Звезд с неба не хватает (рабочее название)

Феофан поднялся из-за стола, подошел к окну и раскрыл створки. Шум дождя ворвался в комнату, знаменуя собой окончание беседы.

— Перед отправкой приведи послушника ко мне, я настрою артефакты персонально на него. Так будет надежней.

* * *

До сегодняшнего дня Андрей Савельев был доволен собой и своей жизнью. Все и всегда у него складывалось удачно. Родился в одном из небольших городков Саратовской области в приличной семье. Окончил школу с золотой медалью, приехал в Москву поступать в высшее учебное заведение и поступил в престижный экономический институт. Причем сам, без всяких протекций и денежных вливаний. Сокурсники не верили этому, все пытались вызнать, что да как, но Савельев только посмеивался про себя над их домыслами. Институт он также закончил лучшим на курсе, с красным дипломом. Его курсовые работы и рефераты регулярно расхваливались преподавателями и выставлялись в качестве примера другим студентам. Ему предложили пойти в аспирантуру, и он легко сдал все необходимые минимумы и стал аспирантом. В основном из-за жилья — из Москвы уезжать Андрей не хотел, а жить было негде. Сама по себе аспирантура его не интересовала, только как средство для достижения цели.

Что самое интересное, ни в школе, ни в институте Андрею не приходилось очень уж сильно измываться над собой. Любой предмет, ну может кроме двух-трех, был ему интересен и он с удовольствием брался за его изучение, правда в рамках необходимого, но и этого было вполне достаточно, чтобы считаться лучшим. Хотя Андрей специально такой цели — быть лучшим — перед собой не ставил. Надо, значит, надо. И все. Остальное, то, что сверх необходимого, лишнее. К тем предметам, которые Андрею не нравились, он подходил с таких же позиций и претензий со стороны школьных учителей или преподавателей в институте не было. Наоборот, иногда даже хвалили.

При этом его нельзя было назвать каким-нибудь ботаником, книжным червем, упорно грызущим гранит науки. Он также как и другие мальчишки в школе и во дворе любил погонять в футбол, покататься летом на великах, а зимой на лыжах и сноуборде, мог подраться, иногда позволял себе с компанией одноклассников "смотаться" с уроков в кино. В общем, был такой же, как все, обычный пацан. Может чуть более других добросовестный, чуть более ответственный. По крайней мере, ему, в отличие от приятелей легко было заставить себя заняться чем-то скучным, но необходимым. Например, той же химией в школе. Или основам правоведения в институте — второстепенным, но включенным в обязательную программу предметом.

Как и другие сокурсники и сокурсницы, Савельев в студенческие годы частенько посещал клубы и ночные дискотеки, принимал участие в вечеринках, устраивавшихся в институтской общаге. Он легко сходился с девчонками и так же легко расставался.

И в спорте у Андрея складывалось все хорошо. Что только он не перепробовал за школьные годы — занимался и плаванием, и легкой атлетикой, и лыжами. Ходил в секцию бокса. Даже шахматами занимался, правда, в первом классе и недолго. В конце концов, остановился на триатлоне и добился там определенных успехов — заслужил значок КМС, не единожды был в тройке призеров на небольших соревнованиях и даже пару раз поднимался на высшую ступеньку пьедестала почета.

Тем не менее, посвящать себя спорту Савельев не собирался. Спорт это так, для души. И для тела. Со временем он забросил тренировки. Ходил с приятелями время от времени в бассейн или тренажерный зал и все.

Одновременно с окончанием учебы в институте, перед поступлением в аспирантуру, Андрей Савельев устроился на работу в торговую компанию, занимающуюся реализацией компьютерной и другой офисной техникой. Работа его устраивала. Зарплата может и не самая высокая, но для молодого, не обремененного семьей человека, вполне достаточная. Да и аспирантура тоже давала некоторый доход, особенно когда началась начитка лекций. Андрею хватало. К тому же имелись перспективы роста. Не прошло и года, как он был назначен заведующим секцией в большом магазине, специализирующемся на продаже электронных товаров, и имел все шансы в скором времени занять должность руководителя магазина.

Коллектив на работе был замечательный, в основном молодежный. Андрей легко в него вписался. Частенько все вместе проводили свой досуг: выезжали в выходные на природу "на шашлыки" или собирались после рабочего дня в ближайшем кафе и сидели там до самого закрытия.

На таких стихийных мероприятиях Савельев любил показывать свой коронный фокус с каким-нибудь столовым прибором. Он клал ложку, нож или вилку себе на ладонь, а потом переворачивал руку ладонью вниз. Прибор не падал, висел под рукой словно приклеенный. При этом, Андрей, чтобы показать, что никакого жульничества или ловкости рук тут нет, растопыривал пальцы, шевелил ими, всячески демонстрируя, что он не придерживает незаметно прибор, что тот висит сам по себе. Или мог приложить чайную ложку ко лбу и убрать руку. Та, по всем законам физики, давно уже должна была упасть, но не падала. Девчонки от этих фокусов приходили в дикий восторг. Андрей же к этому своему таланту привык с детства, серьезно его не воспринимал и использовал только для таких случаев — в качестве фокуса, забавной демонстрации, способной поднять настроение, развеселить компанию.

Как-то на следующий день после одной из таких вечеринок, в магазине к Андрею подошли молодой человек и девушка, прилично и со вкусом одетые, улыбчивые, жизнерадостные и сообщили ему, что видели его фокус в кафе и им очень понравилось. Андрей разговорился с ними. Опять продемонстрировал им пару приемов, на этот раз с ключом от английского замка, на который он запирал склад оргтехники. Ключ был не очень большой по размерам, но достаточно тяжелый. У Андрея не всегда с ним получалось задуманное, но в этот раз все прошло на редкость удачно. Девушка и парень были довольны. В середине разговора Юля, так звали девушку, вдруг сообщила, что ее приятель, его звали Сергей, тоже умеет похожие фокусы показывать. Андрей на приманку клюнул. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что случайных совпадений не бывает, но быстро забылась. Ему было интересно, и он предложил Сергею продемонстрировать свои способности. Тот не стал отказываться и ломаться, попросил у Андрея ключ и положил его себе на ладонь. Некоторое время ничего не происходило. Потом Сергей медленно стал опускать руку. А ключ оставался на месте. Он висел в воздухе и его ничто, совершенно ничто не поддерживало. Расстояние между ключом и ладонью увеличилось до нескольких сантиметров, потом ключ плавно опустился в руку Сергея.

Андрей был поражен. Что-то странное он почувствовал, когда ключ висел в воздухе. Что-то непонятное. Какие-то чувства его были задеты, но определить, что именно произошло, Андрей объяснить бы не смог.

Сразу же появились вопросы. Как такое может быть? Как Сергей смог это сделать? Савельев и задал эти вопросы, хотя в глубине души прекрасно понимал, что ответов вряд ли дождется. Он и сам не мог объяснить свои манипуляции с металлическими предметами. Просто он умел это делать, а, как и почему — он не понимал. Сергей тоже не знал, виновато пожал плечами. Вот, дескать, умею и все. Не взыщите.

Они поговорили еще несколько минут, после чего Сергей и Юля покинули магазин, отправившись куда-то по своим делам. Андрея же этот случай заинтриговал. Всю оставшуюся часть рабочего дня он проделывал различные манипуляции с ключом, пытаясь так и эдак заставить его если и не зависнуть в воздухе, то хотя бы сдвинуться с места, но, конечно, ничего из этого не вышло.

Вечером, у себя в комнате в институтском общежитии, Андрей продолжил свои опыты. Он промучился полночи, но ничего нового, помимо уже имеющихся с раннего детства возможностей, так и не проявилось. Ни столовые приборы, ни другие мелкие металлические предметы не желали поддаваться его влиянию. Даже легчайшая канцелярская скрепка не сдвинулась ни на миллиметр, как он не старался. В конце концов, Андрей плюнул на все и завалился спать.

Недели две после этого Савельев ходил сам не свой. Раздражался по пустякам, вспыхивал от любого неосторожного слова, отказывался от участия в вечеринках. Коллеги заметили, что он стал каким-то рассеянным, что совершенно не было свойственно ему ранее. Поначалу они пытались поинтересоваться, что произошло, предложить свою помощь, но Савельев только еще больше сердился и вскоре от него отстали, предоставив самому себе.

А Андрей все пытался сдвинуть с места свою скрепку. Было у него такое ощущение, что он вот-вот добьется этого, что он находится в шаге от победы. Казалось, будто у него появилось какое-то новое чувство, даже не шестое, интуиция, а еще одно, более глубокое, сокровенное, позволяющее всеми фибрами души проникнуть в суть вещей, почувствовать их не только на ощупь, увидеть их или уловить их запах, но и посмотреть на них изнутри. Еще один шаг, еще одно небольшое усилие и он сможет добиться этого. Но словно какой-то барьер мешал ему сделать этот последний шаг, не позволял заглянуть внутрь предметов, слиться с их сутью.

Особенно угнетало Андрея то, что ему не с кем было поделится своими переживаниями. Не было в его окружении человека, способного понять подобные мучения. Поэтому, когда Савельев вновь увидел в магазине Сергея, он искренне ему обрадовался.

Сергей на этот раз был один. Он склонился над прилавком и рассматривал лежащие под стеклом аксессуары к мобильным телефонам. Савельев бросился к нему как к ангелу-спасителю.

К сожалению, поговорить толком они не смогли. Сергей куда-то спешил и заглянул в магазин буквально на пару минут, чтобы купить карту памяти к телефону. Терзания Андрея он все же выслушал, но ничем помочь, естественно, не смог, однако сообщил интересную новость — оказывается людей, обладающих некоторыми феноменальными способностями, довольно много и у них есть свой клуб по интересам, где они встречаются, обсуждают различные проблемы, проводят семинары и тренинги. Очередной семинар как раз планировался на вечер ближайшей пятницы и Сергей собирался принять в нем участие. Предложил он поучаствовать и Савельеву.

Такое совпадение вряд ли было случайным, но Андрей опять не обратил на это внимания. Он с надеждой ухватился за призрачную возможность узнать что-то новое по волнующему его вопросу. Андрей запомнил, где будет проводиться семинар, и пообещал Сергею обязательно быть там.

Сказать, что мероприятие было малочисленным, значит сильно преувеличить действительность. Оно проходило в одной из учебных аудиторий факультета журналистики МГУ на Охотном ряду и кроме Андрея и, встреченных им у входа в здание, Сергея с Юлей присутствовало всего три человека. Если бы не Сергей с Юлей, Савельев наверняка развернулся бы и ушел. Но своим новым знакомым Андрей не хотел показаться не вежливым и остался. И не пожалел об этом.

Он мало, что уразумел из разгоревшейся дискуссии, как то связавшей в один клубок такие редко пересекающиеся науки как генетика и молекулярная физика, но понял, что ее участники совсем не дилетанты в обсуждаемом вопросе, и вопрос этот напрямую связан с его проблемой. И то, что он в этом споре выступал только в роли слушателя, исключительно вина его недостаточной информированности и некомпетентности в данной теме.

Но больше всего его поразила демонстрация одним из участников своих возможностей. Этот парень относился к числу так называемых пирокинетиков, людей способных силой воли воспламенять предметы, что и было блестяще продемонстрировано окружающим. Молодой человек легко поджигал находящиеся на значительном от него расстоянии кусочки бумаги, дерева, пластмассы. Но Андрей, впрочем, как и остальные присутствующие, воспринимал это уже не как очередной фокус, любопытную забаву или цирковой номер.

Савельева опять посетили те необъяснимые ощущения, которые он впервые испытал в магазине при демонстрации Сергеем своего дара. Как будто рядом происходили какие-то незаметные глазу, но вполне реальные процессы, какие-то подвижки материи. И процессы эти не были стихийными. Они были подвластны вот этому худенькому пареньку, на вид года на два старше Андрея.

Он набросился с вопросами на парня, но тот лишь улыбался и смущенно пожимал плечами. Делал вид, будто также не знает природы своих феноменальных способностей. Но Андрей понимал, что парень полностью контролировал процесс и его отношения со своим даром совсем другие, нежели у Андрея со своим. Возможно, тот считал Савельева чужаком и не желал открывать свой секрет.

Когда объявили дату и место проведения очередного сбора, Андрей не стал давать никаких обещаний Сергею, но для себя твердо решил обязательно его посетить. И все последующие тоже. Свое обещание Савельев сдержал.

А через полгода он был принят в Орден. Послушником. Обряд приема проводила Юлия, оказавшаяся Посвященной пятой ступени. Сергей тоже был Посвященным, но всего лишь второй ступени. И, разумеется, их встреча с Андреем не была случайной.

* * *

Как вскоре выяснилось, послушник это почти то же самое, что и студент. Только без каникул. Совсем без каникул. Все его обязанности сводились к прилежному изучению различных дисциплин. Причем дисциплины эти были в основном самые заурядные. Вроде истории религий или мифологии народов мира. Еще немного анатомии, генетики, той же молекулярной физики. Не обошлось и без высшей математики и анализа. А так же ботаники, зоологии, энтомологии, .... А еще химии, геологии, астрономии. И это только основные дисциплины, причем не все. А сколько еще было факультативов — не перечесть.

Нет, чтобы преподавали какую-нибудь там демонологию, или, как у его книжного коллеги из далекой Англии, зельеварение.

И все это было спрессовано в несколько часов каждодневных занятий, которые Андрей посещал после работы. А помимо работы в магазине, была еще аспирантура, которая тоже требовала времени.

О личной жизни пришлось забыть. Клубы, вечеринки, вылазки на природу ушли в прошлое. Выходные он проводил у себя в комнате в общежитии, обложившись фолиантами, рукописями, какими-то свитками, собственными записями. Без самостоятельных занятий было нельзя. Послушников было не так уж много, и обучались они все вместе. Проводились, конечно, дополнительные занятия с новичками, но основной упор делался на самостоятельную работу. Спасение утопающих, дело рук самих утопающих — Савельев все больше убеждался в справедливости этой народной мудрости.

Андрей подумывал бросить работу, но, поделившись как-то своими сомнениями с Юлей, которая вела у послушников факультативное занятие по металлургии, отказался от этой мысли. Со слов девушки выходило, что в сутках достаточно часов, чтобы их хватило и на учебу, и на профессиональную деятельность, и на самообразование, и у Андрея нет никаких оснований бросать работу. В случае возникновения серьезных проблем любой адепт Ордена мог рассчитывать на его поддержку. И Орден в таких случаях использовал все свои колоссальные возможности и связи. Но только в случае серьезных проблем. Проблема же Андрея серьезной не считалась. Да и вообще проблемой не считалась. С такими трудностями адепт должен справляться сам. Орден это не оранжерея, где создаются парниковые условия для жизни. Скорее наоборот.