Посторонним вход воспрещён. Часть первая.

— А если паспорт спросят?

— Ну, не ношу я с собой паспорт! А студенческий — дома забыла. В крайнем случае -не пропустят и всё, ничего страшного. Расплачусь и уйду, может, ещё и пожалеют...

И Олег сдался. Алиса — это вам не сырный шарик!

* * *

Июль 2015 года, Москва

Государственный научный центр социальной

и судебной психиатрии им. В. П. Сербского

День, прошедший не зря.

Проходная осталась позади. А вот и Олежик — ждет, нервно постукивая ногой:

— Ты прям везучая, честное слово! Как раз сегодня этому клиенту назначена предварительная экспертиза. Тесты всякие, все дела... И главное — на экспертизе этой будут присутствовать две группы практикантов, так что студенты каждой из групп решат, что ты — из другой. Быстро чеши вот туда— — сейчас как раз там инструктаж. Только молчи, ясно? А то ляпнешь что-нибудь...

Инструктаж. Проверка пропусков — по спискам. Суровые менты. Решетки. Белый кабинет. Практиканты молча сидят у стенки, бледные от серьёзности момента. Врачиха вручает клиенту листочки — просит то ли нарисовать что-то, то ли выбрать из предложенных вариантов...

Клиент — широкоплечий молодой бугай — подчиняется докторше с недоумённо-страдальческим видом. Ему куда интереснее молодые практикантки — вон как шарит сальными глазками по девицам! Когда взгляд его встречается с Алисиным — девушка слегка улыбается и подмигивает.

Парень замирает, принимается старательно чиркать коротеньким — настоящий огрызок! — к в докторшиных листках. Помнится, Олежек говорил, что пациентам здесь нарочно дают такие вот коротыши — чтобы, не дай бог, не ткнули карандашом в глаз себе или собеседнику...

Подследственный снова покосился на Алису. Та попыталась придать взгляду заговоршицкий вид — выразительно так, с намёком. "Клиент" уставился в свой рисунок, лоб пошёл морщинами — даже, вроде, вспотел. Загадка? Ну, думай, дорогой, думай, тебе это не повредит...

— Вы не поняли задание? — заботливо поинтересовалась докторша.

-Это, ага. Да, типа.... повторить можно?

И что делать дальше? Как здесь с ним поговорить? А никак. Надо ждать.

И вдруг Андрей (так, оказывается, зовут подэкспертного) нагло заявляет:

— Слышь, мне бы покурить — положено, да? Можно прям тут? Так сигарету подкинь, мне свои даже в камере держать не позволяют.

Докторша озадачилась — "прямо тут", понятное дело, нельзя. Ткнула пальце в звонок; явился конвоир — непреклонного вида товарищ в форме — и увёл "пациента" на перекур. Практиканты зашевелились, начались вопросы. Тетка отвечает. Какие у нее глаза холодные, бррр!

— Да, курящим у нас сигареты выдают один раз в час. Потому что нельзя им ни спичек, ни зажигалок давать, сами понимаете, что за контингент, — а голос жесткий, равнодушный. Видимо, у них тут от такого контингента все чувства атрофируются.

Вернувшись, Андрей снова принялся уныло карябать коротышкой-карандашом. Потом смял листок, отшвырнул, и решительно заявил, что у него ничего не выходит. Докторша терпеливо подсунула новый; тягомотина с тестами продолжалась ещё с четверть часа, после чего клиента увели. Перед тем как выйти из комнаты, Андрей швырнул в урну последний смятый листок, многозначительно зыркнув на Алису.

Докторша разложила на столе рисунки и прочие листочки с ответами подэкспертного — и пустилась в объяснения. Практиканаты сгрудились у стола — а Алиса тем временем, улучив минутку, выудила из урны листок. Уф, как руки дрожат, даже, вроде, вспотела...

Из комнаты она вышла последней. Группу практикантов проведи сквозь всё здание. Алиса, воровато, оглянувшись, шмыгнула за угол — так, как было обозначено на добытом листке. Коряво набросанный план со стрелочками и надпись — "третье окно".

Вот оно — с решеткой, забрано изнутри крашеным железным листом. И что дальше?

— Слышь, коза, ты кто? — раздается шепот из-за железного листа.

Сердце ухнуло в пятки. Но виду девушка не подала -повернулась спиной к окошку и принялась копаться в сумке.

— Я — корреспондент, случайно узнала о вашей истории. Вот мне и стало интересно.

— Ну еще бы! — пауза, — Мне уже терять нечего, так что заглохни и слушай. Времени ваще нет. В любой момент сюда войти могут, и тогда — всё, приехали, поезд дальше не идёт. Короче, дело в следующем: есть фраер один, журналист, может историк — я, в натуре, не в курсах. Семенов Олег Николаевич. У него сынок, Иван, старшеклассник. А дружбан этого Семёнова — врач, по фамилии Каретников. В седьмой градской работает, какая-то шишка, бывший эмчеэсник. Короче, захочешь — найдёшь. Так вот, компашка эта отыскала портал — ну как в книжках фантастических, — ворота в прошлое. Прямиком, в 1886-й год, при царе ещё. Ну и, понятное дело, принялись там дела крутить, бабло грести лопатой — а чё им теряться? Мы вышли на них через Ольгу Смольскую — есть такая шалава, с первого меда, у ней ещё братан, Роман, дембель из десантуры. Там какие-то дела с этим порталом не срослись — эта овца как-то узнала и хахалю своему, Геннадий его зовут, стуканула. А он по части политики шибко умный, я те отвечаю — такие мозги, закачаешься, куда там Зюганову с Жириком. Я его ещё по школе знаю типа, вместе в одном классе...

Расклад такой — к этому порталу нужен типа ключик: шарик такой, чёрненький. От каких-то древних бус. Гендос через Ольгу эти шарики раздобыл — сразу и просёк, чё дальше делать. А он крутой знаток всяких там дел насчёт революции — в натуре, всё волокёт, в теме по самые гланды... знаешь как его ребята слушают? Да если бы он лет на сто пораньше родился — он бы точно у этих, с революцией, центровым был.

Я это к чему говорю — Гендос, как за портал просёк, так нам и говорит — всё, парни, вот где надо революцию делать! В наше время с Интернетом и ФСБ только за большие бабки можно — а где они у нас, честных людей? А там — мы типа заранее все расклады знаем кто при каких делах — так что развернёмся! Ну, короче, решил он помочь тамошним революционерам царя грохнуть, ну который Александр. Чтобы потом у них типа в авторитете быть. В школе, небось не учила — тогда еще старший брат Ленина, который из Мавзолея, хотел подсуетиться, да не срослось — спалились они, царя не завалили а сами пошли под вышку. Вот Гендос и решил им мала-мала того, подсобить — чтобы покушение на царя типа срослось. И Александра Ульянова от охранки — это ихнее ФСБ — отмазать. Короче, чтобы революция случилась раньше, ну и он ею рулил, а не марамои всякие. А эти уроды, Семёнов с Каретниковым, — стали нам мешать, твари! И Ольга, сучка эта, нашла себе на той стороне офицерика — Гену кинула, свалила к тем....

Короче, мы замутили крутое дело. Стволы я через корешей с Украины добыл. Царя, значит, из граников, "Мух" то есть, покоцать, а в Москву, через портал — штурмовую группу на байках, и хрен бы нас тамошние городовые тормознули! Но как-то этот расклад засветился ... что там в Питере с царём вышло — не знаю, а нас зашухарили по полной. И на той стороне встретили и тут, на Казакова ментов подтянули. Этот портал — он на улице Казакова, ну, возле Курского. В общем, отыщешь, не маленькая...

Значит, когда нас на той стороне, в прошлом менты прижали... нет, не городовые или жандармы царские, этих мы бы только так уделали. Менты там были наши, натуральные, с калашами... козлы! Хрен его знает откуда они там взялись, я сам охренел, — а как понял расклад, так сразу всосал — надо валить в портал. А то там бы и покрошили... Ну я и свалил — а меня тут же ПэПээсы за рога и в стойло, прикинь?

Короче, спалились. Мало того, меня, как оказалось, давно пасли — ну, я же и стволы добывал, то-сё... думал, отсижусь в прошлом, хрен меня оттуда достанут! Но — не срослось. Так мало того — как только я выскочил, они портал взяли и схлопнули! Мы с Гендосом и не знали, что так можно; одна надежда — не навсегда это.

Ну я, понятно, в ментовке раскололся — а кто бы не раскололся? Всё одно ни чем не рисковал — кто ж такому поверит? Ну, они в натуре и не поверили — вот меня сюда и упаковали, марамои! Только я нормальный, слышь? Эй, ты там еще?

— Да-да! Я слушаю. — ответила Алиса.

— Ну вот. Я ж, прикинь, знал, что они меня сюда упекут — вот и думал как-то своим весточку подать, что ли... Потому как есть ещё один портал — только он под землёй, его просто так хрен разыщешь. Там тоже наши должны были быть, и я что думаю — а вдруг он, как и тот портал, на Казакова, тоже накрылся? В конце концов, эти гады, Семёнов с доктором, вполне могли нам такую подляну кинуть — чтобы от своего времени отрезать. Только я что думаю — сами-то они не дураки, наверняка ходят по-тихому, туда-сюда? Не, прально? Они на прошлом бабло рубят — а значит, должны ходить! Вот я и подумал — ты как-нибудь разыщи их, а через них уже — и наших. Дай знать Генке, что я тута парюсь — он чё-нибудь точняк придумает, у него не голова а Государственная Дума. А ты в накладе не останешься, отвечаю!

— Я... попробую. — неуверенно отозвалась Алиса. — Как вы говорите, имя-отчество этого Семёнова?

— Олег Иванович. Журналист, лет ему хорошо так за сорок. Живёт где-то возле Университета, точнее не скажу. И вот что ещё... ты учти, менты пока меня за психа держат, но когда доктора здешние им отрапортуют, что я нормальный — так сразу и начнут копать связи. Правда, о Семёнове с Каретниковым и о брате с сестрой Смольских я им звонить не стал, не дурак. Но они, точняк, сами докопаются, вопрос времени. Так что у тебя неделя, не больше. Вкурила?

Алиса понимала, что все это — бред настоящего сумасшедшего... хотя, врачи, вроде бы, считают иначе? Ладно, пока что — подыграем, а там видно будет.

— Так говорите, Геннадий добыл эти ключи — то есть бусинки — через Ольгу? А как именно?

— Не важно. Добыл. Одна у меня была — только я её сдуру выбросил, когда меня менты вязали. Теперь уж не найти, а жаль. Пригодилась бы.

— А кто создал эти порталы?

— Хмырь какой-то, из прошлого — ну, из 19-го века то есть. Его все доцентом звали — по ходу не кликуха, а правда учёный. Только его эти уроды похитили и заныкали где-то. Семенов и Колесников то есть. Он-то, наверное, их и научил, как портал закупорить, больше некому.

За железным листом прозвучало несколько заковыристых матерных конструкций.

— Короче, подруга, я спалился по самое не могу. Сделаешь всё, как надо — не пожалеешь. С баблом проблем нет, только бы наши меня вытащили.

— Я поняла, а можно...

За железным листом послышался недовольный начальственный голос.

— Сру! — вызывающе ответил "пациент", — Запор у меня!

Алиса осторожно отошла от окна и поторопилась к проходной.

Уже сидя в машине, послал Олежику эсэмеску: "Я еду домой. Все в порядке". Ну, чтобы не нервничал. Сразу пришел ответ: "С тебя вискарь". "Ок" И смайлик вдогонку.

И — подальше отсюда, скорее! Лучше постоять в пробке, чем попасться вот прямо сейчас.

* * *

Июль 2015 года, Москва, Ясенево.

Квартира Алисы Фроловой

Вечер. Поиски в Сети и наяву.

Алиса уже раз пять прослушала "интервью из сортира Сербского", записанное на телефон. Зря потраченное время — материал никуда не годится. Обидно. Конечно, Степа Стопкин может и проверить... но нужны доказательства — и, желательно, посерьёзнее.

Тут она вспомнила Олежика — ну ведь не на пустом же месте он так психовал? Надо всё же довести дело до конца — хотя бы для очистки совести.

Так, и что же мы имеем?

Семенов Олег Иванович, журналист, историк... отозвалась треском клавиатура. Стоп! Есть такой! Ого! И даже — цикл статей в "Вестнике живой истории" о Москве конца девятнадцатого века. С фотографиями, да какими! Алиса, как фотограф — хотя и начинающий — не могла не оценить уровень подборки парных кадров — один 19-го века, другой — сделанный с того же места и в том же ракурсе, но уже в наше время. Так...

Похоже, как минимум, этот персонаж — не вымышленный. Хотя, это ещё ничего не подтверждает, мало ли где мог тот подследственный увидеть такой вот журнальчик?

Теперь — седьмая городская клиника, доктор Каретников.

Есть! Завотделением детской хирургии! Все интереснее...

В социальных сетях нашлись и брат с сестрой Смольские — Ольга и Роман. В друзьях у Ольги два Геннадия. Интересно, который тот самый?

Алиса задумалась. Проще всего встретиться со всеми, кто фигурирует в расследовании — и осторожно вывести их на разговор об Андрее. Для начала написала Ольге с Романом. Оба оказались "оффлайн". И, мало того — оба давно не появлялись в сети. Ну, мало ли почему это могло быть... О, у Романа даже указан номер мобильника?! И, конечно, "телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети".

Следующий звонок — в седьмую градскую. То, что Каретников взял отпуск за свой счет и не вышел в положенное время на работу уже не вызвало ни малейшего удивления — она ожидала чего-то подобного. И, разумеется, коллеги, начальство не в курсе, где доктор. Девица, отвечавшая на звонок, видимо искренне переживает по поводу пропажи Каретникова — а потому охотно пустилась в объяснения. Интересно? Очень.

В редакции "Вестника" легко дали номер Семенова — и разумеется, он тоже оказался "вне зоны действия сети" ... Нет, правда что ли вся эта компания в другом времени? А вот, кстати, и аккаунт этого Семенова в Фейсбуке. Ага, сын Иван, школа номер...

Алиса не поленилась зайти на сайт школы, нашла класс Ивана. Дальше — проще: вычислила в "Фейсбуке"несколько его одноклассников. Парень наверняка с ними общается, верно? Вот и мы пообщаемся, авось чего-нибудь и обнаружится... Так, запрос на добавление в "френды", сообщения "Привет..." и так далее...

Добытые сведения изрядно подогрели интерес к наклевывающейся теме. Иван, сын Олега Ивановича Семёнова, не появлялся в школе всю весну. Не аттестован, между прочим, за последнюю четверть... но он и раньше много болел, все время пропускал занятия. Может, мальчик в больнице?

Когда там покушались на царя? Первого марта 1887 года?

Не может быть!

Но — люди пропали, и это непреложный факт!

Алиса на всякий случай написала обоим Геннадиям из друзей Ольги Смольской. Один откликнулся сразу. Нет, он не знаком с Ольгой лично, они вместе играли в онлайн-игру "Зомби-ферма", но Ольга уже давно играть бросила. Ни чем помочь не может.

Второй Геннадий тоже давно не появлялся в сети — с начала февраля. Несколько фотографий из альбомов — они вдвоём с блондинкой Ольгой Смольской. Так, сам Геннадий... студент-философского факультета МГУ, третий курс? Судя по тому, что можно выжать из аккаунтов — активно интересуется политикой; левые, даже радикально-левые убеждения. Это как раз неудивительно, на гуманитарных факультетах универа таких — каждый второй, не считая каждого первого. Только общая "окраска" убеждений меняется — этот ходит с белыми ленточками, этот — с красными, а тот и вовсе жовто-блакитные нацепил....

А это что? Ага... тот самый "пациент" Сербского — во френдах? И страничка этого Анддрея... так, это его Дрон называют, верно? Верно. Вот — страничка в красно-черных тонах, дикая смесь — анархисты, нацики, АКМ, страйкбольные фотки, сообщество фантатов ножевого боя, зачем-то ролевики, бредящие "Вархаммером"... снова лимоновцы... даже конференция фанатов Кургиняна? Ну, каша...