Колесо судьбы

Все, что он хотел сказать ей, когда направлялся в эти покои, моментально выветрилось из головы, уступая место всепоглощающему вожделению. Боги, он ведь всего лишь мужчина! Маккойли еще раз прошелся взглядом по соблазнительным изгибам. На девушке были одеты плотно облегающие стройные бедра странные, практически ничего не прикрывающие и сидящие низко на бедрах штанишки светло-голубого цвета и не менее странная тряпочка сверху, едва ли доходящая до пупка и держащаяся на тоненьких веревочках. Неужели, там, откуда она прибыла это нормальная одежда? Ореакори говорил, что когда нашел ее, Мария была весьма странно одета. Но это? В ее мире что, мужчин совсем нет или они сделаны изо льда? Ему было трудно представить полноценного мужчину, способного вынести пытку таким одеянием.

Его взгляд снова прошелся по голеньким стройным ножкам девушки и остановился на полоске нежной молочной кожи между штанишками и непонятным клочком ткани, что был надет на ней сверху. Медленное соблазнение? Он явно переоценил свои скромные возможности и уже готов был признать свое полное поражение.

Он знал, что за свои следующие действия впадет в немилость, но не мог отказать себе в удовольствии поцеловать этот соблазнительный животик, от взгляда на который его буквально скручивало от невыносимого желания.

Он наклонился к лежащей девушке и начал осыпать легкими, словно крылья бабочки поцелуями ее животик. Чувствуя, что девушка не просыпается, он, словно вор в темноте, решился позволить себе большее и попробовал ее кожу на вкус. Он провел языком по самому низу ее животика, на грани пояса штанишек, и был вознагражден мимолетным сокращением мышц и пробежавшей по телу девушки волной дрожи. Что же касается его самого, то он едва сдержал рвущийся на волю стон — так сладка была ее кожа. Снова поцеловал нежную кожу и пощекотал языком пупок. Девушка застонала, и у Маккойли от этого волшебного звука окончательно испарились остатки самообладания. Он потянулся и провел языком по стройной шейке малышки, одновременно запуская руку под ничего не скрывающий клочок ткани, нежно лаская кончиками пальцев ее тело. Поцеловал ее за ушком и легонько прикусил мочку, чтобы потом нежно зализать место укуса. Не ведомо, как далеко завели бы его эти поцелуи, ее сладкий вкус и пьянящий аромат, если бы девушка вдруг не проснулась.

* * *

* * *

* * *

*

Я пыталась заставить свое бешено колотящееся сердце успокоиться, а себя — не утонуть в искрящихся стальных глазах нависшего надо мной мужчины. Это подло! Мое тело горело, во рту пересохло, и все мое существо требовало этого мужчину. Опустив взгляд на его губы, я тяжело сглотнула и заметила, как зрачок Маккойли расширился еще больше, а серебристые глаза начали искриться еще сильнее. Он зарычал и устремился к моим губам. Ага... счаз... я хоть и сгораю от желания, но и чувство достоинства у меня еще тоже есть — не хочу становиться очередным завоеванным трофеем, да еще и так постыдно быстро и легко завоеванным.

— Иди сюда, маленькая моя. Позволь мне тебя обнять, — хриплым шепотом позвал Маккойли.

Ага, конечно, бегу и падаю. Как будто одними обнимашками все закончится, знаю я таких, не вчера родилась!

Несмотря на пробежавшуюся по телу волну дрожи, после столь щедрого предложения я, в попытке бегства, 'грациозно' скатилась с кровати, наделав кучу шума и жестко приземлившись на свою пятую точку. С кровати послышался веселый смех, и через секунду надо мной появилось улыбающееся лицо Маккойли. Незаметно для себя я залюбовалась его улыбкой. Хорош, все-таки, гад!

— Девочка моя, — уже без тени веселья прорычал мужчина, — когда я говорю 'иди ко мне', ты идешь ко мне. Пойми, если я захочу взять тебя, меня никто и ничто не остановит. Тебе не уйти от зверя, только себе хуже сделаешь.

Жалость к себе любимой растаяла, словно и не бывало, зато злость внутри нарастала снежным комом.

— Я тебе не собачка, Маккойли, и приказов не слушаюсссь, — вскакивая с пола, прошипела я. — Это ты ссссвоим малышшшкам будешшь приказы раздавать. А я не твоя дефочка и ссстановитьсся одной из твоих игрушшшек у меня жжжелания.... Ой!

Я в ужасе закрыла рот ладошкой и уставилась на оторопевшего мужчину. Аккуратно дотронулась языком до одного из выросших клыков. Мамочки! О ужас! Что же это такое, что же я такое? Почувствовала, что во мне что-то сломалось и захотелось кричать, что есть сил. Я просто не выдержала всего того, что этот мир приготовил для меня...

Маккойли быстро соскочил с кровати и, кинувшись ко мне, обнял.

— Тихо, тихо, моя хорошая. Все в порядке, моя маленькая, не бойся, — пытался успокоить мою нарастающую панику охотник. Ощутив, как я начала дрожать, Маккойли начал нежно гладить меня по волосам и легонько укачивать в своих объятиях. И только почувствовав, что я уже кое-как смогла взять себя в руки, он отпустил меня и немного отодвинулся, проведя перед этим кончиками пальцев по щеке и едва прикоснувшись своими губами к моим в успокаивающем поцелуе.

— Я пришел к тебе сказать, чтобы ты укладывала свои вещи — завтра с восходом солнца мы отправляемся в Ристию, — попытался отвлечь меня от ощупывания клыков Маккойли. Ничего не понимая, я просто кивнула и вдруг в мое затуманенное сознание пришла мысль, от которой я вся похолодела.

— Это я кровью теперь захочу питаться? — в ужасе спросила я у мужчины. — О, Боже, я превращусь в монстра?!

Я поняла, что выросшие клыки стали последней каплей, — у меня больше нет сил изображать из себя сильную леди двадцать первого века. С удивлением заметила, как комната начала расплываться от подступивших к глазам слез. А в следующую секунду почувствовала, как меня подхватывают сильные руки и несут к кровати. Там, уютно устроившись в объятиях Маккойли, я позволила себе немного расслабиться и побыть слабой, испуганной девушкой, попавшей в другой мир и, не имеющей представления, какая судьба ждет ее дальше и есть ли у нее вообще это дальше...

Глава 7

Маккойли держал в своих руках все еще подрагивающую от недавних рыданий девушку и нежно гладил ее по волосам. Быть может она и не его пара, но они прекрасно подойдут друг другу. Он будет защищать и обеспечивать ее, а она всегда будет встречать его дома, дарить тепло и ласку, а ночами удовлетворять его чувственный волчий голод. Он чувствовал, что их будут связывать теплые отношения, и страсть всегда будет гореть между ними, а со временем они могли бы полюбить друг друга. Он был уверен в этом, ведь ни одна девушка до нее не могла разбудить в нем защитника и разворошить столь сильный животный голод.

Он и раньше задумывался над созданием пары не со своей Возлюбленной, но именно сегодня он утвердился в своем решении. Ему скоро исполнится две тысячи лет, — он устал ждать, он хочет тепла и ласки от своей пары, хочет чувствовать себя действительно нужным, живым. Сколько можно ждать, искать и разочаровываться, чтобы, в конце концов, стать похожим на Владыку?

Криишту был ему как отец, он был рядом с ним столько, сколько Маккойли себя помнил. Великий серебряный волк сейчас превратился в тень — всегда угрюмый, недовольный и раздражительный. Ему пять тысяч лет, и он все еще без своей пары, уже потерял надежду и только ищет возможности уйти в леса. Всегда бросается в самые гущи сражений и не трудно догадаться, что он ищет в такие минуты. У Владыки больше нет сил ждать и надеяться, ведь жизнь без пары для волка — это не жизнь... так... существование. Мимолетные увлечения никогда не подарят того, что сможет подарить волку пара, да и ощущения от них со временем притупляются. А Криишту... он отказался от такой возможности и теперь постепенно сходит с ума.

Ореакори явно переживал за малышку. Собственно, он тоже сейчас не горел особым желанием везти ее куда-либо, а в Ристию в особенности. Если бы не одно но...

— Ореакори ты ведь прекрасно знаешь, что если кого-то привлек выброс энергии, то пройти по ее следу сейчас не составит труда ни для одного охотника. За стенами же Ристии ее никто не достанет и это ты тоже знаешь не хуже меня. — Попытался я образумить Хранителя. — Тем более ты сам говорил, что тебе необходимо в библиотеки Криишту, а оставлять ее тут без присмотра небезопасно.

— Я все прекрасно понимаю, но не хочу рисковать. И, кстати, Тулуказ практически не уступает по защищенности Ристии. — Возмутился Ореакори и, немного упокоившись, добавил, — Судя по всему, она будет Ведающей. Ты понимаешь, что это значит? Какая охота на нее может начаться, если кто-то пронюхает?

— Но, Ореакори, последний Ведающий ушел из жизни еще до моего рождения. Их не существует больше... это просто красивые легенды, — шокировано выдохнул мужчина. Согласно преданиям, в древние времена Ведающих действительно ценили и берегли как самое ценное сокровище. В легендах, которые ему в детстве рассказывал Криишту, жизни целых народов не раз были спасены исключительно благодаря их дару. Они могли видеть то, что было и то, что будет... а еще в их власти было изменять судьбы людей и рас, направляя... предотвращая. Криишту рассказывал, что в древних преданиях говорилось, будто Ведающие пошли от потомков великого дракона — стража Ниялонии...

— Теперь ты понимаешь, насколько она на самом деле уникальна и ценна? Последователи Даркоуса с их теперешним предводителем Антиорином землю будут когтями рыть, лишь бы добраться до нее.

Маккойли почувствовал, как по спине пробежался холодок — как только прибудем в столицу, она и шагу без него из дому не сделает!

— Тогда тем более нужно побыстрее укрыть ее за надежными стенами и щитом Ристии, — не унимался он, — и еще... выслать сюда магов Владыки, пусть зачистят след. Не стоит рисковать и оставлять все на самотек.

Уже собравшись встать и уйти, он вспомнил о том, что Мария сейчас без сил спит, а значит, не сможет собраться в дорогу.

— Хранитель, прикажи слугам сложить все необходимое для Марии, она сейчас не в состоянии собраться в путь сама.

— С ней что-то случилось? Почему ты мне сразу не сказал?!! — разозлился Хранитель и тут же вскочил с кресла. — Может, стоит вызвать лекаря?

Маккойли застыл и, сощурившись, осмотрел обеспокоенного Хранителя. Какая поразительная забота! Он чувствовал, как ревность скручивается во нем подобно пружине и глаза вспыхивают серебряным свечением.

— Ореакори, — обманчиво спокойным голосом начал охотник, — если бы я не знал, что твоя единственная страсть — это книги и древние фолианты, то подумал, будто ты питаешь какие-то чувства к Марии. Ты ведь понимаешь, что она теперь моя, а свое я никому не отдаю?

— Боги, Маккойли, бедная девушка только пришла в себя, чтобы на нее тут же наложил свои лапы похотливый волк! Имей хоть каплю совести, дай девочке немного времени свыкнуться с новым миром! И потом, насколько я понял, она не твоя пара и о том, что 'она твоя' ты ее тоже не удосужился известить. Так что, у меня может быть есть еще шанс... — судя по выражению ехидства на лице, Ореакори явно потешался над всплеском ревности охотника. Ну и на здоровье, ему не жалко, лишь бы он уяснил, что то, на что легли его 'похотливые лапы', становится вне зоны чьей-либо досягаемости. Маккойли расслабился и снова откинулся на спинку кресла.

— Нет, Ореакори, я не трогал малышку.

— Что же тогда произошло?

— Мы с ней немного поссорились... в общем, она разозлилась и у нее выросли клыки. Судя по всему, девочку это очень расстроило. У нее началась самая настоящая истерика. Заливалась слезами и лепетала про каких-то монстров, которые пьют кровь, горят на солнце и спят в каких-то гробах. Последнее ее особенно расстроило — она боится, что ей спать так будет неудобно...

— Бедная Мария... она слишком многое пережила за эти дни. Я могу только представлять, какой шок и стресс она испытывает, попав в абсолютно незнакомый и чужой ей мир. Еще и ты не можешь свои лапы подальше от нее удержать, — заставил немного устыдиться охотника Хранитель Знаний. — А насчет клыков... что-то я не припомню, чтобы рионаты имели животную сущность. Но... стоит признать, что я едва ли знаю что-то существенное о них... надеюсь я найду все ответы в столичной библиотеке. Хорошо, иди отдыхай, я скажу Тиблии собрать вещи Марии. На рассвете выдвигаемся.

* * *

* * *

* * *

*

С восходом солнца в небо над замком Туудон взмыло два огромных тириона с семью всадниками на спинах.

Глава 8

Светлые эльфы, земли которых граничили с его владениями, были их союзниками, а Повелитель еще и хорошим другом Владыки с которым его связывало множество приключений. Однако сейчас Криишту не испытывал радости от перспективы встречи со старым другом. Последнее время Владыку мало что радовало, вот и эта новость заставила его вздохнуть и прикрыть глаза — он так хотел просто побыть в одиночестве.

— Спасибо, Аурди. Я сейчас переоденусь и поднимусь, — пытаясь скрыть раздражение, ответил он слуге.

Спустя двадцать минут Владыка уже стоял в библиотеке и слушал Повелителя эльфов.

— Криишту, я не знаю, что они забыли в твоих владениях, но судя по всему это нечто такое, что им очень нужно. Наши разведчики заметили отряд черных демонов численностью около двухсот душ, и как ты думаешь, кто во главе? Отрекшийся от трона демонов сын Трумидзина Ду-Криистила — Антиорин!

Владыка задумался. Да уж, если сам Антиорин решил высунуть нос с проклятых земель, то это 'что-то' им действительно очень нужно.

— Скажи-ка Тириан, когда был замечен отряд?

— Около четырех дней тому назад, как только мне доложили, я сразу же выехал к тебе. Сам понимаешь, время прибытия на твои земли у нас приблизительно одинаковое.

От этого известия Криишту весь похолодел — именно пять дней тому назад произошел взрыв энергии. То, что его заметили на проклятых землях, не вызывает сомнений. И то, что именно он вызвал интерес черных демонов — тоже ясно как день. Таких совпадений просто не бывает! Но то, что сюда направился столь численный отряд, да еще и во главе с Антиорином, заставляет задуматься — что они знают такого, чего не знаю я? Стоило признать, что и послал-то я своих стражей и охотников только для подстраховки. А они сюда сразу отрядом двинулись...

— Тириан, скажи, ты чувствовал выброс энергии, произошедший пять дней тому назад? — спросил Владыка у эльфа.

— Да, ты что-то знаешь об этом? Очень интересно, что могло бы стать причиной... погоди, ты считаешь, именно он привел на твои земли черных?

— Не знаю. Но очень странное совпадение, не находишь? Черт! Я же послал туда Маккойли. Двум охотникам и трем стражам не справиться с отрядом Антиорина! Тириан, я должен срочно все проверить и слетать в Тулуказ. Располагайся, — кинул он гостю и пошел к своему летающему любимцу. Да, быстрее его нет в этом мире, так он сможет добраться до места в кратчайшие сроки.

Уже около огромной пристройки для дракона Владыку нагнал Тириан:

— Криишту ты же не думал, что я постою в сторонке, пока ты будешь веселиться с черными демонами? — спросил светлый эльф.

— Это опасно, дружище. Ты — Правитель и должен в первую очередь заботиться о своем народе, а не о своем веселье.