Тот, кто прячется в чужих тенях

Предаваясь мыслям о будущем, Луциус распахнул дверь, разделяющую его лудус от дома. Обычно он смотрел на тренировки рабов с балкона, но сегодня он решил почтить своих гладиаторов личным присутствием.

Что представляет собой лудус? Обычно лудус — это пристройка к дому главы школы. С основания первых гладиаторских школ, их было принято огораживать высокими стенами от остального мира. Если дом хозяина не имел стен, то они обязательно возводились вокруг территорий отводящихся рабам арены.

Разумеется, стены, окружающие школу, должны быть достаточно высоки, чтобы отбросить мысль о побеге даже у самых сумасбродных рабов.

В некоторых лудусах для невольников построены отдельные бараки, что, несомненно, говорит о процветании школы, раз она может позволить себе такое количество рабов, что для них требуются отдельные строения. Опять же такой лудус занимает гораздо больше территории, что усложняет контроль над невольниками. Иногда гладиаторы жили в подвалах, где для каждого были отведены камеры. В случае же с Луциусом, все гладиаторы проживали на первом этаже, той части, которая отводилась школе, а обычные работники в строении при самом доме. Бывший хозяин школы всегда считал, что подвальная сырость может стать причиной заболеваний, а это пустая трата ресурсов. От бараков Гилиус отказывался, придерживаясь мнения, что в доме и школе ланисты должен быть абсолютный контроль. В принципе, Луций поддерживал мнение усопшего отца в этом вопросе, но считал, что обычным рабам и гладиаторам необходимо контактировать как можно меньше.

Настоящий человек должен пользоваться головой, чтобы избежать подобного. Помимо места проживания рабов к лудусу так же относится столовая рабов и, конечно же, тренировочное поле — небольшая площадь засыпанная слоем песка, как и сама арена, где бьются гладиаторы. Далеко не все знают, что поле битвы не зря засыпано песком. Не познавшие боя могли сказать, что так удобнее, другие бы сказали, что для красоты или подлых приемов, но все гораздо банальнее. Песок хорошо впитывает кровь.

В центре поля воткнуто четыре тренировочных столба, вокруг которых крутились новички. Остальные гладиаторы работали в паре, отрабатывая тактику боя с противниками, владеющими разным типом оружия. Иногда им приходилось прерываться, чтобы выслушать совет Наставника, либо указание на ошибки.

При очередном выговоре, тренер заметил Луция. Прекратив занятия, он подошел к хозяину.

— Наставник, построй гладиаторов в ряд, я осмотрю их. Необходимо решить кто готов к участию в следующих боях.

Кивнув своему господину, Наставник сделал одно жесткое движение, после которого все рабы поспешно построились перед Луцием.

Тридцать мускулистых мужчин. Каждый держал в руках тренировочное оружие. По сравнению с жилистым Луциусом, они смотрелись настоящими гигантами способными согнуть его одним движением.

Сегодня он покажет всем новичкам, кто кого сломает в случае столкновения!

— В скором времени наш дом удостоится чести провести несколько боев на арене. Поэтому я должен решить, кто из вас наиболее достоин, пролить кровь на арене! — сделав небольшую паузу, Луций выбрал взглядом первого кандидата. — Гот, ты первый. Посмотрим, как у тебя обстоят дела с последней проверки.

Приняв меч из рук наставника, римлянин начал небольшую разминку.

В прошлый раз этот гладиатор показал плохие результаты, поэтому не был выпущен на арену. Посмотрим, каких результатов он достиг за последние две недели.

— Начали!

Стоило лишь чуть пригнуть колени, как режущий удар слева был легко пропущен. Режущий справа в бок был так же проигнорирован, после небольшого шага назад. Повторившийся удар справа и последующая попытка подсечь ноги были прекращены встречным ударом ноги. Для очередного удара гладиатор сделал слишком широкий замах, за что поплатился сильным ударом в челюсть.

Немного постояв и придя в себя, тот снова начал атаковать.

После двух серий атака принесших гладиатору только кучу синяков, Луциус решил, что пора заканчивать. Поймав замедлившийся взмах гладиатора, римлянин заставил того выронить клинок.

— Закончили. Не смотря на такую агрессивную серию атак, мне ни разу не пришло поднимать меч, а ты уже дышишь как рабыня во время насилия. В этих боях ты не участвуешь, твой рост незначителен. Наставник! Займись им всерьез.

— Да господин.

У этого Гота есть задатки для того чтобы стать отличным гладиатором, но у него нет желания развить их. Для таких рабов приходится искать индивидуальный подход, иначе они не приносили прибыли.

Завтра в тренировочном поединке он намерен выставить тех, кто принесет ему успех, ну и заодно проверит новичка.

Вернувшись в дом, Луций удовлетворенно заметил, что рабы накрыли стол для позднего ужина. Подозвав одного из рабов к себе, он указал на пустой бокал и после того как тот наполнил бокал, отдал распоряжение:

— Пригласи Наставника ко мне за стол. У меня сегодня хорошее настроение.

В Риме не было принято, чтобы рабы находились за одним столом с господами, но кто с него спросит, когда он в своем доме? У него был свой подход к слугам и из-за мнения других людей менять его не собирается.

Наставник прибыл через пару минут, и поклонившись застыл в дверном проходе.

— Проходи. Садись. — Луций махнул в сторону стола, где уже была приготовлена новая тарелка.

— Благодарю, господин.

— Как Кира? Ребенок? — у Наставника в отличии от других рабов было множество привилегий. Его можно бы было назвать 'свободный рабом' существуй такое понятие. Луций разрешил ему женщину, в которую он буквально влюбился с первого взгляда как увидел на торгах, связанную и беззащитную. Потом, когда она только заимела ребенка, старый гладиатор долго пытался скрыть этот факт, пока ланиста лично не встретил ее. После этого он наказал своего самого верного слугу пятью ударами кнута, но ребенка разрешил. Сейчас этот сорванец надоедал всем взрослым слугам, но на глаза Луциусу старался не попадаться, следуя строгому наказу своего отца.

— В полном здравии. Господин, вы не против, если рабы будут обучать его письму и другим языкам?

— Только чтобы вовремя выполняли все поручения и свои обязанности. Если это повлияет на чью-то работу, будешь отвечать своей спиной.

— Да, господин.

— Но я позвал тебя не для этого. Приготовь новичка и лучших бойцов. Завтра устроим спарринги, но не до крови. Гладиаторские бои пройдут в ближайшие дни, как только легат переговорит с консулом. — Луций поднялся из-за стола, Наставник тут же повторил действие за ним. — Сиди. Как закончишь трапезу, прикажи слугам все убрать. Мне предстоит многое обдумать.

Поднявшись к себе в спальню, Луций с удовольствием развалился на кровати. Сегодня был тяжелый день и все чего он хотел — это снять напряжение, отдохнуть.

— Господин Луций? — в комнату заглянула очаровательная девушка в серой тоге.

— Цирсея?

— Хотите, я вам помогу?

— Проходи, любимая. — Луций обнял свою рабыню и крепко поцеловал в губы.

Через три дня. Арена Рима.

Роскошная колесница подъехала к воротам арены Рима распугав горбящихся попрошаек.

Дверь медленно отварилась, пропуская хорошо одетого раба. Встав рядом, он протянул руку вглубь кареты, оттуда раздался тяжелый вздох и негромкое шуршание, после чего появился тучный человек, тяжело опирающийся на руку своего слуги. Оценив фигуру толстяка, Луций прикинул, что тот набрал около ста сорока килограмм, что объясняло двух рабов, поддерживающих его с разных сторон.

— Сенатор Парфониус. Приветствую вас на гладиаторских играх. — пересилив свою гордость Луций поклонился, поклонился гораздо ниже чем следовало. Он знал, что люди, подобные этому толстяку, любят раболепствие. Открытая лесть вышестоящему сословию воспринималась как должное.

— Надеюсь игры и ставки будут достаточно высоки, чтобы я не пожалел о своем присутствии здесь. — поросячьи глазки уперлись в лицо Луциуса. Иногда они закрывались, сбрасывая пот, который капал с его головы.

Луцию потребовалось несколько секунд, чтобы унять гнев, проснувшийся из-за слов борова который появился в этом мире на все готовенькое, являясь при этом таким ничтожеством.

— Я вас уверяю, зрелище организованное нами, будет самым ярким воспоминанием.

— Очень надеюсь на это. — тяжело пыхтя сенатор направился ко входу на арену. — Где же молодой глава школы Канниниусов?

Этот вопрос заставил прервать мысли о кровавой расправе над толстяком и вновь развернуться в сторону арены.

— Он появится к началу игр, свалившиеся на его плечи обязанности требуют много времени.

— Я бы хотел с ним поговорить, как он появится. Прошу как можно скорей направить его ко мне. — махнув рабу с веером, толстяк наконец скрылся за воротами амфитеатра.

— Как скажите, сенатор. — Луциус красочно представил, как ударяет это хряка по яйцам и тот падает на колени перед ланистой. После чего он резким движением руки вырывает его кадык, орошая землю фонтаном крови.

Улыбнувшись своим мыслям, Цаэлиус развернулся к не иссякающему потоку зрителей.

Он не знал, где задерживается мальчишка, но начало обещает неплохой успех, даже если пацан пропадет. Внутрь уже прошли несколько сенаторов и успешных купцов приглашенных легатом. Знакомства с несколькими слоями общества обеспечат ему если не успех, то хотя бы шанс для достижения поставленной цели.

Постояв еще несколько минут, Луциус решил, что пора возвращаться. Скоро начнутся первые бои, а он еще не успел переговорить с каждым успешным игроком в этой жизни.

Удобнее устроившись на кресле подия, он бросил удовлетворенный взгляд на соседей.

Благодаря обширным связям легата, у них получилось устроить эти игры в максимально короткие сроки, при этом набрав целую арену зрителей вкупе с влиятельными гостями, среди которых присутствовал даже сам консул с несколькими членами сената. Не было лишь самого Гая, который был вынужден в спешке откланяться из-за срочных вестей с востока.

Луций вспомнил, какое приятное и позабытое чувство — сидеть в подии, на одном из главных мест перебрасываясь ленивыми фразами с влиятельными толстяками из сената. Хотя он должен отдать должное — не все из них раздулись до невероятных размеров, превратившись в помесь свиньи и человека.

Например, сенатор Ливс. Строгое лицо не выражающие эмоции, пронзающий взгляд, уверенная походка и натренированное тело. Создавалось впечатление, что он чеканил слова, одной громкой и отчетливой фразы всегда хватало, чтобы вопросы не повторялись. Бывшая карьера военного, хорошие связи в армии, властность и качества лидера сделали его главой одной из трех политических сил в сенате.

Так же среди них выделялся юный Ромул, представляющий партию из наиболее молодых и амбициозных людей. Жилистый, выращенный в благородной семье он не знал невзгод, хоть и воспитывался в строгости. По слухам этот парень хорошо владел клинком и искусством греко-римской борьбы. В сенате его знали как не плохого интригана. После нескольких его успешных проектов становилось понятно, что он смотрит на несколько ходов вперед в отличие от своих врагов.

Главы третьей партии, на боях не было, но учитывая, что в ней были люди вроде Парфониуса, Луциус решил не рассматривать возможность оказаться под покровительством бездельничающих консерваторов.

Чуть дальше сидело несколько состоятельных купцов, способных себе позволить место в подии наравне с устроителями боев и политической верхушкой. Работорговцы, контрабандисты, владельцы азартных заведений, честные купцы или люди, играющие на вкладах и займах.

— Вы, наверное, впервые находитесь в одном ложе с большей части света Римского сообщества? — задал вопрос молодой сенатор, сидящий по правую руку от Луциуса.

— Да, в моих последних крупных игр не было столько состоятельных граждан нашей республики. Нечасто мне доставались хорошие бои, даже учитывая высокое мастерство моих рабов.

— Я смотрю, вы и сами хороший мастер в этом деле. — взгляд сенатора Ромула демонстративно прошелся по фигуре Луция.

— Мой отец с детства приучил меня к тяжелым тренировкам, несмотря на мое господское положение. Пожалуй, не каждый гладиатор Римской арены сможет выстоять против меня.

— Ваша самооценка на высоте. Что же заставляет вас так думать? — Луциус не понимал, отчего сенатор первым завел с ним разговор, предполагалось, что знакомство нужно ему, а не наоборот. Видимо Ромул тоже хочет сыграть в свою игру, осталось лишь узнать какую.

— Меня обучал бывший чемпион, который из-за травмы больше не может участвовать в боях, но для него осталась роль Наставника, с которой он отлично справляется и по сей день.

— Раз вы так уверены в своих силах, то я возьму смелость пригласить вас к себе, немного поиграть клинками.

— Боюсь, это невозможно. Моя школа немного... груба.

Ромул засмеялся и с улыбкой повторил свое предложение, намекнув, что его учитель тоже был далеко не самым праведным человеком.

— Ну же, сенатору нельзя отказывать, особенно если его предложение может оказаться выгодным для вас в дальнейшей перспективе.

— Что может быть выгодного в небольшом поединке, кроме разве что опыта? — открытая улыбка сенатора не вводила Луциуса в заблуждение. Его пытаются завербовать либо использовать. Если с первым он был бы согласен, то насчет второго он имел совершенно иное мнение.

— Лишь намекну, что в сенате еще нет, не одного представителя вышедшего из вашей касты, и было бы хорошо, если оказавшийся там представитель был бы нам... благодарен.

— Почему же я? — вполне очевидный вопрос вырвался из губ ланисты с небольшим придыханием. Похоже то чего он хотел, может достаться ему без особых усилий!

— Вы чужой человек, у вас нет связей. К тому же вы не такой растяпа, как большая часть моих товарищей в сенате. — сделав короткий кивок, в сторону Парфониуса, он подставил кубок под кувшин стоявшего рядом раба.

Сделав короткий глоток, Ромул продолжил разговор.

— Даже недалекий человек поймет, что вы весьма неглупы и никогда не остановитесь на достигнутом. Пообщавшись с вами более тесно, я дал бы более уверенный ответ.

— Вы правы сенатор. С удовольствием приму ваше приглашение. — несмотря на оставшиеся сомнения по поводу цены подобного вопроса, Луциус все-таки подумал, что принял правильное решение.

Общению не суждено было продолжиться. Их прервал звук негромких голосов и разворачивающихся на своих стульях людей. На входе в подиус стоял мальчишка, наконец-то появившийся на своих первых играх.

— Приветствую благородных граждан и правителей Рима. Простите за задержку, к сожалению, я не могу быстро решать все проблемы лудуса, в силу моей неопытности. Теперь я здесь и думаю, что мы можем начать игры, ради которых мы все здесь собрались. — ложь. Совсем недавно Луций лично посылал гонца в лудус Каниниусов, и там мальчишки не было, как и не было его в самых популярных местах центральной части города. Где же он на самом деле пропадал все это время?

Договорив, мальчишка сел через кресло от Луциус. Место между нами занимало первое лицо страны — консул. Луций Валерий Флакк, который пока игнорировал происходящее, разговаривая со своей женой.