Новый Рим

Светлана быстро загнала в машину Валерика и Настю, которые радостно крутили колесо перевернутого седана и машины тронулись в путь. Первый испуг уже прошел, и у всех осталась только отчаянная решимость как можно быстрее вырваться из этого жуткого места.

Сама дорога была практически пустой, всё, что осталось от машин лежало вдоль обочин. Складывалось впечатление, что никто не успел даже нажать на тормоз, и все машины продолжали неуправляемо ехать, пока их не вынесло с дороги. Лишь иногда попадались врезавшиеся друг в друга и оттого остановившиеся посреди трассы машины.

Огромный контейнеровоз, выехав с дороги, снёс столб линии электропередач, провода упали на фуру, покачивались от ветра и искрили, соприкасаясь друг с другом.

Целых автомобилей практически не попадалось. Те редкие машины, которые стояли на обочинах, послужили своеобразным бампером для неуправляемого потока, и вокруг них образовывалась свалка искорёженного металла из нескольких автомобилей . Приходилось ехать осторожно, поскольку таких островков металлолома попадалось довольно много, вокруг них валялись оторванные бамперы, колёса. Часть машин горела, иногда раздавались взрывы — рвались бензобаки. Ближайшие от взрыва машины откидывало на несколько метров.

Радио молчало на всех частотах, на коротких волнах кое-где раздавался писк, но голосов слышно не было. Отчаявшись поймать станцию, Саша выключил приёмник.

— Наверное фонит после взрыва и глушит связь, посмотри телефоны, может работают, — сказала Светлана.

Телефоны работали, но дозвониться ни до кого не получалось — либо обрывалась связь, либо шли гудки и никто не снимал трубку.

Через несколько минут дорога упёрлась в затор. Перед постом на выезде из города стояло несколько сотен спрессованных автомобилей, из некоторых слышалась музыка.

Из перевёрнутого бензовоза с надписью Альянс небольшим ручейком вытекал бензин, быстро подбираясь к перевернутому дымящемуся автобусу.

Александр, который уже было вылез из машины, чтобы осмотреть завал, заскочил обратно отчаянно сигналя и крича Семёну: 'Назад, быстрее, сейчас рванёт!'.

Обе машины практически одновременно рванули задним ходом обратно. Не успели они отъехать от завала и на 200 метров, как впереди полыхнуло и раздался чудовищный взрыв. В небо поднялся столб огня, заканчивающийся грибовидным шаром, вниз полетели обломки бензовоза. Огромный острый кусок металла приземлился на капот Сашиной Короллы, пробив его и буквально пригвоздив машину к асфальту. Светлана вскрикнула и прижала к себе детей, которые от испуга мгновенно потеряли любознательность и прекратили расспрашивать, что это случилось со всеми машинами вокруг.

Через несколько секунд, когда прекратился дождь из мелких обломков железа и пластика, парни смогли выйти наружу и осмотреться. Взрыв буквально разметал в стороны пробку рядом с постом ДПС, практически очистив трассу. На месте бензовоза красовалась большая, дымящаяся воронка, будку ГАИ перебросило через забор Ботанического сада, и там она повисла на ветках векового кипариса, обнажив своё днище.

Капот Короллы оказался безнадёжно разворочен. Сначала Саша пытался открыть его и посмотреть, что осталось от двигателя, но быстро отказался от этой мысли. Не сговариваясь, все залезли в Сурф Семёна и поехали дальше.

Как оказалось, взрыв расчистил не такой уж большой кусок трассы, и уже через сотню метров после воронки пришлось съехать на обочину объезжая пробку.

— Откуда тут всегда столько машин? — возмутился Семён...

— У гаишников опять наверное план перехват был, — ответил Александр, более знакомый с местными обычаями, поскольку отдыхал в Приморье каждое лето, — тут гайцы открывают на посту одну полосу, а все остальные выстраиваются в очередь и ждут. Мой личный рекорд по стоянию в пробке на въезде в город — 3 часа.

— Да они здесь ни при чём, — вступилась Жанна за ГАИ, в доблестных рядах которой служил её дядя, — просто местные власти проводят эксперимент — чтобы минимизировать количество машин в самом городе создают максимальные трудности на подъездах к нему. Если тебе в пробке стоять три часа, ты в следующий раз десять раз подумаешь — не поехать ли тебе в следующий раз на электричке, а люди из пригорода десять раз подумают ехать ли им в город. В результате — меньше машин в городе, меньше смог, лучше здоровье населения.

— Сомнительный тезис, — не согласился Семён, — от поездок откажутся процентов 10 населения, это с лихвой перекроется тем смогом, который создаёт эта пробка.

— У вас мысли куда-то не туда ушли, — вступил Сергей в беседу, — я всё-таки не пойму, если это был взрыв, то где люди? Даже если они погибли от облучения, то они должны мертвыми спокойненько лежать в машинах, я же не вижу никого в тех машинах, мимо которых мы проезжаем.

Все задумались, первой голос подала Жанна:

— Может это снова китайцы чем-нибудь потравили всех — они же всё время в Амур всякую гадость сливают, может опять авария какая-нибудь?

— Если и потравили, вопрос остаётся открытым — где трупы? Море трупов тут должно быть! Кровь, оторванные головы, сломанные кости, крики, стоны о помощи! — голос Семёна сорвался на крик.

— Тише, тут же дети и женщины, все и так напуганы дальше некуда. — Сергей продолжил мысль. — Я вот что хочу спросить: кино 'Лангольеры' все видели?

У всех сидящих в машине постепенно вытягивались лица по мере того, как до них доходило предположение Сергея. После минутной паузы первым откликнулся Семён:

— Бред! Насмотрелся всякого бреда! Сейчас еще не хватало поехать дыру во времени искать! Еще скажи, что налетела куча НЛО и всех забрала к себе, а мы оказались недостойны и нас оставили здесь с кучей этого раздолбанного имущества.

Семён с визгом остановил машину у ближайшего автомобиля, врезавшегося в столб и судя по всему, загораться или взрываться не собиравшегося.

Выскочив, он бросился к раздолбаной шестерке, бормоча под нос 'сейчас найдём вам людей'.

Открыв дверь, он сразу воскликнул: 'Ага!'.

Все подошли к Семёну, который с торжественным видом показывал пальцем на серые, оплывшие пятна на сиденьях.

— Хм, такое ощущение, что кто-то бросил на обивку большие окурки, и её здорово прожгло, — нервно попыталась пошутить Жанна, — и ты хочешь это выдать за останки людей?

— Пожалуй, соглашусь с Семёном, — подал голос Саша, отошедший к автобусной остановке, — идите все сюда и посмотрите внимательно.

Все подошли к Саше и посмотрели на остановку.

— И что? Вижу несколько сумок, мешок, часы обгоревшие валяют... — осёкся Сергей. — Ты хочешь сказать, что все люди сгорели? Нонсенс! Как это возможно?

— А ты на свою руку посмотри и вспомнишь как, — ответил Саша.

Все непроизвольно посмотрели на руку Сергея, которая, как ни странно, приняла уже совершенно нормальный вид и единственное, что выдавало недавнее происшествие в форте, о котором все успешно позабыли под наплывом новых впечатлений, — неестественно розовый цвет.

— Надо же, — сказал Сергей, — я даже забыл про нее. Уже совсем не болит.

— Вот и подумай, — ответил Саша, — ты руку отдёрнул сразу, как ее обожгло. Семён подошел через минуту и тоже почувствовал жар. Когда мы все через несколько минут поднимались из форта, я тоже чувствовал что мне очень жарко, но я списал это на адреналин и на быстрый подъем, а теперь мне уже кажется, что это были остатки какого-то излучения. Так вот, представьте, если Серёге через толщу камня так обожгло руку, то какого было тем, кто находился снаружи?

— Подожди-подожди, чего-то не сходится. Во-первых, почему в форте обожгло только Сергея? Во-вторых, если люди и только люди вдруг вспыхнули все в геенне огненной, то почему в машинах лишь оплавленные сиденья и горстки пепла? По идее температура должна быть такой, что машина тоже должна вспыхнуть и взорваться, мы же видим, что машины тут стоят несгоревшие, а если и горят, то из-за протекшего бензина.

— Ну, первое-то я могу объяснить. В пещере все мы стояли в глубине каменного бункера и только Серёга протянул руку к телефону, который висел рядом с коридором, по которому видимо и проникало частично излучение из бойниц наверху. Боюсь представить, что было бы, если бы он вышел в коридор. А что касается второго пункта, то чёрт его знает, пусть научники голову ломают. Единственное на что я надеюсь, что у России есть достойный ответ на подобную мистическую бомбёжку.

— Ты думаешь, будет война? — тихо спросила Светлана.

— Я думаю, что война уже идёт, — так же тихо ответил Саша, — и наверняка радио молчит по причине войны — глушат.

— Ладно, чего встали, Сеня, поехали отсюда, хватит радиацию собирать, — взвилась Жанна.

Ехать пришлось осторожно и довольно медленно, подальше объезжая дымящиеся скопления машин. Вскоре Света не выдержала:

— Надо найти еще одну машину, у меня уже всё затекло. Я не смогу долго в такой тесноте сидеть с детьми на руках.

— Потерпи, может скоро выедем из зоны поражения, — сказал Семён.

— Правда, надо найти целую машину, — вступился за жену Саша.

— Да где ж её тут найдешь?

— Тут может и нигде, всё что ехало в момент взрыва — разбилось, но если отъедем в какой-нибудь двор, то найдём и целые машины. Вон как раз частный сектор начался.

Слева действительно показалась автобусная остановка, из-за которой выглядывало несколько коттеджей. За коттеджами в небо поднималось сразу несколько черных столбов дыма.

— Дома горят, так весь посёлок скоро займется. Хорошо, что хоть ветер сегодня несильный, а то бы быстро раздуло. В частный сектор не поеду, там нас собаки загрызут, — заявил Семён, проезжая мимо поворота.

— Сеня, окстись, какие собаки? С чего ты решил, что они не сгорели во время взрыва? — Спросил Саша.

— Ну, кто знает, — смутился Семён, — может пострадали только люди. Ладно, вот следующий поворот налево — на Угольную станцию, там наверняка стояли таксисты с ключами в зажигании.

— Я в машину с трупом не сяду! — Заявила Света.

— Бог с тобой, какие трупы, ты же видела, что всё сгорело, — попытался урезонить жену Саша.

— Всё равно! Не буду я сидеть на этих обугленных пятнах.

Машина тем временем проезжала мимо заброшенного большого здания из желтого кирпича, за которым виднелось несколько пятиэтажек.

— Сеня, сверни налево, возле тех хрущевок наверняка стоят какие-нибудь машины.

Из нескольких машин, стоящих возле домов, выбор Александра пал на старенькую Мазду Бонго. На предложения попытаться завести более новое авто, он ответил категорическим отказом, мотивируя тем, что всегда хотел микроавтобус.

— Да кто ж тебе позволит оставить его себе? — Увещевал друга Семён. — Как вернёмся в цивилизацию, его на первом же посту заберут как вещьдок. А так хоть до поста доедешь на нормальной машине.

Александр упорно стоял на своём и парни, вздохнув, стали пытаться завести агрегат.

— К тому же, — добавил Саша пиная колесо, — на нем даже сигналки не стоит, а все остальные начнут верезжать и двигатель блокировать, а кто из вас разбирается в противоугонных системах?

Сделав театральную паузу и добавив 'то-то же', Саша провернул отвертку в замке двери и, открыв ее, принялся копаться в замке зажигания.

— Знать бы чей он — можно было бы попытаться ключи найти, — вздохнул Семён, — да и вообще, кто знает, может в домах люди выжили, как мы в форте. Наверняка кирпич удержал часть излучения.

— Ты, конечно, можешь сходить посмотреть — что осталось от тех, кто сидел в домах, — сообщил Александр откуда-то из под руля, — а я лучше так машину заведу.

Семён пожал плечами, но в дом не пошел.

Наконец Саша нашел нужный провод и стартер закрутился... к сожалению безрезультатно. Двигатель не заводился, хотя аккумулятор крутил его довольно весело.

— Ну что, выбрал себе рухлядь? — не удержался поддеть друга Семён. — Не удивлюсь, если она вообще с места не тронется.

В конце концов, Семёну надоело смотреть на Сашины мучения и, подвинув его плечом и фразой 'Смотри как надо, ламер', он вытянул неприметную рукоятку дросселя и автобус тут же завёлся, выплюнув облако сизого дыма.

— Ну вот, поехали! Пятый час уже, надо бы дотемна выбраться из зоны поражения. — Взяла на себя командование Жанна.

Нужно сказать, что командовать Жанна любила. Всё началось с того ясного утра, когда учительница назначила её командиром октябрятской звёздочки. Именно тогда Жанна впервые почувствовала сладость власти, пусть совсем небольшой, заключающейся пока только в том, что она могла ставить своим октябрятам отметки за поведение, но всё же это была власть. Впрочем, первый опыт властвования оказался негативным — хулиган Борька, которому принципиальная Жанна тут же поставила двойку за поведение, совершенно не уважая иерархию, пребольно оттаскал её за косичку и порвал учебник. Поплакав, Жанна решила, что власть это всё-таки хорошо, просто у командира звёздочки этой самой власти недостаточно.

На протяжении жизни, судьба еще несколько раз отдавала в руки Жанны властные полномочия — то она была председателем совета класса, когда в стране были веяния по передаче власти в школе в руки ученикам, то пионервожатой в лагере. Однако все эти суррогаты совершенно не устраивали Жанну — она хотела власти абсолютной и безраздельной.

Часто лежа в постели перед сном, она представляла себя просвещенною царицей, наследницей Романовых, восстановленной на троне новыми монархистами и вытягивающей Россию из пучины хаоса, куда её завело правление советских, а потом и демократических руководителей. В последнее время она об этом так часто мечтала, что в определённой мере это её мечтательное правление стало для неё второй жизнью, жизнью более полной и насыщенной, чем первая и часто Жанна проводила скучные дни в сладостном ожидании когда начнется вечер, можно будет спокойно лечь в постель, закрыть глаза и помечтать.

К тому, что Жанна любит покомандовать, все относились снисходительно. Обычно она не зарывалась и когда сама толком не понимала, что нужно делать, то предпочитала помолчать.

Выехав назад на трассу, компания снова направилась на север. Через некоторое время, после того, как друзья проехали повороты на Артём и Находку, ехать стало проще, так как трасса стала гораздо пустыннее. На самой дороге машин уже практически не попадалось, скорость тут все держали приличную и машины, даже если они сталкивались друг с другом, сразу разбрасывало по кюветам. Чистота трассы позволила разогнаться до сотни километров в час. Больше ехать не решались, так как то тут, то там на трассе валялись части разбитых машин. После того, как Семён не успел вывернуть, и его машину подкинуло на остатках чьего-то бампера, скоростной лимит вообще снизили до 80 километров.

На подъезде к Уссурийску напомнило о себе чувство голода, которое после стресса молчало у всех взрослых. Дети, видимо не получив достаточно адреналина, уже давно кормились печеньем и бананами.

Первым не выдержал Семён и остановился у магазинчика рядом с заправочной станцией.

— Вы как хотите, а я перекушу, — решительно заявил он, — а то я от голода погибну раньше, чем от излучения, даже если оно и есть тут. Почему так долго не кончается зона поражения? Мы уже давно должны были встретить какой-нибудь военный блок-пост ...