— Вы меня успокоили. А теперь — выпейте поссет, который вам рекомендует ваша сестра. Он прекрасно успокаивает желудок и снимает любую, в том числе и похмель... утреннюю лихорадку.

Он улыбнулся онемевшей Николь, повернулся и вышел.

— Вот! — с восторгом воскликнул Ричард. Его темные, точно ягоды смородины, глаза просто сияли; ни следа от уныния и болезни! — Лорд Дэрси знает, что говорит! Не то, что ты со своим бесконечным нытьем! Ну и где там мой поссет?

Николь благоразумно удержалась от напоминания, что она только что советовала хотя бы разводить вино водой. Поведение Дэрси и смутило и обеспокоило ее: то он ведет себя как записной злодей, а то проявляет нежданную доброту к мальчику, давая практический урок выживания среди взрослых мужчин...

Она покинула комнату Ричарда, когда брат заявил, что хочет переодеться, но не собирается это делать при женщине: и впрямь пришел в себя. Николь начала спускаться и остановилась — у подножия лестницы стоял Дэрси. Он насвистывал какую-то прихотливую мелодию, смотрел на нее снизу и, казалось, пребывал в прекрасном расположении духа. А не уронить ли ему на голову грязную посуду? Разумеется, совершенно случайно, ведь она легко может споткнуться на старых ступенях...

— Отчего такое неприветливое лицо, Николь? А, понимаю, вы провели немало тяжелых часов, приводя в чувство этого маленького мерзавца...

Лорд Дэрси так и не узнал, насколько близок был к тому, чтобы на его голову обрушился тяжелый, загруженный посудой, металлический поднос. Николь с большим трудом справилась с яростью чистопородных Хэмфордов. Отрезала:

— Дик вовсе не мерзавец!

— Нет, пока еще нет, — благодушно согласился Дэрси.

— А если и станет таким, то лишь благодаря тому примеру, который подают ему разные беспутные люди, в том числе — и вы сами!

Дэрси не перестал улыбаться, лишь поудобнее привалился к перилам, скрестив ноги. Теперь она не могла миновать его, не коснувшись. Похвалил:

— Отличный выпад, Николь! Но все же вы ко мне дьявольски несправедливы! Разве я не сделал попытку доказать мальчишке, что настоящий мужчина — вовсе не обязательно пьянчуга? Мне кажется, начало положено, и весьма успешное начало!

Николь поджала губы. Чувство справедливости вынуждало ее признать это. Тревога и понимание, что вчерашний разговор вовсе не был шуткой — молчать или продолжать спорить с ним. Она и не подозревала, что такой прекрасный физиономист, как Дэрси, с легкостью читает ее мысли.

— О, видимо, вы вспоминаете мою ночную болтовню? — он небрежно взмахнул рукой, словно отгоняя неприятные воспоминания. — Признаю, что вчера слишком увлекся. Частью дела обстоят совсем не так, как вам, видимо, представилось.

— И в какой же части, лорд Дэрси, дела обстоят не так? — тихо спросила Николь. — В той, что вы теперь фактически владеете всем нашим состоянием и имуществом? В той, что вы ненавидите семью Хэмфордов и готовы насладиться нашей агонией? Или в той, что нам с сестрами придется идти на паперть?

Дэрси вдруг разразился смехом:

— С такими страдающими глазами, Николь, вам будут подавать в первую очередь!

— О!.. — с невнятным возгласом ярости Николь рванулась мимо Дэрси, споткнулась за его сапоги — и полетела бы вслед за своим зазвеневшим подносом и посыпавшейся посудой, если бы мужчина не подхватил ее за талию. Николь слабо пискнула и забилась в его, как оказалось, железных руках. Глядя в ее близкое красное от гнева и неловкости лицо, словно не замечая неистовых попыток вырваться, Дэрси продолжил:

— И не благодарите меня за помощь вашему брату, Николь! Я заботился вовсе не о нем — о собственной спине. Не мудрено сорвать ее, когда таскаешь наверх всяких пьяных глупых мальчишек.

И поставил ее на пол. Неторопливо пошел к выходу, насвистывая свою мелодию. Николь крикнула ему вслед:

— Но ведь никто не просил вас этого делать!

Лорд Дэрси обернулся на пороге:

— Меня и просить не надо, я всегда готов придти на помощь страдающим леди!

Будь у нее все еще поднос в руках, она бы сейчас запустила им в голову Дэрси, не раздумывая ни секунды.

* * *

Николь попытала еще счастье с Томасом — хоть и изрядный тугодум, но в трезвом виде брат был добродушен. Жаль, что трезвым она видела его все реже...

Томас только отмахнулся. Он был искренне убежден в том, что его новый приятель 'малый что надо', и конечно, даст им отыграться, просто сейчас им не слишком то везет. А даже если и не даст — гляди, как Дэрси вертит наша Руби! Неужто он оставит нищими родственников своей нареченной?

...Все оказалось еще хуже, чем казалось. Руби с высокомерной насмешкой в глазах, но не перебивая, выслушала рассказ Николь. Отложила гребень, которым всю ее тираду расчесывала свои роскошные волнистые волосы. Первая же фраза заставила Николь онеметь надолго:

— Да ты никак ревнуешь?

Николь не успела и слова вставить, как обвинения полетели в нее градом: как она, свихнувшаяся на своем лягушачьем призраке старая дева, смеет говорить про Дэрси такое? Да кто ее вообще спрашивает? Кто ее слушает?

Бессильно свесив руки, Николь не сводила глаз со ставшего некрасивым в гневе лица сестры.

— Но ведь и Мэри тоже увлеклась им...

— Да что мне до Мэри?! Пусть она даже не протягивает свои мерзкие загребущие ручонки к моему мужчине! Он любит только меня!

— Вы... так вы обручились, Руби?

— Еще нет... Но все равно, что обручились. Он получил от меня все доказательства моей любви! О, не морщись! В любви все средства хороши, и если он предпочитает мою постель, а не эту бледную моль Мэри — значит, я и ему нравлюсь!

Николь попыталась вновь:

— Руби, но подумай только — он столько уже выиграл у нашего отца и братьев...

— Значит, мой муж будет богат, — заметила Руби.

Николь на мгновение оценила некоторую логичность этого умозаключения.

— Но он никогда не женится — ни на тебе, ни на Мэри! Он ненавидит нашу семью — сам сказал об этом! Он просто использует вас...

С коротким смешком Руби соскочила с кровати.

— Использует? Почему же он ни разу 'не использовал' тебя? — Она наступала на сестру, продолжая взволнованно: — О, если бы ты знала, что это такое! Его губы, его руки, его тело... О боже, да я не могу дождаться ночи! Едва я только вижу его, слышу его голос, ощущаю его запах... Ты пришла спасти меня — ты, бедняжка! Если бы ты знала, что такое мужчина, настоящий мужчина! Убирайся и больше не приходи с этими смехотворными обвинениями! Видеть тебя не желаю!

Николь попятилась к выходу, опасаясь повернуться к сестре спиной — та была горазда кидаться в гневе разными бьющимися предметами. Здесь ей и впрямь нечего делать. Идти к Мэри просто бесполезно — у той мозгов еще меньше... Господи, что Дэрси делает со всеми! Они все без ума от него. Просто болезнь какая-то! Поветрие!

— Надеюсь, это все-таки не заразно... — пробормотала Николь.

В холле стоял источник опасной инфекции, глядя на нее зелеными ясными глазами. Да он что, преследует ее? Видя ее замешательство, лорд Дэрси начал лучезарно улыбаться. Эта улыбка была призвана очаровать ее или успокоить, но Николь испытывала только сильнейшее желание убежать. Надеясь, что напустила на себя достаточно невозмутимый вид, Николь двинулась вперед. Она надеялась улизнуть раньше, чем он остановит ее, но чуть не врезалась в заступившего дорогу Дэрси. Николь отпрянула.

— О! — воскликнул Дэрси, ничуть не смущенный ее неприязненным взглядом. — Куда вы все время так торопитесь, Николь?

— Мисс Николь, — чопорно поправила она. — Будьте любезны, пропустите меня, лорд Дэрси.

— Я чем-то снискал ваше нерасположение, — понимающе кивнул он. — Но как ни странно, рад этому... Когда вы скромно опускаете взор долу, вы выглядите очень мило. Но когда ваши глаза сверкают от гнева и обливают меня презрением, вы просто неотразимы! О, куда же вы?

Гневно фыркнув, Николь вновь попыталась его обогнуть. Дэрси протянул руку, перегораживая дорогу.

— Нет, не лишайте меня вашего общества! Всю эту неделю я был лишен его облагораживающего влияния! Вы сидели взаперти в своей комнате или гонялись по болотам за призрачным лордом?

Николь молча ждала, когда ему надоест упражняться в остроумии. Как ни странно, его насмешки ранили больно — может быть, потому что в первые встречи он произвел впечатление внимательного и вежливого джентльмена... Но все равно она не промолвит ни слова.

Но следующая его реплика заставила ее переменить решение. Николь чуть не вытаращила глаза:

— Вы собираетесь приобрести замок Болотного лорда?

— Лорда Мура (англ.mor — 'пустошь', 'болота'), так будет точнее, — глаза Дэрси смеялись. — И я не собираюсь — я уже приобрел.

— Наверняка выиграли в карты у его родственников? — язвительно поинтересовалась Николь.

— Скажем, они уступили его мне.

— И все это время...

— О, у меня не было времени поинтересоваться состоянием моего нового приобретения. Я был слишком занят вашей семьей. Очень увлекательное действо, можно сказать...

— Ну разумеется! — сквозь зубы сказала Николь. — Вы никого не упустили!

— Надеюсь, — спокойно согласился Дэрси. — Вы все у меня в кармане, включая и вас, Николь, хотя вы еще пытаетесь трепыхаться. Но это только потому что я еще не стиснул пальцы на вашем нежном горлышке.

Николь взглянула на него исподлобья. Пристальные, завораживающие глаза на холеном лице. Жесткая складка у всегда охотно улыбавшихся губ. Ей и только ей он позволял себя видеть таким. Конечно, зачем ее опасаться? Посмешище в собственной семье, чей единственный дом — болота. Но теперь он хотел пробраться и туда...

— Не желаете ли небольшой романтической прогулки? Лорд Хэмфорд настоятельно рекомендовал взять вас в проводники. Говорит, вы знаете болота как свои пять пальцев.

— Я не собираюсь...

— Ваш батюшка велел передать вам, что в случае отказа он разложит вас на лавке и... простите, но это его собственные слова... исполосует плеткой ваш тощий зад так, что вы и месяц не присядете.

Николь задохнулась от злости и стыда — она узнала стиль своего отца и не сомневалась, что в случае отказа он так и поступит.

— А я согласился ему в этом помочь, — присовокупил лорд Дэрси.

Первое ее впечатление было верным — бесстыдный и чванливый негодяй! Николь смотрела мимо его плеча на залитую солнцем улицу. Ее лицо застыло.

— Мне нужно переодеться, — бросила она и направилась прочь. Наблюдая за ее колышущимися юбками, Дэрси произнес негромко, но очень отчетливо:

— Хотя я вовсе не нахожу его тощим...

Спина Николь ссутулилась, девица ускорила шаг.

Дэрси негромко рассмеялся:

— Надо быть поосторожнее — как бы меня не утопили в болоте!

* * *

— Вот он, — сказала Николь. Это были единственные слова за все те часы, что они пробирались по топям. Хотя он не пожалел ни усилий, ни издевок, ни насмешек, Николь шагала впереди безмолвно, по только ей известным приметам неутомимо и привычно находя безопасную тропу.

Когда Кристиан уже начал всерьез подумывать, что горящая мщением девица решила завести его туда, откуда ему уже не выбраться, они неожиданно вышли к чистой протоке.

На той стороне на сухом берегу возвышался огромный дом, выстроенный в виде замка. Вернее, то, что когда-то было домом. Дэрси пришлось запрокинуть голову, чтобы окинуть его взглядом. Николь искоса наблюдала за ним, гордясь произведенным впечатлением, словно сама была хозяйкой этого разрушенного замка. Дэрси казался ошеломленным.

— Та-ак, — сказал Дэрси, не сводя глаз с того берега. — И как же нам туда попасть? Вплавь? А, мой прекрасный проводник?

Николь молча указала на полувытащенную из воды легкую лодку.

— Вот даже как? Вижу, вы часто бываете в моем новом доме? Вам так здесь нравится?

Николь столкнула лодку, легко пробралась на нос, взяла в руки шест. Лорд Дэрси шагнул с меньшей сноровкой, лодка качнулась, зачерпнув темной воды.

— Везите же меня, Харон-перевозчик!

Будь ее воля, это была бы действительно его последняя дорога! Николь с силой оттолкнулась шестом.

— Экая махина! — восхищенно говорил Дэрси. Голос его разносился по развалинам. — Сколько же денег, камня, труда... Понятно теперь, куда девалось семейное состояние Муров! Старик был безумен, просто безумен: осушить часть болот, завезти камень, землю для садов и парка...

— Говорят, он был странным, — отозвалась Николь, лавируя среди упавших балок. Искреннее восхищение нового владельца не оставило ее равнодушной — она сама обожала этот дом.

— Говорят? Вы что, не были с ним знакомы? Он же ваш сосед!

— Мой отец не был с ним дружен. Я видела его пару раз в церкви. Поговаривали, у него тоже был нелегкий и нелюдимый нрав.

— Ну ваша семья нелюдимостью вовсе не отличается, — заметил Дэрси. — Так, а это у нас что?

— Парадный зал, — объяснила Николь. Вскинула голову и руку. — Видите там, наверху, окна? Наверное, когда солнце светило сквозь витражи, воздух здесь был просто пронизан разноцветными лучами. А это камин. Сохранился барельеф... вот здесь, потрогайте. Белый мрамор... А на полу...

Она наклонилась, ведя пальцами по черному от копоти и пыли камню. Объявила торжественно:

— Мозаика! Думаю, здесь был набран герб семьи Муров. Знаете, такие золотые бороздки, а внутри геральдическое животное и девиз... А вон там, на галерее, должны были стоять музыканты. Хотя я никогда не слышала, чтобы лорд Мур давал приемы или балы...

Кристиан наблюдал за ней без улыбки: Николь забыла, кто он такой, кто она такая... Она рассказывала ему самое сокровенное — свою мечту, свою сказку. Вероятно, еще девочкой играла здесь, воображая себя... кем? Прекрасной принцессой? Хозяйкой Болотного замка? Что за удивительная фантазия — представить себе мрачное темное обиталище свихнувшегося мизантропа Мура чудесным сказочным замком!

— Вот, как вы все это видите, — произнес он негромко. — Да вы прирожденный продавец, Николь! Вы сумеете всучить даже старый сарай любому прожженному торговцу.

Хотя в его голосе не было насмешки, волшебство разрушилось. Николь осеклась, внезапно осознав, кому она все это рассказывает. Откашлялась.

— Да, — сказала ровно. — Таким я всё представляю. А теперь — оглянитесь. Вы все хорошо рассмотрели? Понадобятся годы и уйма денег, чтобы восстановить этот дом. Ненужная, безумная трата денег! Неужели вас так привлекают наши болота? Неужели вам хочется остаться здесь жить?

Николь развернулась, торопливо покидая 'замок'. Дэрси вышел следом, небрежно прислонился спиной к стене. Сказал, оглядываясь:

— Соглашусь, на непривычного зрителя здешние места производят удручающее впечатление. Но чем больше я нахожусь в вашем поместье, тем местная природа кажется мне привлекательнее. И вы, Николь, так вкусно всё описали, что теперь я не успокоюсь, пока не увижу этот дом восстановленным. Не хотите ли быть моим главным советником, Николь? У вас прекрасный вкус!

Николь резко развернулась к берегу.

— Вот ваша лодка!