Эл уже догадалась, что Ника проскользнула к ней только для того, чтобы поныть в очередной раз и просить оставить ее в экипаже, который Эл должна была собрать. Скрывать про экипаж смысла не имело, Ника читала мысли.
— Я хочу сказать, — начала Ника свою тираду, — что у меня есть деловое предложение. Я и Геликс будем собирать для тебя информацию.
— И Геликс согласился? — стараясь быть серьезной, спросила Эл.
— Он сказал, что будет, как ты решишь. — Ника вздохнула. — Ты же капитан.
— Ника, там, где я могу оказаться, почти идет война. Детям там не место. Хочешь служить в моем экипаже — придется учиться. Техники ты не знаешь, пилотировать, кроме Геликса, ничего не умеешь, а еще навигация и прочее, и прочее.
— Алик — штурман, вот тебе и навигация, технику знает Игорь, медицину Оля, а Димка меня летать научит, — сообщила Ника. — Он обещал.
— Не Димка, а Дмитрий, — поправила ее Эл.
— Еще скажи, что он мне в отцы годится. Сама его Димкой зовешь, — возразила Ника.
— Мы знаем друг друга с детства, имею право, — сказала в ответ Эл.
— Я тоже его с детства знаю, — выпалила Ника.
Эл подумала, что в логике ей не откажешь.
— Что же это получается, дитя? Все мои друзья и я в том числе, и Геликс будут трудиться над твоим образованием. А свою работу, когда мы будут делать? В свободное от тебя время? Хорошо ты решила. Хочешь со мной работать — поступай в Академию.
— Правильно. Нам нужны крепкие люди, — услышала Эл голос Алика. — Поддерживаю, капитан. К Ставинскому ее на курс, пусть вкалывает.
— А на практику, можно к нам, — сказала из-за его спины Ольга.
Чуть дальше маячили силуэты Дмитрия и Игоря.
— Так, — сказала Эл и поморщилась. — Вся компания в сборе. В чем дело?
Ольга подошла к капсуле и заглянула в лицо Эл.
— А не вытащить ли нам капитана наружу, ребята, и не отшлепать, как следует, пока, она сил не набралась?
— Ребята, вы чего? — непонимающе спросила Эл.
Теперь на нее смотрели пять лиц, включая мордашку Ники.
— Попалась, — пискнула она.
Димка склонился ниже всех и строго сказал.
— До нас дошли слухи, капитан, что ты собралась удрать с корабля.
Эл перестала шевелиться.
— Она думает, что вы шутите, — выдала Ника мысли Эл.
— Мы не шутим, — в один голос сказали они.
— Как вы узнали? — спросила Эл и укоризненно посмотрела на Нику. — Я догадываюсь.
Ника в знак протеста отрицательно замотала головой.
— Не я.
— Она тут ни при чем. Гость явился из Космофлота, утверждает, что на корабле есть капитан способный командовать сектором защитного щита вокруг Солнечной системы, твой родной четырнадцатый сектор, капитан, — сказал Игорь, и глаза его стали похожи на две узкие щели.
— Или не ты послала запрос? — поинтересовался Алик.
— Капитан Торн, от неожиданности рот открыл, — добавил Дмитрий.
— Вот так, Эл. Секрета не получилось, — с сочувствием сказала Оля.
— Хотела нас бросить? — спросил Димка.
— Во-первых, меня еще не наняли, — начала объяснять она.
Дмитрий извлек из кармана куртки желтую пластину и показал Эл. Через прозрачное заграждение капсулы Эл увидела надписи о пункте назначения, свое имя и номер.
— Что, во-вторых? — спросил Алик.
— Во-вторых, всех сразу нас не отпустят. Пять это много, — продолжила Эл.
Молодые люди как по команде полезли в свои карманы. По очереди они извлекали карточки об увольнении с корабля и показали Эл.
— Так!... — Больше ничего она сказать не могла.
— Наконец-то, мы тебя опередили, — сказала Ольга. — Возьмешь нас в команду?
Эл нажала на ключ, купол исчез, и она ринулась из капсулы наружу.
— Ну, черти, сейчас вы у меня получите! — выкрикнула она.
Все бросились в рассыпную, только Алик преградил ей дорогу. Он сомкнул объятия и поцеловал ее.
— Поздравляю, капитан, у тебя снова будет свой экипаж. Ты вся холодная.
— Держи ее, пока мы не уйдем, — попросил Дмитрий. — До свидания.
По дороге к выходу он подхватил Нику, которая болтала ногами и пыталась высвободиться.
— Я хочу посмотреть! — вопила она. — Она его поколотит?
— Сомневаюсь, — ответил Дмитрий.
— Значит, они поженятся? — спросила девочка. — Я и раньше видела, как они целовались.
— Ах ты, проныра. — Димка поставил ее на ноги. — Все-то ты видишь.
Он щелкнул Нику по носу.
— Любопытство — кошку сгубило.
— А когда я вырасту, ты тоже на мне женишься? — спросила Ника.
Дмитрий присел на корточки и сказал серьезно.
— Тоже? С чего ты взяла? Мала еще.
— Ну, я же вырасту, — пояснила девочка.
— Когда ты вырастешь, я уже состарюсь, — ответил Дмитрий.
— Я быстро вырасту. Оля сказала, что у меня тело вырабатывает больше гормонов роста, чем у нормального ребенка. Я росу год за два.
— Вот вырастешь, тогда поговорим, — подытожил Дмитрий очень серьезно.
— Значит, обещаешь?
Димка не знал, что и ответить.
— Лучше бы Оля помолчала про гормоны роста, — сказал он вслух. — Обещать не могу. Мое сердце свободно.
— Ты Эл любишь?
Они отстали от Ольги с Игорем, поэтому Игорь вернулся посмотреть, в чем дело.
— Что случилось? — спросил он у Димки.
Димка выпрямился и подал руку Нике, она схватила ее двумя руками.
— Мадам Ника, предложила мне руку и сердце, — пошутил Димка.
— Ясно, проблемы с поклонницами, — заключил Игорь.
— Пока только с одной.
Эл в это время стояла покачиваясь. Алик не отпускал ее, она была близко, он вдохнул аромат ее волос. Ему хотелось поцеловать ее, пока они одни.
— Кажется, на корабле уже знают, что я ухожу. Нехорошо вышло. Получается, Торн узнал последним и не от меня. — Эл уткнулась лбом в плечо Алика. Голова кружилась — слишком поспешно Эл выскочила из капсулы.
— Почему ты не останешься? Почему непременно нужно менять место службы? — спросил Алик. — Ты у нас известная сорвиголова, тебя примут с радостью в любое подразделение.
— Не могу остаться. Буду себя неловко чувствовать. А там трудно. И к Земле поближе.
Алик обнял ее еще крепче. Он отлично знал, что она не изменит решение. Прекрасно. Наконец-то он будет ближе к ней.
За время службы на корабле он стал хорошим штурманом. Он уже мог проложить курс для громады крейсера, создать карту полета флота вплоть до самых малых подразделений. За последние полгода он не пропустил ни одной спасательной операции. Он уже сам мог быть капитаном, но чувствовал себя на своем месте. Стать капитаном самому означало оказаться далеко от нее, а он готов был все бросить и мчаться за Эл куда угодно. Он смирился с тем, что виделись они редко. У обоих на личную жизнь времени не было. Эти мгновения наедине были очень кстати. Эл никуда не спешит, она в растерянности, она даже не заметила, что он не поддерживает ее, а обнимает совершенно откровенно, демонстрируя свои чувства. Она поглощена насущной проблемой, а он пользуется моментом. Алик дважды поцеловал ее в висок, потом в щеку. В ответ она только вздохнула.
Он влюблялся в нее все сильнее, собственные чувства сравнивал с болезнью. Однако, до сих пор не знал, на сколько дорог Эл. Он не слышал ни одного пылкого признания, никаких клятв в вечной любви, даже заветные три слова "я тебя люблю" она произносила с долей осторожности. А он все же надеялся, что однажды непременно услышит, и все искал причину, по которой она осторожничает и медлит. Он не строил предположений, он старался собрать факты воедино и понять. Он мог узнать тайком. Эл узнает, что раскрыта путем мелкого шпионажа и обидится. Алик надеялся, что тайна непременно раскроется. Он уже знал, что она участвовала во всех серьезных операциях последнего времени, но предпочитала не упоминать в качестве кого. Понятие "наблюдатель" включало в себя слишком многое. Эл на время очередной миссии просто исчезала с корабля. Потом возвращалась с большим опозданием. Она не распространялась на счет своего участия, но в обычных беседах выказывала большую осведомленность во всем, что происходило.
Он узнал случайно, чем занимается Эл во время спасательных операций. Она была наблюдателем, это понятно, но узнать, в каком качестве она выступает, было просто потрясением. Однажды, он увидел, как доставили на борт контейнер с израненным телом. Это был один из местных аборигенов. Алик спросил, зачем его привезли на корабль, на крейсер не привозили спасаемых.
— Один из наших, — пояснил сопровождающий. — Наблюдатель. Жаль, если умрет, он у нас такой один. Перерождается в другие формы. Знаю только, что землянин, как ты.
Догадка пришла сразу.
— Кто? Как имя?
— Бирка на контейнере. Твой соплеменник? Сочувствую.
— Куда отправят тело?
— Трансформируют обратно. Не переживай, выживет. Не в первый раз.
Такое открытие привело Алика сначала в состояние шока, потом он не находил себе места. Мысли об истерзанном теле не покидали его. Эл появилась, через несколько суток, жива-здорова, с горящими от счастья глазами и сказала, как всегда:
— Привет. Дела идут отлично?
В ответ он промямлил какую-то чепуху, и глаз с нее не сводил, пока Эл не намекнула, что такие взгляды ей не нравятся. Она сделала вид, что ничего не заметила. Не заметила? Только не она.
Он не осмелился сказать ни Димке, ни Оле, ни Игорю. В тайне подозревал, что Ника знает. Во время отсутствия Эл, девочка вел себя неадекватно. Ника могла позволить себе запереться на борту Геликса и ни кого не впускала, до возвращения Эл.
Он понял, почему Эл избегает его — боится, что он испугается, как однажды уже случилось. Она просто берегла его чувства. От такого открытия становилось тепло, воскресали самые смелые надежды. Несколько раз он хотел признаться, что его тело обладает теми же аномалиями, что ее. Только его не мучили приступы, потому что он вовремя научился избегать сильного напряжения. Здесь, на этом корабле медики спокойно относились к несвойственной землянам аномалии, не то, что на Земле. Он мог, при определенном старании, выглядеть нормальным человеком, не было необходимости притворяться. Его совершенно не прельщало изучать или использовать свои способности, от него никто ничего не требовал. Он хотел заниматься только навигацией, в перспективе стать надежной опорой для капитана Эл. И не только...
Объяснение с Эл могло многое решить. Он обдумал разговор, почти решился. Что-то подсказало ему спросить совета у Торна, он должен был все знать.
— Странно, — сказал Торн. — Я полагал, что она вам рассказала.
— Нет, — уверенно сказал Алик. — Похоже, вопрос болезненный, если Эл молчит. Впрочем, тайны — это в ее характере.
— Тогда ничего не говори. Ни о ней. Ни о себе. Ты относишься к своей странной природе спокойно, а Эл — очень переживает. Не случилось бы беды. Она может запутаться, потому что всегда ищет ответ. Появишься еще ты — ситуация осложнится. Лучше молчи. Я попробую вам помочь.
Алик стал молиться, чтобы однажды все разрешилось таким образом, чтобы Эл прекратила свои превращения. Он боялся, потеряет ее.
Вот и наступил долгожданный момент. Теперь она будет ближе.
Алик держал ее в объятьях. Они молчали некоторое время, потом он набрался смелости, глубоко вдохнул и произнес:
— Ты выйдешь за меня? — Сердце бешено заколотилось, она не могла не почувствовать его волнение. Он отстранился и заглянул в глаза девушки. — Ты станешь моей женой?
Эл подняла брови, посмотрела пристально и прошептала жалобно:
— Подожди. Я... Подожди... Не торопи меня.
Этим она извинялась и говорила — нет. Ему стало больно. Больно так, словно кинжал вонзили в грудь. Эл хотела погладить его по щеке, он рефлекторно отстранился и мгновенно получил словесную пощечину.
— Я не могу. Не сейчас. Я не хочу тебя обидеть. Алька, ты мне дорог...
— Эл, я не хочу никаких объяснений. Можно... можно я просто уйду?
— Да.
Он подошел к выходу, уже нажал на клавишу замка, но все-таки обернулся.
— Надеюсь, ты возьмешь меня в навигационную группу, капитан?
Он смотрел через плечо. Во взгляде огонь.
— Мне нужен командир навигационной группы. Справишься?
От недавней растерянности Эл и следа не осталось. Она стояла в гордой позе, чуть приподняв подбородок, словно вызов ему бросала.
— Справлюсь. Это честь для меня — служить под твоим командованием.
Он ушел. Эл опустила голову и сказала тихо.
— Прости.
Она любила его, чувство росло, она могла забыть о нем только, лишь во время работы. Она испытывала самые обычные человеческие чувства — обожание и страсть, нежность по отношению к нему и боль. Они и напоминали ей о том, что в обычном виде она — человек. Их разделяла пропасть, он был человеком, а она... Эл хотелось разогнаться забыться и преодолеть это расстояние. Ее теперешнее положение тому не способствовало. Они виделись не каждый день, редко несколько часов подряд, а потом новое задание, тренировка, миссия, во время которой даже имя свое нужно было забыть, а потом возвращение, смертельная усталость, реабилитация и эксперименты. Трудно. Очень трудно. Она рвалась на встречу с ним, как только вставала на ноги и, если он не был занят, то проводила с ним все время, что могла. Ему этого было мало. Эл ждала этого предложения и замирала каждый раз, когда он сообщал, что у него есть повод для серьезной беседы. До сегодняшнего дня он советовался с ней по поводу пилотажа, журил за напряженную жизнь, за недостаток отдыха. Сколько раз он откладывал это предложение сказать сложно. Сегодня он решился.
— Прости, — опять повторила она.
Эл обернулась, посмотрела на камеру, из которой в запальчивости выскочила, закрыла купол.
Пора найти Торна. Эл разыскала капитана, он был занят. После обмена приветствиями, ей был представлен гость, о котором говорили друзья. Широкоплечий мужчина средних лет, лысоватый и важный. Держался он с таким достоинством, будто выполнял посольскую миссию. Эл уже наблюдала, как земляне ведут себя в пределах Галактиса, когда их допускали на другие планеты. Поведение "братьев по цивилизации" вызывали у нее усмешку. Они обычно важничали, словно добились больших высот, если попали в Галактис. Эл вежливо не обсуждала свой род занятий и поэтому могла услышать впечатления о галактожителях в самых разных вариантах, собеседник мог не знать, что она тоже галактожитель.
От этого землянина она ожидала примерно той же реакции и схемы поведения чиновника выполнявшего свою работу.
— Здравствуйте, — приветствовала его Эл на земном наречии.
— Это капитан, которого вы ищете, — представил ее Торн. — Ты пришла вовремя, Эл, как всегда тебя не нужно искать.
— Ванковский, — представился незнакомец.
— Вы поляк? То есть ваши предки были поляками? — спросила Эл.
— Откуда вы знаете? — удивился Ванковский. — Это такая древность.
— Я неплохо знаю историю, — пояснила Эл. — Ваша фамилия мне подсказала.
Торн с удовольствием наблюдал, как за несколько мгновений с землянина слетела его строгая важность. Гость взглянул на девушку так, словно она сделала ему комплемент, он не скрыл удовольствия, подался вперед и улыбнулся.
