Монстрами не рождаются (фанфик по Наруто)

— Ты же понимаешь, что не сможешь вечно скрывать от людей тот факт, что Наруто Узумаки — носитель Девятихвостого? Как ты думаешь, что они с ним сделают, когда узнают это? — Хокаге помрачнел еще больше — вопрос действительно был щекотливый, ведь ненависть жителей деревни к Девятихвостому сложно было переоценить.

— Уверен, что им хватит ума понять, что безобидный мальчишка и Кьюби — совершенно разные... существа. А если нет — к моменту, когда личность джинчуурики будет рассекречена, ему хватит сил, чтобы постоять за себя, — в голосе Хокаге чувствовались нотки сомнения, но их явно было недостаточно, чтобы заставить его изменить решение. Данзо заскрежетал зубами — носитель бесконечной силы угрем ускользал из его рук.

— Даже если и так, кто согласится его обучать? Любой джонин без труда обнаружит в нем Девятихвостого. С учетом дисциплины бесклановых шиноби, вернее ее отсутствия, дело может дойти до расправы, — интриган схватился за последний пришедший на ум аргумент, как утопающий за соломинку. Хокаге едва слышно хмыкнул, осознав, что в этом споре он уже победил.

— За последние четыре года в деревню приняли массу новых шиноби из других городов и стран, которые понятия не имеют, что здесь творилось в ту роковую ночь. Многие из них уже получили ранг джонина, и смогут натаскать мальца немногим хуже тебя, — Хирузен криво ухмыльнулся, завидев дергающийся от бешенства глаз главы Корня.

— Да как ты смеешь сравнивать нашу спецподготовку с обучением у этих бездельников?! — прошипел сквозь зубы Данзо.

— Согласно имеющимся у меня данным, действительно выдающихся бойцов в Корне можно пересчитать по пальцам одной руки. Сказывается уничтожение всех личностных качеств. Иными словами твои солдатики превосходно выполняют любые приказы, когда дело касается убийства женщин, детей и прочей грязной работенки, перед которой пасуют даже самые отъявленные негодяи, — услышав такую интерпретацию беспрекословного подчинения АНБУ Корня, Данзо побледнел от гнева, но Хокаге не дал ему времени на возражения, — Но против действительно могущественных врагов они бессильны, в чем мы убедились четыре года назад. Где был Корень, когда на Минато напали? — разъяренный Данзо поперхнулся и скривился, будто сжевал целый лимон. Этот провал ему никогда не простят, что и говорить — он сам себя не простит. Подумать только, дюжина лучших воинов из его личной гвардии не смогла не то что защитить, даже предупредить Четвертого о надвигающейся угрозе!

— Именно потому нам необходим джинчурики. Пройдя спецподготовку с раннего детства, он станет мощнейшим оружием, которое только было у Конохи! — воззвал к здравому смыслу правителя глава Корня.

— Никакое он не оружие — это сын Четвертого Хокаге. Я уверен, что он достигнет не меньших, а то и больших результатов, как и его отец оставаясь, в первую очередь, человеком. Мой ответ — нет. Разговор окончен, — Сарутоби демонстративно вооружился трубкой и пустил кольцо дыма в потолок. Данзо крепко сжал кулаки от злости, но почти сразу же расслабился — в его голове уже сформировался коварный план, который не оставит Хокаге никакого выбора.

— Хорошо, быть по сему. В конце концов, ты же Хокаге, — последнее слово из уст интригана прозвучало как насмешка, заставив Сарутоби вновь поперхнуться табачным дымом. Криво ухмыльнувшись, Данзо повернулся спиной к Хокаге и, не теряя ни капли достоинства, удалился. Хирузен проворчал что-то нечленораздельное — перекур подошел к концу, а настроение, вопреки ожиданиям, было безнадежно испорчено.

Неожиданно зародившаяся дружба между Наруто и главным хулиганом оказала колоссальное влияние на последнего. Всего через месяц Рюю играл вместе с остальными детьми, и хоть те все еще не до конца ему доверяли, но, по крайней мере, жаловаться к Айко больше никто не бегал. Вкупе с приближающимся отпуском, это подняло настроение молодой вдовы до невиданных высот. Проведя весь день в окружении весело щебечущих детишек, Айко уложила подопечных спать и попрощалась с ними. В коридоре она столкнулась со своей сменщицей.

— О, Айко, приветствую тебя! — низенькая, но еще крепкая на вид старушка, страдающая хронической бессонницей, приветливо улыбнулась своей юной товарке.

— Здравствуйте, Азуми-сан! — воспитательница сделал полупоклон в знак уважения и одарила старушку ответной улыбкой.

— Ну, как у тебя дела? — учтиво поинтересовалась старушка.

— Прекрасно. Дети стали такими послушными, что директор выписал мне премию! — поделилась своей радостью молодая воспитательница.

— Послушными? А у меня они наоборот стали часто перешептываться по ночам, — проворчала старушка, — Ну да ладно, главное что все живы и здоровы, — сменщица вновь улыбнулась.

— Полностью с вами согласна. Доброй ночи, Азуми-сан, — Айко вновь вежливо поклонилась.

— Доброй ночи, — старушка учтиво кивнула и пропустила молодую воспитательницу к выходу, проводя ее ласковым взглядом. Азуми знала, через что пришлось пройти ее коллеге, и видела, как тяжело ей давались перенесенные утраты, потому ее успех не мог не радовать участливую старушку. Жаль, что он был временным.

Выйдя на улицу, Айко подняла взгляд в небо, созерцая неземную картину заката солнца и восхода луны. Кудрявые облака, обагренные последними лучами дневного светила, плавно утрачивали краски и наливались алмазным блеском изящного месяца, только-только показавшегося из-за горизонта. Легкий ветерок приятно щекотал кожу, унося с собой те крохи усталости, которые все-таки остались у вдовы после долгого рабочего дня. На мгновение позволив себе легкую улыбку, Айко опустила взгляд в землю и тяжко вздохнула. Воспитательница двинулась привычным маршрутом к своему дому, не замечая темный силуэт, словно тень следующий за ней по черепичным крышам аккуратных домиков спального квартала, раскинувшегося вокруг детского дома. Добравшись до своего скромного жилища, Айко заварила слабый зеленый чай. Поставив пиалу с успокаивающим напитком на низенький столик, она включила старенький торшер и устроилась в видавшем виды мягком кресле с книжкой в руках. Чтение приключенческой литературы было одним из немногих развлечений, которое Айко могла себе позволить на скромную зарплату воспитателя. Погружаясь в вымышленные миры, она ненадолго забывала о своей печальной судьбе. К сожалению, судьба о ней никогда не забывала. Сильная рука прижала тряпку с хлороформом к лицу воспитательницы, и через несколько мгновений Айко провалилась в беспамятство.

Худощавая фигура в маске куницы, облаченная в серый боевой жилет, бережно подхватила безвольно обмякшее тело воспитательницы и положила его на кухонный стол. Сняв кожаные перчатки с металлическими вставками, АНБУ опустил ладони на лоб Айко и принялся копаться в ее беззащитном сознании. Месячное затишье после неудачных переговоров с Хокаге не прошло даром — Корень собрал всю информацию обо всех служащих детского дома и нашел овдовевшую воспитательницу, больше всех пострадавшую от Девятихвостого. Как и предполагалось, ее ненависть к демону за годы одиночества лишь усилилась. Истерзанная бесчисленными кошмарами женщина была готова убивать, и нужно было лишь дать ей цель. Мастер гендзюцу Корня знал свое дело — изменения в потоках чакры мозга пациента были столь незначительны, что обнаружить вмешательство было почти невозможно. Переложив начавшую подергиваться женщину на кровать, АНБУ ужом выскользнул в распахнутое окно и скрылся в неизвестном направлении.

Глава 2 — Первая ласточка

Эта роковая ночь превратилась для Айко в сущий ад. Женщина беспокойно металась по кровати, судорожно сжимая подушку в руках, с силой ударяясь всем телом о стену. Сперва на пол полетела рамка с фотографией ныне покойной семьи, сшибленная ударом локтя с прикроватной тумбочки. Затем на холодные доски рухнула и сама женщина, хорошенько приложившись головой об угол тумбочки. Но дьявольский кошмар и не думал отпускать ее. Раз за разом, в ее голове вспыхивал образ Девятихвостого, одним ударом своей лапы расправляющегося с ее семьей. Ведомое мощным гендзюцу сознание подмечало в этом процессе все больше и больше деталей. Теперь уже лис не мимоходом наступил на ее дом, а с остервенением стирал его в порошок, злорадно ухмыляясь и неотрывно глядя в глаза крошечного человечка, доводя беспомощную женщину до истерики. Но вот бездонные алые глаза лиса сменились голубыми глазами улыбчивого светловолосого паренька, а длинные усы превратились в черные полоски на его щеках. Айко на мгновение замерла — сознание женщины всеми силами воспротивилось столь нелепой ассоциации. Но незримая борьба длилась недолго — искусно составленное гендзюцу услужливо вытащило из долговременной памяти сведения о процессе запечатывания Девятихвостого Четвертым Хокаге и его женой. Подкрепив его слухами о том, что носителем демона стал сын Йондайме и, сопоставив внешность Наруто и Минато, разум женщины быстро убедил себя в правоте навеянных гендзюцу ассоциаций. Словно по мановению волшебной палочки, кошмар прекратился, и женщина затихла, не реагируя на впившиеся в спину осколки разбитой фоторамки. Теперь в подсознании Айко зрела навязчивая идея мести избегнувшему правосудия чудовищу.

— М-м-м, — тяжкий стон слился с гомоном спешащих на работу тружеников за окном. Шипя от боли, Айко потерла рукой ушибленный лоб и сползла с груды окровавленных осколков. Оглядев причину своих неудобств, женщина взвизгнула.

— Нет! — Айко схватила безнадежно испорченную фотографию — лица ее мужа и сына скрылись под бурыми пятнами запекшейся крови. — Н-нет... — как завороженная пролепетала Айко, не замечая ползущую по щеке слезу. Чудом уцелевшая в разрушенном доме фотография была единственным мостиком, связывающим овдовевшую воспитательницу с ее прошлым.

— Как же... как же так? Почему? За что? — Айко, стоя на коленях, баюкала уничтоженную фотокарточку, сотрясаясь от едва сдерживаемых рыданий. Спустя столько лет, проклятый демон отнял то немногое, что еще осталось от ее семьи. Придя в себя лишь через четверть часа, Айко утерла слезы и поставила окровавленную фотографию на тумбочку. Нетвердо стоящая на ногах женщина отправилась в душ, надеясь найти успокоение в теплых струях воды. Но ее надежды не оправдались — израненная спина давала о себе знать при каждом резком движении. Благо, покрытые спекшейся кровью порезы были неглубокими, но о наличии в них осколков стекла можно было только догадываться.

"Нужно поскорее добраться в медпункт", — мелькнула первая здравая мысль в голове Айко. Женщина взглянула в зеркало и вновь испустила тяжкий стон — на ее лбу наливалась синевой громадная шишка. Кое-как замаскировав ее распущенной челкой, Айко насухо вытерлась полотенцем. Нацепив белый халат, она собрала осколки в спальне, стараясь не смотреть в сторону испорченной фотографии. Вяло позавтракав подгоревшей яичницей, воспитательница поплелась в детский дом. Будучи от природы излишне пунктуальной, она ни разу за четыре года не опоздала на работу.

"Что же, все когда-нибудь случается в первый раз..." — флегматично рассудила Айко, чувствуя как вселенское безразличие наполняет ее душу.

Путь до рабочего места был недолгим. Вахтерша приветливо улыбнулась коллеге, но та оставила ее жест без внимания. Старушка проводила ее озадаченным взглядом, но голоса не подала, за что Айко была ей благодарна. Но далеко не всем коллегам была безразлична ее судьба. Ночная сменщица, вынужденная задержаться в окружении десятка сорванцов на добрый час, только завидев молодую товарку, кинулась к ней с расспросами.

— Что с тобой стряслось, Айко? Ты раньше никогда не опаздывала... — искренне беспокоясь за коллегу поинтересовалась она.

— Да так, ерунда, опять бессонница мучила... — попыталась отмахнуться от ненужного разговора Айко. Но цепкий взгляд старушки не упустил налившийся синевой лоб собеседницы, старательно скрываемый распущенной челкой.

— Кости Шинигами... Что с тобой стряслось, Айко? — воскликнула старушка.

— Свалилась с кровати во сне и ударилась головой, — сухо ответила женщина, понимая, что иначе ее не оставят в покое.

— Вот оно как... Тогда поспеши в медпункт — Аяме мигом поставит тебя на ноги, а я пока еще немного подежурю здесь за тебя, — ответила старушка.

— Спасибо вам, Азуми-сан! — Айко в первый позволила себе легкую улыбку в этот непростой день.

— Ерунда, здоровье превыше всего! — назидательным тоном проговорила старушка, провожая удаляющуюся коллегу взглядом. Обернувшись, Азуми увидела обеспокоенную полосатую мордашку, выглядывающую из игровой комнаты. Заметив слежку, паренек тут же скрылся за косяком.

"Вот ведь маленькие проныры — все-то им надо знать..." — посетовала старушка, возвращаясь в толпу гомонящих бандерлогов.

"И все же... бедная Айко — столько лет сносить бесконечные кошмары в одиночестве... Не заслужила она этого..." — Азуми тяжко вздохнула, опускаясь за воспитательский стол. Ее взгляд привлекла активно перешептывающаяся троица во главе с непоседливым светловолосым парнишкой.

"Ну, по крайней мере, ей нравится ее работа, и дети ее, действительно, любят — вон как переполошились из-за простой шишки!" — старушка подперла голову рукой расплылась в широкой улыбке.

Айко, тем временем, никак не могла взять в толк — что же такое с ней происходит? Непроходимая апатия вернулась сразу же, как Азуми пропала из виду, и не покинула незадачливую хозяйку даже тогда, когда медработница цинично плеснула спиртом на изрезанную стеклом спину.

— Где ж это тебя так угораздило, милочка? — с недоумением спросила пожилая женщина, небрежно стирая запекшуюся кровь проспиртованным тампоном. Айко морщилась от боли, но вслух ничего не сказала. Медработница, быстро утратив интерес к расспросам, вытащила пару осколков пинцетом, смазала порезы целебной мазью и отпустила незадачливую воспитательницу на все четыре стороны. Вернувшись в игровую комнату, Айко столкнулась с горсткой взволнованных детишек, во главе которой был Наруто. Женщину словно пригвоздили к земле — она не могла оторвать глаз от лица паренька, вместо которого ей мерещились хищные черты лисьей морды. Сформированная гендзюцу навязчивая идея рвалась наружу из подсознания. Практически не встречая сопротивления, оно вновь брало верх над разумом женщины, навсегда изменяя его и растворяясь без следа.

— Айко-сан, как вы? — взволнованно спросил Наруто, с беспокойством глядя в глаза его самого близкого человека. Что-то в ней было не правильно, не так, как прежде.

— Ты... Ты убил их! — Доброе и ласковое обычно лицо воспитательницы исказилось в злобном оскале, дети все как один отпрянули, и лишь Наруто остался стоять на месте, силясь понять, что же происходит.

— Что вы говорите? Кого убил? — недоуменно спросил мальчишка. Сидящая за столом Азуми напряглась — но она и представить себе не могла, что произойдет дальше.

— Моего мужа... — Айко медленно шагнула в сторону Наруто. — Моего сына... — перепуганный мальчик начал пятиться назад. — Всю мою жизнь! — воспитательница сорвалась на крик и набросилась на кинувшегося наутек джинчуурики, принявшись душить беспомощного ребенка. Игровая комната наполнилась паникой и криками — дети в ужасе бежали прочь от обезумевшей женщины, а Азуми кинулась оттаскивать ее от Наруто. Глаза мальчика вылезли из орбит, лицо покраснело от удушья, из горла вырывались лишь едва слышные хрипы. В глазах безумно скалящейся женщины сверкало торжество.