книга 4 Капитан Нейбо

Глава 1 Выбор сделан

Эл стояла посередине круглого зала для официальных встреч. Почему именно здесь? Оставалось догадываться.

Торн, капитан спасательного крейсера, на котором служила Эл, относился к ней не как к члену экипажа, подчиненной, младшей, он, казалось, испытывал к девушке отеческие чувства, что прежде удивляло Эл, позднее она приняла его заботу с благодарностью.

Он опаздывал, что было редкостью, не сообщил о причине опоздания, что было совершенно не в его характере.

Эл в ожидании переминалась с ноги на ногу. Беспокойство ее совсем не мучило. Девушка была рада, что намеченный разговор откладывается. Он придет и обязательно и задаст вопрос: как она будет жить дальше? Ответ у нее есть, но понравиться ли он Торну? Эл решилась покинуть его корабль и экипаж. Может быть, капитан уже знает и дает ей время передумать?

Эл повертелась на пятках, сложила руки на груди. Прошло еще пять, потом десять минут. Ожидание затягивалось. Она поиграла замком на вороте куртки, потом решила, что Торн не придет, и покинула место встречи.

Эл направилась в бортовую гостиницу, навестить на это время единственного и вечного пассажира — Зенту. Он шла пешком по длинным коридорам спасательного крейсера, не прибегая к помощи лифтов и камер переброски. По дороге девушка заглядывала в экраны и любовалась звездами. Звезды всегда оставались звездами.

Эл вернулась на борт недавно. После долгого пребывания на чужой планете, в чужом облике, приятно снова чувствовать себя человеком, видеть и чувствовать, жить жизнью обычного человека.

Эл вздохнула. Последнее задание поставило точку в ее карьере спасателя. "Звездам от этого гореть не легче, и мне стоит понять, что жизнь на этом не заканчивается", — размышляла она.

До сегодняшнего дня она работала нештатным наблюдателем Галактиса, а точнее спасателем при катастрофах. Она служила под командованием капитана Торна уже полтора земных года и успела побывать больше чем в десяти операциях. Не так уж мало, если учесть их специфику.

Она усмехнулась своим мыслям. Полтора года назад ей предложили поставить опыт над самой собой. Никто не мог предсказать, чем обернется эксперимент такого рода. Первый опыт можно было назвать удачным. Потом еще один и еще. Эл как никто понимала, что их можно назвать условно удачными. Ни одно задание, по ее мнению, не прошло гладко, а виновата она.

Торн сегодня передумал беседовать с ней? Можно понять почему. Эл понимала и сочувствовала капитану. Это Торн вернул ее на службу, вытащил из двадцатого века и взял в экипаж, на него ложилась ответственность за то, что с ней происходило до сегодняшнего дня. Это он сам впервые поведал ей о ее же свойствах. От него Эл узнала о том, что ее организм — "гибкая матрица", которая при соответствующих условиях может измениться в другое существо. С этого момента Эл перестала существовать для себя самой, как человек. Такое свойство ее природы совсем не нравилось ей, пугало, вгоняло в депрессию, но ради того, чтобы осмыслить и научиться жить в таком состоянии, необходимы были эти полтора года. Она согласилась на работу по трансформации в других существ, и самого начала знала, что риск велик, а результат... Она — так и не смогла понять свою природу. Да, она становилась другой. "Она копировала прототип с поразительной точностью", как утверждали местные специалисты.

Ее оценили по достоинству, и терпимо относились к тому, что она рушила подчас все планы и "действовала по обстановке", а точнее так, как ей казалось верным. Как бы досконально заранее не планировались ее действия, непременно "Его величество случай" преподносил неожиданность за неожиданностью. И Эл приходилось "развлекать себя и группу поддержки", как она сама говорила, быстро придумать достойный выход. В пунктах ее договора на очередную миссию так и значилось: "...право действовать по обстоятельствам в экстренных случаях". Спасибо капитану Торну. Звучало смешно, все случаи были экстренными. Ей везло, Эл выпутывалась из клубка неожиданностей и, как правило, удачно завершала задачу. Земляне в экипаже Торна, и те, кто понимал земную логику и юмор, в шутку называли ее — "специалист по катастрофам". Она не только работала на катастрофах, но и сама их устраивала, когда своими действиями ставила в тупик группу поддержки. Тем, кто опекал Эл, ничего не оставалось, как ждать приказа об эвакуации ее с планеты. Такое решение принимал только капитан, а Торн не торопился, поскольку доверял Эл, не смотря на ее двадцать с небольшим лет.

— У этой девушки большое будущее, не стоит ей мешать. Придет время и она научиться ценить и приказы, и ваши нервы, — говорил Торн подчиненным.

До последнего времени он в ней не ошибался. Эл рисковала своей жизнью неоправданно, со свойственным для молодости рвением, кодекс спасателей такие поступки не запрещал, а кодекса Эл не нарушала.

Последнее задание завершилось печально, возвращение далось большой ценой. Спасаемые существа с испугу набросились на нее и чуть не растерзали. Тогда произошло то, чего боялась сама Эл, и о чем ее предупреждали специалисты по трансформации и кураторы по реабилитации. В порыве самозащиты, уже изрядно израненная, она начала звереть, ее захлестнула собственная агрессия, Эл стала терять над собой контроль. Спасать пришлось не только саму Эл, но и ее подопечных. Она едва не перебила нападавших. Ее принудительно усыпили, как бешенное животное, а после пробуждения ей стыдно было смотреть в глаза окружающим. Это был провал.

Опасно влезать в чужую личность. Несколько других существ занимались на корабле тем же делом, только им блокировали память, привычки, характер, вживляли новую личность, а по окончании спасательной операции возвращали и тело и память. По окончании всех процедур наблюдатель едва помнил, кем он был. У Эл такой процесс протекал странно. Она не забывала. Пребывание в другой форме не проходило бесследно, она сживалась с другим существом и забыть прежнее состояние уже не могла. Последние три раза она только меняла тело, оставаясь собой, и играла другое существо, даже потом, какое-то время, когда становилась снова Эл. Психологи и специалисты по очистке памяти ничего не могли поделать. Память Эл прочно удерживала отпечатки прежних личностей, уничтожить их было не возможно, не навредив ее собственной психике и памяти. Эл жила с воспоминаниями о десятке разных существ. По этой ли причине она потерпела неудачу? Так никто и не ответил. Что случилось, то случилось. Приговор медиков был суровым — никакой трансформации, никакой работы с другими культурами на протяжении нескольких лет. Стал тот самый вопрос, на который Эл предстояло ответить. Что она будет делать дальше? Ей позволили остаться в команде Торна и, как ее друзья. Выбор был обширен: работать на технических специальностях, куратором для других наблюдателей, в группах поддержки. Ее опыт дорого стоил. Можно было стать пилотом или разведчиком, даже капитаном небольшого экипажа, потому что звание капитана, полученное на Земле, по-прежнему оставалось за ней. Никто не сомневался, что Эл останется в спасательном флоте Галактиса. Осталось только определиться.

Перемены для нее — дело обычное. Не первый раз жизнь переворачивается в тот самый момент, когда, казалось бы, пришла относительная уверенность в себе. Едва она стала привыкать к своей аномальной природе и к роли наблюдателя, как вдруг все закончилось. Она не однажды думала, почему ей позволяют делать то, что другие не делают. Эл решила, что ее изучают, поскольку обычный землянин не способен изменить форму тела, потому и терпят ее выходки, потому позволяют доводить до конца задания и, как она, ждут, чем это кончиться. В пору своей юности Эл считалась человеком, который умеет себя контролировать, иначе не быть ей капитаном и не летать в космос. С годами Эл поняла, что такая вера в себя в большей мере — самомнение. Теперь она знала, каково "выходить из себя". Да, трудности закаляли характер и выдержку, но теперь она не стала бы утверждать, что хорошо владеет собой. Торн говорил, чаще с иронией:

— Ты полна сюрпризов. Это интересно. А для того, чтобы абсолютно себя контролировать, нужно быть совершенством. Ты только человек.

"Человек. Если бы так просто", — думала капитан Эл.

Она могла предсказать, что с ней будет разве что на ближайший год.

Организм Эл произвольно накапливал много энергии. Если накопленная энергия не расходовалась, тело в муках сбрасывала излишки, воздействуя на все, что располагалось поблизости. Условно этот процесс назывался "приступ", Эл теряла ориентацию и впадала в кому, она вообще не знала, что с ней происходит, пока организм освобождается от излишков сил. Эл считала, что обладает не даром, а проклятьем. Но эта же сила давала огромные преимущества. Тело быстро приспосабливалось к условиям определенного типа планет, говоря условно, "класса Земля". Эл меняла цвет кожи, состав крови, форму тела. Восприятие и психика менялись сообразно обстоятельствам, она быстро ориентировалась в новых условиях, учила языки, воспринимала особенности культуры, находила контакт с другими формами жизни и не испытывала никаких эстетических противоречий, общаясь с существами в корне отличавшимися от людей. Эл была находкой для косморазведки Галактиса.

Возможности могли быть огромными, но как раз их и нужно было изучить, прежде, чем использовать. Эл предполагала, что они появились в результате пережитых ею двух очень опасных катастроф, обе произошли не так давно, далеко от Земли, где действуют совсем иные силы. Она должна была умереть и не умерла. Эл считала, что приобретение искусственное и от него можно и нужно избавиться. Она так хотела. Снова стать обычным человеком — было вожделенной целью. Она боялась сама себя.

На Земле Эл сочли бы мутантом, ей грозила изоляция. В Галактисе к проблеме девушки подошли тоньше. Силу можно было использовать. На трансформацию и работу в новом качестве затрачивалась та самая энергия, с которой Эл не могла совладать.

Эл почти смирилась с тем, что можно жить в таком состоянии и приносить пользу. Полтора земных года потребовалось, чтобы она освоилась с некоторыми своими странностями, научилась контролировать выбросы энергии, выработала схемы поведения, соблюдение которых позволяло ей сохранять равновесие сил. Но невозможно было учесть все. Теперь Эл приходилось расплачиваться еще и за ошибки, допущенные при экспериментах. Это не было раздвоение личности, просто Эл ощущала, что в ней жила и живет другая Эл, которую она не знает. Для той, другой, внутренней мир виделся иначе, она была хладнокровной и отстраненной, а потому безжалостной, если другая Эл не успевала ограничить ее власть. Эта другая пробуждалась в самых напряженных моментах, она никогда не растворялась в тех персонажах, которые Эл играла во время задания. Вглядываясь в собственное отражение, Эл удивлялась несоответствию внешнего и внутреннего своего облика. Трансформации не оставляли никакого физического следа, но внутри ее сознания и души то, второе, отвоевывало все большее пространство. Глаза в глаза не нее смотрел обыкновенный человек, симпатичная девушка, на вид лет двадцати, белесые волосы вились крупными кольцами, лицо хоть и суровое, но красивое, главное — не хмуриться, а то в глаза страшно смотреть. Если бы не взгляд, цепкий, жесткий, то она непременно производила бы впечатление этакой красавицы. Но это только внешность, глаза не врут, внутри творилось что-то непонятное. Звереныш, как говорил ее друг, Зента.

В экипаже ее уважали. Ее считали отважной, человеком, который победил свой страх. Она улыбалась такой оценке. Может быть, во внешнем мире ее мало что пугало, зато Эл боялась самой себя, того, что однажды бесконтрольно вырвется наружу и может натворить бог весть чего.

На корабле Торна служили самые разные существа. Эл быстро адаптировалась в экипаже, потому что понимала, что внешний облик особого значения не имеет, главное установить контакт. Те, кто видел не только глазами, чья эволюция позволяла ощущать больше, относились к ней по разному, некоторые попросту избегали ее, некоторые напротив охотно общались и считали, что Эл отчасти принадлежит их народцу, тех и других было примерно поровну. Она находила общий язык, но не более того. Ей грозило бы одиночество, если бы не Торн, который, кстати, тоже был когда-то подданным Земли, землянином плоть от плоти. И друзья.

Ее душу грело присутствие на корабле четверых ее лучших и самых верных друзей. Торн великодушно разрешил им работать вместе, в одном экипаже, в одних и тех же операциях, только они не знали, что чужак, с другой планеты, прошедший мимо, мог оказаться их Элькой. Она не нашла в себе мужества рассказать им правду. Боялась травмировать или просто потерять их доверие и дружбу. Были еще двое близких: ее воспитанница — Ника и Зента, загадочное по всем статьям существо, к которому она теперь направлялась.

С той минуты, как она поняла, что жизнь опять преподнесла сюрприз, Эл не оставляло чувство беспокойства. Была в ее жизни неразрешенная проблема. Эл подумала, уж не пришло ли время?

Где-то далеко, в космосе существовал тот, встреча с которым рано или поздно ей предстояла. Это был некто Нейбо, создавший в космосе свою империю, функционировавшую на бандитских устоях, но по жестким правилам военной машины, которая успешно противостояла силам Галактиса. Нейбо очень давно проявлял в отношении капитана Эл неестественный интерес. Во всяком случае, ее в разное время предупреждали, что он ищет встречи с ней. Однажды, они даже столкнулись, но произошла та встреча до того, как Эл узнала кто он такой. После той встречи Эл неожиданно была причислена к числу личных врагов Нейбо. Почему? Эл понять не могла. Предводитель пиратов был загадочным и малоизвестным существом, пожалуй, кроме имени о нем лично мало знали, все больше о его варварских грабежах и порабощении цивилизаций. Эл "кожей чувствовала", что тут кроется большая тайна. По убеждению Торна, пирату нужны были ее способности. Торн принял Эл в экипаж по двум причинам: первая — это использовать ее для работы в качестве спасателя, что дало естественную возможность изучить ее странную природу, и тем самым помочь Эл узнать больше о своих возможностях, вторая — уберечь от встречи с Нейбо, хотя бы на время.

Ее размышления прервались. Наконец, она остановилась у знакомой двери, вошла без предупреждения и замерла в ожидании хозяина. После традиционной паузы появился Зента в не самом страшном своем виде.

— Привет, — сказала Эл.

— Пришла, — констатировал Зента.

— Соскучилась, — спокойно сказала Эл.

Пока она не определила, в каком именно настроении сегодня пребывает ее знакомый монстр, она держалась спокойно и старалась его почувствовать.

— Ты могла просто меня позвать, — сообщил Зента.

— Здесь немало кто читает мысли, не хотела забивать эфир, — при этих словах Эл улыбнулась. — И еще, не хочу, чтобы нас слышали. Я скоро сменю место службы, хочу, чтобы ты узнал первым.

— Я знаю, — фыркнул Зента. — Добром твои трюки не кончились. Будешь знать, как влезать в чужую шкуру, впредь будешь мудрее. Торн — тоже хорош. Я же ему старался объяснить, он знал, что однажды ты кого-нибудь прикончишь. Ты все-таки зверь, Эл, очень умный и тренированный, даже великодушный, но все-таки — зверь. Иному тебя надо было учить.

"Старался объяснить Торну", в понимании Зенты, могло означать, что он два или три раза недовольным тоном сделал Торну замечания, относительно того, как используются способности Эл. Его намеки, завуалированные за ругательствами и ворчанием, трудно было расшифровать. Эл, некоторым образом, удавалось понимать Зенту. Для нее он из монстра превратился в друга, глубина познаний которого, Эл казалась бездонной. Зента скрывался за грубым поведением для того, чтобы Торн меньше спрашивал у него совета. Зенте не нужно было выбираться из гостиницы, чтобы знать все о жизни судна и вмешиваться в ход событий. Он настаивал на своем одиночестве.

— Торна тоже можно понять, — вступилась Эл за капитана. — Помнишь, как было в начале? Я думала, он меня вернул в космос из-за особой симпатии, не ради моих способностей. Теперь понимаю, что не каждый может делать такую работу, я могла. Я была нужна для опытов по трансформации. Я была хорошим материалом для экспериментов и не жалею, что согласилась на такой рискованную жизнь, мне удалось чуть-чуть понять свои способности. А сорвалась, потому что устала, три задания почти подряд — многовато.

— Ты глупее, чем я думал, — заявил Зента, он всегда говорил так, если Эл не понимала его. — Ты сорвалась не поэтому. Контролировать себя не умеешь. Не умеешь, потому что не знаешь, что ты за существо, что можешь и чего не можешь. Ты предоставила право изучать тебя другим, а в итоге, они тебя используют. Торн тебя использует. Он служит Галактису, он выполняет свою миссию, ты удобный материал для выполнения миссии, а симпатии тут ни при чем. Стоило тебе ошибиться, и от твоих услуг отказались. Бросай все и займись изучением себя. Не будешь учиться — погибнешь. Займись делом — разберись, кто ты есть.

— Вот и займусь. Ты же знаешь, что я решила?

— Правильно решила, — буркнул Зента. — Уходи отсюда. Первый раз за все время, что мы знакомы, ты сделала верный выбор. Тебе необязательно менять свой облик, чтобы отыскать истину. Чем меньше ты будешь думать о том, как избавиться от способностей, тем скорее с ними справишься. Это как течение реки, дай ей течь спокойно, и ты поймешь, куда она течет. Я говорил Торну, что звереныш отрастит зубы и будет кусаться. Смотри, не сломай их, Эл. Нейбо крепкая добыча. Может, ты расправишься с ним, только какой ценой даже я не знаю.

— Не преувеличивай. — Эл вздохнула. — Я вовсе не жажду сражаться с кем-то, я только буду границы Солнечной системы защищать. Защищать, слышишь.

— Это хорошо, — сказал Зента небрежно. — Я скажу Торну, как тебе помочь, с остальным ты сама справишься, ты капитан не хуже Торна.

— Ушам своим не верю! — Эл развела руки широко в стороны, словно хотела его обнять. — Ты поговоришь с капитаном обо мне? Зента, ты не болен? И ты меня хвалил только что?

— Не зли меня, — предупредил он.

Эл была удивлена.

* * *

Никогда, ни при каких обстоятельствах Зента не вмешивался в отношения на корабле, только не разговорами. Эл полагала, что Торн не знает о ее решении. Она ошибалась. Может, он не знал, как и когда Эл покинет его крейсер, но что она уйдет, он знал давно. Зента не собирался сообщать об этом Эл, не в его правилах было говорить то, что и так сбудется. Они разберутся без его участия. Зента делал вид, что он тут ни при чем.

Большинство "местного населения" даже не знало о его существовании. Вечный гость корабля жил отшельником и никого, кроме капитана близко к себе не подпускал. Эл оказалась вторым существом, из тысячного экипажа живых существ, кого Зента допустил до своей персоны. Их общение было странным. Зента нравился Эл, не смотря ни на что. Капитан Торн, опасался, что Зента навредит ей, поранит или даст какой-нибудь губительный совет. Характер у монстра был жутким, он был непредсказуем в поступках и словах, ворчал и выказывал недовольство по мелочам, а иногда мог сильно поранить. В первое время знакомства он называл Эл не иначе чем "звереныш", был недоволен появлением Эл на корабле, требовал у Торна отправить ее обратно на Землю. Причины такого отношения он не назвал, сколько не требовал Торн.

Стоило Эл познакомиться с ним поближе, Зента буквально захватил ее внимание. Она часто навещала странного обитателя, получала пинки, ожоги и укусы, но, неизменно, после каждого задания Эл спешила в бортовую гостиницу, чтобы сказать ему: "Спасибо за совет". В ответ он говорил: "Убирайся. Опять пришла без дела. Надеюсь в следующий раз, тебе откусят твою глупую голову", что в переводе означало: "Не стоит благодарности".

Торн старался отслеживать их общение, но эта парочка уже имела свои секреты. В понимании Тона они даже были похожи: вечно недовольный, но могущественный монстр и девушка внутри, которой жила неизведанная сила. Эл относилась к Зента с симпатией, но непонятно было, как Зента относится к Эл.

Однажды, Торн был выбит из колеи одним, странным заявлением Зенты, после которого он стал подозревать, что Зента, питает к Эл особый интерес. Во время очередного визита Зента пожаловался:

— Она укусила меня! — зло сказал он.

Торн редко чему удивлялся в силу преклонного возраста, но ТАКОЕ!

— Я не ослышался? — переспросил он.

— Он меня укусила, — повторил Зента в том же тоне.

Торн вдруг рассмеялся. Он знал, что Зента оскорбиться, но не смог сдержаться.

— Это объяснимо, — сквозь смех сказал Торн. — Она была существом с повышенной агрессией, она еще не до конца прошла реабилитацию — остаточное явление.

— Если бы я не знал, то убил бы ее, — серьезно сказал Зента. — Она еще сказала, что если я еще раз попробую ударить ее, она искусает меня до смерти. Ее слюна ядовита для моего организма. Она посмела меня изучать, она нашла мою слабость. Она опасна.

Торн стал серьезным.

— За что она тебя укусила?

Зента с недовольным видом молчал. Торн и без объяснения догадывался — терпение Эл кончилось.

— Она требует к себе уважения, — предположил капитан. — Она терпит твои выходки и уважает тебя. Будь с ней мягче.

Зента молчал.

— Видимо она талантливая ученица, если ты простил ее.

— Я не простил, — сказал Зента. — И она мне не ученица.

— Ты подучиваешь ее, как правильно действовать. Я знаю. Ее юный ум не способен на некоторые догадки. Она очень тебя уважает, даже любит. Отсюда я делаю вывод, что вы общаетесь чаще, чем я думаю.

— У нее большая сила, я только делаю так, чтобы она не пустила ее в ход, — неожиданно признался Зента. — Сейчас не время.

Торн удивился во второй раз. Два признания за один короткий визит. Что же происходит между ними? Чему Зента учит Эл? Что он нашел?

— А когда будет время? — осторожно спросил Торн, хоть не надеялся на ответ.

— Однажды, она свалит Нейбо с его трона, — мрачным голосом скал Зента. — Считай, что я тебе этого не говорил. Плохое будет время.

Торн почувствовал, как его тело напряглось. В этой фразе было что-то зловещее, а в устах, жуткого на вид Зенты, звучало, как приговор.

— Давай, убирайся, не желаю больше никого видеть. Ей тоже скажи, чтобы не приходила, — закончил Зента короткую беседу.

Зента выставил его прочь. Разговор состоялся давно. С тех пор Торн получил много известий о том, что Нейбо собирает об Эл информацию.

Нейбо создал свою маленькую, хорошо выдрессированную империю разбойников, и к чести самого Нейбо, его подопечные безнаказанно и успешно грабили торговые суда, планеты, занимались работорговлей и заказными убийствами лиц высокого ранга. На его сторону вставали целые народы. Его власть была реальной и большой. Он имел свой флот и правил приличной территорией в космосе. Нейбо был виртуоз по части политики. Договоры с правительствами планет были у него в ходу, ему не отказывали из-за опасности сокрушительного нападения. Нейбо имел влияние, с которым приходилось считаться даже такому могущественному объединению народов, как Галактис. По несчастливому стечению обстоятельств территория Нейбо граничила с Солнечной системой. Окраина Галактики и удобное расположение, привлекали Нейбо. Землянам хватило мудрости не вступать с ним в переговоры и оградить свои границы от нападения пиратов. Не без помощи Галактиса, конечно.

О самом пирате было мало что известно, он всегда действовал через послов. О нем ходило много легенд, и они культивировались самими пиратами, ради устрашения. Одна из них, говорила, что у Нейбо есть могущественный враг. Любой, кого подозревал Нейбо, подлежал уничтожению. Торн тоже был в его списке, но защита Галактиса и крейсер обеспечивали Торну спокойное существование.

Эл попала в число врагов по нескольким причинам. Сначала она перешла пирату дорогу, спасла жизнь принцу одного из влиятельных народов Галактиса. Эл еще была пилотом-разведчиком, а не капитаном. Она просто оказалась рядом с местом событий и вмешалась в бой. Ставки в той битве были слишком высоки. Ничего не подозревавшая Эл явилась, своего рода, орудием судьбы, спасла принца и стала врагом Нейбо, не желая того.

Для Эл такая вражда означала смертный приговор. Высокопоставленная особа, которую Эл имела честь спасти, принц Май, с планеты, которая, по стечению обстоятельств, тоже звалась Торн, оценил отважный поступок девушки. По причинам известным только самому принцу, Эл посчитали именно тем существом, которое избавит космос от Нейбо, а капитану Торну было поручена оберегать ее до того момента, когда она будет готова к встрече. Так началось их сотрудничество. Торн знал, что девушка достаточно осмотрительна и с осторожностью относится к странному предсказанию. Эл вовсе не стремилась встретиться со своим нареченным врагом, но она верила в предсказание и готовилась к встрече.

Зента умело подогрел ее устремления. Зачем, безучастному ко всему Зенте, нужна была такая игра? Торн не знал. Круг постепенно замыкался, и Эл уже безвозвратно была вовлечена в сомнительную, по мнению капитана, авантюру с предсказанием. Самое печальное, что Нейбо прознал об этом и принял этот вызов. Пока она находилась на территории Галактиса, ей ничего не грозило, но стоило ей уйти, ситуация накалилась бы до предела.

Как и когда Эл превратилась в нареченного врага, тоже сложно было отследить. Это было чистое заблуждение, выдумка, но бедной девушке придется расплачиваться за такую славу. Любой здравомыслящий сказал бы, что Нейбо просто использует этот слух в своих целях. Нейбо коллекционировал существ с особыми способностями, подавлял их и использовал в своих интересах. Эл не понимала кто она, зато Нейбо мог бы в ней разобраться, Эл неминуемо погибла бы.

Торн долго верил в искусственное происхождение этого мифа. Только, когда Эл исследовали, капитан заподозрил, что сказка может стать реальностью. С той Эл, которую он знал теперь, не так-то просто было совладать. Против ее воли с ней невозможно было справиться ни физически, ни морально, она прошла отличную подготовку. Опыт удачно накладывался на ее новые способности, после трансформаций они усилились. Она влияла на окружающих, не прикладывая для этого никаких видимых усилий, она не подавляла чужую волю, а действовала уговорами. К счастью кроме силы и способностей у нее были довольно высокие моральные принципы, которые земляне привыкли называть кодексом чести. Ее приняли в спасательный корпус не из-за уникальных способностей, они как раз служили причиной для сомнений, Эл стала спасателем, потому что была человеком чести, каких мало.

Торн всегда был готов к тому, что Эл покинет корабль, выйдет из-под его опеки. Тогда только она сама сможет решать, какое место она займет в жизни, к чему будет стремиться и как развяжет узел противостояния с Нейбо.

* * *

— Не буду тебя злить. Пойду. — Сказала Эл. — Жаль, что я буду очень далеко. Я буду скучать по твоей отвратительной внешности, мой друг.

С этими словами Эл стремительно удалилась. За такую дерзость можно было получить болезненный удар щупальцем. Зента скрылся в глубине своих апартаментов. Стало совершенно тихо.

Делать было нечего, Эл прошла до ближайшей комнаты переброски и мигом оказалась в медицинском отсеке. Нужно было долечивать раны от прошлого задания. Она спешила на очередную процедуру, чем меньше их останется, тем быстрее она начнет оформлять свой перевод с корабля.

Потом она послушно лежала в капсуле, страдая от тошноты. Тело словно льдом обложили, а голова горела. Эл пыхтела и морщилась. Вдруг за куполом капсулы появилась любопытная рожица ее воспитанницы. Ника склонилась и стала внимательно рассматривать лицо Эл. У нее была узенькая бледная мордашка, она была похожа на Эл в детстве, только волосы не вились.

— Что? Плохо? — пропищала она тонким голосом.

— Брысь, — сказала Эл. — Детям тут не место.

Ника невинно улыбнулась.

— Я попросила разрешения. Я соскучилась. Ты меня не выгонишь, потому что не сможешь вылезти. Придется терпеть мое присутствие, — сообщила она.

Эл спасла девочку во время своего первого задания на этом корабле. Человеком Ника тогда не была. Эл потеряла сознание при эвакуации и так вцепилась в ребенка, что пришлось их трансформировать вдвоем. Так Ника приобрела человеческий вид и некоторые биологические свойства, которыми обладал организм Эл. А Эл приобрела "сестричку", тогда по человеческим меркам еще лет пяти. Коль скоро по вине Эл Ника оказалась человеком, то и бремя воспитания легло на плечи Эл. Ника стала частью ее жизни.

Сейчас девочке было почти семь, по земному летоисчислению, но выглядела она лет на десять. Она росла быстрее обычных детей, ум ее развивался не менее стремительно. Ника считала, что имеет право на собственное мнение, независимость и много других мелких прав. Ника оказалась любознательным существом с упрямым, но добродушным характером, училась всему подряд и без разбору. Эл вела себя с ней как с равной, поэтому никогда не теряла доверия девочки. Ника обожала Эл. Когда Эл отправлялась в очередную экспедицию, за Никой присматривали друзья. Вторым по шкале авторитетов у Ники стоял личный корабль Эл — "Геликс", самообучающаяся биологическая система. Ника ловко летала на нем, задавала вопросы и с удовольствием училась. Она воспринимала корабль, как живое существо, а не умную игрушку. Девочка водила корабль лучше, чем сама Эл и не признавала никаких других летательных средств. Эл не удивляли такие особенности воспитанницы, она знала, что Ника унаследовала не только свойств человека и способности ее самой, в Нике осталось "наследство" ее предков, некоторые качества изначальной природы, которые Ника предпочитала скрывать, потому что во всем старалась походить на воспитательницу. Эл имела свои тайны, а Ника свои, что давало ей преимущество перед средним землянином. Эл выявляла маленькие нечеловеческие таланты Ники с осторожностью и до времени только наблюдала. Ника беззаботно росла на корабле, своим маленьким домом считала борт Геликса, а друзей Эл своими друзьями.

Безоблачное существование закончилось драмой. Эл предложила Нике выбрать место, где бы она хотела учиться, что означало жизнь вдали от Эл. Ника надулась и молчала пару дней. Потом заявила, что учиться специально не собирается, для этого есть Геликс, он все знает. Эл проявила строгость и намерений менять не собиралась. Началось противостояние.

Эл уже догадалась, что Ника проскользнула к ней только для того, чтобы поныть в очередной раз и просить оставить ее в экипаже, который Эл должна была собрать. Скрывать про экипаж смысла не имело, Ника читала мысли.

— Я хочу сказать, — начала Ника свою тираду, — что у меня есть деловое предложение. Я и Геликс будем собирать для тебя информацию.

— И Геликс согласился? — стараясь быть серьезной, спросила Эл.

— Он сказал, что будет, как ты решишь. — Ника вздохнула. — Ты же капитан.

— Ника, там, где я могу оказаться, почти идет война. Детям там не место. Хочешь служить в моем экипаже — придется учиться. Техники ты не знаешь, пилотировать, кроме Геликса, ничего не умеешь, а еще навигация и прочее, и прочее.

— Алик — штурман, вот тебе и навигация, технику знает Игорь, медицину Оля, а Димка меня летать научит, — сообщила Ника. — Он обещал.

— Не Димка, а Дмитрий, — поправила ее Эл.

— Еще скажи, что он мне в отцы годится. Сама его Димкой зовешь, — возразила Ника.

— Мы знаем друг друга с детства, имею право, — сказала в ответ Эл.

— Я тоже его с детства знаю, — выпалила Ника.

Эл подумала, что в логике ей не откажешь.

— Что же это получается, дитя? Все мои друзья и я в том числе, и Геликс будут трудиться над твоим образованием. А свою работу, когда мы будут делать? В свободное от тебя время? Хорошо ты решила. Хочешь со мной работать — поступай в Академию.

— Правильно. Нам нужны крепкие люди, — услышала Эл голос Алика. — Поддерживаю, капитан. К Ставинскому ее на курс, пусть вкалывает.

— А на практику, можно к нам, — сказала из-за его спины Ольга.

Чуть дальше маячили силуэты Дмитрия и Игоря.

— Так, — сказала Эл и поморщилась. — Вся компания в сборе. В чем дело?

Ольга подошла к капсуле и заглянула в лицо Эл.

— А не вытащить ли нам капитана наружу, ребята, и не отшлепать, как следует, пока, она сил не набралась?

— Ребята, вы чего? — непонимающе спросила Эл.

Теперь на нее смотрели пять лиц, включая мордашку Ники.

— Попалась, — пискнула она.

Димка склонился ниже всех и строго сказал.

— До нас дошли слухи, капитан, что ты собралась удрать с корабля.

Эл перестала шевелиться.

— Она думает, что вы шутите, — выдала Ника мысли Эл.

— Мы не шутим, — в один голос сказали они.

— Как вы узнали? — спросила Эл и укоризненно посмотрела на Нику. — Я догадываюсь.

Ника в знак протеста отрицательно замотала головой.

— Не я.

— Она тут ни при чем. Гость явился из Космофлота, утверждает, что на корабле есть капитан способный командовать сектором защитного щита вокруг Солнечной системы, твой родной четырнадцатый сектор, капитан, — сказал Игорь, и глаза его стали похожи на две узкие щели.

— Или не ты послала запрос? — поинтересовался Алик.

— Капитан Торн, от неожиданности рот открыл, — добавил Дмитрий.

— Вот так, Эл. Секрета не получилось, — с сочувствием сказала Оля.

— Хотела нас бросить? — спросил Димка.

— Во-первых, меня еще не наняли, — начала объяснять она.

Дмитрий извлек из кармана куртки желтую пластину и показал Эл. Через прозрачное заграждение капсулы Эл увидела надписи о пункте назначения, свое имя и номер.

— Что, во-вторых? — спросил Алик.

— Во-вторых, всех сразу нас не отпустят. Пять это много, — продолжила Эл.

Молодые люди как по команде полезли в свои карманы. По очереди они извлекали карточки об увольнении с корабля и показали Эл.

— Так!... — Больше ничего она сказать не могла.

— Наконец-то, мы тебя опередили, — сказала Ольга. — Возьмешь нас в команду?

Эл нажала на ключ, купол исчез, и она ринулась из капсулы наружу.

— Ну, черти, сейчас вы у меня получите! — выкрикнула она.

Все бросились в рассыпную, только Алик преградил ей дорогу. Он сомкнул объятия и поцеловал ее.

— Поздравляю, капитан, у тебя снова будет свой экипаж. Ты вся холодная.

— Держи ее, пока мы не уйдем, — попросил Дмитрий. — До свидания.

По дороге к выходу он подхватил Нику, которая болтала ногами и пыталась высвободиться.

— Я хочу посмотреть! — вопила она. — Она его поколотит?

— Сомневаюсь, — ответил Дмитрий.

— Значит, они поженятся? — спросила девочка. — Я и раньше видела, как они целовались.

— Ах ты, проныра. — Димка поставил ее на ноги. — Все-то ты видишь.

Он щелкнул Нику по носу.

— Любопытство — кошку сгубило.

— А когда я вырасту, ты тоже на мне женишься? — спросила Ника.

Дмитрий присел на корточки и сказал серьезно.

— Тоже? С чего ты взяла? Мала еще.

— Ну, я же вырасту, — пояснила девочка.

— Когда ты вырастешь, я уже состарюсь, — ответил Дмитрий.

— Я быстро вырасту. Оля сказала, что у меня тело вырабатывает больше гормонов роста, чем у нормального ребенка. Я росу год за два.

— Вот вырастешь, тогда поговорим, — подытожил Дмитрий очень серьезно.

— Значит, обещаешь?

Димка не знал, что и ответить.

— Лучше бы Оля помолчала про гормоны роста, — сказал он вслух. — Обещать не могу. Мое сердце свободно.

— Ты Эл любишь?

Они отстали от Ольги с Игорем, поэтому Игорь вернулся посмотреть, в чем дело.

— Что случилось? — спросил он у Димки.

Димка выпрямился и подал руку Нике, она схватила ее двумя руками.

— Мадам Ника, предложила мне руку и сердце, — пошутил Димка.

— Ясно, проблемы с поклонницами, — заключил Игорь.

— Пока только с одной.

Эл в это время стояла покачиваясь. Алик не отпускал ее, она была близко, он вдохнул аромат ее волос. Ему хотелось поцеловать ее, пока они одни.

— Кажется, на корабле уже знают, что я ухожу. Нехорошо вышло. Получается, Торн узнал последним и не от меня. — Эл уткнулась лбом в плечо Алика. Голова кружилась — слишком поспешно Эл выскочила из капсулы.

— Почему ты не останешься? Почему непременно нужно менять место службы? — спросил Алик. — Ты у нас известная сорвиголова, тебя примут с радостью в любое подразделение.

— Не могу остаться. Буду себя неловко чувствовать. А там трудно. И к Земле поближе.

Алик обнял ее еще крепче. Он отлично знал, что она не изменит решение. Прекрасно. Наконец-то он будет ближе к ней.

За время службы на корабле он стал хорошим штурманом. Он уже мог проложить курс для громады крейсера, создать карту полета флота вплоть до самых малых подразделений. За последние полгода он не пропустил ни одной спасательной операции. Он уже сам мог быть капитаном, но чувствовал себя на своем месте. Стать капитаном самому означало оказаться далеко от нее, а он готов был все бросить и мчаться за Эл куда угодно. Он смирился с тем, что виделись они редко. У обоих на личную жизнь времени не было. Эти мгновения наедине были очень кстати. Эл никуда не спешит, она в растерянности, она даже не заметила, что он не поддерживает ее, а обнимает совершенно откровенно, демонстрируя свои чувства. Она поглощена насущной проблемой, а он пользуется моментом. Алик дважды поцеловал ее в висок, потом в щеку. В ответ она только вздохнула.

Он влюблялся в нее все сильнее, собственные чувства сравнивал с болезнью. Однако, до сих пор не знал, на сколько дорог Эл. Он не слышал ни одного пылкого признания, никаких клятв в вечной любви, даже заветные три слова "я тебя люблю" она произносила с долей осторожности. А он все же надеялся, что однажды непременно услышит, и все искал причину, по которой она осторожничает и медлит. Он не строил предположений, он старался собрать факты воедино и понять. Он мог узнать тайком. Эл узнает, что раскрыта путем мелкого шпионажа и обидится. Алик надеялся, что тайна непременно раскроется. Он уже знал, что она участвовала во всех серьезных операциях последнего времени, но предпочитала не упоминать в качестве кого. Понятие "наблюдатель" включало в себя слишком многое. Эл на время очередной миссии просто исчезала с корабля. Потом возвращалась с большим опозданием. Она не распространялась на счет своего участия, но в обычных беседах выказывала большую осведомленность во всем, что происходило.

Он узнал случайно, чем занимается Эл во время спасательных операций. Она была наблюдателем, это понятно, но узнать, в каком качестве она выступает, было просто потрясением. Однажды, он увидел, как доставили на борт контейнер с израненным телом. Это был один из местных аборигенов. Алик спросил, зачем его привезли на корабль, на крейсер не привозили спасаемых.

— Один из наших, — пояснил сопровождающий. — Наблюдатель. Жаль, если умрет, он у нас такой один. Перерождается в другие формы. Знаю только, что землянин, как ты.

Догадка пришла сразу.

— Кто? Как имя?

— Бирка на контейнере. Твой соплеменник? Сочувствую.

— Куда отправят тело?

— Трансформируют обратно. Не переживай, выживет. Не в первый раз.

Такое открытие привело Алика сначала в состояние шока, потом он не находил себе места. Мысли об истерзанном теле не покидали его. Эл появилась, через несколько суток, жива-здорова, с горящими от счастья глазами и сказала, как всегда:

— Привет. Дела идут отлично?

В ответ он промямлил какую-то чепуху, и глаз с нее не сводил, пока Эл не намекнула, что такие взгляды ей не нравятся. Она сделала вид, что ничего не заметила. Не заметила? Только не она.

Он не осмелился сказать ни Димке, ни Оле, ни Игорю. В тайне подозревал, что Ника знает. Во время отсутствия Эл, девочка вел себя неадекватно. Ника могла позволить себе запереться на борту Геликса и ни кого не впускала, до возвращения Эл.

Он понял, почему Эл избегает его — боится, что он испугается, как однажды уже случилось. Она просто берегла его чувства. От такого открытия становилось тепло, воскресали самые смелые надежды. Несколько раз он хотел признаться, что его тело обладает теми же аномалиями, что ее. Только его не мучили приступы, потому что он вовремя научился избегать сильного напряжения. Здесь, на этом корабле медики спокойно относились к несвойственной землянам аномалии, не то, что на Земле. Он мог, при определенном старании, выглядеть нормальным человеком, не было необходимости притворяться. Его совершенно не прельщало изучать или использовать свои способности, от него никто ничего не требовал. Он хотел заниматься только навигацией, в перспективе стать надежной опорой для капитана Эл. И не только...

Объяснение с Эл могло многое решить. Он обдумал разговор, почти решился. Что-то подсказало ему спросить совета у Торна, он должен был все знать.

— Странно, — сказал Торн. — Я полагал, что она вам рассказала.

— Нет, — уверенно сказал Алик. — Похоже, вопрос болезненный, если Эл молчит. Впрочем, тайны — это в ее характере.

— Тогда ничего не говори. Ни о ней. Ни о себе. Ты относишься к своей странной природе спокойно, а Эл — очень переживает. Не случилось бы беды. Она может запутаться, потому что всегда ищет ответ. Появишься еще ты — ситуация осложнится. Лучше молчи. Я попробую вам помочь.

Алик стал молиться, чтобы однажды все разрешилось таким образом, чтобы Эл прекратила свои превращения. Он боялся, потеряет ее.

Вот и наступил долгожданный момент. Теперь она будет ближе.

Алик держал ее в объятьях. Они молчали некоторое время, потом он набрался смелости, глубоко вдохнул и произнес:

— Ты выйдешь за меня? — Сердце бешено заколотилось, она не могла не почувствовать его волнение. Он отстранился и заглянул в глаза девушки. — Ты станешь моей женой?

Эл подняла брови, посмотрела пристально и прошептала жалобно:

— Подожди. Я... Подожди... Не торопи меня.

Этим она извинялась и говорила — нет. Ему стало больно. Больно так, словно кинжал вонзили в грудь. Эл хотела погладить его по щеке, он рефлекторно отстранился и мгновенно получил словесную пощечину.

— Я не могу. Не сейчас. Я не хочу тебя обидеть. Алька, ты мне дорог...

— Эл, я не хочу никаких объяснений. Можно... можно я просто уйду?

— Да.

Он подошел к выходу, уже нажал на клавишу замка, но все-таки обернулся.

— Надеюсь, ты возьмешь меня в навигационную группу, капитан?

Он смотрел через плечо. Во взгляде огонь.

— Мне нужен командир навигационной группы. Справишься?

От недавней растерянности Эл и следа не осталось. Она стояла в гордой позе, чуть приподняв подбородок, словно вызов ему бросала.

— Справлюсь. Это честь для меня — служить под твоим командованием.

Он ушел. Эл опустила голову и сказала тихо.

— Прости.

Она любила его, чувство росло, она могла забыть о нем только, лишь во время работы. Она испытывала самые обычные человеческие чувства — обожание и страсть, нежность по отношению к нему и боль. Они и напоминали ей о том, что в обычном виде она — человек. Их разделяла пропасть, он был человеком, а она... Эл хотелось разогнаться забыться и преодолеть это расстояние. Ее теперешнее положение тому не способствовало. Они виделись не каждый день, редко несколько часов подряд, а потом новое задание, тренировка, миссия, во время которой даже имя свое нужно было забыть, а потом возвращение, смертельная усталость, реабилитация и эксперименты. Трудно. Очень трудно. Она рвалась на встречу с ним, как только вставала на ноги и, если он не был занят, то проводила с ним все время, что могла. Ему этого было мало. Эл ждала этого предложения и замирала каждый раз, когда он сообщал, что у него есть повод для серьезной беседы. До сегодняшнего дня он советовался с ней по поводу пилотажа, журил за напряженную жизнь, за недостаток отдыха. Сколько раз он откладывал это предложение сказать сложно. Сегодня он решился.

— Прости, — опять повторила она.

Эл обернулась, посмотрела на камеру, из которой в запальчивости выскочила, закрыла купол.

Пора найти Торна. Эл разыскала капитана, он был занят. После обмена приветствиями, ей был представлен гость, о котором говорили друзья. Широкоплечий мужчина средних лет, лысоватый и важный. Держался он с таким достоинством, будто выполнял посольскую миссию. Эл уже наблюдала, как земляне ведут себя в пределах Галактиса, когда их допускали на другие планеты. Поведение "братьев по цивилизации" вызывали у нее усмешку. Они обычно важничали, словно добились больших высот, если попали в Галактис. Эл вежливо не обсуждала свой род занятий и поэтому могла услышать впечатления о галактожителях в самых разных вариантах, собеседник мог не знать, что она тоже галактожитель.

От этого землянина она ожидала примерно той же реакции и схемы поведения чиновника выполнявшего свою работу.

— Здравствуйте, — приветствовала его Эл на земном наречии.

— Это капитан, которого вы ищете, — представил ее Торн. — Ты пришла вовремя, Эл, как всегда тебя не нужно искать.

— Ванковский, — представился незнакомец.

— Вы поляк? То есть ваши предки были поляками? — спросила Эл.

— Откуда вы знаете? — удивился Ванковский. — Это такая древность.

— Я неплохо знаю историю, — пояснила Эл. — Ваша фамилия мне подсказала.

Торн с удовольствием наблюдал, как за несколько мгновений с землянина слетела его строгая важность. Гость взглянул на девушку так, словно она сделала ему комплемент, он не скрыл удовольствия, подался вперед и улыбнулся.

— Рад знакомству, капитан, — сказал он уже без натяжки.

Торн понял, что Эл удалось почувствовать этого человека, она расположила его к себе одной фразой.

— Ваша фамилия тоже славянская, тоже из старых? — видимо он не хотел оставаться в долгу.

— У-у! Служба времени оповестила вас о моем прошлом? — поинтересовалась она.

— Да. — Ванковский смутился. — Вы проницательны. Как, впрочем, о вас и отзывались. Командор Ставинский передал вам свое приветствие и приглашение посетить Академию, когда вы будете на Земле.

— Благодарю. — Эл надоело расшаркиваться. — Я действительно собираюсь посетить родную планету, если мне дадут визу, конечно.

Эл считалась гражданином Галактиса, после скандала в Космофлоте и ее бегства, поинтересоваться о визе было уместно. Торн понял, что она не забыла о происшествиях и переменах на Земле. Коль скоро ей разрешат командовать щитом, то и подданство должны вернуть и в должности восстановить.

— Я уполномочен правительством Земли и руководством Космофлота передать вам, что вы являетесь, как и прежде, полноправным гражданином Земли и капитаном Космофлота, виза вам не требуется. Вас повысили в должности и теперь вы капитан не класса ноль, а класса — А. Поздравляю.

Эл отдала честь и выказала удивление. Как это ей позволили перепрыгнуть два ранга сразу? Эл шумно и многословно удивилась этой новости, приправила свой восторг едкой фразой. Чиновник стал авторитетно уверять ее, что ошибки не произошло, что Космофлот оценил ее прежние заслуги. Эл напомнила про Уэст, про колонию Земли, в ликвидации которой она приняла активное участие. Она подала этот намек в изящной форме, что заставила Ванковского высказаться о неверной политике Земли в отношении Уэсти напомнить, что выводы того периода не совпадают с современными взглядами. Их беседа походила изящное фехтование, никто никого не ранил. Эл была так вежлива и обаятельна, и язвительна, что Торн стал подозревать, не использует ли она какую-нибудь приобретенные черты другой личности.

Официальный разговор перетек в непринужденную беседу с политическим подтекстом, потом в приглашение на обед. Не произошло официального вручения документов, посол лишь передал Эл папочку и сказал с улыбкой:

— Ваши реквизиты.

— Благодарю.

Посол ушел, чтобы приготовится к обеду, а Эл сразу повернулась к Торну, и он увидел ее озабоченное лицо. Никакой игры.

— Простите, что вы узнали об этом в последний момент, капитан, и не от меня.

— Почему ты так решила? Ни одно сообщение ушедшее с корабля мимо меня не проходит, Эл, — заявил Торн. — Я здесь знаю все и обо всех. Твое пристрастие к секретам в этом случае выглядит забавно. Зента выдал тебя еще до того, как ты послала запрос.

— Вы знали, с самого начала?

— Это я дал тебе рекомендации. Удивлена?

— Так вот откуда это новое звание. Едва ли Космофлот расщедрился, не будь протекции Галактиса. Я считала, что вы не одобрите. Я выбрала место службы поближе к Земле.

— И к пиратам? — спросил Торн. — Твоя кандидатура устраивает Галактис. А назначение устраивает тебя.

— Да, — ответила Эл. — Я очень рада, что вы не сердитесь, боялась, что станете меня отговаривать или прикажете остаться. Несколько недель назад это решение было для меня все равно, что дезертирство, но мне необходимо сменить обстановку.

— Мы еще поговорим и о твоей будущей работе, и о пиратах, и о твоих друзьях. Ради тебя они отказываются от завидной карьеры. Они все, по-своему, талантливы и мне жаль их отпускать. Мы встретимся втроем — ты, я и Зента. Приготовься к серьезному разговору, а теперь иди тебя ждет Ванковский. Ты его обаяла, хороший отзыв из его уст тебе гарантирован, он оценил твои политические взгляды. — Торн засмеялся. — Не забудь форму и новые знаки отличия. Теперь ты снова полноценный капитан Космофлота.

Эл хитро улыбнулась.

— Шутите, — кивнула она.

— Ни чуть. У меня двойственные чувства, с одной стороны мне не хочется тебя отпускать, я даже признаюсь, что без твоего присутствия и проделок мне будет скучновато. С другой стороны, я знаю, что у тебя все получится, и я рад. Помощь Галактиса, в моем лице, тебе гарантирована. Я даже поторопился и дал распоряжения о поставке новейшего оборудования на твою будущую базу. Игорь его освоит. Надеюсь, что он будет командовать инженерной группой. Работа здесь — высокий класс сложности. Твои друзья достойны руководящих должностей, даже если Космофлот будет навязывать тебе авторитетных заместителей. Друзья тебя понимают, а ты поймешь, на что они способны, у тебя будут единомышленники, это ценнее, чем все остальное.

— Спасибо, капитан. Вы опять помогаете мне, словно ангел-хранитель.

— Ну-у! Это слишком. Иди. Иди, Эл.

Дела скоро были закончены, вещи собраны, они готовы были лететь. Не радовалась этому обстоятельству только Ника.

Торн назначил обещанную встречу втроем. Они сидели с Торном на полу, а Зента почему-то скрылся за перегородкой. Сегодня он, видите ли, не был настроен, показываться им на глаза.

— Я собирался только попрощаться, — сообщил Торн.

— А я готовилась к серьезному разговору, — отозвалась Эл.

Они говорили шепотом, чтобы шум голосов не мешал Зенте прятаться.

— Ты знаешь все, что нужно. Будет время, мы встретимся еще раз. На самом деле это я тебя позвал, — проворчал Зента из-за перегородки.

Эл посмотрела на Торна, тот утвердительно кивнул.

— Спасибо, — поблагодарила Эл.

— Я хочу извиниться, — сказал Зента. — Я с самого начала невзлюбил тебя. Теперь прошу прощения за раны, которые тебе наносил и за недоверие. Я увидел тебя другой. Ты изменилась и у тебя большое будущее.

Торн приподнял брови и подумал, что потолок сейчас обвалиться — Зента извинялся!

— Я полагал, что земляне самонадеянный народ, ты не совсем то, что я увидел в первый раз. Я очень много знаю, больше чем вы можете представить. Ты умеешь сражаться Эл, это хорошо и плохо одновременно. Хорошо, если тобой правит добро, и плохо, если ты в порыве страстей не осознаешь, зачем ты нужна. Помни это, и ты будешь делать меньше ошибок. Никогда нельзя сказать, что будет точно. Ничего не бойся, пока тебе не грозит опасность. Времени у тебя достаточно.

— Спасибо, — сказала Эл, и ее голос чуть дрогнул. — Ты хороший наставник. Я все равно буду считать тебя другом, даже если тебе не нравится.

— Считай, как хочешь. Идите. Я хочу побыть один.

Торн и Эл ушли молча, пожали у двери руки друг другу.

— Теперь ты можешь лететь. До встречи, — попрощался Торн.

— Я прилечу, как только позовете, — кивнула Эл.

Глава 2 Осколки прошлого

— Назовите адрес, — попросила система.

— Южный округ. Город Шир. Семьсот одиннадцать. Рассел Курк, — отозвалась Эл.

— Соединяю.

Возникло объемное изображение Курка. Он снова немного располнел и выглядел дородным здоровяком, словно они вчера познакомились.

— Эл? — удивился он. — Ты откуда? Где ты?

— На Земле.

— Уже? Приглашаю в гости.

— Хоть сейчас. Только я не одна.

— Доберешься своим ходом?

— Да.

— Жду.

— Лети помедленнее. Пусть Ника посмотрит планету, — сказала она Геликсу.

Через три минуты они зависли перед домом Курка. Геликс подал им трап. Эл не нравилось, что он втягивает их внутрь, поэтому приучила выделять из корпуса подобие лестницы. Геликс сказал, что ее привычки — архаика, но просьбу капитана все равно выполнял.

Эл с удовольствием вдыхала влажный морской воздух. Ника посмотрела на нее и повторила то же самое, а потом громко чихнула.

— Сыро, — сказала она. — Какая она разная твоя Земля.

Рассел вышел на открытую веранду.

— Здравствуйте! — Громко сказал он и стал спускаться по пандусу.

— Здравствуй. — Улыбнулась Эл, а потом подняла руки к небу и воскликнула. — Боже, какой вид! Мне его там больше всего не хватало. Моря и ветра!

— Значит, все хорошо? — спросил Курк.

Ника бегала по песку и визжала от удовольствия. Такой пейзаж она видела только на проекционных картинках.

— Ей должна понравиться Земля. — Эл наблюдала за девочкой и улыбалась.

— Это кто? — спросил Рассел.

— Давай-ка, я все по порядку расскажу.

— Значит не все в прядке, — спокойно заключил Курк.

— Ты же меня знаешь. У меня не бывает все в порядке, — со смехом ответила Эл.

Они, наконец, обнялись.

— Рад помочь, — отозвался Курк. — Пойдем, присядем.

Эл неторопливо рассказывала о своей недавней жизни, стараясь не проговориться про трансформации, используя термин "костюм", более привычный здесь на Земле. Рассел Курк, как бывший инспектор Космофлота, был осведомлен, каким образом проводятся исследования других культур землянами. О формах работы в Галактисе он знал ничтожно мало.

Курк не смотрел в ее сторону, он рассматривал Геликс и Нику по очереди. Эл снова удивляла его. Он слушал, старался ничего не упустить, Эл рассказывала странную историю. Она говорила о таких вещах, которые на Земле были едва известны. Курк вспомнил их некогда тесное знакомство, она всегда свободно и просто воспринимала новые явления, как должное. Она не сопротивлялась текущим событиям и поэтому делала больше открытий, чем любой скептик, Курк относил себя к последним. Она забралась так далеко, соприкоснулась с другими цивилизациями, претерпела чудовищные изменения и говорила обо всем так, словно это просто, как раз, два, три! Великий Космос, кто же она все-таки? Похоже, Эл еще не исчерпала свои возможности, если так легко говорит о необычных для землян вещах. Курк ей верил, хоть ее рассказ имел фантастическую окраску. Его привлекали вовсе не обстоятельства, в которых она оказалась, не антураж ее жизни. Ему было интересно, что она переживает. Эл искала себя — это очевидно. Все потуги — очередная попытка разобраться в собственной природе. Что ж, она верна себе. Она нашла применение своим способностям, она служит другим — верный способ не впасть в манию величия. С такими-то способностями!

— Эл, значит, все началось не на Тобосе и не на Уэст? Когда же? — спросил он, дослушав рассказ до конца.

Эл пожала плечами и спросила, словно он знал ответ:

— Врожденное, думаешь?

— Не знаю. Тело... Что с ним поделаешь? Привыкнешь. А вот эксперименты над своей психикой ты зря разрешила. Этот монстр посильней. До этого не знала, что там есть, а теперь там не только ты? Темный лес.

— Нет. Я помню, что откуда взялось. Самое главное, я иначе вижу окружающую жизнь, не так плоско как раньше. Когда-то меня интересовали другие планеты, космос, все было абстрактно. Сейчас все изменилось. Я видела другие времена, другие миры, другие культуры и другие возможности, я все помню, хотя по идее не должна бы. Очень интересно. Я все словно впитываю, но при этом остаюсь собой, а все непонятное, оно откладывается глубоко, в подсознание, оно мне не мешает и выскакивает в экстренных случаях, тогда, когда нужно. Всегда было не так, как планировали специалисты, закавыка в том, что должна была преобладать чужая личность, преобладать над моей, а получалось наоборот. Я захватывала и руководила, у меня получалось так вживаться в роль, что я не чувствовала себя чужой, словно всю жизнь жила в том, во что меня превратили. Сначала ситуацию пытались исправить, но потом оставляли, как есть. Все было хорошо, кроме последнего случая. Мне было трудно бороться с агрессией, она накладывалась на мою агрессию, получилась жуткая смесь, так мне объяснили. Чтобы исследовать — надо время. Придется повторить эксперименты, но сейчас я должна отдохнуть и придти в себя в прямом смысле этого слова.

— Да. Уйти было самым правильным решением. Земные ученые давно открыли, что человек не может без родной планеты, мы с нею связаны и должны возвращаться. Без этого мы не сможем жить. Как знать, может объяснение в этом? Во что бы тебя, как ты выразилась, не трансформировали, только везде ты была чужеродным телом. Но это только гипотеза, то, что первое в голову пришло. Я не могу разгадать твои секреты, мне не под силу, но ты пришла, а значит, я тебе нужен. Со щитом ты справишься, не сомневаюсь. Хватка у тебя теперь, наверное, матерая? — Рассел улыбнулся. — С твоим подходом к людям тебе не нужен инспектор личного состава. Так в чем дело? У тебя есть просьба? Не думаешь же ты, что я помогу раскрыть твой секрет?

— У меня просьба. Даже две. Две не совсем обычных просьбы. — Эл посмотрела на Нику, которая уже залезла в море и замерла, стоя по пояс в воде. Она изучала, еще неизвестную ей стихию. — Я хочу попросить тебя присмотреть за Никой. Не обижусь, если откажешь. Она дикая и не совсем человек. У нее не простой характер, но договориться с ней можно. Ее зачислили в Космическую Академию, она будет жить как курсант со всеми вместе, но я не уверена, что она уживется. Она видела только десяток людей, здесь чужая для нее планета, она знает только теорию, а жить тут не умеет. На щит я ее взять не могу, там ничего нет, только платформа для посадки и жилой бокс без гравитации, опасно, первое время я буду так загружена, что начну забывать о ее существовании. Ей нужно учиться и осваиваться в обществе. Я выбрала Землю, хоть не знаю, что из этого получится. Хотела попросить тебя ей помочь. Ты знаешь о людях так много, что ответишь на все ее вопросы.

— Трудно быть мамашей? — спросил Курк и добродушно ей подмигнул.

— Нет. Я иначе себя чувствую. Она для меня, как младшая сестренка. У нас контакт, мы чувствуем друг друга, особенно Ника меня, я более толстокожая в силу возраста и тренировки. Поскольку в ней есть часть меня, она много понимает без слов.

— А характер твой?

— Есть немного. Упрямство иногда в экзальтированной форме, но она не склонна, как я, до последнего добиваться своего, у нее все уходит в обиду, она вредничает, молчит, уходит. Я хотела Лондера попросить присмотреть за ней, у него есть опыт воспитания детей, и он — биолог, но сейчас он в экспедиции, так что кроме тебя мне не к кому обратиться. Я оставила ему сообщение. Он будет обследовать ее, когда вернется.

Рассел присмотрелся к ребенку. Ника уже вылезла из воды и, описав большой круг по пляжу, мчалась во всю прыть прямо к веранде. Она легко пробежала по пандусу и ворвалась в дом. Наступил момент тишины. Рассел заметил, как насторожилась Эл. Потом раздался визг, и Ника выскочила из дому. Глаза ее были полны недоумения.

— Там зверь. Он на меня смотрит, — сказала она с испугом.

— Это сурок, — пояснил Рассел.

— Сурок, — повторила Ника. — Домашний?

— Да, — кивнул Рассел. — Не ядовитый, всеядный и добрый. Ты его напугала своим визгом.

— Его назвали в честь меня, — добавила Эл.

— Как это? — спросила Ника. — Твоим именем можно назвать сурка? По-моему, это не вежливо. Кто такой сурок и кто ты?

Рассел засмеялся первым.

— Интересный экземпляр, — сказал он сквозь смех, — огромное поле для моих исследований. Пусть остается.

— Если будет туго, сообщи мне, — со смехом сказала Эл.

Ника не понимала, почему они смеются. Она чувствовала, что Эл испытывает к огромному незнакомцу теплые чувства, а он очень рад ее видеть. Сама Ника вызвала у него интерес. Ника еще не знала, как относиться к Расселу, сейчас ее больше занимал этот зверь. Она струсила, увидев его, струсила при Эл. Уязвленное самолюбие толкало Нику загладить свой позор, и она направилась в дом, чтобы окончательно разобраться с тем, кто такой сурок.

— Тебе будет труднее, чем Тому было со мной, — с сожалением сказала Эл.

— У меня нет семьи. Было время, я ему немного завидовал, — сказал Рассел. — Когда тебе уже за сорок многое видишь совсем иначе.

— Тому было двадцать восемь, когда на его голову свалилась я. Тебе тоже легко не будет. Я даже чувствую неловкость, имею ли право перекладывать на тебя свою ответственность.

Рассел хмыкнул.

— Что с ее родной планетой?

— Там была катастрофа. Общество отброшено назад в своем развитии. Ника изменила форму из-за меня, а обратная трансформация может ей навредить. Она неплохо чувствует себя в образе человека. Учиться с бешеной скоростью и растет быстро, у нее работают некоторые способности от того народа. Она не агрессивна и не опасна, но хитрая и прячет то, что умеет. В документах я обозначила ее как колониста, чтобы решить сразу некоторые вопросы, особенно медицинские.

— Можешь спокойно заниматься своей работой. Я присмотрю за девочкой. Надеюсь, Земля станет для нее домом.

— Она умеет мысли читать, так что осторожно. Понаблюдай, чтобы она не жульничала, когда будет учиться.

— Это сложнее, я мысли не читаю.

— Ты всегда был честным, пусть она видит и чувствует тебя — это половина успеха. Я научила ее ценить искренность, думаю, она изучит тебя по своему, и будет доверять. Будет права качать — не уступай.

— А как она с твоими друзьями?

— К Алику она нашла подход — веревки из него вьет, в Димку влюблена, Игоря игнорирует, Оля для нее доктор, ее она побаивается, ну а Геликс наподобие лучшей подружки, все игры и тайны совершаются у него внутри. Только учит он ее всему подряд, без всякой системы. Академия не лучший вариант, но зато я буду поблизости.

— По твоим меркам на краю Солнечной системы это поблизости? Дитя Космоса, — заключил Рассел, — надеюсь, ты поживешь у меня?

— Конечно, дней десять, а может две недели, — кивнула Эл.

— Это хорошо.

— Пойду, проверю что там, — Эл направилась в дом. — Боюсь за сурка, как бы у него не случился инфаркт.

Эл прошла в дом. Сурок спрятался, Ника с разочарованием смотрела на пустой вольер.

— Ушел, — сказала она.

— Ничего. У вас будет время для общения.

— Я буду здесь жить?

— Посмотрим, хватит ли терпения у Рассела. Люди другие, земляне здесь отличаются от всех, кого ты видела. С Курком тебе будет не так сложно как со многими, постарайся не доставлять ему неприятностей, — Эл погладила Нику по голове. — Мне тоже жаль расставаться, малыш. Я не знаю, что будет дальше.

— Жаль, что я вижу только то, что есть, но не вижу будущего, — вздохнула Ника, — я бы рассказала тебе, что будет.

— Ну, уж нет. Я сама как-нибудь разберусь. Мне эти предсказания столько крови испортили, больше вреда, чем пользы.

— Ты боишься? — удивилась Ника.

— Да, боюсь, — согласилась Эл. — Ты могла бы мне помочь, если бы осталась на Земле. С тобой все будет хорошо.

— Ладно. Я останусь. Я даже не буду хвастать, что ты мой воспитатель. Я буду говорить, что я твоя приемная сестра.

— Да. Ты сильно мне поможешь, — с иронией сказала Эл. — Особенно это учтут твои будущие инструктора.

— Опять шутишь? Я пойду к Геликсу, спрошу про сурка. Надо узнать, чем его выманить из норы.

— Надо сидеть тихо и ждать. Он сам выйдет. Сиди и наблюдай, не надо к нему приставать, словно вы старые знакомые. Он так не думает. Когда он привыкнет, то перестанет бояться. Тебе придется играть по его правилам, — объяснила Эл.

— Я его обыграю, он не умнее меня, если сбежал.

— Если считаешь, что ты умнее, тогда имей терпение. Он должен тебе доверять, на это нужно время.

— Тогда я тут посижу, а ты иди, не мешай нам, — попросила Ника.

Эл отвернулась, зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться, и пошла на веранду. Рассел стоял у перил и смотрел на океан.

— Порядок. Ника приручает твоего сурка. Какое-то время будет тихо, — сказала она.

Рассел остался в той же задумчивой позе.

— Ты сказала, что будет две просьбы. — Он обернулся в ее сторону и ждал ответа.

Эл стало неуютно. Обстановка казалась безмятежной. Рассел любил уединение, поскольку раньше слишком много общался с людьми. Работа инспектора Космофлота по личному составу отняла у него двадцать три года жизни. Из-за нее, Эл, он попал в передрягу, застрял на планете Уэст, когда пытался Эл спасти, и сам чуть не умер. Курк начал знакомство с ней инспектором по ее делу, а потом уставные отношения перешли в дружбу. Разница в возрасте была не в счет. Они были интересны друг другу. Эл, ничего специально не делая, на личном примере, смогла доказать Курку, что судить других людей нужно очень осторожно, тем более, назначать меру наказания за проступок. Сама девушка стала живым подтверждением, поскольку ее обвиняли в том, чего она не совершала и даже в мыслях не имела, но, защищая честь организации, Космофлот просто растоптал ее в угоду своим интересам. В борьбе с бюрократическим аппаратом у Эл не было шансов выиграть. Курк поддержал ее, за что поплатился должностью и свободой. Из-за этого он в итоге оставил Космофлот. Его вернули на Землю и восстановили в звании, как только политика изменилась. Курк отказался от прежней работы и занялся наукой. Уединение и возможность продолжать давно начатые исследования — все, что ему было теперь нужно. Эл снова вторглась в устоявшуюся жизнь Рассела. Она почувствовала, что сейчас не стоит говорить о чем-то серьезном, она вообще зря сказала о второй просьбе.

— Ты разучилась скрывать свои эмоции. У тебя на лице написано, что ты ужепередумала, — обратился Рассел более настойчиво.

Эл напряглась. Но коль скоро намекнула, то ему хотелось непременно узнать, что еще прячется в кудрявой голове. Эл отвела взгляд.

— Я хотела попросить об услуге, не сейчас — в перспективе.

— Так. Снова тайны. Эл, ты себя странно сейчас ведешь. Ты что, смертельно больна?

По снисходительной улыбке девушки Курк понял, что не угадал.

— Мне предстоит выслушать еще одну историю? — спросил он. Эл держала паузу. Рассел решил не настаивать. — Хорошо. Захочешь, расскажешь потом. Отдыхай, капитан.

Эл облегченно выдохнула.

— Пойду, искупаюсь, — сказала она.

Рассел решил заняться ужином, с некоторых пор он готовил сам. Ника уже оставила сурка в покое и увязалась за ним.

— Ты давно знаешь Эл? — спросила она. — Эл сказала, что ты хороший друг, только я поняла, что совсем не такой, как Димка, то есть Дмитрий. Эл сердится, когда я его так называю.

— Да, я знаю Эл давно, но не так хорошо, как мне казалось, — сказал Курк искренне.

— А-а, — Ника махнула рукой. — Никто не знает.

— А ты?

— Я другое дело, я почти ее копия.

— Уменьшенная, — пошутил Рассел.

— Не смешно, — заявила Ника. — Это правда.

— Слушай, копия, чем ты питаешься? Эл любит овощи и молоко, а что любишь ты?

— Я ем все, — заявила Ника. — На самом деле, ты не это хотел спросить, про еду, ты из вежливости говоришь.

— Значит, ты действительно читаешь мысли? — спросил Рассел.

— Да. Эл разболтала? То есть, сказала.

— Раз уж нам придется жить вместе, какое-то время, я должен знать некоторые твои секреты, — пояснил Рассел, ему стало интересно, что она ответит. — Ты не против, если я буду тебя изучать? Такая у меня работа.

— Справедливо, — серьезно заявила Ника.

Рассел поднял брови.

— Не удивляйся. Я необычный ребенок. Ты людей изучаешь, а я не человек, — пояснила она. — Я не вписываюсь в круг твоих исследований. Я же все равно понимаю, что ты будешь меня изучать, как Эл. Валяй, я не против.

— Где ты таких слов набралась? — удивился Рассел и повторил. — "Круг исследований"? "Валяй"?

— У Геликса иногда проскакивает. Взрослые иногда тоже говорят, что-то такое. Это называется — разговорное выражение. — С этими словами Ника схватила большой нож и пучок зелени. — Хочешь, я порежу салат?

— Осторожно, он острый. — Рассел хотел забрать нож.

— А я знаю. Видишь точку на стене. Смотри. — Девочка подкинула нож, ловко поймала за лезвие и запустила нож в стену, он отскочит от камня и упал на пол. — Стена слишком крепкая. А у Эл получилось бы.

Рассел подошел к стене, посмотрел на царапину, потом поднял нож.

— Эл не станет кидать нож в доме, — строго сказал он. — И не будет хвастаться, тем, что умеет.

— Я больше не буду, — пробормотала Ника. — Я хотела тебе помочь, а нож бросила, чтобы показать, что умею с ним обращаться.

— Эл тебя научила? — так же строго спросил Рассел.

— Нет. Я просто знаю, как она это делает. Только у меня силы не хватает, чтобы нож вошел в стену.

— Стена из камня, — пояснил Курк. — Нож в нее не воткнется.

— Попроси Эл и увидишь сам, — гордо заявила девочка.

Курк понял, что с этим ребенком ему будет непросто.

— Ты сомневаешься? Попроси Эл, — моментально отреагировала она. — Я не хочу жить в Академии, там слишком много людей. Ты же не откажешься от меня. Я иногда хулиганю, но я исправлюсь. Можно я тут буду жить.

Рассел закрыл лицо руками, потер глаза и не смог не рассмеяться.

— Ну, ты и экземпляр!

Он дал ей нож поменьше. Ника повертела его в руке, потом положила перед собой пучок зелени и сосредоточилась, словно собиралась совершить некое магическое действо. Высокий стол доходил ей до груди, поэтому она притащила табурет и отрегулировала высоту так, чтобы могла стоять на нем. Зелень была ловко нарезана, и она спросила:

— Ну, как?

— Неплохо. — Кивнул Рассел. — Где ты научилась? В космосе?

— Нет. Я спросила у Геликса.

— Когда же ты успела?

— Только что. Мы все время так общаемся. Он спроецировал мне порядок действий, я их только повторила.

Рассел посмотрел на девочку.

— А когда корабля нет рядом, что ты делаешь? — спросил он.

— Делаю, как люди — учусь у других.

— Читаешь их мысли?

— Эл взяла с меня слово, что я не буду так делать. Я не буду читать мысли, я буду наблюдать.

— Ты можешь управлять собой? — спросил Рассел. В нем разгорался азарт. Девочка была уникальна.

— Я только учусь. Там, откуда я прилетела, никто не был против, когда я общалась мыслями, а тут немногие так умеют. Отсталая цивилизация.

— Я, по-твоему, примитивный?

— Нет, просто ты мысли читать не умеешь, но я могу тебя научить.

— Так просто? — усмехнулся Рассел.

— Не сложнее, чем порезать зелень, — ответила девочка.

Дом наполнили сумерки. Ника отказалась спать в доме и ушла на борт корабля. Рассел пригласил Эл в свой кабинет, где соорудил подобие камина. Огонь в нем был искусственный и не грел.

— Бутафория, — сказала Эл. — Все-таки современный человек не понимает разницы между искусственным и настоящим.

— Мне вполне достаточно иллюзии для успокоения и раздумий, в этих широтах тепло. Страсти улеглись? Может, расскажешь о второй просьбе? — спросил Рассел.

— Лучше не стало, но расскажу, раз проговорилась. Мне грозит опасность, может быть, смерть. Я хочу, чтобы ты поддержал ребят, если что-то случиться со мной. Просто побудь рядом, чтобы было поменьше глупостей.

— Сколько же раз тебя уже хоронили, Эл? На моей памяти раза четыре, а учесть твой рассказ, то больше. Умирать не надоело? Пора привыкнуть, что твоя работа — всегда риск. — В тоне Рассела не было усмешки, он говорил спокойно. Напряжение, в котором до сих пор пребывала Эл, заставило его серьезно отнестись к словам девушки, однако, срок, проведенный в непростых условиях, в чужом для нее мире, своеобразный род занятий, могли привести к тому, что нервы Эл начали сдавать. Рассел заподозрил, что кто-то в ее окружении нагнетает обстановку. Он решил обратиться к своей прежней практике, воспользоваться некоторой растерянностью своей молодой собеседницы и вытащить из нее всю историю целиком. Главное, чтобы беседа не выглядела, как допрос. — Или тебе напророчили очередную встречу с неизвестным врагом?

— И пророчество старое, и враг старый, — сказала Эл и кивнула головой несколько раз. — Нейбо.

— Знаешь, Эл, до сих пор у тебя хватало ума не искать с ним встречи, если ты будешь придерживаться такой тактики, то вы можете вообще не повстречаться. Космофлот создал мощную программу по защите границ. Ты будешь командовать целым подразделением, вот тебе и защита, все уже отстроили, кроме четырнадцатого сектора. — У него возникла догадка. Он помолчал немного. — Неужели эту дыру закрыли тобой? Ты не называла номер щита.

— Да. Я буду командовать Щитом-14. Строить новую базу,— сказала она. — Я не ищу встречи с Нейбо. Он ищет встречи со мной. Это месть, Рассел, и он не успокоится, пока меня не убьет. Я решила сыграть по его правилам.

— Эл, ты рассудком не повредилась на своей прежней работе? — в голосе Курка послышались суровые ноты.

Он не ожидал, такого поворота. Курк откинулся на спинку кресла и замолчал. Эл ждала еще какой-нибудь реакции, но он просто умолк.

То, что она делала, выглядело, как натуральное безумие, у Рассела не находилось сейчас слов, чтобы высказать свое мнение. Ему захотелось накричать на Эл. Он сразу вспомнил, что вдвое ее старше и повидал самых разных людей, даже сумасшедших, которые казались нормальными. Эл сейчас выглядела именно так. Нужно уговорить ее отказаться.

— Я знаю, что все выглядит как нелепое стечение обстоятельств. Я не горю желанием с ним встречаться, но если придется — готова за себя постоять, — сказала Эл, не дождавшись ответа.

— А твои друзья, они знают, с чем столкнуться? Они знают, что ты сделала с собой и своим рассудком, капитан?

— Про пиратов знают. Они не знают, чем я занималась в Галактисе. У меня не хватило смелости им рассказать.

— Даже так. Отважная и честная Эл скрыла правду от лучших друзей? Припоминаю, что когда-то ты больше всего ценила доверие.

— Не трави душу, Рассел. Я сама разберусь. Я скажу им и про свою работу спасателя, и про Нейбо, только позже. На них вот-вот свалится колоссальная работа. У меня есть время, я успею. Я тебя прошу только об одном — помоги им, если я исчезну. Ты раньше проводил реабилитации, они тебя знают. Ты найдешь к ним подход.

— Может тебе найти к ним подход? Ты не права, Эл. Ты сорок раз не права. Про Нейбо тебе в Галактисе нашептали? — не унимался Рассел. — Тебя опять использовали. Что с того, что ты сильная? Где будешь ты, и где Галактис? А пираты рядом. Кто тебе поможет?

— Рассел. Угомонись, — твердо сказала она. — Не делай трагедии из ничего. Пока мы не отстроим базу, рядом будет дежурить корабль Галактиса. Я наберу хороших пилотов, у нас будет новейшая техника, мы справимся.

— Щитом ты сможешь командовать. Не сомневаюсь. Меня тревожит твоя вера в то, что ты можешь победить Нейбо.

— Я не верю, Рассел. Иначе, не обращалась бы к тебе со столь странной просьбой. Решение принято, никакими уговорами ты меня не переубедишь, не трать зря свой талант.

Курк вздохнул и отвернулся.

— Пойдем, — сказал он и решительно встал.

— Куда?

— Хочу кое-что проверить, — ответил он строго.

Эл пошла за ним, Рассел завел ее в импровизированную кухню и подал самый большой нож.

— Видишь точку на стане? Можешь попасть в нее так, чтобы нож вошел в камень? — попросил он.

— Та-ак. Ника пыталась проделать трюк, судя по царапине, — возмутилась Эл. — Завтра будет, что обсудить.

— У нее не получилось. Но она убеждала меня, что ты можешь. Я прошу тебя. — Рассел был спокоен. Он собирался проделать опыт и убедиться в одной из двух версий, которые построил после разговора с Никой.

Эл стояла с ножом в руках и смотрела на Курка.

— Зачем тебе?

— Пытаюсь понять вас обеих, — коротко ответил Рассел и жестом предложил Эл подтвердить слова воспитанницы.

Эл расплылась в улыбке, закрыла глаза, а потом засмеялась.

— Если я сделаю, ты не будешь допекать меня разговорами о пиратах? Рассел, ты беспробудный скептик, но твой ум мне всегда нравился.

— Не заговаривай мне зубы.

— А ты перестань сомневаться. Неужели ты веришь, что нож может войти в камень?

— Начинаю верить.

Эл положила нож на стол.

— Этот не подойдет, металл хрупкий, сломается, а в хозяйстве вещь полезная. Зачем портить хорошую вещь.

Курк не успел сообразить, что происходит. Все произошло за пару мгновений. Эл расстегнула потайной карман костюма, где-то на бедре, еще мгновение, и короткий нож по рукоятку вошел в стену, в ту самую точку, куда не попала Ника. Курк дрогнул с опозданием.

— Это первый и последний раз, — заявила Эл. — Больше никаких трюков я показывать не стану.

Курк подошел к стене и провел пальцем по рукоятке. Нож был обычный, каким пользовались многие, особенно десантники, лезвие миллиметра на три еще торчало из стены. Он знал, что у Эл было нездоровое пристрастие носить с собой оружие. Она подошла, встала с другой стороны. Она взялась за рукоятку, чтобы достать нож. Рассел остановил ее руку.

— Сам ты его не достанешь, разве только стену разобьешь, — пояснила она.

— Оставь на память. Как напоминание.

Эл хитро улыбнулась и подмигнула ему.

— Как говорит один мой друг, я умею кусаться, и я опасна. Испугался?... Все иллюзия, Рассел, — старая истина, — шепотом сказала она. — Высший пилотаж — воткнуть в стену соломинку, но я так не умею.

Она звонко рассеялась.

* * *

Был год 1992. Асфальт. Бегущие мимо машины. Московский воздух. "Мне придется мутировать, чтобы дышать этой смесью", — подумала Эл.

Она спешила домой. Расстояния казались большими. Геликс высадил ее на окраине города ранним утром, к дому родителей Эл добиралась своим ходом. Два с половиной часа затраченные на дорогу — своего рода экскурсия в детство. Серый мартовский день встретил ее ветром и непродолжительным мокрым снегом. Одежда казалась неудобной, обувь скользила, Эл маневрировал на тротуаре, чтобы не упасть. До родного дома еще полтора квартала.

Для нее прошло полтора земных года, а тут только шесть месяцев. Все равно это был срок. Визит будет коротким и главное не наболтать несуразицы. Сидя в метро, Эл прочла пару газет. Мир менялся и, кажется, не в лучшую сторону. Русский язык она еще не забыла, читала бегло, но в разговоре могла сойти за иностранку, поскольку тщательно выговаривала слова. Попутно она придумывала легенду, раз она спасатель, то должна быть где-нибудь авария. За несколько дней, которые Эл провела в доме Рассела, она успела сильно загореть. Для объяснения Эл выбрала вариант с Африкой, газетный заголовок подсказал ей выход, во всяком случае, загар она оправдает. Эл не испытывала дискомфорта от того, что ей придется врать. Вранье забудется на фоне той темы, которую она решила обсудить с семьей. А именно, собственное появление на свет.

Дверь никто не открыл. Эл позвонила три раза и пошла назад. Дома никого. Странно, но она чувствовала, что встреча состоится. Неужели чутье подвело ее. С грохотом разошлись двери лифта. Проблема решилась мгновенно, все сошлось, потому что из лифта вышел Саша. Брат поднял брови. Эл улыбнулась.

— Привет, я без телеграммы. — Она пожала плечами и растерялась.

— Здравствуй, сестренка.

Он улыбнулся ей в ответ, и они обнялись.

— Ключей у тебя, конечно, нет? — спросил Саша.

— Представляешь, есть. Забыла. — Эл побренчала связкой в кармане.

— Помню, ты проявляла чудеса собранности. — Он открыл дверь и впустил сестру. Когда зажег свет в прихожей первое, что бросилось в глаза — загорелая физиономия Эл. — Ты что из Африки?

— Точно. — Эл достала из кармана сложенную в несколько раз газету и показала брату заголовок статьи.

— Надо же, до каких краев ты добралась! — воскликнул брат. — Ну и как там в Африке?

— Жарко во всех отношениях, — пошутила Эл. — А где мама с папой?

— Папа, как всегда на боевом посту, а у мамы сегодня три лекции. Я тоже только перекусить забежал, был поблизости. Дело тут паршивое образовалось. А, не хочу говорить.

Из кухни в вразвалочку вышел Байкал, любимый пес семьи Светловых. Он кинулся к Саше с восторженным лаем. Саша несколько минул усмирял восторги собаки, попутно удивился, что Байкал никак не отреагировал на появление Эл.

— Ты надолго? — спросил он.

— Несколько часов, потом нужно улетать, — ответила она. — Жаль. Хотела всех увидеть.

— Я голодный, пошли, перекусим, — предложил брат.

Он ловко делал бутерброды и ставил на тарелке в печь, через минуту доставал уже горячие. Байкал тут же выпросил два, один молниеносно слопал, а другой прихватил с собой, направляясь в прихожую к любимому матрасу.

Пока Саша был занят, они не разговаривали. Эл собиралась с мыслями. Начать разговор было очень трудно. Она поняла, что ей повезло — она встретила именно Александра, разговор с матерью дался бы ей с огромным трудом. Не стоило прояснять ситуацию, если бы не события последнего времени. Стало совершенно очевидно, что она не родная в семье Светловых, нужно срочно выяснить, откуда она взялась. Если бы она была простым человеком, ни за что не заикнулась, что раскрыла семейную тайну. С Сашей разговаривать будет легче, он может вскипеть, но зато брат не такой чувствительный как мама. Эл очень дорожила этими людьми. Понятие семья заключалось для нее именно в них. Эл давно поняла, что все ее воспитание и моральные принципы, отношение к миру пришло отсюда. Дисциплина и свободомыслие, академическая подготовка и теперешний ее опыт хорошо накладывались на воспитание, полученное в детстве. Здесь было ее прошлое, в двадцатом веке. Нужна была неимоверная сила, чтобы разорвать эти связи. Придти и попросить объяснений о ее происхождении на свет, означало, нарушить семейную гармонию.

— А почему ты обедаешь здесь, где Катя? — Эл вспомнила, что брат женат и у него должен родиться ребенок.

— В больнице. Беременность проходит тяжело. — Саша погрустнел. — Надеемся, что обойдется.

— Обойдется. — Эл сочувствующе посмотрела на него.

"Надо же. Тут дети рождаются. Жизнь идет". — Промелькнуло у нее в голове. Она просто не знает, каково им тут, идеализирует — это все ностальгия. За те два года, что она тут прожила после своего побега из будущего, не все время Эл проводила дома. Скачки во времени все равно были, она выпадала из реальности этого времени, погружалась в новую, путала одно с другим. Тут проходила своя жизнь, всего полгода прошло.

— Сколько у тебя времени? — спросила она.

— Смотря, на что мы его потратим? Сейчас позвоню на службу.

Он стал звонить по телефону. Долго объяснял, что сестра приехала. Его собеседник не очень ему верил, но Саша пообещал ему, что отработает, потраченное время. На том они договорились.

— Итак? — задал он вопрос. — Полагаю, что в такую погоду лучше дома сидеть. Расскажи о себе, как мальчишки, как личная жизнь?

— Саш, давай о важном поговорим.

— О чем? Будто твоя жизнь не важное дело.

— У меня есть вопрос. Только я боюсь, что ты расстроишься.

— Мне не до расстройств. Только не с моей работой. Я должен решать вопросы, а не расстраиваться. Спрашивай, не бойся.

— Ты помнишь, как я появилась на свет? — Эл при этом испытующе посмотрела.

— А точнее? Что конкретно ты хочешь знать? Номер роддома? — Саша насторожился, но в выдержке ему не откажешь.

— Я подозреваю, что я приемный ребенок, — сказала Эл и посмотрела виновато.

— С чего ты взяла? — спросил брат и усмехнулся.

— Я встретила акушерку, когда мы летом были у деда. У мамы не должно было быть детей. Саша, я могла бы сделать простой анализ крови и сверить, но так будет не честно. Я люблю вас и никакой другой семьи мне не нужно. Только мне очень важно знать, откуда я взялась, как бы странно не выглядела моя история.

— Мать знает?

— Нет. Я рада, что встретила именно тебя. С тобой мне проще говорить. Давай мы поговорим, а маме ничего не скажем. Идет?

Саша посмотрел на сестру. Раздался звонок микроволновки, он отвлекся, чтобы достать бутерброды. Только есть ему расхотелось, в желудок, словно камней набили. Он поставил тарелку перед Эл. Она не смотрела на еду, она смотрела на него.

"Глаза. Какие удивительные у нее глаза, темные, глубокие, аж, страх за душу берет". — Подумал он. Когда он обижал ее маленькую, она сверлила его этими глазами, и он места себе не находил, злился, когда она так смотрела. Сейчас взгляд был другим, полным ожидания и тоски.

Он подошел к окну. "Господи, неужели придется сказать ей правду?" — от такой мысли ему стало тяжело.

— Дело только в акушерке или ты что-то еще нашла? — спросил он для того, чтобы оттянуть начало объяснений.

— Я основываюсь только на собственных наблюдениях, — уклончиво, но уверенно ответила она. — Дело не в том, что в семье нет блондинов с кудрявыми волосами. Мне нужно знать, это мне поможет.

— В чем?

— Я не могу сказать, Саша. Я выслушаю все, только правду, какой бы безумной она не казалась.

Красноречивый взгляд Александра выдал его. Он посмотрел на сестру с опасением. Эл поняла, что дело нечисто, семейная тайна, о которой он не хотел думать.

Александр снова вгляделся в Эл. Она сидела за столом в пол-оборота к нему, поза была наполнена покоем и достоинством. У него словно пелена с глаз спала. Возникло чувство, что она не вписывается в окружающий антураж, вообще этот суетный мир не для нее.

— Я тоже хочу хоть какое-то объяснение, — сказал он. — Почему бы, нам не быть взаимно откровенными, сестренка.

Последнее слово вызвало дискомфорт в душе. Он, по сути, не знал, какая она теперь. Полгода назад он просто был рад ее появлению, подшучивал и говорил ей колкости, словно она была еще ребенком. Элька превратилась в Элли, и он задумался над тем, что его сестрица натура загадочная. По крайней мере, она казалась такой теперь.

— Ты чего-то боишься? Ладно, я первая начну откровенничать, — согласилась она. — Моя работа связана с космосом, требования высокие. Опасно. Вы моя семья и в случае медицинских осложнений понадобится ваше участие. По документам у меня первая группа крови, а в семье только вторая и третья. Мне продолжать?

— Как ты попала на космические исследования?

— Это большой секрет. То, что я сказала — уже ошибка. Ты по долгу службы знаешь, что такое секретность.

Он кивнул.

— Я хочу знать всю правду целиком от и до, — настойчиво повторила она. — Если ты что-то скроешь, мне придется добывать информацию по другим каналам.

— Ты будешь меня проверять?

— Смотря, насколько ты будешь убедителен.

Эл широко улыбнулась, в ее темных глазах заиграли шаловливые огоньки. Саше стало немного легче, улыбка девушки подействовала отрезвляюще. Минуту назад ему стало казаться, что он спит.

— Итак. У нас немного времени. Начнем? — кивнула она.

Саша сначала сел обратно на табурет, потом вскочил и заходил по кухне.

— Саша... Не волнуйся так. От твоего рассказа мои отношения к семье не изменятся, только правда выйдет наружу. Я вас всех люблю, но имею право знать правду.

Она не играла, прошел тот период, когда она мучалась своим открытием. Когда действительно возвела стену между собой и этими тремя людьми, когда не хотела возвращаться домой. Постепенно здравый смысл взял верх, и Эл поняла, что никакой трагедии нет, ее напугала неизвестность, которая таилась за раскрытием семейной тайны. Это она сама придумала свой страх. Просто жизнь показала ей еще раз, что она другая. Она боялась узнать о самой себе что-нибудь ужасное. Все муки были порождением ее собственного я, которому было удобно не знать правду и которое стремилось уйти от проблемы, вызывая еще большую агонию. Те времена миновали, страх сменило желание познать.

Саша, как раз, поравнялся с ней, совершив очередной тур по кухне. Эл поймала его за руку.

— Успокойся, — уверенно сказала она. Даже чуть повысила голос.

Это слово подействовало на него как заклинание. Саша перестал метаться и сел. Теперь они сидели напротив друг друга. Он смотрел ей в лицо, изучал некоторое время. Эл снова ему улыбнулась. Он удивился, что она так спокойна — значит, знает давно, и все уже обдумала.

— Ответ — да или нет — тебя не устраивает, — констатировал он.

— На этот вопрос я ответила. Дело за подробностями.

Саша собирался с мыслями, она его не торопила. Он снова встал у окна, открыл форточку, так ему казалось, легче будет говорить.

— Я не знал, что у мамы не может быть детей. Мне было тринадцать, в то время родители не обсуждали такие вопросы с детьми. Я мечтал о сестре. В соседнем доме жил мальчик, чуть младше меня, я ему завидовал. Он водил сестру в сад, заступался за нее. Я тоже хотел быть старшим братом, и даже родителям заказал сестру на Новый год. Они шутили надо мной, но я заметил, как мама расстроилась. Я был настырным и даже стал говорить, что хочу, чтобы у сестры были белые волосы, кудрявые, но чтобы она не была плаксой, и умела бы за себя постоять. Отец пошутил, что тогда мне нужен братишка. В подарок мне купили куртку, на том дело и закончилось.

А потом было лето того же года. Мама не смогла достать мне путевку в лагерь, дед болел, у отца маневры, и ей пришлось взять меня в экспедицию в Сибирь. Меня даже на какую-то должность оформили, как подставное лицо. Я был рад без памяти. Сто раз просился с ней, но она всегда говорила, что там некогда присматривать за детьми. Лагерь был прямо в лесу, в какой-то жуткой глуши. Помню, шли дожди и тучи мошкары. Мне было очень трудно. Взрослые были все время заняты, я работал, как мог, но сильно уставал. Однажды, я набедокурил, видимо сильно, я испортил какие-то бумаги. Было сыро, и я развел ими костер. Мне влетело, особенно от мамы, я не припомню, чтобы она так ругалась. Я разозлился и на нее, и на всех, и в отместку сбежал из лагеря. Решил спрятаться недалеко, чтобы понервничали, а потом вернуться. Я просидел несколько часов в какой-то лощине, слышал, как меня звали, а потом сжалился и решил вернуться и соврать, что заблудился. Видно Бог хотел меня наказать, я шел, думал, что иду к лагерю, не учел, что солнце, по которому я ориентировался, может зайти. Я заблудился по настоящему. Перепугался страшно. Я метался по лесу до вечера, а ночь пришлось сидеть на дереве. Я вспомнил и про леших и про всякую нечисть, плакал, даже молился, хотя был пионером, давал всякие клятвы, что если спасусь, сделаю то-то и то-то. Я заснул, только когда вымотался окончательно. Я видел короткий сон, помню только, что там был ребенок. На рассвете я замерз, проснулся и жутко хотел пить. Я увидел, что сквозь листву, что-то светиться, думал лужа. Слез с дерева, а когда подошел, чуть со страху не умер. Это был малыш, без пеленок и абсолютно голый. Он чуть светился, когда я подходил, а потом все исчезло. Это была ты, Эл. Не знаю, куда девался мой страх. Я испугался, что комары тебя съедят, или ты замерзнешь. В голове возник план. Я завернул тебя в куртку, залез на возвышенность и стал орать, так громко, на сколько легкие позволяли. Оказалось, что я был метрах в трехстах от лагеря, совсем близко. Когда я увидел своих, то потерял сознание.

Ну и шуму было! Вызвали вертолет, милицию. Мама, как начальник экспедиции, полетела в районный центр. Дело оказалось запутанным. Ближайший поселок в ста километрах. Местные жители знают друг о друге все. Некому было тебя подбросить. Сошлись на версии, что тебя украли звери, волки, может быть. В ближайшей местности никто не заявлял о пропаже. Это я сейчас так говорю, складно. Тогда меня интересовал только один вопрос, что с тобой сделают? Когда мать вернулась в лагерь без тебя, я закатил грандиозную истерику, даже голодовку объявил. С горем пополам меня успокоили, даже укол сделали. Мама поклялась меня больше никуда не брать. Я испортил ей и экспедицию, и репутацию. Мы еще месяц жили в лесу. Меня пристыдили. Я и сам потом понял, что вел себя, как капризный малец. Я почему-то решил, что мама не хочет даже слышать о тебе. Мы впервые крепко поссорились.

А в Москву мы прилетели уже втроем. Родители твои не нашлись, тебя уже отправили в детский дом. Мама, оказывается, в первый день все решила, если не найдутся твои родные до конца лета, то она подаст заявление на удочерение. Позвонила папе, они договорились, а мне она не сказала, чтобы я не расстроился, если ничего не получится. Вот и получилось. Так ты и осталась у нас.

С именем смешно вышло. Мы тебя месяца три назвать не могли. Ты произносила звук, что-то вроде "ле-ле-ле" или "эл-эл-эл". Так тебя и прозвали — Эл, а полное имя дали — Элли, против никто не был. Выходит, ты сама себя назвала. Мама с меня честно слово взяла, даже клятву, что я не проболтаюсь. Очень мне было надо, я был так рад, что ты появилась. Теперь, когда ты пропадаешь, мама мучается подозрениями, вдруг ты узнала правду, — Саша замолчал.

— Я помню, как вы меня дразнили — подарок от деда Мороза. Кто бы мог подумать? — задумчиво сказала Эл.

— Ты поверила?

— Абсолютно. Огромное тебе, спасибо.

— Если тебе от этого станет легче, то я не зря нарушил слово, — заключил брат.

— Я тебя люблю. О таком старшем брате можно только мечтать, — тихо сказала Эл. — Если бы могла, то заплакала бы.

— Значит, все нормально? — спросил он.

— Да. И не придумывай глупостей.

Эл взяла с тарелки бутерброд с сыром и откусила.

— А молоко есть?

Саша тоже стал жевать свой бутерброд.

— Сестра у меня просто уникальная, — воскликнул он. — Тут такое творится, судьбы решаются, а она про молоко думает. В Африке молока не подавали?

— Нет. Оно там быстро скисает, — пошутила она.

Время вышло, они спустились во двор и обнялись.

— Куда ты теперь? — спросил Саша. — Или государственная тайна?

— Я навещу маму, все-таки. С моей стороны не порядочно не показаться ей на глаза. Мне предстоит трудная работа, теперь я не знаю, когда вернусь.

— Тогда я с тобой, а с работой — разберусь.

На этот раз она не обещала писать письма и не говорила про скорое возвращение.

Глава 3 Щит-14

Шит-14 — далеко от Земли, но не так уж далеко от границы Солнечной системы. Солнце — только одна из звезд-точек в огромном пространстве. Скоро в зону досягаемости станции подойдет Юпитер, можно будет установить контакт с его базами, поблизости начнут сновать корабли, а значит, будет не так одиноко.

Задуманная научной базой для исследования космоса система маяков, телескопов и разведывательных зондов, объединенная единой сетью управления, в итоге стала системой оповещения, защитой от возможного вторжения. Мирная по назначению космическая система была переименована в щит с порядковым номером, соответствовавшим номеру сектора звездного неба в атласе.

Ежедневно в поле охвата щита появлялись незваные гости. Иногда пять, иногда восемь объектов разного вида и класса. Пираты. Словно поставили цель держать весь состав щита в напряжении. Стоило только появиться новой базе, которую обживала группа под командованием Эл, как их стали донимать визитеры. Надежды молодого капитана на мирное разрешение конфликта быстро испарились.

Район четырнадцатого сектора интересовал пиратов. В этом районе они возникали, словно, из ниоткуда. Их интересовали торговые суда. Они считали себя здесь хозяевами. Близость обитаемых планет будоражила их аппетит.

Год прошел с того момента, как команда Эл поселилась на щите. Через пару недель после начала работы начались первые испытания на прочность молодого капитана. Набранная Космофлотом команда, кажется, не представляла, кто будет командовать щитом. Самым простым объяснением было то, что она девушка и младше многих своих подчиненных. Даже строгая субординация, принятая в Космофлоте, не спасла положение, а ее скандальное прошлое вызвало ропот среди подчиненных. Трудностью стали не только суровые условия, но и люди.

Щит снабдили катерами Галактиса, всеми данными разведки, а потом набрали лучших пилотов. Изначально, Эл рассчитывала, что профессионалы — половина успеха. Однако планы быстро изменились.

Камнем преткновения стал стиль полетов, который Эл, Димка и несколько консультантов из Галактиса выстроили для новых катеров и попытались внедрить для летного состава. Ей все казалось правильным. Она сопоставила данные разведки, с типами пиратских кораблей и их манерой нападения. Вычислила карты полета противника, дальше родилось на свет "произведение полетного искусства", как назвал это Димка — карты полетов штурмовых катеров. Эл, как она считала, решила две задачи. Первая заключалась в том, что катера могли ловко уходить от обстрела, конечно, если противник не превосходил их по численности, в крайнем случае, команда жертвовала автоматическими кораблями, но люди оставались живы. Второе, не нужно было вести ответный огонь, просто уйти под прикрытие базы. Им не надо было убивать, что, по мнению Эл, было огромным плюсом и политической мерой, на такой манере поведения она особенно настаивала. Ставка была сделана на мастерство пилотов. Пилоты опробовали новую технику, и все схватились за головы. Так никто не летал. То, что далось в полете ей, оказалось трудностью для других, даже для уже опытного Димки. Он скрипел зубами и старался. Главной трудностью оказалось переучивание "стариков", они же стали причиной первых неудач и провалов. Опытные пилоты называли нововведения капитана "охотой дикарей на мамонта", "выходками дилетантов", ей читали нотации о том, как работают другие щиты, какой она плохой капитан, попутно вспоминали ее прошлую карьеру в Космофлоте и прочее, и прочее. Эл уволила из команды большинство профессионалов. Они ей такого обращения, естественно, не простили. Эл грозило увольнение. Она же упрямо твердила: "Так можно летать. Так правильно. Я докажу".

Эл, как выразилось позднее командование, по своему обыкновению, махнула рукой на авторитеты, потом на обученных пилотов, потом на старые методы работы, потом на угрозу освобождения от должности. Она набрала пилотов среднего класса, которые без особого сопротивления и споров разучивали и выполняли-таки новые полетные комбинации, делали то, что требовала она, сколько бы труда не стоило такое обучение. Результатом стала настоящая победа. Через четыре месяца положение на Щите-14 изменилось. Известие, что команда новичков оттеснила пиратов от щита, быстренько разнеслась по другим секторам. Способ их действий оказался странным, какой раньше не применялся на щитах. Команда Эл применила неприменимую для земных кораблей систему маневров, стиль полетов упростили и усовершенствовали на практике, но суть не изменилась. Так можно было летать. Получалось, что не пираты охотились на транспортные суда, а пилоты Щита-14 устраивали охоту на пиратов, и пленили нескольких, чего раньше не бывало. Однако победа далась Эл не в результате битв с пиратами, скорее со своими подопечными.

Еще одним новшеством стало то, что в ее команде летали все: медики, техники, инженеры, диспетчеры и штурманы — летали по тем самым пресловутым комбинациям, из-за которых Эл рассорилась с профессионалами. Полеты были чем-то вроде эпидемии на щите. Они летали так, что пираты не смогли уничтожить ни один корабль, если только пилот не ошибался. Любой объект, который попадал в поле досягаемости щита, был немедленно пленен. К обычному техническому оснащению Щита-14, добавилось пятьдесят шесть пилотируемых скоростных кораблей и полторы сотни автоматических — целый флот. В четырнадцатом секторе наступило затишье. Эл могла себе позволить отлучиться от командования, потому что знала, что теперь система будет работать и без нее.

Отчасти, оплотом спокойствия капитана был Алик. Он стал ее правой рукой, теперь он командовал в ее отсутствие.

Эл позволила себе командировку на Землю. Ей пришло сообщение от Торна, с просьбой прилететь в Галактис и привезти туда Нику. Зачем, Торн не сообщил. Это удивительно совпадало с планами Эл. Ника не уживалась в Академии. Эл знала по рассказам Рассела, что она в том не виновата, она была слишком уникальна для простого землянина, который плохо представлял, с каким ребенком имеет дело. Ника не ладила с наставниками, но общий язык с ровесниками нашла без труда, и кажется, верховодила шайкой хулиганов на курсе. Эл поняла, что нужно искать другое место для учебы. Галактис был единственным вариантом, который она знала. Предложение Торна оказалось кстати.

Не многие на Земле знали, что происходит на границах системы. Эл получила положенные поздравления, но широко ее работа не обсуждалась, что избавляло Эл от лишних объяснений. Она могла просто заняться запланированными делами, попутно отозвать Нику из Академии, что у последней вызвало бурную радость.

Они вылетали с Земли на грузовом корабле до отказа заполненном новым оборудованием. С ними летел еще один капитан. Он задерживался. Эл и Ника пошли на посадочную площадку вдвоем.

Ника поморщилась.

— Это же глейдер, — фыркнула она. — Пока до щита долетим — уснем. Зачем ты выбрала такую медленную посудину?

— О! Ты уже в кораблях разбираешься, — похвалила Эл.

Она проигнорировала замечание Ники. Девочка сдвинула брови.

— Это же грузовик, — буркнула она.

— У нас большой груз. Пришел контейнер из Галактиса. Везу разные подарочки команде, оборудование. А еще, его разрешили оставить на щите, для работы. Там скорость не нужна. Еще один плюс...

Эл ждала, что Ника спросит про плюс, но она демонстративно отвернулась от Эл и от корабля.

— Не полечу я на этом. Почему Геликс не прилетел?

— Геликс в разведке. Он занят. Он отыскивает базы пиратов в нашем районе. Когда мы прилетим, их уже, наверное, ликвидируют.

— Без тебя? — возмутилась Ника.

— Мы их только ищем, — пояснила Эл, а потом поправила сама себя. — Геликс помог найти. Увидишь ты своего друга, не волнуйся.

— А я думала, вы воюете! Сражаетесь с пиратами.

— Нет, малыш, вот как раз воевать мы не должны. Мы работаем, чтобы пираты не нападали на корабли. Мы вообще-то научное подразделение. Основная наша задача наблюдать дальние объекты, предупреждать о приближении космических тел. Просто нам приходиться вести дела на два фронта. Время такое. Однако, быстро ты нахватала местного менталитета. Война — последнее дело.

— Чем вы там вообще занимаетесь, если не воюете?

— Строим базу, летаем, ведем переговоры.

— Совсем не интересно. Я думала...

— Не нравится — оставайся в Академии, — перебила ее Эл.

Ника напряглась, насторожилась. Эл действительно могла не взять ее с собой. Пока не поздно надо было соглашаться.

Академическая дисциплина была Нике совсем не по вкусу. Ежедневные подъемы и отбои, жизнь по часам, странные предметы, постоянная работа, строгие инструктора и воспитатели и никакой свободы. Но самое главное — Эл далеко. Год в этом жутком заведении показался Нике вечностью. Кое-что ей было интересно, например, летать. Конечно, земные аппараты с Геликсом сравнить было нельзя, но зато, она стала понимать, почему они вообще летают. Люди Нике тоже не понравились, они были примитивнее, чем ее прежние знакомые, а некоторые думали о себе больше, чем представляли на самом деле. Нужно было как-то отделаться от такой учебы, Ника продумывала план побега, к счастью прилетела Эл.

— Хорошо-хорошо, полечу хоть на метле, только не оставляй меня в Академии, — согласилась она.

— На метле? Очень интересно, — отозвалась Эл, Ника заметила, что она не сердится.

— Меня прозвали ведьмой. Я, иногда, нарушала данное тебе обещание, и вытворяла всякие штуки. Я навела справки — узнала про ведьм. Мне понравилось. Я хочу быть ведьмой. Мне такое занятие вполне подходит.

— На метле до щита ты не долетишь, — заключила Эл.

— Ты знаешь, кто такие ведьмы? — удивилась Ника.

— Да. Я же из прошлого. Я даже знакома с одним волшебником. Так вот он говорил, что нельзя использовать свои способности, если они навредят другим людям, животным и прочей живности. Особенно использовать способности в личных целях. Пока ты так и поступаешь, судя по рассказам. Мне это не нравится.

— Ты стала такая строгая, — с опаской сказала Ника. — Ты меня накажешь? А что ты сделаешь? Сожжешь меня на костре или утопишь?

— Хуже, Ника. Я оставлю тебя в живых, но расскажу о твоих выходках Дмитрию. Полагаю, он их не одобрит.

Ника даже побледнела.

— Не надо! — взмолилась она.

Она остановилась и посмотрела, как Эл невозмутимо шагает к кораблю. Тут с ней поравнялась платформа, и незнакомый человек обратился к Нике:

— Эй, ребенок, что ты делаешь на поле? — Он увидел ее растерянную мордашку и поднял брови. — Что-то случилось?

— Я лечу, — сказала Ника и насупилась.

— Куда? Можно узнать?

— Щит четырнадцать. Рейс двести семнадцать, капитан.

Она побежала следом за Эл.

— Не говори, пожалуйста, — попросила она жалостным голосом, преграждая путь Эл.

Эл остановилась.

— Хорошо. Тогда договор. На щите мысли не читать, предметы, особенно незнакомые, не двигать, способностями не хвастаться и ко мне обращаться как к капитану. Ясно курсант?

— Да. Даю слово.

— Нарушишь хоть один пункт, и я наябедничаю Димке, про то, что ты выделывала в Академии.

— Я не нарушу, — твердо заявила Ника.

— Верю. Иди, готовь корабль к старту. Выйдем за орбиту Марса — поведешь сама.

— Я поведу? — обрадовалась Ника. — Бегу.

Она побежала к кораблю, ее больше не тревожила, что он старый и медленный. Эл все-таки справедлива и права.

— Это ваша дочь? — раздался за спиной Эл мужской голос.

— Здравствуйте, капитан Делон, — приветствовала его Эл и повернулась. — Это моя сестра. Она летит с нами.

— Вы капитан Эл? — он был, как будто, удивлен. — Я узнал об отлете поздно и ничего о вас не знаю. Я не перепутал поле? Я не знал, что вы женщина, то есть девушка.

Он воплощал своим видом идею об элите Космофлота. Подтянутый, крепкий, с гордым взглядом, одетый в новую капитанскую форму со всеми знаками отличия. Возраст у него был к сорока, может больше, и он имел привлекательную внешность. Он был удивлен такому знакомству и не смог этого скрыть. Эл подумала о своем внешнем виде и сравнила себя с ним. На ней был костюм, в который она переоделась для погрузки, потому что хотела проследить, чтобы влезло все, что она приготовила. Костюм был не новый, размер плохо регулировался, поэтому комбинезон висел мешком. Один рукав куртки она закатала для удобства, а второй был спущен. На фоне этого щеголя Эл выглядела, как клоун. Он оглядел ее несколько раз с головы до ног, и Эл увидела разочарование на его лице.

Она не выдержала и рассмеялась, чем привела нового знакомого в еще большее замешательство.

— С тем, что я девушка ничего поделать не могу, а за внешний вид извините, капитан, я переоденусь на борту.

— Вам разрешили взять с собой ребенка? — удивился он еще раз.

— Это не ребенок. Это курсант Академии. Она летит в Галактис, транзитом, через наш щит. Я объясню позже, если хотите. Скоро взлет.

* * *

— Дмитрий, просыпайся. Просыпайся, соня. — Алик старался посильнее раскачать капсулу, в которой мертвым сном спал его друг. При отсутствии гравитации у него это плохо получалось. Димка не проснулся даже, когда Алик включил громкую связь. Капсула была заперта изнутри, выудить из нее Димку без пробуждения было невозможно. — Проснись же! Ты проспал вахту!

Прошло некоторое время, послышался сначала шумный вздох, потом бормотание, и Дмитрий открыл глаза. Вид у него был помятый.

— Давай вылезай, ты проспал, — не унимался Алик.

— О-о-о, забыл включить побудку, — проревел Димка. — Я бы так сутки мог проспать. Спасибо тебе. Дай пять минут — оденусь.

Алик не отходил от капсулы, точнее держался за нее, он беспокоился, что Дмитрий заснет снова. Димка много работал последние дни, а когда уставал, то спал так, что разбудить его могла только специальная система. Алик вовремя обнаружил, что друг не пришел завтракать и не ответил на вызов. Алику потребовалось десять минут, чтобы расшевелить его.

Димка с шумом открыл купол и выплыл в пространство каюты, он смешно кувыркался в поисках опоры, пока не вцепился в поручень капсулы. Он тер глаза, тряс головой, прогоняя остатки сна.

— Ты сегодня главный? — спросил Димка, еще сонным голосом.

— Шевелись быстрее. У тебя полеты, через полчаса. Ты уже остался без завтрака.

Алик достал из шкафа костюм и подал Димке.

— Благодарю, — кивнул тот. — Только я могу летать и с полным желудком. Даже, с очень полным.

Одевался он все равно медленно. Алик пытался ему помогать, но Димка оттолкнул его к противоположной стене.

— Лети на мостик. Сам справлюсь.

— Сколько ты вчера летал?

— Много.

— Оля знает?

— Знает.

— И разрешила?

— Да. — Он почти натянул костюм. — Ругалась, но позволила летать.

— Так сколько ты летал? Только правду.

— Шестнадцать часов. — С этими словами Димка шумно застегнул костюм. — Рекорд.

— Если я узнаю, что сегодня ты летал больше пяти часов — отправлю собирать оборудование, — строго заявил Алик. — Погоди, вернется капитан и поставит тебя в угол.

— А кто будет "непричесанных" учить? Вчера они два борта повредили. Без меня.

Прозвище "непричесанные" придумал Алик, для новичков, оно прочно закрепилось за теми, кто впервые прибывал на базу "Щит-14".

Алик убедился, что Димка больше не заснет, и ушел, точнее, уплыл, и скоро был на своем месте в командной рубке. В отсутствие капитана за функционирование станции отвечал он. Сегодня была еще и его вахта. Эл возвращалась именно сегодня. Димка проспал. День будет непростой. Несколько часов он просидит в рубке, поэтому не сможет встретить Эл. Она, конечно, зайдет сюда, но только после того, как проверит всю базу.

Несколько операторов суетились у экранов, разговаривали с пилотами, которые готовились к тренировочным полетам. На базе "Щит-14" начинался новый день.

Дмитрий не опоздал к началу полетов. По связи Алик услышал его голос, только произношение было странным, он смекнул, в чем дело.

— Ты что, ешь? — шепотом прошипел Алик. — Прекрати немедленно.

— Не голодному же мне летать, — пробормотал Димка. — Я немножко.

Алик выругался про себя, вслух сказал:

— Отстраню, если что-нибудь случиться. Пользуешься тем, что я твой друг? Не выйдет. Дисциплина одна для всех.

— Извините, командир, — услышал он голос Димки с ироническими нотами. — Больше я не буду говорить с набитым ртом. Буду жевать свою булочку в салоне по-тихому. Не начинай день ссоры, тебе же будет спокойней, я уже все выплюнул. Дай команду на взлет.

Алик вздохнул и скомандовал, как полагается.

Димка был неисправим. Он почуял, что нужен на базе, он летал великолепно, лучше всех и учил новичков, поэтому он решил, что некоторые правила распорядка придуманы не для него. Вел он себя слишком свободно, отпускал всякие шуточки, флиртовал с женской половиной населения базы, девушки явно отвечали ему тем же. Он слыл весельчаком и заводилой всевозможных проказ, в этом ему не мало помогал Игорь. Они втянули в это и Эл, не смотря на то, что она была все время занята, Эл находила время участвовать в шутках и забавах, в результате весь состав базы "стоял на ушах", а разговоров о Димкиных проделках хватало на неделю. Алик удивлялся, что Дмитрий сохранял способность шутить даже, когда падал от усталости.

Он по-прежнему кокетничал с Эл, вызывая у Алика ревность. Все-таки, он питал к Эл какие-то чувства, но никогда не выставлял их на показ, только в шутку. Капитан позволяла ему шалить даже в полете, оправдывая такие вольности тем, что делу такое поведение друга никогда не вредило, просто Дмитрий такой человек. Он пользовался ее благосклонностью, а Алик был против панибратских отношений на базе и всякий раз старался поставить друга на место.

С ними, с самыми близкими, Димка менялся, вел серьезные философские разговоры и говорил о возвышенных предметах. В редкие часы отдыха читал старые книги, а потом втягивал друзей в разговоры о вещах далеких от обыденной жизни. Каким он был, если оставался один на один с собой, никто не знал.

Он стал лучшим пилотом на базе. Алик отлично знал, с каким трудом ему удалось так летать. У него было еще несколько пристрастий. Одно из них — старинное оружие, он тренировался в месте с Эл в искусстве владения мечом. Тренировки на мечах были ежедневными в его расписании, если капитан была занята, он искал себе партнеров среди друзей или остального состава базы, но Эл оставалась его любимой соперницей. Они привезли на базу настоящие мечи, один из них Эл подарил ее воспитатель — Том, а Рассел Курк сохранил его каким-то образом и вернул Эл. Он утверждал, что учиться у нее. За Димкой еще с детства водилась привычка копировать повадки капитана, он не стеснялся признать это. Капитан была для него безусловным авторитетом. Не везде в помещениях базы была гравитация. Если кто слышал в одном из них звон клинков, то не удивлялся, все знали, что один из участников схватки — командир пилотажной группы Дмитрий Королев.

Оставалось непонятным, зачем ему и Эл была нужна такая детская забава, тренировать волю, ловкость и внимание можно было более мирными способами. Дмитрий, пожалуй, был натурой воинственной, и не раз его удерживали, чтобы он не открыл ответный огонь по пиратским судам. Но зачем тренировалась Эл? Алик задавал ей вопросы, но она отвечала всегда одно и тоже: "Я чувствую, что должна научиться владеть мечом, не всегда же мы будем летать. У меня есть и другие планы на будущее". Какие планы? Она не ответила.

В отсутствие пациентов Ольга — главный медик базы занималась полетами и диспетчерской работой. Последнее время она видела друзей только в своем медицинском отсеке или по визуальной связи во время коротких совещаний. Ребята обиделись на нее из-за медицинских заключений, а Эл всегда была занята. В пятерке возникло напряжение. Ольга исследовала всех обитателей базы и стала настаивать на длительном отпуске. Отсутствие гравитации, удаленность от Земли, большое напряжение приводили к износу человеческих тел. Ольга категорически заявила, что отправит рапорт в Космофлот даже через голову Эл. Между друзьями вспыхнула ссора. Так долго и яростно они не ругались давно. Эл, как капитан не приняла участия в бунте, но и доктора не поддержала, сказала только, что нужно все взвесить. Зато молодые люди высказали Ольге в нелестных выражениях свое отношение к возникшей проблеме. Димка возмущался, что только теперь он почувствовал вкус к новой технике полетов, что они сделали всю грязную работу, а другие будут пожимать плоды их трудов. Алик со всей серьезностью заявил, что новую группу придется учить заново, что еще один год щит не будет полноценно работать, что пираты, как раз, активизировались и будут мстить за две базы, которые обнаружила разведка щита. Игорь возмутился, что она считает их слабыми, что вопрос решается просо — монтажом системы гравитации. Каждый со своих позиций доказывал, что Оля не права. Заботы о собственном здоровье никого, кроме врачей не интересовали. Ольга была не одна, под ее руководством была группа медперсонала, ее коллеги дали такое же заключение, но не найдя поддержки у друзей, она расстроилась ужасно. Выплакав обиду, Оля решила настаивать на своем. Началось противостояние, в котором молодые люди вели себя не по-дружески. К счастью Эл забрала все материалы исследований и увезла на Землю. Оля не сомневалась, что Эл изучит результаты ее работы и разум восторжествует над глупым порывом. Ольга сожалела только о том, что заявила о намерении решить вопрос без Эл. Эл-друг могла такое простить. Но простит ли капитан Эл? Ольга не стала извиняться, потому что считала, что таким образом пойдет на попятную. Поэтому Ольга с нетерпением ждала возвращения Эл.

Грузовое судно, на котором она возвращалась, уже запросило посадку. Ольга почувствовала волнение.

Сегодня группа техников монтировала в медицинском блоке новое оборудование. Ольга сама взялась его отлаживать, а Игорь остался для проверки.

— Нормально. Работает. Теперь наше состояние здоровья станет лучше? — поинтересовался Игорь.

— Все злишься, — вздохнула Ольга.

— А должен благодарить?

— По идее, да. Будь на моем месте другой доктор, произошло бы то же самое.

— Именно поэтому ты на этом месте, чтобы формальностей было меньше. Ты всю работу можешь под корень зарубить.

— Давайте-давайте, поработайте еще полгода и вам уже не придется сюда возвращаться. Будете только вокруг Земли летать. Будь я хоть десять раз вам друг, все равно отправлю весь состав в отпуск.

— Ну и упрямая ты! — воскликнул Игорь. — Хорошо, что капитан на нашей стороне. Вот вернется, тогда увидим. Проверь еще раз без меня. Пойду встречу капитана.

— Меня не приглашаешь? — съязвила Ольга.

— Я почти остыл, а Алику с Димкой тебе лучше на глаза не попадаться, — пошутил Игорь.

— Димка летает, у Алика командная вахта. А Эл пока не разгрузит корабль на платформу не выйдет. Так что свою обожаемую Эл, вы сегодня не скоро увидите.

— Вы то ли ревнуете, то ли завидуете, леди? — с усмешкой спросил Игорь.

— Немного, — откровенно ответила девушка. — Просто смешно смотреть, как вы вокруг Эл вьетесь, все трое.

Игорь закрыл корпус прибора и встал с колен. Потом с любопытством посмотрел на Ольгу и после этого вальяжно опустился в кресло. Игорь был натурой артистической. Он умел ловко и театрально разыграть ситуацию. У него возник план маленькой мести, и он решил немного позлить Олю. Ее можно было понять, хрупкая Ольга всегда считалась слабой в их команде, ее защищали и опекали. На фоне яркой и активной Эл, она просто терялась. Оля и на вид была невысокой, темные волосы чуть ниже плеч, которые обрамляли круглое личико с немного курносым носиком, миндалевидные глаза смотрели упрямо, это был взгляд человека уверенного в себе. Длинные волосы имела только она, единственная из женской половины станции и еще успевала при всей загруженности сооружать из них какие-то прически и это в условиях невесомости. Вид у нее всегда был серьезный, она вообще ко всему относилась серьезно, не всегда понимала шутки ребят и обижалась. Главным поводом для острот в ее адрес было то, что в сложных ситуациях, в первый момент, Оля просто пугалась, и кто-нибудь непременно подстраховывал ее. В своей области, медицине, она разбиралась досконально и уже немало сделала для того, чтобы помочь Эл справиться со своими странностями. Если Ольга что-то решила и доказала себе, что это есть истина, заставить ее изменить решение было крайне сложно. Так получилось в случае с обследованием экипажа базы. По прошествии недели с момента ссоры Игорь уже начал понимать, что Ольга права, достаточно было обратить внимание на общую усталость. Но мужская гордость и солидарность не позволяли ему признаться, что друзья были не правы.

В их пятерке Ольгу ценили за чуткость, способность по-женски мягко улаживать конфликты, чего последнее время нельзя было сказать об Эл. Оле все четверо доверяли секреты, и она хранила их как свои. Она была обаятельной девушкой, но друзья упорно этого не замечали. В Ольге видели только друга, а она была права в своих подозрениях, в жизни каждого из молодых людей был период, когда он был влюблен в Эл. От этой мысли Оле становилось немного грустно, а иногда, как теперь, она ехидничала по этому поводу.

Игорь верно уловил настроение и решил ей подыграть.

— Да, каюсь, — кивнул он. — Есть в Эл что-то необычное. Таинственность.

— Вот вы и вьетесь вокруг, как мотыльки, — последовал отзыв.

— Между прочим, я и в Академию попал из-за своих романтических чувств. — При этом Игорь взглянул на Ольгу, и в его глазах появилось томное выражение.

Ход оказался верным. Оля шмыгнула носом и произнесла:

— А я думала, тебя папа туда отправил.

— Это верно. Отец всегда мечтал о том, чтобы я учился в Космической Академии. Но у меня были совсем иные мысли. Я хотел быть музыкантом, музыку писать, стихи, может оперы. Отец считал мою страсть несерьезной, моих увлечений, в силу приземленности натуры, не разделял. К несчастью я был умен и хорошо разбирался в точных науках. Так, по жестокому стечению обстоятельств, меня буквально силой водворили в тренировочный лагерь, для подготовки к поступлению в Академию. У меня непременно наступил бы жизненный кризис, судьба сломала бы меня, но в этот самый момент я встретил Эл, и сердце мое дрогнуло. — Игорь посмотрел на Ольгу. Девушка поджала губы и насупилась. Романтические излияния ей не очень нравились. Она, кажется, начинала злиться. Игорь спрятал улыбку, даже закрыл глаза и продолжал. — Я собрался бежать, бросить все. Я уже дошел до ворот, но тут я увидел девочку, которая неслась мимо меня верхом на лошади, потом конь лихо перемахнул через кусты, и они скрылись. Я стоял на тропинке и понял, что должен ее разыскать, что умру, если не напишу поэму и не посвящу ей. Я был влюблен, так как может полюбить человек в тринадцать лет.

— Да? А я знаю другу версию. Ты свалился на Эл с турника и разбил нос, потому что ни разу не мог подтянуться.

— Это был только повод для знакомства, и это было потом,— пояснил Игорь тем же возвышенным тоном.

— А Димка дал тебе в ухо.

— Потому что я стоял пол окном у Эл и пел, — парировал Игорь. — Между прочим, она отвечал мне взаимностью. Мы даже целовались в щечку.

— Так-так. Это уже интересно. Алик знает? — Ольга вложила в эту фразу всю язвительность, на какую была способна.

— Полагаю, да. Но у него хорошее чувство юмора, — намекнул Игорь. — Я поступил в Академию, потому что там училась Эл. В десант меня бы ни за что не взяли, а с техникой я всегда справлялся. Так любовь привела меня в космос.

— Как интересно! — воскликнула Ольга. Она чувствовала в рассказе Игоря присутствие фантазии, но он добился своего, и она ощущала себя немного уязвленной. — Я то думала ты любишь свое дело.

Игорь задумался.

— В действительности, я только выполнил волю отца. Экспедиция на Уэст заставила меня задуматься. Когда нас с тобой арестовали, я решил, что вообще не буду больше летать. Все шло к тому, чтобы я вернулся к музыке, — задумчиво сказал он.

— Но потом снова появилась Эл, — закончила фразу Оля.

Игорь не обратил внимания на ее замечание.

— Она же должна гравитационный генератор привезти!... А знаешь, ты права. Эл действительно действует на людей. Надо бы поразмышлять на эту тему. Что ты как врач об этом думаешь?

— Я думаю, что Эл специально ничего не делает. Просто она красивая, — сказала Ольга с иронией.

— Ты тоже красивая, — заметил Игорь. — С точки зрения привлекательности, как у девушки, у тебя даже больше шансов привлечь к себе внимание. У Эл все-таки характер ого-го. А у тебя совсем иные достоинства. Ты добрая и нежная — лучшие качества для девушки.

Игорь посмотрел на Ольгу внимательно. Ее глаза стали круглыми и от этого казались больше. Она периодически хлопала ресницами, не скрывая удивление. Только что он вслух развил предложенную тему, но не подумал, что говорит о человеке, которого давно знает, и его излияния по поводу детской влюбленности в Эл не показались такими уж безобидными.

Он умолк и потупил взгляд. Повисла неловкая тишина. Он чувствовал, что если развернется и уйдет, то поступит невежливо. Однако, он быстро нашел выход из положения.

— Ладно. Пойдем вместе. Буду тебя защищать, если нападут наши зубастые братья. — Он имел в виду Димку и Алика, но в тайне надеялся, что они не появятся на посадочной площадке.

Они проплыли по коридору вместе. Добрались до лифта и оказались у одного из пирсов.

— Мы же не знаем, где она, — спохватилась Оля.

— Грузовик сможет пристать только к четвертому, — пояснил Игорь и указал ей дорогу.

За ограждением в защитных костюмах суетились люди, все одинаковые. Различить среди них Эл они не смогли, зато заметили, как Ника деловито расхаживает по площадке в ненастроенных гравитационных ботинка. Она двигалась, как пингвин, с трудом поднимая ноги.

— Ника тут? — Они переглянулись.

— Рановато для практики, — сказал Игорь. — Могу поспорить, что ее выгнали из Академии. — Пойду, спрошу.

Он оставил Ольгу и оказался рядом с Никой.

— Привет, мышка-на-а-арушка, — сказал он.

— Я — не мышь, я — курсант, — ответила она.

— Ты так ходить разучишься, — сказал он. — Помочь с ботинками?

— Да, — ответила Ника.

Он оторвал Нику от пола и перевернул. На высоте выше метра ботинки не действовали, поэтому девочка повисла вниз головой.

— Ой-ой-ой! — завопила она. — Поставь на место!

— Смирно! — скомандовал Игорь.

Ника замерла и висела неподвижно, пока он застегивал ботинки правильно и настраивал притяжение. Потом он перевернул девочку, Ника встала на ноги и топнула обеими ногами по очереди.

— Работают, — сказала она. — Спасибо.

— А теперь скажи мне, что ты тут делаешь? И где Эл? — поинтересовался Игорь.

— Да вон она. — Ника показала на одну из фигур. — А я тут проездом. Эл отвезет меня в Галактис. А почему ты меня назвал "мышка-норушка"?

— Мышка, потому что мелкая. А нарушка, потому что всюду пролезешь и вечно что-нибудь нарушаешь. В данном случае — закон гравитации.

— Я не мелкая, — возразила Ника. — Я выросла на десять сантиметров. И я ничего не нарушаю, потому что слово Эл дала, что ничего не буду нарушать. Вот вы все меня считаете маленькой, а это я кораблем управляла. Эл проспала всю дорогу, а этот Делон только мне мешал своими советами.

— Так вас трое. Кто он?

— Эл сама скажет, она же капитан.

— Извините курсант, за то, что я так дерзко оскорбил ваше достоинство и назвал вас... Прошу прощения, не укажете ли вы мне еще раз, будьте так любезны, где в этом муравейнике, я могу найти капитана.

— У Эл красная полоса на костюме и клапан дыхания не закрыт. Не будете ли вы в свою очередь так добры, сэр, чтобы указать, где я могу разыскать инструктора по пилотажу Дмитрия Королева? — выпалила Ника в ответ.

— Он летает, — ответил Игорь и сильно удивился. Девочка произнесла весьма витиеватую фразу. Учеба на Земле не прошла даром.

Ника побежала куда-то, он проводил ее взглядом и увидел, как на площадке остановился Геликс. Ника вбежала по его трапу и скрылась в брюхе корабля.

— Привет, Гел! Я здорово соскучилась! Как мы его приложили! А? Только я не понимаю, что такое "сэр".

— Привет, Ника. Рад приветствовать тебя на борту,— ответил мягкий голос корабля. — Я тоже скучал и много, много работал. У меня чрезвычайная должность. Я — разведчик. В меня даже стреляли.

— Ух, ты! Расскажешь?

— Разумеется. Но сначала объясню, что означает понятие "сэр".

— А у меня не так много интересного. Эта Академия — просто мучение какое-то. — Ника всплеснула руками...

День был в разгаре, когда на экранах рубки появился старенький грузовой корабль. Он запросил разрешение на стыковку, мигнул всеми бортовыми огнями, мол: "не помогайте, сам справлюсь", а потом мягко пришвартовался на площадке.

Подали стыковочный купол, и Алик почувствовал сильное волнение. Ему захотелось броситься туда со всех ног. Они видел, как группа из десятка человек собралась у выхода на площадку, как из контактной арки показались трое. Коротышка, которая суетилась больше всех — Ника, Эл он тоже узнал, а вот третий человек был ему незнаком, он увеличил картинку и увидел совсем новое лицо. На костюме Космофлота было только два знака отличия — пилот и награда за отвагу. Значит, новичок на базе. Эл привезла еще одного пилота, забот у Димки прибавиться.

Началась разгрузка. Эл осталась на площадке и руководила. Она не пошла осматривать базу, а значит, в рубке появится не скоро. До конца его вахты оставалось еще два часа, ровно столько уйдет на разгрузку корабля. Она не придет.

— Ничего здесь не произойдет, идите, — услышал он за спиной тоненький голосок девушки-оператора. — Я вас вызову, если будет нужно, и обеспечу быструю доставку. Алик повернулся и посмотрел на девушку. Она кивнула ему еще раз. — Идите, капитану будет приятно вас увидеть.

— Я полагаю, капитан не одобрит мои действия, — сказал Алик.

— Она будет рада. Вот увидите, — ответила девушка.

— Я поприветствую ее позже, — отрезал Алик.

Девушка спрятала улыбку и сказала также строго, даже с обидой в голосе:

— Перестаньте строить из себя командира, штурман, про ваш роман все давно знают. Что плохого в том, чтобы встретить любимого человека. Вы замечательная пара. Это только поднимет боевой дух экипажа. Тем более, что капитану, чтобы командовать, не надо находиться в рубке, она может управлять базой хоть из больницы.

Закончив свою короткую, но емкую по содержанию речь, девушка наградила Алика взглядом, в котором читался вызов.

— Дисциплину и субординацию никто не отменял, наблюдатель. Напоминаю, что мы с вами в эту минуту отвечаем за порядок на базе и работу щита. Советую заняться своими обязанностями, а свои личные вопросы будем решать в свободное время, — строго сказал Алик.

Девушка свела брови и отвернулась к экрану, двое других наблюдателей тоже притихли.

Пока они разговаривали, началась разгрузка, и среди одинаково одетых людей он не смог отыскать Эл.

Несколько штурмовых катеров причалили в той же платформе, один из них совершил изящный разворот, пролетел мимо посадочного заграждения и замер метрах в двадцати от места разгрузки. Клубы пара поднялись над его обшивкой. Капитан Делон метнулся в сторону, но его схватила крепкая рука Эл. В группе работающих, раздались одобрительные возгласы, персонал стал собираться в группу, началось обсуждение. Он слышал специальные термины и местный сленг вперемешку, когда знатоки стали комментировать посадку.

— Это поломка? — спросил Делон. — Почему ему не помогают?

— Нет. Это виртуозное лихачество, — ответила Эл. — Отличный пилотаж. Все хорошо.

— Виртуозное лихачество? — повторил Делон. — Что за это будет пилоту? Я имею в виду взыскание. Хотя я смотрю нравы у вас здесь свободные.

— Ничего ему не будет. Я сама просила отработать его этот трюк? А остальным полезно посмотреть. Когда-то им придется садиться так же.

— Зачем?

— Это крайняя платформа и самая большая. При аварийной ситуации на нее могут сесть стазу три пятерки катеров, но тот кто, причаливает первым, должен оказаться в самом дальнем углу, то есть за линией заграждения. Первым может оказаться кто угодно.

— Это опасно!

— Я объясню вам завтра, во время тренировочных полетов. Извините, я хочу встретиться кое с кем, — пояснила она и побежала к штурмовику.

Делону хотелось посмотреть, кто управляет катером, он пошел следом. Пилот очень молодой человек, вылез и кабины под общий шум, встал во весь рост на крыло и поклонился как актер публике. Раздались аплодисменты. Он не воспользовался трапом, а просто прыгнул, слабая гравитация позволила ему плавно встать на ноги. Эл как раз подошла к катеру.

— Браво, сударь! — крикнула ему капитан.

— Привет землянам! С возращением, капитан! Я жду похвалы, — заявил Дмитрий и шепнул. — А лучше поцелуй меня в щечку, Алик наблюдает за нами из рубки, пусть позлится.

Эл подошла и обняла его:

— Рада тебя видеть, Лисий Хвост. Хорошая посадка.

Он ответил не менее крепкими объятьями:

— Я рад, что ты вернулась. Без тебя грустно, Алик слишком напирает на дисциплину, даже лишил меня завтрака, душегуб.

К ним подошли Игорь и Ольга.

— Здорово! — воскликнул Игорь. — Я тоже так хочу. Научишь?

— Сыровата техника, — ответил Димка и хитро посмотрел на Эл. — Не знаю, как у меня получается? Может, присутствие капитана помогло?

— Или бессонница? Но все равно — отличная посадка, — похвалила его Ольга.

— А вам, мадам, я руки не подам, — заявил Димка.

— Пыжься сколько хочешь, воробей... — парировала Ольга, но не договорила, потому что Эл обхватила ее и подняла.

— Будьте мудрее, доктор, — сказала ей Эл, — не отвечайте на глупые замечания. Я так благодарна, что вижу свой экипаж здоровым. У меня для вас много новостей.

— Знаю я твои новости, капитан. Я видела новичка. Если ты привезла нового человека, значит, мои требования не были услышаны, — строго сказала Ольга.

— А за ним еще сотня прибудет. Идемте, я вас познакомлю, — позвала Эл. — Дим, я сама буду его учить, включи нас в расписание на завтра.

Эл проигнорировала замечание доктора, Ольга нахмурилась в ответ.

Они подошли к Делону. Он стоял один, остальные посмотрели посадку и разошлись по рабочим местам. Выходки Дмитрия и других пилотов были тут не в диковинку. Кто-то лучше сел, чем обычно, только и всего.

— Знакомьтесь. Это Эрнст Делон, пока, гость базы, — начала Эл представление. — Это мои друзья и по совместительству подчиненные: Ольга — командир медицинского корпуса, Игорь — командир инженерной группы и Дмитрий — командир пилотажной группы и инструктор по пилотажу.

— Рад знакомству, — коротко ответил Делон.

— Извините, я вас оставлю, — сказала Эл с поклоном. — Игорь идем со мной. Все могут быть свободны. Если что-то понадобиться, я на связи.

— Я тоже пойду. Мне нужно отладить оборудование. — Раскланялась Ольга и стала быстро уходить с площадки, чтобы скрыть досаду оттого, что экипаж остается.

— У вас всегда такие вольные отношения? — спросил Делон у Дмитрия, который, как ему казалось, не ушел только из вежливости.

— Это называется нормальные, человеческие отношения, здесь же не... Вы привыкните и поймете, что люди легче понимают друг друга, если между ними нет официальных преград.

— А дисциплина?

— А дисциплину никто не отменял, — уверенно ответил Дмитрий. — Всего нужно в меру.

— Это правда, что у вас летает весь состав?

— Правда.

— И всех учили вы?

— Почти, — небрежно бросил Дмитрий, но прозвучало нескромно. — У нас еще штурман хорошо пилотирует, он учит новичков, потом ими занимаюсь я, а потом капитан. Но курсы у капитана Эл — для особо одаренных.

Дмитрий самодовольно улыбнулся, имея в виду себя. Если Эл требовался напарник или соперник в полете, она всегда выбирала его. Она сама призналась, что в чем-то он ее превосходит.

Делон криво улыбнулся.

— И в какую категорию попаду я? — поинтересовался он, немного заносчивым тоном.

— Завтра будет видно. Вы когда предпочитаете летать? Утром или вечером? Спрашиваю, пока вы гость, — пояснил Дмитрий.

— Я буду летать завтра?

— Да. Распоряжение капитана, включить вас обоих в полетный график.

Рядом с ними возник запыхавшийся Игорь.

— Ребята! У меня праздник! Эл привезла гравитационную систему! И ботинки! Нам больше не придется летать по базе! Дмитрий, ты будешь еще летать сегодня?

— Я уже отлетался, — сообщил Дмитрий. — Иначе, Алик меня разжалует. Я летаю с утра и голодный, потому что он лишил меня завтрака.

Последняя фраза предназначалась подошедшей к ним Эл. Она улыбалась молодым людям, словно они были на пикнике, а не в космосе. Делон от удивления поднял брови и смотрел на Игоря и Димку, как на нечто необычное. Такая модель поведения снова приводила его в замешательство.

— Тогда ты поможешь мне с монтажом, — заявил Игорь.

— Помогу, — кивнул Дмитрий. — Начнем с моей каюты, мне, как истинному джентльмену космических глубин не пристало спать на потолке, одеяло падает, а на базе да-амы.

— Пилот, техник! У вас пять секунд на самоэвакуацию. Марш по местам, — скомандовала Эл шутливо.

— Нас уже нет, капитан, — ответил Игорь за двоих.

На другом конце поля раздался детский голос.

— Дмитрий, привет! — кричала Ника и бежала им на встречу. — Я видела! Посадка — высший пилотаж!

Димка бросился к ней на встречу. Он подхватил девочку и закружил. Потом Ника обхватила его шею и не отпускала.

— Я очень, очень-очень соскучилась, — говорила она.

К ним подошел Игорь.

— Предлагаю заговор на троих, — сказал он Нике. — Мы тебе покажем базу, а ты расскажешь, как там Земля. И зачем вы с Эл летите в Галактис?

Димка внимательно посмотрел на Игоря, тот хитро подмигнул в ответ.

— Я согласна, — сказала девочка, опустила шею Дмитрия, он поставил ее на ноги. Одну руку она подала Димке, другую Игорю, и они втроем удалились с площадки.

— Я начинаю думать, что у вас тут происходит...

— Бардак? — закончила Эл фразу, начатую Делоном, и продолжала безмятежно улыбаться. — Обычно тут много работы и много трудностей. Такое представление вы больше не увидите. Ваш экипажбудет работать по вашим правилам, то есть по правилам Космофлота, я хотела сказать.

— Вы скрыли мое звание. Почему? — спросил Делон, не оценив ее шутки.

Он не спешил делать выводы, но эта девушка не походила на капитана. Она ничего не объяснила ему в полете, потому что уснула прямо в кресле, доверив управление кораблем ребенку. Девочка уверяла его, что капитан не спала во время командировки на Землю, что они и без нее разберутся с кораблем. Делон с трудом верил, что ребенок, лет одиннадцати, так легко управляется с большим судном. Тем не менее, он только пристыковал корабль к пирсу, а вела его Ника. Капитан и ее сестренка казались ему экстравагантными натурами.

Встреча после посадки удивила его не меньше. Капитана обнимали с восторженными возгласами, называли по имени, без звания, просто Эл. Она вела себя, как будто вернулась в дом родной и толпа родственников приветствует ее. Все завершилось рискованной посадкой этого заносчивого пилота и ни на кого, включая капитана, она не произвела другого впечатления кроме восторга. Катер мог просто в клочья разорвать заграждения и повредить двигатели. Они все стояли рядом и не чувствовали опасности.

Делон не мог понять, что тут происходит, и готов был потребовать у Эл объяснений.

— Я покажу вашу каюту и объясню по дороге. Вы не против прогулки по базе? — спросила она.

— Не против, — ответил капитан Делон.

Эл специально шла медленно. Делон сначала рассматривал стены коридора, потом стал внимательно смотреть на нее, давая понять, что жаждет объяснений. Эл заложила руки за спину и смотрела себе под ноги. В коридоре было абсолютно тихо, он был запасным рукавом, соединявшим два блока базы, посадочный и жилой, персонал пользовался лифтами. Тишину нарушали только мерные щелчки их гравитационных ботинок.

— Выслушайте меня от начала и до конца, даже если я буду не очень убедительна. Но я постараюсь ответить на все ваши вопросы, если они еще останутся. На этой базе все не просто и жизнь, и отношения. Первоначально на ней должны были разместиться сто пятьдесят человек. Но потом мы поняли, что энергии и возможностей хватит только на сотню. Здесь ничего не было, кроме посадочной платформы и жилых блоков. — Эл сделала паузу, чтобы собраться с мыслями. Она вспомнила Торна. Сколько ему пришлось вести таких бесед за свою жизнь? — Случайных людей здесь нет, так же как и дилетантов, каждый знает, почему он тут. Мне нет надобности указывать, кому, чем заниматься. Я вообще не вмешиваюсь в работу базы, если на то нет причин, или меня не просят вмешаться. У меня отличные заместители и подчиненные, и отношения среди них не регламентируются и не ограничиваются только правилами. За год здесь научились понимать друг друга без слов, командовать — нет необходимости, я только координирую и направляю их действия, потому что каждый тут знает, что его жизнь и жизнь других зависит от того, на сколько хорошо работает весь механизм.

— Вы так в себе уверены. Это правда, что у вас летают все?

— Да, правда.

— Какой в этом смысл? Не проще было набрать полсотни профессионалов?

— Я не ошиблась в вас, — вздохнула Эл. — Вам сказали, что это я выбрала вас сменным капитаном? Уверена, что нет. И вы не прочли мое досье, потому что до последнего момента не знали, что я девушка. Вы не успели заразиться всеобщим скепсисом, и я рада.

— Я слышал о скандале. Вас чуть не уволили.

— Вы сказали, что я уверенно себя чувствую, — сказала Эл, не обращая внимания на его замечание. — Но так не всегда было. Некоторое время назад, у меня едва депрессия не началась. Я расскажу, как получилось, что летает весь состав базы. Вышло случайно. После ссоры с профессионалами, я действительно стала верить, что новые полетные комбинации не очень подходят людям. Видите ли, новые катера разработаны не на Земле. Они основаны на несколько других принципах управления. Для того, чтобы управлять такой "машинкой", нужен немного иной уровень сознания. Должен быть прямой контакт. Я служила в Галактисе и имела представление, как ими управлять, мои друзья тоже. Но для обычного человека это оказалось трудно, особенно для профессионала. После скандала на базе осталось девять пилотов. Меня так ославили, что другие пилоты отказывались со мной работать. Я уже решила, что потерпела неудачу. Я стала думать, не бросить ли мне все.

Но однажды ко мне робко подошел один из техников, парень моего возраста и так же робко сказал, что, кажется, до него дошло, как летает катер, в чем смысл этих странных виражей. Он меня боялся, я тогда носилась по базе, как мегера, и вела себя довольно круто. Лишний раз ко мне даже друзья не подходили. Он не совсем удачно выбрал момент. Я приказала парню сесть в катер и взлететь. И пригрозила, что если он соврал, то я буду гонять его по космосу, пока он не выполнит вираж. Мы летали два часа, когда я вхожу в раж, то забываю о времени. Я даже связь не включила, чтобы не слышать, как он кричит. Я во время атаки пролетала в метре от его корпуса. Когда я вышла на связь, то первое, что услышала — это истошный вопль Димки, что у парня получается, и чтобы я оставила его в покое. — Эл чуть-чуть рассмеялась. — Оказалось, он выполнил восемь комбинаций из двадцати, сам, причем несколько раз. Не от испуга, заметьте, а потому что понял. Когда мы вернулись на базу, я не знала, как буду извиняться перед ним. Ольга, врач, которую вы уже знаете, била меня по лицу, при всех, почти весь состав собрался на площадке, поту что решили, что я его убью. Я получила десять хороших пощечин и Оля кричала при этом, что я изверг и меня нужно изолировать от общества. А парень вылез из катера бледный, как смерть, подошел ко мне и сказал: "Спасибо, капитан. Можно, я завтра еще попробую". На следующий день с ним пришли еще четверо. Он так разрекламировал этот полет и возможности новых катеров, что другие тоже решили попробовать. Дмитрий и Алик, наш штурман, отогнали меня подальше от катеров, и сами стали их учить. Через месяц или два летали уже все: диспетчера, врачи, техники и получали новые нашивки, они становились пилотами на два или три класса выше, чем до прихода на базу. В итоге, вместо сорока пилотов, я набрала только двадцать два, большинство с минимумом полетного времени. В результате, у меня десять полноценных штурмовых групп и полторы сотни автоматических кораблей. В случае масштабной атаки на щит, на базе будет только шесть человек — капитан, штурман и четыре диспетчера. Остальное, сделает автоматика. Пираты знают об этом, поэтому и не суются сюда. Во всяком случае, пока они не разгадали этот стиль полетов.

— А когда разгадают?

— Придумаем еще что-нибудь.

— Я слышал, вы в них не стреляете?

— Только ловим. Наши новшества позволяют, — с гордостью ответила она. — Правда, не всегда получается. Они предпочитают не даваться живьем, бояться, что месть Нейбо их везде достанет. Перед моим отлетом на Землю поймали четверых. Троих отправили в Галактис, пленных землянам не передают, это договор, запомните на будущее. А четвертый остался тут, он смертельно ранен, но покончить с собой испугался. Я еще не спросила, жив ли он. Так, что вы сами должны понять, что дисциплина тут добровольная. Люди, стиснув зубы, делают все, что могут, и больше чем могут. Тут остались самые отчаянные.

— И никто не бунтует? — с усмешкой спросил Делон.

— Будут бунтовать, когда узнают кто вы. — Делон поднял брови, выказав тем самым удивление, но не стал перебивать Эл. — Это ответ, почему я не назвала вас правильно. Благодарю, что стерпели дерзость.

— Я понял, что здесь есть секрет.

— Никакого секрета нет. Если бы я объявила сегодня, что согласилась с врачами и нас заменит другая группа, то дня три мне не дали бы спокойно работать. Я отбивалась бы от рапортов с просьбами остаться на базе. Но больше всего мне досталось бы от моих друзей, которые совсем не разделяют мою точку зрения.

— Вы капитан и могли бы просто приказать, — с легкостью заключил Делон.

— Видите ли, формально, по уставу, я могу так сделать и буду права, как капитан, но как человек, я чувствую, что не имею права им приказывать. Они все построили эту базу своими потом, кровью и нервами. Вот уже стало полегче, механизм заработал, можно расслабиться, добрать команду, расширить базу, ходить по полу, а не летать по отсекам. Одним словом, праздновать победу. Многие из этих людей были третьим сортом в Космофлоте, здесь они себя так не чувствуют. Они устали, но слышать не хотят об отдыхе. И еще они хорошо себе представляют, что будет, если их заменят новичками, и еще год Щит-14 нельзя будет считать спокойным местом, а это и так самый трудный район, тут пассажирские суда, транспортные линии и пираты. Поэтому я сначала уговорю свой командный состав. — При этом Эл хитро улыбнулась. — И уже знаю как. А потом и остальных, не всех сразу, по очереди. Вот такая стратегия, капитан. А пока побудьте пилотом и учитесь летать по-новому. Это только на пару дней. Все заботы у вас начнутся потом, когда прилетят ваши подчиненные.

Делон ничего не сказал в ответ. О чем тут было говорить. Ему потребуется время, и новый капитан решил, что нужно обдумать и обдумать хорошо, все, что он услышал. Она указала ему каюту, и он решил побыть один.

Эл проверила время и поняла, что вахта Алика закончилась. Разговор с Делоном заставил ее еще раз вспомнить этот трудный год. Чтобы она делала без друзей, трудно было представить. Алика она оценила совсем по-другому. Он показал свою силу, о которой Эл уже слышала от Торна. Они любили друг друга достаточно сильно, чтобы преодолевать большие трудности. Прошедший год был тому доказательством. Алик больше не делал ей предложений, только иногда смотрел по особенному, как будто, ожидал возобновления давнего разговора. Во всем она чувствовала его участие и не слышала ни одного упрека, даже если она относилась к нему так, словно он — только один из подчиненных. С его гордым нравом и независимостью поступать так было не легко. Он злился и бунтовал, но молча, и эту жертву Эл тоже оценила.

На базе быстро узнали о чувствах капитана и штурмана, и при случае персонал оставлял их вдвоем. Алику не сочувствовали, но Эл иногда ловила на себе укоризненные взгляды подчиненных, если вела себя с ним, слишком строго. Эл удивлялась, что даже такие сугубо личные отношения действовали на ее экипаж благотворно. Так далеко от Земли люди еще больше ценили именно человеческие отношения, а их любовь своеобразно оберегали.

Эл уже хотела навестить его, как по связи и довольно официально к ней обратилась Ольга. Эл поняла причину и согласилась навестить доктора. Свидание пришлось отложить.

— Ты хочешь узнать о судьбе исследований, которые послала командованию? — спросила Эл вкрадчиво, когда вошла в кабинет. У нее был вид заговорщика. Эл осматривалась, нет ли кого рядом. Потом Эл отключила всю связь в кабинете и села в кресло, где несколько часов назад сидел Игорь.

— Да, — кивнула Оля. Она посмотрела на капитана виновато. Манипуляции Эл были пока ей не понятны. — Но я все равно считаю, что я права. Долгое пребывание в невесомости, постоянное напряжение, люди долго так не могут, Эл. Рано или поздно начнутся патологии, и никакие процедуры тут не помогут. Это ты у нас — железная, а всем остальным нужен отпуск, и не где-нибудь, а именно на Земле. И не меньше, чем десять месяцев. Я буду настаивать. По моим данным только ты и Алик можете еще тут остаться.

— Я читала твои исследования, — кивнула Эл. — Космофлот формирует нам смену, я занималась подбором капитана на мое место. Человек, которого я привезла не новичок — это моя смена. Делон — новый капитан Щита-14. Прилетел пораньше, чтобы освоиться, привыкнуть к нашим порядкам. А наша команда год будет жить на Земле. Это приказ Совета Космофлота и мой.

— Правда?! — Ольга расплылась в счастливой улыбке и бросилась Эл на шею. — Ты — не против?! Я думала, ты меня задушишь.

— Я люблю свою работу, но я же не фанатик. — Губы Эл расплылись в снисходительной улыбке. — Всех в отпуск, доктор.

— И тебя? — Ольга выпустила ее из объятий.

— Я, Оленька, не железная, как ты выразилась. Я тоже домой хочу, и еще я приглашаю тебя на свадьбу. Будешь посаженной матерью?

От восторга Оля стала прыгать на месте и трясти своими маленькими кулачками.

— Вот это новость! Это же триумф! Виват! Слава Алику и его терпению! Неужели он тебя уговорил? Все-таки ты, Элька, — поразительный сухарь! Нет, ты — глыба каменная! Столько времени! Столько времени! Ну, чье терпение тут выдержит! И еще, теперь с уговорами наших мальчиков уйти в отпуск проблем не будет!

С этими словами Ольга стала подпрыгивать еще выше. К счастью она уже надела гравитационные ботинки и не могла стукнуться головой о низкий потолок своего кабинета.

Эл подперла подбородок кулаком и с интересом посмотрела на подругу, она не улыбалась, чем вызвала вопросительный взгляд Ольги.

— Интересно, — спросила Эл. — Вся наша... шаражка... такого же мнения? Или это твое личное отношение?

— Эл! Ну, это же никакими словами не опишешь. Ты же знаешь, как он тебя любит. Это все. Это диагноз, прости за медицинский термин. И я не поверю, что ты к нему относишься иначе. Так что же еще нужно? Какое еще может быть решение? Не поверю, что кроме твоего любимого космоса и работы, для тебя ничего больше не существует.

— Неужели я так выгляжу со стороны? — Эл чуть-чуть улыбнулась.

— Не совсем, конечно. На базе тебя все любят и уважают, потому что ты вкалываешь больше всех, и капитан ты хороший. Но вот в отношении Алика, прости, ты жестока. Я рада, что ты, наконец, согласилась. Уж он, точно, имеет право быть счастливым. Ты для него — смысл жизни.

— Вот как раз этого я и не хочу. Не хочу, чтобы из меня делали смысл жизни. Что будет, если я завтра погибну? Последнее время я замечаю с вашей стороны, своего рода, веру в мое бессмертие, и мне это не нравится. Уж очень часто я слышу странные отзывы о себе. Эл может, Эл решит. Капитан ошибок не делает. Если бы не капитан, то... Да, я могу много, но ты то знаешь, что я не обычный человек, а может вообще не человек, что со мной не все хорошо. Я просто выжимаю из себя максимум, потому что иначе не могу, иначе начну разрушать. Какое же это достоинство. А Алик никак понять не может, что я не девочка Элли, которую он с детства знает. Несчастный влюбленный? Я же хуже испорченной бомбы. Я действительно люблю его, именно поэтому, мне трудно было сказать: "Да". Он сам не знает, во что ввязывается. Я боюсь этого отпуска, я не знаю, во что все превратится завтра. Ты же врач, понимать должна, что я не комедию ломаю. Я же — ненормальня.

— Эл, ты что? Обиделась. Извини. Я сболтнула глупость. — Оля немного побледнела. Не часто от Эл можно было услышать подобные излияния.

— Нет. Просто ответь на мой вопрос. Что будет, если завтра я умру?

Оля закусила губу и почувствовала себя очень неловко. Странные мысли бродили в Элькиной голове, а Оля именно сейчас не могла понять их. Она растерялась, глаза ее забегали, а потом она вопросительно посмотрела на капитана, во взгляде ее читалось: "Эл, пощади".

Эл вздохнула.

— Ладно. Не бери в голову. Просо я хочу, чтобы вы поняли, если уж делаете в жизни ставки на какие-то ценности, то они должны быть надежными, а лучше вечными. Я на такую роль не подхожу, уж точно. Я очень ценю ваше отношение ко мне, твое, Ники, Димки с Игорем, особенно Алика. Я знаю, со мной интересно, по крайней мере, не скучно, трудно — это точно. Я одарена вашей дружбой и преданностью с лихвой, даже больше чем заслуживаю. Я бы озверела давно, если бы не вы. Но я другая. Не известно, что еще будет. Не надо делать из меня идола.

— А потому, что нам все равно, кто ты такая. — Ольга, наконец, нашла достойный ответ. — И Алик тебя любит в любом виде, в любом состоянии, и мы — тоже. Ты наш друг, ты нам нужна. Я не хочу отвечать на твой вопрос. Я лучше буду рядом и не допущу, чтобы ты погибла. А если бы, кто-то захотел тебя убить. Я ему горло перегрызу.

Эл посмотрела на нее из-под сдвинутых бровей, потом они разошлись, и она улыбнулась.

— Детский сад, — сказала она тихо. — Ты приключенческие романы для подростков не читаешь по ночам?

— Ну и что, — возразила Ольга. — Зато от души. Я искренне говорю. Вот увидишь.

Эл улыбнулась еще шире, и Ольге стало легче.

— Лучше бы ты не бросалась такими фразами, — снисходительно сказала Эл. — Ты же врач, ты должна спасать.

— Потом буду спасать, — заявила Оля.

Эл поднялась из кресла, подошла к ней и уткнулась своим лбом в лоб Оли.

— На свадьбу придешь? — хитро спросила Эл.

В ответ Оля ударила своим кулачком в плечо Эл.

— Вот всегда ты так. Доведешь до крайности, а потом шутить начинаешь. Конечно, приду, — и добавила. — Бедный Алик.

— Так то лучше,— сказала Эл.

— А Алик уже знает? Вы же не виделись? — спросила Оля.

— Еще не знает. Но против, думаю, не будет, — хитро заявила Эл. — Я хотела ему сказать, но тут вклинилась ты и узнала первая.

— Так кто кому будет делать предложение? — с недоумением спросила Оля. — Это истинно по-капитански, Эл.

— На самом деле он его уже сделал, давно. Я только соглашусь.

Ольга облегченно выдохнула.

— Слава, Создателю, хоть тут у вас все по-человечески. Иди быстрее к нему, а то я не выдержу и разболтаю мальчишкам.

— Иди, разбалтывай. Заодно упомяни об отпуске. Мне потом меньше работы.

* * *

Вахта закончилась, он сильно устал. Эл так и не появилась в рубке управления. Он вообще не знал, чем она занимается. Уже час он ждал ее, и ожидание стало томительным, наконец, за дверью раздался ее голос:

— Можно в гости?

— Конечно, — Алик устремился к ней навстречу. — Ты единственный человек, которого я сейчас хочу видеть.

Она не вплыла, а вошла в каюту. Гравитационные замки ее ботинок щелкали при каждом шаге, звук получался мелодичный. Алику показалось, что он похож на звон колокольчика.

Алик быстро заскочил в раздевалку и надел свои ботинки. Теперь он мог стоять с ней рядом. Он вышел неуверенным шагом. Ноги отвыкли от притяжения, все равно чувство было приятное.

Эл стояла посередине комнаты, заложив руки за спину. Она встретила его улыбкой, которая показалась особенной. Эл смущалась.

— Ты, наверное, устал? Ты отлично справлялся с командованием.

Опять она говорила о деле. Пока перед ним стоял капитан.

— Ты лучшее лекарство от усталости, — сказал он, чтобы перевести разговор на другую тему. Проще было кинуться к ней с объятиями или поцеловать, но он знал, что таким банальным способом Эл из состояния сосредоточенности на деле не выведешь. Тут был нужен более тонкий маневр.

Он не будет говорить с ней о делах, обсуждать прошедший день, делиться своими впечатлениями. Для этой встречи Алик приготовил другую тему. Он решился сознаться, что знает тайну Эл. Однако, он еще не решил, как выйти на разговор.

— А где Ника? — спросил он.

— Угадай? — весело спросила она в ответ. — Дмитрия очаровывает. Пытается поднять с площадки штурмовой катер. И ведь поднимет. Любовь — великая сила.

Она лукаво посмотрела на него.

— Я пришла... Я должна тебе рассказать об одном важном обстоятельстве. Это о наших отношениях, — она подбирала слова, но была спокойна.

— Я тоже должен сознаться, — кивнул Алик.

Спокойствие Эл передалось ему, он решил не ходить вокруг да около. Будь, что будет.

— Можно, я — первая?

Он кивнул.

— Я скрыла от вас, чем занималась на корабле Торна.

— Я знаю, — твердо сказал он.

— Как? — Эл чуть отстранилась.

Вот теперь он знал, что к ней можно прикоснуться. Алик приблизился, осторожно взял Эл за плечи. Через контакт она почувствует его нежность и ему меньше придется объяснять. Она почувствует.

— Я узнал случайно. Увидел раненое существо, задал вопрос. Я боялся признаться, боялся тебя напугать. Торн меня удержал.

Наконец-то сейчас он скажет ей все, что он такой же.

Эл уткнулась лбом в его плечо, он услышал шумный вздох. Вздох облегчения. Он стал гладить ее волосы, они колыхались от невесомости, как водоросли от течения воды. Она подняла голову и уже хотела сказать, но он опередил ее.

— Я знаю, что поэтому ты не дала согласия на ...

— Я просто ничего не ответила, — перебила она, — это не означало "нет".

Он слабо улыбнулся.

— Я знаю, чего еще ты боишься. Таких пар, как мы в Космофлоте много. Я не хочу от тебя ничего требовать. Мы оба на службе, ты старшая по званию. Ты никогда не станешь обычной. Я был и буду рядом независимо от того, как мы озвучим свои отношения. Я люблю тебя.

— Я согласна. Я люблю тебя, и я согласна.

Раньше он сотню раз представлял эту сцену в воображении. В конце ему виделся самый нежный и страстный поцелуй, на который он только способен. В реальности оказалось иначе. Ему захотелось крепко обнять Эл, почувствовать, как бьется ее сердце. Она прильнула к нему, голова закружилась, сердце забилось бешено. Мир раздвинул свои границы, и он забыл обо всем. Его наполняло чувство безграничного счастья.

— Если хочешь, я стану твоей прямо сейчас? — услышал он ее тихий голос.

Он почувствовал прикосновение ее губ. Она целовала его в подбородок, в шею, потом в плечо, он ощутил поцелуй через прочную ткань костюма. Голова снова закружилась, он стал целовать ее волосы, потом отыскал губы. Сама Эл и ее объятия были другими. Вдруг он понял, что происходит что-то не то. У него тоже развились некоторые способности. Этим самым новым чутьем он уловил отчаяние в ее действиях.

Он отстранился, посмотрел Эл в глаза, увидел там настоящий испуг.

— Говори, — простонал он.

Она не ответила, отвела глаза.

— Эл, умоляю. Что-то еще происходит?

— Алик, — прошептала она и снова умолкла.

— На этот раз будет по-моему, — строго сказал он и снова тряхнул головой, чтобы избавиться от возбуждения. — Говори.

— За мной охотятся пираты. Нейбо.

— О, господи! — вырвалось у него, однако, он быстро справился с эмоциями. — Ты поэтому согласилась?

Эл боялась такого вопроса. Делать было нечего. Рано или поздно отношения придется выяснять.

— Я согласилась, потому что действительно тебя люблю. Я мучила тебя достаточно долго. Я думала, наступит более спокойное время.

— Все. Молчи. Не нужно оправдываться. Тебе не нужно оправдываться, — он снова ее обнял. — Спокойное время? Только не с тобой, Эл. Чудо ты мое. Я думал, что все будет романтично. А! Не важно. Наоборот, я еще больше хочу дать тебе клятву. Я буду тебя защищать. Нас пятеро, мы что-нибудь придумаем. Клянусь, я горло перегрызу любому, кто попытается причинить тебе вред.

— Осторожно. Как бы не пришлось следовать клятве, — сказала Эл. Теперь это была прежняя Эл.

— У нас все будет по порядку, — с улыбкой сказал он. — И не провоцируй меня больше. Я — мужчина. И я не каменный. Ты знаешь, что ты очень красивая. И я...

Он поцеловал ее в висок.

— Извини, — Эл смутилась и пожала плечами.

— Первое время мне будет трудно видеть тебя по часу в день, как раньше.

— У нас будет год, — хитро сказала Эл. — Мы все отправляемся в отпуск. На Землю. Все неплохо совпало. Благодарите Олю.

— Даю слово. Я сегодня на колени перед ней встану, — он поднял Эл на руки. — Я люблю тебя, капитан! Ты, просто, умница!

Эл засмеялась и обхватила его за шею.

— И я тоже тебя люблю. Я буду твоей женой.

— Господи, неужели я это слышу! — кричал он. — Я! Я счастлив, как!...

Она не дала ему договорить, поцеловала осторожно, теперь Эл не прятала свои чувства.

* * *

Следующие три дня Алик прожил, как во сне. Все удавалось ему, он понял, что такое, когда за спиной вырастают крылья. Он даже не страдал оттого, что не часто видел Эл, она была занята обучением, нового капитана. Он чувствовал, что скоро у них будет масса времени. Теперь он считал дни до отпуска, еще неделю назад ссорился из-за этого обстоятельства с Ольгой, а теперь со смехом выслушивал шутки друзей по поводу предстоящего события. Теперь в их пятерке восстановились прежние дружеские отношение. Они вместе строили планы и мечтали о будущем. Только будущее казалось Алику нереальным, все же он не зря подозревал Дмитрия, друг его притих, стал серьезнее, чем обычно.

Утро четвертого дня началось с тревожного сообщения.

— Капитан, у нас гость, — сообщил Игорь. — Астероид. Настоящая глыбища.

— Что нам угрожает? — спросила Эл.

— Пройдет по нашей территории суток через десять, мимо нашей системы и только через наш щит. Надо бы его сопроводить.

— А может шарахнуть по нему? — предложил Димка.

— Нет. Это природное явление! Тебе бы, Дим, только сломать, — возразил Игорь. — Ничего такого страшного он нам не сделает, просо работы прибавится. Нужно будет впустить его на нашу территорию, а потом выпустить, а чтобы он ничего не повредил, придется ослабить работу щита. Иначе он изменит траекторию. Я бы не стал вмешиваться в его полет. Проводим гостя и помашем ручкой. Нужно твое решение, капитан.

— Он очень большой? — спросила Эл.

— В четверть нашей земной Луны, неправильной формы и летит он не быстро.

— Сколько времени он будет щекотать нам нервы? — спросил Алик.

— Через щит он будет идти всего три часа, — ответил Игорь.

— Все-то ты уже знаешь, — с восхищением и иронией сказал Дмитрий.

— Я сам вчера к нему летал вместе с Геликсом. Хотел прикинуть масштабы сего явления. Впечатляет. Сразу предупреждаю, мое мнение — не нужно его трогать, потом хлопот не оберемся, если он во что-то врежется, — объяснил Игорь. — Еще проблема в том, что он дает помехи, породы у него особенные, мы уже испытываем проблемы с дальней связью, а на его поверхности полно мертвых зон, куда сигнал вообще не доходит. Геликс обещал изучить его подробнее, но нужна команда капитана.

— Намек ясен, — отозвалась Эл. — Изучайте. Я хочу точно знать, как он пролетит через щит, и что мы будем делать?

— Лучше я займусь, — предложил Алик. — Мне это ближе по обязанностям. К тому же, ты улетаешь в Галактис, Эл.

— Я подвину свой график, — настаивала она. — Ситуация сложная и без меня вы не обойдетесь. К тому же теперь у нас на базе наша смена. Их нужно учить, консультировать Делона. У меня двойные обязанности.

— Успокойся, капитан. Для этого есть Делон, это его смена. Есть мы. Твои методы обучения полетам могут их напугать. Летают-то все в нашей команде. Толпа народу. Справимся без тебя, — уверенно продолжал Алик. — Полеты отменим только на время прохода астероида. Технический состав увеличим новичками.

— Действительно, — пожал плечами Игорь. — Нас будет почти полторы сотни. Заодно поделимся опытом.

— А полеты отменять не надо, — возразил Дмитрий. — Покружим вокруг него, заодно дополнительная тренировка.

— Какие вы у меня все решительные! — улыбнулась Эл. — Если вы так уверены. Действуйте. Но мне по долгу службы положено быть на базе, такое бывает не каждый день.

— Вообще-то, он пролетит мимо нас как раз в день смены составов, — пояснил Алик.

— Формально, им должна будет заниматься уже новая смена, а старики будут собирать вещички, — вклинилась в разговор Ольга.

— Не начинайте снова, доктор, — возмутился Дмитрий. — Будь ваша воля, вы бы уже всех отправили отсюда.

— А вам, пилот, я выношу последнее замечание, при капитане. Перестаньте губить свое здоровье. Эл, он вчера опять летал больше нормы. Он не слушает меня, хоть ты ему прикажи, капитан, — возмутилась Оля.

— Этот вопрос мы решим в частом порядке. Но я обещаю, что решу его уже сегодня, — сказала Эл и посмотрела на Дмитрия. Тот пожал плечами. — Еще есть новости? — ответа не последовало. — Тогда я вношу предложение. Убрать перегородки между пирсами и попробовать напоследок новый маневр для посадки. Всем составом. Покажем новой смене, что значит летать по-новому. Расчехлите сорок новых катеров. Устроим представление для капитана Делона и новоприбывших, а то он совсем, бедняга, перестал верить в новые возможности полетов. Сегодня объявляю полетный день. Через три часа все десять пятерок должны быть на четвертом пирсе.

Димка, который приуныл после замечания Оли, встрепенулся и сразу ожил.

— У нас учения? — переспросил он.

— Только ближайшие четыре часа. Отрабатываем бой и аварийную посадку. На четвертый пирс садится пятнадцать машин, — пояснила Эл.

— Денек сегодня будет горячий. — Дмитрий потер руки.

— В рубке управления останутся три навигатора и капитан Делон. Остальных на смотровые. Оля составь бригаду из трех медиков. На всякий случай. Игорь вся база работает так, словно у нас нападение. Включите всю автоматику. Отработаем нападение на базу, быстрый взлет и возвращение.

— Это здорово, капитан! Проверим все системы на прочность! — Игорь стукнул кулаком в ладонь. — Отлич-чно!

— У кого-нибудь есть сомнения или возражения? — спросила Эл. В ответ только тишина. — Я уже разослала вашим секретарям полетные расписания и задания группам. На сборы три часа. Если возражений нет, тогда удачного всем дня.

Все разошлись быстрее, чем обычно. Учений ждали давно и теперь предвкушали будущие события.

Игорь на выходе все-таки не выдержал, ехидно потер руки и сказал Дмитрию:

— А потом, честным пирком, да за свадебку.

— Жалко, — поддержал его Дмитрий и состроил траурную физиономию. — Такого парня потеряли.

Алик, обгоняя Димку, от души дал ему затрещину.

— Петрушки, — добавила Оля.

Эл почти бегом обогнала их всех.

— Пошла, дрессировать Делона. — Прокомментировал Дмитрий. — Только он не очень дрессируется. Эл вчера ругалась прямо в эфир и обещала, что выстрелит в него и излучателя. Грозилась, а ведь может и выстрелить. Алик, может, ты его прокатишь разок, у тебя хорошо получаются курсы для начинающих.

— После того, как ты ему сказал, что я дрессирую новичков? — спросил Алик. — У него, видите ли, нашивок больше чем у меня, а он с норовом.

— Я же не знал, что он капитан, — стал оправдываться Дмитрий.

— А он со мной лететь отказался. Тебя процитировал и заявил, что он не новичок. — Алик осуждающе посмотрел на Дмитрия. — Сам его учи.

— Доведет он Эл, ребята, — высказалась Ольга. — Ей злиться нельзя. Я волнуюсь за нее.

— Ты за Делона волнуйся, — посоветовал Игорь.

— Может подшутить над ним, — предложил Дмитрий. — Обломаем козлику рога. Я даже знаю как. Посадим в катер Нику, и пусть полетают вдвоем.

— Ты что совсем голову потерял! — рявкнул Алик. — Здесь не парк развлечений. Ника — ребенок.

— Этот ребенок хорошо летает, между прочим. Она вчера два виража сделала, а Делон ни одного.

— Эл знает? — спросил Алик строго.

— Знает. Мы втроем летали. — Дмитрий забавлялся своей выдумкой.

— И Эл туда же. Вы сумасшедшие. Я умолкаю. — Алик всплеснул руками.

Он пошел быстрее и свернул в коридор, ведущий в рубку. Игорь догнал его.

— Не переживай, Эл знает, что делает. Ника не простой ребенок. Понаблюдай за ней внимательно, она явно чувствует больше чем мы. Эл так и не объяснила, откуда взялась девочка. Она не просто человек, могу поспорить.

— Наверно, я не разбираюсь в вопросах воспитания и чего-то не понимаю, но я бы не стал сажать Нику в штурмовой катер, — нахмурился Алик.

— Не рано ли ты начал вживаться в роль отца? — пошутил Игорь.

— Я действительно беспокоюсь за нее. Не знаю почему. Тут другие чувства. Я даже себе не могу объяснить, но Ника для меня все равно, что вторая Эл, только маленькая. Странно, правда? — Алик посмотрел на Игоря, тот больше не шутил, слушал внимательно.

— Странно, а может, и нет, — рассуждал Игорь. — Я на днях пересматривал старые записи и понял, что мы все повзрослели еще больше. Эл стала строже. А Оля, оказывается, симпатичная девушка. Ника растет на глазах. Ты — почти капитан. Димка такие штуки выделывает, не моргнув глазом. Мне уже двадцать шесть, я кем-то командую, и у меня получается. Все изменилось. Мы во всяком случае. Вы уже женитесь. Даже странно.

— Да. Время, самая загадочная координата, — кивнул Алик.

* * *

Делон понимал, как выполнять виражи только теоретически, а когда сел в кабину катера пришел к выводу, что эта странная машина не хочет его слушаться. Он не понимал смысла слов "прямой контакт". Он подозревал, что пилоты используют не то выражение для определения. Он видел, что капитан Эл все больше теряет терпение, хотя она очень вежливо и просто старалась ему объяснить, что он делает неправильно. Один полетный день он вообще летал в одиночестве, даже без напарника, поскольку Эл заявила, что смысла нет учить его, если он не поймет, в чем секрет. Он повторял все комбинации, которые знал и выполнял их отлично. Эта машина была более маневренной, чем катера, на которых он летал раньше, система управления была подобрана под землян, но новые приемы ему не давались. Эл назвала это явление "болезнь профессионала" и посоветовала стукнуться головой о стену, чтобы скорее вовсе забыть, как летать.

Он пробовал возражать капитану, но она обрывала его на полуслове и уходила.

Один из пилотов коротко заметил.

— Лучше не злите капитана, а то она в следующий раз бабахнет по вашему катеру из излучателя, и вы будете кувыркаться по космосу до первой ловушки. Может так и стоит сделать, тогда у вас получится.

— Она что сумасшедшая, ваш капитан? — возмутился Делон.

— Бывает. Здесь вообще все немного сумасшедшие. — И пилот засмеялся.

— Она уже стреляла в кого-то?! — Делон открыл рот и выкатил глаза. Ему было совершенно не до смеха.

— Да, — кивнул пилот. — В меня, например.

Он опять засмеялся и ушел.

Посочувствовала ему только Ника, она подошла однажды, вздохнула и сказала:

— Не расстраивайтесь. Собственные мозги трудно переучивать. Я вас понимаю, на Земле я чувствую себя так же. Я бы могла вам объяснить, но капитан запретила мне такие действия.

— Ника! — раздался строгий голос капитана. — У тебя есть работа.

Девочка развернулась и без возражений отправилась на свое место.

Сегодня к нему подошла Эл и сказала странным тоном, ей видимо было некогда объяснять.

— Вы сегодня больше не летаете. Если есть желание, помогите техникам, за сегодня нужно расконсервировать все катера. Или можете посмотреть, что тут будет происходить, но тогда вам лучше пойти в навигационную рубку, чтобы видеть все.

Делон решил посмотреть, что затевалось на базе. Главным в рубке вместо Алика был уже седой пожилой мужчина. Это был самый старый человек из всех кого он видел на базе. Судя по датчику на воротнике, у него была астма, он шумно дышал.

— Садитесь тут, капитан, тут лучшее место для просмотра. — Он предложил свое кресло. Он же снабдил его связью. — Такого вы нигде не увидите.

— А где старший штурман? — спросил Делон.

— Он там, сегодня он восьмой номер, командует восьмой пятеркой. — Ответил штурман.

— Что будет? — поинтересовался Делон.

— Я еще толком не знаю. Они придумали какой-то трюк с посадкой. Сегодня первая проба. Люблю наблюдать, как они летают. Сегодня летают все.

Делон увидел, как между посадочными пирсами убрали перегородки, получилась одна очень длинная площадка.

— Вы так говорите, словно у вас сегодня праздник, — заметил Делон.

— Я завидую им. Мне уже не по возрасту такие приключения. — Штурман улыбнулся.

— Вы тоже летаете? — поинтересовался Делон. Этот человек был в возрасте для того, чтобы быть пилотом. Капитан Эл, кажется, пренебрегла возрастным цензом.

— Конечно. В случае нападения на базу — это единственное средство спасения.

— И вы выполняете эти замысловатые виражи?

— Восемнадцать из двадцати. После такой практики можно в воздушном цирке выступать.

Делон улыбнулся.

— Во главе с капитаном, — добавил он.

Делон был раздосадован и все больше думал, что Эл слишком тут превозносят, и она ведет на базе странную политику.

— Капитан у нас прелесть, — отозвался штурман.

"Прелесть? Хорош отзыв", — подумал Делон.

— Рядом с нею я чувствую себя снова молодым, — продолжил штурман.

— Я вижу, у вас здесь ее просто на руках носят, — заметил Делон.

— Я слышу некоторую зависть в вашем тоне, капитан. Ха-ха. — Он прокашлялся. — Не думайте, что ей просто далось такое уважение. Смотрите и вы убедитесь, что можно сделать из неотесанных людей вроде нас с вами. Из тех, что летают сегодня, год назад половина боялась подумать, что будет так летать.

Диспетчеры начали ему передавать сообщения, и разговор прекратился. Началась работа.

Большая группа собралась на четвертом пирсе. Эл оседлала корпус ближайшего штурмовика и начала какие-то объяснения. Делон пробовал настроить звук.

— Не пытайтесь, мы работаем в аварийном режиме, мы услышим их только в полете, — пояснил пожилой штурман.

Делон следил, как Эл машет руками и показывает какие-то комбинации, она жестикулировала достаточно активно, рискуя в любой момент соскользнуть с гладкой поверхности катера. Команда внизу слушала ее то серьезно, то срывалась на смех. Потом все рассыпались по пирсу, образовались пятерки, обсуждение повторилось. Весь ритуал объяснений занял примерно час. После этого начались полеты.

Штурман оказался прав. Такого Делон еще не видел. Первые пятнадцать катеров покинули базу, потом еще пятнадцать, потом началось что-то похожее на учебный бой. Катера проносились мимо друг друга, едва не сталкиваясь. Делон вскочил из кресла и стал кругами ходить вокруг объемной модели, на которой хорошо было видно, что творилось сейчас в космосе.

— Желтыми метками помечены наши катера, а пираты синими. Желтые не имеют права стрелять. Их задача оттеснить корабль противника к ловушке щита. Потом он будет обездвижен, если он взорвется, никто не пострадает. Ловушка погасит взрыв, — пояснял штурман.

У Делона дыхание перехватило.

— Этого не может быть! — вырвалось у него. — Что они делают! Они гонят друг друга прямо в ловушку!

— Не волнуйтесь так.

— Первый, вы уничтожены. Один-один, один-два, вы тоже уничтожены. Вся первая группа условно уничтожена, — сообщил один из диспетчеров. — Команде синих удалось повредить базу.

— На стороне синих автоматические корабли? — спросил Делон.

— Да. — Кивнул штурман. — Людей там только четверо.

— Кто командует синими?

— Сегодня — капитан, — ответил штурман.

Делон стал наблюдать посадку. Уничтоженная пятерка садилась на четвертую платформу. Через несколько секунд Делон догадался, кто был первым номером. Пять катеров по очереди влетели на пирс, развернулись и задним ходом перелетели через заграждение. Подобный вираж Делон уже видел. Потом он услышал голос Дмитрия:

— Все отлетались! Я умер, ребята! Ну, капитан, я тебе припомню двадцать первую комбинацию! — возмущался он.

Еще пять катеров зашли на посадку. Они сели почти в ряд, очень синхронно. Перегородив дорогу катерам Дмитрия.

— Не ругайся, Лисий Хвост. Я тоже готов, — послышался еще голос. Это был Игорь. — Надежда на "восьмерку". Нас осталось мало.

— Пилоты пирса четыре, покиньте опасную зону, — сообщил голос на площадке. — Перегрузка платформы.

Пилоты, уже посадившие катера, бегом покинули пирс. Садилась еще одна пятерка, причем места для посадки им осталось совсем мало. Делон замер. В случае ошибки они лишаться и платформы, и пятнадцати катеров, если еще и база не пострадает. Тем не менее, им удалось сесть. Последний катер замер на самом краю. Защитный экран опустился, пилоты вышли и бросились обнимать друг друга.

На входе в рубку появились Дмитрий и Игорь, они шумели и спорили. Игорь подошел к модели и, едва взглянув, сказал громко:

— Я прав теоретически мы проиграли! Будь у них чуть больше сил — нам конец. Это плохая новость. Когда Эл это поняла. Вот башка!

Дмитрий и Игорь наперебой стали что-то объяснять друг другу. В этом гаме они умудрялись понимать, о чем говорит собеседник. У Делона появилось желание приказать им замолчать. Но бой на модели за их спинами вдруг возобновился.

— Почему желтые стреляют? — Спросил Делон.

— Потому что Эл разрешила открыть огонь в экстренной ситуации. Корабли противника уничтожены. Да и мы тоже. Поздравляю. Мы все мертвы, — с фальшивым пафосом заявил Дмитрий.

Скоро в рубке появилась Эл. Она потрепала по волосам приунывшего Дмитрия.

— А ты шустрый, трудно было в тебя попасть. Поэтому ты и умер первым, я слукавила.

— Не хотел бы я капитан, чтобы ты оказалась на стороне пиратов, — высказался Игорь. Эл мгновенно стала серьезной. — Ты не сказала про свой план, даже не намекнула. Ты нашла брешь в нашей обороне и промолчала.

— А пираты должны в письменной форме сообщать о своих намерениях? — серьезно спросила она.

Делон увидел, как в рубку вошли еще несколько человек среди них Алик, который грустно заметил:

— Полный провал. Такая оплеуха перед отпуском. Мне жаль, капитан, но я пристрелил тебя с удовольствием. Такого коварства я тебе простить не могу.

Эл улыбнулась ему.

— Будет над чем поработать, — сказала она, обращаясь ко всем, потом подошла к Делону и положила руку на его плечо. — Этот ребус мы оставляем вам, капитан Делон. Рональд, — обратилась она к пожилому штурману, — запросите Галактис, пускай вернут нам крейсер охраны, без него мы, пока, уязвимы, и астероид на подходе. Предвосхищаю ваши вопросы, но сейчас мы ничего обсуждать не будем, дайте передохнуть полчаса. После обеда общий сбор, попробую объяснить, что произошло. Все работали отлично, никакого повода для уныния. Если и была стратегическая ошибка то не ваша, а моя. Еще одна в большом списке. Новое дело делаем, вот и учимся потихоньку. Спасибо. По местам.

Она удалилась из рубки, все стали расходиться.

— Сколько копий с карты этого полета нужно сделать? — спросила одна их диспетчеров, обратившись к Алику.

— Две, — ответил Алик. — Одну для капитана Эл, другую для капитана Делона.

Он шумно выдохнул и покачал головой. Делон видел, что он расстроен.

— Капитан сказала: "нет повода для уныния", — заметил Делон. — Вы, я вижу другого мнения?

— Жаль оставлять вас без прикрытия, — сказал Алик.

— Я хотел попросить вас, штурман, дать мне несколько уроков. Я должен признаться, что после того, что видел, пришел к выводу, что ничего не понимаю в вашем методе полетов, — сказал Делон и испытующе посмотрел на Алика. В прошлый раз он повел себя заносчиво с эти молодым человеком.

— Начнем полеты сегодня вечером. Я попрошу капитана Эл участвовать. Я настаиваю, — согласился Алик.

— Хорошо, — кивнул Делон.

Алик ушел. Эл была в своей каюте, он вошел осторожно. Она стояла у окна и смотрела на горящие огни маяков щита. Он подошел, обнял ее, так, чтобы она могла опереться на него спиной.

— Расстроилась? — спросил он.

— Да. Я чувствую, что все равно с ними придется воевать. Все наши мера — отсрочка. Глупо думать, что возможно добиться переговорами мира с ними. Они не появлялись давно, значит, готовят гадость. Не хочу оставлять базу, а Торн торопит. Не полечу сама, он меня отзовет. Что-то там у них стряслось.

— Я хочу полететь с тобой в Галактис. Боюсь оставить тебя одну, хоть на минуту. Не потому, что я буду твоим мужем, просто твои слова о пиратах и Нейбо не дают мне спокойно спать. Я боюсь за тебя.

— Ты нужен тут. Базе нужен капитан. Делон еще не освоился.

— Эл, тебе нужна защита. Подумай хоть минуту о себе.

— Не могу. В отпуске буду думать и о себе, и о нас. Даю слово превратиться в себялюбца, на время, конечно. На Земле.

Она повернулась к нему лицом. Он обожал, когда она так смотрела на него. Глаза ее тогда становились не бездонными очами, в которые не всякий мог смотреть, а искрящимися человеческими глазами, карими с зелеными искрами. Она устала, они были сейчас туманными и прекрасными. Он поцеловал ее, получил ответ, и она выскользнула из его объятий. Он с грустью вздохнул.

— Как же я хочу в отпуск. Хочу украсть тебя у всего мира. Никого не подпущу, даже Димку, — он вздохнул. — Кстати, младший братец приуныл. Я не обсуждал с тобой эту тему, но, по-моему, он не в восторге от нашего решения.

Эл понимающе кивнула.

— Он думает, что останется один.

— Нет. Я думаю, дело хуже обстоит, — намекнул он.

Эл посмотрела вопросительно.

— Это что-то новенькое. Я не замечала.

— Ну, как бы тебе объяснить. Ты кроме работы последнее время мало, что замечала. А я этого бурундука хорошо понимаю, он надулся, значит, что-то не так. Не хочу, чтобы он...

— Ладно. Я сама. Не нужно больше намеков. Сегодня. Я удивлена. Но решу этот вопрос.

— Эл. Этот из тех вопросов, который капитан решить не может, — намекнул Алик.

— Капитан не может. Друг — да, — отрезала Эл. — Пойду. Надо тренировать Делона.

— Я обещал ему тренировку вечером, — крикнул уже вдогонку Алик.

— Уже прогресс! Вечером — это вечером. Втроем полетаем, — удаляясь сообщила она.

— Эл. Ты — вечный двигатель, — сказал Алик сам себе и поднял брови. — И это моя будущая жена? Я сумасшедший.

* * *

Делон не выполнил один вираж, потом второй. Он старался так, что стал делать ошибки в привычных для него комбинациях.

— Капитан, у вас есть на борту оружие? — спросил он у Эл.

— Конечно, это боевой катер. Оно выключено, — ответила Эл. — Разворачивайтесь. Я вас атакую.

— Включите оружие и стреляйте, если я делаю не верно, — попросил Делон.

— Я отлично стреляю, капитан. Мне жаль вашу машину, а вы рискуете попасть в руки врачей.

— Я хочу понять! — не унимался Делон.

— Тогда подождите минуту. Я одежду поменяю, — сказала Эл непонятную ему фразу.

— Что это значит? — спросил он.

— Увидите. А пока полетайте в одиночестве.

Эл села на пирс и выскочила из катера.

— Где у нас трофейные машины? — осведомилась она у техников.

— Убрали, — пожал плечами один из них.

— Ну, так достаньте, — скомандовала она. — И шлем с нашей связью. И скафандр на всякий случай.

Когда рядом возник незнакомый объект, Делон растерялся. Явно чужой летательный аппарат пер прямо на него. Он увернулся от нападения и, наконец, вписался в дугу, которую не мог выполнить. Он не услышал окликов навигаторов.

— Уходите!

Чужак вторгся в их пространство неожиданно. Ни одна система не оповестила о появлении чужого корабля. Он возник рядом с катером Делона неожиданно, просто материализовался. Он был в четыре раза больше штурмовика. Делон от неожиданности сделал верный вираж.

Первым кто вылетел ему на помощь, была Эл. Она садилась в пиратскую машину, как раз в тот момент, когда на пирсе зашумели.

— Нападение!

Она выскочила на перерез пиратскому кораблю, тот открыл огонь сразу по двум машинам. Делон увернулся, уже наученный первой атакой. Не набравший скрость катер Эл получил удар в бок и кувыркался, удаляясь за пределы щита. Пират оставил в покое штурмовик Делона и двинулся следом за Эл.

Она уходила от атак врага, соперник, кажется играл с нею, оттягивая последний сокрушительный удар.

Работа на пирсе мигом прекратилась. Все замерли.

Оля помогала техником, расчехлять катера. Увидев, что происходит, она метнулась следом к свободной машине. Но ее тут же кто-то схватил и потянул назад.

— Куда ты, доктор?! — услышала она голос Игоря у самого уха. — Ты — в последнюю очередь. Тебе вообще в другую сторону.

Мимо уже бежала группа пилотов, на посадке их догнали Димка и Алик.

Вместо пяти взлетело семь катеров.

— Он попал в нее! — крикнул кто-то.

Ольга снова метнулась.

— Пусти! — Она вырвалась из объятий Игоря. — Готовьте скорую помощь! Великий Космос! Только не Эл!

Ее подчиненные быстро прибежали на пирс.

— Она стреляет! — кричали техники. — Наши почти рядом! Он уходит! Уходит!

Делон сел сам. Катер Эл порядком искореженный втянули на площадку посадочным рукавом. Обшивка на нем вспенилась, двигатели сгорели, кабину было трудно различить. Чтобы добраться до пилота пришлось разрезать катер поперек. Вернулись пилоты. Алик сообщил, что пират ушел, что таких кораблей он никогда не видел. Этот был особенный. Он кинулся помогать техникам, но все тот же Игорь отогнал его:

— Уйди! Тут место профессионалам. Не взорвалась, значит достанем в людом виде. Врачи уже дежурят.

Эл вынесли на площадку и несколько минут все пребывали в напряжении.

— Жива! — громко сообщила Ольга.

Послышались облегченные вздохи. Над Эл склонились медики, по приказу Ольги к ней больше никто не подходил. Эл увезли на обследование.

Дмитрий подошел к Алику и украдкой спросил:

— Что это было? Я такое первый раз вижу? Эл?

— Жива. Ольга уже занимается, — ответил Алик.

Димка заметил, как у Алика трясутся пальцы. Он быстро сложил руки на груди и зажал кисти подмышками, чтобы никто не видел, как он нервничает.

— Командуй. — Легонько толкнул его Дмитрий. — Мы полетаем еще. Вдруг объявится эта штука. Что же это за чудо такое? Жаль Геликс в разведке. Они же с Никой к астероиду полетели. Пошлю им подкрепление.

Димка пошел давать распоряжение, а Алик приказал наводить порядок на площадке и продолжать работу. К нему подошел Делон, про которого все на время забыли.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Алик.

— Все хорошо, — кивнул капитан. — Понимаю — не время, но я сделал один вираж. Он работает, иначе пират попал бы в меня. Жаль, что при таких обстоятельствах.

— Наоборот. Обстоятельства самые подходящие, — пробормотал Алик. — Больше спорить не будете.

Через пару часов разрешили навещать Эл. Все, у кого не было вахты в эти часы, ринулись в больницу. К Эл пускали поодиночке, но трое друзей прорвались вместе, не смотря на протесты дежурного медика. Он пригрозил вызвать Ольгу.

— Ну и как это понимать, капитан? — возмутился Дмитрий. — Ты что увернуться не могла. Делон смог.

— Ему не нужен был Делон, — ответила Эл сухо. — Я знаю этот корабль и знаю, кто им управлял. Сегодня у нас в гостях был сам Нейбо, ребята. — Молодые люди переглянулись. — Ваши потуги догнать его — похвальны. Но если бы он хотел, он бы убил и Делона, и меня, и вас в придачу.

— Нейбо, — повторил Алик и посмотрел на Эл с волнением в глазах.

Она сказала серьезно:

— Он хотел дать понять, что все, чем мы занимаемся — детский лепет. Убедил.

— Поверить не могу. Ты не смогла уйти. Он подстрелил тебя с первого раза, — сказал изумленный Димка.

— И тебя подстрелит. При случае. Он знал карту полета, — с унынием в голосе заключила Эл. — Он знал.

— Откуда?! — удивился Дмитрий.

— Не знаю откуда, — огрызнулась Эл. — Нужно искать, где утечка информации.

— Какая утечка? — удивился Алик. — Все надежные.

— Значит, не все! — с раздражением сказала Эл. — Как все не вовремя. Придется поторопить Галактис, нам нужен второй крейсер для защиты, не меньше.

— Из-за астероида у нас связь плохая. Эта глыбища дает жуткие помехи, — сказал Игорь. — Из-за них мы его и пропустили. Не питайте иллюзий, и этот корабль можно уловить. Он телепартировался.

— Тебе нужно улетать в Галактис, — заключил Алик.

— Я полечу туда завтра, — согласилась Эл. — Попрошу о помощи.

— А сейчас оставьте капитана в покое, — приказала вошедшая Ольга, она стала расталкивать молодых людей, оттесняя их к выходу. — Иначе у нее будет приступ.

Молодые люди подчинились. Эл поморщилась.

— Плохо? — спросила Ольга.

— Ничего, пока держусь, — прошептала Эл. — Ожоги болят. Будет мука, когда затягиваться станут. Уже скоро.

— Ложись и думай о чем-нибудь приятном, — посоветовала Ольга. — О чем ты чаще всего думаешь в таких ситуациях.

Ольга решила отвлечь Эл от ее мыслей.

— О Махали. Помнишь, я рассказывала, как в десять лет первый раз прошла сквозь время. Я встретила настоящего волшебника. — Эл попыталась улыбнуться.

— Помню-помню, он выкупил тебя из рабства. Ты все еще веришь, что он волшебник? — засмеялась Оля.

— Он был удивительный, когда-нибудь я его все же найду, и мы снова поговорим по душам. А пока я начинаю разговаривать с ним, когда мне плохо и трудно. Как сейчас.

— Это его унес ветер? Димка однажды намекнул, чем вы занимались в двадцатом веке. — Оля при этом снова улыбнулась, но в глазах ее все равно была тревога. — Ты веришь в сказки! Это просто психологический прием, Эл. Многие люди придумывают себе собеседников. Ты любишь тайны и даже друзьям не говоришь, но ему ты доверяешь. В детстве он казался тебе самым мудрым и могучим, ты говоришь с тем, кого уже нет, с собственной фантазией.

— Он действительно был высоким и крепким, хоть и стариком, — возразила Эл.

— Это ты была маленькой. Ты подменяешь реальные события вымыслом.

— Оля-Оля, ты веришь только в то, что можно потрогать руками, — с сожалением сказала Эл.

— Ты ошибаешься, благодаря тебе, я уже верю во что угодно. Ты просто плохо представляешь, что твориться с твоим телом, — последовал ответ. — Разговаривай с кем угодно, если тебе помогает, а то, что помогает, я уже вижу. Кровь пришла в норму. Ты больше не мутируешь.

Эл повернула голову на другой бок, снова поморщилась, чтобы не видела Ольга. Потом сказала после недолгого раздумья:

— Ну и что, зато он дает хорошие советы, — сказала Эл вслед своим размышлениям.

— Молодец, капитан. Ты справилась. Ну и тело у тебя. Полежи спокойно, а потом отправляйся на все четыре стороны. Моя помощь тебе больше не нужна, — заключила Оля.

* * *

После визита к Эл, Алик остался один. Он стоял в нерешительности, не знал куда пойти. Он переживал произошедшее снова и снова, сердце никак не успокаивалось. Его кидало в холод при мысли, что с Эл могло произойти что-то страшное, именно с ней. Появление Нейбо напугало его, он чувствовал, что никак не может защитить ее. Спастись она может, только улетев отсюда.

Откуда-то вынырнула Ника, она увидела его и подошла. У нее был вид заговорщика.

— Ищешь медкорпус? С Эл все хорошо. С ней Оля, — сказал Алик растерянно.

— Я знаю, что с Эл все хорошо. А вот с тобой, кажется, нет. — Ника внимательно посмотрела на него. — Тебе плохо?

— Я очень испугался за нее.

Ника вздохнула.

— Я могу помочь, — тихо сказала она. — Только поклянись, что Эл ничего не скажешь.

— Так уж и поклясться? — Алик слабо улыбнулся.

— Я знаю, вы все считаете меня ребенком. Но я знаю, почему так случилось, — гордо сказала она.

— Почему? — Алик не очень верил, что она действительно знает.

— Сначала поклянись. Дай слово, что Эл не узнает, что я сказала.

— Почему такая секретность?

— Я дала честное слово Эл, что не буду пользоваться своими способностями на базе. У меня получилось случайно. Я тоже испугалась за Эл.

— Я даю слово, что не скажу никому. Давай, выкладывай. — Алик почувствовал, что девочка не играет, а говорит вполне серьезно.

— Это из-за пленного, который находится на базе. Он передает все, что тут происходит.

— Как передает?

— У него контакт с кем-то на той стороне. Тот все время близко. Этот кто-то и напал на Эл. Она его тоже узнала.

— Откуда тебе известно? У тебя способность чувствовать такое?

Ника только кивнула.

— Эл знает? Ну да, вы же похожи.

Ника снова кивнула.

— От пленного нужно избавиться. Он все равно умрет, — уверенно сказала Ника.

— Что ты такое говоришь? Мы просто отправим его в Галактис, первым рейсом.

— Первый рейс — это Геликс. Ты что плохо меня понял? — возмутилась Ника. — Я тогда сама его прикончу.

— Ты с ума сошла! — Алик был возмущен запросто брошенной фразой.

— Вы все такие глупые! — возмутилась Ника, насупилась и топнула ногой. — Понаделали всяких штук, а свой собственный ум изменить не хотите. Люди называется.

Алику показалось, что он спит. Девочка на вид лет одиннадцати говорила такие вещи. Он подумал об Эл, и Ника среагировала мгновенно.

— Ты дал слово. Теперь делай, что хочешь. Ты теперь тут главный.

Она развернулась и побежала по коридору прочь. Алик от удивления стоял и не шевелился, потом тряхнул головой, словно прогонял наваждение, посмотрел на пустой коридор и пошел в ту сторону, куда убежала Ника. Найти ее он не смог. Ему захотелось вернуться к Эл и расспросить. Она сказала: "Он знал карту полета". Эл, кажется, оценивала то, что случилось совсем иначе. Ее он тоже не нашел, она ушла из кабинета врача в неизвестном направлении. Он стал искать ее по связи и обнаружил в дальнем закоулке базы, где работала только автоматика. Она сидела на нераспакованном контейнере с оборудованием.

— Объясни еще раз, что произошло? — попросил он.

— Алик, мне сейчас не до объяснений. Дай мне побыть одной, — попросила она и отключила связь.

Настаивать было бесполезно, она только рассердится. Он еще смотрел на ее изображение какое-то время, пока она не показала кулак в экран. Он оставил Эл в покое, а сам не мог успокоиться.

Его позвал Делон, Алик вспомнил про обещанный полет. На время он забыл о своих страхах.

Был уже поздний вечер по местному расписанию, когда Эл осторожно постучалась в дверь каюты Дмитрия. Получив разрешение, она вошла. Димка сидел на краю капсулы по пояс голый. Без формы он не выглядел таким крепким. Он быстро накинул рубашку. Вид у него был усталый, и он не мог попасть в рукав. Эл помогла ему.

— Не стоит так смущаться, — пошутила она.

— Ну, вы леди, капитан. И почти замужем, — ответил он.

— Я хотела поговорить, как раз об этом. — Она села рядом. С ним она чувствовала себя уютно. Она даже хотела положить голову ему на плечо, но вспомнила, зачем пришла и передумала.

— Устал?

— Как собачка. Знаешь, как трудно жить маленьким собачкам? — Он часто задышал, изображая песика. Хотел, чтобы она улыбнулась.

Она действительно улыбнулась и вздохнула.

— Ты — волкодав, Димка. Крупноват для песика, — пошутила она.

Дмитрий зевнул. Эл подумала, что он собирался спать, и решила перейти к делу.

— У меня такое чувство, что ты...

— Не очень рад вашей свадьбе? — закончил он.

— Да. Давай поговорим.

— Алик меня опять в чем-то подозревает? Ревнивый у тебя жених.

— Я тоже не слепая, а чувствую я гораздо острее. Ты же знаешь. Может, признаешься, что происходит. Я пойму. Ко мне никто так не относится как ты. Ты для меня по-прежнему особенный человек. Я не хочу чтобы ты... — Она стала подбирать слова, смутилась.

— Перестань. Тебе, сестренка, не понять высоких мужских чувств, — с пафосом сказал он, прищурился и наморщил нос, потом снова стал серьезным. — Я пробую представить наше будущее, хотя бы отпуск, и не могу. Это меня тревожит. Ваша свадьба тут ни при чем.

— Я хочу понять, что ты чувствуешь. Это мне нужно, — пояснила она. — Ты мечешься, а значит, не все в порядке.

— То, что я чувствую? Тут — другое. Хочешь понять? Я скажу. Я знаю, что ты его любишь. Он тебя тоже. Только любовь Алик понимает по-своему. Он пытается сравняться с тобой, словно соревнуется. Но мне кажется, он не верно представляет, какого именно человека он любит.

Она посмотрела на него. Их глаза встретились. Дмитрий смотрел упрямо. Глаз не отвел.

— Ты знаешь другую Эл? — спросила она.

— Я знаю нескольких, но не всех, — его голос стал глубоким, он продолжал уверенно. — Я вижу Эл, самую известную, которая старается быть человеком. Она живет среди других. Шутит, скрывает слезы, сражается и страдает, даже любит. Но это только маска. Так удобно, чтобы быть понятной. Я пытаюсь понять то, что скрывается за этим, и вижу что-то огромное. Я ощущаю тайну. Ты как древняя статуэтка, в какую сторону не поверни, отовсюду разный вид. Я не забыл Уэст, Эл. Никто не знает, на что ты способна, потому что видят только то, что могут уловить. Я не уверен, что прав, но я так чувствую. Я научился немного твоему искусству чувствовать. Я чувствую, как ты меняешься, когда летаешь. Там тебе не нужно играть роль. Ты — это ты. Резкая. Мощная. Жесткая. На разрыв. На смерть. Алик как будто не видит. Или делает вид. Алик любит маску, и он довольно эгоистичен в соей любви. Он будет страдать до тех пор, пока не попробует тебя разгадать, а еще хуже, если постарается сделать тебя приемлемо понятной. Мне его даже жаль. Он любит не то, что видит, а то, что хочет видеть. Помоги ему или он запутается. Любовь непросто объяснить особенно вашу. Я не могу. Да и зачем мне. Я друг. Если ты подозреваешь, что я влюблен в тебя, то это не так. Мои чувства совсем другие. Наши судьбы связаны. Кем и когда — не знаю. Никто не переубедит меня. Даже если завтра тебя не окажется рядом, я буду знать, что ты где-то существуешь, и мы встретимся. Я не погибну сам, и не дам погибнуть другим. Это ведь твои слова. Ты никогда их не произносишь, но всегда так поступаешь. Я люблю тебя, сестренка, но это не та любовь, о которой чаще всего думают люди. То, что ты девушка здесь совершенно ни при чем. Ты можешь быть спокойна в этом отношении. Я давно уже вас поженил.

Он замолчал, потом слабо улыбнулся и поцеловал ее в лоб. Он так ясно высказался, что говорить дальше не имело смысла. Он сидел полусонный, опустив плечи. Эл стало жаль его.

— Спасибо. — Эл обняла его крепко. — Спасибо за то, что ты сказал. Я забыла, какой ты мудрый.

— Ты торопишься? — спросил он.

— Нет.

— Тогда посиди тут, пока я засну. Я устал, я не отниму у тебя много времени.

Эл помогла ему лечь. Склонилась над ним. Он потрепал ее по волосам.

Он заснул мгновенно. Его лицо приобрело умиротворенное детское выражение. Она провела ладонью по его черным жестким волосам, коснулась лба, он был горячим. От напряжения у него поднялась температура. Она настроила систему, включила побудку, про которую он забыл, и закрыла купол. Она еще долго стояла рядом и рассматривала его лицо. Уходить не хотелось, торопиться было некуда. Присутствие Дмитрия всегда предавало ей уверенность. Ее вдохновило то, что он сказал. Оказывается, есть человек, который ясно чувствует то, что она боится показать. И Димка не боится признать ее другой, неизвестной. Она была ему благодарна. Она стояла над спящим другом и мысленно благодарила его. Эта ночь последняя, завтра еще до утреннего пробуждения она улетит. "Димка, Димка, что с нами будет?" — думала она.

Ей вдруг захотелось ему все рассказать, именно ему. Выговорится, наконец, сознаться в своих тайнах. Раз он почувствовал, один из всех, он имеет право знать. Она подошла к его домашнему секретарю и наговорила все, что решила сказать. Исповедь оказалась долгой, но ей стало легче, она освободилась от того груза, который тяготил ее все больше последние месяцы. И Эл призналась сама себе, что измотана этой борьбой.

Она совсем не беспокоилась о том, просмотрит ли он сообщение. Она оставила запись и ушла. До отлета осталось два с половиной часа.

* * *

Торн устроил ей радушное приветствие. Смущенная Эл раскланивалась перед некогда родным экипажем. Ника оживилась и махала рукой своим знакомым. Для Эл все выглядело так, словно она была тут вчера, и не было позади трудного года, настолько родной казалась обстановка.

Как только закончилась официальная часть, Торн обратился к Нике:

— Я слышал, дитя, у тебя есть свое мнение относительно собственного обучения. Я взял на себя смелость и составил для тебя список так называемых учебных заведений. Желаешь ли ты его посмотреть и выбрать по собственной воле то, что посчитаешь наиболее подходящим? И клянусь, твой выбор никто не станет оспаривать.

Ника посмотрела на Эл. Эл утвердительно кивнула.

— Правда? — Глаза Ники расширились, и она выказала свою радость тем, что стала прыгать вокруг Торна. — Я хочу посмотреть!

— Тогда я провожу тебя, — предложил Торн. — А ты Эл, иди на встречу, ради которой прилетела. Одна.

Эл помчалась в гостиницу. Бежать не было смысла, но ноги сами несли ее. Она забыла, что существует мгновенная переброска по кораблю. Она вбежала в апартаменты Зенты и остановилась, переводя дыхание. Торн уже был здесь.

— Ой! — Эл удивилась и свела брови.

Торн улыбнулся.

— Я поручил Нику своему помощнику. Вижу, ты отвыкла на своем щите от цивилизации.

— Да. — Эл кивнула. — Где Зента?

— Зови. Он только тебя ждет.

— Зента, — позвала она.

— Можно подумать, что я не знаю, что это ты. Я тебя учуял еще до того, как ты вступила на борт, — ответил он.

— Интересно, какое самое большое расстояние, с которого ты можешь меня учуять? Можешь не отвечать. Вопрос риторический, — сообщила она.

Торн рассмеялся. Эл развела руками, в этом весь Зента.

— Вот и не спрашивай то, что тебя не касается. Твои восторги только злят меня, — фыркнул Зента.

Он появился. Эл отвыкла от его внешности, забыла какой он крупный. С непривычки по телу пошли мурашки.

— Не сердись. Перехожу к делу. — Эл стала серьезной. — Нейбо напал на меня. Страсти накаляются. Хочу попросить тебя помочь.

— Я учил тебя не торопиться. В природе не существует понятия спешить, Эл. Куда ты несешься на этот раз?

— Мой экипаж остался без меня, то есть без капитана. Чем быстрее я вернусь, тем лучше.

— Что ты хотела от меня услышать? — задал вопрос Зента.

— Никто мне так и не рассказал о том, кто такой Нейбо. Мой скромный опыт знакомства с ним закончился потерей памяти, правда, временно. Того, что я помню явно недостаточно, чтобы понять, кто он. А на днях он меня сбил. Объясни, кто он. Посоветуй, что делать?

— Как его узнала?

— По ощущениям. Он дал понять. Я слышала его голос в своей голове. Такое не спутаешь. Может, он такой вообще один. Зента ты же очень древний и не всегда тут сидел затворником. Объясни.

— Позволь, я объясню ей, — вмешался Торн.

— Я сам объясню. Только ты уйдешь, — вдруг предложил Зента.

— Я не согласен, — твердо сказал Торн. — Это не очень хорошая идея. Я за нее отвечаю.

— Это не идея. У нас разное мышление. Уйди сам или я применю силу. Может быть, мы еще у нее спросим, кого она желает выслушать? — угрожающим тоном поинтересовался Зента.

— Обоих! — сказала Эл громко и резко.

— Звереныш научился рычать, — бубнил Зента. — Или он уйдет или я ничего не скажу.

— Пожалуй, я вас оставлю, — смирился Торн, развернулся, чтобы уйти.

— Я не из вежливости сказала, что хочу услышать обоих, — немного обиженно высказалась Эл.

— Я знаю, — сказал Торн уже у дверей. — Я доверяю Зенте. Беседуйте. Мне хватит нескольких минут. Потом.

Торн оставил их наедине. Эл с сожалением посмотрела, как за ним сходятся створки дверей.

— Зента, ты бы мог быть повежливее. Для землянина у Торна почтенный возраст. Он терпеливый и мудрый человек. Я его уважаю. Очень. И люблю.

— Я раз в пятнадцать старше и, по-твоему, я глупее. И мне твоя любовь не требуется, — бормотал Зента.

— Нет. Торн достоин уважения. Ты можешь быть вежливым. Ты же безусловно понимаешь, что такое хорошие манеры. Не верю, что в твоем обществе не было вежливости. Торн старается понимать тебя, а тебе на него наплевать.

— Мне и на тебя, как ты выразилась, наплевать, а на твои проповеди особенно. Не тебе меня учить. Ты тоже сказала грубость. Не хочешь слушать, тогда догоняй Торна. Ты успела одичать на своем щите или как там у вас это называется.

Зента повернулся к ней тем, что у него было спиной.

— Я слушаю, — сказал Эл ему в спину.

— Она слушает! Да кто же ты такая? Что за важное лицо?

— Слушай, ты, девять степеней свободы и ни грамма вежливости, я экипаж бросила ради этой встречи. Ты специально меня злишь? Хватит, Зента, не получится. Не подействует.

Наступила пауза, а потом раздался звонкий щелчок щупальца. Голос Эл донесся из другого угла:

— Не попал.

— Ты учишься. Хочешь, еще раз проверим?

— Не нужно. Успокойся. Я больше не буду тебе возражать. Тебе известно больше, чем разведке. Вообще всем. Так? Я готова сутки тут сидеть. Все выслушаю.

— Сначала скажи мне, что ты видела, что ты думаешь и как воспринимаешь Нейбо?

— Предупреждаю сразу. То, что я знала тогда, на Уэст, отличается оттого, что я знаю сейчас, — пояснила Эл. — Я была в не совсем сознательном состоянии, мне было девятнадцать лет, другие формы жизни были теорией для меня. Он захватил мое сознание, он мною управлял, не помню как, я пыталась сопротивляться. Я понятия не имела, что это Нейбо. Уже не помню точно, но только позже я поняла, что существо то было, именно Нейбо.

— Говори, что ты поняла о нем, — поправил ее Зента.

— Полуэнергетическая форма жизни, может и искусственная. Он меня не напугал, но впечатление произвел огромное. Он был плотно запакован в очень темный костюм. Нет скорее темно синий. Да откуда я помню, я то и дело теряла сознание. Силища у него неимоверная, но не физическая. Он воздействовал непосредственно на мою нервную систему и мозг. Он причинял боль, не касаясь меня. Мы общались мыслями. Показалось мне или нет, но без моего согласия он не мог мной управлять, поэтому прибегнул к шантажу, угрожал убить мой экипаж, если я не исправлю корабль. Я поняла, что он меня собирался убить, а потом все-таки оставил в живых. Я даже отогнала его от себя, мне уже было все равно, выживу я или нет.

— Теперь подробно, — попросил Зента.

Эл закрыла глаза и представила ситуацию. Прикосновение Зенты заставило ее вздрогнуть.

— Я тоже хочу видеть, — пояснил он. — Все равно, говори вслух.

Эл снова сосредоточилась.

— Он причинял мне сильную боль, особенно болели голова и живот. Жуткое ощущение. Я захотела избавится от него, и ничего другого мне не пришло в голову, как представить себя с мечом в руках. Это земной вид оружия — острая сталь. Я размахнулась и ударила его.

Зента отдернул свое щупальце.

— Почему ты мне не сказала? — спросил Зента очень недовольным тоном.

— Я никому не рассказывала, — пояснила Эл. — Боялась, что перепутаю. Теперь я могу точно воспроизводить прошлое, но и в этом случае слабо помню, кое-что. Состояние тогда было далеко от моих реальных ощущений, как сон. Потом он оставил меня в покое. Он порядком меня измотал, силы ушли на починку его судна и, кстати, вся моя энергия тоже. Меня нашли в жутком виде, седыми волосами. На Земле это признак старения организма. Я спалила медкапсулу, но стала собой.

— Похоже, ты не сильно тогда испугалась своей аномальности, из-за чего было потом так переживать. Какая драма. Мутация. Сколько сил ушло на твои переживания, — возмутился Зента. — Ты настоящая тупица, Эл. Тогда тебя не интересовало, что ты монстр.

— Тогда мне нужно было людей спасать. Мне было все равно, — отозвалась Эл. — Самое главное, я не помнила встречу с Нейбо, и не знала, что его появление вызвало землетрясение, а то истерика была бы мне гарантирована. Там такое творилось, что никакая академическая дрессировка не помогла. Он мне сделал большое одолжение. Меня спасло то, что я не думала о себе и не помнила о нем. Вот все, что я могу сказать. Выражаясь твоим языком, Зента, моего скудного умишка не хватило, чтобы все постичь.

— Это тебя и спасло — твое невежество. Он посчитал недостойным тратить силу на тебя.

— Да. Я могла и так просто умереть. Катер был разбит, костюм поврежден и никакой помощи вокруг. Кругом пустыня и чужая планета. Меня колонисты нашли и спасли. Кто тогда знал, что мое тело может приспособиться к таким условиям? Я не знала. Я все делала по живому без заготовок, черновиков и надежд. И тогда я чувствовала себя гораздо увереннее и спокойнее, чем теперь. Жалею, что не могу вернуть то состояние. Зента, от всех этих событий я превращаюсь в истеричку, я стараюсь не кидаться на других, но я знаю, что если довести меня до крайности, я растерзаю всех, кто окажется в округе.

— Не растерзаешь, — равнодушно сказал Зента.

— Но ты сам всегда говорил и другие тоже, что я агрессивна. Мне что, просто внушили эту идею? Я что, не с тем в себе борюсь?

— Борешься с собой — самое глупое занятие, — сказал Зента. — Если ты кому-то можешь повредить своей, как ты считаешь агрессией, то только себе. Я много раз замечал, что когда одно в природе познает другое, оно сначала ищет то, что плохо, а потом то, что хорошо. Так вышло с тобой. Ты не видишь достоинств и не используешь свое превосходство.

— Я не хочу его использовать, мне совсем не нужно доказывать, что я выше кого-то. Вот уж точно — пустое занятие.

— Вот поэтому ты не опасна.

— Зента. Мы давно не общались. Мне уже сложно понимать твою логику. Я тороплюсь. Мне необходимо вернуться назад, на моей базе сложности. Я капитан и должна быть с экипажем. У меня нет времени, чтобы обдумывать твои ребусы. Объясни. Коротко и ясно. Нейбо — это кто? Что мне грозит, что делать, если мы столкнемся?

— Страшно?

— Раньше не очень, но вот он возник, теперь я опять сама не своя.

— Подходящее выражение. Представь, что на месте Нейбо — я. — Зента сделал паузу. — Ты будешь противостоять мне? Ты как есть и я как есть. Увеличь мои возможности в половину, и ты поймешь, с чем имеешь дело. Моя аллегория понятна?

— Тогда, мне — конец, — коротко ответила Эл.

— Смотря, чего ты хочешь добиться. Прости, но я не вижу, что у тебя есть цель. Ты услышала, что встретишься с ним, но не поняла, зачем тебе нужна эта встреча. Что желает капитан Эл, от встречи с королем пиратов?

— Я вообще не желаю с ним встречаться. — В этот момент Эл поняла, что Рассел Курк был прав. — Я просто поверила в предсказание. Все вокруг меня в него верят, все, кто о нем знает. Ты не раз говорил то же самое. Я не могу подготовиться, потому что не знаю, с чем столкнусь. Я попала в замкнутый круг и не вижу выхода.

— Ты хочешь его убить? — спросил Зента.

— Убить? Убить... Убить. Если бы это был бой — несомненно, но у меня нет шансов. Ты дал мне понять. И он дал мне понять.

— Как примитивно ты мыслишь. Твоя цивилизация думает, что если кто-то умер, то все кончилось. Убожество.

— Не все так думают, — возразила она.

— Полагать и знать — разное. Ты и дальше будешь полагать или..

Эл села на пол.

— Я не понимаю, чего от меня ждут.

Она замолчала.

Зента оказался рядом, огромный, страшный.

— Все видят конец только в смерти. — Он вдруг сменил форму и, напротив Эл, сидела сама Эл. Он стал говорить ее голосом. — Кое в чем они правы. Ты не хочешь его убивать, в этом они не правы. Если вы столкнетесь, ты первая попытаешься его убить. Смерть Нейбо ничего не решит. Его непросто убить, ты этого не можешь.

— Игра в одни ворота, — заключила Эл. — Он может, а я нет.

— Игра, — повторил Зента. — Верное понятие. Сыграй в смерть. Ты мне не поверишь, сейчас, но для того чтобы одолеть Нейбо надо, сначала стать Нейбо. Нужно его понять. Для этого и нужно умереть.

— Ага. Пойти, поклониться, попросить вежливо аудиенции и предложить свои услуги, взамен брать у него уроки, как стать злодеем. И позволить себя убить, — иронизировала Эл.

— А он многому может тебя научить, — сообщил Зента.

— Бояться он меня уже научил. Бояться за своих близких, бояться за будущее. Бояться, что не смогу. Зента, я никому не признавалась, но я на грани отчаяния. Я устала. Я хочу сбежать.

— Куда? Тогда у тебя точно не останется ни близких существ, ни будущего. Тогда твой зверь убьет тебя за то, что ты предала надежды других. Ты умеешь забыть о себе — вот главная сила и ничего тебе больше не нужно.

У Эл возникло чувство, что она разговаривает сама с собой. Напротив сидела ее копия, и смотреть на себя со стороны было странно, Зента искусство передразнивал ее. Забавно.

— Я не хочу тебе ничего рассказывать, но придется, — сказала копия.

— А я не хочу ничего знать, но придется. Чем больше я узнаю, тем более жутким кажется мне будущее, — сказал оригинал.

— А ты не будешь ничего помнить. Когда ты выйдешь отсюда. Ты забудешь все что услышишь, до того момента, когда знание тебе пригодиться. Это мой подарок.

— Ты меня пугаешь. Твои советы не бывают простыми, а подарков я еще не получала. Потеря памяти — хорош подарочек.

— Поверь мне, чем быстрее ты все забудешь, тем скорее найдешь свою цель... Можешь, не гордится. Я делаю так не ради тебя, а ради себя. Я вообще все делаю ради себя, — подытожил Зента.

* * *

Эл стояла у двери и не могла вспомнить, зачем пришла сюда.

— Наверное, от переизбытка впечатлений у меня начинается склероз, — сказала она себе вслух.

Она повертела в руке цилиндрический предмет. Откуда он взялся? Она тоже не помнила. Наверное, преподнес кто-то из встречающих. Знать бы, зачем эта штука? Эл посмотрела на время. Она задержалась тут слишком. Нужно разыскать Торна, попрощаться с Никой и лететь к щиту.

Она дошла до комнаты переброски, нашла Торна по поисковой системе и переместилась к нему.

— Я тебя уже жду, Эл. Ника выбрала экзотическое заведение. Ты знаешь, что у нее жгучий интерес к тому, что она квалифицирует как магию. Забавное слово. Она начиталась древних книг из земной культуры и верит, что сможет лететь на метле. — Торн засмеялся.

— Да. — Эл ответила ему доброй улыбкой. — Она уже поставила меня в известность, что желает стать ведьмой.

— Ты представляешь, о чем она говорит?

— Да. Я даже практически представляю, о чем она говорит. — Эл хихикнула. — Я не против, если она научится владеть своей силой. У нее есть все данные. Если она верно поймет свою природу, то сможет сделать много полезного.

— Ты веришь в магию? — удивился Торн.

— Смотря, что под этим понимать, — неопределенно ответила Эл. — Это только знание, главное, как она будет этим пользоваться, на каких условиях, во благо или во вред.

— Я позаботился. Первым она усвоит принцип: "Не навреди", — сказал Торн.

— Тогда я спокойна за нее, — кивнула Эл с иронической улыбкой.

— А за себя? — поинтересовался Торн.

— Когда я летела сюда, меня мучило беспокойство. Сейчас, я подозрительно уравновешена. Потому что вы рядом, полагаю. — Эл заложила руки за спину. — Я возвращаюсь назад.

— Ты еще помнишь о Нейбо?

— Только о нем и думаю.

— Пришло время Эл. — Торн многозначительно на нее посмотрел. — Я буду откровенен. Я знаю, что ты не уверена в своем успехе и боишься. Я хочу огласить то задание, которое ты получишь. Это будет не просто встреча и совсем не битва. Ты должна перейти на ту сторону и стать своей среди пиратов. — Эл хотела возразить. — Не перебивай меня. Глупо думать, что ты справишься с Нейбо. Никто на это не рассчитывает. Никто осведомленный в этом вопросе не скажет, что ты способна его победить. Но повлиять на ход событий ты можешь.

— Вы предлагаете мне совершить предательство? "Я — враг Нейбо", так, кажется, всегда звучало с обеих сторон. Шпиона из меня не выйдет, пираты просто убьют меня. Мне никто не поверит. И я слишком много знаю по вопросам обороны, про Землю, про щит, про полеты. Много. Торн, так нельзя. Я для них — находка.

— На это мы и рассчитываем, — признался Торн. — Можно кое-чем пожертвовать ради успеха.

— Что? — опешила Эл. — Я все это время работала, как проклятая, только для того, чтобы сдать все секреты пиратам? У них такие методы, что из меня за часы выбьют все, что я знаю. Я опять наступила в туже лужу, что в прошлый раз. Вы использовали меня!

— Эл, — строго сказал Торн. — Эл... Ты должна была понять. Я рассчитывал, что ты поймешь. Поверь, просто поверь, что ты сможешь. Над этой программой работали несколько лет. Это огромная тайна. Провалилось много наших попыток. Ты — один из возможных шансов, не гарантирую, что лучший. Я сам борюсь с желанием остановить тебя здесь. Я же знаю, сейчас ты можешь сказать: "нет", а завтра кто-нибудь погибнет, и ты сама ко мне придешь. Так было прежде. Что говорит тебе сердце?

— Нужно попробовать. — Эл склонила голову. — Попытаться. Во мне нет ярости, чтобы бороться, у меня нет злобы, чтобы убивать. Я слаба для такого дела. Если я злюсь, я теряю над собой контроль. Это моя слабость.

— Ты оставишь Геликс Нике и полетишь пассажирским лайнером. В случае удачного исхода ты будешь на своем месте службы через сутки. В худшем, произойдет нападение, и тебя возьмут в плен.

— Так скоро? Но ребята, Алик, у меня много незаконченных дел. Я нужна там. А щит?!

— Я не говорю, что это произойдет быстро. Совсем не обязательно, если ты веришь в судьбу, просто доверься ей, — сказал Торн.

— Мне это напоминает подписание добровольного договора о самоубийстве. Вы-то хоть сами верите, в то, что предлагаете?

— Это и есть договор. Он фиксируется сейчас, — Торн перешел на официальный тон. — Вся наша беседа будет сохранена. Это на тот случай, если тебе будет некого призвать к ответу. Если тебя начнут обвинять в измене. Я решил подстраховать тебя. Наш разговор — доказательство того, что ты не совершала измены, а получила задание. О нем никто не будет знать. Если окажется, что ты там выжила — это сочтут изменой. Признайся в этом самой себе. Скажи себе: "Да, это измена". Я, понимаю, девочка, с твоими принципами сложно переступить эту черту.

— К чему такие сложности? Вы — свидетель, есть же те, кто знает об этой операции.

— Я и еще двое. Даже ты не будешь знать. Я записал разговор, а потом тебе сотрут память, ради твоей безопасности. Это станет тайной, Эл. Даже от тебя.

— Хороший поворот, — выдохнула Эл. — Пойди туда не знаю куда, найди то, не знаю что. Как в детской сказочке.

— Выбор за тобой...

* * *

— Капитан. Капитан, проснитесь! — голос рядом с сильным акцентом разбудил ее. — Нужна ваша помощь. Капитан.

Эл с трудом открыла глаза, свет ослепил ее.

— Среди пассажиров только вы являетесь полноправным капитаном, — продолжал неизвестный голос. — На нас напали.

— Кто? — Эл еще не совсем проснулась. Потребовалось время, чтобы понять, где она находится.

Она была в каюте пассажирского лайнера. Ах, да! Геликс остался в помощь Нике. Девочке нужна защита. Когда она успела сесть на этот рейс? Эл не помнила.

— Скорее придите в себя. Прошу.

Гуманоид. Одежда и знаки флота Галактиса. Эл не без его помощи вылезла из капсулы.

— Ну, что происходит? — повторила она вопрос.

— Мы атакованы тремя неизвестными кораблями. Нас отрезали от корабля охраны. Корабль неуправляем.

Вот тут она проснулась.

— Как попасть в рубку?

"Он не знает, капитан". — Раздался в голове четкий ответ.

— Кто здесь? — спросила Эл.

— Я не знаю, но этот голос приказал мне вас разбудить. Именно вас. Понимаете, кто он? — спросил гуманоид.

— Нет.

— Вы не знаете?

— Нет. Кто бы ни был. Мне необходима связь с рубкой. Любая. Данные на корабль. Тип. Скорость. Курс. Где мы вообще? Сможете?

— Я — новичок. Но курс могу узнать. А связь есть в переходе между отсеками.

"Советую поторопиться, капитан, — вмешался тот же голос, — вы рискуете погубить всех обитателей корабля".

Лайнер маневрировал. Что бы его не закрутило, пришлось войти в контакт с системой. Дальше было не сложнее, чем штурмовиком управлять. Тогда Эл услышала опять тот же голос совершенно отчетливый: "Встреча состоялась, капитан. Не пытайтесь таким необычным для вас способом спасать эти жизни. Куда легче управлять, присутствуя на месте пилота. Экипаж мертв. Без вашего участия все погибнут. Корабль сопровождения сейчас врежется в вас. Идите в отсек управления. Двери открыты. Для вас".

Эл помчалась в указанную голосом сторону. Возмущаться или спорить не было смысла. В голове крутился естественный вопрос: "Что ему нужно?"

Не так то просто было добраться до командной рубки. Весь экипаж действительно был мертв. Эл освободила себе место. Связи никакой. Только голос в ее голове говорил, что ей делать.

" ...Пожалуй, соглашусь, что ваша природа интересна. Мне подходит. Теперь поворачивайте и смотрите, что будет". — Голос умолк.

Автоматика выполняла команду. На всей скорости мимо пронесся корабль сопровождения. Заработала система внешнего оповещения, и Эл четко различила еще три корабля по масштабам не уступавшие этому лайнеру. Они оттеснили корабль охраны и отделили его мощной стеной огня от лайнера. Обстановка походила на военные действия.

"Хотите, чтобы оба корабля остались целы, капитан Эл? Тогда управляйте судном так, как я буду говорить. Нас интересуете только вы", — услышала она вновь.

* * *

Все произошло неожиданно и быстро. Едва астероид вплыл на территорию щита, защиту ослабили. Тогда, совсем с другой стороны, возник неизвестный корабль и еще три, они стали стремительно приближаться к границе щита.

— Нападение! — скомандовал Алик.

— Корабль никак не заявил о себе, — вмешался Делон.

— Это пираты. Можете мне поверить, — настаивал штурман.

Он стал быстро и четко отдавать команды. Люди в рубке быстро сменились другими и уже в скафандрах. На Алика костюм натягивали на ходу. На пирсах пилоты, под командованием Дмитрия занимали позиции. Через две минуты штурмовики высыпали с территории базы.

Рядом с Делоном заняла место Ольга.

— Тройка, семерка я ваш куратор. Поверка связи... Шум-то какой! Едва их слышу. Все эта глыба. — Проговорила она. Она стала сыпать терминами. Прошло еще минута, и она воскликнула в ответ кому-то в эфире. — Их целая тьма! Слишком много! О! Космос! Алик, это погром! Дай команду уводить их!

— Огонь! — скомандовал Алик.

Делон кинулся к нему.

— Я капитан, я должен принять на себя командование базой, — сказал он.

— Черта с два! — заявил Алик. — Ваша смена только началась. Я знаю, что делать. Помогите навигаторам.

— Что будет? — крикнул кто-то в рубке.

— Они хотят устроить нам пышные похороны! — заключил Алик и скомандовал. — Сигнал о нападении и сигнал бедствия!

— Что происходит? — воскликнул кто-то по громкой связи. — Они словно знают куда бить! Помоги...

— Мы лишились половины автоматов. Треть пилотов второй смены уничтожена. Первая — потери шесть пилотов.

Дальше сообщения о потерях начали поступать ежеминутно.

— Оленька, твой пациент-пират, еще жив? — вдруг спросил Ольгу Алик.

— Да. Он в коме.

— Медиум. Это он. Он их наводит. Иди. Убей его.

— Ты с ума сошел.

— Это приказ! — завопил Алик. — Или я сам!

Ольга сорвалась с места и исчезла из рубки. Алик занял ее место.

— Всем штурмовым группам! Внимание на меня! Перестроиться по пятой комбинации. Внимание! Атака!

Он сделал все правильно. В стане врага началась сумятица, словно они потеряли способность понимать, что происходит. Замешательством воспользовались, чтобы перестроиться. Началась битва, где никто никого не щадил. Пираты уничтожали все без разбору, что попало под обстрел.

— Молодец, Оленька, смогла, — сказал Алик сухими губами сам себе.

Потом он не помнил, какие команды он давал. Первое смятение прошло, он успокоился и понял, что щиту не уцелеть. Противников было слишком много.

Пошли сообщения, что повреждена база. Вернулась Ольга, бледная и с диким взглядом.

— Он мертв. Он душил меня взглядом, сопротивлялся, — прохрипела она. — Я убила пациента и не жалко.

Штурмовики держались. Дмитрий уже сориентировался и командовал сам. К моменту, когда положение выровнялось от пилотов второй смены никого не осталось, и спасти щит не уже было возможности.

— Эвакуация! — сказал Алик. Потом понял, что его никто не слушает, и крикнул во все горло. — Эвакуация! ВСЕ! Штурмовикам!... Держитесь как можно дольше! Дмитрий, я иду к тебе! Скоординируй еще три пятерки!

— Я не бог! — завопил Димка.

— Я остаюсь, — скомандовал он. — Остальные! В бой не вступать! Рассеивайтесь! Уходите от обстрела! Как можете.

— А ты?! — Ольга вцепилась в его костюм.

— Должен кто-то командовать. Я остаюсь, — потом посмотрел ей в глаза и крикнул со всей злостью. — Иди! Димке нужна помощь!

Он взял на себя всю связь, что была. Он смотрел на экраны и не видел, как взрывается система щита, горят ловушки. Он только видел, как тают катера, один за другим. Астероид подошел к самому краю их территории и разбил щит. Все. Никакой защиты больше не было. База трещала и выла, словно раненый зверь, он слышал только помехи, все изображения пропали. Он побежал из рубки на площадку, чтобы сесть в катер и вступить в бой самому. Ему хотелось войны, мести и убийства. Внутри все клокотало, к горлу подступала тошнота. Он уже нырнул в катер, когда увидел на пирсе две фигуры.

— Кто это?! — и он выругался.

Ольга и Делон бежали в его сторону. Он дал приказ системе организовать два пассажирских места. Катер был большим, в него могло поместиться при желании шесть землян. Обычно их места занимало оборудование. Его Алик безжалостно выбросил. Ругаясь, как только умел, он позволил им сесть в катер и взлетел. Сразу после вылета он уже удирал от трех катеров противника, силился оторваться, чтобы не сбили сразу. Это он их сбил. Он весь ушел в полет, казалось, разум уже не работал, только рефлексы, вымуштрованные тренировками. Время растягивалось и замедлялось, него хватало, чтобы обдумать маневр, стрелять.

— Мертвые зоны! Мертвые зоны! — услышал он сквозь шум в эфире. — Ищите! Астероид...

Ему показалось, что он ослышался. Игорь. Неужели жив?!

— Всем приказ — к астероиду! — закричал он сам.

Они словно в кисель бухнулись. Он выключил двигатель. Три другие уже не работали. Гулкий удар по корпусу, потом наступила тишина. Потом снова едва различимый шум — взрывы, они еще слышались где-то вдали. Он слышал свое дыхание и гулкие удары сердца. Заболела голова.

Раздалось издали:

— Алик, Эрнст, вы живы?

Слабенький голосок Ольги напомнил, что в катере пассажиры. Он забыл о них, он вообще обо всем забыл, кроме полета. Порой ему казалось, что летает не катер, а он сам. Он чувствовал физически, как снопы излучения врезаются в обшивку, как горят двигатели. Его мир расширился, до границ самой катастрофы и он каждой клеткой чувствовал происходящее. Сейчас все прошло.

— Штурман, вы живы? — спросил уже другой голос.

Он увидел, как в поле его зрения попал чей-то шлем. Реальность для него была сейчас немного иной, поэтому отмахнулся.

— Кажется, шок. Он жив, — Ольгин голос с хрипотцой, такой странный и далекий.

Он едва успел понять, что произойдет в следующий момент. Поэтому успел соскочить с места и броситься в хвостовую часть катера. Дальше стало происходить нечто совершенно неожиданное и ужасное.

Придя в себя, он опять видел склонившегося человека. К нему потянулась рука, коснулась, и человек отскочил в сторону. Голубого цвета с искрами волна прошлась по его телу, причиняя боль, система костюма издала пронзительный звук, потом хлопок и ему стало холодно. Он услышал свой стон, понял, что только что перенес сильный приступ, это состояние напомнило об Эл.

"Хорошо, что ее тут нет", — подумал он.

Он старался не шевелиться, боль была резкой, он ждал пока тело начнет неметь, так будет легче. Он кажется терял сознание, а может быть, уже очнулся. Он услышал, что кто-то плачет. Тихое всхлипывание, потом еще и еще.

— Эл, — позвал он, едва узнал собственный голос.

Кто-то держал его голову и вздрогнул, когда он произнес это слово.

— Ты...Ты...Ты жив! Алька... ты жив! — Он почувствовал маску у лица и странный запах. — Дыши. Дыши. Дыши, пожалуйста.

Она всхлипывала и говорила, говорила.

— Эл, — прохрипел он.

— Это я, Ольга. Мы все еще на борту катера. Ты жив. Ты помнишь... Нет не надо, не надо...

— Где Эл?

— Эл с нами не было.

Он с трудом приходил в себя. Память и чувства постепенно возвращались. Путаница в мыслях и ощущениях прошла. На смену приходило понимание ситуации и боль. Он не смог проследить, когда отчаяние — это жуткая мука — прокралась к нему в душу, за болью физической пришла боль душевная.

Их подобрали спасатели, через несколько часов. Тот самый крейсер, который просила в помощь Эл. Их сразу разлучили, усыпили и также по одиночке отправили на Землю.

Алик очнулся среди врачей, ни одного знакомого лица.

— Вы живы, с вашим телом все в порядке, есть незначительные изменения крови, надеемся со временем положение исправиться, — сказал ему добродушный старенький доктор. — Нам кое-кто все объяснил, поэтому, нет надобности вас лечить, и этот кое-кто ждет вас со вчерашнего дня.

Алик ждал только ее. Он грезил, что отойдет створка двери, и за ней будет стоять Эл.

В дверях появился Лондер и попытался улыбнуться.

— Где Эл? Я хочу ее видеть, — выпалил он.

— Прости. Про Эл я ничего не знаю, но мне разрешили забрать тебя к себе. — С виноватым видом сказал Лондер. — У тебя был приступ, такой как у Эл, сильный. Некоторое время я буду за тобой присматривать. Считай, что я твой лечащий врач.

— Оля. А Оля?

— Вы увидитесь. Скоро.

— Кто еще жив?

— Я не знаю. Информации мало.

Алик закрыл лицо руками, промычал, что-то невнятное.

— Парень. Ты старший, кто остался из состава. Делон не в счет. Тебе будет не просто, поэтому не раскисай. Помнишь, чему я тебя учил? Держись.

— Я хочу хоть кого-нибудь увидеть. Хоть кто-то остался? — спросил он.

— Рад бы сообщить, но не знаю, — отрицательно покачал головой биолог. — Собирайся.

* * *

Он думал сердце разорвется от радости, когда в дом Лондера нагрянул Дмитрий. Они обнялись, вцепились друг в друга и не могли разойтись.

— Черт побери, я видел твой полет, старший братец, я так не умею, — выдавил из себя Димка. — Ты жив — и это чудо.

— Ты не приведение, — вымолвил Алик. — Я знаешь, плохо помню, что было, но мне казалось, что никто не выжил.

— Я тебе даже скажу, кто жив. — Дмитрий слабо улыбнулся, и его словно прорвало. — Если это тебя утешит. Игорь уцелел. Это он нас спас. Вспомнил о мертвых зонах на астероиде. Я сколотил новую пятерку из тех, кто остался, посадил, потом вернулся, нашел еще пять машин, но один разбился при посадке. Уцелело, со мной, девятнадцать. Ты спас двоих. Итого, двадцать один. Эти стервятники шныряли долго, но не могли нас увидеть. Потом завидели корабль Галактиса, и их словно не было. Сбежали, сволочи. Что-то у меня отпало желание разговаривать с ними по-хорошему. Я подал рапорт в военное подразделение. Отдохну и буду их бить. Тактика наша полностью оправдалась. Знаешь, сколько я сшиб? Двадцать штук. За всех наших! И ведь знали, когда напасть — две смены сразу. Больше сотни! — Димка заревел, как зверь. — Пока еще сотню их не собью — не успокоюсь.

— По сотне на двоих. Я тоже рапорт подам. Даже, если Эл будет против. — Потом он осекся. Ничего об Эл он до сих пор не знал.

— У меня не спрашивай. Ничего не знаю, — предвосхитил Дмитрий вопрос друга. — Сам живу, как на иголках. Бог, ты мой, хоть она и капитан, но слава Всевышнему, и всем кто там есть, что ее там не было.

Он умолк и опустил голову.

— Когда мы сможем всех увидеть? — спросил Алик.

— Да хоть сейчас. Игорь еще в больнице, он еле сел на такой рухляди, чуть не умер в кабине. Ольга дежурит у него. Все на Земле. В разном состоянии, но живы.

— Летим к ним.

Потом они вдвоем взяли на себя миссию принести соболезнования родственникам погибших. Наслушались всего — упреков и жалоб. Росла внутри боль и злоба. Они поклялись отомстить уже не один раз.

На сколько могли, молодые люди пытались восстановить картину нападения. Собирали по кускам собственные воспоминания, и все больше убеждались, что щит был обречен. Пираты выбрали удобный момент. Астероид сыграл роковую роль в их судьбе. Он ослабил защиту до доступного пиратам уровня, а корабль охраны был еще далеко. Все словно сошлось в одной точке. Самой большой и роковой ошибкой они сочли то, что оставили на базе раненного пирата. Он снабдил врагов информацией, которую мог почерпнуть из мозгов землян и собственных наблюдений. Телепатические возможности его никто не учел. Другого мнения тут не было, его могли подсунуть специально. Ольга укоряла себя за это, за то, что не проверила по атласу, кто он был, что не отослала в Галактис, как изначально было условленно. Простое милосердие, оказалось погибелью для Щита-14. Если бы не намек Ники и догадка Алика, трудно было бы представить их положение.

Эл тем временем не появилась, их беспокойство росло, а в Космофлоте началось свое расследование. Ребята стали опасаться, как бы отсутствие Эл на базе не вышло ей боком. Алик остался главным из команды и готов был за все ответить сам. Они уже достаточно настрадались, обвиняя себя в гибели базы. Алик чувствовал некоторое отупение, но это было только на руку, меньше эмоций. Лондер без конца твердил, что Алик владеет ситуацией до того момента, пока владеет умом и чувствами.

Их опрашивали инспектора. Их, казалось, никто не винил, напротив, те были очень деликатны в беседах. Друзья отвечали на все вопросы по очереди. Алик даже усмотрел в мягкости тона инспекторов некоторый подвох.

В тот день он в очередной раз пришел на собеседование. Инспектор ходил по комнате. Алик сидел с безучастным видом, ждал вопросов. Инспектор сообщил, что расспросов больше не будет. Галактис дал почти полную картину нападения, он, инспектор, хотел сообщить лишь только нечто очень важное. Алик почувствовал дрожь.

— Атака не далась пиратам дешево, — начал инспектор. — Их потери — восемьдесят кораблей, два из них крупные, те с которых началось нападение. Вы сделали все возможное, даже больше. — Он вздохнул. — Вашему капитану есть, чем гордиться. В такой передряге вряд ли кто-то мог выжить. Тем не менее, спаслись двадцать один человек, в том числе вы и капитан Делон, старший техник и инструктор по пилотажу. Чуть меньше половины вашего состава смены. Удивительно. Впечатляет. Мне абсолютно очевидно, что причиной тому ваше мастерство. И удача. Вы словно заговоренные. Немыслимо. — Он развел руками. — Таким образом, Щит-14 не погиб. Остались живы те, кто знал, как именно работает щит, как нужно летать. Расследовать собственно больше нечего. Космофлот принял решение удовлетворить ваши просьбы о назначении в военные подразделения. С ответом не торопитесь. У вас отпуск.

— А как же Эл? Почему вы молчите? Есть информация? Где она? — Алик вскочил.

— Наберитесь мужества. Она летела из Галактиса на пассажирском лайнере. Такие рейсы хорошо охраняются. Но в этот раз конвой был отбит и уничтожен, все пассажиры были захвачены пиратами. Хорошо спланированная атака, перевес был на стороне нападавших. Это произошло параллельно с гибелью Щита-14. Обе операции были тщательно спланированы заранее. Без сомнений. Лайнер исчез, но через несколько часов, как не удивительно, цел и невредим, вернулся на прежний курс, правда, с мертвым экипажем. Все пассажиры были на месте. Кроме вашего капитана. По полученным показаниям стало ясно, что она выкупила их жизни ценой своей. Сам Нейбо лично вел переговоры об этом. Видимо ваш капитан представляет для пиратов большую ценность, если она стоит трехсот жизней. Очень много слухов и самых противоречивых. Я лично не люблю кривотолки и доверяю лишь фактам. Космофлот будет внимательно следить за событиями. Иногда удается обмен пленных. Но нужно время. Галактис обещал помощь. Мне тяжело говорить вам об этом, я выражаю глубокое сочувствие. Но сейчас ничего сделать нельзя. Тем не менее, вам при организации новой команды придется учесть захват вашего капитана. Такое нападение — это не прикрытое объявление войны. Мы достаточно сильны, чтобы принять вызов. Если вам не подходит такой стиль работы, вы можете отказаться.

— Мне подходит, — выдавил из себя Алик. — Как раз такой и подходит.

Инспектор заметил перемену в его лице. Одна эмоция сменяла другую. За пару минут этот молодой человек пережил большую гамму чувств.

— Тогда через три месяца вы приступите к своим обязанностям, — заключил инспектор. — Да. Вам потребуется инспектор по личному составу. Некто Рассел Курк предложил свои услуги. Вы слышали о нем?

— Да мы знакомы, — прошептал Алик.

— Отлично. Он в прошлом был известным специалистом в этом деле и знал лично капитана Эл. Я бы посоветовал принять его предложение. Кстати он здесь. Просил о встрече с вами.

— Да, я встречусь с ним, — кивнул Алик.

Инспектор вежливо поклонился и тихо вышел. Курк сидел в соседнем помещении в ожидании и выглядел необычно взвинченным.

— Он ждет. — Кивнул инспектор коллеге. — Однако известие произвело на него сильное впечатление. Не оставляйте его одного. Все-таки она была их капитаном.

— Она была его невестой, — с дрожью в голосе сказал Рассел.

— Понятно. Ему явно не хорошо, — намекнул инспектор. — Извинитесь за меня, я не знал. Бедняга.

Когда Курк вошел, Алик стоял к нему спиной. Расселу пришлось обойти его, молодой человек не обратил на него внимания. Алик стоял со сжатыми кулаками, лицо его было серого цвета, а в глазах застыли крупные слезы. Его зрачки расширились, глаза шевельнулись, когда он заметил Рассела, и слезы сами покатились по щекам. Рассел подумал, что мальчишка сейчас закричит, и этот порыв могут принять за нервный срыв, поэтому он подошел и прижал голову Алика к своему плечу.

— Мужайся, парень, — сказал он тихо, плечи молодого человека вздрогнули. — Плач сейчас, плач, чтобы потом сил не было плакать, сила тебе понадобится на другое, капитан.

— Я убью его. Найду и убью, — прохрипел Алик. — За что, Эл?!

— Она сама выбрала свою судьбу, — шепотом сказал Курк.

— Зачем, Эл? Зачем? — повторял Алик.

— Она воин, Алик. Она всегда воевала. Это ее битва, а цена всегда одна — ее жизнь. Никакая сила, даже любовь не остановила ее.

— Замолчи, Курк, замолчи! Ты ничего не знаешь о ней! Никто ее не знает, так как я! Она не хотела погибнуть!

— А я не сказал, что она погибла. Есть даже такое правило, пока не найдено тело, человек считается живым, — сказал Курк медленно, чтобы до мальчишки дошел смысл его слов. Возможно, Курк лгал ему, давал ложную надежду, но сам он сейчас именно так и думал, он верил, что Эл жива.

— Ты можешь побыть один? — спросил Курк.

— Да. Я хочу побыть один.

Курк вышел и запер дверь, чтобы никто не вошел в комнату. Он знал, что именно сейчас три других инспектора сообщают остальным о случившемся. Он опоздал, нашел всех троих вместе. Они молчали и кинулись к нему, как только он вошел.

— Рассел, ты знаешь? — спросила Ольга. — Может быть это не правда?

Курк проглотил комок. Смотреть на них было больно.

— Она же знала, Курк? — спросил Дмитрий осторожно. — Знала?

— Да, — ответил Рассел. — Это ее выбор.

— Почему? — простонал Димка. — Почему одна?!

Расселу не хотелось отвечать ему. Все разговоры не теперь, он оставит их на потом. Им сейчас нужно справиться хоть с этим потоком эмоций. Иначе эти дети следом за капитаном начнут делать глупости.

— Будьте вместе. Не упускайте друг друга из виду эти дни, — сказал Рассел, почувствовал дрожь в теле. От напряжения он сильно нервничал, его стало трясти не вовремя на глазах у молодых людей.

— Алик, — всхлипнула Ольга. — Где он? Он знает?

— Уже знает. Я его запер. — Рассел протянул ей пластину с ключом. — Ему понадобится друг и врач.

Дмитрий посмотрел на Курка, в глазах молодого человека появилось диковатое выражение, однажды Рассел уже видел этот шальной взгляд. "Вот этого точно нельзя оставить одного". — Подумал Рассел. Курк своим видом выдал собственные ощущения, и Дмитрий попробовал слабо улыбнуться.

— Не надо прятать от меня оружие, Курк. Я не тот, какого ты знал раньше. Я ничего с собой не сделаю, — говорил он с трудом, губы его дрожали, потом по лицу прошла судорога. Он стиснул зубы и заиграл желваками на скулах. Он протянул руку. — Дай мне ключ. Я к нему пойду.

Уже на выходе он обернулся.

— Я буду ее искать. Столько сколько потребуется. Я не видел ее мертвой. Для меня — Эл жива. Не смейте при мне говорить о ней в прошедшем времени.

Он ушел. Игорь бледный и растерянный подошел к Ольге, она уткнулась в грудь Игорю и плакала. Курк отвернулся, дрожь по-прежнему била его. Ему тоже было больно, иначе, чем им, он ощущал свою вину за молчание, за то, что не смог остановить Эл. В голове крутилось: "Как глупо... Как глупо..."

Глава 4 По другую сторону жизни

Она видела, как рушится база, как маленькими точками загораются и тают катера. Как лепестками взрывов высвечиваются ловушки. Там царила смерть. Без ужаса смотреть на все это она не могла. И словно кара небесная, через все пространство некогда существовавшего Щита — 14 шел астероид, огромный осколок прошлого какой-то планеты. Самый мощный взрыв заставил его дрогнуть, и он изменил траекторию. Куда он направиться теперь, уже никто не узнает.

Нейбо внимательно следил, как его противника охватывает смятение, потом взгляд ее стал пустым и безучастным. Ею владело отчаяние, которое притупило волю, она уже не могла достаточно владеть собой. Он решил добавить ей боли и заметил вслух:

— Там все стало пылью. Твоя империя погибла, капитан Эл. Все мертвы. У тебя нет перед ними больше никаких обязательств. Ты свободна для того, чтобы служить мне.

— Убью, сволочь! — Она бросилась на него и столкнулась только с пустотой.

Потом последовал удар, словно что-то лопнуло у нее внутри. Адская боль свалила ее с ног.

— Ты будешь убивать. Будешь убивать столько, сколько я захочу, — услышала она голос внутри себя.

То, что причиняло боль, зашевелилось. Она стала кричать, потому что терпеть было невозможно.

— Никогда!!! — кричала она. Повторяла снова и снова, словно заклинание, чтобы унять боль.

— Выбирай. Ты можешь служить мне. Я найду достойное применение твоим качествам, если нет, мечта о смерти станет твоим единственным желанием. Не торопись с ответом. Я спрошу снова. А пока избейте ее, так, чтобы не умерла. И покажите ей еще раз, что случилось с ее экипажем, с теми, кто мешает мне — бывает только так. Ты же не посмеешь мне больше мешать — мой нареченный враг!

Он исчез, осталась только боль. Потом появились другие, сколько она не могла понять, приказ они выполнили отменно. Она не могла думать, не понимала где она. Только боль. Она заполонила все тело и сознание.

"Простите меня, друзья мои, я виновата в вашей смерти..."

Побуждение. Потом ее волокли куда-то, что бы избить. Один и тот же вопрос: "Ты будешь служить?". Один ответ: "Нет". Потом вторая порция истязаний до того момента, когда она вообще переставала чувствовать. Она теряла всякие ощущения, они копались в ее памяти, вытряхивая из нее как их мешка, все, что хотели добыть. Она даже не понимала, что ее уже оставили в покое, истязания продолжали ей мерещиться. Тело болело. Потом агония. Приступ. И она оживала вновь. Раны затягивались, кости срастались, на месте вырванных кусков кожи появлялись новые. Проклятое тело восстанавливало себя, и каждый раз это сопровождалось агонией. Поначалу было легче. Она принимала каждый удар, как наказание, за то, что все погибли. Мысленно просила у них прощения и тем подогревала азарт своих палачей. К истязанию внешнему, добавлялось ее самоистязание. Она свыклась с мыслью, что умрет. Вопрос, как скоро?

"Друзья мои, вы наверное уже далеко... Когда-нибудь, я умру и увижу вас... Я не сплю, или не помню, что сплю, поэтому снов не вижу, вас во сне не вижу... Зато я помню ваши лица. Я их хорошо помню. Простите меня... Я не берегла себя и вас не смогла уберечь. Моя смерть не искупит ваших, наверное, поэтому я еще живу..."

"Какое странное это тело... Проклятущее... Его бьют, а оно опять восстанавливается. Будь оно проклято... Я умереть хочу, а оно не дает... Эти твари видно не плохо знают человеческою анатомию, не убивают, ни разу ничего не вонзили прямо в сердце, голова цела. А может, я не помню?... Сколько это продолжается... По голове не бьют. Это точно... Надо им помочь. Может быть, завтра прикончат..."

"Господи, ну ты же наделил меня всеми способностями, какими только можно... Что же ты меня умирать не научил?... Это наверное кара за то, что я нарушала твои законы... Это я из любопытства — плохое качество. Нормальные люди через время не прыгают, и по космосу не шатаются,... и в других существ не превращаются... А тебе, которую звали Эл, на месте не сиделось..."

"Как же больно... Нейбо... Это он был сегодня где-то поблизости... Я чувствую его. Через боль чувствую. Приходил, пытался вклинится в мое сознание... Ни черта у тебя не получится... Будешь моим трупом управлять, а не мной... Вот... Цель появилась... Если я научилась выживать, то может найду способ умереть... Если тело меня слушалось когда-то, то научу его и теперь... Если не заживет ни одной раны, то я умру от потери крови..."

Они нашли способ, как не дать ей умереть. Клали в какой-то саркофаг и запирали. Они нашли способ искусственно доводить ее до приступа. У них получалось. Только теперь тело жило своей жизнью, а сознание своей. Она покидала тело без сожаления. Тогда рядом всегда появлялся он. Начиналось противостояние. Он пытался контролировать ее, она знала, как сопротивляться, только злила его. За этим следовала новая порция пыток.

Память стала изменять ей. Она была ей не нужна. Не надо было двигаться, бороться за жизнь, вообще не надо было жить. Подобное заключение снова привело ее к поиску, как прекратить никчемную жизнь. Не вышло. Опять ей не давали умереть. Они слишком много узнали о ней. Чего добивались, она уже вспомнить не могла.

"Сволочи... Знают свое дело... Только теряю сознание, сразу приводят в чувства... И ведь просто бьют... Давно уже ничего не спрашивали... Уже выкачали все, что было...и без побоев. Я не знаю, кто я. Даже за что они так со мной обращаются... Так просо колотят... Для эксперимента... Долго ли я..."

"Жизнь не так ценна, чтобы за нее цепляться. Сегодня вы меня не вернете..."

Состояние восторга и блаженства. Ощущение свободы и покой. Она парила среди звезд. Все было более реальным, чем она представляла прежде. Мгновение. Картина сменилась. Все знакомо. Она знала это место. До мелочей.

— Помнишь ли ты меня? — спросил мягкий звучный голос, он же назвал ее другим именем.

— Торн?

Нет, это был не Торн.

— Ты меня не помнишь. И не можешь помнить. Но некогда мы были хорошо знакомы.

— Кто?!

— Не пытайся угадать. Едва ли ты меня узнаешь с первых мгновений, не торопись облекать меня в образы, которые были известны тебе, ошибешься. Некогда мы хорошо знали друг друга. Я пришел остеречь тебя. Ты совершаешь самоубийство. Если тебе не дано умереть, значит, и время твое еще не пришло. Ты не исчерпала свою силу. Ты не выполнила свою миссию. Возвращайся и жди. Придет тот, кто поможет тебе.

— О какой миссии идет речь? — спросила она.

— Вспомнить. Отыскать дорогу в свой мир. Занять место, которое твое по праву рождения. Вернуть королю его трон... Ты не сделала еще ни шагу, — голос снова назвал незнакомое имя, но оно было ее. — Не скоро все случиться... Ты можешь остаться, ни кто не упрекнет тебя. Но когда вспомнишь — покоя тебе не будет. Нет выше казни, чем суд собственной совести. Вернуться назад ты уже не сможешь. Ты будешь отвечать за все, что разрушено и разрушится. Вернись и замкни круг, который начала.

Ему было невозможно возражать. Он был прав. Никаких объяснений не требовалось больше.

Мир, казалось, качнулся, короткий полет, и она уже слышит шум в своих ушах. Радом суетятся испуганные существа. Ее снова будут бить. Стоило ли возвращаться...

Еще и еще раз она уходила. Но снова голос тоном доброго собеседника уговаривал ее вернуться. Она даже не знала, кого слушается, но там все было иным, а тут она вновь забывала, теряла смысл происходящего.

"Вы, наверное, слишком высокого были мнения обо мне, мои друзья, покровители. Этот кто-то не придет... Вы удерживали меня от самоубийства... Понимаю... Говорили... о миссии... Вы не на моем месте... От меня ничего не осталось... я — ничто... Я не знаю, чего вы хотите... Самоубийство вас не устраивает. А убийство подойдет?... Я кое-чему научилась... Не от хорошей жизни... Я что-то все время делаю с ними... Или они не знают, что со мной делать... Он все больше завладевает мной... Зверь боится боли... Откуда эта фраза?... Мой уже не боится...Я все же решаю прекратить эти муки... Я даже нашла способ... В той толпе... многие хотят моей смерти... Надо только им помочь... Подкинуть идейку... Так просто. Раз. И тела моего больше нет. Имени нет, прошлого нет... Ничего не останется... Свобода".

* * *

Ас шел по коридору базы на встречу с Нейбо.

Ас с планеты Бромс, некогда, ему казалось давно, был фаворитом великого пирата. В свои лучшие времена он занимался тем, что создавал для Нейбо покорных слуг. Если пиратам удавалось приобрести, украсть или захватить уникальный экземпляр они непременно тащили его к Нейбо. Он сам оценивал, подходит ли новичок для его нужд. Если подходил, то Ас занимался им. Технологии были самыми разными, как и существа. Кто-то годился для того, чтобы передавать информацию на расстоянии. Из такого мог получиться хороший шпион. Кто-то мог отравить или убить изощренным способом. Из таких выходили убийцы. Каким бы талантом не обладал экземпляр, главным было верно его обработать. Ас умел отточить способности подопытного. Он не знал ограничений, его работа сводилась к нескольким пунктам — сломить сопротивление, взять контроль, переделать его в послушного исполнителя воли повелителя. Ас и его подчиненные хорошо знали, как угодить хозяину. Нейбо достаточно доверял Асу, чтобы поручить ему отбирать кандидатов и убивать неугодных, тех, кто через чур сопротивлялся или пытался вести свою игру. Ас хорошо снабжал империю Нейбо разного рода "переделанными", послушными безвольными слугами. Такие были и среди пилотов и среди грабителей, везде, где нужно было подсмотреть и разузнать, уличить, разоблачить. Мастерство Аса было общепризнанным.

Если Нейбо перестал нравиться некий его помощник, он тайно поручал его Асу, и никто в окружении короля пиратов не замечал по началу перемены. Нейбо потешался над подчиненными, управляя бывшим фаворитом, вызнавая секреты своих придворных, которые они все-таки умудрялись иметь при всей проницательности повелителя. Так он шутил. А Ас заслуживал похвалу своему мастерству.

Однако Ас оказался талантливее, чем хотел Нейбо. Он решил, что может возражать и требовать. Как следствие — Нейбо стал отдалять его от себя — верная дорога к смерти. Его поджимали молодые более алчные лизоблюды. Нейбо любит пригреть такого у себя на время, использовать, а потом убит без жалости, если тот проворуется. Что-то вроде развлечения, кто дольше продержится. Нейбо любил играть другими, "ставил на них ловушки", как сам говорил.

Прежде он давал ему, Асу, сложные задания, а потом отослал подальше, словно, потерял интерес. С ним играть не интересно, Ас мотивы наперед видит, слишком многие и разные существа прошли через его лабораторию. Аса трудно было поймать. Пока не убили, нужно было распознать лазейку, найти способ угодить Нейбо и остаться в живых. Он не стар. Один у него минус — Ас не любил интриги и потайные ходы. Он считал, что должен хорошо делать свою работу — копаться в чужих сознаниях. Потому он держался в окружении Нейбо долго, что мало имел задних мыслей, делал то, что прикажет главный, и не обсуждал, нравится ему или нет работа или награда. Лишнего не брал, только дозволенное.

Он честно служил и тем наскучил Нейбо, так считал сам Ас. Это была первая причина отдаления.

Не все методы Нейбо ему приходились по вкусу. Нейбо искал пути для полной замены сознания. Но такие эксперименты оказались провальными. Ас сделал открытие, оно явилось как озарение, он не планировал искать нечто подобное. Догадка пришла естественно и неожиданно — Нейбо искал замену своему стареющему физическому носителю. Но Нейбо был необычным существом, древней природы, уникальным в глазах Аса, с колоссальными мало кому хоть отчасти известными способностями. Найти аналог, удовлетворить запросы пирата Ас считал невозможным. В чем сознался, вызвав яростный взрыв гнева повелителя. Это еще одна причина его изгнания. Ас надеялся, что трудно найти ему замену, поэтому полагал, что проживет какое-то время.

К счастью Нейбо отослал его на дальнюю базу. Учить старого пирата было не надо, опыта хоть отбавляй, Ас стал заниматься тем, что делало большинство — гоняться за добычей, на время оставив прежнее ремесло. Ас не нажил богатства, потому что ему не нравилось грабить, он считал этот способ примитивным, делом для недоумков, он — мастер своего дела, а не вор. Ас стал уставать от такой бессмысленной жизни, его тянуло на покой.

Нейбо тут же почуял перемену, сказал, что потерял Ас вкус к их общему делу. Нейбо шутил порой: "Всем хорош. Убил бы да не за что". Найдет за что, если захочет. Столько времени к себе не звал, отослал далеко, и вдруг приказал вернуться. Эх, знать бы что надо? Уж не оклеветал ли кто? Сколько ждать пока Нейбо позовет его? Это могло случиться нескоро. Впрочем, Ас с радостью отложил встречу на неопределенный срок.

От размышлений Аса оторвала возня на другом конце коридора. Парочка бездельников возилась там, они сильно шумели, отбирали что-то друг у друга. Ас ринулся на них, наградил крепкими пинками, сбежать им было не куда, он зажал их в угол. Аса здесь многие знали, поэтому вид у них был испуганный. Один пробовал что-то спрятать.

— Дай! — рявкнул Ас. Он моментально получил, что требовал. Тряпицу с какими-то надписями. Это был кусок кожи, со следами красной жидкости на нем. — Что это?!

— Это для анализа, — дрожа, пояснил один. — Хотим узнать жизненные коды. Мы поспорили, что прикончим это существо. Поспорили на большую сумму. Нам нужно.

— Чье это? — Ас тряхнул кожей, швырнул на пол и наступил ногой.

— Тут каждый день пытаются прикончить одного землянина. Он — страсть какой живучий.

— Что вы несете!! Землянина просто убить, олухи!

— Сегодня не смогли. Мы хотим попытать счастья завтра, — пытался убеждать его все тот же бездельник, второй осторожно молчал.

— Где он?

— Там в вольере, — указал разговорчивый.

— Веди.

Когда Ас увидел тело, то первая мысль была, что эта груда материи не может быть живым существом. Цела была голова, но вся замазана красной жидкостью, рассмотреть, как оно выглядело вначале, было бы сложно. Он отвлекся, и те двое просто сбежали.

Ас подошел и наклонился. Запах был неприятный. Он перевернул тело носком ноги, оно оказалось не таким легким, хоть меньше его собственного. Оно перевернулось, и Ас отскочил. На него пронзительно смотрели два глаза. Они шевельнулись. Обладатель тела был, несомненно, еще жив. Тут Ас испытал странные чувства, им овладел ужас и отвращение, но он нашел смелости заглянуть в лицо этому существу. Голова была совсем цела, чего нельзя было сказать об остальном. Взгляд истерзанного землянина сразу потух и стал пустым. Ас понял, что испугался напрасно. Тут можно было только посочувствовать. Он осмотрел тело и пришел к заключению, что до завтра "это" не доживет, потом потерял интерес. Но замечания тех юнцов запомнил и пришел на следующий день.

Вокруг вольера собралась большая толпа, он пока был пуст. В ожидании зрелища местный сброд спорил, кто-то собирал долги, некоторые нервно ждали начала. Ас постоял немного, пока не расслышал оклик. В толпе он рассмотрел своего знакомого — Неро. Тот, карлик, на вид противный по эстетическим соображениям Аса, стоял у стены за спинами зрителей, и буравил Аса тремя глазками.

— С возвращением, — поприветствовал он, когда Ас приблизился.

— Ты, кажется, не был любителем таких зрелищ? Что делает придворный медик самого Нейбо тут? — поинтересовался Ас.

— А ты знаешь, что будет, Ас?

— Я был здесь вчера, — ответил Ас.

— Я знаю. Это Нейбо меня послал. Вчера кое-что случилось. Ты шел к Нейбо, но не пришел.

— Я пришел поздно, как мне намекнули, поэтому он меня не принял, — проворчал Ас. — Может, объяснишь, что тут будет?

— Казнь, — ответил Неро коротко и безразлично. — Здесь каждый день происходит казнь. Новое развлечение Нейбо. Ему снова стало скучно без тебя. Раньше он тут частенько бывал. Сегодня пришел я, хотя, ты прав, подобное зрелище, не для моей тонкой организации.

— Кого сегодня казнят? — спросил Ас.

— То же, что вчера. И то же что позавчера, — с ехидным хохотом ответил Неро.

— Не шути, Неро. Я видел это существо. Оно не могло выжить, хотя было еще живо, когда я его осматривал, — отмахнулся Ас.

— Уверяю, оно живо. Иначе, Нейбо не возился бы с ним так долго.

— И как давно это происходит?

— Давно. Еще был жив мой предшественник, — ответил Неро.

Ас от удивления открыл рот.

— Ты не путаешь?! — недоверчиво воскликнул Ас. — Это было, когда мы громили землян. Пленник, за которым Нейбо долго охотился? Быть не может, чтобы он был жив.

— Он жив, — усмехнулся Неро. — Нейбо придумал эту забаву недавно. Только снаружи выглядит все так мерзко, а то, что происходит на самом деле, достойно восхищения. Но об этом знает только узкий круг. Ты можешь радоваться Ас. Ты опять понадобился Нейбо. Посмотрим и пойдем.

Ас много видал истязаний на своем веку, и сам мучил многих, все происходящее не впечатлило его. Ему было интересно только начало, так называемой казни. Когда в вольер втолкнули приговоренного, Ас мог поклясться, что вчера видел другое существо. Эти идиоты, совершенно не разбирались в видах. Это был не землянин, а землянка, а самки у этого вида были более живучие. Рост у нее был не большой, она была достаточно молода, хороша собой. Ас разбирался в землянах, многих видел, даже тайно жил на их планете, скрывался недолго. Этот экземпляр мог дорого стоить на рынке. Он подумал, что толпу просто дурят. Очередной способ выколотить из них ценности. Наверняка, купили или отловили новенького и подсунули вместо убитого вчера существа. Ас поморщился, когда послышались звуки ударов. Однако потребовалось много времени, чтобы свалить ее с ног. Тщедушное, со следами вчерашних побоев тело, было неестественно устойчивым и крепким. Она тупо смотрела перед собой, казалось, была безучастна к происходящему. Ни звука в ответ на побои. Но она поднималась, когда ее роняли, и удачно отталкивала особенно назойливых, словно запрограммированная на борьбу машина. Ее способность сопротивляться таким образом сильно веселила толпу. Потом бескровная борьба прекратилась, начались откровенные побои. Одному или двоим не удавалось свалить ее или причинить вред, поэтому истязатели работали вчетвером. К четверым, которые начали избиение, добавилось еще двое. Это были вчерашние его знакомые, которые спорили из-за куска кожи. Уже шестеро взялись за дело. Ас подумал, что процедура убийства много времени не займет.

— Не торопись уходить, — остановил его Неро. — Составь мне компанию. Еще не все.

В самый разгар незатейливой экзекуции, вчерашний обладатель куска кожи завопил:

— Смотрите все! Я сделаю это! Я прикончу его!

Толпа оживилась и зашумела. Вдруг Неро встрепенулся и грубо толкнул Аса ко входу в вольер. Ас был крупнее Неро и намного, поэтому Неро скорее врезался в него, чем толкнул.

— Некогда стоять! Останови его! — крикнул Неро, он был напуган.

В руках у будущего убийцы появился приличного размера кинжал, и он приготовился вонзить его в избитое тело. Существо стоять не могло, поэтому его держали так, чтобы было удобно нанести последний удар. Ас сам не совсем осознал, зачем он так поступает, от созерцания омерзительного насилия, неоправданного ничем кроме развлечения, он стал злиться. Какая-то сила заставила его разметать толпу и ворваться в вольер. Он схватил обладателя кинжала и швырнул его в сторону, потом зарычал с остервенением. Ему не нужно было даже говорить. Через несколько ударов своего пульса он уже стоял один в вольере, а у его ног валялось избитое тело землянки. Наступила тишина, а потом присутствующие стали медленно расползаться в стороны.

Неро оказался рядом и потащил Аса прочь.

— Ас, спасибо, тебе, — прошептал он. — Если бы произошло убийство, я бы сам был сегодня мертв. Тут кое-что произошло, я объясню. Но только пойдем туда, где мы смогли бы поговорить.

Он провел Аса тайными коридорами, и они оказались на территории, где жил Нейбо. Неро завел его в одну из тех комнат, где проводили тайные совещания, где можно было только услышать собеседника стоящего рядом, но не подслушать. Неро все еще переживал происшедшее, явно сильно волновался, ушки его тряслись от возбуждения.

— Ас, Ас ты молодец. Ты правильно сделал все, Ас, — заговорил он.

— О чем ты говоришь? Сам не знаю, зачем я так поступил, словно внушил кто-то. У меня и в мыслях не было спасать ее, — с досадой сказал Ас.

— Ты все верно сделал, Ас. Тут кое-что произошло. Я расскажу тебе, ты должен знать. Такое не для всех. Послушай меня внимательно. Хорошо, что ты опоздал вчера. Ты был бы уже мертв. Если Нейбо узнает о нашем разговоре, то я умру, смотри не выдай меня. — Неро заискивающе посмотрел на Аса. — Ты симпатичен мне, я самый старый их окружения Нейбо, остальных уже нет. Последнее время он многих убивал, кого из-за силы, кого со злости. Его лизоблюды все никуда не годятся, не то что прежние, а прежних он всех убил. Ты да я остались. Все из-за землянина. Это не просто землянин. Он особенный, и он сильно нужен Нейбо. Думаешь, его просто били? — Неро захихикал. — Да он давно боли не чувствует. Его мучают невесть сколько времени, а убить приказа не дал. Он уже имя свое забыл, все забыл. Его так... каждый день, а он опять живой. Он очень сильный. Нейбо пытается заставить его подчиняться и не может. Представляешь.

— Зачем он Нейбо, если не слушается? А на счет силы, это сказки. У него хорошая подготовка. Хорошая, если он в таком состоянии способен завалить троих. Ты перепугался так, потому что понял, если его убьют, то Нейбо убьет тебя. Это ты меня заставил вмешаться? — Ас стал наступать на Неро.

— Я? Что ты Ас? Ты всегда был сильнее. Ну, дай же мне договорить, пока никого нет. Если Нейбо узнает даже отголосок наших мыслей, то убьет нас обоих. — Неро отбежал на безопасное расстояние, но вернулся назад. — Когда его избивают, он теряет сознание, Нейбо завладевает им и пробует управлять. У него многое получается, но единственное чего он не может, заставить его сделать — это убить. Однажды в том вольере по приказу Нейбо он отдубасил десятерых, но как доходит до убийства оно останавливается и все — ничего нельзя с ним сделать. Ты вчера шел на встречу с Нейбо и был бы уже мертв, он решил избавиться от тебя, но ты свернул с дороги и увидел это существо. Ас произошло кое-что. Ты привлек его внимание. Нейбо как раз копался в его сознании, тут появился ты. Это существо странно отреагировало на твое появление. Ты произвел на него впечатление. Перестарались с избиением, и оно впало в такое состояние, что ему безразлично, что твориться вокруг. Оно отреагировало на твое появление. Понимаешь? Нейбо решил, что это хороший знак. Ты будешь им заниматься. Нейбо предложит тебе. Соглашайся. Ты знаешь землян. Это твой шанс остаться в живых.

Ас схватил Неро за мохнатую холку.

— Хочешь меня убедить, что это ты придумал? Ты такой же лизоблюд, как остальные, ты ничего не делаешь без приказа самого Нейбо. Ты так же хочешь от меня избавиться, как все.

Двери зала отворились, и появился сам Нейбо.

— Хватит игр! — тоном повелителя сказал он.

Неро ехидно и гаденько захихикал.

— Ас, ты крепкий. Ты умный, Ас. Я говорил, что ты не поддашься.

Ас не обратил на слова Неро внимания, отпустил его и оттолкнул к глухой стене.

— Я слишком давно служу тебе, Нейбо, чтобы попадаться на такие дешевые трюки, — обратился он к предводителю пиратов.

Нейбо расселся на принесенном прислугой шикарном седалище.

— Ты не теряешь самообладания, Ас. Я ценю это, всегда. Неро мой не совсем был не прав. Он сказал тебе правду. Тебя Ас трудно обмануть. Ты же ему поверил?

— Да. Поверил, — гордо признался Ас. — Зачем все эти игры, если ты хотел меня убить.

— Я хотел оказать тебе честь, убить тебя сам. — В тоне Нейбо слышалась ирония. Он наслаждался ситуацией и кривлялся. — Мне не нравится то, что происходит в моих краях, которыми ты управляешь. Там стало слишком спокойно. Ты перестал тянуться к нашему делу, Ас. Ты теряешь интерес, а значит, из нашего поклонника, превращаешься в нашего врага, а враг нам не нужен. Поэтому я решил убить тебя. Это существо вчера спасло тебе жизнь, а сегодня ты спас жизнь ему. Разве это не знак? Это знак, Ас. Знак — для меня, и шанс — для тебя. Выбирай. Я снова приглашаю тебя на службу, ты будешь моим доверенным лицом. Или смерть.

— Я не боюсь смерти, — спокойно сказал Ас. — Я вовсе не намерен заниматься тупым зверенышем. Я не нянька для твоих игрушек.

— Оставьте нас! — зло рявкнул Нейбо.

Стало тихо. Нейбо сошел со своего седалища и оказался рядом с Асом.

— Ты хороший слуга, Ас. Хотя ты же знаешь, что я тебя не считаю слугой. Я ценю тебя, ценю как равного. Тебе в душе близко наше дело. Мы очень сильные сейчас. Галактис объявил нам войну. Я так ждал этих времен. Накал. Смерть. Мои приближенные — тупицы, прежних я убил, а нынешним нужна только нажива. Ты у меня такой один. Мне жаль будет расставаться с тобой. Я убью тебя сейчас.

Ас замер, потом дал себе команду расслабиться. Умирать ему не хотелось. От смерти его отделяло мгновение, он уже ощутил холод в груди, Нейбо завладел его жизненным центром.

— Приказывай, — сказал Ас.

— Иди за мной, — сказал Нейбо и открыл потайную дверь.

Ас последовал за ним. Влияние Нейбо на подчиненных было абсолютным. Он убивал бесшумно, незаметно, в одно мгновение. Никогда не знаешь, кто будет следующим и когда. Ас подчинился, потому что на мгновение вспомнил взгляд глаз, с которыми встретился вчера, взгляд который смог его напугать больше, чем теперешняя угроза смерти. Асу стало интересно.

— Любопытство, — вымолвил Нейбо. — Тебя спасло любопытство. Вчера и теперь.

Нейбо привел его в изолированное помещение. Он дал команду, одна из стен исчезла. За прозрачной перегородкой Ас увидел контейнер. Такие применяли для консервации тел. Нейбо беспрепятственно прошел через прозрачную преграду, а Асу пришлось искать дверь. Когда он, наконец, нашел проход на вторую половину, Нейбо уже открыл контейнер. Тело не было избито так сильно как вчера, крови было мало, и Ас захотел рассмотреть его. Глаза существа были закрыты, голова повернута на бок. Ас аккуратно повернул голову, чтобы рассмотреть лицо. Ничего особенного он не увидел, только что она была молода.

— Хороший экземпляр. Такой дорого стоил бы на рынке, — заметил Ас.

— Оно не продается. Ты не знаешь истинную цену, поэтому думаешь о наживе. Что ты думаешь о нем?

— Я ничего не знаю, поэтому не делаю выводов. Полагаю, ты, повелитель, не стал бы возиться с простым экземпляром. Расскажи мне, что в нем особенного?

— Сейчас ничего. Оно вообще не здесь. Оно ничего не чувствует и не помнит. Оно стало подвластно мне. Почти животное. Не во всем. С твоей помощью я хочу довершить свой замысел. Ты ведь уже ломал других. Его уже не нужно ломать. Твои предшественники даже перестарались, а ты это исправишь. Я был зол на него, поэтому переиграл. Это образец покорности и непокорности одновременно. Оно позволяет делать с собой все, что угодно, но это только тело. А я хочу владеть всем. Видишь ли, я совершил ошибку. Убил всех близких ему существ. На него это произвело такое впечатление, что оно отказалось жить. Если бы не способность тела восстанавливаться, оно умерло бы. Побои нужны были, как необходимая боль, чтобы заставить его бороться. Чтобы кипела злость, чтобы сломать волю. Уже завтра ты увидишь его таким, каким оно было до пыток, — говорил Нейбо. — Я объясню, что оно из себя представляет. Тело, которое утратило способность чувствовать. В любой момент оно может попытаться оборвать свою жизнь. Остановить сердце, перестать дышать. Не обращай внимания. Твои помощники приведут его в чувство. Эти трюки им знакомы. Мне нужно, чтобы оно снова двигалось, говорило, понимало приказы. Я хочу сделать из него новое существо, покорное мне во всем.

Тело зашевелилось. Поднялось и вышло из контейнера. Оно двигалось машинально. Ас понял, что Нейбо управляет им. Потом оно повалилось на пол и замерло.

— Ум совершенно безучастен ко всему. — Нейбо толкнул тело. — Но оно отреагировало на тебя. Верни ему сознание и реакцию. Заставь подчиняться. Ты исправишь прежние ошибки.

— Зачем? — спросил Ас.

— Я достаточно сказал. Нет нужды говорить тебе больше. Сделай так, чтобы оно ожило и было послушно.

— Для начала у меня будет несколько условий, — предупредил Ас.

— Неужели? Не боишься.

— Боюсь, если не поставлю условий, будет больше поводов обвинять меня в некомпетентности. Условия обязательные для того, чтобы я мог гарантировать результат.

— Говори.

— Прикажи больше его не бить. Никого кто общался с ним раньше не пускать к нему даже близко. Только тебе, повелитель, можно. Мне нужна вся информация о нем, даже секретная. Важна любая мелочь. И еще, новая лаборатория, изолятор в одном из твоих покоев. Для всей базы оно должно умереть. Тому, кто пытался разрезать тело, пусть хорошо заплатят и отберут все анализы, которые он успел сделать. Пусть он убирается с базы, но не убивайте его, это вызовет подозрения. Это все, на первое время.

— Разумно, — согласился Нейбо. — Получишь, что просишь. Я не ограничиваю тебя во времени, но помни терпение мое не безгранично.

* * *

К концу первого дня Ас начал понимать, с чем имеет дело. Совершенно забитое, равнодушное ко всему это существо лежало или едва сидело, и то, только потому, что так хотел Ас. Он сам усадил его в специальное кресло, которое пришлось искать по всей базе.

Он ругал своих предшественников. Все, что они сделали, было чудовищной, бессмысленной дикостью, в лучшем случае они вели себя, как шарлатаны, а злобу за свои ошибки срывали на этом теле. Почему Нейбо допустил такое? Неужели его стремление покорить пленника было столь безрассудным, что он позволил загубить такой материал! Одна регенерация тела чего стоила!

Ас пересмотрел несколько раз все данные о своем подопечном и пришел к убеждению, что его нельзя было не уважать. Ас еще помнил времена, когда пираты уважали в друг друге какие-то качества. Это существо обладало своими принципами и огромной долей упорства. Капитан-землянин оказался сильной натурой, яркой и красивой. За то и пострадал.

По мере того, как Ас вникал в историю пленника, он стал приходить к выводам другого сорта. Пленник сильно будоражил воображение Нейбо. Чем? Почему повелитель пиратов так вцепился в него? В начале еще были шансы перевести его в иное состояние и как-нибудь использовать с пользой, в нынешнем состоянии он годился только в качестве биоматериала. Сознание совершенно покинуло его. Вряд ли Нейбо устроит простой управляемый экземпляр.

Нейбо не случайно намекнул на то, что Ас привлек его внимание. Сам Ас частенько вспоминал его взгляд при первой встрече. Он стал работать над тем, чтобы вывести подопечного из безразличного ко всему состояния. Ас стал беседовать с ним, привлекал его внимание разными способами. Пленник не реагировал, но смерть больше не симулировал. Коль скоро охота умирать отпала, значит, дело сдвинулось с мертвой точки. Ас установил, что он видит, слышит, понимает, отсутствовало желание реагировать. Оно словно говорило всем своим видом и поведением: "Заставь меня, если сможешь". На эту уловку попались все его предшественники. Ас решил соревноваться с ним в упрямстве.

Ас проводил с ним много времени, поселился рядом с лабораторией. Он мог ничего не делать просто сидел часами и рассматривал тело. Он изучал и не торопился. Нейбо не вмешивался и не подгонял его, что означало доверие. Ас забыл об опасениях и о том, что его пригласили на базу, чтобы убить. Он с головой ушел в процесс реабилитации этого существа. Новая работа вызвала азарт. Ас заметил и другое, рядом с этим существом он чувствовал покой, словно оказывался в хорошо защищенном от бед месте. Сам Ас это придумал или навеял пленник, осталось неизвестным для Аса. Ему просто нравилось быть здесь. Ему нравилось рассматривать его, моделировать отзыв на его вопросы. Он ждал реакции. Любой. Но тело оставалось безучастным, как пустая кукла.

— Давай. Скажи, что-нибудь, — повторял он много раз. — Посмотри на меня. Двинь глазами.

Тот же тупой взгляд. Существо, сидящее напротив, игнорировало его.

— Я знаю. Ты умеешь говорить. Ты меня отлично понимаешь. Скажи. Просто одно слово. Тебя больше не будут бить. Я обещаю. Ты мне веришь? Должно верить. Ты чувствуешь больше, чем кажется. Откуда в тебе столь великое упорство? Во имя чего? Ответь мне.

И в таком духе Ас говорил долго. Многие дни. Наверное, он задал ему все возможные вопросы, на какие был способен его ум. Никакой реакции. Лицо однотонное, расширенные зрачки. У него отрасли волосы, еще короткие, но уже загнулись кольцами, от этого лицо не казалось таким мертвенным и бездушным.

— Я не причиню тебе вреда, — настойчиво говорил Ас. — Тебе не за что меня ненавидеть, если ты вообще знаешь это чувство. Какие чувства тебе знакомы? Сюда больше не придут те, кто причинял боль. Я ничего тебе не сделал ни физически, ни морально. Из тебя совсем сделают животное, если ты не перестанешь упрямиться. Да скажи же что-нибудь!

Ас не выдержал. Он отвернулся, потом нервно ходил. Существо сидело перед ним, и не шевелилось. Так оно сидело всегда, и Ас готов был биться в иступлении. Ас чувствовал, как бегает жидкость в его системе кровообращения, и знал, что оно живо.

Однажды, от обилия бессильных попыток, он подошел и уставился прямо ему в глаза. Он упрямо смотрел, решил не отводить глаз, пока не добьется своего или не потеряет сознание от усердия. "Ответь мне. Просто ответь. Я не причиню вреда. Я тебе помогу. Помогу вспомнить. У тебя будет миссия, о которой можно только мечтать. Отзовись". — Думал он, обращаясь к существу.

Он ощутил толчок, головокружение и приступ тошноты. Зрачки существа сузились. Это было последнее, что увидел Ас. Он упал на пол, корчась от боли. Все кончилось так же мгновенно как началось. Он еще лежал, когда услышал на одном из местных, часто употребляемых наречий, четко, почти по слогам:

— Ты испортил мою смерть.

Ас вскочил. Существо слабо шевельнуло глазами и снова замерло.

— Ты понимаешь. Ты понимаешь, — торжествующе повторял Ас. Он тряхнул существо за плечи, оно повалилось на него. Ас испытал необыкновенную радость, словно создал нечто лучшее, чем прежде. А всего только — выдавил фразу из неподатливого пациента. — Ты можешь. Ты можешь больше. Что означал мой обморок?

— Не смотри в глаза, — выдавило существо с хрипом.

Ас взял его на руки. Тело было горячим и вибрировало. Он уложил его на крышку контейнера, в который убирали тело, когда Ас с ним не работал. Ас побыл с ним еще немного, говорить больше не стал, потом почувствовал усталость, убрал тело в контейнер и ушел к себе. Отдохнуть не удалось, Нейбо сначала позвал его, потом отложил встречу. Остаток дня Ас провел рядом с апартаментами Нейбо в ожидании аудиенции, которая так и не состоялась. Вместо этого ему всучили новую порцию информации. Ас наивно полагал, что раньше Нейбо предоставил ему все материалы о пленнике.

Новые сведения Аса не порадовали, они перечеркивали его прошлые старания. Ас снова стал мучатся вопросом, чего желает Нейбо от пленника. Он принял решение остановить работу и добиться внятного ответа. Потребовалось время, чтобы дождаться встречи с повелителем.

Ас опоздал. Нейбо даже не намекнул, что оскорблен его невежливостью. Их оставили вдвоем.

— Ты получил все, что хотел, Ас? — натянуто, но вежливо осведомился Нейбо.

— Да. Я изучил все, что мне дали, — ответил Ас с почтением. Он не чувствовал себя уверенно.

— Ты слишком долго изучал. Не могу тебя торопить, но уж очень долго.

— Я много думал, мой господин, — ответил Ас.

— Ты вынес решение? Я понимаю, тебе было трудно.

Они словно погрузились в прошлое. Ас снова почувствовал себя прежним преданным сторонником. Нейбо был к нему сейчас очень расположен. Он доверял! Нейбо теперешний был не совсем тем Нейбо, которого он наблюдал последнее время. Он перестал играть какую-либо из своих излюбленных ролей и превратился во внимательного собеседника. Ас почувствовал расположение.

— Тебя удивляет, что я к тебе так отношусь? Что не грожу тебе. Ас, Ас ты стал терять форму, ты уже принимаешь мою игру всерьез. Ты думаешь, я бешусь от ярости или упиваюсь своим положением? Я слишком давно живу, чтобы волноваться по мелочам. Что бы ты мне не рассказал, оно не будет для меня в диковинку. Я хочу посмотреть к каким выводам ты пришел, на сколько они совпадают с моими собственными, и что ты еще не понял.

— Зачем тебе я, если ты уже сам знаешь? — спросил Ас искренне. — Ты всегда видишь, и видишь слишком много. Ты более развит, чем я. Ты знаешь больше чем я, поэтому не могу понять, зачем ты играешь со мной? Я тебе не лгал. Никогда. Я и ты, мы оба знаем, почему ты меня отослал. Я посмел высказаться, что ты непомерно жесток, что не все существа руководствуются своим страхом, что не всех можно переделать на твои нужды. Что есть те, над, которыми ты никогда не будешь иметь власти. Что не всегда будет так, как тебе угодно. Я понял то, что давно понимаешь ты. Это тебе не понравилось. Я понял больше, чем по твоим понятиям должен был понимать.

— За это я тебя и ценю, — неожиданно подытожил Нейбо. — Мне вовсе не интересно сейчас говорить об этом. У нас другая тема для беседы. Я желаю знать твое мнение. Ты можешь рассказывать, что захочешь. Я просто проверял тебя. Я хотел понять, способен ли мой Ас на большое дело, не потерял ли он навык. Это просто ступень на следующий уровень. Ты принял мою игру, значит, понимаешь, что возврата не будет. Но если ты откажешься, я отпущу тебя. Живым. Ты зашел еще не так далеко. Я не играю с тобой. Я намекаю тебе на масштаб. Моя затея небывалая. Если откажешься, ты лишаешь себя удовольствия познать. А что еще может заинтересовать моего Аса больше, чем познание? Если я и играю с тобой, то только для того, чтобы пробудить твое любопытство. Иной цели у меня нет. Видишь, как я откровенен. Будь и ты таким. Расскажи мне о своих открытиях.

Ас задумался. Не было сомнения, что Нейбо не играет. Хороший повод высказать все, как есть.

— Тебе не понравится то, что я скажу. Я потратил много времени, занимаясь этим существом. Я просмотрел все, что из него вытряхнули твои палачи. Я немногого добился. Теперь я понимаю, чем оно привлекло тебя. Его возможности действительно подходили нам. Давай, я выскажусь коротко и без вступлений. Убей его. И убей меня, если тебе так угодно. Но я скажу, что не понимаю твоих целей и потому не знаю, как его использовать в нашем деле. За то время пока я буду возиться с ним, я бы смог сделать два десятка послушных тебе рабов, не тратя столько сил и средств. Если хочешь — объясню. — Нейбо только кивнул в знак согласия. Асу пришлось продолжать. — Видишь ли, в своем прошлом существовании, оно жило по тем принципам, которые наши враги называют духовными, и, понимая это по-своему, высоко ценят. И самым главным из этих принципов для него было самопожертвование. Оно злоупотребило им, как и благоразумием, кстати, неплохое качество, поэтому угодило к тебе. Но принципы-то никуда не делись. Оно впитало их с детства. Эти качества не так просто уничтожить. Оно познало жизнь в разных формах. Что не мыслимо для таких существ, как она! Оно понимает, что такое смерть, точнее понимало. И не боялось ее. К нашей удаче оно ничего уже не помнит, а то давно бы исчезло отсюда, если бы захотело. Наши прежние затеи тут не подходят. Мы раньше просто убивали таких, как оно. Нужно отыскать, за что зацепиться, но в этом случае — не за что. Ценностью были близкие существа. Но ты сделал ошибку и убил их, а те, кто ее воспитали, тебе неподвластны. Ты убил в ней все связи с прошлой жизнью. Твои слуги перестарались и убили в нем всякое желание жить. Оно свободно от всего. Проще купить себе примитивное животное и выдрессировать его. Результат будет тот же. С животным понятно, оно безумно. Но это совсем другой продукт эволюции. Ты говоришь о масштабах, повелитель. Да, масштабы велики, да оно могло бы быть могучим, занять любое место. Но все в прошлом. Мы имеем материал свойства, которого нельзя познать быстро, я не смог до конца разобраться в его природе. Я не рискну даже сроки называть. Главное в другом, не известно, что мы получим в итоге. Самое верное — дать ему умереть.

Ас замолчал.

— М-м-м! Как мало у меня таких как ты. Отлично. Отлично, — повторил Нейбо. — Только твоему умишку не хватило широты, чтобы заглянуть за ту грань. Ты сделал действительно близкие к моим выводы. Даже не зная моего мотива. Не важно. Главное, ты понял суть.

Ас вскочил, потому, что прочел мысль Нейбо раньше, чем тот ее озвучил. Он посмел прочесть мысль своего повелителя.

— Ас, — предостерег его Нейбо. — Неужели ты думаешь меня опередить.

— Не делай этого, Нейбо! Не нужно!

— Ас! — Нейбо опять стал играть и выказал изумление. — Тебе жаль его, Ас?! Неужели тебе жаль его? Ему жалко!

— Нет, мой повелитель! Ты прав! Мною действительно движет любопытство. Это необычный экземпляр. Я сделаю для тебя послушное существо. Я использую то, что есть. Если понадобится, я создам ему новую память. Дам ему имя. Оно будет тебе покорно, — стал просить Ас.

— Ты сам не веришь в то, о чем просишь. Я только хочу подтвердить твою догадку, — грозно сказал Нейбо. В нем играл азарт. — Эй! Подойдите! Кто там!

Он с грохотом открыл дверь сам, не прикасаясь к ней. Вбежали слуги. Одному из них он тихо шепнул, тот исчез.

— Иди, Ас. Я позову тебя потом. Мы не закончили беседу. Я слишком жажду осуществить свой замысел, чтобы беззаботно беседовать с тобой.

* * *

Ас стоял рядом с истерзанным телом. Оно не дышало. Давно он не испытывал таких ярких чувств. Не своих трудов ему было жаль. Ас боялся сознаться себе, что обладатель тела, точнее обладательница, протоптала дорожку в его душу. Ас и забыл уже, что способен чувствовать так остро, что у него вообще могут быть иные чувства кроме тех, которые он себе позволяет.

Он подошел к телу. Раны были не глубокими. Он осмотрел его, но не обнаружил сильных повреждений, он знал, что оно переносило и большие ранения, а умерло от такой малости. Он стал вспоминать все, что узнал о нем. Он видел немало безумцев, которые рисковали жизнью во имя идей. Это было только одно из многих. Почему за его жизнь Асу захотелось бороться? Почему его мучили боль и скорбь? Он не мог себе ответить.

Вдруг до него донесся отчетливый и четкий голос на его родном наречии, которое он не слышал с того момента, как покинул свою планету:

— Ты хочешь моего возвращения?...

Он должен был ответить?

— Ты хочешь моего возвращения, хотя знаешь, что это твой конец?...

Он увидел рядом свет. Он ослепил его. Потом возникло отчетливое видение. Фигура незнакомца весьма странного вида. "Проекция", — догадался Ас. Откуда тут могла взяться проекция. Тут все было прочно изолировано от многих влияний. Он не стал обдумывать, откуда что взялось. Просто вгляделся, как мог, в это явление. Светящееся существо качнулось. Свет был чистым и снова его ослепил. Ас испытал чувство восторга, не такого, какой бывает от очередной победы, гораздо более глубокого.

— Ты хочешь моего возвращения? — снова прозвучал вопрос.

— Хочу! Хочу! Я хочу понять кто ты! Возвращайся! — заорал Ас.

Он очнулся оттого, что кричит. Это было просто видение, не более чем галлюцинация. Он отчаянно тряс израненное тело. Потом отшатнулся, потому что не мог понять, что с ним произошло. Из одной раны на теле потекла струйка крови, красного цвета, свежая, поэтому очень яркая. Он ощутил несколько ударов сердца. "Не может быть!" — мелькнула мысль. На его глазах рана затянулась, потом следующая. Процесс шел быстро, как никогда раньше. Ас уже видел, как такое происходило раньше, но не так стремительно. Очень скоро перед ним лежало совершенно целое тело, уже не бледное, какое он наблюдал последнее время, без бледных пятен и шрамов от ран. Наверное, цвет его когда-то был действительно таким приятным на вид. Живое полнокровное существо. Без признаков старения. Такое бывало у его вида во цвете лет. Он видел, как на шее дергается кожа, как оно часто дышит. Сердце его колотилось бешено. В довершение по телу пошла яркая световая волна, того самого цвета и яркости, какое было в видении. Эта волна вызвала сильную ударную волну, и Аса отбросило в сторону, свалило на пол, и он из чувства самосохранения отполз подальше. Он слышал, как хрустнула одна из перегородок, на стене лопнула обшивка. Мелкие приборы, которые были оставлены в комнате, разлетелись на куски. Он осмотрелся. Комната выглядела так, словно тут произошел взрыв. Потом с шумом ворвалась охрана и замерла в недоумении. Нейбо появился, едва Ас вспомнил о нем. Он замер около тела, которое лежало там, где его оставили.

— Ас, ты совершил чудо?! — воскликнул Нейбо. — Ас, ты распоследний колдун! Теперь никто меня не убедит, что я в тебе ошибся!

Он торжествовал и не скрывал этого.

— Я не знаю, что случилось! — отчаянно заорал Ас. — Это не я! Это оно само! Хватит подозревать меня в том, чего я не совершал!

— Не бойся. Я не накажу тебя за то, что ты меня превзошел. Цель оправдывает средства, — заявил Нейбо. — А теперь вон все! Я хочу насладиться этим чудом! Я хочу побыть тут один! — грозно крикнул Нейбо.

Ас сам рад был убраться отсюда. Он ушел подальше от этого места накачал себя релаксационными средствами до отупения, чего давно не делал, и забылся в темноте.

* * *

Вернуться назад просто. Не труднее, чем раньше. Скорее, на этот раз она не так яростно, как прежде, хотела уходить. Это существо рядом казалось обещанной помощью. При возвращении на его призыв, кое-что случилось. Пережив странную трансформацию, она поняла, как велик уровень градаций между ощущениями грубого физического состояния и ее нынешним сознанием.

Она и раньше это понимала, но все же какая-то пелена мешала ей пробиться дальше. На этот раз ее неутомимый мучитель сам дал уйти. А потом появился он. Он боролся с мыслью об ее уходе и не сразу ответил на вопрос: хочет ли, что бы она вернулась? Он испытал отчаяние, которое в такой ситуации было совершенно бесполезным. Раньше он навязывал ей свое присутствие. Требовал ответа. Она сопротивлялась, совершенно не помнила почему. Теперь он кричал: "Вернись!" Он хотел познать. Но что? Что было ему непонятно? Она только сменила уровень вибраций. Он увидел свет и испугался, как пугаются те, кто не знает ничего. Он знал, он раньше пользовался ею, как простым механизмом и испугался простого фантома, которым она напомнила о себе. Он не все чувствовал! Вот в чем ответ.

Чтобы дать понять, что она вернулась, нужно было привести в порядок тело. Энергии оказалось больше, тут она не могла ничего поделать, тело просто не проводило столько, оно было не таким совершенным. Излишки вызвали разрушение. Тот, кто отчаянно звал ее назад, вдруг испугался.

"Странно, сам позвал, а теперь боится и хочет уйти. А вот и второй. Как вас много. Что тебе угодно на этот раз? О! А ты тоже меня не чувствуешь. Это только тело, что ты стоишь и смотришь на него?! Ты проверяешь, в каком я состоянии. Оказывается, тебе тоже не все доступно. Что ты говоришь? Чудо! Может так и есть, но это твой подчиненный меня позвал, а ты здесь ни при чем. Нейбо — твое имя. Оно же ненастоящее, ты его придумал. На языке твоего народа оно означает "НИЧТО", "неизвестность". В тебе есть нечто знакомое, чего раньше не было. Не такая уж ты неизвестность. Остался один? Ты так думаешь! А я тоже здесь. Ты... желаешь, ты... желаешь... Не так то просто тебя понять... Повелевать мной. Я тебя понимаю, хоть и с трудом, а ты меня нет. Понятно, чтобы меня слышать, тебе нужна другая вибрация. Приказывай. Услышал. Встать? Ты тело имеешь в виду? Хорошо. Плохо двигается. Пока не могу лучше. Чтобы пользоваться им снова придется научиться. Ты мыслишь меня, как послушный механизм? Какое точное сравнение ты нашел. Что ж, я принимаю твою затею. Чтобы почувствовать себя в новом качестве мне понадобится чем-нибудь заниматься. Ты знаешь, что должно со мной происходить? Мне интересно, я буду делать то, что ты хочешь. Опять не услышал. Я буду делать то, что ты хочешь. Понял. Твоя субстанция стала колебаться чаще. Ты доволен. Он тоже по своему рад моему возвращению. Так, я, кажется, тебя вижу иначе. Что это с тобой? Понятно ты меня плохо слышишь из-за раны. Повреждение твоей субстанции испортило твою чувствительность. Я постараюсь, чтобы тебе было все понятно".

* * *

Ничем подобным прежде Ас не занимался. Нейбо потребовал, чтобы он продолжил эксперименты с самостоятельно воскресшим существом. Ас осторожничал. Если бы у него появился малейший шанс сбежать, он без раздумий воспользовался бы им. Потребовалось какое-то время, прежде чем Ас смог вновь придти в уже новую лабораторию, ничем не отличавшейся от прежней. Ему чудилось, что происшествие только что случилось. Тело лежало перед ним, такое же какое он видел последний раз, его достали из контейнера до прихода Аса. Из-за длительного бездействия двигательные функции атрофировались. Нейбо намекнул ему, что оно понимает, но само двигаться не может. Научить его двигаться? А понимать? Что оно понимает? А думать? Думать оно умеет?

"Ас". — Мелькнуло в его мыслях его собственное имя. Потом еще и еще. Он догадался, что его зовут. "Что?" — спросил он. "Ты слышишь. Хорошо". — Прозвучал ответ. "Кто ты?" — спросил Ас. "Тот, кого ты позвал". — Был ответ. Ас поинтересовался, кого он позвал, ответ не многим отличался от первого по смыслу. Он манипулировал вопросом в разных комбинациях и получал те же ответы. Получился замкнутый круг. Оно не знало, кто оно. Ас сменил тему. На вопрос что оно чувствует, оно ответило, что все. Все! Что это значило? Оно не смогло ответить на этот вопрос внятно, зато, на простые вопросы отвечало очень четко и точно, только медленно.

— Как тебе удается говорить со мной? — спросил Ас.

— Нейбо запретил мне отвечать на такой вопрос, — получил он ответ.

— Ты слушаешься его? — снова спросил Ас.

— Да. Он так хочет, — последовал ответ.

— А ты? Ты хочешь?

Наступила пауза. Оно размышляло или замерло, Ас его не слышал.

— У меня нет своих желаний. Нейбо не нравится, что ты это спрашиваешь.

— Ты его слышишь?

— Сейчас его нет, он придет и будет знать.

— Хорошо. Не будем говорить о Нейбо, — согласился Ас. — Я должен научить тебя двигаться.

— Да.

— Объясни мне, что ты чувствуешь.

— Объяснить? Покажи, и я повторю.

— У нас иные принципы движения. Мое тело не такое как твое, — пояснил Ас.

— Да.

Асу пришлось потратить не мало усилий, чтобы объяснить ему, как двигаться. Первое движение получилось только после того, как Ас обратился к Нейбо. Он часто ходил теперь на беседы с ним. Их отношения стали еще более доверительными. Ас, не желая того, почувствовал прежний вкус "придворной жизни".

— Мы копировали память, но мы не копировали функции двигательного аппарата. Я должен изучит его, — говорил Ас.

— Тебе интересно новое дело? — спросил Нейбо.

— Ты уже знаешь мое мнение.

— Испуг еще не прошел.

— Чутье мне подсказывает, что тут не так все просто получится. Повиновение с его стороны — еще не все. И в чем причина этой покорности?

— Ты забыл о доверии. Оно тебе доверяет, а меня слушается. Задействуй его нервные центры с помощью аппаратов. Я так и поступаю, только своей волей. Я заставляю его двигаться, но видишь ли, тратить силу на то, что оно само может делать я не хочу. Пусть само научится управлять телом.

Затея с аппаратами оказалась лишней. Ас упомянул про то, как это делает Нейбо, и существо само сделало движение. Проблема оказалась иной — мышцы от долгого бездействия были слабыми. Асу пришлось ему помогать двигаться. Постепенно дело сдвинулось с мертвой точки, а Ас стал лучше его понимать. Его сознание было чистым, а восприятие непосредственным. Оно не знало никаких критериев. Самым простым для него объяснением было то, что Ас попросил его вернуться. Сколько не возвращались к этой теме, ответ сводился к одному. Скоро Ас перестал ее касаться. Оно представляло себе Нейбо со своеобразных позиций, но понятие повиновение усвоило очень прочно. Ас успокоился, но на счет полного контроля сомневался. Сомневался, когда не сразу слышал ответы на свои вопросы, когда оно что-то делало без просьб и команд. Скоро он понял, что имеет дело с какой-то частью существа, а остальное ему недоступно. Его сомнения продолжали расти, пока снова не превратились в страх. Перед ним возникла неизвестность. Несложно будет научить это существо всему, что требует Нейбо. Но что потом? Предводитель пиратов ни разу не дал намека на то, как он собирается использовать новое приобретение. Ас оставался спокоен до определенного момента. Он сделал открытие, которое его поразило. Пока они общались с глазу на глаз, если не считать Нейбо, который незримо следил за ними, все выглядело невинно, но однажды он привел с собой помощника. Это был все тот же Неро, "придворный медик", который следил за самочувствием Нейбо, а попросту искал ему материал для подпитки сил, то есть, то из чего можно было добыть энергию, а проще, пищу. Ас с омерзением относился к подобному занятию, но зато Неро прочно держался в окружении Нейбо. Предстояло решить вопрос о том, как питать это существо. Оно аккумулировало энергию из окружающей среды, а его деятельность требовала не мало такой энергии. В моменты сильно напряжения опустошались все источники энергии в округе, системы их базы плохо работали. Проще было дать ему физическую пишу, подходящую ему и не такую дорогостоящую. Неро взялся решить вопрос с питанием. Любопытство Неро относительно состава тела вызвало у существа ответный интерес. Ас смекнул, что оно изучает Неро.

— Не сложно будет составить коктейль из нужных ему веществ. Его уже кормили раньше, по большей части, чем попало. Я уже на днях принесу первую порцию на пробу,— пришел к заключению Неро.

Ас выставил его из лаборатории, потому что Неро стал просто болтать и хвалить Аса за такую впечатляющую работу, а в голове у Неро творилось то, что это существо не должно было знать. Ас запер дверь, а когда обернулся, то в кресле вместо существа сидел некий гибрид из двух тел, некоторые части напоминали по виду Неро. Ас издал протяжный напоминавший невнятное мычание звук. На его глазах гибрид превратился обратно в то, что было.

— Интересный экземпляр. Мне его форма не подходит, — констатировало существо.

— Ты мутируешь? — Ас припомнил его прежнюю способность к мутациям, однако, столь стремительной перемены он не ожидал. — Что означает, тебе не подходит форма?

— Я подбираю форму, — оно задумалось и пояснило, — чтобы было проще существовать.

Ас опешил. Он не посмел при существе эту тему и ушел. Он пересмотрел материалы о прошлой жизни нового подопечного, оно знало прежде иные формы. Информация была отрывочна, само оно едва ли не знало суть процесса, скорее ему помогали. Но такой процесс длителен. То, что он видел происходило стремительно. Оно мутировало самостоятельно без всякой посторонней помощи. Ас был поражен. Класс таких существ не мог изменять биологическую матрицу, она была слишком устойчива. Анормальность в прошлом теперь выродилась в способность. Что произойдет, если ему показать других существ, как потом разыскать его, если оно изменит форму и исчезнет? Такую степень свободы нельзя было допускать. Ас отправился к Нейбо, чтобы потребовать объяснить, наконец, его истинные мотивы. Ас пришел к выводу, что они зашли далеко и не представляют, с чем имеют дело.

Нейбо принял его без промедления, отложив полет. Ас знал, что ситуация сейчас не самая лучшая. Против них выступило целое объединение народов, а не только Галактис. Нейбо начал войну, самую жестокую за последнее время. Сил у пиратов хватало, но они были не безграничны. Их теснили от завоеванных раньше границ, безжалостно уничтожали. Особенно яростно вели себя те существа, к которым принадлежало то, что сидело в его лаборатории, и не удивительно, им не нравились такие соседи.

Ас занял указанное место, беспокойство скрывать не стал, пусть Нейбо видит, как он взвинчен.

— Ты рискуешь, получить не то, что планируешь, — признался Ас. — Я уже не знаю, как его полностью изучить. Пока не поздно, нужно придумать ему назначение, русло в котором оно станет тебе служить.

— Ты боишься? Ты по настоящему боишься? Меня ты так не боялся, когда шел умирать. Ас ты вспомнил, как бояться? — издевался Нейбо. — Или ты боишься, что оно или она прикончит тебя? Ты за меня боишься? Я польщен. Но мне не нужна твоя забота. Оно мне беспрекословно подчиняется. Меня нельзя обмануть, и оно не сможет меня обмануть. Я слишком хорошо и долго его изучал. Оно послушно так, как я видел и представлял себе. Мне совершенно все равно, как ты этого добился. Это даже интересно, покопавшись в твоем разуме, я понял, что ты не помнишь, что произошло. Твоя истерика Ас стерла твое воспоминание. Отлично. Ты не сможешь воспользоваться им дважды. Оно ничего мне не сделает, оно не причинит мне вреда.

— Оно меняет форму. Оно заявило, что ищет новую форму. Это значит, что оно может сбежать. Если я буду учить его дальше, оно может причинить вред. Если не само, то найдет другой способ. Нам только кажется, что мы знаем, что твориться у него внутри. Мы не знаем. Что произошло на самом деле? Что мы сотворили? Как ты собираешься его использовать? Если это месть, то в чем смысл? — Ас почти негодовал. Сейчас он мог себе позволить не оглядываться на последствия.

— Ты, как и все хочешь знать, зачем оно мне? Ты, как и все, хочешь за-ать. Ты думаешь, что я мщу, и тебе не нравиться, что я мщу, как я мщу? Тебе стало жаль его, Ас? Ну, признайся, что тебе стало жаль. Это ты его вернул, — ехидно проговорил Нейбо.

— Ты, Нейбо, достаточно упивался властью над ним. Твоя месть затянулась.

— Неужели ты думаешь, Ас, что я опущусь до такой низменной забавы, чтобы просто мстить. Этими сказками я кормил тех, кто верил, что оно мой враг. Они наивны в доброте совей. Это я о тех, кто натравил его на меня! Они сделали мне подарок, подослав его сюда. Они не знают, кто я. Они удивились, если бы узнали, что я задумал. Я проверял тебя, Ас. Я проверял тебя все это время. Ты понял, что это за существо и испугался. Испугался в первый раз и испугался теперь. Но тебя тянет к нему. Ты снова предан нашему делу. Ты хочешь знать?... Мои мысли?

От удовольствия Нейбо повысил тон голоса, он стал тоньше и меньше дребезжал, временами его интонации становились устало старческими, однако от возбуждения, голос повелителя стал бодрым и поэтичным. Ас поразмыслил и пришел к простому выводу. Коль скоро ему, Асу, насучило его ремесло, то Нейбо и подавно. Он уже не проявлял прежнего интереса. Нейбо никогда не волновали богатство и территории. Его интересовала только власть, чем ее больше, тем лучше он себя чувствовал. Он находил удовольствие в таком существовании. Он отбирал жизни у других, чтобы продлить свою, он разрушал, чтобы упиться местью и властью над поверженными. Но последнее время, его затеи стали мелкими, он все реже и реже планировал масштабные демонстрации своей силы. А эта война, словно, агония умирающего. Ас решил, что Нейбо устал от своих собственных затей. Но теперь у него возник какой-то план, и это существо играло в нем таинственную роль. Нейбо нашел себе соперника. Но кого? В такой игре он может все потерять.

— Ты верно рассудил, Ас. Если оставить все как есть, то все развалится. Моя империя развалится, — ответил Нейбо на его мысли.

Нейбо иногда говорил туманно. Завуалированными фразами. Сейчас Нейбо скажет, что-нибудь витиеватое, а Ас его не поймет. Какую интригу затеял Нейбо? Ас насторожился, чтобы не потерять суть.

— Я последний из своего народа. Моей планеты давно нет. Да и изгнали меня с нее еще до того, как она погибла, — продолжал Нейбо. — Они сочли меня слишком коварным, я позорил свой народ. Так они считали. Мне не было равных там, нет равных здесь и подобных уже тоже нет. Я не мог нигде поселиться, потому что должен был служить кому-то. Я не желал служить. Я хотел править. Я умею править. Я создал свою империю, я основал ее на пороках живых существ, чтобы они были мне слугами, я добился всего, что желал. Ты поймешь меня Ас, ты сам был таким. Но каких высот я достиг! Я доказал, что можно основать свой мир против общих законов. Я не учел одного — своей смерти. Я умираю, Ас.

Его голос снова задребезжал. Он сделал паузу. Ас не выказал никаких чувств. Нейбо мог просто ломать комедию, в очередной раз проверять его. Ас подумал и весьма четко, что так быть не может. Что за признанием Нейбо таится другой смысл. Он ждал продолжения.

— Я вечен, — повторил король пиратов его мысль. — Я вечен. Я был вечен. Я знаешь, кто прикончил меня? Знаешь, кто прикончил твоего повелителя, Ас? Оно! Или она! Мой нареченный враг. Мудрецы моего мира говорили — никогда не знаешь, где закончишь свой путь, и где начнется конец твоего пути. Месть? Ты думал я мщу? Да, я мщу. Но моя месть не так проста. Мне скучно просто убивать. Я давно потерял вкус к подобным шуткам. — Он ехидно хихикнул, потом стал говорить тоненько. — Когда, я узнал, что мне нашли нового врага, а решил просто прикончить его. Эти чудаки в Галактисе думали, что найдут мне равного. Мне! Они нашли тщедушное существо, которое понятия не имело, что такое сила. Это уже был вызов! Я поймал его без труда на какой-то маленькой планете. Они подпортили мой корабль, эти, из Галактиса. Они возомнили, что могут меня поймать. Я прилетел, потому что они думали устроить мне ловушку. Представь себе, как забавно. А оно было приманкой. Оно даже не знало, что оно — приманка. — Он опять захихикал. — Какая мелкая затея. Это было бы самое заурядное убийство. Но мне стало любопытно, Ас. Так же как тебе в первый день вашего знакомства. Оно так отчаянно боролось за других, это существо, я без труда подавил его волю и заставил делать то, что я хочу. Единственным его страхом было потерять близких существ. Я был поражен. Оно обладало силой, но вот пользоваться ею абсолютно не умело. Этот звереныш человека, едва понимал, кто он такой. Убить его просто так, означало лишить себя истинного удовольствия прикончить его потом, когда оно наберется сил. Я был слишком уверен в себе,... а оно прикончило меня. Одним ударом. И ему ничего для этого не потребовалось, только представить мысленно, оно представило в своих руках металлический предмет, размахнулось и ударило меня. Оно хотело спасти других, оно не хотело спасти себя! Тогда я еще не понял, с кем имею дело. Это не был просто удар. Это было начало моего конца,... я нашел начало моего конца... Рана не зажила до сих пор. Она гложет меня, подтачивает мои силы. — Нейбо стал говорить капризным тоном. — Мне осталось не так много, и умирать я буду в жуткой агонии, безумно долго. Ах, Ас, ты не знаешь, какие муки я терплю. Нет. — Он превратился в себя прежнего. Злоба так и выливалась из него. — Было бы слишком просто, отплатить смертью за смерть. Я придумал изысканную месть. Всем! Сразу! Это будет напоминание обо мне. Я буду жить, даже, когда меня не будет. У короля пиратов должен быть наследник. Я создам себе наследника. Достойного меня во всем. Я сделаю из этого существа другого Нейбо. Ты возьмешься воспитать нового короля пиратов, Ас?

Асу показалось, что Нейбо безумен. Его слова действительно походили на больной бред, и выглядел он сейчас не так как обычно. Он был возбужден, метался. От его хваленого величия следа не осталось. Ас опешил не только от услышанного, но и от того, как вел себя Нейбо. Хоть идея и казалась Асу безумной, но он не посмел бы возражать. Слишком опасно было перечить Нейбо в подобном состоянии. Ас сохранял спокойствие, он достаточно наговорил сегодня.

— Ты увидишь это превращение, Ас, ты примешь в нем участие. Ты один будешь знать истинные мотивы. Ты станешь тенью нового принца. Я уже многого достиг, — он снова заговорил жалостно. — Я только не могу заставить его убивать. Научи его, Ас. Когда меня не станет, ты будешь править империей наравне с ним, потому что ты будешь знать его тайну.

Ас понял, что после этого откровения Нейбо его от себя не отпустит. Получив ответ на свой вопрос, Ас подписал себе смертный приговор. Намеки Нейбо на масштаб были не случайны. Он попал в ловко расставленную королем пиратов ловушку, путь назад был отрезан. Он становился соучастником самого большого и дерзкого проекта Нейбо. Скорее всего, Ас был единственным из всего окружения, кто познал его истинные мотивы. Замысел был действительно поразительным. Коварство такого масштаба не умещалось в уме Аса. Нейбо решил посмеяться над всем, даже над собственной смертью. С его знаниями и пониманием законов и природы других существ он мог слепить из кого угодно, что угодно. А ему, Асу, выпадет быть посредником и продолжателем. Да, замысел был велик! Теперь он понял, что не существо угрожает Нейбо, а совершенно наоборот. Нейбо сотворит из чистого создания послушного монстра, подобного ему самому, может быть даже еще страшнее, а потом, несомненно, так и будет, покажет своему наследнику начало всей этой истории. Страшно представить, какая мука будет уготована врагу Нейбо. Он, Ас, станет соучастником самого большого преступления в своей жизни. Вот теперь Ас испугался не за себя.

Он покинул апартаменты Нейбо, но не знал куда последовать. Теперь Нейбо будет неотступно следить за ним, даже во сне. Возвращаться в таком состоянии в лабораторию он не мог. Он слонялся по базе некоторое время, а потом смело попросил у Нейбо отпуск. Неожиданно получил согласие, даже задание. Нейбо велел ему посетить окраину его империи и уладить спор между двумя кланами. Такое поручение займет не мало времени, а значит, Ас сейчас Нейбо не нужен. Он улетел. Повлиять на ход событий он не мог, решил самоустранится и перевести дух.

* * *

Ас возвратился обратно раньше положенного срока, дела были улажены. Дурные предчувствия погнали его обратно. Много лет он не испытывал таких ярких чувств, с тех пор как потерял семью и расстался со всем, что внушало ему страх. Забытые чувства возвращались, потому что он не стремился изжить их, только научился давить и игнорировать все отклики свей души на какую-либо привязанность. Он даже подумал, что скоро станет ненавидеть виновника таких перемен. Виновником был не Нейбо, Ас постиг его коварство. Что требовать от того, кто счел злодейство единственным образом действий. Оно, то существо, тревожило его. Ас попробовал вспомнить, каким было его имя до того, как Нейбо с его помощью сломил его. Как-то коротко.

После возвращения на базу Ас не пошел к Нейбо, он оказал ему внимание внутренним выражением почтения. Ас отправился в лабораторию и с порога понял, что тут снова происходило насилие.

— Что произошло?! — возмутился он вслух.

Существо лежало не в контейнере и не сидело в кресле, оно валялось на полу лицом вниз скорчившись, оно снова было бледным, но без следов побоев. Ас бросился к нему. Оно было живо, оно дышало слабо, но глаза его были закрыты.

— Что произошло? — спросил он и не получил ответа.

Он поднял легкое до необычности тело и положил на крышку контейнера. Ас не смог придти к заключению, что с ним сделали, а на вопросы оно не отвечало. Ас не смог пробиться и к его сознанию, он наткнулся на барьер. Он стоял рядом и не мог принять решение, что ему делать. Пойти к Нейбо и потребовать объяснения? Или что?... Что он еще мог сделать? Нейбо ему сейчас меньше всего хотелось видеть. Ас был недоволен. Он знал, что Нейбо уже наблюдает за ним, наблюдает его реакцию. В Асе проснулось то же ощущение, с которым он появился здесь предпоследний раз. Он не хотел скрывать своих истинных порывов и мыслей, даже если Нейбо не понравится. Ему надоело соглашаться и прислуживать, подстраиваться под желания своего повелителя. Ему надоело, что с ним играют, как с пустым, примитивным и тупым существом, каких хватало тут и без него. За короткий срок его труды были опять перечеркнуты. Бескровное тело лежало перед ним, и он не хотел начинать все сначала.

— Ас, — уловил он слабое колебание.

— Я слышу тебя.

— Мне плохо.

— Что произошло?

— Не нужно, не хочу. Не хочу так.

Протест?! Оно протестует?!

— Не трать больше сил. Спокойно. Я сам узнаю, что тут случилось.

Он пересилил себя и пошел к Нейбо. Ас увидел пустые апартаменты. Тут было всегда много слуг, охрана, приближенные. Капитан был один.

— Это ты, Ас.

— Где все?

— Зачем тебе. Ты же не пришел узнать, куда делся мой двор?

— Нет. Я хотел узнать, что произошло с моим подопечным?

— Так спроси.

— Я уже спросил. Ты приказал его снова бить? Почему тело в таком виде?

— Я его не бил. Я дал ему приказ, а оно его не выполнило, — ответил Нейбо без всякой интонации.

— Я предупреждал. Не всего можно добиться давлением. Особенно от него. Я много сделал, чтобы оно мне доверяло и слушалось, — стал выговаривать ему Ас.

В ответ он получил удал, все тело свело, мир вокруг закружился.

— Оно должно выполнять приказы, — едва расслышал он. — Мои приказы.

— Что был за приказ? — сдавленно спросил Ас.

— Ты сказал, оно умеет превращаться. Я приказал превратиться в меня. Оно не выполнило приказа.

Ас с трудом возвращался в прежнее состояние. Он не ушел, а уполз из коморки, в которой сидел Нейбо. Спрашивать что-нибудь еще у Аса не было сил. Он нашел укромное место и затих. Он справлялся с болью и досадой. Из какого-то угла мелкими шажками к нему прокрался Неро. Шерсть на его холке стояла торчком, противные ушки повисли. Вид у Неро был жалкий.

— Ас. Ты вернулся. Ты жив, — сказал он.

— Неро. Что произошло?

— Это он тебя так? Тебе повезло, — посочувствовал Неро.

— Перестань трястись и говори. Почему никого нет? — потребовал Ас.

— Это пленник, — со страхом прошептал Неро. — Это из-за него. Нейбо что-то с ним сделал, а оно с ним. Он пришел в ярость и убил всех. Всех. Даже тех, кого позвал на встречу. Я его давно таким не видел. Это я всех убрал, кое-что из них пригодится в пищу.

Ас поморщился от омерзения.

— Значит, ты не знаешь, что случилось, — пришел к выводу Ас.

— Мне посчастливилось. Я ушел смотреть новый товар. Когда я вернулся, все были мертвы, а он еще метался. Я сбежал, — объяснил Неро. — Тебя не убил. Похоже, он приходит в себя. Я его не узнаю, Ас. Он изменился.

— Есть у тебя какая-нибудь дрянь от боли. Он сильно меня зацепил, — попросил Ас.

Неро снабдил его маслянистой жидкостью, очень приятной на вкус. Ас из осторожности не спросил из чего сие сделано, проглотил всю порцию, и скоро почувствовал себя лучше.

— Я ухожу, — сказал Ас и встал. — Будь по близости. Меня он не убил и тебя не убьет. Позовешь, если понадоблюсь.

Неро согласился. Ас оставил его одного и ушел обратно в лабораторию. Придется допросить жертву. Оно лежало там же где, он его оставил. Глаза были открыты. Ас заглянул в них. Крупные темные зрачки среагировали и сузились, глаза изменили цвет. Раньше Ас не замечал такой мелочи. С такими глазами оно выглядело приятнее.

— Не волнуйся за меня, — услышал он в своих мыслях.

— Объясни, что случилось?

— Не могу. Ты будешь меня заставлять?

— Что?

— Меняться.

— Кажется, я понял. Он заставил тебя во что-то превратиться.

— В себя, — ответило существо.

— Он хотел получить свою копию. Что-то не вышло?

— Мне не подходит его форма. Мне плохо. Мне больно. В нем разрушительные вибрации. Я не могу быть им, — отчетливо прозвучало в его мыслях.

— Ясно.

Прошло много времени. Вопрос трансформации он больше не поднимал. Ас не упоминал о прошлом. Он занялся плановой работой, он начал учить его говорить звуками. Так оно тратило меньше энергии и могло общаться с теми, кто не слышал выше звуковых частот. Обучение шло очень быстро. Оно без труда научилось переводить информацию в звук. Поначалу, оно копировало его тембр, постепенно, стало издавать мелодичные звуки, усредненные, подходящие под его собственный резонатор. Его голос теперь звучал мягко и мелодично. Ас ловил себя не раз, что, произнося слова, оно словно гипнотизирует его, на столько приятными казались ему эти звуки. Оно четко выговаривало слова, причем все равно на каком языке. Ас знал больше сотни языков и наречий. Когда ему не хватило своего запаса, он стал приводить разных туземцев, которых вытаскивал из толпы, ежедневно проходившей через базу. Оно без труда находило общий язык с новым существом. Возникал контакт, и оно изучало собеседника с его согласия. Ас поражался, какой спектр вибраций был доступен его подопечному. Но еще больше он удивлялся, как существо располагало к себе всякого, кто приходил.

— О чем ты с ними беседуешь? — спросил Ас.

— О том, что им интересно.

— Как ты определяешь, что именно им интересно?

— Тяга. Любопытство, — пояснило существо. — Они задают вопросы. Я отвечаю.

— Ты можешь ответить на любой вопрос?

— Нет.

— На какой — не можешь? — спросил Ас.

— Не могу себя назвать.

Действительно, за все это время они не дали ему имени. Решить в одиночку этот вопрос он не мог. Ас пошел к Нейбо. Они не общались до этого момента. Его ни разу не позвали на прием или аудиенцию, не спросили, чем он занимается и почему не является на "поклон" к Нейбо. Он видел только Неро, который поставлял для существа пищу и жидкость необходимую для питания. С Неро он ничего не обсуждал, соглядатаю Нейбо было совсем необязательно вникать в тонкости его работы.

Нейбо набрал новое окружение, оно оказалось малочисленным. Новые слуги и доверенные лица сновали бесшумно, старались не привлекать лишний раз внимание повелителя. Прошлая бойня произвела впечатление на всех. Быть в окружении Нейбо уже не считалось почетом. Ас смекнул, что Нейбо собирает не лизоблюдов, как раньше, не тех, кто будет угождать ему, а тех, кто станет беззаветно под постоянным страхом смерти служить. Нейбо тем самым укрепит свою власть и империю. Что ж, ход мудрый.

— Зачем явился? — спросил Нейбо недовольным тоном.

— Нужно его назвать, — сказал Ас.

— Что?

— Нужно дать ему имя, — повторил Ас.

— У него нет больше имени, — заявил Нейбо. — И не будет.

— Послушай, повелитель, однажды ты выставишь его вместо себя на всеобщее обозрение. Его придется как-то называть.

— Да, Ас, это произойдет скоро, — согласился Нейбо. — Как только оно научится быть мной.

— Оно не может быть тобой. Твое состояние, твое нынешнее состояние, слишком разрушительное. Оно не удержится. Для его эволюции сложно перейти в твою форму. У него стабильное плотное тело, пригодное для его формы жизни. Мы его разрушим, и оно погибнет. Переход мучителен для него. Это не упрямство, повелитель. У него есть предел. Это предел его возможностей. Оставь его, как есть. Не напирай, все пока — очень хрупко. Я нашел другой способ. Оно меньше твоих размеров. В действительности никто по-настоящему не знает, как выглядит истинный повелитель империи. Сколько раз ты менялся. Множество. Проще выдать его за тебя, создав визуальную иллюзию. Мы спрячем его. Закамуфлируем. Так проще и не потребует больших затрат. Оно податливо, оно выучит твои повадки, скопирует голос.

— Непременно так и будет. Ты снова все верно понял, Ас. Ты тоже никогда не видел меня настоящего. Я не для всех имею один и тот же облик. Я уже позаботился о затратах и облегчил тебе и себе работу. — Нейбо подошел к загородке, разделяющей его любимую комнату, и отодвинул ширму. Ас увидел два костюма. Матовая синяя ткань, такого глубокого цвета, что восприятие Аса менялось и у него начала кружиться голова. Такого же цвета шлем лежал поверх костюма. — Что скажешь? Теперь я стану выглядеть так.

— Удачное решение, — согласился Ас. — Я рад, что угадал ход твоих мыслей, повелитель. Это красивая и на вид привлекательная форма.

— Не совсем, — язвительно заметил Нейбо. — Это не подделка. Это средство воспитания. Я все учел, даже твои ошибки. С помощью этого, я смогу все о нем знать, смогу контролировать его сознание, проникнуть туда, куда не смог проникнуть раньше. Уже завтра оно будет выглядеть, как я. Мы станем неразличимы. Оно будет жить в этом костюме и привыкнет к нему. Я так велю. Ты хорошо поработал, Ас. Впредь ты будешь только заканчивать мою работу. Теперь я возьмусь за его воспитание. Если ты посмеешь еще мне возражать, то знаешь, что я могу превратить твою жизнь в ад. Ты знаешь, что тебя ждет. Отныне, ты будешь следить за ним, оно за тобой, а я за вами обоими. Сегодня ты мне больше не понадобишься, а завтра ты будешь мне помогать. А что касается имени. Я решил, что его будут называть "капитан Нейбо". Ни повелитель, ни король и ни что иное. Капитан Нейбо. Отныне нас двое. Для тебя и для меня. Для других я — един.

Ас в очередной раз убедился, что никакого ума, знаний и хитрости не хватит, чтобы переиграть Нейбо. Он всегда опережал любого, всех, с кем играл, на несколько ходов, в его же игре. Он только давал повод думать, что ты значим, что ты сам так поступаешь. На деле выходило, что все были только частью его плана, их поступки — часть плана, мучения и ошибки — часть плана, сами они — часть плана. Ас так себя и чувствовал. Он — ничто, только марионетка, которой управляет Нейбо. Послушная игрушка.

Ас вернулся в лабораторию злой, с отвращением посмотрел на существо — новый капитан Нейбо. Еще одна игрушка в руках его же собственного палача. "Браво, Ас, ты превзошел себя!" — сказал он.

Он ушел, оставив своего подопечного. Больше оно было ему не интересно. Собственный восторг от экспериментов с общением, казался ему глупостью, пустой затеей.

Он забрел в самое злачное место на базе. Тут собирался местный сброд, и чем больше он на них смотрел, тем отвратительнее они ему казались. Да, они стоят того, чтобы их обманывали, чтобы ими манипулировали, чтобы убивали с поводом и без повода. Он выпил какой-то напиток, видимо наркотического свойства. Тот так на него подействовал, что, проснувшись, Ас не помнил, что с ним было.

Он был в чужом месте, кажется на борту корабля. Место, где он лежал, было для него маловато, и его конечности свисали. Он зашевелился, разминая тело.

— Где я?

— У меня в гостях, — ответил чей-то голос.

— Саза, — узнал Ас свою знакомую, королеву одного из мощных кланов. — Ты тут?

— Ты тоже тут. Правда, не без моей помощи. Ас, ты уже в почтенном возрасте и звании, чтобы устраивать такие погромы, как вчера.

— Что было вчера? Я не помню. — Ас действительно ничего не мог вспомнить.

— Ты накачался вчера местным веселящим пойлом. Но вместо приступа веселья, впал в ярость и стал цепляться ко всем подряд. Ты орал всякий вздор и не смог никого убить только потому, что конечностями владел плохо. Окружающие решили, что ты подцепил какой-то вирус, и едва не пристрелили тебя. К счастью я тебя вовремя нашла. Притащила сюда, потому что тебя негде было спрятать, взамен пообещала провести анализ и огласить результаты. Не напивайся так больше, а то не будешь знать, кто и за что тебя прикончит. Мои объяснения тебя устроили?

— Вполне. Как ты тут оказалась?

— Это мой корабль.

— Я имею в виду базу. Нейбо тебя вызвал?

— А кто еще прикажет мне явиться. Я правитель своего народа.

— Ты нейро-инженер. Нейбо тебе не из-за дипломатии позвал. Это ты сделала ему новый костюм, — поразмыслив, сказал Ас.

— Вчера ты не отличался такой ясностью ума.

— Забудь про вчера. Я прав?

— Не совсем. Костюм не для Нейбо. Но это не мое дело. Раз ты знаешь, значит, посвящен. С тобой я не хочу ничего обсуждать. Это угроза нам обоим. Коль скоро ты снова ему служишь, значит, знаешь, что молчание — жизнь. Мне много заплатили, я довольна.

— Убирайся отсюда, а то не сможешь потратить то, что заработала, — заявил Ас грубо и пожалел. Она не виновата, она только выполнила заказ.

— Я только момента жду, когда ты исчезнешь отсюда. Жалею, что спасла тебе жизнь по старой памяти. Ты всегда был вежлив, а сейчас ведешь себя как последний урод. Покинь мой корабль.

— С радостью, — огрызнулся Ас.

Он проследил, чтобы Саза улетела, и чтобы на борт не попал никто лишний. Убедившись, что ее не преследуют, Ас вернулся назад в свою лабораторию. Лучше Сазы заказ Нейбо никто не мог выполнить. Ас понял, что произойдет сегодня, поэтому вводил себя в спокойное состояние, чтобы не сорваться в очередной раз. Он избавится от этого лишнего ощущения привязанности, и будет вести себя спокойно. Больше срывов он не позволит.

В лаборатории никого не оказалось. Отсутствовали кресло и саркофаг, в котором держали тело. Ас стоял посреди пустого помещения. Он отправился осматривать другие. Опять пусто. Зашел в свои апартаменты. Сменил пропахшую вчерашними похождениями одежду и, не раздумывая, направился к Нейбо, не спросив разрешения у охраны. Его не задержали, значит, его присутствия ожидают. Все, что отсутствовало в лаборатории, он отыскал в помещении, соседствовавшем с комнатой Нейбо. Саркофаг был прочно закрыт. Контейнер с одеждой тоже. Понимает ли Нейбо, что делает? Оказавшись тут, это существо начнет изучать все, что попадется в поле его охвата. Изолированная от всего остального мира лаборатория, ограничивала доступ существа к информации. Теперь его не волнует, что будет дальше. Пусть Нейбо поступает с телом так, как ему захочется. Ас решил не вмешиваться и не возражать.

Нейбо вошел неслышно, остановился рядом.

— Вчера ты не был так спокоен, — заметил он. — Хорошо, что ты избавил свой ум от посторонних влияний. Я даже не накажу тебя за погром на моей базе. Понимаю, ты несовершенен.

— Начнем? — предложил Ас сам.

— Мне тоже не терпится. Помни. Я слежу за тобой. Чем дольше ожидание, тем слаще победа. Разделаемся с ним окончательно.

Нейбо подошел и открыл саркофаг. Новый Нейбо встал по его команде. Первый открыл контейнер с костюмом. Существо осматривало незнакомое место и не подозревало, кажется, что будет происходить.

— Ас. Окажи ему услугу. Одень его, — приказал Нейбо.

* * *

Место было другим. Другими были и вибрации вокруг, более тяжелыми. В отличии от прежнего, тут можно было услышать гораздо большие колебания самых разных уровней, больше информации. Мир расширился. Привыкать к новым условиям нужно постепенно. Ас подошел с одеждой, раньше они никогда не предлагали одежду, хотя сами ее носили. Она была такой как у Нейбо. Ас показал, что делать. Она оказалась удобной. Телу стало легче, чувствительность уменьшилась, пространство не так давило. Это хорошо. Нейбо ждет. Напряженно чего-то ждет. Его субстанция колышется чаще, чем обычно, его рана причиняет ему неудобства, он умеет справляться с ними. Они хотят что-то одеть на голову.

"Нет. Не надо. Опять плохо. Не надо. Не надо. Я же делаю все, что ты хочешь. Я слушаюсь. Зачем опять мучить меня. Освободите. Освободите."

Мир уже не казался больше. Он стал обширен, но воспринимался через иную призму, словно на сознание наложили путы. Сотни, тысячи нитей натянулись, причиняя боль и неудобства. Причиной был шлем, он охватил голову, сковал тело, исказил чистые ощущения мира, заменив их странной смесью. Казалось, пространство рассыпается на осколки и вонзается. Физическая боль заставила четко почувствовать наличие тела, всех органов, суставов, костей. Организм всеми частицами выражал протест. Этот бунт невозможно было унять.

"Я же человек! Я не могу быть другим существом! Отпустите. Почему они не слышат меня. Ас. Ты не можешь? Не хочешь? Тогда ты... ОТПУСТИ МЕНЯ!"

* * *

Ас наблюдал агонию. Тело корчилось. Существо пыталось сорвать шлем с головы. Бесполезно. Оно не знало где замки, как их открыть, Нейбо учел и это. Нейбо безучастно смотрел. Он не выказал ни удовольствия, ни удовлетворения. Он просто смотрел. Потом тело замерло, выгнулось и опустилось на колени. Только тогда Нейбо снял с него шлем.

Ас подхватил его, не раздевая положил в саркофаг и закрыл крышку плотно.

Нейбо швырнул ему шлем.

— Не все отлажено. Исправь. Я доволен, однако нужно отточить технику и приучить его к новым рамкам повиновения. Мы будем постепенно его приучать, понемногу, а потом оно уже не будет расставаться с новым обликом. Никогда! — провозгласил он.

* * *

"Я — человек! Моя ассоциация себя совпала с тем, что я ощущала в других. Некоторые, кто приходил, ассоциировали мою форму со знакомыми формами. Значит, есть другие... Я ощущала... Здесь не было подобных мне существ. Такой же формы и устройства. Откуда я знаю, что я человек. Что вообще означает — человек?... Те другие видели подобных мне. Ас не похож, Неро не похож, Нейбо не похож... Мне уже не нравится твоя игра, Нейбо. Твое влияние приносит вред. Зачем разрушать то, что не ты создал? Кто дал тебе такое право? Ты желал меня разрушить. Но ты не можешь меня разрушить. Тело может быть, но энергии, все остальное тебе неподвластно. Почему ты так устроен, что решил, что тебе что-то подвластно? Когда ты желаешь, ты лишаешь себя возможности видеть. Когда приказываешь, лишаешь себя возможности увидеть настоящий результат. Ты хочешь видеть то, что требуешь. Ты ограничиваешь себя. Чтобы избавить себя от мучений мне пришлось сделать как ты — приказать. Я не хочу приказывать. Мне не хватает понимания. Мир, оказывается, так огромен, безграничен. Меня не хватит, чтобы его познать. Зачем меня позвал Ас? Хотел понять. Вовсе нет. Он покорен Нейбо, покорен не так, как я. Нейбо приказал ему меня позвать. Он управляет Асом и мной. Таких, как я, больше тут нет, такие как Ас — есть. Они тоже подчиняются. Почему я должна подчиняться? Я тоже хочу понять. Я буду подчинятся, чтобы понять. Он не заметит, и я смогу его понять. Саркофаг, Ас так назвал то, в чем хранят мое тело, он плохо проводит вибрации, но не все. Нейбо думает, что изолирует меня. Он думает, что если он меня не чувствует, то меня нет. Он не видит. Совсем не значит, что меня нет. Часть меня не все. Пусть изолирует то, что хочет. Остальное — свободно".

* * *

Ас вникал в решение Сазы постепенно. Уже жалел, что так просо отпустил ее. Однако, он не сделал ошибки. Если бы Сазе стала доступна чуть большая информация, Нейбо непременно уничтожил бы ее как лишнего свидетеля. Саза не знала для кого, в действительности, нужен костюм, потому допустила несколько ошибок. Кое-что Ас исправил, однако существо по-прежнему мучалось, когда Нейбо пользовался шлемом, у него отнимались конечности, тело отказывалось воспринимать нужные импульсы, а Нейбо терял терпение. Ас прежде не замечал, чтобы он начинал метаться или так отчаянно приходил в ярость. При Асе он себе позволял злиться сколько угодно. Очевидно, рана доставляла ему неудобства. Злость его была бесплодной, поскольку пленник был не виноват, что костюм ему не подходит. За все время испытаний и подгонки костюма Ас не обмолвился с новым капитаном Нейбо ни единой мыслью или словом. Оно выставило Асу барьер, а он не стремился к общению. Постепенно Ас перестал испытывать к нему какие-либо чувства, относясь к нему как к послушному материалу.

Желание Нейбо осуществилось. Ас довел костюм до того состояния, когда существо уже не билось и могло находиться в нем какое-то время, сначала короткое, потом постепенно замысел Нейбо был воплощен полностью.

Нейбо был бдителен и постоянно проверял своего заместителя. Они даже стали беседовать старый Нейбо запакованный в свою одежду, из которой он не вылезал, и новичок без шлема. Только так Ас и мог их отличить. Они разговаривали о разных вещах подчас совершенно посторонних. Нейбо старый задавал вопросы, Нейбо новый отвечал и никогда не задавал вопросов. Нейбо, как казалось Асу, втерся в доверие к своему двойнику. За всеми беседами была подоплека, Ас не старался выяснить какая. Ему помог случай.

Однажды он вернулся и застал обоих за беседой.

— Ты как раз вовремя Ас, — сообщил старый Нейбо. — Я хочу сделать нашему новому капитану подарочки.

Подарочки! И звучало-то как подвох. Ас посмотрел на обоих. Новый капитан сидел в своем кресле в своей обычной позе. Ас заметил, что только так он и сидит всегда. Спина прямая, плечи чуть откинуты назад, но никакого ощущения напряжения не чувствовалось. Само достоинство. В большинстве случаев оно было безучастно ко всему, кроме общения с Нейбо старым. Ас шутил про себя, что они "сдружились". Нейбо принял на вооружение метод доверия, он иногда опускался до того, чтобы просить свою копию сделать что-либо. Нейбо явно был доволен.

Нейбо старый, тем временем, извлек из своей маленькой сокровищницы несколько предметов и разложил перед Нейбо новым. Новый Нейбо взял все предложенные вещи по очереди, рассмотрел и вернул обратно.

— Выбери что-нибудь. Я хочу, чтобы ты выбрал себе одну или две вещи, сколько захочешь, — предложил даритель.

— Мне ничего не нужно, — ответил одариваемый с безучастным видом. — Оставьте, что хотите.

Нейбо старый вернулся к сокровищнице. Манипуляция с вещами повторилась. Асу стало интересно, чего добивался старый Нейбо. Вряд ли у его двойника пробудится чувство собственности, когда он собой не владеет. Ас продолжал наблюдать.

— Давай попробуем иначе, — предложил старый Нейбо. — Подойди и возьми то, что вызовет в тебе отзыв.

Новый Нейбо встал и подошел к старому. Со спины они абсолютно не отличались, только у одного был шлем, а у другого на плечах голова с копной кудрявой белой шерсти. Выглядели они даже забавно. Ас сменил позицию, чтобы досмотреть спектакль до конца. Существо обвело глазами коллекцию вещей.

— Вот это и вот это. — Новый Нейбо соизволил поднять руку и указать.

Старый Нейбо сам подал указанные вещи. Одна из них была гладким цилиндром с обвальными завершениями на концах, другая — чехол, в котором что-то хранилось.

— Почему ты выбрал эти вещи? — поинтересовался старый Нейбо.

— Это самый необычный предмет. — Новый Нейбо повертел цилиндр. — Я не понимаю его функции. Хочу понять.

— Не понимаешь? — переспросил первый.

— Нет, — ответил второй.

— Даже не догадываешься?

— Я изучу и верну, — ответил второй.

— Возвращать не обязательно, — разрешил первый. — Мне будет приятно, если ты станешь всегда носить его с собой. А вторая вещь?

— На нем частицы тела существа похожего на меня, — ответил новый Нейбо.

— Может твои? — спросил Нейбо старый.

— Похожего на меня, — подтвердил новый Нейбо.

— Я дарю тебе обе вещи, — тожественно заявил старый Нейбо. — Храни их у себя.

Позднее Ас неоднократно наблюдал, как новичок вертит в руке цилиндр. Ко второму предмету он не проявлял такого интереса, Ас вообще его больше не видел.

Нейбо придумал себе новую забаву. Он стал выставлять двойника на советах. Нейбо кинулся в новую затею с несвойственным его опыту азартом. Он затеял новую игру не ради удовольствия. Подмену не обнаружили. Ни разу.

Когда замена была не нужна Нейбо, заместителя по-прежнему держали в контейнере без костюма. Он не мог ходить в нем все время, делался бледным, ему не хватало энергии. Нейбо разрешил ему раздеваться. Тогда двойник добровольно лежал в контейнере, кажется, новому Нейбо такая форма существования нравилась больше. Он так и жил.

Пока Нейбо старый упивался новым изобретением, Ас был обязан стоять за спиной нового Нейбо и следить, чтобы он вел себя правильно. Ас понял, что Нейбо видит двойника через него, а Аса через двойника. Отныне Ас действительно стал тенью. Его положение стало унизительным. Ас начал презирать двойника.

Глава 5 Без Эл

Крейсер медленно причаливал к орбитальному порту. Алик рассматривал список повреждений и пришел к выводу, что на ремонт уйдет не меньше года. В последней схватке их потрепали так изрядно, что с кораблем придется расстаться. Жаль, он уже привык к этой послушной махине. Из его первого экипажа он возьмет в новый рейс три десятка человек, которыми он дорожил, а остальные пусть ищут новое место службы.

Они четверо все еще были живы, чьими-то молитвами, наверное. Алик усмехнулся своим мыслям. Они так и не расставались с момента исчезновения Эл, настойчиво добивались назначения в один экипаж. Он теперь капитан, и по прошествии времени, он свыкся с таким положением. Он уже стал класса А, за пятнадцать месяцев полета, война способствовала его карьерному росту, теперь Алику по званию разрешалось самому формировать экипаж, приличный ранг по шкале Космофлота, звание, которое получила Эл перед назначением на щит.

Еще до присвоения звания, Галактис сделал ему предложение вернуться в спасательный корпус и заняться мирной работой. Алик отказался. Знал, что никто из них не согласиться сейчас на эту самую "мирную работу". Никто не хотел ни покоя, ни мира.

Пребывание на Земле было временной мерой, для поддержания здоровья и отдыха. До следующего рейса. Он подумывал, на время, устроится в небольшой экипаж штурманом или учить пилотов. Усталость брала верх, слишком много битв было за последнее время, командовать большим крейсером — работа не простая. Он хотел передышки, но не собирался оставлять войну. Об отпуске слышать не хотел, совсем не из-за служебного рвения — боялся остаться без дела.

Его преследовал образ Эл, и само слово "отпуск" ассоциировалось с тем несостоявшимся счастьем, о котором он когда-то мечтал. Он боялся остаться наедине со своими воспоминаниями.

Друзья вообще не заводили разговоров о ней в его присутствии, но он знал, что между собой трое обсуждают эту тему. Однажды услышанные обрывки фраз дали ему повод думать, что между ним и друзьями существует камень преткновения. Он скрыл аномальность своего тела. Его друзья полагали, что если бы Эл узнала об этом раньше, ее поиски себя не привели бы к столь плачевным последствиям. Его не винили, он достаточно расплатился за свою скрытность. Но пресловутое "если бы" присутствовало во всем, что касалось их отношений. Что бы ни было, они сохраняли теплые отношения и дорожили друг другом.

Крейсер причалил, на борту появились люди из технических служб. Он передал список повреждений и больше был не обязан оставаться на корабле. Он задержался, чтобы собрать вещи попрощаться с теми из экипажа, кто еще не покинул корабль. Напоследок зашел в командный отсек, чтобы проверить все ли он сделал. В зале было пусто и мрачно. Системы не работали, только на одном экране сияло крупное изображение Земли. Голубая планета была его домом, меньше чем через час он вступит на нее. Он испытывал противоречивые чувства. Радость возвращения смешивалась все с теми же воспоминаниями об Эл. Там все будет напоминать о ней, ему придется с этим смириться. Может быть, он решит, наконец, расстаться с прошлым и начнет жить заново. Таких обещаний он давал себе несметное количество и не выполнил ни одного.

Он услышал неровные шаги. К нему, опираясь на трость, сильно хромая, шел Дмитрий. Ему не повезло в бою, он вернулся на корабль полумертвый и половину полета провел в руках врачей, его вернули к жизни, но летать ему было нельзя, поэтому он слонялся по кораблю, как пассажир, сбегая из бортовой больницы при каждом удобном случае. Он не хотел чувствовать себя лишним, но среди отлаженного механизма на корабле ему не находилось места. Он все еще шалил под настроение, но его шутки не были так невинны как прежде. За полтора года, как и все они, он очерствел и озлобился, от прежнего шалопая-Димки мало что осталось.

Сейчас он от скуки отпустил бороду и походил на арабского принца, его глаза горели, как и раньше, но уже не тем прежним, добрым огнем. В его, смахивающей на восточную, внешности появилось что-то демоническое. По мнению экипажа, он слыл любимчиком судьбы, выбираясь живым из немыслимых передряг. Его боевой катер стал знаменитым. Он красил борт в люминесцентный белы цвет, при движении на экранах он выглядел как молния. Катера ему хватало на три-четыре полета. Игорь ругал его за пренебрежение к технике, но Дмитрий игнорировал его замечания. Техники без оговорок, уже самостоятельно, перекрашивании новый катер легендарного пилота в белый цвет. Он приобрел кличку — "Белая смерть", как точно она родилась, Алик не знал. Дмитрию нравилось считать, что ее дали ему пираты, кроме того, он был предметом гордости в экипаже. Ходили слухи, что пираты назначили цену за него, причем за живого. Это еще больше подогрело азарт пилота, наложило отпечаток на его душу и на внешность. Он смотрел с вызовом, нещадно дрессировал новичков и поступал еще жестче того, как вела себя Эл на щите. Нахальные вылазки и погромы стали стилем его группы. Но гибли не только противники, но и люди его команды, а Дмитрий перестал это замечать. Алик знал, откуда взялись эти черты. Друг упивался местью за Эл, особенно по началу, и много убивал. Чтобы прекратить кровавый пир Алик пригрозил вообще уволить его из Космофлота, как психически неуравновешенного, что как прежде он лететь не будет, коль скоро он оказался под его командованием. Стычка капитана с подчиненным закончилась тем, что Дмитрий подал рапорт о переводе на другой корабль. Миротворцем в этом случае, как и многих других, выступила Ольга. Она "промыла" Димке мозги и самым действенным средством избрала напоминание, что Эл никогда не одобрила бы такие его поступки. Дмитрий остался на корабле в качестве инструктора по пилотажу и разведчика, на чем настаивал. Однако, при удобном случае участвовал в стычках с пиратами, правильно выражаясь, отводил душу, потом продолжал заниматься разведкой до следующего удобного случая.

Чтобы между ними не происходило, Дмитрий оставался самым близким ему человеком. Так они и сосуществовали: "старший братец" и "младший братец".

— Где еще искать капитана, как не на своем месте. Что? Жаль покидать эту рухлядь? Мне тоже. Мы виноваты перед ним, братец, за год превратили хороший корабль в решето. Вот хожу по отсекам и извиняюсь. Все-таки во мне дырок поменьше, чем в нем. Хотя пути наши похожи. Его в ремонт, а меня в реабилитационный центр.

— Я буду тебя навещать, — улыбнулся Алик.

— Значит, решил задержаться на родной планете?

— Да, попрошусь к Лондеру на остров. Ты знаешь, что он теперь живет на острове Тома?

— Знаю, он приглашал меня в гости, — кивнул Дмитрий. — Значит, увидимся. Хотя за год твоя занудная рожа мне страшно надоела, капитан.

— Спасибо за откровенность, — поблагодарил Алик.

— Даже не обиделся, — удивился Димка.

— Грех на больного обижаться, — ответил ему Алик.

Они вместе пришли на посадочную платформу, сели в катер и Алик отвез Дмитрия в клинику. Передал из рук в руки врачам.

Лондер принял его с радостью, уже вечером Алик был на острове, с которым были связаны его детство и юность. В гостиной, устроенного под хижину дома, Алик увидел два портрета, на одном был Том, прежний владелец острова и опекун Эл, на другом сама Эл лет четырнадцати с потрясающе красивой улыбкой. Алик проглотил комок. Лондер смутился и стал извиняться, что не успел убрать изображения. Алик остановил его. Он не хранил ни одного изображения Эл, только в воспоминаниях. Эл на плоской панели и та, с которой он расстался, имели уже не так много общего. На него смотрело наивное лицо, лицо мечтателя и фантазера, какой Эл была в детстве. Взгляд ее был дерзким. Все испытания и боль были впереди. Это изображение особенно любил Том. Проекция была сделана до первой экспедиции, с которой начались ее космические скитания. Экспедиция, которая закончилась катастрофой и навсегда перевернула жизнь человека, который глядел сейчас с портрета. Все изменилось тогда.

Воспоминания, от которых он стремился избавится, стали терзать его душу, за короткие мгновения перед его глазами прошли картины последних нескольких лет. Она была такой разной. Последним он вспомнил, как она шла последний раз к борту Геликса, как обернулась, чего никогда прежде не делала. Он вновь пережил ту тревогу, словно почувствовал, что она не встретятся.

По телу пошла дрожь, он сжал кулаки, чтобы избавиться от дрожи.

— Терзаешься? — послышался за плечом вопрос Лондера.

— Угу, — промычал он.

— Я погашу и сниму экран.

Лондер двинулся к проекции.

— Не нужно, — остановил Алик.

— Тебе же больно.

— Пусть. Я не надолго. Найду себе дело. Я привыкну, — бормотал Алик.

— Нет, парень. К такому нельзя привыкнуть. Круг разорвался, но не замкнулся. Что-то мне подсказывает, что не хочешь ты ее забыть. И я не хочу. И Димка твой не сможет. Боль притупиться, останется лучшее.

— Ты уверен, что она...

— Не договаривай. Не надо. Не важно, что думаю я. Говорят, что любой из нас жив, пока его помнят. Пусть так, — Лондер по отечески потрепал капитана по плечу.

— Да. Я часто с ней сверяюсь, — проговорил Алик. — Оказалось, я многому научился у нее. Очень многому. Когда совсем паршиво, выхода не вижу, представляю, чтобы она стала делать. Поразительно, но помогает. Вот и недавно, спалили ли бы наш борт, если бы не ее наука. Как у нее получалось угадывать правильные решения.

— Да. Эл — сомородок. Не все решает только опыт. Это ее таинственное чутье. Рад, что оно распространилось на тебя. — Лондер улыбнулся своим мыслям. — Я знаю, что вас потрепали. Я слежу за событиями. Кстати Рассел хотел залететь сюда, сделать крюк, по дороге в свой Шир.

— А зачем ему в Шир? Пусть тут остается. Я к нему так привык. Не могу без няньки. Если бы не он, я бы с ума сошел или погиб.

Алик, наконец, повернулся к биологу лицом. Парень шутил, и Лондер счел шутку хорошим знаком.

— Пожалуй, я оставлю тут инспектора. Вдвоем мы уговорим тебя заняться своим здоровьем. Тебе необходимо исследовать тело. Я доверяю Оле, она упорная девушка, но едва ли у вас обоих было достаточно времени, чтобы исследовать тебя, — высказался Лондер.

— Ты считаешь это важным?

— Да. Не повторяй ошибок своего капитана. Быть может, мы откроем нечто, что поможет нам в ее поисках.

Алик вдруг вздрогнул, глаза его расширились.

— Лондер. Ты веришь в поиск? Ты веришь в возможность ее найти? Значит, и ты веришь? Как мы все.

— Я подозреваю, что начал стареть, что у меня развивается старческая болтливость. — Лондер покачал головой. — Проговорился.

— Договаривай, — умоляющим тоном произнес Алик.

— Я не знаю, что видел ты или Дмитрий, что вы думаете, но я был свидетелем таких подвигов с ее стороны, что дать определения не могу. Она так прочно убедила меня, что башка у нее частенько работает в некоторой недоступной нормальному разуму плоскости, что в итоге я поверил, будто она способна на бешеные поступки. Моя логика ученого в этом случае пасует, а сердце человеческое говорит, что она никогда не рискует бездумно. В этой трагедии мы только говорим, что скорбим о потере, а на самом деле жалеем себя, свои чувства и разорванную связь. Эл имеет свойство проникать в человеческую душу и поселяться там. Со мной было так. Я уверен, что еще сотня найдется, кто повторит мои слова. Если она вознамерилась перевернуть историю, то — да поможет ей Создатель. И в отличии от Курка, я никогда не возьмусь ее судить. Даже, если она будет выглядеть самым распоследним предателем.

— Это не так. Она скорее умрет, но не предаст!

— Эх, молодой человек. Вы меня не слышите. Это было бы банально и глупо.

Лондер смолк. Алик тоже молчал, окраска разговора ему не понравилась. Лондер многое повидал и допускает всевозможные, порой нелепые варианты. Но Лондер не знает Эл так, как знает ее он, Алик.

Лондер заметил, как он напрягся, как заиграли желваки на скулах, а на щеках появился румянец. Алик взвился как стальная струна, биолог разумно не стал продолжать разговор.

Рассел прилетел поздно, уже за полночь. Алик не стал его ждать, ушел спать. Лондер поселил его в кабинете Тома, комната Эл осталась свободной, он опасался, что парень не сможет там заснуть. У Лондера руки не поднимались переоборудовать дом, он проводил на острове исследования, пользовался лабораторией, но обстановку не менял, время от времени он переселялся на север, когда сын возвращался из рейсов. Камилл, как отец, стал космобиологом, в военных рейсах не участвовал, чему Лондер был рад.

Лондер тяжко вздохнул, припомнив, как изменился Алик.

Они с Расселом поделили симпатии. Из всей команды Эл, кроме нее самой, биологу был ближе Алик. В свое время на Лондера произвели сильное впечатление его переживания, его пылкая любовь к Эл. Лондеру однажды представилась возможность изучить его. Алик представлял загадку, он был принципиален, тверд, производил впечатление сильного человека и при этом был очень раним. Лондер был свидетелем того, как терзаемый совестью Алик довел себя до нервного истощения, он терялся от невозможности справедливо разрешить ситуацию. В былые времена Лондер даже не думал, что этот молодой человек станет капитаном. Теперь перемены стали очевидны, в нем виделась воля, опыт, он обрел, кажется, способность строить свою жизнь без лучшего друга и любимой. Потеря Эл обернулась ему на пользу, хоть и жестоко было так думать. Лондер стал размышлять и заметил, что прежние его муки, терзания, проявление слабости напрямую были связаны с ней. Лондер покачал головой, опять погрузился в размышления.

Потом появился Рассел и мысли биолога уши на другой круг, но они так же касались компании Эл. Лондер вспомнил о "любимчиках". Курк из всех явно симпатизировал Дмитрию. Он потому и задержался, что навещал пилота в реабилитационном центре, хотел узнать, как тот устроился.

Застав задумчивого Лондера, проницательный Рассел догадался, что их возвращение навеяло старые воспоминания. Рассел не вошел в дом, сел на крыльце, разулся, расстегнул форменный летный костюм и втянул ночной морской воздух.

— Оставайся, — предложил Лондер, — что тебе одному делать в Шире?

— А это мысль. Здесь отличная навигационная система, громадный архив, — согласился Рассел.

— Собираешься работать? — усмехнулся Лондер.

— Я так привык. Нужно разобраться с тем, что накопилось за время полетов.

Лондер улыбнулся. Рассел еще в рейсе, его сознание не переключилось, его ум занят войной.

— Ты где предпочитаешь спать? В гостиной или в ее комнате? Можно в моей, я потеснюсь. — Лондер предложил все возможные варианты, остальные комнаты он приспособил для оборудования и растений, ночевать там неудобно.

— Я вообще спать не собираюсь. — Рассел смотрел в сторону океана. В безлунной ночи о его присутствии напоминал лишь шум волн. — Дельфина не видел?

— Ты Машку вспомнил? Давно не видел. Если спать не желаешь, можно прогуляться по острову, — предложил биолог, — хотя, ноги, пожалуй, тебя не слушаются.

— Да, возраст, — покивал Рассел. — Странное здесь место. С тех пор как связался с Эл, его чаше всего и вспоминаю, когда думаю о Земле.

— Жалеешь, что связался?

Расселу были чужды сентиментальные чувства. Лондер хорошо это знал. Говоря об острове, инспектор имел в виду не привязанности, он говорил о визуальной конструкции, которая сидела у него в голове. У Рассела тренированная и потому цепкая зрительная память.

— Хм, — хмыкнул инспектор.

Курк надолго замолчал. Он не любил таких вопросов. Лондер спросил умышленно, ему стало обидно, что Рассел не видит в своих воспоминаниях нечто задушевное, сокровенное. Он не допускает теплых чувств даже в воспоминания.

Лондер присел на ступеньку рядом с Расселом и похлопал его по плечу.

— Это я так. Не отвечай.

Курк выдохнул шумно. Набрал полную грудь воздуха.

— Жалею. Что не остановил ее. Я же знал.

— Прости, я... глупость спросил.

Лондер мысленно извинился еще раз.

— Правильно. Нужно себе напоминать. Половину полета о ней не думал. Не до того было. Тяжко там. Бойня. Димка, вот, едва в пепел не превратился. А все ерепениться! Не знаю, как его унять! Беда с ними. Они бредят поисками. При мне не говорят, понимают, что начну воспитывать.

— Но ты же веришь, что она не погибла.

Лондер не спросил, он заявил это слишком уверенно и уставший за день Курк не выдержал.

— Да с чего ты взял?! Меня вообще теперь ее судьба не заботит. Я уже не первый раз наблюдаю, как она поступает с теми, кто ей предан. Мне мальчишек этих жаль! Олю! Война совсем не ее дело. Не для таких, как она.

Курк от волнения сделал паузу, и Лондер воспользовался ею.

— Война вообще не дело. Ни для кого. Ты только не кричи так, а то Алика разбудишь, — посоветовал биолог.

— Он уже тут.

— Спит, не стал тебя ждать, но был рад, что ты прилетишь. Как он? На вид возмужал. Крепкий оказывается парень.

— Станешь крепким, если такое свалиться. Уж очень строг, давит на экипаж, Эл так не делала.

Было темно, Рассел на него не смотрел, поэтому Лондер снова улыбнулся.

— Значит не зря, — сказал он.

— Что?

— Не зря она их муштровала. Я слышал, что на щите она рвала и метала.

— Я там не был. Не знаю. В том и сложность, что Алика считают ее приемником. Они разные. Эл требовала дела, а Алик требует уставной дисциплины на корабле. Эл было палевать на устав, ты с ней летал, что объяснять. У него все по порядку, все правильно. Дмитрия едва не уволил из Космофлота. Я был уверен, что они вообще расстанутся, такой был скандал.

— Да-а-а. Димке дорогу не переходи, он натура яростная, — согласился Лондер.

— А вот я считал иначе. Честно. Не ожидал, что он способен на такие выходки. Он перешел некоторые границы, и тут я был согласен с Аликом. Мне еще придется производить анализ его психического состояния. — Рассел тяжело вздохнул. — Все за этот год изменились. Вот чего я Эл не прощу.

— А она здесь при чем? Ай, инспектор, с вашим то опытом. Может быть, мудрость жизни в том, что они себя не мыслили без нее? А это ошибка. И вот остались без подпорок. И что теперь? Какова их дружба, каковы ценности? В жизни ничего не происходит случайно. Крепость духа не проверяется в тепличных условиях. Эл в чем-то жестока, тут я соглашусь, но она воевала всегда. Война — это часть ее души. Не Нейбо бросил ей вызов, он только поднял перчатку. Эл живет, чтобы искать, чтобы менять и меняться. Ей для этого многое дано. Как она с этим справится, или будет справляться, а может быть, уже и нет, мы едва ли узнаем. Но смогут ли ее сателлиты удержать равновесие, утратив свой центр?

— Я не знаю, — признался Рассел. — Мне будет жаль, если они друг друга потеряют. Сегодня я слышал, как о нас отозвались, как об элите Космофлота.

Тут Лондер расхохотался.

— Что я такого сказал? — удивился Рассел.

Лондер смеялся, потом отмахнулся, снова смеялся.

— Чиновники поразительно чутки на чужую славу, — сквозь смех сказал Лондер. — Мигом забыли, что часть этой элиты несколько лет назад сидела по тюрьмам, а другая была в бегах. Восхитительно.

— Нас давно реабилитировали, и чиновники сейчас другие. Я тоже чиновник, — намекнул Курк.

— Я не хотел обидеть, — признался Лондер.

Он уважал Рассела, но всегда ощущал напряжение в его присутствии, словно его осматривали, взвешивали, оценивали параллельно с проверкой того, что он говорит и как себя ведет. Напоминание, что он "чиновник" заставило Лондера напрячься. Он понял, что рано заводить с Курком задушевные беседы. Пусть прежде расслабиться, отойдет от военной жизни.

— Может тебя покормить? — спросил Лондер.

— Да, от земной пищи не откажусь.

— Отлично. Идем.

Лондер надеялся, что разговор на том и завершиться, что Курк, поужинав, захочет спать. Но Рассел был возбужден и после обсуждения военного положения, разговор опять вернулся в первоначальное русло. Начал его Рассел как-то невзначай, словно параллельно в его сознании продолжался диалог, часть которого Лондер не мог слышать, поскольку не освоил чтение мыслей.

— Что в ней такого, что привлекло пирата? Какое свойство? Чего нет в его слугах, в той массе, которой он управляет? — озвучил Курк свои рассуждения.

— Я... так сразу... — Лондер умолк. Он, конечно, думал над этими вопросами прежде, с того первого дня, когда она пропала. У него были свои объяснения, не более чем версии, но Лондер на этот раз решил не откровенничать с Расселом. — Я хочу исследовать Алика. Я мало им занимался, я считал, что его возможности по сравнению с Эл минимальны, что у них общая аномалия, но реализация ее разного масштаба. Я прежде проверю его, а потом попытаюсь обдумать твои вопросы.

— Не хочешь говорить, — заметил Рассел.

— Ты не однозначно к ней относишься, я не хотел усугублять твои сомнения, я не могу говорить, что знаю ответы, я строю гипотезы, — объяснил Лондер. — Зато я знаю наверняка, что главное наше дело — помочь этим мальчишкам, какими бы взрослыми они себе не казались, пока они не научаться жить своей жизнью, примут исчезновение Эл как данность, я буду считать своим долгом их опекать. Их жизнь должна стать полноценной без нее. Эл больше нет в их жизни. Пусть живет надежда — это святое.

— Ты с ними не летаешь, навести Дмитрия, получишь наглядный пример. Они не откажутся от поисков.

— Время само все проверит и изменит.

— Это было бы верно, если бы они не знали, что существует временная переброска, — усмехнулся Рассел.

Они стали спорить. Рассел распалился и к утру устал. Он ушел спать с рассветом. Лондер хоть и рад был ночной беседе, но с приходом утра спать не мог, он вообще не мог спать днем. О науке сегодня не могло быть речи, и он избрал простой труд в огороде. Биолог полагал, что к вечеру прибудут остальные. Не утерпят. Опять соберутся вместе.

Было около восьми, когда он вернулся в дом. Алик сидел в гостиной на плетеном стульчике, в коротких штанах, голый по пояс и босой. В одной руке он держал гибкую пластинку, извлеченную их информационного центра.

— Доброе утро. Что пишут? — спросил Лондер.

Алик постучал пластинкой о ладонь.

— Мне отвели капитанский бокс в Академической гостинице, просят проконсультировать капитанов и экипажи перед новыми рейсам. — Алик умолк, устало, не по-утреннему вздохнул. — Не хочу говорить о войне. Не могу. Не хочу жить в гостинице. Я вообще не знаю, куда себя запихать.

— Плохо спал?

— Плохо. Привычка. В рейсах сплю урывками, просыпался сотню раз.

— Тебе необходим отдых, серьезный и полноценный. Обратись в реабилитационный центр, там быстренько найдут истощение чего-нибудь.

Алик снова вздохнул.

— Я полечу. Проведу инструктаж. И вернусь сюда, — сказал он с ноткой обреченности в голосе. — А чтобы время не терять — исследуй меня. Приступы все чаще. Рассел тут.

— Да. Лег спать под утро. Устали вы, тут диагноз один: утомление. Пойдем. Протестирую тебя и лети, куда собирался.

Уже к вечеру, как и предполагал Лондер сел еще один катер. В доме вскоре появилась Ольга, одетая в легкий просторный, далекий по покрою от формы, костюм. С ней возникло облако нежных запахов и ощущение легкости и уюта. Они обнялись как родные. Лондер отстранил от себя девушку и осмотрел, держа за плечи.

— Хороша! — со старческой интонацией крякнул он.

Она и правда похорошела, выглядела свежей и утонченной, словно не было в ее жизни войны и опасного рейса.

Он отпустил ее плечики, Ольга раскинула руки и восторженно воскликнула:

— Я дома!

Лондер хохотнул.

— Кто-нибудь уже тут? Я была у Димки, он сообщил, что Алик здесь.

— Он в Академии.

— Зачем?

— Консультирует новые экипажи, — объяснил Лондер.

— Изверги. Не понимают, что человек сутки, как из рейса, — возмутилась девушка и свела брови. — Его лечить надо.

— Он сказал. Я тестировал его утром.

— Отлично. Дашь мне копию?

— Обязательно.

— Я лечу в Галактис.

Лондер всплеснул руками.

— Когда? И зачем?

— Недель через пять. Мне позволили посмотреть материалы о работе Эл. Это секретная информация, переслать ее не могут. Я полечу.

Лондер неодобрительно замотал головой.

— Не пустят они тебя одну. Вот дождись, вернется Алик, наслушаешься.

Ольга не желала вступать в дискуссию и в знак протеста потребовала ужин. Скоро в другой двери гостиной возникла массивная фигура Рассела, Ольга точно знала, что он уже тут, приветливо улыбаясь инспектору, она указала большим пальцем себе за спину.

— Я вам привезла гражданскую одежду, все, что нужно для жизни тут.

— Спасибо. Не ожидал такой заботы. Я что-то не расслышал про Галактис?

Ольга отмахнулась.

— Это потом. Я с утра в заботах. Я есть хочу. А Игоря тут случайно нет? Он обещал прилететь. Не иначе и ему петицию прислали. Даже Димке передали какое-то сообщение.

— Что-то случилось. Пойду, узнаю, — с этими словами Рассел отправился в кабинет Тома.

— Не говори ему про Галактис. — Ольга умоляюще посмотрела на Лондера. — Его аргументированной атаки, я не выдержу.

— Ага. Боишься инспектора. Алик, мол, сейчас не капитан, а Расселу — ни слова. Вот как, — стал подшучивать Лондер.

— Он такой умный и опытный, мой интеллект пасует, — призналась Ольга, и ее личико изобразило тоску.

Лондеру совсем не хотелось омрачать ее радужное настроение, достаточно было понимающе кивнуть, и Оленька посмотрела на него с прежним восторгом во взоре. Лондер снова заметил, как она прелестна, как влюбленная барышня, нежная и легкомысленная. Он улыбнулся, глядя на нее, и предложил обсудить меню, раз уж вечером будет ужин в дружеском кругу.

Но ужинали они втроем. Никто не прилетел. Лондер сразу после ужина ушел спать, а Рассел сел работать. Оле стало грустно, сидеть в доме она не могла, поэтому до заката она бродила по острову, а с наступлением темноты поняла, что ушла слишком далеко от дома. Лондер конечно спал, а Расселу дежурное освещение было ни к чему, он его, конечно, не включил. Оля оказалась во тьме ночи, далеко от берега. Пугаться было глупо, но предательская дрожь в коленях погнала ее, как казалось Оле, к дому. Несколько неудачных поворотов влево-вправо — и Ольга поняла, что заблудилась. Она понятия не имела, в какой части острова она находиться. Над головой только звезды, она не сможет сориентироваться по ним. Оля беспомощно села в траве.

— Какая же я бестолковая!

Перспектива ночевать под открытым небом ее не радовала. Может быть, Курк обратит внимание, что ее нет и включит эти дурацкие огни. Идти было некуда, остров в поперечнике не меньше километров пяти, можно добраться до берега, но где он. Словно специально был штиль, ни ветра, ни плеска волн.

Она легла в траву и прислушалась. Она не могла расслышать ничего кроме шороха травы, стрекота насекомых. Волн она не слышала. Вместо слуха обострилось обоняние, она стала различать различные запахи. Остров отдавал накопленное за день тепло и был полон ароматами. Струйки запахов щекотали ноздри. Она пила ноздрями этот воздух и скоро тревога отступила. Бортовой воздух скудный и сухой, приправленный искусственными запахами не притупил в ней прежнего обоняния. Скоро она была рада, что заблудилась.

— Земля! Земля! — повторила она. — Я дома!

Она приникла к земле и втянула запах травы и грунта.

— Какое это чудо! Зачем лететь куда-то в запредельные дали, если все что нужно есть тут? Сама жизнь.

Она легла в траву, вытянулась. Ее наполнил покой, какого прежде не было. Ее не стало. Были шорохи и ночной воздух. Она пребывала в каком-то полусознательном экстатическом состоянии, в каком-то безвременье.

Она не сразу осознала, что слышит свист двигателей. Во тьме что-то мигнуло. Ольга села. Прямо перед ней вдали вспыхнул овал посадочной площадки. Ей казалось, что он совсем в другой стороне.

Оля вскочила на ноги, побежала. Катер еще не сел и огни будут гореть несколько минут, а потом зажжется дорожка, ведущая к дому.

С растрепанными волосами, запыхавшаяся, она предстала перед вернувшимся Аликом.

Он встретил ее приветливой улыбкой.

— Ты, — выдохнула она.

— Два часа ночи по-местному. Гуляла. Заблудилась? Привет.

— Привет. Я глупая. Я забыла про освещение. Лондер спать ушел. Рассел работает. Я никогда не умела управлять всеми этими системами. Хорошо, что ты вернулся.

Она заметила, что Алик сменил одежду. В гражданском он смотрелся иначе, как-то просто. Он выглядел статным, крепким, только худым. Летный костюм скрывал худобу.

Он заметил оценивающий взгляд.

— Переоделся по дороге. Так даже лучше. По-другому себя чувствую.

— Тебе нужно много спать и хорошо питаться, капитан. Ты как аскет, — не скрыла разочарования девушка, и ее брови встали домиком.

— Давай без званий. Мы не в рейсе.

— Прости, привычка.

— Идем, а то снова потеряешься.

Он обнял ее за талию и повел к дому.

— Тебя не замучили в Академии? Не летай больше.

— Все прошло хорошо. Больше не полечу. Я чудовищно устал, понял только сегодня. Никуда я отсюда больше не полечу. Последние пятнадцать минут летел с открытым куполом. Ночь-то какая!

— Да. И я лежала в траве, и точно растворилась.

— Я развеял твою гармонию. — Алик тихо засмеялся.

— Я помчалась на свет огней как сумасшедшая. Цивилизация потянула меня назад. — Оля тоже смеялась.

— Эх, забыл навестить Димку. Обещал же, — вспомнил он.

— Я была у него. Ему без нас замечательно. В его корпусе персонал — сплошь молодые девушки, и наш бурундук расчесал свои полоски и во всю флиртует. Он утверждает, что его лечащий врач — француженка. Он говорит с ней по-французски, она, конечно, ничего не понимает, но млеет от его взгляда. Даже меня не постеснялся, строил ей глазки.

— Ну, если он вспомнил французский, значит, поправляется. Как хоть ее зовут?

— Изабелл, но он зовет ее Изи, — ехидным голоском сообщила Оля.

— Да, Бог с ним! Пусть делает, что хочет.

— Я, как врач, должна заметить, что это его вряд ли излечит. Насколько я понимаю, на взглядах он не остановиться. Второй день на Земле — и уже флирт. Это свинство с его стороны. Он морочит девушкам головы.

— А у девушек на плечах только локоны? — засмеялся Алик и потрепал Ольгу по волосам.

Он улыбался и шутил, у Ольги отлегло от сердца. Она боялась увидеть его мрачным или строгим, каким он был обычно. Весь его облик и эта усталость, и одежда навивали ей чувство нереальности. Может так он защищается от воспоминаний о прошедшем беспросветно трудном времени. Она сама не прочь забыть этот год. Разговор о Димке и его донжуанских наклонностях Алик воспринял слишком легко. Она поняла. Он сейчас не хочет думать ни о ком, ни о чем. Он снова решил начать жизнь заново. Однако решения принятые ночью, утром подчас кажутся бессмыслицей.

Глава 6 Похищение

Ольга возвращалась из Галактиса переполненная впечатлениями. Новости везла плохие: погиб Торн, Эл, вместо нормальной службы, ставила над собой жуткие эксперименты, не без пользы для других, как всегда, но во вред себе. Ольге стало понятно, что творилось с Эл последний год перед ее исчезновением. Она впадала в агрессивное состояние, особенно, если кто-то не выполнял ее команды, аномальность у нее проявлялась чаще, чем обычно. Вот почему были обстрелы подчиненных во время учебных полетов, гонки, в которых можно было свернуть себе шею! Ясно теперь откуда все взялось. "Эл, ты познала совсем иные границы жизни, твой мир стал шире, но в тебе росло темное наследство изменившейся когда-то твоей природы. Ты не брала в расчет, что не все живут как ты. Зачем было трансформировать себя? Это жестоко по отношению к человеческой природе. Кем же на самом деле надо быть, чтобы в сознание влезла вся эта канитель? Ты почти скатилась до убийства, тебя спасли только твои хваленые моральные принципы. Уже что-то. Еще любовь. Безусловно. Альку, наверное, понравится мое открытие. Стоит ли ему вновь напоминать о ней? Но я не могу ему не сказать. Она его любила настолько глубоко. Его образ спасал ее от гибели, возвращал ей воспоминания. Во истину, любовь — великое чувство. Я завидую тебе. Тебя любили, и ты любила. Ну вот. Ты для меня, что твой Махали. Я разговариваю с тобой. Думаю, как бы ты поступила, окажись в таком положении как я. Я спрашиваю у тебя совета, а когда-то подшучивала над тобой. Может, ты ответишь, где тебя искать?" — размышляла Ольга.

Последнее время воспоминания о подруге приносили ей облегчение. Уже, казалось, не было в душе острой боли и тоски, осталось только светлое. Она ошибалась, тайные эксперименты Эл и ее молчание о своих проблемах, стушевали идеализирование ею самой впечатления. Ольге снова стало всех жаль. Исчезновение Эл вывернуло их жизнь на изнанку. Алика теперь было жалко в сто крат больше.

Он пробыл на острове не так долго, как намеревался, до тех пор, пока Лондер занимался им, пока ему не поручили подготовку нового корабля и нового рейса. Он ушел в работу до самозабвения, решил, что так, он избавится от прошлого. Нет, так не будет. Такое прошлое потеснится, свернется как змея, уступит место новым впечатлениям, а потом укусит больно.

Она вспомнила, с каким скандалом друзья отпустили ее в Галактис. Заикнись она про Эл, не пустили бы вовсе. Лондер ее не выдал. Ее упрямство было всем известно, с нее взяли клятву не рисковать и не летать одной. Клятву она нарушила. Чтобы успеть к отлету своего корабля Ольга воспользовалась скоростным катером. Управляла сама, да и кто бы дал ей пилота на один рейс в одну сторону.

Ольга доверилась навигатору и автопилоту. Корабль был новенький, системы работали идеально. Крейсер, которым командовал Алик, должен был покинуть порт через пять суток. Она едва успеет их догнать. Уже граница шестнадцатого сектора. В эфире тишина. Подозрительно. Корабли здесь всегда снуют. Должны сновать. Совсем близко территория, где идут бои, поэтому маяков здесь больше, чем было в мирное время. Они не пропустят посторонних.

Ольга проверила навигацию. Курс правильный. Что же происходит? Почему кругом так пусто? Есть один. Вот еще. О! Нет! Пираты! Мамочка! Мысли спутались. Ее не обстреливали, зажали в тиски, никакие Димкины комбинации не помогли, она просто забыла их от страха, она не умела летать как он. Потом катер отключился. Ловушка. Двигатели заглохли. "Мне конец!" — подумала она.

* * *

Ас осмотрел толпу. Она замерла, когда новый Нейбо предстал перед ними. Они всячески, но молча выказывали ему свое почтение. В этот момент даже сам Ас ощутил ту же силу, которая исходила в подобные моменты от Нейбо. Его работа была изощренной, теперь отличить их было невозможно. Плотный костюм скрывал тело от любопытных. Рост и контур принадлежали Нейбо, а содержание было новым. Когда двойник стал говорить тоном Нейбо, наступила абсолютная тишина, никто не шелохнулся. Ас уже не раз видел, как Нейбо прежний устраивал представления на меньшей аудитории — своем мнимом совете. Наверняка, он сам был поблизости, может в одной из соседних комнат. Двойник играл естественно, изображая самого великого покровителя пиратов. Ас подумал, что настоящему Нейбо сейчас необыкновенно приятно управлять этим существом, исподволь, как всегда любил, чего жаждал. Его план мести сбывался. Теперь он довел свою затею до нового уровня. Костюм обладал свойствами изоляции любой вибрации, даже чувствительный Ас не мог понять, что сейчас происходит за этим "камуфляжем".

В зале звучал голос Нейбо, те же повелительные и одновременно доверительные интонации, то же самое гипнотизирующее чувство овладело Асом. Он слушал и покачивался в такт этому голосу. Он стал вникать в суть только с середины.

— ... Мы затеваем новую игру. Наши соперники сильно удивятся. Это их заставит задуматься и иначе относиться к нам. Они считают нас жестокими и алчными существами. Мы докажем, что можем быть великодушными! Я сам покажу вам пример! Вы получите урок от самого капитана Нейбо! Приведите жертву!

Для представления Нейбо выбрал самое большое помещение в колонии. Его отовсюду было видно. Огромная толпа зашумела. В зал втащили полуживое существо. Оно не могло идти само. Ас ощутил его ужас. Его тащили, потому что от страха у него отнялись ноги. Его бросили к ногам Нейбо.

— Что его ждет?! — крикнул Нейбо толпе.

— Смерть! — закричали в ответ. Этот крик поддержала толпа. Нейбо ввел толпу в транс. Сейчас она выполнила бы любое его желание.

— Мучительная смерть! — крикнул Нейбо. По возгласам в толпе стало ясно, что они готовы растерзать жертву. Нейбо поднял тело. Ас увидел, что это землянин. Это была женщина. Глаза ее были полны ужаса. Ее еще никто не трогал, не было следов насилия, но ее страх сделал свое дело — парализовал ее. Тело беспомощно повисло, когда Нейбо поднял его. — Нас обвиняют в жестокости. Даже в невиданной жестокости. Что ж мы удивим наших врагов. Как мы удивим их?!

— Растерзаем и отошлем тело! — кричали из толпы.

— Неужели ваша фантазия такая ограниченная?! — возмутился Нейбо. — Мы делали так бесчисленное количество раз! Это уже не интересно! Кто подаст идею получше? Тот будет богат!

Толпа зашумела. Если Нейбо обещал богатство, значит, предложение должно быть просто неожиданным. Вдруг из толпы раздался испуганный голос, такой пронзительный, словно боялся, что его самого растерзают.

— Нейбо, ты мудр! Я не смею тебе советовать! Нас сочли бы великодушными, если бы мы отправили наши новые требования не с трупом, как раньше, а с живым. Мы отпустим его, и нас сочтут великодушными!

— Ты богат! — крикнул ему в ответ Нейбо. — Ты проницателен, малыш! Я тебя запомню!

— Я богат! — завопил податель идеи.

Ас смекнул, что это очередной трюк Нейбо. Наверняка он сам внушил эту мысль более податливому тупице. Сработало. Через это существо можно было проделать такое. Ас снова восхитился замыслом Нейбо и своей работой.

— Мы отпустим его. Он станет нашим гонцом. Возможно, его союзники сочтут его изменником и сами убьют. А?!

— Так и будет! Я знаю этот вид! Они измены не прощают! — крикнул кто-то из толпы. Ас нашел его. Это тоже был один из землян, кто-то из бывших колоний. Один из тех, кого выселили с планеты. По его ощущениям этой жертве грозило изгнание.

Ас решил, что позже найдет его и расспросит.

— Да! — Крикнул новоявленный Нейбо и тряхнул тело. Потом заглянул в лицо существу. Пленница не могла увидеть настоящего лица. Но, наверняка, Нейбо уже забрался к ней в сознание, тем самым увеличил страх. Голова ее повалилась на бок. Она потеряло сознание. — Хорошее начало для новой игры! Я объявляю, что эра убийства закончилась. Мы воюем и теряем лучших! Я повелеваю вам отныне поступать так же. Я объявляю эру небывалой наживы. Нашим врагам скоро ничего не останется, как снова считаться с нами!

Ас был поражен. Он был уверен, что это игра, что в итоге Нейбо даст толпе насладиться убийством, взвинтив ее до предела.

— Я даже сам окажу честь нашему гонцу! Я провожу его! Лично!

— Ты великодушен Нейбо! Повелитель! — заорала толпа.

Он пошел по проходу, волоча за собой тело. Ас двинулся за ним шаг в шаг. Он все еще не верил в происходящее. Что-то было здесь не так! Едва они покинули зал и двери закрылись. Фигура капитана Нейбо повернулась к нему.

— Иди назад! Пусть они не расходятся, пока я не вернусь! — сказал он повелительным тоном.

— Что происходит?! — грозно спросил Ас. Подозрение дало ему право думать, что перед ним не совсем управляемая копия.

Вдруг среди его собственных мыслей появился четкий приказ: "Оставь его в покое, Ас. Представление еще не окончено. Делай, что я говорю. Это моя воля!"

Ас послушно вернулся в зал. Толпа сначала ликовала, потом стала потихоньку затихать. До них начал доходить смысл произошедшего события. Нейбо ушел, его влияние исчезло, и некоторые стали удивляться, как и Ас, всему, что только что случилось. Асу сейчас хотелось броситься к настоящему Нейбо и выяснить, что происходило в действительности.

* * *

Ольга очнулась. Не сама, а по чьей-то воле. Рядом был Он! Она снова едва не потеряла сознание. Тело горело, словно его жгли огнем, от боли она не могла ни потерять сознание, ни окончательно придти в себя. Сквозь туман в глазах она смотрела на него. Он заставил ее встать на свои ноги и идти. Он следовал за ней неотступно. Он был за правым ее плечом. Ноги словно не свои. Куда он вел ее? Наверное, сейчас ее убьют. "Только бы не долго терзали", — подумала она. Шли они медленно. Он, кажется, управлял ею. Точнее помогал идти. Он оказывал на нее влияние. Постепенно страх исчез, она даже сама этому удивилась. Вернулось ощущение реальности, да так остро, как никогда.

Она набралась смелости и обернулась, чтобы рассмотреть своего палача. Кто был за непроницаемым темно-синим матовым шлемом? Он был высоким. Вид у него был не такой уж зловещий. Шлем был гладким, эллиптической формы. Линии казались совершенными. Лицевая часть делилась крестом на неравные части. На горизонтальной, узкой полосе черного цвета ярко играли вспышки, словно пробегала молния. Они были очень малы, но приковывали взгляд и завораживали. По вертикали шла прямая линия, здесь тоже играло сияние самыми разными цветами. Она с трудом отвела взгляд. Он двигался бесшумно. Оле показалось, что за нею следует не меньше, чем ангел смерти. Такое название ему вполне подходило. Рассмотреть конструкцию тела было невозможно, длиннополая одежда скрывала все подробности. Он походил на темное приведение. Ее снова охватил ужас. Из всего увиденного Оля могла понять только, что у него есть голова. Никакой анатомии за таким костюмом рассмотреть невозможно. Он выглядел мощным, физическая сила ему была не нужна, если он владеет совсем иной силой. Она вдруг захотела узнать его имя. Откуда и смелость взялась.

— Кто ты?! — спросила она. — Впрочем, какая разница, если ты меня убьешь. Что толку знать имя своего палача. Разве только предать проклятию перед смертью. Ты боишься проклятий?

В место ответа она получила удар в спину, подумала, что позвоночник вот-вот сломается. Она взвыла от боли.

— Мое имя — Нейбо! Дерзкое существо!

Новый приступ ужаса, и с ним она потеряла всякую способность соображать. "Нейбо! Мне конец!" — только мелькнуло у нее в голове. Она повалилась на пол. Он рывком поднял ее, от боли она закричала. Он поволок ее по проходу. Она смогла только оценить, что он к счастью или несчастью ничего ей не сломал, боль была не от физического удара, а от внушения. Он остановился, наконец. Ольга подняла голову и увидела свой катер. Он швырнул ее, как куклу. Силы он был действительно необыкновенной. Следом полетел какой-то предмет.

— У тебя хватит топлива, чтобы долететь до вашего маяка, потом корабль взорвется, чтобы твои союзники не знали пути сюда. Успеешь до взрыва — твоя удача. Передай это. — Он указал на предмет. — Здесь мои условия! Нейбо — великодушен!

Оля испытала такой букет чувств, какой никогда не испытывала. Она не помнила, как оказалась в кабине. Там, толи от страха, то ли от отчаяния, она стала вопить во все легкие. Это была натуральная истерика:

— Ты убил нашего капитана! — Она наградила его градом ругательств. — Никто тебе этого не простил! Я не простила! Ты когда-нибудь сдохнешь, как последняя нечисть!

Катер двинулся. Ей показалось, что сам. Оторвался от платформы. Она оглянулась и закричала. Рядом возникла та же мрачная фигура, потом она исчезла.

Она добралась до маяка, как во сне. Кажется, она сходила с ума! После высадки прошла пара минут, и катер разлетелся на куски. Заработала система оповещения, после этого она потеряла сознание.

* * *

Алик первым прочел сообщение об исчезновении Ольги. Смятение не успело им овладеть, он быстро вызвал друзей.

— Так! Соображаем, что делать. Мы далеко от той зоны. Нам не позволят вмешаться, пока мы не получили задание на полет. Я оттяну начало рейса пока не найду Ольге замену. Я постараюсь искать дольше, — с тревогой сказал он.

— Нам нужен Геликс, — высказался Игорь. Он был бледный и взъерошенный.

Дмитрий посмотрел на него и шумно выдохнул. Не меньше месяца назад он видел, как он и Ольга целовались и так были поглощены друг другом, что не заметили, что он вошел. Он тогда вежливо удалился, но подумал, что на его голову свалилась еще одна парочка. Одну он уже не уберег, теперь придется присматривать и за этими. "Влюбленные — все сумасшедшие, и мозги у них набекрень. Нашли время, когда влюбляться", — подумал он тогда.

Чтобы вернуть себе способность четко соображать Дмитрий подошел к стене и со всего размаху ударил в нее кулаком. Разбив в кровь костяшки, слизывая кровь, он зло заметил:

— Ну почему не везет именно нашим девочкам! А не мне, например. Я бы такой фейерверк закатил!

— Дело говори, — напомнил Алик.

Дмитрий еще раз облизал кровь.

— Игорь прав, согласен. Нужно вызвать Нику с кораблем. Но если Оля уже на той стороне, нам ее не найти. Дальняя разведка ищет следы, я бы к ним присоединился. Пусти, Алик.

— И меня, — настойчиво потребовал Игорь.

— Да. Летите оба. Через трое суток мы уходим в рейс, я приказываю, — он сделал паузу, чтобы подчеркнуть значимость слов и продолжил тоном приказа, — вернуться без опозданий. Мы на службе, и вы оба тут нужны.

Во время долгого, как казалось, отпуска, они виделись не так уж часто, а последнее время до формирования списка экипажа даже на связь не выходили. Алик прожил это время на острове и выбирался только для работы на новом корабле. Игорь жил у родителей, отдаваясь своему любимому хобби — музыке. Дмитрий отдавал предпочтение одиночеству, как сам заявлял. Алик ему не верил, но о личной жизни друга старался не думать.

Лондер проводил исследования, чтобы помочь Алику разобраться, что происходит с его телом. Перспективы были не радужными. Тело менялось, Лондер мрачнел от сюрпризов, и скоро заявил, что процесс протекает как у Эл, и этого только не хватало.

Ольга заявила, что, коль скоро, они с Эл слеплены из одного теста, то нужно искать ответы в результатах ее обследований в Галактисе. Ольга воспользовалась ситуацией, чтобы полететь в Галактис. Все, что касалось Эл, оказывается, изъято из общедоступных архивов, там остались только скудные данные о ее пребывании в спасательном корпусе. Ольге посоветовали лично разыскать Торна, и из рук в руки забрать информацию. Она, как специалист могла задать соответствующие вопросы и узнать больше. Нужно было лететь. Алик дал согласие не сразу, после недельных уговоров, с трудом.

Его обрадовало, что Ольга нашла время навестить Нику. Она училась у одного частного лица, после исчезновения Эл. Алик взялся следить за ее успехами. Ника общалась с ним, присылала сообщения, но они ни разу не встречались. Ника утверждала, что в этом нет необходимости, у нее много работы, и она сама найдет время для встречи. Алик решил, что Ника их избегает. Геликс оставался с ней, как поддержка и охрана. Он ждал от нее вестей через Ольгу.

Теперь нужна была Ника с кораблем, чтобы разыскать Олю. Девочка отозвалась на призыв неожиданно быстро, Геликс оказался у борта их корабля через несколько часов, Ника даже не вышла на пирс, корабль забрал Игоря и Дмитрия, и они улетели к месту событий. Алик полагал, что Ника пошлет только корабль, а сама останется, но та не упустила шанса вмешаться в ситуацию, и Алик начал волноваться уже за всех сразу. Покинуть экипаж перед выходом он не имел права, он нарушил немало инструкций, отпустил часть командного состава борта, за что мог получить взыскание. Рассел взялся уладить эту неприятность и посоветовал взять на борт дублеров.

Алик еще раз убедился в преимуществах Геликса пред всеми другими летательными средствами. Сообщение о находке пришло быстрее, чем он ожидал. Через сутки Геликс сообщил, что Ольгу отыскали в удаленном от района похищения месте, на одном из дальних маяков. Она была жива, но находилась в состоянии глубокого шока. Еще через сутки Геликс отвез ее на Землю, состояние девушки ухудшилось. Ника заявила, что останется с ней, поскольку она и чудо-корабль Эл в состоянии ей помочь, хоть кто-то знакомый будет рядом. Ника пообещала, что "присмотрит за другом".

Алик был сильно взволнован, переживал случившееся остро, Ольгу было жаль, к тому же, он заново пережил потерю Эл, старые воспоминания всколыхнули душу и вызвали боль. Он ощутил собственное бессилие, от этого стал еще сильней ненавидеть Нейбо. Эта персона была в его сознании воплощением всего злого и разрушительного. Стало еще тревожнее, когда вернулись Игорь и Дмитрий. Из их рассказа стало понятно, что у Ольги повреждена нервная система, каким-то варварским способом, она находится в состоянии психического срыва и врачи в затруднении, бояться, что это кончится душевным расстройством. Ольга проведет в больнице несколько месяцев. Все же она была жива, но что самое необычное она вернулась назад с сообщением от пиратов. Алик оказался одним из первых капитанов, кто ознакомился с новыми требованиями их врага.

Пираты предлагали образовать между территориями землян, Галактиса и их территориями буферную зону, в которой будут проходить переговоры. Переговоры! Сам по себе такой факт казался немыслимым еще полгода назад. Пираты обещали не нападать на корабли нейтральных систем, только обложили их пошлиной! И так далее, и так далее.

Алик показал список Расселу. Тот прочел и рассмеялся.

— Хороший ход! Нейбо до невероятности изворотлив. Главное — вовремя! Я не верю, что они станут выполнять пункты этого ультиматума, но они заставят нас замереть на время. Похоже, наш рейс откладывается.

— Как думаешь, что предпримет наша сторона? — спросил Алик.

— Примет условия. — Рассел задумываться не стал, ответил сразу. — Мы сейчас оказались в трудном положении, пираты хорошо нас потеснили. Они захватили те территории, на которые претендовали раньше. До границ нашей системы им осталось совсем немного. Если будет открытое вторжение, Галактис усилит помощь, и мы их вытесним обратно. Они хотят удержать территории, которые заняли. Вот откуда идея про буферную зону. На нейтральную территорию никто претендовать не будет, там нет обитаемых систем, а летать там будут все. Боже, мы делим космос! Они не угрожают и не требуют, они даже говорят, что не станут без особых причин уничтожать своих противников. Поздравляю нашу Оленьку, она вовремя попала в плен. Ее не убили — жест великодушия с их стороны. Лицемер Нейбо! Хороший ход! Нам ничего не останется, как согласиться. Галактис тоже примет условия, они же миротворцы. По сути, они презирают войну. Воевали главным образом мы и пограничные с пиратами цивилизации. Перемирие кстати. Как не крути, но условия для нас выгодные. Во всяком случае, в этом рейсе, если он будет, мы сами сможем убедиться, как они соблюдают свои обещания. Подай рапорт, самое время, пусть вас переведут в резерв.

Его рапорт отклонили, с опозданием в сутки они ушли в очередной рейс. Алику пришлось искать на замену нового врача. Его корабль уходил без Ольги. Они впервые остались втроем, а вернуться смогут только через четыре месяца.

Их действительно поджидали неожиданности. Рейс оказался странным по сравнению с другими боевыми рейсами. Сложилось впечатление, что пираты испытывают их терпение и щекочут нервы. Они сновали рядом с кораблем и держали их в постоянном напряжении, но не нападали. Когда они подбирались недозволительно близко, приходилось атаковать их. Тут Дмитрий проявил небывалую выдержку. Алик опасался, что он затеет стычку. Ничуть. Он занялся оттачиванием полетного мастерства своих подчиненных. Алик поразился переменам. Его друг преобразился в мудрого и умеренного командира пилотажной группы. Штурмовики отгоняли пиратов, те удалялись от корабля на безопасное расстояние и начинали все сначала. В прежние времена Димка разнес бы вражеские ряды в пух и перья, на этот раз он принял условия игры. Несколько корабельных суток прошли словно одни, а потом пришла усталость. Алик еще раз убедился, что иметь аномалию очень неплохо, экипаж был измотан, он совсем не спал, но чувствовал себя лучше остальных.

Дмитрий провел самую длинную вахту в своей жизни, он просидел в своем катере сорок шесть часов, вылеты чередовались с короткими передышками.

Пираты вдруг удалились, и наступившее затишье оказалось более тягостным. Они ждали коварного нападения или подвоха. Самое время. Они подождали несколько часов. Потом Алик перетасовал смены, оставил дежурить тех, кто еще стоял на ногах, а остальных отправил отдыхать.

Уже после объявленного отбоя в рубку ввалился Дмитрий, именно ввалился, поскольку шел, пошатываясь, с серым лицом, ему было плохо.

— Ты почему не спишь? — возмутился Алик, быстро подал другу кресло и помог сесть.

Димка устало упал в кресло и стал бормотать.

— Потряси меня, я засыпаю. Это важно. Я заметил... — Он действительно засыпал. Алик потряс его и ущипнул за щеку. Дмитрий открыл глаза. — Карты полета... Их... Нужно сделать анализ, может, мне и показалось, но они летают... похоже на нашу практику. Не могу утверждать, что мне это не приснилось. Вот теперь я пошел.

Дмитрий вылез из кресла и, шаркая ногами, удалился из рубки. Алику самому потребовалось несколько минут, чтобы осмыслить слова друга. Он пытался проверять записи последних часов рейса. Он смотрел, как снуют пиратские катера, но не мог проанализировать то, что видел, он сам почти засыпал, впадая в некое промежуточное состояние. Он оставил неудачную попытку анализа и установление истины. Пока не выспится его смена, нужно беречь силы. Он ходил по кораблю и будил тех, кто засыпал на месте. Он забрел на пирс. Катера стояли в боевом прядке, готовые для очередного вылета. Пилотажная группа тихо беседовала в дальнем углу пирса. Они увидели капитана и встали, чтобы приветствовать, Алик отмахнулся. Он обошел катера, осмотрел, нужно было все время себя чем-нибудь занимать. Потом залез в кабину одной машины и взялся за управление. В качестве пилота он не летал давно, но руки сами легли на систему управления, глаза скользили по схемам и датчикам. Он помнил до мелочей, как управляется этот катер. Он чувствовал себя спокойно и уверенно, даже расслаблено.

Перед глазами стали мелькать картинки прошлых полетов, бои, в которых он был не капитаном, а пилотом. Потом пришло видение, словно он летит с бешеной скоростью, догоняет пиратский катер, но тот уходит от него искусно и оказывается в не зоны выстрела, он упрямо преследует его, еще разворот, еще, еще, пират, как заговоренный уходит от атаки, обманывает его. Алик начинает злиться. Снова неудачные попытки догнать соперника. Тут Алик понимает, что полет учебный, что он отрабатывает преследование, а его напарник явно превосходит его. Неизвестный пилот делает резкий поворот и мелькает уже позади его. "Ошибочка, штурман, думай!" — слышит он по связи знакомый приятный голос и смех. Эл!

Алик очнулся. Это был сон. Он по-прежнему сидел в кабине с незакрытым куполом, руки безвольно лежали на коленях. Сколько прошло времени? Он не знал, но от короткого забытья стало легче, в мыслях появилась ясность.

Он вылез из катера, покинул пирс и вернулся на свое место в рубку управления. Только там он понял, что его вахта закончится очень скоро, остался час. Наблюдатели дремали на своих местах, он осторожно разбудил их, они извинялись, но он понимал, что все устали.

— Капитан, — услышал он за спиной женский голос.

В рубку вошла девушка, дежурный штурман, она подошла и протянула ему пластину с записью.

— Посмотрите это. Я разбирала карты последних полетов. Там есть очень интересные события. Пилоты, как один, говорили, что пираты в этот раз летали необычно. Чтобы не заснуть, я пыталась сделать анализ. Я понимаю, что вы устали, но посмотрите это сейчас, — проговорила она усталым голосом. — Не могу пойти спать пока не поставлю вас в известность. Понадобится ваше решение.

— Показывай, — кивнул Алик.

Она включила проекцию и стала водить пальцем, преследуя один из катеров.

— Этот начинает комбинацию, он заставляет противника, то есть нас, лететь за ним. Создается впечатление, первое, что он попался, что его собьют или пленят. Остальные, кажется, далеко, но если рассмотреть их построение в объеме, то наши катера формально остаются без защиты, огневая сила на стороне противника. Этот и этот катера могут отрезать наших от подкрепления и сбить. Мы открываем огонь, но они имеют возможность развернуться и уйти, даже наш крейсер их не достанет, потому что скорость по прямой у них выше нашей. Это очень хитрый маневр, пираты раньше таким не пользовались. Что-то новенькое. Я нашла еще три такие комбинации, на большее сил не хватило. Они изменили тактику полетов. Такое впечатление, словно они отрабатывали на нас новые возможности пилотажа. Нужно запросить корабли, которые дежурят в этом районе, не происходило ли у них что-то подобное. Нужно немедленно предупредить всех пилотов. Если мы через сутки не придумаем альтернативу, нас разобьют в первом же бою.

Алик следил за тем, что она показывала, следил за катерами, и ему казалось, что он переживает какой-то свой сон или "де жа вю".

— Найдется ободряющее? — спросил Алик.

Девушка смутилась и сказала с улыбкой:

— Врачи настоятельно просили экипаж не давать вам ободряющих средств. Вы себя сильно изматываете. Проанализировать ситуацию может ваш помощник и второй штурманский состав, который сейчас проснется. Я ставлю вас в известность, потому что вы капитан. Я пошлю сообщение другим кораблям. Анализ проведут без вас, я предупрежу пилотов следующей смены и разбужу Дмитрия Королева, а вы идите спать, капитан.

— Ты сама тоже не слишком хорошо выглядишь, — заметил Алик.

— Это комплемент? — девушка устало улыбнулась. — Из вежливости вы могли бы промолчать. Я передам вахту, объясню ситуацию и тоже пойду отдыхать.

Алик только кивнул и одарил девушку улыбкой. В ее усталых глазах появились шаловливые искры. Алик подумал, что она хорошенькая и единственная из десяти человек женского состава, кто не "сохнет" по Дмитрию Королеву, а отдает предпочтение ему. Алику стало приятно от такой мысли, усталость заставила его думать не как капитана, а как обычного измотанного человека, которому даже простые невинные радости приносят удовольствие.

Он передал вахту, все проверил и ушел спать, хотя бы час покоя — уже хорошо.

Пробуждение было сладостным, реабилитационная система сделала все, чтобы он отдохнул. Алик позволил себя поваляться минут пятнадцать, только после этого встал. После всех положенных процедур он вышел из своих капитанских помещений и начал с привычного обхода корабля, он про себя называл это — утренняя прогулка, он не пользовался лифтами и камерами переброски, шел пешком. Люди оживились, он видел посвежевшие лица и улыбки. После отдыха экипаж немного расслабился, но Алик не видел повода для беспокойства, пока не вспомнил о происшествии с полетами. Он прервал обход и направился прямиком в рубку. Тут шла обычная работа, до новой вахты было еще два часа, он поинтересовался у своего помощника, как идет анализ полетов. Тот сообщил, что обсуждение не утихло до сих пор, все, кто может помочь, засели в большом зале, на обед их пришлось выгонять, все обеспокоены, но результаты есть, и лучше капитану посмотреть самому.

Алик отправился в зал для приемов, так условно называлось самое большое помещение на корабле, там принимали гостей, провожали погибших, собирались экипажем по праздникам и на большие советы. Алик застал всех, кто не спал и был свободен от вахты, стоял гул голосов, люди разбились на группы, шла работа. После общего приветствия, Алик присоединился к штурманской команде.

— Что новенького? — спросил он.

— Так сразу не объяснишь, — сказал старший штурман. — Но мы нашли от чего оттолкнуться. Они используют нашу технику полетов. Пока непонятно, откуда они знают. Надо запросить отход, капитан, и убраться отсюда. Чтобы им противостоять в таком бою, нужно увеличить штат штурмовиков вдвое, у нас столько машин — нет. Пугали они нас или готовились, кто их знает. Запросите разрешение на отход, капитан. Доставим данные куда нужно, и экипаж сохраним. Разумно.

Алик кивнул в знак согласия и стал обходить другие группы. Все твердили одно — нужно уходить. Он приказал прекратить работу и готовиться к отходу.

К нему, выждав нужный момент, подошли Дмитрий и Игорь:

— Ты ничего не заметил, капитан? — спросил Игорь.

— Понял, что карты полетов похожи на наши, но в подробности я еще не вникал. Говори, если знаешь больше.

— Тут многие новички, кое-чего уже не знают и не помнят, для них это комбинации принятые на вооружение Космофлотом. Никому в голову не пришло проверить, с чего все началось. Но мы то знаем с Димкой, откуда ветер дует, пираты летают по модифицированным картам полетов, которые мы использовали на Щите-14, — рассказал Игорь.

— Они с трудом раньше воспроизводили такую технику полетов, у них другая подготовка, стиль мышления, техника, не получалось у них, поскольку ту нужен учитель. Так вот мы уверены, что кто-то переложил наши старые карты на их возможности и научил их, — переходя на шепот, сказал Дмитрий. — Я был слишком измотан, но и тогда понял, что гоняюсь, словно сам за собой, думал, что приснилось. Понимаешь, к чему мы клоним?

— Рассел знает? — поинтересовался Алик.

— Еще нет. — Игорь отрицательно замотал головой. — Он сейчас спит.

— Игорь, когда он проснется, скажи ему лично, — попросил Алик. — А пока уходим.

Им разрешили вернуться на орбитальную базу рядом с Землей. Их рейс еще не завершился, но, оказавшись совсем близко, они не могли не попросить разрешения навестить Ольгу. Попасть к ней оказалось совсем непросто, врачи разрешили посещение только одному из них. Для этого выбрали Игоря. Алик даже придумал ему маленькую болезнь и списал с корабля на Землю для профилактики. Игорь был очень рад и благодарен другу. Дмитрий не упустил момента поехидничать на этот счет.

Они оставались в зоне злополучного четырнадцатого щита, потому что из-за действий пиратов возникло некоторое замешательство. Они не знали подробностей, поэтому жили как на иголках. На территорию базы щита никто из них не полетел. Алик ожидал, что его вызовут на какое-нибудь совещание или совет по поводу сложившейся ситуации, но военное управление Космофлота молчало, словно специально их держали в неведении.

Курку с его повсеместными связями удавалось выуживать мелкие подробности, но этих сведений было недостаточно, чтобы разобраться в дальнейших намерениях пиратов.

Алик заболел подозрительностью, во всем видел подвох и был готов к самому плохому исходу. Пиратам он не верил.

Прошло два месяца, и их рейс объявили завершенным.

* * *

Ольга была рада появлению Игоря. Он навещал ее часто. Она ждала, что он придет.

Игорь посмотрел ей в глаза. Они были еще слегка безумными, личико страдальческое. Она исхудала так, что только глаза на лице выделялись. Игорь подвинул табурет и сел напротив нее.

— Привет! Врачи говорят, что ты умница, — радостно сказал он. — Скоро ты сможешь сама лечить.

— С такими руками? — тихо сказала Ольга и показала свои дрожащие пальцы. — Меня руки не слушаются.

— Ну. Ты же сама доктор, знаешь, что такое можно исправить.

— Мне хотят стереть память. Я, наверное, соглашусь, — ответила она.

— А ты думай о другом. Ты же другим помогала. Себе тоже помоги. Ты единственная кто смог оттуда вернуться. Ты выжила — это чудо! Настоящее чудо! — Игорь улыбнулся свой обескураживающей улыбкой, потом взял ее дрожащие руки в свои и поцеловал пальцы. — Ты поправишься. Я верю.

В глазах девушки не отразилось понимания. Она только часто моргала ресницами.

— Меня попросили кое-что показать. Это нужно для прояснения ситуации. Только ты не волнуйся. Хорошо? Это очень важно. Для всех нас, — уговаривал он.

Игорь извлек из кармана маленький контейнер-коробочку. Щелкнул замком и достал какой-то предмет. Он положил его себе на ладонь, чтобы она могла рассмотреть.

— Ты узнаешь, что-нибудь из этого? — спросил он.

Ольга долго рассматривала предметы. Морщила лоб.

— Нет, — ответила она.

— Это было у тебя под одеждой, когда тебя нашли. Только контейнер. Такие у нас не используют. Неделю мучались, чтобы его открыть. Это важно. Ты помнишь, откуда это взялось? Хотели спросить раньше, но врачи запретили.

Оля протянула руку и взяла мешочек, сшитый из лоскутка старинной ткани. Он был потерт и испачкан в нескольких местах. Ткань была теплой и ворсистой на ощупь, красного цвета, пятна на ней — явно кровь, человеческая кровь. Ольге не нужно было много времени, чтобы это понять. Она попробовала развязать мешочек, но руки так тряслись, что она не могла совладать с завязками.

— Хочешь посмотреть, что внутри? — спросил Игорь.

— Пальцы плохо слушаются, я еще и нервничаю. Чье это?

Игорь развязал мешочек и вытряхнул на ладонь блестящий предмет. На вид он был золотой. Медальон на цепочке. Игорь положил его на ладонь. Диск с витиеватым узором с одной стороны, солнцем и планетами с другой.

— Ты знаешь, что это? — задал вопрос Игорь.

— Нет. Никогда раньше я не видела этот медальон. Это золото. Он, наверное, старинный.

— Он... Ему несколько тысяч лет. Метал неземного происхождения, хотя аналог нашего золота. А цепочка не золотая, это латунь и сделана на Земле. — В глазах Ольги возникло удивление. Игорь был рад, что она вышла из безразличного состояния. — В двадцатом веке. Это модель солнечной системы, но не нашей, размеры планет другие и орбиты. Хотя изображение может быть условным. Главное не это. Алик и Димка, с пеной у рта, утверждают, что эта вещь принадлежала Эл.

Ольга вздрогнула всем телом и впилась в Игоря взглядом.

— Эл! — Она встревожилась и ничего больше не могла выговорить.

— Оленька. Это единственная зацепка за два последних года. Попробуй еще раз вспомнить, как все было по порядку. Вспомни, я тебя умоляю, как к тебе попал этот предмет, кто его передал?

Ольга соскочила с места.

— Нет! — закричала она. — Не нужно!

Она бросилась на свою постель и стала жаться в угол.

— Я не хочу! Не хочу вспоминать! Не хочу, не хочу! Не нужно! Не заставляйте меня! Он ужасный!

Она вскочила и стала метаться. Глаза приобрели неестественный блеск. Игорь успел схватить ее. Сдавил крепко и не позволил вырваться. Ольга билась некоторое время, потом затихла.

— Все хорошо... хорошо... Его нет... Я здесь... Ты дома... Бедная моя, — шептал он.

Она обняла его и заплакала.

Потом его попросту выгнали из комнаты двое дюжих врачей. Он зажал в руке медальон и ушел. Димка и Алик ждали его у выхода из клиники. Игорь отрицательно покачал головой в ответ.

— У меня не получилось. Я довел ее до истерики, — с сожалением в голосе сказал Игорь. — Извините, но больше я таких экспериментов проводить не стану. Пусть она поправится.

— Значит ничего. — Алик опустил голову. — Ничего.

— Не понимаю, что тут выяснять. — Развел руками Дмитрий. — Да забудьте вы, как он к нам попал. Тот, кто его подсунул, знал, что Ольга знает Эл. Что он все равно попадет к нам. Это знак, что она жива. Что тут доказывать?

— Все не так просто, — возразил Алик. — Небывалое дело, чтобы пираты кого-то отпустили живьем. Здесь может быть какой угодно подвох. Неизвестно, что за этим может скрываться.

— Например, что Эл перешла на их сторону. Ты это хочешь сказать? — возмутился Игорь.

— Нет! — твердо возразил Алик. — Я хочу сказать, что не нужно поспешно делать выводы. Но не забывайте, что кто-то уже научил их летать по нашим схемам. У меня уже достаточно опыта, пираты способны на самое изощренное коварство. Это может быть и знаком, и ловушкой одновременно.

— Хватит. Давайте остановимся на этом. — Игорь зажмурился и тряхнул головой. — Я сам скоро начну сходить с ума. Пусть пока каждый останется при своем мнении. Время покажет. Медальон придется вернуть. Ольга утверждает, что эта вещь не ее, но врачи считают, что он оказывает на нее действие. Они говорят, что когда забывают коробку с медальоном в ее комнате, ей становиться лучше. Хотя она игнорирует его. Вы узнаете эту вещь?

Алик и Дмитрий кивнули.

— Точно,— добавил Дмитрий. — В нем заключена сила.

— Я не стал бы делать ставку на вещицу вроде этой, — усомнился Игорь.

— Медальон не простой, но Ольге он не поможет, — добавил Алик.

Димка ухмыльнулся и поднял голову к небу.

— По-моему, вам просто не хватает обыкновенной веры.

— Зато у тебя ее — на троих! Можешь гордиться, — разозлился Алик.

— Перестаньте, — остановил их Игорь и встал между ними. — Прекратите травить друг друга, слышите. Вы же самые близкие люди. Ну почему, когда речь заходит об Эл, вы ссоритесь. Не сейчас, не теперь.

Алик отошел в сторону и сел на траву. Он отдышался и сказал:

— Извините меня. Ничего не могу с собой поделать. Произошло все это... и у меня опять в душе все перевернулось. Словно все было вчера. Не могу ее забыть. До самой смерти не смогу. Как мог себя уговаривал, даже пробовал романы крутить. Не могу. Курк, словно специально собирал информацию о том, что они делают с пленными. Когда я прочел, мне застрелиться захотелось. А тут Ольга. Вы посмотрите, что они с ней сделали, а она там пробыла совсем немного. Если она жива... Даже думать не хочу. Лучше бы ее убили. Я уже захотел поверить, что оттуда не возвращаются.

На лице Алика отразилась мука.

Димка встал напротив него. Лицо его стало суровым.

— Я дам вам обоим клятву, которую дал себе. Давно. — В его взгляде появилась ненависть. — Если я когда-нибудь встречусь с Эл, а я верю, что встречусь, если я пойму, что это НЕЧТО не имеет ничего общего с моим другом, что все необратимо утрачено. А я пойму. Я сам ее убью. Никто из вас этого не сможет. Я смогу. Я так решил.

Он развернулся и стал уходить.

— Дим! — окликнул его Игорь.

— И не благодарите меня! — крикнул тот, не обернувшись.

— Совсем озверел бродяга. Я за него боюсь, — заметил Игорь. — Знаешь Алик, он с завидным постоянством выполняет свои обещания. Обещал мстить и мстил. Если бы не твой приказ и ссора с ним, неизвестно, сколько бы еще он народу погубил. Надо бы за ним присматривать, он теперь хуже Эл, лезет все время, где опасно. И ведь живучий. Сущий демон. От прежнего Димки ничего не осталось. А жаль. Он упрям, как сто ослов. Он уверен, что она жива, и что он встретится с ней. Это придает ему сил. Он начнет ее искать, вот увидишь, потому что верит.

Игорь развел руками.

— Пусть верит, — вздохнул Алик. — Хоть кто-то из нас не сомневается.

Дмитрий вернулся все такой же мрачный. Он подошел к Игорю и протянул руку.

— Дай мне медальон и мешочек, — попросил он.

— Зачем? Я должен его экспертам вернуть, мне эти вещи дали на время, — запротестовал Игорь.

— Я верну, — заверил Дмитрий.

— Сначала скажи, зачем берешь? — с подозрением спросил Игорь.

— Хочу кое-что проверить. Нашел способ, — ответил Дмитрий и продолжал требовательно держать руку.

— Смотри, не сломай. — Игорь отдал ему медальон и мешочек. Дмитрий давил на него всем своим видом.

— Я могу участвовать? — спросил Алик.

— Разумеется, — кивнул Дмитрий и посмотрел на Игоря. — Тебе не интересно?

— Боюсь спрашивать. У тебя такое лицо, словно ты собираешься свернуть мне шею, — пояснил Игорь.

Дмитрий смягчился.

— Пошли.

Он отвез их в Северо-восточный порт, где стоял Геликс. Потайными тропами мимо ограждений, через кустарник они пролезли на площадку с кораблем.

Геликс спустил трап, а потом в образовавшемся проходе появилась фигурка Ники.

— Вы чего прячетесь? — спросила она.

— Регистрироваться не хотим, — пояснил Дмитрий.

Молодые люди шмыгнули на борт. Они стояли посреди овального зала, образовав кружок.

— С чем пожаловали, заговорщики? — тоном хозяйки спросила Ника.

Алик осмотрел ее. Это была их первая встреча за два года. Ника подросла, уже значительно. Ей можно было дать уже лет двенадцать— четырнадцать. Она смотрела на них из-под красивых бровей совсем не детским взглядом. В ее внешности не было ничего необычного: круглое личико с волевым подбородком, широко посаженые, крупные глаза, которые смотрели прямо и уверенно, носик был чуть вздернут, а губы она поджала совсем как Эл. Ника уже не так сильно на нее походила, но в ее облике и манере держаться просматривалось сходство с прежней воспитательницей.

— Скажи, дитя, можешь ли ты определить, кому принадлежал этот предмет? — Дмитрий достал из кармана мешочек и извлек медальон.

Ника изменилась в лице, стала очень серьезной.

— Я знаю эту вещь, — заявила она.

Ника протянула руку, и Дмитрий положил ей медальон на ладонь. Она протянула вторую руку.

— Важно все, — намекнула она.

Получив мешочек, она вдруг куда-то удалилась. Молодые люди проводили ее удивленными взглядами.

— Что ты затеял? — спросил Алик у Дмитрия.

— Независимую экспертизу. Она может точно сказать, кто прикасался к ней последнее время. Ты забыл, что это уникальный элькин ребенок? — пояснил Дмитрий.

— Ты что-то знаешь? — спросил Игорь. — Может, хватит молчать.

— Ника может рассказать про медальон, она этому училась, а поскольку она связана с Эл, то сможет определить — жива она или нет. Ника появилась в результате мутации, которая распространилась от Эл на нее. Это произошло в момент гибели Фаэтона, это было наше первое задание в спасательном. Она вытащила Нику с планеты, и их вместе трансформировали в людей. Она мутировала вместе с Эл и переняла часть ее свойств.

— А я все мучался вопросом: откуда взялся этот ребенок? Все что угодно предполагал, но такое. Значит, Ника снаружи — человек, а внутри смесь двух культур.

— Сплетничаете? — послышался голос Ники, и она появилась перед молодыми людьми. — Я все слышу.

Игорь всмотрелся в нее пристально. Ника усмехнулась в ответ.

— И что теперь? Будете делать вскрытие, чтобы узнать, что у меня внутри? То же что у вас: сердце, желудок и все, что там полагается, без изъянов и излишеств.

Игорь смущенно улыбнулся.

— Для меня неожиданность. Нужно еще осмыслить. Только ты не подумай, что я буду шарахаться от тебя. Мне даже стало еще интереснее, — сказал он.

— Любопытство — кошку сгубило, — ехидно заметила Ника. — Вы хотите знать, что было с этим медальоном последнее время? Его изрядно "захватали". Я знаю, что вас интересует. Эта вещь принадлежит Эл. — Ника уверенно кивнула. — Когда-то она с ним не расставалась, это талисман. Очень сильный. Его нужно вернуть тому, кому он был подарен. Это Оля. Вещь принадлежит ей. Это одна из необычных вещей. Ее нельзя украсть, продать, обменять, ее можно дарить. Она была подарена и рано или поздно вернется к своему владельцу.

— То есть к Эл, — заключил Дмитрий.

— Да, — снова кивнула Ника с той же уверенностью. — Но отдать его должна сама Ольга, из рук в руки. Подождите и сами увидите, что начнет происходить. Будет весело.

— Мистика какая-то, — сказал Игорь и пожал плечами. — Талисманы, подарки. Зачем все это?

— Не знаю, — равнодушно ответила Ника. — Я могу определить, что есть.

— Она жива? — осторожно спросил Алик.

— В тот момент, когда прикасалась к мешочку — была жива, это ее кровь, а медальон она не трогала.

— Когда это было?

— Не могу сказать. Давно. Медальон телепартировали, его свойства изменились и настроились на нового владельца, сделал это тот, кто знает тайну медальона и умеет пользоваться его силой.

— Эл, — произнес Дмитрий.

— Не могу сказать. Когда мы виделись последний раз, она этими свойствами не обладала. Медальон не утратил силу, значит, был подарен.

— Как ты определила? — спросил Алик.

— Я этому учусь. Это мой дар, — пояснила Ника таким тоном, словно для нее ничего необычного в такой способности не было.

— Значит, опять неведение, — вздохнул Игорь.

— Ника, а что ты чувствуешь? Что с Эл? — спросил Алик.

— У меня есть некоторые способности, но не такие могучие. Мне еще нужно учиться. Я не умею искать Эл. Я могу определить, только когда прикасаюсь к предмету или человеку. Медальон многие держали в руках. Я вижу очень плохо. Я могу только пользоваться тем, чему она меня учила, чувствовать сердцем, а сердце верит, что мы встретимся.

— Вот видите, я не одинок в своем безумстве, — сказал Дмитрий.

Ника подошла, взяла его за руку, ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Она снова уверенно кивнули, в знак согласия и улыбнулась ему. Дмитрий погладил ее по волосам.

— Спасибо, — сказал он.

— Ты скучаешь по ней? — спросил Алик у девочки.

Он встретил ее грустный взгляд.

— Я чувствовала, что мы долго не увидимся. Эл очень переживала, переживала и боялась. Того пирата боялась. А потом я словно потеряла ее из виду. Раз — и нет. Так случалось раньше, если Эл спала каким-то странным сном. Мы даже не попрощались толком. Я слишком торопилась учиться, я была глупой, а теперь сильно жалею. И мне сильно ее не хватает. Я только сейчас поняла, как много узнавала у нее. Особенно, что такое быть человеком. — Ника вытерла глаза. — Не хочу плакать, неправильно. Я останусь тут, чтобы Оле помочь. Мне бы только в больницу пробраться, а там я знаю, как поступить. Я бы ее выкрала, но не честно, у вас будут неприятности. Алик, ты же капитан, помоги в память о старой дружбе.

Алик поднял брови.

— А сейчас мы уже не дружим? — спросил он.

— Я изменилась. Мне придется заново к вам привыкать. Вы словно одичали, что ли. Эл на вас нет. Особенно на тебя, Лисий хвост. — Ника ткнула Дмитрия пальцем в живот.

— Больно! Где ты такой силы набралась? — Дмитрий слегка согнулся.

— Дай слово, что не станешь так больше рисковать своей никчемной жизнью! — потребовала Ника. — А то, кто на мне женится?

Игорь раскатисто захохотал, Алик пытался не засмеяться сразу, потому что лицо у Дмитрия вытянулось, и он посмотрел на него с мольбой о помощи.

— Это еще, что за новости! — возмутился Дмитрий. — Ах, ты пигалица!

Он схватил Нику и звонко шлепнул ее там, где по ниже спины. Ника старалась высвободиться, но Дмитрий был сильнее и держал до тех пор, пока она не запросила пощады.

— И чтобы не было при мне больше этих разговоров, — грозным голосом и значительно сказал Дмитрий. — Я тебе, если не в отцы, то в дяди гожусь. Детские игры закончились.

— А мне все равно, — тихо возразила Ника и отвернулась.

Игорь не мог успокоиться и заходился от смеха, едва пытался что-то сказать. Алик справился с первым приступом и в шутку сказал насупившейся Нике:

— Он у нас парень не надежный, у него девушки в каждом порту.

— А мне все равно, — упрямо шептала Ника.

— Геликс, — не выдержал Дмитрий. — Ты-то, что молчишь? Урезонь ее.

— Каждое живое существо имеет право на волеизъявление чувств, — отозвался корабль. — Ника не нарушает никаких моральных норм, а вы Дмитрий ведете себя довольно грубо. Телесные наказания — это не мера воспитания, и являются примером бессилия уладить конфликт мирным путем.

— А короче нельзя? — попросил Дмитрий.

— Короче. Вы не правы, — закончил Геликс свои рассуждения и умолк.

— О! И этот туда же! Так ввожу новые нормы! — провозгласил Дмитрий. — Во-первых, ни о каких любовных там отношениях, обязательствах при мне не упоминать. И, во-вторых, при мне ни о каких любовных отношениях не упоминать, и, в-третьих, и, в-четвертых, и так далее по всем пунктам.

Глава 7 Капитан Нейбо

Ас стал "тенью". Он следовал за послушным двойником, где бы тот не оказывался по приказу хозяина. На Аса даже перестали обращать внимание, обсуждая важные вопросы в его присутствии, словно он бездушная мебель. Ас не знал, кто из них двоих больше похож на управляемую куклу — двойник или он сам. Ас не замечал влияния, но знал, что Нейбо, настоящий, пользуется его сознанием, чтобы наблюдать за приемником.

Настоящий Нейбо давно не звал его к себе для разговоров, двойник его игнорировал. Ас проводил в молчании все время. Окружение Нейбо побаивалось Аса, и он не приветствовал общение с их стороны. Иногда, Неро позволял себе такую смелость. Ас беседовал с ним о разных посторонних глупостях. Неро редко спрашивал о пленнике, он все еще заготавливал для него пищу и поэтому интересовался, куда Нейбо его спрятал. Ас всегда отвечал грубовато, давая Неро понять, что ради собственной безопасности ему лучше не знать лишнего. Неро, конечно, соглашался и умолкал на время, но его изводило любопытство, поэтому он нет-нет, да и задавал очередной вопрос про "того".

Одиночество и постоянная несвобода томили Аса. Он фактически бездельничал большую часть времени. Двойник очень успешно справлялся со своими обязанностями, копируя Нейбо. Без костюма он его больше не видел, а в покои Нейбо Аса не приглашали. В этом бесцельном существовании Ас не видел просвета. Чтобы как-то себя занять, он начал интересоваться делами базы и узнавать, что твориться в пиратском стане.

Его ждали неожиданные известия. Пока он хвостом ходил за двойником, мучался от безделья и страдал от изоляции, произошли явные перемены.

Пираты теперь открыто не нападали на своих недавних противников, у врагов только изредка пропадали ценные корабли или грузы, но экипажи возвращались живехоньки. Пираты перестали убивать всех подряд, грабили торговые суда и брали рабов из наиболее ценных экземпляров. Невероятно! Кругом царил, как выразился новый Нейбо "праздник небывалой наживы". По большей части пираты были заняты разделом территорий и добычи, а не войной.

Своим поведением они поставили врагов в тупик. Их противники выжидали, обескураженные сменой политики Нейбо. До победы пиратам было не так много в те времена, когда Ас еще вникал в суть событий. Теперь война быстро выродилась в напряженное противостояние, где никто никого не убивал, пираты продолжали грабить, больше чем прежде. Из реальной силы в глазах врагов они превратились в хорошо вооруженных и организованных воров. Системы, чьи корабли были ограблены, испытывая страх, перед прежней жестокостью пиратов, предпочитали отказаться от украденных грузов, чтобы не иметь больших проблем в будущем, те, кто не воевал с пиратами, платили хорошую мзду за то, чтобы их корабли не трогали. Пиратская империя богатела. Нейбо боготворили и поклонялись, как богу. Его не боялись, не произносили его имя шепотом, как прежде, его называли великодушным и мудрым правителем.

Раньше к пиратскому делу присоединялись отпетые негодяи или безумцы, искавшие острых ощущений, изгои, отвергнутые в своем народе, сейчас в их стане прибыло тех, кто умирать не хотел, а поживиться большим куском был не прочь.

Ас пережил потрясение, словно заснул в одном мире, а проснулся совершенно в другом. Что-то происходило вокруг и так стремительно, что он не успел это осмыслить. Асу не с кем было поделиться впечатлениями и возникшими подозрениями, единственным, кто был доступен, был дубль Нейбо. Через него Ас решил поговорить со своим повелителем.

Они возвращались с больших переговоров. Нейбо должен быть доволен, к их империи добровольно присоединились немалые территории, пиратов просили о покровительстве за хорошую плату. Куш был столь огромен, что оказаться было глупо.

Ас решил, что пока они шли вдвоем к покоям Нейбо, самое время затеять разговор.

— Скажи, капитан, к чему ты затеял такую новую и опасную игру? — спросил Ас.

— Что тебя смущает? — последовал ответный вопрос. — Ты обеспокоен, тебе все кажется странным, но ты не удивляешься. Ас, ты подозреваешь. Говори.

— Я хочу попросить встретиться со мной лично, — попросил Ас.

Капитан Нейбо остановился и повернулся к нему. По узкой полосе на шлеме пошли яркие молнии.

— Ты хотел обратиться ко мне. Говори, — в его тоне было что-то недоброе.

— Я прошу о личной встрече, — повторил Ас.

Нейбо не ответил. Они подошли ко входу на территорию настоящего Нейбо. Ас остановился, но капитан грубо втянул его внутрь. Ас увидел настоящего Нейбо, копия проследовала за перегородку, Нейбо прошел следом. Раздался характерный шум, так снимали костюм с копии, потом, щелчок замков контейнера и тишина. Нейбо показался перед ним.

— Ты встревожен, Ас. Тебе не нравиться новое место при мне? — он сказал не официально и тише чем обычно. — Ты что-то хотел мне сказать, но хочу остеречь, не обращайся больше ко мне через двойника, лучше зайди лично.

— Ты не допускаешь меня к себе, — возразил Ас.

— В этом нет необходимости, — сказал Нейбо.

— Есть, — настаивал Ас. — Я не могу понять, что происходит вокруг. Я усомнился, что, как и прежде, служу тебе. Объясни, что происходит?

— Ты думаешь, что империей управляет двойник? Ас, на тебя плохо действует твоя новая должность. Этот малыш совершенно ввел тебя в заблуждение. Ты забыл, кто им управляет. — В голосе Нейбо слышалось торжество, он был доволен. — Если ты так думаешь, то я могу быть уверен, что эксперимент удался. Ты спутал нас?

— Я не тупица, повелитель, — возмутился Ас. — Меня не волнует, что двойник хорошо тебя заменяет, меня волнует то, что твориться в твоих владениях. Ты изменил свои принципы, ты ведешь другую игру. Но ты понимаешь, что на жажде наживы, ты не получишь преданных тебе, они сбегут к тому, кто больше даст. Ты уважал меня за преданность, и всегда презирал и уничтожал слишком жадных до добычи. Теперь они повсюду. Они только и думают о том, как отхватить больше. Где страх, где покорность?

— Мы потратили на войну очень много сил и средств, я только запасаюсь новыми. Ты решил, что я не вижу разницы? Ты посмел думать, что я не знаю, что происходит в моей империи? Я всем управляю, я — центр всего. — Нейбо перешел на холодный тон. — Знай свое место, Ас. Ты никогда не был моим советником, ты всегда видел не дальше своих интересов, а я видел все. Это ты запутался и не вини меня. Я знаю, что происходит. Скоро нас ждет новая развязка событий. Передышка, только передышка. Я уже стал задумываться, нужен ли ты моему преемнику, он так покорен и хорош, что я думаю, что ты ему уже не нужен. Ты пришел, чтобы возмутиться. Ты думаешь, что я предал свои принципы. Вовсе нет. Я кое-чему научился у тебя и того, кого ты слепил из моего врага. Кроме власти есть еще одно сладостное ощущение. Это когда тебе верят и боготворят. Новый капитан мне верит, я занял твое место в его сознании и душе, теперь он всецело мой. Ты будешь отныне наделен другими полномочиями. Ты будешь его охранять, нашу тайну. Я бдителен, Ас, я вижу трещину в твоей душе. Осторожно! Ты знаешь, что тебя ждет.

— Знаю, повелитель, — Ас понял, что над ним снова нависла угроза. — Прости, что усомнился. Я и верно потерял суть. Нужен ли я как прежде? Может быть, ты найдешь мне иное занятие?

— Опять хочешь убежать от меня? Тебе скоро предстоит большая работа, вместе с новым капитаном. Ему будет нужна его тень. Твое присутствие смущает моих приближенных, что ж, мы их удивим. Твоему пытливому уму найдется хорошее занятие.

Ас с почтением вышел. Нейбо подошел и нервно откинул крышку контейнера.

— Выходи! — приказал он.

Тело послушно поднялось и заняло позицию, в которой удобно было надевать костюм.

— Ты слышишь, что сказал Ас? — спросил Нейбо.

— Саркофаг не позволяет слышать то, что снаружи, — ответил двойник.

— Ас встревожен тем, что мои подданные стали жадными. Что ты думаешь по этому поводу?

— Мне чужда собственность, не могу оценить его тревогу, поэтому не могу и ответить тебе, — мягко проговорил двойник.

— А то, что я тебе подарил? Если бы у тебя отобрали эти предметы?

— Такое невозможно. Никто не приближается ко мне. Ас хорошо меня охраняет, и все бояться твоего гнева.

— Ас не причиняет тебе неудобств?

— Мне все равно — есть он или нет.

— Тебе все еще больно в костюме?

— Да.

— А где мой первый подарок? Я знаю, что остался только один. — Требовательно спросил Нейбо. — Где он?

— Он у посланника, которого ты великодушно отпустил. Ты подарил его мне в знак примирения. Посланник нес договор, предмет был нужен как извинение за неудобства. Ты так поступил со мной.

— Я не приказывал одаривать пленного! Ты допускаешь вольности! Я заметил! Почему ты отдал предмет? Ты знаешь, кто это был? Ты узнал пленника.

— Я узнал в нем существо схожее с мной. Ты переживаешь напрасно. Второй предмет остался у меня. Я понимаю, ты запрещаешь мне одаривать. Я делаю как ты. Ты не приказал мне остановиться.

Нейбо стоял рядом, близко и не чувствовал лжи в его словах. Все то же бесстрастие. Но эти проблески разума, эта издержка, не нравились ему. Сейчас ему были доступны все мысли, все ощущения этого существа, но Нейбо не чувствовал, что знает о нем все. Он отогнал, еще не подтвердившиеся подозрения, но о сомнениях Аса помнил всегда.

Он решился не запирать тело в контейнер, оставил его за перегородкой, он пробовал почувствовать, что с ним происходит, что у него внутри. Мелькали видения прошлых событий, образы последних встреч, что Нейбо уже видел. Он не заметил ничего, что могло бы привлечь или насторожить его. Сознание его двойника словно спало и видело сон, в котором реальность перепутывалась с прошлым. Он увлекся, стал следить за последовательностью этих картин, и словно сам стал видеть тот же сон. Существо отождествляло себя с ним, у него не было, казалось, ни своих переживаний, ни своих впечатлений, ничего, что могло бы насторожить хозяина.

Нейбо успокоился и отпустил его. Он стал повторять вновь и вновь эти сеансы, оценил его чистое восприятие действительности. Он еще более стал упиваться тем, какое дело он свершил.

Потом начались беседы. Нейбо давал ему наставления, стал объяснять, почему он поступает так или так, стал комментировать происходившие за день события. Он стал воспитывать своего принца в своем духе. Его ждало новое открытие и новый триумф, оно стало вести себя так же как он, даже когда Нейбо ему не приказывал. Оно становилось им, оно жило его мыслями, его пониманием ситуации. Оно даже переняло механизм принятия решений. Такой победы Нейбо не ожидал. Он словно воссоздавал себя заново. Послушная кукла стала перенимать его черты и перенимать талантливо.

Проходило время, и старый Нейбо стал пожинать плоды своих трудов. Новичок уже не нуждался в тотальном контроле, можно было давать ему свободу в мелких мероприятиях. Ас все еще преследовал двойника, и тогда Нейбо старый требовал Аса рассказать о наблюдениях. Бдительный Ас снова и снова не замечал разницы, часто путал их поступки, говорил, что он сделал так-то, забывая, кто здесь повелитель, а кто слуга.

Новый Нейбо был допущен к личному кораблю старого капитана и после нехитрых объяснений смог им управлять. Теперь ему было позволено самостоятельно покидать базу и выполнять тайные поручения, на что старый Нейбо очень рассчитывал.

Рана все больше причинять ему неудобства, лишние перемещения стали в тягость, двойник открыл ему новые возможности. Они тайно путешествовали, без Аса. Новичок оказался прирожденным пилотом, не смотря на то, что совсем не помнил свое прошлое, когда был виртуозом в полетном искусстве. Он понимал саму суть движения, он проник в сам смысл полета на незнакомом и недоступном для других корабле. Система корабля хорошо сживалась с новым пилотом, а он чувствовал необыкновенные возможности этого судна. Это подвигло старого пирата на то, чтобы использовать его в новом качестве, воспользоваться новым талантом своего пленника и слуги.

Молодой Нейбо начал обучать пилотов для полетов в новом стиле. Нейбо старый давал ему схему полета и новичок без труда разбирался в ней. Скоро под его командованием флот Нейбо освоил новые приемы полетов.

Нейбо ликовал. Утратив свои прежние повадки и принципы, потеряв прошлое, капитан Нейбо сохранил свои способности, а может, и преумножил их за счет уроков старого Нейбо, возможности чувствовать больше, чем прежде.

* * *

Ас ждал удобного случая, чтобы проверить, появляется ли истинный Нейбо перед публикой или новоявленный капитан окончательно занял его место. Ас не знал, что происходит за непроницаемыми стенами его комнат. Он выбрал ситуацию, когда они оказались в доем.

Нейбо как всегда вышел из своих помещений и, не сказав ничего свите, направился к выходу. Ас безропотно пошел следом, их проводили взглядами до самых дверей. Никто их больше не сопровождал, Нейбо не дал такого приказа. Он знал дорогу, они прошли потайными коридорами к личному кораблю Нейбо. Ас понял, что им предстоит куда-то лететь. Он не любил этот корабль, там было неуютно, словно в брюхе огромного хищника. По сути, это была биологическая капсула похожая по устройству на самого Нейбо. Он летал один или с одним пассажиром. Параметры корабля были Асу неизвестны, он был на борту только дважды, и не получил никакого удовольствия от полета. Ас поборол неприятные ощущения, когда оказался внутри, тут не было комфортных условий для пассажира в полете оставалось только лежать на полу и испытывать отвратительные ощущения. Корабль был похож на своего владельца.

Они парили над базой, ускорились и ушли прочь, куда-то глубоко в космос. Ас вспомнил, что нового капитана Нейбо не учили управлять кораблем, следовательно, рядом был настоящий. Он не звал Аса с собой и не остановил его, никак к нему не обратился. Почему? Не хотел вызвать подозрения? Ас посмотрел на фигуру рядом. Гадать было бесполезно — никакого отличия.

— Скоро ты получишь ответы на свои вопросы, Ас, — услышал он.

Ответ был вполне в духе Нейбо. Ас почувствовал себя неловко, словно на него обратила внимание целая толпа. За большой промежуток времени, прошедший после того, как Нейбо сделал себе копию, это было первое обращение к нему капитана вне его покоев.

— Куда мы летим? — спросил Ас.

— К одной из звезд. Мне нужна энергия, — был ответ. — Моих сил не хватает. Если ты собираешься следовать за мной, тебе понадобится защитная одежда. Там, куда мы направляемся, атмосфера тебе не подходит.

Корабль опять увеличил скорость, и Ас потерял всякий ориентир. Он уже решил, что рядом настоящий Нейбо, поскольку двойника без охраны он не отпустил бы.

Полет был недолгим. Разгон. Скачек. Остановка. Ас не знал где они, так как не он управлял кораблем. Стоило ему подумать, и он словно получил возможность увидеть мир снаружи. Нейбо воздействовал на него, и Ас узрел окружающее пространство его глазами. Выбор Нейбо пал на систему желтого карлика. Он выбрал не одну из планет, а одну из лун крупной планеты достаточно удаленной от своей звезды. Ас оценил обстановку. Ему здесь не подходил не только климат, но и сам свет мог быть губительным для него. Они сели. Нейбо быстро вышел наружу, оставив Аса одного, только указал на контейнер с костюмом. Ему пришлось переодеться, и только после этого он вышел следом за Нейбо. Мрачный силуэт капитана выделялся на фоне утренних сумерек, как темное пятно. Неплотный воздух колебал его одежды.

Ас не вступал ни на одну из планет с тех пор, как летал устанавливать мир между кланами, а было это уже давно. Притяжение планеты вызвало неприятные ощущения, у Аса мигом испортилось настроение. Он стал осматриваться и подумал, что стоит вернуться на корабль. Нейбо его присутствие было не нужно. Он не приказывал следовать за собой, значит, Ас пока мог быть свободен. Нет. Что-то не так. Нейбо зачем-то взял его с собой.

А Нейбо тем временем стоял неподвижно, потом повернулся в одну сторону, затем в другую, выбрал третье направление и бесшумно двинулся вперед. Ас пошел за ним, поскольку никакого повеления оставить Нейбо в покое не было.

Он смотрел в спину темной фигуре и скоро понял, что не верно сделал вывод, — перед ним был двойник. Сначала он шел ровно, словно летел над поверхностью, потом стал покачиваться из стороны в сторону, устал, потом он остановился. Ас приготовился к неожиданностям. Первое, что пришло ему в голову, что двойник решил его убить, чтобы избавиться от преследователя, а потом сбежит. Ас потянулся за оружием. Двойник тем временем высвободил руки из одежды и поднял их вверх. Ас ждал подвоха и был готов испепелить его в любой момент. Двойник просто снял шлем, ничуть не прилагая к этому усилий, словно делал это всегда, снял защитный капюшон и тряхнул уже внушительной шевелюрой, потом повернулся лицом к Асу. Ас давно не видел этого лица, стал забывать его, внутри зашевелился тот самый страх, который Ас успел забыть. В сумерках лицо казалось нереальным, очень бледным, черты и размер с остальной фигурой, поэтому произвело на Аса обескураживающий эффект. Капитан Нейбо смотрел на него в упор, от чего Асу совсем стало не по себе, он отпустил оружие.

— Ты можешь снять шлем? — проговорил Ас.

— Могу, — услышал он в ответ мелодичный голос. — Раз увязался за мной — не мешай. Ничего неожиданного не произойдет. Мне нужна энергия этой звезды, чтобы восполнить запас сил. Я не сбегу. Можешь осмотреться, следить за мной не обязательно.

Ас чувствовал себя завороженным, гипнотический звук этого голоса заставил его забыть и страх, и вопросы, которыми он начал задаваться. Стоило в очередной раз увидеть его воочию, чтобы вспомнить, что он оказывает влияние на окружающих. Новый Нейбо внушал Асу благоговение, совсем не те чувства, что прежний. От пристального взгляда тело начало млеть, мысли спутались, в душе возникло мерзкое слащавое подобострастие.

Его вывел из оцепенения шум шагов. Это Нейбо удалялся в темноту сумерек. Шлем валялся на земле, Ас поднял его и осмотрел. Сейчас он не работал, его поверхность была гладкой и ровной. Как он смог снять его, без посторонней помощи? Ас вертел шлем, замки целы и с виду он не поврежден. Новичок перехитрил Нейбо! Быть не может! Интересно, настоящий Нейбо знает про этот трюк? Ас решил не отставать и сосредоточился, чтобы ничего не упустить. Ситуация превратилась из интересной в опасную.

Рассвет наступил очень быстро, вскоре огромное светило играло великолепными красками зари, выплывая из-за горизонта. Его свет был ярок для Аса, он мог смотреть только через мощные фильтры, цвета исказились, и заря потеряла привлекательность. Пока он смотрел восход, отстал от подопечного. Ас осмотрелся и увидел вдалеке знакомые очертания — костюм. Ас стремительно двинулся туда, поднял одежду и засуетился. Он осмотрелся вокруг несколько раз. Никого. Куда он скрылся? Ас занервничал, он не чувствовал его, не мог найти. Тело исчезло. От места, где Ас нашел костюм, тянулся след двуногого существа. Ас последовал за ним, проклиная на ходу собственную беспечность. Он шел и шел по гладкой поросшей местными растениями долине. Она была ровной и казалась безжизненной. Здесь рос невысокий кустарник и местные травки. Когда ступня касалась травы, то слабо приминала ее. По этим отпечаткам Ас отыскал двойника далеко от корабля. Он проделал значительное расстояние. Он? Ас увидел тело без костюма и вспомнил, что это женское существо.

— Я не сбегу, — сказал она. — Костюм мне мешает. Тут он не нужен. Тебя смущает, что мне удалось от него избавиться. Замки для того делают, чтобы их открывать.

Она лежала на проплешине среди травы, лучи солнца скользили по ее телу. Ас подошел ближе.

— Я могу что-нибудь сделать для тебя? — спросил Ас, сам не понял зачем. Какую услугу он может оказать ей? Следовало бы возмутиться и попросить объяснить выходку с костюмом и кораблем. Что вообще происходит?

— Не загораживай мне солнце, как сказал Диоген Александру Македонскому, — произнесла она.

Ас отошел в сторону, перестал создавать тень и только теперь задумался над услышанным. Что она имела в виду? Она употребила неизвестные ему слова из другого языка. Ас впился взглядом в тело.

— Я не убегу, — снова повторила она. — Тебе незачем быть тут. Осмотрись. Изучи природу. Можешь уйти на корабль, если свет не нравится. Сегодня здесь самый длинный день в году, и солнце будет над горизонтом много часов, почти местные сутки. Я буду тут. Оставь костюм. Когда наступят сумерки, я вернусь. Отдыхай, Ас. Бежать мне не куда, у нас один корабль — на двоих.

— Нейбо знает? — спросил Ас.

— Знает, это он отпустил меня. Мое тело нуждается в планетных условиях и естественном тепле. Я могу болеть, если не буду посещать такие места. Иногда мы станем прилетать сюда. Это новый пункт нашего соглашения. Иди.

Ас продолжал стоять, стоял несколько часов, когда ему надоело стоять, он сел, когда местное солнце пришло в точку зенита, свет совсем стал невыносим, Асу пришлось убраться на корабль, чтобы не ослепнуть.

"Да, Ас, ты настырный. Ты засуетился. Роль соглядатая не притупила твой ум. Ты задаешь вопросы? Ты насторожился из-за костюма, но если бы ты знал, кто такие Диоген и Александр Македонский, то пристрелил бы меня. Надо быстро все обдумать, такой возможности может долго не быть, у меня меньше суток..." — думала она.

Лучи светила скользили по коже, тело набиралось сил, а в ее голове шел бурный процесс. Ощущение свободы не трогало ее и не пьянило, как сбежавшего пленника. Впереди было возвращение, которому она придавала больше значения.

К ней стали приходить воспоминания, короткие вспышки прошлого и голоса, странные фразы и образы. Первое воспоминание пришло, когда ее собственный силуэт она нашла в сознании отпущенного пленника. Подарок был извинением за причиненный вред. Так Нейбо поступил с ней. Она отдала своей неожиданной "жертве" один из предметов полученных в дар, в знак примирения. Нейбо устроил очередную проверку, он понял, что плененная знала ее, и решил проверить обратное. Землянка была только схожим существом в ее сознании, похожим на нее. Не более. Туман, застилавший память, помог ей остаться вне подозрений Нейбо. Но встреча не прошла бесследно, она мелькнула, как молния, осветив темное прошлое. Со временем темнота стала рассеиваться, потребовалось напряжение, чтобы скрывать от Нейбо истинные ощущения. Она пользовалась саркофагом, в котором жила без костюма, как защитой от проникновения, как возможностью обдумать следующий шаг. Появление похожей на нее землянки будоражило ее сознание, заставило искать ответ на вопрос: почему в ее памяти существовал ее собственный образ? Ответ еще не нашелся.

Другим направлением ее анализа был ее странный обладатель — Нейбо. Теперь стало более понятно, о какой миссии говорил ей тот загадочный собеседник. По ее сегодняшнему разумению, Нейбо творил несправедливость. Он культивировал власть над другими, не имея на то никаких особых прав, а ее считал вовсе бездушной собственностью и относился так же, как к любой вещи, что уже было странно, поскольку она превосходила его по возможностям. Как не мучительно было находиться в костюме, но так она могла изучать своего противника. Нейбо играл в игру с ней, а она с ним, с той лишь разницей, что Нейбо не знал, что покорное во всем существо ему — не союзник. Она воспользовалась аллегорией из одного своего воспоминания. Кто-то говорил ей о реке, что если хочешь понять, куда она течет, не нужно препятствовать ее течению. Она не вспомнила, что такое река, просто увидела на одной из планет, на которую возил ее Нейбо, поток и сообразила, о чем шла речь в той фразе из воспоминаний.

Постепенно стали возвращаться кусочки старой памяти, но, находясь под контролем, она не могла собрать воспоминания воедино. Новые возможности позволили ей оградить некоторые области своего сознания от влияния Нейбо. Ас оказался прав, Нейбо не знал, что сотворил. В этот каждодневном фехтовании Нейбо стал проигрывать. Рана все больше подтачивала его силы, и он не все мог адекватно оценить. Временами не он ее контролировал, а совсем наоборот. Она внушала ему некоторые идеи так осторожно, что он принимал их за свои. Многие перемены в стане пиратов произошли от таких идей.

Ас мало помогал Нейбо и не мешал ей. Он самоустранился. Прежде, он не пропускал некоторые несуразицы в ее поведении, теперь не видел разницы между капитаном Нейбо и своим прежним повелителем. Следовало этим воспользоваться. Ас, на которого Нейбо рассчитывал, был ненадежным помощником. Однако, склонить Аса на свою сторону, означало получить очередную порцию свободы. Проверить — просто. Если Ас расскажет Нейбо, что она сняла шлем и костюм сама, то это будет провал, если промолчит, то она одержала очередную победу. Прежнее отношение Аса к ней вернется и можно будет... Она остановилась. Рано думать о столь далеком будущем. Впереди у Нейбо, а значит и у нее новый проект. Он готовиться нанести новый удар и много вреда, нужно изменить ситуацию. Сейчас ей предстояло решить — как. Остальное — потом. Все, что будет сопутствовать успеху, подберется само, по пути. Главное найти маленькую трещинку и дать ей вырасти, потом от напряжения все развалится само. Судя по списку последних ограблений, они собирают какие-то технические детали и материалы, значит, будут строить. Что? Станет ясно после ее возвращения.

"Ас подумал, что я сбегу. Как он себе это представляет? Мне бежать некуда. Если прошлое не существует, куски в виде фраз про Диогена, реку или что-то другое. Но у меня было прошлое. Было. Искать его не время, если я выдам себя, то смысла не будет продолжать помнить. Воспоминания Аса часто мешают ему, он помнит меня другой, и не видит меня сейчас. Мне ничего не мешает, достаточно того, что уже есть. Настоящее гораздо интереснее воспоминаний, оно происходит здесь и сейчас, нужно чувствовать течение этой реки, отстранишься — потеряешь суть. А что в конце? Научить Нейбо, быть другим? Он следует своему добровольному выбору. Он не изменится. Он умрет быстрее, чем научится в этой форме жить иначе. Пока я могу нейтрализовать только вред, который он приносит, остальное — не в моей власти". — Думала она.

Свет таял, светило ушло за горизонт, в чистой атмосфере искрились остатки заката. Пришло время возвращаться. Костюм снова был на ней, шлем, она оденет перед посадкой на корабль, а пока она вдыхала прохладный вечерний воздух. Здесь еще не появилась разумная жизнь, поэтому помешать своим присутствием, она никому не может. Красивая планета, лучшее, что она видела за последнее время.

— Ты долго, — заметил Ас.

— День закончился. Пора лететь, — сказал Нейбо, не слыша его замечания.

— Как ты управляешься с кораблем? — спросил Ас.

— Я знаю, как он летает. Важно понять принцип.

Они вернулись назад. На этот раз капитан Нейбо не пошел потайными коридорами. Они оказались на оживленном перекрестке базы, дороге, ведущей от пирсов к корпусам, где жил Нейбо со свитой, и торговой магистрали. Нейбо шел через толпу, прохожие смотрели на него и расступались. Он двигал головой из стороны в сторону, осматривался, ловил восхищенные взгляды. Он даже стал отвечать на приветствия. Ему пытались подносить дары, но он отказывался от них. Ас только успевал отталкивать особенно назойливых прохожих и вовремя освобождал дорогу. Нейбо словно не замечал толпы, она расступалась за мгновение до того, как он делал следующий шаг.

Вот они вступили в зону, куда посторонних не пускали. Ас поравнялся с ним и тихо спросил:

— Зачем идти в толпу?

— Опасаешься за меня? — послышался вопрос. — Я теперь буду посещать людные места, я хочу, чтобы меня видели. Они видят меня, и я произвожу на них благотворное впечатление. Они благодарны, за ту жизнь, которую имеют. Их энергия питает меня, придает мне сил. Правитель должен показываться перед своими подданными.

Ас понял, что отвечает ему настоящий Нейбо. Он снова их перепутал. Опять попался в старую ловушку.

Двойник привел его в покои Нейбо. Теперь они уже двое стояли перед ним.

— Не уходи, — приказал настоящий Нейбо двойнику.

Тот остановился в ожидании. Нейбо снял с него шлем.

— Это для того, чтобы ты не путал нас, Ас, и не терял суть рассуждений, — объяснил Нейбо. — Как он вел себя? Расскажи, что происходило, на той планете, куда вы летали? — он обратился к Асу, но не стал дожидаться ответа, осмотрел двойника.

— Полет благотворно на тебе сказался, ты лучше выглядишь, и взгляд стал ясным. Толпа уже не раздражает тебя, ты более чуток к моим указаниям. Да, тебя стоит отпускать для таких процедур. Согласен.

Теперь он обернулся к Асу, чтобы получить ответы на свои вопросы.

— Пришлось снять костюм, повелитель, его тело нуждается в непосредственной подпитке, — сообщил Ас. — Но я не смог быть рядом, там плохие условия для моего зрения. Прости, ты не предупредил меня. Он только лежал от восхода до заката, я наблюдал за ним из корабля. Ничего не случилось.

— Ты взволнован, Ас. Почему?

— Я не ожидал, что мы пройдем через толпу. Раньше так не было. Я только успевал расталкивать зевак, если будет так и в будущем понадобиться еще охрана.

— Мне или ему? — Нейбо вдруг засмеялся противным хриплым смехом. Ас не знал, что ответить, решил промолчать. Он стал думать, что слишком часто их путает, что пора научиться их наконец-то различать.

— Различие? Да ты прав, но когда вы в толпе, ты, Ас, должен помнить всегда, что я рядом с тобой, хотя меня и нет. — Нейбо снова засмеялся. — Вам двоим предстоит совместная работа. Очень важная для нашего дела. А чтобы были отличия, я тебе помогу. — Он подошел к двойнику. — Где мой подарок, малыш?

Капитан Нейбо извлек откуда-то цилиндр и послушно отдал Нейбо-повелителю. Тот добыл подобие браслета и ловко нацепил его на руку капитана Нейбо. Цилиндр висел на кисти и капитан Нейбо обхватил его пальцами.

— Придет время — он пригодится тебе, — удовлетворенно заявил Нейбо-повелитель. — Теперь внимайте мне. Вы полетите завтра в систему Фет. Мой корабль встретят и проводят. Проследите, чтобы за вами не наблюдали посторонние. На месте вы узнаете, чем должны заниматься. Иди, собирайся Ас. Позаботься о пище для него, только, чтобы мой верный Неро не пронюхал. Что-то он слишком стал интересоваться моим заместителем. От тебя потребуется все искусство. Иди, нам еще нужно обсудить некоторые мелочи.

После ухода Аса, Нейбо обошел свою копию вокруг.

— Ты готов, чтобы действовать самостоятельно. Вот и посмотрим, чему ты у меня научился. Хорошо. Пока ты ведешь себя хорошо. Но опасайся Аса, когда он бдителен, тогда — опасен. Я подозреваю, что он стал питать лишние надежды на твой счет. Он нас путает. Проследи за ним, если он начнет говорить с тобой в недозволенном тоне или просить о странном, ты всегда можешь через корабль сообщить мне, а я дам тебе совет. Я все время буду давать тебе советы. Ты никогда ничего не спрашиваешь, но я еще не закончил тебя учить, поэтому ты будешь мне докладывать, как идут дела. Понимаешь?

— Я выполню твою волю.

— Если у тебя получится справиться с моим заданием, то я начну размышлять над тем, можно ли тебе доверить больше. Кстати, тебе придется жить в костюме, когда закончишь дело, я опять отпущу тебя погреться.

* * *

Система Фет — окраина империи Нейбо. Здесь жили "вольные", те из пиратов кого Нейбо отпустил живьем на покой, наемники, которые работали на империю и обладали уникальными знаниями в определенных областях. На одной из планет системы была лаборатория, где похищенных Нейбо уникумов из разных народов, переделывали в послушных слуг, тут некогда работал и Ас.

Все семь планет и их спутники были заселены, где-то местными народцами, которые и не подозревали, что их система обжита другими, поскольку не развились до межпланетных перелетов, где-то переселенцами или пиратами. Тут царило относительное затишье. Без дозволения Нейбо сюда просто так никто не летал. Это были его личные территории.

Ас перенес еще один неприятный полет на корабле и был рад вступить на твердую землю. Капитан Нейбо посадил корабль рядом с небольшим поселением. Встречающие быстро, прямо у них на глазах, замаскировали его. Их проводили в отведенные им обоим дома, но капитан Нейбо дал указание, что они будут жить в одном доме, от второго он отказался. Отказался он и от отдыха, и от приношений, потребовал, чтобы ему показали то, ради чего он прилетел.

Их взору предстал новый корабль. Он был мал даже по сравнению с небольшим кораблем Нейбо, но крупнее тех, которые перевозили крейсера пиратов, и которыми был вооружен по большей мере пиратский флот. Ас не разбирался в тонкостях строительства кораблей, внешне новенький корабль впечатлил его изяществом формы и легкостью конструкции.

— Хорошо, — сказал капитан Нейбо. — Он уже летает?

— Летает, господин, — ответил старший из тех, кто строил корабль.

— Капитан, — поправил его Нейбо. — Обращайтесь ко мне капитан, так более точно.

— Летает, капитан. Летает отменно.

— Это верно, что он будет неуязвим? — спросил капитан Нейбо.

— Не совсем так, капитан. Ничего идеального не бывает. Я не берусь судить столь высоко, капитан, но это лучшее наше создание. Оно уникально, в том смысле, что корабль и тот, кто им управляет, составят единое целое, как вы требовали.

— Хочу испытать его, — приказным тоном заявил капитан Нейбо.

— Разумеется. Позвать пилота?

— Я сам. Останься здесь, Ас.

— Я должен быть с тобой, капитан, — возразил Ас.

— Там найдется место для второго? — спросил капитан Нейбо у одного из стоявших рядом инженеров.

— С трудом, капитан. Вы не приказывали...

— Я помню, что я приказывал, — грубо оборвал его Нейбо. — Попробуй, Ас.

Они поднялись на борт. Здесь было действительно тесно. Ас едва втиснулся за место пилота. Капитан сел, система тут же опутала его фигуру сотнями контактных нитей. Ас понял, что для создания этого корабля Нейбо раскрыл некоторые секреты своего судна. Пилот был соединен с системой, и она включилась сама. Над кораблем распахнулся купол, и он плавно пошел вверх. Ас пытался подключиться к сознанию капитана Нейбо, в ответ система стала опутывать и его. Ас испытал противное чувство, словно к нему внутрь залезли юркие твари и копошатся там, ищут удобное место. Он стерпел, зато, получил возможность слышать и чувствовать то же, что пилот.

Это во истину было прекрасно. Ощущения капитана оглушили Аса, такими яркими и масштабными они были. Сбылось то, о чем Ас давно забыл, — влезть в сознание двойника.

Сначала они парили над поверхностью, словно корабля вовсе не было, есть только сам пилот, наделенный способностью летать. Ас почувствовал больше, чем мог чувствовать обычно: свет, плотность потока воздуха, ветер и его сопротивление, мелкие частицы пыли, окружающий мир стал острее. Он переключился на сознание Нейбо и был потрясен, его чувствование было еще обширнее, но он чувствовал схемы, которые превратили его тело в летающую машину. Он познал механизм, едва прикоснулся к этому чуду творящей мысли. Он изучал и осмысливал ситуацию с бешенной скоростью, Ас не успевал уловить, о чем от только что думал.

Они качнулись, от неожиданности Ас потерял контроль, пропустил момент, когда они ускорились и понеслись с невероятной быстротой. Он слышал звуки, чувствовал удары воздуха. Потом пилот, словно, с ума сошел.

* * *

Она вспомнила, что умеет летать, неожиданно и быстро. Прошло лишь короткое мгновение между воспоминанием и вернувшейся памятью. Картинка. Она сидит в штурмовике и по связи объясняет кому-то, что нужно слиться с машиной, почувствовать себя частью корабля, причем самой главной — мозгом, а потом совсем забыть, что корабль существует — лететь самостоятельно. "Летаешь не ты, а твое сознание, оно быстрее реакции рук, движений тела, оно движется со скоростью мысли, и если корабль такое позволяет, противник тебя не поймает, в том случает, если противников не так много". — Вспомнила она.

Этот корабль позволял проделывать все то, о чем она думала тогда, в своем воспоминании, в прошлом. Вот почему она смогла разобраться в тех замысловатых схемах, что предлагал ей Нейбо, она знала их раньше. Она попробовала поделать самый сложный вираж, который помнила, он дался с небывалой легкостью, ничто не мешало, тут действительно работала мысль. Возможности этого корабля напрямую зависели от пилота, который им управляет. Они были уже за пределами орбиты планеты, неслись в межзвездном пространстве. Вдали был поток метеоритов, она устремилась туда, чтобы испытать, обгонит ли она поток. Мелкие частицы проносились мимо, одна попала в нее, возникло физическое отражение попадания, ощутимо. Разворот. Разгон. Мелкие метеориты разбиваются в пыль. Вот один крупный. Обогнуть или уничтожить? Уничтожить. Мощный разряд разметал метеорит на куски. Только теперь она поняла, что бессознательно что-то уничтожила. Новое открытие ее поразило. Метеорит было жаль. Она посмела его разрушить и не приложила никаких усилий, лишь подумала о том, что он мешает, стоит на ее пути. Оружие. Тут есть оружие. На месте метеорита может быть что угодно. Все, что не понравится или помешает пилоту, превратиться в пыль. Она проверила еще. Цель — другой метеорит. Опять вопрос вполне естественный: обогнуть или уничтожить? Уничтожить проще. Разряд. И нет метеорита. Чудовищно. Это не просто корабль — это машина для уничтожения. Она решила вернуться.

* * *

Ас потерял сознание от головокружительного полета. Провалился в небытие и только ощутил напоследок, как те мелкие твари, что поселились внутри, уползают из него.

Он очнулся в доме, куда их поселили. Рядом стояли Нейбо и незнакомое существо.

— Он пришел в себя, капитан, — пояснил незнакомец.

— Как его здоровье? — спросил Нейбо.

— Нужен только покой. Шок. Пройдет.

Скорее всего, незнакомец был врачом. По приказу Нейбо он удалился, и они остались вдвоем.

Нейбо сел поодаль и молчал. Ас наблюдал за ним. Мир периодически начинал вращаться.

"Не напрягайся. Бесполезно", — услышал он в своей голове.

— Ты? — вслух произнес Ас, осознав что перед ним двойник.

"Тише. Тут есть кому нас услышать, мой верный Ас. Мы далеко. Настоящий Нейбо не властен надо мной. Здесь только капитан Нейбо. Если для тебя они еще не одно и то же". — Прозвучала достаточно длинная фраза.

Ас осмыслил ее, от волнения мир снова пошел колесом. Он оказался рядом. В доме были закрыты все щели, Ас не ощутил ни единого колебания воздуха. Капитан Нейбо высвободил руку и хотел прикоснуться к голове Аса. Тот вяло отшатнулся. Нейбо мог убить его одним прикосновением.

"Рука убивающая, может и лечить". — Услышал он.

Потом Ас потерял всякую волю к сопротивлению, тело его парализовало, и Нейбо положил свою руку ему на голову. Мир стал вращаться сильнее, ему слало плохо, точно так, как в тот день, когда он упрямо смотрел в глаза тому существу, потом пришли тошнота, боль и он ничего не видел. Затем он почувствовал себя лучше, в мыслях появилась ясность, вернулось зрение.

Капитан Нейбо опять сидел поодаль.

— Не садись больше со мной в корабль, что хорошо для пилота, плохо для пассажира. Ты мог умереть.

— Я только потерял сознание. Ты слишком быстро летал.

— Я не имею права препятствовать твоему устремлению, только в следующий раз будет хуже. Я буду часто летать, пока не доведу корабль до совершенства. Нейбо разозлится, если я привезу ему твой труп. Сегодня, я скажу ему о случившемся.

— У вас связь?

— Мы слышим друг друга через корабль.

— Так далеко?

— Да. Вставай. Идем. Он ждет моего первого сообщения.

Ас легко поднялся и безропотно пошел следом. Они подошли к замаскированному кораблю, Нейбо беспрепятственно прошел сквозь сильное поле и втянул Аса следом. Асу показалось, что на мгновение его разобрали на атомы и собрали вновь.

В брюхе корабля состоялось странное совещание. Капитан Нейбо сделал так, чтобы Ас через него мог слышать настоящего Нейбо.

— Итак. Я жду твоего решения, — сказал настоящий Нейбо, обращаясь к заместителю.

— Мне понравилось летать, — ответил капитан Нейбо. — Совершенная работа.

— Я не чувствую, что ты уверен.

— Все сделано в точности так, как ты велел.

— А-а. Ты нашел изъян.

— Я покорен тебе.

— Ты нашел изъян? Говори.

— Я не имею права тебе советовать, повелитель.

— Ас, я тебя спрашиваю, что он нашел? Ты летал с ним?

— Да, повелитель, но мне стало плохо, я потерял сознание.

— Почему? Ах, да корабль защищен от постороннего проникновения. Хорошо, что ты это проверил. Ответь мне, капитан Нейбо, что ты нашел? Я чувствую, как ты недоговариваешь. Ты посмел мне перечить?

— Нет, господин, воля твоя я покажу.

Замелькали образы, обрывки полета, замысловатые биологические схемы.

— Ты постиг больше, чем я ждал, — похвалил Нейбо. — Поправь. Я позволяю тебе. А ты Ас продолжай летать с ним.

Связь оборвалась. Ас с превосходством посмотрел на капитана Нейбо.

— Ты будешь со мной летать, — согласился тот.

В следующих полетах повторилось то же самое, потом Асу становилось все хуже, вскоре он заболел. Тело не слушалось его, он терял ориентацию, зрение, не понимал, где находится. Кончилось тем, что его просто клали в корабль, как ненужный груз, а что было потом, он не мог знать, потому что проводил полет в беспамятстве.

Однажды он пришел в себя не в доме. Он лежал ничком на местной почве, она неприятно пахла, этот запах и привел его в чувства. Зрение его ослабло, он едва различил силуэт корабля и фигуру, кто-то сидел рядом. Кто еще, если не он.

— Где мы? — выдохнул Ас.

— Ты едва не умер, безумец. Пришлось остановить корабль и извлечь тебя. — Услышал он мелодичный голос. Это означало, что капитан Нейбо снова снял шлем. — Если ты еще не понял, объясняю, твой повелитель хочет твоей смерти. Я тебе это говорю. Я знаю, о чем действительно думал Нейбо, когда приказал тебе летать со мной. Он знал, что рано или поздно ты умрешь.

— Откуда ты знаешь?

— Ты совсем потерял смысл происходящего. Я живу теми же ощущениями, что и мой повелитель. Я думаю — как он, ощущаю — как он, принимаю решения — как он.

— Ты не дал мне умереть, значит, ты лжешь, — едва выговорил Ас. Усталость была так велика, что он вот-вот провалится в пустоту.

— Ты не рассказал, что я снимаю шлем и костюм. Ты не выдал меня. Ты не дал мне умереть, я возвращаю долг.

— Тебе выгоднее убить меня. Я умру сам, и Нейбо будет доволен, и о твоих вольностях никто не узнает. Ты, я вижу, многому научился за последнее время, но ты не переиграешь Нейбо.

— Повелителя нельзя обмануть, — равнодушно заключил капитан Нейбо.

— Почему же ты не дал мне умереть? — недоумевал Ас.

— Потому что ты меня позвал. Только забыл зачем, — подытожил капитан Нейбо. — Полежи тут пока я закончу полет, потом я снова заберу тебя, а завтра буду летать в одиночестве. Мне не нужна твоя жизнь, я своей владею не в полной мере.

Ас смог различить его движение, он надел шлем, пошел к кораблю и улетел.

Ас хотел забыться, но противный запах от почвы не давал ему впадать в беспамятство. Ас стал размышлять. Этот капитан Нейбо, оказывается, не так прост. Затевает ли он что-то или это говорит в нем новое зарождающееся сознание? Ас не мог найти ответ, и не нужно было его искать, если Ас придет к какому-то ясному пониманию, то Нейбо немедленно будет об этом знать при первой же встрече. Нейбо все же решил его прикончить, а заодно сделать так, чтобы новичок был косвенно повинен в его смерти. Молодой Нейбо не дал ему умереть, поскольку это противоречит какому-то его закону. Вот что нужно внушить Нейбо. Вот в чем, скорее всего, дело. Нейбо так и не научил его убивать, кому как не Асу знать об этом. Этого капитана не бояться, как истинного Нейбо, к нему относятся с рабским обожанием, а такая власть посильнее силы страха и настоящему Нейбо это не может нравится. Малыш его превзошел.

Нужно было заболеть и оказаться на грани смерти, чтобы задуматься над тем какие отношения существуют между двумя Нейбо. Раньше он едва различал их и во втором видел лишь муляж, а потом и вовсе спутал роли. И это он, Ас, который был вечно готов к любым поворотам событий, который сам воспитывал это существо! Он позволил на столько заснуть своей бдительности, что упустил из виду самые важные события. Нейбо понимает, какую опасную игру он ведет, а Ас забыл об этом. Капитан Нейбо только что продемонстрировал, что умеет контролировать ситуацию и вполне собой владеет. Он сам принял независимое от воли Нейбо решение, поставил себя под удар. Понимает ли он, что одного слова Аса довольно, чтобы Нейбо стал подозревать его во лжи? Тогда старый Нейбо найдет изощренный способ избавиться от двойника. А потом наступит его очередь. Ас знает тайну. Ас понял, что попал между двух огней. Какую сторону он выберет?

Он только что остался жив и не хотел умирать, совсем не хотел. Лежа на зловонной земле, обессиленный и беззащитный Ас не хотел умирать. Он на столько сильно ощутил это, что ему стало весело. Он собрал силы, чтобы перевернуться лицом к небу и не вдыхать больше этот мерзкий запах. Его мутило, мир вращался, но он был жив. Жив. Жить его оставил именно тот, кого Ас последнее время начал ненавидеть, видел в нем причину своего одиночества и безысходности. Он ненавидит самого Нейбо! Эта мысли поразила Аса. Он был один, никто не слышал его мыслей, и он признался сам себе, что ненавидит своего повелителя, перед которым трепетал, ценил его проницательность и предвидение, его великую способность управлять огромной империей. А тот второй? Как он относится к нему? В сознании Аса, наконец, четко обозначились две фигуры. Нейбо, которого он хорошо знал, который играл его жизнью в своей игре, которого нельзя обмануть, который за последнее время все больше превращается во что-то абстрактное, то "что есть и чего нет", как он сам сказал. Как верно и умно. Уходил один Нейбо, его место занимал второй, еще неизвестный. Перед Асом впервые встал вопрос кому из двоих он хочет служить?

Выбор оказался не так прост. Совершенно естественно, что Ас немедленно стал искать ответ на него. Между чем и чем он выбирает?

Размышления привели его в собственное прошлое. Когда пираты оккупировали его родную планету Бромс, он в одночасье лишился всего. При бомбардировке погибла вся его огромная семья. Ас остался совершенно один. Во время атаки он был глубоко под землей, проводил свои опыты по биологии.

Он был талантливым, может и самым талантливым из своего народа психо-нейро-инженером, так можно было назвать его специальность. Работа доставляла ему несказанное удовольствие, особенно так называемое перепрограммирование материи, когда рефлексы и законы развития живого существа менялись, развитие текло в иную сторону, по совершенно новому пути, меняло эволюцию. Ас никогда не спорил с создателем всего сущего, он только изучал законы и изредка менял правила, ускоряя ход событий и не принося видимого вреда. Он помогал своим соотечественникам усовершенствовать себя и свое сознание. Он "дрессировал" их, помогал освоить новые возможности, но в очень ограниченной мере. Он совершил открытие, которое могло перевернуть развитие его мира. Однако, законы его народа запрещали насилие над разумом. Как можно торопить эволюцию, естественный закон? Они были слишком строгими, законы его народа, и подчас вызывали у Аса ощущение ограниченности. Ему не позволяли познать все. А Ас с присущим ему любопытством ученого хотел проникнуть в тайну творения.

Гибель семьи не перевернула его жизнь, он не успел проститься с ними, потому что получил приглашение от Нейбо. Он считал Нейбо великим и очень коварным существом, так считали все в его народе. Его народ сопротивлялся влиянию пирата, за что и пострадал. Асу однозначно дали понять, что Нейбо соблаговолил предложить ему службу и высокое жалование, иначе, его ждала смерть. Цена была так высока, Ас за всю жизнь не заработал бы столько, сколько было предложено. Ему предоставляли свободу, возможность далее заниматься наукой без ограничений. Нейбо лично беседовал с ним и оказался сведущ, и весьма, в той области, которой Ас посвятил полжизни. Тем Нейбо покорил его и внушил ему доверие. Его интересовала именно та область, в которой Асу запрещалось работать на родной планете. Соблазн оказался так велик, что Ас не долго мучался вопросом: имеет ли он право служить Нейбо? Его любопытство привело его в круг сторонников Нейбо и, причем, самых преданных. Ас не мог точно сказать, когда он пренебрег некоторыми принципами, принятыми его народом. Нейбо так ловко подыгрывал ему, что Ас не заметил ловушку, в которую втянул предводитель пиратов. Отныне его исследования получили практическое применение. Когда Ас осознал, далеко не сразу, что ради науки калечит чужие души, оказаться и вернуться назад уже, стало невозможно. Несколько попыток сопротивления были жестоко подавленны Нейбо, и подобострастие Аса перед великим пиратом превратилось в обычный страх за свою жизнь. Потом ему стало все равно. Он покорно служил Нейбо, потому что другого пути уже не видел.

В воспоминаниях Аса все произошло за мгновения, на самом деле так прошла последняя треть его жизни, по меркам его планеты — полтора десятка лет.

Теперь пришло время подумать вновь о своем будущем. Перемены. Вокруг были явные перемены, наконец, они коснулись и его. Выбор между двумя Нейбо — опасное предприятие.

Вернулся капитан, Ас потерял сознание сразу после погрузки.

* * *

Наконец-то ей никто не мешал. Ас пребывал в бессознательном состоянии, он беспомощно лежал в доме. Осталось лишь испытать усовершенствованную систему в действии.

Взлет, как обычно. Но потом незапланированная посадка, о которой никто не узнает. Нужно избавиться от костюма, даже если полет отнимет остатки и без того потраченных сил. Вот теперь были совсем иные ощущения, ни один пилот, управляющий этим судном, не поднимется до такого состояния, а если поднимется, то не сразу и не быстро. Чистые ощущения, не трансформированные костюмом, давали иное восприятие полета.

Она не давала кораблю стрелять по намеченной цели. Оказалось, это не так просто осуществить, но можно. В результате полетов на этом корабле в ней проснулось новое ощущение, ранее недоступное или забытое, нарушившее равновесие и равнодушие, вынырнувшее из-за той пелены, которая скрывала прошлое. То разрушительное ощущение, которое она переживала, будучи под контролем Нейбо, теперь принадлежало не самому Нейбо, а ей. Разрушительное чувство агрессии. Этим чувством Нейбо руководствовался наравне с разумом. Хитросплетение этих двух качеств, плюс хладнокровие и терпение, позволяли Нейбо создавать самые подходящие условия для гибели своих врагов. Пока разум искал идеальный способ мести, агрессия подогревала жажду мщения и питала его. От этого Нейбо получал удовольствие сравнимое только с его жаждой власти. Теперь и у нее появилось похожее чувство. Это оно провоцировало корабль на стрельбу. У нее нет других эмоций, зато их в избытке хватало у подчиненных Нейбо. Неуравновешенная психика пилота, коими являлись многие, кому предстояло управлять такими кораблями, была способна разрушать все, что попадало в поле его зрения то, чего боялся или ненавидел пилот, даже менее острого чувства неудобства или неприязни было довольно, чтобы корабль генерировал уничтожающий разряд. Довольно было желания. Эта машина для убийства, обладавшая уникальными возможностями для пилотажа и прекрасными формами делала из пилота раба его желания уничтожать то, что неугодно. Этот биологический монстр — очередное детище больного воображения Нейбо — будет поставлено на вооружение его флота в ближайшее время. Остался один этот полет, одни сутки, чтобы нейтрализовать причиняемый им вред. Можно было внести лишь мелкое исправление, которое не заметят сразу, но оно оттянет внедрение жуткой машины в практику. Его внесли вчера, сегодня нужно было проверить его действие.

* * *

Корабль бухнулся носом в песок. Система освободила ее. Она вышла, пошатываясь. Натянуть костюм сил не было, нужно подождать пока они восстановятся. На песок упал цилиндр, тот самый, который Нейбо пристегнул к руке. Браслет оказался шире кисти, и она беспрепятственно надела его на исхудавшую руку. Она чувствовала раздражение. Оно существовало помимо разума. Подарочек Нейбо, с неизвестной функцией. Она вертела его в руке. Странно, но он тоже ее раздражал. Она попробовала стряхнуть браслет с руки, избавиться от него, но он не хотел падать на землю.

"Что же это такое?! — подумала она с возмущением, — вот штука бесполезная! Что имел в виду Нейбо, когда преподнес его. Все понимаю, этого не могу постичь! Да снимись же ты!"

Браслет соскочил с руки, предмет упал на песок. Она подняла его, чтобы швырнуть подальше. Она испытала чувство ненависти. В эти мгновения она ненавидела не подарок, а самого Нейбо. Кисть сжала цилиндр, и она приготовилась, чтобы бросить его. Вдруг из утолщения на одном конце цилиндра появилось ярко синее излучение, а потом стало белым. Толщина и ширина столба была величиной с ее маленький палец. Злоба превратилась в интерес, и излучение исчезло.

Она сидела на песке и удивлялась собственному наваждению. Она испытала эмоции, которыми жили многие, кого она встречала последнее время. Откуда взялся этот приступ ярости у нее? Неужели, это ее чувства? Снова воспоминания? Она поразмыслила над этим и нашла ответ. Агрессия копилась, когда она не давал кораблю стрелять, то есть давила свои агрессивные порывы. Они вырвались наружу сейчас и вызвали какой-то механизм в ней самой, и на этот порыв отреагировал цилиндр. Он тоже оружие. Она повертела предмет в руке. Сосредоточилась и хотела опять почувствовать ярость, ничего не получилось. Она не могла злиться, волна схлынула, вернулось прежнее равновесие и спокойствие.

Она надела костюм, натянула браслет поверх перчатки и вернулась к кораблю.

* * *

Нейбо получил полный отчет о полете и остался доволен. Скоро первая партия новых кораблей появилась на базе. Обучение пилотов много времени не заняло. Капитан Нейбо сам возглавлял этот небольшой еще флот.

Наметили первый день новых боевых действий. Война должна была начаться снова. Шансы на победу другой стороны вновь казались сомнительными. Подготовка к нападению велась каждый день. Капитан Нейбо под руководством своего невидимого водителя составил план атаки, были найдены слабые места для ударов. Целью стали две спасательные базы Галактиса. Нейбо хотел нанести удар именно по тем, кто к войне не имел никакого отношения, и тем самым разозлить противника. Оставалось лишь опробовать планы на деле.

Катера кружили вокруг главной базы пиратов, сбивали муляжи кораблей противника, множество зрителей собралось, чтобы взглянуть на торжественное зрелище. Смотровые галереи были забиты любопытными. Зеваки шумно восхищались увиденным зрелищем, слышались похвальные отзывы, подбадривающие пилотов окрики. База гудела в предвкушении будущей войны. Все хотели опробовать новый корабль.

Капитан Нейбо лично отобрал самых лучших из пилотов. Они должны были показать всем новое детище Нейбо. С этого дня подданные должны были быть уверены в том, что с таким флотом у их врагов не останется никаких шансов на победу.

Демонстрация была мерой воздействия на толпу. Настроение пиратов за прошедшее время изменилось, и они уже не стремились воевать. Грабить было доступнее и не так рискованно, главное с пользой, война давала не так уж много. В пиратских кланах усиливались настроения против активных военных действий.

Когда муляжей больше не осталось, пираты стали гоняться друг за другом, напряжение в толпе усилилось, послышались шутки и язвительные замечания о том, что они перебьют друг друга. Шумели и шутили до того момента, пока один из катеров не занялся столбом огня и исчез. Потом, другой. Третий. А потом и вовсе произошло что-то необычное и пугающее. Толпа затихла. Триумфальная демонстрация превратилась в само уничтожение. Осталось не больше десятка кораблей, которые неподвижно замерли и не двигались с места. Лишь один вернулся назад и причалил. Толпа бросилась туда, возникла давка. Из корабля вышел сам капитан Нейбо и, не задержавшись ни на мгновение, направился в сторону своих покоев. Кругом все замерли, стало необычно тихо. Часть свиты, что была в толпе, с опозданием бросилась за ним. Он шел, не замечая никого. Толпа сама расступалась, пропуская его вперед. Свите же пришлось расталкивать любопытных, и она добралась до места в тот момент, когда Нейбо с шумом захлопнул двери своих комнат.

Настоящий Нейбо грубо сорвал шлем с двойника и с себя. Его ужасное, изуродованное болью лицо заглянуло в лицо заместителя. Раньше он никогда так не поступал. Он надеялся напугать двойника, заставить его трепетать, почувствовать ужас, но натолкнулся опять на непроницаемую стену равнодушия. Лицо двойника было бледнее обычного, волосы белые, как свет звезд, он смотрел прямо на Нейбо и ждал, что он скажет, просто ждал. Нейбо ударил его, как ему казалось довольно ощутимо, двойник упал, из узкой раны не щеке потекла струйка крови. Нейбо навис над ним и прошипел со злобой:

— Ты? Ты это сделал? Если ты не дашь мне ответ, я прикончу тебя. Все шло хорошо. Я видел. Почему так случилось? Не притворяйся, что не знаешь!

Двойник встал, в его глазах появилось осмысленность, что означало — он обдумывает. Потом он бесстрастно сообщил:

— Мы совершили ошибку.

Нейбо не дал ему продолжать. Он ударил снова. На это траз двойник пошатнулся, но не упал.

— Мы?! Ты смеешь произносить слово "мы". Я ТЕБЕ доверил корабль!

— Я не сделал ничего помимо твоей воли, повелитель, — был ответ.

Нейбо еще раз заглянул ему в лицо.

— Значит, ошибся я? — Он был действительно удивлен. — Ты посмел решить, что ошибся я?

— Я лишь исполняю волю. Твою волю, — подчеркнул двойник.

— Не притворяйся, с тех пор, как я позволил тебе думать самому, я уже не верю, что ты во всем мне послушен! Ты всегда под подозрением. Что ты сделал с кораблем?! Если ты не дашь мне ответа, отсюда ты уже не выйдешь сам. Я отдам тебя толпе, как самозванца, и она растерзает тебя на куски и съест, если я соизволю.

Нейбо надел шлем и вышел к свите лично. Что происходило за закрытыми дверями, понять было нельзя, комнаты были хорошо изолированы. Капитан Нейбо поднял с пола свой шлем, осмотрел его внимательно и продолжал держать в руке. Капли крови по щеке стекли на скулу и капнули на грудь. Кровь закипела на поверхности костюма и исчезла. Двойник обратил на это внимание, вытер кровь рукой со шлемом и поморщился. Слабая боль привлекла его внимание. Эта боль отличалась от тех неприятных ощущений, которые вызывал костюм. Боль была другой, словно болела сама кожа. Двойник высвободил вторую руку, скованную браслетом, сжал в руке цилиндр, из него вырвалась струйка излучения синяя, белая, а потом погасла.

Вернулся настоящий Нейбо, описал круг около провинившегося заместителя и сказал:

— Говори! Я отдал приказ другим проверить все, что произошло, если ты солжешь, я буду знать.

Нейбо надел на него шлем.

— Я ничего не сделал помимо твоей воли, повелитель.

— Я это слышал, объясни!

— Ты позволил мне внести изменения в управление кораблем, тебе было известно о них. Верно, что я испытывал корабль, но ты уже оценил работу и не сделал замечания раньше. Дело не в корабле, мой повелитель, он совершенен. Ты научил меня летать, как ты. Пилоты, что пытались летать на этих кораблях, никто из них, не сравнится с тобой в искусстве полета, а главное, в самообладании. Корабль послушно выполнил их волю, не более. Они уничтожали друг друга, а корабли уничтожили тех, кто попытался уничтожить подобные им корабли. Это умный корабль, тебе ли не знать, ты его придумал. Виноваты сами пилоты. Я мало их знаю, мне не дано проникать в суть их поступков, и мне не понятна причина, по которой они стреляли друг в друга. Нужно поменять пилотов и попробовать вновь. Корабль совершенен.

Нейбо слушал его рассуждения и стал склоняться к тому, что он прав. Он все еще бездушен. Он едва знает, что такое ненависть и жажда убийства, изъян его только в том, что он до сих пор не склонен убивать. Но как заставить его убить? Он привез назад полуживого Аса, хотя Нейбо так надеялся, что покончит с ним. Как заставить его изменить своему закону, почему он не исчез до сих пор, почему во вновь возникшем существе заново воскресало наследие того, кого Нейбо считал мертвым?

Ас был прав в своих подозрениях. Двойника нужно тщательно отслеживать. Не рано ли он решил, что двойник может заменить его? Ждать он умеет. Тем более, что это был первый вред за все время, которое он использует двойника. Он не может его обмануть.

— Я ранил тебя. Больно? — поинтересовался Нейбо невинным тоном.

— Да.

— Ты чувствуешь боль? Твое тело чувствует боль?

— Да, повелитель.

— Тебе неприятно, что я ударил тебя?

— Мне неприятно ощущение.

— Ты злишься?

— Да. Я злюсь, повелитель. Я понял, как работает корабль, я знаю чувство агрессии.

— Ага! — воскликнул Нейбо. — Признался сам. Почему не сказал раньше?

— Ты не спрашивал. Ты знаешь, — был ответ.

— Значит, ты научился не только чувствовать боль, но и выражать свое отношение к окружающему миру? Понимаешь ли ты, как это хорошо, малыш? Злись столько, сколько захочешь. Злись! В этом будет твоя сила! Ты, наверняка, прав. Корабль совершенен. Это мои олухи способны сделать врага даже из своих собратьев. Однако они не подстрелили тебя, не смогли. Я найду подходящих пилотов, в моих владениях есть народец, который хорошо подойдет для такого корабля. Они не убивают себе подобных. Мы будем непобедимы. Ас еще плох, он не сможет сопровождать тебя к ним, я приставлю к тебе Меума, он мой хороший слуга, будет и тебе слугой.

— Я не знаю, кто он, — отозвался капитан Нейбо.

— Вы поладите. Он ждет тебя за дверью. Я приказываю тебе проверить оставшиеся корабли. Меуму не будет плохо, как было с Асом, он из другого народа. Можешь брать его с собой в полет. Я буду следить за тобой и сам найду, что исправить в корабле. Тебе придется много летать, пока я не избавлюсь от подозрений на твой счет.

Глава 8 Ольга

Ника сидела под брюхом Геликса, на обочине посадочной площадки земного порта и жевала травинку. Она вспомнила, что так делала Эл, когда обдумывала важное дело. Трава была абсолютно невкусная. Зачем Эл ее жевала? Ника сплюнула, выбросила одну травинку и сорвала другую. Она перепробовала несколько разновидностей травок, но они все равно были невкусные.

— Зачем ты ешь траву? — спросил Геликс.

— Я думаю о важном деле. Эл тоже грызла траву, когда думала, и в ее голову приходили нужные идеи. Думала, и мне поможет.

— Ты ошибаешься, Ника. Это просто привычка и ничего общего с принятием решений не имеет, — пояснил Геликс.

— Гел, нужно начать поиски. Нужно найти Эл. А то эти взрослые ничего решить не могут, воюют все время. Давай рискнем, поищем Эл сами, — предложила Ника.

— Возражаю, — заявил корабль. — Эл не давала мне никаких инструкций, кроме тех, что тебя нужно охранять. Поиски капитана в мои нынешние функции не входят.

— Ну, нельзя же всегда жить по инструкциям! Голова-то на что? — возмутилась Ника.

— Это у тебя голова, — пояснил корабль. — Но только потому, что ты имеешь человекоподобную форму. Ты забыла. Я иной организм. Я — искусственное произведение интеллекта. Закон и послушание — часть моих функций. Я не могу нарушить приказ. Сам себе приказать тоже не могу, кроме функций познания.

— А если я прикажу? — спросила Ника, она подняла руку и постучала по обшивке. — Послушаешь?

— Мной может командовать только Эл, — пояснил корабль. — Ты — пассажир. Я присматриваю за тобой.

— Я уже большая, и мне не нужна нянька, — насупилась Ника. — Можешь лететь, куда захочешь.

— Нам следует навестить Ольгу. Ты не была в клинике два дня, — посоветовал корабль.

— Ага. Вот ты и попался. Кто приказал тебе навещать Ольгу? Ты сам так решил. — Ника вскочила, Геликс поднялся на высоту ее роста, чтобы девочка не стукнулась головой о его корпус. — Ну, что скажешь?

— Я принимаю разумное решение. Оно логично и оправдано обстоятельствами, — ответил корабль.

— А спасать Эл — неразумное решение? — возмутилась Ника.

— Задача повышенной степени сложности. Для анализа не хватает компонентов и самое главное — Эл не давала приказа ее искать.

— Информацию можно добыть. Это я тебе объясняю? — Ника для пущей убедительности подняла рука к небу. — Тебе даже в Галактис лететь не нужно. Знаю, что ты скажешь. Для того чтобы добыть информацию, нужно поставить задачу. Поиск Эл задачей не может быть, потому что нет приказа. А приказа нет, потому что Эл — нет. Геликс ты отвечаешь за жизнь Эл, так же как за мою. Ты не пытался ее искать, хоть ты ее личный корабль. Почему?

— Ника, ты уже пыталась раньше поимать меня на этой логической задаче. Ты повторяешь прежнюю ошибку, — предупредил Геликс.

— А, по-моему, тебе приказали ее не искать. Кто-то кого ты слушаешь так же, как Эл, — Ника сказала это с гордостью.

Геликс молчал. Ника нахально улыбнулась.

— Что съел? Я не глупый ребенок. — Она стукнула кулачком по корпусу. — Молчишь? Значит, я права. Есть еще кто-то, кто тобой управляет. Я же не знаю, где тебя носит, пока я учусь. Молчишь? Био-металло-органика ты этакая. У-у-у! Что б ты заржавел!

— Не ругайся, — сказал корабль.

— С тобой даже поругаться нельзя.

— На самом деле истинные причины твоей эмоциональной вспышки лежат в ином русле. Дмитрий не обращает на тебя внимания. Ты злишься и ищешь повод сорвать недовольство на мне. Ты напрасно теряешь время. Ты не входишь в круг его интересов, — сообщил корабль.

— Что ты понимаешь в человеческих отношениях? — фыркнула Ника.

— Достаточно, в отличие от тебя. Ты провела среди людей чуть больше одного года и считаешь, что знаешь их природу. Какая самонадеянность, моя дорогая. Ты не могла среди них ужиться, потому что всегда считала себя лучше. Не так ли?

— Я умею то, что они многие не могут, — парировала Ника.

— Конечно. Однако, большие возможности сами по себе ничего не значат, если ты не можешь применить их на благо социума, в котором живешь.

— Это в каком же социуме я живу? Ты мой дом. Вот и все.

— Твоя логика сравнима с пятилетним ребенком. Чему тебя учила Эл?

— Нужно быть полезной другим. Мы с тобой нашли Ольгу. Вот и польза.

— Мы с тобой? Не обобщай. Ее отыскали бы и без нас, просто много позднее.

И искал ее я. Ты только наблюдала. Ты присвоила мои достижения себе, — заявил корабль.

— Да-да. Ты у нас — верх справедливости. Вот пойду ее и вылечу. — Ника взмахнула руками, а потом хотела стукнуть Геликса по брюху. Корабль мгновенно оказался в стороне.

— Верное решение. Твоя помощь для Ольги — спасение. Местная медицина не нашла лучше способа, как заблокировать ее память. Неверное решение. Это навредит ей в будущем. Она не сможет служит, как раньше. Ты могла бы ее частично реабилитировать.

— Могу. Проблема у нее не с нейронами и прочее, а с головой, — уверенно кивнула девочка. — Только нужно выудить ее из клиники.

— Попроси помощи у Алика и Игоря. Я знаю, они сейчас на Земле. Дмитрий на орбитальной базе.

— Вот совсем не хочу к нему обращаться. Я обиделась, — сказала Ника. — Свяжи меня с Аликом.

Алик не ожидал, что Ника назначит ему встречу, был рад и согласился без раздумий. Ника намерена была выйти с территории порта, от чего раньше отказалась наотрез, теперь хотела прилететь без Геликса к нему домой. Она тоном заговорщика сообщила, что Игоря не мешало бы пригласить. Алик кивнул в знак согласия. Ничего не спросил, чтобы ее не спугнуть.

Ника пришла в его большой капитанский жилой бокс, который Алику отвели по рангу. Из окна "высотки", в которой он жил, открывался отличный вид на большое зеленое пространство внизу. Высотные здания этого припортового городка были расположены далеко друг от друга и не мешали обзору. Ника обошла каждую комнату.

— Ух! Тут можно заблудиться, — сказала она. — Ты тут один живешь?

— Так получилось. — Пожал плечами Алик. — Этот бокс великоват для меня, но тут обитают и Дмитрий, и Игорь. Друзья из экипажа навещают меня, курсанты академии все время являются с визитами. Тут перебывало много народу. Так что, бокс не пустует. Я тут временно, до следующего рейса. На корабле мои помещения гораздо меньше, так что мне приятно наслаждаться свободой.

— Отлично. — Ника потерла руки. — Это упрощает дело. Ты будешь против, если я тут поживу?

— Что ты! Я буду рад. — Алик широко улыбнулся, ему было приятно, что Ника пошла на сближение.

Выглядела она загадочно. Ее глаза исследовали помещения его нынешнего дома с чрезмерным любопытством. В этой девочке уж очень хорошо сохранялись повадки Эл, во взгляде была видна напряженная работа мысли. Ника словно прикидывала в уме, как использовать его обширное жилище. Он был готов стерпеть это вторжение, ради того, чтобы вернуть расположение Ники. Алик ждал объяснений, но не смел торопить ее. Наконец, появился Игорь, и Ника, едва поздоровавшись с ним, сообщила:

— Я хочу забрать Ольгу из клиники и перевезти сюда.

— Как забрать? Кто тебе позволит? — спросил Игорь.

— Вот вы это и устроите. Не получиться вызволить ее по-хорошему, придется украсть, — решительно сказала она.

— И в чем секрет? — поинтересовался Алик.

— Я ее вылечу. Я могу, — ответила девочка.

— Правда? — переспросил Игорь.

Ника кивнула.

— Я согласен, — твердо сказал он.

— Однако, я смотрю, у вас полное взаимопонимание, — улыбнулся Алик. — Откуда такая уверенность?

— Я верю Нике. Пока дела у Ольги идут неважно. Это шанс.

— Ну, тогда мне ничего не остается, как помочь, — согласился Алик. — Только ничего противозаконного я не позволю.

— Здорово! — воскликнула Ника и подпрыгнула довольно высоко. Потом встала на ноги. — Ой! Местное притяжение маловато.

— Пойду наводить справки, — Сказал Игорь и отправился к персональному информационному центру. — хорошо быть капитаном, такие возможности, все под рукой. — Он развалился в удобном кресле. — Пароль есть?

— Нет. — Ответил Алик. — Мне нечего скрывать.

— Отлично. Дайте десять минут, и я скажу, как нам действовать, — деловитым тоном сообщил Игорь.

Алик посмотрел на Нику, а она на него. Они с минуту обменивались изучающими взглядами. Алик отметил, что она изменилась, в их прошлую встречу он не решался внимательно ее рассматривать, зато теперь она не возражала. Ника внешне походила на Эл, но в изоляции, далеко от воспитательницы, она приобрела индивидуальные черты и росла гораздо медленней. Алик сделал открытие, которое вовсе не касалось внешности Ники. Она смотрела как Эл, этот взгляд он и через много лет не спутал бы. Взгляд девочки — не взгляд землянина, что-то было в нем чужое — взгляд существа, для которого весь мир — не только эта планета. Тот, кто знает больше. Ника сейчас такая, и Эл была такой. Как поздно он понял. Поздно потому, что всю жизнь провел близко от Эл, она всегда была для него человеком из его детства. Они слишком много и близко общались, поэтому Алик и не заметил, когда в Эл произошла перемена. Он до сих пор жил старыми измерениями. Он помнил Эл, которая существовала в его воображении, в действительности же, не была таковой. Поддерживала иллюзию, боялась напугать. Взгляд Ники сказал ему об этом.

— Да. Люди очень часто не видят то, что есть на самом деле. Ты не исключение. Заблуждения рассеиваются медленно, и помогают не пугаться быстрых перемен, — ответила Ника на его мысли.

— Ты прочла мои мысли?

— Могла бы и не делать этого, и так на твоем лице все написано, — сказала она.

— Ты знаешь человеческую мимику лучше, чем я предполагал. Далеко от Земли ты изучала людей?

— Люди живут не только на Земле, они иначе внешне выглядят, но думают и чувствуют так же. Мой народ был таким. Эл это поняла отлично и смогла им помочь, хотя в ее обязанности это не входило. Прости, что говорю о ней. Я знаю, что воспоминания болезненны, но ты сам только что понял, что заблуждался в своих оценках.

Ника говорила с серьезным видом. Она очень хорошо понимала, о чем говорит. Алик ей верил, в девочке была видна сила и уверенность, совсем недетская речь звучала не как игра в красивые, правильные фразы, услышанные от взрослых. Эл в ее возрасте была такой же.

— Кто тебя учил? — спросил Алик.

— И учит. Мне нельзя разглашать ни его имя, ни местонахождение. Из-за войны. Это тайна. Я не общалась с вами именно поэтому, а ты думаешь, что между нами существует стена, это неверно. Я выросла среди вас. Вы все для меня, как одна семья. Когда я улетала, то получила четкое указание помогать вам. Сама не знаю, что значит — помогать, забываю и путаюсь. Возможно, помощь Ольге и станет исполнением этого обязательства. И Геликс того же мнения.

— Надеюсь, у тебя выйдет, — кивнул Алик.

— У Игоря трудности, — заключила Ника и подошла к информационному центру.

— Ее не отпускают. Недавно был кризис. Кто-то из экспертов забыл медальон в ее комнате, от этого у нее приключилась очередная истерика. — Игорь тяжело вздохнул.

— Ее накачали лекарствами, и она никого не узнает, — закончила фразу Ника.

— Как ты узнала? — спросил Игорь.

— Неважно, — отмахнулась Ника. — Ну, что я говорила. Медальон вернулся к ней.

— Его забыл эксперт, — поправил ее Игорь.

— Медальон вернулся к ней, — упрямо настаивала Ника. — Так. Нужно вызнать, на каких основаниях ее можно забрать из клиники?

— Узнал. Нужно требование родственника. Разрешены двух часовые прогулки под наблюдением куратора и отлучки на двое суток, — ответил Игорь. — Ее родители в рейсе. Некому ее забрать.

— Послушай, Игорь, тебе разрешены свидания с ней. Я выбил тебе пропуск в клинику, на том основании, что ты ее жених. Вот тебе и родственные связи, — высказался Алик.

Игорь смутился, когда Ника с интересом посмотрела на него.

— Этого недостаточно, я узнал, — возразил Игорь.

— Двух суток будет мало. Я могу не успеть, — добавила Ника. — Нужно что-то неординарное.

— Заключение брачного договора может быть основанием? — спросил Алик и хитро посмотрел на Игоря.

— Я не узнавал, — с недоумением ответил тот.

— Ну, так узнай.

— Она больна, — возразил Игорь.

— Узнавай, — потребовал Алик. — Любовь — тоже лечение.

Ника ехидно хихикнула. Игорь посмотрел на обоих неодобрительно, и послал запрос.

— Да, это считается поводом для отпуска из клиники, если самочувствие пациента будет удовлетворительное, допускается неделя отлучки, при ежедневном обследовании вне клиники.

— Ну, самочувствие я ей обеспечу, — заявила Ника.

— Вы словно в игру играете. Это шутки в духе Димки. — Игорь смотрел осуждающе на Алика.

— У нас будет неделя, — настаивал Алик.

— Не упоминай при мне этого типа, — Ника топнула ногой и нависла над Игорем. — Давай оставь все эти перегородки в голове. Какая разница, как мы вытащим Ольгу сюда. Не надо ждать, пока ей обработают память. Если она подпишет разрешение, я ей помочь не смогу. Припоминаешь, что она единственная, кто видел Нейбо, как я тебя? Все исчезнет. Что тут думать? Это все не по настоящему. Только повод.

— Она узнает, а мне не хочется манипулировать ее чувствами, — возражал Игорь.

Ника была неумолима. Ее лицо приблизилось к лицу Игоря, и она требовательно высказалась.

— Если никто не будет болтать лишнего, она не узнает. Ей вообще будет не до этого. Пошли запрос.

Алик увидел, как Игорь развернулся и машинально набрал связь с клиникой. Получив ответ, он запросил разрешения на встречу.

— Вот и отлично, — сказала Ника. — Сидите тут. Встретимся у Ольги через час. Не опаздывайте.

Она побежала к выходу.

— Ты куда? — поинтересовался Алик.

— Делом заниматься. Клянусь, уже сегодня вечером Ольга будет тут, — ответила Ника и скрылась в дверях.

— Кого-то она мне сильно напоминает с таким напором, — высказался Игорь.

— Да. Природа берет своё, — согласился Алик.

— А ведь она заставила меня, — сказал Игорь задумчиво. — Внушила, что мне делать.

— Как заставила?

— Взгляд у нее как у Эл. Когда она посмотрела на меня, я не смог глаз отвести. И дрожь по телу пошла. Я машинально набрал то, что она хотела. Вот так, — объяснил Игорь, как-то равнодушно.

— А вот этого, ей нельзя позволять делать, — возмутился Алик. — Я обязательно сделаю ей замечание.

— Она не станет тебя слушать. Ты для нее не авторитет. Еще не авторитет. Я лучше сам, как лицо заинтересованное, — с тем же спокойствием сказал Игорь.

— Я тоже заметил, как она смотрит, — сказал Алик и вздохнул. — Знаешь, я хочу завоевать ее дружбу снова, когда-то мы хорошо друг друга понимали.

— Потому что она напоминает капитана?

— Не только. Хотя возразить не могу. Это правда. В ней есть частица Эл, и меня тянет к ней. Необъяснимое для меня явление, — размышлял Алик в слух.

— Очень даже объяснимое. Люди не просто так влюбляются друг в друга. Между ними есть связь, и ученые давно это доказали. Ты со своим средневековым воспитанием, видимо, не в курсе последних достижений науки. Ты вообще думаешь о чем-нибудь кроме корабля, полетов и Эл?

Алик улыбнулся его словам.

— Так вот, значит, что ты обо мне думаешь. Ты думаешь, я сухарь, погруженный в себя и в свои заботы, эгоист и неуч. Спасибо, друг.

— Я не верно выразился. Ты меня не верно понял. — Игорь стал оправдываться, но потом передумал. — А, если правду сказать, то ты производишь впечатление сурового и замкнутого человека, и если бы я тебя не знал, то так и думал бы. Ты строгий, со всеми. Ника — не член экипажа и не Эл. И характер у нее совсем не Элькин, а свой особенный. Так что не торопись ее воспитывать.

— Все-все. Угомонись. Ты прав. — Алик замахал руками. — Поживем — увидим. Нужно про Ольгу думать. Как ты считаешь, сообщить Дмитрию?

— По-моему, Ника не хочет его видеть.

— Но в случае экстренной ситуации, третий человек, да еще пилот, нам не помешает, — сказал Алик.

— Ты о чем? О чем вы тут без меня договорились? Почему я опять узнаю последним? — возмутился Игорь.

— Мы еще не договаривались, но у меня есть желание не возвращать Ольгу назад, пока она не поправиться. Не хочу лететь в следующий рейс без нее,— прямо заявил Алик.

— И это я слышу от самого законопослушного капитана Космофлота? Тебе своих регалий не жалко? Мы под трибунал угодить можем. — Игорь был удивлен, хмурился и не мог еще поверить, что слышит такие речи от Алика.

— Ника ей поможет. Не важно, как и сколько уйдет времени. Будем ее прятать. Украдем. Выкрутимся как-нибудь.

— Откуда такая уверенность? — усомнился Игорь.

— Это гипотеза. Очень давно, когда одна известная тебе дама вторглась в мое сознание и довела меня до шока, Эл вытащила меня почти с того света. У нее получилось. Конечно, у Ольги другая ситуация, но наши случаи похожи. Ника видит мир шире, чем мы. Чтение мыслей не единственный ее секрет. Она предупредила меня на Щите-14, что пират, которого мы лечили, передает информацию с базы, и посоветовала уничтожить его. Я был возмущен, но в итоге, его пришлось убить. Это спасло наши жизни.

— Эту подробность я не знаю. — Игорь вопросительно посмотрел на друга.

— Это в прошлом. Главное, что сейчас она выросла и понимает, что делает. Я уверен, она сможет помочь Оле.

— Тогда не будем ждать, пока пройдет час, летим прямо сейчас, — предложил Игорь.

Они спустились вниз, сели в катер Алика, но он никак не мог взлететь, оставшиеся сорок минут они искали поломку, а вызвать катер на замену не догадались. В итоге, они опоздали в клинику минут на десять. Алика не остановили на входе, капитанская форма помогла, они без затруднений прошли к нужному корпусу. Игорь узнал, готов ли ответ на его запрос.

Дежурный врач спросил вкрадчиво:

— Вы не торопитесь с бракосочетанием? Она в нестабильном состоянии. Надеюсь, вы понимаете, что о продолжении рода и речь быть не может.

Игорь побледнел, потом залился краской, в ответ промычал что-то невнятное, поблагодарил за поздравление и вернулся к Алику.

— Ты сам не свой. — Алик заглянул ему в лицо. — С ней все в порядке?

— С ней как обычно.

— Пошли, жених. — Алик старался не смеяться, закусил губу.

Игорь нахмурился.

— Вот только давай без этих злых шуточек, — попросил он. — Все димкино дурное влияние. Не смешно. И только попробуйте шутить на этот счет. Я себя чувствую...

Игорь отмахнулся. Алик понял, что он слишком всерьез воспринимает свое положение. У него возникло недоумение, почему Игорь нервничает из-за такой мелочи? Они нашли лишь предлог, чтобы вызволить Ольгу, а он решил, что все всерьез. Игорь выглядел озабоченным и странным. Может между ним и Ольгой происходит что-то? Вслед за догадкой Алик все понял. Игорь неравнодушен к ней. А по какой причине он еще мог так себя вести? Алик с недоумением посмотрел в спину Игоря и поднял брови.

В комнате Ольги они нашли Нику, на ней была одежда медперсонала, явно великовата для нее, но она вальяжно развалилась в кресле врача. Ольга сидела рядом на кушетке с безучастным видом.

— Как ты тут оказалась? — поинтересовался Алик.

— Прошла, — ответила девочка.

— И никто тебя не остановил?

— А зачем кому-то без особой надобности останавливать толстенькую маленькую сиделку с кучей хлама? — ответила Ника вопросом на вопрос.

— Ты внушала всем, кто тебя видел? — спросил Алик, и на его лице отразилось недовольство.

— Для пользы дела. — Ника пожала плечами. — Очень надо чтобы меня тут запомнили.

— А система охраны? — спросил Игорь.

— Система охраны — машина, как ваш катер. Он не взлетел, и система меня не засекла. О-о, мне нужно исчезнуть. Сюда идут.

Ника ничего больше не объяснила, она соскочила с кресла и встала рядом с Ольгой.

Через мгновение в комнату вошел рослый врач.

— А, вы уже тут. Здравствуйте, — приветствовал он посетителей. — Ну, Оленька, как ты чувствуешь себя?

— Лучше, чем вчера, — подала голос Ольга и подняла глаза на доктора. — Вы меня отпустите?

Игорь почувствовал, что по коже пошел холодок, он подумал, что врач сейчас начнет поздравлять их. Он торопливо спросил:

— Ее можно увести прямо сейчас, доктор?

— Конечно. Желаю счастья. — Врач и Игорь обменялись рукопожатиями.

— Доктор, у пациента под двенадцатым номером с утра были жалобы. — Подала Ника голос, только прозвучал он грубо и странно.

— Сейчас зайду к нему, — отозвался врач. — Извините. Работа. Вы выйдете сами?

Алик уверенно кивну. Доктор спешно ушел.

— Что ты так трясешься, словно тебя действительно женят, — фыркнула Ника и дернула Игоря за рукав. — Он почувствовал твое волнение. Надеюсь, мое внушение подействует, и он забудет об этом обстоятельстве. Вы ведете себя как воры. Ничего особенного мы не делаем.

Она выказала явное недовольство.

— Эй, полегче, — пригрозил Алик. — И на счет катера у нас будет серьезный разговор. Это Земля, девочка. Больше уважения.

— Оля, — Игорь обратился к девушке. — Не слушай их. Все хорошо. Мы забираем тебя отсюда.

— Она тебя не слышит, — пояснила Ника.

— Как не слышит? — спросил Игорь.

— Потом объясню. Бери ее за руку и пошли отсюда.

— Пошли. Все остальное потом, — согласился Алик и метнул в Нику суровый взгляд.

Ольгу привезли в апартаменты Алика. Она была ни жива, ни мертва, двигалась как робот и не говорила ни слова.

— Почему она так выглядит? — Игорь был очень озабочен состоянием девушки, и все время пробовал с ней заговорить. Ника постоянно останавливала его. Они едва не поссорились.

Ника потребовала отдельную комнату для нее и Ольги, выставила молодых людей за дверь, разговаривать отказалась, заперлась, так ничего и не объяснив. Наступила абсолютная тишина. Молодые люди переглядывались, время от времени, вопросительно смотрели дуг на друга, но сохраняли молчание. Игорь отключил все, что могло нарушить тишину, все сигналы и приборы.

Ника появилась, когда совсем стемнело.

— Все. Пока, — объявила она.

— Что с ней? — спросил Алик.

— Спит, — коротко ответила Ника.

— Как ее состояние? — спросил Игорь.

— Стабильное, — так же коротко ответила она.

— А подробнее, — не выдержал Игорь и повысил голос.

— В ней столько лекарств. Я устала. Хочу в порт. Домой. Прилечу завтра утром. К ней не входить. Все что касается общения, теперь только с моего разрешения. Она будет спать. Долго.

— Я отвезу тебя в порт, — предложил Алик.

— Хочешь выяснить отношения? — напрямик спросила Ника и уперлась кулаками в бока. — Ну и что, что я не позволила катеру взлететь. Я же просила появиться в клинике через час, знала, что вы не выдержите, вот и сделала так, чтобы он не взлетел. В клинику меня не пустили бы, потому что я для них маленькая, вот и пришлось внушить другой образ. Не понимаю, почему ты злишься, Алик? Я просто поступаю так, как удобно, и никто от этого не пострадал. Абсолютно. Ни один человечек. Я не маленькая. Знаю, что хорошо, что плохо. Я прошу меня слушать, хотя бы когда речь идет о здоровье Оли. Не корчите из себя таких уж взрослых. Не думаю, что капитану Алику нравиться, когда нарушают его распоряжения. Сейчас, я капитан.

Возразить было нечего. Ника ответила на все вопросы сразу. Вид у нее был решительный и суровый.

— Я вызову Геликс. — Ника вздохнула и подошла к окну. Через секунду там повисло серебристое тело корабля.

— Извини, — прозвучал за ее спиной голос Алика. — Не улетай. Можешь тут отдохнуть.

— Я буду отдыхать так, как привыкла, — ответила Ника, не оборачиваясь. — Мы все устали. Боюсь, я начну грубить, если мы продолжим этот разговор.

Через мгновение ее не стало. Алик шумно вздохнул. Он прошелся по комнате, настроил тусклый свет и сел в углу. Отсюда комната казалась огромной. Из сумерек выступала фигура Игоря. Он вышел из задумчивого состояния, подошел к Алику и сел рядом.

— Другое поколение, — заключил он с улыбкой. — Сердишься?

— Немного. Как ей объяснить, что не все что она делает хорошо? Нельзя так бесцеремонно обращаться с окружающими. — Алик стал тереть руками глаза. — Фуф! Действительно нужно отдохнуть. Можешь выбрать любую из комнат, а я устроюсь здесь.

— Почему? Тут столько места.

— Это единственная комната, которая выходит на восток. Хочу посмотреть, как солнце встает. Я стал любить смотреть, как солнце всходит. Там, среди звезд, этого нет. Всегда задавался вопросом: зачем люди поселились в космосе? На Земле есть все, что им нужно?

— Это говорит не только капитан, но и человек, который родился на заре космонавтики. Алик, ты поразительно сочетаешь в себе аномального суперсовременного человека и ископаемое в одном лице. А кто рвался в космос десять лет назад?

— Эл. А я следом, за компанию. — Алик тихо рассмеялся.

— Ты признаешься в этом только сейчас? — Игорь толкнул Алика в плечо. — Ты что, капитан? Только не говори, что ты не любишь космос.

— Я люблю летать, исследовать люблю. Но после исчезновения Эл, я задавался многими вопросами. В том числе и тем, зачем мне все это надо. В первый раз меня влек мальчишеский азарт. Подумай только. Как бы ты себя чувствовал в тринадцать лет, если бы узнал, что твой друг попал в будущее, на целых пятьсот лет вперед и может взять тебя с собой.

— Эту историю я знаю, — ответил Игорь.

— Нет. Ты себя представь на моем месте или на месте Димки. Как бы ты поступил?

— Так же как ты. И думать бы не стал, — кивнул Игорь. — Только не говори, что во второй раз ты пошел за Эл. Мне верится, что это было твое желание. Она только повод. Иначе, ты не стал бы капитаном. Но я чувствую, что ты уже пожалел, что вернулся. Если бы вы остались дома, то ничего бы не произошло. Так? Кем бы ты стал? Мне сложно угадать. Но могу сказать и даже поспорю, если надо, что каждый раз, когда ты смотрел бы на звезды, ты вспоминал бы свой неиспользованный шанс достичь их. Ну, поспорь со мной.

— Ты безнадежный романтик, — вздохнул Алик. — Посмотри в глаза реальности. Наша жизнь не похожа на баллады, которые ты пишешь.

— Нет-нет. Я не буду с тобой обсуждать тему, как все трудно. Уволь. — Игорь решил, что друг просто устал и хотел его подбодрить. — Эл в подобных случаях говорила: "Где трудно, там мне и место". Предпочитаю думать так же.

— И где теперь Эл? — вырвалось у Алика.

Игорь понял, что сказал, что-то не то, но потом почувствовал, что не так уж не прав, сколько можно молчать об этом. Игорь посмотрел на Алика пристально, смотрел долго, не мигая.

— Там, где трудно, — заявил он с вызовом.

Они стали спорить, проговорили половину ночи. Усталость ушла. Они спорили о ходе войны, об их дальнейшей роли и обо всем, что касалось теперешней их жизни. Спор перешел в разговор, который состоял из воспоминаний и надежд. И больше ни слова об Эл.

Ника застала их спящими прямо на полу зала. Алик спал, положив руки под голову, он дышал ровно и глубоко. Игорь свернулся калачиком, закрыл голову курткой.

— Да-а, — протянула Ника. — Болтали всю ночь. Спите-спите, меньше от вас шуму. Только бы Д. Королев не нагрянул. Заклятие на него наложить, что ли? Нет. Узнает, даст оплеуху.

Вспомнив Дмитрия, Ника вздохнула. После ее неосторожного заявления насчет любви, он стал с нею суров или язвителен. Ника не понимала его поведения и обижалась. Но долго злиться не могла. Стоило Димке появиться в поле зрения, и ее сердечко, между прочим человеческое, начинало усиленно биться. Ника не могла совладать с собой. Известные ей методы самоуспокоения не действовали. Комок в горле, волнение, а после первой язвительной фразы ей хотелось стукнуть его или заплакать. Почему он так к ней относится?

Она презрительно хмыкнула и пошла к Ольге. Девушка спала. Ника сняла с нее всю одежду еще вчера, накрыла тонкой тканью и оставила спать. Сознание ее было полно хаоса. Подчас Ольга начинала видеть яркие картины, воспоминания встречи с Нейбо. Они повторялись с такой частотой, что приводили ее в состояние истерики, ее тело болело. Когда она вырывалась из круга памяти, точнее местные доктора приводили ее в чувства, Ольга не осознавала, где она находится. Ей виделось, что она еще в плену и ждала, что за ней придут и тогда пытка начнется снова. Истинная реальность для нее не существовала.

Ника присела на мягкое сидение и взяла Ольгу за руку. Сердце билось ровно. Ника касалась тела девушки в разных местах, водила руками.

— Зачем он это сделал, если все равно ее отпустил? Не понимаю, — заключила она. — Он так сильно напугал ее, зачем было еще и боль ей причинять? Странный поступок. Наверняка, это существо ничего не делает просто так, стал бы он тратить силы на то, чтобы воздействовать на такое слабое существо, как она. Зачем? Зачем?

Ника бормотала себе под нос. Она обошла Ольгу кругом, перевернула ее на живот и стала водить руками по спине. Тело ее пациентки стало вздрагивать.

— Дело плохо. Плохо-плохо, — нараспев сказала девочка. — Главное, чтобы сил хватило. Если не выйдет сразу, то придется повторить.

Игорь проснулся первым. Спина заныла, захрустели позвонки, когда он выпрямился. Он зевнул и встал на ноги. Алик мирно спал, даже не пошевелился. Игорь тихонько прокрался в душевую, плотно закрыл за собой дверь, чтобы не разбудить друга. Холодная вода привела его в чувства. Натянув свежую одежду, он испытал удовольствие. Новый день начался. Скоро придет Ника. Он на цыпочках ходил по комнатам, заказал завтрак на троих, проверил сообщения, связался с Димкой. Дмитрий узнал, что они сделали и пришел в восторг, пообещал бросить всю его скучную работу и явиться на помощь. Игорь уговорил его не появляться, потому что Нике будет неприятно. Димка отпустил на этот счет очередную недобрую шутку. Игорь только осуждающе покачал головой. Они болтали о работе на орбите и на другие посторонние темы. Димка жаловался, как трудно ему учить летать "молодняк", что из десятка только один может сносно выполнить вираж. Димка рассуждал, как матерый профессионал, видавший виды. Ворчал и возмущался, какие у него глупые подопечные.

— Себя вспомни! — Не выдержал Игорь его ворчание. — Кто разбил три учебных катера, у кого в академии было больше всех взысканий с отстранением от полетов? У тебя и у Эл. У нее за лихачество, а у тебя за то, что туго соображаешь.

— Ну да, я туго соображал, было такое время. Но тогда и техника полетов и техника вообще были сложнее, — возражал Димка. — Просто они хотят быстро научиться, торопятся. На войну им не терпится. И вообще не мое дело учить. Брошу все — и к вам.

Димкино лицо перестало быть суровым, он вдруг улыбнулся.

— Ой, кто это у тебя за спиной? Кузнечик-тонконожка! — воскликнул Дмитрий.

— Вот язва, — услышал Игорь ворчание Ники за своим плечом.

Он обернулся и увидел, как Ника показывает Димке язык. У кого только научилась? Ника морщилась и корчила рожи в экран.

— Барбарей, — огрызнулась она.

Дмитрий рассмеялся, он был доволен, что разозлил девочку.

— Перестаньте. — Игорь встал между Никой и экраном. — Не кривляйся. А у тебя Димка интеллект, как у подростка, общение с молодняком плохо на тебя влияет.

— Тут такие крошки пилотируют катера! С ума можно сойти! — захихикал Димка. — Жаль, что я старше по званию.

— Дурак, — выругалась Ника и ушла.

Игорь опустил плечи.

— Зачем ты так? Она не виновата, что ты ей нравишься. Детская влюбленность. Будь умнее, Дмитрий. Не смей при мне говорить ей гадости, а то я начну тебя презирать.

— Все-все. Ни звука. Ни вздоха. Презрение с вашей стороны, сэр, — это адское для меня наказание. Клянусь... ослиным ухом, больше ни слова. На колени перед нею, лбом в пол, ковриком для ног.

— Вот клоун. — Игорь погрозил кулаком в экран. — И когда ты стал таким злым? Вот точно — язва.

— Я злой. — Димка нарочно сдвинул брови и изобразил на лице угрозу, потом добродушно рассмеялся. — Прилечу, как освобожусь. А освобожусь вот-вот. Скажи ей, что я извинился.

— Этого недостаточно, — возразил Игорь.

— Скажи ей, что я дважды извинился.

— Мало, — твердил Игорь.

— Да, как же?

— Позволь себя любить. — Посоветовал Игорь.

— Иди куда подальше. Моя любовь — космос и все, что может летать, — заявил Дмитрий и прервал связь.

— Что-то мне подсказывает... — Игорь не стал продолжать фразу, пошел взглянуть, как там Ника.

Ресницы ее были влажными, она успела прослезиться и уже справилась с собой.

— Он извинился, — успокоил ее Игорь.

— Нужны мне его извинения, — отмахнулась Ника.

— А кто такой "барбарей"? — поинтересовался Игорь.

— Такой жуткий, противный жук. Ядовитый. Ненавижу его. — Ника сдвинула брови.

Игорь склонил голову на бок, посмотрел на Нику с иронией. У нее в душе кипели страсти. Он не выдержал и улыбнулся.

— Ты давно пришла?

— Давно. Вы еще спали. Я была там. — Ника указала на дверь комнаты Ольги.

— Как она?

— Плохо. Спит. Я снова обнаружила медальон, среди ее одежды.

— Его надо вернуть экспертам, — встревожился Игорь.

— Не надо его возвращать. Он принадлежит ей. Так нужно.

— Он ее раздражает, — пояснил Игорь. — Последний приступ.

— Она боится. Она боится, — повторила Ника. — Потребуется больше времени, чем я рассчитывала. Может, придется вас поженить. Четырех дней мне будет мало.

— Нет. Невозможно, — стал протестовать Игорь.

— Подумаешь. Туда, а потом обратно. Через некоторое время, чтобы не вызывать подозрения. Не сошлись характерами, — развела Ника руками.

— Слушай, ребенок, рано тебе рассуждать на такие темы. Ты забываешь, что у людей есть душа. Ты обижаешься на Димку, а теперь переведи это в другое измерение. Как Оля себя будет чувствовать? Если бы тебя отдали замуж без твоего ведома?

— Невозможно. Я чувствую намерения, — с гордостью сказала Ника.

— А ты бы не знала.

— Если бы от этого зависело мое здоровье, была бы только благодарна. Я бы развелась.

— Как у тебя все просто! — Игорь поднял руки к потолку.

— Это у тебя что-то не все просто, — заметила Ника.

— Да. Она мне нравиться, — согласился Игорь. Он понял, что скрывать от Ники правду глупо, она все чувствует. — Даже больше.

— Ты ее любишь, — твердо сказала Ника. — Странные вы люди. Вы давно друг друга знаете. Только и надо — сказать друг другу всю правду, как оно есть на самом деле. Жизнь готовы отдать друг за друга, а поговорить честно не можете. Запутано у вас все, закрыто.

— О таких чувствах не говорят, Ника. — Игорь вздохнул. — Тут нужно чувствовать, тогда слова не нужны. Слова потом.

— Ха!

— Зря смеешься. Сказала Дмитрию правду, и что получилось? Только разозлила.

— Он еще не дозрел. Он думает о другом. Не правильно думает, — в словах Ники звучала такая самонадеянность, что Игорь даже возмутился. Девочка явно заявляла права на его друга. Так откровенно и настойчиво.

У Игоря мелькнула мысль: "Что сказал бы Эл, если бы узнала?"

— Эл бы поняла меня, — так же уверенно ответила Ника. — Она умеет понимать. И умеет любить. Она просто сказала бы, что я поторопилась. Я не сдержанна, потому, что ваши условности — такая чушь.

Игорь схватился за голову.

— Что ты болтаешь? Что ты понимаешь в таких чувствах? Думаешь, научилась мысли читать и что-то там делать, внушать тем, кто тебя слабее, управлять людьми. Что ты там умеешь еще? А вот любить и чтобы тебя любили — задачка посложнее.

— Эл любили. А я на нее похожа. Значит, и меня будут любить, — заявила девочка.

— Нет, — зло заметил Игорь. — Обаяние и любовь — разные состояния. За что тебя любить? Ты думаешь, что ты лучше других?

— Ах, вот как! Ты меня не любишь? Димка тоже? Да? Ну и пусть. Очень надо!

— Вы что орете? — послышался сонный голос Алика. — Так шумите, что не слышите сигнал? По-моему, Дмитрий за дверью. Рано он.

Алик сел, потер глаза, потом встал и пошел открывать дверь.

— А я знаю! — заявила Ника. — Пусть там и сидит.

— Что? Нет, капитан, ты слышал? — крикнул возмущенный Игорь вслед Алику. — Что она себе позволяет?

Ника скорчила ему рожу и пошла к двери, собираясь уйти.

Алик приказал системе открыть дверь. В зал вошел Дмитрий, он казался громадным в костюме для орбитальных полетов.

— Я слышу ругань? — спросил он. — Девчонка снова проявляет характер?

Ника как раз шла мимо. Дмитрий снял перчатку, хотел остановить ее, но Ника увернулась, все, что он смог — поймать ее за шиворот.

— Погоди, — он потянул Нику к себе.

Девочка разозлилась окончательно, вскинула руки, готовая сопротивляться. Она собиралась применить свою силу. Дмитрий почувствовал, как сдавило виски.

— Только попробуй что-нибудь сделать. — Дмитрий грозно навис над ней и впился в нее взглядом. — Не смей.

Он строго смотрел в ее глаза, а она в его. Ника стиснула зубы, ее немного трясло от злости и возмущения, она не отводила взгляд, решила взять над ним верх, а Дмитрий продолжал смотреть также упрямо, не мигая. Его глаза темные с густыми ресницами смотрели грозно, брови были сведены в линию, лоб сморщился. Он играл желваками на скулах. Ника почувствовала, как волна страха накатывает на нее. Она никогда не видела Дмитрия таким сердитым. Его смуглое лицо показалось ей еще темнее, а взгляд словно лишал ее силы. Ничего бы она не могла сделать ему плохого. Ничего. Она смотрела, смотрела в его глаза, а потом вдруг поняла, что не хочет, чтобы он был таким, чтобы так злился. Злился на нее. Ника почувствовала себя маленькой и беззащитной. Его крепкая рука сильно сжимала воротник ее одежды, еще немного и задушит. Ее злость растворилась, взгляд стал другим испуганным и несчастным. Брови Дмитрия постепенно разошлись, но смотрел он так же упрямо и строго. Ника первая отвела взгляд.

— Извини, — очень тихо сказала она, а потом ее глаза наполнились слезами.

Дмитрий наклонился и чмокнул ее в лоб.

— Мир? — шепнул он. — Привет.

Ника вздрогнула от его шепота.

— Угу? — она кивнула, не поднимая глаз.

Он отпустил ее.

Игорь и Алик стояли в нерешительности в отдалении, то смотрели на Нику и Дмитрия, то переглядывались. Их друг, определенно, одержал победу над строптивым ребенком, и удивительным для обоих казалось то, что Ника не проделала с ним ни одной своей штучки, еще и прощения попросила. "Только бы не ушла. Только бы не припиралась больше. Я тоже хорош. Девчонка же совсем. Нет. Ну, какая самонадеянность?" — думал Игорь.

— Я все слышу, — пробормотала Ника.

— Хорошо оставим этот разговор, — согласился Игорь, но добавил, — но он не окончен.

— Из-за чего все-таки шум? — поинтересовался Алик.

— Да. Вот он, жениться не хочет, — буркнула Ника.

— Причем тут это! Мы говорили о другом! — снова возмутился Игорь.

— На ком жениться? — вмешался Дмитрий.

— Я тебе потом объясню. — Алик встал посреди комнаты и развел руки в разные стороны. Со всклокоченными волосам, еще сонный он не выглядел убедительно. Одной рукой он указал на Игоря другой на Нику. — Ты и ты. Марш по разным углам. Забыли ваш спор. Потом. Когда успокоитесь — закончите.

Дмитрий сбросил летный костюм и стал менее внушительным.

— А где Оленька? — спросил он.

— К ней нельзя, — раздался издали голос Ники.

Дмитрий грустно и устало вздохнул.

— Если через два месяца она не поправится, придется лететь в рейс без нее, — сказал Алик.

— Объясни, чью свадьбу вы затеяли? — спросил Дмитрий.

— Мы забрали Ольгу из клиники под предлогом бракосочетания. Ее и Игоря.

Дмитрий присвистнул.

— Хороший трюк!

— Липа, — пояснил Алик.

— Не-а. — Мотнул головой Димка и перешел на шепот. — Для кого-то не липа.

— Ты тоже заметил? — вкрадчиво спросила Алик, и тоже стал шептать. — Я чувствую, что он уж очень сильно нервничает.

— Он у нас натура деликатная, утонченная. А Оля, сам знаешь, один раз обидится, долго будет помнить.

— Надеюсь, обойдется. Не понимаю, что тут страшного. — Алик пожал плечами.

— Девушки вообще народ странный. Нам что-то кажется пустяком, а у них драма, — как мог, объяснил Дмитрий.

— Конечно, ты у нас опытный, — засмеялся Алик.

— Да, я нравлюсь. — Дмитрий скромно улыбнулся, потом его улыбка стала хитрой усмешкой. — Девушкам нравится форма и лихие ребята. Не могу сказать, что мне это не приятно.

— Это не серьезно. — Алик тоже улыбнулся. — Не серьезно.

— А ты видел, чтобы я имел серьезные намерения? Никогда. Ни разу, — заверил Дмитрий. — Не хватало, чтобы еще моя голова плавилась от любовных переживаний. Должна же быть у нас хоть одна холодная голова.

— Это твоя? — Алик поднял брови.

— Моя, — кивнул Димка.

Алик спорить не стал. Усмехнулся и пошел в душевую.

Дмитрий заглянул в столовую и увидел, как Ника поглощает завтрак, две из трех порций она уже съела.

— Мне оставь, — попросил он.

Ника перестала жевать, вспомнила происшествие и снова замерла. Дмитрий сел напротив, отпил воду из стакана и начал спокойно есть, как ни в чем не бывало. Ника старалась не смотреть на него, она с трудом дожевывала пищу.

— По-твоему, что с Ольгой? — спросил Дмитрий.

— Физически она может восстановиться. У нее психика повреждена, — стала объяснять Ника, не поднимая глаз. — Она боится. Чтобы понять чего или кого нужно вызвать соответствующий образ.

— Ты можешь?

— Могу. Ей плохо. Нужно уравновесить ее впечатления новыми, произойдет компенсация. Но где взять впечатление такой силы? Искусственные — не создашь. Они искусственные. Не настоящие.

— Я могу помочь? — спросил он.

— Чем? Если только придумаешь или вспомнишь, что может оказать на Ольгу такое действие, чтобы она забыла, хоть на двое суток, о всех происшествиях, которые причиняют ей боль. Я бы могла вмешаться, — рассуждала Ника. — Ты на меня больше не сердишься?

— Нет, — ответил он, прожевав кусок.

— Совсем?

— Ты же чувствуешь. Не совсем. Я не читаю мыслей, и мне не понятны твои выходки и порывы, поэтому я сержусь. У меня нет опыта общения с детьми, у меня не было ни младших братьев, ни сестер. Впрочем, общение — дело практики. Научимся. Первое, что я сделаю, перестану тебя дразнить. Обещаю. А ты постарайся контролировать свои эмоции и изучай людей.

— А что такое любовь? Мы же из-за нее с Игорем...

— Простенький вопросик! — Дмитрий тихо засмеялся, потом молча ел некоторое время.

— Хотя бы в понимании людей? — Ника решила уточнить вопрос таким образом.

Дмитрий улыбнулся.

— А ты у Игоря спроси. Если вы поссорились, значит, у него есть точка зрения, которая отличается от твоей.

— Да нет у меня никакой точки зрения. — Ника набралась смелости и посмотрела на него. — Одни эмоции.

— У меня тоже нет, — признался Дмитрий. — Если бы знал.

— Ты никого не любишь?

Вопрос показался Дмитрию наивным, и он улыбнулся.

— Тут множество категорий, любовь бывает разной. Я люблю своих друзей, дело, люблю летать, люблю, когда у меня получается лучшее, даже невозможное или то, что казалось невозможным. Это все и есть категории. В основе есть нечто общее для всего. Любишь то, что ценно и дорого, что силы дает, что заставляет думать по-другому. Любовь — это много, много всего. Ты уже достаточно умненькая, чтобы самой рассуждать на эту тему, подумай.

— Вот Игорь любит Ольгу, — стала в слух размышлять Ника. — А в чем это выражается? Он же ее боится. Какая это любовь? А еще воспитывает меня.

— Постой. Погоди. Впечатление. — Дмитрий залпом выпил всю воду из стакана. — Яркое впечатление. Что может еще сильнее подействовать? На девушку. Игорь, иди сюда!

— Что ты орешь? — Игорь возник в дверях.

Ника вспомнила требование Алика и решила, что ей стоит уйти. Дмитрий остановил ее:

— Сиди. — Потом обратился к другу. — Присядь, дружище. Беседа может быть трудной. Ты у нас, кажется, женишься?

Лицо Игоря выразило страдание.

— Вы сговорились? Прекратите. Только попробуй шутить, Димка, я тебя побью.

— Успеешь. — Дмитрий жестом предложил ему сесть. — Стоит капитана позвать. Он еще под душем плещется?

Дмитрий встал и направился к душевой.

— Капитан, кончай заплыв. Дело есть.

Шум воды утих.

— Иду, — глухо раздался ответ через стену.

Скоро они сидели вчетвером за овальным обеденным столом.

— Обжоры. Ничего не осталось, — пожаловался Алик. — Я кстати тоже голоден.

— На голодный желудок голова лучше работает, — сказал Дмитрий. — Потом насытишься. Ника изложи суть.

Ника повторила свои соображения. Дмитрий хитро смотрел на всех. Он уже предвкушал дальнейшее развитие событий и внутренне ликовал. Авантюра захватывала его целиком.

— Вы серьезно? — спросил растерянный Игорь.

— Да! — в один голос ответили Ника и Дмитрий.

— Это должно быть по настоящему, от души. Со всем так сказать спектром эмоций. Чтобы мощно, — добавил Дмитрий и сжал руку в кулак.

— Вы двое с ума сошли? Дмитрий, это тебе в голову пришло? — Игорь, кажется, разозлился.

— Мне. Воспользуемся древним рецептом — великой силой любви, — провозгласил Димка. — Убедим Ольгу.

— Алик, не молчи. Так нельзя, — возражал Игорь.

— Знаешь, а мне идея безумной не кажется. Тут такая ситуация, что сойдет даже откровенное вранье. Я бы сам сыграл, но я не подхожу.

— Нельзя врать. Должно быть по настоящему, — запротестовала Ника. — Только по настоящему.

— В том и дело. Вы хотите сыграть человеческими чувствами, как в игру. Это вам не театр, — продолжал Игорь.

— Так. — Дмитрий слегка привстал. — Ты ее любишь?

— Как говорила Эл, эта тема не обсуждается, — отказался отвечать Игорь.

— Хорошо. Ты хочешь, чтобы она вернулась в нормальное состояние? — стал напирать Дмитрий.

— Погоди, — остановил его Алик. Потом обратился к Дмитрию и Нике. — Оставьте нас вдвоем.

Ника без возражений встала и ушла. Дмитрий посмотрел ей в след и тоже удалился. За дверью он остановился и услышал, как она плавно закрылась.

— Алик решил его убедить. У него может получиться. Они сейчас оба в похожем состоянии. Он так думает. А мы с тобой два хладнокровных тритона, — сообщила Ника прочитанные мысли.

— Он так подумал?

— Почти так. Про тритонов, — кивнула Ника. — Мы с тобой не знаем, что они оба чувствуют. Ты во всяком случае. Пойду к ней.

Она ушла.

— Я — бесчувственный тритон? — проговорил Дмитрий. — Ошибочка, дети мои.

Он расположился у громадного окна и рассматривал пейзаж. Отсюда с большой высоты все внизу казалось таким миниатюрным, игрушечным. Пейзаж не двигался, не проносился мимо с бешенной скоростью, как в полете. Он смотрел вниз и наслаждался видом.

— Любовь, — сказал он сам себе.

Алик вышел один. Подошел к Дмитрию и склонился к его уху.

— Ты давно понял? — спросил он.

— Я видел, как они целовались, еще до того, как Ольга пропала, — ответил Дмитрий.

— А я только вчера заподозрил. Да. Ситуация. Он почти согласен. Мне его жаль. Помню, каково было мне объясняться с Эл. Дрожь по коже.

— Ольга не Эл, — возразил Дмитрий. — У Эл чутье на тонкие чувства, ей иногда совсем ничего не нужно было объяснять. Ольга сложнее. Игорю когда-то очень нравилась Эл. Помнишь? Мы тогда решили, что у них первая любовь. Но они разрешили ситуацию очень просто. Без обид. Эл умеет тактично отказать. Игорь морально не пострадал, скорее это укрепило взаимопонимание. Ольга гордая. Как она себя поведет? Поверит ли?

— Только от Игоря зависит. Хороший способ проверить свои чувства, — заключил Алик.

— А ты бы согласился вот так? — поинтересовался Димка.

— Ради Эл, все что угодно. Не раздумывая, — твердо заявил Алик.

— Значит, не придется.

— Что значит, не придется?

— Просто если тебе случиться проверять свои чувства, то в чем-то другом. Судьба такая штука, что обязательно проверит, если зарекаешься, только не там где ждешь. У тебя и Эл не все получалось, и не все зависело от Эл.

— Забыл, что ты у нас философ. Не многовато проверочек для одной жизни? И вообще, о чем мы говорим? — Алик помрачнел и шумно вздохнул.

Дмитрий догадался, что перешел запретную для обсуждения черту. Он понял, о чем подумал Алик. Когда Эл стояла перед выбором он или долг, она выбирала долг, не единожды. Алик всегда ревновал в подобных случаях. Дмитрий вежливо замолчал.

Несколько последующих часов каждый провел, как ему было нужно. Дмитрий спал, поскольку делать ему было совершенно нечего. Как часто бывало, он озадачил всех своими идеями и мирно удалился. Остальным было не до сна. Игорь ходил их угла в угол, потом совсем ушел, размышлять в одиночестве. Ника не выходила из комнаты Ольги и по-прежнему никого не впускала. Алик занялся своими капитанскими делами и не думал отдыхать. После нервозного утра в его доме наступил покой, и он мог спокойно работать.

Он набирал новый экипаж на новый корабль. Непривычное чувство владело им, словно он занимается ненужным делом. Проделанная работа совсем не устраивала его, то люди ему не подходили, то не хватало оборудования, то ему отказывали в запросах. Он путал одно с другим. После двух часов работы он оттолкнул экран.

— Да что твориться? Все против нас, — возмутился он.

Он вышел из кабинета на огромный балкон. На воздухе он почувствовал себя лучше. На такой высоте давление было другим, гулял ветер и воздух был очень чистым и совершенно без запахов. Сквозняк проник за ворот, Алик передернул плечами. Он прошелся по балкону, медленно из стороны в сторону. Откуда явилось это чувства отчужденности? Надоело воевать? Так вопрос ставить нельзя. Он все-таки капитан. Капитан. Капитан. Слово вертелось в голове. Они всегда называли "капитаном" Эл, как нарицательное имя. Вот, кто капитан до мозга и костей. Это слово прочно ассоциировалось с ней. Он никогда не думал о ней в прошедшем времени, она до сих пор существует. Он скорее умрет, чем согласиться признать, что она исчезла. Он не смел, даже внутренне, произносить слово "смерть" в отношении ее. Грудь сдавило. Алик сжал кулаки и уперся ими в ограждение балкона. Боль была такой, что дышать трудно. Зря он уговаривал себя успокоиться. Он ощутил, как приближается приступ. Остановиться. Перестать думать. Думать о постороннем.

Перед глазами пошли круги. Он сел в углу и сжался в комок. Первая волна накатила неожиданно быстро. Мир стал казаться огромным. Он чувствовал пространство, обрыв под собой. Стены "высотки" перестали быть осязаемыми, он почувствовал ту огромную высоту, и обилие жизни вокруг. Тело осталось внизу, его швырнуло прочь.

Каждый раз с ним происходили разные события, то он слышал голос, обычно один и тот же, певучий зовущий, от которого становилось страшно, иногда он видел неизвестное ему пространство. На этот раз он увидел скалы. Потрясающий совершенно не земной пейзаж. Он так решил. Терракотовый щебень и такие же камни, а вдали свечой вверх группа скал. Он не шел, он несся над этим пространством. А потом очутился в окружении красных стен, которые недавно видел вдалеке. Здесь пространство было уже земным. Над головой яркое, голубое высокое небо. Скалы кругом и из этого круга нет выхода. Зелень и вода. Он слышал ее шум. Небольшой водопад струился прямо в озерцо.

Он едва не закричал, когда в зеркале струй за своей спиной различил силуэт. Он обернулся. Там стояла Эл. Он недавно думал о ней. Вот она. Рядом. Он ничего не успел сказать, она обошла его и направилась прямиком к озеру. Она вошла в воду по пояс, прямо в одежде. Озеро было не глубоким, она шла к водопаду. Алик кинулся за ней. Он спешил догнать фигуру, а когда она скрылась за струями, то он испугался потерять ее из виду. Он врезался в стену воды, которая оказалась слишком тяжела для него. Он старался выкрикнуть ее имя. Темнота поглотила его.

Он очнулся. Жуткая боль по всему телу не давала даже шевельнуться. Перед глазами туман. Сквозь него он различил копну волос.

— Эл, — прохрипел он. — Мне плохо.

— Тебе было плохо.

— Мне было хорошо. Ты. Почему ты ушла? — говорил он с большим трудом.

Он услышал слабый вздох.

— Не молчи. Поговори со мной, — попросил он.

— Я бы поговорила, но я не Эл, — последовал равнодушный ответ.

Он лежал беспомощный и не мог сообразить, кто был рядом. Зрение возвращалось медленно, впрочем, как и все другие ощущения. Он с трудом смог лечь на живот, так немного комфортнее было приходить в себя. Рядом все еще кто-то был. Алик не хотел постороннего присутствия.

— Я все равно не уйду, — услышал он детский голос.

Ника. Она была свидетелем приступа.

— Я никому не скажу. Вот это был улёт. Так и до смерти не долго, — прокомментировала она. — Тебе нужно научиться правильно переносить свои кризисы. Не капитанствовать бы тебе, а собой заняться.

— Ты почувствовала, — пробормотал Алик.

— Да. Пакостные ощущения. Правда? Эл тоже мучалась. Даже хуже. Поэтому я поняла, что с тобой. Почему ты ей не сказал?

— Помолчи. Тошно.

— Нужно было сказать.

— Помолчи.

Ника умолкла, но уходить не собиралась. Она подошла к краю балкона, перила доходили ей до груди, она свесила голову вниз.

— Высотища! — сказала она. — Мне нравиться местная архитектура. Дома далеко друг от друга и не портят пейзаж. Соседний дом такой же, а кажется маленьким. Раньше я жила только в тесном академическом городке. Мне никогда не нравились ни длинные переходы между корпусами, ни мой бокс. Все тесное, а здесь большое пространство. И красиво. Видно далеко. Так можно жить.

Она повернулась к Алику.

— А Эл не знала, что ты такой, как она. Она думала, что уникальна. — Ника усмехнулась. — Струсил признаться?

— Я не буду с тобой это обсуждать, — пробормотал Алик и отвернулся.

Ника подошла к нему и присела на корточки.

— А она хотела, чтобы между вами не было тайн.

— Перестань, Ника. — Алик вложил в слова все силы.

— Эта тема не обсуждается. — Ника точно скопировала интонацию Эл. — Да?

— Да.

Она потрогала его лоб. Провела рукой по его волосам.

— Ты не обижайся. Я говорю правду. Тебе не нравиться.

— Иногда нужно уметь держать язык за зубами, — Алик говорил не поворачиваясь.

— Извини, но практического применения твоему совету я не вижу. Вы молчали с Эл и домолчались.

— Не болтай о том, в чем не разбираешься, — с раздражением сказал Алик.

— Не злись.

— А ты не зли меня.

Ника вздохнула.

— Игорь идет сюда. Я задержу его. Выходи в зал, когда в себя придешь. Вечер уже. Нужно обсудить, что делать завтра.

Она побежала прочь, Алик вслушивался в угасающий топот ее ног. Он попытался встать. Не получилось, ноги не слушались, он остался лежать на полу. В эту минуту он был благодарен Нике, что она не пустит к нему никого. Так лучше. Всем сейчас непросто и его состояние не должно добавлять напряжения. Эл умела скрывать приступы, теперь это учился делать он. По началу, когда у него обнаружился тот же синдром, благодаря надзору Лондера, ему удавалось сдерживать себя. Ситуация изменилась и ухудшилась, когда Эл пропала. Он прибывал на грани нервного срыва. Алик сам себе сознался, что капитанская должность помогла ему, но и подточила его стойкость к приступам. Ответственность за других не позволила ему упиваться горем, но в остальном, он переусердствовал. Перегрузки. Особенно в первые месяцы войны, и уже через год как приступы стали обычным делом. Ольга знала о них и помогала, так же как помогала Эл. Именно она впервые с укоризной заметила, что Алик должен был рассказать правду. Теперь укорять поздно. Каждый раз, когда он приходил в себя после очередного приступа, он повторял про себя: "Если бы она знала..."

Алик с трудом встал, опираясь на перила. На всякий случай сделал вид, что стоит и смотрит вниз. Усилился ветер, принес вечернюю прохладу. Вернулось зрение. С большой высоты он видел, как отступает свет, как сумерки затягивают пространство. Он наблюдал, как медленно, но заметно смещается граница света и тени. Красиво. Он усмотрел в этом действе что-то зловещее. Граница между светом и тьмой, между очевидным и неизвестностью, между правдой и ложью. И нет четкой черты, есть полоса, постоянное движение, то в одну сторону, то в другую. Он почувствовал себя участником всего этого действа, который пытается понять, куда он смотрит, куда сделает шаг, что выберет. Всегда есть выбор. Каждую секунду.

События последнего времени пронеслись с огромной скоростью. Еще немного войны и он потеряет ориентир, уйдет в темноту. Где он, что с ним? Он осознал, что желание мстить и воевать в нем умерло. Это не способ избавиться от боли, от потери, а способ всех потерять. Ольга больна. На Димке не видны раны и ожоги, а если были видны, то живого места не осталось бы. Он сам не считал, сколько раз горел и разбивался. Игорь, который теряет любимую. Он сам, который не смог забыть, не смог заглушить в себе боль, как не старался.

Нужно, что-то сделать, все изменить. Он должен решить куда теперь. К свету или в тень. Они не бегают от смерти, рано или поздно она почтит их всех своим вниманием. Так, может, пришла пора повернуться лицом к жизни, заглянуть в глаза этой таинственной даме.

Алик провожал взглядом уходящее солнце. Он смотрел, как оно исчезает за горизонтом, и все больше в нем росла уверенность, что он должен изменить свою жизнь, поменять приоритеты и друзей увести от постоянного, бессмысленного риска.

Стало холоднее. Алик передернул плечами, потянулся. Он чувствовал себя обновленным. Разум был ясным, а с души, словно слетели слои грязи. Он ощутил себя другим человеком. Перемена произошла стремительно. Минута. Это был не порыв, не эмоции, изменилось его восприятие мира, сознание.

Он прошел через свой кабинет, взглянул на незаконченную работу, махнул на нее рукой и вышел в гостиную. Ника и Дмитрий сидели в одном углу. Озабоченный Игорь в другом. Он первым увидел Алика и поднял брови. Заметил перемену.

— Рассел прислал сообщение. Навестит нас завтра, — сказал Игорь.

— Нужно привести в чувства Ольгу. Попрошу Рассела поговорить с ней. — Сообщила Ника. — Игорь, завтра она будет в сознании.

Игорь в ответ вздохнул.

— Ну и день. — Димка с удовольствием потянулся в кресле. — Не вериться, что я прилетел сегодня утром.

— Вы хотите увидеть Нейбо? — спросила Ника.

— Конечно. — Молодые люди ответили почти одновременно.

— Как? — спросил Алик.

— В сознании Ольги есть четкая картинка. Она ясно видит этот образ. Я могу его спроецировать на что-то чувствительное. Мне нужна гладкая поверхность, небелая и полированная.

Ника проделала процедуру быстро, наедине с Ольгой.

— Что это? — недоумевал Дмитрий первым получивший изображение. — Галиматья.

— Такой ракурс, — пояснила Ника. Она встала впереди Дмитрия и повернула голову, демонстрируя положение Ольги. — Она его так видит. Это с разворота. По-моему он держал ее за шиворот.

— Голова, — заключил Дмитрий. — А в рост нет?

— Более четкой картины нет, — ответила Ника. — Только наложения. Она была в истерике.

Картинку положили на стол. Четверо сгрудились вокруг.

— Странная у него голова. На шлем похоже. А это? — Игорь поворачивал картинку то в одну, то в другую сторону. — Как будто разряд, через все лицо.

— Где тут лицо? — удивился Дмитрий. — Поверхность гладкая.

— Точно. Очень похоже на шлем, — согласился Алик. — Ника, а ты все видишь, что Оля?

— Видите ли. Я вижу ту картину, которая в ее сознании сейчас. Много поздних наслоений, ее же лечили. Время упущено. Память притупилась. Остался этот образ, самый яркий. Он-то ее и пугает. Я могла бы вызвать полное воспоминание, но она не переживет повторного шока. Ей очень плохо оттого, что осталось. Хорошо, что я не чувствую как она. Вот был бы ужас.

— Как ты ее лечишь? Заставляешь забыть? — спросил Игорь.

— Нет. Я стараюсь, чтобы она изменила отношение к произошедшему. Но ее как бы сказать,... заклинило. Когда наступает кризис, она снова видит и думает, что события происходят опять, повторяются. Начинаются галлюцинации. Ее сознание произвольно интерпретирует то, что произошло. Она крутится в одних и тех же воспоминаниях, возвращается к ним. Чтобы ее переключить, действительно нужен сильный стресс. Или хорошее воспоминание. Чтобы вместо этой картинки возникла более яркое впечатление. Самое лучшее, если бы произошла вторая встреча, и вот это существо сделало противоположный поступок. Что угодно, кроме испуга.

— Например, сняло шлем, а там знакомое лицо, — предложил Алик.

— Или она двинула ему от души, — добавил Дмитрий.

— Что-нибудь подобное, — с кривой ухмылкой согласилась Ника. — Главное — преодолеть страх.

— Можно смоделировать в ее сознании другое событие? — спросил Игорь.

— Запрограммировать, как машину. — Ника с разочарованием посмотрела не него. — Ничто не заменит живое восприятие ее собственного сознания. Это продукт эволюции. Оля, к несчастью, — существо, ограниченное рамками этого зримого мира. Это Дмитрий может видеть поверх предметов, скрытый смысл. А она верит в то, что видит, что можно руками пощупать, у нее мышление ученого-материалиста. На нее мои внушения плохо действуют. Я пыталась внушать, против правил. Она просыпается и верит, что видела сон. А там была натуральная реальность, и победить свое впечатление, освободиться от него, она не может. Еще нервная система повреждена. Каждое острое воспоминание рвет те связи, которые успели восстановить ваши врачи. Поэтому и времени мало. Я действую, как могу аккуратно. Сначала ей душу нужно вылечить, а потом телом заниматься.

— Все же первое изображение Нейбо мы имеем. Завтра отдам копию Расселу, — сказала Алик.

— Как объяснишь, откуда взял? — спросила Ника.

— Правду скажу.

— Не поверит. — Возразила девочка.

— Отправим в разведку Галактиса. Там поверят, — предложил Игорь.

— Да, — кивнул Алик.

Они еще долго не отходили от стола. Спать расходились уже за полночь. Прежде чем Ника ушла к себе, Дмитрий остановил ее и спросил:

— Ты сказала, что я вижу поверх предметов. Что ты имела в виду?

— Любое событие ты воспринимаешь не просто так. Ты ищешь причину и пытаешь предвидеть последствия. Ты веришь, что если твердо укрепиться в мысли, безоговорочно верить, то и будет, как веришь. За мыслью стоит большая сила. Ты это понимаешь. Если бы ты был менее ленив, ты мог бы стать, кем захочешь. К несчастью, кроме полетов, тебя мало, что интересует. А может быть, ты себя еще не нашел. Ты тоже похож на Ольгу. Тебя заклинило. Ты все отложил на потом. Когда она вернется. — Ника многозначительно посмотрела на Дмитрия.

— Ребенок. Ты меня поражаешь, — с уважением сказал Дмитрий.

Ника усмехнулась.

— Конечно, за шиворот меня трясти гораздо проще, чем понять, — припомнила Ника.

— А ты веришь, что она вернется? — спросил Дмитрий.

— Я этого хочу, — твердо сказала Ника.

Следующим утром Ольга вышла из своей комнаты. Ника обрядила ее в белый костюм, брюки и рубашку на выпуск. Ольга бродила по залу босиком, осматривалась. В гостях у Алика она была впервые. Сам хозяин рано утром улетел осматривать новый корабль. Ольга искренне недоумевала, как попала сюда. Она обрадовалась Дмитрию, повиснув у него на шее, она повторила несколько раз:

— Как я соскучилась по тебе, Димка, как соскучилась. Ты как любимая игрушка, которую потерял и нашел.

— Хорошая ассоциация, — согласился Дмитрий и поднял Ольгу на руки.

Он ходил с ней по залу, пока там не появился Игорь. Дмитрий подошел и переложил Олю ему на руки. Она смутилась, потом попросила ее отпустить.

— Ника, господи, ты опять выросла. Такая большая. Подойди поближе.

Ника подошла, позволила себя осмотреть.

Ольга не помнила ничего из событий последнего времени. Игорь и Дмитрий напряженно переглядывались у нее за спиной и посылали вопросительные знаки Нике. Девочка не обращала на их немые вопросы внимания.

— Ты не голодна? — обратился Игорь к Ольге.

— Ужасно голодна. Я не помню, когда ела нормальную пищу последний раз. Все больничное — сплошные смеси. А как я попала сюда?

— Тебя на время разрешили забрать. Наступило улучшение. Нельзя тебя все время держать в больнице, — объяснил Игорь.

— Да. — Ольга снова смутилась и усмехнулась. — Я похожа на сумасшедшую? Да?

— Нет. Не похожа, — отрицал Игорь.

— Не лукавь.

— Мы вас оставим, — вмешался в их любезную беседу Дмитрий. — Я обещал Нике дать урок полетов. Завтракайте вдвоем.

Ника просияла от такого предложения. Скоро Игорь и Ольга остались наедине.

Ольга выглядела рассеянной. Она попыталась сама заказать завтрак. Только пальцы у нее тряслись от волнения, и она нажимала не на те зоны.

— Я нас отравлю. Помоги, — попросила она Игоря.

Он оказался рядом. Ольга не догадалась отойти от стола заказов, поэтому он взял ее за талию и мягко отстранил.

— Какие у тебя руки теплые, — заметила она.

Игорь улыбнулся, за несколько секунд набрал нужные комбинации кнопок. Скоро по комнате пошли приятные ароматы. Завтрак бы готов. Он усадил Олю, сам сел напротив и опять ей улыбнулся.

Он и не думал играть. Она сидела рассеянная и такая притягательная. Его взгляд откровенно выразил чувства. Ольга долго смотрела ему в глаза.

— Я чувствую себя странно, — произнесла она тихо. — Мне так хорошо. Тут тишина, приятно. — А где Алик? Я совсем его не видела.

— Смотрит корабль, — ответил Игорь.

— Вы улетаете? — забеспокоилась она.

— Нет. Без тебя не улетим. Мы еще отдыхаем. В рейс не скоро.

— Я не понимаю, сколько прошло времени? Я много сплю. Дни сливаются.

В ее глазах появилась тревога. Игорь, чтобы успокоить протянул руку и сжал ее ладошку.

— Ничего. Отдыхай.

Она не убрала руку. Ему так приятно было чувствовать ее прохладные дрожащие пальчики. Ольга тихонько сжала его кисть, ее собственная рука перестала дрожать. Они сидели, глядя друг на друга несколько минут.

— Ешь, — мягко сказал он.

— Да.

Он ела медленно, наслаждаясь каждым кусочком, попробовала все блюда и напитки. На ее щеках появился румянец.

— Спасибо, — со вздохом сказала она. — Ты так мало съел.

— Я не голоден. Я так рад, что могу запросто посидеть с тобой. У меня есть предложение. Мы можем не сидеть дома. Давай прогуляемся.

— Ты приглашаешь меня на прогулку? — с восторгом спросила она.

— Я приглашаю тебя на свидание. — Игорь смутился и посмотрел на нее с надеждой.

— На настоящее? — удивилась Ольга.

— Самое настоящее. Ты согласна?

Ольга отвела в сторону взгляд. Она обвела глазами комнату, остановилась на Игоре, снова осмотрелась, потом закусила губу. Игорь ждал ответа.

— А тебя смущает, что ты приглашаешь на свидание сумасшедшую? — тихо спросила она.

— Ты не сумасшедшая, — возразил Игорь вкрадчиво.

— Я больна. Ты знаешь.

— Я знаю. И мне все равно.

— Правда?... Я согласна.

Примерно часа через два вернулись Дмитрий и Ника.

— Давай заходи. Говорю тебе, они улетели, — Почему-то шепотом говорила девочка. — Ты МНЕ не веришь?

Ника втащила Дмитрия за руку внутрь. Он озирался.

— Они могут вернуться, и мы окажемся лишними, — возразил Дмитрий. — Лучше убраться отсюда.

— Ой, мы же не чужие. Друзья же, — фыркнула Ника.

— В таких делах людям нужно побыть наедине. Важна любая мелочь. Утром Ольга повисла, между прочим, на моей шее. Я обаятельный и болтливый. Боюсь, она больше на меня внимания станет обращать, чем на нашего Ромео.

— Что ты так переживаешь? Подумаешь, не получится.

— Ох, да что тебе объяснять. У тебя, ну, никакого опыта, — отмахнулся Дмитрий. — Я здесь не знаю, чем заняться. Пошли еще полетаем.

— Не налетался еще? — недовольным тоном сказала Ника. — Ты помешан на своей работе.

— Это не работа. Жизнь, малыш.

— Ага. Ты родился с панелью управления в руках. Ой, а я совсем не знаю, как и когда ты родился. Расскажи. Расскажи-расскажи.

Ника тянула его через всю залу к окну, там, где были уютно расставлены два кресла. В зале вообще прибавилось предметов, какие-то вазочки, пара столов. Зал уже не казался пустым. Дмитрий догадался, что Оленька приложила свои руки к обстановке. Он довольным взглядом осмотрел жилище Алика и удовлетворенно кивнул.

— Садись же, — настаивала Ника.

— Что ты хочешь знать? — спросил Дмитрий для начала.

— Сколько тебе лет?

— Я на год младше Эл, — ответил Дмитрий.

— А в каком году ты родился?

— Страшное дело, — Дмитрий потер виски. — Тысяча девятьсот семьдесят второй, кажется. Я уже забыл. Черт побери, как давно.

Ника вытаращила глаза.

— А какой сейчас? Ты не напутал? Тебе больше пятисот лет? Люди так долго не живут.

— Это из-за временного скачка. Ника, не притворяйся, ты же должна знать. Неужели Эл тебе не рассказывала? — Дмитрий удивился.

— Она не так много рассказывала о себе. Значит, ты и Эл прыгнули на пятьсот лет вперед? Как это возможно?

— У Эл дар. Она может... Могла... Она и в прошлое могла попасть. Эл, как выражались во времена моего детства, живая машина времени.

— Это невозможно. — Ника расширила глаза еще больше. — Я ничегошеньки не знала.

— Да, ты маленькая была, Эл не стала забивать твою голову посторонними вещами, — ответил Дмитрий.

— Я не спрашивала. Кажется, я упустила самое главное. Как ты думаешь, я тоже так могу? — В глазах Ники появился азартный блеск.

Дмитрий посмотрел на нее. В это мгновение он забыл, что Ника знает, о чем он думает. Он попробовал вспомнить, объясняла ли Эл хоть однажды этот механизм. Она рассказывала, как незадолго до перемещения начинает ощущать беспокойство, словно ее что-то зовет. Она чувствовала куда направиться — точку перехода. Она никак не могла точно описать, что чувствует. Он вспомнил, как это было впервые.

Ему было шесть лет, ей семь. Эл зачитывалась сказками и всерьез верила в то, что возможны чудеса, превращения людей в животных, путешествовать вместе с джинами, прятаться под шапкой невидимкой. Весь арсенал сказочных возможностей Эл считала реальностью. Над ней смеялись, когда она доказывала сверстникам, что чудеса — невыдумка.

— Давай, докажи, — дразнили ее. — Превратись в кого-нибудь.

— Я не умею. Но когда-нибудь обязательно научусь. — С гордостью говорила она.

Если издевательства продолжались, Эл дралась с обидчиком или обидчиками.

Димка ей верил. Чудес он сам никогда не видел, но так хотелось надеяться, что чудо возможно. Эл часами пересказывала ему прочитанные сказки, так как читать он еще не умел. Она живо изображала персонажей, играя всех и добрых и злых с одинаковым азартом. Получался целый театр. Димка, открыв рот, следил за ней и не мог не восторгаться. Каждый раз, закончив новый рассказ, она устало садилась на скамейку или просто на траву и говорила:

— Когда-нибудь я тоже так смогу.

Однажды она всерьез взяла его за руку и сказала:

— Бежим, Димка. Бежим очень быстро, а то не успеем. Я знаю, где это.

Они побежали. Эл тащила его за собой. Димка ничего не понимал. Они убежали со двора на улицу, что ему было бабушкой категорически запрещено делать. Он испугался, но не отставал.

— Быстрее. Упустим момент. Я же чувствую, — твердила Эл.

Он решил, что она играет в очередную сказку. Он бежал за ней пока не споткнулся. Димка растянулся на асфальте, чуть ни разбил нос. Эл бросилась его поднимать. Димка расцарапал оба колена и ладошку. Он морщил нос, шипел от боли и слизывал с ладошки кровь.

Эл стояла рядом с грустью смотрела на него. Димка встрепенулся.

— Беги. Одна.

Эл вздохнула и топнула ногой. Она была расстроена и сдерживала слезы.

— Все, опоздали. Никуда я не пойду. Не брошу же я раненого друга, даже ради сказки.

Он так и не понял, куда они так спешили. Тогда он подумал первый раз, что с чудесам у них ничего не получится. Тогда он и представить не мог, что через три года Эл впервые исчезнет. Он умолял взять его с собой, но она отказалась, заявив, что сначала сама проверит. Она села в трамвай и пропала на три дня. Она оставила записку родителям, чтобы не беспокоились. Через три дня ее вернул домой милиционер. Ее тогда первый раз в жизни наказали — посадили под домашний арест. А еще через день в их дворе появился незнакомый мальчишка, который пытался узнать, где она живет. Димка со всей серьезностью стал допытываться, зачем незнакомому мальчишке Эл. Тот сказал с очень важным видом, что она свалилась ему с кручи прямо на голову. Она порвала штаны и разбила колено, он оказал ей первую помощь и одолжил носовой платок, который хотел бы вернуть. Это был Алик. Рослый и жутко важный тип, которого Димка по началу невзлюбил. Димка был вынужден признать, что у Эл появился новый друг. "Вернувшись из заключения" Эл с гордостью сообщила Димке, по большому секрету, что у нее получилось попасть в сказку. В доказательство своих слов она показала Димке красивый длинный восточный нож в ножнах с рукояткой украшенной камнями. Оказывается, она отдала его на хранение Алику, чтобы милиция не отобрала. Эл предвидела каким-то образом, что ее поймают на первом перекрестке, в разорванных штанах, вся в царапинах она была похожа на беспризорника. Алик взялся спрятать нож, а платок был только предлогом, чтобы встретиться. Эл показала и тот самый медальон, который нельзя потерять, только подарить или отдать на хранение близкому человеку. Димка ей поверил, а Эл больше не расставалась с медальоном. Тогда Дмитрий впервые услышал имя Махали, по уверению Эл он был настоящим волшебником. У Эл было важное достоинство, она не любила ложь.

Если бы не медальон, он мог бы поверить, что она погибла.

— Она это могла? — голос Ники напомнил ему о реальности. — Сколько раз так было?

— Много. Мы несколько раз так путешествовали. Она, Алик и я.

— Она брала вас с собой? — от удивления у Ники дыхание перехватило. — Никогда мне не рассказывали. Почему?

Дмитрий пожал плечами.

— Всему свое время. Нам не до воспоминаний было. Всегда много дел. Всегда только вперед. А прошлое? Да, так было. Здорово. Лучше чем теперь. Иногда я думаю, что лучше бы мы отказались возвращаться. Путешествовали бы как раньше. Эл могла бы быстрее отыскать ответ на вопрос: откуда она взялась?

— А она знает. Ее нашли. В лесу. — Ника прищурила глаза, вспоминала. — Мы на Землю прилетели. Она оставила меня у Рассела и исчезла. Вернулась она уже другой. Если она до исчезновения еще сомневалась, то, вернувшись, выглядела совершенно уверенно. Я же тогда не понимала, что задумала Эл. Я лишь чувствовала, как она изменилась.

— Слушай, ребенок. — Дмитрий встрепенулся. — Ты ее чувствовала. О чем думала Эл? Вспомни. Она мне рассказала о разговоре с братом. Она найденыш, но это только усложнило ситуацию с ее способностями. То, что Эл в своей семье неродная, она дано знала. Но что она чувствовала? Вот вопрос. Важно. Если удастся понять, что было в элькином сердце тогда, можно будет понять, почему она... не изменила ситуацию. Отчаяние?

— Она волновалась. Очень. Теперь-то я понимаю, она боялась Нейбо. Очень. Но и отступать не хотела. Дело чести. И еще ей было жаль Алика. У вас такое состояние называется — угрызения совести. Она осознавала, что даст обещание, которое не сможет выполнить.

— Какое обещание?

— Выйти замуж.

— Вот тебе и здрасте. — Димка посмотрел на Нику так, словно она сказала нелепость. — Так она знала, что попадет туда? О, создатель. Ну, Эл, это уже слишком.

— Она выбрала встречу с Нейбо.

— Ты уверена?

— А зачем ей было прятать меня в Галактисе? А же глупая не сразу догадалась, что под видом обучения Эл меня спрячет. Я ее слабое место. Она была уверена, что вы сможете выкарабкаться, что она достаточно вас подготовила. Эл знала, что война будет, она только не предвидела, что Нейбо нападет на вашу базу.

— Ника. Давай договоримся. О нашем разговоре — никому. Алику про эликины сомнения ни слова. Он руки на себя наложит. О базе мне ни слова. Не хочу вспоминать. И вообще забудь.

— Я знаю. Мой наставник так говорит. Я тебе сказала, потому что ты умный и понимаешь, что это тайна. Я тебе доверяю, так же как Эл тебе доверяла.

— Я буду молчать. Мне нужно подумать. Мне такая правда совсем не по нутру. А если рассудить трезво, что еще было ждать от Эл? Сумасшедшая.

Дмитрий разволновался, Ника не стала продолжать разговор. Он сидел молча, ерзал в кресле, вспоминал прошлое и не мог смириться с новым открытием. Он потонул в своих мыслях и предположениях.

— Эл не такая, — возразила Ника вслед его мыслям. — Она не так легко приняла решение. Она не знала, что с ней будет. Я бы почувствовала. Я бы знала. А я не знала.

Голос ее дрогнул. Дмитрий думал, что она заплачет, но глаза Ники остались сухими. Она смотрела упрямо и в эту минуту была очень похожа на Эл.

— Если Эл решила, она не отступиться, — заявила Ника.

— В том и беда, — добавил Дмитрий. — Уф-ф-ф! Такое чувство, словно меня побили. Скоро Рассел явиться, я должен быть спокоен.

— Рассел. Интересненько, каким он стал. Такой же суровый и умный? А мне он нравиться. Он так много думает. Он дотошный, но в сверхъестественное совсем не верит. Когда Эл воткнула ему в стену нож, он месяц вокруг ходил, все достать пытался. — Ника захихикала. — Он не догадался, что нож и стена — одно и тоже — иллюзия в его голове. Эл внушила ему иллюзию. Она бы ни за что не оставила нож, потому что я бы его достала. Эл не доверяла мне оружие.

— Ты прибьешь кого-нибудь, — согласился Дмитрий.

— Она тоже так говорила.

— Иллюзия, говоришь?

— Да. — Ника раскрыла перед ним ладошку, на ней лежал розовый, неестественно яркий цветок. Запах у него был такой приятный, что Дмитрий втянул его ноздрями. — Попался. Иллюзия.

Ника сжала ладошку, снов разжала. Цветок исчез.

— Обманываешь, — прищурился Дмитрий.

— Показываю возможности. Рассел поверил, что нож в стене.

— Я хочу посмотреть. Летим к Расселу, — предложил Дмитрий.

— Ну, летим, — согласилась Ника.

Алик нашел свой дом пустым. Было тихо-тихо. Он открыл одно из окон, ветер играл колокольчиком, повешенным под потолком. Алик подумал об Ольге, она любила такие забавы. Звон был тихий, приятный на слух, он отвлекал от обычных мыслей, заставлял вслушиваться. Алик подошел к окну, всмотрелся в даль. Там в космосе ему не хватало обычных земных шумов, имитации только дразнили воображение и напоминали, как далеко Земля, поэтому он никогда не включал имитацию земных звуков. Например, шум моря, всегда напоминал ему Эл. Она любила жить поблизости от моря, где есть песчаный берег, на котором она могла сидеть все свободное время. Остров Тома был таким местом. Неплохо бы отправить туда Ольгу и Игоря. Нет. Ольга вспомнит Эл, а следом Нейбо. Не стоит, а место красивое.

Искусственный остров, который Том создавал так долго, а Эл была соучастником создания. Все что она узнавала в Академии на техническом курсе, было реализовано в этом острове. Конструкции, почвы, камни, растения, биомеханика, системы связи. Том, воспитатель Эл, — историк, он бы никогда не построил остров сам. Это Эл, с ее неуемной детской фантазией. Потому она потом так отлично разбиралась в любой области техники. Она не занималась всем подряд, но сразу несколькими областями, одно перетекало в другое. Что-то создавать, строить или ремонтировать было ее хобби. Она проводила профилактику своему учебному катеру и за одно димкиному, потому что Дмитрию было интересно только летать.

— Вот рухнешь на астероид и не починишь свою машину, — ругала его Эл.

— Я научусь не падать, а для ремонта есть техники, — возражал Димка.

Так они спорили частенько, и настырная Эл приучила таки Димку проверять состояние машины перед вылетом. Теперь Дмитрий, в неподготовленную на сто процентов машину, не сядет. Знает цену риску, помнит, как Эл его воспитывала.

А Игорь, как туго ему давалась простая механика. Эл нашла у Тома допотопные механические часы, раритет, и они их разобрали. Том сказал, что из дому их не выпустит, если они их не соберут снова, и часы не будут показывать точное время. Игорь предложил заменить механизм биотаймером. Том рассердился и сказал, что поставит Игоря в угол и заставит отсчитывать время. Игорь поверил. Они собрали часы, и даже умудрились сделать новую шестерню. Игорь с тех пор загорелся любовью к металлическим конструкциями, называл их особой музыкой. Оказалось, что с самого начала часы не ходили, Том их обманул. Но случай с часами стал предметом особой гордости Игоря до окончания Академии. Механику он освоил. Алик вспоминал и себя, и Ольгу. Как все было здорово первые три года учебы. Эльку подвели ее способности. Потом ее зачислили в первую экспедицию, еще курсантом, она улетела на Тобос. С тех пор жизнь изменилась, и пошла кувырком. Из экспедиции вернулись она и Лондер, вернулись с изменившимся состоянием тела. Можно предположить, откуда мутации у Эл, а вот почему с его телом твориться то же самое, Алик не мог найти ответа. С ним не происходило ничего того, что случилось с Эл. Почему он такой? Настанет ли время, когда он остановиться и начнет разбираться в своей природе? Потом. Сейчас война.

Вернулись Ольга и Игорь. Оба загадочные.

— Где были? — спросил Алик.

— Смотрели готическую архитектуру, ходили в музей, гуляли, — ответил Игорь. — Впечатление такое, словно это не мой мир и не наша история. Я живу в другом измерении.

— Это мир изменился, — улыбнулся Алик.

— О чем вы? — удивилась Ольга. — Вы о грустном. Не надо. Как хорошо. Красиво.

Игорь улыбнулся и, не отрываясь, смотрел на нее горящим взглядом. Алик встал так, чтобы Ольга не видела его и мотнул головой, мол как дела? Игорь поднял вверх большой палец: отлично.

— Какой славный сегодня день, — вздохнула Ольга. — Добрый день. Мы же с тобой еще не виделись.

Ольга подошла и обняла Алика за шею, чего никогда не делала. Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Взгляд у нее был странный, болезненный.

— Тебе грустно, — сказала она.

— Нет, — отрицал Алик.

— Я же чувствую. Тебе грустно, — настаивала Ольга.

— Немного, — признался Алик.

— Оля. — Игорь подошел, осторожно высвободил Алика из объятий тонких ольгиных рук. — Помнишь, у тебя режим. Тебе нужно поесть и отдохнуть.

— Мы еще погуляем? — спросила она.

— Обязательно, — кивнул Игорь. — Вечером мы пойдем смотреть закат.

— Все вместе? — спросила она.

— Все вместе, — подтвердил Алик.

— Ой, я видела Нику, представляешь, как она выросла, подросток. Они с Дмитрием летают, — мурлыкнула Ольга. — Наш Димка пропал.

Ей было весело. Игорь за локоть осторожно повел ее к двери комнаты.

— Я принесу тебе поесть. Хорошо? — предложил Игорь.

— Да, — она согласилась и скрылась за дверью.

Игорь отошел подальше от двери, шумно выдохнул, и его веселость исчезла, он схватился за голову, открыл рот, чтобы произнести фразу. Алик подскочил, закрыл ему рот рукой и вытолкнул в столовую, сам зашел следом.

— Ты что? — возмутился Игорь.

— Ничего не говори, вдруг услышит.

— Ну, не на столько же она чувствует.

— Фу. Это из-за Ники, я не только сказать подумать боюсь неосторожно.

— Пожалуй ты прав. — Игорь сел на мягкое сидение подогнув ногу под себя. — Все трудней, чем я думал. Ника с ней что-то сотворила, она ведет себя инфантильно, как ребенок. Она же не такая.

— Такая. Она больна, шелуха слетела. Все, что было вымуштровано в Академии, умение держать себя в руках, организованность, наука, — все ушло. Она сломалась, старые привычки уже не действуют. Ольга всегда была чувствительным человеком, и она — трусиха. Кто из нас не знал. Мы всегда ее опекали. А она пыталась нас убедить, что сильная, что справляется.

— Так и было.

— У всего есть предел.

Игорь тяжело вздохнул.

— Мне трудно притворяться.

— Ты не притворяешься. Я видел, как ты на нее смотрел. Признайся самому себе. Я-то не знал, а Димка быстро вычислил.

— Неужели так заметно?

— Один факт, как ты вчера упирался, красноречиво описывает твои чувства. Я же понимаю, что это не вранье. То, что мы делает — скользкий путь, но единственно возможный. Поцелуй ее. Ты сам почувствуешь, стоит ли продолжать.

— Стоит ли, сам то ты не был в таком положении.

Алик засмеялся.

— Был, — кивнул он. — После истории на Плутоне, перед полетом на Уэст, помнишь, я прятался от вас? Эл меня нашла сама. К ней Рассела приставили, и он ходил с ней везде. В тот вечер он позволил нам говорить наедине. Эл пыталась наладить нашу дружбу, а я из гордости, и страха, и чувства вины упирался, как болван. Эл ушла, Рассел отчитал меня, как мальчишку и заставил ее догнать. У нее случился приступ, к счастью я нашел ее раньше Рассела. Ее трясло, и она на ногах не стояла, тут нас нашел Рассел. Чтобы Курк не узнал о приступе, нам пришлось сыграть. Она еще сказала: "Только подумай что-нибудь". Боже, какое это было блаженство, держать ее в объятиях и чувствовать, как она дышит. Я ее целовал и хотел время остановить.

— Красивая история.

— Кажется, по прошествии времени. Тогда у меня поджилки тряслись. Я не полетел с вам и считал себя последним трусом. Я удивлялся, что Эл меня простила.

— Я тоже чувствую себя неуютно. Надо ее накормить, — вспомнил Игорь. — Я пойду.

— Думай, что это ради нее.

— Думаю, — угрюмо ответил Игорь.

Игорь удалился с подносом, Алик решил плотно пообедать и опять заниматься делом. Лучше всего, если они будут проводить больше времени наедине.

Он вернулся снова уже вечером. Уставший, с мечтой лечь спать. Он забыл, что обещал совместную прогулку, и его прямо с порога потянули смотреть закат. От усталости Алик забыл вести себя как добрый друг и про себя ворчал, что закат можно увидеть с балкона, окна его кабинета выходили прямо на запад. Ольга и Ника щебетали без умолку, как две подружки. В Нике было трудно узнать то угрюмое существо, которое появилось в его доме пару дней назад. Ника прыгала, шалила, восхищалась всем подряд.

— Я тоже солнце! — крикнула она. — И я захожу!

Она залезла на камень, подняла руки вверх и расплылась в улыбке, потом она стала медленно опускать руки, и улыбка так же медленно исчезала с ее лица, оно стало напряженным и суровым. Потом она сложила руки на груди, выставив одну ногу вперед, и замерла с каменным лицом, всматриваясь вдаль. Потом она опустила голову на грудь.

— Теперь, я — ночь! — провозгласила она и спрыгнула вниз.

— Шекспир отдыхает, — прокомментировал Дмитрий.

— Зря смеешься. В этом есть смысл, — высказался Игорь. — Красиво. Емко и талантливо.

— За душу берет, — согласилась Ольга.

Ника вышла из-за камня.

— Он пристрастен. Я помяла его катер, — сказала она.

Они шли по огромному лугу. Сумерки понемногу сгустились, и наступила ночь.

— Теперь, я — ночь, — повторила Ольга. — Как она права.

Она тревожно посмотрела на Игоря, а оптом прижалась к нему плечом. Игорь понял, что темнота ее пугает. Он обнял ее за плечи, тогда она прижалась к нему еще сильнее.

— Сегодня был чудесный день. Спасибо, — сказал он тихо.— Такой длинный день. И ты был рядом.

Жаль, что он не видел ее лица, он различал только контур. Игорь осмелился и коснулся губами ее виска. Девушка не отстранилась. Игорь обернулся. Они стояли одни. Он не заметил, как троица Алик, Дмитрий и Ника растворились, ведь только что были тут. Игорь забеспокоился, что Ольга испугается.

— С тобой так хорошо. Я не знала, что ты такой... романтичный. Я знаю тебя, как друга, но...

Он не дал ей договорить. Он решил — сейчас или никогда, еще немного и он уже не решиться. Игорь поцеловал ее. Она не возражала. Она замерла и не ответила на поцелуй. Он испугался собственной смелости.

— Почему ты не сделал так раньше? — услышал он вопрос.

— Я боялся тебя обидеть, — ответил он.

— Я не обиделась. Пока я была здорова, ты вел себя сдержано, нужно было заболеть, чтобы ты проявил свои чувства?

Игорь прильнул своей щекой к ее щеке. Она была мягкой и прохладной. Он так волновался, что не мог говорить. Потом еле помолвил.

— Я тебя люблю. Но даже если... я останусь другом.

— Если? Ты не уверен?

— Я люблю тебя, — повторил он.

Ему казалось, что слова звучат неубедительно, их недостаточно, чтобы она поверила.

— Выходи за меня замуж, — он ужаснулся этим словам. Что он делает? Зачем? Не время!

Он не мог совладать с приливом паники.

— Все так быстро, — произнесла она отчужденно. — Я как-то странно все чувствую, как-то обостренно и мне кажется, ты не то хотел сказать. Ты так необыкновенно смущаешься.

— Да не так. Мне не приходилось...Я хотел бы надеяться, что ты, когда нибудь...

Она не дала ему договорить. Она сама его поцеловала. Он захотел остановить время и вспомнил Алика и Эл. Он ощутил, как все может оказаться быстротечно. Один из них может не вернутся из рейса или сойдет с ума. Эти мысли заставили отрезать все пути к отступлению. Голова кружилась. Он не понимал, что делает, и от этого осмелел.

— Завтра, — прошептал он. — Завтра.

Потом он ничего не понимал, он помнил долгий поцелуй, как кипит в нем страсть, и как дрожит ее тело рядом, так близко.

— Я согласна, — прошептала она.

Как они нашли катер, как оказались дома? Проводив ее до двери, он остановился и только теперь стал соображать, где он и что с ним. Рядом возникла Ника.

— А теперь иди, — она тихонько оттолкнула его.

Он очнулся уже сидя в кресле. Дмитрий пристально смотрел на него, положив руки на ладони и опираясь локтями на столик. До его лица было полметра. Игорь посмотрел на него, как на незнакомого человека. Димка поднял брови и улыбнулся, наморщив нос.

— Какой ты милый, — он с трудом себя сдерживал, чтобы не расхохотаться. — Физиономия у тебя, как у кота после килограмма сметаны. Ну, рассказывай.

Дмитрий сладко облизнулся.

— Клоун, — сказал Игорь.

Дмитрий не выдержал, зажал рот рукой и затрясся всем телом. В перерыве между приступами веселья он с трудом произнес:

— Ты бы себя видел.

На его глазах появились капли слез.

— Лицо у тебя, как у блаженного, с тебя можно святого ваять, жаль я не художник, — говорил Димка.

— Она согласна. — Со всей серьезностью, не замечая веселья друга, сказал Игорь. — Завтра. Она согласилась.

— Ника сказала, что в первый раз за все время в ее душе появился просвет. Она не думала о Нейбо и об Эл, — рассказал Димка. — И что еще удивительнее. Ника надела на нее медальон утром и Ольга о нем не вспомнила. Он излучает силу с того момента, как она среагировала на тебя, она думает о тебе, амулет ей помогает. Нет. Ты бы себя видел. По-моему, твое состояние от ольгиного не сильно отличается.

— Так и есть. Я точно сплю. Я люблю ее. По-настоящему.

— "К слиянью честных душ не стану больше вновь

Я воздвигать преград! Любовь уж не любовь,

Когда меняет цвет в малейшем измененье

И отлетает прочь при первом охлажденье", — декламировал Дмитрий с выражением.

— Уильям Шекспир. Сонет номер сто шестнадцать, — механически проговорил Игорь, — не знал, что ты читаешь стихи.

— Ты ее любишь. Я знал, что получится. "Когда ж мои уста неправдой погрешили, то значит — я не пел, а люди не любили!" — закончил Дмитрий. — Получилось. Спать, Ромео. Завтра будет ого-го. Алик спит, поэтому командую я. Спать.

— Какой тут сон, — выдохнул Игорь.

— Уж не серенады ли ты ей будешь петь под балконом. Мы на сто пятьдесят восьмом этаже. Она не услышит их с земли. Разве, что Геликса позвать. Устоишь у него на крыле? Или что там у него? Впрочем, влюблен — где захочешь, устоишь.

— У меня болит голова, меня тошнит и сердце бьется, как у овцы.

— Любовная лихорадка. Дети мои, да вас обоих надо запирать. — Дмитрий явно вошел во вкус. — А то я стану дядей.

Игоря, как холодной водой окатили. Он посмотрел на Димку дикими глазами. Было видно, как сильно он растерян. Дмитрий закусил губу, понял, что ляпнул неподходящее.

— Ты всерьез думаешь?...

— Я ничего не думаю. — Дмитрий зажал ему рот. — Спать, спать, спать.

Он поднял Игоря, точно так же как тот недавно Ольгу, довел до спальни и закрыл за ним дверь.

— Кто меня за язык тянул? Как же уснет он теперь. Спокойно, Дмитрий. Спокойной ночи мне. До завтра. Только бы не сорвалась.

На утро Алик нашел на столе сообщение — первый запрос из клиники. Не поленились, проверили. Он походил с пластинкой по кабинету и сунул ее в утилизатор. Никто вчера не позаботился отослать ее анализы в клинику. Алик понял, в какую серьезную ситуацию они попадут, и разволновался. В дверях возник Дмитрий в парадной форме Космофлота. У него, оказывается, накопилась масса регалий, и они едва умещались на рукаве от плеча до локтя.

— Что это ты вырядился? — удивился Алик.

— Догадайся, — хитрил Дмитрий.

— Когда? — Алик воспрял духом. — Неужто сегодня?

— Угу.

— Да. Отступать нам некуда. Я только что выкинул запрос из клиники. Если к вечеру они не поженятся, Ольгу у нас заберут.

Дмитрий замялся, завертелся на месте.

— Правда, я чувствую себя мелким гадом. Она же не в себе. Ой, мамочка!

— Это же ты все затеял. — Алик пригрозил Дмитрию. — Не смей сбегать. Курсантки из испытательного флота подождут.

— Ладно, вспоминать.

— Да как тут не вспомнить. Для кого ты последний раз так одевался? — намекнул Алик. — Как ее звали, Изи?

— Изабель. Она была чистокровная француженка.

— Ты себя не чувствовал чистокровной свиньей?

— Потом.

— Чтобы сегодня — никуда. Доиграем спектакль до конца, и у нас будет еще неделя.

— Я не сбегу. Разве что потом. Пожалуй, надену летный костюм. Нет. Лучше гражданское, без намеков.

Через час апартаменты Алика представляли сумасшедший дом. Ольга и Ника стали их украшать. Возникла суета. Игорь дважды вышел из комнаты и сбежал обратно. Дмитрий заказывал еду и никак не мог одеться, бродил по залу в белых штанах с голым торсом и пытался выудить Игоря из спальни, чтобы тот ему помог. На Игоря жалко было смотреть. Появился Рассел, серьезный, как всегда. Он удивился происходящему вслух, был немедленно атакован бушующим Димкой, и они куда-то скрылись. На сколько знал Алик, этим двоим достаточно было внести свои имена в реестр браков, дать согласие секретарю, поклясться друг другу в любви и разойтись. Но судя по всему, тут затевалось шумное действо. Наконец дело зашло слишком далеко. Оля смущенно подошла к Алику, который не знал, куда себя деть, и заливаясь краской попросила:

— Мне бы хотелось, чтобы этот день был особенным. По статусу ты имеешь право заключать браки. Ты капитан. Мы все твой экипаж. Я прошу тебя нас поженить. Ты сделаешь?

Алик смутился больше, чем она. Он понял, что пришла быстрая расплата, за затеянное вранье, и теперь ему придется доиграть свою роль до конца. Он готов был вопить "нет" и во всем сознаться, но сказал тихое "да". С утра он смеялся над Дмитрием, а теперь ему самому предстояло надеть парадный капитанский костюм и сделать то, что он никогда не делал и самое главное не хотел так начинать.

В гостиную вошел Дмитрий, что-то громко произнес, и суета прекратилась. Стало подозрительно тихо. Алик подумал, уж не отменил ли всю затею возникший Рассел. Но нет. Он сам подошел к Алику и сказал:

— Что замер? Одевайся.

Алик оделся быстро и ринулся наводить справки, как проводит такие церемонии. От волнения в голову ничего не лезло.

— Все. Готово, — сообщил Дмитрий.

Он тоже был в форме, как утром. Алик вышел в гостиную украшенную цветами и лентами. Там уже стояли Рассел и Дмитрий. Курк изучил Алика с ног до головы. Потом вошла Ника в платье и с двумя косцами, торчащими в разные стороны.

— Оля заплела мне косички. Красиво. Правда? — с гордостью сказала она.

— Пеппилотта Длинный чулок. — Прокоментировал Дмитрий и улыбнулся девочке.

Ника не знала, что он имел в виду, и решила, что ему понравилось.

— Можно я осыплю их лепестками? — спросила Ника.

— Не надо, — остановил ее Алик.

— Здесь твориться нечто, — отозвался Рассел.

Вышел Игорь тоже в форме, ничто уже не выдавало в нем волнения. Он принял какое-то решение, судя по тому, как уверенно он кивнул Димке. Дмитрий с торжественным видом проследовал до комнаты Ольги и чинно постучал.

Ольга появилась какая-то удивительно прелестная, легкая, в длинном платье песочного цвета. Димка даже замер от неожиданности. Вчера она не выглядела так свежо, казалась худенькой и уставшей, сейчас она сияла и показалась ему очень красивой. Он не узнал прежнюю Олю, подвел ее к Игорю. И вот они стоят втроем напротив друг друга — Алик и эта пара. Алик сообразил, что если он сейчас же не расслабиться, то может все испортить. Правда, в последствии он не помнил точно, что говорил и что спрашивал, как себя вел, но по довольным лицам окружающих понял, что сделал все верно. Они сами записали друг друга в реестр, и только когда Игорь поцеловал Ольгу, Алик вздрогнул. Его точно ударило разрядом.

Рядом возникла Ника.

— Если ты не перестанешь так нервничать, у тебя будет приступ, — прошептала она. — Все отлично. У нее получиться выбраться.

Алик посмотрел на нее. Ника схватила его за кисть и сильно сжала, пальчики впились в кожу, и Алик почувствовал горячую волну, а потом ему стало жарко и спокойно.

Они праздновали событие весь день, спать расходились рано. Игорь проводил Ольгу до двери, и Ника сразу шмыгнула в комнату Ольги. Дмитрий хотел остановить ее, но Игорь отрицательно замотал головой. Он тоже ничего не сказал даже: "Спокойной ночи". Ушел и закрыл за собой дверь. Из его комнаты стала доноситься тихая музыка, он подбирал какой-то мотив.

— Рассел, останешься? — спросил Алик.

— Полечу домой. Устал. Мне показалось или вы очень смущены событием? — спросил он.

Рассела не обманешь. Опытный аналитик усмотрел шероховатости в общем веселье. Ответил Дмитрий:

— Так быстро все. Еще не осознали.

— Да. Странная свадьба. — Рассел посмотрел на молодых людей. Не говорят правду, рано или поздно он узнает, событие уже произошло.

Он распрощался. Ни Димка, ни Алик за остаток вечера ни слова друг другу не сказали.

Прошло еще три дня, на утро четвертого Ника выскочила из комнаты Ольги.

— У меня получается, — важно сообщила она. — Она поправляется.

Алик обрадовался и ее появлению, и новости. Эти дни Ника не отставала от Ольги. Игорь проводил с ней большую часть времени, но Ника всегда крутилась поблизости, чем сильно нервировала Дмитрия. Тот, напротив, ревностно старался опекать их уединение. Он больше не шутил по поводу спешного бракосочетания, не летал эти дни. Дмитрий переживал, видно было с первого взгляда.

— Получается? — обрадовался Алик. — Получается.

Они завтракали впятером, оживленно беседовали. Оказывается, было так много тем, кроме работы, которые они хотели обсудить, но по разным причинам не могли. Теперь все почувствовали, наконец, необходимость отдыха. Начали планировать прогулки на ближайшие дни.

— У меня еще неделя и мне не хочется проводить ее дома, — сказала Ольга. — Мне хочется новых ощущений.

При словах "новые ощущения" вся компания дружно поддержала идею совместного, активного отдыха.

— Никаких полетов и никакой техники. Предлагаю погрузиться в дикую жизнь, — предложил Алик. — Как вам джунгли или тайга.

— Не тайга. Там комары, — возразила Ольга.

— Я бы повалялся на песке, раз не летаем. — Дмитрий с удовольствием зажмурил глаза. — Нырнуть!

— Кончится тем, что каждый будет отдыхать отдельно. Придите к общему решению, — потребовала Ника.

— Предлагаю жребий, — сказал Алик.

— А я буду тянуть, — добавила Ника и хитро улыбнулась.

— Не честно. Она вытянет то, что она захочет. — Возразил Игорь. — Пусть Ольга решит. А?

Все посмотрели на Ольгу.

— Я хочу на остров Тома. Давно хочу, — высказалась она.

Возникла пауза. Неловкое молчание.

— Я за, — первым согласился Димка.

Алик подумал, что если кто-нибудь упомянет Эл, их старания пойдут прахом и вдвойне, если это будет Ольга.

— Я как все, — сказал Игорь и толкнул Алика ногой под столом.

— Идет, — подал голос тот.

Начались сборы, впрочем, недолгие.

— Димка. — Алик потянул Дмитрия за рукав куртки. — В гостиной дома висит громадный портрет Эл. Лондер наверняка его оставил на месте. Нужно, чтобы он исчез раньше, чем Ольга туда войдет. Сделаешь?

— Понял. А голос? Домовый голос тоже Эл, — напомнил Дмитрий.

— Ты еще помнишь. Смени его.

— Я не умею. — Димка развел руками.

— Тогда я сам. Под видом массового купания, задержи всех.

Димка кивнул.

Они высадились. Выскочили из катера в жару. Ветер гулял по острову, но от него не становилось прохладнее.

— Жарища! — протянул Дмитрий. — Эх, я вас всех сейчас намочу.

Он прыгнул в катер, приподнял его над поверхностью, с разворотом врезался в воду так, что поднял огромный столб брызг, облил всех с головы до ног.

— Месть! — крикнула Ника и кинулась на него, едва он вышел из кабины.

— Утопить его! — добавил Алик.

Димка бегал быстро, он помчался прочь от катера, за ним кинулись все остальные. Алик улучил момент и свернул к дому.

Дмитрия догнали, расправа была жестокой. Ему не давали набрать полную грудь воздуха, каждый не по разу макнул его с головой в воду. Алик успел вернуться и помочь Игорю раскачать Димку и бросить в волну. Пилот не снес оскорбительной расправы и завалил в воду обоих обидчиков, потом догнал Нику.

— Я не люблю воду! — кричала она. — Ты первый начал! Ты нас облил!

— Утоплю, — басил Димка. — Тебе конец, крошка.

— Я ребенок! Ты не имеешь права!

Ника завизжала, когда он бросил ее в море. Он сразу же выудил девочку. Ника фыркала, отплевывалась.

— Не вкусно! — кричала она. — Что справился?!

Димка вынес ее на берег, поставил на песок. С его комбинезона струями стекала вода. Он стянул его, бросил прямо на песок и кинулся в волну. Дмитрий энергично поплыл.

— Хорошо плывет, — похвалил его Игорь. — Я тоже хочу.

Одежда была брошена на берегу и все, кроме Ники, уплыли.

— Что тут забавного, — пожала плечами Ника. — Барахтаться в воде. Люди.

Она хотела сесть на песок, но не хотела пачкать свою мокрую одежду. Она специально нашла штаны Дмитрия села на них и поерзала:

— Вот тебе.

Ей показалось мало такой мести. Она насыпала горсть песку внутрь штанов.

— Будешь знать, как обижать маленьких.

Они долго не возвращались. Ей было скучно и жарко. Ника отправилась бродить по острову. Она залезла на склон повыше, туда, где была площадка для катеров, она пустовала. Ника прошла по периметру и свернула к дому. Входная дверь заперта. Терраса опоясывала дом вокруг. Ника обошла его и с интересом трогала стены. Этот дом не был похож ни на одно строение, какое она видела на Земле. Маленький и ветхий на вид. С крыши свисали засохшие растения, а в окнах были непрозрачные стекла. Ника осматривалась. Эл привозила ее сюда, и Эл дорожила этим местом. Ника помнила, как та бродила по этому острову, ей было сразу и грустно, и радостно. Тогда Ника сравнила эти чувства со своими, и поняла, что тоже самое она испытывает, например, к Геликсу. Корабль вызывал у нее те же приятные чувства, как остров у Эл, только у Эл сильнее во много раз. Как она умела так поразительно остро чувствовать и оставаться спокойной? Нике стало грустно, она никак не могла справиться со своими эмоциями, как это желала Эл. Она злилась чаще, чем ей хотелось, совершала поступки, о которых потом жалела.

Ника вспомнила про димкины штаны и поспешила исправить последствия мести. Она затрусила на берег и успела вовремя. Головы молодых людей торчали из воды близко от берега. Ника принялась стряхивать песок с одежды Дмитрия. Она еще не высохла, песок предательски прилип. Он вывернула их на изнанку.

— Эй, ребенок! Что ты делаешь с моими брюками? — кричал из воды хозяин штанов.

— В них песок набился, — сообщила Ника.

— Да, оставь. Ерунда какая.

Дмитрий вылез из воды и растянулся на песке.

— Хорошо, — с удовольствием сказал он.

— Что хорошего? Ты же все пузо вымазал. — Нике его поступок был совершенно не понятен. Дмитрий извалялся в песке. Песок в его брюках мелочь по сравнению с тем, в каком он теперь виде. Ника недоумевала.

Дмитрий перевернулся на спину.

— Обсохнет и обсыплется. Теперь я знаю твою слабость. Ты не любишь воду. Ага. — Дмитрий погрозил ей пальцем. — Дома ты пользуешь только ионным душем. Я заметил.

— Да, в общем, не очень уж я ее не люблю. Не привыкла. — Ника повела плечиками. — Не понимаю, какая радость бултыхаться в невкусной воде. Разве только она хорошо нервы успокаивает и восстанавливает энергетический потенциал организма. А, между прочим, они уплывают в другую сторону. Только Алик возвращается. Один.

— Пусть уплывают, — равнодушно сказал Дмитрий.

— А ты нервничаешь, — заметила Ника.

— Не приставай. Чувствуешь, чувствуй.

Алик выбрался из воды и разлегся рядом.

— И ты туда же. Что это вы в песке валяетесь? — возмутилась Ника.

— Хорошо, — сказал Алик. — Просто блаженство. Надо было раньше Ольгу сюда привезти. По сравнению с моим домом — это рай. Я был в доме, все сделал.

— Эта развалина со странной крышей — рай? — Ника не сдержала возмущения. — Что вы все привязались к этому дому. Он напоминает примитивное строение дикого племени.

— Какое верное определение. Заметь, Алик, ребенок, не зная ничего из земной истории, точно определил значимость и принадлежность дома к древним временам, — высказался Дмитрий.

— Так и есть. Это копия старого земного дома. На самом деле это верх технической мысли. Был, по крайней мере, лет десять назад, — продолжил рассуждения Алик.

— Вы что, жили в двадцатом веке в таких домах? — спросила Ника.

— Ты ей рассказал про двадцатый век? — спросил Алик у Дмитрия.

— К слову пришлось, — ответил тот и обратился к девочке. — Нет, Ника, я жил в приличной, кирпичной четырнадцатиэтажке на седьмом этаже. Лет до тринадцати, а потом я жил здесь, не всегда, больше в Академии в пансионе. А потом опять немножко там, и опять немножко здесь. У-у-у. Сташное дело.

— Димка, ты вслушайся в свои слова. Звучит, как полнейший абсурд, — сказал Алик. — А ведь, чуть меньше четырех лет назад мы сидели на кухне в Элькиной квартире, пили чай и рассуждали об истории.

— Да-а-а. Бог мой. Это было не снами, — сказал Дмитрий, перевернулся на живот, положил голову на руки.

— Ой, как я ничего не знаю. Кто бы рассказал, — намекнула Ника и подсела к ним.

— Нет, Ника. Не сегодня. Потом, — сказал Алик.

— А дом-то закрыт, — сказала Ника.

— Он тебя не знает, — побормотал Дмитрий. — Сейчас поджарюсь маленько, и пойдем.

Он полежал еще пару минут, поднялся, собрал одежду Ольги, Игоря и свою, а потом увел Нику в глубь острова, оставив Алика в одиночестве.

— Он расстроился, — заметила Ника.

— И без тебя знаю, — бормотал Дмитрий.

День на острове пролетел незаметно, но к вечеру общее веселье сменилось грустью. Ольга все-таки вспомнила Эл и заплакала. Первые слезы за последние дни, но нервы у девушки выдержали. По уверению Ники такая реакция нормальна для человека, она не связана с пережитым стрессом. Из осторожности ночевать на острове они не остались, вернулись назад в апартаменты Алика.

— Какая разница между там и здесь, — заметил Алик, входя в свой современный ухоженный дом.

— Да-а, — протянул Дмитрий.

Он проводил взглядом пару молодоженов. Игорь вел себя так же, как предыдущие дни. Ника вертелась рядом, ждала, когда они попрощаются, чтобы зайти в комнату Ольги. Ольга взяла Игоря за руку и через мгновение дверь перед носом Ники закрылась. Ника состроила удивленную гримасу, пожала плечами и отошла от двери шага на три.

Алик дошел до кабинета и обнаружил ворох вызовов на корабль. Он не сообщил, что берет сегодня выходной, дел накопилось, и некоторые из них требовали его присутствия.

— Я на борт, — сообщил он Дмитрию.

Дмитрий посмотрел на него тревожно. В его взгляде было некоторое осуждение, как будто Алик должен был остаться.

— Я не могу, — ответил ему Алик. — Я исполняю обязанности капитана и техника, поскольку Игорь, несколько, занят. Я там нужен. Зачем я здесь?

Димка ничего не сказал, проводил взглядом до двери.

Когда Ольга закрыла за ними дверь, Игорь почувствовал волнение. Ее глаза излучали такую ласку, что он едва сдерживался, чтобы ее не поцеловать.

— Я устала, а спать не хочу. Какими удивительными были эти дни. Я чувствую, как мир вокруг оживает, я оживаю. Я чуть не погибла и даже не сообразила, как это ценно — жить, — сказала она мягко.

Игорь испытал восторг. Она помнила о плене, об опасности, она говорила спокойно, никаких признаков истерики не проявила. Она оживает! Ника — волшебница! Он не мог скрыть счастливую улыбку. В ответ ее лицо озарилось светом, и в следующее мгновение они уже целовались.

Он поднял ее на руки, осторожно уложил на постель. Он провел рукой по ее гладким волосам, еще раз поцеловал и собрался уходить.

— Спокойной ночи, — с ликованием произнес он. — Я так счастлив, что тебе хорошо. Пусть тебе приснится самый прекрасный сон.

Он встал, подошел к двери и услышал:

— Почему ты уходишь?

Игорь обернулся. Она заметила его растерянность. Он стоял у двери и не решался двинуться. Девушка посмотрела испытующе.

— Что-нибудь не так? — спросила она.

— Нет. Все в порядке.

— Тогда почему ты уходишь?

— Тебе нужно отдыхать, — ответил он.

— Могу я попросить тебя побыть еще немного со мной.

Игорь решил остаться пока она не уснет. Он подошел сел на постель и взял ее руку. Он нежно поцеловал ее пальцы.

— Я рядом, — тихо произнес он.

Она была так близко, и он боролся с желанием прикоснуться к ней. Ольга вдруг поднялась, села, и ее лицо оказалось в опасной близости. Она внимательно изучала его. Игорь набрал полную грудь воздуха и задержал дыхание, чтобы справиться с проклятым волнением. Как же это сложно удержать желание. Она провела рукой по его волосам, по телу пошла дрожь, чувства мгновенно обострились до предела, а ум заволокло туманом. Игорь тряхнул головой.

— Вот уже несколько дней ты провожаешь меня до двери и уходишь. И появляется Ника. Мне это кажется странным. Что происходит?

— Ника чувствует, что с тобой происходит и старается помочь, — ответил он, разговор приводил его в чувства, волна напряжения схлынула, он обрел относительное равновесие.

— Ника — ребенок, что она может сделать? Когда ты рядом я чувствую себя гораздо лучше. Ты мой доктор. — Она нежно ему улыбнулась. — Тебя все-таки смущает, что я больна. Все слишком быстро происходит? Иногда мгновения достаточно, чтобы все понять.

Как она была красива в этот момент. Игорь закрыл глаза, чтобы не видеть ее лицо. Он думал, что наступит хоть какое-то успокоение. В его голове крутилась одна и та же мысль: "Она не очень отдает себе отчет, что делает". Это уже не игра, это слишком все всерьез, для него всерьез. Она гладила его волосы, запуская пальцы в волнистые пряди, чувство было удивительное, рассудок боролся, и ему хотелось кричать, чтобы явился, хотя бы, Дмитрий и вытащил его отсюда, чтобы прекратил кто-нибудь эту муку. Еще немного и он не сможет справиться с желанием. Он услышал ее голос словно издали:

— Если для тебя так сложно, могу я попросить тебя остаться.

Дмитрий наблюдал за Никой. Девочка сидела в кресле, которое пододвинула ближе к двери. Она подперла кулачком голову и изучала стену. Игорь не выходил из комнаты, и Дмитрий начинал нервничать.

— Ты что ерзаешь? — через какое-то время спросила Ника.

Дмитрий ничего не ответил. Прошло еще какое-то время. Вдруг Ника подняла голову и многозначительно сказала:

— О!

Дмитрий вскочил со своего места.

— Ника, вызови-ка Геликс, — попросил он.

Ника недоверчиво посмотрела на него. За дверью комнаты происходил нечто странное, и она не обратила внимания на его просьбу. Вдруг Дмитрий кинулся к ней, как ужаленный, схватил под мышку и побежал на балкон. Борт корабля медленно покачивался за краем балкона.

— Подбери-ка ее, Гел, — командным голосом и очень деловито сказал он. — И до утра, чтобы духу вашего не было здесь.

— Эй, полегче. Там что-то происходит? Я хочу знать, — протестовала Ника.

Она почти освободилась от хватки, но Дмитрий сгреб ее в охапку и перебросил через перила. Геликс втянул ее внутрь. Как ни странно, корабль ничего не сказал, развернулся и мигом исчез из поля зрения.

Алик вернулся очень поздно, старался не шуметь. Не погашенное освещение подсказало ему, что в доме еще не спят. Кругом было пусто. Он прошелся по дому притушил везде свет и заглянул в кабинет. Кто-то был на балконе. Алик высунул голову в балконную дверь. Дмитрий, как лев по клетке, ходил по балкону, волосы всклокоченные, глаза дикие, он кусал кулак.

— Ты что мечешься? — спросил Алик и зевнул.

— Доигрались, — гробовым голосом сказал его друг.

Алик вышел наружу, облокотился на перила, устало склонил голову на бок.

— Ясно. Четко. В двух словах. Что произошло? Я так устал, что голова не соображает, — попросил он объяснений.

— У нас у всех здесь башка не совсем соображает. Последнее время.

Алик давно не видел Дмитрия таким разбитым, припомнить не смог когда. Димка остановился, беспомощно посмотрел на Алика.

— Они там вдвоем. Ниши молодожены.

Алик присвистнул.

— Ника где?

— Геликс забрал.

Алик понимающе кивнул.

— Она выглядела сегодня нормальной. Может, все не так, как ты видишь. Он ее любит.

Алик не узнавал Димку. Помятый, подавленный с виноватым взглядом Дмитрий был на себя не похож.

— Дим, — позвал Алик. — Дим-ка.

— Иди спать.

— Да. Я с ног валюсь. Завтра нужно быть свежим.

— Можно я полетаю пару дней? — спросил Дмитрий.

— Сбегаешь?

— Да. Сбегаю. Я им в глаза не смогу смотреть. В душу, как кислоты плеснули.

— Летай. Если по другому не можешь.

На утро Ника была высажена обратно на балкон. Ругая Геликса, Димку и всех сразу, она ходила по дому. Она бубнила ругательства под нос, заедала горечь оскорбления завтраком и клялась, что Димка расплатиться за это. Но Димки тут как раз не было. Остальные спали. Ника подошла к Ольгиной комнате и остановилась у двери.

— О, — произнесла она. — Спят.

— А ну, кыш оттуда, — услышала она грозный шепот Алика. — Иди сюда.

Алик сонный, с красными глазами, высовывался из двери кабинета. Он был одет так же как вчера.

— Ты мало спал, — заметила Ника.

— Тебя караулил, — сказал Алик.

— Врешь, только что придумал.

— Уйди от двери.

Ника подчинилась, он закрыл за ней дверь кабинета.

— Чтобы сегодня не происходило тут, ты либо молчишь, либо говоришь на заданную тему. Никаких замечаний по поводу вечерних событий, чтобы я не слышал, — Алик говорил очень строго.

— О! Будто я не догадалась. Я что маленькая?

Алик скосился.

— Эл мне давно рассказала, откуда дети берутся, — заявила Ника. — Я же не рождалась как все люди, вот она и объяснила. Какие условности.

Алик сел к столу напротив нее. Сначала он обхватил голову руками, потом больными глазами посмотрел на Нику.

— Тогда я тебе другое объясню. Ольга еще больна. Так?

— Не совсем. Если мне сегодня удастся с ней поработать, я выправлю положение. Я уже чувствую, как с ней произошли перемены со вчерашнего дня. У нее такие были вчера эмоции, каких раньше не было.

— В том-то и дело, что эмоции. Эмоции — вещь не постоянная, — продолжал Алик.

— Если ты намекаешь, чтобы я ничего не говорила, не буду. Не утруждай себя разговорами. Спать иди, — перебила его Ника. — Я сделаю, как обещала — вылечу ее. А в эмоциях пусть она сама разбирается. Вчера она вспомнила Эл, прошло хорошо. Все равно где-то полгода или больше она не будет чувствовать себя нормально. Истерик не будет, но иногда она будет сильно нервничать, память будет ее пугать. Если она и забудет свой шок, то только через пару лет. Димка где?

— Улетел работать.

— Замечательно. Видеть его не хочу. Выкинул меня вчера из дому, как мусор. Какой же он грубый.

Алик вспомнил ночную встречу. Тяжело вздохнул. Ника притихла, смотрела на него. Ей было трудно понять, почему Алик с грустью думает и о свадьбе, и об Игоре с Ольгой. Он ушел спать. Ника осталась в кабинете, ждать, пока кто-нибудь еще проснется. Наконец, раздался шум в гостиной, радостный голос Ольги. Ника поспешила к двери, но тут же почувствовала, что Игорь не хочет никого видеть. Она потопталась около двери, но выйти так и не решилась.

— Ника, выходи. Мы знаем, что ты тут. Мы слышали, как ты ворчишь, — раздался веселый Ольгин голос.

Ника вышла из-за двери.

— Где ребята? — спросила она у Ники.

— Дмитрий улетел тренировать своих, как там, крошек. Алик спит, — ответила Ника.

— Он работал всю ночь, — вздохнул Игорь. — Он готовит корабль один. С моей стороны свинство ему не помогать. Знаете, девочки. Оля, простишь меня, мне нужно попасть на корабль и посмотреть, сколько там работы. Я быстро.

— Конечно. Ты столько дней провел со мной. А мне в клинику нужно явиться. Я так отлично себя чувствую, что хочу тест пройти. Со мной твориться, что-то невообразимое. — Она протянула руку и взяла ладонь Игоря, потом улыбнулась ему нежно. — Работай. Встретимся вечером.

— Я составлю ей компанию, — кивнула Ника.

Прошла послесвадебная неделя. Пролетела в заботах. Алик не возражал, что Игорь занялся делом. На корабле всегда много работы, на плечи Игоря ложилась вся предполетная подготовка. Алик заметил, что по прошествии нескольких дней, он стал торопиться домой. Алик провожал его улыбкой.

Игорь сам затеял разговор.

— Ты ничего не спрашиваешь, — сказал он. — Я чувствую неловкость. Димка пропал. Ты весь в работе. Ты считаешь, что я совершил ошибку?

— Нет. Я так не считаю. Я вижу, какая она. По-моему, произошло чудо. Ее обследовали. Врачи недоумевают, что мы с ней сделали. Она почти здорова. И это за считанные дни.

— Алик. Я действительно ее люблю. Не только она изменилась, я тоже.

— Игра стала реальностью? — Алик улыбнулся широченной улыбкой. — Дружище, да я просто рад за вас. Я смотрю на нее и на тебя. Однажды мы будем смеяться над нашей затеей.

— Я верю, что для нее все так же серьезно, как для меня.

— Серьезно, если она согласилась.

Алик потрепал его по волосам.

— Как же я тебе завидую, — с грустью произнес он.

— Алька. Не нужно.

— Я все меньше верю, что моя свадьба была возможной. Я хочу верить, что хоть кто-то из нас будет любим и счастлив. Ольга — чудная девушка, она заслуживает самых высоких чувств. Береги ее. Вы еще и друзья, а это многого стоит.

Алик снова улыбнулся.

— И все-таки, время от времени, я опасаюсь, что она узнает, — с тревогой сказал Игорь.

— Мы все немы. Время все поправит. — Алик толкнул Игоря плечом. — Сам признался — все серьезно. У тебя был благородный мотив. Для меня еще одно доказательство твоих чувств. Держись. Не играй больше.

— Я уже давно не играю. Не могу.

— Осталось полтора месяца до рейса. Я все сделаю, чтобы ее пустили. Будет мой свадебный подарок, — довольным тоном сказал Алик.

— Ты сможешь? Правда? Капитан, я у тебя в долгу, — воскликнул Игорь.

— Я еще не сделал.

— Не помню, чтобы ты давал пустые обещания. Если нужно залезть в какой-нибудь архив или найти юридический документ — я сделаю.

— Буду иметь в виду. Иди домой. Я сегодня задержусь. Дом ваш.

— Тебя не смущает наше присутствие?

— Напротив, я чувствую себя отцом семейства, — засмеялся Алик.

Игорь был доволен, смотрел на Алика с благодарностью. Действительно эти дни перевернули его жизнь. Прежнее существование казалось ему мальчишеством. Действительность казалась серьезнее, чем он видел ее раньше. Вот и в Алике он сейчас видел уже не закадычного друга, а капитана. Алик стоял с закатанными рукавами комбинезона, суровый, уставший мужчина, матерый капитан. Вся эта махина была в его власти. Он показался Игорю старше его самого на много лет, человек с пронзительным орлиным взглядом, с седыми волосками на висках. От Алика веяло силой, а улыбался он все той же искренней мальчишеской улыбкой. Если бы его видела Эл. Окунувшись с головой в собственные чувства, ощущая, как легко он может потерять обретенное счастье, Игорь стал лучше понимать чувства Алика. Это они должны были быть первыми. Другой женщины рядом с ним и представить не мог. Здорово бы они смотрелись вместе, особенно теперь — два капитана. Силища. А может, эти испытания и свалились ему на голову, чтобы он вырос вот в такого человека.

— Спасибо, — сказал Игорь.

Дома его ждала очередная приятная новость. Ольгу освободили от возвращения в клинику. Доктора не видели причин держать ее там, ее обязали ежедневно обследоваться. Ольга с радостным визгом кинулась ему на шею.

— Как я счастлива!

— У меня два приятных сюрприза, как раз к случаю, — сияя, сказал Игорь.

— Какие! Какие! Один я знаю! — Ника прыгала рядом.

— Алик обещал взять тебя в рейс, — сообщил Игорь.

— Да. Да! Да! Да! — Прыгала и кричала Ольга.

— А вторая — вот. — Игорь смутился, расстегнул куртку и извлек из-за пазухи пунцовую розу.

Ольга взяла ее, не отрывая глаз от бутона.

— Боже мой, как красиво! Она с шипами? Игорь, где ты ее нашел?

— Там, где я ее нашел, есть еще. Хочешь увидеть?

— Да.

— Нас пригласили в гости, — сообщил Игорь. Я получил приглашение по дороге сюда, потому и задержался. Лондер вернулся на Землю. Пригласил нас к себе.

— Лондер? Я его сто лет не видела. Ника, ты знаешь Лондера?

— Знаю, веселый дед. Сын у него дылда, выше Димки, не к ночи будь помянут этот тип.

— Ника. — Ольга укоризненно посмотрела на девочку. — Что за тон? Лондер совсем не дед. Сына Лондера зовут Камилл, более деликатного юноши я еще не встречала. А Димка тебе опять что сделал.

— Он грубиян и трус, — заявила Ника.

Игорь не выдержал и дал Нике подзатыльник.

— Я тебя на дуэль вызову, если ты скажешь в адрес Дмитрия еще хоть одну гадость, — со всей серьезностью сказал Игорь. — Пожалуй, мы тебя дома оставим.

— А что такое дуэль? Сначала объясни, потом вызывай, — парировала Ника.

— Это когда люди с оружием решают вопросы чести. Ты в моем присутствии оскорбила моего друга, и только кровью ты можешь искупить свою вину. Выбор оружия я оставлю за собой.

Игорь был так серьезен и намерения его очевидны, что Ника действительно ему поверила. Она увидела, как Игорь точно представил картинку, как он целиться в нее из странного оружия, прямо в грудь. Ника даже голову в плечи вжала.

— А это больно? — спросила она.

— Это насмерть, — грозно заявил Игорь.

Тут она его раскусила. Он шутил.

— А! Напугать меня хочешь.

— Игорь, я предлагаю более действенную меру, — предложила Ольга. — Она воду не любит. Макнем ее в океан.

Ника тут же отскочила и заняла оборонительную позицию.

— Предупреждаю. Я драться буду. Я не дамся. — Ника пятилась назад.

— Дай слово, что оставишь Дмитрия в покое, и мы тебя не тронем, — потребовал Игорь.

— Не буду, — Ника часто замотала головой.

— "Не буду" что? — настаивал Игорь.

— Вредить. Димке.

— Не Димке, а Дмитрию, — поправила Ольга.

— Дмитрию, — подтвердила Ника.

— Запомни. Слово дала, — сказала Ольга.

— А ты мне косички заплетешь? В гости.

— В гости? — переспросил Игорь.

— Не оставите же вы меня дома одну. Мне скучно будет, и я что-нибудь натворю, — прищурилась Ника.

— Она не исправима, — заключил Игорь.

Визит к Лондеру был длинным, они вернулись под утро. Он снабдил каждого своими составами трав.

— Да, Ника, — говорила Ольга, — поразила ты старика своими познаниями. А почему ты не говоришь, кто и чему тебя учит?

— Это тайна.

— Я не представляла, что ты такая образованная. Как ты определяешь возраст растений? Свойства? — удивлялась Ольга.

— Я чувствую. Еще не развито, но я научусь через пару лет. С растениями не сложно разобраться, люди сложнее, но принцип тот же.

— А сколько тебе еще учиться? — поинтересовалась девушка.

— Хоть всю жизнь. Мой наставник говорит, что знание безгранично.

— На счет безграничности знания тебе нужно с Дмитрием побеседовать. Он любитель таких тем, — посоветовал Игорь.

— А мы разговариваем. Он тоже может чувствовать, вы не представляете, как остро. Он никогда не развивал свои потенциалы, все силы у него ушли на никчемные полеты. Однажды он вылетит из своего катера, сам полетит и даже не заметит.

— А кто говорил, что он грубый? — намекнул Игорь.

— Он груб в обращении, но не груб в чувствовании. Он оценивает опасность и знает, как ее избежать, а если его напугать, он найдет выход из труднейшего положения. Дмитрий — потенциальный защитник. Поэтому до сих пор жив. Вместо понятия совершенства в принципе, он выбрал совершенство полета, — рассуждала Ника.

Игорь и Ольга переглянулись. Ника говорила так официально, словно читала лекцию.

— А ты откуда знаешь? — спросил Игорь.

— Я с ним летала. — Ника пожала плечами, словно они спросили об очевидной вещи.

— Ника. Ты меня удивляешь, — призналась Ольга. — Мне даже ребенком тебя после этого назвать странно.

— А возраст и рост тут значения не имеют, — сообщила Ника. — Это еще с какой стороны посмотреть, кто из нас ребенок.

— Опять зазнаешься. Тебя нельзя хвалить. — Погрозил пальцем Игорь.

Пора было отдыхать. Ольга отвлеклась и в этот момент Ника, буквально, приперла Игоря к стене.

— Дождись, пока она заснет, и меня позови. Мне нужно.

Игорь ничего не сказал в ответ, только кивнул. Он сделал, как спросила Ника. Он остался один. Скоро на корабль, спать ложиться не имело смысла. Он вспоминал события последних дней. Все шло прекрасно, а покоя и полного счастья, он так и не ощущал. Стоило остаться одному, без работы и обыденных дел, он чувствовал угрызения совести. Ольга все больше проявляла обычные качества характера, избавлялась от наваждения, приходила в себя, тем острее он чувствовал шаткость положения. Она проснется, и иллюзия прочности их отношений рухнет. Он вспомнил о Дмитрии и о том, что сказала Ника. Захотелось услышать димкин голос, даже если он станет ворчать. Дмитрий откликнулся на его просьбу мгновенно, словно ждал.

— Да, дружище, — сказал он, и его лицо в шлеме возникло на фоне кабины.

— Ты летаешь. Я помешал, — смутился Игорь. В эту минуту он понял, что не знает, что сказать.

— Как она? — сам спросил Дмитрий.

— С каждым днем все лучше. Она дома, врачи ее отпустили.

— Я узнавал. Как ты себя чувствуешь? — Дмитрий посмотрел испытующе.

— Ты почувствовал? — Игорь опустил глаза.

— Какая разница, что я чувствую. Важнее, что чувствуете вы. Двое.

— Ты исчез. Ольга спрашивает о тебе.

Разговор получался натянутым.

— Появлюсь на днях. — Дмитрий вдруг повернул голову и заорал. — Куда вас понесло, олухи! Столкнетесь. Милюзга! Прости, Игорь. Не могу. Эти черти убьют друг друга. Прилечу, и все обсудим, как ты захочешь. Дам тебе совет напоследок. Расскажи ей. Прямо сегодня расскажи.

Дмитрий отключил связь.

— Я слышал Димкин вопль или мне приснилось? — услышал Игорь голос Алика.

Он думал, что Алик ночует на борту корабля, как было последние дни. Он из вежливости уступил им свой дом. Игорь встал и пошел к нему навстречу.

— Доброе утро, — поприветствовал Игорь.

— Доброе. Что не спишь? Весело было у Лондера?

— Да. Интересно. Он много рассказывал о новой экспедиции. Мне на борт скоро. Спать не буду.

— Спать. Считай, приказ. Я набрал бригаду техников и дал им задание сам. Ты не нужен. Завтра проверишь. Отдыхай, — тоном командира проговорил Алик.

Игорь с благодарностью кивнул и пошел к двери своей комнаты.

— Ника с Ольгой? — спросил Алик.

— Да, — ответил Игорь.

Как показалось Алику, последний вопрос смутил Игоря. Опять появилась прежняя неуверенность. Колебания друга озадачили Алика. Дело завершилось удачно, не стоило снова мучить себя. События последних дней, работа заслонили в памяти Алика значимость недавно происходивших событий. Он уже считал, что цель оправдала средства.

Прошло еще два дня и в доме Алика, наконец, возник Дмитрий. Он был небрит, с кругами под глазами и больной рукой.

— Сколько ты летал? — Игорь встретил его первым и задал обычный для такого димкиного состояния вопрос.

— Плохо дело, — сообщил Дмитрий мрачным тоном. — С утра сообщение пришло. Наших сильно потрепали в буферной зоне. У врага новые боевые корабли. Нашему флоту с ними не тягаться. Среди пилотов паника. Галактис подтягивает нам помощь. Боюсь, наш отпуск кончился. Вылетал со своими курсантами весь срок за два дня. Я свободен. Высплюсь, и хоть завтра — в рейс.

— Алику сообщил? — спросил Игорь.

— Без меня сообщат.

Дмитрий устало опустился в кресло в столовой, взял пульт, чтобы заказать еду.

— Нику придется отправить обратно, — помолчав, сказал Дмитрий. — Надо же я к ней уже привык, жаль расставаться.

Игорь сел напротив. Он смотрел в стол и уже соображал, как ускорить работу на судне. Сколько у них времени? День? Два? Сегодня ему нужно составить квалифицированный анализ всего состояния корабля, работы на сутки, не меньше. Он решил, что подождет вестей от Алика.

— Ольга где? — пробубнил Дмитрий.

— Спит, наверное. Она спит днем. Обязательная процедура, — ответил Игорь.

— Ника?

— Уговорила Алика взять ее на корабль. С боем.

— Вот мышь юркая, в любую дырку пролезет. — Дмитрий слабо улыбнулся.

Ольга не спала. Она узнала голос Димки и обрадовалась. Ей захотелось подкрасться неслышно и подшутить над ним. Она осторожно открыла дверь и прислушалась, голоса шли из столовой. На цыпочках она кралась через гостиную. Остановилась и стала обдумывать, как хитрее поступить.

— Ты ей сказал? — услышала она голос Дмитрия.

— Нет, — ответил Игорь.

— Ну и зря.

— Нет не зря. Алик прав время все поправит. Ты знаешь, как я к ней отношусь. Ты первым почувствовал. Я не лгал. Я просто испугался. Все случилось быстрей, чем я думал, — говорил Игорь. — Она почти здорова, мы летим в рейс вместе. Алик устроил. Теперь я готов принять ответственность и не стыжусь того, что произошло. Иногда бывает грустно, правда, но только потому, что я планировал иначе. Да она была не в себе, и я не устоял, не смог ее обидеть. Слишком быстро все случилось. Но теперь я не жалею.

— В нашей жизни все быстро. Жизнь у нас такая. Сегодня радость, а завтра обухом — по голове. Раз так, и моя совесть будет спокойна. А то покоя мне не было эти дни, — признался Дмитрий.

Ольга открыла створку двери. Она посмотрела на обоих молодых людей вопросительным взглядом.

— Совесть, говоришь? Я могу узнать, в чем я таком тут участвовала, что задета ваша совесть? — Она посмотрела на Игоря, и он мгновенно побледнел.

В эту минуту Димитрий готов был волосы на себе рвать. И зачем он только явился сюда, кто его за язык тянул? Ольга смотрела требовательно, переводила взгляд с одного на другого. Игорь встал с трудом поднял глаза.

— Я объясню. Идем. — Он подошел и хотел взять ее за руку.

Ольга резко отдернула руку и оттолкнула его.

— Я хочу услышать два мнения. Вот самого совестливого я и хочу выслушать первым. Давай, Дмитрий, начинай. Может, я посмеюсь над вашей очередной шуткой?

Алик начинал злиться, он не мог отвлечься от работы, а сигнал вызова терзал его, не переставая, минуты две. Он не посмотрел от кого вызов. Он дал ответ недовольным голосом:

— Извините, я свяжусь сам через полчаса.

На другом конце связи слышался шум голосов, женский голос выговаривал достаточно резко.

— К черту вашу затею! Обо мне подумали?

Ольгин голос. Алик обернулся и увидел измученное, небритое димкино лицо.

— Капитан, у нас катастрофа, — виновато сказал он.

Алик не смог оставить корабль ни через час, ни через восемь часов. Пришло сообщение о боях в буферной зоне и требование в короткий срок выйти в рейс. Алик понял, что домой он уже не вернется.

После первой словесной перепалки Ольга закрылась в комнате и не выходила. Игорь, как побитая собака, сидел под ее дверью. Дмитрия свалил сон, он спал часов шестнадцать, не меньше. Дмитрий вышел из своей спальни, увидел Игоря и удивленным голосом сказал.

— Эй, Ромео, ты почему не на борту? — Дмитрий прошелся по дому. — Сколько я спал? Не разбудили, значит, еще не летим.

Потом он подошел и бесцеремонно забарабанил в ольгину дверь.

— Доктор! Выходи! Мы опять воюем! Алик там с ума без нас сойдет. Весь командный состав горем упивается, а он один готовит корабль к заданию. Все. Выходи. Набей мне морду, и покончим с этим. Форма одежды — обычная.

Потом он принялся тормошить Игоря.

— Поднимайся. Нас ждут великие дела. Быстро. Процедуры. Форма. Мозги с собой, эмоции тут оставь.

Он поднял Игоря силой и затолкал в его комнату.

— Только не выйди через пять минут, — пригрозил Дмитрий.

Ольга вышла из комнаты, уныло обвела взглядом окружающее пространство. По ее лицу текли слезы, но она была одета, как полагается. Дмитрий тоже привел себя в порядок, приветствовал ее слабым кивком и сказал:

— Я заказал два катера. Ты летишь со мной. Игорь отдельно.

— Какая забота! — фыркнула Ольга. — Думаешь, поможет?

Дмитрий подошел к ней. Тронул пальцем за плечо. Ольга дернула плечиком и отвернулась.

— Оля, пожалуйста. Ты нам нужна. Алькины приступы не шутка, а он капитан.

— Не дави на жалость. Со своими обязанностями буду справляться без твоих советов. — Она стиснула зубы и посмотрела с презрением. — Летим. Мой супруг без нас дорогу найдет.

Игорь догнал их на посадочной площадке. В порту их ждала новая неожиданность. Они прошли регистрацию и получили карточки доступа на корабль. Ольга посмотрела свою и возмутилась:

— Что? У нас уже и каюты смежные? Порт уже знает, что мы?... Черт бы вас побрал!

— Успокойся, — шепнул Дмитрий. — Займешь мою, а я — твою.

— Ну уж нет. — Ольга насупилась и зло смотрела на обоих. — Я буду жить среди пилотов? Тебя мне мало.

— Дай мне. — Игорь протянул руку. — Дай мне карточку.

Он не стал ждать, пока Ольга отдаст пропуск, и выхватил его из ее рук. Он прошел к регистратору и через минуту вернулся.

— Вот. Рядом с медблоком. Четвертый бокс. — Он сунул карточку обратно в руку девушки.

— Лихо. — Кивнул Дмитрий.

— Идемте. — Игорь развернулся и первым пошел к нужному выходу.

Тут Дмитрий уловил в лице Ольги борьбу. Она смотрела на карточку с сожалением. Дмитрий двинулся следом за Игорем, оставив девушку одну.

Рейсовый катер доставил их на орбиту, причалил, и они тут же разошлись каждый в свою сторону. В первый же перерыв Алик собрал их у себя, закрыл дверь, выключил связь и вопросительно посмотрел.

— Беда. — Протянул Дмитрий и вздохнул.

— Она меня ненавидит, — заключил Игорь. Он оперся спиной о стену и опустил голову. — Я люблю ее. Ребята, что мне делать?

— Не сочтите меня жестокосердным, — начал Алик. — но я не позволю вам обоим терзать друг друга. До отлета конфликт должен быть разрешен. Поговорим с ней прямо сейчас. Я еще не извинялся, я же первый и подал идею. Ника вертится рядом с ней, но Ольга и на нее зла. Впрочем, наш ребенок, единственная, кто угрызениями совести не мучается, а все еще делает свое дело. Она ручается, что конфликт не вызвал у Ольги ухудшений. Она летит не руководителем, а простым врачом, нагрузка не будет большой, если мы избежим серьезных столкновений. Игорь, голову в пекло не совать. Не повод. Узнаю, что ссоритесь, переведу тебя в другой экипаж. Извини. С Расселом я поговорю сам, и попрошу его поиграть в дипломатию.

— Курк нас не поймет, — заключил Дмитрий. — Его "рацио" тут не поможет.

— Он сам решит. — Алик сурово глянул на Димку. — Дмитрий, я тебя прошу, никаких шуток. Не стоит напоминать, из какого ада Ольга выбралась. Не будем толкать ее обратно, пусть обижается, капризничает, ругается. Как не печально, но даже этот случай отодвигает ее кошмар еще дальше. Вместе затеяли эту свадьбу, вместе и будем разбираться. До отлета два дня. А теперь пошли. Я назначил ей официальную встречу. Говорить начну я, вы действуйте по обстановке. Начнет сильно нервничать — уйдем.

— Нельзя так, — запротестовал Игорь. — Алик, это не работа. Позволь сам решу. Виноват я. Только я. Я допустил, чтобы все случилось, с моего согласия.

— Тихо, друг, — вмешался Дмитрий. — Ты сутки сидел у нее под дверью. Алик правильно решил. Сейчас попытаемся все. Потом по одному. Не выйдет — не будем попадаться ей на глаза.

Лицо Игоря выразило страдание. Алик взял его за плечи, оторвал от стены.

— Пошли.

Ольга обвела троицу взглядом.

— Явились. Глупо было думать, что у капитана ко мне важное дело. Я пришла, чтобы сказать, что видеть вас всех не желаю. Поскольку медицинский корпус укомплектован, я намерена обменяться с другим врачом и уйти в другой рейс. Находиться с вами на одном корабле я не хочу, — заявила девушка.

— Ты останешься здесь. Другой борт тебя не возьмет. — Алик старался умерить капитанский тон. — Прости, Ольга, что напоминаю, у тебя срок реабилитации еще не закончился. Сейчас все вылеты экстренные. Погоди с обменом.

Игорь вдруг встал между ними и произнес строго и размеренно:

— Капитан, я могу прямо сейчас перевестись на другое судно. Борт "Эстана" покидает порт на сутки позднее нас. Там отличный инженер и он хотел попасть в наш экипаж. Согласись на обмен. Ольга, я при всех прошу у тебя прощения, и не надеюсь, что заслужил. Я очень виноват и не отрицаю, что поступил, как подлец. Я найду время и оформлю наш развод до того, как вы уйдете. Ты улетишь свободной от всяких обязательств.

Ольга посмотрела сначала на Алика, перевела взгляд на Дмитрия, глаза ее наполнились слезами. Потом она подошла к Игорю и влепила звонкую пощечину.

— Дурак, — почти выкрикнула она и убежала.

Игорь поморщился от боли, наклонил голову. Дмитрий проводил Ольгу взглядом, поднял брови.

— Мой опыт подсказывает, что ты дружище поторопился. — Дмитрий поводил пальцем в воздухе — Но. Но. Но. Знаю. Знаю, капитан, что ты скажешь. Игорь, оформляй развод, немедленно, а я ее догоню.

Дмитрий исчез в дверях.

— Димка, стой! — крикнул Алик. — Ай, бурундук полосатый, все испортит!

Димка нагнал Ольгу в пятнадцати метрах от места встречи. Она рыдала, уткнувшись лицом в угол.

— Оленька, милая, — позвал он, оторвал от стены и прижал к себе.

— Не трогай! Не трогай меня! Не прикасайся! Как все грязно! — пополам с рыданиями кричала она.

Он старался не выпускать ее, не дать ей сбежать. Дмитрий молил, чтобы где-нибудь поблизости оказалась Ника. Минуты не прошло, как голова с двумя косицами высунулась из-за угла. Одной рукой он удерживал Ольгу, другой стал подавать знаки Нике. Она постучала кулаком по своему лбу и показала жестом, что она без слов его слышит. Ника сложила руки и показала очень красноречиво, как качают детей. Дмитрий неверно интерпретировал ее слова.

— Оля, ты в порядке? Что-нибудь серьезное? Ты не беременна?

— Отпусти меня, кретин!

Ольга стала вырываться еще сильнее. Ника покрутила пальцем у виска.

— Точно. — В слух сказал Дмитрий и опять задал немой вопрос Нике.

Та повторила тот же жест. Димка стал тихонько покачивать Ольгу.

— Милая моя. Плачь. Плачь, сколько хочешь. Мы — идиоты. Мужики толстокожие. Мы так перепугались за тебя, что решили, что все средства хороши. Прости нас. Нет не надо. Не прощай. Элька прикончила бы нас всех троих. Оленька. Оленька. Если бы я мог исправить, если бы я боль мог твою себе забрать. Я умереть за тебя готов.

Ольга уже не вырывалась. Она стала колотить кулаками ему в грудь.

— Что ты несешь? Что ты говоришь, дубина? Не говори мне о смерти! Не говори об Эл. Не говори, слышишь! Больно. И без этого больно.

Ника усиленно жестикулировала и требовала, чтобы он продолжал.

— Не буду. Не буду, — повторял Дмитрий.

Ника показала ему слезы, а потом ткнула в него. Он не мог понять. "Почувствуй ее боль", — прозвучала в его голове.

Ника застыла, закрыла глаза. Дмитрий тоже остановился, перестал покачивать девушку. В его сознании замелькали картины, полная неразбериха, неясные образы, лицо Игоря, его испуганный взгляд, его нежный взгляд. Он ощутил гамму ее переживаний, он не были искусственными, ему они не казались навеянными. Это были ее эмоции. В слова то, что он ощущал, облечь было невозможно. Он открыл глаза, слезы текли по его щекам. Ники поблизости не было, в отдалении стояли Игорь и Алик. Дмитрий повернулся в их сторону. Ольга крепко его обнимала, он смотрел на друзей виноватым взглядом, не осознав до конца, что с ним твориться. Ольга уже не плакала, она прижалась к нему, как ребенок. Так они и стояли.

Первые страсти улеглись, когда корабль еще стоял в порту. Им на помощь пришел Рассел Курк. Люди всегда были его сферой деятельности. К тому же, он был совершенно не замешан в происшедшем. Рассел разогнал молодых людей по своим местам, запретил им обсуждать происшествие. Оставалось дождаться отлета.

Ника покидала корабль и с Землю с грустью. За короткий срок она успела познакомиться с половиной экипажа. Она сновала по кораблю, совалась помогать всем подряд. Ее не прогоняли. Алик следил за ней, но не вмешивался и не получил ни одной жалобы. В своем умении обаять окружающих Ника была похожа на свою воспитательницу. Последний день отлета она проделала рейд по кораблю, со всеми попрощалась, оставив четверых друзей на потом.

Она с опаской прокралась к Ольге.

— До свидания, — прошептала она. — Но я по делу.

Ника смущалась и заискивающе смотрела на Ольгу.

— Что ты хочешь? — снисходительно спросила Ольга. — Я знаю. Теперь знаю, кто меня лечил. Сказки развеялись. Я считала тебя ребенком. Я должна сказать тебе — спасибо. Я не сержусь на тебя.

— Нет. Не я тебя вылечила. — Ника замотала головой. — Я только инструмент.

— Не нужно намеков. Я слышать не хочу слов о любви, — попросила Ольга.

— Зато я поняла что это. Ты обязана Игорю жизнью. Я не могу скрывать. И еще медальон. Он тоже обладает силой. Обязательно носи его. Всегда.

Ольга тронула рукой место на груди, где висел талисман Эл.

— Он постоянно возвращается ко мне. Как наваждение, — сказала девушка.

— Я же говорю о силе. Он может оживать. — Ника махнула рукой. Ей хотелось рассказать Ольге, как блестело солнце, и вращались планеты на диске медальона в тот день, когда Игорь остался в ее спальне. Верный знак — их любовь настоящая. — Впрочем. Сейчас уже не важно. Просто носи его.

— Хочешь, я подарю его тебе, — предложила Ольга. — На память.

— С такими вещами так просто не расстаются. Получила. Носи. — Ника даже нахмурилась. — До свидания.

Ника пошла дальше, к Игорю.

— Привет. — Он улыбнулся ей первым.

— Грустишь. — Ника прищурила один глаз.

— От тебя не скроешься.

— Она простит, — сказала девочка. — Можешь мне поверить.

— Ты уже улетаешь?

— Нет. Вы улетаете. У меня есть Геликс, а у него нет расписания.

— Завидую. Ты летишь учиться.

— А я вам завидую. Так хочется придушить какого-нибудь пирата.

— Ника. В тебе говорит инстинкт.

— Знаю. Инстинкт моего народа. Эл мне рассказывала, когда она была такой как мои предки, в их облике, она могла придушить кого угодно, этот прием у нее лучше всего получался, — объяснила Ника.

— Какие жуткие вещи ты рассказываешь.

— Такова моя природа. — Пожала плечами Ника.

— Сама знаешь. Всегда главное, что победит: зверь или разум. — Игорь наклонился. — Ты — человек. А еще ты похожа на Эл, не позорь ее имя.

— Я на нее похожа? — не без гордости спросила Ника.

— Очень.

Ника задрала нос.

— Я тут подумала. Люди — неплохой народец, не хуже других. — Ника осмотрела себя. — Раз уж меня угораздило, буду человеком.

— Димка тебя не слышит. Ужалил бы тебя своей шуточкой. — Покачал головой Игорь.

— Ужалит еще. Сейчас к нему пойду. До свидания. Скажу по секрету, она любит тебя, ей необходимо время, чтобы себя понять. Эл говорила, что ради друга можно и пострадать. Пока. Зови, если что.

— Спасибо, Ника. И ты зови, если что. Удачи тебе. — Игорь проводи ее взглядом.

Где еще было искать Дмитрия, как не на пирсе для посадки. Ника сновала среди рядов зачехленных машин. Дмитрий стоял в окружении шести таких же, как он, важных людей. Они вели серьезную беседу. Ника остановилась в стороне и ждала, когда на нее будет обращено внимание. Дмитрий краем глаза посмотрел в ее сторону. Он закончил беседу только минут через пять.

— Пришла прощаться, мышка. Как прошмыгнула мимо охраны? — Дмитрий смотрел так же сурово, как на своих недавних собеседников.

Тут он выглядел совершенно другим. Ника сразу припомнила тот испуг, который испытала, когда они встретились несколько недель назад. От остроты впечатления она передернула плечами, так ясно она ощутила, как он держит ее за шиворот.

— У меня свои методы, — ответила она на вопрос.

— Знаю. Знаю. Что ж будем прощаться.

— Будем. — Ника вздохнула.

— Дуешься? За что на сей раз?

— Ты такой грозный. — Ника потупила взгляд. — Страшный.

Дмитрий подошел и чуть наклонился.

— Такой я и есть на службе. Думала, шуточки. Я бы сказал тебе что-нибудь умное на прощание, но ты сама все знаешь. Спасибо, за Ольгу от всего сердца. За урок, который ты мне дала, тоже спасибо.

— Какой урок?

— Это ты заставила меня ощутить то, что чувствовала Ольга. Я никогда не ощущал другого человека так остро, особенно женщину. Мне стало стыдно за многие свои поступки.

— Они все равно будут в тебя влюбляться, другие девушки. Ты обаятельный, — бубнила Ника себе под нос. — Такова твоя особенность.

— Я буду бдителен. Обещаю. Тебе. — Дмитрий провел большим пальцем по ее щеке. Она посмотрела ему в глаза. — Когда-нибудь ты меня научишь мысли читать.

— Ты слышишь. Ты можешь сам, — сказала девочка. — Вот угадай, чего мне сейчас хочется больше всего.

Дмитрий перестал быть суровым, на его лице заиграла улыбка, он склонился и поцеловал Нику в щеку. Потом посмотрел на нее. Ника сверлила его взглядом.

— Не дави. — Дмитрий склонился и поцеловал Нику в другую щеку. — Только так и не более, а то рассержусь.

— Нет. Не надо. — Девочка подпрыгнула, обхватила его шею руками и тоже поцеловала его в щеку. — Не сердись. Ничего ты не изменишь. Я все равно тебя люблю.

Она отпустила его и бросилась бежать.

— Что с ней делать? — Дмитрий всплеснул руками и уронил голову на грудь. — Вот, Элька, вырос твой продукт. Я понятия не имею, как детей воспитывать. Ну почему я? Ответь мне, может быть, я услышу.

Глава 9 Предложение

Страсти утихли, но между друзьями образовалась отчужденность. Пожалуй, только двое — Игорь и Дмитрий сохранили прежнее доверие друг к другу, во многом благодаря Игорю. Он убедил Дмитрия, что тот не виноват в провале их затеи. Игорь видел, как пилот терзается угрызениями совести, и пытался его успокоить, едва Дмитрий мрачнел.

Зря он считал Димку очерствевшим и обозленным. Случай с Ольгой изменил Дмитрия. Он замкнулся, говорил мало. Игорь ощущал, что где-то в недрах Димкиной души идет трудно поддающийся определению процесс. Поскольку воевать им не пришлось, рейс протекал на удивление спокойно, от Димки ждали баловства, сюрпризов, попыток ввязаться в рискованное дело, флирта. Дмитрий словно замер. Попытки Рассела побеседовать с пилотом, результата не принесли. Димка заверил инспектора, что он размышляет о жизни, не более того. Курк ему не поверил и попросил Игоря понаблюдать за другом, вместо того, чтобы досаждать Ольге. Игорь просто поговорил с Дмитрием по душам, и это их вновь сблизило. Он увидел в друге глубину и проникновенность, как в былые довоенные времена.

Дмитрий понимал эту заботу по-своему. Игорь не любил раздоров по сути своей, да и собственно, что им таить друг от друга. Игорь не считал эмоциональное выяснение отношений делом достойным, и поскольку никак не мог наладить отношений с Ольгой, а Алику с Расселом было не до его любовных терзаний, то он изливал свои дружеские чувства на него. Дмитрий был убежден, что никто из них не решиться оставить команду и уйти в никуда. Временное охлаждение отношений было результатом скандала учиненного Ольгой. Ее он просто жалел. Игоря тоже. Но в продолжение их близких отношений уже не верил, разве только в возрождение дружеских. Он решил, что время все исправит.

Его занимали другие мысли. Он решил начать поиски Эл, а для этого нужно вернуться на службу в Галактис. Он полагал, что затишье в войне — самое время. Он больше не помышлял громить пиратов и бездумно рисковать жизнью. Упоение местью уступило место трезвым размышлениям о том, как найти следы пропавшего друга. Он не решался делиться соображениями с друзьями. Игорь, кажется, верит в смерть Эл, как и Рассел. С Ольгой и Аликом рискованно обсуждать эту тему. Он попытался завести разговор с Курком и получил резкий отказ. Рассел даже в лице переменился.

Но мысли о поисках никак не покидали его. Потом он решил, что совместные поиски могут стать толчком к их новому объединению.

Словно специально их перебросили в так называемую "буферную зону", где пиратские корабли сновали мимо них без всякого опасения. Вот тогда он понял, что настало время для решающего разговора. Дмитрий заполучил копию изображения Нейбо, сделанного Никой и повесил в своем боксе. Под разными предлогами он заманивал к себе друзей, кроме Ольги, ее он пощадил. Рассел смолчал и погрозил ему кулаком и отобрал картинку. Алик и Игорь как один решили, что Дмитрий готовится к следующему витку отмщения, но никто не заикнулся об Эл. Ему оставалось лишь дождаться вопросов. Он предположил, что его заподозрят в намерении искать Нейбо, и вот тогда разговоры об Эл и ее поисках возникнут сами собой.

Рассел наблюдал манипуляции пилота и думал о надвигающейся буре. Два с половиной года молчания должны были закончиться всеобщим обсуждением исчезновения Эл. Он понял, что Дмитрий может дать ход всеобщим устремлениям, и они ринуться искать капитана. Сам Дмитрий подал идею, как разрядить накаляющуюся обстановку.

Рассел дождался очередного совета командного состава корабля и по его окончанию обратился к Алику с просьбой допросить Ольгу по поводу плена. Алик среагировал, как капитан и друг, поинтересовался, может ли он присутствовать, чтобы поддержать Олю. Дмитрий, едва уловив имя Нейбо, превратился в слух и тоже решил поучаствовать. Рассел сам предложил остаться Игорю. И вот они вшестером склонились над темной туманной картинкой.

— Оля, я понимаю твой страх. Мне бы не хотелось, чтобы это был допрос, чтобы вопросы задавал не я. Но тебя щадили довольно долго. Разведка Галактиса раз пять обращалась с просьбой об этом разговоре. Я по понятным причинам отказывал. Но это не твое личное дело, это стратегическая информация. Соберись и попробуй охарактеризовать его.

Ольга покраснела, закусила губу. Она пережила первый вихрь воспоминаний молча, задержала дыхание, чтобы успокоиться. Она уставилась в изображение, словно силясь прочесть его.

— Он был страшен, — еле слышно начала она. — Это тот животный страх, который вызван чувством самосохранения. Парализующий, как ощущение близкой смерти. Он воздействует на первоосновы, на уровне инстинкта. Я была парализована ужасом перед ним. Я не знаю, как он выглядел точно. Это может быть лишь моя проекция, замутненная помешательством. Я боюсь оглядываться с тех пор, как он оказался за моим плечом. Он был похож на призрак. На нем была одежда из непроницаемой ткани, очень глубокого синего цвета. Не знаю, была ли у него голова, но он носил шлем. Я не знаю, какую форму жизни он представляет, я видела костюм, а не его.

— Оленька, ты единственная кто вообще его видел, и ты — молодец. — Алик погладил ее по плечам. — Благодаря этому портрету каждое сознательное существо будет знать, как он выглядит. Это больше, чем ничего. Мы знаем такого Нейбо, может, со временем узнаем о нем еще.

— В том-то и дело, — возразил Игорь. — Это существо хитрое и коварное. Он не просто скрывает себя. Он может вводить всех в заблуждение. Может этот не Нейбо.

— Нейбо, — подтвердила Ольга. — Пираты кричали его имя. Он обладает колоссальной силой. Но она не физическая, он может провоцировать колебания материи. Я думала, что он сломал мне позвоночник, когда ударил меня, на мне даже синяка не осталось, а боль была жуткой.

Лицо Ольги исказилось от муки.

— Если он знает свойства материи и законы, то может обладать мимикрией, создавать фантомов или менять облик, — добавил Алик. — Если он может превращаться в других существ, то может всех одурачить.

— Все не так просто, — возразила Ольга. — Любая форма — продукт эволюции. Секреты трансформации далеко не раскрыты. Он материален, даже если материя его тела нестабильна. Ему нужен костюм. Это признак уязвимости или намерение скрыть себя. Природа склонна к устойчивым конструкциям. Большинство всего живого обладает фиксированной формой. Явления мимикрии уникальны и небезграничны. Можно сменить цвет, приобрести нужную пластичность, скопировать форму, не изменяя физические принципы, то есть изначальный состав, можно даже изменить плотность. Другой случай, если он — энергия или протоплазма, плазма, мысль. Но процесс трансформации достигается всегда с потерей энергии, которую можно засечь. И ее несущая часть будет всегда одинаковой. Всегда можно установить аналог это или оригинал, нужно лишь знать основные свойства и сравнить. Подделку всегда можно отличить от подлинника. Но это огромная область исследований, в которой я пока не достигла уверенных знаний. Мы не знаем, кто он.

— Да уж. Уравнение с одними неизвестными, — протянул Игорь. — Как это поможет нам понять Нейбо? С кем его сравнивать? Откуда он взялся? Не может он существовать так, чтобы никому не показываться. Что мешает Галактису провести исследования?

— Наверняка исследования ведутся, несомненно, только нас в известность не ставили, — заметил Алик и посмотрел на Курка. — Берегли, так сказать, наш покой. И Эл в это втянули.

Рассел заметил усмешку Дмитрия. Это тот разговор, которого пилот жаждал. Инспектор осмотрел всех по очереди. На лице Ольги отразилось отчаяние. Игорь сочувствующе смотрел на нее, потом заметил взгляд Курка и неодобрительно замотал головой. Разговор был ему не по душе. Алик уставился в изображение, лежавшее на столе, молчал, лицо его было не проницаемо.

— Между работой Эл в Галактисе и охотой на Нейбо есть связь. Разве вы так не думаете? — задал вопрос Рассел.

Алик сразу отрицательно закивал головой. Игорь насторожился. Дмитрий опять усмехнулся. Ответила только Ольга.

— Да я думаю так. Связь есть. — Ольга осмотрела всех и тяжело вздохнула. — Я не просто так летала в Галактис, я не совершенствовала свою квалификацию, как все думают. Я солгала, чтобы вы меня отпустили. Я изучала материалы экспериментов по трансформации, которые проводили на корабле Торна, и в которых участвовала наша Эл.

— Откуда ты знаешь? — спросил Алик и заглянул Ольге в лицо.

— Я сказал, — отозвался Дмитрий. До этого момента он стоял молча, опираясь спиной о стену, и разглядывал носки своих ботинок. — Она мне призналась. Черт меня дернул в то утро проверить сообщения в информационном центре.

— Это было в том сообщении? Тогда? В день нападения?— спросил Игорь. Дмитрий утвердительно кивнул. — Алик, ты знал? Рассел, а ты?

— Я знал, не от Дмитрия. Еще в Галактисе, — признался Алик.

Друзья переглянулись. Рассел устало покачал головой. Ему захотелось выругаться. Алик — влюбленный болван! Вот мальчишка! Знал! Еще тогда! О чем он думал?!

— Я что последний, кто ничего не знает? Это так вы мне доверяете! — возмутился Игорь, метнул недобрый взгляд в каждого по очереди. — О Нике я узнал последний, теперь это. Где причина, чтобы скрывать от меня правду?

— И что ты узнала? — спросил Рассел, намереваясь прекратить бессмысленную перепалку.

— Она может превращаться в других существ, — заключила Ольга и опустила голову. — Дмитрий, ты знал. Алик, ты тоже знал. Неправильно было молчать. Вы могли ее остановить. Еще тогда!

— Я нет. Я поздно узнал, — буркнул Дмитрий.

— Мне Торн запретил, — попытался оправдаться Алик.

— У кого еще скелеты в шкафу? — продолжал возмущаться Игорь. — Может, выясним стразу все и навсегда. Алик ты у нас тоже такой, может, покажешь, как это делается?

— Я видел одно такое существо, в которое Эл превращалась. Я не Эл, мне в голову не придет сотворить с собой что-то подобное! — Алик повысил голос.

— Успокойтесь. Она другим помогала, не себя же ради, — остановила их Ольга. — Я о другом хочу сказать. Если она жива. Если она оказалась у Нейбо, и он об этом знает, то... то... Вы сами знаете, что. Но тогда, может быть, есть шанс, что она жива. Он такую возможность не упустит.

Наступило гробовое молчание, и в этой тишине раздался грохот. Рассел с силой ударил ладонью по столу.

— Ладно. Хоть я и обещал Эл вас оберегать, но истина — дороже. — Твердо сказал он. — И вы, может быть, поймете и перестанете цепляться за прошлое. Я узнал об этом свойстве Эл, еще когда щита вашего не было, когда она только снова стала капитаном. Мы поговорили очень откровенно, и она заявила, что принимает вызов Нейбо, их встреча неизбежна. Она не совсем представляла то, что ее ждет. Вернее, вообще не представляла. Все это только мифы в ее голове, навеянные кем-то. Я уговаривал ее подождать, отказаться. Ее просто втянули в это дело. Она все-таки совершила самую большую глупость в своей жизни! Теперь я знаю о Нейбо больше чем тогда. Можете мне не поверить, можете думать обо мне все что угодно, но я должен вам это сказать. Она оказалась на той стороне добровольно. Она была не готова. Вы все надеетесь, что она жива? Тогда сознайтесь себе, что при ожидаемой встрече вы не получите назад то, с чем расстались. Если она жива, это означает, что прежней Эл уже нет. Вы — не дети, и уговаривать вас понять, я больше не намерен. Если она жива, это означает одно — Нейбо поставил ее таланты себе на службу, он ее сломал. Если ее вернут, ее ждет трибунал. Приговор вам известен. Никаких даже мыслей о поисках. Это безумие. Я настаиваю. Воскресшие мертвецы — не лучше мертвецов из прошлого.

— Тогда лучше верить, что она умерла, — прошептал Игорь. — К этой мысли я и пытался себя приучить последнее время. Но этот вопрос всех нас сильно беспокоит. Есть много других кого еще можно спасти. Мы слишком увлеклись личными интересами.

Наступила тишина. Рассел все изложил ясно. Молодые люди не смотрели друг на друга. Что тут было говорить. Рассел просто высказал то, к чему они уже не раз сами приходили, только не смели до конца признать.

— А трюк с медальоном? — Дмитрий не собирался сдаваться. Выпад Рассела развеял его планы в прах. Он с вызовом посмотрел на друзей. — Игра? Ловушка? Мы выяснили, что эту вещь нельзя купить, продать, отобрать силой, ее можно только подарить. Хранитель даже потерять ее не может. Зачем нам послали этот намек?

Ольга машинально достала медальон, положила перед собой и уставилась на него, словно он мог сказать ответ.

— Это не просто подарок. Его дал ей Махали, — заметила Ольга. — Он исчез бы вместе с ней. Мифический колдун, который жил тысячу лет назад. Я начинаю верить в сказки.

— Он действительно существовал, — сказал Дмитрий. — Его считали магом. Я и Алик можем это подтвердить. Мы его искали вместе с Эл. Не нашли. Я даже не могу сказать точно, в каком времени мы были. Где-то очень далеко. Его имя было хорошо известно, везде, где мы скитались. Если нас куда-то не пускали, а потом видели у Эл эту вещь, нам открывали любые двери. Упоминания об этом мудреце мы нашли даже в трактатах пятнадцатого века. Это был реальный человек. Он подарил Эл медальон. Если его сняли с мертвого тела, то потеряли бы, как теряли все кроме Ольги. Значит, передала его Эл. В тот момент она была жива. Медальон все еще обладает силой и заклинание действует.

— Если тебе поверить и убрать в сторону всю мистику, — начал размышлять Рассел, — то, за синим шлемом скрывалась Эл? Если следовать твоей логике, Дмитрий, капитан Нейбо и Эл — одно и тоже лицо. Ты понимаешь, что говоришь?

— Нет. Вокруг меня многие вертелись. Бр-р-р, — поежилась Ольга. — Ника сказала, что медальон телепартировали... Если все, что со мной было, произошло по вине Эл... Это слишком.

Ольга втянула голову в плечи и отрицательно замотала головой.

— Нужно, чтобы об этом знал Торн, — сказал Алик. — Он ее готовил. Он может помочь. Я уверен.

Ольга прикрыла рот рукой.

— Я вам не сказала. Столько случилось. Столько времени. Ребята, Торн погиб. Не задолго до того, как я прилетела. Наемный убийца отрубил ему голову. Он служил на корабле какое-то время, вошел в доверие...и...

— Подсыл. Еще одна месть состоялась, — заключил Рассел.

— Торна нет. — Повторил Алик. — Не может быть. Только он знал об Эл все!

Игорь тяжело вздохнул. Разговор так и не возобновился. Они разошлись мрачные и подавленные. Рассел уходил последним, но по дороге обогнал капитана, который шел не в рубку, а на пирс, где ему нечего было делать. Рассел обернулся. Алик, с серым от страдания, лицом шел, не замечая его. Едва не натолкнувшись на Курка, он остановился и поднял глаза.

— Рассел, неужели ты веришь в эту мерзость? Оля права. Это слишком.

И он побрел дальше.

Рассел не чувствовал вины, скорее облегчение. Он вспомнил их разговор с Лондером на эту же тему и, в который раз понял, что тот был прав, мало сказать им правду, нужно чтобы они научились жить без Эл. Вспомнил Рассел и о том, что сам не хотел, чтобы они теряли друг друга. Их мир рушился, и в вихре перемен они отдалялись друг от друга. Теперь он знал наверняка, что они не скоро соберутся вместе, чтобы обсудить эту тему снова. Теперь все внимание на Дмитрия. Этот не успокоиться, поиски в одиночку его не пугают.

Рассел зашел к себе добыл из спецхранилища две тонкие пластины с информацией и сунул в нагрудный карман. Потом он пошел искать Димку. Тот готовил пилотажную группу к учениям. Курк подозвал его без слов достал пластины и сунул в руки Дмитрию.

— Что это? — спросил он.

— То, что хотел знать о Нейбо.

Рассел развернулся и ушел.

Больше они не говорили ни о Нейбо, ни об Эл.

* * *

Алику сообщили, что борт с инспекторскими знаками просит посадку. Капитан догадался, что ради этого их вывели из зоны боевых действий.

Неделю назад перемирие прекратилось самым неожиданным образом. Пираты напали на спасательную базу Галактиса. Нападение было молниеносным и сокрушительным. Это напомнило ему погром Щита-14. Дошли слухи, что у пиратов появились мощные корабли, необычные и не уловимые. В так называемой "буферной зоне" стало неспокойно.

Он ожидал, что их рейс продлят на несколько месяцев. Однако, для этого не нужно посылать инспекторов. Алик встревожился. Отказать в неожиданном визите он не мог, но в душе возникло отвратительное чувство. Они могут застрять на борту в связи с возобновлением войны.

Раньше он не понимал, почему в Космофлоте недолюбливают инспекторов, теперь сам испытывал те же чувства. До этого момента за его командой "присматривал" Рассел Курк, а это означало, что некоторая информация не уйдет за пределы его корабля. Недавно Курка отозвали, и он с готовностью покинул борт. Он заявил, что его, яко бы, повысили. Назначение он принял, не поставив в известность Алика, чем вызвал недоумение. Теперь Алику самому пришлось оставлять документы на своих подчиненных, сообщать о нарушениях дисциплины и устава. Душа его к этому совершенно не лежала, и он посылал отписки, но это лучше чем пустить на место Курка незнакомого человека. Экипаж начнет нервничать и он тоже, поскольку не всем могут придти по вкусу специфические отношения, например его со своими друзьями. Много можно найти нарушений, если захотеть. Теперь ему пришлют нового инспектора, а может, уже прислали.

Он спустился, чтобы встретить незваных гостей, перед своим отражением в иллюминаторе отрепетировал подходящую по случаю гримасу и вышел на корабельный пирс, исполненный достоинства и радушия. Он наблюдал, как мощный катер в сопровождении двух штурмовиков опустился на площадку.

Алик в эти минуты вспомнил Эл. У нее был просто дар "обрабатывать" инспекторов, сколько бы их когда-то не прилетало на Щит-14, все, как один, закрывали глаза на ее стиль руководства, пропускали мимо явные нарушения субординации и устава, все было шито-крыто. У него так не получится.

После обмена приветствиями и представления он предложил гостям пройти в зал для приемов. Они отказались и попросили место поуютней. Алику нечего было предложить, кроме своей каюты. Они согласились.

Капитанские апартаменты были на той же палубе, что и рубка. Они поднялись к нему и первым делом натолкнулись на Дмитрия, Игоря и двух техников. Они выбрали для спора коридор, ведущий в рубку и так шумели, что Алик невольно втянул голову в плечи. Позор.

— А тебе говорю, этот вираж очень удобный! — возмущался Дмитрий.

— Тебе удобный, машине — нет, — возражал Игорь. — Двигатели на твоих катерах изнашиваются, их хватает на половину срока. Прекрати лихачить, ты в разведке, а не в бою.

— Одно и то же, — басил Дмитрий. — Знаешь, как гоняли меня в последний раз. Двигатели ему жаль и пилота — нет. А у них новые борта и, говорят, бешено летают. Как с ними иначе воевать?

— Другими способами. Не нашей техникой. Она слаба. Забудь, — возмущенно парировал Игорь.

Алик не выдержал обогнал гостей и оказался рядом с подчиненными раньше инспекторов.

— В чем дело? По какому поводу балаган? — сурово спросил он.

Молодые люди собрались втянуть его в спор, но увидели людей в инспекторской форме и мгновенно притихли. Спорщики расступились, пропуская капитана и двух инспекторов. Алик ничего не сказал, пропустил гостей вперед и за их спинами показал всем кулак. Дмитрий в ответ состроил рожу выражавшую, по его мнению, иллюстрацию происшествия — смесь ужаса и недоумения. Техники виновато смотрели на Игоря, тот невинно поднял брови, мол, бывает. Алик не остановился, но до него долетела фраза, автором которой мог являться только Дмитрий:

— Если инспекторов больше одного, то я либо перелетал, либо что-то случилось, но они на Курка не похожи.

Алик обернулся, но в коридоре никого не было, они словно испарились. Инспектора определенно слышали замечание, и один из них засмеялся.

— Веселый у вас экипаж, капитан, — бросил он фразу через плечо.

— Работа напряженная, приходиться иногда давать им слабину, — стал оправдываться Алик. — Я приношу извинения.

— Война, — сказал другой. — Шуточки — это неплохо.

Алик облегченно выдохнул, пронесло, ему не сделали замечание. Почему он так волнуется? На корабле все нормально. Экипаж цел, корабль в порядке. Действительно, почему инспекторов двое?

В его каюте всегда царил порядок и уют, Ольга заботилась о его комфорте, хотя надобности особой не было, он тут только спал, остальное время находился в разных частях корабля. Гости осмотрелись, один удовлетворенно кивнул. Алик предложил им кресла. Пока они рассаживались, он успел сосредоточиться и на его лице уже был вопрос.

— Сразу к делу. — Кивнул один из гостей на немой вопрос капитана. Его звали старинным именем Михаил, что удивило Алика, а другой был Альт.

Альт был старший и менее разговорчивый. Его взгляд был похож на взгляд Курка, Алику захотелось, чтобы именно он остался вместо Рассела. Это было только впечатление, но именно первому впечатлению, Алик доверял больше.

— У нас не совсем обычный визит, — продолжил Михаил. — Он не касается дисциплины на корабле, субординации и прочего. Это неофициальная встреча.

Алик удовлетворенно кивнул, но ничего не сказал, предпочел прежде выслушать собеседника.

— У нас к вам не то чтобы предложение, просто беседа, вас она ни к чему не обязывает, да и вопрос щекотливый.

— Можно без вступлений. Я готов вас выслушать, — ответил Алик.

— Как вы сейчас оцениваете ситуацию? Вы находитесь в непосредственной близости от пиратских баз, что происходит у вас? — поинтересовался Альт.

— Вряд ли мое мнение отличается от моих прежних отчетов, — Алик развел руками. — Но я опасаюсь, что отсутствие данных о новом вооружении противника лишает нас оперативности.

— И все же ответьте. Вы практик. Ваш ранг и опыт позволяют вам судить наиболее верно. Что происходит, по вашему мнению? Подойдут любые версии. Вы на этой войне с самого начала. Всякое видели. Говорите, — настаивал Альт.

— Версии. — Алик задумался. — Ситуация странная. За последний месяц я не похоронил ни одного члена экипажа. Это радует. Но завтра мой борт может перестать существовать. Я подозревал, что наши враги затевали нечто новое. Слишком странно они себя вели. Грабили, но не убивали. Разведка докладывала, что их просо отгоняли от занятых пиратами территорий, но они уходили живыми. Странно, странно и еще раз странно. Они готовили новый удар. Мы этого ждали. И, увы, мы не готовы.

— Вы верите, что конфликт можно разрешить войной? — спросил Михаил.

— Я не могу ответить на ваш вопрос, — осторожно сказал Алик.

— Это не официальный разговор. Если нужно мы сохраним ваше мнение в секрете.

Теперь Алик удивился, инспектора предлагали ему посекретничать, чего трудно было ожидать от чиновников их учреждения.

— Я хочу понять, чего вы от меня хотите? — спросил он.

— Мы хотим узнать, на сколько вы лояльны по отношению к пиратам, — был неожиданный ответ.

— Я лоялен? — Алик поднял брови. — Это смешно.

Михаил снисходительно улыбнулся.

— Я понимаю. — Он продолжал улыбаться. — Инспектор — это что-то наподобие врага на корабле. Издержки нашей службы. Вас испугало, что мы оба из отдела внешних расследований. Именно нашему отделу поручили подобрать группу кандидатов для работы в посольствах Галактиса. Они собираются вести переговоры с пиратами. Вы один из кандидатов.

— Я?! — Алик всем своим видом дал понять, что он сильно удивлен. — Позвольте, я не аналитик и никогда не занимался политикой. Все что я умею — это командовать людьми и кораблем. Какие причины побудили вас сделать мне такое предложение? Это не ошибка?

— Нет, не ошибка, — уверенно сказал Альт и то же, наконец, улыбнулся. — Я вижу, вы напряженно относитесь к нашему визиту, поэтому забудьте, что мы инспектора Космофлота, скорее мы ответственные лица, которые по поручению Галактиса предлагают вам немного иную работу. Рассел Курк уже приступил к своим обязанностям в новом качестве. Вас он рекомендовал особо. Вы готовы расстаться с войной, капитан?

Алик собрался и перестал нервничать. Ему даже дали время, чтобы обдумать услышанное.

— Давайте на чистоту, — предложил он. — Я вам обрисую мое отношение к пиратам, а вы объясните мне четко и по пунктам, без завуалированных намеков, почему выбор пал на меня.

— Хорошо, — ответил Альт. — Вы можете получить ответы на все вопросы, которые не являются тайной.

— Я действительно на этой войне с самого начала. Вы, наверняка, уже знаете, как я попал в военный флот, и на эту войну, и на эту должность, но я все равно объясню. Я служил на Щите-14. Я выжил. Но в той схватке я непросто потерял товарищей, я потерял капитана. Ее не было на щите, но она оказалась на той стороне, почти одновременно с разгромом и началом войны. Эта девушка была моей невестой. Мы должны были пожениться через месяц. — Алик тяжело вздохнул.

Михаил открыл рот и отвел глаза в сторону.

— Этого не было в отчетах. — Продолжал Алик, когда справился с волнением. — Потому что их составлял Рассел Курк. Он деликатно умолчал, по моей просьбе, об этом обстоятельстве. Мои действия в начале войны, были не совсем патриотичны. Скорее, я мстил за свою боль и потерю. Когда меня называют героем, я всегда усмехаюсь, мне было ради чего выживать и спасать других, и было чем подогреть свою ярость. Чувства постепенно остыли, я стал понимать, что мы имеем дело с фанатиками, которым нечего терять. Эта война им выгодна, но не нам. Теперь каждую потерю в экипаже я воспринимаю, как напрасную. Вы хотели откровенности, вы ее получили. Можете использовать эту информацию, как вам угодно.

— Вы понимаете, что война — не выход — это главное. Этот вопрос мы задаем всем кандидатам, по настоятельной просьбе коллег из Галактиса. Вы служили спасателем и понимаете, как они щепетильны в вопросах морали и этики. Вы упомянули все пункты и о девушке, и о мести. Это только добавляет баллы в вашу пользу, — сказал Альт. — Вам предлагают должность в группе, которая будет вести переговоры с пиратами. Вам придется быть лояльным. Вы будете сопровождать посольства, и служить на одном из специальных крейсеров в качестве дипломатического помощника. Некоторые ответственные лица Галактиса, знакомые с тонкостями вашего прошлого, даже настаивали на таком назначении. Космофлот не против, хотя вы молоды для таких дел. Вы гражданин Галактиса, что немаловажно для этой работы. Не всякий землянин удостоен такой чести. Вам будет не лишнее знать так же, что подразделение, в которое вас собираются направить занимается поиском и освобождением заложников. Эта тема вам лично близка, есть шанс перестать воевать и вернуться к спасательной работе. Вам уже предлагали такую возможность, но вы отказались. Таким образом, ваши мотивы совпадут с общими интересами. Какой ответ вы дадите теперь, таким и будет ваше будущее. Сейчас вы капитан класса С, сделали хорошую карьеру в Космофлоте. Никто не упрекнет вас в том, что вначале ваши мотивы были не совсем патриотичны. Выбор добровольный. — Альт снова снисходительно улыбнулся. — А что касается вашего признания, то Рассел Курк снабдил нас этой информацией и убедительно просил использовать ее, если нам придется вас уговаривать.

— Даже так. Уговаривать? — удивился Алик.

— Даже так, — усмехнулся Михаил.

— Я почти согласен. Но у меня есть одна проблема, которую я прежде хочу решить. У меня есть друзья, они служат под моим командованием. Мы когда-то договорились, что будем держаться вместе. Я не могу их так просто оставить. Мне нужно с ними поговорить. Вы хотите получить ответ? Дайте мне сутки.

— Они тоже включены в список, — сказал Михаил. — Так или иначе, они имеют касательство к этой войне и опыт. Командование Космофлота не возражало о переводе вас всех обратно в спасательный флот под командование совета Галактиса. Это очень ответственное дело. Вы довольны?

Алик просиял.

— Более чем!

— Благодарите Рассела Курка. Это его идея. Вы хотите знать подробности?

— Потом, — Алика охватило волнение. Он не смог усидеть, встал и заходил по комнате.

— Вы сами сообщите им или предпочтете наше участие? — спросил Альт.

— Сам, — кивнул Алик.

— Тогда наша миссия исчерпана, — заключил Михаил. — Мы улетаем. Дождитесь вашу замену и можете приступать к новым обязанностям. Не провожайте нас. Обдумайте все еще раз.

Они покинули его каюту. От радости Алик не знал, куда ему бежать. Он вызвал друзей к себе. Они стояли втроем напротив него. Игорь и Дмитрий плечом к плечу и с виноватым видом, Ольга чуть поодаль.

— Вы все уволены, — сказал Алик с грозным видом.

— За что, капитан? — В глазах Ольги отразилось искреннее недоумение. — Одного шалопая есть за что, а Игорь, а я? Они узнали про махинацию со свадьбой?

Ольга метнула в них недобрый взгляд.

— Но-но-но. Я тих как монах, уже две недели. Чего я не сделал, чтобы меня оставили? — возмутился Дмитрий.

— Испортил новый катер. Но это не повод? Капитан? — недоумевал Игорь.

— Я тоже уволен. Потому что,... потому что... — Алик понял, что не может больше утерпеть, актер он никудышный, куда ему до Игоря и Димки. — Мы летим в Галактис! Нам предложили работу!

— Какую? — спросила недоверчиво Ольга.

— Вести переговоры с пиратами, искать похищенных и освобождать заложников.

Они кинулись обниматься. Поднялся крик. Алик успел подумать только, что они сломают ему шею, все трое наскочили на него и сбили с ног. Они возились как выводок щенков, словно не были уже взрослыми людьми. "Детский сад!" — подумал Алик.

Глава 10 Поиски и встречи

Она была далеко от Нейбо, без костюма маловероятно попасть под его контроль. Целью был новый штурмовик. У противника нечем справиться с таким новшеством. Нейбо уверился, что у него есть новый флот, она оставалась под подозрением, но в целом проект был успешен, пират понемногу успокоился. Она знала другое. Корабль без конца совершенствовали и переделывали, с каждым разом возникали новые и новые сложности.

Она должна была узнать, что осталось от той модели, в создании которой она приняла участие, нужно лично проверить, на что теперь она способна. Не трудно попасть в группу храбрецов, которых, каждый раз новых, набирали для боев и испытаний. Пилоты гибли, поэтому добровольцев было немного.

Предстояло решить задачу в три действия. Избавиться от Меума, принять другую форму и втиснуться в ряды пилотов, а потом разбить борт. Корабль реагировал на ее биоматрицу безоговорочно. Едва ли кто-то кроме нее может уничтожить этот корабль, не навредив себе, этот прием ей удавался изначально.

Она освоила новый трюк, научилась внушать Меуму иллюзию своего присутствия. В его сознании, образ постороннего связывался с ней. Любая темная фигура годилась для обмана. Меум послушно выполнял команду: "охранять и не подходить близко". Он ходил за посторонним, считая его объектом для охраны, а она отправлялась куда вздумается.

Потом она скопировала подходящее для управления штурмовиком тело. Теперь никто ее не узнает.

Следующий шаг — команда пилотов. Она заранее внесла себя в каталог. Несколько инструкций перед вылетом, и машина — в ее распоряжении. После короткого полета — проверка, еще инструкции и новое задание. Так длительное время. Если пилот осваивался быстро, справлялся с пилотажем, начинались испытания.

Предстояла дальняя разведка в одиночку без боя. Попытка сбежать или украсть корабль — немедленное уничтожение, если пилот струсит — сразу смерть.

Она выполняла со всей дотошностью пункты задания. Кораблю усовершенствовали боевые качества. Можно сказать его "довели до ума". Она не без торжества заметила, что инженеры не докопались до тех изменений, которые были внесены в самом начале. Логика корабля очень изощренная, тем он и опасен, более того, у Нейбо есть целый действующий флот из предыдущих модификаций. Бригады пилотов формируются одна за другой. Восемь баз уже обслуживают флот. Но никто не знает, где "совершенство" даст сбой. У "совершенства" есть изъяны ни та, ни другая сторона их не нашли.

Сегодня она летела в буферной зоне. Совсем близко корабли противника. Огромный крейсер посольства Галактиса сверкал бортами, дразнил ее. Оказаться близко было колоссальным риском, но некая сила тянула туда, очертания корабля были так знакомы, ей хотелось проверить свою память. Штурмовик пронесся в непосредственной близости от огромного борта, едва не угодив в поле притяжения. Нет сомнения, эта конфигурация крейсера ей знакома. Нет носовой части, пирсы расположены по всему периметру, корабль может двигаться по сложной траектории, и он очень неудобен для атаки. У них как раз шла посадка катеров охраны. Она проскочила мимо пирсов и вызвала замешательство. Три ее соперника, которые не успели еще сесть, развернулись и пошли в атаку. Глупо. Ее корабль был быстрее. Она совершила два виража, чтобы отделаться от них. Они перестроились и снова гнались за ней. Что ж, они сами навязывают бой. Им в помощь, с пирса высыпала группа автоматических кораблей. Избрав целью только беспилотные машины, она дала команду стрелять. Один выстрел и три автомата разом вспыхнули. Остальные рассыпались веером, уходя от атаки. Она не позволила им перестроиться. Скоро не осталось ни одного. Ей показалось, что в ее сознание вплавлены правила атаки, она знала как себя вести, словно воевала всегда. Бой продолжался. Очередь за пилотируемыми кораблями. Ее машина стреляла точно по заданию, аккуратно, поражая только нужную ей точку. Один противник был подбит сразу, капсула с пилотом попала в поле притяжения корабля. Его найдут и спасут. Второй штурмовик был ближе, чем ему стоило быть, и получил направленный заряд прямо в двигатели. Он не взорвался, но летать не мог.

А третий оказался шустрым и стал преследовать ее очень искусно. Она не спешила стрелять, ей понравилось, как он летает, и то упорство, с которым он ее преследовал. "Уж не сумасшедший ли им управляет? Ведь знает, что погибнет. Надо же! Хорошо держится рядом. Не отстает. Прицеливается. Вот выстрелил. Куда тебе попасть, но пилот ты хороший. Стоп! Подозрительно знакомый стиль полета. Откуда я знаю? Порывистые повороты, резкое торможение. Ты не щадишь свою машину — и это твоя ошибка. А если тебе дать такую задачу?" — размышляла она.

Сбросив скорость, до его возможностей она стала уходить от огня и погони, она заставила его резко поворачивать, что губило двигатели его катера. Еще немного он потеряет один. Как ни странно ему не оказали помощь. Почему? Знают, что такой корабль им не взять, берегут других пилотов и машины? Сейчас был тот самый момент, которого она ждала. Если бы по близости был другой катер или два, противник разгадал бы ее шараду быстрее, но ей противостоял один пилот, всего один, обреченный на игру со смертью. Значит, можно было рассчитывать только на его опыт.

"А ты упрямый. Давай посмотрим, что ты за существо?... Я тебя знаю?!... Откуда?! Создатель всего сущего!!! Еще один! Я знаю, как ты летаешь! Как тебе такое?" — С этими мыслями она повела с ним особую игру. Нужно было проверить его слабое место, комбинация сама всплыла в памяти, для ее корабля сущий пустяк, а он не вытянет такой вираж, который позволит ему атаковать ее. Он спалит двигатель. Если у него получится, то придется убегать уже без шуток. Нет. Он не дотянул вираж, у его корабля не хватило мощности, а если ее увеличить, то он бы смог ее сбить. Его двигатель горел. Он все-таки выстрелил.

Потом он рассвирепел и стал стрелять во все стороны. Успокоился и опять повторил попытку преследования, но на поврежденном катере это было не возможно. Придется, для острастки, подбодрить его. Она услышала его мысли: "У, бестия проклятая, думаешь, если ты сильнее, то я так просто сдамся! Поиграть тебе хочется? Из меня плохая добыча. Только приблизься, и я врежусь в тебя, на пару будем гореть".

Не он в нее врезался, а она проскользнула в такой близости от него, что даже смогла ощутить, как замерло его сердце, и он мысленно со всеми попрощался.

"А напоследок... Ты знаешь такое?" — задала она ему мысленный вопрос, конечно, ответить он не мог.

Она заставила его вертеться, чтобы уйти от возможного удара, он, наверное, недоумевал, почему он еще жив. От крейсера тем временем отделился один единственный катер. Он на всей скорости пронесся мимо и пошел на разворот. Может, у пилота была хорошая интуиция, а может, он понимал, что делает. Его катер безошибочно занял именно ту позицию, с которой они вдвоем могли ее уничтожить.

Пришлось пустить несильный разряд в уже поврежденного соперника, толкнуть его бортом в сторону крейсера. Он закувыркался как шар, занялся вспышками и скоро угодил в поле притяжения корабля.

Она развернула свой корабль и стремительно исчезла в глубине космоса, не удостоив второго вниманием. Достаточно на этот раз.

* * *

Они ждали посольство с Земли. Алик был в рубке управления, ассистировал капитану. Было время обеда, и они договорились с Димкой встретиться после полетов.

У Алика кольнуло в сердце, когда пиратский корабль возник в поле видимости. Один, даже один, он был опасен. Осталось три катера, которые не успели сесть, Дмитрий шел последним, и пират безжалостно отрезал их от крейсера. Алик кинулся к камере переброски и мигом был на взлетной площадке. Он подбежал к одному из катеров, чтобы залезть в него, но другие пилоты оттеснили его прочь.

— Им не поможешь, — твердо сказал ему старший летной группы. — Бесполезный труд. Мы пустили автоматы, он их уничтожил. Двое уже сбиты. Они погибнут.

— Там мой друг! — крикнул Алик.

— Я сожалею! — твердо и безжалостно заявил старший, отталкивая его от катера. — Мы уже послали автоматы. Это не помогло и не поможет. Напрасный риск.

Алик не знал, что там снаружи, его в те мгновения интересовало только, как пробраться к катеру и помочь Димке. Он использовал всю свою силу и ловкость, чтобы обмануть тех, кто преграждал ему дорогу. Он заскочил в кабину, совершив акробатический трюк. Окружающие успели разбежаться в стороны, и он включил двигатели.

Один катер продержался до того, как он выскочил на помощь. Алик в то мгновение был уверен, что это именно Димка. Главное держать большую скорость, может быть, ему повезет, и он отгонит пирата от уцелевшего штурмовика. Он готов был стрелять на поражение, но никак не мог занять позицию не мог, чтобы попасть в противника. Он не успел бы выстрелить, и не мог, пират был так близко к жертве, Алик понимал, что может убить обоих. Он нашел угол атаки, позиция была удобной. Он не успел ударить, последний оставшийся катер вспыхнул и Алик понял, что теперь цель — он. Он принял решение протаранить пирата. Ускорился и разрезал пустоту. Пират по непонятной причине просто исчез. Всего мгновение. Алик остался один на приличном удалении от корабля, и не мог понять, что еще жив. Он не управлял катером несколько секунд, и только уходившая в даль масса крейсера вернула ему ощущение реальности. Он вернулся и пошел на посадку.

Он сел не на ту площадку, с которой взлетал, открыл купол и не смог вылезти, ноги онемели, в голове шумело, тело трясло от возбуждения и пережитого шока. При мысли, что Димка погиб, он оцепенел. Тут была целая толпа и много землян, его вытащили силой, он услышал фразу на земном языке:

— Смотрите-ка, брат-землянин! Пирата напугал!

Шутку оценили, раздался хохот. Алик оглядывался по сторонам и попросил помощи. Стоять он не мог, его держали несколько пар рук. Он слышал, как шутят и смеются, смеются над его глупой, по их мнению, выходкой. Тут привыкли к тому, что кто-то гибнет, и не воспринимали, как большую трагедию. Он не мог оценить этих шуток. В голове вертелось: "Что это было? Дмитрий". Кто-то упомянул о том, что нужно узнать про сбитых, может, кто еще жив. К нему сразу вернулись силы. Он не помнил, как добрался до рубки, там встретил недружелюбно настроенного капитана крейсера.

— Как вы посмели, капитан, так бездумно рисковать своей жизнью? — выговорил он Алику.

— Что с пилотами? — спросил он.

От волнения он стал нервно ходить по рубке, сердце колотилось, он не заметил сурового замечания и только вопросительно смотрел в лица окружающих.

— Неизвестно, — ответил ему кто-то.

— Когда успокоитесь, я вынужден буду поговорить с вами, — выговаривал капитан. — Ваше поведение возмутительно и преступно. Не будь вы гостем, я выдворил бы вас с корабля. Сегодня я больше не нуждаюсь в вас как в ассистенте. Приведите в порядок свою психику.

— Да. Конечно. Но прежде мне хотелось бы узнать, кто выжил, — настаивал Алик.

— Полагаю, вам стоит вернуться на площадку, с которой вы так лихо взлетели, там быстрее разберетесь. Я должен управлять кораблем, происшествием займутся те, в чьи обязанности это входит, — заявил капитан строгим тоном. Поведение молодого коллеги ему не нравилось, он выглядел неуравновешенным, нервным, и не производил впечатления человека опытного. Капитан дал понять Алику, что тот ведет себя недостойно своего звания.

Ему было совершенно все равно, что о нем сейчас думают другие. Он отправился на поиски. Две капсулы доставили на пирс, к большому изумлению присутствующих пилоты оказались целы, обломки одного штурмовика разгрузили на его глазах. Он стоял не шевелясь. Время замерло, как бывает в моменты томительного ожидания. Он начал приходить в себя, картины происшествия мелькали перед глазами, он вздрагивал от воспоминаний. Все было еще очень живо в его воображении.

Он не выдержал и вмешался в работу спасателей.

— Где третий? — спросил он у кого-то, кто обратил на него внимание.

— Ищите не здесь, — ответил высоченный инопланетянин. — Одну капсулу отнесло далеко от нас. С другого борта.

Алик воспользовался связью и стал тормошить операторов, атакуя одним и тем же вопросом: жив ли третий пилот? Вместо ответов его просили сообщить данные о полете, и что произошло. Корабль был взбудоражен происшествием, всем хотелось знать подробности. Он смог добиться того, что остатки катера выгрузят на один из аварийных пирсов. Он ринулся туда.

Поисковый погрузчик, раза в четыре больше штурмовика по размерам опустил на палубу обгоревшую машину, из-за сильного вращения корпус обгорел весь, в месте столкновения он был проломлен как скорлупа.

— Чудеса! — заметил с удивлением один из техников. — Странное развлечение. Никогда не видел, чтобы пираты толкались бортом. Этот был настоящий ас, если так сумел. Ну и кутерьма!

Капсулу с пилотом извлекли из штурмовика. На глазах у Алика из капсулы достали Дмитрия и уложили на платформу. К нему приблизились врачи, Алик втиснулся среди них. Лицо Дмитрия было запачкано кровью, а костюм слева на плече и по всей спине обгорел до кожи. Он был жив! Алик заметил, как он шевелит губами и бормочет непонятные фразы. Алик прислушался и различил слова, сказанные на родном языке. Димка повторял: "Эл, я здесь".

— Дмитрий. — Позвал его Алик. — Ты меня слышишь?

Дмитрий открыл один глаз.

— Это рай? Надо же, и тут твоя физиономия, — сказал он и попробовал улыбнуться.

— Фуф! Ты живой, — выдохнул Алик.

— Он в полном сознании, — констатировал врач. — Повезло.

— Кто там был? — спросил Димка еле слышно.

— Я, — кивнул Алик.

— Значит, это у тебя нервы не выдержали. Олух ты. Я с тобой потом разберусь, когда башка болеть перестанет, — побормотал Дмитрий. — Все равно, спасибо. Спас.

Платформу увезли, а Алик стал осматривать искореженный штурмовик. Удар был точно выверен. Почему так сложно он действовал? Почему все целы? Алик видел, как близко крутился враг около катера Дмитрия. Почему он не уничтожил его? Что значила эта странная игра? За атакой наблюдало сотни глаз, кто-то да отыщет ответ.

Он пошел добывать запись, но капитан крейсера приказал явиться и отчитал наедине, да так резко, что Алик обиделся. Он нарушил приказ капитана не вмешиваться в бой, впрочем, Алик про приказ не знал, признался, чем вызвал сильное недовольство. После шквала замечаний, как провинившемуся курсанту, который не оценил, что он делает, капитан дал понять, что они тут не более чем эксперты и пассажиры и не должны больше вмешивать в работу экипажа. Капитан запретили Алику летать под любым предлогом, на пирсы — ни ногой, теперь он имел право заниматься только своей непосредственной работой — подготовкой встречи послов с Земли.

Никаких угрызений совести Алик не испытывал. Капитан зря терял на нравоучения свое время. Он выслушал, извинился, чтобы остаться вежливым и тут же про все забыл. Единственное, что было ему интересно — это странное происшествие с Дмитрием.

В больничные отсеки его не пустили. Здесь не было подобной практики. К удивлению Алика, часа через три Дмитрий пришел сам, пошатываясь на своих ногах, залитый какой-то желтой пеной и упакованный на одну сторону, как в паутину. На вопрос, почему он не лечиться, он отмахнулся здоровой рукой.

— Да ну, их. Смазали меня жуткой дрянью и отпустили. Башку разбил, шлем не спас. Болит.

— Ври больше! — отреагировал Алик. — Опять сбежал. Тебе надо лечь.

— Не. Больно. Сотрясения мозга нет.

— Голова у тебя крепкая. Черт побери, Димка, ну ты и везунчик! Ситуация-то была — дрянь!

Алик облегченно вздохнул и улыбнулся. Дмитрий щелкнул зубами и сморщил нос:

— Смерть меня не любит. Я ей надоел. И пирату я понравился. Правда, я обаятельный? — он состроил рожу, потом сказал серьезно. — Этот малый просто пощадил меня. Я, наверное, бредил со страху, но я голос слышал.

— Со страху, — кивнул Алик. — Ангел пел?

— Нет. Я слышал Эл. Она разговаривала со мной. Так четко. Что-то про полет.

— Ты бредишь, — заключил Алик. — Ты сбежал от врачей, и тебя будут искать. Пойдем ко мне. Там нас не станут, по крайней мере, допрашивать. Хочу понять, что произошло? Почему он тебя не убил?

Дмитрий вошел в его каюту. Огляделся.

— Ты живешь в гостинице? Я первый раз у тебя в гостях. Почему нас не поселили вместе?

— Мест других не было. Я не вхожу в экипаж. Крейсер занят подготовкой к встрече послов. Тут масса пассажиров. Они снуют здесь целый день. Суматоха. Ты пилот, ты должен жить поблизости к своей работе. Там гораздо спокойнее. Мне попало от капитана, больше я не летаю и вообще я тут — никто.

— Еще бы. Ты хоть понял, куда сунулся? Летаешь ты неплохо, но нам обоим с этим парнем и его машиной нечего было тягаться. Полетать бы на такой штуковине. У-у-у, зараза, все преимущество было на его стороне. Почему он меня не убил?

Алик сказал с грустью:

— Я тоже хочу знать. Все хотят. Все пилоты живы. Нонсенс. Радуйся, что цел. Или до сих пор тебе хочется свести счет с жизнью? Хочешь, я сам тебя убью. Только уймись.

— Нет. Нет. — Дмитрий замотал головой, боль усилилась, и он схватился за разбитый лоб. — Ой-ой-ой, кружится все.

Алик постарался удобно усадить его. Дмитрий шипел и морщился. Его спина болела от ожогов. Он вертелся на сидении, пытаясь принять подходящую позу. Он кое-как устроился, перевел дыхание, замер, склонившись на один бок, погрузился в размышление.

Алик улыбнулся. За глаза они называли Димку — "бурундук" или "воробей". Бурундуком, потому что был шустрым, а воробьем за задиристый нрав. Сейчас он так и выглядел, как вороей: нахохлившийся, чуть склонивший на бок голову, втянутую в плечи, глаза круглые от боли. Он водил взглядом, то в одну сторону, то в другую, словно высматривал крошки на полу. Выражение его лица менялось, серьезное, сосредоточенное, потом недоумение, испуг, снова недоумение. Алик догадался, что он восстанавливает в памяти бой.

— Нет. Не могу так сразу. По памяти не могу, — встрепенулся он. — Что он там со мной вытворял, а?

— Что?

— Было там что-то странное.

— Ты живой, двое остальные тоже — вот что странное. Кажется, пираты соглашаются договариваться с нами, перед переговорами они не стали бы портить отношения. У него наверняка был приказ не убивать. Это был разведчик. Разнюхивал. А за одно, продемонстрировал, на чьей стороне преимущество. Не удержался. Сам знаешь, как они любят показывать, кто сильнее, — с досадой сказала Алик.

— Погоди. Не придумывай. Если в моей колымаге уцелел симулятор, я посмотрю запись.

— У диспетчеров спросим. Посоветуемся с аналитиками. Не ломай сейчас больную голову. Тебе снова повезло. Я испугался за тебя. В сотый раз или в пятисотый, а я не могу привыкнуть.

Дмитрий вдруг вскипел.

— Он бортом меня толкнул! Представляешь? На такой скорости! Он был рядом. Так близко я еще никакого врага не видел. Он словно знал, как я себя поведу. Других он просто сшиб. Я был последним. Не пойму, в чем дело? Чую! Тут есть какой-то смысл!

Дмитрий сменил положение и застонал от боли. Алик поморщился, глядя на него. Он хорошо знал Димку, тот не успокоится, пока не поймет "в чем дело". Задета его гордость. Алик считал, что его друг сочетает в себе совершенно противоречивые качества. С одной стороны ему может быть абсолютно все равно, что происходит, хоть мир развались пополам. Димка не однажды проявлял полную апатию в делах, которые всем казались очень важными и серьезными. А под час, какая-нибудь мелочь не давала ему покоя сутками. Он изводился в поисках ответа на вопрос, который ему, Димке, казался таинственным и значительным. У Дмитрия была склонность мистифицировать происходящие события. Сейчас были все основания. Общение с Никой немного усилило эту склонность. Если он усмотрел в своей стычке с пиратом тайный смысл, то разубедить его будет невозможно.

— Давай разбираться, раз не терпится, — предложил Алик.

— Нет, — неожиданно отказался Димка. — Я слишком возбужден. Мне мерещится ерунда. А может не ерунда?

— Что конкретно? — намекнул Алик.

— Я все-таки голос слышал. Так ясно. В своей голове. Только она так умеет. Она, понимаешь?

Алик вздохнул. Меньше всего ему хотелось, чтобы Димка приплетал к этому случаю Эл. Алику давно не нравилось, что его друзья нет-нет да упомянут Эл, как участника событий на стороне противника. Рассел с его убедительным анализом заразил их мыслью, что Эл стала пиратом. Алика коробило от одной такой мысли. Чтобы Эл? Никогда! Она скорее прикончит себя. Что вполне могла сделать. Последняя мысль причинила ему боль. На мгновение он забыл о присутствии Дмитрия. Боль отразилась на его лице.

Дмитрий понял, в чем дело, с трудом поднял руку и коснулся локтя друга, морщась от боли.

— Я больше не буду, — сказал он. — Прости.

— Мне не нравится, как вы думаете, — с обидой заметил Алик. — Мне совершенно не нравиться эта грязная версия. Я не верю. Не верю, слышишь.

— Эй, я ничего не имел в виду, — опешил Дмитрий, он хотел сказать, что ему только почудился голос, но решил промолчать.

Дмитрий удивился выпаду Алика. Друг даже в лице изменился. Зря Рассел сказал при нем, что подозревает Эл в умышленной измене. Димка не знал, как себя вести. Уйти? Нельзя. Алик начнет себя "грызть". Остаться? Тогда нужно говорить о чем-нибудь другом. О чем? Кроме полета его сейчас ничего не интересовало.

— Слушай. Вызови мне доктора. Что-то мне становиться паршиво, — простонал Димка и сделал вид, что валится на бок.

Алик подхватил его, задел больное плечо.

— А-у-у!!! — взвыл Дмитрий. — А-а-а!!!

— Проклятье!!! — выругался Алик.

— Я сейчас лишусь чувств, — стонал Дмитрий. — Шкурка горит. Зови врача.

Алик стал суетиться. Димка морщился, ему действительно было больно, но не так, чтобы падать в обморок. Он наблюдал, как Алик вызывает помощь. Забыл об Эл.

— Снимай это, — посоветовал Алик.

Пока он осторожно стягивал с Димки то, что походило на одежду.

Явились двое медиков. Дмитрий притих, только лицо выражало страдание.

— Это не смертельный ожог, — заключил доктор. Он был неземлянин. Он прикасался зелененькими усиками к Димкиной коже, от чего Алик испытал жуткое ощущение и поежился.

Второй врач хотя бы был гуманоидом.

— Я бы посоветовал трансплантацию, — сообщил он.

— Я не хочу искусственную кожу, — взмолился Дмитрий. — Я уже говорил.

— Тогда терпите, — заключил гуманоид. — Дождемся собственной регенерации. Вы отказались от помощи в прошлый раз. Вам стало хуже?

— Нет. Мне просто больно, — ныл Дмитрий. — Больно и все.

— Можем вас усыпить? — предложил зелененький с усиками.

— Соглашайся, — посоветовал Алик. — Проспишь сутки. Полегчает.

— Мы поместим вас в специальный раствор, — сказал гуманоид, боль уменьшится, дышать будете через аппарат. Процедура поможет регенерировать кожу и улучшит общее состояние вашего тела. Ваше здоровье улучшится.

— Я просплю переговоры? — возмутился Дмитрий.

— Ты в них не участвуешь, — заметил Алик. — Какая тебе разница?

— Я должен быть рядом. Вдруг что-нибудь случиться. Я чувствую, — на последнем слове Дмитрий осекся, опять он про предчувствия. К счастью Алик не уловил намека, он слишком хотел его усыпить.

— Перестань. Ты не можешь летать. Ты даже сидеть не можешь. Будешь жить стоя? Хватит геройствовать, Дмитрий, — убеждал его Алик.

— Я не хочу спать, — капризничал Дмитрий. — Мне будут сниться плохие сны.

— Исключено, — заметил доктор-гуманоид. — Поверьте, более простого способа облегчить ваши страдания, еще не придумали.

— Я там буду плавать как рыбка в аквариуме, — протестовал Дмитрий.

— Как лягушка, — поправил его Алик. — Только брюхом кверху.

Алик стал изображать положение, которое примет Димкино тело.

Тем временем доктора перешли на более удобный для них язык и стали переговариваться.

— Не пойму, о чем они говорят? — поинтересовался зелененький доктор у гуманоида.

— Ассоциации, связанные с их культурой, — объяснил гуманоид. — Они решают, к какой ветви эволюции их планеты более склонится пациент, если примет наше предложение. Он считает процедуру унизительной.

— Отнюдь, коллега. По-моему, это их юмор, — возразил зелененький.

— Вполне возможно.

— Этот пилот весьма известен своей храбростью. Не знал, что он так чувствителен в вопросах медицины.

— У землян всегда много условностей. Таков склад их мышления, — согласился гуманоид.

— Он согласен, — прервал их беседу Алик. — Он требует, чтобы его разбудили на время переговоров.

— Его просьба будет выполнена, — согласился зелененький доктор.

Алик сопроводил Дмитрия до "места экзекуции", как выразился Димка. Контейнер, в который его поместили, вовсе не был прозрачным. Но шутка про аквариум оказалась удачной. Дмитрий развивал ее на все лады, пока не заснул.

Алик понял, что, наконец, оправился от пережитого шока и сам не против отдыха. Он решил, что проанализирует случившееся потом. Впереди встреча, нужно думать о деле. Он добрел до своего места в гостинице и лег спать, представляя, как сладко дремлет Димка в растворе. Алику стало весело. Как этому чудаку удается превращать в балаган даже самые серьезные дела? Смерть только что была рядом, а ему все ни почем.

Несколько часов сна успокоили нервы. Он встретил посольство бодрым. Из встречающих земную делегацию только он пришел лично, остальные предоставили персонифицированные изображения или дублеров. Алик почувствовал себя участником театра марионеток. Его одежды дип. корпуса Галактиса совсем не вязались с наименование "форма", ему казалось, что он глупо выглядит. Во главе посольств земляне непременно посылали командора, и Алик оказывался в роли подчиненного. После обмена приветствиями он сразу услышал замечание. Алик видите ли был не в форме Космофлота, просто прицепил капитанские знаки поверх одежды, которую носили на борту крейсера послы. Что на него нашло? Алик возразил, что не хочет выделяться среди прочих, чем вызвал еще большее недовольство главы делегации.

— Вы, молодой человек, прежде всего представитель Земли и Космофлота, поэтому должны представлять наш народ, — назидательно произнес командор. — Форма флота — обязательный атрибут.

Алику хотелось что-нибудь ответить командору, чтобы дать понять, что он в большей мере эксперт и в дипломатическую миссию не входит, но он не успел оформить свои мысли, появился капитан крейсера лично. Если командор узнает о его недавнем полете, дальнейших претензий не миновать. Пока старшие чины обменивались приветствиями, Алик, улучив момент, прибился к группе землян, стараясь не попадать в поле зрения капитана или командора. Он стал беседовать с прилетевшими "земляками". Так он укрылся от глаз командования, а потом и вовсе исчез. Пока их разместят в гостинице, он будут свободен. Алик переоделся в капитанскую форму, чтобы уважить командора и навестил Дмитрия.

Димка спал, дежурный врач не смог его разбудить. Искусственный сон перешел в естественный, а значит, его громом не разбудишь, пока не выспится. Алик рассмеялся, сказал, что будить пилота теперь не надо, встречу посольства он проспал. У него есть уважительная причина — он ранен.

Алик отправился заниматься делом.

Димка проснулся через несколько часов, услышав рассказ, как его будили, огорчился. Кожа на местах ожогов стала, как у ребенка, нежно розовой. Дмитрий рассматривал себя в трехмерном виде.

— Не плохо, — с удовольствием произнес он. — Шкурка наросла, можно жить дальше.

Он вежливо поблагодарил дежурный персонал, и, натянув новую одежду, удрал из больничного бокса без разрешения. Настало время выяснить странности последнего боя. Он добыл карту полета и несколько копий записей бортовых систем. Дмитрий провел за симулятором два часа, повторяя полет шаг за шагом, нахмурился, потер подбородок и послал вызов Игорю.

В который раз Дмитрий жалел, что им дали назначения в разные места. Алик занят, а совет сейчас, ох как, нужен.

Он и Алик обслуживали посольства, Дмитрий как пилот, а Алик как специалист по контактам. Алик не мало удивился новой должности, которая оказалась в тягость. Ему было скучно, и он не однажды заводил разговор о возвращении, надеялся, что случай приведет их обратно к прежней работе. Дмитрию на судьбу роптать не приходилось, хороший пилот всегда в цене, ему доводилось возить самые высокие чины не только Космофлота, но и Галактиса, и он был в курсе последних событий, а когда выдавались свободные дни, он занимался пилотажем, где-то учил он, где-то учили его. С появлением нового боевого корабля пиратов Димка бредил встречей и мечтал захватить такое судно. Мечта едва не стоила ему жизни.

Игорь, Ольга и Рассел служили поодиночке в разных местах. Ольга занималась вопросами реабилитации бывших пленных, гордилась тем, что попала на такую должность. Дмитрий про себя отметил, что она была совсем не прочь отделиться от их сплоченной компании. Все-таки свадьбу она им не простила. Сначала она протестовала, что они слишком ее опекают. Перед отлетом на новое место службы поссорилась с Аликом, выставив ему обвинение, что он слишком часто путает, где он капитан, а где друг, что он командует ими без надобности и разбору. Извиняться за резкость Оля не стала. Она дала понять, что хочет сменить окружение. Бедный Игорь был расстроен, он питал надежду, что попадет с ней в один экипаж или группу, или будет поблизости, но, увы, он оказался слишком далеко от нее. Рассел продолжал исследовать Нейбо и все, что с ним связано, на контакт выходил редко. Так их и разметало в разные стороны. За полгода таких скитаний он соскучился по прежней жизни.

Димка поддерживал мнение Алика, что возвращение на войну — самый лучший вариант, новая служба была для всех куда скучнее, чем прежняя жизнь. Алик долго переживал расставание. В чем-то Ольга была права, он привык контролировать их, держать в поле зрения и, что ему свойственно, усердствовал больше, чем следовало. Димка вспомнил Эл, которая никогда не подчеркивала своего превосходства, она держалась с ними на равных. Алик так не может, есть в нем червячок тщеславия, который заставляет его считать себя старшим среди них.

Лицо Дмитрия озарилось доброй улыбкой, когда рядом возникло отражение Игоря, он был не меньше Дмитрия рад встрече.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — ответил Дмитрий. — Есть время для меня?

— Конечно. У тебя важное дело?

— Как догадался?

— По лицу видно. А что это у тебя за пятно на скуле?

— Обгорел, — признался Дмитрий.

— Когда? Тебя подстрелили? — Игорь не скрыл удивления. — Не теряешь ли ты профессионализм?

— Меня сшибло новое пиратское творение. Я с ним почти обнимался вчера.

— Ого! Как же ты еще жив?

— Жив вот. Шкурку подпалил. С этим я тебя и вызвал. Мне нужны твои дарования и свежие мозги, а то мои уже кипят от усердия. Я тебе перешлю карту полета и съемку. Только, чур, секрет. — Дмитрий погрозил пальцем.

— Что ты хочешь понять?

— Я хочу услышать твое мнение, просто посмотри, — попросил пилот.

— Как скоро? Сегодня у меня есть свободный час, а завтра может не быть.

— Значит, сегодня.

— У меня тоже есть новость, — с хитрой улыбкой сообщил Игорь. — Я добился нового назначения.

— Куда? Надеюсь не на другую часть галактики? Или поближе к Ольге?

— Ты очень проницателен.

— У тебя сейчас очень довольная физиономия, чтобы не догадаться. Она знает?

— Нет. Сюрприз.

— Гляди, сюрприз, расстроишь девушку.

— А я осторожно. — Игорь снова хитро улыбнулся.

Дмитрий почувствовал себя неуютно, но виду не подал. Он много раздумывал о поступке Ольги, о ее желании работать не с ними. По его мнению, Игорь торопит события. Лучше бы ему быть поблизости, но так, чтобы Ольга не знала. Еще не известно, как она отнесется к его появлению.

— Ладно. Давай прощаться, — предложил Дмитрий. — Чем быстрее ты возьмешься за анализ, тем скорее мы снова увидимся.

Игорь дождался почты и после первого же просмотра поднял брови.

— Димка, ну, почему тебе так непостижимо везет, — пробормотал себе Игорь под нос. — Вот баловень судьбы. А? Вот был момент, когда можно уйти от преследования, до пирса две секунды полета. Беда с тобой, Димка, зачем ты стал гоняться за ним? Нет. У этого пирата поразительное терпение, такого еще не видел.

Игорь наблюдал, как противник играет с Димкой, его замысел совершенно неясен. Зачем? Что он хотел показать? Превосходство? Так оно очевидно. Унизить противника? Скорее всего. Игорь прокрутил запись несколько десятков раз, не удержался, запустил симулятор, и сам выступил в качестве пилота.

— Не дотянул! — с сожалением воскликнул он. — Совсем немного, мощности бы процентов на двадцать больше... Стоп. Зря я сказал, что не видел такого. Я знаю этот стиль полета.

Игорь замер. Снова и снова повтор. От досады Игорь стукнул себя кулаком по лбу.

— Тупица! Тут же второй корабль! Тогда совершенная ерунда! Что ему стоило добить Димку и заняться вторым? Зачем он сбросил скорость и врезался в катер Дмитрия?

Хоть головой о стену бейся. Перед глазами уже бегали мурашки, а стоило их закрыть, чудился полет. Нить рассуждений терялась. Игорь сдался. Пошел спать, но сон не шел. Игорь не любил искусственных приспособлений для сна, считал их вредными, старался уснуть сам, вертелся с боку на бок, в воображении мелькали фрагменты полета, еще и еще раз он прокручивал всевозможные варианты.

— Так. Нужно отвлечься. — Он стал ворочаться на постели. — Вспомнить что-нибудь хорошее, постороннее.

Игорь стал вспоминать Ольгу, ее лицо, движения, голос. В его воображении она то смеялась, то хмурилась. Скорее бы ее увидеть.

Наконец, он стал засыпать. Образы расплывались, их сменяли другие невнятные и бессвязные, реальность медленно перетекла в сон.

Он видел Щит-14. Он понимал, что спит, и уже во сне подумал, что очень давно его память не возвращалась к уже давним событиям. Яркие образы, лица, коридоры и туннели жилого корпуса. Картины сменяли одна другую. Он шел по пустому коридору. Куда шел, не мог понять. Было пусто. Скорее всего, тут спали. Он свернул, как ему казалось, по направлению к корпусу управления, на углу столкнулся с Дмитрием.

— Ты, почему не летаешь? — спросил тот. Димка был теперешний, в куртке от парадной формы с не застегнутым воротом. — Пошли, лентяй, мне не хватает твоей компании, — сказал Дмитрий и потащил его на пирс.

Опять полеты. Игорю совершенно не хотелось летать. Он остановил катер на самом краю пирса, забыв о безопасности, и откинулся в кресле. Он не взлетал, только наблюдал, как снуют небольшие катера старого образца. Старые приемы, комбинации, которые они с таким трудом усваивали, теперь казались устаревшими. Он смотрел, узнавал друзей по стилю полета. Вот с очень резкими разворотами, на пределе мчится Дмитрий, не бережет катер. Мимо него ровно и по идеальной, можно сказать, траектории летит Алик. Такой полет можно в атлас заносить, как пример. Осторожно, на самой возможно низкой скорости летает Оля. Игорю стало смешно. Катер доктора едва успевает за ведущим. А вот, слаженная группа катеров гоняется за предполагаемым противником. Они преследуют Эл. Ее катер ловко уходит от погони, капитан подшучивает над подопечными и проскальзывает вблизи борта крайнего катера, группа рассыпается. Так ее уже не подстрелишь и не догонишь. Вряд ли кто-то, кроме Дмитрия, угонится за ней. Их стили полета похожи, только Эл не так порывиста, она всегда экспериментирует, так рождаются в ее голове необычные схемы, она выжимает из машины предельные возможности, но в отличии от Димки, щадит двигатели. "Какой в этом толк. Пираты возьмут эти схемы на вооружение. Откуда мне знать, если не произошло еще катастрофы Щита? Если сейчас три катера на одно противника, сколько нужно будет потом?" — размышлял Игорь.

Он мгновенно проснулся, эпизоды сна ярко отпечатались в памяти, словно он не спал. Игорь соскочил с постели и, не одеваясь, бросился к экрану, включил запись полета, просмотрел два или три раза, потом остановил на том месте, где пиратский штурмовик толкнул бортом корабль Дмитрия, почти как во сне.

— Нет, — стал уговаривать он сам себя.

Игорь стал тереть подбородок, занервничал. Первым порывом было вызвать Димку и поделиться подозрениями. Игорь уже набрал запрос на связь и вдруг отказался. Лучше найти Рассела и показать запись ему. Игорь отказался и от этой идеи. Он ходил по комнате, сон преследовал его. Интуиция говорила, что в событиях сна присутствует ключ. Жаль, что нельзя увидеть все снова. Его раздирали противоречия, ему казалось, что пират летает как Эл или похоже, только более виртуозно, это совсем не означает, что управляет она. Потом он отказывался от таких подозрений.

— М-м-м. Не понимаю. Это не могла быть она. Но, как похоже.

Раздался сигнал вызова. Это снова был Дмитрий. Игорь не знал, что ему сказать. Говорить не пришлось. Димка орал восторженно.

— Нашел! Нашел! — кричал Дмитрий.

— Что?

— Я знаю, как сбить эту тварь! Он сам попался, вражья морда! Я проверил на симуляторе. Вероятность попадания тридцать процентов! Ах, если бы Алик выстрелил! Если бы я мог дотянуть этот чертов вираж! Я бы смог, нужно только катер модернизировать, и тут нужна твоя умная голова! Мы бы спалили эту тварь! Посылаю тебе мою версию и характеристики катера. Не торопись с ответом. Вкуси успеха! Я убегаю, Алик сказал, что нас куда-то переводят, кажется, на другой корабль. До встречи.

Игорь облегченно выдохнул. Дмитрий не спросил о его выводах. Сообщение от Дмитрия долго не приходило, он успел одеться и собрать личные вещи. Как удивительно все совпало. Он переводится в другое место, и Димка с Аликом тоже. Знать бы куда? Игорь еще раз просмотрел запись, выключил и решил не говорить ни с кем о своих подозрениях.

От мрачных мыслей его отвлек вызов дежурного администратора. Игорь выслушал сообщение и возмутился.

— Как же так? Я ждал этого перевода два месяца. Почему мне сменили назначение? И что это за координаты RJ 54 B2-47? В какой системе?

— В земной, — пояснила администратор.

Игорь осекся. Действительно, он так давно работал по атласам Галактиса в совершенно другой системе измерения, что забыл о том, что существует земной вариант исчисления. Администратор из вежливости перевела координаты на понятный ему язык. От возбуждения он забыл.

— Извините, спасибо, — поблагодарил Игорь. — И все-таки, почему меня перевели в другое место?... Запрос разведки? Меня перевели в разведку?... Странно. Я не просил... Нет, напротив, это большая честь... Да, спасибо, я разберусь с координатами... Отлет завтра... Да, буду готов.

Игорь отключил связь. Порылся в атласе.

— Великий Космос, это совсем в другой стороне. И какой я разведчик? Впрочем, я хороший разведчик, только вспомнить чему меня учили лет десять назад.

Он устало опустился в кресло. Ольга теперь будет очень далеко. И неизвестно, что его ждет. Неужели судьбе угодно, чтобы они не встретились? Он захотел ее увидеть, хоть голос услышать. Нажал вызов. С большой задержкой пришел ответ, что вызываемый оператор отсутствует и место расположение его не известно. Ольга куда-то отлучилась с корабля. Игорь вздохнул, достал пластину с сообщением от Дмитрия и стал его просматривать.

Он изучил все данные. Они словно местами поменялись. Пилот не обратил внимания на почерк полета соперника, он не акцентировался на том, как летает пират, увлекся задачей его уничтожения. Стало ясно, почему вражеский корабль предпочел исчезнуть. Примерно через два часа Игорь свежим взглядом просмотрел запись боя.

— Если сложить все вместе, то мы должны благодарить этого малого, он дал подсказку, до которой здесь еще не додумались. — У Игоря сложилось впечатление, что он умышленно показал слабую сторону непобедимого штурмовика. Игорь закусил губу, просмотрел еще раз момент столкновения. — Эл, неужели ты? И Дмитрий, и Алик, и я, — всё сразу. Невероятно. Не может быть. Один вариант на миллион. Я только стал верить, что ты мертва. А если Курк прав, то еще хуже. Они используют твои знания. Лучше пока помалкивать. Займусь модернизацией катера. Все лучше, чем сутки ходить из угла в угол. Перевод. Как не вовремя.

* * *

Тем временем Дмитрий и Алик тоже собирали вещи.

— Что-то тут не так, — ворчал Дмитрий.

— Я знаю причину. После моей выходки с угоном катера, капитан решил от нас избавиться. В Космофлоте так не принято, — старался объяснить Алик. — А я и не раскаиваюсь.

— В Космофлоте командорам грубить не принято, — намекнул Дмитрий. — До меня уже дошли слухи, как ты лестно отозвался о его компетенции. Алик, я тебя не узнаю. Чтобы ты нахамил старшему по званию? Ты? Блюститель устава, яркий пример соблюдения субординации? Твоя аномальная кровь ударила тебе в голову?

— Значит, ты знаешь. Да, я кое-что сказал. Сначала он требовал, чтобы я носил форму, хотя я не представитель Космофлота в данном случае, а посредник, у меня есть костюм для особых случаев. Хорошо, я надел форму. Потом ему не понравилось, что я не поставил его в известность о прибытии другой стороны. Так я не обязан. Я не секретарь. Это делают сами послы, именно они меня и просили не оповещать наших о прибытии, готовились к встрече. У них свои церемонии, в которых я мало смыслю. Потом, он решил, что я должен исполнять роль его адъютанта, ходить за ним следом, точно у меня нет других обязанностей. Он, ко всему прочему, зануда. То ему место в гостинице не понравилось, то связь ему не обеспечили. Мы в опасной зоне. Какая связь? Ощущение, что он не был на войне. Может, и был, когда-нибудь, но не на этой. Как он мне надоел! К концу дня он меня отчитал при всех, как малолетку. Я опять промолчал. Так ведь на этом дело не закончилось. Не был ты там, знал бы, как он себя вел на встрече. Варварство. Он намекнул, что другая сторона — завоеватели, то есть Галактис, но его народ не склонится... Далее в том же духе. Это переговоры об освобождении заложников? Словно Галактис пленил наших. Мне стало стыдно, хоть в пыль развейся. Послы внимания не обратили, они выше таких разбирательств. На самом деле, по существу мало что решили. Мне стало обидно, столько времени готовили встречу, влезли в буферную зону, где опасно, а результат нулевой. Я высказался. Командор считает, что я нахамил? Извини, но если бы на моем месте была Эл, выражения были бы совершенно не лестными. Я еще был вежлив.

— Не горячись, приступ заработаешь. — Дмитрий похлопал Алика по плечу. — Забудь, завтра мы будет очень далеко. Повезло, мы снова вместе.

Алик упомянул Эл, и Дмитрий вспомнил последний полет. Сначала ему казалось, что он летает сам с собой, что там, в пиратском штурмовике, сидит пилот, который читает его мысли. Потом он слышал голос. Дмитрий знал, что не бредил. Его соперник копировал манеру полета Эл, если это была не она сама. Теперь, после того, как он нашел угол атаки и понял, что штурмовик можно уничтожить, Дмитрий уверовал, что капитан приложила руку к этой странной встрече, иначе бы ему не жить. Но чтобы не вызвать гнев Алика и не волновать Игоря, Дмитрий промолчал. Игорь не сказал ничего, значит, еще не понял. Хорошо, если совсем не поймет. Зато придумает, как усовершенствовать катер, тогда превосходству пиратов — конец.

* * *

По указанным в назначении координатам значилась маленькая база. Игорь прибыл на место раньше, пересев на грузовой корабль, следовавший в удобном направлении. Ему безвозмездно отдали маленький катер, чтобы добраться до места.

Запаковавшись в костюм, Игорь выбрался из катера, стоял на месте, пока система костюма примерилась к местным условиям. Потом он пошел бродить по базе и к удивлению своему никого не обнаружил. Он нашел схему базы, отыскал центр связи и еще раз убедился один ли он. Вовсе нет. В местной гостинице были заняты одни апартаменты. Игорь пошел знакомиться и надеялся, что ему объяснят, чего ждать дальше. Он предпочел не выходить на связь, а явиться лично, может быть, его компаньон сочтет вызов по связи невежливым. Он не поленился пройти приличное расстояние, остановился у входа в гостиницу и тут же увидел фигуру. Игорь решил, что у него галлюцинация.

— Оля?

Фигурка нервно подскочила и резко развернулась. Она испугалась. Игорь приветственно махнул рукой, все еще решая, не фантом ли перед ним. Потом он решил подойти.

— Невероятно, — услышал он тихое ворчание. — Какая же я дура. Это ты все подстроил.

Это была она. Игорю потребовалось волевое усилие, чтобы не кинуться к ней. И хоть она подозревала его в том, что он подстроил эту встречу, Игорь совершенно не обиделся, удивление, а больше радость, перекрыли все остальные чувства. Он подошел, и когда до нее осталось не больше пяти шагов, сказал:

— Здравствуй. Чудеса. Это ты, Оля?

— Он еще спрашивает? Интриган, — высказалась недовольным тоном Ольга и всплеснула руками.

— Эй, я не виноват. Я сам получил назначение десять суток назад и вовсе не туда, куда хотел. Я не знал, что ты здесь. Клянусь. Но я безумно рад тебя видеть.

Игорь коротко кивнул и расплылся в счастливой улыбке.

— Точно не ты подстроил? — все еще хмуро спросила Ольга и потрясла оранжевой карточкой с назначением.

Игорь показал такую же.

— Честное слово. Ты расстроилась?

— Я ждала другого. Должен был прилететь Рассел. А явился ты.

Игорь перестал улыбаться.

— Ты мне не рада?

— Рада, — смягчилась Ольга, — просто ты меня напугал. Я решила поспать, иду, и вдруг из-за угла выныриваешь ты, явно не Курк. Встретить тебя я ожидала меньше всего. Я забыла настроить оповещение, не знала, что прибыл еще кто-то.

Игорь снисходительно улыбнулся.

— Так. Давай выясним, почему мы тут. Что сказал Рассел?

— Поклянись еще раз, что это не твои проделки, и не Димки, и с Расселом вы не сговаривались.

— О-оля. У Кура не так развито чувство юмора. Димке недавно было совершенно не до шуток. Да и я не безумец, чтобы искать свиданий здесь.

Ольга уязвлено поджала губки.

— Хорошо, верю, — пробормотала она.

Оля почувствовала слабый укол самолюбия. Значит, он совсем не искал с ней встречи, как просто он оправился от душевной раны и совесть его, кажется, больше не мучает. Она мельком взглянула на него. В уголках его глаз блуждали шаловливые огоньки, он сжал губы, чтобы не улыбаться все время. Встрече он конечно рад, зря она накинулась на него. А что особенного, если бы он подстроил встречу?

— Если не возражаешь, я размещусь рядом с тобой? — спросил Игорь, прерывая паузу и размышления девушки.

— Откуда ты знаешь, где я живу?

— Догадайся. — И Игорь рассмеялся. Он почти положил руку в перчатке на клавишу у двери. — Можно?

Ольга изобразила безразличие и пожала плечами. Пока Игорь открывал дверь и настраивал микроклимат в боксе, Ольга размышляла об обстоятельствах их встречи, о своем поведении и Игоря, она сочла, что вела себя жестко.

— Пока настраивается твоя комната, можешь зайти ко мне, — предложила она.

Игорь согласился. "В гостях" он поднял купол шлема и тряхнул головой, потом он глубоко вдохнул воздух и шумно выдохнул.

— Фиалками пахнет, — заметил он.

— Угадал, — кивнула Ольга, — не знала, что ты разбираешься в ароматах.

— Ты любишь этот аромат. Я запомнил.

Безобидное замечание всколыхнуло в Ольге воспоминания, и она покраснела. Игорь сделал вид, что не заметил. На самом деле краем глаза он все время следил за ней. Здорово, что они оказались тут вдвоем. Нужно воспользоваться случаем и сгладить возникшие углы. Игорь понял, что в состоянии держать равновесие. Как поведет себя Ольга сказать трудно, она ранима.

— Ты давно тут? — спросил он.

— Четверо суток. Курк не уточнил, когда будет. Я с удовольствием бездельничала. Я сильно устаю от работы. Наверное, мне не следовало так спешно покидать Землю, а в отпуск я больше не хочу, я как Алик, начинаю ненавидеть отпуск.

— Я меня перевели в разведку, дали координаты и не объяснили подробности. Очень интересно.

— Ты смотрел местное управление? Я с трудом настроила свой бокс, а остальные системы я не трогала. Честно сказать, не хочу лезть туда, в чем плохо разбираюсь.

— Я сделал. Включил оповещение. Я буду знать, если кто-то появиться в поле зрения станции. Война отсюда далеко, но неизвестно чего ждать. Как ты тут четверо суток одна?

— Ой, не такая я трусиха. Я не чувствовала опасности, — отреагировала Оля. — Только не надо меня снова опекать.

— Не буду, — согласился Игорь. — Не буду тебя тревожить, пройдусь по базе.

Игорь потянулся, закрыл шлем куполом и направился к выходу. Он нарочно замешкался у выхода, и дождался, пока Ольга скажет.

— Пожалуй, я тоже прогуляюсь, — сообщила она и последовала за ним.

Игорь спрятал улыбку.

Пока они бродили по базе и исследовали все подряд, Ольга успокоилась. Игорь рассказывал, чем занимался, говорить о нападении на Дмитрия не спешил. Ольга тоже охотно делилась впечатлениями от новой работы.

— Наши специальности действительно схожи, — рассуждал Игорь, в ручную отодвигая массивный люк и просовывая туда голову. — Что тут у нас? Это транспортер. Механический.

Ольга с любопытством заглянула в темную дыру. Она вертела головой.

— Как ты определил?

Она увлеклась осмотром, подпрыгивала, опираясь на плечо Игоря. А ему вдруг захотелось ее обнять, если бы не шлем, то и поцеловал бы. А полчаса назад думал, что сумеет держать себя в руках. Они первый раз оказались наедине, быть может, на несколько суток. Хорошо, если бы Рассел задержался.

— И где тут генератор? — спросила Ольга, так и не дождавшись ответа.

— У него нет генератора, он управляется механическим приводом, — объяснил Игорь.

— Ничего не понимаю.

— Зачем тебе? Ты неплохо разбираешься в живых существах, а я в машинах. Так будем помогать друг другу, — провозгласил Игорь, закрывая люк, Ольга помогла ему в меру сил, что Игорь счел хорошим знаком.

— Ты не знаешь, как там ребята? Димка не угадил в очередную переделку?

— Димка нашел, как атаковать пиратское изобретение. Слышала, что у них есть такая машина, с которой невозможно было соперничать. Так вот Дмитрий нашел, как его сбить.

— Правда? Я ничего не знаю. Надеюсь, он не собирается опробовать свои маневры в одиночку. Я боюсь за него.

— Последний раз он был цел. Не жалеешь, что оставила их без присмотра?

Ольга вздохнула.

— Иногда. Но мне нужно было отойти от прошлого. Я не жалею, что служила отдельно, но поговорить по душам не с кем. Я скучала.

— Скучала? — Игорь внимательно посмотрел на нее.

— Конечно, скучала, — более жестко сказала она. — Столько лет вместе, не так просто отвыкать от старых привычек. Как будто специально, стоило остаться одной, и меня замучили воспоминания, еще довоенные. Как далеко все что было! И мы были такие наивные. Чистые. Сейчас все совершенно по-другому. Я поняла, что прошлого не возможно вернуть. Сожалеть бесполезно, остается привыкать к тому, что есть. Легко сказать, проще было сойти с ума. А еще я осознала, что она погибла. Знаешь, так ясно и без страха, без боли. Эл нет. Я есть, а ее нет. Настоящее безумие.

Игорь встревожился, он ждал, что она заплачет, но девушка сурово смотрела перед собой. Он вздохнул, она подняла на него глаза.

— Вот так, — закончила она разговор и пошла прочь.

— Ольга, ты куда?

— К себе. Хочу побыть одна. Раз уж нам придется жить здесь вдвоем, у меня настоятельная просьба, не смей за мной ухаживать, иначе я начну тебя ненавидеть.

Игорь закусил губу.

— Сурово, — проговорил он.

Местные сутки спустя, на базу прилетел старенький потертый корабль. Игорь получил сигнал раньше, чем смог получить изображение. Он сильно удивился, что такое старье долетело сюда. Но еще большее удивление было, когда появились Рассел, Дмитрий и Алик. Игорь понял недавнее состояние Ольги, и сам заподозрил шутку.

— Не может быть, — сказал он вместо приветствия. — Вы?

— Хотели особенную службу? Вы ее заслужили, — развел руками Рассел.

— Знать бы, что все это означает? — оглядывая всех присутствующих, сказал Игорь.

В ответ Рассел протянул ему маленький цилиндр.

— Прочти. Тут наше первое задание. Код замысловатый. Вскрой. — Он отдал цилиндр. — Ольга тут?

— Да. Спит. Мы дежурили по очереди. Ждали, — ответил Игорь.

— Эй, вы не рады, что снова вместе? — спросил Рассел и оглядел молодых людей.

Димка в ответ вдруг широко зевнул.

— Ха. Думаешь — удивил, — сказал он. — Я знал, что нас объединят. Зачем нас вербовали.

— Я рад, — кивнул Алик, — а вот как Ольга?

— Она подумала, что я подстроил встречу, и не была в восторге.

— Сейчас мы это исправим, — пробасил Димка. — Где она живет? Проводи.

Игорь повел их в гостиницу и пожалел, что не разбудил Ольгу. Теперь она точно решит, что ее разыграли и обидится. Но он ошибся. Едва открылась дверь ее комнаты, Ольга с детским визгом бросилась на шею Дмитрию.

— Димка! Как здорово! — кричала она.

Потом обняла Алика.

— Капитан! Как я рада вас видеть! Рассел, почему ты не сказал, что мы будем служить вместе?

— Здравствуй, Ольга, — вежливо сказал Рассел, Ольга не удостоила его объятиями, поэтому он только кивнул ей. — Я надеялся, но не был уверен. Из нас сформируют какую-то группу, но пока для мня и для вас — это тайна.

— Общайтесь, а я разберусь, что нас ждет. — Игорь потряс цилиндром и стал отходить спиной, на его губах была смущенная улыбка.

Как только он повернулся спиной, улыбка исчезла. "Меня она так не встречала", — с грустью подумал он.

Глава 11 Наставник

От помещений порта тянулся ряд переходных туннелей. Главное — выход не перепутать. Их было больше сорока. Алик вышел из корабля, чтобы лично встретить эксперта по освобождению заложников. Он понятия не имел, кто придет на встречу. Никакой информации о нем ему не передавали. Он не знал, каким рейсом прилетит гость, как выглядит, ни имени, ни звания. Поэтому он дежурил тут с того момента, как стали приходить корабли, ошибался раз пять и уже сомневался, что в нужный момент не перепутает нужный выход с другим.

Они не участвовали больше в войне, он уже чувствовал себя иначе, успокоился и расслабился. Он хотел думать, что его нынешняя работа будет гораздо важнее прежней. Здесь он не был капитаном высокого ранга, о его звании в Космофлоте тут никто не знал. Он руководил полетами маленького корабля, который имел весьма опосредованное отношение к переговорам. На борт послы поднимались только один раз. А экипаж у него был мизерный по сравнению с полу тысячным экипажем прежнего крейсера. Экипаж — это Дмитрий, Ольга, Игорь и Рассел Курк. Именно о такой команде они когда-то мечтали, только летали без Эл, а капитаном был он. Все выглядело так, словно он исполнял их юношеские мечты вместо нее. Он все время чувствовал себя на ее месте, только сравнивать перестал. Геликс использовать не разрешили. Он числился за Эл и был приметным уникальным кораблем, что не вязалось, яко бы, с их будущей работой. Они освоили судно попроще, легче всех было Дмитрию и Ольге, а вот Игорь извелся пока понял, как летает "этот минимонстр", и как его ремонтировать. Дмитрий, вообще ни в чем не разбирался, сел за управление и через час они уже летали. Курк занимался только своими исследованиями и вел себя как курортник на отдыхе. Их корабль выполняли рейсы сопровождения, какую-то мелкую работу, связанную с перевозками грузов или пассажиров, для аналитика работы не было. Ничем особенным, что им обещали при переводе в Галактис, они не занимались, пока не роптали, потому что методы работы в Галактисе знали по прошлой службе в экипаже Торна, а они отличались от, ставшими снова привычными, земных. Им нужно было отойти от войны, лишиться прежних замашек и успокоится, перестать воевать и головой, и сердцем. Никто до важных дел их не допустит, пока галактожители не убедятся, что они смогут работать мирно. Все-таки землян считали агрессивными.

На днях их куратор заявил, что их ждет обещанная спасательная работа, период привыкания завершился, но придется учиться. Для этого на борт пришлют специалиста, который научит их как себя вести, введет в курс дела, от его заключения будет зависеть, подойдут ли они для более серьезных дел. Его Алик и вышел встречать.

Когда причалит лайнер, пассажиры выйдут на общую площадку, а потом разойдутся по тоннелям, каждый направится в тот район порта, где благоприятные условия для его формы жизни. Только один туннель вел на пирсы, где размещались малогабаритные корабли, после общего отсева он хотя бы приблизительно будет знать, кто туда направится, пойдет следом и догонит гостя. Алик специально перестраховался, мало ли, какой у него нрав, возьмет и обидится, что не встретили. Может получиться, что информация о нем просто запоздала, а он щепетилен по части этикета — вот будет проблема.

Объявили рейс. Через переводчик в ухе Алик услышал объявление на межгалактическом и земном языках. В большой зал хлынули пассажиры, и он моментально стал мал. Как же тут вообще разобраться, кто и куда идет? Это не порты в мегаполисах Галактиса, где царит порядок, это только пересадочная база, и все торопятся устроиться поудобней. Пассажиры толкались, мешали друг другу, наиболее темпераментные старались побыстрее пролезть в нужном направлении, чем создавали еще большие проблемы соседям. От этой суматохи у него голова пошла кругом, сказалась усталость ожидания. Он не мог даже со смотрового возвышения для встречающих разобраться, куда направляются пассажиры, куда там понять, как они распределяются по выходам. Лучше бы он ждал на другом конце туннеля. Ничего не оставалось, как дожидаться, пока разойдется толпа, он бросился к нужному тоннелю, рассматривать тех, кого он обгонял смысла не было, свернул в единственный коридор, который вел к их кораблю. Коридор был пуст. Он повертелся в арке, никого, основная масса уже прошла до него.

Пирс тоже оказался пуст. Он догадался, что опоздал, откинул трап корабля и быстро забежал внутрь. Прямо у входа он натолкнулся на весь свой экипаж и невысокого незнакомого человека. Это был именно человек, и он очень приветливо улыбался. Он был молод, подтянут. Рядом с Расселом и рослым Димкой, он казался щуплым, да и Игорь оказался выше его. Он обернулся к Алику, но взглянул мельком, глазки его все время бегали, стремительно изучали пространство вокруг.

— Вы, я понимаю, капитан, — сказал он без всякого приветствия или представления. — Пытались меня встретить? Забавно. В этой толпе? В этом пункте всегда сумятица. Бесполезное занятие.

— Вы кто? — задал Алик вполне резонный вопрос.

— Я тот, кого вы ждали. Эксперт. Это я буду вас учить. Зовите меня Амадей.

— И все? — спросил Алик.

— Да, а вы друг к другу разве не по имени обращаетесь?

— Иногда по званию, — пояснил Алик.

— А вот эти замашки придется бросить. Пусть и будет это первым правилом: называть друг друга по имени. Меня вы теперь знаете. — Он обвел всех присутствующих взглядом. — Вас я тоже знаю.

Он перечислил всех по порядку, как стояли, пожал руку Ольге и сопроводил знакомство изящным комплиментом.

— Ну, покажите вашу посудину, — обратился он к Алику.

— Позвольте, а почему я должен вам верить? — спросил Алик. — Вы никак раньше не сообщили о себе. Я пробовал узнать.

— Чувствуется выправка Космофлота, — с иронией заметил Амадей. — Еще одно бесполезное занятие. Это я должен о вас знать, а вы обо мне узнаете постепенно. Издержки моей работы.

Он настоял на осмотре судна и стал придирчиво заглядывать по всюду, чуть ли не обшивку отдирал от стен. И приговаривал: ага и угу. Они ходили за ним следом, точно не они знакомят его с кораблем, а он проводит для них экскурсию.

— Приличная посудина, — пришел он к заключению. — Надо только снаружи все поменять, уж очень холеный корабль снаружи.

Игорь изменился в лице, он потратил массу времени, чтобы сменить обшивку и придать кораблю солидный вид.

— Зачем? — спросил он.

— Нужно для работы, — пояснил Амадей. — Ничего, помаленьку я вам все объясню. У вас есть местечко, где вы все собираетесь, и где мы можем поговорить?

Они собрались в "гостиной". Амадей похвалил Ольгу за уютную обстановку, и она решила, что он посоветует все разобрать, но гость ограничился похвалой.

— Что нам предстоит, вы знаете. Абстрактно. В деталях все будет очень непросто. Первое к чему придется привыкнуть — это ошибки и неудачи. Их будет много. Не нужно думать, что можно всех спасти. Это еще один пункт, который нужно крепко освоить. А чтобы отпали все последующие вопросы, я сразу сообщаю, что ни о каких официальных переговорах речь совсем не идет. Мы будем работать на грязном рынке, друзья мои. — Амадей лукаво улыбнулся. — Я не специалист по освобождению заложников, я работорговец.

Алик и Дмитрий одновременно стали подниматься со своих мест. На лицах обоих обозначилось конкретное желание сделать с визитером, что-то очень неприятное.

— Спокойно, братья земляне. — Жестом остановил их Амадей. — Вас не учили, что стоит слушать до конца? Война плохо сказалась на вашем мироощущении. Это не воюющие территории и не Галактис. Тут все иначе.

— Объяснитесь, — потребовал Алик.

— Пытаюсь. Только остыньте, молодые люди. Рассел, вы же поняли, что я имел в виду. Объясните вы. Вас они скорее поймут.

Курк шумно выдохнул и кивнул.

— Вы не обозначили себя, потому что работаете тайно. Вы занимаетесь поиском и выкупом под видом работорговли. Удобно. — Курк прищурил глаза и кивнул. — И зовут вас не Амадей. Просто, это имя легко произносится на многих языках и никак не переводится на другие языки, точнее на большинство местных наречий. Вы из колоний, судя по поведению, и профессионал, судя, по повадкам. Готов встать под ваши знамена, потому что лучшей практики и представить себе не могу. Где еще можно изучить модель поведения пиратов, как не в их же стане? А туда они галактожителя с официальным статусом не пустят. Спекулянта и прощелыгу стерпят легче. Пока достаточно?

— Браво, Рассел. Я уже заочно оценил ваш ум, а теперь оценил вдвойне. Он вам сильно пригодится, если вы изучите образ мыслей еще пятидесяти видов живых существ, не будете путать гуманоида с антропоидом, то цены вам не будет, — похвалил инспектора Амадей. — Вы правы. Я работаю неофициально. На этом остановимся. Сейчас начнем с технических деталей, а именно с переоборудования корабля и смены регистрации. С этого дня ваше судно продано мне, а вы — наемный экипаж. Если вы дорастете до серьезных дел, а мне, кажется, у вас выйдет, то не всегда вы будете летать вместе. Я буду брать с собой одного из вас или двоих. Но это уже детали, о них позже. Вы живете на корабле?

— Да, — ответил Алик за всех.

— Значит, в порту вас видели мало, — заключил Амадей.

— Мы тут недавно, — пояснил Алик.

— Хорошо. Тогда улетаем. — Сказал Амадей.

Алик не стал спорить, но этот человек вел себя слишком по-хозяйски. Он кивнул своему экипажу, ребята мигом встали, сидеть остался только Рассел.

— Куда летим? — спросил Алик.

— Далеко. — Засмеялся Амадей.

Он сообщил курс, Алик быстро сообразил, что в районе назначения нет подходящих для обитания землян планет. Подозрения все усиливались. Он многозначительно посмотрел на Дмитрия, тот в ответ только дернул бровью, это означало, что он следит за ситуацией.

— Командовать будете вы? Вы теперь капитан? — спросил Алик после взлета.

— Нет. — Амадей снова хитро улыбнулся. — Я владелец судна, с какой стати я должен им управлять. Капитан — вы. За вами забавно наблюдать, вы внимательны к деталям и видимо сильный человек, но вот гибкости вам не хватает. Вот ваш прежний капитан, я знаю, был натурой яркой и богатой. Жаль, мы лично незнакомы.

Алик метнул в Амадея уничтожающий взгляд.

— А вот этого не нужно. — Амадей погрозил ему пальцем.

Он повернулся к нему спиной и ушел в сторону "гостиной".

Алик сел в свое кресло и нервно сжал кулаки.

— Спокойно, — сказал Дмитрий. — Он нормальный человек. Ты просто устал его ждать. Рассел его мигом раскусил. Мы тоже не дети. Справимся. Убавь норов, капитан, теперь он здесь главный.

Рассел остался в гостиной и ждал, что Амадей вернется. Он не заставил себя долго ждать. Пришел и чинно уселся напротив.

— Хороший экипаж. — Он приветливо улыбнулся Расселу. — Вы давно вместе?

— Вы же знаете. — Рассел прикрыл глаза.

— Далеко не всё. Я знаю, что было с начала войны, знаю, что они были спасателями. Вы понимаете, что у меня не праздное любопытство, и пришел я не для того, чтобы беседу поддержать. Вы пока единственный, кто открыт для общения.

— Это моя работа, — пояснил Рассел. — Они не готовы были к такому дружескому визиту с вашей стороны. Они умеют только воевать, переговоры не их профиль. Работайте с ними по одиночке. Если они собираются вместе их трудно сдвинуть с места. Крепкая компания. Я их знаю. Вся моя работа последних лет связана с ними.

— Точнее в этом вся ваша жизнь. Для меня важна такая позиция.

— Можно сказать и так. Пожалуйста, не упоминайте при Алике о прежнем капитане, если не хотите настроить их против себя. Некорректно. Это из того прошлого, о котором вы не знаете.

— Коллективная фобия? Мы часто будем поступать не корректно. Даже по отношению друг к другу. Нужно научиться терпеть любые удары. Хочу, чтобы вы помогли мне их подготовить.

Амадей говорил спокойно, со знанием дела, человеческие страсти мало его волновали.

— Каким образом? — спросил Рассел.

— Я буду просить у вас совета, — сообщил Амадей.

— Буду рад помочь.

— С кого начать?

— С доктора. Она самая добрая. Игорь очень гибкий человек и очень умный, но его доверие нужно заслужить. Он верит только в незыблемые авторитеты, а таких немного. Он обладает утонченной психической организацией. Вот кто из них истинный дипломат. Он как клей в этой компании, хотя остальные едва ли задумываются над этим. Самый сложный экземпляр — это капитан. Он — человек долга, и этот долг мешает ему жить. — Рассел усмехнулся. — С Дмитрием будет проще. Не лезьте к нему в душу, ведите себя искренне, он вас быстро оценит, и тогда лучшего помощника вам не найти. Пусть он сам сделает первый шаг. Он любит подшучивать над окружающими, если начнет отпускать шуточки на ваш счет или устроит розыгрыш, значит, признал вас за своего.

— Это он — "Белая смерть"?

— Вы и это знаете. Да, он.

— Я узнал. Нам понадобится отличный пилот, но вот из корабля ему выйти будет нельзя.

— Вы работорговец. Это правда, что он дорого стоит?

— Я мог бы прилично увеличить свое состояние. — Амадей рассмеялся. — Если бы мог его продать.

— Вы получили бы двойную цену. Его вернут обратно и еще приплатят, чтобы вы его забрали. — Рассел гулко расхохотался. — Давайте, "на ты".

— Не возражаю, — согласился Амадей.

Скоро Рассел оценил нового знакомого. При видимой открытости, он выглядел таинственной фигурой, как человек в маске. Амадей незаметно освоился в экипаже. Он был из тех людей, которые обладали уникальной коммуникабельностью. Он, не создавая никаких неудобств, всегда был расположен к общению и весел. Он вникал в любые дела на корабле, но не мешал ходу дела. Они сдружились с Расселом, и всегда замкнутый в своем мире и мыслях инспектор небывало оживился в его присутствии.

Уже одно это сильно расположило к нему ребят. Алик быстро смягчился, подозревать было просто нечего, Амадей открыто отвечал на все поставленные вопросы, а говорил он больше, чем они все вместе взятые.

Амадей поселил их у себя, в весьма удаленном от места встречи месте, на маленькой планете, колонизированной землянами еще во времена первых захватов планет. Молодые люди впервые окунулись в колониальную жизнь, которая разительно отличалась от земной. Язык, и нравы здесь были своеобразные. Алик и Дмитрий нашли остатки английской и французской речи в жуткой смеси, составлявшей местный диалект.

Амадей владел приличной территорией, полученной в наследство от отца, его можно было назвать поместьем, окруженным садом с удивительными растениям. Тут обычная жизнь в своем укладе больше походила на земную. В доме были техника и живые рабочие, у Амадея была пара собственных кораблей. Он был богат, средним колонистом его нельзя было назвать.

Ольге и Игорю пришлось втолковывать, что такое частная собственность. Алик и Дмитрий адаптировались быстрее и пытались провести аналогии со своим родным двадцатым веком. Не без успешно, нужно сказать. Они быстро уловили местную иерархию и домовые порядки. Все вертелось вокруг хозяина, одного лица. Он всецело правил в своем удобно организованном мире, что отличалось от того общественного "муравейника", который царил на Земле, и к которому привыкли истинные уроженцы своего времени — Ольга и Игорь. Двое друзей относились ко всему проще, чем подчеркивали свое архаическое происхождение.

Амадей очень заинтересовался этим обстоятельством и был сильно поражен известием, что к нынешнему земному времени два друга не имеют врожденного отношения, что они из прошлого. Амадей даже молчал полдня после такой новости. Рассел по своей инициативе, кое-что рассказал ему об Эл и этой парочке, и Курк сразу заметил, как вспыхнул у Амадея интерес к загадочной и культовой фигуре прежнего капитана и друга его новых учеников. Амадей стал серьезным и потребовал, чего раньше не делал, рассказать ему подробности.

— Это важно, — сказал он, когда выслушал пояснения Рассела. — Все выглядит не так легковесно, как я думал. Рассел, вы лучше оцениваете масштаб этой трагедии, я лишь знал, что они устремились освобождать заложников с надеждой когда-то отыскать своего капитана. Мне казалось, что со временем этот порыв перерастет в другое стремление. Вижу, дело серьезнее, чем я представлял. Жаль, жаль, что я никогда не видел эту вашу Эл. Это ей они обязаны своим теперешним положением?

— Сомневаетесь в них? — спросил Рассел.

— Пока нет. Но, где гарантия, что они не бросят свои силы на такие бесплодные поиски, вместо того, чтобы освобождать других.

— Не могу дать такой гарантии. Кстати, вы ответили на мой вопрос раньше, чем я успел его задать. Вы считаете, что поиски капитана Эл — бесплодное занятие?

— Не только бесплодное, но и дорогостоящее. — Амадей потер свой прямой острый нос. — Я в таком масштабе не работаю. Рассел, не сочтите меня черствым, но я считаю, что для пользы дела надо отвлечь их от этой затеи. Я попытаюсь вызнать для них что-нибудь, но тайком, и они не должны знать. Поговорите с ними до того, как я начну вас всех учить. Они должны настроиться на более мелкую работу. Меня они и слушать не станут, а вы их доверенное лицо. Используйте для меня свое искусство.

— Я уже говорил. Сейчас можно не опасаться. Порыв прошел. Ольга и Игорь склонны верить в смерть Эл. Алик предпочтет хранить возвышенные воспоминания о любимой, столкновение с неприглядной реальностью может вывернуть его душу на изнанку, он уже проходил через эти муки, он боится реальности. Чтобы начать поиски, нужна решимость, а ее у него нет. Самая сложная задача — это пилот. Этот не успокоиться ни-ког-да. Пока он не найдет ее мертвой, или пока она не приставит к его голове излучатель, он не поверит, что они могут быть врагами. Я, признаться, ставил себе целью оберегать их чувства. Я переусердствовал. Они очень молоды, и уже перенесли много потрясений, больше, чем некоторые люди моего возраста, я слишком затянул с откровениями на ее счет. Память об Эл, это своего рода запущенная болезнь, которую я как врач не смог вылечить вовремя. Они ни разу так и не обсуждали при мне сложившуюся ситуацию, как реальную трагедию. Моя прошлая попытка была слишком грубой. Подождем. Пока они учатся, им будет не до поисков.

— Во времени нас как раз не ограничивают. Нас такая ждет работенка, что любая мелочь может стоить жизни. У меня серьезный расчет на этих молодых людей и одну девушку. Они мне нравятся, и они подойдут для такой работы. Но в голове у них должен быть порядок до того, как мы начнем первую операцию по освобождению. Так, что ваша истинная специальность тут, как нельзя, кстати, — серьезно сказал Амадей.

Он заметил, что Рассел озабочен этой темой не меньше молодых людей, что в его душе полно противоречий. Что же это за девушка, которая смогла вызвать у бывалого аналитика такое смятение? Амадей умолчал о подозрениях. Рассел зрелый человек, ему самому под силу навести порядок в отношениях с миром.

— Я буду вас учить.

Амадей уверенно кивнул.

— Откуда у вас такая уверенность? Вы едва нас знаете, информационные отчеты, что вы читали, писали те, кто далек от войны. Не в вашей манере, должно быть, доверять безоговорочно, — удивился Рассел.

— Я чувствую людей, как себя самого. За это моего отца выгнали с родной планеты. А знаете почему? Он сказал одному очень большому чиновнику в руководстве планетой, что он не подходит для такой высокой должности. Отец безошибочно определял назначение людей, их способности, то есть мог предречь их истинное призвание. Я получил эту способность в наследство, но не развил еще должным образом.

— А где ваш отец?

— Умер. Давно. Не извиняйтесь. Он оказался первым моим заложником, которого я освободил. Я выкупил его за огромную цену, потратил почти все наше состояние, а мы были богаты. Он угодил к пиратам из-за своего дара. С тех пор пираты для меня как язва, которая не дает жить спокойно. Я болтался без дела, тратил отцовское состояние, а когда отец пропал — жизнь приобрела другую окраску. С людьми всегда так, они переворачивают свое сознание и делают самые большие открытия в жизни, когда проходят через боль и жертвы. Поэтому я отлично понимаю этих детей.

— Вы освободили отца, и что было потом? Простите, что спрашиваю. Я всего лишь хочу понять, как вы пришли к такому занятию.

— Он прожил очень недолго. Вы знаете, как обращаются там с уникальными способностями. Они сломали его. Он на них работал. Я получил назад сумасшедшего с истерзанной психикой, не способного нормально общаться и жить. Они продали мне тело, а все остальное было другим. Его здоровье было подорвано. Фактически, я привез его домой умирать. Я тогда был женат на очень изящной женщине, я обожал ее, но и отца бросить не мог. Она оставила меня. Отец умер. Ну, а на почве моей личной трагедии выросло это призвание. Я его нашел, когда спасал отца. Я не давал себе клятв, что стану делать это во имя его памяти или чего-то другого. Во мне проснулось понимание моей жизненной миссии. Это сравнимо с тем, как мудрец открывает источник мудрости. Благодаря такому открытию, я определил свою дорогу в жизни и избавился от тяжких воспоминаний. С тех пор, я чувствую себя хозяином своей судьбы. Вам знакомо такое чувство?

— Не думаю, что я проник так глубоко, — ответил Рассел.

— Вы поймете, это придет с годами, — успокоил его Амадей.

— К вам пришло намного раньше, вы еще молоды.

— Мне по земным меркам лет шестьдесят семь, если не больше, — рассмеялся Амадей. — Я проводил омоложение.

Рассел поднял брови, всмотрелся в собеседника и не смог не улыбнуться.

— Честное слово, я не подозревал, что вы такой почтенный старец. Мне было интересно, какой искусник так быстро научил вас всем премудростям. Я подозревал, что кое в чем вы шарлатан.

— Я половину жизни занимаюсь этим ремеслом. Я порою меняю и внешность и имя, и жилище, чтобы скрыться.

— Вы служите в Галактисе?

— Мог бы. Но предпочитаю быть наемником. Это менее всего меня к чему-то обязывает. Ко мне не только галактожители обращаются и покровители у меня разные. Но это уже секрет. Вас должно волновать, какая работа нас ждет, а не мои связи. Доверьтесь мне. Вы учитесь и только.

— А что случится, когда выучимся? — поинтересовался Рассел.

— Не знаю, — беззаботно ответил Амадей. — На что мое искусство употребят те, кто вас послал ко мне, судить не берусь. Да мне и не интересно.

— Совсем не интересно?

— Если я привяжусь к вам, то, возможно, буду справляться о вашей жизни. — Амадей улыбнулся улыбкой мудрого отца.

— Вы многих учили?

— На этот вопрос я отвечать не стану, — сказал Амадей все с той же улыбкой.

* * *

Это было трудно — отвыкнуть от войны. Мира все равно никто не жаждал. Первое, чему стал учить Амадей своих подопечных — лояльности к пиратам. Оказалось, что колония посещаема ими, торговала с пиратами, их считали удобными соседями и выгодными партнерами. Они оказались в ином мире. Они увидели своих врагов живьем, во всей силе.

Испытание оказалось тяжким. Порой успех казался сомнительным. Только не Амадею. Они несколько месяцев играли роль его подчиненных. А он словно специально делал так, чтобы они наталкивались на пиратов то на торге, то в полетах. Они возвращались назад то напуганными, то злыми.

Рассел намекал Амадею, что они не справляются с собой.

— Я вижу, — кивал Амадей. — Старое должно умереть. Никто не заставляет их ломать себя. Невозможны сиюминутные перемены. Постепенно.

Когда не было полетов, и дела касались колониальной жизни, во время обеда Амадей собирал их в саду для беседы. И бывало, они выплескивали на учителя свое неудовольствие.

Рассел заметил одну особенность и поделился наблюдением с Амадеем. Алик и Дмитрий словно поменялись местами. Капитан оживился из казавшегося строгим и порой заносчивым служителя Космофлота он превратился в дерзкого и подвижного охотника, он первым воспринял контакты с пиратами, как часть работы, как само собой разумеющееся. Напротив Дмитрий замкнулся. Он больше молчал, наблюдал, на вопросы отвечать не торопился. Пилот был пропитан напряжением. Если бы Дмитрий не сидел все время их исследований в корабле, то Рассел посоветовал бы Амадею опекать его. Все больше на лице Дмитрия читалось мрачное выражение. Игорь вел себя отстраненно, словно не вникал в происходящее. Рассел полагал, что виной тому холодность Ольги, она будто не замечала его.

Рассел полагал, что их наставник согласиться с тем, что ему потребуется больше усилий, чем он полагал прежде. Но Амадей удивил их.

— Сегодня распределим роли, — сообщил он на очередном домашнем обеде. — Пора вводить специализацию. Выглядеть все будет так. Доктор, останется доктором, но с сегодняшнего дня ты будешь штудировать атлас живых существ, найдешь его в моей библиотеке. Ты уже видела торги. Пора принять в них участие. Твоя обязанность — выявлять виды и учиться их распознавать. Поясняю, Оленька, в ближайшее время мы полетим забирать заказанный мною товар. Тебя я представляю, в роли эксперта. Торговцы имеют свойство обманывать, завышать цену, предлагать никчемный товар, обмана сколько угодно. Ты будешь отвечать за идентификацию тех, кого я покупаю. Я буду давать готовые биологические матрицы, ты их изучишь, а при покупке будешь проводить анализ прямо на месте. Это требует подготовки. Никто не позволит вертеться около товара и брать пробы — они не так глупы, нужно делать свою работу незаметно и до того, как я дам согласие на покупку. У тебя будет несколько минут на то, чтобы проверить, что мы берем. Если не успеваем, я отказываюсь от покупки. Это может оказаться нужное существо, которое искали несколько лет, или ловкий обман.

— Вы уже пользовались чьими-нибудь услугами? Опыт проверен? — спросила Ольга.

— Наивное дитя, как я могу учить тебя на непроверенном опыте, — улыбнулся Амадей. — Но хочу сразу добавить, что твоего предшественника поймали за работой и убили.

Ольга расширила глаза.

— Да, девочка, это не в корабельном медкорпусе сидеть. Боишься — найду замену.

— Я справлюсь, — с трепетом в голосе сказала Ольга.

— Ты была в плену, хоть и смехотворно мало, и это тоже пригодиться. Если ты отучишь свой ум бояться, и не забудешь, что пираты опасны, то скоро привыкнешь к мысли, что они не такие страшные, если понимать, в каком настроении они прибывают. Работа грязная, не простая, и требует спокойствия, прежде всего. Главное следить, чтобы не подсунули дубль или модифицированную модель, или куклу в костюме. Если тест сходится — даешь знак и немедленно уходишь на корабль.

Запомните все, поскольку вы тоже будете вести переговоры от моего имени. Я не работаю по связи, заочно или по договору. Я беру товар в натуре, в живом виде, даже, если мы просто тело покупаем. Иногда я покупаю тела, чтобы их можно было похоронить согласно традиции. Пусть вас это не шокирует. Это самая простая операция. Если я сомневаюсь — я отказываюсь. Все стоит огромных средств и труда, и платить за ошибки, даже за учебные, я не могу.

— А ее будет кто-нибудь страховать? — спросил Дмитрий.

— Обязательно. Ты только из корабля.

— Неужели меня так хорошо знают?

— Не везде. Однако есть еще несколько причин, по которым ты будешь сидеть в корабле все время, пока идет операция. Прежде всего, нужно его охранять. Потом может возникнуть ситуация, когда придется ноги уносить, а такое происходит все чаще. Сначала купят, а потом нападают, чтобы снова отобрать. Потом всем членам команды нужна связь, мыслями мы с вами не общаемся и в ближайшее время не научимся. Последнее, если тебя узнают, ты провалишь всех, или мы останемся без пилота.

— Я все понял.

— Еще не все. Чтобы подогреть твой азарт, могу добавить, что если я прикажу стрелять, ты будешь стрелять, даже если это буду я, если нужно будет куда-то врезаться — врежешься, даже если погибнешь. Не думай, что тебя ждет простая жизнь. Уметь ждать и уметь убегать тоже пункты обучения.

Дмитрий усмехнулся.

— Поговорим о технической работе, — обратился Амадей к Игорю. — Прежде всего — это корабль. Он должен быть всегда на ходу, всегда в идеальном состоянии. Теперь о деньгах. Очень часто заложников не выкупают, а меняют. Пираты предпочитают для жизни не планеты, а мобильные базы в космосе. Своих ресурсов у них нет и не все можно украсть. Они все покупают или меняют, так принято на всех их территориях. Пиратская империя похожа на обычное государство. Есть материалы и технологии, которые стоят больше чем живая материальная масса. Я научу тебя Игорь изыскивать и оценивать материалы, технологии, механизмы, все, что может касаться твоей специальности. В этой команде ты — технический эксперт. Тут ваши с Ольгой задачи очень похожи. Она изучает все живое, а ты всю мыслимую инженерию. Я тебе укажу, что нужно изучить в первую очередь, и приставлю к тебе моего слугу, он товароэксперт, поможет разобраться в вопросах качества.

Игорь молча кивнул, он волновался, что Ольге досталась опасная работа, и рассчитывал, что будет ее охранять. Он не предложил свою помощь, потому что Амадея всегда стоило внимательно выслушивать, он давал много информации, в которой оказывались ответы на все вопросы, которые возникали в последствии.

— Алик, помимо того, что ты капитан судна, ты станешь телохранителем для тех, кто будет уходить с корабля. Это я, Ольга и Рассел. Если явной опасности не будет, я буду давать задания из области разведки. Из вашей с Расселом подозрительности и внимания, можно соорудить хорошие шпионские достоинства. Пока мы занимаемся покупками, ты будешь вызнавать все о деятельности пиратов. Рассел ты работаешь с ним вместе, но твоя задача — анализировать ситуацию в другой плоскости. Что продают, что покупают, сколько и кто. Твой главный интерес — перемещения Нейбо. Я научу особым методам сбора информации. Все что касается деятельности Нейбо у пиратов — табу. Есть существа, которые принадлежать только Нейбо и покупаются для него лично, есть категория товаров, которую он предпочитает. Это будет высококлассный, незаметный шпионаж. Не стоит вам напоминать, но я скажу, что в нашем обиходе нет слова заложник, пропавший, пленный и подобное, всегда товар. Товар. Никаких личных симпатий. Мы работаем по строгому плану с изрядной долей импровизации. Я ваш наниматель, вы подчиненные, я вам плачу и много. Главным образом за риск. Кто вовремя не успеет на корабль будет сам добираться... Не пугайтесь, до условленного места встречи на той же планете или базе. Не в наших правилах бросать друзей. — Амадей широко улыбнулся, как всегда делал в конце объяснения. — Уже завтра вы получите задания для осуществления новой миссии. Посмотрим, понравится ли вам новая работа? Начнем с выкупа мертвых.

Никаких предварительных тренировок не было. Привыкшие отрабатывать все приемы на учениях, ребята были немало озадачены, но Амадей с неизменной улыбкой заявил, что непосредственно полученный свежий опыт гораздо доходчивее заученных схем, а что нужно для начала они уже знают.

Амадей коротко оговорил перед выходом, что можно делать и чего нельзя, где каждый должен быть, и какую цель он преследует.

Дмитрий начал привыкать к мучительному для него состоянию ожидания. Он боролся с нетерпением и страдал от этого недостатка. Из корабля он следил за перемещением друзей. Пальцы грели гашетку. Он чувствовал, как начинают поджилки трястись, когда Амадей настораживался. Дмитрию казалось, что сейчас он даст команду стрелять, а в зоне выстрела находились его друзья. Он отдергивал руку от управления и замирал. Постепенно он привык, по крайней мере, не нервничал так, как в самом начале. Когда же приходилось удирать, его талант пилота блистал в полную силу. Амадея очень забавляло, как Дмитрий водит корабль. Он шутил, что летает Димка, а не аппарат, и был практически прав. Дмитрий на похвалу отвечал одинаково, вопросом: "А как я до сих пор еще жив?"

Ольга боролась совсем с иными ощущениями. Никакие академические тренировки не спасали ее от постоянного чувства опасности и подсознательного страха перед пиратами. Она принимала успокоительное перед каждым выходом, сознание притуплялось, но так она могла спокойнее работать. Присутствие Амадея придавало ей сил, она старалась не выпускать его из виду, потом стала замечать, как, то там, то тут возникает, как тень, Алик. Они дружили много лет, но лишь теперь Оля окончательно осознала как он, оказывается надежен, в качестве капитана он был другим, теперь вел себя иначе, как охотник, добывающий редкого зверя. В нем появился заразительный азарт, от него исходила какая-то сила, почти такая же, как от Эл когда-то. Оля успокоилась, и осознала, что может работать без оглядок на пиратов, если рядом, кроме Амадея маячила фигура Алика.

Алик быстро освоил общение с пиратами и отвлекал их на себя, если ониначинали обращать на Ольгу больше внимания, чем ей хотелось. Ольгу удивляло, как суровый обычно Алик, преображался в напряженные моменты, он мгновенно вникал в ситуацию, и без страха вмешивался, отводил опасность. Ольга сравнивала его с субстанцией, которую сколько не лови, все равно не поймаешь, то он тут, то в другом месте, потом вдруг уже беседует с каким-нибудь разговорчивым путешественником. Он умудрялся выполнять все возложенные на него функции и добычу информации и охрану, а если требовалось, он в считанные минуты находил недостающих членов экипажа.

Игорь и Рассел появлялись на борту лишь после того, как погрузка была закончена. Рассел освоился быстрее всех, он не выказывал особенного беспокойства, был как прежде вдумчив и молчалив. Амадей восторгался совершенно искренне, как Курк добывает нужную информацию и почти ничего не боится.

Когда время первых испытаний прошло, и они наработали первый опыт, настало время добывать живых. Это оказалось не сложнее. Теперь при определенной доле хладнокровия каждый просто выполнял свою работу.

Сердцем всего этого предприятия был и оставался Амадей. В их сложившейся компании появился новый друг. Именно друг и никак иначе. Они вели себя как равные, а этот скромный мастер своего дела в меру строгий и безгранично великодушный, смог поселить в сердца своих учеников доверие и любовь.

— Не боюсь вас хвалить, — говаривал он. — Да. Галактис не зря обратил на вас внимание. В следующий раз решим задачку посложнее.

Каждый знал, где допускал ошибку, как же в новом деле без ошибок. Амадей ни разу не повысил голос, не сделал злого замечания и даже не пошутил. Позднее, очень тактично, он давал совет с намеком. Он постоянно повторял, как заклинание: "Не торопись. Не уверен, не чувствуешь ситуацию — не делай. Риск в нашем положении — глупость. Рисковать собой — не спасти других".

Глава 12 Вольности

Ас не выбирал между двумя Нейбо. Собственное здоровье интересовало его больше. Без сомнений, истинный Нейбо и его двойник желали его смерти, и возможно, второй действовал изощреннее первого. После злополучных испытаний Ас никак не мог оправиться, потребовалось много времени, чтобы повреждения зажили, и его здоровье стало удовлетворительным. Зато было время подумать.

Итогом его долгих размышлений явилось желание вернуться на свое прежнее место. Ас решил не сдаваться так просто и если уйти, то с шумом. Он знал, что у капитана теперь новый сопровождающий и, что оскорбительно вдвойне, — это продукт его технологии. Меум — полуживотное с инстинктом охранника, и его мысли сводятся только к тому, чтобы следить за господином. Ас решил, что настоящий Нейбо теряет бдительность. Сознание Меума для капитана, как чистый лист, на котором можно создать любую иллюзию. Если капитан Нейбо знает об этом, то Меум настоящему Нейбо не поможет следить за двойником. Какую цель преследует Нейбо?

Ас вернулся на базу. Его снова ждали перемены. База перестала быть городом со свободным допуском. Вместо вольного настроения тут царила дисциплина, как и полагалось на войне. Теперь база стала укрепленным военным центром. Ас увидел новые корабли. Их было немного, только они охраняли базу. Причалы и рынки опустели, население уменьшилось. Ас узнал, что Нейбо теперь редко бывает тут. Укрепления — видимость, он много летает. Отыскать его местонахождение Ас не смог. Пришлось остаться и ожидать его прибытия. За время ожиданий он узнавал новости, скудные, но точные. Из частных разговоров он добывал подробности разного характера. Ас вытряхивал информацию из умов случайных собеседников. Пираты не отличались болтливостью, но методы Аса позволяли видеть истинную суть событий, не прибегая к подробным расспросам. Частые, короткие беседы открыли картину происходящего. Аса не интересовало то, как воюют, и как делят добычу, его волновал только Нейбо и его дела. Из обрывков он составил общее впечатление.

Правители многочисленных кланов начали иначе относились к Нейбо, с почтением. Ас не видел прежнего страха, который внушал Нейбо. Они смели перечить повелителю, когда отстаивали свои интересы, а капитан Нейбо соглашался и принимал их советы, позволял действовать самим. Они только ставили его в известность о намерениях. Доверие — вот как это называлось. Деспот и убийца Нейбо растворились, место занял расчетливый и хладнокровный политик, вокруг которого вращалось все, но он уже не был так грозен и не выпячивал свое величие, как делал раньше. Но ему по-прежнему беспрекословно подчинялись. Его позиции в империи окрепли еще больше. Его свита уменьшилась вдвое. Не всякому было по вкусу проводить в полетах большую часть времени и сопровождать Нейбо в отдаленные области. Он не находился на базе, как в недавнем прошлом, он постоянно перемещался. При нем остались единицы, которые ловили каждый жест и выполняли любую прихоть, а наградой за это была не жизнь, а возможность получить влияние на новые территории, контролировать раздел добычи и быть в безопасности, подальше от войны. Узнать, где он появиться завтра никто не мог. Нейбо стал теперь не только неуязвим, но и неуловим.

Слухи походили на правду. Никто из его собеседников не задавался вопросом, почему и когда изменился Нейбо? Асу же происходящее казалось странным.

Странные вещи творились с кораблем, из-за которого Ас едва не умер. Пираты все еще не могли освоить его, строительство нового флота затянулось. Система корабля оказалась так сложна, что пилоты гибли, обнаруживались все новые и новые противоречия. О новом изобретении поползла дурная слава. Ас стал понимать, что у этого новшества нет будущего, оно уже убило много хороших пилотов. Так и вышло, заставить летать на новом корабле опытных было невозможно, решались единицы. Новички гибли или сбегали. Капитан Нейбо больше не принимал участия в работе над этим кораблем, он прилетал опробовать новую модификацию, а потом совсем отказался от проб, объясняя это тем, что его мастерство полетов никому не доступно, его возможностей никому не постичь. У Нейбо был новый устрашающий флот, но никто не мог поручиться, что его не станет в первом же бою. Его угроза — видимость, устрашение незнающего противника. На фоне общего подъема это событие выглядело единственным темным пятном. По этой причине затягивалось перемирие с Галактисом и его сторонниками, во всяком случае, в продолжение войны, никто уже не был так уверен, как раньше. Разговоры шли только о богатстве.

Ас знал причину, истинную причину. Когда заметок накопилось много, Ас решил проверить свои подозрения, он хотел узнать мотивы капитана Нейбо, какую цель может преследовать это существо, которое, утратив прошлое, обрело новое будущее и весьма завидное. Бывший подопечный мог легко оказаться на месте правителя, пока Ас восстанавливал силы. Ас стал опасаться, что тогда его положение станет совершенно неопределенным.

Он остался на базе и ожидал встречи. Он не ощущал присутствия настоящего Нейбо, и все-таки постоянно контролировал ситуацию. За несколько дней он ни разу не заметил следов присутствия подлинного Нейбо.

Перед самым возвращением капитана на базу стали собираться правители кланов. Ас встретил многих знакомых, которые удивлялись, что он еще жив. Оказывается, кто-то распустил слухи о его смерти. Говорили, что Нейбо его все же убил. Ас узнал причину общего сбора. Между кланами опять возникли распри. Споры стали ожесточенными и кончались битвами. Пираты и раньше грызлись между собой. Теперь царило особенное напряжение. Предстоял серьезный раздел зон влияния. Нейбо такое положение не устраивало, и он решил лично распорядиться завоеванным за последние месяцы добром. Все предводители, как один, верили в справедливость Нейбо. Ас чуть не рассмеялся им в лица.

Нейбо вышел из своего корабля один. Меум показался из свиты и мгновенно занял то, место на которое все еще рассчитывал Ас. Ас с вызовом посмотрел на капитана, но тот его как обычно "не заметил", прошел мимо.

В зал, где происходила большая встреча, Аса не пустили. Угроза свернуть охране головы не подействовала, его оттеснили от двери. Очень грубо. Он упрямо остался стоять и дождался окончания. За непроницаемыми дверями происходило, что-то важное. Потом, спустя много времени, они разошлись. Кто-то шел довольный собой, кто-то спешно покидал зал. Иные все еще шумели и спорили, по напряжению, царившему между ними, Ас понял, что состоялась очередная стычка. Двое особенно рьяных налетели друг на друга, и началась потасовка. Ас вмешался, поскольку они оказались слишком близко от него и грозили пристрелить не только друг друга и самого Аса.

— А вот и сила примирения, — раздался голос Нейбо. — Я ждал тебя, Ас. Тебе было лучше не видеть этой грызни. Смотри, как они распоясались. Вас погубит жадность, мои верные подданные. Кто возразит мне, если я скажу, что Ас самый бескорыстный среди вас.

— Да, капитан, — раздались голоса.

— Ас, может быть, ты разрешишь их противоречие?

— Чего ты хочешь, повелитель? — Ас посмотрел на капитана Нейбо с откровенной дерзостью.

— Помири их, — предложил капитан Нейбо. — Ты же можешь.

Ас посмотрел на разъяренных спорщиков. В подобном положении они никогда не договорятся.

— Пусть приходят завтра, — ответил Ас. — Сейчас я не буду говорить с ними. Они убьют друг друга, а я останусь виноват.

Ас не скрыл недовольства.

— Хороший и верный ответ. Успокойтесь все. Потом мы продолжим, — сказал капитан. — Оставьте нас с Асом. Я рад твоему возвращению.

Они прошли к покоям в сопровождении все того же Меума. Он рычал и фыркал, если Ас подходил к капитану близко. Асу пришлось выдерживать расстояние. Глядя в спину Нейбо, он старался ни о чем важном не думать. Чувство тревоги обострило его ум. Они шли прямо к обиталищу Нейбо. Еще несколько шагов и Нейбо подал Меуму знак остаться, в апартаменты настоящего Нейбо они вошли вдвоем. Ас осмотрелся и не нашел ни шикарных седалищ, ни ценностей, вообще никаких признаков присутствия Нейбо тут не было. Исчезло все, что относилось и к двойнику — контейнер и его кресло. От созерцания пустоты тревога Аса еще больше усилилась. Он обернулся к темно-синей фигуре и осознал, что не знает кто перед ним. Кто из них? Этот вопрос повис у него в мыслях, но в слух Ас ничего не произнес. Он осмотрелся еще раз. Но что это даст ему?

Ас думал, что его страх постепенно исчезнет, давно его не посещало это чувство. Тело задрожало, недавние повреждения заныли, напомнив о себе острой, в некоторых частях тела, болью.

— Кто ты? — не выдержал Ас.

— Кто я? Странный вопрос? Поясни.

Ас понял, что его испытывают, его проверяют, и он не знает, как себя вести. Он понял, что не может ничего объяснить, а потом страх за свою жизнь овладел им.

— Тебе непонятно, кто из нас двоих стоит сейчас перед тобой? Если учесть, что ты отсутствовал и кое-что упустил, Ас, твое недоумение объяснимо. Ты снова пропустил нечто важное. Ты все время опаздываешь. Ты никогда не умел предвидеть далеко. Ты не опоздаешь только на свои похороны, Ас.

— Ты меня убьешь. — Ас пришел к заключению так быстро, что не успел осознать, что произошло потом. — Давай, убей меня! Мне уже невыносимо постоянно ждать, что ты вот-вот прикончишь меня! Я устал. Устал от вас обоих! Я сделал все, что ты хотел. Все! Либо отпусти меня, либо убей! Я не хочу больше прислуживать ни одному из вас! Я могу больше, чем быть твоей тенью! Больше, чем мучаться, разгадывая твои загадки! Убей меня!

Ас вдруг двинулся на Нейбо, страх перетек в ненависть и ярость, он готов был кинуться на него. Потом был резкий рывок, и Ас кувырком полетел в дальний угол пустого зала. Мерзкая рожа с ревом нависла над ним. Меум. Ас понял, что одного удара монстра достаточно, чтобы он умер. Он собрал силы, чтобы принять удар достойно. Но Меум отпустил его, встал между ним и Нейбо.

— Вот ты и ответил на свой вопрос, Ас, — сказал Нейбо издали, сделал паузу, чтобы Ас не спутал одно с другим. — Больше нет двоих — есть один. Полетишь в буферную зону, сортировать пленных и рабов. Там тебе и место. Но прежде помири кланы.

Нейбо развернулся и вышел. Меум отступил следом за ним, и Ас остался один, ему теперь предстояло еще несколько раз пережить и осмыслить происшедшее. В опустевших комнатах наступила тишина.

Неожиданно Нейбо вернулся один.

— Надеюсь, ты не откажешься слетать со мной в последний раз, — грозно проговорил он и таким тоном, что возражать было бессмысленно.

Они, прилетели на ту самую планету, куда Нейбо отпускал двойника на отдых и восстановление сил. Ас из чувства самосохранения пытался остаться на базе. Нейбо возражений не принял. Теперь делал вид, что Аса рядом нет. Они благополучно сели на планету и вышли из корабля. Капитан Нейбо шагал впереди, Ас сзади чуть в стороне, так удобнее было разглядывать подопечного. Двойник Нейбо шел к тому месту, которое рассчитал. Он уходил все дальше от корабля, Ас следовал за ним.

— Стой! — окликнул его Ас.

Команда была выполнена мгновенно. Двойник остановился. Он повернулся к Асу и замер в ожидании. Ас думал, что он хотя бы спросит о причине остановки, но он молчал. Ас подошел и вгляделся в темную полосу на шлеме, в ней мигали спокойные огоньки, его подопечный не был встревожен или сердит. Ас молчал, и капитан Нейбо молчал. Они стояли друг напротив друга. Ас держал паузу, ожидая реакции. Двойник выиграл в этом противостоянии.

— Можешь идти дальше, — разрешил Ас.

Темно-синяя фигура повернулась к нему спиной и зашагала прочь. Ас двинулся следом. Он не нашел способа начать разговор и укорял себя за поспешность. Нужно дождаться хотя бы момента, когда он снимет шлем, а лучше и костюм.

Рассвет со всеми его красками и ярким светом заставил Аса искать укрытие. Местное солнце доставляло ему много хлопот, но в этот раз Ас решил не оставлять двойника в одиночестве. Он соорудил себе щит, его костюм был снабжен дополнительными фильтрами, которые спасут его от слепоты. С подъемом местного светила, он ощутил дурноту, костюм не давал ему кожей чувствовать температуру, но Ас грелся изнутри. Не от всех вибраций можно было себя защитить.

Капитан Нейбо шел, не останавливаясь, Ас уже собирался приказать не двигаться дальше.

— Напрасно ты мучаешь себя. Нет необходимости преследовать меня, — услышал он мелодичный голос, пока Ас боролся с неудобствами, он не заметил, когда двойник снял шлем.

— Я не отстану, — фыркнул Ас.

— Видишь скалу, — она высвободила из костюма руку и указала в сторону ближайшего скального места. — Там есть прохладная трещина. Ты там поместишься и не пострадаешь. Когда солнце встанет в зенит, костюм тебя уже не спасет, ты спечешься.

— Хочешь избавиться от меня? — зло заметил Ас.

Ответ был откровенным и коротким.

— Хочу.

Ас так и замер. Это существо никогда раньше не произносила слово "хочу". Оно не могло хотеть.

— Все меняется, — ответил на его мысли певучий голос. — Иди, заползай в трещину, я не буду тебя спасать от твоей же глупости. Достаточно, что ты улетел с базы.

— Я смотрю, ты осмелел, — возмутился Ас.

— Я теряю время. Поступай, как тебе угодно.

Капитан Нейбо снова зашагал прочь. Ас еще тащился за ним некоторое время, но когда солнце поднялось выше, Ас свернул к горам, туда, где двойник Нейбо указал укрытие. Ас нашел трещину и устроился очень удобно. Гладкие камни и полумрак — все, что нужно было сейчас изможденному Асу. Только теперь он понял, как он устал, как измотало его настырное существо. Ас стал подозревать, что оно сделало так намеренно, чтобы избавиться от его преследования. Ас утвердился в том, что его подопечный уже живет своим умом. "Хочу". Много бы я дал за то, чтобы он высказался так раньше, когда я и Нейбо учили его. У него не было своих желаний, а теперь появились. Когда же? Что происходит?" — Подумал Ас. Нужно рассказать настоящему Нейбо. С какой стати? Ас остановил сам себя и понял, что вовсе этого не хочет, эта мысль — привычка, которую выработал у него Нейбо многолетним давлением.

Она тем временем устроилась на камнях и видела, как Ас удалился в укрытие. "Ползи-ползи, упрямец, что духу не хватило затеять разговор? Боишься. Интересно, что ты задумал? Нельзя узнать, Нейбо заметит. Что же подожду, пока Ас сам выскажется. Он стал осторожным, он хочет понять, что происходит. Умница Ас, еще немного осталось, чтобы ты выбрал, на чьей ты будешь стороне".

Она стянула костюм и легла на теплый камень. Свет. Приятный, дневной, солнечный свет. Он ласкал кожу, а тело под его воздействием начинало вибрировать и перестраиваться, оно само знало закон, по которому нужно восстановить прежние связи. Вначале неприятные ощущения, когда кости ломит и поднимается высокая температура, потом тело холодеет, останавливается сердце и прекращается дыхание, потом провал, нужно вытерпеть, зато потом наступало состояние блаженства и растворения в этом пространстве. Тело адаптируется, мир окажется безграничным, можно будет заглянуть в любой его уголок. Он был совершенно диким, первозданным, чистым. Ее влекла эта чистота. Тут она ощущала упоительное чувство свободы и покоя. Одиночество, долгожданное блаженство. Она позволяла себе отдыхать и не думать ни о чем. В эти минуты, как правило, возникало множество тех образов, которые она еще не могла осмыслить до конца. Она видела то, что не помнила, то, что еще существовало за завесой, скрывавшей прошлое.

Теперь она четко понимала, что у нее было прошлое. То существо с планеты, которую называли Земля, существо, которое она некогда отпустила, расшевелило ее память. Она не просто запомнила лицо, она знала его черты раньше. Искусный пилот, который летал как она. Позже пришли другие образы, много образов, но связи между ними не было, она не искала ответы, в определенный момент они пошли потоком. Среди образов было одно существо очень похожее на Нейбо, кажется одного с ним рода. Однако, оно отличалось от Нейбо меньшей агрессивностью и большей таинственностью. Оно знало все, что будет. Оно заранее знало события из ее будущего...

Это было единственное воспоминание, которое явилось цельной чередой событий, словно где-то в голове открыли заслонку.

* * *

— ...Как примитивно ты мыслишь. Твоя цивилизация думает, что если кто-то умер, то все закончилось. Убожество.

Она села на пол. Это была она, но другая, странная, напуганная, совершенно не такая как теперь...

— Тогда я не понимаю, чего от меня ждут? — она замолчала.

Он оказался рядом, огромный, страшный. Он был похож на Нейбо!

— Все видят конец только в смерти. — Он вдруг сменил форму и, напротив нее, сидела она сама. Он стал говорить ее голосом. — Кое в чем они правы. Ты не хочешь его убивать, в этом они не правы. Смерть Нейбо ничего не решит. Его непросто убить, ты этого не можешь, пока не станешь такой как он.

— Игра в одни ворота, — заключила она. — Он может, а я нет. Я не могу стать как он.

— Игра? — повторил он. — Верное понятие. Сыграй в смерть. Ты мне не поверишь, сейчас, но для того чтобы одолеть Нейбо, надо сначала стать Нейбо. Нужно его понять. Для этого и нужно умереть.

— Ага. Пойти поклониться, попросить вежливо аудиенции и предложить свои услуги, взамен брать у него уроки, как стать злодеем... И при этом позволить себя убить. Хорош план!

— А он многому может тебя научить, — сообщил собеседник.

— Бояться он меня уже научил. Бояться за своих близких, бояться за будущее. Бояться, что не смогу. Я никому не признавалась, но я на грани отчаяния. Я хочу сбежать.

— Куда? Тогда у тебя точно не останется ни близких существ, ни будущего. Тогда твой зверь убьет тебя за то, что ты предала надежды других. Ты умеешь забыть о себе — вот главная сила и ничего больше тебе не нужно.

У нее возникло чувство, что она разговаривает сама с собой. Напротив сидела ее копия, и смотреть на себя со стороны было странно.

— Я не хочу тебе ничего рассказывать, но придется, — сказала копия.

— А я не хочу ничего знать. Чем больше я узнаю, тем более жутким кажется мне будущее, — сказал она.

— А ты не будешь ничего помнить, когда ты выйдешь отсюда. Ты забудешь все, что услышишь, до того момента, когда знание тебе пригодиться. Оно само вернется. Это мой подарок.

— Ты меня пугаешь. Твои советы не бывают простыми, а подарков я еще не получала. Потеря памяти — хорош подарочек.

— Поверь мне, чем быстрее ты все забудешь, тем скорее найдешь свою цель... Можешь, не гордится. Я делаю так не ради тебя, а ради себя. Я вообще все делаю ради себя, — отрезала копия. — А теперь замолчи и слушай. Запоминай и не перечь мне, звереныш... Нейбо — мой собрат. Он с моей планеты. Он такой, как я.

— Но она погибла, твоя планета. Тебя одного спасли...

— Заткнись, пожалуйста, ты мне мешаешь. Я был спасен, а он был изгнан раньше. Он должен был остаться один, но судьба распорядилась так, чтобы я выжил, и я знаю почему. Я его соплеменник, мы — ровня, мы своего рода братья в одном социальном слое. Разница только в приложении сил. У него плохое прошлое. Он мой враг. Наша цивилизация обладала колоссальным количеством знаний. Избирали тех, кто может хранить знания в себе и нести их другим. Тот, кого именуют Нейбо, был таким. Он был избранным, как я. Однако, за ним водились грехи использовать свои знания против незнающих. В корыстных целях. Он хотел власти над теми, кто его ниже по положению и сознанию. Его выходки терпели долго, но он родился таким, родился, чтобы вредить. Его обучение прекратили, а его изгнали. Вне родной планеты, без поддержки, он должен был либо измениться, либо умереть. Не произошло ни того, ни другого. Я объясняю примитивно, большего тебе не нужно. Дошло до убийства, и он испытал вкус к убийству, сила жертвы переходила к нему и питала его. Его выдворили с планеты, а зря. Мой народ жесток и великодушен одновременно. У нас непонятные тебе законы. Изгнание было ошибкой. Ты всегда имела дело с катастрофами. Ты знаешь, что ни один переход не бывает простым исчезновением. Мы знали о скорой гибели планеты, мы готовились к ней. Никто не должен был выжить. Тогда мне предложили разыскать и казнить изгоя. Я отказался. Он сильнее меня, я отказался, поскольку процесс этот долог и сложен, я должен был пережить гибель своей планеты, дождаться, когда силы начнут изменять Нейбо и тогда прикончить его. А потом жить в одиночестве до самой смерти. Я отказался. Я полагал, что отказался. Что произошло потом, ты знаешь. Я остался, и он остался. Нейбо — выдуманное имя, другого тебе знать не надо. Он не обладает всеми знаниями моей планеты, а я обладаю. Если я погибну в схватке, мои знания перейдут к нему. Даже твоего умишка хватит, чтобы представить, что тогда случиться. Я прячусь тут не потому, что нелюдим и жесток, не потому что недоволен своим спасением, я прячусь от него. Он знает, что планета погибла, что путь к тем знаниям ему закрыт. Если он узнает о моем существовании, он завладеет моими знаниями, он знает как. Он все еще силен. Есть свои законы, которые для всех тайна, но не для него. Ему достаточно смиренно напроситься ко мне в ученики, я не имею права ему отказать и не смогу его убить, он изведет меня. Я прячусь и ищу способ обезвредить его. Ты и представить не можешь, как сложно вести такую жизнь. Поскольку я последний из своего народа, то имею право выбирать, как поступить, никто надо мной не властен. Я могу найти себе замену, исполнителя, направить его. Я нашел — это ты. Когда ты появилась на корабле, я не поверил сам себе, я не поверил, что все будет происходить так быстро. Ты не позволила себя убить в прошлый раз не позволишь и в этот. Ты и не представляешь, на что способна. Я избрал тебя орудием своей мести, потому что в тебе есть то, от чего он не сможет отказаться, а значит, погибнет. Я научу тебя, как уничтожить Нейбо. Ты шаг за шагом выполнишь мою волю...

Дальше шел провал и опять часть разговора. Тогда то в ее поле зрения и попал серебристый цилиндр.

Собеседник протянул его ей со словами:

— Возьми. Это оружие. На моей планете существовал обычай выяснить отношения силой. Это был поединок, поводом мог служить только один мотив — месть. Наша культура давно не знала войн, а этот способ остался как традиция. Это сложный ритуал. Представителя моей планеты убить очень трудно. Нужно специальное оружие. Тот, кто намерен совершить месть должен изготовить такой предмет. Его можно использовать лишь один раз и против одного противника, на других он не действует. Таким образом, обладатель оружия не может навредить другим своим соплеменникам и другим формам жизни. Мы агрессивные существа. Были такими. Ты немного меня изучила и знаешь, сколько раз мне хотелось прикончить тебя. После использования орудие мести теряет свойства и подлежит уничтожению. В твоих руках оно бесполезно. Это просьба, которую ты не скоро выполнишь, но дай слово, что выполнишь.

— Сначала, скажи какая просьба, — попросила она.

— Этот предмет нужно вернуть тому, кто его сделал. Когда ты будешь свободна, навести одно место, самое распространенное его название — Хеум. Найдешь в атласе. Там тебя будет ждать хозяин этой вещи. Разыщи того, кто именуется Од, и передай благодарность от меня.

— Странная просьба. Ты понимаешь, что я могу не выжить и даешь мне эту вещь? Как я ее верну?

— Вернешь,— коротко сказал он.

* * *

Этот разговор хорошо вязался с тем заданием, которое она получила ТАМ, когда умирала.

Она поднялась, нашла цилиндр и стала его рассматривать. Это оружие. Очевидно, что оно не случайно к ней вернулось. Она механически выбрала его из массы других предметов. Цилиндр отлично ложился в руку без перчатки, холодил кисть. Он всегда был холодным и обладал приятной тяжестью, был идеально гладкий, она получала удовольствие, оттого, что держала его в руке. Он то соскальзывал с руки, то его невозможно было снять. Предмет жил своей жизнью. Даже через перчатку — непроницаемую поверхность костюма — она чувствовала контакт с ним. Он помогал гасить все усиливающееся чувство раздражения, и все чаще из одной его части показывалось яркое сопло, уже длинной с ладонь. Знает ли Нейбо, что это такое? Безусловно, знает. Тот другой, имени которого она не вспомнила, дал ей этот предмет. Коль скоро они с Нейбо соплеменники, то, как Нейбо не знать, что это за вещь. Для него она и цилиндр, пока, безопасны. Тот, кто давал ей наставления просчитался. Да она стала, как Нейбо, но убить его она никогда не сможет, это противоречит ее внутреннему закону.

"Я неправильно рассуждаю. Как он там сказал: "...Ты примитивно мыслишь. Твоя цивилизация думает, что если кто-то умер, то все кончилось". В том воспоминании мне казалось, что единственный способ избавиться от Нейбо — уничтожить его. Теперь я не думаю, что с исчезновением Нейбо все кончиться. Не кончится. Он создал целую систему, чтобы уничтожить последствия его деятельности, нужно уничтожить его империю. Насилие тут — не метод. Насилия уже достаточно. Пиратам нравиться, что Нейбо считается с ними. Нужно продолжать вести себя так словно они имеют право сами собой распоряжаться. Они поймут, что Нейбо не центр мира, они будут думать, как избавиться от его влияния. Опыт с кораблем показал, что на все необходимо время, много времени, и торопить события не следует. Сколько же будет продолжаться моя миссия? Как там было: "Вспомнить. Отыскать дорогу в свой мир. Занять место, которое твое по праву рождения. Вернуть королю его трон". Я еще только вспоминаю. Между этими фразами есть и другая связь. То, что сейчас в тумане, потом проясниться. Я меняюсь, я уже что-то помню, я обладаю некоторой свободой, но ощущения мои притупляются, я грубею, у меня появилось то, что называют эмоциями, я умею сердиться. Это мне не мешает, я знаю, как манипулировать эмоцией, чтобы создать иллюзию, как манипулировать сознанием, чтобы создать то, что я хочу. Однако, я еще не понимаю, что мне делать, чтобы обезвредить Нейбо, я только смягчаю угрозу, которая от него исходит. Нельзя его недооценивать, он коварен и опытнее меня по части тайного умысла. Я становлюсь им.

Ас знает Нейбо хорошо, он мог бы помочь. Он поймет выгоду. Ас внимательный он уже понял, что я иногда действую самостоятельно, он не путает меня с Нейбо. Нейбо не так пристально следит за мной, а за Асом не следит вовсе. Нейбо не забыл, что Ас сделал много открытий, изучая меня. Ас для него лишний, он знает тайну, уследить за нами двумя у Нейбо не хватает сил, он найдет способ избавиться от Аса. Нейбо уже использовал все его способности. Только от Аса теперь зависит, каким будет его жизнь. Он всегда ждет, что его убьют, он уже чуть не умер. Нейбо не может дать мне приказ убить Аса, он знает, что я не выполню такой приказ. Он найдет иной способ. А если ему помочь. Ас больше не соглядатай. Ас должен исчезнуть из окружения Нейбо.

Уже сгустились сумерки. Ас вылез из укрытия и осмотрелся. Он стал отыскивать капитана и нашел темную фигурку на приличном удалении. Она двигалась ему на встречу. Ас был недоволен собой. Он хорошо отдохнул, но весь день он только и делал, что прятался от местного светила, не занимался тем, что хотел. Он надеялся застать это существо без костюма и проверить, что изменилось. Разузнать, о чем оно думает, когда свободно от влияния Нейбо. Ничего не вышло.

Капитан Нейбо остановился и ждал, когда Ас приблизится. Ас подошел и Нейбо безошибочно указал направление к кораблю.

— Ты хотел что-то сказать, Ас? — вымолвил приятный голос. Ас опешил. Он заговорил первым. — Ты не торопишься сообщить Нейбо о своих подозрениях, следует вывод, что ты не знаешь, как тебе поступить. Ты не пойдешь к Нейбо. Он хотел тебя убить. Ты же не хочешь давать ему еще шанс?

— Какой ты стал сообразительный, — съязвил Ас.

— Я учусь, — спокойно ответил капитан Нейбо.

— Я принял решение, независимо от Нейбо. Если я начну подозревать, что ты вредишь нашему делу, я лично тебя убью. Ты не Нейбо, ты землянин. Землянина убить просто. Я тебя подозреваю. Нейбо не позволит тебе думать. Тебе не место среди нас. Рано или поздно кто-то из нас двоих тебя прикончит. Ты зря спасал мою жизнь. Ошибка.

Капитан Нейбо посмотрел на Аса через плечо. Это был умный взгляд. Ас не услышал его мыслей, как не старался. Насколько Ас смог изучить мимику землян, его лицо выразило иронию.

— Ты говоришь не то, что думаешь. Я хотел спросить у тебя совета, а ты грозишься меня убить. Что я тебе сделал, что ты так меня ненавидишь?

Ас остановился. Не бредит ли он? Совет?! Какой совет?!

— Я изучаю и вижу, что не все пираты понимают, что они делают. У Нейбо много бесполезных слуг. От них только вред. Как сделать так, чтобы они исчезли и не мешали. Только не говори, что их стоит убить. Страх смерти уже достаточно подорвал доверие к повелителю. Что нужно сделать, чтобы избавиться от ненадежных, и никого не убивать? Твой ум способен решить такой вопрос? Я не жду быстрого ответа.

Они стояли рядом, так близко, что Ас чувствовал, как пульсирует в нем жизнь. Это было уже не то существо, которое он знал раньше. За непроницаемым костюмом текла своя жизнь. Ас ощутил, как его охватывает этот поток, он ворвался в него, как свет уходящего светила, ослепил его чувства и озарил темноту. Ас почувствовал то, что чувствует существо, стоявшее рядом, и испытал необыкновенный восторг. Он вспомнил, как жрецы его мира распластывались перед статуями своих богов, и ему захотелось сделать то же самое. Желание оказалось очень сильным. Рука молодого Нейбо, скованная браслетом, на котором висел цилиндр, остановила его.

— Это лишнее. Ответь на мой вопрос, — сказал мелодичный голос.

Ас освободился от наваждения, но чувство благоговения осталось. Так вот как он действует на окружающих. Поэтому-то Ас и наблюдал сотни раз — обожающие взгляды, в которых не было страха. Демонстрируя свою силу, оно действовало на окружающих иначе, чем темная сила Нейбо. Совсем не так, как планировал истинный повелитель. Знает ли он, что сотворил?

— Не знает, — уверенно ответил капитан на его вопрос. — Он неспособен такое ощущать. Его сила иного свойства, поэтому он ограничен в восприятии и непроницаем для нее. Он живет в своей среде.

— Нейбо ограничен? — удивился Ас. — Кто же ты, если так судишь?

— Я не знаю. Мне это не нужно.

— Как ты это делаешь?

— Не знаю. Это стало происходить после того, как ты меня вернул, Ас.

— Не было так раньше. Я же чувствовал.

— А ты так уверен, что чувствуешь всех и всё? У всего есть границы. Просто твои границы стали шире. Порой пират, которого ты считаешь примитивным, может почувствовать больше, чем ты. Больше, чем Нейбо.

— Откуда ты знаешь?

— Я изучаю.

— Как ты скрыл от Нейбо?

— Смотря что? Он все знает. Я ничего от него не скрываю.

— И он допустил такое?

— Он сам так захотел. Я его наследник.

— Этого не может быть!

— Хочешь, я проведу тебя к нему? Если не боишься за свою жизнь. Он еще более опасен, чем прежде. Хочешь увидеть Нейбо?

— Нет. — Ас чуть отшатнулся.

— Найди ответ на мой вопрос. Нейбо тебя не отпустил, может быть, я осуществлю твою мечту или желание.

— Ты?! Что ты знаешь о моих желаниях? — гордо заявил Ас.

— Больше, чем ты думаешь. Одно знаю точно — ты хочешь жить.

С этими словами капитан Нейбо натянул шлем и пошел к кораблю, которого отсюда даже не было видно.

Потрясенный подобной откровенностью Ас остался стоять прикованным к своему месту. Наверное, он стареет и не успевает за событиями. Но этот "малыш", как в шутку звал его Нейбо, и правда набрался сил. Какой тут тайный умысел, если он откровенно заявляет о своих намерениях и не боится, не осторожничает! Все, что Ас намеревался разузнать тайком, выяснилось в одном разговоре. Он сам его начал.

Аса озарило. Он догнал Нейбо.

— Стой! — потребовал он.

Капитан не остановился. Ас попробовал преградить ему дорогу, он обошел его.

— Я приказываю тебе остановиться! — со злостью в голосе сказал Ас.

Двойник продолжал путь. Ас достал оружие и прицелился. Капитан Нейбо должен был почувствовать угрозу, должен был остановиться, повинуясь его приказу. Он продолжал двигаться в выбранном направлении. "Кто ты такой, чтобы мне угрожать? Убьешь меня? Ас, ты не умеешь управлять кораблем. Не успеешь на корабль, я оставлю тебя тут. Убьешь меня — останешься тут один. То-то Нейбо будет рад", — прозвучало в его голове.

— Ах ты, звереныш! — вырвалось у Аса.

Вдруг Нейбо остановился и повернулся к нему. Капитан Нейбо был далеко, но и издали в сумерках Ас увидел, как заиграли резкие угрожающие молнии на полосе шлема. Он разозлился!!!

"Не смей меня так называть!" — Ас услышал это и почувствовал головную боль и дурноту. Так делал Нейбо, когда злился на него. Ас потерял равновесие и рухнул на землю, поднял пыль и сквозь колышущееся марево увидел, как капитан удаляется. От боли он не мог встать. Ас понял, что "малыш" решил оставить его здесь. Фигура скрылась в сумерках, а Ас корчился от боли и не мог унять ее.

Вдруг рядом возник корабль Нейбо. Из него вышел капитан и грубо поднял Аса. Боль мгновенно усилилась. Он так же грубо швырнул тело Аса внутрь.

— Я все еще великодушен, Ас. Эту выходку я тебе прощу, — раздался резкий голос Нейбо. — Вернемся на базу — убирайся куда хочешь. Мне не нужна твоя никчемная жизнь.

Ас так и не избавился от боли. На базе ему стало нестерпимо больно. Он потерял ориентацию и ослеп, повторилось то же самое, что было во время испытаний корабля. Потом Ас не помнил, что с ним сделали. Это будет хорошая забава для Нейбо сделать из него продукт его же технологии.

Когда он очнулся вновь, то чувствовал себя нормально. Он смог встать и первое, что сделал — исследовал собственное тело. Никаких следов вмешательства он не обнаружил. Ас был очень скрупулезен и не успокоился, пока не убедился окончательно, что он — это еще он. Стоило немедленно перейти к дальнейшим действиям, и Ас стал выяснять, где он находится. Он установил, что его перевезли на ближний к базе Нейбо астероид, приспособленный для нужд медицины. Ас узнал, что снова находился между жизнью и смертью довольно долгий срок.

* * *

Нейбо вожделенно ждал ее возвращения. Она стала для него единственной связью с миром. Его отшельничество было вынужденным — рана измотала его совершенно. Нейбо все больше и больше заболевал странной болезнью. Он нашел способ подчитываться от нее энергией. Костюм позволял ему паразитировать. Она скоро убедилась, сосуществование с другим существом, какой была она, стремительно ведет его к саморазрушению, но он уже не может без того, чтобы не выкачивать из нее энергию. Эта же энергия губит его. Нейбо интересовала сила, которой обладал ее организм, он нашел очень простой способ, чтобы вернуть себе способность управлять империей и ею, но от этого рана тревожила его все больше и больше. Изредка он совсем терял над ней контроль.

Нейбо слабел. Стоило улететь на небольшой срок, оставить его одного, и она заставала старого пирата в состоянии озлобленности, когда ради поддержания жизни он убивал тех, кто находился рядом с его покоями, как паук, что из добычи высасывает жизненную силу. В свите пошел слух, что к помещениям Нейбо опасно подходить в его отсутствие. Хороший способ сохранить тайну.

Теперь она часто улетала на свою излюбленную планету, чтобы "зарядить" организм и восстановить силы, их нужно было на двоих. Это было выгодно обоим. Нейбо не возражал. Из-за болезни он не мог управлять полноценно. Он требовал и требовал, ему нужен был конкретный результат, а как она реализует то, что он требует, его не интересовало. Осторожность при общении с ним была по-прежнему необходима. Он хоть и болен, но также бдителен. Одного прикосновения довольно, чтобы он понял перемену или почуял ложь. При общении с ним ее сознание сужалось, она словно впадала в сон, который сильно ограничивал ее возможности. Она жила одной секундой, одним мгновением. Ни одно воспоминание не возникало при общении с ним.

После возвращения она начала разговор первой:

— Я не хочу больше видеть Аса рядом. Он раздражает меня! Он хочет управлять мной! Он посмел приказывать мне! — с раздражением сказала она, как только Нейбо снял шлем. — Не хочу!

Нейбо всмотрелся в нее. Это была натуральная озлобленность.

— Где он? Позови его.

— Мне пришлось его прогнать.

— Пусть он придет. Может, мне удастся помирить вас?

Нейбо надел шлем и заставил двойника позвать Аса. Нейбо понравился его гнев. Что же сделал Ас, чтобы разозлить его. Малыш никогда не злился так откровенно, он первый раз за многое время выразил свои эмоции открыто.

Ас был не в состоянии прибыть. Нейбо узнал, что малыш воздействовал на него так, что бывший соглядатай угодил к врачам. Восторг Нейбо в этот день долго не проходил.

Аса пришлось ждать несколько недель. Он явился в защитном костюме, словно собирался улетать.

— Далеко собрался? — спросил его старый Нейбо.

Пират по известной лишь ему причине запаковался в свой костюм. Перед Асом стояли две одинаковые фигуры. Один стоял к нему лицом, другой за спиной Аса. Асу стало неуютно. Он как загнанное на охоте животное кожей ощутил опасность.

— Я никуда не собираюсь уходить, — заявил Ас. — Если не прикажешь мне убираться.

— Расскажи, что между вами произошло? — спросил Нейбо.

— Я отдал ему приказ остановиться. Он его не выполнил. Я подозреваю, что он не вполне тебя слушает, — ответил Ас.

— Это так, малыш? — обратился Нейбо к двойнику.

— Я не желаю, чтобы мной командовал кто-то кроме тебя, — с раздражением заявил капитан.

Ас удивлялся. Голос сзади был полон гнева. Он припомнил стычку. Сейчас тот, кто причинил ему боль стоял у него за спиной, а настоящий Нейбо копался в его сознании. Ас напрягся.

— Да, Ас, у него появились чувства и желания, — подтвердил Нейбо. — Он умеет злиться. Следующим шагом будет ненависть. Он научится ненавидеть. Ты можешь стать первым удостоенным его ненависти.

— Повелитель, нужен ли я тебе как прежде? Ты нашел мне замену, я вижу, что не лучшую. Меум — слуга, он неполноценен. Он не сможет уследить за ним. Я подчинюсь твоей воле. Как ты прикажешь, так я и поступлю. Неужели ты позволишь ему устранить меня от службы здесь?

— Вы говорите так, словно меня нет, — подал голос двойник.

— Помолчи, — приказал ему Нейбо. — А лучше пойди и займись каким-нибудь делом.

— Я устал. Хочу отдохнуть, — сообщил дубль.

— Подойди, — разрешил Нейбо.

Двойник подошел. Нейбо снял с него шлем, расстегнул костюм и высвободил тело. Оно проследовало до саркофага, открыло его и легло внутрь. Крышка с грохотом захлопнулась.

— Он злиться! — с умилением и восторгом сказал Нейбо.

— Она. Это она, — поправил Ас.

Нейбо швырнул в сторону костюм и шлем.

— Давай поговорим, Ас. Поговорим откровенно, как в прежние времена. Ты так нервничаешь, Ас, что я стал подозревать, не случилось ли еще что-нибудь.

— Я целился в него, у меня было желание его убить, — признался Ас.

— Не то,— равнодушно сказал Нейбо.

— Он ведет себя слишком вольно. Ты не забыл, что он твой враг. Ты позволяешь ему себя так вести и не знаешь, что он творит за твоей спиной, — предупредил Ас.

— Это интересно. Что ты увидел?

— Я вижу, как он себя ведет. Он копирует твою манеру, но сам воздействует на окружающих. Они его боготворят, а тебя боялись. В твоих подчиненных больше нет страха. Он не повелевает кланами, он договаривается с ними. Они смеют спорить с ним, а он принимает их советы. Ты так не делаешь. Он причинил мне боль. Мне!

— Я тоже когда-то так поступал. Я то же делаю больно. Он прав, ты пытался командовать им, а он подчиняется только мне. Помнишь о доверии, Ас. Малыш действует самостоятельно, я ему позволил. Он мыслит доступными ему способами. Но он ни разу не нарушил моего приказа. Он все делает так, как я велю. У тебя слишком разыгралась фантазия, Ас. Ты видишь то, чего нет.

— Это она, — опять поправил его Ас. — Она — существо другой природы. Она изменилась. Я хочу провести пробы и понять, что она теперь из себя представляет.

— У меня нет времени на пробы, — ответил ему Нейбо строго.

— Ты позволяешь ей мыслить самостоятельно. Это значит, что она научиться управлять империей и займет твое место.

— Я этого и хочу. Тогда у нее не будет возврата назад. Я выставлю ее как приемника. Знаешь, что меня до сих пор осаждают требованиями о ее выдаче. Прошло столько времени, а на той стороне, кто-то еще верит, что она жива. Кто-то еще хочет ее вернуть. Я хочу лишить их веры. Удар будет не по этому существу, это инструмент, я хочу победить тех, кто еще верит, что она существует. Игра не окончена. Я хочу довести все до завершения. Это ты потерял суть, Ас. Ты забыл, а я помню, что моя затея имеет много смыслов. Я уничтожаю своего врага постепенно, я совершаю медленную месть. Я заставлю всех пожалеть о том, что они посмели выступить против меня. Я обращу их оружие против них. Ты боишься и не зря. У этого существа есть все, чтобы занять мое место. Все кроме одного — желания убивать. Оно сделало тебе больно! Я в восторге! Погоди немного, и ты увидишь, до какой жестокости оно сможет дойти. Ты вмешиваешься не в свое дело. Я приказал тебе следить за ним. Ты исправно выполнял свою работу. Только сначала ты путал нас и заблуждался, а теперь ты путаешь наши мотивы. Ты опять заблуждаешься. А мотивы у нас с ним разные. Оно выполняет сиюминутную функцию, остальное ему не интересно. Ему важно только то, что теперь. Я всегда мыслю на несколько шагов вперед. Я планирую будущее. Я знаю, куда его направить, оно только часть плана. Ты подумал, что оно меня обманывает, что живет своим умом? Да, верно. И обманывает, и живет своим умом, но настолько, насколько я позволю. Разве оно плохо выполняет мою волю? Разве оно не довело до абсурда войну? И мои враги уже не знают, как себя вести? Разве кланы не сплотились вокруг меня? Я стал для многих объектом поклонения. Не оно, а я. Тут ты снова нас спутал. Ты постоянно теряешь суть, Ас. Ты такой опытный в изучении поступков и мотивов других, постоянно теряешь ощущение реальности. Ты позволяешь себе верить в то, что видишь. А причины? А последствия?

— О последствиях я и думаю. Ты уйдешь, она останется. Кто станет править империей?

— О-о-о-о! Вот о чем ты думаешь! Ты думаешь о власти. Ты думаешь, кому ты будешь служить? Я верно понял тебя? Ты встал перед выбором? Малыш все правильно оценил. Он разозлился, что ты не хочешь ему служить, что ты хочешь, как раньше им управлять. Ты оказался между двух огней, Ас. Мне ты служить не хочешь, потому что я хочу тебя устранить. Ему ты не хочешь подчиняться, потому что для тебя это более унизительно, чем служить мне. Ты не хочешь служить своему и моему творению. Что мне с тобой делать, Ас? А знаешь ли ты, что малыш относится к тебе с прежней симпатией? Я бы назвал это привязанностью, если он злиться, то и симпатии у него могут быть. Например, Неро вызывает у него состояние близкое к сочувствию, из-за того, что он всегда боится. Представь себе только. Капитан Нейбо жалеет Неро! — Раздался хриплый смех, а потом хрип. Нейбо скорчился. — Проклятая рана! Какие муки я терплю!...

Наступила пауза. Нейбо дождался, когда утихнет боль, и продолжил.

— Этот малыш не так прост. Это же твоя мысль, Ас. Он мне интересен. У меня никогда не было воспитанников, только слуги. И я по-своему к нему привязался. Да-да, не удивляйся. Он мне нравится, мой нареченный враг. Это лучшее, что случилось за последнее время. Я перестал скучать. Ты посмотри, какая сила. Смог бы ты такое выдержать? А он выдержал. Унижение, пытки, забвение. В моем народе было не принято восхищаться врагом. Я нарушил традицию — этим врагом я восхищаюсь, и безжалостно прикончу его, когда придет срок. Не тревожься, что тебе предстоит служить ему. Этого не будет.

— Ты сказал, что умираешь. А как же империя? — осторожно задал вопрос Ас.

— Моя империя умрет со мной, — ответил Нейбо.

Этот разговор, такой откровенный, без угроз и намеков на смерть, произвел на Аса сильное впечатление. Нейбо все-таки оставался Нейбо. Ас понял свою ограниченность. Он действительно забывает, кто стоит за всем этим, кто управляет в этом мире. Конечно, Нейбо.

От роли соглядатая его освободили. Нейбо сделал его правителем в маленьком поселении на далеком астероиде. Фактически его разжаловали. Ас удалился с удовольствием. Эти тайные игры действовали ему на нервы. Находится между старым и молодым Нейбо, становилось все опаснее.

Нейбо изменил к ней отношение с исчезновением Аса. Она для него не была только объектом для осуществления своих замыслов. Однако Нейбо не удовлетворился просто контролем. Ему стало не интересно повелевать ею. Ему понадобился контакт иного рода — общение. Поэтому Нейбо стал затевать своеобразные "задушевные беседы". Он пытался завести ее в тупик вопросами, спросить то, чего она не знала. Ему, конечно, это удавалось, уровень его познаний превосходил ее возможности и возможности тех, кого она успела изучить.

Нейбо, как ей все больше казалось, менялся сам. В его тоне становилось меньше приказных интонаций и больше подкупающей задушевности. Он говорил о вещах совершенно посторонних. Рассказывал о мирах, которые видел, которые завоевал, всегда делая упор на те слабости, из-за которых ему подчинилась та или иная цивилизация. Он видел себя великим и мудрым правителем.

— Ты не задаешь вопросы. Неужели ты ничего не хочешь у меня узнать? А я мог бы научить тебя, — спрашивал он часто.

Обычно она отвечала так, как ему нравилось:

— Я не успеваю задавать тебе вопросы, ты отвечаешь на них раньше.

Но однажды она спросила, и вопрос заинтересовал Нейбо.

— Зачем тебе все это? — в этот момент в ее взгляде вместо обычного равнодушия появилось любопытство.

— Ты хочешь узнать что-то конкретное или это общий вопрос? Что интересует тебя, малыш? — Нейбо сделал вид, что не понимает.

— Ты контролируешь огромную территорию, но она не нужна тебе. Ты равнодушен к тому, что там происходит. Тебе подчиняются народы, и многие считают тебя очень значительным, но ты о них не заботишься. Тебе все равно — есть они или их нет. Но если у тебя пытаются отобрать хоть часть того, чем ты владеешь, ты приходишь в очень беспокойное состояние. Зачем тебе все это?

— Ты задал очень серьезный вопрос. Ты рассудил, что если тебе ничего не нужно, то и другим вокруг ничего не нужно. Это не так. Власть. Я владею всем. Я создал свой мир.

— Ты ничего не создал. Ты захватил то, что создали другие. Другие же тебе и поклоняются.

— И ты тоже, — напомнил Нейбо.

— И я. Ты мне интересен. Я не помню, откуда я, и как попал к тебе.

— А когда я престану быть тебе интересен? Что станет, когда ты узнаешь свое прошлое? — поинтересовался Нейбо.

— Когда мы оба перестанем быть друг другу интересны, ты меня убьешь или отпустишь, — последовал ответ.

— Отпущу? — Нейбо хрипло рассмеялся. — Может быть. Но что ты будешь делать, когда я тебя отпущу? Тебе же ничего не нужно!

— Не знаю.

— А ты подумай. Подумай. Интересно, к какому выводу ты придешь.

— Не знаю.

— Такие ответы не приходят быстро, малыш. Не торопись. Пока ты при мне, твое будущее известно. Без меня ты ничто, то же — что мертвец. Так какая тебе разница, где находится?

— Никакой.

— Хм. Полагаю, ты лукавишь. Ты злишься, если я забираю у тебя больше сил, чем обычно. Ты злишься, если я обманываю тебя. Ты злишься, если у тебя не получается сделать так, как я велел.

— Ты делаешь мне больно, если у меня не получается то, что ты просишь. Ты забираешь силу и мне больно, не хватает энергии, чтобы выполнять твои приказы. Мне больно носить костюм. Мне больно, когда ты прикасаешься ко мне. И ты злишься чаще, чем я.

— Успокойся, малыш. Это издержки существования рядом со мной. Злись. Злись, но помни, что твоя жизнь зависит от меня.

— А твоя — от меня, — вдруг заявил малыш.

— Та-ак! — Нейбо повысил голос.

Глава 13 Заговор

Ас знал, что о нем не забудут. Придет срок и темная тень корабля Нейбо появиться в его поле зрения. Так и случилось. Не успел Ас освоиться в новом качестве, как ему сообщили, что Нейбо лично посетит его. В глазах новых подчиненных его авторитет сразу возрос, а ему осталось только усмехаться их наивности. С чем еще пожалует этот высокий гость? Притащится свита и будет насмехаться над его теперешним положением, они будут сновать по его маленькому астероиду и делать язвительные замечания. Ас понял, что ему не все равно, какое положение он занимает. Ему предстояла унизительная церемония.

Вместо корабля Нейбо и личного эскорта, приземлился один злополучный штурмовик. Из него вышел не Нейбо, а невысокий пилот, двуногое существо, одетое в защитный костюм из тонкой материи. Он произвел какую-то манипуляцию, и корабль улетел без него.

Ас чуть не вскрикнул, когда пилот поднял защитный экран шлема, и Ас узнал двойника Нейбо. Что угодно ждал Ас, но не такой визит.

— Удивлен? — спросил мелодичный голос. — Хочу помириться. Или слово "хочу" в моем произношении все еще пугает тебя? У меня катастрофически мало времени.

Ас молчал, он не мог сообразить, что ему делать.

— Это я, — нахально заявила она. — Ты не бредишь. Иди за мной. Тут есть укромное место.

— Зачем ты здесь? — спросил Ас.

— Хочу продолжить тот разговор, из-за которого ты хотел меня убить.

Ас понял, как они рискуют. Он пошел за двойником, потому что они были на виду среди большого ровного поля для посадки. Она выбрала для разговора место, куда не доходило большинство сигналов.

— Итак. Ты думал над ответом на мой вопрос? — напрямую спросила она.

Ас стал ее рассматривать. Это мог быть искусный обман. Она выглядела необычно без костюма, казалась меньше и уязвимее.

— Ты будешь искать мои слабые места или на вопрос ответишь? — спросила она равнодушно.

— Обман, — заключил Ас. — Хотите проверить меня? Я не верю, что Нейбо тебя отпустил.

— Он не знает, что я здесь. Он думает, что я в другом месте.

— А Меум?

— Меум туповат для того, чтобы уследить за мной, поэтому я его и выбрала. Это с тобой мне было трудно. С ним просто, он же переделанный. Теперь ты все знаешь. Можешь выдать меня Нейбо и возвыситься в его глазах. Только надолго ли?

— Это ловушка.

— Да кому ты нужен, — с усмешкой сказала она. — Если бы не моя якобы не способность оценивать ситуацию, ты десять раз был бы мертв. Нейбо все время искал повод тебя убить. И найдет, если потребуется. Со мной или без меня. Конечно лучше, чтобы я была соучастником смерти. Я просила совета в прошлый раз. Ты дал четкий мысленный ответ: "Я знаю как". Ты не развил мысль, потому что почувствовал опасность. И был прав. Ты испугался своей правильной догадки. Да, Нейбо не совсем мною управляет. Он может знать об этом, но не подает виду. Хочешь смерти ждать или попробуешь изменить ситуацию? Я чувствую, ты знаешь ответ, в тебе шевелиться надежда.

— Я не понимаю, о чем ты?

— О тех, кто не хочет воевать на стороне Нейбо. Таких, как ты. Их много. Они натворили много зла, и осознали никчемность своей жизни. Родной народ их не примет, а умирать они не хотят. Нужно оттянуть эту силу в сторону, чтобы они не стали бессмысленными жертвами новой войны. Она будет. Обязательно. Затишье не длиться вечно. Так, что им делать, Ас? Ты знаешь.

— А ты нет?

— Я не могу решить этот вопрос. Невозможно скрывать от него все, он слишком могущественный.

— Ты хочешь освободить их от влияния Нейбо?

— Если они этого захотят. Найдутся те, кто думает как ты? Нужен только повод, чтобы они появились.

Все время разговора она не смотрела в его сторону. Она стояла в пол-оборота и, ее глаза были устремлены на горизонт изрезанный местными горами.

Она замолчала. Ас задумался.

— Я не слышу твоих мыслей. Можешь все обдумать, — сказал она.

— Почему ты это делаешь?

— Не скажу.

— У тебя появились не только желания, но и тайны?

— Довольно того, что ты знаешь. У тебя столько информации, чтобы выдать меня, а ты до сих пор избегал разоблачения. Ты старался во всю, чтобы скрыть правду, — она сказала так, словно обсуждала обычное дело. Однако Ас не верил в совершенную бесстрастность этого существа. Он уже знал его гнев.

Ас пристально смотрел на профиль ее лица. Он отвык видеть ее без костюма, но это было именно то существо, которое он вернул к жизни с таким трудом. Он мог бы отличить копию от оригинала. Она выглядела уставшей. Ас заподозрил, что безучастность — это реакция на постоянную нагрузку, которую она вынуждена переносить в костюме. Он знал, что когда трудно — уже не до эмоций, возможно, поэтому она редко их показывает. В нем возник прежний интерес то, что Нейбо назвал любопытством.

Она протянула свою руку и коснулось Аса. Его тело стало трясти, и он снова почувствовал ощущение благоговения, как тогда — на планете. Ас оттолкнул ее.

— Прекрати.

— Я только хочу, что бы ты понял, — сказала она. — Я то существо, которое ты вернул. Не обман.

Ас не ответил, он продолжал наблюдать. Он хотел прочесть ее мысли, но не смог, он хотел оценить ее нынешнее состояние — не получилось. Он понял, что это стало для него недоступно.

— Как ты это делаешь? — поинтересовался он.

— Что? Говори яснее.

— Как тебе удается не подпускать меня к себе?

— Ты знаешь ответ.

— Не знаю. Не спросил бы.

— Ты знаешь ответ. Ты знал с самого начала.

— Другие возможности. Ты умеешь больше, чем мы думали.

— Ты так не думал. Ты слишком хорошо знал, что последствия экспериментов будут непредсказуемы. Поверь мне, и у тебя будет шанс.

— С какой стати.

— От этого зависит твоя жизнь.

— Ты предлагаешь мне заговор?

— Да. — Она, наконец, повернулась к нему лицом. Вместо бездонного, темного взгляда он увидел узкую круглую точку на цветном зрачке. Черты лица смягчились, а рот превратился в узкую полоску. Ее лицо ожило, оно изобразило приветливость.

Ас приблизил свой взгляд, чтобы всмотреться в глаза.

— Я доверяю тебе жизнь и жду ответного доверия. У тебя есть мечта, я помогу ее осуществить, — сказала она. — Свобода, Ас.

— Ты обманываешь Нейбо?

— Его непросто ввести в заблуждение.

— Тогда как тебе удается?

— Истинный мир безграничен, каждый черпает столько, сколько может, — неопределенно ответила она.

— Ты хочешь сказать, что ты сильнее Нейбо?

— Нет. — Она стала суровой. — Он умирает, его ощущения притупились, возможность восприятия сузилась. Он травит себя ядом своего собственного зла. Тебе ли не знать. Он хочет умереть громко. Будет много пустых смертей и катастроф. Он хочет вовлечь меня в эту игру. То, что он затеял, поражает своим масштабом. Я могу ему помешать. Он ослабеет и начнет делать ошибки, а я их исправлю.

— Ты? Ты не можешь. Ты игрушка в его руках.

— Продолжай так думать, и ты встретишь свой конец очень скоро.

— Ты смеешь мне угрожать?

— Мне это не нужно. Ты думаешь только о том, как выжить. Ты все время думаешь только об этом. А мог бы помочь другим и перестал бы чувствовать себя мерзостью в этом мире. Ты талантлив, многое можешь. Ты большой ученый. Вместо того, чтобы использовать свои силы, ты поклоняешься истлевающему идолу, который грезит тем, как похоронить свою империю вместе с собой. — Она опустила фильтр на шлеме. — Я ухожу. Время вышло. Я прилечу еще раз, может тогда, ты будешь думать быстрей.

Корабль оказался рядом, забрал пилота, и они исчезли в темноте. Ас ничего не успел ответить. Обрывки фраз проносились в его мыслях, он слышал мелодичный голос, видел лицо и глаза. Что это было? Наваждение? Она доверилась ему. За такую смелость нельзя было не уважать. Нейбо прав. Это существо достойно, по крайней мере, уважения.

Однако, Ас не торопился принимать решение. Его раздирали противоречия. Он не мог понять, то ли наследник Нейбо ушел из-под контроля повелителя, затеял свою игру, или разговор состоялся с ведома Нейбо. Ас никак не мог высвободиться из этой паутины, не мог решить, как он собирается действовать. Дубль прав в том, что Ас хочет жить и избавиться от влияния Нейбо. Ас уже дошел до того состояния, когда не было возврата к прежнему положению. Ас не хотел быть слугой. Нейбо без конца предавал его. Когда он впутался в историю с двойником, то надеялся, что после устранится и обретет покой. Нейбо же вовлек его в такую переделку, что Ас мог оказаться во всем виноватым, если обман раскроется. А двойник не просто понял, что Нейбо намерен всех обмануть, но ищет способ, как ему помешать. Он уже достаточно опытен, чтобы осуществить свой замысел. Ас припомнил его прошлое. Она с той стороны, вдруг она помнит. Сделка? Помощь Аса в обмен на свободу. Ах, как рискованно!

Ас осмотрелся. Это место было захолустьем, тут до всего было далеко. Но даже тут он никогда не обретет покой. Пока жив он, пока существует Нейбо, пока существует этот проклятый двойник и его тайна — не будет ему покоя.

Потом в нем проснулся азарт. Что он мог еще потерять? Конец все равно будет один.

* * *

Ас напрасно ждал скорого визита, капитан не прилетел. Наступило долгое затишье. До его поселения дошли слухи, что, наконец, пустили в дело новые корабли и Галактису нечего им противопоставить. Началась новая война. Так называемые нейтральные территории попали под власть Нейбо. Пираты громили своих противников, без предупреждения нарушив перемирие.

Ас усмехнулся этому известию. Нейбо не может без войны, при его нынешнем состоянии и положении, известия о новых победах и жертвах могли принести ему удовлетворение. Такие переживания, наверное, ослабляют агонию раненого зверя.

К Асу пришла озлобленность. Он был удален от всего, о нем забыли, он чувствовал себя оскорбленным. Он стал раздражителен и крут в обращении со своими подчиненными. В его поселении все было под контролем, он нещадно наказывал за провинности и расправлялся с теми, кто ему возражал. Подчиненные и роптать не смели, он был особой приближенной к Нейбо, никакой власти над ним. Надобности не было в таких мерах, просто Ас вымещал на окружающих свое дурное настроение. Он ненавидел и поселение, и тех, кто в нем живет, и унизительное состояние, в которое он попал. Его должны были послать воевать, а вместо этого держали в состоянии мелкого поселенца. Гордыня Аса сильно страдала, от этого он злился все больше.

Кто-то донес на него. Эти мерзкие плебеи, его подчиненные, сообщили Нейбо о его поведении. Осмелились. Жалкие твари. В один прекрасный день посольство Нейбо явилось в полном составе. Его почтил вниманием весь флот капитана сразу. Поселенцы все высыпали на площадь перед посадочной зоной. Еще бы! Такого никогда не было!

Капитан Нейбо вышел в сопровождении Меума, грозная фигура которого выглядела пугающе. Меум был зверюгой внушительных размеров, с тупым взглядом и неприятным для многих запахом. Может быть, у него был когда-то интеллект, но его наверняка уничтожили при переделке. Меум обладал звериными инстинктами, и беспрекословно подчинялся хозяину. Идеальная, бездушная, злая тень, не думает, только команды выполняет.

Понимает ли Нейбо, что молодой капитан с его большими возможностями может внушить Меуму то, чего на самом деле нет — иллюзию событий. Не стоило удивляться, что малыш предпочел эту тупую полускотину ему. Благодаря Меуму вокруг капитана всегда существовала пустое пространство. Хороший способ не подпускать к себе посторонних.

Нейбо приблизился к Асу, ничего не сказал и жестом приказал Меуму остановиться. Тот замер на близком расстоянии от Аса. Ас с омерзением поморщился, а Меум рыкнул ему в ответ. Конечно, хозяин был раздражен, Меум это чувствовал и жил тем же отношением к Асу.

Свита остановилась в отдалении. Капитан Нейбо вошел в толпу поселенцев, которые окаменели от неожиданности. Они смотрели и не верили, что сам Нейбо стоит рядом. Ас усмехнулся. Меум обернулся к нему и угрожающе фыркнул.

— Вы можете говорить, — обратился он к поселенцам. — Он плохо обращается с вами? Я знаю. Хочу, чтобы вы все мне рассказали. Я буду справедлив, и если он не прав, он будет мною наказан.

К нему потянулись со всех сторон, чтобы прикоснуться. Вот оно! Ас почувствовал, как присутствие капитана действует на них. Они обступили его, их ощущения были похожи на чувства детей, увидевших диковинку. В их глазах Нейбо был, как божок, приносящий благополучие. Они беспрепятственно прикасались к нему. Он позволил?! А потом они стали шептать просьбы, мольбы и жалобы. Они шипели, как мерзкие животные. Ас слышал и чувствовал, как они изливают накопившуюся обиду.

Стоило ему подумать о них как о низких существах, как Меум начинал угрожающе сопеть. Он приблизился к Асу вплотную. Его мерзкая рожа почти уперлась ему в лицо. У Аса хватило благоразумия, чтобы не достать оружие, но он мысленно дал этой твари понять, что его лучше не трогать. Свита наблюдала эту сцену не без удовольствия. Бывший любимец Нейбо подвергался унижению со стороны нового фаворита. Они забавлялись этим зрелищем, и не смотрели, чем занят Нейбо. Ас напряженно следил за Меумом, его пришлось держать в поле зрения, чтобы он не накинулся на него неожиданно.

Капитан Нейбо осматривал поселенцев. Тут были существа разных видов. Они смотрели на него с надеждой и опасением. Потребовалось усилие, чтобы унять их страх. Они перестали дрожать и мычать невнятно. Потом осмелели и обступили повелителя плотным кольцом. От их прикосновений холод шел по телу. Они касались костюма, как сокровища, они искренне думали, что он защитит их.

Нейбо никогда здесь не был, они видели его в первый и возможно последний раз, но каждый был убежден, что перед ними их повелитель, что он обратит на них внимание, и их жизнь на этом обнищавшем клочке мира изменится. Их чувства объединялись вместе — это была надежда.

В ней проснулось спонтанное воспоминание. Лица, лица, лица. Они окружали ее. Что-то было общее между этой ситуацией и воспоминанием. Они хотели спасения. Эти и те, выскочившие из-за мутной пелены беспамятства.

Настоящий Нейбо должен был бы упиться властью над ними, чувствовать себя великим даже в этой нищей кучке. Но ее собственные чувства были другими. Ничего кроме жалости она не испытывала. Как странно все это.

— Господин, он мучил мое чадо, — жаловался один из поселенцев. — Он заставил его стоять на больных ногах так долго, что он теперь стоять не может.

Такие жалобы сыпались со всех сторон. Они были одинаковы по содержанию. Ас зверствовал.

— Чего вы хотите? — грозно спросил капитан Нейбо. — Чего же вы добиваетесь своими просьбами?

— Накажи его, господин. Прогони его прочь. Дай нам нового правителя, — говорили они.

— Вы думаете, новый правитель будет лучше? Ас мой лучший слуга. Вы не довольны тем, что он жесток? Я могу это исправить. Однако ни кто не просит о его смерти. Вы не желаете этого или боитесь просить?

— Нейбо великодушен! — шумели поселенцы. — Мы-то же так поступаем. Ас никого не убил. Накажи его, и пусть он так больше не поступает. Даже можешь оставить его нам, но прикажи нас не мучить.

Капитан Нейбо ничего им не сказал. Он только посмотрел в сторону Меума, и он оставил Аса в покое, метнулся к капитану. Толпа шарахнулась в разные стороны. Меум занял свое место рядом с повелителем.

— Иди за мной, Ас, — приказал капитан Нейбо. — Остальные останьтесь.

Нейбо пошел прочь с площади, за ним Меум, а потом Ас. Они втроем удалились за пределы поселения.

— Удивлюсь, если Ас вернется назад, — сказал кто-то из свиты.

Они ушли далеко, обогнули обломок скалы, и капитан приказал Меуму.

— Будь тут. Гляди, чтобы нам никто не мешал.

Меум послушно остался там, где указал хозяин. Ас боялся, что он кинется ему на спину, когда проходил мимо, тот угрожающе сопел и фыркал. Ас рефлекторно не стал поворачиваться к нему спиной. Он зашел за скалу следом за Нейбо, и все время следил за агрессивным соглядатаем. Меум скрылся из виду, Ас обернулся и едва не столкнулся с капитаном, но уже без шлема. У него был вид хуже, чем в прошлый раз, словно его снова пытали, лицо было бледным, а волосы выцвели.

— Хороший спектакль, — сказал капитан. — Я начинаю понимать, что так забавляет Нейбо, когда другие попадаются на его уловки. Глупая ситуация. Надо было еще заставить тебя публично извиняться.

— Ты. Шлем, — прошептал Ас.

— Тихо, — зашипела она. — У Меума чуткий слух, он не знает вибрации моего голоса и языка твоей планеты.

Она сказала это на чистом родном наречии Аса.

— Это обещанная встреча. Помнишь. Хватит меня разглядывать.

Ас разозлился. Это был фарс. Она обманула всех. Она унизила его на глазах у свиты, а теперь хочет разговор?

— Я сейчас позову твою зверюгу, и он растерзает тебя на месте. Ты смеешь издеваться надо мной?! Ты выставил меня на посмешище! Ты смеешь...

— Смею... Смею... Не ори на меня. Я успею надеть шлем быстрее, чем ты шевельнешься. Уймись. Ты сам виноват. Зачем было издеваться над этими существами. Злобу вымещал — теперь получишь по заслугам. Привет тебе от Нейбо.

Ас отвернулся. Это было унизительно, но он отогнал это чувство. Ему ничего не грозило, а двойник был на миг от провала. Ас подумал не о себе и смекнул, как рискует сейчас капитан. Один лишний взгляд, и вся его карьера прекратиться.

— Зачем так рисковать? — спросил Ас недовольным тоном. — Хочешь меня втянуть в свою игру?

— Это не игра. И я хочу, чтобы ты мне поверил. Ты думал о моем предложении? Говори или мне придется уйти опять, но это будет уже последняя встреча. Я доиграю спектакль до конца. Нейбо понравиться.

Ас медлил с ответом. Он отошел в сторону. Капитан стоял без шлема в полном спокойствии и ждал. Ас перестал злиться и нервничать. Капитан выполнял приказ настоящего Нейбо, едва ли у нее было желание унижать Аса при всех. Спокойствие вернулось, но он не готов был забыть обиду. Вот и пришел момент, когда он может со всем покончить. Выбор. Ас нащупал оружие.

— Если это обман, я убью тебя прямо здесь, и мне все равно, что со мной сделают, — заявил он.

— Пусть это будет гарантией, — согласился двойник и протянул Асу шлем. — Возьми. Держи, пока разговор не закончится. Меум за скалой.

Ас удивился, отпустил оружие и взял шлем. Он молчал еще некоторое время, повертел шлем, а потом произнес:

— Не боишься, — заключил он. — Почему ты решил, что я надежен?

— У тебя есть ответ на мой вопрос? — повторил капитан.

— У меня есть проект. Но это колоссально дорогая затея. Есть более простые варианты, но и они требуют затрат. Вряд ли ты в этом разбираешься. Однако, ты сообразил, что нужно сделать, чтобы избавиться от лишних в этой войне. Ты хочешь, чтобы остались преданные?

— Я хочу спасти тех, кто хочет иначе существовать. Вряд ли ты это поймешь. Говори, что задумал. Назови цену.

— Нужно организовать колонию. В ней будут строгие законы, и она будет открыта только для тех, кто захочет навсегда оставить пиратское ремесло. Когда мои прежние знакомые узнали, что я у Нейбо не в чести, стали предлагать мне исчезнуть. А я предложил разузнать, сколько таких, как я, кто не хочет больше выслуживаться и умирать. Их оказалось много. Меня знают и мне поверят. Некоторые кланы испугались, когда снова началась война. Они сами меня нашли, как только я пустил слух, что есть способ избавиться от влияния Нейбо. У меня появились союзники. Они готовы сами строить себе новый дом подальше от Нейбо с его затеями. Но простое поселение для этого не подойдет. Нужна удаленная зона и целая небольшая планета на границе с Галактисом, чтобы на всех хватило, чтобы потом заявить о присоединении, и обязательно нужна система обороны. Меньшее, что мы можем — оккупировать вымершую планету, где есть атмосфера и организовать город с хорошей защитой. Но даже на это нужно много средств. У меня нет столько. Это не в моих силах. У меня появятся помощники, только если будет гарантия, что проект реален. Но если искать средства в открытую, меня тут же вычислят. Нужно решить вопрос через продажу, в обход основных рынков. Но мне нужно выбраться отсюда. Ты должен вытащить меня из этой дыры. Не знаю как. Твоя забота. Тогда я найду, что продать и как. И если ты меня предашь о тебе узнает вся империя. Я не глуп, чтобы безоговорочно доверять тебе.

— Ты останешься здесь, — твердо сказал капитан Нейбо. — Ты будешь руководить отсюда. И все твои подчиненные, все поселение, до единого, будут в этом участвовать. Так ты предотвратишь предательство. Это свяжет их молчанием. Да. Наши идеи совпали. Ты хочешь организовать колонию.

— Ты ничего не знаешь о подобных вещах. У тебя ничего нет, даже свободы. Что я могу продать, сидя здесь? Это нищие, всеми забытые места. У меня нет столько запасов. У тебя тоже ничего нет. Разве что подарочки Нейбо. А мимо него ты добычи не получишь. Я не представляю, что можно продать отсюда, незаметно, чтобы получить такую колоссальную сумму.

— Крейсер Галактиса подойдет? — равнодушным тоном спросила капитан.

— Что?!! — Ас подумал, что ослышался.

— Жди. Я дам координаты. Покупатель есть. Готовь своих помощников. У нас будет мало времени.

Капитан выдернула шлем из рук онемевшего Аса. Перед тем как его надеть, она посмотрела на Аса снизу вверх, криво усмехнулась, а потом Ас получил крепкий удар в лицо.

— Давно хотела так сделать. Это чтобы не казалось, что наша встреча была безрезультатной. Прощай. Не ходи за мной.

* * *

Ее корабль причалил к борту более крупного автоматического судна. Корабли свиты остались в качестве сопровождения. Сейчас они кинуться отдыхать и кутить, избавившись от пристального внимания повелителя. Окружение Нейбо совсем не жаждало исполнять его волю постоянно. Этот рейд по колониям измотал их, они рады будут не вспоминать про императора и его прихоти. Это гарантия уединения и безопасности.

Она приказала Меуму заниматься разгрузкой подношений, чтобы не тащить эту тварь за собой и пошла разыскивать Нейбо. Тут было пусто, тесно и холодно. Экипажа не было, только несколько переделанных бездушных слуг и Неро, которого, как правило, отсылали далеко, если на корабле появлялись два Нейбо сразу.

— Тебя долго не было, — сказал Нейбо, как только она вошла в маленькое темное помещение.

— Твое задание требует времени, повелитель, — ответил двойник. — Не все расстояния можно преодолеть скачками.

— Сними шлем.

В ответ молчание.

— Снимай. Мне известно, что ты умеешь. Ты быстро учишься, малыш. Как догадался?

— Мне больно постоянно находиться в костюме. Ты заставляешь меня жить в нем. Мне плохо. Открыть замок не больно, больно снять шлем.

— Научился — снимай. — Нейбо дождался, пока двойник освободился от шлема, и приблизился. — У тебя тайны от меня? Какая наивность. Я тебя создал, неужели ты думаешь, что обманешь меня?

— Нет.

— Почему не сказал?

— Ты прежде не спрашивал, повелитель.

Нейбо угрожающе навис над фигурой в синем.

— Ты — мой. Я тобой повелеваю. Не смей прятаться от меня. Где ты был столько времени? Почему я не чувствовал тебя?

— Я был далеко, в Свер. Народ этой области присягнул тебе.

— Свер. Да. Далеко. Меум очень нервничает.

— Он меня потерял, — признался двойник. — В Свер он вел себя агрессивно, там так не принято. Жрецы воздействовали на него, в попытке унять его агрессию, от чего у Меума помутилось сознание. Он не может уследить за мной, со временем этот недостаток пройдет.

— Может, оставишь его мне, скучно без общества, — предложил Нейбо.

— Я к нему привык, — быстро ответил капитан Нейбо.

— Маленький негодяй. Лукавишь. Ты полагаешь, я его убью, поэтому не хочешь оставить мне эту зверюгу.

— Да. Ты его убьешь, — равнодушно согласился двойник. Он нашел, где присесть и устало опустился на край какого-то выступа. — Где контейнер? Мне необходим сон.

— Почему тебе жаль Меума?

— Тебе лучше знать, ты меня создал. — Это была ирония. — Мне нужен отдых.

Нейбо даже напрягся, услышав ответ. Капитан не испытывал желания общаться. С тех пор, как ему было дано больше свободы, он все чаще проявлял качества личности. Арсенал эмоций был не велик: гнев, радость, недовольство и их оттенки, однако они были еще бледными, и двойник быстро их подавлял, возвращаясь в равнодушное состояние. Нейбо ждал момента, когда он проявит яркие черты характера, свойственные этому существу в прошлом, должно же в этом существе более четко вспыхнуть "я". Он правильно выполнял распоряжения хозяина, был напряжен и внимателен, но Нейбо чувствовал, что его спокойствие уже другого свойства. Только эмоции присущие существам его вида, могли выдать его истинное состояние. Невозможность постоянно контролировать действия двойника, вызывала у Нейбо подозрения. Ас не случайно твердил, что двойник ведет свою жизнь, ему Нейбо верил, но поймать своего заместителя на откровенной лжи не смог. Нейбо не оставлял попыток вызывать его на откровенность, ставил ловушки, ожидал, что тот проявит другую свою сторону. Он научился обращаться со шлемом, сумел скрыться ненадолго. Разоблачение не произвело на него впечатления, не смутило, он устало сидел поодаль от хозяина безразличный ко всему. Угрожать ему было бесполезно, он не боялся угроз. Нейбо ругался не для того чтобы напугать его, а для собственного успокоения. Какая привязанность может заставить его реагировать, выведет его из равновесия? Что присутствовало в двойнике постоянно — так это любопытство. Он интересовался всем, что касалось его природы и окружающего. Нейбо совсем недавно оценил, что, лишив врага прошлого, дал ему возможность быть беспристрастным. Нейбо планировал сделать из него хорошего слугу, создать нечто новое, но все больше понимал, что Ас был прав, лишенный прошлого "нареченный враг" демонстрировал качества, которые были свойственны ему в прошлом. Он не проявлял никакой склонности к насилию. Он вел себя жестко и даже жестоко с подчиненными, но Нейбо знал, что двойник только подражает ему самому, это была усвоенная модель поведения, но не его собственная. Он играл гнев и напыщенность, как кукла, оставаясь безучастным. Он раздражался только, если от него требовалось переступить через некую грань, которую Ас когда-то описал: "у него были принципы". Не были, а остались. Он так никого и не убил. Заставить — оказалось невозможно, его заклинивало, как негодный аппарат. Только, что он охранял Меума, который доставляет двойнику много неудобств своей глупостью. Капитан Нейбо относиться к Меуму, как к глупому животному.

Заставить нового Нейбо воевать тоже оказалось трудно. Планируя нападения флота, двойник строил схемы боя так, чтобы с обеих сторон потери стали минимальными, что доводило саму идею битвы до абсурда. Нейбо отстранил его от этого занятия, и жестокие схватки рождал сам, двойник только оглашал его идеи.

Нейбо недовольно посмотрел в его сторону.

— Хорошо. Отдыхай. Только без контейнера и костюма.

— Не могу. Много вибраций. Мне плохо в костюме, но и без него уже трудно.

— Тогда лети к любой удобной планете и наберись там сил. Мне нужна твоя энергия. Я слабею. Меума оставь.

Двойник словно только того и ждал. Он забрал шлем, надел его и удалился.

Она знала, как спровоцировать Нейбо, чтобы он отпустил ее — без ее силы, он будет, как голодный зверь, а голод возьмет верх. Нужно успеть, чтобы он не начал искать жертву. Нужная планета уже намечена, осталось добраться до нее.

Полет был стремительным. Летела она уже без костюма, так контакт с кораблем был более четким, таким, что понять было трудно, где кончается корабль, и где существует она.

Солнце уже встало в зенит, его прямое излучение вредно для организма. Пришлось искать тень. Прохладный лес из высоких бело-голубых растений укрыл ее от палящего солнца. Она принесла с собой костюм и шлем, потом с удовольствием бросила их на видном месте.

— Он меня создал, — с усмешкой произнесла она. — Не понятно, он всерьез или проверял реакцию? Он лжет, но говорил очень уверенно, словно верит в это. Что дает ему право утверждать права на меня? Ответ скрыт в моем прошлом. Асу все известно, но нельзя его спросить. Ас медлит с ответом, он хотел создать колонию. Он может осуществить свою давнюю мечту, а я избавлюсь от крейсера. Не могу объяснить, зачем мне это нужно, не знаю почему, но этот корабль не должен достаться пиратам.

Она обнаружила старый крейсер случайно. Он был навечно пристыкован к одной заброшенной базе. Наверное, очень давно эта база попала в поле притяжения угасающей звезды, так и вращалась по огромной траектории. Место удаленное, она оказалась тут в поисках подходящей планеты для восстановления сил. База привлекла ее внимание, поскольку на корабле был сильный источник излучения, причем подходящий для ее нужд. Она беспрепятственно исследовала корабль, потому что рядом никого не было, даже Меума, "поправлять здоровье" Нейбо отпускал ее одну. Базу определенно спрятали, значит, Нейбо, а также его окружение, не знают о ней и не должны знать. Она сочла, что хозяева крейсера поступили разумно. Тут было много из того, что даст преимущества в войне. Она рассуждала примерно так, что предотвратить войну она не может, но можно сохранять баланс сил. Рано или поздно крейсер могут обнаружить, и тогда его разберут, растащат по частям, применят в войне, что нарушит равновесие.

Едва она спустилась на борт заброшенного корабля, как память выдала целый ряд картин. Она знала устройство судна. Стоило побродить по кораблю, как она окончательно поняла, что знает куда идти. Она нашла источник излучения — рабочий генератор, он снабжал часть корабля энергией. Она набралась от него сил и стала соображать, что делать. До того момента чувство тревоги не было ей известно, оно возникло тут, какая-то ее часть требовала решить вопрос с местоположением корабля. Новое чувство не покидало ее до того момента, пока она не пришла к выводу, что корабль нужно любым способом убрать с территории занятой пиратами. Как только пришел ответ, беспокойство исчезло. Убрать незаметно такую махину не так просто. Однако, с той поры, как умирающий повелитель наделил ее достаточной свободой, она получила огромные возможности. Прежде всего — корабль нужно разобрать. От имени Нейбо, но под строжайшим секретом были наняты специалисты, которые расчленили крейсер, и разместили его части подальше друг от друга. Потом его дробили снова и снова. Осталось его продать. Она нашла аналоги таких кораблей у противников Нейбо, так нашлись хозяева крейсера. Тут-то пришла идея привлечь Аса. От его ответа зависел успех операции.

Как только не станет крейсера, нужно найти ответ, откуда она взялась. К тому времени Ас будет готов ответить ей.

После возвращения назад к Нейбо первым делом она проверила — все ли целы. Нейбо развеселила ее щепетильность.

Потом предстояла неприятная процедура, когда Нейбо брал энергию.

— Ты знаешь, что я однажды исчезну? — спросил Нейбо.

— Знаю, — согласился двойник.

— Что тогда будет с тобой?

— Не знаю. Мне все равно.

— У меня есть для тебя будущее. Я научу тебя.

— Чему?

— Управлять моей империей. Без меня. Ты меня заменишь, — уверенно даже настойчиво сказал Нейбо.

Вот оно, чувство смятения, которое он так хотел увидеть! Двойник замер, словно его парализовало. Он понял смысл последней фразы. И вот Нейбо увидел в нем то, что казалось умерло в нем — страх.

* * *

Последующие события промелькнули с головокружительной скоростью. Ас не успел привыкнуть к мысли, что изменил Нейбо, а у него уже была планета и союзники, необходимое оборудование и в избытке те, кто хотел его монтировать, масса техники и не меньше рабочей силы.

Ас ждал встречи на своем астероиде. Он не покидал его, как советовал капитан. Скоро он появился, они нашли укромное место для разговора.

— Здравствуй, Ас. Ты рад?

На нее было жутко смотреть. Полуживая. Она была без костюма.

— Что с тобой? Он разоблачил тебя? Тебя снова пытали? — спросил Ас.

— Странный вопрос. Я же здесь. Он зверствует. Рана мучает его, у него не хватает своих сил, и он берет их у меня. — Она не могла стоять ровно, она почти легла на камень. — Средств хватило?

— Все лучше, чем я ожидал. И очень быстро. Если ты здесь, значит, Нейбо пропустил продажу, — предположил Ас. — Не верю, что он не знает. Невозможно.

— Ему было не до сделки. Война. Снова война. Он ее пропустил. Он опоздал.

— Рядом с ним сейчас мерзко. Ты тому подтверждение. Вид у тебя жалкий.

— Да, он вне себя от ярости. Он готовит нападения, одно за другим. Треть флота противника была сметена в последней схватке, мы потеряли половину, а он бредит новыми жертвами. Он мстит за крейсер, в том числе, значит, не нашел еще виновника, или играет. Тебе везет, все боевые силы стянут в другой край буферной зоны, а тут будет тихо. Работай, — она говорила спокойно, снова смотрела мимо него, только в этот раз выглядела уж очень жалко.

— Кто купил корабль? — спросил Ас.

— Тебе не нужно знать.

— Крейсер продан Галактису, нашим врагам. Он разметает тебя на атомы, когда узнает.

— У тебя средств больше, чем ты хотел. Некоторые части корабля пригодятся здесь, — она сказала так, словно знала, о чем говорит.

— Нужно оружие.

— Нет. Оружия не будет.

— Мы беззащитны.

— Оружия не будет, — строго сказала она.

— Нейбо узнает. Узнает. Он превратит нас в прах.

— Не думай сейчас о нем. Сколько у тебя кораблей?

— Шестьдесят два.

— Уже флот. Будешь защищать планету с орбиты. Ты дал ей имя?

— Зачем тебе знать.

— Мне интересно.

Что ей могло быть интересно в таком состоянии? Она уже лежала на камне и говорила с трудом.

— Не волнуйся за меня, он отпустил меня погреться. У меня есть время, достаточно времени. Он упивается смертью, больше его ничто не интересует, — успокоила она Аса, который не скрывал страха.

— Теперь это называется — "погреться", — с издевкой заметил Ас. — Почему ты не сбежишь?

— Куда? — в ее тоне появилось удивление. Тут Ас вспомнил о ее памяти. Она же не помнит. — У меня было прошлое? Так? И ты знаешь какое. Ты же знаешь, Ас. Не говори. Потом. Когда я прилечу посмотреть, какую базу ты здесь построишь. Или город. Я прилечу, только нескоро. Мне совсем плохо, пора уходить.

— Как тебе удается прятаться от Нейбо? Ты меняешься. Меня не обманешь. Я вижу разницу. Он — тем более. Ты говоришь, у тебя есть эмоции. Ты думаешь, живешь. Он все видит.

— Нельзя верить всему, что видишь. Не думай ни о нем, ни обо мне, занимайся колонией. Все в твоей власти, меня не будет поблизости. Нейбо пока не помеха. Так, какое имя ты выбрал?

— Барселла.

— Красиво. Твой язык. Означает — "неизвестная планета".

— Так звали мою дочь.

Она поднялась, и, пошатываясь, стала уходить.

— Ас, мне нужен совет, — не оборачиваясь, сказала она.

— Совет?

— Что нужно сделать, чтобы Нейбо перестал играть со мной? Что нужно сделать, чтобы он показал свое истинное отношение?

— Что ты конкретно хочешь?

— Нет сомнений, что он подозревает меня. Но он молчит и наблюдает. Что нужно сделать, чтобы нарушить равновесие? Как его спровоцировать?

— И при этом выжить? — добавил Ас. — Не советую вообще затевать с ним игры. Он уничтожит тебя.

— Почему он утверждает, что создал меня? Более того, он верит. Это же ложь.

— Откуда ты можешь знать?

Асу стало всерьез интересно. Такой он никогда ее не видел. Капитан начинает обретать себя, что грозит Нейбо неприятностями. Он потерял над ней контроль. Она начинает искать ответы. Асу было очень интересно узнать, к чему она придет.

— Я не помню своего прошлого, но помню, что было ТАМ, — она сказала так, и, наконец, обернулась. В ее взгляде читалась многозначительность.

— Есть прошлое, которого порой лучше не знать, — тоном совета сказал Ас. — Если ты спросишь у меня, я не отвечу. Оставайся тем, что есть. Возможно, тебя ждет неплохое будущее.

— Ты не понимаешь, — с трудом выговорила она. — Жди. Скоро у тебя появятся новые союзники.

Она пошла прочь.

— Постой. — Ас догнал ее. — Не играй с Нейбо. Ты можешь навредить нам. Он обернет твою затею против тебя.

Она посмотрела устало, потом скосила глаза.

— Он объявит меня наследником. Он собирает большой совет кланов. Скоро. А я не хочу. Мне не нравиться его затея. Я найду способ. Он откажется.

— Наследником? Никогда. Никогда Нейбо, пока он жив, не отдаст власть.

— Я не хочу. Он без моей воли принял решение. Мне не нравится.

— Он проверял тебя, — сказал Ас и подумал, что от недостатка сил, она приняла ехидство Нейбо за правду. — Он не отдаст власть. Он искушал тебя. Тебе не стоит беспокоиться. Ты говоришь, что тебе ничего не нужно. Я вижу, что теперь все не так. Нейбо тоже это знает. Он проверил тебя. Ты останешься исполнителем его воли. Удовольствуйся этим.

Больше она ничего не сказала, обошла Аса и неуверенной походкой удалилась.

— Не понимаю. Как? Как у нее получилось? — мучился вопросом Ас. — Наверное, она не совсем нормальная. Что я упустил? Что я опять упустил? Почему он не убил ее до сих пор? Он позволяет себя обманывать. Должен признать, они стоят друг друга. Два безумца вместо одного. И я тоже им подстать. Я стал изменником. Но кто мне самому скажет, почему я верю этому существу? Что меня так привлекает?

Глава 14 Сделка

Игорь нашел Амадея в оранжерее. Он уходил туда отдыхать, бродил по своему садику, нюхал цветы, поправлял ветви, разглядывал растения. Игорь застал его за таким занятием и решил, что помешает. Амадей остановил его раньше, чем он успел удалиться прочь.

— Иди сюда, молодой человек. Что там у тебя? — Амадей выглянул из-за куста с сиреневыми цветами. — Ну, смелее.

— Не хотел тебя беспокоить, — смутился Игорь.

— Ты ворвался сюда, как вихрь, даже сквозняк пошел. Я догадываюсь, что повод действительно серьезный.

— Ты мало отдыхаешь. Я не хотел мешать. — Игорь старался извиниться. — Повод серьезный.

— Не томи, мне уже не терпится узнать, — поторопил Амадей.

— Я нашел список технологий и предметов, которые продаются. Ничего подобного раньше пираты не продавали. — Игорь зажег экран и стал перелистывать страницу за страницей. — Могу поклясться, что это части от спасательного галактического крейсера! Откуда он у пиратов?

Амадей многозначительно посмотрел на Игоря.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Я два года работал на подобном крейсере инженером, — с волнением подтвердил Игорь.

— Удача. — Амадей похлопал его по плечу. — Ты молодец. Молодец. Мне нужно идти. Созерцание цветов придется оставить.

Амадей стремительно вышел из оранжереи. За ним тоже пошел сквозняк. Цветущие сиреневые гроздья качнулись и наполнили пространство изумительным ароматом. Игорь подошел, чтобы лучше рассмотреть цветущую ветвь. Одинаковые, мелкие сиреневые цветочки располагались близко друг к другу, края лепестков были белыми, поэтому при пристальном рассмотрении соцветие играло разными оттенками. Игорь вдохнул аромат, закрыл глаза от удовольствия. Он улыбнулся. Он ходил вокруг куста с минуту, пока писк устройства связи не отвлек его. Веселый голос Амадея прозвучал, как будто, издали:

— Игорь, оторвись от цветов. Их аромат способен заставить тебя забыть о деле. Это растение околдует тебя, и ты будешь бегать в оранжерею каждый раз, когда вспомнишь о нем. Осторожно.

Игорь послушался и ушел, однако соцветие действительно некоторое время стояло перед глазами, и ему хотелось вернуться назад. После некоторой борьбы с собой он погрузился в работу.

Ольга впорхнула в комнату бодрая и очень довольная.

— Не хочешь сделать перерыв? — весело сказала она. — Я распознаю без справочника восемьсот видов разумных существ! Я заслужила каплю отдыха.

— Амадей тебя экзаменовал? — спросил Игорь, не отрываясь от работы.

— Да. Еще утром, а сейчас я занималась сама, — мурлыкнула Ольга.

— Поздравляю.

Игорь посмотрел в ее сторону. Лицо девушки сияло, на губах играла мечтательная улыбка. Она на него не смотрела, погрузилась в раздумья, и сказала сама себе:

— Он просто невероятный человек.

Она нежно выдохнула эту фразу и улыбнулась еще шире.

Игорь молча смотрел на нее и не понимал, почему она пришла в такой восторг от пройденного теста. Амадей заставлял ее без конца штудировать справочники. Ольга не любила зубрежку, раньше бы просто разозлилась, но только не на Амадея. Игорь нахмурился. Уж не влюбилась ли она?

— Оля, как ты хотела провести свободное время? — спросил он.

— Хотела узнать, что там за детали от галактического крейсера продают пираты? Собственно я просто решила тебя навестить, на минуточку. Амадей освободиться, и мы полетаем над окрестностями.

— Ты бы могла с Димкой полетать.

— Он летает как на войне, голова кругом. Я хочу посмотреть на эти места сверху. Знаешь, как Амадей мягко летает. Честное слово, он мог бы обставить Дмитрия, если бы они затеяли соревнования, — с энтузиазмом в голосе говорила она.

— Не преувеличивай, — возразил Игорь. — Димка лучший.

— Ничего я не преувеличиваю, — возмутилась Ольга. — Ты просто не видел пилота лучше, чем Димка. Амадей лучше.

— Ты Димке это скажи, — заметил Игорь с недовольством в голосе.

Он почувствовал себя неуютно, словно подслушивает чужие мысли. Ольга уж очень восхваляла Амадея и не в первый раз. Это вызывало у Игоря ревность.

— Вот еще. Только гонок нам не хватало. Ну, давай, рассказывай, что ты нашел, — потребовала Ольга с нетерпением.

— Ничего особенного. Пираты продают спасательный крейсер. По частям. Берут дорого.

— Ничего особенного? Ничего особенного! — Ольга даже подпрыгнула и руками замахала. — Откуда он у них?

— Не знаю, — уже с раздражением ответил Игорь. — Я всего час назад это обнаружил.

— Известие поразительное, правда? — Ольга нагнулась над его экраном, Игорь ощутил тонкий запах ее волос и вспомнил цветок в оранжерее.

— Да. Хочу купить кое-что и забрать лично. Очень интересно, в каком состоянии товар. — Этой фразой Игорю хотелось привлечь внимание Ольги к своей персоне и у него получилось.

Оля стала серьезной. Многозначительно покивала.

— Когда?

— Собирался с этим идти к Амадею, но раз вы летите на прогулку, пожалуй, подожду. Пусть он немного отдохнет. Куплю без него.

Ольга разочарованно вздохнула.

— Нет, иди немедленно. Дело важнее.

— Не хочу портить вам отдых. Час ничего не решит.

Он увидел, как улетучился ее энтузиазм. Ольга расстроилась, что полет придется отложить.

— Иди, — настойчиво сказала она.

Чувство долга победило ее личные интересы, но Игорь был совсем этому не рад. Минуту назад он не хотел, чтобы она куда-нибудь летела с Амадеем, а сейчас жалел, что намеренно расстроил их планы.

Через две минуты Игорь стоял в кабинете Амадея, обставленном так изысканно, что друзья окрестили его "тронным залом". Кабинет был огромен по размерам, Амадею он служил и комнатой управления и наблюдательным пунктом, и местом уединения. Его не принято было навещать, когда он здесь работал. Игорь решил, что его случай — исключение. Амадей выслушал его с неизменной улыбкой.

— Ты торопишься, — сказал он беззаботным голосом.

— Его купят без нас, — настаивал Игорь.

— Весь крейсер мы купить не сможем, это бешеная сумма. Подождем. Я скажу, когда придет время. Пересылай мне все сообщения о продажах, где бы я ни был.

Игорь посмотрел недоверчиво. Амадей еще шире улыбнулся в ответ, взял в руки пульт управления катером и собрался уходить.

— Мне позвать Ольгу? — машинально спросил Игорь.

— Зачем? — удивился Амадей.

— Вы вместе собирались летать. — Игорь указал на пульт. — Извини, я вмешался. Она рассказала о прогулке.

— Тебя что-то смущает? Не волнуйся, я верну вашу даму без царапинки. — Амадей рассмеялся. — Ступай. Я вызову ее сам.

Игорь смутился и покинул кабинет. Ольга стояла за дверью в ожидании. На ее немой вопрос Игорь ответил холодным тоном:

— Ваша прогулка не отменяется.

Щеки Ольги внезапно вспыхнули. Игорь, не останавливаясь, прошел мимо. Тут же на пороге возник Амадей.

— Мы летим? — спросил он.

Он увидел смущение девушки и перестал улыбаться. Ольга посмотрела ему в лицо и опустила глаза. Амадей ничего больше не спросил. Она была благодарна ему за молчание. Амадей взял ее под локоть, и они вышли из дому. Они миновали сад и попали в круглый задний дворик, где всегда стоял готовый к вылету один из катеров Амадея.

— Ой! Это же твой скоростной, — удивилась Ольга.

— Мне необходимо срочно лететь на одну встречу. Я не против, если ты составишь мне компанию, но в залог я возьму слово, что ты не скажешь никому о моей встрече. Мы гуляли.

— Значит, прогулка отменяется? Я — только прикрытие?

— И да, и нет. Не совсем. Я покажу тебе места, которых ты еще не видела. — Наконец Амадей улыбнулся. — Молчание гарантировано?

— Слово чести. — Ольга улыбнулась в ответ.

— Надо же. Откуда ты знаешь такое древнее высказывание?

— Один человек научил.

— Эл?

— Я не хотела говорить. Ты не любишь, когда мы ее упоминаем.

— Не совсем верный вывод. Я против, когда из кого-то делают идола.

Амадей открыл купол и помог Ольге сесть в катер.

— Это не так, — возразила она и стала устраиваться в кресле. — Но она тоже говорила что-то подобное. Это не так.

— Спорить не стану. Я ничего не знаю о ней.

— А вот в это я не верю. Ты все о нас знаешь, — Ольга хмыкнула и всем своим видом выказала возмущение.

— А вот и не все. — Амадей решил направить разговор в другое русло. — Я не знаю, почему сэр Игорь так ревностно отнесся к нашему путешествию. Он смотрел на меня таким взором, словно на дуэль собирался вызвать.

— Ну, мы целовались пару раз, — небрежно бросила Ольга, она хотела казаться беззаботной, но в действительности разозлилась на Игоря. — Я не считаю, что наши отношения больше, чем хорошая дружба.

Амадей сел рядом и опять улыбнулся, на этот раз лукаво.

— Ну, тогда, мне не о чем волноваться. У нас есть оправдание — мы летим по делу. Ты преуспела в обучении и заслужила поощрение.

Амадей вывез ее за пределы своих владений. Летели они так долго, что, наверное, оказались в другом полушарии планеты. Ольга не мешала ему разговорами. Амадей был погружен в свои мысли, не шутил и не улыбался.

Они причалили в порту огромного города. Амадей пускал в такие места только Рассела и Игоря. С тех пор, как они приступили к настоящей работе, он не испытывал их терпение наблюдением за пиратами и за жизнью колонии, Амадей, скорее, ограничил их бесконтрольные перемещения. Такие мегаполисы на Земле уже не строили, и Ольге было вновь в диковинку, увидеть заселенное пространство таких размеров.

Амадей оставил катер в порту, и им пришлось куда-то ехать на общественном транспорте. Ольга увлеклась путешествием, без конца вертелась, чтобы рассмотреть окружающий новый для нее мир. Тут были толпы колонистов.

— Трудно поверить, что это земная колония, — сказала она.

— Да. Одна из первых. Нравиться?

— Как я могу судить, о том чего не знаю. Тут не плохо, но очень людно. И тесно.

— Да. Так выглядели земные города несколько столетий назад. Тогда население планеты было огромно, — сказал Амадей. — А потом земляне расползлись, как выражаются галактожители, по пространству. Это спасло нашу планету от перенаселения и возможной катастрофы.

— Эл рассказывала, что пять веков назад города были еще больше. Двадцатый век и следующий — бум градостроительства. — Ольга зажала рукой рот и виновато посмотрела на Амадея. — Извини.

— Я не сержусь. Завидую. Ты знала человека, который был прямым очевидцем прошлого. Все, что она рассказывала, наверняка, захватывающе.

— На самом деле мастер рассказывать у нас был Дмитрий. Они с Эл развлекались тем, что находили данные по истории и потешались, как вывернули на изнанку некоторые события. — Ольга оживилась.

— Почему Дмитрий был? — поинтересовался Амадей.

— Он изменился. Сильно изменился. Они все трое очень связаны. Мы очень боялись за Алика, что он с собой что-нибудь сделает, а Дмитрия как-то упустили из виду.

— Поэтому он был так жесток?

— Да. Он и теперь иногда огрызнется, даже мурашки по коже. Я видела его разным. Злой он себя не помнит. Тут он стал замкнутым. Хмурится только и почти шутит. — Ольга посмотрела с грустью. — Знаешь, давай не будем об этом говорить. Мне становиться грустно.

— Не будем, — согласился Амадей.

Они стояли близко друг к другу. Амадей привлек Ольгу к себе и обнял. Она положила ему голову на плечо, он погладил ее волосы и произнес тихо:

— Все будет хорошо. Обещаю.

Ольге стало так уютно с ним рядом. Вагончик, который вез их через город, покачивался. В душе девушки возникло такое умиротворение! Оно исходило от Амадея. Она чувствовала, единение с этим человеком, таким далеким и загадочным. Для нее он никогда не был равным, несмотря на видимую легкость в общении. За этой легкостью чуткое сердце девушки ощущало напряжение и волю, способность всегда быть готовым к перемене обстановки. Этот момент близкого общения был ей особенно приятен и необходим. Ольга старалась никак не выказывать свои чувства, но она влюбилась в Амадея давно и, кажется, всерьез. До сегодняшнего дня он был не досягаем. Сейчас, когда она чувствовала его дыхание так близко, все ее существо пело, ее переполняло чувство блаженства. Хотелось крикнуть, что она любит его, она боролась с порывом. Имеет ли она право хоть на малую долю его внимания? Кто он и кто она?

Она почувствовала, как его объятья сомкнулись сильнее, словно он знал, что с ней творилось. Ольга подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. И изумилась. Они горели. Это не были его обычные глаза, в которых светились искры иронии. Он так смотрел, что ее сердце готово было выпрыгнуть наружу.

Он склонился и коснулся ее губ. Это не был поцелуй, только легкое касание. Она потянулась к нему. Амадей отстранился и испытующе посмотрел.

— Ты уверена? — В глазах его появился тот же вопрос.

— Конечно, — выдохнула она.

Потом был настоящий поцелуй, такой страстный, какого она не ожидала. Она отдалась чувству и мгновенно забыла свои сомнения. Это все равно, что откровенное признание. Она очнулась не сразу. Услышала рядом его смех и шепот:

— Проснись.

Ольга открыла глаза.

— Ты догадался?

— Я почувствовал. У вас учу, а значит, все чувствую.

— Я люблю тебя, — она сказала это с такой радостью. Наконец-то ей удалось признаться.

— Ты хорошо понимаешь цену этих слов? — Амадей стал серьезным.

— Я только боюсь, что ты...

— Не продолжай. Ты мало знаешь обо мне. Я гораздо старше тебя и очень давно не целовал красивую девушку.

Ольга впервые увидела его смущение. Амадей был способен смущаться? Она снисходительно улыбнулась и погладила его по щеке.

— Посмотрим, что будет дальше, а пока я просто счастлива. Я верю и не верю. Только не говори, что жизнь опасна, что наша работа очень многого требует. Прогони меня, если я стану обузой.

— Ты не можешь быть обузой. Ты моя ученица. Я умею разделять интересы дела и сердечные дела и знаю, что ты тоже умеешь. Я знаю, как чувствительно женское сердце, поэтому признаюсь и, надеюсь, ты мне поверишь. Я не знаю, когда, в какой момент понял, что люблю тебя. Это правда. Я не представлял, что в моей жизни может быть еще раз нечто подобное. Ты знаешь, что я был женат?

— Знаю. Она ушла.

— Ох, Рассел, — Амадей покачал головой.

— Я сама у него выпытала. Ему и в голову не придет, что я что-то к тебе испытываю.

Амадей расхохотался.

— Рассел — умнейший из вас. Расселу в голову не придет? Разведчица.

Ольга гордо подняла голову.

— Академический курс с отличием.

Амадей поцеловал ее в лоб и выпустил из объятий.

— Не хочется отрываться, но у нас еще есть дело. Точнее у меня. Помнишь о делах?

— Я не глупая девочка. Мне эмоций хватит на три дня. Обещаю, что выучу еще сотню разных там существ.

— Кстати. Тут самая крупная медицинская академия и при ней существует архив и галерея. Не желаешь взглянуть?

— Ясно. Я на твоей встрече лишняя. — Оля понимающе кивнула.

— Спасибо за чуткость. Я заберу тебя, как только освобожусь. Мы будем дома не позднее вечера, обещаю.

Он проводил ее до галереи и оставил там. Он ушел, затерялся среди прохожих. А Ольга впорхнула в пустующий холл галереи и запрыгала от радости.

— О! Все святые, я не сплю. Боже, я обожаю его! Это безумие какое-то.

Она была так счастлива, так переполнена чувствами. Она влюбилась и не безответно! Все оказалось так просто. Он понял! Это было подобно чуду! Крылья за спиной! Она бродила по галерее без всякой цели и думала, думала только об одном — о своей любви.

Амадей, тем временем, навестил несколько общественных мест, купил другую одежду и подарок для Ольги, переоделся с солидный официальный костюм и стал выглядеть, как преуспевающий торговец. Впрочем, он не выделялся среди состоятельных особ, которые облюбовали этот район колониального мегаполиса.

Амадей поспешил на встречу. Не опоздал. Однако, его компаньон появился раньше. Они заказали комнату для бесед в одном из развлекательных заведений и уединились.

— Ты доволен собой, я вижу, — начал разговор собеседник Амадея.

— Я влюблен, — с улыбкой ответил Амадей.

— Впервые за столько лет, — кивнул собеседник. — Я знаю, для вас, землян, чувства подобного рода необыкновенно важны.

— Такими уж нас создала природа, — согласился Амадей.

— Я приветствую такую новость.

— Перейдем к делу. Для вас не новость, что пираты продают частями ваш крейсер? — спросил Амадей.

Наступило молчание. Собеседник Амадея был одним из человекоподобных существ. Галактожитель. Они были примерно одного роста и одной комплекции. Даже одежду выбрали подобную. Со стороны все выглядело так, словно два торговца договариваются о сделке или просто беседуют. Имени его Амадей не знал, в целях безопасности. Все контакты с Галактисом Амадей осуществлял только через него. Он один из тех немногих, кто знал, что Амадей сотрудник разведки, не только в русле торговли, но и оказывает услуги иного рода. За несколько лет тесного и частого общения они сдружились. Беседовали не только о делах, но и обменивались личной информацией, наблюдениями, переживаниями. Амадей ценил эмоциональность своего партнера, способность замечать мельчайшие перемены настроения и тактично обсуждать щекотливые вопросы. Общаться с ним было так же просто, как с соотечественником, порой его собеседник забывал, что они с разных планет и Амадей просил пояснений, если не понимал сути вопроса, но такое бывало не часто. Они вели себя как равные, Амадею было известно, что пост, занимаемый его другом, достаточно высок, поскольку он решал в ходе беседы важные вопросы, не обращаясь за советом к старшим, давал советы и выказывал осведомленность в политических вопросах.

Наступившее молчание встревожило Амадея. Он решил, что проник не в свою сферу, но желал получить, хотя бы краткий, но вразумительный ответ на свой вопрос.

— Мой ученик обнаружил. Для меня его успех большая радость. Мы перешли вам дорогу?

— Мы ждали, что подобное случиться. Но совершенно неизвестно, какими путями наши противники, — он никогда не использовал слово "пираты". Это выражение было земного происхождения и звучало для него слишком обобщенно и грубо, — обнаружили корабль. Очень важно установить источник.

— Мне поручили его найти? — поинтересовался Амадей.

— Нет. Не совсем. Если по ходу ваших дел появятся любые известия, сообщите их, как только сможете, — он произнес эти слова со всей серьезностью.

— На что мне опираться? Что именно искать?

— Кто продает, мы не знаем и удивлены. Это не Нейбо. Он к этому отношения не имеет. Впервые сделки такого масштаба идут без его ведома. Мы так предполагаем. Кто-то выстроил хитрую систему сбыта и знает цену тому, что продает. А главное, посредники продают корабль преимущественно нам. Они вычисляют наших торговцев. Мы вынуждены покупать свой же корабль. Парадокс. Но иного выхода — нет. Если наши технологии будут освоены нашими же противниками, война долго не закончится. Ты в число наших союзников не попадаешь, поэтому не удивляйся, если не сможешь ничего купить. — Он тихо рассмеялся. — Мы платим больше, чем они просят, сроки выкупа очень короткие. Еще сутки и ты сможешь приобрести что-нибудь только на сувениры. Сохрани свои средства для гуманных целей. Расстроен?

— Совсем не расстроен. Меньше забот. Но мои подопечные ринулись в операцию с азартом, жаль их огорчать. Кстати, я не поблагодарил тебя за талантливых учеников. Они дерзкие и дисциплинированные. Спасибо.

— Я давно намекал, что тебе нужно перестать работать в одиночку. Опасно. Рад, что ты доволен. Они слишком молоды, но лояльны к Галактису и служили в нашем флоте. У твоего народа все меньше шансов достойно сражаться в этой войне. У Космофлота Земли не так много сил. От нашей помощи постоянно отказываются. Я не понимаю ваше командование. — Он не скрыл досаду. — Не понимаю.

— Это гордость, — усмехнулся Амадей. — Для нескольких поколений землян, вы захватчики. Заблуждение, которое не скоро рассеется.

— Мы не захватывали твою планету. Мы только взяли под контроль те территории, которые землянам было невозможно удержать от влияния Нейбо. Повлияла варварская колонизация, которую вы затеяли за пределами своей системы, что не делает вам чести. Взгляни, что твориться вокруг.

— Не сердись. Я не могу отвечать за всех. Моих предков просто выселили, потому что прадед заболел. Я на Земле был два раза. Давай вернемся к делу. Мне не все ясно. Кто нашел корабль? Их разведка? Предательство? Случай?

— Случай. Исключается. Нужно было очень точно знать, где находится судно. Корабль был надежно законсервирован. Очень точно. Мы допускаем предательство, но ты знаешь, какой суровой будет кара, если найдут, кто это сделал. Кто бы мог покрыть себя таким позором? Идет война. Мы надеемся на лучшее. Догадка. Существует только догадка, что могла сработать одна из потерянных связей. Если так — это большая, огромная удача. Если мы скупим все части и узнаем, куда пойдут средства, то узнаем и источник. Надежды, друг. Надежды. Чудовищная сделка, но очень поучительная, она может изменить ход войны. О, мы не всесильны, счет идет на часы. Верю в лучшее.

— Точных данных нет?

— Займись. Предупреждаю. Опасность просто великая, но у тебя есть хорошие ученики. Осторожно. Верю в лучшее, — повторил он.

Последние слова он сказал с воодушевлением. Амадей посмотрел на него и не смог скрыть улыбку.

— Изменит ход войны? В чью сторону? Ты будто рад тому, что случилось? Мне нельзя знать? Или ты суеверен, боишься, что надежды не сбудутся?

— Друг мой, все случилось быстро. Как я могу судить. Но ты тут очень поможешь, если узнаешь, куда ушли средства. Речь идет о громадной сумме. Выследи ее. — Он подал Амадею кристалл. — Здесь имена тех, кого нужно освободить в первую очередь. Поторопись пока затишье, Нейбо бросил флот из-за этой сделки, так мы узнали, что он непричастен к ней. Но мы ждем нового нападения. Кто бы ни был этот смельчак или мерзавец, продажа крейсера задержала начало новых схваток, отсрочила их. Нашей разведке в какой-то мере не хочется искать его, он можно считать, что мертв. Нейбо найдет его раньше нас. Помоги нам. Прости, что заданий много. Время такое. Сожалею, что это оторвет тебя от сердечных дел, но она терпелива, если выбрала тебя.

Амадей прищурился.

— Ты догадался?

— Нет. Я просил сообщить, когда ты явишься в город. Вы прилетели вдвоем. Я узнал случайно. Ты никого не берешь на такие встречи. Она исключение. Логика очень простая.

— Да. Ты верно рассудил. — Амадей кивнул в знак согласия. — Это она.

— Она молода для тебя, но аромат юности сообщает опытной душе вдохновение. Не так ли?

— Красивая речь. И точная, — рассмеялся Амадей. — Но она не знает мой настоящий возраст. Надеюсь, что правда обо мне не угасит ее пыл.

Они попрощались. Амадей остался доволен встречей. По крайней мере, ему не нужно суетиться по поводу покупки корабля. Новые кандидаты на освобождение сейчас важнее.

Торопиться теперь было некуда. Амадей еще некоторое время думал о прошедшей беседе, вспоминал, не упустил ли что-либо. Потом он стал думать об Ольге и о том, что с ними будет дальше.

Он разыскал ее в галерее, она стояла в зале, где были собраны модификации людей — мутанты. Она была чем-то расстроена.

— Что с тобой? — произнес он.

Она обернулась.

— Это люди. — Глаза ее красноречиво выдали то, что она чувствует.

— Да это люди, девочка моя. Ты будто первый раз видишь такое?

— Когда я смотрю, каждый раз о ней думаю. Эл трансформировала себя. Нет, она что-то совсем другое.

— Опять ты за свое. Уйдем отсюда. — Он взял Ольгу за локоть и вывел из зала. — Ты — как ребенок. Кто убеждал меня, что ты взрослая. Я начну думать, что она выглядела наподобие того, что мы видели.

— Нет. Ты же видел ее.

— Никогда. Я не узнавал про нее. Она мне не интересна.

— Вот она. — Ольга извлекла из кармана тонкую гибкую пластинку и протянула Амадею.

Он взял изображение в руки рассмотрел лицо.

— Да она красавица! Если бы я встретил вас двоих, то влюбился бы в нее, а не в тебя, — пошутил Амадей.

Уловка сработала. Ольга переменилась в лице и посмотрела на него с вызовом, потом отобрала пластину.

— Она многим нравилась, но ее сердце принадлежало только Алику, — заявила она.

— Да ты ревнуешь? — засмеялся Амадей.

— Вот еще.

— Ой, ревнуешь. — Амадей прищурился. Он был рад, что она отвлеклась от своих грустных мыслей. Он нарочно злил ее. Теперь она выглядела решительно и смотрела на него с вызовом. — Ревнуешь, ревнуешь. Поцелуй меня, и я клянусь забыть, что видел ее.

— Перестань. — Ольга сменила гнев на милость и смотрела жалостно. — Ты играешь, а для меня все серьезно. Не хорошо так говорить, но Эл была яркая и дерзкая. На нее всегда обращали внимание, она была в центре, а я выглядела, как серая стена за ее спиной. Мальчишки все были влюблены в нее, а Димка дрался по очереди сначала с Игорем, а потом с Аликом.

— Не простые у вас отношения, — засмеялся Амадей. — Сплошные любовные треугольники.

— Не смейся. Почему ты смеешься? — обиделась Ольга.

— Я всегда смеюсь, могла бы привыкнуть.

Они вышли из галереи. Ольга шла рядом и не смотрела в его сторону. Амадей остановил ее. Взял ее лицо в свои руки.

— Я встретил тебя, это все решило. — Он перестал улыбаться, и его глаза снова загорелись. — Забудь о прошлом. Я хочу, чтобы ты забыла.

Ольга смотрела на него завороженная. Он поцеловал ее снова с той же страстью, как первый раз. Голова закружилась.

— Я люблю тебя. Ты мне веришь? — спросил он, оторвавшись от ее губ.

— Да. Да, верю. Я тебе верю.

Они вернулись только ночью. Ольга кралась по коридору к своей спальне и молилась, чтобы в доме все спали. Добралась благополучно, разделась, забралась в постель и замерла. Сон не шел, она ощущала опьянение, вспоминала поцелуи, сердце прыгало от счастья и возбуждения. Она поняла, что значит пылать от любви. Ее состояние напоминало горячку. Она мечтала, придумывала разные ситуации и сцены, в которых она и Амадей могли бы оказаться, бредила опасностями и приключениями.

Уже наступал рассвет. Комната стала тесной, и Оля решилась пройтись по дому, заглянуть в сад. Ничего необычного в том, что она встала рано. Рассудив так, она оделась и вышла из комнаты. Ноги сами принесли ее к кабинету Амадея. Он не спал, было слышно, как он тихо напевает печальную мелодию. Она переминалась с ноги на ногу, хотела войти. Он, безусловно, работал, вчера он посвятил ей вечер и часть ночи. Она сочла, что для первого раза достаточно и опасалась, что домашние застанут их вдвоем. Она бесшумно отошла от двери и продолжила путешествие по пустому дому. В центре информации тоже горел свет. Она удивилась. Значит, в доме не спал еще кто-то, а вдруг этот кто-то слышал, как они вернулись? Ольга почувствовала неловкость. Ребята не поймут ее чувства, нечего и надеяться. Она заглянула в просторный зал. Там был один Игорь. Он сидел к ней спиной и повернулся, заслышав шаги.

— Доброе утро. — Ольга состроила удивленную гримасу. — Ты работал всю ночь?

— Доброе раннее утро, — намекнул Игорь. — Да, я не спал этой ночью.

— Что-то случилось?

— Случилось. Я слал вам сообщения, но не получил ни одного ответа. Полет превратился в гуляние?

— Да. Амадей показал мне мегаполис, где живут люди. Так, что произошло?

— Не догадываешься?

— Нет.

— Крейсер продан.

— Как это?!

— За сутки. Я ничего не успел.

— Игорь. Такое возможно? Весь. За сутки! Крейсер! Немыслимо! Амадей...

— Знает. Это, кажется, произвело на него некоторое впечатление. Однако, он видно очень опытный, опережает события. С легкостью. Или думает о другом.

Тон Игоря был подчеркнуто не довольный, а слова двусмысленными. Ольга присела на край старинного стула.

— А кто купил? — Она сделала вид, что не обращает внимания на его раздражение. Если он не спал, значит, знает, и когда они вернулись, и с Амадеем говорил.

— Надеюсь, что Галактис. Сумма сделки огромная. Кто-то хочет сильно разбогатеть или что-нибудь купить крупненькое. Планету, например.

— Планету? Как можно купить планету? Игорь, можно купить планету? — Ольга была поражена.

Игорь посмотрел на нее впервые с начала их разговора.

— Леди-наивность, все возможно.

— А можно понять, кто купил?

— Мы с Расселом над этим корпели всю ночь. Дмитрий спит в корабле. Мы предполагали экстренный вылет по случаю происшествия. Но Алик строго рассудил, что у нас, как он выразился, "кишка тонка, лезть в это дело" и ушел спать, как нормальный цивилизованный лентяй.

Известие, что вся команда не спала этой ночью, Ольгу не обрадовало. Выходит, пока она кралась по дому, все были здесь и работали. Предательская краска залила лицо девушки. Игорь смотрел с насмешкой, он смаковал ее смущение. Ольга поводила глазами, не придумала, что сказать и встала.

— Я пойду. И ты иди спать.

— Ну, какой тут сон! — воскликнул Игорь. — Тебе все равно, что происходит у меня в душе? Вы не просто так летали вместе. Да?

Тон его был требовательным. Обида вырвалась наружу. Он встал со своего места, подошел и взял ее руки в свои.

— Объясни мне, почему ты стала так ко мне относиться, словно меня нет? Неужели все еще из-за той дурацкой выходки со свадьбой? Мне казалось, проблема разрешалась. Ты ведешь себя, как чужая. Мы же извинились. Я извинился и еще извинюсь, если нужно. Мне казалось, что между нами что-то было. И я никогда не утверждал, что ты мне настоящая жена.

— Вся эта ваша затея действительно дурацкая! — Ольга вздрогнула и высвободила свои руки. — Вы думали, каково мне было потом, оправдываться перед врачами и даже в порту? Я была, как дура, я ни чего не помнила. А ты мне просто друг. Все, что было — детские глупости.

Ольга не договорила, что хотела. В зал вошел Алик, он торопился и громко произнес прямо с порога.

— Скажи-ка мне, технический гений, генератор от крейсера купили? — Алик поднял глаза, и прокашлялся. — Я не вовремя.

— Ничего. — Ольга встала и обошла Игоря. — Мы вели постороннюю беседу.

Алик внимательно осмотрел обоих.

— Я не слышал, когда вы вернулись вчера. Что с кораблем?

— Продан, — коротко ответил Игорь и отвернулся. Он включил все экраны и сделал вид, что читает.

— Как продан? — Реакция Алика была в точности похожа на Ольгину. — Весь?

— А пожалуй, ты подал новую идею. Не весь. — Игорь почесал лоб. — Не весь! Я так обалдел от этой сделки и суммы, что упустил из виду самое главное. Ну-ка, проверю снова! Алик, ты провидец! Нет в списке генератора! Нет! Сделка не окончена. Они оставили генератор себе! Беги к Амадею.

— Я пойду, — вызвалась Ольга и ушла, не дожидаясь согласия.

— Что это было? — спросил Алик и встал за спиной Игоря. — Рановато для пылких сцен.

— Я занят. Не до этого сейчас, — через плечо ответил Игорь. — Делом нужно заняться.

— Не увиливай. Давай. Давай, рассказывай. — Алик тихонько толкнул Игоря плечом. Игорь отмахнулся. Алик дернул его за ухо. — Я не отстану, Ромео. Что я видел?

— Сцену ревности, — ворчал Игорь. — Отстань. Мне не до шуток.

— Я проспал не только сделку? — заметил Алик.

— Отстань.

— Убредаю. Димку навещу.

Алик ушел. Игорь перестал делать вид, что работает, уперся руками в панель, склонил голову и сильно зажмурился. Он стоял в такой позе, пока за спиной снова не раздался шум. Игорь обернулся. Амадей стоял совсем рядом.

— Я знаю о генераторе, — кивнул он.

— Почему мы ничего не купили? — спросил Игорь.

— Сувениры нам не нужны, средства пойдут на более важные дела. — Амадей по обыкновению улыбнулся и добавил с отцовской интонацией. — Иди спать. Я позабочусь о делах.

— Ты тоже не спал. Прогулка была приятной?

Амадей перестал улыбаться и посмотрел вопросительно.

— Тебя что-то смущает? — спросил он. — Ольга? Я?

— Да. Меня смущает, — с вызовом сказал Игорь. — Ты все успел.

— Я ценю время. Его нам отпущено не так много, как мы думаем, — назидательным тоном ответил Амадей. — Извини, если задел твои чувства. Я никогда не замечал, что вы больше чем друзья. Она выбрала меня. Женщина выбирает. Где бы ни жили люди, эта традиция не изменилась. Я хочу верить, что на деле наши личные отношения не будут отражаться. Иди, отдыхай. Скоро у нас будет очень много работы.

Игорь ушел совершенно расстроенный.

— Все серьезнее, чем я думал. Оля-Оля. — Амадей покачал головой. — Тебе будет трудно.

День начинался с обычного утреннего обучения, не было только Игоря, он спал. Амадей неторопливо объяснял новое задание, все приготовления и трудности с ним связанные. Алик был единственным бодрым и внимательным слушателем. Через час Амадей снисходительно оглядел учеников.

— Всем отдыхать до полудня. Алик, останься.

Никто не удивился. Последним из комнаты лениво выходил Дмитрий.

— Димка, не спи в корабле, — окрикнул его Алик.

— Мне там лучше спиться, — возразил пилот из-за двери.

Алик с вниманием посмотрел на Амадея.

— Хочешь возглавить освобождение? — спросил Амадей.

Алик поднял брови.

— Ты думаешь, я готов?

— Думаю, ты можешь попробовать. Ближайшие несколько суток меня здесь не будет. Но дела стоять не должны.

— Почему не Рассел? Ты его учил, — спросил Алик.

— Рассел отличный аналитик, но не лидер. У тебя другие достоинства. Например, ты всегда контролируешь ситуацию, а именно, держишь своих друзей в поле зрения. Сначала, я думал, что ты за них боишься, потом усмотрел в твоем поведении другие грани. Ты их чувствуешь.

— Да. У меня способности.

— Сверх — способности. Ваша компания вообще оригинальное собрание необычных, в своем роде, людей. Не все развиты до такого уровня. В Космофлоте знали, что у тебя спонтанные мутации?

Алик даже вздрогнул. Он подозревал, что Амадей хорошо осведомлен, но чтобы настолько.

— А учу Олю пользоваться биоанализом, полагаешь, я не умею оценивать? Мне датчики не нужны. — Амадей как обычно засмеялся. — Какая тут тайна? Моих предков за то же прогнали с Земли. Мой прадед был генетиком, поставил на себе эксперимент и все потомство... сам понимаешь. Я не удивлен и не осуждаю. Я знаю.

— Что ты знаешь? Никто толком не знает. — Алик, кажется, обиделся. Амадея удивила его реакция, как на редкость болезненно он воспринимал свое выгодное по сравнению с другими состояние.

— Способности-то есть, чего же стесняться. Используй их. Если ты чувствуешь, что тут плохого? Ты на одном конце дома знаешь, чем занимается Дмитрий или Игорь в других местах.

— Я не всегда чувствую. Должно быть особое состояние. Если присутствует опасность, чувство обостряется. Мое чутье работает только на близких мне людей.

— Тех, кого ты допустил в свой круг. Я не из их числа с сегодняшней ночи. — Амадей стал серьезным. — Ты можешь управлять операцией. Ты готов. Я нужен в другом месте. Это кстати. Я боюсь, что ваши очень близкие отношения испортят дело, но с другой стороны, вы уже слаженная группа, и ты в ней — лидер. Вперед. Я только приветствую такой союз. Когда-то вы будете работать без меня. Начните прямо завтра. Оля не должна себя чувствовать в опасности. Это мой приказ.

Амадей подошел к столу, положил на него кристалл.

— Здесь список заложников. Выбери двоих для начала. Дальше ты знаешь, что делать. К моему возвращению нужно вернуть их. Согласен?

— Согласен, — кивнул Алик.

— Отлично.

— Почему ты сказал, что с этой ночи ты не входишь в мой круг?

— Не догадываешься?

— Если речь об Ольге, то я не хочу вмешиваться. Я однажды уже вмешался в ее судьбу. Неудачно. Это личное. Да, мне не приятно. Мне жаль Игоря. Он любит ее.

— Вот как? — Амадей поднял брови. — Очевидно, безответно. Я бы заметил. Он только сегодня обнаружил признаки ревности.

— Он очень тактичен. Мы виноваты перед ней.

— Я могу быть посвящен в подробности?

— Ольга попала к пиратам и встретилась лицом к лицу с Нейбо.

— Я это знаю.

— У нее было психическое расстройство. И сейчас есть, поэтому она такая чувствительная. Она согласилась стереть память. Мы знали, чем грозит такая операция. Ее неминуемо уволили бы со службы из Космофлота. Ее можно было вылечить, отчасти, но не средствами земных врачей. Она была под постоянным надзором, мы ее выудили из клиники под предлогом брака. Между нею и Игорем начинались близкие отношения, как нам показалось, серьезные. Мы сделали на них ставку. Мы хотели, чтобы новые ощущения выместили старую боль и ужас, хоть не надолго. Мы надеялись, что любовь и забота вернуть ее к жизни. Но любовь нельзя сыграть. У Игоря не получилось. До определенного момента все было хорошо, но однажды Ольга словно очнулась. И все. Мы все были соучастниками. С тех пор Игорь сам не свой. Если он и лгал, только немного. Он с самого начала сомневался. Я его уговорил.

— Но помогло же.

— Только не Игорю.

— В их данных нет упоминания о браке.

— Игорь аннулировал его через три недели. Он специалист. В новый рейс они уже ушли по одиночке, как свободные от брака граждане. Ольга нам не простила.

— А надо было благодарить. Я бы не сказал, что она сумасшедшая. И она не выказывает явной неприязни. Умело. Да. Умело.

— Это мы мужчины так думаем. Оля оскорбилась. Они еще хорошо ладили до сегодняшней ночи. Я надеюсь, Игорь остынет и справиться. Он умеет.

— Такую подробность я не знал. Ох, Оля-Оля, — вздохнул Амадей. — Два раза целовались.

Алик опустил голову и покраснел.

— Там было серьезнее.

— Я понял, — избавил его от дальнейших объяснений Амадей. — Спасибо, что рассказал. Тем лучше, что вы будете работать без меня. Помягче с Ольгой.

— Я ее не сужу, — сухо отозвался Алик. — Не корректный вопрос. Ты ее любишь?

Амадей ответил не сразу. Предельная откровенность была единственным выходом.

— Да.

— Хорошо, — Алик понимающе кивнул и вдруг улыбнулся. — Спасибо, что доверяешь мне.

— Я вижу, что ты готов. Сегодня отдыхай. Нужно переварить случившееся. Особенно мне.

Алик оставил Амадея одного. Первый раз он увидел на его лице нерешительность. Алик вышел в сад, осмотрелся. Было пусто, слуг не видно, дом словно спал. Алик вздохнул. Чувствовал он себя неуютно. Ольгу действительно не осуждал, а в душе поселилась тревога. Как не старайся, а прежних идиллических отношений в их компании уже не будет. Немного поразмыслив, он решил, что возьмет на себя роль третейского судьи при всех будущих, увы, неминуемых трениях команды. Димка не знает, выспится и придется ему рассказать и попросить не оставлять Игоря наедине с Олей. Он вспоминал себя, тот момент, когда Эл отказалась выйти за него. Какую бурю чувств он тогда пережил. Как было задето его мужское самолюбие. А она только попросила подождать. Игорь получил прямой отказ, плюс соперника. Нужно пресечь любой зарождающийся конфликт и так построить работу, чтобы некогда было экипажу оглядываться назад. От принятого решения спокойнее не стало. Он привык решать вопросы иного рода, даже приходилось успокаивать девушек после неосторожного Димкиного флирта, тут старый опыт не годиться и его сверхчувства придутся кстати. Амадей прав, пора их начать использовать и развивать. Они есть и к ним нужно не привыкать, а пользоваться им.

Он попробовал сосредоточиться, чтобы почувствовать Игоря. Не получилось, не та ситуация.

Алик без всякой цели слонялся по окрестностям, представлял себе будущее и искал в нем только светлые стороны. Все, что должно случиться начнется только завтра, в крайнем случае, сегодня вечером, а пока можно перевести дух.

С этого дня Амадей с ними больше не летал. Он стал надолго пропадать из дому. Время от времени просил Димку летать с ним. Но после возвращения Димка молчал, как немой. Ничего не говорил о полетах. Посвящение в дела Амадея пилота не радовало. Сначала он долго отсыпался в корабле, а потом мрачный уходил пешком далеко за пределы имения.

Ольга изменилась. В ней вспыхнула та самая женская привлекательность, какая бывает у влюбленной девушки. Она стала мягкой и заботливой, не говорила колкости, взяла на себя мелкие хозяйственные работы по дому. Новые чувства окрылили ее, она работала без устали, ожидая Амадея, а по его возвращении они терялись в ближайшем городе, иногда на сутки.

Рассел, как и Амадей, отлучался часто, улетал в Галактис. О своей работе, как Димка, не рассказывал. Возвращался лишь, когда без него нельзя было проводить операцию. Алик заподозрил, что Рассел помогает Амадею.

Игорь стал молчалив и непроницаем. Он был предельно вежлив и предупредителен, чем вновь заслужил дружеское расположение Ольги. Они обоюдно изображали дружбу. Конфликт исчерпался, по крайней мере, внешне.

После уже приличного срока общения с молодыми людьми Амадей решил разузнать, и подробно, кто такая была эта Эл, чтобы лучше понять их глубокие отношения. В экипаже незримо существовал пропавший капитан, еще один член команды. Алик, будучи старшим по званию и явным лидером пасовал, если кто-то из друзей говорил вдруг: "Эл никогда бы так не поступила", или "Эльку бы сюда, мигом решили бы задачку". Чтобы не делал этот капитан, его предшественница оставалась в глазах друзей лучшей. Алику подобное положение не нравилось, но поделать он ничего не мог.

Амадей наблюдал. Он поделился своими соображениями только с Курком и тот, к удивлению Амадея, предоставил свои личные материалы об этой девушке.

— Тебе совсем не лишнее будет знать, — сопроводил Рассел свой широкий жест. — Раз мы вместе. Найдешь много интересного.

Амадея ждали разгадки некоторых вопросов. Торица — Эл, Дмитрий, Алик — из одного времени из прошлого, это Амадей уже знал. А как попали на более чем пятьсот лет вперед — непонятно. Никто не удосужился разобраться в этом вопросе. Они появились, потом пропали и возникли вновь. Значит не выдумки, если Дмитрий в шутку говорил: "Вот за это сударь, по законам прошлых времен, следует на шпагу наколоть". Алик и Дмитрий неплохо владели старинным оружием и приемами борьбы. Они хорошо знали земную историю в некоторых моментах до мелочей. Значит, путешествия во времени не шутки. Немыслимо. Когда Амадей поинтересовался у Рассела о механизме переброски, тот ответил, что об этом они молчат, но Рассел подозревает, что секрет знала только Эл. Дмитрий, как-то раз, упоминал о даре.

Заметками Рассела Амадей не ограничился. Он стал осторожно вытаскивать информацию из учеников, сначала фраза, потом две, потом на короткий разговор удалось вывести Игоря. Амадей вел себя, как врач с опасной раной. Он добился ответа от разведки Галактиса, получил короткую справку, и был удивлен какой-то неестественной щепетильностью галактожителей в этом вопросе. Информация из архивов Галактиса озадачила Амадея. Эта девушка никогда не служила Галактису, в то время как ее лучшие друзья имели официальный статус и звания. Единственное, что она заслужила — звание гражданина Галактиса.

Так, понемногу, сложилось представление о пропавшей девушке, и, как он рассудил, домыслов в головах его подопечных было больше, чем правды. Амадей увлекся, картина выглядела однобокой, и он стал искать сведения на пиратской стороне.

Курк наблюдал за манипуляциями Амадея молча. Амадей не сомневался, что Рассел поинтересуется результатами. Амадей не стал ждать расспросов, просто после очередного рейса завлек направлявшегося спать Курка в свой кабинет.

— Я хочу поговорить о вашей Эл, — сказал Амадей.

— Давно пора, — сонно сказал Курк. — Твои манипуляции не так уж безобидны. Зачем с Игорем говорил, парень день бледный ходил. Хорошо, что ты Олю не догадался опросить. Не говори с ней. Она расстроится. Вообще. Не тереби им нервы.

Амадей широко улыбнулся.

— Я давал себе слово не впутываться в эту историю. Я думал, что не стоит воскрешать мертвецов. Наши дети заразили меня, своим загадочным отношением к ней. Я увяз в секретах. Рассел, ты либо многого не знаешь, либо не сказал. Она кто? Человек? Их послушать, так она — нечто.

— Эл всегда стремилась быть человеком, — неопределенно сказал Рассел.

— Считать себя человеком и быть человеком, согласись, — разные состояния. Я захотел понять упрямство своих учеников, а понял совершенно иное. — После таких слов Амадей не засмеялся, как обычно, напротив, помрачнел. — Я провел самостоятельное расследование. Результат тебя удивит.

— Она жива! — Рассел подался вперед и едва не выскочил из кресла.

Амадей схватил его за плечо.

— Ну. Ай-ай-ай, инспектор. Значит, и вы не убедили себя в ее смерти. Только стараетесь уговорить, а сами думаете так же, как и наши молодые, пылкие друзья? Надежда никуда не исчезла?

— Амадей, умоляю, не смейся, скажи, что ты обнаружил?

Лицо Рассела выразило страдание.

— Она мертва, Рассел, — тихо, точно их могли услышать посторонние, сказал Амадей и стал еще более серьезным. — Официально. Ее замучили. Среди пиратов ходили слухи о странном существе, которое Нейбо пытал и не мог убить, через полтора земных года после похищения есть упоминания о гибели. Ни имен, ни званий, никакой визуальной информации. Разумеется, я собрал только слухи.

Курк побледнел и стал шумно дышать.

— Убили. Значит, они убили ее. Не такой Эл человек, чтобы сдаться без сопротивления. Полтора года. Немыслимо.

— Ты удивишься, Рассел, если я скажу, что я не верю в эту смерть? — спросил Амадей. — Поверил, поначалу, но...

Курк посмотрел вопросительно. Взгляд стал диким, он не отводил взгляд, пока Амадей не заговорил снова.

— Я имею достаточно полномочий, чтобы вести поиски. Но как ты понимаешь, я еще и шпионю. Это позволяет мне узнавать очень интересные подробности о пиратах, а Галактис лишается своих секретов. Я их продаю. Я же свой среди пиратов. Я хотел отвлечь вас от бесплодных поисков, а вместо этого сам увяз. Теперь Галактис навязал мне ее поиски. Подозреваю, что вы стали моими учениками не случайно. Узнал малость, а стоило мне это дорого. Еще немного и я попаду под подозрение и там, и здесь. А меня такое положение совершенно не устраивает. Мне пришлось повиниться перед кое-кем в Галактисе. Помнишь, ты собирал информацию о Нейбо по моей просьбе. Тогда затея была моим личным интересом, а теперь мне поручили продолжить работу. Я выменял все свои секреты на биографию вашей девушки, и результаты оказались странными. Обрывки. Крошки. Кто-то изъял данные о ней. В итоге, я увидел некоторые последние события в другом свете, коллега.

Курк насторожился, склонил голову на бок. Помолчал и вдруг заговорил, не дожидаясь продолжения.

— Такое уже было. Вот так оживают старые истории. Много лет назад из земных банков изъяли ее данные. Подчистую. Ей такое происшествие было на руку. Я какое-то время подозревал ее. Эл тогда сбежала, а я так и не спросил: не имеет ли она к этому отношения? Теперь я знаю, что Эл там ни при чем. Нейбо уже тогда ее искал. Девочка-то необычная. Второй раз — уже не совпадение. Что происходит? Галактис? Нейбо? Зачем?

— Вот и я задался вопросом. — Амадей пожал плечами.

— Почему ты не попросил меня?

— Да. А чем ты мог бы мне помочь? Ты отдал мне свой архив.

— Мы знаем об Эл больше, чем ты. Архив официальный. Я другого не храню. Едва ли кто-то скажет тебе больше.

— Ты уверен, Рассел? Ты уверен? — Амадей засмеялся. — Вы все живете прошлым, а кое-кто совершенными иллюзиями. Я собрал ваши впечатления о ней и пришел к выводу, что взгляды ее близких несколько идеализированы. Ваша Эл была не таинственной девушкой с загадками, а мощным неизученным существом, к которому даже галактожители относились настороженно. Они деликатны в общении с людьми, мы молодая раса в космосе. Но она — экземпляр, который выходил за общие рамки. Ее изучали, чтобы понять, с чем имеют дело. Она никогда не служила в спасательном флоте Галактиса, как кадровый сотрудник, а использовалась как наемник, по договору, как и я, с правом действовать так, как она сочтен нужным. Ты знаешь, что она могла стать другим существом, но при этом оставалась собой? В твои представления о ней эта подробность входит?

— Она мне рассказала, — усмехнулся Рассел. — Я не все данные тебе дал. Меня не удивишь тем, что она изменяла облик. Боюсь что земной облик — только привычка, дань воспитанию, а, по сути, ей было наплевать, в какой форме она находиться. Я смог выудить из архивов спасательной службы интересные подробности, я полагаю, что Нейбо тоже о них узнал. В свое время. Снабдили его сами галактожители. Они касались способностей Эл. Ими не рискнули воспользоваться в Галактисе, боялись последствий, у нее были все данные, чтобы переступить грань, за которой начинается погружение во зло. Она знала, что в ней живет темная сторона, она боролась с ней в силу своих возможностей и понимания. Это был объект, на который Нейбо, с его страстью к уникальным существам, просто не мог не позариться. Она не подумала о последствиях. Сумасшедшая.

Амадей понимающе кивнул, он понял, что Курк его опередил. Впредь урок — не нужно недооценивать Рассела.

— Да, — согласился Амадей. — Я помню. Говорили, что нашли Нейбо достойного врага. Это могла быть ложь, искусно распространенная теми, кто хотел заманить Нейбо в ловушку. Однако сейчас, все что касается ее способностей, вся информация тщательно уничтожена. Ты оказался самым подробным источником. Достаточно, чтобы и мне стало не по себе. Если бы я хотел найти способ убрать Нейбо, то нашел бы нечто подобное вашей подруге. Ты был прав, она не знала, что ее ожидает. Я давно имею дело с пиратами.

— Она не могла пользоваться способностями, потому что ее от этого удерживали всеми возможными способами, ее исследовали, а не учили, — добавил Рассел.

— От бессилия справиться с Нейбо галактическое сообщество пошло на нечистоплотную жертву, — продолжал Амадей. — Все, чем она занималась в Галактисе, было только подготовкой к этой большой миссии. Ее учили тому, что может ей пригодиться. Эта девочка не знала, что ее принесут в жертву ради общественных интересов. В Галактисе так принято. Мне до сих пор не ясно — зачем. Ваша капитан была склонна рисковать собой. Этим воспользовались. Она согласилась бы даже, если узнала об истинных причинах, но из соображений ее же безопасности ей ничего не стали объяснять. Как там выражается Дмитрий: "меньше знаешь — лучше спишь"? Что до моральной стороны, то я не берусь судить тех, кто послал ее туда, но по моим меркам — это низость. Сейчас во мне говорит землянин, с классическим, закоренелым воспитанием. Именно поэтому я никогда не служил Галактису, только сотрудничал. Они манипулировали ее доверием. А с другой стороны, кто-то исправно поставлял Нейбо информацию о ней. Я не верю, что Нейбо ее убил. Ваш капитан — лакомый кусок для него. Хороший материал. Уж Нейбо-то слепит из нее то, что ему захочется, не побрезгует раскрыть ее способности. Она теперь личная собственность Нейбо. Табу. Никто не даст ответа, что с нею стало.

— Нам осталось только молиться, — заключил Курк. — Значит, во всей этой затее цель была одна — убить Нейбо.

— Я вот этого, я не говорил. Даже не развивай эту мысль. Я не буду продолжать. Это опасно. Не теперь. Не нашего ума дело. Придет время, и мы поговорим еще, когда ты придешь в себя. Тебя беспокоили перемены среди пиратов, все началось именно после того срока, когда официально умерла ваш капитан. Что-то случилось на той стороне. Доживем — узнаем. Пока намеки, тонкие нити. Такие дела скрыть нельзя. Что-нибудь случиться. Ты умный человек, Курк, ты живешь без иллюзий, избавься тебя еще от одной. Я верю, ты найдешь в себе силы осмыслить все в новом свете. И давай условимся, нашим милым детям об этом ничего знать не нужно. Они и себя погубят и ей могут навредить.

Курк смотрел перед собой и кивал. Их наставник огласил тот приговор, который Курк сам вынес сложившейся ситуации. Потрясение было сильным. Хлынули старые болезненные воспоминания. Рассел понял, что ближайшее время он не сможет жить спокойно. Нужно осмыслить, привыкнуть.

— Амадей, вы справитесь без меня?

— Конечно. Тебе нужно сменить обстановку. Хороший повод вернуться на службу. Что вас всех и ждет. Галактис скоро отзывает вас. Но я надеюсь, что мы еще вернемся, а пока, постарайся уберечь молодых людей от глупостей. Я не хочу терять таких учеников и тебя, дружище. Поэтому я и хочу попросить тебя о неприятном одолжении. Нужно сказать им правду без окончательных выводов. Если они поймут, то сами. Еще немного и они будут неплохими специалистами и смогут разыскать кого угодно, где угодно. Я могу поспорить на все мое состояние, что они начнут ее искать. Нельзя им позволить. Отговори их. Найди способ. Они себя погубят. Я едва обозначил свой интерес, и пираты сразу стали настороженно относиться ко мне. Они меня знают, но моя репутация все равно пострадала. Их найдут и убьют раньше, чем они успеют это понять.

— Я сделаю. Сам давно хотел. Пора уже, — согласился Рассел. — Я почти убедил себя в ее смерти.

— Ладно. Отдыхай. Ох, Рассел, а я начал думать, что природа избавила тебя от эмоций, — пошутил Амадей.

— По-твоему, я бездушный? У меня все, как у всех. У меня есть и сердце, и память. Эта девочка умела выворачивать меня наизнанку, и делает это даже теперь, когда я ее похоронил, — сказал Рассел и тяжело вздохнул, а потом в его голосе появилась злость. — Но если Нейбо оставил ее в живых, мы это скоро узнаем. Эл совсем не слабенький землянин, она выживала там, где никто не выживал. Она еще свои зубы покажет...

Амадей нахмурился и даже отшатнулся. Так-так. Вот какие страсти, оказывается, кипят в душе Рассела.

Прошел всего день, Курк улетел.

Была уже ночь, когда раздался стук в дверь кабинета. Амадей нажал на браслет, дверь отворилась.

— Дмитрий? — Амадей удивился позднему визиту. — Поздно уже.

— Не спится.

Дмитрий вошел в комнату Амадея без приглашения. Он встал напротив, и по его взгляду было видно, что он уйдет только после разговора.

— Я знаю, что ты говорил с Расселом об Эл. Такой физиономии я дано у него не видал. Сначала Игорь, теперь Курк. Странно, что я остался в стороне. А вот Оленьку не трогай, она девушка чувствительная. И Алика тоже. Мне показалось или ты собираешься Эл искать? Скрытничать бесполезно, — заявил он.

— Какие же вы все опытные, научил на свою голову. От вас не скроешься. Да, мне стало интересно. Скрывать не буду. Однако о поисках и речи быть не может. Затея безумная, я за нее не возьмусь. В мой договор с Галактисом такие действия не входят. Просто мне стало очень интересно, что за человек была ваша Эл, — Амадей говорил непринужденно, словно обсуждал обычное дело.

Дмитрий посмотрел на него устало и сурово.

— Я знал, что ты не будешь ее искать. Сейчас это бесполезное занятие.

— Не ты ли утверждал, и не вчера ли, что встретишься с ней?

— И сейчас утверждаю. Я знаю, что мы встретимся.

— Откуда?

— Чутье. — Дмитрий слабо улыбнулся. — Как объяснять такое словами? Оно либо есть, либо нет. Про ваши общие интересы с Курком не сложно было узнать. Спасибо, что не стал лукавить.

— Хочешь высказаться? — предположил Амадей.

— Хочу.

Амадей указал ему, где сесть. Дмитрий отказался. Он прошел к окну и стал смотреть в темноту. Амадей подумал, что такой же мрак, должно быть, существует у него в душе. Дмитрий оставлял у него впечатление мрачной натуры. Амадей был уже согласен с Расселом, Дмитрий оказался самым сложным человеком среди молодых людей. Задиристый характер и легкость в общении были своего рода защитой внутреннего мира от посягательств посторонних. Их общение касалось только совместной работы, если Амадей пробовал говорить по душам, Дмитрий переводил разговор в шутливое русло. Он обозначил для себя определенную границу, за которую Амадею до сих пор не удалось проникнуть. Он не стал говорить с пилотом о капитане только потому, что был не уверен, что Дмитрий захочет с ним делиться. Сегодня он пришел сам. Чутье. Как не поверить ему. Амадей был готов пожертвовать сном, чтобы услышать версию их отношений.

— Трудно без нее? — спросил Амадей.

— Привык, — ответил Дмитрий. — Она всегда меня журила, что я живу по инерции, что не принимаю сам решений, иду на поводу у обстоятельств. Она была главным обстоятельством, которое заставляло маня сдвинуться с места, и начать действовать. Сейчас не иначе.

— Ты недооцениваешь себя. Ты герой в глазах соплеменников и близких.

Амадей хитро посмотрел на него. Дмитрий ответил насмешкой.

— Я герой оттого, что другого выхода не нашел. Это геройство от безысходности — я погибнуть хотел, но не просто попасть под удар — это глупо. Я хотел в бою умереть, там, где предел возможностей, где моих сил не хватит. Я искал смерти, а она убегала от меня. Я стал тем, что есть.

— Ты веришь во встречу, а что будет, когда вы встретитесь? — спросил Амадей.

— Я так далеко не загадываю. Я говорил, что буду ее искать, не теперь, потом, главным образом, потому, что я знаю причину. Эл добровольно оказалась по другую сторону. Тут мы с Расселом сходимся, но он думает, что Эл сделала глупость, а я уверен, она почувствовала силу и право сцепиться с этим гадом. Она ушла добровольно. А однажды, может быть, я вытащу ее оттуда.

— Я не знаю никого, кто совершенно добровольно отправился к Нейбо. Даже среди его союзников таких нет. И никого не знаю, кто по собственной воле, живым ушел от него, — говорил Амадей, надеясь спровоцировать Дмитрия на большую откровенность. — Ты же видишь, что мы вывозим.

Пилот слегка улыбнулся и промолчал. Амадей осознал, что для Дмитрия история выглядит в ином свете.

— Ты думаешь, что у нее получиться? — осторожно задал вопрос Амадей.

Дмитрий хмыкнул в ответ. Ничего не ответил, обвел комнату взглядом. Молчал, молчал. Потом закрыл глаза.

— Не знаю. Просто хочу верить.

— Позволь спросить? — вкрадчиво проговорил Амадей. — Возможно, я касаюсь чего-то личного, извини, можешь не отвечать. Если ты знал, тогда почему твои действия после ее исчезновения напоминают бойню? Ты же мстил.

Дмитрий поднял тяжелые веки и его черные очи, как две иглы впились в Амадея. Тот слабо улыбнулся.

— Не злись. Я совсем не осуждаю тебя, — мягко проговорил он. — Мне когда-то потребовалось много лет, чтобы избавиться от переживаний подобных тем, что сейчас живут в твоей душе. Мне пришлось все потерять.

Амадей не договорил, задумался. Дмитрий напряженно смотрел на него. Таким Амадея он еще не видел. Он показывал им не больше того, что они имели право видеть. Подозрение, что Амадей много старше, чем он выглядит, закралось у Дмитрия уже давно. Уж очень большой опыт. За несколько лет такими познаниями не обзаведешься. Это тело — форма, он, наверное, старше Рассела. Сейчас, когда он так странно смотрел на него, точнее сквозь него, Дмитрий представил себе его древним старцем. Взгляд мудреца. Дмитрий отвел глаза в сторону и тяжело вздохнул. Он сам пришел сюда для разговора, значит, нужно отвечать на вопросы.

— Я сердцем не был готов принять ее исчезновение, умом понял, а душа не могла смириться, — ответил он на вопрос Амадея. — Уж так устроен человек, все думаешь: "Ну, случиться. Не сейчас. Потом. Когда-нибудь". Потом — бах, как все скоро. Становится больно. Мне и сейчас больно. Мне, порой, кажется, что я чувствую, что с ней происходит. Жуткое что-то. А я друг и рядом меня нет. Глупо. По-детски. Только меня злит, что она не взяла меня с собой. Да, я мстил, даже рефлексом обзавелся, как вижу пиратское судно, так и хочется долбануть по нему. Я даже промахиваться перестал.

Несколько фраз и все сжатое сдавленное, запрятанное в потайные уголки души прошлое вырвалось наружу.

— Не будет мне покоя пока Элька, где-то там. Я мстил. Я мстил, потому что моя душа не могла смириться с тем, что она ушла, — его голос дрогнул, он проглотил комок.

Дмитрий отвернулся к окну, оперся руками об огромный подоконник, наклонил голову.

Амадей молчал, тер подбородок, с жалостью смотреть на него. В этом парне была большая сила, он чувствовал, он понимал. Он, пожалуй, единственный человек из всех, кто безоговорочно верит в своего потерянного друга. Понимает ли он, что сейчас мало, кто верит в возвращение капитана. Остальные уже пытались уговорить себя, что их капитан мертва. А те, кто ее послали, уверились в провале своего замысла. Для них она — потерянный шанс. Дмитрий живет верой. Эта девушка незримо стоит рядом с ним. Амадею еще было трудно найти корни этой связи, смысл этой тайной привязанности. Не любовь, определенно не любовь. Амадей уже знал об отношениях нынешнего капитана и этой Эл. Амадей не видел, чтобы Дмитрий выказывал хоть какую-то ревность. Здесь было другое.

— Сядь, — попросил Амадей и указал на сидение у окна. Дмитрий подчинился. — Скажи, как давно ты это чувствуешь? Я имею в виду связь с вашим капитаном.

Дмитрий усмехнулся.

— Насколько могу припомнить, — задумчиво и тихо сказал Дмитрий, потом по-детски улыбнулся пришедшему воспоминанию, — мы даже коленки в детстве одновременно разбивали. Эл в одном конце двора, а я в другом. И летаем мы почти одинаково. Точнее летали. Я часто видел полет как она, я проверял, копался в ее картах полета. Я иногда чувствовал, что она будет делать, чувствовал, когда ей плохо. Она тоже меня чувствовала. Иногда. Все было непостоянно и спонтанно. Жаль, что мы не задумывались, не понимали цену этих свойств. Следовало бы практиковаться, теперь я бы знал, где она, что с ней. Люди так могут. Теперь я знаю. Мы не тому учились.

— Извини. Извини, что заставил вспомнить, — попросил прощения Амадей.

Дмитрий посмотрел на него. Лицо наставника было напряженное, оно сразу точно постарело вдвое, и глаза совсем не молодого человека. Амадей по-прежнему смотрел сквозь него или глубоко внутрь его. Он что-то видел. Всего мгновение. Амадей поднял брови, скосился.

— Ты сирота? — спросил он вдруг.

— Да. Родители погибли, а бабушка умерла от старости, — подтвердил Дмитрий. — Откуда ты узнал?

Амадей приложил палец к губам.

— Никто не знает и хорошо, — сказал он уже с улыбкой. — Вы что-то вроде сестры и брата. Эл тебя чувствует?

— Она не говорила. Это я находил ее. Она даже кличку мне дала "Лисий хвост". — Дмитрий что-то вспомнил и опять улыбнулся. — Было. Даже не один раз, когда она прямо-таки в самую нужную минуту рядом оказывалась. Правда, не только рядом со мной. Еще когда мы спасателями служили. Я разбился. Ошибся при переброске и угодил прямиком в борт крейсера. Очнулся в госпитале. Эл рядом. Я и не знал, что она вернулась. Улетал, она еще на планете оставалась. Спрашиваю: "Ты откуда?" А она словно в шутку: "Приснилось, что ты носом крейсер протаранил". Ребята на корабле были, еще не знали, что я в борт угодил, а она узнала.

— И ты чувствуешь, что она жива? — со всей серьезностью спросил Амадей.

— Она жива. Она может быть другой, но жива. Фактов нет.

— Чувства и интуиция — тоже факты, — уверенно сказал Амадей. — Позволь спросить, а что ты делать будешь, когда война кончится?

— У-у-у, — прогудел Дмитрий. — Я так далеко не загадываю. Дожить бы до завтра. Я так привык. Для меня каждый вылет словно последний. Чтобы не жалеть и не оглядываться.

— Сурово. И все-таки, если помечтать. Чем займешься?

— Да честное слово, не знаю. Там видно будет.

— И все-таки.

— Ну, что пристал. Не знаю.

— Или не хочешь признаваться. Не верю, что ты живешь одним днем.

Дмитрий снова вздохнул.

— Будет зависеть оттого, найдется ли Эл, — ответил Дмитрий неохотно.

Ему совсем не хотелось откровенничать с Амадеем на эту тему. Он же не просто так выспрашивает про капитана. Дмитрий думал, как бы не сказать лишнего, мало ли что задумал их наставник. Дмитрий кожей чувствовал угрозу.

— Ты же не из любопытства спрашиваешь? — намекнул Дмитрий.

— Нет, — честно признался Амадей. — Продолжай. Какие варианты?

— Почему это я должен посвящать тебя в свои планы, — фыркнул Дмитрий.

— Потому что мне не безразлично твое будущее, — признался Амадей. — Не только твое. Ваше общее будущее.

Дмитрий насупился и молчал. Амадей смирился с тем, что парень не станет откровенничать, но Дмитрий вдруг сказал:

— Нужно помочь Эл отыскать концы, помочь разобраться, кто она такая.

— Даже так! А ты ей для этого нужен?

— Элька умная. Докопается. Просто я ей не позволю без меня впутываться в дрянные истории вроде этой. Есть у нее свойство находиться там, где беда. Остановить не смогу, буду помогать. Я буду рядом.

Изумление отразилось на лице Амадея.

— Да-а-а, — протянул он. — Серьезно.

Он подошел к Дмитрию, положил руку на плечо, склонился и посмотрел пристально.

— А если она не вернется? — спросил он.

Дмитрий посмотрел из-под темных бровей.

— Не жить тому, кто ее убьет, — так же уверенно сказал он. Глаза его расширились, лицо стало грозным, в нем появилось нечто демоническое, он заговорил сквозь зубы. — Из любой тьмы достану. Убью. Если сам погибну, все равно найду.

Амадей смотрел, не отрываясь, потом отрицательно замотал головой.

— Так нельзя. Месть — черное дело. Она душу растлевает. Что же ты с собой делаешь? Прекрати так думать. Нельзя так. Нельзя так, Дмитрий. Остановись... Остановись.

— Тогда ни слова больше о том, что она мертва! — грозно выкрикнул Дмитрий.

Парень так посмотрел, что мороз прошел по коже. Амадей сильно вдавил его в сидение.

— Тихо. Ну, что ты кричишь. Тихо. Мальчишка! Кровь кипит по молодости? Давай убивай дальше. Я тебя даже отпущу, если пожелаешь. Только что тебе с этого? Ради друга, ради любимого человека достойные дела надо творить, а не убийство! Она жизнь пожелала отдать ради того, чтобы другие жили, а ты ее память на что размениваешь! Как ты в глаза ей посмотришь, если она вернется! Дело твое — жизнь хранить, а не отнимать ее. У тебя же есть эта сила. Проснись же ты, Дмитрий!

Амадей сильно тряхнул пилота.

— Да прав ты! Прав! Знаю! Понял уже! Бывает, находит на меня, — прокричал Дмитрий. — Извиняюсь. Времени мало прошло. Я еще не научился думать по-другому. Научусь.

Он высвободился из рук Амадея, встал, так, что они оказались лицом к лицу. Гнев исчез с лица пилота, на нем снова появилась боль. Амадей ткнул его пальцем в лоб.

— Упрямец. Цены тебе нет. Такие способности так просто не даются. Бросить бы тебе твое пилотирование и научиться людей чувствовать и не только. Ты же прирожденный... — Амадей осекся и не договорил. — Дам тебе несколько уроков, когда время будет.

— Прирожденный кто? — заинтересовался Дмитрий.

— Рано тебе еще знать. Задачи у тебя сейчас другие.

— Если о ней что-нибудь узнаешь, намекни хоть словом.

Амадей не ответил.

— Пожалуйста, Амадей.

— Не обещаю.

— Проси, что хочешь, — предложил Дмитрий.

Во взгляде Амадея мгновенно загорелся интерес.

— Хорошо. Как она перемещалась во времени?

— А этого я как раз не знаю, — хихикнул Дмитрий. — Алик пробовал изучить — не вышло. Что-нибудь другое проси.

— Есть пожелание. Подумай о своем будущем, каким ты его увидишь, таким оно и может быть в последствии. А о нашем разговоре друзьям своим — ни слова.

— Я не скажу, — пообещал Дмитрий. — Рассел, наверное, тебе свою точку зрения об Эл рассказал, а может, и архивом поделился. Так вот, Курк — скептик и рационалист закоренелый. Рассел ее порывы и поступки не всегда понимал верно, сам не однажды признавался. Они слишком разные. Такая же разница как между теоретиком и практиком.

Дмитрий уже собирался уходить, как вдруг Амадей сказал:

— Есть еще вариант. А если она не справиться, и они сделают из нее союзника?

Амадей снова увидел ярость в глазах молодого человека.

— На все случаи есть свои средства. Там видно будет, — пробасил он.

Дмитрий поторопился уйти, не хотел продолжать разговор.

Амадей покачал головой.

— Жива, значит. Гляди, пилот. Вера горами движет. Как бы тебе носом к носу с ней не столкнуться. А голова с сердцем у тебя в разладе.

Амадей устало прошелся по комнате, заглянул в окно, где слабо занимался рассвет, потом сел в огромное кресло. Он закрыл глаза.

— Да, капитан Эл, с друзьями вам очень повезло. Пожалуй, пилот прав, она, скорее всего, жива. Может быть, и нет. Рассел против поисков. Дмитрий чует, что рано. Оленька,... ей с пиратами лишний раз встречаться — мука. Игорь. Игорь успокаивается, рассудительный и осторожный молодой человек. Он не ринется ее искать. Алик остался. Нужно всерьез поручить ему дела, ответственность за друзей и за всю работу. Страшновато их одних отпускать, но когда-то придется. Хорошо работают, жаль их будет возвращать в Галактис. Капитан Эл, ваши друзья для меня — находка, а ваша новая компания вам не так приятна. Правда? Что же Нейбо с вами сделал? Что использует? Скачки во времени? Исключено. О них ничего и нигде. По старой схеме он заглушит прошлое сознание, это отрежет вас от воспоминаний, и ваше свойство будет забыто. Вы умеете вспоминать, капитан Эл? Умеете. А что появиться? Талантов-то у вас не мало. Разведка? Полеты? Мелковато. Трансформация? Пожалуй. Нет. Нейбо не даст превращаться ей в других существ, она может сбежать. Трансформация — важное свойство. Где же он ее использует? Уже использует. Такой бугор на ровном месте не спрячешь. Искать капитана Эл, значит, бросить вызов Нейбо. Искать, но осторожно.

Глава 15 Будни

Больше полугода их жизнь текла в новом ритме. Однажды, во время раннего утреннего завтрака речь опять зашла о проданном крейсере. Амадей просто спросил у Игоря:

— Нет ли известий о продаже генератора?

Игорь ответил отрицательно. Разговор тут же перетек в русло воспоминаний.

— И все же мне не все понятно. Я не разбираюсь в технологиях, — говорил Рассел, — генератор остался у пиратов, тогда в сводках должны появиться данные о его использовании.

— Данных нет, — ответил Игорь на еще не заданный вопрос.

— Тогда зачем его оставлять? — Рассел посмотрел на Амадея.

— У этой истории много загадок, — ответил Амадей и смачно откусил кусочек аппетитного яства. Он жевал и хитро смотрел на сотрапезников, которые ожидали продолжения и к еде не притрагивались. — Особенно по части продавца. Эта сделка достойна стать примером небывалой аферы, автор которой остался до сих пор неизвестным. Вы понимаете, торговый этикет — вещь ужасно путанная. Вот этот некто и воспользовался всем арсеналом путаных ходов, чтобы остаться незамеченным. Найдены только некоторые из многих посредников. Почти все они исчезли, не ошибусь если скажу, что мертвы.

— Зато покупатель известен — Галактис, — уверенно заявил Игорь. — Они купили все до последнего осколка, даже обшивку.

— Ты проверил, — Амадей погрозил ему пальцем. — Я же просил.

— Я не мог смириться с мыслью, что пиратам что-то досталось. Я проверил все сделки и проверяю до сих пор. И я буду знать, если всплывет генератор. Буду знать, — гордо заявил Игорь. — Я больше скажу. После этой сделки образовалось восемь новых колоний. Одна или несколько могут быть организованы на эти средства. Я не прав?

— Ты умен, но не переусердствуй. Опасно, — снова погрозил Амадей. — Все же кто-то оставил генератор себе. — Амадей сделал ударение на последнем слове и ткнул пальцем в стол. — Кто-то тоже следит за событиями. И до сих пор этот кто-то себя не обнаружил.

— Вот что самое поразительное, — воскликнул Игорь. — Генератор излучает. Постоянно. Его нельзя спрятать. Его уничтожили, я уверен, направили на какую-нибудь звезду.

— Вы ликуете, а на лицо измена, — вмешался Алик. — Продавец досконально знал крейсер. И знал ему цену. Представьте, что это мог быть спасатель? Наш с вами бывший коллега и не малого ранга. Грамотный негодяй.

— У-у-у, капитан, ты не прав, — запротестовал Рассел. — Он продал крейсер владельцам — Галактису, почти сто процентов. И он рисковал и рискует, потому что его будут вычислять. Сколько веревочка не вейся, а цепочка сделок приведет к тем, кто продавал. Его найдут, только нужно время.

— Сразу видно, не знаешь ты поговорок, — усмехнулся жующий Дмитрий. — Сколько веревочка не вейся, а кончик найдется.

— Не важно, — отмахнулся Рассел. — Суть не меняется. Крейсер вернули в Галактис, пусть без генератора. И все сделки прошли мимо Нейбо. Исторический парадокс. Так что в его список можно добавить еще врагов.

Амадей вздохнул и перестал жевать. Он осмотрел всех. Ольга поймала его взгляд, и на ее лице возник немой вопрос.

— Стоп-стоп, — громко сказал Амадей. — Мы увлеклись. Завтрак не время для разрешения таких вопросов. И это вредно для пищеварения. Напоминаю, вы не имели и не имеете к этому отношения.

После завтрака все расходились по местам. Амадей и Рассел шли вместе.

— Ты прекратил разговор, — заметил Рассел, — что делаешь редко. Игорь не остановится.

— Пусть работает. Хотя он не прав. Генератор цел. Вещи такого рода могут быть рычагом воздействия и гарантией жизни владельца.

— Ты не первый раз намекаешь, что продавец был один.

— Продавцов было тысячи, но они не понимали, чем владеют. А некто сидел в центре и руководил. Среди них был один, кто обставил самого Нейбо. Дорого бы я дал, чтобы узнать.

— Кто-то обставил непревзойденного злодея? Нет. Эту версию я подвергаю сомнению.

— Запомни, Рассел, не бывает абсолютно всесильных злодеев. Нейбо невсесилен. Он делает ошибки и последнее время уже нередко. Тот, кто продал крейсер, бросил ему вызов, накануне начала нового витка войны. После сделки Нейбо оставил флот под командованием своего совета, и проиграл два сражения при явном преимуществе. Он бросился искать продавца, забыв о войне. Даже если это совпадение, то очень удачное для Галактиса. Если не ошибаюсь, к тому времени разрешилась дилемма о способе уничтожения нового штурмовика. К одному из средних техников вдруг попали данные о возможности атаки таких судов. Автор идеи остался неизвестным, но баланс в войне все же возник. Наш фантом себя проявит. Пока генератор у него, он имеет рычаг воздействия и на Нейбо, и на Галактис. Посмотрим, сколько он продержится, пока его обнаружат.

— Амадей, ты знаешь такие вещи? — покачал головой Рассел.

— У меня свои каналы.

— Ты меня удивляешь.

— Привычка, — засмеялся Амадей. — Я опять исчезну надолго. Присмотри за ними. Не хочешь ли ты поработать вместо Алика — разведчиком?

— А чем он займется?

— Пилотированием. Мне нужен Дмитрий.

— Младший братец втерся к тебе в доверие?

— Он умеет то, что мне нужно и держит язык за зубами. Я чувствую себя увереннее, когда он прикрывает мою спину.

— Они хоть и друзья, но немного ревнуют. Ты не говоришь, чем занимаешься.

— Вам знать не нужно.

Рассел кивнул. После разговора Амадей забрал Дмитрия, простился только с Ольгой, и они улетели.

Они посетили пять пиратских баз, где Амадей задерживался ненадолго. В последнем пункте он вышел из кабины, потом вернулся с защитным костюмом и подобием плаща.

— Надевай, пойдешь со мной, — сказал он.

Дмитрий изобразил удивление. Подчинился и начал спешно одеваться.

— Чтобы ты не увидел, — продолжил Амадей, — держи себя в руках и не отходи от меня дальше, чем на полметра. Можешь пугаться, только не злись. Если нас схватят, активируй взрывное устройство в костюме. Никто не позволит взорвать базу, поэтому нас отпустят, тогда потребуется вся твоя сноровка, чтобы удрать.

Дмитрий кивнул и опустил фильтр на шлеме. Амадей закутал его в плащ, и они вышли из корабля. Так они шагали плечом к плечу. Амадей покосился на Дмитрия, тот шел без напряжения своим обычным шагом, фильтр шлема искажал его внешность. Амадей начал его сканировать. А выдержка-то у парня крепкая. Дмитрий не нервничал. Тело его было расслаблено, притяжение и другие параметры на этой базе хорошо подходили человеку, он не чувствовал дискомфорта ни физического, ни эмоционального. Они проходили мимо чужих кораблей, мимо сновали другие существа, Дмитрий про себя идентифицировал их, Амадей навел его на человекоподобное существо, пилот только осмотрел его без видимого волнения. Амадей наблюдал и довольно улыбался. Они зашли в огромное здание, переместились в другое место, пока не вышли на нужную платформу. Там стояла одна единственная темно-синяя фигура.

Амадей изобразил причудливое приветствие. Дмитрий только поклонился.

— Вы точны, — произнес неприятным голосом синий.

— Всегда, — гордо ответил Амадей.

— Мне сообщили, вы можете сделать мне предложение? Вы мне можете предложить? Что?

— Я знаю, кому продан крейсер.

— Неужели? Что хочешь?

— Пару непеределанных пленных. С этой базы.

— Только пару? Мало просишь.

— Потому и прошу мало, что если не я, придет другой.

— Кому ты служишь?

— Я независимый торговец.

— Так не бывает. Каждый кому-то служит. Ты добавишь информацию, как узнал покупателя и кто он. Взамен получишь корабль и пленных.

— Я знаю продавца, остальное здесь. Даже больше.

Амадей добыл из складок своего костюма кристалл и положил на куб в углу комнаты.

— Кристалл настоящий, — согласился синий.

Амадей замер с вытянутой рукой, через мгновение на ладони у него возник такой же кристалл. Амадей отдал его Дмитрию и остался стоять. Синяя фигура двинулась к кубу, вытянуло подобие руки, кристалл поднялся вверх и растаял.

— Ты смелый, но если ты будешь попадаться мне впредь, пощады не будет. Мои территории не для обманщиков, — с угрозой сказал синий. — Я могу передумать до того, как ты улетишь. Поторопись.

Амадей послушно удалился, подтолкнув Дмитрия вперед. Дмитрий запомнил дорогу и собирался идти к своему кораблю, но Амадей грубо потащил его в другом направлении. Полпути они бежали.

Улетали на другом корабле, который Амадей безошибочно нашел. Дмитрий быстро разобрался в пилотировании, и они спешно покинули это место.

Амадей заставил пилота лететь к необитаемой планете, они сели. Амадей молчал, потом устало стянул с себя шлем. Он набрал воздуха в грудь и задержал дыхание. На его щеках играл яркий румянец, он посмотрел на Дмитрия и выдохнул:

— Фуф! Как заново родился!

Дмитрий тоже снял шлем, повертел головой, расслабляя шею.

— Мне показалось или речь шла о крейсере? — спросил он.

— Не показалось.

— И ты выдал ему покупателя?! Галактис? Не мое дело, но...

— Раз уж я взял тебя, то ты достоин знать правду. Я получил сообщение с угрозой. Мне дали ясно понять, что наводить справки о продаже крейсера — не мое дело.

— Ты затеял утренний разговор и забрал данные у Игоря, чтобы отдать их пиратам? Полугодовой труд? Да кто ты после этого?! — возмутился Дмитрий.

— Я торговец. Пока меня лишь предупредили, в следующий раз — убьют. Недавно я мог лишиться жизни, за кусок кристалла, а получил корабль. Тот, кого ты видел, дал понять, что я должен отдать ему информацию и, во имя собственной безопасности, забыть о крейсере. Какое великодушие! Я ждал кого угодно, но не его лично. Этот синий никого тебе не напомнил?

— Нет.

— Как сильно он отличался от твоих представлений. Это Нейбо, мой мальчик. Ты видел Нейбо.

— А-а?! Ко-го?!! — Дмитрий завертелся и запрыгал, как ошпаренный.

— Ха-ха-ха! — не выдержал Амадей. Он колотил себя по колену и заливисто смеялся каждый раз, когда поднимал глаза на молодого человека.

Пилот метался, хватал все, что попадало под руку.

— А-а! — периодически выкрикивал он, потому что ничего больше сказать не мог.

— Ты мечтал встретить его, — сквозь смех говорил Амадей. — Вот встретил. В двух шагах стоял. Я сам не знал, кто придет. Я знал, кто мне угрожает, тон выдал его. Такие просьбы стоит немедленно исполнять. Я полагал, придет кто-нибудь из свиты. Явился САМ. Век бы его не видать. Все было так неожиданно, что я не успел испугаться. Зато теперь я осознаю, откуда мы выбрались. У меня голова кружится. Я получил избыточную порцию адреналина. Давай не будем взлетать, пока я не успокоюсь. Меня трясет, как мальчишку. Все мои хранители! Сам Нейбо! Теперь он нас запомнил. Интересно, он слышал про пилота по кличке "Белая смерть"? Он отпустил нас, значит, не слышал, — шутил Амадей. — Я начинаю верить в твое везение. Не шутка — побеседовать с Нейбо и уйти. Ты не задумывался о карьере телохранителя?

— Зачем ты меня туда поволок?! Зачем? Зачем? Какой от меня был толк!

— Две бомбы лучше, чем одна. На нас по взрывателю, крепкий аргумент на переговорах. Заряд такой мощи, что снес бы половину той маленькой базы, а два соответственно всю базу. Для Нейбо маскирующий костюм не преграда. Он видел нас и взрыватели видел. Он знал. Ты бы сейчас снял костюм. Ты нервничаешь, не случилось бы плохого.

Дмитрий вскочил и стал лихорадочно и нервно стягивать костюм. Он освободился от него и замер за креслом пилота. Свой костюм Амадей снимать не стал. Он смотрел на молодого человека, изучал его лицо, оценивал состояние, самообладание изменило Димке. Затем, Амадей отвернулся и развалился в кресле.

— Да-а-а, — протянул он.

Им обоим нужно было прийти в себя. Амадей чувствовал, как спадает напряжение, как тело расслабляется, как успокаивается ум. Чем он лучше этого мальчишки, хотя старше в разы? У молодого человека явное преимущество — он не знает, что происходило. Амадею хотелось признаться, рассказать, как долго он искал, как шел к сегодняшней встрече. И Дмитрий у него в компаньонах не случайно. Перед ними мог быть не Нейбо, а двойник, наличие которого он стал подозревать. Амадей убеждал себя и в том, и в обратном. Он поместил в кристалл, кроме информации о покупателе, некоторую информацию о пленных, о поисках разведкой Галактиса капитана Эл и еще кое-что. Нейбо или тот, кто выдавал себя за него, не среагировал. Присутствие постороннего, да еще человека из окружения Эл, о котором Нейбо не мог не знать, не возымело действия. Настоящий Нейбо, скорее всего, не отпустил бы их. Дмитрию лучше о его настоящей роли наживки вообще не знать. Преследования не было. Уловка не дала результата. Но информация из кристалла не может не дать плоды.

Дмитрий сел в свое кресло, вид у него был рассеянный.

— Как впечатления? — спросил Амадей. — Извини. Я не мог тебе сказать. Я не знал, во-первых, а ты клялся его убить, во-вторых. Но свидание тебе было полезно. С виду он ничего особенного. Да? Но именно он всем и правит.

— Ты его видел раньше?

— Издали. Мельком. Лучше не попадать в поле его зрения. Сегодня мы оба нарушили это правило. Прости, но ты был мне нужен.

Дмитрий молча кивнул.

— Ты на столько мне доверяешь? — спросил он.

— Да.

— Спасибо. Хм. Лучше сказать Игорю, чтобы он не занимался крейсером.

— Ты не можешь сказать друзьям, что произошло. Клятву брать не стану. рассчитываю на твое благоразумие. Этот корабль очень кстати, ты пересядешь на наш, когда мы до него доберемся, продашь его и вернешься домой на другом.

— От этого тоже надо избавиться.

— Я позабочусь. Рад, что к тебе вернулась способность думать.

— Жизнь многогранна, нельзя быть готовым ко всему. Неожиданности освежают взгляд на мир. Мне словно по затылку стукнули, — признался пилот.

— Вот за что ты мне нравишься. — Амадей толкнул Дмитрия в плечо. — У тебя свежий взгляд на жизнь.

— И крепкая голова, — криво улыбаясь, добавил Дмитрий. — Удивительно. На вид он — ничего особенного — синее пятно на общем фоне. Серое кардинальство, как я заметил, часто связано с неприглядной внешностью.

— Не нужно о нем рассуждать, особенно в слух. Он может тебя слышать, — прервал пилота Амадей. — Я рад, что ты не рвешься его убивать.

— На фоне происшедшего, я бы выглядел глупо, — рассудил Дмитрий.

Амадею ответ понравился. Знак того, что парень поумнел, но надолго ли хватит его рассудка, если будет еще встреча, и Дмитрий уже будет знать, кто перед ним.

— Тогда, спасибо за помощь. Нам пора, — сказал Амадей.

* * *

Дмитрий и Игорь ремонтировали корабль. Последний рейс оказался неудачным. Купленных пленных у них отбили, спасло не просто димкино летное мастерство, а его нахальство. Он врезался в противника, чего никто не ожидал, чуть не убил экипаж, сильно повредил корабль, но от погони ушел.

Теперь они вдвоем решали судьбу их судна.

— Хлам, — авторитетно заявил Дмитрий и швырнул в мусор очередной непригодный блок. — Кое-что. Летать будет.

— Все здесь хлам, — согласился Игорь. — Предлагаю не рисковать. Будем летать на другом корабле.

— Я этот люблю, — пробормотал Дмитрий обиженно. — Я с ним сроднился.

И Дмитрий тяжело вздохнул.

— Я закажу такой же, — равнодушно сказал Игорь и пожал плечами.

— Не. Мы с Жужей так хорошо понимаем друг друга, — сетовал Дмитрий. — Она мне, как вторая кожа.

— С кем? С Жужей? Ты опять так зовешь корабль. Более благородного имени ты кораблю не придумал. Почему Жужа?

Дмитрий приложил ладонь к уху.

— Он когда в первый момент стартует, двигатель вот-вот запустится — жужжит чуть-чуть. Тихо так, — объяснил пилот.

— Где жужжит? Корабль?

— Да.

— Дим, ты себя слышишь? Как он может жужжать?

— Жужжит, — настаивал Дмитрий.

— Не придумывай. А ну-ка, пошли, проверим. Жужжит у него. У меня корабль жужжать не может.

Они стали спорить, Дмитрий бурно выражал свою убежденность. Оба ввалились в отсек управления. Дмитрий занял свое место. Игорь встал за его спиной.

— Запускай, — скомандовал он.

Дмитрий включил двигатель.

— О! Жужжит.

— А еще, — потребовал Игорь.

Дмитрий повторил манипуляцию несколько раз. Игорь согнал его с места и проверил сам.

— Не жуж-жит. Ничего здесь не жужжит. Ты придумал, — заявил Игорь. — Хватит меня морочить. Я сменю корабль.

— Он жужжит, — заявил Дмитрий.

— У меня музыкальный слух, а тебе слон по ушам прошел. Опять твои шутки. — Игорь отмахнулся.

— А я говорю, жужжит.

Игорь не выдержал и включил связь.

— Капитан, навести нас. Ольга и ты, если можешь. У пилота галлюцинации на почве любви к кораблю, — сказал Игорь.

— Я тебя извиняться заставлю, самым унизительным образом. Так и знай. — Дмитрий злорадно улыбнулся. — У меня галлюцинации. Я обижен. Я надуюсь на тебя, как лягуха на болоте.

Ольга и Алик пришли одновременно. Звук двигателя они слушали уже вчетвером.

— Я ничего не понимаю, — призналась Ольга. — Я даже не могу сказать, исправен ли он.

— Не исправен, — буркнул Дмитрий.

— Давай еще, — попросил Алик.

После нескольких испытаний он сказал:

— Не слышу ничего.

— Не жужжит, — подытожил Игорь.

— Нет. Жужжит, — не соглашался Дмитрий. — Жужжит.

— Какая разница! Кто-то слышит, кто-то нет. — Ольге было не понятно из-за чего спор.

— Это принципиально. Двигатель после боя был цел. Я вчера ему сделал профилактику. Если жужжит, значит, где-нибудь дефект, — пояснил Игорь. — И я должен найти его. Я отремонтирую этот корабль, продам и куплю другой. Он не должен жужжать.

— Продашь? Зачем? — Дмитрий возмутился еще больше.

— Он для наших нужд уже не годится, для нас нужна надежная вещь. Но летать может и будет, в более спокойной обстановке. Корабль нам нужен новый и крепкий. Дело решенное. Я отвечаю за технику и решение уже принято.

— Спор окончен, — подытожил Алик. — Дети малые. Игорь, делай как решил.

Дмитрий обиделся решительно на всех. Надулся. Отказался помогать Игорю в ремонте, капризничал и ворчал. "Жужу" обменяли на другой корабль. Чтобы смягчить вражду Игорь подобрал подобное судно. Потом пришлось уговаривать Димку полетать на нем. Он сел за управление, включил двигатель, и тут его лицо озарилось улыбкой.

— Жужжит. — Сказал он довольным тоном. — Жужжа-два.

Затем последовала очередная серия препирательств. Игорь и Дмитрий поссорились окончательно.

— Что вы как дети! — Алик готов был за голову хвататься. — Через три дня рейс, а вы ведете себя, как шестилетки! Прекратите!

— Все равно жужжит, — с азартом и издевкой говорил Дмитрий.

Через пять минут он оказался на медицинском обследовании. Алик привел его силой. Он потребовал у Ольги проверить Димкин слух.

— Так и знай, бурундук полосатый, если это опять розыгрыш, я с тобой разговаривать, кроме крайней надобности, не буду, — очень серьезно сказал капитан.

Ольга осмотрела пациента.

— Здоров я, — сказал Дмитрий.

— Дим, повернись, — попросила Ольга и прицепила несколько контрольных датчиков к голове пилота. — Я все выясню.

Она проверяла нервную систему, когда Дмитрий сообщил:

— Он действительно жужжит. Хочешь помочь. Поверь мне.

— Я вам верю, пациент, — нежно сказала Ольга. — Слушай внимательно. Простой тест все решит.

Алик ждал результаты исследований за дверью. Первый вышел Дмитрий, посмотрел недобрым взглядом, поджал губы.

— Жужжит, — буркнул он и ушел.

Появилась Ольга, она улыбалась.

— Могу я проверить корабль своим методом? — спросила она.

— Как ты себе это представляешь? — спросил Алик.

— Корабль наполовину состоит из биологического материала. Есть готовая схема корабля, то есть, исходная матрица. Я проведу анализ своими датчиками и найду, что жужжит.

— Значит, жужжит?

— Я сделала тест. Он не врет. Осталось найти, что жужжит.

— Скорее Игорь найдет. Инженер все же.

— Я хоть и врач, но и в технике немного разбираюсь.

Она нацепила на пояс свои хитрые приборчики, которыми проверяла товар, и они пошли к кораблю. Алик сидел за управлением, а Ольга ставила свои опыты. Наконец, она опустилась в штурманское кресло, улыбка не сходила с ее лица.

— Жужжит, — сказала она и засмеялась. — Бедный Игорь. Ему придется просить прощения. У Димки слуховая гиперчувствительность. Он слышит первый момент пуска двигателя. Частота выше, чем может слышать ухо простого человека. Гораздо выше.

— Это болезнь? — насторожился Алик.

— Нет. Он здоров. У него развиваются способности. Мы удивлялись, как он чуток. У Эл было нечто подобное, она различала звуки двигателей, она определяла типы земных кораблей. У нее было чутье на опасность, это чувство порождает определенный тип вибраций. Дмитрий обладает подобной способностью. Для пилота важна не только зрительная информация, но и звуки. Мозг работает определенным образом. Вот и все. Мы не слышим, а у него жужжит. У Димки мозг развит лучше, чем у любого из нас.

Алик поднял брови.

— Да неужели? — усмехнулся он. В тоне капитана была ирония. — Тогда он использует его не по назначению. Одари природа Димку хоть сотней талантов, он не стал бы их развивать, слишком ленив.

— Алик. — Ольга укоризненно посмотрела на капитана. — Димка чуткий и умный, он руководствуется умом меньше, чем чувствованием. У нашего друга нет амбиций, карьеризма, потребности командовать другими. Он не выставляется, а порой и вовсе выглядит, как клоун. Да, он делает все только по крайней необходимости. Отлично делает. Но припомни, как пилоты стремились под его командование. Отношения в его группе шаляй-валяй, а в бою — они лучшие. Он себя афишировал только, чтобы умереть. "Белая смерть". Он был заметен, рядом с ним опасно, но люди липли к нему и верили ему. Рядом с ним выживали. Вспомни Шит-14. Те, кто уцелел, пошли за ним, он вывел их из боя. А сотни других вылетов? Димка бывает суров и жесток, и шуточки его не всегда добрые, но ему все прощали, мы в том числе. Он обаятельный, его любят за что-то. Благодаря своим способностям Димка воздействует на людей. Он чувствует к кому и как относиться. Он пускает в ход свои чары, не придавая этому большого значения, но безошибочно находит, что нужно другому человеку, потому что чувствует. Я могу утверждать — испытала на себе. А Ника? Она первая сказала, что он — непрост, и, не смотря на сложные отношения, она признала его превосходство. Она демонстрировала свои способности на всех, кроме него.

— А причем тут слух? — удивился Алик.

— Расширение полосы восприятия — это всегда расширение сознания, а значит, новые возможности. Грубо говоря, в этом — смысл совершенствования, то есть эволюции. Придет время. Война закончится. И он нас еще удивит. Еще неизвестно, какое жужжание он еще слышит. Он просто не понимает, какие двери может открыть.

— Не говори ему, а то зазнается, — предостерег Алик.

— Уж не завидуешь ли ты? — поинтересовалась Ольга.

— У меня своих аномалий хватает. — Алик вдруг стал серьезным, сдала паузу. — Он третий.

— В смысле?

— Сначала Эл, потом я, Дмитрий — третий. Ты можешь провести тот же анализ, что делал Лондер.

— Я делала. Я подумала так же, как ты сейчас. Он нормальный человек.

— Может быть, с ним еще не случилось главного, что повернуло бы его жизнь? — предположил Алик.

— А что ты для себя считаешь точкой поворота?

— Случай на Плутоне, когда я едва не умер. Я видел и слышал, мне было страшно, вспомнить не могу почему. Я не придавал значения изменениям, но я их чувствовал. Первый приступ произошел через полгода после клинической смерти.

— Дмитрий много раз мог умереть. Первый год вспомни. Я со счета сбилась, сколько раз он был у меня в клинике полумертвый, — сказала Ольга.

— Способности не развиваются, если о них не знать, — заметил Алик.

— Ты ищешь себе подобного? У Димки нет ни способности к быстрой регенерации тела, ни аномального состава крови, ни способности к мутациям. Он нормальный. Человек. Не забивай голову. Димка — это Димка, милое, зубастое, неповторимое чудо природы. Пойду, нужно к рейсу готовиться. Амадея до сих пор нет. Шестнадцатый рейс без него. Где он?

— Такая информация не для нас. Соскучилась?

Ольга кивнула.

— Пойду.

Ей не понравился его вопрос, она торопилась уйти.

Алик погладил подлокотники кресла.

— Да здравствует, Жужа два. Интересно, что скажет Амадей, узнав про наше чудо природы?

Алик подумал, что их наставник использует Димкино новоприобретение. Может быть, Амадей надоумит Дмитрия, заняться еще чем-то кроме пилотирования.

Для Алика Дмитрий был не просто младшим, а человеком, за которым надо присматривать. Капитан считал, что без контроля пилот может Бог знает что натворить. Так уж сложилось в их компании. Он был старше Эл, Эл старше Димки. Младший братец был опекаем ими. По детской привычке, Алик так к нему и относился. Он считал странным и глупым, что Дмитрий все время дурачиться. С самого начала, еще на Щите-14, он считал ошибкой назначение Дмитрия руководителем пилотажной группы. Эл настояла. А в итоге. Если бы он не помог Эл освоить новые приемы полета и не научил других, то они бы не были живы сейчас. Алик осознал, что пора пересматривать старые отношения. После истории с "Жужей" Дмитрий вырос в его глазах.

Глава 16 Гибель Амадея

Игорь вошел в кабину корабля. Дмитрий слушал музыку и покачивался в кресле в такт.

— Мы все-таки летим, — торжествующе сказал Игорь.

Вместо одобрительного восторга Дмитрий остался серьезным, перестал качаться и внимательно посмотрел на Игоря.

— Вы с ума сошли? — спросил он. — Если бы у меня был генератор, я бы не стал его продавать. Вы утратили здравый смысл.

Игорь опустил подбородок, посмотрел на друга сверху вниз.

— Это самое крупное дело. Этот генератор — огромная ценность. Мы должны его достать.

— Ты заколдовал Амадея? Как тебе удалось его уговорить?

Игорю стало обидно. Димка в ход операций никогда не вмешивался, он отлично выполнял свою работу и никаких замечаний не делал. Может быть, сегодня у него плохое настроение?

— Я его не уговаривал. Мы посоветовались всей командой.

— У нас нет Рассела. Амадей останется без прикрытия. Я и Рассел были бы против, — возразил Дмитрий.

— Да, что с тобой?

— Мы не занимаемся подобными покупками. С чего вдруг?

— Тебя не очень интересовало раньше, что мы покупаем.

— Ошибаешься. Я ничего не говорил, потому что все и так ясно. Теперь не понимаю. Объясни, зачем именно нам покупать этот генератор? Это риск. Владеть им — огромный риск. Мы на эти средства с десяток живых выудим.

— С десяток? Димон, ты совсем не разбираешься в ценах. Не десяток, а толпу.

— Вот и вытаскивали бы толпу, — упрямо сказал Дмитрий. — Ольгу не возьму.

— Не ты капитан. Не ты решаешь. А она и не летит. Здесь остается, будет вести переговоры. Как раз Рассел подоспеет. Мы только туда и обратно. Быстро вернемся.

— У меня плохое предчувствие, — фыркнул Дмитрий.

Игорь всплеснул руками.

— Дим, я тебя не узнаю. Где твой азарт?

— Как речь зашла о крейсере, вам словно здравый смысл изменил. Эту авантюру провернул кто-то очень крупный, опытный, если не сам Нейбо. Мы не знаем. Кто проверял? Это он?

— Исключено. Попади к нему наш крейсер, он оставил бы его себе. Там технологии недоступные пиратам.

— Хоть бы не взлетела эта посудина. — Дмитрий стукнул по подлокотникам кресла.

— Снова исключено. Я проверял. Что ты артачишься, Димка? Твое дело летать.

Ответить Дмитрий не успел. Амадей и следом Алик вошли в кабину.

— Скоро вылетаем, — скомандовал Алик.

Он занял место рядом с Дмитрием, ввел координаты и погрузился в изучение какого-то астероида. Дмитрий в это время впился возмущенным и вопросительным взглядом в Амадея. Он сверлил его глазами, стараясь добиться реакции. Амадей понимал, почему пилот нервничает, успокаивающе похлопал Дмитрия по плечу.

— Смирись, — с неизменной улыбкой сказал он.

— Хорошее место они выбрали для встречи, — заговорил Алик, не отрываясь от атласа. — Удаленный район. Тяжелый астероид. Большой. Отсутствие атмосферы, большое притяжение. Там было очень давно мелкое поселение. Прямо на астероиде. Кто там мог выжить? Есть признаки рудника. Идеальное место для игры в прятки. Породы астероида приглушают большую полосу волн. Рельеф так изрезан, что без зондов мы не услышим друг друга на расстоянии ста метров. Никакого комфорта. Нам понадобятся костюмы с экранами, специальная платформа для посадки. Корабль сажать нельзя не взлетим. У нас нет такого оборудования, чтобы вести там переговоры. Амадей, тебе придется за руку здороваться с тем, кто придет на встречу. Звуковая волна пройдет с искажением. Мы останемся без связи. Наблюдение придется вести только глазами. Сейчас проверю возможности моего зрения... Ага. Возможность человеческого зрения метров пятьдесят. После такого полета нам потребуется врач. Может, Ольгу возьмем?

— Нет, — резко ответил Амадей. — Мы летим вчетвером. Алик, ты станешь нашими глазами. Спустишься тайком. Проведешь разведку. Слабая связь у нас все же будет. Но готовьтесь к худшему.

— Меня заметят, — сказал Алик. — Какой смысл, если я буду видим?

— Нужно чтобы заметили. Сядьте все.

Они образовали кружок.

— Я могу полететь один, — сказал Амадей. — Кто из вас не понимает, что мы ставим себя под удар, пусть сразу откажется. Наша задача не покупать генератор, а узнать, кто его продает. Даже если увидим посредника. Я уверен, что посредника не будет.

— Как же так?! — воскликнул Игорь. — Я с таким трудом вычислил эту встречу. Я разгадал их систему знаков. Я даже выудил у них примерную цену. Там не будет посредников. Я был уверен в покупке. Никто не станет рисковать или делиться информацией. Свидетель в таком деле все равно, что предатель.

— Я прав. Вы с ума сошли, — пробормотал Дмитрий. — Эти двое понятно. — Дмитрий кивнул в сторону Игоря и Алика. — Амадей, ты поддерживаешь эту идею? Не терпится увидеть смельчака? А если это сам Нейбо? Он нас убьет. Безумная затея.

— Что я слышу? Дмитрий. — Амадей одарил пилота широкой улыбкой. — Ты боишься Нейбо?

— Это он. — Дмитрий обвел всех требовательным взглядом.

— Успокойся. Не он, — заверил Игорь. — Манера действий не та.

— Не нагнетай обстановку, — добавил Алик.

— У нас хороший шанс узнать. Единственный. Я лет с десяток не имел такого крупного дела. Условия прежние. Никто никого не щадит. Личные чувства — в сторону. Это опасное дело. Повторяю, кто не уверен, может остаться. Возможно, сегодня нам удастся изменить ход истории, — торжественно проговорил Амадей.

Молодые люди посмотрели на него.

— Без меня вам там делать нечего, — бормотал Дмитрий и обернулся к Алику. — Дай глянуть, что за астероид.

— Других препятствий нет? — подытожил Алик.

— Вперед, — скомандовал Амадей.

* * *

Ас подлетел к астероиду, признаков жизни здесь не было. Капитан либо еще не прилетел, либо прячется. Ас склонился ко второй версии, последнее время он уже не сомневался, что капитан его опережает. Нейбо хорошо его вымуштровал.

С Асом прилетели двое — пилот и охранник для верности. Капитан не оставила указаний на счет посторонних, Ас сам решил, с кем ему лететь.

— Проклятое место, — проворчал пилот. — Хуже нет садиться в таком месте. Не взлетим. Тяжесть большая.

— Садись, — тоном угрозы сказал Ас.

Пилот не смел ослушаться.

Ас нашел место встречи, указанное капитаном.

— Видимость отвратительная, — сообщил пилот. — Могу сесть только на выступ.

— Посмей только! — рявкнул Ас. — Площадку ищи! Видно, не видно. Садись.

Ас высадился, почувствовал сильное притяжение. "Верно, пилот сказал, проклятое место", — подумал Ас. Он лишился на половину зрения и слуха, его мутило, и двигался он с трудом. За пределами корабля он уже не улавливал, что твориться внутри, а вдруг эти двое перетрусят и сбегут? На этот случай Ас припас еще корабль, который посадил здесь недавно. Ас уже неплохо ориентировался здесь, первое время на его Барселле было не лучше. Аса не пугала кромешная тьма и постоянный страх. Пространство тут было переполнено вибрациями, которые не способствовали успокоенности, поверхность астероида время от времени трескалась от внутреннего напряжения, слышались звуки похожие на вой. Для суеверных невежд — это место ужаса. Ас добрался до рудника, потом свернул к полуразрушенному пирсу, там он и нашел капитана. Она стояла на открытом месте, Ас только предположил, что это она, костюм не выдавал контуры тела, нельзя было понять, кто скрывается за ним. Она подала Асу условный знак, так он ее узнал.

— Ты опоздал. Они скоро будут здесь, — сказала она.

— Что? — Ас стоял далеко и не расслышал.

Она подошла.

— Они окажутся тут раньше. Ас, ты проверил, за тобой не следили? — спросила она.

— Что я могу сделать? Это место не способствует улучшению зрения.

— Они высадят разведку, — сказала она и указала направление. — Проверь.

— Откуда знаешь? — спросил Ас.

— На их месте сделала бы так же. Они сядут там. — Она указала в одну сторону, потом в другую. — Разведчик, скорее всего, будет там. Они предсказуемы. Их корабль слабоват. Они останутся висеть над поверхностью. Но здесь так все подстроено, что вариант — один. Их больше, чем нас. Не страшно. Здесь они потеряют половину своих возможностей и энергии.

— Я не один. Возьмем их в плен? — поинтересовался Ас.

— Зачем? — в ответ спросила она.

— Хороший материал. Они умны, если вычислили наш замысловатый ход и вышли на связь, и смелые, если явились сюда.

— Мне пленные не нужны. Как пленные они не интересны. Что мне с ними делать?

— Отдай мне. Я уж знаю, как с ними договориться.

— Давно никого не калечил? — в голосе капитана послышалась угроза. — Определи, где разведчик, в момент встречи они подойдут ближе к астероиду, я прослежу за их кораблем сама. Пройди туда, и ты увидишь их. Они тебя не заметят, здесь плохая видимость сверху. Ас, если мы провалимся, явятся незваные гости, или наши покупатели затеяли игру, у меня будет приказ — никого не убивать. Уходи. Не жди меня. Беги и все.

— Ты подозреваешь провал?

— Не исключаю. Тебя не должны видеть.

Ас спрятался в трещину пирса и дождался, когда гости зависли над поверхностью.

— Они действительно высадили разведчика. На таком расстоянии я не могу его контролировать. Здесь тяжело. А корабль у них быстрый. Я знаю, кому он принадлежит. — Ас простонал эту фразу. — Там такой материал!

— Я тоже знаю, чей это корабль. Держись от него подальше. Проследи за разведкой. Лично. Это живое существо, а не материал. Только попробуй что-нибудь сделать, — гневно бормотала она.

— Ты будешь проводить свою сделку в одиночку? Неосторожно. Это же генератор. Ты хорошо его прячешь? Где он? Я не нашел.

— Иди.

— Я пошлю кого-то из своих, следить. Хочу увидеть тебя в такой ситуации.

— Против их разведчика? Не стоит. Иди сам. Почувствуешь неладное — уводи своих помощников, улетайте.

— А ты?

— Иди, тебе сказано. Увязался за мной — слушайся. Прочь.

Ас отправился следить за разведчиком. Лазутчик виртуозно шел и полз между осколков камней и низких местных скал. Он обследовал периметр. Капитан права, опытный. Их противник получил свободу наблюдать за ними, у него определенно был маршрут. Он наверное вычислил места возможной посадки, туда он и идет. Что у него на уме? Аса он не замечал и не чувствовал. Значит, местный "климат" и ему не по вкусу. Ас не торопился подойти ближе. "Ловок двуногий. Мне бы такой трофей". — Размышлял Ас. Разведчик замер. Ас тоже. Он уловил слабый источник шума, отличный от местных завываний. Разведчик разговаривал с кораблем. Потом он продолжил путь, точно вышел к плато, где приземлился корабль капитана. Она выбрала удачный корабль, старую мощную машину, которая управляется примитивно — вручную. Верно, на то ей и конечности. Корабль стоял один, на маленьком пятачке. Разведчик обошел корабль, наткнулся на поле заграждения, его отбросило в сторону и ударило о камни. Пока он лежал неподвижно, Ас огляделся. "Он глуп, если подошел к кораблю. Корабль мог быть не пустым", — думал Ас. Разведчик поднялся и тут, произошло то, что удивило Аса. Он приблизился и медленно прошел сквозь поле. Ас смотрел, как он ходит вокруг, трогает обшивку. Что же это за существо, если адаптировалось к щиту корабля так быстро? Он очень основательно осматривал судно, из чего Ас сделал вывод, что конструкция корабля ему знакома. Простым осмотром разведчик не удовлетворился. К еще большему удивлению Аса, он смог открыть створку трапа и залез внутрь. Асу не понравилась его наглость. Он приблизился и затаился. Разведчик вышел из корабля нескоро, ничего не взял. Странно, что капитан не наставила внутри ловушек, не предполагала, что шпион запросто залезет внутрь. У Аса сработал рефлекс, возникла жажда узнать, к какому виду существ принадлежит разведчик, от предвкушения, даже слегка чувства обострились. Приказы капитана сразу были забыты, Ас подкрался на такое расстояние, что смог рассмотреть отражения нервных центров этого существа. Ас оглушил свою добычу и поволок к своему запасному кораблю, там он его осмотрит, не опасаясь быть замеченным. Разведчик мог погибнуть. Он украдет тело, и никто не докажет, что его забрал он. Так Ас и поступил.

Тем временем партнер по сделке уже приближался к капитану. Этого человека, она уже знала. Он оказался неосторожен в своих поисках. Но именно его попытки узнать о ней и привлекли внимание. Есть кто-то, кто ее ищет! Именно ее. Зачем торговцу телами сведения, за которые он рискует расстаться с жизнью? Он сделал вид, что ищет мертвеца с заданными параметрами, о чем немедля доложили Нейбо, и удача этого храбреца заключалась в том, что не настоящий Нейбо узнал первым. Торговец был осторожен и лично не появлялся на торговых базах, поскольку сам уже числился дорогой добычей. Выманить его на встречу было не сложно, генератор — такой куш, что никто не откажется. Он не знает, что в списке покупателей больше никого не было, никто кроме него о продаже генератора не был оповещен. Никакого генератора тут не было. Она просто хотела знать, кто и зачем ее ищет, ищет, потому что знает — кто она. Знает ответ на интересующий ее вопрос. Только личная встреча могла удовлетворить обе стороны. Как бы не сложилась ситуация, и чем бы не закончилась встреча, капитан Нейбо останется в выигрыше.

Они остановились напротив друг друга. Он мог скрыть внешность под плотной тканью, но остальное не скроешь. Он ожидал, он был спокоен. Он знал об опасности, о риске, которому подвергал себя и спутников, но он остался спокоен.

Амадей стоял напротив и рассматривал фигуру в сером, контур на экране его шлема не давал никакого представления о том, кто там внутри. Амадей не видел корабля, Алик никаких засад не нашел, только пустое судно. Он один? Такой поступок мог показаться безумным, но этот некто знал, зачем пришел.

— Нужная сумма на месте, — без всякого приветствия сообщил Амадей на самом распространенном наречии, какое знал.

В ответ молчание, словно партнер его не слышал. Амадей повторил фразу еще дважды на разных языках.

— Сделка отменяется, — произнес в ответ серый на языке колонии Амадея.

В таких случаях было принято не являться на сделку, а он здесь. Амадей почувствовал неладное.

Связь с кораблем была, только очень слабая, Амадей услышал, как его спутники из корабля зашипели в один голос: "Уходи. Уходи". Сообщив о разрыве договора, серая фигура не удалилась, осталась стоять. Амадей тоже не делал попыток уйти. Он держал паузу, игнорируя требования Игоря и Дмитрия вернуться. Амадей понял, что в паузе заключена некая интрига, интуиция его никогда не подводила. Он ждал, спокойно ждал развязки.

Тогда серый сделал то, чего Амадей не мог ожидать, он откинул капюшон своего костюма, поднял фильтр и показал Амадею свое лицо.

— Узнал? — прозвучал тихий вопрос. — Сделка состоится, но покупателем буду я.

— Эл. Точнее, капитан Эл, — борясь с приступом волнения, прошептал Амадей.

— Первый взнос сделан. Уймите ваших подчиненных, они очень шумят. Они не слышат вас. Подайте знак, — тоном совета сказала она.

Амадей включил обратную связь.

— Борт. Замочите. Нас слышат, — громко произнес он.

Голоса молодых людей стихли. Тишина показалась Амадею гробовой. Напряжение росло.

— Не боитесь, что узнают? — осторожно задал вопрос Амадей.

— Ваша связь не настолько совершенна. Вы жаждете увидеть меня в привычном реальном свете, а не в слабом отражении на экране вашего костюма. Достаточно, что бы узнать, но передать изображение у вас нет никаких шансов. Это моя плата за ваш товар. Итак, вы знаете кто я. Это единственный товар, который меня интересует. Вы продавец, я покупатель. Взамен, вы останетесь жить и исчезнете, навсегда, как исчезали много раз.

— Меня вычислили, — сознался Амадей. — Я все еще не пленен и не убит.

— Нейбо — конечный результат вашего исследования.

— Нейбо? Вы выступаете от его имени? — вот тут Амадей понял, что смертельно рискует. Он положил руку на детонатор костюма.

— В какой-то мере.

— Он знает?

— Всего не утаишь. Он знает.

— Он послал вас сюда?

— Зачем ему, он просто убил бы вас. Я позволяю вам такую игру только потому, что вы знаете кто я. Кто я и зачем меня ищут?

— Вы...

— Бегите!

Амадей не понял, решил, что не расслышал.

— Что?

— Убирайтесь отсюда!

— Капитан, вас искали все время... И ищут...

— Прочь! Уходите. ОН ЗДЕСЬ.

Амадей понял, в чем дело, когда темное тело корабля возникло за спиной капитана. Появилось из ниоткуда. Она мгновенно закрыла лицо, а потом так же из ниоткуда возникла темная не менее пугающая, чем корабль, мерцающая фигура. Амадей мгновенно все понял — это истинный Нейбо. Он вгляделся в фигуру, тем временем капитан развернулась лицом к пирату встала между ними, словно пытаясь защитить его. Защищает? Амадей ощутил приступ удушья, жуткая боль в позвоночнике и привкус крови во рту, тело перестало слушаться, он не мог ни пошевелиться, даже звук издать не мог. Амадей услышал голоса Дмитрия и Игоря, возню и какой-то спор, обрывок фразы со словом: "стреляй". Потом его внимание переключилось на капитана. Ему показалось, что между Нейбо и ею возникло противоборство.

— Малыш нашел себе подобного? Ты попался, перестань упрямиться. Что ты там прячешь? Ах, взрыватель. Какая искренность. Явились на встречу, чтобы взорвать друг друга? Какое неслыханное доверие. Зачем же ты так, малыш? Его жизнь, по сравнению с твоей, ничего не стоит.

Нейбо двинулся к ней, она отстранилась.

— Стой или будет взрыв. На мне аккумулятор взрыва такой силы, что от астероида останется пыль. Назад. Оставь его. Оставь всех, — слышал Амадей четкий совсем не тихий девичий голос. Эта певучая интонация завораживала.

Хватка ослабла, Амадей шумно вздохнул, собственных сил оказалось недостаточно, чтобы устоять на ногах. Мелькнуло в глазах, потом муть, потом он понял, что падает, рухнул на камни. Все происходило очень медленно. Сознание помутилось. Сквозь пелену он видел только край серой одежды. Потом ему показалось, что он смотрит со стороны, видит и слышит, но не изнутри своего существа, а снаружи. Капитан светилась изнутри ослепительным светом. Эта энергия просто пожирала то, что стояло рядом. Темный сгусток из нескольких оболочек, который непрерывно пульсировал.

— Ах, ты маленький мерзавец, перестань сопротивляться. Ты не спасешь его. Он мертв, хотя еще не совсем. Сожалею, но я так зол на тебя, что нечаянно убил его, это тело теперь годиться только на материал, — этот тон был леденящим, с оттенком насмешки. Нейбо издевался.

— Отпусти его, он выживет.

— Он хороший материал, я прикажу Асу сделать из него слугу для тебя. Он же нашел то, что искал. Не так ли? Довольно Асу бездельничать, он будет рад такой работе. Но это потом, есть еще его слуги. Хочешь много слуг? А хочешь, я убью и их. На все твоя воля.

— Только тронь еще кого-то, и я взорву себя.

— Ты не посмеешь. Ты исполнишь мою волю.

— Я больше не подчиняюсь. Игра окончена. Здесь будет только пыль.

Темная фигура шелохнулась и шарахнулась в сторону.

— Стой! Дай мне поразмышлять. Я рад, что ты решился на убийство, но не до такой же степени, — тон Нейбо ничуть не изменился. — Говори, что задумал.

— Пусть улетают. Все.

— Так ты не один малыш? Кто еще тут? Как это я не уловил, что ты не один. Может быть и Ас здесь? Можно я с ним побеседую?

— Пусть все уходят. Пусть этот встает и уходит. Ты можешь сделать так, чтобы он ушел.

— Он не сможет. Жив только его мозг, но телом он не сможет владеть никогда, если ему Ас не поможет, — захихикал Нейбо. — Но ты просишь, и я его отпущу. Только он не может. Так и быть помогу ему.

Амадей увидел, как поднимается его собственное тело.

— Ложь. Ты убил его. Не смей трогать тело.

— Это ты виноват, малыш. Ты меня обманул. Отдай мне детонатор, и я отпущу твоих сообщников.

— Нет. Пусть улетают.

— Они не хотят, — тон Нейбо стал еще более издевательским. — Они хотят стрелять в нас. Они промахнуться, а потом я убью их. Я не промахнусь. Ты останешься один.

Амадею показалось, что сознание вернулось, он ощущает пальцы своей руки и твердую поверхность клавиши взрывателя. Сознание оставалось ясным, он слышал, как попискивает сигнал костюма, констатация смерти. Он понял, что может сжечь себя, силы взрыва хватит только ему, он сгорит внутри костюма. Он смог пошевелить рукой и подал сигнал. Время замедлилось, две фигуры метнулись от него прочь, потом их накрыл двойной шквал огня. Он понял, что выстрелил Дмитрий.

Эл уловила намерения умирающего. Нейбо еще раньше. Рефлекторное движение его руки заученное заранее положило конец его мучению. Она хотела, что бы взрыв захватил и ее, и Нейбо. Осталось нажать свой детонатор. Нейбо переключился на нее. Она стала сопротивляться, он применил силу, чтобы оттеснить ее от места взрыва, он сломил сопротивление, завладел ее телом и отбросил в сторону. Едва она очнулась, пальцы сжали детонатор. Хватка Нейбо моментально отпустила ее.

— Остановись! Отпусти! Я сделаю, как ты хочешь! — тон его изменился. Возможно ли, чтобы Нейбо испытывал страх?

Она лежала ничком и продолжала сжимать кисть. Медленно. Медленно сжимая пальцы.

— Поднимайся. Только сначала отпусти детонатор. Ты упрямое существо, не нужно мне доказывать! Отпусти! — требовал Нейбо.

Она выполнила только половину требования — встала.

— Так! — злорадно протянул Нейбо. — Так, малыш? Отпусти. Ты же понимаешь, я не хочу умирать. Так глупо умирать. Отдай мне взрыватель. Я знаю он у тебя внутри. Отдай. Они улетели, оглянись, незачем упрямиться. Отдай.

Она смотрела перед собой. Одной кистью сжимала цилиндр, другую держала на детонаторе. Еще небольшое усилие — будет взрыв.

— Молчишь. А какую речь я услышал недавно, малыш! У тебя появилась своя воля? Какая неожиданная новость. Не перестаешь себя изучать? — Нейбо стал кряхтеть. Говорить ему было трудно, но повод поиздеваться, он упустить не хотел. — Ты же не сделаешь. Мы должны жить — ты и я. Я не шучу. Ты и я. Оказывается, мы еще не совсем знаем друг друга. Признаться, я ожидал от тебя коварства. Ну, отпусти взрыватель. Ты мне нужен, малыш. Оглянись. Никого кругом нет. Все сбежали. Я их не убью, даже ловить не стану. Их жизни ничего не значат по сравнению с твоей. Она мне всего дороже. Мы договоримся.

Нейбо замолчал. Он ожидал ответной реакции, но двойник по обыкновению молчал. Чтобы получить ответ, нужно было сначала задать вопрос.

— Так ты отдашь мне детонатор? — заискивающе спросил он.

— Нет. Он останется у меня. Теперь я буду всегда носить его с собой.

— Зачем? Все кончилось. Они улетели. Ты их спас. Удовольствуйся победой. Я обещал их не убивать. Я обещал не убивать Аса. Ах, изменник, он все же втерся к тебе в доверие. Я с самого начала подозревал, что ты к нему питаешь необычные чувства. А он так часто требовал у меня убить тебя. Ну, отдай. Никто из твоей шайки не пострадает. Ты отдашь мне детонатор?

— Ты знаешь ответ, — ответил двойник.

— Тогда скажи, зачем? Какую цель ты преследуешь?

— Я хочу, чтобы ты никого не преследовал. Я взорву себя, если ты навредишь любому, кто был сегодня на встрече или мне.

— Ну, зачем же так жестоко? Я верю, ты сделаешь, как говоришь.

Снова пауза. Нейбо ждал. Двойник остался стоять.

— Я хочу разозлиться на тебя, — продолжил Нейбо. — Не могу. Я больше скажу. Я чувствую гордость за тебя. Ты сумел меня опередить. Ты меня опередил. Обогнал. Ненадолго. Ты умница, малыш. Ты проверял меня. Ты рискнул и приготовился к смерти. Последнее средство. Но я не буду жесток. Я тоже кое-чему научился у тебя. Тебя ждет большое будущее.

Он продолжал рассуждать, ходил кругами, заискивал, кривлялся, пускал в ход обаяние и даже пытался унижаться. Двойник не двигался.

— Все! Довольно! Я приказываю! Отдай детонатор! — он кричал и хрипел одновременно. Ему становилось плохо. Энергии астероида отнимали его силу. Он не чувствовал в том спектре в каком привык, потому стал раздражаться. — Ты не можешь так стоять вечно! Ты устанешь и упадешь, я подберусь и придушу тебя, звереныш! Лгать мне?! Ты будешь жить столько, сколько я велю! Не кончено! Не кончено еще! Думал, не узнаю. Все происходит по моей воле. По моей воле!

Двойник не шевельнулся.

— А-а-а! Догадываюсь-догадываюсь! Ты хочешь сделку?

Двойник скосил глаза, посмотрел на Нейбо.

— Отвечай.

Молчание.

— Тогда по-другому. Ты хочешь жить?

— Хочу.

— Ты хочешь договориться?

— Да.

— Тебе нужно больше свободы. Конечно, я дал тебе мало свободы? Тебе нужна вся?

— Нет.

— Ах, я забылся. Тебе ничего не нужно, — захихикал Нейбо. — Это мне всегда нравилось. Бескорыстие. Дай угадаю. Что же может тебя интересовать? Твоя колония? Так?

Молчание.

— Говори. Говори сам! Я выслушаю любые предложения. Мы сговоримся, но помни и о моих интересах. Предлагаю сделку. Условия такие. Я позволю существовать твоей колонии. Делай с ней, что хотел. Строй. Создавай. Мне ужасно интересно посмотреть, что ты можешь создать. После того, как ты испортил новый корабль, я и не думал поручать тебе что-то большее. А тут целая планета. Не терпится взглянуть, что ты создашь. Аса я тоже не трону. Сделаю тебе приятное. Пусть он служит тебе, изменник. Колония. Жизнь Аса...

— И жизни тех, кто улетел отсюда. Всех, включая твоих слуг, — добавила она. — И еще у меня есть имя. Ты будешь называть меня по имени. Зовут меня Эл. Капитан Эл.

— Отлично! Мне нравиться капитан! Я буду звать тебя так! Достойно! — торжественно провозгласил Нейбо и перешел на язвительный тон. — А теперь слушай мои условия и отвечай только "да". Ты как прежде будешь мне служить. Отвечай!

— Да.

— Добровольно. Отвечай.

— Да.

— Ты будешь меня замещать. Всегда, когда мне будет угодно. Отвечай.

— Да.

— Ты будешь беречь мою жизнь, защищать меня и выполнять мою волю. Отвечай.

Молчание.

— Отвечай!

— Да.

— Ты позволишь брать твою силу. Я же стар и болен. Отвечай.

— Да.

— Ты не сбежишь.

— Да.

— Ты позволишь мне осмотреть твою планету. Твою... Барселлу. А если я захочу, то поселюсь там.

— Нет.

— Ты согласишься. Мое обещание — против твоего. Я позволил много. Твоя жизнь мне ценна. Никто не узнает, что я там был. А если и узнают, это будет выглядеть как покровительство. Взамен, я сообщу Галактису, что капитан Эл жива. Она заложник. Пленник в колонии, гарантия безопасности Барселлы. Подумай. Они так тебя искали. Им будет приятно. Это хорошая сделка. Соглашайся. Отвечай.

— Да.

— Ты разрешишь мне поселиться в колонии?

— Да.

— Я тебе верю, капитан. Ты мне не веришь. Правильно. Я не клялся целое столетие. Так теперь поклянусь. Я не причиню вреда твоей колонии, Асу и всем, кто недавно был на встрече. Клянусь. Ты принимаешь мою клятву?

— Да.

— Сделка состоялась.

— Детонатор останется у меня. Я его не отдам.

— Вот упрямец! Носи. Горжусь таким союзником. Во всем и до конца. До своего собственного конца, — Нейбо неприятно захихикал. — Я ухожу. Я устал. Я буду ждать тебя на корабле. Ты отвезешь меня.

Нейбо исчез. Она продолжала смотреть перед собой, потом шумно выдохнула.

— Я их знаю. Знаю всех. Разведчик. Откуда? Память.

* * *

Ас взрыва не слышал, появление корабля Нейбо напугало его, он был рад, что в погоне за разведчиком оказался далеко от старого пирса. Напарники тут же бросили его. Ругая самого себя и всех, Ас быстро убрался с астероида на запасном корабле. Его добыча, о которой он на время забыл, валялась в грузовом створе. Аса удивило, что Нейбо не согнал сюда половину флота. Ас беспрепятственно добрался до ближней оккупированной планеты, причалил к воздушной базе и затерялся среди других путешественников. Самое время разузнать подробности. Нейбо сюда не прилетал. Никакой суеты и шума. Здесь не знали, что недалеко происходили события, которые решили будущее империи. Нейбо убьет двойника, а значит, станет править сам. Асу не жить, если Нейбо знает, что он был на встрече. Ас корил себя за глупость, ему так хотелось заполучить генератор, что он перестал руководствоваться здравым смыслом. Теперь все в руках Нейбо. Ас рассудил, что самое разумное вернуться и управлять своим маленьким мирком астероида. Авось, Нейбо не узнает о нем. Капитан его не выдаст. Барселлу не спасти, колонистов он предупреждать не станет, чтобы не выдать себя.

В этот момент у Аса проснулась... совесть. Перед его взором возникло бледное измученное лицо капитана. Она смотрела на него так, что взгляд проникал куда-то очень глубоко в его существо. Недавнее решение вдруг показалось Асу унизительным. Чем он лучше Неро или другого прихвостня Нейбо? Вернуться к низменной должности управителя астероида и дожидаться, пока Нейбо явиться совершать возмездие? Ас стал противен сам себе. Он решил добраться до Барселлы, там ему место, будет, что защищать пред смертью.

Ас вернулся на корабль, и там вспомнил про своего пленного. Не мешало осмотреть его. Ас вытащил его из створа, разведчик все так же был без сознания. Костюм спас его, но дышал он редко. Ас снял с него шлем. Да, он не ошибся — землянин. Ас вспомнил, как это существо прошло сквозь защиту корабля. Ас расстегнул костюм, стянул его на половину и стал исследовать тело. С виду — ничего необычного. Атмосфера вокруг этому телу не подходила, Ас отключил аппарат дыхания и стал ждать, пока тот начнет задыхаться и придет в себя. Землянин глубоко вздохнул, замер, но не ожил. Ас удостоверился, что он не дышит. Похоже, умер. Ас подумал, что имеет дело с модификацией. В его народе не редки эксперименты над собственной природой. Эта раса в стадии изучения самой себя. Мало ли что они сотворили? Он сделал надрез взял немного крови. Сделал анализ и смутился. Ас уже исследовал нечто подобное. Стал вспоминать и вспомнил. Двойник Нейбо обладала в точности такой же аномалией. Что же? Еще один? Или не один? Нет, уж очень много возни предстоит тому, кто возьмется за него. Такой материал ему определенно не нужен. Еще немного и его добыча начнет мутировать под те условия, в какие попало тело. Не известно, какие проблемы это сулит. Про капитана Ас мог узнать достаточно, про этого не знал ничего. Хлопот не оберешься. Ас облачил его обратно в костюм и решил избавиться от ненужного груза. Попутно Ас успел подумать, что если у землян рождаются такие существа, то лучше бы Нейбо с ними не связываться. Ас принял решение сбыть тело в ближайшую лабораторию. Пусть развлекаются.

От решения проблемы Аса отвлек вызов. Снаружи корабля кружила охрана порта. Дело плохо. Ас вышел наружу:

— Что нужно? — недобрым тоном спросил он.

— Выходи. Оставь корабль открытым. Ты не зарегистрировался. Кто ты такой?

Ас попытался грубить, его арестовали и повели разбираться.

В это время Алик пришел в себя. Аппарат дыхания был отключен. Он смог вдохнуть чужой воздух, заполнявший костюм. Закашлял. Аппарат дыхания распознал нарушение, и через мгновение приятная струя ударила в ноздри. Тело было холодным и ныло, словно по нему слон прошел. Он нашел шлем надел, вздохнул еще раз. Проверил анализатор на рукаве костюма, он показал незначительные нарушения. Алик сел, осмотрелся. Чтобы встать, потребовалось еще время. Незнакомая обстановка говорила, что его схватили. Он был один. Оружия нет. Ни похитителей, ни охраны. Алик не помнил, как попал сюда. Кое-как он разобрался, что рядом выход. Через грузовой створ выбрался наружу. Сначала осторожно выглянул. На приличной площади разместился с десяток кораблей и никого. Алик вылез и осмотрелся. За спиной была маленькая голубая звезда, которая висела у края поля. Алик включил маскировку костюма и побежал к краю. Край поля опоясывали два ряда заграждений. Алик притаился в подобии дыры и наблюдал.

Близились сумерки, а он еще не решил, что станет делать. Идеально — выбраться отсюда. Перспектива стать пленным его не устраивала. Он решил попытаться "улизнуть", а если будет грозить плен, он уничтожит себя. Он начал искать выход, но не тут то было, чтобы выйти, нужно было проскочить мимо живой охраны.

Тогда он продолжил путешествие по периметру поля.

Аса опознали, извинились и отпустили. Он ждал ареста, но никаких вопросов ему не задали. Зачем он здесь, чем занимается и тому подобное, здесь никого не интересовало. Ас вернулся на корабль и обнаружил пропажу. Труп воскрес, что еще раз убедило Аса в его сходстве с двойником Нейбо, а если он обладает той же силой, хлопот будет много. Ас проклял себя за жадность и пошел искать беглеца. Разведчик знает о встрече, а теперь узнает, кто его украл. Ас принял два решения. Либо он убьет пленного, либо заставит убраться. Разведчик — торговец, а не воин, и поймет выгоду. Ас подыскивал вариант, как отправить его отсюда. Ответ пришел сам собой. Он заметил разведчика в дальнем конце поля, где расположилось несколько столь нелюбимых Асом новеньких штурмовых кораблей. Ас поежился от воспоминаний, и его осенило, как избавиться от свидетеля.

Как только Алик заметил пиратские штурмовики, уже не мог уйти далеко от них. Адское творение Нейбо имело завораживающе красивую форму, плавные контуры напомнившие Алику Геликс. Именно корабль Эл больше всего подходил для сравнения. Корпуса кораблей были, будто, полупрозрачными и причудливо ловили свет. Алик испытал чувство восторга. Он крутился рядом и старался подойти ближе. Искушение коснуться этого чуда, было непреодолимо. Алик забыл о безопасности. Пираты не выставили охрану, значит, не опасались за сохранность своих кораблей.

Ас старался не стоять у него за спиной и подходил ближе и ближе. Ас ловил его ощущения. Этот человек обладал живыми и яркими эмоциями, каких Ас не находил в капитане Нейбо. Разве только тягу, которую Ас привык классифицировать как любопытство. Она была предельно сдержана, но оттенки ее чувств имели тот же характер, что и у этого молодого землянина. Он, кажется, забыл, что находится на чужой территории, забыл, что он разведчик. Подобное ему существо имело непосредственное отношение к конструкции и начинке этого корабля-убийцы, он не мог это знать, но, возможно, разведчик подсознательно уловил знакомые вибрации. Ас беспрепятственно читал его мысли. Когда в голове его мелькнула мысль угнать корабль, Ас решил, что пора действовать. Штурмовик убьет неопытного пилота или другие уничтожат угонщика — конец один.

Алик стоял метрах в трех от корпуса, он ощутил мощь этой машины. Вблизи покрытие корпуса приобрело черный цвет, оно лоснилось под тусклым закатным солнцем. У Алика дух перехватило. Он осмотрелся, и тут заметил огромную, странную фигуру у себя за спиной. Он метнулся, собираясь бежать. Потом он ощутил, что не может двинуться, не чувствуя ни рук, ни ног, остался стоять в неудобной позе. Что-то горячее уперлось ему в спину, напротив сердца.

— Любопытство? — услышал он четкий вопрос. Его задал грубый голос на понятном ему языке. — Смотри перед собой.

Алик повернул голову. На плечи опустилась невероятная тяжесть, и ему захотелось спать. Незнакомец не давал ему повернуться. Он боролся с сонливостью. Тело стало ломить, это отрезвило его.

— Красивая машина, — прошипел Алик с акцентом.

— Что тебе здесь надо? Ты вор?

— Я смотрел. Никогда такого не видел так близко, — ответил Алик. — Я ничего не делал. Только смотрел.

— Шпион.

— Нет. Это любопытство.

— Хочешь полетать?

Он ощутил грубый толчок. Его лицо оказалось очень близко от поверхности обшивки, он увидел, как заколебалась поверхность, когда он приблизился.

— Посмотрим, хороший ли ты пилот?

— Я никогда не летал на таком.

— Вот и попробуешь. Тебе же хочется. Либо выживешь, либо умрешь.

Алик ощутил, как тело совсем перестало его слушаться, мышцы на спине задрожали, и по телу пошла волна. Тот, кто стоял за спиной управлял им. Толчок. Алик должен был удариться всем телом об обшивку, но вместо этого прошел насквозь и оказался на месте пилота. Такое он ощущал только при полете на Геликсе. Он мгновенно был опутан какими-то щупальцами, они влезли в его тело, словно на нем не было ни костюма, ни одежды. Он не почувствовал боли, от постороннего вмешательства появилось мерзкое ощущение, но зато тело снова стало своим. Он подумал, что сейчас будет взлет. Так и произошло, он поднялся вверх вместе с кораблем. Он видел все, что творилось внизу, он висел над поверхностью и наблюдал. Он увидел, как уходит прочь грозная фигура того, кто втолкнул его сюда, он казался очень крупным. Алик догадался, что он старается скрыться за ограждением. Корабль все поднимался, словно воздушный шарик, легко и бесшумно, он парил без всякого усилия. Алик даже легкой перегрузки не ощутил. Серая тень мелькнула мимо других таких же четырех кораблей и исчезла, а потом появились пятеро, безусловно, пилоты штурмовиков. Его заметили. Алик понял, что надо убегать. Но куда? Как выбраться? Он стал мысленно метаться, увидел темное облако за горизонтом и подумал, что там неплохо бы очутиться. Его понесло туда на такой скорости, что он испугался. Корабль замер. Далеко внизу лежало покрытое сумерками пространство. Алик вспомнил вид с балкона своей капитанской квартиры на Земле. Та же граница света и тени, медленно ползущая следом за уходящим светилом. Что же это? Почему он не летит? Потом возникло ясное ощущение, что кто-то целиться в него. Корабль мгновенно отошел в сторону. Его развернуло, и он увидел своих преследователей. Они не выстрелили, пронеслись мимо и стали разворачиваться. Нужно уходить от атаки. В нем проснулись инстинкты пилота.

Корабль несся с такой скоростью, с какой он никогда не летал, его гнал страх. Он вышел за пределы атмосферы планеты. На усыпанном звездами пространстве он почувствовал себя увереннее. Скорость возрастала. Мелкие частицы врезались в него, словно не было корабля. Он выскочил за орбиту астероидного потока, окружавшего планету, и помчался, буквально, куда глаза глядят. Его все еще преследовали. Четыре такие же корабля. Они его непременно догонят, если он не попробует увернуться. Что он и сделал. Как только Алик представил вираж, корабль безупречно его выполнил. Сходство с полетом Геликса снова пришло ему на ум. В свое время, будучи спасателями, они впятером в сласть развлекались, летая на корабле Эл. Алик всегда думал, что это лишь игра, что такие формы полетов ему никогда не пригодятся, а Геликс заверял, что когда-нибудь все корабли будут так летать.

Он сообразил, в чем секрет полета, после нескольких виражей, которые он едва успевал обдумывать, пришло осознание, что корабль следует его намерениям. Корабль их выполнял быстрее, чем Алик успевал осознать происходящее, при этом никакой системы управления, кроме пут не предусматривалось. Пилот и корабль — одно целое. Желание пилота исполняется немедленно. Алик понять не мог, почему пираты не стреляют в него, они пробовали оттеснить его назад, зажать и вернуть, но он слишком хорошо понимал, что уйти от преследования — это выжить. Он все набирал скорость и довел ее до сумасшедшей величины, еще немного и будет скачек и он и корабль перейдут в состояние энергии. До барьера переброски — несколько мгновений и только нужно вспомнить карту, чтобы коротким путем оказаться на не занятой пиратами территории. Он представил себе, где должен оказаться. Мысленно вообразил. Перед глазами возникло то пространство, которое он себе представил, и звезды и маяки расположились именно так, как он вспомнил карту! А он несся на ближайший маяк и, наверное, врезался в него, если бы управлял обычным катером. Как только он почувствовал, что вот-вот столкнется с маяком — корабль замер. Нужно было куда-то лететь. Преследователей не было видно. Он завопил от восторга. Теперь лететь. Но куда? Поблизости он знал только одну базу. Там земляне — свои. То-то удивятся. Он обогнул маяк и устремился на знакомую территорию. Его ждала очередная неприятность. Навстречу высыпали штук десять штурмовиков и в боевом порядке двинулись на него.

— Ой-ой-ой! Люди! Я свой! Что мне делать?

"Обогнуть или уничтожить?" — возник в голове весьма законный вопрос. "Свои. Да и чем я могу их уничтожить". Корабль опять остановился. Алик ощутил тошноту, потом удушье. Ближайший штурмовик пустил в него разряд. Алик это понял раньше, чем пилот успел выстрелить. Быть такого не может, но он знал и увернулся от разряда, обогнал своих ничего не подозревавших противников, и они едва не столкнулись. "Обогнуть или уничтожить?" — этим вопросом он задавался каждый раз, когда в поле его зрения попадали штурмовики землян. Их стало больше. "Не стрелять!" — завопил он про себя. Тут его стало крутить, он пронесся сквозь плотный слой катеров и не столкнулся ни с одним. Алик проскочил между ними и понял, что они все же прикончат его, слишком их было много. Он был зажат между атакующими и базой. Опять приступ удушья, перед глазами пошли круги. Он на мгновение потерял ориентацию. Ум был ясным, он тут же сообразил, что корабль душит его, чтобы не быть пленным. Его убьют либо свои, либо корабль, если он не отыщет место для посадки. Нет ничего проще. Он на большой скорости пошел к пирсам. Там в него стрелять не станут, или сядет, или угодит в ловушку. Алик влетел на пирс на огромной скорости. Все, кто там был, разбегались в панике, крупное тело корабля сносило все на своем пути и чуть не врезалось в дальнюю стену. Такой маневр они отрабатывали при посадке на Щите-14, с таким кораблем грех не сесть. Он резко остановился и развернулся. Он видел, как стремительно закрывают створ пирса, чтобы не выпустить корабль назад. Алик кашлял. "Отпусти!" — с этой мыслью он стал ворочаться. Новый приступ удушья, еще более сильный. "А чтоб тебя разорвал сам Нейбо!" — уже вслух хрипел Алик. Видимо имя произвело на корабль действие, он как мешок вывалился за пределы корпуса и постарался откатиться подальше. На это ушли последние силы, он лег на пол лицом вниз.

* * *

Алик появился в доме Амадея только через четверо суток. Первой его встретила Ольга. Она бежала по дорожке, волосы были распущены, она только что проснулась. Тут было утро.

Она кинулась к нему в объятия.

— Черт побери, где вы были?! Почему ты один?! Я с ума схожу! В доме переполох, мы решили, что вы попались! — Она била его кулаками в грудь. — Где вы были? Где корабль? Где все?

В доме послышался шум шагов. Слуги высыпали во двор заспанные и изумленные, а потом кинулись к нему.

— Они не вернулись? — спросил Алик и осмотрел всех.

Слуги в один голос заявили, что в доме только Ольга.

— Сколько времени прошло? — спросил Алик.

— Почти пять дней! — ответила Ольга. — Великий Космос, Алька, что произошло?

Алик почувствовал, как все внутри сжимается.

— Я попался, — признался он. — Они меня потеряли.

— Где вы были?! — истерично крикнула Ольга.

— Амадей хотел купить генератор от крейсера, — механически ответил Алик.

Осознание, что случилось что-то жуткое, на минуту отобрало у него возможность что-либо чувствовать и вообще думать. Алик тупо смотрел перед собой.

— Нужно подать запрос на розыск. Хозяин разрешил сделать это, если он однажды не вернется, — подал голос один из слуг.

— Ты знаешь как? — спросил Алик и, услышав утвердительный ответ, добавил. — Сделай. — Потом обратился ко всем. — Не толпитесь. Не стоит привлекать внимание. Будем ждать.

Алик заставил всех вернуться в дом.

Потом наступило затишье. Ольга от волнения не могла усидеть на месте, она бродила по дому, натыкаясь на углы, и даже не пыталась себя успокаивать. В конце концов, она довела себя до истерики и была не способна больше выносить одиночество. Она бросилась искать Алика. Она металась по дому, потом вызывала его по поисковой системе. Алик исчез. Оля метнулась на половину слуг и узнала, что он недавно взял корабль и улетел. Ее возмущению не было границ, она стала ругать всех подряд.

— Успокойтесь, — сурово сказал ей управитель дома. — Когда-то должно было случиться. Оставьте всех в покое. Ваш друг умный, он сделает правильно.

— Что сделает? — возмутилась Ольга.

— Он найдет их следы.

— Он должен был их охранять!

— Он сказал, что если он не вернется, отправить вас отсюда.

— Куда?

— Домой.

От возмущения Ольга не знала, что сказать. Алик решил действовать без нее, не сообщил, просто бросил здесь одну. Эмоции не давали ей думать, она запуталась. Состояние было жуткое. Ольга потянулась в карман за успокоительным. Доза вернула возможность соображать, но чувство ужаса так и не прошло.

Следующие сутки она провела в полусознательном состоянии, большее время, просидев в кабинете Амадея. Она вопреки запрету залезла в его записи, чего Амадей не позволял никому. Архив оказался таким огромным, что Ольга задалась вопросом, как давно он ведется. Открытие ее поразило, первые записи появились шестьдесят земных лет назад. Она никогда не задумывалась — сколько лет Амадею. Если шестьдесят лет архиву, то сколько ему? Вот откуда этот опыт и уверенность, удивительное спокойствие и мудрость, каким не обладают в его физическом возрасте. По сравнению с ней он — старик! Ольга не хотела верить, но факты оставались фактами. Потом миновали еще одни сутки, еще одни.

— Вы должны улететь, — сказал так же сурово распорядитель. — Я нанял корабль, завтра вы будете в границах Галактиса. Вас ждут.

— Я никуда не полечу. Я буду ждать здесь.

— Сюда могут явиться враги. Хозяин не одобрил бы ваши поступки. Сверните архив. Вы не имеете право им пользоваться. Я отправлю его тому, кому он предназначен.

— Я никуда не полечу.

— Это ваша воля. Я закрываю дом. На днях он будет продан.

— Что?! Не смейте! Как вы смеете!

— Это провал. Мы всегда поступаем так во время провала. Завтра здесь никого не должно быть. Не улетите добром, я вас усыплю.

Он не слушал ее возмущений, ушел. Ольга в бессилии ударила кулаками по столешнице, потом села в кресло и уронила голову на руки.

* * *

Алик искал корабль три дня, наконец, ему удалось засечь похожее судно. Это был их корабль. Он стоял в порту рядом с большим рынком. На запрос никто не ответил, тогда он рискнул идти туда сам. Снаружи корабль не открывался. Эту предосторожность Игорь ввел давно. Алик барабанил по брюху судна, пока маленький грузовой трап не отошел. Вооруженный и на вид больной Игорь высунулся наружу.

— Великий Космос, — прошептал он. — Живой.

Алик мигом оказался внутри. Трап захлопнулся. Игорь обнял его очень слабо.

— Плохо дело, капитан. Амадей погиб.

Алик почувствовал, как по позвоночнику пошла волна и ударила в голову, в ушах зазвенело. Слабые объятия Игоря разомкнулись, он смотрел на капитана виноватым взглядом.

— Явился Нейбо. Никто иной. Димка выстрелил. Алик...

— Молчи, — оборвал его Алик и с силой сжал голову.

Он выдержал паузу, необходимую, чтобы придти в себя. Не хотел говорить, все оставил на потом.

— Димка? — спросил он и посмотрел на Игоря.

— У него лихорадка, он жутко мучается. Мы очень быстро стартовали с астероида, перегрузка плохо отразилась на нас, энергии у корабля едва хватило, чтобы дотянуть сюда, на взлет уже нет. Я болен, не знаю чем. Видимо энергии астероида повлияли. Извини, я едва стою на ногах. Алька, одно утешение, что ты живой.

— Я увезу вас отсюда. Пошли. Нельзя тут оставаться. Вокруг вас крутятся любопытные. Удивительно, что вас не поймали. Бросаем корабль и уходим.

Игорь сел на пол. Алик оставил его и пошел в рубку. Дмитрий весь в поту, тяжело дыша, сидел в кресле пилота. Алик похлопал его по щекам. Димка открыл глаза и отмахнулся, едва подняв руку. Алик взял его голову в руки.

— Очнись, Дмитрий, пожалуйста.

— Игорь, — тихо позвал он.

— Ты меня слышишь?

— Мы не взлетим, дружище, рывок повредил навигационную сеть, двигатель сгорит. Лучше не взлетать. Тут лучше, правда. Ольгу жалко, она его любила. Я — убийца.

Он снова закрыл глаза. Алик потрогал лоб, Дмитрий пылал. Он влил в рот пилоту жаропонижающее и оставил в покое. Потом заставил Игоря съесть пилюли из своего кормового запаса.

Наконец, настал черед заняться "Жужей". Алик стер из мозга корабля всю информацию о полетах и атлас Амадея, сложил в контейнер те вещи, которые могли бы указать будущим владельцам на прежних хозяев. Появился Игорь и в меру своих невеликих сил помог ему. Он переключил некоторые системы в ждущий режим, выключил защиту. "Жужа-2" стала безликим сооружением без имени и владельцев. Повреждений оказалось много, летать корабль уже не будет. В темноте они ушли. Димка все еще думал, что Алик — галлюцинация, но уходу не сопротивлялся, жар спал, он шел своими ногами.

Алик окончательно пришел в себя, когда они были в безопасности. Он сначала готовился выяснять шаг за шагом цепь событий, потом решил предоставить все Расселу. Возвращаться назад в колонию Алик не собирался. На счет провала Амадей заставил их выучить четкую программу действий. Управитель дома знает, как действовать, скоро их следов не найдут. Им предстояло добраться в Галактис любым кратчайшим путем, потом нужно связаться с разведкой, найти Ольгу и Курка. На фоне происходящего, недавнее приключение ушло на второй план. Алик думал об Амадее и к удивлению своему не испытывал отчаяния, горечи и чувства потери. За время общения с ним Алик твердо усвоил, что этот человек редко ошибается, коль скоро Амадей рискнул, то эта сделка стоила жизни. Возможно у него самого шок, отчаяние придет позднее, а может быть, он так привык к смертям, что гибель друга и наставника не вызывает в его душе отклика. Не зная никаких подробностей, Алик не брался судить, кто и когда допустил ошибку, а потом окончательно понял, что не хочет выяснять, тем более искать виноватых. Каждый знал, что однажды такое случиться, и последние дни Амадей намекал, что никогда не умрет своей смертью, он умел шутить на эту тему, не вызывая опасений у учеников. "Смерть дышит в спину", — повторял он.

Игорь и Дмитрий спали крепким сном. Алик подсчитал, что они не меньше десяти дней провели в поврежденном корабле без пищи и в угнетенном состоянии, если бы он не подоспел, шансов выбраться у них было мало, их ждало рабство.

Сообщение о провале обогнало их. Они пересели на военный крейсер, Игоря и Димку быстро поставили на ноги. Потом еще полет. И вот они оказались на третьей планете от местного солнца, но не на Земле, эта планета называла коротко — Эфа. А именно на Землю, домой, так нестерпимо хотелось вернуться Алику. Их встретил Курк. Один. Он с трудом уговорил Ольгу остаться и ждать визита в отведенном им доме. Курк, узнав о смерти Амадея, только понимающе кивнул.

— Значит, не получилось, — спокойно сказал он. — Хотите или нет, но нам следует тщательно разобраться. Странно все это. Вы все трое родились не в рубашке, а в шубе.

— Ольга как? — спросил Алик.

— Я подозревал худшее, но не сказал ей. Она не хотела улетать оттуда, но здравого смысла у нее хватило, чтобы не устраивать скандал. Кто-то должен решиться сказать ей.

— Я скажу, — вызвался Игорь. — Пусть я.

— А может ты, Дмитрий, — предложил Рассел.

— Я его убил. — В знак протеста Дмитрий замотал головой.

Рассел посмотрел сочувственно.

Ольга выскочила им на встречу, и как каждый ожидал, первый ее вопрос был:

— А Амадей? Где Амадей?

Игорь набрал воздуха в легкие.

— Он погиб, Оля, — громко и четко произнес Игорь.

Ольга закрыла глаза. Она заплакала бесшумно, продолжая стоять там, где стояла.

Алик бросил взгляд на Рассела и друзей, и они ушли в дом. Он подошел и обнял Ольгу за плечи, она вздрогнула, словно хотела высвободиться, Алик удержал ее. Тогда тихие слезы перешли в рыдания. Алик обнял ее еще крепче. Она долго плакала, пряча голову у него на груди. Алик никак не мог почувствовать ответную боль. Уверенность, что Амадей все сделал правильно, не давала отчаиваться. О том, чем Амадей занимался последнее время, Алик не знал. Кто сомневался, что они рискуют многим. Димка мог знать или догадывался, потому так неистово сопротивлялся этому полету. Но спросить у него сейчас, Алик ни за что бы не решиться. Он еще припомнит им эту следку. Ольга начнет задавать вопросы, требовать объяснений, а ответить нечего. Он попался и ничего не знал.

Он повел ее в дом. Изнутри он выглядел странно, на первый взгляд не ясно было, как в нем жить. Одна большая комната, как кокон и ничего больше. Стены отливали приятным перламутровым светом, поэтому без окон тут не нужно было освещения. Алик поискал взглядом остальных, никого в этом импровизированном зале не было. Он выпустил Ольгу из объятий, чтобы найти, где присесть.

— Не оставляй меня, не уходи. Мне холодно и плохо, — стала умолять она и вцепилась в его костюм.

— Я не уйду. Я здесь.

Она потянула его за собой к стене, потом они пошли сквозь стену и оказались в другом зале. Ольга села на некое подобие скамьи. Алик не стал разглядывать обстановку, сейчас не до изучения интерьера. Он сел рядом, обнял ее за плечи, голова ее безвольно поникла, и он услышал тихий голос:

— Ты меня понимаешь. Ты потерял Эл. Алька, как же ты это вынес? Он даже не простился, — она опять заплакала.

Алик молчал, но Ольга снова задала вопрос:

— Скажи, что мне делать?

— Жить дальше, — тут же ответил он и, как бы банально не звучали эти слова, ничего другого в голову не пришло.

— Как ты сможешь жить без нее? Эта война — только отсрочка. Кончиться. Она кончиться когда-нибудь. Как мы будем жить, Алька? У тебя хоть надежда есть, слабая, но есть. А у меня — никакой. За что мне все это?

— На этот вопрос можешь ответить только ты. Как решишь, так и будет. Только месть ничего не решит.

— Какая месть! — сквозь рыдания простонала она. — Это вы сильные, а я слабая. Сла-ба-я. Маленькая, глупая дурочка, которую все опекают. Я — трусиха. Я — пустое место, ничего не значу, без Амадея, без вас.

— И верно, дурочка. — Алик сжал ее крепче. — Если бы не ты, еще неизвестно был бы жив я или Димка, да и все мы. Разве что, у Курка хватило бы здравого смысла не расставаться с жизнью. Ты спросила, как я вынес, а я не вынес, я загнал боль глубоко. Она есть.

Ольга подняла голову и посмотрела на него. На лице ее была мука и выражение совершенной беззащитности. Глядя на нее, Алик почувствовал, как и у него глаза стали влажными.

— Я люблю его, — прошептала она. — Хотя странно. Так странно. Он мне не признался, а он очень старый. Я не разглядела за его искусственной внешностью его настоящего. — Ольга смутилась. — Я влюбилась в человека, ничего о нем не зная. Он не сказал, не признался, он думал, что я испугаюсь, он тоже считал меня слабой.

— Если бы было так, он бы не доверил тебе работу. Никогда. Прекрати, Ольга. Ты сильная.

— Я? Это Эл была сильная.

— Глупо вас сравнивать. Вы разные.

— Еще бы! Это она запредельная, а я простой человечек. — Ольга нахмурилась. — Как я сразу не поняла. Это Нейбо его убил. Почему я не поняла раньше? — Ольга закрыла лицо руками. — Когда-нибудь я начну ее ненавидеть. Все с нее началось.

— Кого ненавидеть? Ты о чем?

— Ее. Эл.

— Оля, опомнись, ты не в себе?

Она снова заплакала.

— Он ее искал.

— Эл?! — Алик отшатнулся от девушки.

— А ты спроси у других. Что сказал о ней Рассел, Димка, Игорь. Амадей все записал. Я рылась в его архиве, пока вас не было. Достаточно долго, чтобы понять, как все на самом деле было, — на лице Ольги появилось злость. — Там такие откровения! Черт бы побрал Эл с ее тайнами! Он искал ее, а где она — там и Нейбо! Он не просто так нас учил. Мы были такими источниками информации, которых нет нигде. Мы с тобой оказались в стороне. Слишком чувствительные. Как замечательно любить человека, плавать в иллюзиях, даже не задумываться, чем он занимается, и что завтра он умрет. Тут мы похожи. Алик, лучше бы я сошла с ума.

— Перестань, Оля. Ты себя не контролируешь. Перестань. Тебе сейчас лучше принять лекарство и поспать.

— Прости. Прости. Я не буду. Не буду говорить о ней. Прости меня. Я не думаю, что говорю.

Плакать она уже не могла. Сидела, смотрела перед собой. Алику стало не по себе от ее последних слов. За его спиной что-то происходило. Друзья знали, но оставили его в неведении. Выпытывать у отчаявшейся Оли про архив и прочее, он счел жестоким.

— Пойдем. Тебе нельзя быть одной, — сказал он.

— Не пойду. Не хочу никого видеть. Мне больно и плохо. Как вы допустили? Ты же должен был его охранять. Алика, где ты был?

— Меня схватили. Потом я сбежал. — Алик вспомнил о побеге. Отсюда все казалось нереальным, сказочным. Такое везение в духе Димки. Может быть, он видит сон?

— Алик, — позвала Ольга.

— Да.

— От него что-нибудь осталось? Мне ничего не дали взять из дому. Ничего.

— Ничего не осталось. У меня точно ничего. У меня даже костюм отобрали. Я спрошу у ребят.

— Как же он решился пойти на это? Он должен был знать, что встретиться с ним.

— С кем?

— С Нейбо.

— С чего ты взяла?

— Я чувствую. Это он. Он его убил.

— Оленька. Не думай об этом. Тебе нужно поспать. Немного. Нельзя тебе доводить себя до отчаяния.

— Опять. Опять ты меня опекаешь. — Ольга оттолкнула его.

— Я хочу о тебе заботиться. Я твой друг.

— Эл ты так не опекал.

— Если бы она ревела как ты, то я заботился бы о ней не меньше. Что с тобой? Причем здесь Эл?

Ольга не слышала его. Глаза ее устремились в пустоту, и она нервно заговорила.

— Он мне ничего не обещал. Наоборот, он сказал, что я не смогу разделить с ним жизнь. Но он не против моей любви, он тоже любил меня. А я готова тенью была ходить за ним. Он ничего мне не обещал, но я бы стала ему хорошей женой. Я бы смогла. Я представляла его таким заоблачным, недосягаемым, а он стал таким близким. Он не сказал мне, потому что думал, что вернется.

Алик вспомнил, как категорично Амадей отказался брать ее с собой.

— Иди. Иди к ним. Не хочу, чтобы меня жалели. Я хочу остаться одна. Иди, Алик.

Ольга встала, шмыгнула носом и постаралась изобразить уверенность.

Алик ушел. Он вынырнул в овальный зал, проскочил через несколько дверей-мембран прежде, чем обнаружил остальных. Рассел сидел в углу, сложив руки на груди в неизменно полуспящей позе. Значит, обдумывает что-то. Он всегда делал так, когда был занят серьезным анализом. Дмитрий сидел на такой же лавочке, на какой Алик только что сидел с Ольгой. Димка согнулся, собрался в комок, положив руки на колени, а на них голову. Лица видно не было. Игорь сидел в самой дальней части небольшого помещеница, но эффект от обстановки был такой, словно он удален далеко. Алик обвел всех взглядом несколько раз, потом уставился на Рассела. Куру сонно приподнял веки.

— Не время задавать вопросы, — начал Алик. — Но что мы будем теперь делать? Хотя рано говорить. У меня просьба ко всем. Я хочу знать, что за тайное расследование вы затеяли вместе с Амадеем за моей спиной. Речь идет об Эл. Рассел, ты лучше других владеешь информацией. В силу возраста, как выяснилось, Амадей доверял тебе. Я хочу знать.

— Ничего нового, чего ты не знал раньше. Амадей пришел к выводу, что Эл жива. Его изыскания в большей степени касались Нейбо, а Эл оставалась в поле зрения, как жертва.

— Есть доказательства?

— Есть сведения, которые прояснили историю появления некоторых мифов, окружающих Нейбо. Амадей посвятил меня в суть вопроса только потому, что я изучал Нейбо раньше, наши интересы совпали. Я же поделился данными об Эл. Какую бы степень уважения я не испытывал к Эл, ее имя фигурирует рядом с именем Нейбо уже много лет подряд. Только глупый не уловит связи, или тот, кто связи видеть не хочет.

— Намекаешь? — спросил Алик.

— Чтобы разумно взглянуть на суть проблемы нужно отстраниться от личных пристрастий, — добавил Рассел.

— Как Амадей пришел к выводу, что она жива?

— Он не делал выводы, он создал гипотезу. Она основана на поступках Нейбо до захвата Эл и после, на всем протяжении времени, на поведении флота пиратов, на анализе военных действий. Амадей добыл все факты, какие мог, всеми методами какими мог. Он знал вопрос, как говорится, изнутри.

— Он доказал, что она жива?

— Алик-Алик, — Рассел покачал головой, — не так прямолинейно. Конечно, если бы он не погиб, ответ, вероятно, был бы. Я ответа не знаю.

— Хорошо, каковы факты связи Эл с пиратами?

— Пираты применяют построения боев аналогичные галактическим и аналогичные наработкам Щита-14. Будто ты не знал. Земляне в начале войны потеряли половину боевых сил, противник знал слабые места. И время появления этих знаний у пиратов совпадает с исчезновением Эл. Техника полетов и методы атаки. Не берусь судить, Эл я на войне не видел, но допускаю, что ее таланта хватит и на многое. Ну, вот, ты смотришь на меня лютым зверем. Предрассудки, Алик, предрассудки. Если бы ты не работал с Амадеем, я еще согласился бы, что ты не поймешь. Но опыт не спрячешь.

— Других доказательств нет?

— Косвенные.

— Посвяти.

— Не могу. Я дал клятву Амадею не разглашать их никому, даже разведке. Дождемся конца войны, тогда скажу.

Рассел бросил беглый взгляд на еще двоих присутствующих. Дмитрий не поднял голову с рук, все так же смотрел вниз. Игорь откровенно смотрел на Рассела, на его лице читалась обреченность, точно он услышал правду, до которой давно докопался сам и только искал последнее подтверждение.

— Лучше подними наш боевой дух, капитан, и расскажи, каким чудом ты украл штурмовик у пиратов? — спросил Рассел.

— Ты уже знаешь? — удивился Алик.

— Знать — это моя работа, герой, — Рассел просиял светлой, какой-то неестественной улыбкой.

— Ко-гда-а? — хрипло простонал Дмитрий.

— Рассказывай, — настаивал Рассел.

Алик пожал плечами, смутился, словно ему предстояло оправдываться.

— Все произошло так стремительно, — начал он. — Как во сне. Меня схватили на астероиде. Я очнулся в чужом корабле. Даже не знаю где. Клянусь, — начал Алик. — Меня бросили. Я выбрался из корабля наружу, чтобы сбежать. Я заметил пять штурмовиков. Никакой охраны. Представляете? Я стал приближаться к ним. Подошел очень близко. Рядом никого. Я и не думал лезть внутрь. Но меня кто-то схватил. Я его видел. Не знаю, какой вид, он был так одет, что не разглядишь. Я даже не смог его почувствовать. Он пригрозил мне, и я решил, что он меня убьет или что-нибудь еще сделает. Я честно решил, что попался. Бежать не было никакой возможности. И тут он вталкивает меня в корабль. Это как в Геликсе. А потом система опутала меня, и я взлетел. Он управляется просто — мыслью. Я ушел от погони — прыгнул через пространство. Я искал ближайшую базу или маяки, где укрыться и только подумал, как оказался между шестнадцатым и восемнадцатым щитами. Там меня облепили наши. Ребята, эту штуку поймать невозможно! Вы представить не можете, какие там возможности! Но корабль хотел меня убить, он меня душил. Я сел на пирс ближайшей базы на дикой скорости, чтобы свои не попали. Чудом не разбился! Я остановил корабль, точнее он сам остановился и развернулся, так как мы тогда садились. Комбинация была у меня в голове. Он прочитал мою мысль мгновенно и выполнил команду. Я не командовал кораблем, я боролся, что бы машина меня не убила. Потом я освободился с трудом, выполз из корабля, и меня, конечно, арестовали. Я доказывал, что не пират. Пока меня опознали, прошло время. Остальное время ушло на то, чтобы вернуться сюда. Дальше вы знаете. Какой я герой? Везенье. Удачное стечение обстоятельств.

Глава 17 Граница

Ас оказался на Барселле не так скоро как ожидал. Еще с орбиты он удостоверился — нет ли гостей. Он проверил работу систем обороны, получил отчет от командования колонией, осведомился о чужаках, которые посещали Барселлу в его отсутствие. Один корабль под видом ремонта попросил посадку в неосвоенном еще районе. После проверки на наличие оружия ему разрешили сесть. Экипаж корабля — только пилот. За ним постоянно следили. Пилот действительно занимался ремонтом.

Ас начал понимать, что ему повезло, и его присутствие на провалившейся сделке не было замечено. Однако, Нейбо мог не сразу осуществить возмездие. Появление чужого корабля Асу не понравилось, он потребовал пилота для личного знакомства.

Часть жителей новой колонии предпочитали строить домики рядом системами энергообеспечения, но Асу были больше по душе естественные пещеры. Его родная цивилизация предпочитала такой вид жилищ. Теперь у него была возможность вернуть уже забытый уклад жизни. Он мог издали наблюдать за ходом работ, и общался только с очень узким кругом, с теми, кому доверял.

Появился пилот.

— Ты?

— Удивлен? Ты правильно поступил, когда исчез.

На него уверенно смотрело лицо, обрамленное облаком белых волос, которые чуть покачивались от сквозняка. Она была жива!

— Я видел корабль? Это мог быть не он?

— Это он.

— Нейбо.

— Да. Наша затея, моя затея, провалилась, но не торопись сбегать. Есть новости, которые тебя удивят.

— Где Нейбо? Он пощадил тебя?

— Да.

— Невероятно! Ты лжешь!

— Замолкни и слушай, — тон стал резким, лицо перестало быть спокойным, зрачки глаз расширились и стали темными. Такой взгляд Ас терпеть не мог. Злиться. Ас ощутил опасность. — Мы заключили сделку. Нам обоюдно выгодно забыть о происшествии. Ты, как свидетель, тоже забудешь. Теперь положение сильно изменится, прятаться тебе не придется, но жить ты станешь по новым правилам. Он не тронет тебя, Барселлу, меня. Все, кто там был и смоли уйти, останутся жить. Он поклялся. Взамен — я буду добровольно исполнять прежнюю роль.

— И он тебя не тронет? Не убьет?

— Я своей жизнью не торгую. Он ей — не хозяин.

— Еще как хозяин! Никогда не слышал, чтобы Нейбо клялся. Он будет тобой манипулировать. Не обольщайся. Да ты глупа, если явилась сюда!

— Заткнись, Ас. Ничего особенного в нашей сделке нет. Между нами больше нет никакой недосказанности. Мы зависимы друг от друга. Не веришь. Поговори с ним. Он сам тебя убедит.

— Я к нему не полечу.

— Лететь никуда не надо. Он здесь.

Ас обмяк.

— Где он сейчас?

— Пока в корабле.

— Ты посмела показать ему колонию?

— Он о ней знал. Таково условие. Его присутствие — гарантия безопасности. Никто не будет знать, что он здесь. Кроме нас. Для сохранения тайны ты поселишь его там, где я скажу.

— Я не позволю.

— С ним не торгуются. Он останется здесь.

— Ты не знаешь планету. Ты не можешь мне указывать.

— Могу. — Она взмахнула рукой. По ее сигналу появилась прозрачная сферическая карта местности. Она ткнула пальцем в удаленную от освоенного района местность. — Здесь.

— Откуда карта?

— Сделала. Ас, ты забыл, с кем имеешь дело? Я управляю империей, неужели у меня не хватит ума построить план. — Она снова ткнула пальцем в карту. — Здесь. Не спорь. Идем. Он хотел видеть тебя. Я даю гарантию твоей безопасности.

— Ты не отвечаешь за его действия.

Она резко подошла к Асу, он не успел отойти в сторону, она отстегнула сканирующее устройство у него на поясе и поднесла к себе. При этом выражение ее лица стало презрительно злым. Сканер показал взрыватель у нее на груди.

— Советую ко мне не прикасаться, — прошипела она. — Есть возможность договариваться — договаривайся. Не упирайся.

Капитан привела Аса к кораблю, он собрал всю волю, чтобы подняться на борт. Зрелище, представшее перед ним, заставило содрогнуться. От Нейбо веяло злобой. Аса сковал страх, но мыслил он ясно и видел перемену. Тело Нейбо стало мутным и плотным, отливало темными тонами, он стал меньше, костюм, что он носил, стал ему велик. Ас сконцентрировался, сработали нужные рефлексы: вести себя ровно и не отвечать мысленно на вопросы.

— Вот и ты, Ас, — протянул Нейбо. — Как удачно случилось, что я оставил тебе жизнь. Узнал, на что ты способен. Капитан Эл утверждает, что ты жертва коварного плана. А я поверю. Ас, дружище, как ты позволил собой так управлять? Я припоминаю, ты предупреждал, что мой малыш выйдет из-под контроля. Ты был прав. Он, правда, смышленый, Ас? Он меня обогнал. Я с трудом уговорил его подчиниться. Он упрямится. Он знает, что мне нужно, но я не могу добиться от него ответа. Может быть, ты знаешь, куда он так ловко поместил генератор? Я не могу его найти. А?

— Не знаю, — сознался Ас.

Нейбо подобрался к капитану и обошел ее. Она равнодушно смотрела перед собой. Без костюма на фоне Нейбо она выглядела необычно. Нейбо бесшумно скользил вокруг.

— Скажи мне, Ас, где я ошибся? Ты большой ученый. Где я ошибся?

— Ты ошибся, когда оставил его, то есть ее, жить, — машинально ответил Ас.

— Думаю раньше. Но прошло уже столько времени, и мне очень жаль трудов, потраченных на это неблагодарное существо. Как ты считаешь, Ас, ты кажется, лучше меня понимаешь его или ее, все равно, могу я доверить ему империю?

— Я не знаю. Тебе виднее, повелитель.

— Повелитель? Ах, ты старый предатель! Повелитель?! Ты! Ты! — Нейбо двинулся к Асу.

Ас ощутил, как холодеет тело.

— Назад! — рявкнула капитан и встала между ними. — Ты клялся!

— Отдай мне его жизнь, капитан Эл. Дай мне насладиться смертью этого изменника. Мне нужна пища.

— Не смей!

— А что ты сделаешь? — издевательски прошипел Нейбо. — Ты станешь взрывать Барселлу, малыш? Ой, извини, ты просил звать тебя капитаном, — тон стал угрожающим, — Что ты сделаешь?

— Уходи. Он убьет меня, — раздался за ее спиной голос Аса.

— Сомневаюсь, — сказала она.

Она тряхнула кистью и сжала серебристый цилиндр. Струя огня вырвалась наружу, она резко махнула рукой, едва не задела Нейбо. Он метнулся в глубь коридора.

Ас на всякий случай отошел в сторону, он в профиль мог видеть искаженное гневом лицо капитана.

— Ты кое-что забыл, повелитель! — крикнула она в темноту. — Мы дали друг другу слово! Ты хорошо меня учил! Уроки пошли на пользу. Я поступлю, как ты. Расплата будет дороже, чем взрыв! Я не стану тебя убивать, не дождешься! Давай, нарушь договор! Даю слово. Я созову совет от твоего имени и при всех сниму шлем и костюм. Я скажу правду, как ты обманывал своих верных слуг. Они, конечно, мое тело растерзают, но я успею сказать, где тебя найти! Бог с ней с Барселлой! У тебя хватить воображения представить, какой конец тебя ждет! Я окажу тебе последнюю честь — долго подыхать не придется!

— Уходи отсюда, капитан! Что ты несешь! Просто беги! — не выдержал Ас.

— Она не уйдет, Ас. Она поклялась остаться, — сквозь смех и без тени испуга, выходя из темноты, сказал Нейбо. — У нее есть принципы. Не так ли, Ас? Ты слышал, Ас? Какая яркая речь! Какая страсть! Она сделает! Сделает, как говорит!

Нейбо приблизился к капитану. Пламя из цилиндра уже погасло, она справилась с гневом, но упрямо смотрела на него.

— Мы оба добились чего хотели, капитан? Ты видишь мое истинное отношение, а я просто ЖАЖДАЛ увидеть свое творение в полном блеске. Столько времени так искусно играть невозможно. Ты подчиняешь искренне, видишь в этом смысл. Какой смысл? Что же ты будешь делать, капитан? — спрашивал Нейбо.

— То, что ты скажешь. Если нужно я буду управлять твоим флотом, если нужно империей. Если тебе угодно, я стану твоим приемником. Условие одно — соблюдай договор.

— Как просто. Как просто, — сказал Нейбо.

Она вывела Аса из корабля. Они отошли достаточно далеко.

— Я спрячу его. Дождись меня.

Она вернулась на корабль, он взлетел и мгновенно переместился в другое место. Асу пришлось ждать ее возвращения, он должен был убедиться, что она не останется на планете. Она вернулась не скоро, вышла к нему. На ней не было синего костюма. Она устало закрыла глаза.

— Он нас не слышит. Теперь можешь высказаться, — разрешила она.

— Ты безумная! Ты безумная! И он тоже! Вы стоите друг друга! Ты намереваешься тягаться с ним?! Ты веришь?!

— У нас нет выбора, — спокойно ответила она. В ее тоне слышалась усталость, и обреченность. — Ты сильно нервничаешь. Раньше, когда ты служил ему, опасности были больше, но ты был спокойнее. Свобода стоила тебе равновесия, Ас. Я иногда буду его навещать. Последи за районом.

— Я к нему не подойду.

— Не нужно. Я сама. Сделай так, чтобы туда никто не попал. Там смертельно опасно.

— Где генератор? После всего, что произошло, ты не скажешь мне, где генератор?

— Не могу. Генератор — гарантия безопасности Барселлы.

— Улетай поскорее. Твое присутствие в колонии подозрительно.

— Я буду прилетать торговать. Я знаю, что нужно колонии. Так ко мне быстро привыкнут. Я общалась с торговцами, мне не составит труда сыграть роль.

Она посмотрелА на Аса, взгляд был таким, точно она ищет ответ в его облике.

— Ас, ты знаешь, кто я на самом деле? — вдруг спросила она.

Ас молчал.

— Погибший сказал, что меня ищут. Если точно, он сказал, что меня все время искали. Кто меня может искать, Ас?

— Кто был убит? — уточнил Ас.

— Его имя — Амадей, — она говорила очень медленно, словно размышляла в слух. — Он торговец, главный его товар — пленные и информация. Он пришел не за генератором. Он пришел за другим товаром — за мной. Он знал, кто я. Он знал, что сделки не будет. Он был очень умен, чтобы не увидеть обман. Но он все равно пришел. Он пришел из-за меня. Посторонний торговец знал мое имя и звание, знал, что меня ищут. Нейбо давно обратил на него внимание, потому что он искал меня. Торговец по имени Амадей догадывался, что на этой встрече его ждет смерть, но он все-таки прилетел. Он хотел одного — сказать, что меня ищут, что я существую не только для тебя и Нейбо. Он пожертвовал ради этого жизнью. Я не припомню, чтобы кто-то сделал для меня что-то подобное. Это великий поступок великого существа, вовсе не глупость, как думаешь ты. Кто меня может искать, Ас?

— М-м-м.

Ас не торопился с ответом. Как странно. Она не пыталась влезть в его сознание, не делала попыток насильно вытащить из него правду. Она может, но не делает. Она тут же ответила на его мысли.

— Я не хочу тебя заставлять. Мне противно насиловать.

— Можно, я не стану отвечать? — спросил он.

— Тогда скажи причину.

— Есть прошлое, которое лучше не вспоминать. Для тебя лучше. Достаточно того, что уже случилось. Забудь его снова.

— У меня есть прошлое, которого я не помню, а ты предлагаешь мне еще забыть?

— Почему бы тебе ни спросить у Нейбо? Поскольку, у вас образовались доверительные отношения, — сострил Ас.

— Ты не стал отвечать, но не отрицаешь. Пока достаточно.

Она собралась уходить.

— Я хотел узнать, куда делся Меум?

— Погиб. Я обманула его, оставив на базе наблюдать за существом, которое он принимал за меня. Он повел себя агрессивно, его убили.

— Зверюга, — фыркнул Ас. — А как к его гибели отнесся Нейбо?

— Он был рад, что я нашла способ избавиться от Меума.

— Рад?

— Да. Он думает, я специально привела Меума к гибели. Он не верит в несчастный случай.

— Не верит?

— Он одержим идеей, научить меня убивать. Без такой способности я не гожусь на роль правителя.

— Ты действительно веришь, что он оставит тебе империю?

— Сколько бы раз он не заявлял, мне не удалось уловить хоть оттенок лжи. Он уверенно говорит, что я буду править.

— Ты не годишься. Ты слуга, — презрительно сказал Ас.

— Я знаю.

— У Нейбо есть тайный умысел. Ты его не знаешь. Он хорошо тебя вымуштровал, ты подражаешь ему. Ты даже смогла его превзойти и выиграла в истории с кораблем Галактиса. Ты даже заставила его пойти на договор и заявить о намерениях. Но ты никогда не станешь им.

Внезапно ее глаза стали круглыми и испуганными, она сжала плечи.

— Что с тобой? — спросил Ас.

Ее взгляд по-прежнему был полон ужаса.

— Я поняла, — шепнула она.

Глава 18 Новое назначение

— Не хочу улетать, — с обидой в голосе сказала Ольга.

— Придется, — с неменьшим сожалением сказал Алик. — Мы опять на службе. Ты нам нужна.

— Не хочу, — простонала девушка.

На Эфе они прожили два месяца. Этот срок казался Алику очень долгим. Они страдали от безделья, мрачные настроения росли. Он послал две просьбы в Галактис о назначении. Два часа назад Рассел вернул их с прогулки, сообщил о возвращении на службу, заикнулся о каких-то переговорах. Алик и Ольга сидели вдвоем в маленькой каюте корабля на два места и готовились догонять остальных. На орбите их ждал транспортный корабль.

Ольга сидела в кресле второго пилота, свернувшись калачиком. Известие о возвращении на службу огорчило ее. Ей хотелось быть далеко от войны, желательно наедине со своими переживаниями.

Алик напротив был рад возвращению к работе. После всего, что он узнал о пиратах ни как о противниках, а как о неком социуме, Алик окончательно понял, что вести с ними войну бесперспективно, все равно, что с фанатиками воевать. Большинство из них — отверженные, которым кроме короткой жизни в бою, терять нечего. Они борются всеми возможными методами за свое существование. Они живут за счет других. Не имея постоянных колоний, используя искусственные базы, они мобильны, а за счет хорошей внутренней организации могут легко удержать под контролем большие пространства. Потребительское отношение ко всему, что окружает, было основой их существования. Они, как паразиты, распространяются быстро, а избавиться от них трудно. Пока Галактис, и все кто воевал с ним в союзе, решали, как себя вести, их противники снова захватили практически без боев и потерь большую территорию, увеличив свою империю в полтора раза. В центре всего, как паук в паутине, находился Нейбо, незримый, неуловимый, но постоянный источник зла. Алик припоминал земную историю, собственно ничего особо нового Нейбо в своей империи не создал, но его политика чудовищно губительна. Необходимо найти какое-то действенное средство, только война тут не метод.

Главное, чему научил их Амадей — договариваться. Он научил их общаться с пиратами на равных. Этот опыт контактов с противником в основе своей изменил их отношение к ситуации. Алик знал наверняка, что пираты устали от войны ничуть не меньше, чем их противники. Новая работа, о которой намекал Рассел Курк, состояла в том, чтобы вести подобные переговоры. Опыта было уже достаточно.

В стане пиратов происходили явные перемены. Правители кланов по одиночке стали выходить на контакт с Галактисом на свой страх и риск, минуя Нейбо. Такая возможность стоила любого риска. Разведка Галактиса специально создала команды для переговоров.

Алик вздохнул вслед мыслям. Опять осваивать новое амплуа. Не смутился только Игорь. Последние месяцы он сильно преуспел на ниве переговоров. Он чувствовал себя уверенно и сразу проявил готовность выступить в новом качестве. Ольга, Алик и Дмитрий сникли. Вернуться назад и продолжить дело Амадея, в их понимании, было делом чести.

Ольга подвинула кресло поближе, и положила голову ему на плечо, так она делала часто последнее время — искала у него защиты и утешения. Она не пыталась скрыть боль, с которой жила. Ей было трудно. Часто ее глаза наполнялись слезами, и она плакала, не стесняясь друзей. Никто ее не утешал, не говорил, что нужно жить дальше, только молча жалели. От Игоря и, особенно, от Дмитрия Ольга отгородилась стеной, Алик остался единственным, с кем она общалась охотно. Рассел был постоянно занят. Он работал с еще большим усердием, точь-в-точь, как в те времена, когда пропала Эл. Смерть Амадея он воспринял, как закономерное событие, словно знал заранее. Не секрет, что Курк умеет скрывать эмоции, было не понятно, что происходило у него в душе. С виду он остался спокойным и собранным, как автомат выполнял свою работу.

— Алька, как я устала. Я так хочу мира и покоя. Я слабая, — жалостно сказала она.

Алик обнял девушку.

— Как же мы без тебя? Кто будет нас лечить? Дамское общество не дает мужчинам быть грубыми. Представь себе нас без тебя. Я не представляю, — говорил он ласково.

— Зачем нам возвращаться? Почему мы не можем работать, как работали, освобождать пленных? Это достойная работа. Зачем нас отозвали?

— Рассел сказал, что мы нужны для важного дела. Он не торопиться с новостями. Мы забыли, что служим разведке Галактиса, нашим опытом решили воспользоваться, поэтому мы возвращаемся. Другой масштаб, понимаешь, нас готовили не пленных освобождать. Там узнаем.

— Не хочу, — опять простонала Ольга.

— А ты думай о хорошем. Повезет, на Землю слетаем, Нику увидим, Геликс.

Ольга тихо вздохнула.

— Алик.

— Что?

— Ты же надумал искать Эл?

Ольга почувствовала, как Алик сжал ее плечо. Она закусила губу и насторожилась.

— Я думал. Уже четыре года прошло, почти четыре года. Каждый раз, на каждом задании, я высматривал среди пиратов ее. Мне трудно было смотреть на пленных, потому что сразу представлял ее в таком же виде. Пару раз мне казалось, что я видел Нейбо. Правда. Темную фигуру в синем шлеме. Один раз пытался преследовать, Амадей меня срочно вернул.

— Это, когда я среди мертвых живого нашла? Он притворялся, — припомнила Ольга. — Боже мой, мы даже не признавались себе, в каком кошмаре мы работаем. С Амадеем все казалось другим. Просто. Он смог сделать так, чтобы мы не привязывались к тем, кого спасаем. Я только иногда вспоминала, что мы действительно делаем, а теперь они мне снятся.

— Не будем об этом говорить. Я вспомнил, да, это было тогда.

— Мне показалось, что Амадей специально тебя вернул.

— Не знаю.

— Алик, — тревожно протянула девушка, — надеюсь, ты не собираешься Нейбо искать. Не надо, пожалуйста.

— Оленька, давай сначала узнаем, что нас ждет. Там будет видно, — неопределенно сказал капитан.

— Алька, ты что-то задумал? Ты у Рассела все данные о Нейбо стащил.

— Я не стащил. Ознакомился. Я же у нас по совместительству — разведка. Знать не лишнее.

Оля подняла голову и требовательно посмотрела на друга.

— Пообещай, ты не будешь его искать. Умоляю. Если еще и с тобой несчастье случиться... — она заплакала.

Алик скосился.

— Искать Эл и не искать Нейбо — противоречит одно другому, — сказал Алик.

— Алик, а если она им служит?

— Прекрати. — Алик строго посмотрел на нее. — Опять ты за свое. Эл никогда не станет им служить, только через собственный труп.

— Что вполне возможно, — голос девушки дрогнул, и она отвела взгляд.

— Оля, я не хочу говорить об этом. Не хочу, слышишь. Для меня она либо жива, но тогда она им не служит, либо мертва. Мне легче думать...

Алик стиснул зубы и умолк.

"Он не понимает", — подумала Ольга.

— У меня подозрение, что Амадей понял мои планы и постарался придержать нас. Мы были ближе всего к цели, — после молчания сказал Алик.

— Амадей был очень мудрый, он не сделал ничего, что нам повредило бы. Я не встречала человека лучше, чем он. Ты сам знаешь...

— Оля, ну я же не глуп.

Алик улыбнулся, чтобы успокоить девушку.

— Да не мальчик. — Ольга вытерла слезы. — Вот волосы уже седые появились. Я знаю, что ты не оставишь эту затею. Ты ведь любишь ее. Прости, что напоминаю.

Алик кивнул в ответ.

Их направили на новый недавно выстроенный посольский корабль. Пока они осваивались, Алик заметил, что друзья почти не общаются друг с другом. Они ни разу не собирались вместе. Алик заманил их к себе, позвал на подмогу Курка и учинил разбирательство.

— Мне не нравиться, что каждый из вас роет себе отдельную нору. Так дело не пойдет. У нас впереди две встречи с пиратами, а наша команда смотреть друг на друга не хочет. Эй, люди, так нельзя, — выговаривал он.

Они молчали. Алик и не ждал, что они сделают какие-то шаги. Он рассчитывал, что Рассел вмешается и поддержит его, но Курк молчал.

— Тогда я принимаю радикальное решение — я ухожу, — твердо заявил Алик. — Я подам рапорт о переводе на другой борт. Видеть не хочу, как вы дуетесь друг на друга.

Дмитрий поднял на него глаза.

— Не горячись, Алик. Что касается меня... Я убил Амадея, — при этих его словах Ольга вздрогнула. — Я знаю, что вы не можете относиться ко мне нормально, как раньше. Я сам к себе паршиво отношусь. Оправдываться не стану. Я дал ему слово, даже больше, я поклялся, что буду стрелять, если Амадею будет грозить плен. Я знал, что делаю. Какой смысл просить прощения? Я выстрелил в него.

— Перестань, Димка. Я сидел рядом с тобой. Я был рядом. Не было выбора. Я тебя не обвиняю. Если нам предстоит опять летать вместе, я не могу представить на твоем месте другого пилота, — с жаром сказал Игорь.

— А я не собираюсь уходить, — возразил Дмитрий.

— Это из-за меня, — подала голос Ольга. Она говорила мягко. — Мое присутствие и мое поведение. Между собой, по-мужски, вы решили бы этот вопрос давно. Простите меня. Мне трудно. Я пытаюсь справиться со своими эмоциями, но не могу. Обещаю, что в работе мне станет лучше. Я действительно думала об уходе, но от себя не убежишь. Я остаюсь в команде. А эмоции, они пройдут, нужно просто больше времени. Как бы я себя не вела, я понимаю, что у меня нет людей ближе вас.

Алик осмотрел всех и сказал:

— Нам предстоит встреча. Никуда лететь не придется. В космосе встречаться небезопасно. Пираты предпочли встречу здесь, на нашем корабле, боятся, что Нейбо их уничтожит. Они прилетят сюда под видом торговой сделки. Повод для встречи — пленные. Наша непосредственная обязанность. Нас всех включили в группу. Они предлагают целую сотню, а взамен пока ничего не попросили, значит, будут говорить о сотрудничестве. Забудьте о прошлом. Мы нужны здесь.

— Не переживай, Алик, — успокоил его Игорь. — Мы понимаем.

— Вы пытаетесь решить вопрос, который не решается за месяц или за два, — подал голос Рассел. — Повинуясь обстоятельствам, я должен сказать еще раз. Гибель Амадея — его выбор. Вашей, ничьей, кроме Нейбо здесь нет вины.

— Я предлагаю, — начал Алик строго, — с этого дня по четыре часа отвести подготовке встрече. Всем вместе. Рассел, ты лучше нас знаешь военное положение. Разработайте с Игорем и Димкой стратегию, как нам себя вести, как защищаться и как нападать, если потребуется. У нас, как мне показалось, странное положение. Не понятно, в каком качестве мы будем вести переговоры? Кто главный? Какие функции? О чем мы будем с ними говорить кроме пленных? Нас никто не консультирует. Я попытаюсь определить нашу роль.

— Она уже определена. Положение. Положение, — стал размышлять Рассел. — Положение интересное. На той стороне нас перемены не касались, мы их не замечали. А пока мы шпионили и упивались горем, ситуация совершенно изменилась. Решили вопрос уничтожения их кораблей. Отныне флот Нейбо уязвим. Если так пойдет дальше, кланы изменят Нейбо, нужно чтобы изменили. Кстати, Алик, ты за угон катера и за отличную работу в последние годы, повышен в звании. Ты теперь капитан класса Д. Поздравляю.

— Ух, ты! — воскликнул Игорь. — Поздравляю, Алик. Значит, теперь Космофлот не будет контролировать, что мы делаем на переговорах и не пачкаем ли мундир. За тобой полная самостоятельность не только в управлении экипажем, но и контактах. Здорово.

— Не торопитесь радоваться, — предостерег Рассел. — Алик молод для такого чина, так что контроль все равно будет. Нагрузка будет огромная. Капитаны такого уровня обязаны быть посредниками в вопросах отношений Земли и Галактиса. Спокойно и тихо работать нам не дадут. Вот тебе и объяснение, почему тебе ничего не сообщают. Это дипломатический чин, Алик. Подумай, что тебя ждет прежде, чем его принять. Остальных тоже касается. Вас всех, кроме Дмитрия перевели из ваших родных служб разведки Космофлота в дипломатические службы. Я уверен, что Галактис поспособствовал. Они заинтересованы в том, чтобы вы больше не воевали. Про возвращение на войну забудьте. Вы служите и Космофлоту Земли и Галактису. Это трудно, по собственному опыту говорю. Двойные функции будут у всех. Ольга тебе придется часто улетать и давать консультации. Образуется программа по возвращению пленных, твой опыт дорогого стоит. Игорь отныне ты не технический эксперт. Извините, что вспоминаю. У Амадея были такие глубокие связи с разведкой, о которых я даже предположить не мог. Да, масштаб большой. Так вот с его рекомендации Игоря так же перевели в дипломатический корпус и переговоры отныне — твоя прямая обязанность. Алик будет координировать действия и вести переговоры, а устраивать их и снабжать всех информацией будешь ты. Мы теперь коллеги.

— Да-а-а, — Игорь сделал круглые глаза, почесал затылок, — действительно нужно подумать.

— Фуф, меня оставили в покое, — выдохнул Дмитрий.

— Не обольщайся, — усмехнулся Рассел. — Тебе предстоит получить штурманские знаки. Простым пилотом тебя не оставят, при таком-то капитане. Закончились одиночные полеты, будешь крейсеры водить. Начнешь с этого.

— Да, не повезло тебе, младший братец, — саркастически улыбнулся Алик. — Ничего, я еще не все забыл, помогу.

Дмитрий выразил возмущение всем своим видом. Слово "не хочу" было красноречиво написано у него на лице.

— Да, что твориться? — возмутился он.

— Что твориться? — повторил за ним Рассел. — Я стараюсь разобраться. Пираты теперь очень хотят беседовать с нами, а у нас есть, что им предложить. Империя Нейбо трещит по швам, словно некая сила рвет ее изнутри. Кланы дерутся из-за добычи, буквально на части рвут друг друга, единственный кто их держит вместе — Нейбо. Нейбо по-прежнему сильный лидер, он умеет править, когда речь идет о военных действиях, они быстро объединяются. Их держит страх перед ним и старые привычки. Нейбо способен на любое коварство. Как бы эти переговоры не стали ловушкой.

— Нужно убедить их, что договариваться выгодно, — вставил фразу Алик.

— Да. Именно, — поддержал Игорь. — Это возможно. Я знаю как. Опыт торговли меня многому научил. Нужно дать им понять, что воевать не выгодно. Однажды они поняли, что облагать налогом корабли гораздо лучше, чем их громить и что дороже продавать непеределанных пленных. За два года нравы в их лагере изменились в разумную сторону. Мы будем говорить с ними, даже если их условия будут нам не выгодны.

— Увы, заслуги наши или Галактиса тут невелики. Тут работала другая сила. Мы должны усугубить этот процесс. У Галактиса далеко идущие планы. Говорят, они хотят выманить на переговоры самого Нейбо, — договорил Рассел.

Рассел увидел, как они напряглись. Он осмотрел каждого, медленно и внимательно, собрал губы в трубочку, поднял брови, опустил, помолчал и добавил:

— Что притихли? Вы будете в них участвовать. Когда-нибудь. К королю пиратов у вас свой счет. Я не перестаю удивляться, как здесь в системе отношений учитывается каждая мелочь. На столько все изощренно, я не в силах этого понять. Мой ум отказывается понимать. Я бы на месте командования разведки близко бы вас не подпустил к нему, а они считают, что вы полезны. Только умоляю, ребята, заприте свои эмоции в самый надежный закуток вашей души. Речь идет о будущем. Положение складывается не в его пользу. К Галактису, ради прекращения войны присоединились жители системы Торн. Они долго наблюдали за этой войной, а теперь вдруг вмешались.

— Ого! — воскликнула Ольга. — Их считают полубогами. Говорят, что они могут двигать целые планеты и знают все о происхождении космоса. В земных справочниках их не существует, в Галактисе мало о них известно, но именно они основали Галактис, они его покровители.

— Что же они раньше не вмешались? — задал вопрос Алик.

Ольга только пожала плечами.

— В жизни не видела ни одно торнианца, — ответила она. — Они никого к себе не пускают.

— Они придерживались мнения, что мы должны прекратить войну сами, — добавил Рассел. — Обсуждать эту тему смысла не имеет. Примем их вмешательство, как помощь свыше.

— Совершенно ясно, что пока Нейбо жив, закончить войну невозможно. Он не придет на встречу, он понимает, что его схватят, — сказал Игорь.

— Он придет. Так утверждают торнианцы. На наш корабль возложена задача — обеспечить эту встречу, если она станет возможной, то через полгода мы его здесь увидим. Быстрее получайте свои регалии и за дело. Вы добились своего.

Снова жизнь менялась. Они опять привыкали к новизне. Они ожидали от дипломатической работы изрядной доли скуки. Ошибались. Новый корабль, новый экипаж, состоящий наполовину из землян, наполовину из галактожителей, совсем невоенные порядки. Скоро Алик осознал, что о дипломатии ничего не знает. Так же как когда-то он вспоминал Эл в военных рейсах, также сейчас вспоминал Амадея. Его вкрадчивую кошачью мягкость, легкость и изящество в общении. Он понял, что этот человек мог взять псевдоним Амадей, как напоминание о веке Просвещения, времени блистательных умов. Чувство юмора у него было изысканное. Алик понял, как он тяжеловесен в отношениях, как сложно преодолеть барьеры между его привычной моделью поведения воина и нынешними обязанностями. Он вспомнил Торна. Фактически он поднялся до его высоты. Его мучили сомнения, он не был уверен, что занимает свое место. "Это ненадолго", — сказал он себе. Прошло еще полгода. Четыре земных года и два месяца с начала войны.

Мысли о том, что Нейбо однажды явиться на их корабль, заставили пятерку сплотиться вновь. Но это была уже не только ненависть. Однажды Игорь красноречиво выразил новые настроения.

— Ребята, ведь кто-то обвел его вокруг пальца в истории с крейсером. Это уже маленькая победа. Он уязвим. Поможем развалиться его империи без огня и взрывов. Более сладкой мести я для себя не придумал, — заявил он.

Все что они теперь делали, незначительные встречи с главарями слабых кланов, выкуп пленных, использование опыта Амадея и его связей — все было подчинено единой цели. Они не заметили груза этих месяцев.

Встреча была назначена. Нейбо обещал явиться лично. За пару суток до встречи к борту их корабля пристал корабль точь-в-точь похожий на ГЕЛИКС только больше размерами. Его обитатели представились торнианцами, которые будут присутствовать на встрече. Выходить из корабля до назначенного срока переговоров они отказались. Их появление привлекло внимание даже бывалых галактожителей.

Дмитрий нашел Алика и сказал с удивлением:

— Так вот кто подарил Эльке корабль. Они. ГЕЛИКС — торнианский корабль. Так получается, их принца она спасла. Алик, мы все время общались с настоящим торнианским кораблем! Чудеса! Они подарили ей корабль. Эл знала торнианцев. Вот это связь.

— Еще одна тайна, — выговорил Алик. — Начинаются неожиданности. Из всех кто будет принимать участие в переговорах они прибыли первыми. Мне даже спокойнее, что они здесь.

— У меня, как всегда плохие предчувствия, — сознался Дмитрий.

— Шел бы ты подальше со своей интуицией. Итак, нервы — как струна, — стал ругаться Алик. — Иди маневрами корабля занимайся, штурман.

— Ха. А ты мной не командуй, не ты кораблем управляешь, дипломат, — без обиды ответил Дмитрий. — И вообще сбегу я с этой должности. Вот увидишь.

— Опять интуиция?

— Ага. Кстати эта махина в маневре не хуже того, чем я раньше управлял. Им управлять очень просто, — заверил Дмитрий. — Эх, капитан. Ты посмотри на себя, ты так трясешься, словно ты будешь лично говорить с Нейбо, ты только присутствуешь там.

Алик посмотрел на Димку. Димка важничал. Он в два счета сдал штурманский экзамен. В Димкиной голове за все время полетов осела масса информации и кораблях. Он без атласа ориентировался в конфигурациях, принадлежности, назначениях, полетных качествах и прочих подробностях. Оказалось, что Димка знает карты не хуже бывалого капитана, а ориентируется в них так быстро, что экзаменаторы удивились. Димка сдавал тесты тридцать минут вместо положенных двух часов. Ему сразу предложили подать прошение на зачисление его в капитаны. Дмитрий скривил губы и ко всеобщему изумлению сказал: "Ни за что!"

Алик смягчился.

— Не жужжит? — поинтересовался он.

— Поет, — нахально усмехнулся Дмитрий.

Алик опять занялся делами, Дмитрий же, пользуясь временем отдыха, решил пройтись по пирсам, чтобы поддержать новые контакты. Резкое заявление Алика и последующие объяснения позволили ему думать, что его отчуждение напрасно. На фоне развивающихся событий, откровений Рассела и последовавших за ними анализа ситуации, гибель Амадея стала закономерным явлением. Теперь он старался сжиться с происшедшим и вернуть прежние отношения. Игорь без затруднений пошел на контакт. С Ольгой не только ему, всем было трудно.

Дмитрий навестил Игоря. Посольская форма не придавал ему никакой солидности, она была из легкой ткани, светлая, просторная — настоящий балахон. Игорь в таком виде выглядел моложе своих лет.

— Ты похож на эльфа, — пошутил Дмитрий. — Где твоя лютня?

— Спасибо. Ты мне льстишь, — парировал Игорь.

— Где я должен быть во время переговоров? — спросил Дмитрий.

— Рано еще. Думаю, ты должен сам управлять кораблем. Я договорюсь, чтобы ты был подальше от Нейбо.

— Да. Мне нельзя, — уже серьезно сказал Дмитрий.

— Боишься, что не сдержишься?

— Нет. Он меня знает.

— Кто? Нейбо? Дмитрий, опять твои шутки.

— Не шутки. Я видел Нейбо как тебя. Он меня тоже. Амадей сказал, что он меня запомнил.

— Амадей? Великий Космос! Ты летал с Амадеем к Нейбо? Когда?

— Однажды. Амадей сам не знал, кто придет. Разговор касался крейсера. Нейбо пригрозил ему смертью. Это был наш последний совместный полет, точнее предпоследний.

Игорь хлопал ресницами, как девушка.

— Впрочем, теперь он нас всех запомнил, — добавил Дмитрий.

— Фу-уф, — выдохнул Игорь. — Ну, ты даешь. И молчал.

— Я поклялся.

— Хорошо. — Игорь не справлялся с волнением. — Я должен посоветоваться. Нет. Алик знает?

— Ни слова, ни ему, ни Ольге.

— Почему?

— Получается, я знал, что Амадей погибнет. Они не поймут.

— То-то, ты так метался тогда. Знал.

— Я чувствовал. Я почувствовал. Я сейчас так же чувствую. Мерзкое что-то случиться. И это не нервы. Алик ругал меня только что, а я и теперь чувствую тревогу. Даже в груди холодеет, — признался Дмитрий.

— Тебя нужно убрать с корабля. Рядом флот поддержки. У тебя есть заместитель. Сделаем вид, что ты нужен пилотажным группам. Перейдешь на другой борт.

— Я согласен.

Игорь помолчал, глянул на друга, перевел дыхание.

— Ну ты... Я даже не знаю, как такое назвать. Какой он?

— Не совсем такой, как его видела Ольга, он мне показался обычным. Он был не выше нас с тобой, запакован в костюм...

— Дмитрий, — прервал его Игорь, — разведка знает?

— Да.

— Когда ты успел?

— Еще на Эфе, я передал рапорт с Расселом.

— Невероятно, — продолжал удивляться Игорь. — И не сказал.

— Что он просит? — вдруг спросил Дмитрий.

— Нейбо?

— Да. Какие условия?

— Во время последних боев за один раз Галактис оттяпал у него чуть ли не половину империи. Он требует отодвинуть наш флот.

— А взамен?

— Он просил сформулировать наши требования. Он ведет себя так, словно ему ничто не угрожает, словно он понятия не имеет, какая угроза нависла над его владениями. Я не верю, что он придет. В следующих боях мы его разобьем, его хваленый флот сметут. Он понимает, что ему грозит. Кланы его бросят.

— А что требуем мы?

— Очистить буферную зону и освободить часть пленных. Эл в списке.

Дмитрий сложил руки на груди.

— Немного. Нельзя ему угрожать, он устроит подлость. Да, мне лучше исчезнуть. Я зверею. Так и закипает внутри. — Дмитрий тряхнул головой.

Глава 19 Разоблачение

Нейбо в сопровождении охраны, состоявшей из разношерстной группы пиратов, появился в зале. Гости расположились именно на том месте, которое указал глава посольства.

Нейбо стоял в окружении двух рядов охраны, но его темный костюм привлекал внимание. Его бесформенная фигура стояла не шевелясь.

— Начнем без церемоний, — произнес Нейбо первым. — Мои условия вам известны, хочу выслушать ваши обязательства.

— Спешу заметить, что перед вами лично и перед вашими многочисленными союзниками у нас нет никаких обязательств, — с достоинством заявил посол. — Мы защищаем интересы нескольких цивилизаций. Мы предлагаем прекратить войну.

— Бесполезная беседа. Она не приведет к результатам. Мои требования конкретны. Ваши — пыль слов. Отвечайте конкретно, посол. К чему вас уполномочили?

— Требование у нас одно и не меняется на протяжении уже столь давнего срока, что вы могли бы запомнить его. Мы хотим мира и освобождения тех, кого незаконно взяли в плен.

— Вы за этим сюда позвали меня? Хотите обмануть? Наивно и глупо.

Ас стоял у него за спиной и взглядом изучал каждого, кто попал в поле его зрения. Группа землян держалась вместе. Этих трудно будет уговорить и прельстить, у них были большие потери, они мстительные. Ас заметил перебежавших недавно на сторону Галактиса, представителей трех наций. Потом анализировал количество видов. Суть дипломатической игры его интересовала мало. Он насчитал всего двадцать три вида. Один был совершенно уникален, таких существ Ас никогда не видел. Ас заметил, как он пытается быть неприметным, как его светящаяся форма скрывается за более плотными телами. Догадка посетила Аса. Самая могущественная нация встала на строну Галактиса — это торнианец. Он один стоит этой толпы. Тут и флота не нужно, одних советов будет довольно, чтобы успех сопутствовал галактожителям. Нейбо был прав, если эти переговоры не кончатся сносным миром, скоро их просто сметут.

Нейбо и посол продолжали натянуто общаться. Посол дал ясно понять, что требования Нейбо необоснованны и являются грабительскими. Нейбо немного кривлялся, но вел себя насмешливо чинно.

Посол сыпал аргументами, а Нейбо ему возражал. Потом они менялись местами. Нейбо самозабвенно доказывал, как теперь хорошо живется всем народам под его покровительством. Это не он сам, ему ничего не нужно лично, а его подопечные хотят, чтобы с ними считались. Звучало довольно убедительно. Если бы Ас не знал Нейбо так хорошо, то мог поверить его увещеваниям. Нейбо выставлял себя мудрым правителем. Однако, посол твердил одно и тоже на разные лады.

Ас отвлекся от беседы и продолжил наблюдение за торнианцем. Вел он себя живо, перемещался с места на место. Ас с удовольствием изучил бы хоть одного.

По другую сторону Алик наблюдал за Нейбо из самого последнего ряда. Перед встречей настроения послов резко переменились. Возникло некоторое замешательство. Алик встревожился, ощутив напряжение. Он, как капитан корабля должен был стоять там, в группе за спиной посла. Он сильно нервничал за час до встречи, опасения Димки прочно засели у него в голове. Дмитрий предпочел уйти с корабля, чем вызвал недоумение Алика, но за полчаса, когда пиратский борт оказался в поле зрения, он сам готов был исчезнуть. Его нервное состояние не осталось без внимания, ему предложили занять место среди делегации землян. Он согласился.

Он занял удачную позицию за спинами малорослой делегации и видел все как на ладони. Пираты держались плотной массой. В их расположении читался боевой порядок. Нейбо не выделялся среди них, но был приметен. Он говорил четко, ясно выражал свою волю и демонстрировал, что он главный. Однако, он не был заносчив и даже излагал свои мысли яснее чем посол, интонации его голоса завораживали, он заставлял себя слушать и вникать в смысл его слов. Если отбросить всю мерзость его натуры, он безусловно, был великим существом. Алик удивился, как природа создала такое чудовище. Как он захватывает внимание зрителя. Интересно, если бы такое родилось на земле, в виде какого диктатора он предстал бы?

Алик ощутил прикосновение. Рядом оказался торнианец и тут же скользнул прочь. Прикосновение вернуло ему нормальное состояние. Алик понял, что заслушался Нейбо, словно под гипнозом. Мгновение назад он ему поверил. Он тряхнул головой и стал осматриваться вокруг.

Стоявший рядом гуманоид по имени Лидо, глядел на Нейбо, не отрываясь, и покачивался. Алик толкнул его локтем. Лидо ожил. Алик понял, что он тоже подпал под обаяние пирата. Не важно было, что говорит Нейбо, важно как он действовал на публику. Алик стал дергать окружающих, не взирая на вид, тех, кто заворожено смотрели на коварного оратора. Они словно просыпались и начинали шевелить соседей.

Разговор тем временем перетек в дискуссию о влиянии на другие народы. Нейбо доказывал, что он несет им развитие и так далее. За все время разговора с послом Нейбо не пошевелился, стоял прямо, как говорящее изваяние, тон его голоса становился то волевым, то ироничным. Потом Нейбо наскучило быть вежливым, он стал давить на посла, требуя ответить четко на его ультиматум, или он перейдет к военным действиям. Он заявил, что не питает симпатии к своим противникам, и его флот безжалостно уничтожит всех врагов. Он добавил пафосную интонацию. Алик старался больше не впадать в транс и заметил, что Нейбо просто разыгрывает спектакль.

— Мы пошли на эту встречу, пожертвовав многими принципами нашей системы, — говорил посол. — Пожертвуем еще одним во благо других народов. Я приказываю охране арестовать правителя Нейбо во имя мира. Да простят меня хранители справедливости. Охрана, выполняйте приказ!

Тут он понял суть сумятицы перед встречей, приказ об аресте Нейбо послы не получили загодя, он был отдан в последний момент. Предосторожность это или скорое решение. Посол слишком резко перешел от дипломатии к атаке. Зал замер. Алик потянулся за оружием и стал протискиваться в первые ряды.

Несколько солдат отделились от оцепления и двинулись к Нейбо. Двое из окружения пирата выступили им на встречу. Остальные обступили Нейбо плотным кольцом.

Ас приблизился, и встал вплотную к спине Нейбо. "Он приказал взорвать все и всех, если будет обман!" — четко мысленно выговорил Ас так, чтобы его услышали все, кто мог слышать. Он подкрепил мысль образом самого мощного взрыва, какой мог вообразить. В ответ он почувствовал слабый толчок.

— Мы взорвем корабль, если ваши воины приблизятся. Не думаете ли вы, что перехитрили нас? — сказал один из пиратов, и в его открытой ладони загорелся индикатор.

— Приказ не отменяется! — гордо сказал посол. — Взрывайте!

Солдаты не остановились, кольцо охраны наседало на группу пиратов. Нейбо с места не двинулся. Пираты отступали, огибая его, он уже стоял во втором ряду. Напряжение росло. Пират с датчиком угрожающе вытянул вперед конечность. Он отходил назад и поравнялся с Нейбо.

Охрана все отступала, кольцо оцепления вокруг пиратов стало сжиматься. Делегаты теснились к стенам, и каждый понимал, чем завершиться эта встреча. Алик оказался в первом ряду и ждал взрыва. Тут он почувствовал взгляд, а потом заметил, как синий шлем поворачивается в его сторону. Тут Нейбо перехватил конечность пирата державшего детонатор, тот оказался у него в руках, а потом он протянул смертоносный предмет кому-то за спиной.

Голос Нейбо пророкотал в тишине:

— Назад! Прекратить!

Воздействие оказалось сильным, свои и чужие шарахнулись от него в разные стороны. Нейбо сделал стремительное движение. Через мгновение он стоял без шлема и с расстегнутым верхом костюма между двумя рядами противников.

— Я не Нейбо! Я подмена! Он говорил с моей помощью! Я посредник! — Раздался в тишине громкий звонкий голос. Она подняла руку со шлемом над головой, по синему костюму прошли искры, и она сделала шаг назад.

Ас рванулся к ней, схватил и прижал к себе спиной, он положил ей руку на грудь прикрывая ее собственный взрыватель, чтобы не дать ей нажать на него.

— Назад все! — крикнул он, пираты перестроились. Эл и Ас оказались в первом ряду. — На ней заряд, который превратит корабль в пыль! Назад!

Алик рванулся вперед. Ему казалось, она смотрит только на него.

— Эл!!! Остановитесь! Эл!

Он попал в крепкие объятия оцепления, рядом возник уже знакомый Лидо.

— Ты ополоумел, парень. Куда тебя несет? — прошептал он. — Ты все испортишь. Убьют. Мы предупреждали, что ничего не получиться.

— Я знаю, кто это! — Алик пробовал высвободится, едва ему это удавалось, Лидо опять хватал его. — Не трогайте ее!

Алика силой увели из зала. Лидо последовал за ним. Дверь зала стремительно разошлась и сомкнулась за ними.

— Ты понимаешь, что ты наделал? — Лидо посмотрел ему в глаза. Он продолжал удерживать Алика, чтобы тот не побежал обратно. Он придавил его к стене. — Знакомого нашел! Его убьют из-за тебя.

— Ее! — заорал Алик. — Это она!

— Ты знаешь, кто это? Ты узнал? — Лидо стал трясти своего молодого коллегу за плечи.

Он пытался выяснить, что привело капитана в шоковое состояние? Он что знает о Нейбо?

— Это... Это... — Алик пытался ответить, но мир пошел кругом, голова заболела, дыхание перехватывало.

Лидо помог ему.

— Знакомый?

— Да.

— Землянин?

— Да.

— С Космофлотом связан?

— Капитан.

Парень стал сползать по стене, как только Лидо ослабил хватку, он вызвал врача, но вместо команды помощи, к Лидо подбежали двое землян. Лидо узнал в них людей из группы по освобождению заложников. Они подхватили Алика, оттащили в сторону. Девушка стала быстро говорить.

— Уходите, быстро. Это опасно. У него анормальный приступ. Вам лучше не видеть. Скажите только, кого он увидел, что случилось там? Причина.

— Он увидел Нейбо, — ответил Лидо. — Не знаю, что случилось. Вернусь и выясню.

Лидо вернулся в зал, пиратов уже не было. Вход, через который они попали в помещение для переговоров, был плотно закрыт. По краям горели индикаторы предупреждения о взрыве. Лидо прошел на свое место к делегации землян.

— Посол требовал объяснений выходке вашего коллеги? — спросил его кто-то.

— Я уже выяснил. Он узнал капитана Космофлота, — объяснил Лидо представителю землян, который и задал вопрос.

— Этот капитан пропал несколько лет назад и числился погибшим. Это женщина. Нейбо нас обманул. Пустая была затея, — ответил ему землянин.

— Но кто? И почему он жив? Почему Нейбо выбрал его? — спрашивал Лидо.

— Если жив, значит, не случайно, — коротко ответил Рассел, это был он. — Я знаю, кому поручить. У нас есть группа по освобождению заложников.

— Они приводят в нормальное состояние своего товарища. Если капитан его узнал, то и они знают.

— Командор землян сейчас потребует одного из них. Позовите к нему того, кто носит дипломатическую одежду дипкорпуса.

Лидо привел светловолосого парня в белой одежде дипломата, раньше, чем командор его потребовал.

Игорь выслушал приказ командора идентифицировать личность, которая выдавала себя за Нейбо. Он попросил подождать, быстро подключился к системе слежения зала и просмотрел сцену встречи. В определенный момент он воскликнул:

— Бог мой! Эл.

— Объясните, кто этот человек? — потребовал командор.

— Это капитан Щита-14. Она пропала в начале войны, — с волнением выговорил он.

— Помню этот случай, — кивнул командор. — Значит, я был прав. Это ее не оказалось на щите в момент атаки.

— Вы думаете не в том направлении. Она была в Галактисе в момент нападения. Командование было передано другому капитану, — возразил Игорь.

— Это мне решать, молодой человек, в каком направлении мне думать. Вся информация об этом капитане должна быть у меня к концу этого часа, — надменно заявил командор. — Какой позор. Землянин вместо короля пиратов.

Он повернулся спиной к Игорю и пошел к послу.

Игорь метнулся к руководителю аналитической группы галктианского посольства.

— Дормион, мне необходима помощь, — сказал он тоном заговорщика.

— Вы узнали, кто был вместо Нейбо? — спросил Дормион, при этом он понизил голос и склонился, чтобы компенсировать разницу в росте.

— Да. Я видел запись. Я ее знаю. Ее зовут Эл. Я потрясен, — шепотом ответил Игорь.

— Собственность Нейбо, — пояснил галактожитель. — Я помню, как мои коллеги требовали ее выдачи в начале войны. Нам было отказано. Я полагал, что она мертва. Прошу просить, если задел ваши чувства. Какая помощь вам нужна?

— Мне необходима информация о последнем дне пребывания капитана Эл на корабле Торна, если можно подробно, — попросил Игорь.

— Такой информации нет. Она была уничтожена, — ответил Дормион.

— Почему?

— Тайна. Все — тайна. Ваш пропавший капитан просто опутан тайнами. Ваши соотечественники знают о предсказании? — спросил Дормион.

— О каком предсказании? О Нейбо? — удивился Игорь.

— Да.

— Едва ли в Космофлоте станут верить предсказаниям, — вырвалось у Игоря. Он думал только о том, как опротестовать заявление командора. — Ее обвиняют в чем-нибудь?

Его фраза вызвала изумление галактожителя.

— Не понимаю. Вам нужно обратиться к торнианцам. Попытайтесь. Придется объяснить вашему начальству суть предсказания, — пояснил Дормион.

Игорь усмехнулся.

— У нас предсказания в Космофлоте в расчет не принимаются. И торнианцы едвали обратят на меня внимание.

Молодой человек был растерян.

Дормион всем видом и мимикой, на какую было способно его своеобразное лицо, выразил сочувствие. Игорь виновато пожал плечами. Он представил, как станет объясняться с командором, чувствительный инопланетянин положил ему руку на плечо. Это был успокаивающий жест с его стороны.

— Тогда это не ваша забота. Соберитесь для консультаций. Положение тяжелое. Я не знаю, как мы будем вызволять вашего капитана, но переговоры нужно завершить в первую очередь, пока пираты не улетели или не взорвали нас. Мы пошлем Нейбо ответ. Будьте готовы, что кому-то придется снова вступить с ними в контакт. Обещаю, мы вызовем двойника Нейбо на встречу любым возможным способом. Я удаляюсь. Ждите и готовьтесь.

Игорь взял себя в руки, еще раз просмотрел запись, остановил на том месте, где Эл стояла без шлема. Это была она, черты лица хорошо угадывались, но, в остальном, вид у нее был ужасный. Лицо бескровное цвета воска, белые волосы, на вид как стекло, а глаза грозные горящие. В этих глазах была ярость. Голова выделялась на фоне темного костюма. Она выглядела, как привидение. Такое зрелище, в купе со всеми обстоятельствами, и произвело на Алика дурное впечатление. Еще бы. Нервы друга не выдержали. Игорь тоже ощутил дурноту, и выключил изображение. Димка, как в воду глядел. Игорь нервно дернул плечами. Нужно пойти к Алику.

* * *

Когда они вернулись на свой корабль, Ас быстро отдал распоряжения кому и где находится. У него был столь грозный вид, что никаких вопросов не последовало. Ас оказался главным, коль скоро Нейбо не настоящий.

Она ушла в свой отсек, сразу после возвращения, Ас вошел туда, она стояла в пол-оборота, на фоте темного костюма выделялась светлая голова. Шлем она не надела.

— Что будем делать? — спросил Ас. — Тебе нельзя возвращаться.

— Он знал, что однажды я себя выдам. Я сделала верный выбор. Он поздно понял, что я его опять опередила. Он приказывал мне взорвать себя и корабль. Хорошо, что ты запомнил, где взрыватель. Нужно думать, как исправить положение. Переговоры нужно завершить. Если они потребуют новой встречи, я на нее пойду. Нужно вернуть Нейбо территории, пока не развязал бойню.

— Нужно освободить тебя от костюма. Нейбо не сможет тебя контролировать. Я подыщу тебе одежду.

— Костюм я давно на половину вывела из строя, работает только шлем, — спокойно сказала она.

— Как тебе удалось? — Ас не скрыл удивления. — Это не просто одежда, это уникальное средство контроля и подавления. Это невозможно.

— Вот от постоянного подавления у меня и выработалась способность менять свойства предметов. Хватит об этом. Нужно продолжить переговоры.

— Тебе нельзя возвращаться к Нейбо. Ты не ответила, — переспросил Ас.

— А мне теперь нельзя ни туда, ни обратно. Конец везде один.

— Я скажу им, что ты заложник и освобожу тебя, — заявил Ас.

Она повернулась и подошла.

— Я слышу эти слова от того, кто обещал меня прибить лично? — Ас заметил, как губы ее растянулись в узкую полоску. — Я не приму такой жертвы.

— Может, ты не понимаешь, но я сделал выбор. Я служу тебе.

— Мне не нужны слуги. Мне необходима помощь, они облизала сухие губы. — Только не для побега, бежать мне не куда и не время. Нужно закончить начатое. Иначе он убьет тебя, всех кто меня знает, и уничтожит Барселлу. Он уничтожит все, что мне удалось сделать. Я вернусь к нему.

— Тебя отделяют от свободы только стены этого корабля. Пойми. Живой Нейбо тебя не выпустит. Другого шанса не будет, — уговаривал Ас.

— У меня есть долг. Хочу его отдать, но для этого придется вернуться. Нейбо хотел представить меня, как преемника, теперь у него не получится. Посмотрю, как он поведет себя. Весть о том, что он использовал подмену, что он лгал, теперь узнает совет кланов. Он потеряет доверие. Он обещал победоносную встречу, он клялся лично урезонить врага. А послал посредника. Вместо триумфа придется уступить территории. Я вижу, что будет. Кланы начнут делит власть, делить то, что осталось, империя распадется, пираты будут расползаться по космосу и крушить все подряд. По сравнению с такой перспективой идущая война не кажется страшной.

— Новая война все равно будет, — возразил Ас. — Неужели ты питаешь какие-то надежды? После этого провала Нейбо тебя убьет, а потом примется убивать всех, кто ему перечит. Он восстановит свою власть.

— Не убьет. Он не может без меня, без моей силы. Он долго на мне паразитировал, моя энергия лишила его способности изменять форму, его тело уплотнилось и уменьшилось. Я ему необходима. Помнишь, ты сказал, что я никогда им не стану. Нейбо не глуп, он не может этого не знать. Без меня он будет долго и мучительно умирать и увидит крах своей империи, что для него хуже смерти. Он выбрал другой путь. Он сделал из меня инструмент. Я не могу стать им. Нейбо осознал раньше, я а поняла недавно. Игра продолжается. Узнай, не просят ли они встречи, не отвечай сразу. Нужно накалить обстановку, чтобы все выглядело правдоподобно.

Ас оставил ее одну.

"Что произошло на самом деле? Нейбо не знал, что они живы, он бы уже использовал это против меня. Вы все живы, мои друзья. Друзья, как странно. Я едва их помню и называю друзьями. Но вот жива ли я? И какая пропасть нас теперь разделяет. Проклятая память. Плохая встреча. Что ж буду доигрывать этот спектакль с тем, что есть", — думала она.

Она испытывала отчаяние. Муку. Нейбо предупреждал и был прав.

Однажды она заявила, что хочет знать свое прошлое. Поскольку Ас предпочел молчать, осталось обратиться к Нейбо. Произошло это уже спустя приличное время после их стычки на астероиде. Нейбо вел себя с ней вежливо, даже на равных. На Барселле ему хватало энергии, и он не тянул из нее силы. Она не скрывала от него шаткое положение империи, они сообща искали варианты развития событий. Поэтому она знала его замыслы, без лжи. Царило равновесие и взаимопонимание. Нейбо неустанно повторял, что представит ее наследником.

— Зачем тебе знать свое прошлое, если тебя ждет завидное будущее? Прошлое — пыль, — ответил Нейбо.

— Я хочу знать, кто я. Если бы ты не лгал, что создал меня, я не задала бы этого вопроса. Я хочу знать свое прошлое.

— Почему ты не спросишь своего союзника Аса? Он симпатизировал тебе с самого начала. Пусть расскажет, какую роль сыграл в твоей судьбе, — в его интонациях появилась насмешка. — Ты твердишь, что он не дал тебе уйти. Ты спроси его — зачем? Зачем?

— Спрошу. Потом. Отвечай на вопрос. Кем я была до того, как мы встретились? У меня есть имя. Есть звание капитана. Почему меня ищут твои враги?

— Да, да. А иногда перед твоим внутренним взором проходят странные картины. Ты видишь себя другой. Ты видишь образы существ похожих на тебя, слышишь обрывки разговоров. Вопросы вырастают сами. Вот ты уже хочешь знать. Я недооценил твои способности. Твои возможности. Раньше, пока я так крепко не привязался к тебе, я размышлял о том, как могу сильно унизить тебя, причинить тебе сильную боль всего лишь тем, что сообщу о твоем прошлом. О, я предвкушал победу! Я хотел быть жестоким. Я долго молчал. Теперь я испытываю жалость к тебе.

— У тебя нет жалости.

— Я научился у тебя. Ты интересное существо, капитан Эл, мне бы хотелось перенять некоторые твои качества. Время у меня будет. Я знаю, что мог ответить Ас. Есть прошлое, которое лучше не знать.

— Я хочу знать.

— Я исполню твое желание. Но не забудь, у нас договор. Ты требовала от меня не нарушать его. Я требую того же от тебя. Поклянись.

— Клянусь.

— Какая легкая клятва. Увидим, легко ли будет ее соблюсти. Подойди и прикоснись ко мне. Я покажу тебе не все, только то, что сочту нужным. Для одного раза довольно. Посмотрим, захочешь ли ты продолжать.

Она коснулась. Видения, что приходили прежде оказались бледным туманом по сравнению с тем потоком, который хлынул теперь.

Не поддавалось описанию состояние, в которое она впала в те мгновения, когда прошлое и настоящее вдруг соединились. Мука? То адское состояние нельзя было назвать простым словом.

* * *

Алик пришел в себя быстрее, чем Ольга ожидала, обошлось без сильного приступа, чему нельзя было не радоваться. Коридор корабля — не место для таких представлений. Алик сидел у стены бледный, растерянный. Вдруг появился Дмитрий, Оля подала знак, что все хорошо. В коридоре к счастью было пусто.

Пришел Игорь и коротко объяснил, что случилось. Ольга двумя руками зажала рот, и глаза ее забегали. Димка помрачнел, и на его скулах заиграли желваки, он первый потребовал запись, посмотрел и схватился за голову.

— Ужас! — выдавил он с трудом. — Сволочи, что же они с ней сделали.

— Вопрос в том, как она оказалась на его месте? — подал голос Алик. — Кто мне объяснит, как она там оказалась? Я чего угодно ожидал, но не этого. Нужно сказать послам.

— Я говорил с Дормионом, — сообщил Игорь. — Галактожители настроены дружелюбнее, чем наши. Командор в меня такие молнии метал, словно я виноват, что капитан Космофлота оказался на месте пирата. Нас ждут неприятности. Дормион обещал прояснить ситуацию, мы скоро узнаем их мнение. А пока есть намерение продолжить переговоры.

— Что? — в один голос воскликнули трое.

— Главные здесь — представители Галактиса, к великому счастью, — продолжал Игорь. — Мы служим Галактису, об этом стоит напомнить землянам, потому что на нас будут давить. Командор приказал мне составить сообщение об Эл. Я не собираюсь этого делать. Нужно быстро обговорить, как мы будем действовать, а переживания оставим на потом.

— А чего мы хотим добиться? — спросил Алик.

— Нужно попробовать ее вытащить, — уверенно сказала Ольга, а потом осеклась и добавила. — Если это еще Эл.

— У меня есть соображения на счет нашего поведения. Давайте залезем в какой-нибудь закуток, так чтобы не быть на виду и поговорим, — деловитым тоном сказал Игорь.

Он подошел к Алику и подал ему руку. Алик встал. Они с Дмитрием хотели подстраховать его, он отказался и пошел своими ногами.

Они нашли пустое помещение, расположились прямо на полу, образовав тесный кружок.

— Я скажу, как я вижу ситуацию, а вы можете меня оспорить или согласиться, — начал Игорь. — Переговоры сорвались, потому что Нейбо пытались арестовать. Я не знаю, как совет Галактиса мог додуматься до такого. Арестовать Нейбо! Не ожидал я такого поворота. Уж очень галактожители осторожно делились своими планами. Думаю, что нас позвали только из вежливости. Землянам они все-таки не доверяют. Мы запутаемся, если будем это выяснять сейчас, но потом я обязательно узнаю. Теперь об Эл. Она произнесла слово "посредник", но это ничего не значит. Предлагаю не пытаться освободить ее сейчас, если только она сама, но как, я не представляю. И Эл ли это? Мы тоже не знаем. Амадей многому нас научил и никто из нас уже не питает иллюзий, что ее можно спасти так просто.

— Я питаю, — выдохнул Алик. — Вчера не питал, а сейчас питаю. Дорого бы я отдал, чтобы хоть слово ей сказать.

— Нет. Такой сумбур в голове, — возразил Дмитрий. — Мы сейчас напридумываем, а потом сами будем мучаться. Это жестоко, но только Ника может определить — Эл или нет. Нужно ее вызвать. Она ее почувствует.

— Дмитрий. Ты представляешь, что будет с ребенком? — Ольга укоризненно посмотрела на друга. — Я могу определить. Я ношу матрицу Эл с того момента, как Амадей научил меня пользоваться его методом. Я всегда допускала, что встреча возможна.

— Ты должна подойти к ней на расстояние прямой видимости. Как ты собираешься попасть на следующие переговоры? — возразил Игорь. — Сейчас все думают о том, что будет новая война, а о заложниках никто уже и не вспоминает. Только мы в этом заинтересованы и интерес, согласитесь, личный. Если бы это была не Эл, мы бы так не рвались спасать.

— Я и предлагаю это выяснить, — настаивать Ольга. — Если отстранится от личного, то мы имеем редкий случай, когда вместо шлема увидели лицо. А вдруг это — не Эл, или уже не Эл, вдруг это — Нейбо.

— Ты сама-то веришь в то, что говоришь? — возмутился Игорь. — Мы потеряли способность спокойно думать. Эл это или нет — уже не важно. Нам грозит новая бойня. Предлагаю пойти и предложить любую помощь посольству. А вопросы личные потом будем решать.

Ребята посмотрели на него. Дмитрий встал и подал Ольге руку. Она протянула свою, и он помог ей встать, следом поднялись Алик и Игорь. Алик сказал ровным холодным тоном:

— Игорь не показывайся на глаза командору. Узнай через Дормиона, что решат галактожители. Если командор потребует от меня объяснений, я знаю, что ему ответить. Оля подготовь все для идентификации. Дмитрий покрутись рядом с землянами, послушай, что твориться в нашем стане. А я постараюсь попасть на следующие переговоры.

Они разошлись, и Алик с тяжелым сердцем направился прямо к послу. Его словно ждали, не успел объяснить, зачем пришел. У входа в апартаменты посла его встретило одно из тех приятных существ на одно лицо, которые бесшумно и незаметно выполняли поручения, своим присутствием, поведением и внешним видом вызывали умиротворенное состояние. Оно порхнуло мимо, и он почувствовал, что спокоен.

Посол принял его. Алик вежливо поклонился, как полагалось делать землянам в присутствии посла, и ждал.

— Вы узнали того, кто скрывался под именем Нейбо, — констатировал он. — Ваш порыв в зале нам понятен. Мы умышленно спровоцировали эту ситуацию, потому что не верили, что Нейбо придет лично. Не извиняйтесь, вам не следует чувствовать себя виноватым, капитан. Мне сообщили, что это существо было вам некогда очень дорого. Однако, неизвестно, с кем мы имеем дело теперь. Не буду вам объяснять, вы опытны в таких вопросах. Возможен обман. Можете ли вы достоверно определить, что это существо выдало себя за Нейбо, или вы уже точно определили, что это сам Нейбо? Кто оно?

— У меня лишь внешние впечатления, но мы можем попробовать определить, — заверил Алик. — Я готов.

— Мы ждем согласие противника на новые переговоры. Пока посланцы Нейбо, еще не улетели. Им нужны переговоры так же, как нам, они выслушают нас, а мы их. Вы должны определить, кто выдал себя за Нейбо.

— Надеюсь, вы не думаете, что это и есть Нейбо? — поинтересовался Алик.

— Полагаю, вы так думаете, именно вы, капитан. — Посол испытующе посмотрел на Алика.

— Это подозрения, а может и заблуждения. Я нахожусь в смятении, не стану скрывать, что волнуюсь. Поэтому в моих мыслях царит некоторый беспорядок, — признался Алик. — Я не знаю.

— Разве вы не доверяете первому впечатлению?

— Мое первое впечатление объясняет мое поведение в зале во время происшествия. — Алик покраснел. Стыдно было представить, как все выглядело. Он был не готов к такой встрече. Рванулся как безумный. — Прошу прощения.

— Я и мои коллеги понимаем, что вы чувствуете, не вините себя. Вы должны подготовить себя для того, чтобы установить контакт. Вы должны дать заключение — тот ли это человек, которого захватил Нейбо, и которого вы так безуспешно искали.

— Я? Это должен сделать именно я? — Алик почувствовал, как неровно, с перебоями забилось его сердце. — Это большое испытание для меня. Я не знаю, смогу ли сохранить спокойствие? Но я готов.

— Ведите себя непринужденно, так как подсказывает ваш разум, может тогда вам станет легче придти к заключению. Вы пойдете туда, где мы назначим новую встречу, вы будете вдвоем с моим помощником. Делегация решила не рисковать моей жизнью, поскольку Нейбо оказался бесчестен, мы имеем право послать замену. Вам предстоит попытка разговора с этим существом. Говорите с ним так, словно вы нашли то, что искали. Так вы скорее установите истину и поможете нам. Перед тем как принимать ультиматум Нейбо, попробуйте затеять личную беседу. И не думайте, что я вас об этом просил. Об остальных деталях позаботится другой парламентер. Оружия у вас не будет. Согласны ли вы на такой риск?

— Согласен, — ответил Алик.

— Готовьтесь, ждать не долго. Вас вызовут и проводят.

Алик отыскал Ольгу. Она стояла с чемоданчиком наготове. Он приблизился, а она уже читала ответ в его лице.

— Оля, я пойду туда, — кивнул он.

— А я? — спросила она.

— Извини, посол попросил меня провести идентификацию. Проконсультируй меня, — Алик виновато посмотрел ей в глаза.

— Ты думаешь, я обиделась? Я как только представила, что это может быть Нейбо, у меня снова руки затряслись. Я струсила. Я храбрилась. Знаю, духу у меня на такую экспертизу не хватит. Лучше ты.

— У меня чувство, словно, я сейчас взорвусь, — признался он.

— Алик, Алик, думай о другом. Нельзя. Нельзя. Нам приступ сейчас совсем не нужен, ты мне все приборы спалишь и матрицу. Где я возьму другую? Знаешь, сколько я ее сочиняла, — уговаривала Ольга. Она открыла чемоданчик и достала пояс. — Расстегни куртку, а лучше совсем сними.

Она снаряжала его обстоятельно и неторопливо. Попутно она объясняла, на какое расстояние и когда нужно подойти, как вести себя, чтобы не вызвать подозрений. В ее объяснениях мелькали интонации Амадея. Ольга переняла у учителя манеру объяснять.

— Идеален прямой контакт, но такой даже в моей практике редкость. Датчики ничего не излучают, только работают на прием. Не думай о них. Не рвись туда сразу, походи, привыкни, забудь о них. Чувствуешь что-нибудь?

— Пока нет.

— Нигде не тянет, не туго? Подвигайся, проверь, — беспокоилась она.

— Я их не чувствую, хотя должен бы, — сообщил Алик. — Вспомни, Эл любой прибор слежения за версту чувствовала.

— Это штуки иного свойства, если только она еще чему-нибудь не научилась. Вообще-то ты рискуешь. Неизвестно, что у них на уме. Сколько вас будет?

— Двое.

— Всего? А охрана?

— Не знаю. Давай помолчим.

— Я тебя оставлю одного.

— Ребятам пока не говори... И... не пускай их ко мне, — попросил он.

— Ясно, капитан.

Ольга удалилась, и он, наконец-то, остался один. Никакого плана, намерений или сценария поведения в голове не возникло. Он понял, что не может сейчас придумать ничего толкового. Пусть его там озарит. Посол прав, у него получится только, если он станет вести себя искренне. "И надо же такому случится! Именно я! Хотел! Желал! Бредил этой встречей! Но не так. И не ведаю, что получится. Зачем я вызвался? Зачем согласился? Я ведь верю, что это она. Я бы из тысячи ее узнал и не в датчиках этих дело. Господи, пусть это будет не она. Не хочу, чтобы это была она. Эл — пират. Нет", — мелькали в его голове мысли.

Скоро опять появилось прелестное существо из свиты посла. Оно поманило его за собой, и Алик забыл о тревоге, которая разрывала его душу. Вторым оказался Дормион.

— Хорошая компания. Вы идете первым. Сделаем вид, что вы пришли раньше всех, а я появлюсь потом. Объясните это замешательством, неразберихой, и не думайте, что обманываете их. Думайте, что очень хотите поговорить с капитаном, — дал последние наставления Дормион.

Алик тяжело вздохнул. Дверь бесшумно раздвинулась, он зажмурился и прошел пять шагов. Открыл глаза. Они оказались в небольшой комнате вдвоем. Алик метнулся к ней, но остановился вовремя и застыл в метре. Комок в горле не дал ему слова сказать. Она стояла без шлема, лицо цвета мрамора в дымке таких же белых волос. Она не взглянула на него, в глазах — пустота. Лишь отошла в сторону, когда он приблизился.

— Ты узнаешь меня? — с трудом выговорил он. — Мне показалось, что узнала.

Молчание. Он ожидал отзыва, смотрел пристально, надеялся привлечь внимание.

— Узнаешь? Отзовись, Эл.

— Отсрочка — два межгалактических дня. Окончательный ответ. Уберите ваш флот с наших территорий. О новых границах мы поговорим, но не теперь, — ответил мелодичный голос безучастно.

— Эл. Посмотри на меня, — попросил он. — Ты должна меня слышать.

— Что вы хотите услышать?

— Ты помнишь, кто ты? Отзовись, Эл. Хочешь, я выведу тебя отсюда? — Он осмелился протянуть руку так близко, что почти коснулся костюма. По костюму прошла искра, она отстранилась, так и не посмотрела на него, лишь опустила голову.

— Я заложник. Я выполняю волю Нейбо. Корабль взорвется, погибнут все и еще тысячи других потом. Велика жертва за одну жизнь, — проговорила она.

— Ты меня слышишь. — Алик улыбнулся. — Ты помнишь меня?

— Какое это имеет значение? — по слогам выговорила она. Тон ее оставался все время безразличным. — Меня не трогают ваши личные притязания. Я хочу получить ответ. Иначе — война.

— Эл, пожалуйста, пойдем со мной. Дай мне руку и пошли. Тебе не будет ничего угрожать. Тебя ждут дома. Ты жива, и это чудо. Понимаешь ли ты, что я чувствую? Помнишь ли ты кто я такой? Что они с тобой сделали...

Она приподняла голову, повернулась в пол-оборота, а потом скосила глаза. Крупные глазницы сильно выделялись на бледном лице. Взгляд стал пронизывающим. Алик почувствовал давление. Озноб пошел по телу от этого взгляда.

— Достаточно того, что вы слышали. Не желаете продолжать беседу в духе переговоров, тогда, я удаляюсь. Смиритесь и ждите новой войны. Вы достаточно наделали глупостей. Не желаю больше продолжать.

— А я желаю, — твердо сказал Алик, словно некая сила вселила в него смелость и жесткость. Кровь бешено пульсировала в висках. Он хотел отзыва на свой порыв, а в ответ ощутил пустоту, и это задело его самолюбие. Неужели она лишь бесчувственная кукла? — У тебя есть шанс уйти от них. Смотри, никто тебя не держит. Они не видят нас, иначе прибежали бы сюда. Пошли, Эл. Я не смирюсь. Я хочу увести тебя отсюда. Я не могу смириться, что мой друг превратился в пирата.

Вот он тот прямой взгляд, которого он добивался, она повернулась к нему лицом и посмотрела прямо в глаза. Ее лицо ничего не выражало, но взгляд был наполнен... ненавистью. Он понял, что выразилось в этих глазах. Ему показалось, что на сердце плеснули кислоты, и боль стала такой острой, что он поморщился.

— Здесь есть ваш друг? Да где же? — четко выговорила она.

В ее словах была интонация, явная издевка!

В этот момент в зал вошел Дормион.

— Прошу извинить меня, я опоздал. Вы привели нас в замешательство. Посол не придет, поскольку и Нейбо здесь нет. Возникла путаница, не понимаю, как мой младший коллега оказался тут ранее меня, — быстро говорил Дормион.

— Не извиняю. Не лгите. Мы с вашим коллегой вели весьма несодержательную беседу. На этих переговорах вы сделали все ошибки, какие могли. С Нейбо так не договариваются. Вы приняли ультиматум? — раздраженно спросила она.

— Приняли, — твердо сказал Дормион, он изобразил почтение всем своим видом. — Вы можете быть свободны.

— Я передам, — так же твердо ответила ему и она. — Война будет — это вопрос времени.

Она развернулась бесшумно и так же бесшумно вышла.

Дормион взял Алика под локоть и силой вывел из комнаты.

— Переговоры окончены, — сказал он ему на ухо.

— Она не пошла со мной, — сказал он.

— Она — заложник, она предотвратила взрыв. И кажется это было ее решение, она понимает ситуацию явно лучше нас. На ней взрыватель огромной мощности, — с опаской сказал Дормион. — Прекратите нервничать. Да с вами рядом находиться не возможно. Прекратите. Ваши вибрации убийственны.

— Лучше бы я этого не видел, — Алик едва шевелил губами.

— Очнитесь. Вы чувствительны, чего не скажешь о нашей собеседнице. Она производит впечатление. Нейбо любит эффекты. О ваших впечатлениях поговорим, когда вы отдохнете. Других сведений, кроме вашего свидетельства у нас не будет. В комнате не работало ни одно следящее устройство. Они вышли из строя, как только она там возникла. Капитан, не обдумывайте сейчас то, что произошло. Отставьте свежие впечатления. Отдохните. Да, она необыкновенное существо — красивый холод и пустота. Непроницаемая пустота, — восхитился Дормион.

В словах инопланетянина Алик услышал не просто сравнение, его действительно холодом обдало в ее присутствии. Все его порывы казались смешными, надежды приобрели окраску фантазий. Он вспомнил жестокое замечание Рассела по поводу, того, что живой мертвец хуже мертвеца из прошлого.

Он вернулся к друзьям, он был не в силах смотреть им в глаза. Он позволил Ольге снять с себя датчики и замер.

Ольга махнула кистями рук, показывая жестами, чтобы молодые люди оставили их одних. Она отошла к противоположной стене, открыла свой чемоданчик и решила провести анализ. Встреча оказалась неудачной, можно было не спрашивать, на лице у Алика красноречиво читались смесь злобы и отчаяния. Больше она в его сторону не смотрела. Первые результаты, снятые с датчиков, расстроили ее. Никакого материала для анализа там не было, словно Алик все это время провел в пустоте. Какое там сравнение с матрицей, если данные отсутствуют совершенно.

— Что у тебя? — спросил Алик.

— Пусто. Никаких показаний. Ты далеко был?

— На вытянутую руку, даже мог прикоснуться. Непроницаемая пустота, — повторил он.

— Кто был рядом?

— Никого. Дормион пришел позже. Нам дали время для беседы один на один.

— Вы были вдвоем? — Ольга стала хватать ртом воздух.

— Да. Точнее я там был один и разговаривал сам с собой. Она не слушала меня.

— Что ты ей сказал?

— Я секунды не вел себя спокойно. Я назвал ее пиратом.

Ольга сложила губы в трубочку, что делала в случае крайнего изумления. После паузы она сообщила:

— Если бы это был Нейбо, то он прибил бы тебя. Значит не он.

— Но это и не Эл, — холодно сказал Алик.

— Другого шанса это установить у нас не будет. — Ольга развела руками. — Что будем делать дальше, капитан?

— Готовится к войне. Она нам ее объявила.

— Не она, а Нейбо. Не путай божий дар с яичницей. — Ольгу начало раздражать его состояние, его чувства взяли верх над логикой. Сначала, ей стало жаль его, больно смотреть, как он переживал эту встречу. — В конце концов, мы права не имеем осуждать ее. Мы не знаем, почему она оказалась на месте Нейбо. Вспомни Амадея. Вспомни, чему он нас учил.

— Как раз вспомнил. Ради чего погиб этот прекрасный человек? Она могла остаться. Такой шанс. Она ушла.

— Они угрожали нас взорвать, на ней бомба! Жаль, что у меня не димкины кулаки, так бы и стукнула тебя! — с болью крикнула Ольга.

— Ударь, если станет легче.

Он встал и собрался уйти.

— Ты куда?

— Спать.

* * *

Корабль медленно плыл, удаляясь от посольского крейсера. Ас взял командование на себя. Едва они удалились на безопасное расстояние, тут же увеличили скорость и скачком ушли от места встречи.

На корабле шептались, но как только Ас появлялся, разговоры стихали. Ас пока не мог представить, что делать, когда они причалят к базе. Сейчас команда молчит, его силы хватит, чтобы держать их на расстоянии от капитана. Как экипаж поведет себя, когда они пристыкуются к базе? Там совет кланов ждет результат переговоров.

Ас пошел советоваться. Единственным его союзником была она. Ее заперли в дальней части корабля. Шлем забрали. Он открыл дверь. Она не пошевелилась, так же смотрела перед собой. Взгляд пустой. Она впала в транс, как только вернулась после второй встречи. Ее не тронули, поскольку решили, что она переделанная, что она может всех взорвать. Однако, экипаж был сильно недоволен поворотом событий. Они летели сюда с Нейбо, а вместо него оказалось никому неизвестное существо. Они ее разорвут, если сам Нейбо не окажется на базе и не признается, что послал ее вместо себя. Ас желал, чтобы было так.

— Ты меня слышишь? — спросил он.

— Да.

— Что будем делать?

— Вернемся на базу.

— Я повторяю, тебя убьют.

— Нет.

— Он там?

— Да.

— Хорошо. Ты знаешь, что произойдет? У тебя есть план?

— Да. Оставь меня в покое, Ас.

— Чего мне ждать? Если бы ты осталась там, я бы знал, как поступить. Что мне теперь делать?

— Не отходи от меня. Пусть правители кланов видят нас вдвоем. Аналогии станут очевидны. Они поймут, что обман состоялся раньше.

— Я не могу понять, на что ты рассчитываешь?

— На то, что Нейбо не назовет меня наследником.

— А ведь верно. Не назовет. Но ты хотела.

— Не помню этого.

— Ты говорила, что управляешь империей.

— Управляла до сегодняшнего дня. До того момента, пока не поняла его намерения, до того момента, когда он не показал часть моего прошлого.

— О, Создатель всего сущего! Ты знаешь?!

— Да. Мы снова враги! Я согласилась выступить на встрече вместо него, потому что хотела убедиться, что он показал мне действительные события. Доказательств оказалось больше, чем требовалось. Я знаю многих из тех, кто был на встрече, а они узнали меня. Словно кто-то знал, что придет не Нейбо, а я.

Она закрыла глаза, он увидел, как влажные капли катятся из уголков глаз.

— Тогда я тебя совсем не понимаю. Ты была на шаг от свободы.

— Оставь меня в покое, Ас. Внутри меня идет своя война, но не значит, что я не буду участвовать в реальной. Мне нельзя останавливаться, нельзя исчезать. Он пожалеет, что оставил меня жить.

Ее лицо стало суровым, потом выразило злобу, а потом и вовсе стало страшным. Ас на всякий случай отошел от нее.

Глава 20 Возвращение капитана

Игорь проснулся чуть раньше, он почувствовал, что кто-то хочет поднять купол его капсулы. Игорь поморщился и открыл глаза. Над ним склонился Дмитрий. В следующее мгновение купол поднялся. Игорь сел, посмотрел на Димку.

— Что-то срочное? — еще сонным голосом спросил Игорь.

— Скажи мне, что я не спал, — заискивающе сказал Дмитрий.

Игорь потер глаза, опять посмотрел на Димку.

— В каком смысле. Я не понимаю. Я едва проснулся.

— Десять дней назад были переговоры? Там была Эл? Или мне приснилось?

Игорь некоторое время осмысливал вопросы. Он покивал головой вместо ответа, сжал виски.

— Нет не сон. Но никто не поручиться, что там была Эл.

— Слушай. Одолжи мне запись. Я ее посмотрю, посмотрю и верну.

Игорь опять закрыл глаза, вздохнул. Хотелось спать. Он чувствовал усталость.

— Там. На столе, — сказал Игорь и снова лег. — Я еще буду спать.

Игорь слышал, как Дмитрий шарит на его столе. Потом его голос снова прозвучал близко.

— Погоди, не засыпай. Что ты чувствовал в первый момент?

— Ты о чем?

— Когда ее увидел.

— Я не был в зале.

— Почему?

— Я организую переговоры, но мне не обязательно присутствовать. Я не пошел.

— Почему?

— Отстань. Я хочу спать, — бормотал Игорь. — Почему нужно выяснять именно сейчас?

— Когда ты проснешься, начнешь думать, я сейчас ответишь, не задумываясь, — пояснил Дмитрий. — Я специально пришел тебя будить, чтобы застать тебя тепленьким. Что ты ощутил?

— Ужас, — буркнул Игорь, чтобы Димка отстал.

— Ты подумал, что это она?

— Конечно, подумал. Что я мог еще подумать? — Игорь снова сел. — Вот, баламут. Теперь я не усну.

Игорь зевнул и спустил на пол ноги. Он посмотрел на Димку недовольными сонными глазами.

— Как думаешь, что будет? — опять спросил Димка.

— Я вообще не думаю, что будет. Я вообще не хочу думать об этом. Я бы рад осознать, что видел сон. Но мы оба не спали. Вместо Нейбо была Эл, и она могла нас рвануть. Почему бы тебе не отправиться к Алику? Задай ему пару вопросов, и он гарантировано поколотит тебя.

— Алик мечется по кораблю в истерическом припадке. Сейчас и ты будешь метаться. Пираты согласились ее выдать.

Игорь вскочил на ноги и вцепился в одежду Дмитрия мертвой хваткой.

— Когда?

— Как только мы согласились отодвинуть флот, Нейбо сообщил, что выдаст полторы сотни заложников и среди них капитана Эл, еще торговые суда в обмен на перемирие.

— А-а-а. Почему меня не разбудили! — Игорь кинулся переодеваться.

— А что я, по-твоему, сделал?

— Что ты так?... Как будто радуешься? Ты радуешься.

— Я готов визжать от счастья.

— Господи, Дим, о чем ты только думаешь? Почему ты решил, что это она? Могло быть что угодно, муляж. — Игорь быстро натягивал белую одежду.

— Эй, эльф, не наряжайся. На всем огромном крейсере не осталось делегаций. Корабль точно вымер. Мы да экипаж. Нас тоже отправляют отсюда. Надевай комбинезон и собирай вещички. Будет жарко. Мы первые в списке претендентов на ее освобождение.

— Подробности. Подробности! Как? Когда? Кто? Сколько? Сроки? Место?

— Я штурман, а не служба информации.

— Кто знает? У кого можно спросить?

— Терзай Рассела, а я пошел. — Дмитрий пошагал к двери. — Я говорил, что долго не буду штурманом. Я верю в свою интуицию.

— Дмитрий, — окликнул Игорь, — Когда мы отсюда?

— Ждем разведчиков. Рассел договорился, что нам пришлют десять хороших разведчиков в помощь. Не знаю зачем, но Курк их уже вызвал. Они прибудут сюда. Нам пришлют легкий борт. Больше ничего не знаю.

— Эй, Димка! А ну, стой! Разбудил, жди теперь! Вместе пойдем.

Игорь стряхнул остатки сна, быстро натянул комбинезон, и они уже шагали с зал совещаний. Там нервно ходил Алик, а растерянная с ярким румянцем и возбужденным взглядом Ольга следила за ним.

Алик махнул рукой, словно им нужно было разрешение, чтобы войти. Алик ходил мимо них. Игорь подошел к Ольге, ее лицо изобразило растерянность, она вцепилась рукой в локоть Игоря и посмотрела умоляющим взглядом, точно он мог что-то сделать.

— Они согласились ее выдать. На каких условиях еще не ясно. Придет Рассел — узнаем. А пока надо как-нибудь пережить хоть час, — говорил Алик, потом остановился, посмотрел на них. Губы и подбородок его дрожали. — Я передал командование помощнику. Я на грани истерики. Не могу командовать.

— Кажется, нам придется все пережить заново, — подала голос Ольга и медленно, с сожалением осмотрела молодых людей. — Настоящая пытка. Я боюсь. Скорее бы Курк пришел. Мне анализ проводить.

Она зажала обеими ладошками рот. Игорь, глядя на нее, сам стал испытывать дрожь в коленях и солнечном сплетении. Он перевел взгляд с Ольги на Дмитрия. Тот стоял, скрестив руки на груди и широко расставив ноги. Лицо менялось, он играл бровями, поднимая и опуская их по очереди. Дмитрий напряженно думал, никакой тревоги или испуга на его лице не было, скорее решимостьи. Игорь вспомнил о его клятве и еще пристальнее вгляделся в лицо пилота. Он искал там ответ. На губах его друга мелькнула улыбка. Димка ликовал. Пока ликовал.

Время тянулось, тащилось, исчезало, конца этому нет. Курка не было, а вызвать его по связи никто не набрался храбрости. Алик перестал ходить, остановился у стены и припал к ней лбом и больше не шевелился. Ольга, наконец, подошла к Дмитрию и заглянула ему в лицо.

— Что ты чувствуешь? — вкрадчиво спросила она.

Она искала взглядом его взгляд. Дмитрий на нее не смотрел. Темные глаза смотрели в сторону. Наконец, перевел взгляд на нее, ответил, пожав плечами:

— А Бог его знает.

— Ну, что-то ты чувствуешь? — настаивала Ольга.

— Вот увижу ее, тогда скажу, — ответил он. — Ничего не чувствую. Я слишком долго ждал, так что переходить на щенячий визг не получается. Я просто жду. Знаю одно, кораблем, который ее будет забирать, управлять буду я.

Ольга только вздохнула и покачала головой в знак согласия.

Наконец, в дверном проеме возникла высокая фигура. Курк вошел решительным шагом и, не дожидаясь вопросов, сказал:

— Он ее освободит. Она жива, больше ничего не знаю. Нейбо выставил странные требования. Целый отдел разведки скрипит мозгами, чтобы понять, что он задумал. Взамен он требует отхода нашего флота в старые границы, многовато за одного пленного капитана Космофлота. Галактис согласился — что странно вдвойне. Есть и другие условия. Нейбо требует, чтобы ее забрали те, кого она знает. Он даже конкретно назвал тебя, Алик.

— Да! — воскликнул тот.

— Идея плохая, — высказался Рассел. — Отвратительная идея.

— Почему? — возразил Алик.

— Потому что ты попадаешь в группу риска. Я уже посоветовал командованию, поскольку никто больше конкретно не назван, никого из вас в группу больше не включать.

— А я?! — возмущенно завопил Дмитрий.

— Я командую группой освобождения? — спросил Алик и прищурился.

— К несчастью ты, — буркнул Курк.

— Я возьму только Димку, другой пилот мне не нужен, — заявил Алик.

— Ты умница, капитан! В жизни и в смерти, я твой должник! — возликовал пилот.

Они демонстративно крепко обнялись.

Курк поджал губы и недобрым взглядом осмотрел обоих.

— Больше никого, — строго подытожил он.

— А я не претендую, — тоненьким голоском сказала Ольга. — Я потом.

— И я потом, — согласился Игорь. Он почувствовал, что лучше не нагнетать обстановку, еще неким чувством ощутил, что ему лучше остаться и ждать, и Ольге будет не так одиноко.

Курк ничего им не сказал, шумно вздохнул и продолжил:

— Ни место, ни время неизвестно. Только пустые обещания. Он великодушно дал нам время подготовиться или решил играть на нервах. Будем спокойны. Поэтому я вызвал разведку в помощь. Надеюсь, что сегодня у нас будет весь состав группы. Оля мне нужен твой опыт и прогноз. Самый худший.

— Лондера! Лондера нужно привлечь! Он специалист, — предложила Ольга.

— Лондер на Земле. Это далеко, — возразил Рассел. — Мы не будем его ждать.

— А ты? — спросила девушка.

— Возможно. Я сам разберусь. Не нужно мне советовать, — нахмурился Курк.

— Курк, что так мрачно? — спросила Ольга. — Ты ничего не скрываешь?

— Я не верю Нейбо. Почему теперь? Слишком просто. Прошло десять дней. Он что? Испугался? Решил ее сбыть? Цену-то назначил! Закачаешься! Он заявил о намерении, но форма выдачи неизвестна. Он может просто трепать нам нервы, — сказал Курк. — Он странно поступает. Это мы предлагали ему перемирие. Он же его требует, в замен, предлагает корабли и заложников. Точно оказывает нам честь. Мизерная плата за мир. О перестановках их флота ничего не сказал. Но имя Эл прозвучало особо. Он преувеличил ее ценность. Я не понимаю галактожителей. Действительно не понимаю. Нейбо только сказал, а они убрали флот с завоеванных позиций в считанные часы. Буквально, пока мы спали. Мало ли, что он еще потребует.

— Рассел, тебе не кажется странным, что она жива? — спросил Игорь.

— Не кажется, — сурово ответил Курк. — Поскольку Нейбо подчеркнул ее значимость, ситуация представляется в совершенно другом виде. Едва ли из-за сотни пленных и десятка кораблей стоит идти на такие уступки.

— Знаешь, у меня подозрение, что здесь замешаны торнианцы. Ты обратил внимание на их корабль? Он похож на Геликс. У Эл были с ними контакты.

— Чем больше я влезаю в эту историю, тем больше путаюсь. Нам остается только ждать.

— Нам дали в помощь разведку. Зачем? — спросил Игорь.

— Не военную, а космическую разведку, это группа десанта. Для высадки. Планета новая. Карт нет. Нас усилили. В этой группе только люди и командир землянин. По решению совета Галактиса в освобождении Эл будут участвовать только земляне.

— Нас все равно мало. Полторы сотни существ.

— Других освободят без нас. Мы отвечаем за Эл. Я же сказал, о ней договорились отдельно, ее отдадут из рук в руки.

— Я не понимаю, почему? — Игорь вытаращил глаза.

— Нейбо выдает персонального врага, — мрачно ответил Рассел.

— Предсказание.

— Прошло столько времени, он оставил ее в живых, а она его так и не убила. — Рассел криво усмехнулся.

— Он над нами издевается.

— Вряд ли так мелко. Тут умысел. Не понимаю, почему Галактис согласился на все условия. Неужели она им так важна?

— Рассел, я знаю, о чем ты думаешь. Ты думаешь, она служила Нейбо, — прямо заявил Игорь.

— А кто в этом еще сомневается?

— Нет, — запротестовал Игорь. — Надо будет разобраться. Подожди. Он вернет ее живой? Он уточнил?

— Честное слово, не знаю. Ждем. Ждем. — Рассел уговаривал сам себя.

Еще три часа ожидания и прибыл десант. Дмитрий с торжествующим видом повел Ольгу и Игоря знакомиться. Алика они оставили в покое, ему нездоровилось, Ольга настояла, чтобы он лег спать. Дмитрий вел их и прятал хитрую улыбку. Они вошли в просторное помещение с креслами. Разведчики уже расположились на отдых. Дмитрий вошел первым, встал на середине комнаты, упер руки в бока. Он нахально улыбнулся, оглядывая гостей.

— Ага. Явились, соколы. Вас нам только не хватало. Вообще-то я старший по званию, могли бы и поприветствовать.

Разведчики посмотрели на Дмитрия недружелюбно, его тон удивил и Ольгу, и Игоря. Что это с ним?

Двое из разведчиков подняли руку в приветствии. Дмитрий не унимался.

— Значит так, дети мои, никакой самодеятельности не будет. Вы тут только помогаете. Слушать будете нашего командира.

— У нас есть свой, — строго ответил один из разведчиков.

— Да? А где этот герой? Говорят, вы большие специалисты. Я вас не проверял — не знаю.

Тут разведчики поднялись. Ольга разумно зашла за спину Игорю, а тот решил, что будет ссора и толкнул Димку.

Дмитрий задрал нос и скрестил руки на груди.

— Какие вы чувствительные! — голос штурмана стал тоньше и он сделал элегантный жест рукой. Потом Димка повел себя совершенно нагло.

— Я хочу командира видеть! Вашего! — гаркнул он. — Быстро!

— Димка, прекрати, — прошипела Ольга. — С ума сошел.

Один из разведчиков встал рядом с Дмитрием. Остальные полукольцом окружили его. Ольга и Игорь остались в стороне. На него смотрели кто с удивлением, кто с презрением, некоторые зло. Дмитрий невозмутимо стоял в прежней позе, на его лице было написано превосходство, он осматривал разведчиков по очереди.

От дверей раздался зычный грубый голос. Оклик был резкий.

— Кто смеет командовать в моей группе!

Дмитрий опустил голову, словно смутился или прятал лицо.

— А как тебя еще вызвать, шалопай! — ответил он.

Ряд разведчиков расступился, пропуская командира. Дмитрий поднял голову, он закусил губу, его лицо медленно расплывалось в доброй улыбке, его плечи стали трястись, и он засмеялся.

— Как я вас! — он захохотал.

На лицах разведчиков отразилось большое изумление, когда нахальный визитер и их командир бросились обнимать друг друга.

— Марат! — закричала Ольга.

Дмитрий и командир разведки продолжали обниматься, когда Ольга и Игорь присоединились.

Марат высвободился из объятий.

— Вот это сюрприз! Вы! Поверить не могу!

Ольга дернула Дмитрия за ухо.

— Ай! — крикнул он.

— Опять твои шутки! Ты знал, — со смехом сказала она.

— Рассел сказал. Я договорился с ним, что он не будет уточнять.

— Рассел здесь?! С вами! Хочу его видеть! — Марат был счастлив. Он осмотрел свою команду и огласил. — Это была шутка. Эти люди — мои давние друзья. Это моя первая экспедиция!

— Извините, ребята, — попросил прощения Дмитрий.

Его лицо сияло. Он смотрел на Марата и восхищался. Где был тот неуверенный, боявшийся высоты парень, который боготворил Эл, которому досталось после возвращения на Землю? Марат покинул Землю, его вывезли в Галактис, а здесь он уже добился того, о чем мечтал. Марат мечтал о дальней разведке. Глядя на него, Дмитрий ощутил время. Оно неумолимо текло. Марат изменился. Он выглядел старше, чем они. Это был уже мужчина крепкий с прямым властным взглядом, морщины появились на его очень смуглом лице. Он носил длинные волосы, собранные в пучок на затылке, они вились образуя копну. Серая форма, куртка с красивыми знаками отличия, придавали ему вид заправского вояки. Он посмотрел на Дмитрия и словно догадался, о чем тот думает.

— Жаль, что повод для встречи грустный, — сказал он. — Я знаю про Эл. Они знают, что мы знакомы. Мне дали странную консультацию перед отлетом сюда. Галактис очень торопит нас. Кто у вас капитан? Мне очень нужно переговорить с ним до нашей пересадки.

— Это Алик, — пояснил Игорь. — Он сейчас отдыхает.

— Тот самый Алик? — удивился Марат. — Он ваш капитан?

— Он капитан класса Д.

— Ого! — Марат удивился еще больше. — Теперь мне понятно. Галактис набрал в группу тех, кого она знает. Рискованно, но верно. Хочу видеть Рассела, потом вашего капитана, а потом все обсудим.

Марат оказался командиром с хваткой. Пока Алик спал, Марат навел все справки. Они полчаса совещались с Расселом отдельно, Марат долго тер подбородок и молчал после разговора с Курком. Дальше он не останавливался ни на минуту. К моменту пересадки на новый корабль командир разведки владели всей доступной информацией.

Алик вступил на борт последним.

— Капитан на борту, — раздался голос бортовой системы.

Хорошая доза успокоительного после пробуждения, по совету Ольги, отрезвила голову. Он вошел в зал управления. Там был весь экипаж. Его приветствовали люди. Алик обратил внимание, что его встречают только земляне. Экипаж был большой, человек пятьдесят. Алик отделил взглядом разведчиков в сером, потом друзей, у него будет кроме Дмитрия еще двое штурманов, в экипаже большая группа медиков, пилоты, три штурмана, Димке здесь делать нечего, технические службы, диспетчеры, — все, что полагается для дальнего рейса, а не для одной операции. Он приветствовал экипаж и дал команду к отходу.

Уже в своей каюте он понял, что на борту нет ни одного инспектора Космофлота. И корабль не земной, и укомплектован не Космофлотом, только цвет одежд у служб согласно земному уставу. Галактожители учли даже это. Алик понял, что их задача лишь часть большого плана, он как марионетка, которая выполнит команду кукловода. Нервозность обострила его чутье, он видел картину событий все шире и шире. Все не случайно. Не случайны существа в делегациях на провальных переговорах, торнианец, не случаен командир разведки — давний знакомый Эл. Алик обратил внимание, как еще до отлета нервничал Курк. Курк всегда старается быть в курсе событий до мелочей. Нервничает, значит, не уверен. Не уверен, значит, не все знает.

Сейчас их задача была проста — пересечь границу буферной зоны, углубиться до границы с пиратами и ждать вестей от Нейбо. В буферной зоне их станет опекать флот поддержки и спасательный крейсер. Алик бы не удивился, если бы крейсер оказался тот, которым до гибели командовал Торн.

Он решил, предстоит время ожидания, самое мучительное время. Но события, по желанию незримого сценариста развивались пугающе стремительно. Едва они догнали флот поддержки, как пришло сообщение от Нейбо с точным указанием координат встречи и, что удивило всех, с уточнением, чтобы в процедуре участвовали четверо и, непременно, один из них Алик.

— Это ловушка! — запротестовал Курк.

— У нас нет другого варианта, — возразил ему Марат. — Я тут очень кстати. Я возьму на себя охрану.

— Что за планета? — деловито спросил Дмитрий. Он дал понять своим видом, что никому не даст пилотировать катер.

— Определяем, — ответил Рассел. — Новейшая колония. Пираты организовали ее недавно. Галактис полагал, что там поселились беженцы, те, кто ушел из-под власти Нейбо на свой страх и риск. До этого момента в связях с Нейбо они не были замечены.

— Так Нейбо и позволил бы им организовать колонию рядом с буферной зоной, — вмешался Алик. — Очередная уловка. Как она называется?

Рассел сверился в карманным секретарем.

— Барселла. А район очень удобный. Бои обходили это место стороной. Как нарочно. Она на отшибе от торговых путей. Место для встречи идеальное. Она последняя в своей системе. Обзор открыт. К ней не так просто подобраться. Там замысловатая система внешней защиты.

— Есть съемка? — поинтересовался Игорь.

— Есть. Они специально близко подпустили нашу разведку, — ответил Рассел. — Я сопоставил район указанный Нейбо. Подробностей никаких. Видно, только горы.

— Эл любит горы, — вырвалось у Дмитрия.

— Мы не о том думаем, — вмешалась Ольга. — Почему Нейбо затребовал Алика? Откуда он его знает?

— Оля, — Рассел укоризненно посмотрел на нее, — задача в одно действие. Она его все-таки узнала на переговорах. Опасно. Но нам на руку. Его логика чудовищно очевидна. Он дает понять, что убьет либо ее, либо его. Мы скованы обстоятельствами. Нейбо любит эффекты. Ждите очередной спектакль.

Алик слушал дальнейшие рассуждения, пока не понял, что нужно просто действовать.

— Лечу я, разумеется, — он посмотрел на Дмитрия, тот кивнул, — Дмитрий пилотом. Марат возьми еще одного, нет двоих, сделаем вид, что пилот не считается. Мы не предугадаем, что задумал Нейбо. Остается рискнуть.

* * *

Алик испытывал сильное волнение. Тело вибрировало, и он не мог унять эту дрожь. Это не нервы, а какое-то странное предчувствие заставляло его трястись. Живот сводило, а сердце готово было вырваться из груди. Инстинкт говорил ему о близкой опасности.

Амадей научил не думать о заложнике перед освобождением, и он не думал. Это была Эл — вожделенная цель, сбывшаяся мечта, неутраченная надежда. Осталось лишь завершить дело. Он не мог понять, что так тревожит его.

Алик бросил взгляд на Марата. Он сидел в кресле лицом к Алику с закрытыми глазами, и лицо его было совершенно безмятежным. Марат почувствовал взгляд, веки его медленно приподнялись, Алик поймал его немой вопрос.

— Нервничаешь, капитан? — спросил Марат и кашлянул. — Это хорошо. Значит, все получится.

— Я что-то чувствую. — Алик не смог скрыть дрожь в голосе. Стало неловко перед Маратом.

— Верю. Но это никак не касается сути дела, только тебя, капитан. Я не очень хорошо тебя знаю. Это не страх? Нет? Я тоже верю в предчувствия, а у меня их нет. Думаешь ловушка? — Марат скептически посмотрел на него. — Кто мы такие, чтобы устраивать нам ловушки? Все правильно. Без обмана. Я уверен. Там она. В этом все дело.

— Завидую. Ты спокоен, — вздохнул Алик.

— Привычка. — Марат широко улыбнулся.

Марат снова закрыл глаза. Алик не стал его больше тревожить, смотрел в сторону и продолжал дрожать, пока голос Дмитрия не возвестил сурово:

— Подходим к планете. Атмосфера плотная, искусственная, но качество хорошее. Сообщают куда сесть. Ложусь на курс. До посадки сорок минут. Всем приготовиться.

Алик быстро прошел в рубку и занял свое место. Дмитрий его советов не спрашивал, впрочем, как и разрешений, все делал сам. Он настоял, чтобы передали изображение встречающих. Такой был один. Крупный полу гуманоид полу еще что-то. Очень крупный.

— Увесистый прием. Глянь, какая грозная физиономия. Матерый парень. Возьму-ка я его на прицел, — рассуждал Дмитрий.

— Нет, Дмитрий, на прицеле ты будешь держать нас, — сказал Алик. — И ее. Стреляй, если что-то случиться.

— Ты что, осатанел?! — проревел Димка.

— Я приказываю, — так же громко сказал Алик. — Работаем по проверенной схеме.

Димке захотелось сказать ему гадость. Сдержался. Все-таки такой момент. На лице у него написано, что он не соображает, что делает.

Корабль сел. Дмитрий передал флоту поддержки, что на борту порядок и посадка удачная.

По связи раздался голос в плохом переводе с требованием, чтобы переговорщиков было не больше трех, пираты в свою очередь обещали столько же и никакого оружия.

— Кого возьмешь? — спросил Дмитрий.

— Всех, кроме тебя. Дмитрий, гляди в оба.

Димка забарабанил пальцами по подлокотнику кресла, что делал крайне редко.

— Может, я пойду? — осторожно спросил он.

— Нет. — Алик замотал головой. — Если что-то произойдет, сам поймешь. Стреляй и беги, как друг прошу.

Дмитрий кивнул. Потом пробежал глазами по панели управления, словно не знал, где расположены прицелы и включил наведение.

— В кого целиться?

— В нас. Пусть пираты это поймут.

Место для встречи выбрали удобное, узкий уступ, прямой как стрела, вырубленный в скале. Место посадки и место встречи соединяла длинная серая полоса из камня — дорога, с одного края — глухая скала, почти вертикальная, с другого — обрыв. Дорога вела к невысокому хребту, который изнутри представлял населенный объект, это выдавали огромные ворота, которые были плотно закрыты. На приличном расстоянии от ворот стояла единственная фигура встречающего. Алик рассмотрел в прибор его физиономию. Тот самый, кого показали по связи. Он подал знак, и все трое спустились на поверхность: Алик, Марат и двое из группы десанта. Вокруг было пусто и подозрительно тихо, никаких шумов, выдающих населенность планеты.

— До него шагов девятьсот. Далековато, — сообщил Марат. — Не поручусь, что за этими камушками нас никто не ждет. Я не чувствую, а ты, капитан?

— Медленно, — скомандовал Алик.

Они пошли к месту встречи, со стороны все выглядело торжественно. До встречающего оставалось шагов пятьдесят, когда одна из створок ворот отошла и из темноты показались две фигуры. Одна одетая в серый комбинезон, без шлема, шла впереди — Эл, за ней темная мешковатая конструкция не шла, а мерцая, перемещалась в пространстве.

— Нейбо, — шепнул Алик и глазам не поверил.

— Сам? Быть того не может, — так же тихо переспросил Марат. — А в сером... Эл? Бог ты мой.

Алик взглянул на нее, и дыхание перехватило. Это был не человек, а тень. При дневном освещении вид у нее был как у призрака. Те же совершенно белые волосы, что он видел в пошлую встречу, только теперь длиннее, каких она никогда не носила, без синего костюма она выглядела маленькой. Они приближались очень неторопливо. Лицо Эл было мертвенно спокойное, на ровном фоне выделялись лишь темные зрачки. Она не смотрела в их сторону. Она не видела куда ступает, но шагала ровно и грациозно. Шаг за шагом расстояние между ними сокращалось. Сердце Алика предательски заколотилось.

Ас как изваяние стоял на границе встречи. Он был собран и спокоен, словно выполнял обычную работу. На землян он не обращал никакого внимания, они его интересовали только до посадки. Все внимание Аса было сконцентрировано на ней. Он хотел понять, что она чувствует.

Эл следила за Нейбо. Он контролировал ее, только теперь его присутствие заключалось в едва заметном прикосновении к ее сознанию. У него едва хватало сил на то, чтобы ровно двигаться. Он пульсировал, чтобы сэкономить энергию, чем произвел на переговорщиков неизгладимое впечатление. Он притянул к себе их внимание. Еще бы живого Нейбо никто в глаза не видел.

"Не трогай их", — предупредила она. Нейбо оставил свою забаву.

Темноволосый крепкий очень смуглый человек, который шел вторым, тряхнул головой. Понял в чем дело. Это хорошо, что они понимают, что такое воздействие.

"Забавно. Я полагал, что за тобой пришлют кого-то солидного по чину". — Прозвучало у нее в голове. "Я не так много стою". — Ответила она.

Потом снова молчание. Теперь их разделяло шагов пятнадцать. Обе группы без предупреждения остановились. Ас сошел со своего поста и занял место за спиной Нейбо в отдалении.

"Ас, убери засаду из-за скалы. Их корабль держит на прицеле своих же. Не нужно их провоцировать". — Попросила она. "Уберу, когда корабль улетит. Я не верю им. Защита нужна не им, а нам. На орбите у них малый флот". — Отозвался Ас. "Вот и армия". — Заметил Нейбо. "Может будем прощаться. Не вежливо. Мы их слышим, а они нас нет". — Добавил он.

В этот момент первый сделал шаг навстречу, потом еще. Так близко опасно было подходить!

— Все условия соблюдены. Мы можем забрать капитана? — зычно и без акцента сказал он.

"Узнала". — Констатировал Нейбо. Она действительно его узнала. Не по лицу, нет. Перед глазами все плыло, видела она плохо, силуэты. Силы уходили на то, чтобы следить за Нейбо. Она его узнала. Он нервничал больше остальных и так смотрел на нее, что этот взгляд и биение его сердца не возможно было не почувствовать. Волнение передалось ей, а потом комок подступил к горлу, глаза стали влажными. Нельзя было на него смотреть, не нужно. Она подняла глаза, зрение ненадолго сфокусировалось на фигуре в десяти шагах. Алик. За долгое-долгое время пребывания рядом с Нейбо ее сердце стало биться неровно, а перед глазами всплыли, слишком ярко, картины из прошлого. Глаза резало, они были влажными, и зрение вернулось к ней.

Она увидела, как лицо человека напротив побледнело, он пробовал протянуть руку. Лицо его изобразило удивление, и этот немой вопрос был адресован ей. Он не дышал. Она почувствовала, как его нервные центры напряглись, он не понимал что происходит, его тело теряло энергию.

"Он умрет". — Услышала она Нейбо. "Отпусти его". — С угрозой обратилась она к пирату. "Ты думаешь, тебе достанется победа надо мной? Ты так много постигла у меня в гостях, неужели не понимаешь очевидного. Наивно думать, что ты переиграешь меня. Я придумал тебе новую муку. Догадайся, какую?" — Она почувствовала всё его тожество, всю жестокость, на какую он был еще способен. "Отпусти его". — Так же твердо настаивала она.

Марат в это время шепнул Алику:

— Не молчи, капитан. Бери ее, и уходим. Засада за скалой. Не свои, так чужие убьют.

Алик не слышал его. Сначала он почувствовал, что дыхание перехватило. Наверное, от волнения. Он мог поклясться, что видел слезы в глазах Эл, там сверкали капли. Он чуть не кинулся к ней. Но тело вдруг стало каменным и не слушалось, в глазах потемнело. Он понял, что не может дышать. Ум еще оставался ясным, он мог думать и принимал происходящее за шок и галлюцинацию. Потом он стал различать голоса, образы, шум. Шум опять стал голосом: "Отпусти его". Это было не просто приказом, зловещее давление шло от этой фразы. "Я убью его, тут ты бессильна. Мука, которая тебя ожидает, станет моим триумфом. Ты всегда будешь помнить нас двоих, капитан. А жить ты будешь долго. И помнить, помнить, помнить..." Потом наступила темнота. Он не понимал, что происходит, похоже, из него медленно уходила жизнь, он представил, как упадет в пропасть, в никуда. Мелькание, мелькание...

Ас замер. Он все понимал и чувствовал. Нейбо не отступиться. Нейбо медленно убивал этого мальчишку. Они выдали друг друга. Сначала он, потом она. Ас смотрел в знакомое лицо землянина. Беглец. Он его тоже знает. Как поразительно связала из судьба. Разведчик с корабля погибшего торговца знал капитна много лет. Сейчас он умирал вновь и Ас мало верил, что Нейбо пощадит их обоих. Нейбо был жесток. Она ожидала своей смерти, а получит иное наказание. На ее глазах умирало самое дорогое ей существо, и она отчетливо это понимала. Ас удивился, что она способна на такую бурю чувств. Что стало с ее равновесием? Нейбо нашел ее слабость. Он давил, но и она давила в ответ. Ас поразился, с каким натиском она противостояла Нейбо. Откуда только силы взялись? Они стояли на месте, не двигались, вся их дуэль происходила внутри. Последний поединок. Не надолго ей удалось отвести от мальчишки угрозу, он резко и шумно вздохнул и простонал, чем привлек внимание своих товарищей. Ас отвлекся, нужно было понять, на кого они бросятся в следующий момент, если на своего капитана, то он умрет в тут же, если на Эл, то помешают ей, их капитан все равно умрет. Прикасаться к ней в этом состоянии было опасно. Ас сделал резкое движение в их сторону. Тот, чья кожа была темнее других, метнулся к Асу, поймал его взгляд. Ас увидел в этом взгляде понимание и просьбу о помощи. "Не прикасайся". — Внушил Ас. Темнокожий отстранился и дернул в сторону двух других.

Ас услышал торжествующего Нейбо, который, сотрясая воздух хрипом, выразился в слух:

— Все будет так, что ты не оправдаешься перед своими же, и они сожрут тебя постепенно. На твоей совести будет столько смертей, сколько они припишут и еще одна. Та, которая произойдет сейчас. Как тебе убить не убивая?

Нейбо не был сильнее ее. Он и девушка были изрядно измотаны друг другом. Она не сможет долго его удерживать, в искусстве прикончить другого равных Нейбо Ас не знал. Если бы капитан землян не сделал эти два шага, то был бы жив. Нейбо выиграет, как выигрывал всегда. Беда, что она играет по правилам, а Нейбо создает эти правила.

Она уже слегка шаталась. Ас почувствовал напряжение, происходящее стало выводить его из себя. Он попробовал внушить ей: "Оставь их обоих и уходи. Иди к своим".

Марат не мог понять, что происходит. Это не освобождение, а какое-то совсем иное действо. Он вгляделся в лицо капитана Эл, и ему стало страшно. От нее шла такая мощь — мороз по коже. Глаза округлились, зрачки стали совершенно темными. Потом лицо, до этого спокойное, исказилось болью и превратилось в гримасу ярости. Марат не уловил, что произошло мгновение спустя.

Ас переместился поближе к ней, готовый собственноручно схватить и утащить на корабль землян, даже если потом его растерзают свои. Еще немного и тут будет четыре мертвеца вместо одного. Он уже не слышал ни Нейбо, ни Эл, подумал, что от напряжения попросту оглох. Он уловил, как её рука сжала блестящий цилиндр, который, как всегда, висел на браслете правой кисти. Она резко развернулась. Из цилиндра вырвалась струя плазмы, такая яркая, что Ас отвернулся.

Она сама не ожидала, что поступит так. Она не думала. Рука сжала цилиндр, в голове возник четкий образ Зенты, она пришла в ярость и остервенение, каких она никогда не испытывала. В эту злобу ушла вся ее сила, все пережитые истязания и боль. Последняя её мысль была: "Если кто и умрет, то это будешь ты". Ответ пришел четкий и ясный: "Ну, вот я и добился чего хотел. Кто теперь скажет, что я проиграл". Из цилиндра с визгом вылетела струя света, и луч рассек фигуру Нейбо пополам.

От его тела не осталось ничего — шлем и два куска костюма. А потом была тишина! Тишина внутри, никакого присутствия. Свобода! Она даже мыслей присутствующих не слышала.

— Она его убила, — услышала она земную речь, незнакомый голос произнес фразу, как приговор.

Потом резкий стон и крик. Алик смог вдохнуть и закричал от боли. Он стал валиться, его подхватили двое его спутников. Больше она ничего не видела и не чувствовала.

Ас метнулся к ней, не успел, она упала к его ногам. Он нагнулся, чтобы поднять тело. Жива. Она потеряла сознание от напряжения.

— Все-таки у него получилось. Он сделал из тебя убийцу, даже ценой собственного исчезновения. Теперь остался только один капитан Нейбо и ему сполна придется ответить за то, что творили двое, — пробормотал Ас, поднимая Эл. — Ты прикончила Нейбо, надеюсь, это оценят.

— Не тронь ее, оставь! — раздался резкий окрик.

Темнокожий землянин ринулся на Аса, да так решительно. Ас был удивлен. Ас для него был, мало сказать, крупноват, но человек оказался смел. Асу было взгляда достаточно, чтобы соперник затих. Однако, он быстро избавился от внушения и протянул руки, требуя отдать тело. Настойчиво подманивал Аса к себе. Ас презрительно обошел его и приблизился к ожившему капитану. Ас удивился, какой он крепкий. Молодой землянин плохо понимал, что с ним происходит, но был жив и стоял на ногах довольно уверенно спустя минуту. Это хорошо. Ас отдал ему тело девушки.

Алик механически поднял руки. Громила равнодушно положил тело. Алику было плохо, его тошнило, вот-вот вывернет на изнанку. Что было сил, он прижал к себе Эл. Его поддерживали сзади чьи-то руки.

Марат оказался рядом. Он посмотрел на громилу и улыбнулся:

— Спасибо! — кивнул он.

— Не за что, — на земном наречии ответил Ас. — Убирайтесь отсюда.

Ас стал уходить, по дороге ловко подобрал костюм и шлем.

— Уходим! — скомандовал Марат.

Алик посмотрел непонимающе.

— Что произошло? — спросил он.

— Эл прикончила Нейбо. Быстро. Быстро!

Нельзя было бежать, но Марат пренебрег правилом и не только помчался к кораблю, но и Дмитрию скомандовал:

— Подбери нас.

Корабль моментально оказался рядом. Мгновение и они все повалились на пол приемника. Алик успел выпустить тело Эл, чтобы не упасть не нее. Нужно было лежать на полу, пока корабль не уйдет выше. Он разглядывал ее лицо, она лежала рядом. Оно было совсем чужим. Она была близко. Совсем близко. Так почему он не испытывал восторга? Никакой радости? Что с ними обоими произошло?

Перегрузка закончилась. Корабль лег на курс. Дмитрий выскочил из рубки, не смог усидеть на месте. Он открыл дверь приемника против всяких правил. Три фигуры сразу поднялись. Дмитрий не посмотрел, целы ли они, кинулся к Эл. Сел рядом и осторожно взял ее лицо в свои руки.

— Жива. — Он улыбнулся широкой довольной улыбкой. — Похоже на сон. Элька. Элька. Она горячая и от нее бьет током.

Он сообщил это с восторгом. Дмитрий при этом не переставал улыбаться. Касался ее лица и отдергивал руку, когда в ладонь били искры. Его обступили с трех сторон. Он нагнулся и поцеловал ее в лоб.

— Холодный. — Дмитрий испугался. Он стал искать пульс и не мог найти от волнения. — Тело горячее, а голова холодная.

Марат пришел к нему на помощь, взял пальцы пилота в свою руку и безошибочно ткнул куда нудно.

— Не нервничай. Она без сознания, — сказал Марат. — Кажется, тот пират был на ее стороне. Я испугался, подумал, что он ее не отдаст. Это он приказал нам бежать. Жуть. Страшнее, чем в разведке.

— Привиденице, ты мое. Ничего мы тебя выходим, капитан. Я сейчас разрыдаюсь, — говорил Дмитрий.

Он продолжал улыбаться. Руки его дрожали, когда он касался бесцветных волос девушки, а по щекам катились крупные слезы. Марат понял, что отобрать у него тело не удастся. Он показал жестом десантникам, чтобы те не трогали пилота.

— Куда делся тот мерцающий? — спросил Алик.

— Ты ближе всех стоял. Должен был видеть, — удивился Марат.

— Я ничего не видел. Со мной что-то случилось. Я дышать не мог, думал, что умираю. Мне показалось, или она плакала?

— Кто? — переспросил десантник.

— Эл.

— Я вообще не понимаю, что там было, — отозвался десантник. — Галиматья какая-то. За что она его? И рубанула как виртуозно. Мгновение.

Марат поднял руку Эл с браслетом, повертел цилиндр.

— Быть не может. Такое оружие исчезло сто лет назад. Это редкая разновидность меча. — Сказал Марат. — Откуда?

— Надеюсь, она объяснит, когда очнется? — сказал Алик и печально посмотрел сначала на товарищей, потом на Эл в объятьях Дмития.

Глава 21 Путь домой

— Как же так! Вот неудача! — сокрушался Дмитрий. — Выходит, мы не увидим ее еще столько времени?!

— Действительно, почему мы? — поддержал его Игорь. — Кроме нас, что других экспертов нет? Алик, скажи им, что мы тут нужны. Сделай что-нибудь, ты тут капитан.

Они стояли в кружок в коридорчике, соединявшем два отсека корабля. Вокруг не было посторонних, поэтому Дмитрий и Игорь дали волю чувствам. Рассел поджал губы и молчал. Оля сочувствующе оглядывала товарищей. Алик в ответ только вздохнул.

Прошло всего трое суток после возвращения спасателей с Барселлы. На корабле стали происходить странные события. Дмитрия ждал вызов Космофлота. Одному из командоров для полета через нейтральные территории понадобился хороший штурман. Отказать командованию Дмитрий не мог, права не имел. Игорь и Рассел потребовались Галактису. Весть о гибели Нейбо разнеслась стремительно. Пираты кинулись освобождать заложников, точнее продавать их. Галактис собирал всех специалистов. Оля чудом не попала в списки, но напряженно ждала, что через несколько часов, и ее постигнет участь друзей. Алик оставался командовать судном. Он имел право отозвать запросы и оставить друзей на борту. Только зачем?

Эл не пришла в себя. Ее заперли в отдельном отсеке. Бригада врачей сообщила, что никаких показаний с тела снять не может. Приборы просто выходили из строя. Эл оставили в покое.

Он чувствовал себя очень неуютно. Перед глазами мелькали сцены странного освобождения вперемежку с картинами их встречи на переговорах. Глаза Эл, то безразличные, то, как ему все больше казалось, полные слез, виделись, как наяву, а рядом постоянно мерцающий силуэт Нейбо. Видения усиливали внутреннее напряжение, он чувствовал, что, когда Эл придет в себя, начнутся проблемы, и радость встречи будет испорчена. И радости-то никакой не было, только постоянное чувство всепожирающей тревоги.

Все вдруг захотели ее видеть. У дверей бокса стали собираться люди. Она была без сознания, а если очнется, захочет ли видеть их? Объяснить это друзьям и экипажу он не смог. Все словно с ума сошли. На борту начался ажиотаж, около бокса, куда поместили Эл, в считанные минуты собралась целая толпа. Алик не узнавал людей, глаза горели, они не слушали приказов и буквально умоляли, чтобы хоть не надолго им показали спасенную. Экипаж превратился в толпу желающую зрелища. Около часа он и Марат, в прямом смысле слова, держали оборону у дверей бокса. Марат настойчиво заявлял, что к ней никого не пустит. Алик грозил наказанием, но экипаж не слышал его. Дмитрий стал вести себя вызывающе. Алику пришлось встряхнуть его, не подействовало, тогда Алик ударил Димку. Димка пришел в себя и встал на его сторону. На корабле начался приступ коллективного психоза, а виной тому — Эл. Присутствие ее на борту, даже в бессознательном состоянии, лишило Алика всякого авторитета в их глазах. Он хорошо помнил ее манипуляции на переговорах, как некоторые члены делегаций впадали в транс, и торнианец приводил всех в чувства. Алик стал грубо встряхивать присутствующих и убедился, что прав. Люди приходили в себя и понемногу расходились. Марат принял меры, около бокса занял место караул из трех дюжих десантников с оружием. Этот аргумент подействовал лучше убеждения и любопытствующие неторопливо, но, наконец, разошлись.

Алик решил, что отзыв Рассела, Димки и Игоря — кстати. Можно убрать с корабля часть экипажа и неуправляемого Димку, людей заменит техника, а то не будет здесь порядка до самой посадки на Землю. Поэтому Алик не послал рапорта с отзывом, мотивировав это тем, что корабль находится в гуще событий, и они члены его экипажа быстрее всех доберутся до мест назначения, а на Землю их проводят корабли охраны.

Вот Алик и молчал, когда Дмитрий и Игорь от возмущения перешли к ругательствам по поводу вызова.

— Ну что ты молчишь?! — не унимался Димка.

Алик набрал воздуха в легкие, настроился на нужный лад и командным голосом произнес.

— Потому что у каждого из нас есть долг! Война не закончилась! Я доставлю Эл на Землю. Клянусь! Там и увидитесь. Вы что дети? Дайте же ей в себя придти! Обезумели совсем.

— Я так и знал! — Дмитрий всплеснул руками. — Ну, конечно! Долг! Ты то остаешься! Может вместо меня или Игоря? А капитан?

— Прикажут, полечу! — Алик еще повысил голос.

Дмитрию хотелось орать и качать права. Он чувствовал, что ведет себя нехорошо, неправильно, но отчаяние взяло верх. Он готов был послать всех к чертям и нарушить приказ. Он испытывал жгучую потребность остаться рядом с Эл, словно некий внутренний закон диктовал ему это. Димка верил своим ощущениям и непременно хотел поступить так, как чувствовал, наперекор всему. По большому счету ему сейчас было наплевать и на командора, который куда-то летит, на обязанности и субординацию, и на Алика с его приказами.

— К черту! Я никуда не полечу! — заявил он.

Ольга чуть отшатнулась от него, а Игорь увидел, как сжимаются кулаки Алика, он был сам не свой после возвращения и недавнего бунта. Димке достанется от капитана. Игорь приготовился остановить драку.

— Ты в своем уме? — угрожающе тихо произнес Алик.

Рассел резко схватил Дмитрия за расстегнутый ворот куртки. Курк был выше ростом и крупнее. Дмитрий оказался в положении провинившегося подростка. Он с удивлением посмотрел на Рассела.

— Тихо! — резко сказал Курк. — Тихо! Мальчишка!

Он стал трясти Дмитрия за шиворот и при этом пристально смотрел ему в глаза.

— Вспомни Уэст! Вспомни! — твердил он. — Сейчас все хуже. Намного хуже. Перестань, Димон. Успокойся. Ей ты сейчас не нужен.

— Нужен! — возразил Дмитрий и стал вырываться.

Рассел увидел в его глазах боль и отчаяние. Он разжал кулак, освободив Дмитрия от хватки. Жалко стало.

— Двое суток. — Алик решил согласиться, потому что Дмкин взгляд отразил его собственные чувства. — Если она не очнется, ты улетишь.

Дмитрий кивнул.

— Извините, — выдавил он. — Могу я сменить десантника у двери?

— Да, если Марат не против, — разрешил Алик. — Давайте разойдемся на этом. Довольно эмоций.

Игорь и Рассел улетели в течение суток. Перед отлетом Игорь зашел попрощаться. Он посмотрел на друга внимательно и понял, что можно спрашивать. Алик выглядел спокойным.

— Я все узнаю последним. Скажи, как это было? — попросил он.

— Что именно? — Алик сделал вид, что не понял.

— Как ей удалось? Ходили легенды, что его невозможно,... скажем, никому не удавалось убить Нейбо. Как это произошло?

— Лучше у Марата спроси. Мне стало плохо. Я не видел.

— Вот ведь странность, — почти нараспев сказал Игорь. — Никто не видел. Марат сказал, что все случилось мгновенно, ваш третий говорит, что ничего не понял.

— Я тоже ничего не понимаю. — Алик нахмурился. — Меня там словно не было. Дыхание перехватило, очнулся уже с Эл на руках. Должна быть запись.

— Хм. Нет записи. Стал бы я у тебя спрашивать. Пираты позаботились, чтобы вы ничего не зафиксировали.

— Как нет записи? — Алик искренне удивился.

— Ты не проверил, — заключил Игорь и улыбнулся. — Не переживай, капитан, самое худшее, кажется, позади. Хорошо, что мы летим. Пусть она поправиться чуть-чуть, прежде чем мы всей оравой явимся пред ее ясные очи. Так, если не ошибаюсь, говорили в древности. Навещу вас на Земле.

Алик смутился. Игорь улыбнулся доброй широкой улыбкой.

— Пора. Рассел ждет, — с этими словами он крепко обнял Алика, а потом торопливо ушел.

Алик тоже улыбнулся. Оптимизм Игоря заставил его посмотреть на ситуацию иначе. Действительно, прошло совсем немного времени. Все решиться, нужно просто подождать.

Алик стал тереть руками виски потом глаза, потом с силой сжал голову.

— Ждать. Боже, сколько? Ну, чье терпение тут выдержит? Сил уже нет. Эл, умоляю, очнись.

Напрасно Димка ждал. Эл не очнулась. Он не скрывал досады перед отлетом, злился и ворчал. Алик вздохнул спокойно, когда он, наконец, покинул корабль. На самом деле присутствие Дмитрия действовало ему на нервы. Димка не испытывал никаких сомнений, он ждал, как верный пес, дежурил у двери бокса до часа отлета.

Он мог видеть, что происходило при освобождении Эл, но отказался говорить об этом. Заявил, что только в ее присутствии станет говорить. Он не хотел навредить Эл своим рассказом и рассудил, что молчание в этом случае поможет не нагнетать обстановку.

Алик ему завидовал, безоговорочная преданность Дмитрия злила его. Алик представлял себе будущее, а Димка просто ждал развязки событий, жил одним часом.

Алик бродил по кораблю в раздумьях. "Димке проще, посалил корабль, поднял корабль, больше никакой ответственности". — Думал он. Алик отвечал за ее спасение, а в момент освобождения потерял сознание, не понимал, не помнил, что происходило. Впервые за эти годы капитанские знаки тяготили его. Ему придется отчитываться, объясняться, комментировать, и еще нужно умудриться не навредить Эл ни единым словом. Она убила Нейбо. А кто это видел? Кто может точно описать ситуацию? Где гарантия, что это не было ловким трюком? Слишком просто он согласился ее отдать после четырех лет плена. Кто она теперь? Она ли это? Что осталось от прежней Эл? Ему не хотелось ни задавать себе подобные вопросы, ни отвечать на них. А придется. Если бы возможно было обойтись совсем без разбирательства. Алик прокрутил в голове несколько вариантов и пожалел, что отпустил Курка, без его опыта не обойтись. Алик вспомнил, что Рассел никак не высказался по поводу спасения Эл, он вообще предпочел ничего не говорить. Алик так же не припоминал, чтобы Курк выказывал радость по поводу ее возвращения.

Навстречу ему по коридору шагала группа врачей в полном составе, они шли неторопливо. Они живо обсуждали что-то — консилиум на ходу.

— Хотите, угадаю, о ком вы говорите? — еще издали спросил Алик.

Едва он и врачи поравнялись, его обступили со всех сторон. Тут был весь персонал.

— Капитан, у нас проблемы с пассажиром. Она портит своим присутствием все оборудование вокруг. Во всех боксах, которые граничат с тем, в который ее поместили, отказывают системы жизнеобеспечения, — сообщила командир медицинского корпуса.

Ольга несколько раз для убедительности кивнула из-за ее плеча.

— Что вы предлагаете? — спросил Алик, откуда ему было знать, что делать.

— Нужен изолирующий контейнер, — предложила врач.

— Вы представляете, что будет, если она очнется в контейнере? — спросил он и дал понять, что ему подобная идея не нравиться.

— Тогда я не гарантирую, что мы долетим до Земли. Она выкачивает энергию.

— Это прекратиться, если ее удастся разбудить, но я ума не приложу, как ее вытащить из этого состояния, — объясняла Ольга. — Уверена, что в сознании, она сможет контролировать себя. Капитан, разреши мне войти туда. Я без приборов. Я попробую диагностировать ее состояние.

— А если она и из тебя выкачает энергию, — возразил Алик.

Он вспомнил, как из него уходила жизнь. Вот, что могло тогда случиться. Неужели это Эл довела его до бессознательного состояния?

— Нет. Это опасно, — сказал он.

— В Галактисе ей вводили специальный препарат. У меня есть формула, но нет компонентов для синтеза, — с сожалением сказала Оля.

— Что ж, если нет другого выхода, поместите ее в контейнер на сутки. — Алик задумался. — Посмотрим, что выйдет. Ольга проверь, чтобы она могла дышать и все, что там полагается. Вообще-то я держал ее на руках, и Дмитрий к ней прикасался. Попробуй, Оля. Знаете, делайте, что сочтете нужным. Я тут вам не советчик. Просто сообщайте, что происходит.

— Я сделаю, — кивнула Ольга.

Они разошлись.

Алик сообщил диспетчеру:

— Мне необходим сон. Пусть часа три меня не беспокоят. Передайте командование штурману. Курс прежний.

* * *

Музыка, голоса, тысячи голосов. Ей снился сон. Один из тех снов, из которых не хотелось возвращаться. Это место она видела каждый раз, когда ей предстояло принимать важное решение.

Скалы казались темными, но по мере приближения приобретали красноватый оттенок, как обожженная глина. Под ногами мелкий гравий, не дорога, местность здесь вся сплошь была усыпана мелким камнем того же цвета, что и скалы. Вот они уже близко. Она знала, что спит. Во сне все события происходят быстрее, чем в жизни. Вот она стоит у отвесной неровной стены, трогает ее рукой. Стена сплошная, но дальше в ней есть разлом, узкий проход внутрь. Скалы образуют круг, закрывая собою заветное место, куда стремилась ее душа. Там она в недосягаемости. Вот разлом. Там темно, некоторое время она движется в сумерках совсем недолго, а потом попадает в пелену света, а небо над головой сияет ярко голубым, как на Земле. Это настоящее земное небо, которое она видит только во сне.

Здесь всегда тихо. Тут она остается наедине с собой. Гравий под ногами сменяется песком. Обширное круглое пространство, ограниченное скалами, — маленький оазис света, диковинных растений, которые, цепляясь за скалы, тянутся вверх. Листья кустарников всегда свежие и всегда разного оттенка от ярко зеленого, переходящего к краю в багряный, до густого зеленого.

Движение, движение. Она стоит на краю водоема. Вода колышется, скрывает дно. Со скалы почти бесшумно в это круглое глубокое озерцо стекает источник. Звук воды с трудом различим, нужно затаить дыхание, замереть, чтобы услышать звук струй. Она опускает руки в эту прозрачную бирюзовую воду и замирает так. Сердце наполняется покоем.

На этот раз она не пошла дальше. На этот раз ей не нужно было решать важные вопросы или готовиться к очередным трудностям. Ей показалось, что на этот раз она пришла, чтобы проститься.

— Неужели все. — Думала она. — Что там было? "Вспомнить. Отыскать дорогу в свой мир. Занять место, которое твое по праву рождения. Вернуть королю его трон..." Нейбо получил свой трон обратно, вместе со смертью, сбылось то, что он желал. Я вспомнила? Не совсем еще. Память возвращается постепенно. Но я непременно все вспомню. "Занять свое место по праву рождения?" Теперь я отчетливо понимаю, что я не человек, даже не боюсь этого, так уж важно из каких молекул состоит мое тело, и что в нем устроено не так, как у людей. Кто же я? Капитан Эл? Капитан Нейбо? Скорее и то и другое или не то и не другое? Куда теперь?

Этот вопрос заставил ее оторваться от воды. Она осмотрелась. Пейзаж мгновенно изменился. Снова звезды, каждый раз, когда она видела их, близилось пробуждение. Кажется, что под ногами целая дорога, которая может увести очень далеко от всего, что с нею происходило. Раньше она никуда не хотела уходить. Долг обязывал ее остаться и закончить начатое. Теперь Нейбо не существует. Остальное, увольте, без нее. Теперь она была вольна сделать шаг. Куда? Куда угодно, подальше от страшного прошлого, от плена. Предсказание сбылось, больше она ничего, никому не должна. Никто более не будет ею управлять.

Она двинулась, ее подхватила волна. Это было пробуждение. Опять? Значит еще не все?...

Она открыла глаза. Темно. Сознание включилось, она стала оценивать ситуацию. Подняла руки. Ладони уперлись в прочную стену. Контейнер! Опять! Она уперлась в крышку руками, но открыть не смогла. Заперто. Она пошарила вокруг. Внутрь извне не проникали никакие излучения. Тело было холодным, значит, ему не хватало энергии.

— Что же это такое? Кто меня запер? Значит, все было обманом. Обманом. Наивные, думаете, я теперь позволю контролировать себя. Игры кончились. Я выберусь отсюда, и вам придется меня убить, — она говорила сама с собой.

Память не давала ответа, как она попала сюда. Заперли? Она усмехнусь про себя. Один удар руками в крышку и замки взвизгнули, сквозь образовавшуюся щель пошел тусклый свет и слабый поток энергии. Она набрала полную грудь воздуха. Здесь он был другой. От непривычного состава грудь обожгло, и следующий удар был слабее. Рядом с контейнером снаружи раздался шум, мелькнула тень. Третьего удара не потребовалось, кто-то откинул крышку, и Эл, наконец, вырвалась наружу.

Она узнала это лицо. Испуганные глаза смотрели на нее почти в упор.

— Оля? — Эл с трудом могла говорить. Легкие по-прежнему горели.

Девушка рядом испугалась еще больше и вдруг бросилась бежать. Дверь с шумом раскрылась, и Ольга исчезла в проеме.

Она не могла понять, что ее так напугало. Вид у Эл был, конечно, непривлекательный, но дело было совершенно не во внешности. Ольга не успела об этом подумать. Пробежав мимо охраны метров двадцать, она наскочила на Марата, который неожиданно вышел ей навстречу.

— Ольга? Что случилась?

— Она очнулась, — прошептала девушка и задрожала.

— Зачем же бежать. Есть связь. — Марат вгляделся в ее лицо. — Так. Что она с тобой сделала?

— Ничего. Я просто испугалась. — Ольга представила Эл, и ее заколотило еще больше.

Марат приложил большие пальцы своих крепких рук к ее вискам и нажал. Ольга почувствовала боль, вскрикнула, но страх прошел.

— У тебя истерика, доктор. Пойду, разберусь. А ты зови Алика. Полегчало?

— Да. — Ольга уверенно кивнула. Страх прошел. — Осторожно. Она разбила контейнер.

— Не волнуйся. Мы договоримся, — успокоил ее Марат.

Он проводил Ольгу взглядом и покачал головой. Насколько он смог почувствовать, Ольгу испугала не Эл, а ее собственное подсознание увидело старый кошмар. Марат прошел к двери.

— Держите двери открытыми, — попросил он своих подопечных.

Два десантника кивнули. Марат вошел в комнату.

Эл сидела на краю контейнера. Крышка была искорежена, но корпус остался цел. Ольга преувеличила ущерб. Марат осмотрелся. Эл бросила на него короткий взгляд и больше не смотрела в его сторону.

— Где я? — спросила она на межгалактическом языке.

— На спасательном судне. Мы летим к Земле. Здравствуй, капитан. — Марат улыбнулся. Поднял руки и вытянул их ладонями вперед. Пальцы уловили вибрацию, словно он натолкнулся на поле. От нее шла сильная волна излучения и к ней тоже. Марат подумал, что она защищается. — Не волнуйся. Тебе ничто больше не угрожает. Я ничего тебе не сделаю. Я могу подойти?

— Стой там. Я могу с тобой что-нибудь сделать, — сказала она и поднесла руку к стенке контейнера. Между ее ладонью и гладкой поверхностью возник разряд. Марат чуть вздрогнул, когда раздался резкий щелчок. — Я, наверное, выкачала всю энергию в округе.

— Да. Весь этот корпус остался без энергии. Ничего. До генераторов ты не добралась. — Марат попытался улыбнуться, но улыбка получилась резиновая. Разряд произвел на него впечатление. Эта Эл совсем не та, которую он помнил.

— Мы знакомы? — вслед его мыслям спросила она.

— Ты меня, наверняка, не помнишь. Последний раз мы виделись лет десять назад.

— Да, десять лет большой срок. Но я вспомню. Нужно время, — согласилась она. — Я испугала Ольгу.

— Ты помнишь ее? Кого еще ты помнишь? — спросил Марат.

— Это зависит от обстоятельств. — Тут она подняла на него глаза. Взгляд был пустым, потом в нем возник интерес. Потом ее тело немного напряглось. Она встала и подошла поближе.

Марат попятился. Заставил себя остановиться. Волосы на затылке встали дыбом. Выражение ее лица стало таким же пугающим, каким он его увидел на планете.

— Нейбо мертв. Я убила его. — Это был не вопрос. Она вспомнила произошедшее.

— Да.

— Сколько прошло времени? Впрочем, теперь не имеет значения. Больше никто не умер?

— Нет.

— Хорошо.

Она отвела глаза и погрузилась в свои мысли. Лицо ее опять стало безучастным.

— Эл, — позвал ее Марат. Она не отреагировала. Он повторил. — Эл. Капитан.

Она снова обратила на него внимание.

— Ты сказал, мы летим на Землю. Меня пустят на Землю? — спросила она, и ее брови чуть приподнялись, она выразила изумление. — Такое возможно?

— Да.

— Хорошо.

— Эл. Капитан. — Марату пришлось назвать ее по званию, на имя она не реагировала. — Тебе нужно что-нибудь? Скоро тут будет капитан, ты можешь попросить.

— Капитан. Алик.

— Ты его помнишь? — Марат просиял.

— Да, я вспомнила. Не вовремя, вспомнила. Он жив. Хорошо.

— Позвать его?

— Нет. Я устала и хочу быть одна.

— Тогда я пойду. У дверей двое охранников, я предупрежу, чтобы никого к тебе не пускали.

— Кого они охраняют? — с интересом спросила она.

Марат вдруг рассмеялся.

— Уж точно не тебя. Дверь будет не заперта. Решай сама, где ты будешь находиться. С энергией аккуратно.

Он подумал, что ее трудно будет удержать с такой мощью. Нужно будет предупредить парней, чтобы не трогали ее, и сопровождать ее тоже не нужно, если надумает уйти.

Он не стал прощаться, просто вышел. Остановился у двери. Предупредил своих подопечных и стал ждать Алика. Теперь Марат уже знал, какие не простые отношения были между двумя капитанами, поэтому решил остаться. Алик появился в галерее минуты через две, за ним шагала Ольга. Он поравнялся с Маратом, посмотрел на открытую дверь. Марат остановил его, уперся рукой в его плечо.

— Не ходи туда. Она никого не хочет видеть, — сообщил он.

— Ты говорил с ней? — спросил Алик.

— Немного говорил. На первый взгляд ничего страшного. Но я бы поостерегся. — Марат посмотрел на капитана и решился все же сказать. — Зря ты отпустил Дмитрия. Он нашел бы с ней общий язык. Верни его при первой же возможности.

Глаза капитана потемнели. Ольга вопросительно посмотрела на Марата.

— Я оставлю охрану. Охрана ей не повредит. Вид у нее сумасшедший, — добавил Марат. — Надо подождать пока она сама не выйдет оттуда.

Алик не двигался. О, как ему хотелось войти в этот открытый дверной проем. Рука Марата все еще удерживала его, разум тоже советовал повременить, но душа так и рвалась туда. Алику не терпелось понять, что происходит, обрести почву под ногами. Он заставил себя повернуть назад.

Несколько дней ее никто не тревожил. Она жила новыми ощущениями. Маленький мирок корабля был наполнен такими вибрациями, которые она прежде не ощущала, но все тут было отдаленно знакомо. Теперь она вполне понимала Зенту. Не нужно было выбираться из этого пустого бокса, чтобы разобраться в том, что творилось на корабле. Она ощущала, как разносится известие о ее пробуждении, и как атмосфера начинает наполняться обращенными к ней, призывами. У экипажа было двойственное чувство. С одной стороны ее присутствия боялись, с другой каждый был рад, что освобождение состоялось. Их чувства ничем не отличались от тех, что испытывали другие существа, когда она в качестве Нейбо посещала поселения. Эти вели себя так же. Потом атмосфера стала накаляться. Причина была в ее самоизоляции. Значит, нужно будет выйти к ним.

Она напугала первого встречного, человек скрылся за поворотом. Ее вид привел его в ужас. Она поняла, что с "выходом в люди" придется повременить.

Постепенно память сопоставила образ темнокожего человека с прошлым. Эл узнала Марата. Это был он, изменившийся, потрепанный жизнью, но тот же добродушный и чуткий человек, каким она вспомнила его. Иногда Марат маячил за ее дверью, чаще остальных. Его ощущения натренированные практикой были более утонченные, чем у прочих. Он мог чувствовать, мог прочесть мысль, если верно ее послать. Он вовсе не проверял обстановку, как говорил подчиненным. Он приходил с надеждой на новую встречу. Когда он появлялся, она чувствовала его теплоту и радостное ощущение. Именно такие чувства стали привлекать ее теперь. Он приходил с надеждой и уходил с надеждой. Совсем другое испытывал Алик, и это заставляло ее сердце сжиматься. Он приходил еще чаще, чем Марат. Внутри его существа царила неразбериха. Он страдал, совсем непонятно от чего. Ощущая собственное право войти к ней, он удерживался всякий раз и уходил. Странно. Дверь была открыта. Ему было тяжело. Неизвестность настораживала его.

Однажды она подошла к двери и произнесла:

— Войди.

Алик мгновенно оказался рядом, посмотрел на нее и готов был заплакать. Жалось отразилась в его взгляде. Он ничего не мог сказать, просто смотрел на нее. Потом протянул руку, хотел коснуться.

— Не нужно, — остановила она его и отошла в сторону.

— Как ты себя чувствуешь, Эл? — наконец спросил он.

На самом деле он не это собирался спросить. Он хотел знать помнит ли она его, помнит ли достаточно хорошо, чтобы они могли поговорить.

Она не готова была с ним разговаривать.

— Мне трудно тут находиться, — искренне ответила она.

— Скажи, где тебе будет лучше. Тебе немедленно предоставят все что нужно.

— Марат мне говорил. Я помню. Могу я пройти по кораблю и посмотреть, где мне будет удобно? Еще мне необходима пища, тогда я не буду потреблять энергию извне. Извини, что доставляю неудобства.

Она говорила безучастным тоном и не смотрела в его сторону. Она чувствовала, как он хочет увидеть ее глаза, но его воображение рисовало не ту картину, которую он увидит в действительности. Она специально отводила взгляд, когда он старался привлечь ее внимание. Он расстроится, если не увидит то, что ждал.

— Что ты, Эл. Перестань. Хочешь, уйдем отсюда прямо сейчас?

— Да.

Они покинули комнату вдвоем. Алик пропустил ее вперед. Десантники у дверей переглянулись, он подал знак, что они свободны. Оба улыбнулись и последовали за ними.

В конце длинной галереи Эл остановилась и стала медленно поворачиваться на месте.

— Вы находите меня забавной? — она повернулась и посмотрела на десантников. В глазах у нее появился недобрый блеск. — Капитан дал вам понять, что вы свободны.

— У нас приказ нашего командира охранять вас, капитан, — осмелился подать голос один из десантников.

— Нет необходимости. — Алик всем своим видом попросил их удалиться.

В ответ они переглянулись и остались стоять на месте.

— Тогда я уйду, — сообщила Эл и исчезла.

— Черт бы вас побрал. Вот где теперь ее искать? — выругался Алик.

Он стал оглядываться. Десантники сорвались с места и проследовали до первой камеры переброски, там и исчезли. Когда Алик вновь обернулся, Эл опять стояла рядом с ним. Лицо Алика выразило смесь удивления и беспомощности.

— Это иллюзия. — Она показала пальцами замысловатый жест.

— Ты воздействовала на них? На нас. На меня.

Она сохранила свою бесстрастность.

— Я выбрала место.

Она дала понять, что объяснения не будет. Она привела его на нижнюю палубу, легко открыла замок аварийного бокса и вошла. Зажглось освещение, потом свет стал мигать и горел уже более тускло.

— Здесь? Эл, тут холодно. Впрочем, если ты так решила... — Алик подумал, что лучше с ней не спорить. — Могу я иногда навещать тебя?

Она не отвечала, прошлась по боксу, зажгла экраны, чтобы видеть звезды, вызвала себе кресло и села в него. Алик подошел ближе и присел на корточки рядом с ней. Потом расстегнул свою капитанскую куртку и подал ей.

— На. Возьми. Замерзнешь. Я распоряжусь, и уже завтра у тебя будет собственная форма. Капитанская, как раньше.

Эл провела по рукаву протянутой куртки пальцем, остановилась на знаках отличия и панели наград.

— Капитан класса Д, — произнесла она задумчиво. — Значит, ты главный на этом корабле.

— Да, это мой корабль. То есть, я командую экипажем. Но зато я везу самый ценный груз. Тебя. — Он улыбнулся и подался вперед, чтобы хоть чуть-чуть к ней прикоснуться. Она взяла куртку и отстранилась.

— Спасибо. Капитан класса Д. Много летал. Награды. Ты достиг, чего хотел. — Она словно говорила сама с собой.

— Тебя удивляет, что я старше по званию? — смутился Алик.

Он подумал, что ей это может быть неприятно. Формально он имел право ей приказывать, но ни за что бы не стал. Стоило ему так подумать, и она впилась в него испепеляющим взглядом. Алик проглотил комок.

— Не обольщайся, — сурово сказала она.

Его окатила холодная волна. Алик вздохнул и встал.

— Никто. Ничего не сделает против твоей воли, — холодным тоном сказал он. — Эл, все понимают, где ты побывала, тебе нечего опасаться.

— Опасаться нечего. Но на счет понимания ты преувеличиваешь. Здесь никто, ничего не понимает, ты в том числе. Аккуратно, капитан. — В ее тоне не было угрозы, только холодное безразличие.

— Прости, если сказал что-нибудь неуместное, — извинился он.

— Ничего. — Она помолчала. — Ты можешь приходить сюда, когда захочешь. Ольга пусть тоже приходит. Обещаю больше ее не пугать. Тот кто навестил меня первым, был Марат, я верно его узнала?

— Ты вспомнила. — Алик от радости забыл про досаду, которую только что испытывал.

— Не сразу. Постепенно. Он тоже может придти. Я могу перемещаться по кораблю?

— Да. Разумеется. Ходи куда пожелаешь. Впрочем, подальше от генераторов. Ты слегка лишила нас энергии, — мягко попросил он.

— Я не причиню вреда.

Она отвела взгляд и погрузилась в свои мысли. Алик стоял еще какое-то время, а потом сообразил, что разумнее всего удалиться. В душе остался неприятный осадок от такого натянутого общения. Она дала понять, что пойдет на контакт настолько, насколько ей захочется. Никакие его порывы и чувства не были ею услышаны.

Он забыл про трюк с исчезновением. На палубах царил некоторый переполох, все пытались ее обнаружить. Странно, но в тот момент он не придал этому происшествию никакого значения. Алику пришлось успокоить экипаж, объяснить, что это была не более чем иллюзия.

Он занял свое место в рубке. Слева шел корабль сопровождения, справа тоже и сзади два. Их судно следовало указанному курсу, и его присутствие было здесь излишне. Думать о посторонних делах на своем рабочем месте он не мог, просто не привык, поэтому удалился в каюту. Чтобы остаться одному.

Ольга не дала ему погрузиться в размышления. Сразу с порога она спросила:

— Ты видел ее, говорил с ней?

— Говорил? Это громко сказано. Мне показалось, что она не жаждет общения. — Алик потер виски.

— Алик. Она побывала в аду. Не спеши. Я понимаю твои чувства.

Ольга подошла и погладила его по волосам.

— Трудно? — тихо спросила она.

Алик кивнул.

— Она так близко, — вздохнул он.

Ольга подвинула себе кресло и присела на краешек, чтобы быть к нему поближе.

— Не обольщайся. Она далеко. — Ольга опять погладила его волосы.

— Не обольщайся. Она то же так сказала.

— Алик. Что случилось при освобождении? Я должна приниматься за работу. Хочу я этого или нет. Мне нужно ее исследовать. Мы должны иметь при себе хоть какие-то данные, чтобы защитить ее. — Ольга говорила вкрадчиво, с намерением его успокоить. — На Земле все будет непросто.

— Попробуй. — Кивнул Алик. — Попробуй. Ольга, что ты чувствуешь? Что?

— Я думаю, что предстоит еще очень много работы. Тело — это еще не Эл. Я еще не совсем поняла, что она тут. Кожей чувствую, а разум не верит. Увидела ее и сбежала. Мороз по коже. До чего они ее довели. Практически мертвец. До Земли еще очень далеко, хочу успеть что-нибудь сделать, чтобы вернуть ей прежнее состояние.

— Она разрешила приходить тебе, мне и Марату. Она его вспомнила, — сообщил Алик.

— Отлично. Это отлично. Значит, капитан, она не безнадежна. Наличие собственной памяти — признак, что ее можно вернуть. Я все-таки копалась в данных по реабилитации. Если я смогу установить, в каком состоянии ее разум, то могу обещать, что мы ее вернем. — Ольга обрела, наконец, уверенность и хотела, чтобы Алик вышел из своего подавленного состояния.

— Попробуй, — повторил он.

По корабельным часам прошел примерно месяц, как Эл появилась на борту. Страсти понемногу улеглись. Ее присутствие не очень ощущалось. Большую часть времени Эл проводила в одиночестве.

Алик уже не рвался в очередной раз увидеть ее. Ему было неприятно каждый раз натыкаться на стену холодного безразличия. Он был не одинок. Все, кто пытался общаться с Эл, оказывались в том же положении. Она никого не выделяла среди посетителей. Ольга констатировала, что положение ухудшилось. Эл стала замыкаться в себе, говорила короткими фразами в одно или два слова, не реагировала ни на что абсолютно, одним словом жила в своем, только ей доступном мире.

Ольга тревожилась за ее состояние, но никому не говорила. Ссылалась, что это обычный синдром. В течение месяца она не предпринимала попыток исследовать Эл, даже речи не заводила, когда же ее пациентка замкнулась, Оля приняла решение действовать. Главное было убрать личные пристрастия и вести себя профессионально.

Она навестила Эл. Получив вместо приветствия вялый кивок, Ольга придвинула свое кресло так близко как посчитала нужным.

— Эл. У меня есть просьба. — Не получив ответа Оля продолжала. — Мне необходимо провести исследования. Снять медицинские показатели с твоего тела.

Эл сидела в своем кресле прямо, как кукла, смотрела перед собой. Она практически не изменилась за месяц, как была похожа на восковую фигуру, так и осталось. Ольгу тревожило, что процесс восстановления не идет, но, по крайней мере, она привыкла к жутковатому виду подруги.

— Что ты хочешь знать? — на одной ноте сказала Эл.

— Хотя бы основные показатели. Давление, анализы тканей, крови, общее состояние твоего здоровья. Для этого тебе придется придти в лабораторию.

— Хорошо. Я приду.

— Я рада, что ты идешь на контакт, — оживилась Ольга.

Эл не подняла глаз. Ей не нужно было смотреть, чтобы понять, что происходит с собеседником. Оля старалась быть деликатной. Ее интересовала в большей мере работа, чем Эл, в свою очередь Эл потеряла интерес, и беседа быстро прекратилась.

Марат появлялся редко. Он заходил, говорил приветствие и без вопросов исчезал, если беседа заходила в тупик.

— Привет, капитан, — он всегда говорил с порога эти слова.

— Здравствуй, — немедленно отзывалась она.

— Рад тебя видеть.

— Я знаю. Поэтому ты редко заходишь?

— Я? — Марат задумался. — Не хочу тебя тревожить. Не уверен, что ты здесь чувствуешь себя уютно.

Он был первым, кто сказал что-либо подобное.

— Почему ты так решил? — поинтересовалась она.

— Потому что ты не хочешь общаться. По всей видимости, ты только терпишь наше присутствие. Я угадал?

— Возможности моего восприятия шире, чем у человека. Пространство переполнено незнакомыми мне вибрациями. Мне трудно привыкнуть к ним.

— Что значит, шире, чем у человека? Ты и есть человек.

— Это не так. — Она обычно никогда не возражала.

Марат замялся и сел без разрешения.

— Неужели ты разрешила свой старый вопрос, капитан?

— Меня больше не интересуют подобные вопросы. Мне все равно, как меня назовут. Каждый видит то, что может увидеть. Ты тоже чувствуешь больше, поэтому понял, что мне трудно здесь.

— Верно. Экипаж немного суетлив, капитан нервничает. Он слишком много думает о тебе. Ему не следовало участвовать в твоем освобождении, капитан. Я же понял, что Нейбо пытался его убить. Долго размышлял, а потом меня осенило. Я же прав?

— Я не хочу об этом говорить. — Она посмотрела на него холодным взглядом. Марат решил, что она, как минимум прогонит его. Но потом ее глаза смягчились, лицо вновь стало спокойным. — Ты никогда не называешь меня по имени. Почему?

— А ты меня. — Живо ответил Марат. Перемена темы — как раз то, что нужно в этой ситуации. — Ты же знаешь, что благодаря тебе, благодаря твоему доверию я попал в дальнюю разведку. И куда? В Галактис.

— Доверие, — повторила она и задумалась. — А ты мне не доверяешь? Сейчас ты испугался. Ты думал, я способна причинить тебе вред.

— Правду? — Он вопросительно посмотрел на нее, словно вызов бросал. — Я отношусь к тебе не так, как твои друзья. Вы слишком много общались, потом они искали тебя и у них к тебе особое отношение. Через чур особое. Я же не знал о том, что ты вернулась, что попала в плен, узнал перед твоим освобождением. Я не знаю, что такое побывать в плену. Я помню только Уэст, капитан. Все, что там произошло, научило меня видеть других людей иначе, а тебя особенно. Тогда я был мальчишкой, ты учила меня не бояться высоты, и выживать, я поверил, что можно выжить в любой ситуации. И еще я был влюблен в тебя. Это правда, капитан. Я и сейчас не могу тобой не восхищаться, но это только эмоции. Я не понимаю, и никто не понимает, что произошло во время освобождения. Это была самая нелепая операция в моей практике. Но я понял одно. Если бы ты не захотела идти с нами, то не ушла бы, если бы хотела погибнуть, погибла бы. Мы там были лишние. Зрители на спектакле. А если тебе вздумается покинуть этот корабль, когда тебе надоесть терпеть наше присутствие, то ты без особых трудностей выйдешь отсюда, дойдешь до пирса, сядешь в катер и улетишь. У меня никаких иллюзий по поводу того, что капитан Эл, нуждается в опеке и заботе. Разве, что в понимании.

Марат вздохнул и замолчал.

— Это они в тебе нуждаются. Попробуй это понять, — добавил он.

Она не ответила. Марат подумал, что разговор окончен, он сказал достаточно. Он встал, но она остановила его жестом, и она впервые за многие часы общения улыбнулась ему.

— Ты не окажешь мне услугу?

— Все что угодно, — он улыбнулся в ответ, показав ряд ровных белых зубов.

— Мне нужно высадится на планету, не обязательно обитаемую. Я могу указать на какую, если капитан согласиться отклониться от курса. Я прошу тебя сопровождать меня. Мне нужна энергия. Много времени не потребуется. Сутки.

— У нас стоянка на ближайшем маяке. Рядом есть солнечная система. Но отпустят ли тебя, поручиться не могу.

— С тобой отпустят, — уверенно сказала она. — Иначе, я воспользуюсь твоим советом и уйду.

— Я согласен, капитан.

— Спасибо, командир. Марат.

Марат был не просто доволен, он был горд. Она почувствовала его внутреннее ликование. Он сильно изменился с тех пор, когда они летали вместе и все же любопытство и задор были по-прежнему у него в характере. В прежние времена он подскочил бы на месте от радости. Теперь сдержался.

— Я буду ждать, — сказала она.

— Могу я дать тебе совет, — он опять улыбнулся.

— Попробуй.

— Выползай иногда из своей норы и гуляй по кораблю. Местное население испытывает недостаток общения с тобой.

— Я знаю. При виде меня они шарахаются в сторону и стараются скрыться.

Марат не сдержался и тихо засмеялся.

— Ты знаешь, что произошло, когда ты была без сознания. Тут был целый бунт.

— Это не я. Это Нейбо. Он опасен даже мертвый. — Она печально вздохнула. — Но это история не уместится ни в одной из ваших голов. Не болтай никому.

Марат кивнул. Они молча попрощались, и он ушел озадаченный. Она разговаривал с ним очень откровенно. Долго. После нескольких минут общения у него осталось чувство теплоты. Она словно излучала некую энергию, которая окрылила его. Он дошел до конца галереи и подпрыгнул от радости, повис на перекладине, покачался немного и ринулся к Алику.

— Она попросила? С тобой?

Капитан был очень удивлен.

— Да, — кивнул Марат и просиял.

— Как тебе удалось?

— Она сама так решила. Мы побеседовали.

— Побеседовали? Беседа в ее исполнении это "да", "нет", "не знаю" и "мне ничего не нужно". Она даже от формы отказалась. Марат, ты кудесник. Марш к Ольге, она даст тебе рекомендации, как с ней дальше общаться.

Лицо Алика просветлело. Марат увидел его радость. Потом поджал губы и сказал:

— Прости, капитан, но я не стану этого делать.

— Почему? Это удача, что она заговорила с тобой. Это шанс выйти на контакт.

Марат посмотрел на него снисходительно. Алик посмотрел сурово.

— Не понимаю. Объясни, — потребовал капитан.

— Она не мертвец, она все чувствует, больше чем мы все. Я ничего специально не делал, я просто был честен. Может быть до меня, вы через чур нянчились с ней, и она не воспринимает вас всерьез или жалеет. Алик, она не несчастное существо, которое ты спас. Она... Не то, что мы думаем. Она Нейбо прикончила. Я бы с ней был очень осторожен.

Марат словно пощечину ему дал. Алик вздохнул.

— Куда она хочет лететь? — спросил он.

— Не знаю, она еще не сообщила.

* * *

Они шагали по песчаной косе. Среди незнакомой атмосферы и чужих запахов Марат чувствовал себя неловко. Внутри ожил разведчик, и он поминутно оглядывался. Эл шла впереди, на несколько шагов, и не позволяла себя обогнать. Он не смотрел ей в спину, чтобы не беспокоить. Она все шла и шла. Рассвет застал их как раз на песчаной отмели, на берегу небольшого озерца.

— Это настоящая вода, — сообщила она. — Хочешь осмотреться?

— Я уже осмотрелся.

— Здесь никого нет. Зря ты так напрягаешься.

— Инстинкт, — пояснил Марат.

— Глупый инстинкт, — добавила она. — Дальше я иду одна. Тебе придется остаться здесь. Прогуляйся. Тут есть, что посмотреть. К закату я вернусь.

— Мне будет спокойнее, если я пойду с тобой, — настаивал Марат.

— Тебе придется остаться. Или проваливай обратно на борт катера и жди там,— она сказала это строго, командным тоном.

Она ругалась. Марата точно парализовало. Он застыл на месте, только смог проводить ее взглядом. Она свернула за холмик. Он очнулся, побежал следом, но она уже исчезла.

— Если ты сбежишь, обвинят меня! — во все горло завопил он.

— Что ты орешь, — раздалось у него в голове. — Отдыхай. Я вернусь к закату.

Он сел на песок и стал пересыпать его из одной перчатки в другую. Потом он погрузился в свои воспоминания, потом бродил по берегу в одну сторону, в другую. Время текло медленно. Он умел ждать. Зачем они бросили корабль так далеко? Ему захотелось подтянуть судно поближе, потом он подумал, что Эл не случайно ушла далеко от катера. Он по-прежнему считал ее капитаном, а значит, она знает, что делает.

Она вернулась. Вынырнула из-за того же холма, как только наступил вечер, и местное светило склонилось к закату. Марат разглядел силуэт, побежал навстречу.

— Ого! Вот так преображение! — воскликнул он.

Даже в сумерках было видно, что она изменилась. Он разглядывал ее самым бесцеремонным образом, когда они сели в катер. Она бросила на него мимолетный взгляд. Катер она вела сама, поэтому ничто не мешало ему таращиться на нее весь обратный путь.

— Как у тебя получается? — вымолвил он.

— Свойство организма. И учитель был хороший, — ответила она. — Перестань так смотреть, достаточно уже.

Волосы остались белыми, а кожа приобрела приятный розовый оттенок. Исчезли морщины. Ей можно было дать лет двадцать. Она смотрела впереди себя с достоинством.

— Потрясающе. Ты просто красавица, — повторил он.

Она больше не разговаривала с ним. Даже не попрощалась, когда они сели на пирс. Вышла из катера и удалилась. Встречавшие их на пирсе техники дружно переглянулись, увидев другого человека вышедшего из кабины.

— Это она, — успокоил их Марат.

Эл удалилась восвояси и заперлась. Несколько суток ее никто не видел.

Потом она навестила Ольгу. Эл неожиданно появилась в дверях. Оля слышала красноречивый рассказ Марата, но, увидев Эл, подскочила на месте.

— Отлично выглядишь! — воскликнула она.

— Спасибо. Мне нужна помощь, — сказала Эл как всегда ровным тоном.

— Тебе не хорошо?

— Нет. Мне нужен состав, чтобы покрасить волосы. Ты можешь сделать такой? Люди, которые мне встречаются, испытывают неудобство, хуже всего, что они начинают меня жалеть. Мне это неприятно. Не хочу быть причиной беспокойства. Ты можешь мне помочь?

— Никогда этого не делала, но могу попробовать, — согласилась Ольга.

Просьба Эл удивила и обрадовала ее. Кажется, Марату удалось расшевелить в Эл какие-то чувства. Через несколько часов Эл появилась вновь. Теперь она выглядела похожей на себя прежнюю и Оля, увидев ее, почувствовала облегчение.

— Теперь ты можешь меня исследовать, — заявила Эл и сета в кресло пациента.

Ольга обошла ее вокруг. Включила приборы, но прежде чем запустить сканирование спросила:

— Приборы останутся целы?

— Не знаю, — ответила Эл. — Что ты хочешь узнать?

— Начнем с крови.

Тут Оля повернулась к ней спиной. Она была уверена, что Эл наблюдает за ней. В этот момент она ощутила прилив страха. Ольга резко обернулась.

— Эл, — позвала она.

— Да.

— Эл. Я хочу спросить. На тебе ставили опыты? Прости, но рано или поздно тебе придется отвечать на подобные вопросы. У меня есть шанс исследовать тебя. Первые результаты самые важные.

Ольга никак не могла справиться со страхом. Все выглядело так, словно Эл только что разбила контейнер, она пережила то же самое состояние.

— Я не помню, — ответила Эл.

— Совсем?

Эл не ответила.

— Ты нервничаешь? Что-нибудь не так? — Вместо ответа спросила Эл.

— Да, я нервничаю. Не пойму от чего. Я сейчас успокоюсь. Переволновалась. Я рада тебя видеть. Видеть такой.

Ольга говорила неправду. Ее стало трясти еще больше. Она посмотрела Эл в глаза и пришла в совершенный ужас. Эл встала и взяла ее за руку. Ольга вскрикнула так громко, что сработала система предупреждения. Раздался характерный писк, а потом голос диспетчера по связи:

— Что случилось, доктор? Доктор, отзовитесь.

— Все хорошо! — выкрикнула Ольга. — Ложная тревога.

От прикосновения рук Эл по телу пошла горячая волна, страх исчез. Ольга стала вдруг хохотать, вырвалась, бросилась к ящику с успокаивающим и залпом выпила всю дозу.

Эл вернулась в кресло.

— Давно с тобой такое происходит? — спросила Эл, голос ее показался Ольге убаюкивающим.

Ольга молчала. Глаза ее наполнились слезами.

— С тех пор, как побывала у пиратов? — спросила Эл.

— Ты знаешь?

— Они никого до тебя не отпускали. Землян точно. Ты была первой и единственной.

— Медальон! — вспомнила Ольга. — Как я могла забыть! Совсем забыла. — Ольга стала шарить по кармашкам куртки и достала красный мешочек. — Вот он. Это твой медальон.

— Мой, — согласилась Эл.

Ольга посмотрела на Эл подозрительно.

— Это был знак? Почему ты отдала ему самое ценное?

— Ты еще не готова говорить о прошлом, — сказала Эл и встала. — Оставь его у себя. На время. Вернешь, когда посчитаешь нужным. А сейчас я уйду. Успокойся.

Эл вышла так быстро, что за ней пошел сквозняк. Ольга осталась одна. Действовало лекарство, к ней вернулась способность трезво мыслить, она рассудила, что не должна больше при Эл впадать в истерику. Кто знает, что пережила сама Эл, ее собственные страдания в сравнение не идут. Размышляя в этом русле, Ольга окончательно обрела уверенность и занялась теми малыми результатами, какие успела получить при первом сеансе. Ее ждала неожиданность. Тест крови Эл в точности совпал с последним тестом, который проводили в Галактисе. Быть не может!

В следующий раз Эл села в то же кресло через несколько дней. Она пришла сама. Ольга быстро подключила датчики и старалась больше не поворачиваться спиной.

— Ты будешь тестировать меня всякий раз, как я сюда приду? — спросила Эл.

— Это моя обязанность. Извини я же врач, а ты пациент. До приземления я должна составить отчет о твоем состоянии, рекомендовать способ реабилитации. Я не хотела бы, чтобы тебя тестировали без моего участия.

— Это так важно? — спросила Эл.

Ольга взяла пробу крови и сразу включила анализ. Результат не сильно отличался от предыдущего. Она не ответила на вопрос. Эл спросила тем же тоном, что и в прошлый раз.

— Что ты хочешь узнать?

Ольга посмотрела на Эл, потом на тест и указала Эл на сканирующую камеру.

— Мне нужен полный анализ. Пожалуйста.

Эл послушно выполнила требование. Ольга почувствовала раздражение. Эл двигалась мягко и бесшумно, как привидение. Ее убийственно безразличие сквозило во всем от лица до движений. Как андроид, ничего лишнего. Ольга включила сканирование, круг вместе с Эл стал медленно поворачиваться. Ольга осмотрела ее со всех сторон.

— Ты не могла бы раздеться? — попросила Ольга.

— Зачем? — спросила Эл.

— Повреждения не фиксируются. Энергии у сканера маловато. Ты создаешь сильный фон.

Эл послушно сняла одежду и снова заняла место в круге. Ольга обошла ее вокруг.

— Ни царапинки. Эл, на твоем теле нет повреждений. Ты можешь мне объяснить почему?

Эл поводила глазами из стороны в сторону. Вдруг экран сообщений вспыхнул, запищал сигнал поступления информации, и строчка за строчкой стал появляться список. Ольга заглянула туда, сначала высветилось двадцать ранений, потом еще и еще, пока она не отпрянула. Чего там только не было.

— Что это? — Глаза Ольги округлились.

— Повреждения, — сообщила Эл.

— Чьи?

— Моего тела. Твои приборы слишком несовершенны.

— Эл, ты что, симулируешь результаты? — Ольга не знала возмутиться ей или нет.

Эл повернулась к ней лицом, и в ее глазах появился интерес.

— Тебе нужны результаты, ты можешь их увидеть, — заключила Эл. — Долго еще? Мне не приятна эта процедура.

— Эл... Одевайся. — Оля сама подала ей одежду.

— Сохрани данные, мне бы не хотелось демонстрировать это второй раз.

Пока Эл одевалась, Ольга лихорадочно соображала, что ей делать. Все что она делает — абсурд, если Эл с легкостью управляет приборами.

— Ты можешь воздействовать на оборудование? — напрямик спросила Ольга.

— Да. Если тебе интересно. Я же спрашивала, что тебя интересует.

— Эл, я не просила тебя действовать на датчики, я хотела снять реальные показатели. Я хочу тебе помочь. — Ольга сжала кулаки, ей показалось, что Эл решила подшутить над ней или просто не понимает, что от нее требуется.

— Ты хочешь мне помочь? — переспросила Эл. — Исследовать? На предмет чего? Просто ответь.

— Эл, есть медицинская этика, ты пациент. Я не могу обсуждать с тобой методы работы. Тем более. Что ты...

— По твоему, есть что-то, чего я о себе не знаю? — на лице Эл вдруг появилась язвительная ухмылка. — Ты заблуждаешься.

— Объясни! Я не понимаю, что ты хочешь мне сказать, Эл?

— Тебе нужен список ранений? Вот он. Меня били два года. Достаточное объяснение? Я не виновата, что на моем теле не остаются следы, и что твои приборы их не фиксируют, но это не значит, что их не существует. Достаточное объяснение?

Ольга увидела гнев в ее глазах. Эл приблизилась, Ольга почувствовала ее горячее дыхание, увидела, как на скулах играют желваки. Ольга подумала, что Эл сейчас бросится на нее, поэтому втянула голову в плечи, подалась назад. По телу пошла волна боли и дрожь.

— Не трогай меня! Не прикасайся! — вскрикнула Ольга и пожалела, что отключила сигнал тревоги.

Эл удивилась.

— Успокойся. Почему ты решила, что я причиню тебе вред? Тебе нужен отчет. Все что угодно. Я буду приходить сюда столько, сколько потребуется. Ты получишь то, что хочешь.

Страх прошел. Эл отошла от нее достаточно далеко, чтобы Оля чувствовала себя в безопасности.

— Ты предлагаешь мне подтасовать данные? — спросила Ольга.

— Да. Если ты действительно хочешь помочь. Выбери из списка то, что сочтешь нужным. Завтра решим вопрос с кровью. И с чем там еще нужно?

Эл ушла. Ольга бросилась к экрану, пролистала несколько страниц из сохраненных данных и в ужасе прикрыла рот рукой. О, космос! Это все — правда?

Эл вернулась. Ольга отскочила от экрана, словно ее застали за воровством.

— Мне нужен изолирующий контейнер. Можно поставить его у меня? — спросила Эл.

— Зачем?

— Мое тело привыкло к изоляции. Я носила защитный костюм. Мне все труднее переносить местную атмосферу. Мой организм скоро снова начнет качать энергию извне. Чтобы предотвратить этот процесс, мне нужна полная изоляция.

— Да. Я поняла. Сегодня контейнер будет, — кивнула Ольга.

— Кстати. Тебе самой нужна помощь. Я подумала, что завтра мы все начнем сначала. — Эл обвела взглядом комнату и удалилась.

Ольга повернулась к экрану, он был пуст, все данные исчезли.

* * *

Алик старался навещать Эл только тогда, когда был сам достаточно готов к общению. Он учел замечание Марата. Если Эл чувствует собеседника, то, значит, в отношениях не должно быть натянутости и фальши. Его прежние ошибки приходилось заглаживать часами молчания. Он приходил и сидел рядом с ней, когда пятнадцать минут, когда полчаса, привыкая молчать и сохранять спокойствие.

Теперь она приобрела свой прежний вид, и ему все сложнее было сдерживаться. Хотелось кинуться к ней, обнять, согреть ее, растопить холодное безразличие. Смешно было видеть себя на месте пылкого влюбленного, сердце которого рвется из груди при виде любимой, но только так он себя и чувствовал. В такие минуты он не позволял себе навещать Эл, чтобы не наделать глупостей. Он метался по своему боксу как зверь по клетке, уговаривая себя довольствоваться тем, что она жива. Он видел картины прошлого, эпизоды работы в Галактисе, трудные времена существования Щита-14. Помнит ли она? Он помнил те мгновения счастья, которые она дарила ему. Хоть изредка. Сейчас он уже на такое не смел надеяться.

Она не позволяла прикасаться к себе, держалась от него на расстоянии, и он прекратил всякие попытки приближаться.

Он думал, что привыкнет, думал, разум возьмет верх над порывами, терпел, настраивал себя на нужный лад, но от этого ему становилось все хуже, все нестерпимее видеть ее безразличной. Сначала он ходил к ней раз в день, через день, затем раз в неделю. Он думал она поинтересуется, почему он ходит все реже, хотел вызвать ее интерес, но она молчала. Он слышал короткие ответы, если спрашивал. Фразы из трех слов. Напротив, Марату удавалось разговорить ее, но он не охотно и не все рассказывал капитану. Приказать ему Алик не мог, только завидовал. Они, кажется, говорили о прошлом, об их общем прошлом, про плен — никогда. Марат наотрез отказался вести официальные беседы. Сколько Алик не просил, командир разведчиков твердо отвечал — нет.

По корабельному времени было утро, сегодня у него вахта, поэтому он решил зайти к ней ненадолго, только поздороваться, посмотреть, как она выглядит. Комната была пустой. Алик огляделся. Взгляд остановился на контейнере. Его установили недавно по просьбе Эл. Алик узнал от Ольги, что у нее начались проблемы с адаптацией. Доктор не объяснила, какие именно. Алик встревожился.

— Здравствуй, — сказал он в никуда.

Саркофаг медленно открылся. Эл встала во весь рост, поправила волосы.

— Здравствуй, — ответила она.

— Можно, я посижу тут?

— Сиди.

Он сел недалеко в "кресло для гостей". Эл всегда занимала, во всяком случае в его присутствии, одну и туже позицию. Он видел ее в пол-оборота. Иногда она поворачивалась к нему лицом, но очень редко. Теперь он наблюдал, как она перепрыгнула через край контейнера, плавно закрыла крышку, заперла замки и включила холостой ход. Потом она набрала полную грудь воздуха, выдохнула бесшумно и потянулась. Он услышал, как щелкают ее косточки и удивился. Эл зевнула и провела руками по волосам.

— Ты сегодня рано.

Он не ожидал, что она обратиться к нему и ответил не сразу.

— У меня вахта. Я узнал, что у тебя проблемы со здоровьем. Хотел узнать, как ты чувствуешь себя.

— Нормально. На Земле мне станет лучше. Там оптимальные условия для того, чтобы мое тело восстановилось.

— Уже скоро, — больше ему нечего было сказать.

— Меня будут допрашивать?

Неужели она задает ему вопросы.

— Я сделаю все, чтобы свести твои встречи к минимуму. Я полагаю, всем будет ясно, что ты не с прогулки вернулась, — он старался говорить убедительно.

— Я убила Нейбо, — сказала Эл. В ее голосе ощущалось напряжение. — Я жива. Сколько прошло? Я поняла, что четыре года по земному исчислению.

— Эл. Мой ранг позволяет делать заключения. Мое слово может много решить. Я позабочусь, чтобы тебя оставили в покое. Поговорим об этом?

— Ты ничего не видел. Какое заключение ты можешь дать? Ты станешь лгать, чтобы спасти меня? Пойдешь против совести?

— Эл, я не собираюсь тебя выгораживать. Я рад, что ты понимаешь. Рано или поздно тебе начнут задавать вопросы. Пусть я буду первым. Позволь мне. Я все выслушаю. И никогда, никогда не стану тебя осуждать.

— Ты ничего обо мне не знаешь.

— Ничего?

Она села на свое обычное место. Все. Он увидел то же самое безразличие. "Эл, умоляю, пожалуйста!" — Взмолился он про себя.

Кресло медленно повернулось. Он встретился с ней глазами. Она отвела взгляд через мгновение.

— Хорошо. Но не сегодня. Ты торопишься. — Она кивнула. — Теперь иди.

Алик выскочил в коридор, он показался ему длинным и просторным. От радости он промчался до поворота, подпрыгивая на ходу.

— Получилось, — ликовал он. — Получилось.

Он прибежал в рубку и шумно дышал. На вопросительные взгляды подчиненных он выкрикнул:

— Она заговорила со мной! Заговорила!

Присутствующие стали переглядываться и улыбаться друг другу, суровый капитан, выглядел счастливым мальчишкой. До вахты еще полчаса, он побежал к Ольге поделиться радостью.

Ольга натянуто улыбнулась его известию.

— Это действительно хорошая новость, — как-то неуверенно сказала она. — Но не торопись. Я прошу. Алька, я понимаю твои чувства. Давай обсудим, прежде чем ты кинешься общаться с ней.

— Оленька, ты что, не выспалась? Она согласилась говорить со мной. Сама. Я никогда бы не посмел настаивать. Правда она дала понять, что я явился не совсем во время. Но сегодня действительно рано. Она только что проснулась, а может я и разбудит ее.

— Алик. Послушай меня. — Оля оставалась серьезной. — Очевидно, что у Эл проблемы с памятью и психикой. Я потихоньку прихожу к неутешительным выводам. Амадей запрещал, но я все равно копалась в документах по реабилитации заложников. Эл до исчезновения была... не подарок, по моей части хотя бы..., а...

Алик чувствовал, как она подбирает выражения, когда говорит о состоянии Эл, при этом Оля стала сильно нервничать.

— Оль. Давай не сейчас. Не порти мне день, доктор, — взмолился Алик.

— Да. Я забыла, что мои исследования не самое важное. Она пошла на контакт. Ты прав. Отлично. — Она была недовольна.

Ольга часто закивала. Алик поспешил в рубку. Ольга закусила губу.

До прибытия на Землю оставалось не так много времени. Алик так и не решился составить внятный рапорт об обстоятельствах освобождения пленной. Никаких специальных запросов и приказов на этот счет он не получал, поэтому не торопился оформлять свои наблюдения. Осталось лететь совсем немного.

Марат отговаривал его:

— Послушай. Забудь ты, про свои звания. Вспомни, что она твой друг. Друг понимаешь? Не пленная, не капитан, не жена и невеста. Друг.

— Я помню. Я хорошо это помню, — твердо сказал Алик.

— Не тут. — Марат постучал себя по лбу, а потом ткнул в грудь. — Тут.

Прежде чем расспрашивать Эл, Алик решил все-таки посоветоваться с Ольгой. Доктора на месте не оказалось, он стал вызывать ее, Оля не ответила.

Дежурный по корпусу с недоумением пожал плечами и тоном заговорщика сообщил:

— Она всякий раз исчезает после общения с пленной. Я часто дежурю, заменяю товарищей. Мне кажется, у них не все ладно выходит. Капитан на вид тихая, а доктор ведет себя странно. Перед встречей Ольга глотает много успокаивающего. Дозы три. Это много, капитан. На вопросы не отвечает, даже на простые.

— Почему не сообщили мне? — Алик нахмурился.

— Она эксперт, ее обязанность вам докладывать. Я только передаю своими наблюдениями, капитан.

Алик направился к жилым боксам. Ольга могла быть только там. Предварительно он послал ей сообщение. Не ошибся. Она открыла дверь.

— Отдыхаешь. Прости, что помешал.

— Разве ты можешь помешать?

— Я намерен пойти и побеседовать с Эл. Нужно начать и покончить с официальной частью. Она дала согласие.

— Мне она тоже дала согласие. — Лицо Ольги скривилось в усмешке. — А что толку.

— Так. — Алик нахмурился. — Что-то происходит, доктор? Почему я об этом не знаю.

Он повысил голос. Оля совершенно не выносила, когда на нее повышают голос, обижалась. На этот раз она посмотрела на него удивленно. Алик вспомнил про успокоительное.

— Алик, я бы не спешила делать выводы. — Ольга смущенно посмотрела на него, потом ее лицо приобрело сочувствующее выражение. — Рано делать выводы.

— Оля, расскажи мне. Я прошу. Хочу знать. Пожалуйста, — попросил Алик. — Что за странные игры вы обе ведете?

Он постарался больше не повышать голос, чтобы разговор не выглядел как беседа капитана с подчиненным. На самом деле у него было желание тряхнуть Олю, как следует за скрытность. Что-то случилось, а он до сих пор не знал.

— Она не дает себя исследовать. Она может подтасовать результат. Она позволяет подключить приборы, брать пробы. Она внешне не сопротивляется, но на деле выходит, что результаты смешные. Одни и те же. За сутки с человеком происходит столько событий, что он меняется. Люди сегодня и вчера разные. Столько лет прошло, обычный человек изменился бы до неузнаваемости. Только не Эл. Она симулирует результат. Она сама призналась.

— Как такое возможно? — Алик поднял брови.

— Для нее, по-моему, теперь много возможно. Я не могу понять ее. Я только могу сравнить с прежней Эл. Я смотрю и не вижу Эл. Я ее совершенно не узнаю. Это другое существо, и она не позволит установить — кто она на самом деле. Она не позволяет себя контролировать. Знаешь, Алик, я ее боюсь. Она говорит то, что от нее ожидают. Не спорит. Однако о ней не удалось узнать ничего большего, чем она сообщила в первый раз. Она дала информацию, чтобы я к ней не приставала. Я уверена, что она оградила себя от всех. Она умеет.

— Ты спрашивала, зачем она это делает?

— Спрашивала. Эл заявила, что у нас нет права ее подозревать, а значит, исследования — это лишнее. Я ей объяснила, что тесты и экспертиза нужны для того, чтобы определить, на сколько она травмирована, чтобы помочь ей. Она усмехнулась. Она всегда молчит и усмехается, если не хочет отвечать на вопрос. Я ее друг, а чувствую себя чужой, да еще полной дурой. Мне постоянно кажется, что она играет мной. И тобой будет играть.

— Я если ее поймать, — предложил Алик.

— Она знает, как подтасовывать результаты. Она на приборы действует, а значит, и на людей сможет. Я иду к ней, строю гипотезу и получаю тот результат, которого жду, который я сама вообразила. А что с ней происходит по настоящему, понять нельзя. Она считывает информацию в несколько раз быстрее любого одаренного человека. При этом она производит впечатление, будто ей абсолютно все равно, что вокруг творится. Это не так. Она все контролирует. Все. Алька, мне страшно. Вдруг это не Эл.

— Неужели она не понимает! — возмутился Алик. — Если она попадет в руки к инспекторам, они ее на клочки разорвут, по косточкам разберут, но отыщут изъяны и тайны.

В ответ Ольга усмехнулась, той же усмешкой, какой усмехалась Эл. Она живо представила ее лицо и усмехнулась в ответ воображаемой усмешке капитана, услышала ее голос и повторила следом ее фразу:

— Интересно на это взглянуть. Вспомни, как бывало раньше. Ее не уличили в подлоге документов в Академии. Десять лет назад не смогли доказать, что у нее в организме мутации. А тогда она избегала исследований. Теперь она не прячется. Она дает понять, что исследования — бесполезная затея. — Ольга вздохнула, подошла и уткнулась Алику в плечо и вдруг заплакала. — У меня ощущение, что она издевается надо мной. Она меня изводит. У меня в ее присутствии такое чувство, словно опять Нейбо за спиной стоит. Мороз по коже. Прости, капитан, но хочу тебя просить освободить меня от этой работы. Как друга прошу.

Алик стоял ошарашенный и беспомощный. Внутри все сопротивлялось.

— Давно так происходит? — Он стал гладить Ольгу по голове. — Ну, перестань. Говори.

— С самого первого раза.

Алик отстранил ее и заставил смотреть себе в глаза.

— Ты скрыла? Почему я не знаю?! — грозно сказал он, чем вызвал у Ольги приступ рыданий. — Какого черта, доктор!

— Мне было тебя жалко. Ты же ее любишь!

— А ну прекрати реветь! Я что дитя? Я тут капитан, дорогая моя! А ну, отдавай все результаты исследований!

— Ты там ничего не поймешь! — рыдала Ольга.

— Разберусь!

Он забрал все. Оставил рыдающую Ольгу. Он был зол на нее. Ушел к себе и заперся. Он просматривал экспертизу и понял, что Ольга пыталась слепить из всех данных отчет, но, по сути, это был обычный обман. Алик разозлился еще больше. Гнев погнал его к Эл, если бы он был спокоен, не пошел бы ни за что.

В коридоре его неожиданно догнал Марат.

— Ты куда? — спросил Алик и постарался скрыть раздражение.

— Захотел навестить Эл. Ты в порядке, капитан?

— Вполне, — отрезал Алик. — Знаешь. Давай, ты потом к ней зайдешь. У меня важный разговор.

Марат не отстал.

— Я же сказал потом, — настаивал Алик.

— Ты хочешь ее допросить? Судя по твоему виду. По уставу нас должно быть двое. Вот я и составлю тебе компанию. — Марат не собирался подчиняться, и тон его был откровенно нахальный.

— Это будет личная беседа. Не хочу посторонних. — Алик остановился и заставил остановиться Марата.

— Тогда пусть она сама выберет, с кем она захочет общаться. — Марат посмотрел на него с вызовом.

— Ты достаточно с ней общался. Потерпишь.

— Не дури, капитан. Я же понял, что-то случилось.

— Тебя это не касается.

— Не уверен. Все, что касается Эл, касается и меня.

— Вот как? Ты взял ее под свою защиту?

— Потребуется, возьму. Я — командир разведки. Я и мой подчиненный все видели, пока ты в обмороке пребывал. Она тебе жизнь спасла, и чуть сама не погибла. Мой отчет давно ушел в Галактис. В отличии от твоего. Ее никто не имеет права допрашивать. Она — заложник, пленный, а не враг. — Марат преградил ему дорогу. — Успокойся, или я по знакомству дам тебе в ухо. Я сильнее.

Алику показалось, что он разговаривает с Дмитрием, тон Марата был похож на тон его друга. Он представил на его месте Димку.

— Я все равно с ней поговорю.

— Поговоришь. Но не в таком состоянии. — Марат продолжал загораживать ему проход.

Через его плечо Алик увидел, как из-за поворота показалась фигура Эл. Она шагала легко, без напряжения, никуда не торопилась. Алик уловил знакомые движения, пластику. Внутри все похолодело. Он мог поклясться, что именно такие движения видел, когда следил за ним в их короткую встречу, добавить к этому костюм и вот он — король пиратов.

Она остановилась поодаль. Посмотрела внимательно. Сейчас ее взгляд был вполне осмысленным. Алик почувствовал, как она пронизывающе смотрит на него.

— Вы ко мне? — произнесла она. — В таком количестве меня еще не навещали.

— Мы потом зайдем. — Марат постарался толкнуть Алика.

— Отчего же. Капитан настроен решительно. Я не возражаю. Я обещала, — сказала она.

Она стояла и ждала. Марат обернулся. Приосанился и пошел к ней. Алик почувствовал себя в оппозиции. Они контрастировали друг с другом. Светловолосая, белокожая, хрупкая Эл и темный, коренастый Марат. "Они хорошо смотрятся вместе. Отличная пара". — Подумал Алик.

Эл и Марат переглянулись.

— Адвокат мне не нужен, — сказала ему Эл.

— Кто? — переспросил Марат. — Слово незнакомое.

— Не нужно меня опекать, — пояснила она.

— Понял. Не буду, капитан.

— Отлично. Разговор будет записан. Поэтому предлагаю беседовать в соответствующем помещении, — предложила Эл.

Она посмотрела на Алика.

— Приходите двое в бокс двести шестнадцать. Марат, будь любезен, проводи капитана. Через час.

Эл слегка поклонилась. Марат кивнул. Алик развернулся и решительно пошел прочь.

— Зря ты так, — сказал ей Марат. — Он любит тебя.

Эл испытующе посмотрела на него.

— Я забыла, что такое любовь.

— Ничего. Придет время, вспомнишь. — Марат улыбнулся.

— Спасибо, что остановил его.

— Я тебя услышал. Здорово. Мне бы такие возможности, — вздохнул Марат.

— Врагу не пожелаю, — выдохнула она, и в глазах ее мелькнул гнев.

Час спустя Эл сидела напротив Алика, Марат примостился у другого края стола. Процедуры допросов вызывали у него неприятные чувства, словно он сидел на месте ответчика. Он видел обоих. Алик смотрел напряженно, не отводил взгляда от лица Эл. Она опустила глаза, наклонила голову и с обычным, безучастным видом ждала вопросов. Алик медлил. Как трудно было начать разговор. Молчание затянулось. Марат поворачивал свое кресло из стороны в сторону, в поле его зрения попадала Эл, потом Алик, потом опять Эл. Они словно забыли о его существовании.

— Капитан, по борту корабль Космофлота и еще один неизвестный корабль, — сообщил голос.

— Иду, — отозвался Алик. — Извините.

Он вышел в галерею прижался к стене спиной. Удача, что появились посторонние. Он не смог говорить с ней в официальном тоне. Теперь можно отложить эту проклятую беседу.

Корабль Космофлота оказался инспекторским крейсером.

— Только их не хватало! — С досады Алик стукнул по подлокотнику кресла. — Пусть причалят. Я их лично встречу. Чей второй корабль?

— Торнианский.

Алик вытянулся в струну. Неожиданности продолжались. Чтобы торнианцы вышли на контакт с землянами? Небывалое дело. Совершенно очевидно причина — Эл.

Алик добрался до пирса, по дороге приводя в порядок форму, и вспоминая приветствия, каким его учили еще в Галактисе. Торнианец на борту — это целый ритуал. Он понятия не имел, как с ними общаться.

На пирс вышли только земляне. Как всегда двое. Один постарше, другой помоложе. Алик вспомнил шутку на этот случай и улыбнулся своим мыслям. Старший заговорил первым.

— Мы сопровождаем высокопоставленное лицо. Он узнал, что на этом борту есть кто-то очень важный, вероятно. У нас барьер в общении и мы не совсем поняли, кого наши подопечные имеют в виду. Мы специально отклонились от курса, чтобы пересечься с вами.

— Я понял, — остановил его Алик. — В каком виде они хотят встречу? На их борту или на нашем?

— На вашем.

— Что для этого необходимо? Условия, — спросил Алик.

— Никаких. Встреча будет короткой. Можно тут.

Инспектор повернул голову и посмотрел в сторону входа на пирс. Алик обернулся. Его уже не удивляло, что Эл появляется в тот момент, когда ее желают видеть. На ней была форма. Алик поднял брови.

— На пленного она не похожа, — заметил инспектор.

— Кое-что удалось сделать, — соврал Алик.

Эл проследовала мимо них на второй причал и остановилась. Она приняла строгую позу, а подбородок приподняла вверх. Вид у нее был гордый. Двери переходной камеры разошлись и две маленькие светящиеся фигурки выпорхнули из дверного проема. Эл сделала шаг и остановилась. Они замерли друг напротив друга. Эл приложила руку к груди и наклонилась к ним. Торнианцы по очереди коснулись ее головы. Потом Эл опустилась на одно колено, чтобы сравнять разницу в росте.

— Для меня честь видеть вас, — тихо произнесла она.

— Для нас честь видеть вас, капитан, — был ответ. — Принц посылает вам свою признательность. У нас нет возможности выразить вам такую благодарность, какую вы заслужили.

— Я допустила убийство. Это исключает любую благодарность.

— Это ваша вина. Судите себя сами. Мы не имеем такого права. Вы будете желанным гостем нашего народа. В любое время.

— Благодарю. Надеюсь, его величество пребывает в мире?

— Теперь ему ничто не угрожает. Теперь наступит мир для всех. Вы можете навестить его сейчас, это избавит вас от необходимости продолжать это трудное путешествие. Вам не обязательно возвращаться на Землю.

— Мои соотечественники не поймут мои действия. И мое состояние не позволяет предстать перед его величеством. Во мне достаточно агрессии, чтобы оскорбить его моим присутствием.

— Навестите нас, когда поправитесь. Примите совет. Вы должны избавиться от присутствия Нейбо внутри вас. Это опасно для окружающих и более всего для вас.

— Я понимаю, — согласилась она. — И передайте принцу, что я не в силах более выполнять подобные поручения. В следующий раз я откажусь.

— Следующего раза не будет. Вы свободны от обязательств.

— Мне приятно слышать это. Благодарю за приглашение.

— У вас есть просьбы?

— Барселла. Мне бы хотелось сохранить планету свободной.

— Это не в нашей власти.

— А в чьей?

— Вы ее создали. Судьба поселения в определенной мере зависит от вас.

— Мне дано право ее защищать?

— Вы осмелитесь заявить что, вы и капитан Нейбо одно лицо?

— Я готова.

— Смело. Для вас и для нас — это так. Мы, те, кто вас послал, и многие миры поймут. А остальные? Сохраните тайну, капитан. Найдите иные способы. Могущество, данное вам опытом, послужит благу? Не будет новой войны?

— Не будет. Не с моей стороны. Обещаю.

— Можете поклясться.

— Клянусь.

— Уверены?

— Абсолютно.

— Забудьте про Нейбо. Это единственный способ избавиться от него. Живите в мире. Наш народ вас будет помнить.

— Спасибо, что освободили меня от всяких обязательств.

— Вы свободны. Прощайте.

— Прощайте.

Она не посетит их планету. Они это поняли. Эл не колебалась ни мгновения. С той темнотой, в которой жила ее душа, невозможно было явиться на эту планету, не оскорбив ее обитателей. Между Эл, которая впервые их посетила и теперешней была пропасть.

Она проводила торнианцев до двери, на ее лице появилась улыбка. Обернувшись, она увидела удивленные лица землян, которые молча наблюдали всю сцену. Старший инспектор собирался позвать ее. Эл двинулась ему навстречу раньше, чем он успел сказать:

— Пожалуйста, подойдите, капитан.

Она уже стояла рядом.

— Да.

Она смотрела на него серьезно. Улыбка исчезла с ее лица.

— Мы должны вас уведомить и экипаж в лице капитана, что вы по требованию совета Галактиса, не больше ни меньше, ограждены от всяких допросов на Земле или где бы то ни было. Если возникнет острая необходимость задать вам вопросы, процедура может происходить только в присутствии представителя Галактиса, им может быть любой галактожитель на ваше усмотрение. Вы имеете право поселиться на Земле или любой иной планете беспрепятственно, как гражданин Галактиса.

Инспектор говорил эту речь с неудовольствием, которое тщательно старался скрыть. Произносимые условия противоречили всем принципам, которыми он лично привык руководствоваться. Он видел в ней врага.

Лицо Эл выразило интерес с долей злорадства.

— Выражаясь проще, я совершенно свободна, инспектор?

— Да.

— Абсолютно?

— Да.

— Решение принято?

— Да.

Она могла заставить его говорит "да" сколько угодно. Злость закипала внутри. Он понятия не имеет, что она читает его мысли и чувствует, как его коробит, от собственного "да". "Никакой войны". — Напомнила она себе и оставила инспектора в покое.

Гости улетели. Эл стояла на пирсе, рядом Алик, штурман, двое техников присоединились к группе.

— Как вы его дожали, капитан. Так ему, — высказался техник и засмеялся. — Ему это разрешение поперек горла.

— Что? — Алик грозно посмотрел на техника.

— Он прав. — Эл посмотрела на Алика с вызовом. — Некоторое время назад вы чуть приказ не нарушили, капитан.

Она подошла к технику.

— Вы чувствительный молодой человек. Это хорошо, что вы чувствуете фальшь. Только не нужно злорадствовать. Торнианцы без этого считают нас дикарями. Не позорьте нацию. Осторожно с эмоциями. — Она будто бы шутила. Эл заглянула ему в глаза, парень словно окаменел. Она неожиданно щелкнула его по носу. — Не спи.

Она отошла. Техник громко чихнул.

— Будь здоров, — отозвалась Эл.

Она обошла пирс так словно об был пуст. Места было немного, половину площадки занимали катера. Она погладила рукой обшивку одного из них. Дверь кабины послушно открылась. Она забралась на крыло, прошлась по нему, села в кабину.

Кресло покачивалось под ней, она откинула голову и замерла.

— Она хочет улететь, — шепнул штурман.

— Пусть летит. Не препятствуйте ей, — приказал Алик. — Пусть делает, что хочет.

— Кто-то ее защищает от нас. И правильно делает, — заключил штурман.

— Вы так считаете? — спросил Алик.

— Да. — Штурман виновато улыбнулся. — Она не станет возражать, если я напрошусь к ней в пару?

— Вы уверены, штурман, что летаете хорошо? — раздался из кабины голос Эл.

— Пираты не жаловались. Я бывший пилот. Я учился у Дмитрия Королева. — ответил штурман.

— Я знаю этого пилота. Белая смерть. Залезайте в катер, если не боитесь, — с вызовом сказала она. — Учтите, хоть полет учебный, я щадить не буду.

— Я запрещаю, — сказал Алик. — Ей запретить не могу, а вам запрещаю.

— А жаль, — вздохнул штурман. — Извините.

Она полетела одна. Борт корабля едва светился вдали. Экранные звезды в ее боксе в сравнение не шли с настоящими. Она вспомнила свой сон. Настроила катер на сопровождение, включила автопилот и откинулась в кресле.

— Хочу домой. Домой, — повторила она несколько раз.

Звезды плыли за бортом. В этом покое она чувствовала себя лучше, чем в муравейнике корабля, наконец-то можно было забыть о существовании людей, не ощущать их нервозность, вечную озабоченность. Она начала скучать по костюму Нейбо. В нем было больно находиться, но и чужих влияний она не ощущала так остро. Одно воспоминание о Нейбо заставило ее содрогнуться. Лицо исказилось в гримасе боли. Его присутствие всплыло в памяти и заставило ее напрячься. Она всем существом ощутила связь с ним. Он снова был рядом, близко, внутри.

— Нет. Прочь. — Она встрепенулась, задела панель управления, катер качнуло.

Машина выровнялась. Если бы рядом был хоть кто-то, она отвлеклась бы на него, но она была одна. Сопротивляться было очень сложно. В такие минуты она особенно остро чувствовала, насколько сильно он проник в нее. У нее не было представления, как с ним бороться, раньше она не мешала вторжению, это было частью ее жизни, нормальным процессом. Единственным средством, которое она освоила с момента освобождения, была ненависть. Она вызвала в своем воображении картину взрыва Щита-14. Воспоминания хлынули. Тело заныло, словно оголились все раны сразу. Эл взыла от боли. Рука сжала цилиндр. Она продолжала его носить, как прежде. Струя плазмы выскочила из сопла. Получилось. Боль постепенно утихала, и вернулось чувство реальности. "Я — Эл". — Сказала она себе. Голова гудела какое-то время. Катер по-прежнему двигался за кораблем. Габаритные огни маячили вдали. Возвращаться она не хотела. "Волнуются. Ничего потерпят. Знали бы они, чего мне стоит терпеть их присутствие. Ас веселился бы от души, если бы узнал, что мне приходится спать в контейнере среди своих же. Зачем только Марат сказал, что я им нужна". — Говорила она в слух.

Она сняла катер с автопилота и с азартом стала кружить вокруг корабля. Этот слабенький катер в сравнение не шел с прежними ее кораблями. Она выжимала из машинки все, на что та была способна. Крутилась, выписывала сложные виражи. Наслаждение от полета сменилось чувством свободы. Она летала, пока не кончилось питание.

Пирс опустел, лишь катера стояли как прежде рядами. Она поставила катер точно на то место, с которого он стартовал. Вылезла из кабины и устроилась на крыле.

— Хороший полет, капитан, — услышала она знакомый голос.

— Твоя вахта кончилась, — она повернулась лицом к знакомому технику. — Почему ты не пошел отдыхать?

— Следил за полетом. Оторваться не мог. Капитан всех выгнал с пирса, даже пилотажную группу. Тут все столпились и смотрели как вы летаете. Ну, капитан нас всех и разогнал. Лично.

— И много вас следило?

— Много. Думали вы улетите совсем.

— Не улечу, — успокоила она.

— Не улетайте, пожалуйста. — Он подпрыгнул и бесцеремонно уселся рядом на крыло.

— Не боишься? — спросила она.

— Немного боюсь. Немного, — кивнул он. — Но это же мой страх, вот я стараюсь его преодолеть. Можно спросить?

— Спрашивай.

— А какие они изнутри, торнианцы. Забавные.

— Чистая энергия. Это нельзя объяснить, можно только почувствовать.

— А как вы общались? Никто, ничего не слышал. Мыслью?

— Да.

— Вы можете?

— Глупый вопрос.

— Вы что же все мысли читаете?

— Не все.

Парень опешил.

— И мои?

— И твои, если захочу, — ответила она. — Это хорошо, что ты решил побороть свой страх. Полезная способность. Если меня не злить, я совершенно безвредна.

Он замеялся.

— Меня к вам, как магнитом тянет. Только увидел и не смог сдержаться. Вот и подошел. Вижу, вы не сердитесь. Пятнадцать часов полета. Вы устали, наверное. Вот опять вся побледнели. Хотите, я вас до бокса провожу, чтобы никто не приставал. Я даже знаю ход, которым никто не пользуется.

— Спасибо. Я сама. А приставать никто не будет. Все бояться.

— Ладно. Тогда, пойду, помогу готовиться десанту к отлету. Они сходят на ближнем маяке.

— Они улетают?

— Да они посольство ждали. На Землю им ни к чему.

Эл спрыгнула с крыла.

— Где Марат?

— Их командир? На соседнем пирсе. Проводить?

— Найду. — Эл направилась к выходу.

— Мне тоже туда.

Он стал ее раздражать. До пирса они дошли вместе, потом она отошла от него подальше. Ее появление вызвало общее возбуждение. Десант приветствовал ее по-своему и тепло. Марат подошел.

— Придется проститься, капитан. Нам прислали вызов. Страсть как не хочется оставлять тебя. Вызов, ничего не могу поделать. Не суждено мне увидеть Землю. Передай привет родной планете.

— Когда вы летите?

— Соберемся и вперед. Полчаса.

Эл сняла куртку и протянула Марату.

— Возьми на память.

— Капитанская? Знаки оставь.

— Мне не нужно.

Марал улыбнулся. Снял свою куртку и накинул ей на плечи.

— Поменяемся?

— Тебе она нужна.

— У меня есть еще. И твоя сойдет. Обещаешь не скучать и не попадать в опасные истории? Мы видимся только, когда я вытаскиваю тебя полумервой из очередной предряги. Мне не нравится такая традиция.

Марат не переставал улыбаться. Он пытался шутить. Ему было грустно. Он не хотел улетать. Искал предлог задержать отлет и не находил. Ее не злила эта фальшь. Он даже чувствовал боль. Боль разлуки. Ее воспоминания хранили такие же чувства, но она не могла еще связать их с реальностью.

— Жаль, что я не могу тебя обнять, — признался он.

— Можешь. Только я буду о тебе все знать. Не боишься?

— Поэтому ты не позволяешь касаться себя?

— И поэтому тоже.

— Я не боюсь. Сама меня научила.

Марат распахнул объятья. Вокруг повисла тишина. Присутствующие замерли. Все мгновенно решили, что командир сильно рискует и поступает неосторожно.

Они обнялись. Марата обдало сначала холодом, а потом ему показалось, что он летит куда-то. Перед глазами замелькали образы. Он увидел мир ее глазами. Огромное необъятное пространство наполнилось колебаниями, звуками, шумом. Все напоминало какофонию. Потом он четко различил череду картин. Вот Алик стоит напротив, шагах в десяти. Он не дышит. За спиной огромный Ас и мерцающий силуэт — Нейбо. Еще дальше три фигуры. Да ведь это он! Марат увидел себя со стороны растерянного, напряженного, совершенно беспомощного. А потом он ощутил весь момент убийства Нейбо. Каждое мгновение. Луч разорвал его на две части, по этому лучу сила, которая еще была в Нейбо устремилась в него, в Марата. Он ощутил сильную боль, хотел закричать.

В этот момент Эл отстранила его от себя. Видение кончилось. Марат увидел испуганные взгляды окружающих.

— Он во мне, — шепнула Эл. — Прости. Прости. Я должна была кому-нибудь показать. Ты поймешь. Ты выдержишь. Помни и не болтай. Если узнаешь, что я озверела, добейся встречи с торнианцами. Они поймут. Помогут. Я опасна, друг. Очень опасна. Ты угадал.

Марат перевел дух. Потом уверенно взял Эл за руки.

— Держись, капитан. Ты сильнее. Я верю в твою силу. Я буду следить. Обещаю. Я сохраню твой секрет. Поцелуй меня, как в прошлый раз, — шептал он.

— Тебе будет больно.

— Ничего я потерплю.

Она коснулась губами его щеки. Он ощутил, как через кожу прямо в мозг пошел разряд. Она сжала сильно его руки.

— Прощай, — шепнула она.

— Береги друзей. И будь осторожна. Они не понимают, что ты не...

— Обещаю.

— Прощай. Эл.

Она ушла к себе, не дожидаясь их отлета. Достаточно того, что их прощание будоражило окружающих, кое-кто включил оружие. Напряжение достигло пика, поэтому она ушла, чтобы не тревожить их больше.

Она улыбалась. Марат расшевелил в ней новые воспоминания, давние, теплые, человеческие. Ей самой очень трудно дотянуться до них. Он помог, он показал ей путь к своим собственным чувствам. Не просто. Очень непросто. Тьма внутри, тьма непроглядная, все человеческое в ней сгорело, превратилось в пепел. Оказывается, на этом пепелище еще есть живые ростки. До конца она еще не очерствела. Она научиться чувствовать как раньше. Сколько бы времени не заняло возвращение.

С этими мыслями она подошла к двери бокса. Внутри кто-то был. Дверная створка была задвинута. Обыкновенно, уходя, она оставляла дверь открытой. Конечно, там не могло быть посторонних или угрозы, но сам факт вторжения на ее территорию раздражал Эл. Она нажала на ключ. Перегородка пошла в сторону.

— Здравствуй, Эл.

— Капитан. — Она остановилась в дверях.

Он был недоволен и не пытался скрыть взвинченное состояние.

— Тебя что-то тревожит? — спросила она.

— О, у тебя появился интерес? Вопрос? Неужели, ты согласна побеседовать со мной?

— Нет. Я устала. Не хочу ничего обсуждать, — отказалась она.

— Я тоже устал, в некотором смысле. От твоего молчания. И у меня серьезный повод для беседы. Неофициальной. Что ты с Ольгой сделала? — Тон Алика был не просто настойчивым, он готов был поселиться тут, только бы добиться ответа.

— Уточни, — попросила она.

Она прошла к креслу, но Алик грубо оттолкнул его в сторону, и не дал ей сесть.

— Я застал доктора в весьма нервном состоянии. Ты напугала ее. Несколько часов после встречи с тобой, она не может придти в себя. Она напугана, как ребенок. Тобой. Я требую объяснений. Требую.

— Причина страха в ней самой. Никто не принуждает ее пить успокаивающее и после общаться со мной. Помощь не мне нужна, а ей. — Эл подошла к одному из экранов и повернулась к Алику спиной. — Никто кроме нее самой не сможет тут помочь.

— Я как капитан прошу прекратить ваше общение. Я отстраняю ее от исследований. Ты в них, судя по всему, не нуждаешься.

— Это она в них нуждалась. Я сделаю так, как ты просишь, — не оборачиваясь, сказала она.

Алик только сейчас заметил на ней другую куртку. Серая форма разведки. Марат. Значит, они успели попрощаться по-дружески.

— Не буду тебя больше тревожить. Я ухожу, — сказал он.

Она ничего не сказала, осталась стоять неподвижно. Он вышел, прошел до конца коридора и остановился, прижался лбом к холодной поверхности стены. Внутри сидела обида. Почему не он, почему она выбрала для общения не его?

— Почему, Эл? Почему? Зачем ты возводишь эту стену? Как же больно. Что я делаю не так?

— Мне нужно время, — услышал он голос совсем близко. — Тебе нужно успокоиться. Ты можешь вести себя так, словно мы только что познакомились. Тебе будет проще. Ты торопишься. Я не могу ничего обещать. Ничего. Я знаю, что являюсь причиной твоих переживаний. Прошу извинить меня.

Алик выпрямился, сделал шаг и оказался на расстоянии вытянутой руки. Она позволила посмотреть в глаза, не отвела взгляд. При ярком свете он увидел, как она снова побледнела.

— Тебе плохо? — встревожился он.

— Да. Мне плохо. Не имеет смысла скрывать. Через несколько дней я стану такой, какой вы меня нашли.

— Скоро Земля. Уже скоро. — Он удержался, чтобы не коснуться ее. — Мы все сделаем, чтобы ты поправилась. Эл, прости, я был груб. Я не просто твой друг, я -капитан, я отвечаю за каждого на корабле, с твоим появлением людей точно подменили. Они и бояться тебя и постоянно спрашивают. А я ничего до сих пор не знаю. Ты молчишь. Ольге плохо.

— Ты злишься.

— Я злюсь, потому что устал ждать. Я думал все будет по-другому. Эл не будь такой замкнутой, умоляю. Я люблю тебя, люблю, как и прежде, даже сильнее. Верь мне. Я не буду тебя спрашивать о прошлом, я только одно хочу знать, очень хочу знать, ты помнишь, помнишь о нас? Ответь, пожалуйста, больше я ни о чем тебя не попрошу.

Он изменился стремительно. Он стал искренен в выражении чувств. Внутри у него была буря. Она закрыла глаза, собралась с силами и попробовала его успокоить. Ни один человек на корабле не действовал на нее так, как он. Его устремления и мысли постоянно были обращены к ней. Он старался сохранить спокойствие, но в ее присутствии не владел собой. Его состояние было похоже на постоянную болезнь, причиной которой была она. Он запутался, он уже не знал, что ему делать, как поступать, чтобы она изменила к нему отношение.

— О нас, — повторила она задумчиво. — Все далеко.

— Ты жива. Это главное. Все вернется. — Он вздохнул, ему стало легче дышать, сердце забилось чаще. Он стал шептать — Эл. Элька. Я буду рядом. Я теперь не оставлю тебя.

Наконец-то он ощутил прилив счастья, того яркого чувства, которое искал в себе с момента их встречи. Вот оно! Он смотрел на нее, она была близко, ближе, чем всегда. Она не торопилась уйти и не просила уйти его. Они стояли рядом, и уже этого было достаточно, что бы он чувствовал себя счастливым.

Она поняла, что он чувствует, пыталась отыскать в памяти воспоминания, но там была тишина. Она снова ощутила, как часто бьется его сердце. Он думал о том, как здорово было бы простоять с ней рядом еще какое-то время, коснуться ее лица. Он думал о своих чувствах и не задавался вопросом, что чувствует она. Странно.

— Алик, — позвала она.

— Да.

— Ты понимаешь кто я?

— Ты сама не могла ответить на этот вопрос, куда мне, — он говорил мягко. — Ты самое таинственное существо, какое я знаю.

Алик не знал, что является главной причиной убийства Нейбо. Его лицо постоянно напоминало ей ту жуткую сцену. Она знала, что в тот момент Нейбо одержал победу, довел свой план истязания до конца. Нейбо все так и планировал, последний удар самый точный и самый больной. Это была обоюдная месть. Нейбо — мертв, она с трудом привыкала к этому. Последствия убийства оказались жуткими. Пока Нейбо существовал, пока был рядом, она сопротивлялась постоянному порыву прикончить самого Нейбо или его приближенных. Ненависть кипела в ней, доставляя Нейбо удовольствие. Сдерживать себя становилось труднее с каждым разом. Но она помнила о долге и о последствиях. Цель была одна — довести дело до конца. Вот и конец, внешний враг исчез, а то, что он поселил и воспитал в ней, осталось. Когда она чувствовала, что ей не хватает энергии, как тело борется со средой, от которой оно отвыкло, она знала — восстановить силы было бы очень просто. Не нужно искать планету, не нужно качать энергию из корабельных батарей. Достаточно убить первого встречного. От нестерпимого желания прикончить кого-нибудь, она приходила в исступление. Она запиралась, когда этот зверь особенно сильно шевелился в ней. Она все чаще вспоминала Зенту, образ монстра являлся ей, как кошмар. Она понимала, что творилось с ним. Она видела картины их коротких бесед и знала, почему его злила любая мелочь, почему он причинял ей боль и ненавидел окружающих. Она оказалась на его месте. Марат оказался единственным, кто не вызывал агрессию. Жизненная сила текла в нем по-особому, он кипел силой изнутри, он точно знал, как ею распорядиться. В нем виделось некое воспитанное им самим совершенство, мудрость. Плотный фон его энергии мог гасить ее порывы. Маратат улетел. Она осталась одна, и только одиночество могло спасти ее.

Глава 22 Свидание с Землей

Алик ждал, когда экипаж пройдет карантин. Их беспрепятственно пустили на Землю, корабль мог сесть прямо на планету, их ждали в Центральном Восточно-азиатском порту. Два часа карантина, обследование, и экипаж с миром отпустили с корабля. Остались он, Ольга и Эл.

Эл не вышла прощаться. Экипаж ждал ее до тех пор, пока капитан не дал приказ покинуть судно. Они ждали еще час, бродили около рубки.

— Ты иди. Я сам ее высажу. Все сделаю. Лучше вам не встречаться. Ты бы сама побывала у врачей. В следующий рейс тебя не пустят, — заботливо говорил Алик.

— Я уже, — кивнула Ольга. — Завтра. Не буду медлить. Мне самой не приятно. Руки еще не трясутся, но нервы как струна. Не ожидала я такой встречи.

— Вот и иди. Как устроишься, сообщи.

— А вы куда?

— На остров Тома. Куда еще? Инспектора и руководство Космофлота рады, что я везу ее туда. Бояться.

— Они не отстанут. Найдут повод для беседы. Они должны знать, с чем имеют дело, тебе придется объяснить.

— Ничего. Подождут. — Алик включил связь. — Надо ее позвать, наконец. Ей нужно проходить карантин, вот и медлит. Там приборов раз в сорок больше, чем было у тебя.

— Больше. Две тысячи тестов — это много. Карантинщики могут не выпустить ее отсюда — повод для разбирательства, — намекнула Ольга.

— Вот и я думаю, что-то слишком просто ее пустили на Землю. — Алик, наконец, решился вызвать Эл. — Эл, отзовись. Я тебя жду. Рядом с отсеком управления.

Ответа не было.

— Эл, нас ждут в порту. Поторопись.

Прошло несколько минут, и в коридоре за их спинами послышались шаги.

— Оля, иди, — настойчивым тоном попросил Алик. — Я сам.

— Хорошо. Я рядом. Я погуляю по порту. Пожалуйста, поставь меня в известность о результатах. Я не прощаюсь.

Оля поспешила удалиться. Эл словно специально медлила, давая ей время уйти. Она появилась смертельно бледная. Остановилась в десятке шагов от него. Выглядела она ужасно, словно страдала от страшной болезни.

— Стой там. Не приближайся. У меня будет просьба, — тихо сказала она. — Попроси их подняться сюда, на борт. Пусть исследуют здесь, а потом я вернусь в контейнер, и ты вывезешь меня в нем. Мне плохо.

Скоро появилась карантинная команда с оборудованием и роботами. Они увели Эл и не позволили Алику присутствовать.

"Начинается". — Подумал он.

Он ждал провала, он не верил, что все пройдет без осложнений. С первого взгляда ясно, что с ней не все в порядке. Алик приготовился к худшему.

Он поймал за рукав проходящего мимо врача.

— Надеюсь, вы понимаете, что она перенесла? — обратился к нему Алик. — Ей несколько раз становилось плохо в полете. Она пленный, и я не знаю, что с ней делали.

— Нас известили. И не переживайте так сильно. У нее истощение, нарушение химического баланса. Во всяком случае, она не умрет, — прозвучал спокойный ответ. — Просто у нее сильнейшее истощение. Для пленного, прожившего у пиратов столько лет, она сносно сохранилась. Живучая.

— Она прошла карантин? — Алик не скрыл удивления.

— Вирусов нет. Претензий тоже. По большинству параметров она безопасна. Мы ее пропустим, а дальше не наша компетенция. Ей потребуется много усилий и хорошая клиника.

— Я могу ее увезти?

— Куда угодно. — Доктор махнул неопределенно рукой и пошел к выходу.

Эл появилась на удивление быстро.

— Все, — сказала она. — Можно уходить.

В порту оказалось много встречающих. Их ждало разочарование. Алик вышел, сообщил, что освобожденная не готова к общению. Извинился и выскочил из зала. Контейнер он погрузил в личный катер. Катер покинул пределы порта. Алик перед вылетом получил предупреждение, что он несет ответственность за пребывание бывшей пленницы на Земле.

Он связался с Лондером, от которого узнал, что остров Тома свободен. Лондер там не жил, все осталось в порядке, как было. Остров мог стать удобным домом для Эл и для него на ближайшее время. Наконец-то, они смогут побыть вдвоем. Он рассчитывал сгладить напряжение, которое царило между ними во время полета. Они дома.

Он вел катер и старался представить их первый день на Земле. Погода была пасмурной. Над океаном висела плотная пелена облаков. Он обошел шторм и несколько ливней. Катер петлял над обширным океанским простором и, наконец, выскочил на залитое солнцем пространство. Небольшой разрыв между облаками. Скоро на горизонте появилась точка, а потом знакомые очертания острова. Кругом были тучи и дул сильный ветер, но над островом еще светило солнце. Циклон шел прямо туда.

Алик аккуратно посадил катер на площадку. Вышел и вдохнул влажный воздух, с непривычки закашлял. Ветер трепал его легкую форму, огромное пространство вокруг заставляло его втянуть голову в плечи и сгорбиться. Он почти два года не был здесь. Земля. Он снова глубоко вдохнул и осмотрелся. Площадка находилась на холме, и отсюда был виден почти весь остров. Он решил, что Эл непременно должна это увидеть.

— Алик, Алик. Отзовись! Ты уже прилетел? Ты забыл оповестить меня, — голос Ольги послышался из кабины катера. — Я лечу к тебе. Ты ее уже выпустил?

— Эй, доктор, ты где? — спросил Алик, засунув голову обратно в кабину.

— Близко. На подлете к острову. Дождись меня.

— Оля, ты хорошо подумала? С двумя сумасшедшими я не справлюсь.

— Я все-таки друг. Ты там один. Я не могу тебя оставить. Я буду вести себя спокойно. Может быть ей нужен врач. И приказать ты мне не можешь. Все что мы делаем и так против правил.

У нее в запасе, была еще сотня аргументов, и она сыпала ими, не умолкая.

— Хорошо. Жду, — перебил ее Алик.

Скоро серебристый катер со знаками порта завис над площадкой. Алик толкнул своего красавца в сторону, чтобы освободить Ольге место для посадки. Она еще не вылезла из катера, не подняла дверь, но уже кричала из кабины:

— Сообщение. Игорь и Рассел возвращаются. Через двадцать семь суток будут на Земле.

Она выбралась из катера. Ветер растрепал ее волосы и скрыл лицо. Она стала поправлять их, но тщетно, новый порыв уничтожил ее старания.

— Сюда идет шторм. Поторопимся, — сказал Алик. — Нужно убрать катера с площадки и уйти в дом.

Он открыл грузовой люк, платформа с контейнером выплыла наружу. Ольга извлекла из своего катера чемодан с приборами.

— Оля. — Алик сурово посмотрел на нее. — Прекрати.

— Другого шанса не будет. Давай, применим проверенную схему. Подумаешь, датчики выйдут из строя. Я не буду подходить близко, если будет сопротивляться, прекращу тут же.

Ольга стала цеплять на себя пояс с медицинскими приборами, натянула рукав по локоть и стала похожа на солдата в полном вооружении. Пока она возилась, солнце скрылось, ветер усилился.

— Ты себя ведешь так, словно мы зверя на волю выпускаем, — ворчал Алик.

— Я готова. — Ольга пропустила его замечание мимо ушей. — Открывай.

Алик открыл контейнер и отошел в сторону. Ольга предусмотрительно встала за его спиной.

Бледные пальцы обхватили борта контейнера, и Эл медленно села. Глаза ее были закрыты. Она опустила голову на грудь, потом попробовала встать. Она поднялась не без труда, пошатываясь. Ветер дул ей прямо в грудь. Она открыла глаза и сощурилась, перелезла через борт и только тогда подняла голову. Она встала к ним спиной, ее лица не было видно. Эл широко расставила ноги и старалась найти равновесие. На борту гравитация была чуть меньше, она осваивалась с новой силой притяжения. Было слышно, как она с трудом хрипло дышит. Пальцы хватали воздух. Она сделала шаг. Остановилась. Потом еще и еще.

Каждый шаг давался с трудом. Она не боялась пространства, каким бы огромным оно не казалось. Все, что она видела и чувствовала прежде, в других и порой не менее красивых местах, в сравнение не шло со всем этим. Гул, шум, потоки энергии, вибрации и волны врезались в ее существо. Все было разом знакомым и чужим. Ее захлестнули ощущения. Боль в груди. "Слишком много. Как же здесь всего много". — Подумала Эл и застонала. Таким огромным этот мир становился для нее только в моменты сильных приступов в прошлом. Теперь это было ее обычным состоянием. Слишком много вибраций. Не пройдет, не кончится. Океан. Перед собой она видела океан и полосу берега. В точности, как в ее сне, в далеком сне. Боль в груди накатывала и отпускала, как волны впереди, шум в ушах сливался с шумом ветра. Только бы не упасть. Огромное необъятное пространство. Не потерять бы ориентацию. Она смотрела широко раскрыв глаза и думала, что бредит, что видит красивую и яркую галлюцинацию, какими иногда баловало ее беспамятство. Если бы не ветер. Он холодил кожу, трепал волосы. Помимо боли тело невероятным образом сохранило способность чувствовать что-то еще. Ее клонило вперед. Ноги подгибались. Ветер не давал ей упасть, дул прямо в грудь. Онемевшими руками она нащупала замок на воротнике и с трудом открыла его, высвободилась из пут одежды, осталась в легкой обтягивающей безрукавке и брюках. Тело вспыхнуло, словно его подожгли. Температура оказалась высокой. Она пошла к воде, откуда тянуло прохладой. Шаги давались с трудом, силы почти покинули ее. Ее тянуло к береговой полосе. Шаг за шагом она добралась до края каменной площадки и сошла на травяной ковер, он покрывал все пространство вокруг, тянулся вплоть до песчаной полосы у самого берега. Она вступила на изумрудную поверхность и замерла. Она смертельно устала. Стоять было трудно, и она рухнула на колени, потом села. Она не отрывала глаз от горизонта. Опять застыла.

Алик осторожно двинулся за ней. Обошел ее с боку. Она их не замечала. Она и его не видела. Она смотрела на море. Взгляд жадно скользил по огромному пространству. Потом она опять попыталась встать. Она боролась с телом, которое ее не слушалось. Наконец, ей удалось подняться. Она шаталась, но шла по зеленому ковру, который доходил ей до колен. Трава разрослась, и ее никто не топтал уже давно. Она добралась до песчаной границы и опять споткнулась. До воды она добралась ползком. Волна накрыла ее с головой и с силой вынесла обратно на берег, она захлебнулась соленой влагой и стала кашлять. Прибой накатывал, у нее не было сил сопротивляться напору волн. Она сидела по пояс в воде и не двигалась.

Алик осторожно обошел ее, вошел в воду. Она заметила его и посмотрела непонимающим взглядом. Ее лицо выражало недоумение. Она выглядела, как беспомощный ребенок, который попал неизвестно куда. Зрачки сильно расширились, с волос текли струйки воды, стекали по щекам, и ему показалось, что она плачет. Он услышал всхлипывание где-то в стороне. Это Ольга плакала.

Эл продолжала смотреть то на волны, то на горизонт, то на свои руки в воде и больше не обращала на него внимания. Он увидел, что она шевелит губами, говорит что-то. Он сделал несколько шагов вперед, чтобы расслышать ее и присел на корточки. Очередная волна сбила с ног и его. Волны шумели, и он не услышал, что говорила Эл.

Новый порыв ветра принес несколько крупных капель. Вот-вот хлынет настоящий тропический ливень. И гроза недалеко. Темная стена облаков тянулась к острову. Мерцали молнии. Слышался гром. Скоро остров накроет шторм.

Алик подумал, о том, что Эл испытывает сейчас нечто подобное этой стихии. Он отвык за годы от этого пространства, сильного ветра, прибоя. Для нее все это еще дальше.

Эл легла в воду. Силы окончательно оставили ее. Тело гудело от напряжения. Она не понимала, где находится. Что значит, вся эта обстановка — бурлящая стихия, прохладная, шумная. Из нее невозможно было выбраться. Новая волна накрыла ее с головой, подхватила и потянула за собой. Она не сопротивлялась. Сквозь пелену воды она не видела окружающего пространства.

Кто-то рванул ее тело. Шум голоса. Она не различала слов. Шум волн перекрыл все звуки. Потом все стихло.

Ольга ждала, что Алик поможет Эл, но он сидел в воде и не понял, что волна уносит тело. Она забыла про страх и кинулась в воду, схватила Эл и потянула назад.

— Эл! Ты утонешь! — крикнула она.

Эл оказалась такой легкой, что Оля без усилий вытащила ее на берег. Алик очнулся и выскочил из воды. Он поднял тело Эл на руки.

— Она не дышит! — закричал он.

Ольга приблизилась. Она взглянула на Эл и потянула Алика прочь от берега. Уже на траве Ольга стала бить Алика по рукам.

— Бросай! Брось тело! Бежим! Бежим!

Алик повиновался. Он положил Эл на траву, Ольга схватила его за рукав и потянула прочь. Они побежали в глубь острова.

— Приступ! У нее, наверняка, будет приступ! — Ольга кричала, чтобы перекрыть шум ветра.

— Нельзя оставлять ее одну! — крикнул он.

— Нет. Туда нельзя. — Ольга вцепилась в его одежду. — Нельзя! Погибнешь!

Алик остался рядом с Ольгой.

Хлынул дождь. Траву примяло, он надеялся разглядеть Эл издали. Стена дождя оказалась такой плотной, что дальше метра ничего нельзя было рассмотреть. Они мгновенно вымокли.

Вдвоем они добрались до дома, вбежали на террасу. Дверь была открыта.

— Включу систему слежения. Нельзя упускать ее из виду, — сказал Алик и, оставляя мокрые следы, побежал в комнату связи. — Тут был контроль погоды. Я быстро.

Алик промчался по гостиной, потом миновал узкий коридор и вбежал в комнату управления.

— Добрый день, капитан. Идет настройка системы. Желаете внести поправки? — Раздался голос системы. Алик вздрогнул. Лондер ничего тут не менял, совсем, система говорила голосом Эл, характерным насмешливым тоном.

— Контроль погоды, — сказал Алик.

Тем временем Ольга скинула мокрую куртку и устроилась на деревянном стульчике у круглого стола, разбросала свое оборудование и торопливо просматривала результаты анализа. Она так погрузилась в работу, что ничего не видела вокруг.

— Ну и как ты собралась распорядиться своим сокровищем? — раздался рядом голос. Ольга вскрикнула от неожиданности. — Нервы никуда, коллега.

— Лондер! — Ольга подскочила со стульчика и бросилась биологу на шею. — Откуда ты? Я не слышала, как ты прилетел!

— В кои-то веки я завел себе новый катер. Быстро летает и бесшумно, садится как в пух. Едва вас догнал. Ну, здравствуй. Я за вами. Собирайтесь. Сворачивай свою лабораторию, моя тебе больше подойдет. Где Алик?

— Как это?

— Я забираю вас с острова. Где твой друг?

— В комнате управления. Он хочет отвести шторм.

— Нет хуже, вмешиваться в Божий промысел. Останови его. Тот полумертвец на берегу, подозреваю, Эл? — Лондер решительно пошел к выходу. — Видел сверху. Пойду, приведу ее в дом, нужно чтобы система опознала ее до того, как мы улетим. Оставили человека под дождем.

— К ней нельзя подходить. Осторожно, Лондер! Приступ мог быть сильным. — Ольга стала догонят биолога.

— Какой приступ? Какие у нее теперь приступы, там непонятно в чем жизнь держится, — пробасил биолог и вышел прямо под дождь.

Ливень потерял свою силу, и Оля могла видеть его фигуру. Он шел по тропе, потом спустился к берегу, потом дождь скрыл его.

Оля не могла решиться бежать ей за Лондером или идти к Алику. Она повертелась на месте и вернулась в дом. Алик был в гостиной.

— Я слышал голос.

— Лондет тут, — сообщила Ольга.

— Чертова система не слушает меня. Я ничего не могу сделать. Скоро тут будет шторм. А где Лондер? — Алик выглядел растерянным и дрожал. Он стоял в мокрой одежде с посиневшими губами и трясся.

— Он к Эл пошел, — сообщила Ольга.

Лондер остановился шагах в пятнадцати. Девушка лежала ничком, уткнувшись лицом в траву. Бледные пальцы сжимали два вырванных пучка. Лондер поднял маленький камушек и бросил в ее сторону. Тело медленно зашевелилось, и Эл подняла голову.

— Здравствуй, Эл, — сказал он. — Помнишь меня?

— Вспомню. Сейчас вспомню. — Она стала шевелить губами, словно перебирая в памяти имена. — Лон-дер.

— Отлично. Рад видеть тебя живой и даже в таком состоянии. Ну и напугала ты нас всех, девочка. Не пропадай больше.

— Не обещаю, — пробормотала Эл и опустила голову.

— Я собираюсь забрать твоих друзей отсюда. Они тебе, наверняка, изрядно надоели за время полета сюда. Не возражаешь?

— Не возражаю, — раздался из травы голос Эл.

— Марат прислал мне сообщение, если тебе интересно. Они на новом задании и не далеко. Он просил, чтобы я тебе помог, если нужно. Всегда рад, — сообщил Лондер.

Голова Эл снова поднялась из травы.

— Буду рада остаться одна.

— За тем я здесь. Давай поднимайся. Нужно, чтобы система острова опознала тебя до того, как мы улетим. Тебе нужно пройти в дом и побыстрее. В шторм я не смогу даже взлететь, я не такой пилот как ты.

— Капитан может, — пробормотала она.

— Поднимайся, поднимайся. Наваляешься еще на травке.

— Не делай вид, что тебе весело, — возмутилась она и снова уткнулась лицом в траву.

— А мне совершенно не весело, девочка моя. Я был в порту, когда вы сели. Я говорил с карантинщиками. Они в отчаянии от твоего состояния. Решили, что тебя привезли умирать.

— Ну и что?

— Я знаю, что ты им помогла расстроиться. Ты молодец, ты многому научилась. — Лондер удовлетворенно кивнул, потом поежился. Дождь проник ему за воротник.

— Учителя были хорошие. — Эл уронила голову в траву. — Не хочу об этом говорить.

— Ни слова о прошлом, — заверил ее Лондер. — Чем быстрее ты поднимешься, тем скорее останешься одна.

— Помоги мне, если не боишься, — попросила она.

— С удовольствием.

Она с трудом села. Лондер подал ей руку, но этого оказалось недостаточно. Он поднял ее, поставил на ноги. Эл зашаталась.

— Идти сможешь? Хочешь, я тебя отнесу. Я хоть и в возрасте, но сил у меня хватит.

— Только сама. Иначе они от меня не отстанут. — Она имела в виду Ольгу и Алика. Эл сделала несколько шагов. — Скользко.

— Я рядом. Тихонечко, — подбадривал ее Лондер.

Алик снова занялся системой контроля погоды. Ольга ждала на террасе. Сначала из пелены дождя вынырнула фигура биолога. Он шел медленно и оглядывался. Он что-то говорил, махал руками, подманивал к себе идущую сзади Эл. Скоро появилась она. Эл шла нетвердым шагом, сама. Лондер подождал, Эл догнала его. Они говорили. Ольга облегченно выдохнула. Они вступили на террасу, с них струями текла вода.

— Что стоишь? Организуй нам что-нибудь переодеться, — скомандовал Лондер. — На нее одежду найти можно, а вот мой размер ту не водится. Дома обсохну. И Алика зови, тоже мне, повелитель погоды. Я годы тут жил не мог разобраться, как управляться с островом, а он за пять минут все хочет освоить. Гони его оттуда, а то он нас потопит.

— Добрый день, капитан, — раздался голос системы. Голос Эл.

— Это я? — Эл подняла брови и посмотрела в потолок, словно там был ответ.

— Какие будут указания, капитан? — повторил голос.

— Отменить все манипуляции с погодой. Прогноз, — сказала Эл. — Она меня узнала.

— Удивительно. — Лондер пожал плечами. — Хороший знак.

— Штормовое предупреждение, — сообщила система. — Защита дома включена. Убрать с площадки катера?

— Нет. Двести семьдесят второй оставить, — возразил Лондер.

— Выполняй. — Скомандовала Эл. — Я пойду вниз. Одежды не надо. Увези их.

Лондер остался ждать. Алик вышел из комнаты управления.

— Система ее узнала, — сказал он. — Вы видели. Узнала.

— Да. — Лондер удовлетворенно кивнул.

— Почему ты хочешь нас забрать? — Алик смотрел подозрительно.

— Потому что ей нужно побыть одной. Я объясню, но только после того, как мы уберемся отсюда. — Лондер многозначительно посмотрел на Алика. — И без возражений.

Дорогой Лондер молчал. Алику было не до расспросов, он давно не летал в грозу, поэтому старался быстро вывести катер из шторма. Наконец, они выскочили из циклона, под ними был материк. Алик повернул на север к обиталищу Лондера.

— Помнишь дорогу, — улыбнулся биолог.

— Зачем ты нас увез? — спросил молодой человек.

— Прилетим домой, расскажу. Хватит меня пытать. Спасибо, что не стали спорить.

— Чувствую, мне сегодня будет не до лечения, — вздохнула Ольга.

— А ты собиралась лечиться? — удивился Лондер. — Я тебя вылечу. У меня лучшие травы и снадобья в северном полушарии.

В доме Лондера все было без перемен. Тот же купол посреди снегов, та же обшарпанная площадка для посадки. Алик с трудом посадил габаритную машину на узком пространстве. Они прошли в дом. Лондер ушел переодеваться. Оля осматривалась в гостиной, Алик присел на мягкое гравитационное сидение и стал покачиваться, ожидая обещанного разговора.

Лондер явился румяный и довольный, в сухой одежде, сзади катилась тележка с едой и двумя комплектами одежды.

— Перекусим? В молодости я тоже забывал о еде, с годами больше привык к распорядку. Во всем важен правильный ритм. Угощайтесь. Все из моего сада. Переодевайтесь и к столу.

Оля подсела к столику первой и схватила апельсин.

— Земные фрукты. А как пахнет. — Она втянула носом запах. — Я дома.

Подошел Алик.

— Ешьте и слушайте. — Лондер прожевал кусок яблока, вытер губы салфеткой и заговорил с усмешкой. — Итак, я был в порту. Я думал, что увижу победителей, но был разочарован, как все. Тогда я решил поднять себе настроение, воспользовался старыми связями и поговорил с карантинной командой. Я иногда консультирую работников разных портов, поэтому добыть информацию труда не составило. У меня есть данные тестов. Они отвратительные, но достаточные, чтобы Эл не вызвала подозрений. Я их видел, надо осмыслить, надеюсь, что ты, коллега, мне поможешь.

Он посмотрел на Ольгу.

— Данные тут? — Ольга оживилась.

Лондер достал из кармана пластинку и бросил Ольге.

— Теперь о вашей эвакуации с острова. Марат связался со мной и попросил избавить Эл от контактов. Во всяком случае, на первое время. Так, что молодые люди, никаких визитов. Есть связь. Общайтесь на безопасном расстоянии. Ты Алик возьми отпуск. Погуляй, отдохни, подумай, что дальше делать. Тебе отвечать за все, что было. Остынь сначала, привыкни к родной планете.

— Меня тошнит при слове "отпуск". Стоит мне подать рапорт, как что-то случается, — запротестовал Алик.

— Уже случилось, — возразил Лондер. — Эл на Земле. Зачем вы только притащили ее сюда.

— Марат знает больше, чем мы? Он мне ничего не рассказывал, хотя они с Эл премило общались, — в голосе Алика чувствовалась ревность.

— Это его обязанность. Он — разведчик, контакт с другими культурами — его специальность. Опыт. Он опасался, что вы разозлите Эл своей жаждой общения. Поэтому попросил избавить Эл от вашего присутствия, — договорил биолог.

Ольга и Алик переглянулись.

— Обязанность? — переспросил Алик. — Он говорил, что общается с нею дружески.

— Так и есть, — кивнул Лондер. — Эл всегда чувствовала фальшь, а теперь и подавно. Она тоже просила вас убрать с острова. Вы ее рассердили.

— Что мы сделали не так? — спросила Ольга. — Мы старались ей помочь. Почему Марат молчал?

— Чтобы не напугать вас. Чтобы полет прошел спокойно. Эл неплохо контролировала себя. Она смогла. Он считает, что она очень опасна. Находиться с нею рядом — опасно. Пускать ее на Землю — опасно.

— Да чем же? За время полета она вела себя обособленно и нормально для ее психического состояния, — возразила Ольга.

— Не нормально. Не нормально. Тебе же помощь нужна после общения с ней. — Лондер хитро посмотрел на доктора. — Чувствую, наделали вы там глупостей. Вы слишком много общались с простыми заложниками. Эл — исключение, чрезвычайный случай. Припомните. Всех ли Галактис берет под свою защиту? Эл оказалась в привилегированном положении, ее поместили на родную планету, недалеко от войны и без охраны. А ведь она убила Нейбо, пираты это знают. Еще до вмешательства Марата Рассел атаковал меня шквалом сообщений, заставил вернуться на Землю и ждать вас, дети мои. По его мнению, ее ждет либо триумф, либо суд. Известие расползается со скоростью света. Чем скорее Эл придет в себя, тем лучше.

Алик побледнел. Он был обескуражен, что Лондер так хорошо информирован. Рассел не прислал ему ни одного сообщения.

— Рассел любит нагнетать обстановку. Значит, это он все устроил. Сначала Марат на борту, потом эти отзывы экипажа. Торнианцев тоже он прислал? — Алик не скрыл возмущение.

— О торнианцах не знаю. На самом деле не Рассел спланировал ситуацию. Вы знали, кому служите с самого начала. Должны были знать, что операция, в которой вы участвуете, не в одно действие. Это же Галактис, они все учитывают. Ждите продолжения.

— Я хочу ее исследовать, — серьезно заявила Ольга. — Что бы не планировали, нужно сначала узнать, с чем мы имеем дело. Я немедленно займусь исследованиями. Не успокоюсь пока не пойму, что из себя Эл представляет теперь.

— Можно я посмотрю? — спросил Алик.

— Вот еще. Будешь работать. Нам понадобится помощник. — Лондер хлопнул Алика по плечу.

— С радостью. — Алик улыбнулся ему.

— Отдыхать вы, конечно, не собираетесь? — поинтересовался биолог.

— Нет, — почти одновременно ответили Ольга и Алик.

Прошло пять часов. Ольга откинулась на спинку кресла, а потом хлопнула ладошкой об стол.

— Я знаю, как она прошла тест. Я знаю, что это за данные. Я догадывалась, а теперь так и есть. Она выдала те результаты, которые получались у меня, во время моих исследований. Точь-в-точь мои данные. Она их запомнила и показала врачам в порту! Она использовала меня! — Ольгино лицо искривилось в кислой ухмылке. — Какая я дура. Она мной манипулировала, как куклой. Вытрясла то, что хотела.

— Считай это дружеской помощью. Она почти заставила тебя сделать липовый отчет. Помнишь? — Алик потянулся и встал со своего места. — Ты согласилась.

— Что же мы имеем? — Лондер заглянул в ольгины записи. — Тесты подобного рода составляются на взаимоисключающих анализах, поэтому их так много. Для того чтобы получить картину состояния пациента достаточно восьмисот тестов. Эл это знает. Умно. Она знает устройство человеческого организма. Информацию она добыла через Ольгу. Набор параметров позволил симулировать результат. Ну что ж. Мы видим очередной виток развития ее потенциальных возможностей. Отлично, капитан Эл. Браво! Ей наши тесты, что шмелю бантик. Умно построенная схема. Пожалуй, я ее потом еще раз исследую.

— Она сама этому научилась или ее там научили? — Алик задал вопрос в слух не потому, что он ждал ответ, он естественным образом возник в его голове.

— Я ее учил, правда очень давно, она усовершенствовала мой метод. Умница. Не важно, откуда способности. Они у нее есть. — Лондер пожал плечами. — Она может пройти любое обследование. Какая нам разница, как она этому научилась.

— Огромная разница. — Алик тряхнул головой. — Она была на той стороне. А мы кое-что знаем о том, как пираты используют тех, кто работает на них. Она на людей воздействует. На приборы может. Она качала из них энергию. Она способна симулировать показания?

— Может. Точно. Я видела, — подтвердила Ольга.

Алик метнул в Ольгу недобрый взгляд. Она скрыла от него подробности своего общения с Эл.

— Ну-ка, поведай,— засмеялся Лондер.

— Один раз, Эл продемонстрировала мне, пыталась продемонстрировать, реальное состояние своего тела, — начала девушка. — Я удивилась, что оно не имеет повреждений. Я видела идеально ровную кожу, ни пятнышка, на шрама. При том, что она перенесла — невозможно. Я удивилась, и тогда Эл, не прикасаясь к приборам, вывела на экран список ранений. Она ушла, я успела прочесть с полсотни, а потом Эл вернулась, сказала, что мы все начнем с начала и данные мгновенно исчезли, она их стерла. Клянусь, она пальцем не пошевелила. Раз. И ничего нет.

— Ничего уникального. Такое может каждый человек, если знать как. А стопроцентная регенерация мне давно известна в ее исполнении. Я же говорю вам — другой виток. — Лондер зевнул. — Не думаю, что Эл станет злоупотреблять способностями, на них нужно много энергии, а ее, как раз у Эл нет.

— Она восстановится за сутки. Она высаживалась на планету белее мела, а вернулась нормальным человеком, — заявила Ольга. — А массовая истерика на корабле?

Лондер только головой покачал.

— Идите-ка спать. Утром продолжим. Уже почти полночь.

— Лондер, ты ничего не сказал о твоей части работы, — намекнула Ольга. — Не уходи. Что дал мой анализ тела? Не скажешь, я буду тут ночь сидеть.

— До чего же вы упрямые. — Лондер снова зевнул. — Теоретически в таком теле человек жить не может. Она живет, состояние стабильное, она не умрет. Если не найдет возможность пополнять энергию, начнет ее тянуть из всего, что попадется. Из такого состояния так же возможны мутации в другую форму. Она пользуется человеческой матрицей, потому что привыкла к ней с детства, дань воспитания, так сказать, она для нее наиболее стабильна и доступна. Руки и ноги у всех одинаковые, можно задействовать модели других людей. Простое копирование. По сути, это материал, из которого можно слепить все что хочешь.

— Лондер. Я не брежу? Ты не заговариваешься. — Ольга встала со своего места. Подошла к Лондеру и впилась в него взглядом. — Это гипермутация?! Ее трансформации в Галактисе в сравнение не идут! Другая форма жизни? Это вообще Эл?

— Не знаю. Из беседы на острове могу сказать, что это не та Эл.

Ольга не отрывала взгляд от глаз Лондера. Алик смотрел на них диким взглядом, втянул голову в плечи, как зверь, которого загнали в угол. Лондер посмотрел на него и засмеялся.

— Вспомнил, что сам такой? Не бойся, тебя до такого кризиса ни кто не доводил. Досталось ей. Марат убежден, что это она. Тащить ее на Землю было рискованно, но только здесь она сможет стать собой быстрее, чем где-либо. Я согласен, расчет Галактиса именно на привычную среду.

— Ответь. Это может быть копия или искусственный объект? Другое существо, которое копирует Эл? — не унималась Ольга.

— Могу сказать, то что-то в ней, безусловно, копирует реальность. Нужно думать, и нужна еще информация. — Лондер говорил так спокойно, словно обсуждал обыденное. — Она поправиться, процесс обратим. Потребуется много времени, она постепенно вернет и состояние тела, и человеческие ощущения, если ей не мешать и не досаждать. И не злить.

— Я знала, что другого шанса не будет. На берегу мы поймали настоящее, то, что не притворяется. Лондер миленький, спасибо, что ты нас увез оттуда. О, Великий космос! Алик, припомни, у них был шанс ее подменить, как все было там, при освобождении? — спросила Оля.

— Я не знаю. — Алик опустил плечи. — Я потерял сознание. Я не видел половины процедуры, мне было плохо.

— Ты не сказал, — возмутилась Ольга.

— Ты тоже о многом умолчала.

— Как же мы теперь узнаем — это она или нет? Мы оставили на острове непонятно что? — восклицала Ольга.

— Это она. Я уверен, — сказал Алик. — Когда мы забирали ее, был момент, когда я очень остро все чувствовал, перед тем, как потерял сознание. Я слышал диалог она спорила с Нейбо. И еще я видел ее глаза. Она меня узнала. Не могу объяснить. Я просто знаю, что эта Эл — настоящая. Потом я видел такой же взгляд. На корабле.

— Можно сказать, что ты пристрастен, но я тоже верю, что видел сегодня именно Эл, — согласился Лондер. — Оставим сомнения, и будем работать. До завтра. Если сами не уйдете, я отключу систему.

* * *

Прошло несколько дней. Под видом прогулки Алик решил на свой страх и риск навестить Эл. На острове царило тропическое утро. Воздух нагрелся и колыхался над песком. К полудню тут будет жара. Алик заглянул в дом, потом обошел остров и отыскал Эл в саду. Она сидела под апельсиновым деревом, в тени, и что-то жевала.

— Добрый день, — еще издали поздоровался он.

— Здравствуй, — еле слышно ответила она.

— Решил тебя навестить. Ты не отвечаешь на вызовы, несколько дней. Что-нибудь испортилось?

Он не стал подходить близко. Эл не поднялась с земли, продолжала равнодушно есть.

— Может, я не хотела отвечать, — сказала она, Алик ждал ответа, и она дала его. — И гостей я не ждала. Ты мог бы предупредить.

— Я полагал, ты почувствуешь.

Эл посмотрела на него. Взгляд ее был настороженным, изучающим. Он не рассчитывал, что она поддержит беседу. Тень скрывала лицо, он видел только глаза устремленные на него. Эл "вгляделась" в его лицо и продолжила трапезу, сорвав с ветки ближайший фрукт. Она чистила кожицу, неторопливо, словно вся ушла в это занятие.

— Ты голоден? — спросила она.

— От фруктов не откажусь. — Он кивнул и улыбнулся. — Я сам сорву.

Он подошел к дереву, выбрал спелый фрукт и постарался аккуратно сорвать его. Вдруг с верхней ветки оторвался еще один и полетел вниз прямо на голову Эл. Алик метнулся, но не успел. Эл не могла видеть апельсин, но резким и быстрым движением поймала его над своей головой, потом она положила его рядом с собой и посмотрела на Алика.

— Да. Я многое чувствую. Сообщи в следующий раз, если надумаешь прилететь. Меня может не быть на острове, — сказала она.

— Ты покидала остров?

— Я летаю на материк. Каждый день. Как только мне стало лучше.

— Зачем? Ты избегала людей.

— Я и сейчас избегаю. Мне нужно снова к ним привыкнуть. Я пытаюсь. Если хочешь, я возьму тебя с собой.

— Разумеется. Мне так будет спокойнее. Я отвечаю за тебя.

Эл опять посмотрела на него оценивающим взглядом. На этот раз он почувствовал волнение. Нельзя сказать, что в этом взгляде было что-либо угрожающее, но холодок побежал по спине.

— Не думаю, что тебе стоит всерьез воспринимать свои обязанности. Они думают, что если мы хорошо знали друг друга, то меня это остановит. Они почему-то решили, что я сбегу. Поэтому повесили на тебя ответственность. Понимают, каково меня ловить, вот и избавили себя от хлопот. Не стоит. Я в состоянии позаботится о себе.

— Эл...

— Я не просила помещать меня на Земле. Вы сами меня сюда привезли. Галактис предлагал вам любую другую планету. Выбор сделала не я. Меня пустили сюда без всяких условий только потому, что никто еще не знает, как будут развиваться события. Галактис медлит. Они правы. Война еще не кончилась. А здесь всем не терпится выслушать мои откровения. Меня для этого освободили? Не терпится знать про Нейбо.

Эл встала.

— Откуда ты знаешь про Галактис? — спросила Алик.

— Я знаю, что было на переговорах по освобождению. Я там была.

— Как? Ты была на переговорах по собственному освобождению?

— Не беспокойся. Там был и настоящий Нейбо тоже. Еще живой. Ешь и летим, — сказала она с раздражением. — Будешь надоедать останешься один.

Она уступила ему управление катером. Достигнув материка, он свернул к ближайшей зоне отдыха, как просила она. На посадочной площадке было много катеров. Значит, здесь людно. Алик не без опасений посмотрел на Эл.

— Я дам знать, когда мы уйдем. Можешь не преследовать меня, я сама найдусь, — сообщила она.

— Ты не хочешь, чтобы я гулял с тобой? Но тогда, что я тут делаю? Можно?

— Столько вопросов сразу. Идем, если тебе не чем заняться.

— Совершенно нечем, — оживился Алик.

Он был доволен, что она, по крайней мере, не против компании.

Они брели по аллее. Тут было ранее утро и еще не жарко, с моря дул ветер. Алик шел по левую руку от Эл и бросал на нее любопытные взгляды. Сейчас он был более спокоен, чем прежде. Он был счастлив, что они вот так просто шагают рядом по дорожке парка и молчат. Алик улыбнулся своим мыслям.

По лицу Эл нельзя было понять, что она чувствует, он попробовал себе представить, как бы он увидел этот мир, после долгой разлуки. Каким она видит его теперь? Он хотел спросить, что она чувствует, но отвлекся.

Из-за поворота дорожки им навстречу выскочил крупный пес, лобастый, крепкий с длинной шерстью. Он промчался мимо. Алик проводил его взглядом. Пес остановился, развернулся и присмотрелся к ним. Собака смотрела по очереди на двух незнакомых людей, потом склонила голову на бок. Пес сел, высунул язык и часто дышал. Он собрался двинуться с места, но замер в нерешительности. Он с интересом смотрел на Эл. Алик тоже перевел взгляда свою спутницу. Эл, склонив голову, наблюдала за псом. Потом она наклонила голову и глянула на собаку из-под бровей. Пес с визгом бросился на нее. Алик отскочил в сторону. Собака встала на задние лапы и принялась лизать лицо Эл со всем собачьим рвением. При этом пес взвизгивал от удовольствия и вилял хвостом. Эл отодвигала рукой его морду, но собака принималась за свое всякий раз, когда Эл отпускала руку. Эл отошла в сторону, но пес снова оказался рядом.

— Сидеть! — раздался рядом незнакомый голос. Алик увидел круглолицего юношу, лет шестнадцати. — Барс! Сидеть.

Пес не унимался.

— Сидеть! — резко скомандовала Эл.

Пес сразу оставил ее в покое, сел у ее ног и замер.

— Простите, обычно он так не делает, — стал извиняться хозяин собаки. — Он вообще игнорирует незнакомых людей. Вы ему, наверное, сильно понравились. — Юноша виновато улыбнулся. — Он не слушает команд других людей, только мои. Как у вас получилось?

— У меня в детстве была собака, — сказала Эл.

Алик удивился. Ее голос прозвучал завораживающе мелодично. Хозяин собаки расцвел в улыбке.

— Здорово! Простите еще раз. Барс, ко мне, — скомандовал он.

Пес с места не двинулся.

— Барс! Ко мне!

Пес посмотрел на хозяина с удивлением, на которое вообще способна собака.

— Поразительно. Да что это с ним? Он, кажется, влюбился.

Эл присела на корточки, провела рукой по голове собаки.

— Иди, Барс. Иди к хозяину, — сказала она.

Пес заскулил и посмотрел на нее. Эл внимательно посмотрела в глаза собаке. Пес колебался какое-то время. Переводил взгляд то на Эл, то на юношу. Хозяин вопросительно посмотрел на Алика.

— Он не общается с другими людьми, потому что вы его так воспитали. Я думаю, вам следует это исправить, — тем же мягким голосом сказала Эл. — Хорошая собака. Иди, Барс.

На сей раз, Барс послушался, последний раз взглянул на Эл и потрусил дальше по дорожке.

— Поразительно, — удивился хозяин.

Эл прошла мимо него. Молодой человек оглянулся вслед странной девушке. Барс тем временем нырнул в кустарник, сделал круг и еще раз промчался с лаем мимо Эл и догнал хозяина.

— Ну, ты даешь собака. — Хозяин трепал его за ухом. — Правда, влюбился. Хоть бы имя у нее спросил.

Потом они скрылись за поворотом.

Эл шла задумчиво, глядя себе под ноги. Алик вспомнил пса и озадаченно покачал головой.

— Значит, собакам к тебе можно прикасаться, — пошутил он.

— Не важно кто прикасается. Важно, с какими намерениями, — ответила Эл.

Алик не понял, что на него нашло, он обогнал Эл, привлек к себе и прильнул своими губами к ее губам. Резкий разряд, как удар током, губы онемели, а перед глазами пошли яркие круги. Эл резко оттолкнула его.

— Осторожно! — выкрикнула она. — Не делай так больше.

Алик тряс головой. Когда вернулось нормальное зрение, он посмотрел на Эл.

— Прости, — стал он извиняться, а потом долго кусал онемевшие губы. — Это была глупость. Я обидел тебя?

Эл хмыкнула.

— Меня не так просто обидеть. Все не так просто. Думай, что делаешь. Я не сержусь. Просто следи за своими порывами.

Алик тер губы, смотрел в сторону и старался осмыслить то, что она говорит. Конечно, его поступок был глупым. Он постоянно сравнивал их нынешние отношения с тем, как все было когда-то. Совет Эл, который она дала ему на корабле, относиться к ней так, словно они недавно знакомы, уже не помогал ему переосмысливать ситуацию. Сейчас он снова вернулся в прошлое, вспомнил, что нечто подобное происходило и прежде. Холодность Эл по отношению к нему в прошлом имела тот же оттенок, что и теперь. Раньше она смягчала ситуацию, чтобы не обижать его. Теперь она не видела необходимости его щадить. Алик последнее время не мог избавиться от мыслей, что любил и любит какое-то иное существо, Эл придуманную им самим. Он тогда знал только половину ее жизни, остальную она тщательно скрывала. У нее были секреты от него. Она жила неизвестной ему жизнью. Трансформации в других существ. Мысли о Нейбо. Странное общение с Торном. Их отношения казались Алику слишком близкими. Торн всегда высоко ценил Эл. Но она никогда не выделялась среди других более экстравагантных обитателей спасательного крейсера. Она вела двойную жизнь, а он пребывал в иллюзии. Кого же он любил? Сейчас она была совершенно чужая. Не просто было увидеть ее глазами постороннего, неприятно и полезно. Он усмехнулся. "Порыв" оказался нелепым, если взглянуть с новых позиций. Кто знает, что творится за знакомой ему оболочкой? Но есть в ней что-то и от прежней Эл, что-то осталась. Он чувствовал. Это скрытое и непонятное тянуло его к ней.

Они продолжали прогуливаться молча. Она почувствовала, как растаяла в нем недавняя радость, он снова погрузился в вязкие, тяжелые мысли.

Дорожка парка привела их на лужайку и оборвалась. Эл встала на границе и не решалась вступить на траву. Она присела и начала разглядывать травку, точно прежде не видела ее. Ее ладонь прошла над травянистым ковром. Эл водила рукой, едва касаясь кончиков травинок. Потом она подняла голову, закрыла глаза, водила рукой. Алик услышал шумный вздох. Эл сделала шаг и села в траву.

Алик следил за ее манипуляциями, не понимал, чем она занимается. Было интересно наблюдать за ней. Для обычного человека трава не представляет интереса, если он не биолог. Ну, трава. Для него трава то же была просто травой, пока Эл не обратила на нее внимание. Он не стал спрашивать. Лег недалеко, смотрел и ждал. Он успокоился, неприятность с поцелуем сгладилась, теперь он только наблюдал и старался понять ее состояние. Со стороны она походила на сумасшедшую. Она была поглощена изучением травы, со всей серьезностью. Алик наблюдал за ней и не смог сдержать смех. Эл оглянулась. Он увидел ее живой взгляд. Вот оно! Столько раз он хотел увидеть в ее глазах интерес! Теперь он был! Она вглядывалась в него. Он не выдержал и рассмеялся в голос.

Недалеко стайка молодежи была занята игрой. Они резвились на лужайке, пока кто-то не обратил внимания на новую пару. По всей видимости, им хотели предложить присоединиться к игре. Девушка и трое юношей приблизились. Внимание Эл переключилось с травы на них.

— Добрый день, — прощебетала девушка еще детским голоском. Она собиралась что-то сказать, но посмотрела на Эл и передумала. Некоторое время она с интересом смотрела на незнакомку и вдруг пискнула. — Я, кажется, вас знаю! Мне лицо ваше знакомо.

— Мы не могли видеться раньше, — спокойно возразила Эл.

— Но я знаю ваше лицо! — снова воскликнула девушка.

Она стала суетиться вокруг Эл.

— Какие у вас забавные кудряшки. — Девушка вертелась вокруг Эл, трогала ее за волосы. — Только такие прически сейчас уже не носят. Вам бы вот здесь подлиннее, а здесь покороче.

Скоро вокруг Эл собралась вся компания. Они шумели, пытались добиться от Эл, кто она такая. Эл отвечала уклончиво. Молодые люди были очень веселы. Алик приподнялся, сел и стал высматривать Эл, за суетящимися вокруг нее фигурами. Он изогнулся, чтобы увидеть ее среди нескольких пар ног. Она сидела, так же как и раньше. Алик бросил взгляд на ее лицо похолодел. По лицу Эл прошла волна гнева. Он испугался. Испугался всерьез. Они вертелись и шумели, потом двое стали толкаться и возиться. Алик вскочил.

— Я знаю! Я знаю, где я вас видел! — громко, чтобы перекричать друзей сказал один из присутствующих. — Ваш портрет висит в Академии Космофлота. Вы — капитан.

— Это важно? — с этими словами Эл поднялась. — Пока я была просто прохожим, я вас больше интересовала?

В ее голосе появилась неприязнь.

— Нет. Я все пытался вспомнить. Лицо-то действительно знакомое. — Юноша не обратил внимания на интонацию Эл, он был занят своим открытием и не заметил, что она сердиться.

Алик быстро оценил ситуацию. Он смешался с группой и стал теснить ребят, отодвигая их от Эл.

— Ребята, ребята, вы зря так расшумелись. Да. Она капитан. Капитанов много.

— Ого! Вы тоже капитан! — Воскликнул еще один. — Бывают такие молодые капитаны класса Д?

— Это куртка моего брата, — соврал Алик. — Извините, но нам уже пора уходить.

Их обступили, из этого круга трудно было вырваться.

— Спокойно, — раздался голос Эл.

Алик даже вздрогнул. Она сказала очень негромко, в такой суете ее голос был едва слышен, но через секунду наступила тишина.

— Извините, мы уходим, — так же ровно сказала Эл. — Прощайте.

Она стала уходить, и никто из молодых людей не двинулся за ней и слова не сказал. Алик стал отступать спиной. Он видел лица и поразился. Они были удивлены. Девушка, которая затеяла все это, смотрела виновато и с недоумением, не понимала, что произошло. Остальные глядели, кто вопросительно, кто с осуждением, словно спрашивали, что оскорбительного в их внимании.

Когда лужайка скрылась из виду, Алик обернулся и догнал Эл.

— Странно, — сказал Алик. — Они вели себя странно. Эл, они прикасались к тебе, и ты позволила. Объясни, что происходит? Посторонние люди ведут себя так, словно вы знакомы. Ты сердишься?

— Я не сержусь. Мне хотелось придушить кого-нибудь. В прямом смысле этого слова. Хотя они не понимают этого. И не поймут в ближайшие полстолетия.

Она посмотрела на него, и в ее глазах отразился сильный гнев. Она выдохнула и стиснула зубы.

— Мне нужно уйти отсюда, — хмуро произнесла она.

Они быстро вернулись на посадочную площадку и улетели обратно на остров.

Эл вышла из катера мрачнее тучи. Он еще не видел ее такой обозленной.

— Не задавай сейчас вопросов. Я объясню потом. Ты все равно не отстанешь. Мне нужно побыть одной.

Она устремилась вглубь острова. Алик не последовал за ней. Он подошел к дому и уселся на ступеньках. Произошедшее будоражило его воображение. Он не мог справиться с потоком впечатлений. Он несколько раз прокрутил в голове всю последовательность событий. Сначала собака, потом подростки. Все, что произошло, было очень похоже на те сцены, свидетелем которых он был на корабле. Люди стремились общаться с Эл, как правило, без ее желания. Она раньше никогда не злилась, уходила равнодушная ко всему. Сегодня она пришла в ярость. Она призналась, что хотела кого-то придушить. Алик забеспокоился еще больше.

Прошло не меньше часа, пока Эл вернулась. Она поднялась по ступенькам веранды, но в дом не вошла. Алик ждал объяснений и получил их.

Эл заговорила спокойным голосом, без интонаций.

— Я обладаю некоторой силой. Это особый вид излучения. Оно действует на подавляющее большинство живых существ, вызывая возбуждение. У людей обычно выделяется большое количество гормонов. Напоминает психоз. Чаще всего радость и желание общения, иногда раздражение, а потом они начинают бояться меня, когда чувствуют, что не могут объяснить происходящее. Конечно, не все впадают в такое состояние. Например, с Маратом подобное никогда не случалось. Он хорошо себя контролирует. Он знает, что с ним происходит в каждый конкретный момент, его сознание способно правильно реагировать. Большинство людей вообще не задумывается, что делают в данный момент, зачем, какова цель и причина, почему происходит событие. Люди обладают большим количеством бесконтрольной энергии. Они впадают в психоз и пытаются осчастливить меня своим общением, мало кто догадывается, что я — его источник. Но потом, когда меня рядом нет, задумываются над тем, что делали что-то не то и не понимают почему. Мне сложно находиться среди людей, особенно в толпе, всё, что больше двух, для меня уже толпа. Я долгий срок находилась в изоляции. Поэтому я каждый день пытаюсь общаться, чтобы привыкнуть к людям. Это трудно. Если я прошу оставить меня в покое или не прикасаться ко мне, значит, есть причина.

— Тебе нельзя выходить одной. Я могу тебя сопровождать.

— Может, ты купишь ошейник, и будешь водить меня на поводке, как собаку? — Она опять разозлилась. — Не смей меня контролировать. Даже не пытайся.

— Успокойся. — Алик резко встал. Ее слова задели его. — Прекрати злиться.

— Уходи.

— Я не могу оставить тебя в таком состоянии.

— Уходи!

— Нет.

Эл ворвалась в дом и с грохотом захлопнула дверь. Алик двинулся следом. Он хотел во чтобы то ни стало дать ей понять, что орать на него она не имеет права. Он увидел посреди комнаты контейнер. Он стоял прямо на полу, без платформы. Весил он прилично и не понятно, как оказался тут. Эл открыла крышку, легла в контейнер, крышка опустилась с грохотом, замки щелкнули сами по себе. Наступила тишина. Алик стоял посреди комнаты. Некоторое время он не мог сообразить, что делать.

Ничего подобного между ними не случалось раньше. Прежняя Эл всегда вела себя очень сдержанно. Алик и подумать не мог, что она способна накричать на него. Этот выпад выходил за рамки того поведения, к которому он привык. Он уже не сердился, он был просто озадачен.

— Что происходит? — задал он вопрос сам себе.

После часа бесплодного ожидания, он покинул остров.

После этого случая их общение стало трудным. Алик искал выход из положения, но найти его в одиночку не мог. Лондер был очень занят, а потом дал понять, что он не готов заниматься Эл.

Ольга с головой ушла в работу, забыла о своем здоровье и врачах. Единственное, что ее интересовало — биологическое состояние Эл. Ни о чем другом говорить с ней было невозможно. Ольга даже не пыталась навещать подругу или связаться с ней. Эл существовала для нее виртуально в виде таблиц, схем, графиков и сотни объемных моделей. Она, кажется, забыла о существовании настоящей Эл. Радостно было то, что ее психоз куда-то испарился.

Алик переселился от Лондера в свой капитанский бокс в той же "высотке", где жил последний раз, но пятью этажами выше, и стал ждать возвращения хотя бы одного из друзей. Он слонялся без дела пару дней. После очередного холодного приема у Эл, Алик принял решение разыскать Марата. Он не сделал этого раньше только потому, что ощущал ревность. Понимал, что ведет себя глупо, а побороть не мог. Наконец, осознав, что ситуация тупиковая, он бросился его разыскивать. Разведка, есть разведка, прошло еще десять дней, пока долгожданный вызов не разорвал тишину в его комнате.

— Здравствуй, капитан. Я узнал, что ты искал меня. — На плоском экране, которым пользовался для связи Алик, возникло добродушное лицо.

— Здравствуй, Марат. Я уже думал, ты пропал. Я сразу к делу. Мне очень нужен совет. — Алик улыбнулся в экран. — Но сначала хочу извиниться, я немного ревновал тебя к Эл.

Марат рассмеялся.

— Я знаю. Не без основания надо сказать. Капитан, завораживающая личность. Из-за нее ты поднял на ноги всю разведку?

— Да. Мне очень нужна помощь.

Алик рассказал все перипетии их общения с Эл с того момента, как Марат покинул корабль.

— Ты смог ее понять, как мне показалось. Помоги, — закончил Алик.

Марат потер рукой подбородок.

— Понять?! Ты мне льстишь, дружище. Я же говорил. Мне повезло. Не было там ни умысла, ни системы. Голая интуиция. Мне даже говорить об этом не хочется. Другого ждали? Что тяжко стало? Только ты уж мне поверь, лучше не будет. Не будет. — Марат опустил глаза и вздохнул. — Забудь. Они ее все-таки убили. Понимаешь. Они убили ту Эл, которую мы знали. Она — капитан и ты — капитан. Она просто очередной пленный, которого ты вытащил. Ты сам все знаешь. Ты вытаскивал тех, кто там был, на той стороне. Вспомни. Оставь ее в покое. Она забыла, в каком мире жила, старые ценности потеряли для нее смысл. Я хотел ее понять, мне хватило здравого смысла отказаться от этого вовремя. Я хочу тебя предостеречь. Она опасна. Она может убить одним прикосновением. Зря вы полетели на Землю. Там слишком много людей. Слишком много суеты. Много тех, кто потребует от нее ответа. Терпения ей не занимать, но предел есть у всего.

— Постой, Марат, что значит, она может убить прикосновением? Объясни яснее, если угодно профессионально. Я отвечаю за нее. Что означает, она может убить?

— Напугал? А ты сам то не сообразишь? У тебя от счастья притупилось все что можно? Она убила Нейбо. Вдумайся только. Две сотни лет, а может больше, эта зараза отравляла жизнь всему, что попадалось. Мало кто знал, откуда он взялся, и что с ним делать. А наша Эл... Наша прелестная капитан — прикончила его. Мгновенно. Я глазом моргнуть не успел. Может, ты задумаешься, с кем имеешь дело? Сам понять не в состоянии, ну тогда я, так и быть, поясню. Нейбо — форма жизни, которая нуждалась в большом количестве энергии. Он ее качал из всего. А чтобы его прибить, силища нужна неимоверная. Противодействие. Стоит признать, что у Эл была эта сила. Она никуда не делась. Ты прикасался к ней неожиданно? И не пробуй, не советую. Припомни эффект аккумулятора. Приступы, что там еще у вас потом было. А плен? Мы понятия не имеем, что они с ней делали. Что там было на самом деле, знали двое — Эл и Нейбо. Теперь только Эл. Но упаси тебя все святые говорить с ней об этом. Умоляю, не пытайся. Я не удивлюсь, если она однажды сбежит. Я бы так и сделал. Ей никто не нужен. Она нас просто терпит, отмахивается, как от назойливых насекомых, чтобы не мешали. Она, как слон в муравейнике. Счастье, что у нее есть принципы. Она умеет контролировать все процессы, которые происходят в ее присутствии. Она изучает, потому что мы ей интересны. Мы прошлое, но видит она в другом свете. Если кто-нибудь доконает ее, предсказать нельзя, что она сделает. Убивать ее научили, и тут ничего не поделаешь. Не зли зверя, а то укусит.

— По-твоему, она зверь? Вот как ты к ней относишься? Не ожидал. Эл знает? — Трезвые рассуждения Марата, его холодность озадачили Алика.

— Знает. Когда мы смогли общаться, мы обсуждали мое отношение. Я был честен с ней. Она была для меня человеком, которого я любил и не понимал, такой и осталась. Она мой друг. Но я честно сказал, что боюсь ее. Она другая, я не могу ничего поделать, ни помочь, ни помешать. Тебе тоже советую — не вмешиваться. Оставь ее.

— Ее нельзя оставлять на Земле. Почему ты не сказал? Не предупредил?

— Алик, ты был в странном состоянии. Мы все там немного сошли с ума. Я сам делал такие вещи, на какие в нормальном состоянии не решился. Признайся, никто не был готов к такой встрече. Ты не стал бы меня слушать. Ты и теперь такой, как я вижу. У тебя взгляд испуганного человека, который готов наделать глупостей. Пусть все идет, как идет. Земля — это хорошо. Земля — самое близкое место. От вас до войны лететь ближе всего. Все правильно.

— Для Эл война закончилась. Все. Продолжения не будет. Я не допущу.

— Ты не слышишь меня? Очнись, капитан. Кто ее остановит? Космофлот? Ты?

— Неужели она настолько безнадежна? Я хочу ее вернуть. Я все сделаю.

— Попытайся. Говорят, любовь творит чудеса, — в тоне Марата слышалась насмешка. — Не сердись, капитан. Я далеко и у меня не было времени все обдумывать. Я говорю только то, что сам понял. Мое мнение нельзя принимать, как окончательное. Ты просил совет, я его дал. Действуй, если не терпится. Ищи выход. Я хочу, чтобы у тебя получилось. Но помни, напором ее не возьмешь, и не давай ей злиться, сразу уходи. Интересуйся, что она чувствует. Она ответит, если вопрос задан правильно и в подходящее время. Запомни, не мозги тебе помогут, только сердце.

После этого разговора Алик долго бродил по дому, не мог успокоиться. Отказаться от нее было немыслимо. Но надежды на обретения счастья, которые грели душу последние месяцы, не давали впасть в отчаяние, стали таять. Пойти и спросить — единственный способ. Пусть она ответит. Алик решился поговорить о своих чувствах. Он послал Эл вызов. Она не ответила. На все последующие тоже. Тогда он сел в катер и отправился на остров. Эл не было. Он обошел все вокруг. Дом оказался заперт. Алик удивился. Эл не запирала дверей прежде. Домашняя информационная система неожиданно сообщила, что Эл покинула остров. Ее здесь не было уже шесть дней — то время, которое он дал себе на размышления и поиски выхода из кризиса. Через пять дней должны вернуться Рассел и Игорь, а Эл нет.

Он не смог установить, где она. Эл не регистрировалась ни в одном информационном центре. Он сбился с ног, разыскивая ее. Алик сообщил Лондеру и получил неожиданный ответ.

— Эл переселилась оттуда. Я рекомендовал ей горный курорт в Гималаях. Мои коллеги по клубу любителей холодного климата с радостью приняли ее. Она в горах. Там отличная атмосфера. — Лондер улыбался.

— Почему ты не сообщил? Я думал, она исчезла. Я с ума схожу. Лондер.!

— Ты не спросил. Между вами произошел инцидент. Я полагал, что вы больше не хотите видеться. И прежде чем навязывать Эл свое общество, ты бы извинился. Эл и в прежние времена не терпела диктата, а уж в этом состоянии тем более, — укоризненно сказал Лондер.

— Откуда ты знаешь? Вы что обсуждали нашу встречу? — возмутился Алик.

— Да. Я прилетел, привез ей свои настойки и корешки. Рыскал по острову, а потом выудил ее из контейнера белую, как смерть. Она сидела там трое суток. Я не знаю, зачем она сидела в контейнере, она не сказала. Ей было плохо. Мы общались несколько раз. Я не говорил потому, что ты задавал бы вопросы, на которые у меня нет ответа.

— Вы общались?

— Заочно. Я очень редко посылал ей сообщения, сводки из космоса. Новости о войне. То, что она просила. Мы беседовали минут по пять. Но в последний раз она вела себя жестко. Такой я ее никогда не видел. Она никого видеть не желает. Мне неприятно говорить, но к тебе она питает откровенную неприязнь. Я, по глупости, задал ей вопрос, помнит ли она обещание, которое тебе дала. Она такой взгляд в меня метнула, думал, убьет. Оставил бы ты ее на время. Вспомни, что ты сделал не так, где ошибся. Между вами что-то произошло?

— Я однажды сказал ей пару фраз. Потом она наорала на меня. Представляешь? Вот после этого она и забралась в контейнер.

— Дело плохо. — Лондер вздохнул.

Алик сник. Лондеру стало его жаль. Парню досталось в этой истории больше всех, он же еще останется кругом виноват, если Эл натворит беды. Как ему помочь Лондер не знал. Он надеялся, что до возвращения друзей ничего не случиться.

— Займись-ка Оленькой. Бери за шиворот и волоки к докторам. Я пообещал ее прогнать, а она ни в какую, киснет над своими схемами и формулами. Все чего-то ищет. Не говорит. Обижается, если я прошу прекратить. Она свихнется от усердия. Девушки в вашей компании — чокнутые, что одна, что вторая.

Алик был так взвинчен, что с трудом посадил катер. Он снес треть заграждения на площадке Лондера, чертыхаясь, вылез из машины.

— Вот тебе, Лондер, может, наконец, расширишь площадку, — ругался он.

При посадке он поднял шум, но из дома никто не вышел. Алик решил, что Ольга покинула свое заточение, и был рад. Заниматься ею сейчас ему совсем не хотелось. Слова Лондера привели его в совершенное отчаяние. Биолог сделал то, что не смог Марат — разбил в вдребезги все его надежды. Для Эл он чужой, и она еще ненавидит его — как нож в сердце.

Он зашел в дом, заглянул в лабораторию. Ольга спала, прямо за столом. Руки свисали, а голова лежала на узкой столешнице. Его бездарная посадка не разбудила ее. Он приблизился. Оля тихо посапывала. Никакой реакции. Он походил взад-вперед, шаркая ногами. Оля не проснулась. Тогда он подошел и поднял ее на руки. Ольга глубоко вздохнула. Может, проснется. Нет. Ольга положила ему голову на плечо и улыбнулась во сне.

— Амадей, — тихо прошептала она.

— О, черт, — выругался Алик.

Смотреть на ее счастливое лицо он не мог. Он опять ей снился. Когда проснется — будет реветь. Дорого бы он дал, чтобы самому выплакать собственную боль. Так нет же, она сидела внутри и жгла.

Он уложил девушку в спальне. Ольга свернулась калачиком и опять заговорила.

— Посиди со мной.

Он сел на постель рядом. Взял ее руку.

— Ты не уйдешь? — спросила Оля.

— Не уйду, — ответил он.

— Хорошо.

Она дышала ровно, тихо. Алик сидел рядом, кусал губы, сжимал руку девушки. Потом все поплыло перед глазами, контуры предметов стали нечеткими. Может он плачет? Нет. Он словно впал в транс. Стены поплыли, его швырнуло куда-то далеко.

Он увидел фигуру на снегу, у самой вершины. Она стояла неподвижно, у края. Одинокая фигура в огромном пространстве снега и гор. Он приблизился и еще издали различил серую куртку. Эл. Она стояла на краю трещины, теперь он четко различал ее. Она сделала шаг к краю. Остановилась. Снова шагнула. Она неторопливо приближалась. Он понял намерение.

— Эл, нет! Не прыгай. Нет! — закричал он.

Она обернулась. Он увидел беспомощный удивленный взгляд.

— Уходи.

— Не прыгай! Отойди от края.

— Уходи.

Что бы он не говорил, она твердила одно и то же.

— Останься, Эл! Не уходи! — Он проснулся от собственного крика.

"Я спал?" — Задал он вопрос сам себе и тут же забыл.

Рядом кто-то плакал. Алик обернулся. Ольга рыдала в подушку.

— Оленька. Что ты? — Алик метнулся к ней. Поднял, прижал к себе.

— Я опять его видела, — сквозь слезы сказала она.

— Это сон. — Он гладил ее по волосам. — Сон. Ну, перестань.

— Я не хочу просыпаться, — всхлипнула Ольга. — Проснулась. Не могу понять, как тут оказалась. Не хочу просыпаться.

— Я тебя принес. Тебе надо к врачам.

— Ага.

Он стал поправлять растрепанные волосы девушки, она тихонько сидела рядом.

— Так. Хватит киснуть. — Она пыталась казаться решительной. Соскочила с постели и стала вытирать слезы рукавами, но они все равно текли. — Сейчас соображу что-нибудь.

Она двинулась прочь неровным шагом, налетела на косяк двери. Алик кинулся ей на помощь. Она устремилась в одну из комнат рядом с лабораторией. Там на стенах стояли стеллажи с несметным количеством каких-то сосудов. Ольга схватила несколько разнокалиберных банок и колбу. Трясущимися руками, но достаточно уверено, она стала насыпать по очереди из каждого сосуда какие-то смеси.

— Ты прав. Надо оставить все. Прекратить. Все. Все. Больше не буду. Лечиться. Пора лечиться, — бормотала она.

Она схватила еще несколько банок. Алик поймал ее, когда она пробегала мимо него.

— Ольга, что ты делаешь?

— Успокаивающее. Лондер научил. — Она высвободилась. — Двадцать компонентов. Нас пичкают синтетикой, а это натуральное. Адская смесь. — С этими словами она плеснула в колбу воды и еще белой жидкости и взболтала, зажгла спиртовку и стала греть колбу. Она не дала смеси вскипеть.

Алик перехватил ее руку, испугался, что она выпьет то, что приготовила.

— Не волнуйся. Я всегда проверяю, что сделала.

Ольга схватила колбу свободной рукой и сунула в анализатор. Она делала все истерически быстро, Алик не успевал за ней.

— Вот. — Она ткнула в экран. — То, что надо.

Ольга отпила из колбы половину несколькими глотками и сморщилась.

— Хочешь.

Алику стало тошно от одного запаха, он отстранил Ольгину руку с колбой.

— Дрянь какая?

— Что ты понимаешь? — отплевываясь от кусочков смеси, проговорила Ольга.

— Ты обещала в первый день, что обратишься в клинику. Прошло три недели. Ольга у тебя опять руки трясутся. Давай собирайся и летим.

— Ага. Только я Лондеру данные не буду оставлять. Приюти их у себя. Я еще не готова обсуждать то, что откопала. — Ольга снова сморщилась, потом залпом допила свое зелье. — Действительно гадость.

Она вымыла колбу расставила все на места. Алик обратил внимание на надписи.

— Что за язык? — спросил он.

— Латынь, темнота, — хмыкнула Ольга. — Между прочим, это Эл приобщила Лондера к лечению травами и наклейки на латыни тоже делала. — Она помолчала, потом добавила вслед своим мыслям. — Лондер сказал. Да, Лондер в первый день был прав. Это новый виток.

— О чем ты?

— Все. Все. Не говорим больше. Я свихнусь.

— Ты что-то обнаружила?

— Я обнаружила? Я погрязла в открытиях. Если бы я могла, то получила бы мировую премию по биологии на тему "неконтролируемых мутации их связи с эволюцией".

— Я не понимаю твоих шуток.

— А я не шучу. — Ольга замахала руками. — Все. Все не говорим об этом. Я не готова обсуждать. Отстань, Алик.

— Я хочу знать.

— Хочу знать, хочу знать. Она монстр. — Ольга попыталась изобразить чудовище, сделала страшное лицо и растопырила руки. Глаза у нее блестели неестественным блеском, она покачивалась. — Хочешь любить монстра — люби. Только я больше не желаю вмешиваться. Я не хочу ей дурного, я не хочу ее компр... компромен..., ты понимаешь. — Кажется, от своего снадобья Ольга немного одурела, стала медленно говорить. — Подействовало. Теперь я могу спокойно... Эл — это нечеловек. Она, может быть, вообще неземная форма жизни, но чудовищно похожая на человека. Именно. Чу-довищно. Какое верное выражение подобралось. Компонента... В ней есть компонента, которая не расшифровывается. В ней какая-то штука. Вы меня сбили с толку своими уверениями. Ты и Лондер. Я поверила. А долг ученого не верить, а проверить. — Оля схватила себя за голову. — Там твориться!... А ты все равно не поймешь... В двух словах. Что-то там от Эл осталось. Я, конечно, тело имею в виду, а с остальным пусть кто угодно разбирается. Зачем ей тело. Такое. Если я с ней встречусь, то только после клиники и для окончательного разбирательства. Я спрошу. Она опасна. Она воздействует на других. Она может внушить кому угодно, что угодно. — Ольга тихо и нервно рассмеялась. — Какой смысл ловить то, чего нет... А она пыталась мне объяснить. Надо же. Она откровенно пыталась. Марат прав. Ее можно взять только в чистом виде, на откровенность... Представляешь... Там на берегу был такой момент, когда она вообще исчезла из виду. Растворилась. Полная идентичность с окружающей средой. И знаешь, что самое угнетающее. Лондер угадал, она может мимикрировать. Она без трансформации может... раз и во что угодно. Монстр. Алик. Она служила пиратам. Она сто раз могла уйти. Даже при малых возможностях. С ее то подготовкой, мозгами, такими возможностями. Но она им служила. Они не убили ее. Значит, она им служила. Я в ужасе. Я ее видеть не хочу. Какой человек из-за нее погиб. Алик мы все время искали иллюзию.

Ольга опустила голову на грудь.

— Оля. Ты не в себе. Я отвезу тебя в клинику. Сейчас.

— Ну и не верь. Не хочу ничего. Хочу нормальной жизни. Не хочу войну. Я устала. Я хочу заниматься медициной, людей лечить, а не бороться с монстрами. Я хочу другую жизнь. Никуда больше не полечу. Тут останусь.

Алик отвез Ольгу в клинику, передал из рук в руки врачу, опасаясь, что она сбежит, и остался ждать результатов.

— Истощение, — сообщил ему лечащий врач Ольги. — Космос. Нагрузка. Старая болезнь. Все сложилось. С психикой у нее все нормально. Это истерика. Она слишком много работает и думает. Опасений нет. Ей нужен отдых и интенсивная восстановительная терапия. Через два дня загляните к нам. Мы оставим ее у себя под строгим наблюдением.

— Значит, она... Голова у нее в порядке?

— Не волнуйтесь. Реакции адекватные. Истощение. Истерия. Она много работала и сильно нервничала.

Алик сел в катер и задумался. Он решил, что Ольга заговаривается. Что же получается? Все что она говорила не бред?

Глава 23 Бишу

Остров не был спасением. Здесь можно было найти все, только не покой и одиночество. Спалив некоторое количество оборудования, она кое-как приспособилась к тому, чтобы не портить приборы. С помощью домашнего центра информации несложно было найти любые сведения. За первые пять суток она освоила жизнь в доме заново. Все было бы хорошо, если бы она была просто человеком. Новые ощущения не давали ей возможности уединиться.

После возвращения на Землю, Эл с трудом привыкала к оживленному движению, которое царило вокруг. Мир был так огромен и так населен, что найти уединение посреди океана, напичканного станциями, подводными городами, туристами, живностью, было невозможно. С наступлением темноты жизнь только затихала, но не прекращалась. Она бродила по острову, спала без снов, чаще в контейнере, который притащила в дом. Только так она могла отдохнуть.

Слишком долго она жила в тесном костюме, защищавшем от внешних контактов, и близким общением ее прежняя жизнь не баловала. С новыми чувствами Эл оказалась совершенно беззащитной. Память то и дело обманывала ее, она с трудом припоминала события. Если бы попросили вспомнить специально — не смогла бы. Она научилась не вспоминать, не рисовать картины из прошлого и так привыкла к такому порядку, что повернуть процесс в другое русло уже требовало труда. Бродя по дому, натыкаясь на предметы функций, которых она не знала, она чувствовала беспомощность, и все больше убеждалась в том, что в жизни всего окружающего мира колоссальное количество не нужных и непонятных вещей, без которых легко можно обойтись. Во всяком случае ей, они были не нужны. Дом был настоящим источником информации. Что бы вспомнить ту или иную вещь и событие с нею связанное требовались часы, и она вертела знакомые с виду предметы, носила их с собой. Они обладали информацией, и, потихоньку, она вспоминала. Картинки детства проносились, когда она видела вазу или картину на стене. Листала книгу или читала. Потом она вспомнила Тома, и что ужасно, его гибель. Это была еще одна потеря, невосполнимая. Был полет на Тобос и скандал с Уэст, родители и брат, переходы во времени. Она забыла о них. Забыла! Какое счастье! Она не помнила, и Нейбо не узнал, а, значит, и не смог воспользоваться этой ее способностью. Удача! Настоящая удача!

Ежедневно приходилось справляться с большим количеством потрясений, возвращений в прошлое. Они приходили все быстрее и быстрее, потом стали возникать спонтанно. О, космос! Ее жизнь когда-нибудь была нормальной?! Спокойной. Она поняла, что переусердствовала, когда воспоминания хлынули шквалом. Оставаться одной уже было невыносимо, но найти подходящую компанию, чтобы переключиться оказалось еще сложнее. Она по-прежнему никого не хотела видеть. Вот тогда она стала покидать остров, чтобы приучить себя к присутствию людей и оставлять ненадолго дом и остров. Несколько минут в людном месте доводили ее до исступления. Она пыталась выбирать места, где на нее менее всего обратят внимание, где люди заняты своим делом, так поглощены им, а она могла наблюдать и не думать о прошлом. Эл удавалось пробыть среди людей час, не привлекая особого внимания. Первые дни к ней начинали приставать с беседами, попытками выговориться или пожаловаться, едва она появлялась. Повторялся прежний сценарий, того периода, когда она была Нейбо. Она притягивала людей, как магнит. Хуже всего, если ее узнавали. Приходилось скрываться или сбегать. Разницы в реакциях людей и ее прежнего окружения она не видела.

После двух десятков дней проведенных на Земле Эл решила покинуть остров. Это место было так переполнено воспоминаниями, что находиться здесь стало невыносимо. К чему бы она не прикасалась, все вызывало уже не только картинки, но и всю гамму ощущений, которая сопровождала воспоминание. Яркие резкие чувства, которыми она жила прежде, не давали покоя, переполняли ее, она отвыкла от них, они отнимали силы, не давали свыкнуться с действительностью. Вместо того чтобы жить настоящим, освоить новое, она постоянно жила прошлым. Уйти было спасением.

Лондер отозвался на ее просьбу. Через несколько минут, после того как она послала запрос, он оказался на острове.

Она лежала в контейнере, когда он появился. По его лицу можно было прочесть, что выглядит она плохо. Последние дни она снова ощутила присутствие Нейбо внутри. Визит Алика воскресил сцену убийства. Она злилась на него. Как следствие, ей хотелось убивать. Поэтому она заперлась в контейнере, чтобы избавиться от воспоминаний и лишней энергии.

— Плохо выгляжу? — спросила она.

— Лучше, чем я видел тебя в первый раз, и хуже, чем в последний.

— Врешь, — резко сказала она.

— Плохо, — моментально отреагировал Лондер.

— Я хочу уйти отсюда. Тут все напоминает прошлое. Мне тяжело. Климат мне не подходит. Я не привыкла к такой температуре. Мое тело сильно греется. Ты знаешь место, где тихо, нет людей и холодно.

— Люди есть везде. Я знаю, где их мало, и где они не суетятся. Что мир стал слишком широк?

— Более чем?

— Сочувствую. Я свяжусь с моими друзьями, сообщу о тебе. Подожди.

После пяти минут переговоров он увез ее с острова.

Она забыла, что такое снег. Белое пространство и яркие краски оглушили ее. Она провалилась по колено в холодную массу, как только отошла от катера. Воздух, который она вдыхала, был другим. Дышать было легко, в нем было меньше ароматов и посторонних примесей. Тело с благодарностью отозвалось на холод и перестало гореть.

— Где мы? — спросила она, оглядываясь.

— Это заповедник, Эл. Самое место для тебя. — Лондер добродушно рассмеялся. Она смотрела вокруг, щурилась от яркого солнца и снега. Эл была похожа на испуганного зверька. Она стояла по колено в снегу и не знала, что ей делать дальше. — Вылезай. Я покажу, куда идти.

Она выбралась из снега. Плоскость посадочной площадки была запорошена тонким слоем. Различить границу, где кончалась площадка и начинался снег, было невозможно. Лондер сел слишком близко к краю.

Эл сгребла руками снег.

— Что это? Кристаллическое состояние воды? Почему так много? — спрашивала она.

— Это снег, Эл. Вокруг горы, — стал объяснять Лондер.

— Я знаю, что такое горы. Как тихо. Разве может быть так тихо. Все другое.

Она снова сделала несколько шагов и упала с края площадки. Лондер бросился к ней на помощь.

— Простудишься после тропиков. Вылезай.

— Как хорошо.

Лондер полез в катер достал плед, потом вытащил Эл из снега и укутал. Он стряхивал снег с ее волос.

— Я не взял теплую одежду. Я пришлю тебе ее потом. Пошли.

Он привел ее к низенькому одноэтажному домику, по крышу заметенному снегом. Лондер вошел без стука. Внутри горело яркое освещение, было тепло. Тут был только один человек рослый со смуглым от загара лицом. Он приветливо улыбнулся Лондеру.

— Вот, принимай жителя. — Лондер обернулся. Эл не было за его спиной. — Опять потерялась.

Он вышел наружу. Эл стояла шагах в десяти и рассматривала дом.

— Нас ждут, — позвал ее Лондер. Эл быстро подошла. Он завел ее в дом. — Знакомьтесь. Это Эл. Это Бишу — хозяин этих мест. Внизу курорт, а тут мало кто бывает. Еще здесь живет община, с ними ты потом познакомишься.

Эл стянула с себя плед.

— Жарко, — сказала она.

— Разведка, — протянул Бишу и кивнул на Эл.

— Подарок, — сказала Эл и стряхнула с куртки остатки снега.

Знакомство было очень коротким. Эл отказалась от еды и одежды. Лондер не мог ее удержать, и она снова устремилась наружу.

— Забавная девушка, — улыбнулся Бишу.

— Осторожно, дружище. — Лондер погрозил пальцем. — Она немного ненормальная. Не удивляйся ничему.

— Я знаю, кто она. Не объясняй. Я люблю удивляться, — засмеялся Бишу. — Давно ты не навещал нас. Я смотрю на тебя и вижу, что ты не все сказал. Просьбы? Не стесняйся.

— Посели ее в горах. Подальше от всех. Она совершенно не терпит человеческого общества. Нужно, чтобы она пожила тут одна.

— Есть место, — кивнул Бишу. — Я устрою ее.

— Я привез тебе травы. — Лондер достал мешочек и передал другу. — А потом завезу одежду для нее.

— Я дам ей одежду. Не суетись. Оставайся. Побеседуем.

Эл отошла от дома на сотню шагов. Остановилась. Голова закружилась от простора и обилия света. Она села в снег, потом легла на бок. Щека замерзла, кровь стала пульсировать медленно. Она вдыхала воздух такой незнакомый, чистый. Через некоторое время ей начало казаться, что она парил в этом белом пространстве, потом ее не стало, она растворилась в тишине и белизне окружающего мира.

Прошло несколько дней, она не заметила, как они пролетели. Здесь в горах она почувствовала, что начинает оживать. Она вспомнила, что значит покой. Что значит, ощущать себя собой, человеком. Сюда не доносилась суета мира. Горы заслоняли ее от шума и изобилия вибраций.

Бишу привел ее в пещеру далеко от того места, куда привез ее Лондер. Он ничего у нее не спросил, за что она была благодарна. Снабдив ее одеялом, горючим и едой на несколько дней, он оставил ее в покое.

Она бродила вокруг, смотрела на горы. Постепенно глаза свыклись с ярким светом. Она удивилась изобилию красок в этих местах, снег и горы окрашивались невероятным количеством оттенков, с течением дня краски менялись. Она могла просидеть на одном месте с раннего утра и до ночи, а порой сутками не возвращалась в пещеру, спала на снегу и чувствовала удовлетворение. Залезала на скалу и сидела там с утра до вечера. Ночью она смотрела на звезды и вспоминала все, что сними связано. Тут они отличались от звезд в космосе, от пространства ее видений и снов, они были земными. Да, это были звезды ее детства. Каким далеким все казалось. Она ли настоящая героиня воспоминаний? Между прошлым и этим временем было громадное расстояние. Другая жизнь. Она с трудом верила, что прошло чуть больше четырех лет. Для нее вечность. Все заново. Все чужое. Зато она могла вспоминать только то, что хотела, то, что доставляло ей радость.

Мир не сузился, она не стала чувствовать меньше, он был менее наполнен шумом цивилизации. Внизу был небольшой городок, поселение, которое Лондер назвал "Общиной любителей холодного климата", смысла этих слов Эл не поняла, они звучали для нее как набор звуков, так она и запомнила. Ближе всех жил Бишу. Он надолго уходил из дому, как она, бродил по окрестностям, но не без цели. Он проверял снег, брал пробы и искал особый род камней. Она иногда наблюдала за его занятиями, он никуда не спешил, делал все медленно и много писал.

Однажды Бишу свалился в трещину на леднике. Он висел до тех пор, пока она не появилась рядом. Эл одним рывком вытащила его.

— Вот это сила. Боги мои, как я тебе благодарен. Спасибо, что ты появилась, — благодарил он.

— Боги тут не причем. Я почувствовала, — ответила она. — Здесь ненадежный снег. Не ходи сюда без помощи. Погибнешь.

— Я потянул кисть. — Бишу тер руку. — Я уже молился. Не представляешь, как мне хотелось жить.

Он лег на снег и часто дышал.

— Спасибо тебе, Элли. Не удивляйся, мне не понравилось твое короткое имя, и я выпытал у нашего друга, как тебя зовут полностью. Элли красиво звучит. Как же я испугался!

— Я провожу тебя домой, — сообщила она.

— Было бы хорошо. Голова кружится. Сердце прыгает, как птица в силке.

Через час они сидели в теплом доме Бишу. Он заматывал руку куском ткани. Периодически он благодарил Эл за спасение.

— Значит, ты почувствовала, что я сорвался? Хорошо иметь такого соседа. Не знаю, как могу тебя отблагодарить.

— Мне ничего не нужно, — ответила она.

— Прости мою болтливость. Шок. Пройдет. Хочешь молока? Настоящего.

— Чего?

— Молоко. Сейчас принесу.

Эл долго вертела в руках глиняную кружку, рассматривала белую жидкость, потом отпила.

— Приятный вкус. Мне подходит. Спасибо, — поблагодарила она.

— Рад тебе услужить. Могу спросить?

— Что?

— Ты не мерзнешь? На тебе только куртка и штаны. Маловато для этих высот. Не холодно?

— Нет. Мое тело нуждается в охлаждении. — Эл протянула ему руку. — Коснись.

Бишу притронулся пальцами к ее ладони. Она была горячей.

— Да у тебя жар! — воскликнул он.

— Это не жар. Метаболизм. Тело восстанавливается. Нужно постоянное охлаждение. Этот климат мне подходит. А что ты тут делаешь? Ты хорошо ходишь по снегу, знаешь горы, ищешь камни и пишешь. Странное занятие.

— На самом деле, я — писатель. Я книги пишу. А тут я работаю. Смотрителем. Тут заповедник. Погода, климат, лавины, животные — я наблюдаю здешнюю природу, вожу желающих в горы. Я люблю жить один и писать. Покой и творчество — все, что мне нужно. Если ты не против, я сделаю тебя одной из героинь своей новой книги. Ты очень необычная и таинственная соседка, а Лондер предупредил, что ты пират.

Бишу рассмеялся.

— Это правда. Он не лжет.

— Я знаю. Он рассказал, — кивнул Бишу. — Могу только посочувствовать.

— Посочувствовать? Что это значит? — с интересом спросила она.

— Это значит, что мне тебя жаль. Ты на первый — взгляд хороший человек, хватила беды через край, а помочь я ничем не могу. Вот только посочувствовать.

— Я вызываю жалось? Почему?

Бишу пожал плечами.

— Просто чувства. Ты меня тоже пожалела, могла бы не спасать.

Он поймал ее взгляд, он был пронизывающий.

— Это невозможно, — строго сказала она. — Пока я здесь, никто не погибнет.

— Так и ни кто? — не поверил Бишу.

— Никто, — подтвердила она. — Если я не захочу.

— А если бы не успела?

— Я успела. Что значит, если бы?

Бишу вытаращил глаза. Посмотрел с недоумением.

— Ты знала, что я сорвусь? Ты предвидела?

— Нет. Я почувствовала, как ты сорвался. Ты кричал.

— Ты могла оказаться далеко.

— Я наблюдала за тобой.

— Следила?

— Наблюдала.

— И часто ты наблюдаешь?

— Иногда. Тебе неприятно? Извини. Я вижу помимо моей воли. Я не могу не видеть.

— Понимаю, поэтому ты ушла от людей?

— Да.

— Я успокоился. Если хочешь, можешь идти. Я отнял у тебя много времени.

— Ты не хочешь, чтобы я уходила, — сказала Эл.

— Не хочу, — согласился Бишу. — Мне приятно твое общество.

Эл улыбнулась. Бишу впервые увидел ее улыбку и не мог не улыбнуться в ответ.

— Ты ведешь себя спокойно и не раздражаешь меня. Я уйду, когда ты этого захочешь, — сказала она.

— Здорово. Гость, который знает, когда уйти. Хочешь, я покажу тебе коллекцию камней?

— Да, — согласилась она.

Эл с интересом перебирала камни. Брала из коробки по очереди и клала на место. Она называла камень и его свойства и ни разу не ошиблась. Потом она достала из кармана куртки прозрачный кристалл размером с кулак.

— Этого нет в твоей коллекции. Ты мечтал иметь его. Возьми. Я нашла его для тебя.

— Боги мои! Где ты его нашла? Такие камни здесь огромная редкость! Элли! Он же огромный!

— Не такая уж редкость. Они встречаются на высоте в пещерах.

— Как ты забралась туда? Одна. Опасно же! Чудеса! — Бишу взял камень в руки, как сокровище и стал осторожно поворачивать. — Смотри, как играет свет, какой он чистый. Покажешь, где ты его нашла?

— Покажу, кода ты вылечишь руку, — согласилась она.

Бишу смотрел счастливыми глазами. Он сиял, как этот камень. Эл снова улыбнулась ему.

— Ты удивительная. За один день столько случилось. Знаешь, заходи в гости, когда тебе захочется, — предложил он

— Лондер говорил, что я опасна?

— Раз десять. А ты ко мне не приходи, когда опасна.

— Я ты не падай в трещины, вдруг мне не захочется тебя вытаскивать.

Бишу сделал грозное лицо, стараясь передразнить ее.

— Это невозможно, — повторил он строго.

Наступила тишина. Бишу напрягся. Она молчала, а потом улыбнулась.

— Я так выгляжу? — спросила она, и он услышал смех.

— Уф, я испугался, что сказал нелепость. — Бишу улыбнулся ей смущенно.

— Я ухожу. — Эл встала и, без лишних объяснений, направилась к выходу.

— Там темно! — Встрепенулся Бишу.

— Никакой разницы. Забыл, что я ненормальная? — Она обернулась, посмотрела с вызовом. — У меня просьба. Могу я охотиться здесь?

— Тут мало животных. За перевалом больше, но это далеко. — Бишу хотел ей объяснить.

— Так можно? — перебила она.

— Если сможешь. Кого тут можно поймать?

— Просто нужно уметь, — ответила она.

После этих слов дверь за ней закрылась.

Глава 24 Противостояние

Игорь вбежал в комнаты Алика и с порога потребовал:

— Ничего не хочу. Отдых, еда, сон — все по боку. Хочу видеть Эл. Привет.

— Привет, — передразнил его Алик.

— Где она? — Игорь стал обходить комнаты одну за другой. — Эй, капитан! Алик, где Эл? Ты не привез ее?

— А почему ты решил, что она тут? — спросил Алик.

Игорь подошел к нему посмотрел в лицо. Алик выглядел мрачным. Похудел, круги под глазами. Игорю не понравилось, как он смотрит.

— Мы задержались. Там стычки на границе. — Игорь не сводил с Алика глаз. — Рассел хотел выспаться... Алик... Что-нибудь опять? Ты как с похорон.

— Своих собственных, — угрюмо пояснил Алик.

— Где Эл? Ты так и не ответил. Где? — Игорь встревожился. — Говори.

— Ее тут нет.

— Где? — уже настойчиво спросил Игорь.

— В горах.

— В каких горах, гор много. Что с ней?

— Не знаю. — Алик усмехнулся. — Она, видите ли, не хочет меня видеть.

— Ну, напугал. Значит, на Земле. Признавайся. Поссорились?

— Я летал туда шесть раз. Местные говорят, искать ее бесполезно. Приходит, когда хочет. Она их обаяла. Слетай, может тебе повезет.

— Я хоть сейчас, ты только не говоришь где? Скажи и полечу.

— Гималаи.

— Алик, они большие и высокие.

— Поселок любителей холодного климата. А дальше сам ищи, где-то рядом.

— Ясно. Сам выясню. Ты сегодня спал?

— У меня депрессия, и как результат — бессонница. — Алик устало сел на пол. — Космофлот добивается с ней встречи. Они решили, что я могу ее устроить. Все сыплется на мою голову. Я устал всем объяснять, что она не идет на контакт. На сообщения она не отвечает. Вызвали из Галактиса эксперта для беседы. Я неделю пытаюсь ее отыскать. Все делаю, чтобы ее оставили в покое, а ей, похоже, наплевать. Ей теперь на все наплевать.

— Рассел не знает. Сообщи Расселу. Он поможет. Ладно. Я ее найду. Найду, найду. Оля где? Как она?

— Лечилась. Давай, я потом расскажу. Давай, лети к ней. Только не удивляйся ничему, не спорь, не напоминай о прошлом, одним словом не дыши в ее присутствии. Она у нас чувствительная.

Игорь вздохнул, застать друга в таком состоянии он не ожидал. Алик давно себя так не вел. Он казался измученным и обозленным. Где же его капитанская выдержка? Игорь в своих фантазиях рисовал бурную встречу и злился на Рассела, который скептически заметил, что они будут общаться с Эл через стекло метровой толщины.

Игорь навел все необходимые справки и полетел к Эл. В горах светило яркое солнце. Поселок оказался очень маленьким, примостился недалеко от пологого хребта. Игорь обошел несколько домов, они были не заперты, жильцов он не нашел. Наконец, он заглянул в большое одноэтажное здание, внутри обнаружил подобие общественной столовой, что определил по ароматам. В желудке предательски заурчало от запаха настоящей земной пищи. Наконец, он увидел первого человека, смуглолицего здоровяка, который приветливо кивнул.

— Кого ищете? — спросил он.

— Девушку, она живет тут в горах, — ответил Игорь.

— Элли?

— Да. Вы знаете ее?

— Видел. Она придет, если захочет. Садитесь и ждите. Есть хотите? По взгляду вижу, что хотите, у вас глаза голодного человека.

— Я только что из космоса. Не знаю, можно ли мне вашу пищу.

Замечание про голодные глаза смутило его.

— Разведчик?

— Эксперт, — пояснил Игорь. — Технологии, оборудование. Консультант.

— Скукатища, — заключил здоровяк. — Выбирайте место. Сейчас вернусь.

Он принес и поставил перед Игорем роскошную деревянную тарелку. От запаха у него свело скулы. Блюдо выглядело так аппетитно, что отказаться было невозможно. Игорь уничтожил всю эту красоту в считанные минуты.

— О, космос! Как вкусно. Земная еда. Как сон. — Игорь с удовольствием облизывал губы.

— Еще? — здоровяк засмеялся, его гортанный смех прокатился по залу.

— Нет-нет, — запротестовал Игорь. — Спасибо огромное. Это лучшее, что было в моей жизни за последнее время. Не подскажете, где мне искать Эл? Вы давно ее видели?

— Давно. Она редко приходит. Мы не разговариваем больше пяти минут. Никогда. Придет, заберет свой заказ и уходит обратно. Тут есть смотритель, он повыше живет, так они, кажется, чаще общаются. Она очень миленькая, на вид, но очень нелюдимая. А у нас не принято расспрашивать. Мало ли что случилось. Она тут всем нравиться. Живет себе и хорошо. Один вы туда не пройдете. Высоко.

— А человек, который выше живет, может проводить меня к ней?

— Вряд ли. Он однажды сказал, что если она хочет встретиться, то сама приходит. Она чувствует.

Вдруг открылась дверь, и в комнату ворвался свежий сквозняк, разметав кухонные запахи. На пороге стояла фигура. Игорь вскочил и замер.

— Эл, — на распев выговорил он.

Лицо его расцвело. Здоровяк приветливо улыбнулся девушке.

— Он к тебе, — пробасил он. — Ты быстро сегодня. Я его покормил.

Он ушел, прихватив тарелку. Игорь сиял и смотрел, не отрываясь, на фигуру в дверях, не мог пошевелиться, говорить то же не мог.

— Элька. Ты, — наконец, прошептал он. Дыхание опять перехватило. Им владело чувство близкое к опьянению.

Она молчала, смотрела спокойно, немного сурово. Она была абсолютно такой, какой он представлял ее. То же лицо, волосы. Она стояла ровно, твердо, чуть расставив ноги.

Игорь медленно приходил в себя. Приблизился и, продолжая улыбаться, заглянул ей в лицо.

— Поразительно. Ты. — Он шумно вздохнул и опять улыбнулся.

Он молчал. Эл тоже молчала, она так и не произнесла ни слова.

— Элли, угостить тебя? — раздался за спиной все тот же густой гортанный голос.

— Кружку молока, — мягко сказала она. — Спасибо, Чарльз.

Она обошла Игоря. Он развернулся, проводил ее взглядом. Чарльз торжественно подал ей большую глиняную кружку.

— Утреннее, — сообщил он.

Эл держала кружку двумя руками и пила медленно до последнего глотка. Потом слизала белые усы и посмотрела на Игоря.

— Отомри и идем, — сказала она.

Игорь пошел за ней. Она вывела его из поселка, потом, они миновали домик смотрителя, скоро он превратился в крохотную точку и стало холодно. Шли они долго. Тут дул неприятный ветер. Игорь быстро замерз. Эл обернулась, сняла свою куртку, под которой красовалась серая куртка разведки.

— Надевай, — приказала она. — И включи подогрев. Простудишься.

Игорь натянул совершенно холодную куртку. Окоченевшими пальцами нашел регулятор, постепенно стало теплее. Только теперь он сообразил, что забрал у Эл одежду. Он собрался возразить, но она опять обернулась.

— Мне она не нужна, я взяла ее для тебя. Шевелись, скоро пойдет снег.

Он послушно шагал сзади, смотрел ей в спину и ликовал. Все выглядело, как сон. Эл в двух шагах, строгая, несгибаемая. Живая!!! Они все шли и шли. Игорь карабкался за ней, пробирался среди снега и камней, пока она не привела его к пещере. Он оглянулся и обмер. Ничего не было видно. За их спинами был снегопад.

Он зашел в пещеру, осмотрелся и удивился. Очаг из камней, какое-то подобие постели и больше ничего. Он осмотрелся еще и еще раз. Никаких приборов, никакого намека на удобства.

Эл развела огонь. Пламя осветило внутренности пещеры, колебалось от сквозняка. Эл подошла и включила защитный экран у входа, пламя перестало биться, сквозняк исчез, она подбросила еще горючего в огонь и уселась на камне.

— Ты тут живешь? — удивленно спросил Игорь. — Или это временное пристанище от снега?

— Я тут живу, — ответила она.

— Но как? Здесь же ничего нет.

— Все что мне нужно тут есть.

— Ты тут одна?

— Да. Садись ближе к огню. — Она вытащила из-за камня сверток. — Возьми плед. Тебе нужно согреться.

— Эл, а ты? Твоя одежда?

— Хорошо, что тебя никто не успел накачать должным количеством информации. У тебя взгляд и состояние нормального озадаченного человека. Ты первый, кто видит мой дом. Удивляйся. Я рада тебя видеть. Иначе, не пришла бы в поселок.

— Эл, — он опять повторил ее имя. — Я не сплю. Ты. Живая. Чудо. Прости, но я тебя похоронил. Это правда. Прости. Может поэтому ты для меня, как воскресшая. Я еще не верю.

— Это хорошо. Тебе придется тут ночевать. Снег не кончится до завтра. Не будет страшно провести половину суток с монстром, без связи с внешним миром.

— Тебе не холодно? Что это за одежда. Я видел эту куртку.

— Мне подарил ее Марат, мы поменялись на прощанье.

— Точно. Капитан разведки Галактиса. — Игорь показал знак на рукаве. Потом он указал на свою куртку. — Это откуда?

— В поселке подарили. Они решили, что я мерзну, снабдили пледами, еще какой-то одеждой. Я взяла, чтобы их не пугать. Мне не нужно. Мое тело отлично себя чувствует в этом климате.

— Тебе плохо?

— Нет. Тут мне хорошо.

Игорь снова улыбнулся.

— К тебе нельзя прикасаться, я слышал. А очень хочется.

— Не боишься, можешь подойти, но приятно не будет.

Эл встала и приблизилась к нему.

Игорь поднялся, он дрожал не от страха, а от холода. Эл протянула ему руку. Игорь осторожно взял ее мягкую на ощупь ладонь, очень горячую и влажную. Его кисть завибрировала, его рука мгновенно стала горячей. Эл чуть стиснула ее и сделала шаг на встречу. Игоря словно обдало горячим ветром, он испытал восторг, грудь сдавило, перед глазами пошли круги. Эл отпустила его руку и легонько оттолкнула от себя. Дрожь исчезла, стало тепло и уютно.

— Ближе нельзя. Может случиться обморок, — пояснила она и отошла от ошеломленного Игоря.

— Ух, ты. Полет на большой скорости с этим не сравниться.

— Больше не прикасайся ко мне. Если я не успею отреагировать, получишь повреждение нервной системы, — объяснила она.

— Курк твердил все время, что ты другая. Теперь я начинаю понимать. Почему с тобой такое?

— Результат контакта с Нейбо. Больше я не могу объяснить. Садись. Ты возбужден. Нужно, чтобы ты успокоился.

Беседа не складывалась. Разговор тянулся очень медленно. Эл молчала, а Игорь впадал в оцепенение и пристально смотрел на нее. Он вглядывался в знакомые черты лица. На нем играли отблески пламени. Она отошла подальше от огня, из темноты на него смотрело знакомое и незнакомое одновременно лицо. Он видел перемену, но объяснить не мог. Эта Эл была иной. Ни проникновенного взгляда, который он, как натура романтическая помнил, ни улыбки, которую хотел увидеть. Эл была воплощением сдержанности и холодности. Понемногу он действительно очнулся. Прошло не меньше трех часов часов, за экраном все еще бушевала метель. Некуда было спешить.

— Эл. Ты давно видела Алика? — вкрадчиво спросил он.

— Ты не этот вопрос хотел задать. Ты беспокоишься, потому что увидел не то, что ждал. Еще рано обсуждать этот вопрос. Потом, — ответила она.

— Когда? — удивился Игорь. — Я только хотел спросить. Между вами что-то произошло? Да? Он выглядел таким потерянным. Он сказал, что ты его избегаешь.

— Ему тяжело со мной общаться. А мне с ним. Он говорит не то, что думает. Хочет рассказать, что чувствует, но говорит о посторонних вещах. Он пытается привлечь мое внимание, но думает при этом о своих чувствах. Прячусь не я, он прячется.

— Ты так говоришь, словно мысли читаешь!

— Да. Читаю, — равнодушно ответила Эл.

— Все?!

— Все.

— Даже мои?

— А чем ты отличаешься?

— Эл, но это не этично!

— Ты не понимаешь. Я не могу не читать. Я так общалась долгое время. Это экономит мои силы и избавляет от необходимости проверять то, что говорят люди.

— Я потрясен. Ты всегда могла? Раньше.

— Прошлое. Иногда могла. Всего лишь развитая способность. Ты тоже можешь, ты просто не тренировался.

— Предпочитаю верить на слово, — отозвался Игорь и посмотрел на Эл. — Значит, тот парень в долине не шутил, когда сказал, что ты придешь, если захочешь?

— Не шутил. Ты начинаешь приходить в себя. Хорошо.

— Ты знала, что я приду?

— Я была близко.

— Поразительно. Я знал, конечно, что ты участвовала в каких-то экспериментах, в Галактисе. Про твои способности. Но такое!

— Галактис? Там обо мне ничего не знают, — заявила Эл.

— Как это. Мы видели.

— Я другая. И оставим эту тему.

— Хорошо. Я понял. Не будем. Почему ты выбрала меня? Если бы я был не один, с Курком, например.

— Курк всегда был с вами?

— Все время. Он выполнил обещание, которое тебе дал. Не огорчайся, он верил, что ты погибла. Всю дорогу донимал меня уверениями, что ты другая. Теперь я его понимаю. Он прилетит. Обязательно прилетит. Вот увидишь.

— Рассел не полетит сюда. Он предложит мне встречу на нейтральной территории. Один на один. Без вас.

— Почему ты так думаешь?

— Рассел Курк — человек, который никогда не меняется, в какой-то своей части.

Игорь опять замолчал. Эл на этот раз не стала тянуть паузу.

— Ты слишком пристально меня рассматриваешь. Мне не приятно. Ты хочешь спросить, так спрашивай, я не могу отвечать на все вопросы, которые мелькают в твоей голове.

— Ты говоришь со мной. Я понял, что ты с трудом общаешься с другими. Почему ты выбрала меня? — спросил Игорь, предварительно подумав с минуту.

— Ты не впадаешь в истерику, как Ольга, не пытаешься доказать свои чувства, как Алик. Ты смотришь. Видишь меня. Ты рад, что я жива. Шок прошел. У тебя все бурлит внутри, много вопросов, но ты тактично их не задаешь. Я тебе благодатна. Эта буря рано или поздно вырвется наружу. Ты придешь и потребуешь ответы, все сразу. Я кое-что тебе расскажу, чтобы не мучить ожиданием, но ты сначала поклянешься, что никто не узнает суть нашего разговора, до того момента пока я не покину планету. Потом можешь откровенничать сколько хочешь.

— Что значит, "покину планету"? Ты хочешь улететь? — Игорь выразил отчаяние.

Эл усмехнулась, посмотрела ему в глаза.

— Мне не место на Земле. Оля тебе объяснит, но до моего ухода не требуй от нее ответов. Война продолжается. С меня она началась, мне ее и продолжать.

— О чем ты, Эл? Объясни.

— Я пытаюсь. Просто слушай. Слушай и все. Не спорь и не впадай в панику, иначе, я уйду. Клянешься молчать?

— Клянусь, — Игорь сказал тихо-тихо и опустил глаза.

— Я выбрала тебя. Причина простая. Всех без исключения интересует, что со мной было. Ни один не избежал этого вопроса. Я расскажу. Не всё, не всем и постепенно. Я понимаю, вы все еще считаете меня другом, и даже больше, и думаете, что имеете право знать обо мне всё. Никто не решился рассуждать роли каждого из нас в этой войне. На меня пытаются надеть маску жертвы. Это правомерно, но не верно. Я была по другую сторону и смею утверждать, что у каждого найдется повод меня ненавидеть. А ненависть и дружба не совместимые понятия. Придется выбрать. Правду хочет знать каждый, а правда стоит дорого.

Игорь только подумал, а Эл уже остановила его.

— Молчи. Я решила начать с тебя. Тебя правда меньше всего заденет. Ты живешь возвышенными чувствами, но и в трезвости ума тебе не откажешь. Правда в том, что я с самого начала знала, что окажусь на той стороне. У меня был выбор, я могла отказаться и исчезнуть. Или сыграть в смерть. Я выбрала смерть. Могу поспорить, что Рассел убеждал вас, в том, что я намеренно оказалась там. Он очень хорошо меня изучил. Он был прав. Поверили вы или нет — неважно. От меня ждали убийства Нейбо. Операция была спланирована и разыграна. Обеими сторонами. У Нейбо тоже были для меня свои планы и роли. Я поверила, хотя чувствовала, что не смогу. Я видела, как горел Щит-14. Я была близко. Я эту картину знаю наизусть. Если бы я тогда узнала, что жив хотя бы один, я бы сцепилась с Нейбо на смерть. На мою смерть. Я поверила, что все мертвы, и он меня сломал. Сломал. Он сломал несгибаемую и сильную Эл, в которую вы верили. И теперь верите. Неприятно слышать? Чувствую, как сжимается твое сердце. — Тон ее голоса стал холодным и в нем зазвучало злорадство. — А потом были маяки и галактические базы, о которых я знала, приемы полетов, над которыми мы так трудились, перестановки флота. И ведь знали куда бить, знали самые слабые места. Догадываешься от кого? Ты можешь продолжить список. Сам. Ты знаешь. Ты знаешь, что было потом. До определенного момента. Я уверена, что были случаи, которые вызвали у тебя смутные и неоднозначные чувства. Подозрения. Ты видел, но не хотел верить. У тебя острый ум, ты очень хорошо собираешь информацию воедино. Ты ни с кем не делился подозрениями, боялся, что они окажутся правдой. Ты видел и чувствовал меня. У каждого из вас возникали такие вопросы. И я знаю вопрос, который не дает тебе покоя до сих пор. Кто же так ловко продал крейсер Галактиса?

— Ты? Эл, пожалуйста, перестань. Это не могла быть ты. — Игорь вскочил, сжал кулаки, он готов был кинуться к фигуре напротив. Что-то его удержало. — Ты специально так говоришь. Ты хочешь меня проверить. Зачем? Зачем ты унижаешь себя в моих глазах?

— Ты же хотел знать правду. Я самый надежный источник. Тебе назвать координаты и сумму сделки? Ладно, не буду. Крейсер продала я. Не сама, конечно. С моего ведома. И как результат, неосторожное любопытство привело известное нам лицо к гибели, а меня к провалу. Это уже другая правда.

— Амадей! — прошептал Игорь. — Ты знаешь Амадея?!

— Знала. Если бы только я. Он был кандидатом в коллекцию Нейбо. Там бы и познакомились. Не нужно было меня искать. Вы его вдохновили? Знал аксиому: "Все что принадлежит Нейбо — табу". Рискнул и не ошибся. Моим возвращением Галактис обязан ему. Он все равно угодил бы в плен, если бы не погиб. Наивно было думать, что ваши манипуляции останутся без внимания. Это была хорошая работа, пока вы не начали разыскивать генератор от крейсера. Не было его там. Это был ложный след. Нейбо его тоже искал. Там же. Тут ваши интересы и пересеклись. Может, тебя утешит новость, что Дмитрий не убивал Амадея. Он поздно выстрелил. Амадей взорвал себя сам. Ничего не могу поделать, только посочувствовать, но Дмитрию и его реакции вы обязаны жизнью. Вот она — правда. Дмитрий вас спас, а эти поиски стоили вашему наставнику жизни, а мне провала. Продажа крейсера была знаком для Галактиса. Я знаю, о чем ты думаешь. "К черту, клятву?" Правда в том, что я намеренно его продала. Нейбо меня вычислил. А генератор остался в тайнике, без генератора нельзя собрать и восстановить корабль. Кому, как не мне знать. Вот с этого момента я стала вашим настоящим врагом. Я служила Нейбо добровольно. Во всех операциях участвовала я и планировала их тоже я. Такое условие поставил Нейбо. Чтобы выжить, мне пришлось делать то, что он говорит. Пока он не решил меня обменять или сдать. Я была на другой стороне, ничего не могу с этим поделать. Я ему служила. Нейбо — мертв. Но самое поразительное, что я этого не хотела. В тот момент, когда я прикончила его, я проиграла партию. Пешка стала ферзем, а ферзь ходит куда хочет, кто его поймает, тот и съест. Но эта правда уже не для твоих ушей. Правда такова, что твой друг — пират, а не пленный. Вот и выбирай. Дружеские чувства или правда?

Игорь молчал. Она продолжала. Медленно сообщая ему некоторые подробности своей жизни. Он внутренне спрашивал, и она тот час отвечала. Наконец, он устал. У него болела голова. От волнения он стал терять нить разговора. Эл умолкла. Он тоже молчал. Потом постарался встать, но ноги затекли. Он не понимал, где находиться. Правда ли все, что он видит и слышит или сон и бред? Он собрался с силами, стряхнул оцепенение и посмотрел в ее сторону.

— Ты знаешь, что я тебя не выдам. Перестань, Эл. Перестань, пожалуйста. Я не хочу больше. Остановись.

— Все. Не буду, — согласилась она. — Не буду. Просто запомни, что мы не один раз оказывались по разные стороны войны. Все твои печальные догадки — правда. Тебе придется решить, как ты будешь к этому относиться. И не только вам, кто считает меня другом, тем, кто начал эту игру тоже. Не торопись повлиять на их выбор. На этот раз ты узнал первым. На этот раз я не сбегу. Эта война не с меня началась, и не мной закончится. Посиди. Подумай. Я проверю, что снаружи.

— Не притворяйся, что не чувствуешь, что там, — огрызнулся Игорь.

— Отлично. Я проверяла, способен ли ты здраво мыслить. Побудь один. Тебе нужно подумать. Захочешь поспать — спи. Горючее в углу, там же теплая одежда и еда. Я приду утром.

Эл прошла сквозь щит и исчезла. Пещера опустела. Игорь оглядел пространство пустым взглядом, потом уставился на огонь, постепенно в его глазах появился ужас.

Он действительно уснул. Быстрее, чем предполагал. Очнулся, когда уже рассвело. Снаружи было солнце. Он закутался в одеяло и пошел искать отключение щита. Он выбрался наружу, провалился по колено в снег и только теперь понял, где находится.

— Еще шаг и ты утонешь, — раздался за его спиной голос Эл. Игорь оглянулся. Она сидела на уступе скалы, свесив ноги. — Если ты сможешь залезть сюда, то увидишь свой первый земной рассвет.

Он полез. Одеяло мешало, он сбросил его по дороге. Эл была в своей серой куртке, снег вокруг нее подтаял. Игорь вспомнил про метаболизм. Он встал рядом, посмотрел туда же, куда смотрела она. Светило показалось из-за ближайшего хребта и ослепило его.

— Ты успел вовремя, — сказала она. — Я бы сказала тебе доброе утро, если не возражаешь. Посмотри налево.

Игорь повернул голову и увидел свой катер, он стоял на краю скалы. Посадить машину на такой пятачок могла только Эл, он знал, и все равно удивился. Нужно было, что-то сказать, хотя бы "спасибо". Он молчал, дыхание снова перехватило, на сей раз не от радости, боль в груди не давала ему говорить. Он чувствовала потерю чего-то очень ценного после этой ночи. Опустошение. И ему хотелось плакать, глаза стали влажными.

— Что мне делать, Эл? Я не знаю, что мне делать. Я заснул. Я не обдумал. Ничего не решил. Слишком много всего. Я не знаю, как относиться ко всему, что услышал. Я не питал надежд, что ты выживешь, я не был готов услышать правду. Мне жаль. Я не знаю, что тебе ответить.

— Ничего. У тебя много времени, целая жизнь, что-нибудь решишь, — спокойно сказала она. — Не торопись. Не знаешь, просто молчи.

— Ты не все рассказала. Я понимаю, что не все. Хотя мне уже достаточно. Хуже некуда. Мне нужно время.

— Остальное в отчете прочтешь. То, что предназначалось тебе лично, я сказала. Я намерена прокомментировать свое прошлое. Через пять дней у меня встреча с инспектором Космофлота.

— С кем?

— Не знаю, еще не выбрала.

— Рассел? Он больше не инспектор, но случай необычный.

— Не знаю.

— Почему ты не рассказала Алику? Почему, Эл? Он любит тебя. Он не заслужил такого. Ему очень плохо. Он единственный, кто тебя поймет. Ольге не говори про Амадея. Не говори. У них были отношения, ну, ты понимаешь. Я не хочу, чтобы ей было снова больно. Он погиб у нас на глазах, она не поймет и не простит. Димку не простила.

— Я сама разберусь, что можно и что нельзя.

— Пожалуйста.

— Обещаю.

— Хорошо. Хорошо. — Он нервничал и поэтому стал говорить торопливо и сбивчиво. — Я думал, размышлял, когда мы возвращались. Я видел тебя, я осознал, что ты жива. Это непросто было понять. Те переговоры, тогда я еще не верил, что ты, не верил, что ты с ними. Господи, что я говорю? О чем я? Да. Я искал положительные стороны. Я всегда ищу, стараюсь увидеть хорошее, так уж устроен. Так вот, я пытался понять, что было в твоем исчезновении такого. Я понял. Мы все изменились. Проявились все иначе. Алик, например, он стал капитаном, хорошим капитаном. Он отлично командует людьми. Он так много сделал в эту войну. Я не о нашивках и наградах. Он теперь совершенно другой. Ты права. Другие все мы. Так вот. Он не стал бы таким, если бы ты не исчезла. Он остался бы штурманом, твоим ассистентом, он посвятил бы тебе жизнь, стал бы только твоей тенью, а теперь он один из лучших, может быть лучше, прости Эл, чем ты. Он все пережил. А Рассел, он нам был, как мама и папа, смешно, но правда, и как жилетка, если нужно поныть. Ольгу жаль, ей не повезло, ей очень досталось, но она сильная, нежная и сильная, редкие качества. Она замечательная девушка. Я? Я мечтаю поскорее вернуться с этой войны. Я не хочу больше такой жизни. При случае подам в отставку и займусь музыкой. Я же из-за тебя в академию поступил. Техника — здорово, но живые люди интереснее. Я уже решил, чем займусь, но не буду говорить, вдруг не сбудется. Димка, он теперь такой. Ты его не узнаешь... Эл, прости, но я не могу дать тебе ответ.

— Я не прошу ответа.

— Я бы хотел подумать. Да, ты права. Не обижайся, если я буду думать долго, даже очень долго. Я не хочу терять друга, то есть тебя. Только я теперь не понимаю — кто ты и что нас связывает? Нет прошлого. Ты так ясно дала понять вчера. Прости, но я уйду сейчас и не появлюсь ближайшее время.

— На самом деле ты подумал, что лучше бы я погибла. Вот ответ... Для тебя восемь сообщений. Лети. Тебя ищут. Не ищите меня. Я сама найдусь, если захочу. Всем передай. Мне сейчас проще общаться с незнакомыми. Те, кто знают меня, питают какие-то надежды, которых я не оправдываю, поэтому вопросов больше, чем моих сил. Ты прав. Без необходимости нам лучше не встречаться. Предложение принимается. Лети. Тебя ждут.

Когда горы остались внизу, он отыскал на снегу одинокую фигурку, которая шагала по снегу наверх, к ближайшему пику. Она шла по глубокому снегу легко, точно зная, что делает и куда направляется.

* * *

"Вот и пришел этот день. Она не обещала вернуться. Вернулась, не смотря ни на что. Смерть тебя не любит, Эл. Говорят, ты теперь можешь много. И что? Жизнь от этого не стала ни легче, ни проще. И все-таки ты победила. Ты снова победила смерть". — Мысленно вел беседу Рассел, пока не торопясь, шел на встречу с Эл. Его догнал Алик. Выскочил из-за поворота. Курк стал бранить его про себя за назойливость. Вторые сутки Алик не давал ему покоя. Рассел скрыл от всех место встречи. Алик узнал. Хорошо работает разведка.

— Как ты узнал, что я здесь? — заворчал Курк.

— Я вычислил твой катер, — ответил молодой человек. — Рассел, я хочу быть поблизости.

— Я помощников не звал. Скажи, что просто хочешь ее видеть, — пробормотал Рассел.

— Нет. Я узнал от Игоря, что она собирается встретиться с кем-то из инспекторского корпуса. Я хочу, чтобы это был ты. Рассел, я знаю ее. Она не остановиться, а в этом состоянии тем более. Она себя похоронит. Я уверен, что малейшего повода достаточно, чтобы ее взяли под арест. Я боюсь за нее.

— Тебе за себя нужно бояться. Ты бы на себя со стороны посмотрел. — Рассел говорил намеренно недовольным тоном. Парень снова запутался. Если дело касалось Эл, он терял всякую способность мыслить трезво и тонул в своих чувствах. — Забыл, я не инспектор и давно. Он ее знает! Какая самонадеянность. Хочешь, чтобы я ее защитил? От кого? От катастрофы по имени Эл спасения не бывает. И у меня все еще есть принципы. И жертвовать ими я не стану, даже ради нее.

— Но ты же с ней встречаешься. Прямо сейчас. Поговори с ней. Она может все рассказать тебе. Она тебе доверяет.

— Она мне доверяла больше четырех лет назад. Доверяла до такой степени, что не поставила в известность о своих настоящих планах. И тебя, и всех нас. Эл остается Эл, облепленная тайнами так, что головы невидно.

— Курк! Ну, ты же можешь! Зачем ты тогда идешь туда? Разве не за этим?

— Нет. Я хочу просто посмотреть на нее. Вряд ли ей нужно больше. У меня есть вопросы, как у всех. Но выяснять отношения сейчас, я считаю жестокостью по отношению к ней и всем нам. Я страсть, как хочу выяснить с ней отношения. Не время. Я зол на нее. И она понимает, должна понимать за что. Это дело будет еще иметь продолжение, а в каком направлении только ей известно. Она же умеет управлять ситуацией. Умеет, если выжила. И ведь выжила! — Рассел остановился. Он всплеснул руками, а потом стиснул кулаки. — Как?! Да. Я хотел бы знать. Я не хочу вмешиваться, я выполнил обещание, я был с вами рядом больше, чем достаточно.

— Спроси у нее. — Алик преградил ему дорогу. — Рассел, пожалуйста.

— Алик. — Рассел ткнул его пальцем в грудь. — Я не буду ее защищать. Потому что я думаю, что она полноценный, настоящий пират, то есть враг... По своей воле или нет, она была с ними. Она думает, как они. Она продолжает думать, как они. И на Земле ей не место. Она враг, и не малого ранга. Оттуда не возвращаются живыми и нормальными. И ты знаешь, что я прав. И настоящие обстоятельства известны только ей. Зачем, почему и как — все ответы у нее. Она легко может убедить окружающих, что не виновна. Увольте без моего участия. Сама попала в историю, сама пусть выбирается. Я иду для того, чтобы порадоваться, что она жива. Я иду, чтобы задать ей один единственный вопрос. Один. Ответ определит мое отношение. Если она удостоит меня ответом. Один вопрос. Один. Если я пойму, что она нуждается во мне, я так и скажу. Ей скажу.

— Я могу быть поблизости?

— Даже за дверью, если тебе будет спокойнее, — согласился Рассел.

Алик не увидел Эл, она уже была внутри той комнаты, в которой Рассел назначил встречу. Из дверей неожиданно для обоих вышел инопланетянин. Рассел поприветствовал его, как старого знакомого. Гость проследовал мимо, удостоив их поклоном.

— Что происходит? — спросил Алик. — Кто это?

— Посланец. Разведка Галактиса командировала его к Эл. Очень таинственный субъект. А Эл времени не теряет. Узнаю хватку. Сначала поговорила с ним, а теперь со мной. Теперь в ее руках информация с обеих сторон.

— Рассел, ты странно себя ведешь. Ты действительно злишься на нее? — удивился Алик. — Ты обвиняешь ее в измене? Ты веришь?

— Я, как будто, злюсь на себя, — передразнил Курк. — Я не готов с ней встречаться. Уступил только под напором обстоятельств. То ты меня атакуешь, то Лондер. Игорь слез с гор сам не свой. Ольга в больнице. Мне очень не нравится такая ситуация. Виной тому — она. Но никто из вас не объясняет внятно, что происходит. Я не знаю, как себя вести. Не люблю такое состояние. Остается один выход — говорить с ней.

Рассел задержался у дверей. Сжал кулаки, выдохнул и открыл дверь.

Комната была просторной и светлой, практически без мебели, небольшой зал для официальных встреч. "Для посла", — подумал Курк.

— Да, для посла, — услышал он знакомый мелодичный голос. — Если не нравиться выбери другое место. Здравствуй, Рассел. Только не говори, что я выгляжу лучше, чем в прошлый раз.

— Именно это я и хотел сказать. Здравствуй, Эл.

Она стояла метрах в трех. Однотонная одежда была просторной и скрывала фигуру. Волосы она остригла коротко. Она выглядела мрачной и чужой.

— Не поверишь, но я рада тебя видеть, — сказала она. — А ты выглядишь постаревшим и злым.

Курк пристально посмотрел на нее. Он почувствовал тошноту, а ее взгляд будоражил кровь. Он ощутил одновременно ликование и прилив злобы.

Эл подошла и сильно сжала его руку выше локтя.

— Замри. Пройдет. Это шок. Ты не готов был меня видеть. Сам признался.

— Я так хочу дать тебе по физиономии. С того момента, как понял, что ты жива. Я так зол, что готов драться с тобой, как подросток. — Рассел говорил сквозь зубы, его тело трясло. Так плохо он себя давно не чувствовал. Хотелось отдаться порыву и действительно ударить ее.

— Ты вопрос хотел задать. Один. — Эл подняла палец и повторила тот же жест, который Рассел показывал недавно. — Тебя поставили в известность, что я мысли читаю? Бить меня не нужно, это опасно для здоровья.

— Да. Я хотел спросить, — с раздражением сказал Курк. — Надеюсь, ты не совсем одичала, я хочу верить, что могу сойти за твоего знакомого. На друга я не претендую. Я рискну сказать, даже если доведу тебя до бешенства. Я тебя не боюсь. Не боюсь и начинаю ненавидеть. За что ты так всех? Понятно, тебя звал долг, тогда. Ты исковеркала им жизни. Всем. Во что ты превратилась ради своего долга? Кто ты теперь? Почему люди, которые тебя любят, которые не потеряли веру в тебя, и делают что могут, как умеют, должны так страдать? Тогда ты не пощадила их чувства, я могу понять и простить, за всех, кроме Алика. Это была награда за его любовь? Ты топчешь его чувства. За что? Твоя жестокость не имеет оправдания. Не имеет. Да, я хотел спросить. Ты и Нейбо — одно и то же лицо? Ты была им? Ты превратилась в него?

— Ты знаешь ответ. Зачем спрашиваешь?

— Хочу от тебя услышать, — Рассел перешел на шепот, говорить стало трудно.

— Да... Да. Рассел. Если бы я хоть малость знала, что будет, отказалась бы. Но не попробуешь — не узнаешь. Ты всегда думал в правильном направлении. Чтобы покончить с Нейбо, пришлось им стать.

— И что же ты теперь? И зачем выжила? Или выживать — твоя привычка? Твой ответ все объясняет. От кого тут ждать милосердия? И зачем было воскресать?

— Это уже другие вопросы. Ты совершенно прав во всех подозрениях. Но по-прежнему, там, где стоит ставить плюс, ты ставишь минус. И если ты еще считаешь себя моим другом, ты не будешь вмешиваться в эту историю. Я прошу. И остальных придержи. Финал еще неизвестен. У мертвеца еще есть шанс остаться мертвецом. Не вмешивайся. Это последняя моя просьба, других не будет. Я знаю, о чем ты думаешь, и не сержусь. У меня был шанс умереть по настоящему, я им пренебрегла. Я не умею жить, как раньше. Я забыла об этом. Я приношу боль, но по-другому не умею. Не знаю как. Мне следует просить у вас прощения. Мне жаль, что не оправдала ваших надежд. Ничего не могу с этим поделать. Эл умерла, Рассел. Нейбо тоже мертв... Вопрошать далее бессмысленно. Иди. Тебе же больше нечего сказать. Ты хочешь уйти, так иди. Ты хочешь жить иначе, так живи, тебя больше ничто не держит.

Она ушла сама. Сразу за дверью она встретила Алика.

— Эл.

Она остановила его резким движением руки, чтобы он остался стоять на своем месте. Он подчинился. Она сказала, даже не глядя на него:

— Ты слишком настойчиво пытаешься со мной встретиться. Оставь меня в покое.

Алик опешил. Преследовать ее не посмел, проводил взглядом. Она скрылась из виду, он не мог дождаться, когда выйдет Курк, вбежал в комнату. Рассел сидел у стола. Голова была опущена, кисти его рук крепко сцеплены, он бил ими по столу.

— Все? Она так быстро ушла. Курк, что она сказала?

— Идиот. Какой я идиот, — твердил Рассел.

Алик сел напротив. Рассел поднял на него глаза и нахмурился.

— Рассел, тебе не хорошо? — спросил Алик.

— Мне просто ужасно не хорошо. Она меня опередила. Я не буду ее защищать. Она рвет старые связи. Что я наделал? — Курк опять опустил глаза.

— Ты отказываешься?

— Она попросила сама. Я разозлился, как подросток. Глупо получилось. Кажется, я начинаю тебя понимать, дружище. Ах, какой же я глупец, что ввязался. Было рано, теперь поздно.

Рассел вернулся в Шир под вечер. Он бродил по берегу залива, думал об Эл и корил себя за несдержанность. Он много раз хотел сказать ей то, что сказал сегодня. Все, что копилось эти годы, созрело и вырвалось наружу. После встречи Рассел несколько часов находился в возбужденном состоянии. Желание вмешаться в ситуацию было настолько сильным, что он все-таки обратился в инспекторский корпус Космофлота. Там он и узнал, что Эл ответила на один из многочисленных запросов о встрече, и она выбирает претендента.

Сейчас он мог только ждать и наблюдать.

Он зашел в дом, когда сгустились сумерки. Загорелось тусклое освещение. Курк прошел по залу, потянул ноздрями воздух. Пахло морем и последствиями уборки. Рассел насторожился. Он не посылал сюда сообщение о том, что вернется. Кто-то дал команду убрать дом. Курк огляделся. Установить, что кто-то был в доме нетрудно. Рассел пошел к информационному центру, но вдруг услышал в углу шуршание. Он обернулся. Из вольера, где раньше жил сурок Эл раздался свист. Рассел приблизился. Когда началась война, он отдал Эла в другую семью. Вольер не был пуст. Сейчас на него, стоя на задних лапах, смотрел такой же зверек. Рассел подошел ближе к вольеру. Сурок присвистнул и сбежал в нору, было слышно, как его пятки топочут по полу. Озадаченный Рассел осмотрелся еще раз. Это была чья-то шутка. Курк пошел осматривать дом, но больше не обнаружил сюрпризов. Он заглянул на кухню, обошел ее вокруг и остановился у стены. Когда-то Эл воткнула в нее нож. Рассел сохранил его на память. Ножа в стене не было. Вместо него рядом из стены торчала соломинка. Курк опустился на ближайшее сидение и начал чесать затылок.

— Теперь ты можешь, Эл, — сказал он сам себе. — Великий Космос! Вразуми ее.

* * *

Инспектор встал, когда она вошла. Эл поклонилась ему, он ответил сдержанным поклоном.

— Приветствую вас, капитан.

— Добрый день, — ответила она.

Он подал кресло, но не к столу, а у окна. Эл мягко опустилась в него. Он сел напротив, и его губы растянулись в приветливой улыбке.

— Прежде, чем мы начнем, могу я спросить? Почему вы выбрали именно меня? Список был внушительный, — спросил он.

Он был невысокий, живые глазки бегали, выдавая волнение. Короткие светлые волосы были зачесаны назад, делая его лицо еще моложе. Он сидел в кресле свободно без напряжения, это был наработанный прием, старшие товарищи подучили. Наверное, он выдержал ураган советов перед этой встречей. Ее присутствие подействовало на него. Постепенно глаза загорелись шальным огнем, он не переставал улыбаться. Требовалось время, чтобы он оправился от захлестнувшей его волны впечатлений, чтобы очнулся и начал трезво мыслить. Пока он в шоке, он будет всему верить, выслушает все без подозрений, но и не задумается. Ей нужно было, чтобы он мыслил сам. Ни к чему не обязывающая беседа была кстати, он сам предложил ее. Эл отвела взгляд, оглядела комнату, чтобы выдержать паузу.

— Вы молоды. Человек, который выглядит старше, чем я вел бы себя с превосходством и непременно стал бы воспитывать меня. Инспектора любят воспитывать, а я не нуждаюсь в воспитании. С человеком моего возраста легче общаться. Не смотря на молодость, вы искушены в своем деле, я смотрела ваши отчеты так же внимательно, как вы читали заметки о моем прошлом. Вы лояльно, не предвзято, относитесь к Галактису и всему, что с ним связано, ваше мнение не будет основано на предубеждениях. Вы неамбициозны, мне нравиться ваш образ мыслей, и вы стараетесь защищать своих подопечных. И еще вы хорошо сопротивляетесь внушению.

Она вложила в последнюю фразу особую силу. Веки молодого человека дрогнули, он стал часто моргать, взгляд сразу стал живым и осмысленным.

— Я никогда не вел дел подобного характера. Не скрою, вы оказали мне честь выбором. — Он смутился.

— Я возложу на ваши плечи трудную задачу. Все что вы узнаете, не имеет доказательств, прямых, во всяком случае. Сделать выводы будет очень нелегко. — Эл говорила тихо и старалась держать ровную атмосферу. Парень начал приходить в себя.

— Признаюсь, я беседовал с Расселом Курком. Мне нужен был совет, как себя с вами вести. Я обратился к нему сам. Он был так сдержан в оценках.

— Он посоветовал вам быть очень искренним и не пользоваться заранее заготовленной схемой.

— Слово в слово, — подтвердил инспектор. — Еще он советовал обращаться не по званию.

— Это, как вам больше нравиться. Мои привычки изменились. Я предпочту называть вас инспектором. Между нами есть граница, я не хочу ее переходить. — С этими словами она сдержанно улыбнулась. — Что же касается искренности, то говорить буду я. Ваше дело слушать и задавать вопросы, правильно и по существу. Предупреждаю, я расскажу не всё, некоторая информация предназначается службе разведки Галактиса. Даже посланец, который оказал мне честь несколько дней назад, не захотел знать больше, чем я сочту нужным сказать.

— Я хотел бы уточнить насчет доказательств. Я пользуюсь только слухами о каком-то предсказании и о том, что Галактис вас нанял, чтобы вы оказались на стороне пиратов. Сама идея кажется мне немыслимой, подобно самоубийству, но Нейбо мертв. Вы его уничтожили. Само по себе это многого стоит. Вы решили исход войны.

— Об этом мы ещё поговорим потом, — она повысила голос и напряглась. — Не упоминайте это имя.

— Хорошо, я готов выслушать. — Он насторожился и часто закивал.

— Готовы. Слушайте, — более спокойно сказала Эл. Она начала рассказ без вступлений, сразу по существу.

Он сидел как прикованный в одной позе, не пошевелился ни разу. Его ум был напряжен, он старался не упустить ничего. Она не ошиблась, выбрав его. Он слушал и видел то, о чем она говорит. У него безусловно было хорошее воображение. Лицо инспектора красноречиво выражало его чувства. Он сопереживал ее словам, именно этого она и хотела. Несколько раз ей пришлось останавливаться и ждать, чтобы он мог справиться с волнением. Эл рассказывала медленно, подбирала нужные слова, сглаживала резкие углы. Говорить долго оказалось не так просто, она отвыкла от длинных речей, а облечь в слова некоторые ее ощущения было просто невозможно. Она описывала только то, что могла вспомнить точно. Странная вещь память, особенно сложно было описать общение с Нейбо, тут она обходилась несколькими фразами, такое объяснить было невозможно. Она могла бы взять парня за руку и показать хоть одну сцену, он гарантировано получил бы психическую травму. Поэтому об условиях своей жизни Эл сказала коротко. Проще было описать последний период и историю Барселлы, когда она уже полностью представляла, кто она, когда власть Нейбо ослабла. Во взгляде инспектора она все чаще видела удивление вместо напряжения. Атмосфера разрядилась, он тер виски, отводил взгляд в сторону, усмехался. Многое казалось ему сомнительным и невероятным, но если он верил, то начинал кивать.

Прошло больше трех часов беседы, они вынуждены были сделать перерыв, и Эл ненадолго вышла из комнаты. Перед ней был длинный коридор и множество дверей. Здание инспекторского корпуса было строгим, коридорного типа, напомнило Эл тюрьму. Тело требовало разминки. Она потянулась и пошла до конца коридора. Оттого, что она рассказала правду, хоть и не всю, легче не стало. Перед отлетом на встречу Бишу повторил несколько раз: "Забудь ты об условностях. Просто выговорись, станет легче. Я верю, тебя поймут. Должны понять. Просто, обязаны".

Легче не стало. В этом Бишу ошибся. О понимании речи не шло. Инспектор был озадачен такими откровениями. Она чувствовала, как он несколько раз хотел ей возразить: "Нет. Такое невозможно". Вежливо смолчал. Сейчас придет время вопросов. Сейчас он об отдыхе не думает.

Шаги сзади. Он. Решил остановиться на сегодня. Нужно пощадить его.

— Капитан, — позвал он. — Погодите.

Эл дождалась окрика и только потом обернулась.

— Да.

— У меня просьба. Я не готов к вопросам. Я хочу посмотреть запись разговора еще раз. Возможно продолжение завтра или позднее? Вы согласитесь на еще одну встречу? — Он устало посмотрел на нее.

— Понимаю. Через два дня или три. Вам будет мало одних суток. Я предупреждала, что будет трудно. Пришлите мне сообщение. Я ухожу.

— Подождите. Единственный вопрос. У вас был шанс говорить в присутствии галактожителя. Вы могли просить защиты, не сделали этого. Почему? Любой из ваших друзей мог стать вашим ассистентом.

Она вдруг улыбнулась.

— Я могу не отвечать?

— Конечно, — заверил инспектор.

— Тогда не буду. Всего хорошего. И не торопитесь.

* * *

Бишу услышал, как открылась входная дверь. Гостей он не ждал. Это могла быть только Эл. Она и прежде улетала, но сегодня что-то долго.

— Ну, как? — Бишу не скрывал, что волновался. — Ты бледная.

— Я посижу тут до вечера. Я устала. — Она опустилась на первое сидение, которое нашла.

— Конечно. Что я могу сделать для тебя? — Бишу склонился к ней.

— К сожалению, ничего, — сказала она. — Все, спокойной жизни пришел конец.

— Ты лукавишь. Ты сама говорила, что даже тут твоя жизнь не вполне спокойная. — Бишу улыбнулся ей. — Я налью тебе молока. Не отказывайся.

— Почему ты не в горах?

— Жду лавину. Тебе просто необходимо остаться у меня. В районе твоей пещеры очень опасно. Ее вероятно засыплет. Извини, но я осмелился, забрать от туда твои вещи. Ты живешь, как аскет. — Бишу сочувственно посмотрел на нее.

— Очень кстати. Попрошу Чарльза дать мне приют в гостинице, нужно привыкать к обществу.

— Оставайся здесь.

— Спасибо. Все равно я не могу здесь находиться. Мне необходим сон, немного сна.

— Я устроил тебе место с микроклиматом, отключил подогрев. Я подготовился. Там кресло есть, но спать тебе придется на полу, мягче, чем камни.

— Последнее время я не замечаю, где засыпаю. Условие — ты не будешь ко мне подходить, пока я не проснусь.

— Идем.

Он отвел ее в уютный дальний уголок своего дома. Прежде, дальше гостиной она не заходила. Тело погрузилось в прохладу, она втянула ноздрями морозный воздух и расстегнула куртку новенькой капитанской формы заказанной по случаю встречи с инспектором.

— Останешься? — Поинтересовался Бишу заискивающе. — Могу угостить тебя ужином.

— Сначала мне необходимо отключиться. Потом. — Эл опустилась в кресло. — Процедура оказалась трудной для меня. Бедняга инспектор. Спать он сегодня не будет. И я едва держусь на ногах.

— Ты дала показания? Все-таки сделала. — Бишу посмотрел на нее с недоумением и укоризной. — Не рановато ли. Хотя по мне инспекторский корпус — бестактная компания. Жестоко с их стороны.

— Я сама вызвалась говорить. История моего возвращения уже стала обрастать сплетнями. Галактису потребовалось мое присутствие. Я покину Землю через несколько дней. Когда мой рассказ обнародуют, я стану опасным соседом. Все, давай оставим эту тему. — Она сделала властный жест рукой. Бишу понял, что ему следует удалиться.

Он ушел в другую часть дома. Бродил из угла в угол. Волнение не покидало его. Они едва были знакомы, а он уже волновался за нее. Странно. Действительно она странно действует на людей, завораживающе. Бишу связался с Лондером. На этот раз Лондер не выглядел бодрым. Он удивился, когда увидел смуглое лицо Бишу.

— Привет, дружище. Не часто ты балуешь меня вызовом.

— Лондер, я по поводу Эл. Я начинаю понимать, что девушке нужна защита, я хотел поинтересоваться, что я могу сделать для нее? — Бишу смутился, в этот момент он почувствовал неловкость, брови Лондера поползли вверх.

Биолог молчал с минуту, его плечи, а потом и вся фигура стали сотрясаться от смеха.

— Друг мой. Ой, прости. — Лондер не сдержал новый приступ и расхохотался. — Она и тебя обаяла. Когда успела только. Она разведчик, капитан Космофлота и пират к тому же, вряд ли ты сойдешь за защиту. Только не для нее.

— Я не говорю о силе. Она сейчас у меня в доме. Она выглядит болезненной.

Улыбка моментально исчезла с лица биолога.

— Ты не шутишь? Вот добрая душа! Бишу, я же предупреждал! — Лондер посмотрел с опасением и укоризненно. — Друг мой, уверяю, не тебе ее защищать, а главное от кого. А то, что она в доме — плохо. Я же просил.

— Она дала показания инспектору.

— Что?! — Лицо Лондера исказилось в невообразимой гримасе.

— Она недавно вернулась. В горах сходит снег. Она нездорова. Я убедил ее остаться. Лондер посоветуй, что мне делать, если тут появятся посторонние?

— Гони в шею. Всех. Я скоро буду.

— Она спит.

— Не подходи к ней без меня. Знаешь, лучше пойди, погуляй. Встреть меня в поселке.

— Уверяю, ничего со мной не будет. Мы общались нормально.

— Слово нормально и Эл — несовместимые понятия. Иди в поселок, тебе говорят.

— Увидимся. — Бишу уверенно отключил связь.

Испуг Лондера был ему совершенно не понятен. Он походил еще немного, а потом, забыв о предупреждении, пошел искать свои записи и погодные сводки. Он поежился от холода, войдя в комнату, где спала Эл, заметил забытый лист с таблицами, дошел до стола. И замер.

Эл спала в кресле, склонив голову на бок, форменная куртка была расстегнута, на белой тонкой безрукавке багровели огромные пятна крови. Кровь была повсюду, совершенно свежая. Пятна увеличивались. Из рукавов на кисти тоже текла кровь, и на полу было несколько маленьких лужиц.

— Элли! — заорал Бишу.

Она громко застонала. Потом проснулась и тряхнула головой. Реакция была мгновенной. Он оказался лицом к лицу с ней. Озлобленное выражение бледного лица напугало Бишу, Эл собралась схватить его за воротник, застонала, помедлила, он метнулся в сторону.

— Я же предупредила!

— Ты вся в крови! — кричал Бишу.

Эл осмотрела себя непонимающе, она долго разглядывала свои руки и одежду. Потом оторвала глаза, поморщилась и шумно выдохнула.

— Как больно, — сказала она и снова опустилась в кресло.

В этот момент в дом с грохотом ворвался Лондер. Он вбежал в комнату и остановился. В глазах его был тот же ужас, что отразился во взгляде Бишу. Эл укоризненно посмотрела на хозяина дома.

— Мне не надо было оставаться. Любопытство — неотъемлемое качество всего живого. Не надо на меня так смотреть! — сказала она раздраженно. — Убирайтесь отсюда.

— Я не уйду, — пролепетал Бишу из своего угла. — Тебе необходима помощь, ты истекаешь кровью.

— Это иллюзия! Теперь уже иллюзия.

Эл нахмурилась, осмотрела себя.

— Вы уберетесь, если я объясню? — спросила она, не скрывая недовольства.

— Сначала тебе нужно переодеться и отмыть кровь, — возразил Бишу. — У меня есть аптечка.

Лондер удивился, его перепуганный до смерти друг еще умудрялся ей возражать и всерьез оказать первую помощь.

Эл в этот момент скинула куртку, а потом и безрукавку. Лондер посмотрел, проглотил комок и открыл рот. Ее тело было испещрено всевозможными шрамами, они были свежими. Эл повернулась к ним спиной.

— Анатомический театр устроить не могу, жалко ваши нервы. Переломы отсутствуют.

— Прости. Возьми это. — Бишу стянул свитер и протянул ей. — Такого быть не может.

Эл приблизилась и взяла. Лондер замер в ожидании того, как соприкоснуться их руки. Рука Бишу дрожала. Эл ловко и резко выхватила у него одежду.

— Спасибо, — уже спокойным голосом сказала она.

Она оделась и повернулась по очереди к Лондеру, потом к Бишу. Лондер увидел ее другой. Безразличия не было на этом лице, на нем была мука. Эл опустила глаза вздохнула, потом подошла к креслу, присела на корточки и посмотрела на капли крови на полу. Она коснулась лужицы пальцами.

— Надо же, иллюзия, а кровь настоящая. Я буду благодарна, Лондер, если ты не станешь брать анализ. Ты будешь удивлен, но это моя кровь, какой она когда-то была.

— Список ранений не фальшивка, — сказал Лондер.

— Оля-Оля. — Эл покачала головой. — Где же твоя обещанная конфиденциальность? Сядьте оба.

Бишу и Лондер послушно сели к столу, а Эл пристроилась на подлокотнике кресла, оно было в крови, поэтому она прикрыла зрелище курткой.

— Я сама уберу, — сказала она. — Бишу ты услышишь непривычные для твоего слуха вещи, я могу рассчитывать, что ты не станешь болтать о том, что тут случилось. Но надеюсь, что после моего объяснения ты и сам поймешь. Мое тело не такое как у человека. Точнее его форма, функции, устройство естественно человеческое. Лондер думает правильно. Я удерживаю тот вид, который мне наиболее привычен. Память удивительная вещь. Если объяснить коротко и точно — мое тело управляется мыслью. Когда я в сознании, то могу управлять процессом и не беспокоиться о том, что делает мое тело. Процесс течет естественно, но окружающие предметы и люди могут оказывать на меня воздействие. Чем сильнее человек, тем сложнее контакт с ним, особенно, если он меня знал прежде и начнет сравнивать. Сон самое неизвестное мне состояние. Я не знаю, что происходит, и не интересовалась, не было возможности и желания, займусь когда-нибудь. Теперь о том, что вы видели. Это воспоминания. Если воспоминание приходит, оно обладает качествами реальности, всеми сразу. Я переживаю его вновь в том виде, как оно происходило, ясная полноценная галлюцинация, мое физическое тело участвует в процессе. Результат вы только что видели. Мне снились пытки. — Эл вздрогнула, ее глаза посмотрели отчужденно. — Не будем об этом. Раны зажили на теле, но память хранит все. Сегодня мне пришлось вспомнить шаг за шагом события, которые со мной происходили, чтобы не пугать инспектора, потребовалось огромное напряжение, сил осталось не так много. Во сне я потеряла контроль. Результат вы видели. Лондер, я понимаю твой вопрос: почему я не погибла? Я потеряла память. Я превратилась в чистый материал, из которого можно лепить все. Не знаешь, не бредишь. Помнишь, ты меня учил? Вот и пригодилось. Всем хочется знать правду. Никто не знает, каково мне вспоминать эту правду. Отчасти, сегодня, я удовлетворила всеобщее любопытство. Наслаждайтесь. А в итоге, я покину Землю, не трудно догадаться почему.

— А остальные? Я имею в виду твоих друзей? — Лондер задал вопросы и пожал плечами. — Почему ты им не сказала? Они мечутся в поисках ответа. Так ответь.

— В ближайшие дни я намерена разрешить все вопросы, которые касаются нас. Они узнаю то, что хотят или не хотят знать. В давние для меня времена у меня были от них секреты, я щадила их чувства, и мои недомолвки привели к плачевным для всех нас последствиям. Я намерена исправить свои ошибки. — Тон Эл стал холодным и равнодушным. Она стала такой как раньше.

Лондер посмотрел на Бишу. Он сидел, опустив голову, на его лице было выражено сострадание. Он заметил взгляд Лондера, поднял голову и посмотрел ему в глаза. Потом он перевел взгляд на Эл.

— Я бы попросил тебя, Лондер, уйти, — произнес он. — Элли, ты можешь располагать этим домом. До отлета — он твой. Если мое общество неуместно, я поживу в поселке.

— Я вернусь в горы, мне рано находиться среди людей, — твердо сказала Эл. — Завтра. Извини, что напугала тебя. И спасибо, возможно, ты спас мне жизнь. Я забыла, что сплю.

Эл подошла и спокойно положила руку ему на плечо. Бишу, не отрываясь, смотрел на нее. Она смотрела сверху вниз, ее глаза блеснули лукавством.

— Рука холодная, — произнес он. — Ты не греешься, как раньше.

— По крайней мере, я не спалю твой дом, — пошутила она. — Молоко найдется?

Бишу помчался в кухню.

— Доволен? Узнал, что хотел? — обратилась она к Лондеру.

— Ничего такого я не хотел. Так всегда бывает? Воспоминания.

Эл кивнула.

— Бедная девочка.

— Ты не будешь вмешиваться. И не будешь меня жалеть. Меня коробит от жалости, — настойчиво сказала она. — Я сама тому виной. Я знаю, что делаю.

— Я тебя понимаю. Старые связи тебе сейчас совершенно некстати. Но ты сделала глупость, поговорив с инспектором, раньше, чем с друзьями. Еще неизвестно, какой отклик будет на твою правду.

— Увидим. Я ему доверяю. Мне терять все равно нечего. Сегодня я узнала страшную подробность. Все, кто хоть косвенно знал, что я делаю на той стороне, все мертвы. Торн — мертв, для меня это не только потеря человека, который оправдал бы мои действия, я потеряла родную душу. Именно из-за меня он погиб.

Вернулся Бишу с кружкой молока. Эл отпила половину и поставила кружку на стол.

— Могу я побыть одна, — попросила она.

Бишу проводил Лондера до поселка.

— Как тебе удалось? — спросил Лондер. — Ты нашел контакт. Она выглядит другой.

— Я ее совершенно не знаю. Она быстро меняется. Теперь понимаю. Но сердце мне подсказывает, что она хороший человек. Именно, человек. Никем другим я ее не считаю. Она вытащила меня из трещины. С тех пор, как она здесь, я стал увереннее чувствовать себя в горах. Я ценю ее расположение. Она мне верит.

— О! Хороший знак! Это важнее всех откровений. Значит, прежняя Эл, все-таки где-то живет. — Лондер кивнул и сел в катер. — Поговори с ней об этом. Еще бы немного, еще бы совсем немного, и она могла бы вернуться к себе самой. Как не вовремя все. Как не вовремя. Зови, если потребуется. До встречи.

Бишу не торопился возвращаться, он брел медленно. Разглядывал цепочки следов на снегу и размышлял. Трудно поверить во все, что он видел и узнал. Она такая необычная — эта девушка. Слишком молода для капитана, слишком молода для своего невероятного прошлого, слишком хорошенькая, для того, чтобы быть жестокой. Как удивительно не сходятся в ней порок и добродетель, внешний облик и содержание. Его размышления привели Бишу в отчаяние. Как мучительно было осознавать свое бессилие. Он искал, чем может ей помочь. Лондер такой многоопытный, умудренный жизнью выглядел беспомощным, а Бишу совсем ничего не понимал.

Он открыл дверь, после снега глаза не сразу привыкли к полумраку дома. Стояла тишина. Было бы уместно навестить ее, но Бишу ушел в свой кабинет и стал размышлять над произошедшими событиями. Он думал и думал, то сидел у стола, то шел к окну.

— Ты перестанешь мучаться. Ты так шумишь, что мне хочется тебя придушить, — раздался за дверью голос Эл.

— Элли! Я забыл, забыл, что ты слышишь. Да. Мои мысли так печальны. Если бы я знал, если бы я мог. Чем же помочь тебе?

— Вот этого я и боялась. Люди так не сдержаны. Успокойся. — Она открыла дверь. — Забудь. Забывать полезное свойство, которым наделила тебя природа. Я тебе говорю.

— Забыть такое! Элли, мне очень жаль.

— Тебе жаль уже больше часа, может, передохнешь? Я есть хочу. Я тебя съем, если мы не поужинаем. — Ее глаза приобрели хищное выражение. Бишу решил, что она снова шутит.

Бишу решил устроить ужин при свечах. Погасил весь свет, а по комнате расставил с десяток свечей. Запахло настоящим воском.

Эл ела медленно, маленькими кусочками. Бишу любовался этим зрелищем, она не возражала. Он рассматривал ее лицо, в который раз заметил, что оно сильно меняется в зависимости от обстоятельств. Она менялась на глазах. Теперь в ее лице появилось благодушие и отрешенность. Она подняла на него глаза, не глаза а очи, наполненные загадочным блеском. Огоньки пламени отражались в ее зрачках, как звезды. Бишу смотрел и время от времени улыбался.

— Ты хочешь мне, что-то сказать, так говори, — произнесла она, мягко и спокойно, ее голос стал певучим.

Бишу зажмурился и улыбнулся.

— Я напоминаю тебе сытого барса? — с улыбкой спросила она.

— Да, — кивнул Бишу и засмеялся. — Я обожаю этих кошек. Молодняк любит играть и резвиться. Я люблю наблюдать за ними. Я смотрю на тебя и у меня возникаю такие же чувства. Ты забавная, когда спокойная.

— Так о чем ты хотел сказать?

— Ты же знаешь? С тобой хорошо молчать. Ты все понимаешь без слов.

— Ты не пришел к единому мнению. Мне не ясна твоя мысль. Озвучь.

— Я думал о переменах. О смерти. Когда Лондер тебя привез, он сказал...

— Этот человек умер, представь, что ты общаешься с тем, кто умер, — процитировала Эл.

— Я решил, что он не был совсем прав. Люди не умирают бесследно. Смею заключить, что Человек Элли жив. Этот вывод — продукт моего опыта общения с тобой.

— Я — нечеловек.

— Это не так. Ты человек, ты родилась и жила на Земле, по крайней мере, половину своей жизни, ты сама сказала, что быть человеком тебе наиболее привычно. Я не испытываю затруднений общаясь с тобой. Тебе наверное необходимо напрячься, чтобы контактировать, но уверяю, большую часть времени я легко общаюсь с тобой.

— А если я тебе сообщу, что если окажусь на другой планете, с другим населением, то смогу стать такой как они, и эта форма не стеснит меня. Они тоже начнут со мной общаться, — сказала Эл.

— Но это же прекрасно. Ты можешь установить любой контакт, понять, проникнуться другим существом. Тогда ты проще поймешь мою мысль. Форма для тебя — ничто? Ты пережила смерть. Это стоит использовать. Каково это? Что за той гранью?

— Это самое... непринужденное... время в моей жизни. Я поняла, что могу существовать без тела. Вне его. Все, что было слишком личное. Я не хочу рассказывать. Наверняка, у каждого процесс протекает индивидуально. В будущем я исследую этот вопрос.

— Но это очень сложный вопрос. Вопрос эволюции! Эл, ты побывала за гранью. Ты знаешь историю этих мест? Это Гималаи! Вершина мира. Тут когда-то жили мои предки. Я же потомственный горец. А горец всегда ценит свободу! Как ты. Ты тоже горец! Я принимаю тебя в мое братство!

— Не убредай от темы, — напомнила Эл.

— Так вот. Люди в этих местах верили целые тысячелетия, что человек обретает это тело на время. Он меняет тела, как одежду, из жизни в жизнь. Понимаешь?

— Реинкарнация, — кивнула Эл.

— Ты знаешь это понятие?

— Я знаю историю этих мест. Ты удивишься, но я путешествовала здесь, при весьма загадочных обстоятельствах. Спасибо, что напомнил. Некоторые подробности выныривают из моей памяти, когда ее провоцируют. Ты хочешь сказать, что я приблизилась к понятию бессмертия?

— Да! Ты не можешь не понимать, что есть в тебе то, что нельзя стереть! Уничтожить! Убить! — Бишу пришел в восторг и стал махать руками. — Ты видишь мир и знаешь, что он не однороден. Ты летала к звездам. Ты видела других существ. Ты видела многообразие. Ты познала боль... Прости... — Он осекся и виновато посмотрел на нее.

— Ничего, продолжай. — Отмахнулась она.

— Это ужасно... Эти раны... — Бишу посмотрел на нее печальным взглядом.

Эл закатала рукав и показала гладкую кожу.

— Их нет. Успокойся. Ты первый человек, который не пришел в ужас при мысли, что я могу превратиться в иное существо. Ты не испугался. — Эл подперла кулаком скулу и посмотрела на Бишу из-под бровей и с удивлением. — Если ты хочешь общаться со мной, к ранам придется относиться так же. Так о чем ты?

— Ты знаешь, что такое настоящая свобода, — заключил Бишу, как-то не уверенно. — Ты обрела ее. Знаешь?

— Нет. — Эл отрицательно мотнула головой. — Я думала, в некоторые мгновения, что знаю. Но теперь понимаю, что до свободы мне еще далеко.

— Я говорю о другой свободе. Ты знаешь, что в тебе живет существо, которое свободно по-настоящему, от всего. Ты можешь не помнить его, но оно все равно существует. Вспомни, Элли.

Бишу умолк. Он смотрел на нее так, что она непременно должна была признаться, что он прав. Он так чувствовал, он был так в этом уверен, что Эл удивилась. Его уверенность подействовала на нее непривычным образом, тело напряглось, а потом она почувствовала необычную легкость. Мир, шумевший вокруг нее, вдруг замер. Бишу заставил ее вспомнить и пережить самые удивительные и прекрасные события, мгновения, когда она находилась за гранью того, что принято называть жизнью, которые остались в памяти, кроме многолетнего кошмара. Свобода? Он напомнил ей о выборе, о странных словах напоминания о долге. Череда видений мелькнула перед глазами.

— Вспомнить,... вернуть королю его трон... — произнесла она обрывок фразы и умолкла.

Бишу замер. Она снова переменилась. В сумраке комнаты ему померещилось существо, которое он и вообразить не мог. Он увидел другую девушку. Нет-нет. Лицо и фигура остались. Лицо спокойное, умиротворенное, как у статуи божества. Но вокруг нее возник некий ореол. Свет. Глаза блестели, как две звезды, отражая огонь. Этот огонь шел изнутри. Он увидел не просто прелестную девушку, а воина, облаченного в странные доспехи, как будто старинные. Он мог поклясться, что видел и одежду, и длинные волосы, спадающие на плечи. От восхищения он шумно вдохнул. Глаза ее шевельнулись, и видение пропало в тот же миг.

— Я думала, когда память вернется, мне нечего будет делать в этой суете. Суете этого мира. Придет день, и я уйду. Только, когда он придет? — сказала Эл и опять замолчала.

— Когда ты сама захочешь, когда не будет другой дороги. Когда за спиной ничего не останется. Когда ничто и никто не сможет позвать тебя обратно. Ты поймешь, что такое совершенство, — сказал Бишу.

Эл подняла глаза, в них было видно, как остро она переживает его слова.

— Ты не представляешь, насколько ты прав. Ты прав. Ты что-то видел? Я чувствую, что видел. Спасибо, что напомнил. Я кое о чем не вспоминала... Свобода... За все, что я сделала мне грозит тюрьма или изгнание, в лучшем случае. А вот если меня казнят, то окажут услугу.

— Перестань. Я имел в виду иную категорию свободы. Ты можешь изменить ситуацию. Ты просто пропитана врожденным благородством. Любой, кто знает или знал тебя, скажет, что не может быть, чтобы ты добровольно творила зло, тому была причина, наверняка, чрезвычайно веская. Все ошибаются. Чем крупнее игра, тем серьезнее ошибки. Нет таких ошибок, которые нельзя исправить. Ты отлично должна меня понять. Примени ко всему категории по шире и побольше, и ты увидишь события совсем в другом свете. Время — единственный судья в этом мире.

— С таким умом и настроениями тебе бы государством командовать. — Эл улыбнулась ему.

— А я и командовал. Я был советником по внешним контактам в правительстве Земли. Двадцать лет назад. Из-за симпатий к Галактису меня вежливо попросили удалиться с поста. Теперь я командую этими местами. Я ушел.

— Сюда?

— Я удалился в горы. Совсем как ты, — рассмеялся Бишу. — Тут вершина мира, а с высоты все чуть-чуть меняет качество и значение.

Эл повела бровями.

— Ты даешь мне совет?

— Я не смею. Я только размышляю в слух. Как я могу давать советы тому, кого совсем не знаю.

— Вы с Лондером отлично спелись.

— Мы давние друзья, а друзья должны понимать друг друга.

— Ты узнал обо мне, навел справки. — Эл укоризненно посмотрела и поджала губы.

— Только не думай, что я делаю что-нибудь нарочно. Лондер строго запретил с тобой общаться. Все было совершенно естественно. Судьба. — Бишу развел руками. — Я рад, нашему знакомству.

— Лондер не преувеличивал. Твое счастье, что я не поняла раньше. Я иду спать. Не вздумай заходить ко мне, — пригрозила она.

— Пусть тебе приснится что-нибудь прекрасное, — пожелал Бишу.

— Спокойной ночи, — ответила она, дав понять, что она смягчилась.

* * *

— Значит, вы не намерены отрицать, что служили и источником информации, и руководили некоторыми военными операциями? — спросил инспектор.

— Многими операциями, их планировали при моем участии. Не стоит жить иллюзиями. Я жива, сам факт говорит о том, что я у них служила, — говорила Эл.

— Я не точно понял. Вас не подвергали модификации или, ну, какие у них там есть технологии, я мало знаю об этом. Вас только пытали? — Он посмотрел сочувствующе. — Простите, что прошу повторить.

— Если точно меня, только били. Точный срок сказать не могу. Время не имело для меня ценности. Я вычисляла его совсем недавно. Первые года два по земным меркам.

Инспектор затряс головой.

— Я смотрел ваше обследование, там нет следов.

— Есть технологии позволяющие восстанавливать тело. Я же не простой человек. Вы уже понимаете, что люди не выживают в таких условиях. Обратитесь в Галактис, вам объяснят. А меня избавьте от объяснений, мне непросто вспоминать. Они вышибли из меня память, я могу быть неточной, описывая первый период, да и последующие тоже, воспоминания приходят спонтанно. Вы потрясены. Если я вспоминаю, изумляюсь не меньше. — Эл подчеркнула слово "изумляюсь".

— Как вам удалось убить Нейбо? Прокомментируйте события, если возможно.

— Все началось еще во время экспедиции на Уэст. Предсказание торнианцев, о котором я знала уже тогда, представлялись мне чистой абстракцией, так же как и упомянутое лицо. Он меня искал, нашел, но не стал убивать. Недооценил. Я ранила его тогда. Каким образом объяснить не могу. Вы все равно не поверите.

— Оставьте подробности для разведки Галактиса. — Инспектор снисходительно улыбнулся. — Мистика меня не интересует, только факты. У вас было оружие?

— Да. — Эл достала из кармана серебристый цилиндр и протянула инспектору. — Вот оно.

— Вы предусмотрительны, что захватили его. — Инспектор покосился на загадочный предмет. — Что это?

— Я всегда ношу его при себе. Вы можете подержать его в руках, для вас он безопасен. Это форма меча.

— Простите? Не понимаю.

Инспектор отказался от ее предложения. Эл повертела цилиндр и убрала обратно.

— Вы не знаете, что такое меч, — заметила Эл. — Вы не читали мою биографию академического периода.

— Нет, — признался инспектор. — Вы носите с собой оружие? У вас есть разрешение?

— Мне не нужно разрешение. Я не могу его никому поручить или сдать на хранение. Я не имею представления, как оно действует в руках обычного человека.

— Вы можете продемонстрировать, как работает это оружие? — Инспектор не скрыл интереса.

Он был все так же вежлив. Он задавал вопросы, заранее заготовленные, явно не им самим. Эл не нравилось, как он ведет себя. Он старался казаться объективным и беспристрастным. На самом деле решение уже было принято, ему оставалось выполнить свою рутинную миссию с вопросами и огласить решение. Эл захотелось встряхнуть его.

— Могу, — кивнула она. — Только вы не выйдете отсюда живым.

Инспектор посмотрел изумленно. Эл продолжила атаку.

— Оно запускается мощным импульсом гнева. Гнев в исполнении даже простого человека — энергия очень разрушительная, а в моем... — Эл сделала паузу, втянула щеки, чтобы не улыбнуться и не испортить впечатление. Сделала грозные глаза. — Чудовищная. Мне ничего не останется, как пустить оружие вход, если вы меня разозлите. Так поступил Нейбо. Он меня спровоцировал и получил то, что ему предсказали.

Инспектор ненадолго потерял самообладание. Глазки его забегали, он смутился, занервничал. Эл все это время буравила его взглядом. Она испытывала удовольствие, наблюдая, как он мечется. Налет официальности и фальши слетел с него. Он задал вопрос, которого не было в его списке.

— Вы могли его не убивать? — Он удивился собственному вопросу. — Вы же сделали великое дело. Вы уничтожили настоящее зло. Вы могли поступить иначе?

— У меня не было намерения его убивать, — заявила Эл. — Я не хотела этого. Я наивно полагала, что его можно обезвредить иными способами. Он сам предпочел умереть. И выбрал для этого наилучший случай и момент. Он как всегда был безупречен в выборе верного решения.

— Я не понимаю. — Инспектор недоумевал вполне искренне. Разговор начал носить непринужденный характер. — Объясните.

— Он манипулировал мной, другими, событиями и результатами. Все окружающее только инструмент для игры. Пока Нейбо был жив, — Эл остановилась и тяжело выдохнула, — страх перед его гневом держал многочисленные подвластные ему кланы и целые народы под контролем. Он не зря мнил себя императором своей империи. Он им был. Теперь он мертв. Вместо одного затяжного, зашедшего в тупик конфликта, возникнет много локальных и жестоких войн. Эффект взрыва. Теперь сил ни у кого не хватит, чтобы удержать эту махину. Будет бойня и будет очень много жертв, если не принять меры. Ненависть — вот оружие, от которого он погиб, он жил ненавистью, ценил ее и знал, как ее использовать, а ненависть, помноженная на миллион, способна уничтожить целые цивилизации. Он говорил: "Моя империя погибнет вместе со мной". У вас хорошее воображение, представьте, о чем я говорю. Вам страшно? Мне тоже страшно. Его убийство нельзя считать подвигом. Это провал. Я отвечу на ваш последний вопрос и уйду. Какую роль играла я в его окружении в последнее время? Он был болен, но даже в агонии он не хотел умирать в глазах своих подданных, поэтому использовал меня вместо себя. На всех официальных встречах, кроме двух, присутствовал не он, а я. Я идеально подходила для осуществления его планов, поэтому он не уничтожил меня. Он знал, что я его убью, он этого хотел, просто ждал нужный момент.

— Какие два случая? — Инспектор не обратил внимания на ее последние слова, он их просто пропустил.

Сегодня он потерял выдержку гораздо раньше. Бедняга, преодолел напор своих коллег. Она знала, что он принял независимое решение, к которому сам пришел. Дальнейшие беседы будут бессмысленны.

— Я вам этого не скажу, — объяснила она. — Если вы не пришли к определенному выводу, то я могу получить ваш вердикт позже. Я собираюсь покинуть Землю. Вы найдете меня, через разведку Галактиса, прятаться не стану.

— Нет-нет. Вопросы были необходимы для уточнения. В прошлый раз вы доступно и ясно описали события. Доказательств нет, но в этом случае мне придется принять ваш рассказ, как правду.

— Это и есть правда.

— Я определился в решении, и все вышестоящие со мной согласились. Не нам вас судить. Пусть вашу участь решит Галактис. Вы галактожитель, а не только гражданин Земли. Но я убедительно прошу вас покинуть планету, как можно скорее. Надеюсь, вы понимаете, что это решение...

— Не утруждайте себя лишними объяснениями. Я понимаю, — согласилась Эл. — Прощайте.

— Прощайте, капитан. — Инспектор встал, чтобы проводить ее. На его лице читалось облегчение, он был рад, что не пришлось объясняться долго, у него остались вопросы, но он уже и не думал их задавать.

Эл покинула инспекторский корпус. На выходе она остановилась, потерла глаза и усмехнулась.

— Детский сад, — произнесла она себе под нос.

По периметру здания расположился отряд захвата. Ее буравили взглядами человек пятьдесят. Там же был аккуратно скрыт целый арсенал, для ее нейтрализации. В их рядах царил некий сумбур. Эл зажал рукой рот, чтобы не расхохотаться. Она пошла по насыпной дорожке к воротам. Она намеревалась уйти отсюда, даже если потребуется применить силу.

От арочных ворот в ее сторону двинулась фигура. Эл узнала Алика. Он шагал твердо и уверенно, так же уверенно смотрел. Он знал, что её ждут, и появился как бы невзначай. Он так рассчитывал. Эл пошла ему навстречу. Они поравнялись.

— Я пришел тебя встретить. Здравствуй.

Он чуть склонился и коснулся губами ее щеки. Он ждал удара. Он готов был его принять. Он удивился, когда ничего не произошло.

— Хватит ломать комедию, капитан. Я знаю, что ту происходит. Инспектор пожелал, чтобы я мирно удалилась. Наши желания совпадают. — Эл усмехнулась. — Сегодня я добрая, никто не пострадает.

Алик выпрямился.

— Я провожу тебя, — настойчивым тоном произнес он. — Я отвезу тебя в горы.

Эл склонила голову на бок, покосилась, как ему показалось презрительно, потом взяла его под руку. Они двинулись к воротам, дошли до площадки. Он вывел ее "из окружения". Темный катер Алика выделялся своими габаритами среди остальных.

— Я воспользуюсь своим аппаратом, — сказала она.

Он не стал возражать. Она надеялась, что по дороге он отстанет, как только догадается, что никакой опасности ей не угрожает.

Он был упрям, как всегда. Посадил катер рядом борт в борт на площадке поселка и вышел из салона уже в теплой одежде.

— Упрямство тебя погубит, — выругалась Эл.

Она не дала загореться гневу. Беседа с инспектором утомила ее. Перед глазами расходились разноцветные круги. Она сидела в катере еще пару минут, а Алик стоял напротив двигателей, с намерением не дать ей взлететь. Кажется, парень всерьез настроился выяснять отношения.

Эл медленно вылезла из катера. Оперлась спиной о борт. Она щурилась от яркого света, справляясь с головокружением.

— Я иду домой, — заявила она.

Она жила в гостинице уже неделю, инспектор запоздал со вторым разговором. Она ходила в горы только полюбоваться. Алик думал, что она пойдет туда, и не намерен был отставать. Его состояние было пропитано гордостью, напором и обидой. Он смотрел из-под бровей решительно, губы были поджаты.

Мимо площадки, широко шагая и хрустя снегом, проследовал Чарльз. Он был единственный, кто оставался в поселке днем, почти все поселенцы, включая детей, обслуживали курорт в долине. Чарльз был поваром.

— Элли. Быстро ты вернулась. Предлагаю обед, — бодро пробасил он.

— Он еще не готов. Я подожду, — отозвалась она.

— Все ты знаешь! — воскликнул Чарльз и продолжил путь. — Загляни, поболтаем.

— Элли? Поболтаем? — Алик еще сильнее сдвинул брови и посмотрел с удивлением.

— Чарльз — добрая душа, ему здесь скучно одному. Он говорит, я слушаю, — прокомментировала Эл.

— Ты стала общительной? — заметил Алик.

— Не стала.

Он начинал ее раздражать. Она пошла к гостинице, он следом. Алик не переставал удивляться. Эл по-хозяйски добыла пластину с ключом из тайника, вошла в пустой холл. Никого кругом не было. Кажется она — единственный постоялец. Холодно так, что пар изо рта. Она поднялась по лестнице. Тут еще были лестницы! Длинный коридор второго этажа, комнаты налево и направо, дверь в дверь. Эл расположилась в угловой с окном на восток. Алик вошел за ней следом.

— Садись, где пожелаешь. Мы одни. Сейчас в горах сходит снег. Тут никто не живет из посторонних.

— А ты не посторонняя? — поинтересовался Алик.

— Я гость.

— Гость?

— Ты будешь переспрашивать после каждого слова или будешь говорить по существу? — ее тон стал недоброжелательным.

— Тебе неприятно мое присутствие? — спросил Алик и засопел.

— Вот это по существу. Неприятно. И ведешь ты себя бесцеремонно и потому глупо. К тому же ты злишься, я этого терпеть не стану.

— Я злюсь? Да. Я злюсь! И я терпеть не стану! Я видел запись, Элли! — он намеренно назвал ее полным именем. — Какая неслыханная откровенность! Производит впечатление!

Она ничего не сказала. Она снова стала отчужденной, холодной, как эта комната. Он хотел увидеть на ее лице чувство, даже раздражение, что угодно, но не это жуткое равнодушие. У него мелькнула мысль, что сегодня, она доконает его. Она подошла к широкому подоконнику, устроилась на нем с ногами и равнодушно посмотрела в окно. Она не смотрела в его сторону, мир за окном был ей более интересен. Алик упрямо глядел на нее. Он знал, что она чувствует взгляд, он хотел, чтобы она смотрела на него. И говорила с ним.

— Зачем ты пришел? — спросила она.

Алик приблизился, встал рядом. Он протянул руку, коснулся ее лица. Пальцы нагрелись. Он взял Эл за подбородок и повернул голову.

— Посмотри на меня, — попросил он. Они встретились глазами. Эл глядела так же равнодушно, а его взгляд выразил страдание, он поджал губы. — Ты избегаешь меня. Пожалуйста, Эл, не молчи.

Она опустила веки. Его пальцы горели, но он не выпускал ее лицо. Он надолго замолчал. Смотрел на нее. Впервые ее лицо было так близко. Он вспомнил, ее глаза. Как они завораживали его, как она прежде улыбалась ему, как он целовал эти губы. Прилив нежности загасил его гнев.

Эл держала равновесие. Позволить ему прикоснуться было шагом навстречу. Разговор с Бишу заставил ее думать иначе, она поверила, что возвращение еще возможно. Надо только отыскать, за что зацепиться. Какая сила притянет ее назад? Он был такой силой. С ним труднее всего. Он вызывает воспоминание о Нейбо, острые и болезненные, но он же будил в ней яркие воспоминания прошлого. Сейчас она не чувствовала ничего подобного, но дорого бы дала, чтобы пережить хоть бледное подобие тех чувств, которые испытал он в эту минуту. Он мог бы ее позвать назад, если бы ей вздумалось уйти. Ей было не понятно, почему он так ведет себя. Он настойчив и нетерпелив, он смеет требовать. Он заявляет на нее права и живет убеждением, что она неотъемлемая часть его жизни.

— Что ты хочешь услышать? — медленно спросила она.

— Почему ты не рассказала раньше, почему не мне, кому-нибудь из нас? — он спросил спокойно.

Ее близость пьянила. Пальцы горели от прикосновения, голова начала гудеть, а он не отпускал ее лица.

— Ты говоришь не о том, о чем думаешь.

— Почему, Эл?

Ее веки медленно поднялись. Она моргнула несколько раз и замотала головой, ему пришлось отпустить ее.

— Ты не это хотел сказать. Ты думал, можешь ли ты еще надеяться маня вернуть, — проговорила она его мысли. — Но я не пойму, в каком качестве?

— Зачем ты читаешь мои мысли?

— Я так общаюсь.

— Я не хочу сейчас говорить на эту тему.

— Я задала вопрос. Ответь, если хочешь получить ответы на свои вопросы.

— Ты знаешь, что я чувствую. Ты сама призналась. Спрашивать лишнее.

— Я спрашиваю, потому что не понимаю, — пояснила она.

— Это странно. — Он усмехнулся. — Всезнающая Эл не находит ответа на вопрос?

— Почему ты так странно говоришь? Я не давала понять, что все знаю. Я прошу ответить на вопрос, который тебе кажется незначительным. Просто ответь на него.

— Ты не понимаешь?

Она разозлилась.

— Это ты не понимаешь, с чем имеешь дело! Я не девочка, которую ты помнишь! Я другая. Ты жаждешь общения. Я предлагаю остаться хорошими знакомыми. Ты все время требуешь. Я изменилась! Совершенно изменилась! Придется терпеть и ждать! Хочешь общаться со мной — придется смириться!

— Смириться с чем? С тем, что моя невеста скрывала от меня правду? Подарила надежду и исчезла в никуда? С тем, что мой друг, которым я восхищался, превратился в грязного пирата?! В убийцу?! Во врага, которого мне хотелось прикончит вот этими руками?!

Алик развел руки в стороны и получил резкий и болезненный удал в грудь. Дыхание перехватило, стало трудно дышать. Она надавила ему на плечо, и он послушно опустился на колени.

— А вот это уже низко, капитан? — голос Эл зазвучал грозно и неестественно. — Какой букет чувств? Сколько оскорбленного самолюбия. От любви до ненависти — короткий путь. А назад?

Он поднял глаза. Она смотрела в упор, зрачки расширились, она стала похожа на разъяренного зверя.

— Мне пришлось стать убийцей. Ты мне в этом помог. Не торопись судить, мой бывший друг. Врагом назвать не могу. Велика честь. Мечтал встретить Нейбо лицом к лицу. Вот я. Здесь. Дать тебе так умереть или дать почувствовать то, что знаю я?

Она замерла. На ее лице появилось выражение алчного гнева. Его ум от боли охладел и стал ясным. Он ловил резкие движения ее зрачков. Выражение ее лица менялось стремительно. Она вцепилась в его плечо мертвой хваткой, вот-вот кости хрустнут. Он смотрел в это лицо, и постепенно им овладел ужас. Он представил, что сейчас повториться то же, что в момент освобождения. Сначала исчезнет дыхание, а потом...

— Убирайся, — услышал он голос. Ее голос, резкий и спокойный привел его в чувства. — Я не хочу тебя сейчас видеть. Ты сядешь в катер и улетишь.

Алик не понял, как оказался за дверью, как миновал коридор. Ноги с трудом сгибались, когда он спускался по ступенькам. Способность соображать вернулась только в холле. Дверь гостиницы распахнулась, и мимо пронесся счастливый, румяный незнакомец, высокий с сильно загорелым лицом, одетый в меховую шапку и такую же куртку. Он был похож на дикаря.

— Какой странный человек, — произнес Алик безразлично.

Алик посмотрел пустым взглядом, раньше непременно бы удивился. Человек с грохотом побежал по лестнице и скрылся в коридоре. Алик перестал думать о нем. Он явственно чувствовал, что должен немедленно улететь. Он добрел, спотыкаясь, до катера, сел в него, при взлете поднял клубы снега, так что горизонта не стало видно. Катер сам взял курс на юг.

Бишу встретил Алика в холле, проскочил мимо. Уже с лестницы, он услышал, как молодой человек, что-то бормочет, но не обратил внимания на его слова, добежал до дверей, стукнул два раза и вошел, громко, театрально сказал:

— Твой борт уходит через два часа. Космофлот забронировал тебе место. Рейс 42, до сорок второго маяка... Элли?!

Она лежала на полу лицом вниз.

— Не подходи, — зарычала она.

Она выпрямила руки, немного поднялась, и Бишу тут же отскочил к двери. На ее лице была гримаса боли вперемежку с яростью. Глаза горели поистине звериным гневом.

— Уходи немедленно! Прочь! — ее грозный голос перешел в хрип. Она достала из кармана серебристый предмет и швырнула в Бишу. — Забери это!

Бишу подхватил цилиндр, захлопнул дверь и бросился бежать. Он выбежал из гостиницы мокрый от пота, припер дверь спиной, словно защищал ее от посторонних. Замки за спиной щелкнули. Бишу сполз на ступеньки и остался сидеть. Через некоторое время корпус здания содрогнулся, внутри произошло подобие взрыва, а может и взрыв. На шум из столовой выскочил Чарльз. Через минуту он стоял над Бишу и вопросительно смотрел.

— Что? — пробасил он.

— Пограничный конфликт. — Бишу постарался выглядеть спокойно.

— Из-за мальчишки, что тут был? Уж очень настойчиво он хотел ее видеть. — Чарльз осмотрелся. — Пожара, кажется, нет. Она предупреждала, что у нее не контакт с приборами. Что могло так бухнуть? А? Может, посмотрим, что там?

— Не стоит, — запротестовал Бишу. — Пошли. Мы ей ничем не поможем.

Бишу и Чарльз дошли до столовой. Бишу не мог не удивиться этому парню. Чарльз был очень общительным человеком и при этом совершенно не любопытным. Взрыв, его не удивил. Бишу пришел в себя. Между ними понемногу завязалась спокойная беседа. Про Эл Чарльз больше ни слова не сказал и ничего не спросил. Бишу осталось лишь удивляться.

Эл появилась в дверях столовой, очень бледная и сурово заявила:

— Я спалила информационный центр. В дым.

— Ничего, не страшно, — кивнул Бишу. — Я его заменю.

Бишу заметил, что Эл натянула до глаз шапочку, которую он ей подарил, прежде Эл никогда ее не носила.

— А ты что в шапке? — тут же спросил Бишу.

— Голова мерзнет, — огрызнулась Эл. — Проводишь меня до порта?

— А обед? — как ни в чем не бывало, спросил Чарльз. — Уже готов.

— Спасибо. У меня рейс. Попрощайся за меня со всеми. Прошу прощения за погром. — Нетвердым шагом она удалилась.

— Проводи ее. — Чарльз кивнул на дверь. — Вот бедолага. Я все уберу.

— Никому ни слова. — Бишу погрозил Чарльзу пальцем.

— Само собой. Я знаю, когда болтать не следует, — с обидой пробасил Чарльз.

Эл уже сидела в катере.

— Пилотировать будешь ты, — сказала она и указала Бишу на место пилота. — Тебе придется окунуться в цивилизацию из-за меня. Ты мечтал мне оказать услугу. Проводи меня до корабля, а вещь, что я тебе дала, сдай в багаж.

Бишу сел рядом. Посмотрел на нее. Вид у Эл был озлобленный. Она стянула шапку, скрестила на груди руки и мрачно смотрела перед собой.

Бишу ахнул.

— Боги мои и все святые! Ты — седая!

— Знаю. Не хотела беспокоить Чарльза, — бормотала она.

— Все-таки он добрался до тебя. Я придушу этого мальчишку, — зло заметил Бишу.

— Это мои слова. Я его ненавижу. Он единственный, кто мог меня позвать. Теперь я его ненавижу. Он и не знал, что был на шаг от смерти. Я чуть не убила его. Видишь, какая я бываю.

— Это не ты. Это зло, которое в тебе сидит. Я видел тебя другую, — решительно стал протестовать Бишу.

— Спасибо за веру, — вздохнула Эл и отвернулась.

Он проводил ее до порта, "помахал ручкой", как сам выразился. Когда корабль стартовал, Бишу стоял на смотровой площадке.

— Грустное прощание, — вздохнул он.

Глава 25 Посол на один день

— Капитан, вы стоите здесь с самого старта и смотрите в одну точку. Вам чем нибудь помочь?

Рядом с ней стояла помощник капитана и смотрела внимательно. Женщина средних лет, очень худая и высокая. Эл повернулась к ней всем корпусом и посмотрела снизу вверх, ее губы растянулись в грустной улыбке.

— Разве только посочувствовать, — ответила она.

Женщина приветливо улыбнулась и вздохнула.

— Странно, но вы действительно вызываете сочувствие. Хотя не должны бы, если учесть все, что я слышала о вас. Мне жаль, что вас вынудили покинуть Землю.

— Сколько лететь до маяка? — спросила Эл.

— Еще два часа. Вы стояли здесь весь рейс. Я пять раз прошла мимо, а вы не обратили на меня внимание, — заметила помощник капитана.

— Я замечаю все, что ходит, дышит, думает и вообще проявляет активность. Вы не остались незамеченной. — Эл снова улыбнулась, а ее собеседница смутилась.

— Поразительно, — сказала она. — Вы стояли такая отрешенная.

— Я размышляла.

— О чем, можно узнать?

— О прошлом. Я старалась разыскать в своей памяти воспоминания, которые связаны с одним человеком. Это трудный процесс. Трудный, для меня. А когда нашла, то поняла что совершила ошибку. Сейчас, пока, не поправимую.

— Дела сердечные?

— Дела сердечные, — повторила Эл. — Странное выражение. Как вы догадались?

— Первое, что пришло в голову, — ответила женщина и пожала худыми плечами.

— У вас хорошая интуиция. Это огромное достоинство, — заметила Эл.

— Поэтому я и служу на этом месте. За это капитан меня и ценит. — Она тихо рассмеялась. — Вы еще вернетесь на Землю?

— А что говорит ваша интуиция? — Эл посмотрела внимательно, хотя женщина решила, что она шутит.

— Мне кажется, вы вернетесь. Быстрее, чем вы думаете. Не может быть, чтобы вас так просто выслали. Вы сделали великое дело, не смотря ни на что. Я горжусь, что вы с Земли.

— Я вам верю, — кивнула Эл. — Идите, я отрываю вас от дела. Скоро маяк.

— Мы быстро вас высадим, вы пробудете там одна не долго. Крейсер Галактиса снимет вас с маяка, но катер мы вам оставим, капитан уже распорядился. Нам, конечно, попадет от руководства, но мы готовы получить подзатыльник, — довольным тоном заявила помощник капитана.

— Спасибо, — поблагодарила Эл.

Экипаж проводил ее полным составом. Корабль медленно удалился. Эл стояла и смотрела, как тают в темноте бортовые огни. Ждать долго не пришлось. Она узнала бы этот корабль из сотни — корабль Торна. Его прислали специально, от нахлынувших воспоминаний тело заныло. Торна там нет. Острая боль в груди. Эл застонала.

Ее встретили двое, немногочисленный сдержанный прием. Эл вспомнила, как впервые шагала по пирсу этого корабля, напряженная, подозрительная, тогда слова "Галактис" и "враг" для нее были синонимами. Первая встреча с Торном все изменила. Она поняла, величие этого союза цивилизаций, каким-то образом осознала сопричастность к этому огромному механизму. Тогда ей и в голову не приходило, что она может стать частью этой системы, и членом экипажа именно этого крейсера, а его вездесущий капитан станет для ее старшим другом и наставником. Многое в ее судьбе решилось во время первого знакомства. Потом много раз отсюда начинались ее пути. Ей захотелось плакать. Она еще была способна на слезы. Глаза стали влажными, комок в горле.

Предстояло знакомство с новым капитаном. Он оказался не землянином, странно было видеть на месте Торна экторианца, ни чем на человека не похожего. Новый руководитель крейсера не мог даже поговорить с ней на принятом межгалактическом языке, за ним следовал переводчик. Он был не нужен. В силу своих возможностей Эл могла понять даже такое существо. Она шла по кораблю в сопровождении капитана, его ассистента и еще двух провожатых. Пара стерцов скользила следом, наверняка, на случай если она, надумает вести себя неадекватно. Эл припомнила, как в былые времена стерцы выкачивали из нее лишнюю энергию, чтобы не случился приступ. Действие напоминало выкачивание крови. Воспоминание стало ярким. Эл поморщилась.

На крейсере к ее приему подготовились тщательно. Информация была прочно защищена, везде стояли ловушки и глушители разных частот и энергий. Корабль был хорошо защищен. Защищен от нее. Неприятно. Это был ее родной корабль, когда-то ее дом. Ей не доверяли, чего было еще ждать. Она бы аресту не удивилась.

Эл ожидала разговора с капитаном. Но вскоре они вошли в овальный зал, где обычно встречали гостей и проводили срочные советы перед сложными миссиями. Эл без приглашения встала в белый круг, зону с земным микроклиматом. Как в первый раз. Она сняла шлем. В зале было несколько членов прежнего экипажа. Для опознания. Ее вид их немного обескуражил. Она терпеливо выдержала процедуру, стараясь никого не обидеть, не задеть и ни кому не навредить.

Уже позднее в зале появилось новое лицо. Гуманоид. По одежде и знакам Эл распознала члена совета Галактиса по разведке. Он нес в руках... Эл опешила. Шлем Нейбо.

— Здравствуйте, капитан, — обратился он к Эл. — Всех приветствую.

Свободной рукой, а их было две, как у людей, он сделал величественный жест, в его исполнении он выглядел покровительственным. Каждый из присутствующих поприветствовал его по-своему, возник гул. Эл отдала честь в соответствии с этикетом.

— У вас осталась память на хорошие манеры, — заметил новопришедший, обращаясь к ней.

По его знаку зал опустел, остались лишь стерцы. Они заняли позицию между ними.

— Вы узнали этот предмет,— констатировал гуманоид.

— Могу я взглянуть более тщательно? — попросила Эл.

— Конечно.

Она взяла шлем в руки, повертела, внимательно осмотрела замки.

— Это мой экземпляр, — согласилась она.

— Не отрицаете. Интересно, как он к нам попал?

— Конечно.

— Его подбросили очень загадочным образом. Мы сначала полагали телепортацию, но после обследования исключили этот вариант. Кто-то рискнул его доставить лично. Кто-то хотел вам навредить.

— Месть... Вполне понятно.

— Вы знали о системе наблюдения в шлеме?

— Я могу что-то прояснить? Наверняка, уже проведены исследования. Вы знаете ответы на все вопросы. Я не могу опровергнуть. Это правда.

— Возникла определенная путаница в выводах, нам ничего не остается, как задавать оставшиеся вопросы вам, — пояснил он.

— Позвольте узнать ваше имя. Я не знаю, как обращаться.

— "М2, семьдесят два".

— Вы модификация члена совета? — Эл не скрыла улыбки.

— Общение с вами ранжируется, как повышенный уровень опасности. Рисковать членом совета никто бы не решился, — ответила модификация.

— Вы подозреваете меня в коварстве? Вполне разумно, но и глупо. Простите за грубость. Если бы мне присвоили повышенный ранг опасности, то вы не пустили бы меня ни на одну из обитаемых планет. Земля более чем обитаема. Вы либо проверяли меня, либо ставили очередной эксперимент с участием моих соотечественников? Будем обоюдно откровенны. Я не пытаюсь исчезнуть или уйти от ответа. Я готова на честный контакт. Я хочу помочь разумно разрешить это ситуацию.

— Вы знали, что у этого предмета несколько ступеней контроля?

— Я нашла один.

— Их три. Два проверялись и корректировались. Один никто не трогал, — сообщила модификация. — Мы имеем три разных варианта.

— Тут вся моя жизнь? — Эл посмотрела на шлем. Сейчас было странно держать в руках этот предмет. Здесь. — Я не знаю, кто его создал. Кто-то смог перехитрить Нейбо? Одна запись осталась нетронутой? Невероятно.

— Объясните, очень точно, что вы думаете.

— Я думаю тот, кто создал шлем и костюм, очень сильно рисковал, создавая дублирующие системы. В чем секрет? Нейбо не добрался до всего? Может быть умышленно? Он все знал о моих действиях. Обо всем? Он потворствовал моему обману? Я играла по его правилам, а он по моим?

Эл хмурилась. Собственные догадки поражали ее, правда открылась с другого ракурса.

— Он знал, что я его убью. Он верил. Я полагала, что могу его обезвредить, и он это допускал. Мне не понятно... Я же чувствовала его... Он до последнего момента не верил, что я его ударю... — Эл замерла с открытым ртом и не могла произнести то, что хотела. Настолько велико было ее удивление. — Он... Сила... Невозможно... В бортовой гостинице кто-нибудь живет? Позовите капитана.

Капитан явился с переводчиком. Эл обратилась к нему, преодолевая волнение:

— В вашей гостинице жил поселенец. Зентанин. Я хочу его видеть.

— Вы ошибаетесь. В нашей гостинице с начала войны никто не живет, — ответил переводчик. — Вверенное мне судно было осмотрено и изучено, когда я вступал в должность. Посторонних не было.

— Вы уверены? У него колоссальные возможности. Он мог остаться незамеченным. Я смогла бы его найти. Но корабль напичкан системами безопасности, они гасят мое восприятие. Я хочу осмотреть корабль.

— Мы не можем вам этого позволить. Вы опасны, — последовал категорический отказ.

Эл посмотрела на модификацию. Вряд ли он мог помочь. Решение капитана — закон на крейсере.

— Хотя бы гостиницу, — попросила она.

— Осмотрите, — согласился капитан.

Эл обошла весь корпус. Шаг за шагом. Снять защиту капитан наотрез отказался, ей приходилось пользоваться, как только возможно, своими притупленными чувствами. Зенты не было.

— Кого вы ищете? — спросила модификация члена совета.

— Тут жил постоялец. Мы были знакомы. Он еще один, кроме капитана Торна, кто знал о том, что я перехожу на другую сторону и зачем. Только он может подтвердить, что я не лгу. Но его здесь нет. Была запись моего последнего разговора с Торном. Судя по вашим опасениям и неуверенности, вы ее не нашли, — с досадой сказал Эл.

— Мы не нашли, — согласился капитан. — Ни в архивах корабля, ни в личных архивах капитана не было этой записи. Вы сказали. Мы будем искать.

— Я хочу вас успокоить. Если вы прекратите поиски, вернетесь в зал, мы сможем продолжить беседу, — сообщила модификация. — Далеко не все факты говорят против вас. И мы встретились вовсе не для разбирательства ваших поступков. Вы можете оказать нам, то есть совету, серьезную услугу. И вы поклянетесь, что не станете использовать свои силы против союза Галактиса.

— Поклянусь хоть сейчас, — уверенным тоном заявила Эл.

Они вернулись в зал. Напряженные поиски привели к тому, что Эл начала терять ориентацию и пошатываться. Ее предусмотрительно усадили. Сидела только она, остальные стояли. Эл не возражала против подобной привилегии.

— Что вы еще хотите знать? — спросила она.

Продолжать беседу она не хотела. От собственных открытий и догадок голова шла кругом. Она чувствовала беспомощность разрешить все свои вопросы. Зента — единственная ее надежда получить внятный ответ — растаял неизвестно где.

— Отдыхайте, — произнесла модификация члена совета.

По величественному знаку руки присутствующие удалились.

Когда Эл сообразила и осмотрелась, вокруг было пусто и тихо. Она осталась сидеть в огромном удобном кресле, в огромном зале совсем одна. То ли чувства притупились, то ли система глушителей в зале работала так эффективно, что через короткое время она поняла, что шум, который ее сопровождал постоянно по возвращению на Землю, тот шум, к которому она с трудом привыкала, здесь отсутствовал. Она сидела в тишине!!! Эл закрыла глаза, намеренно сосредоточилась. Тихо. Ей захотелось поскорее оставить все заботы и проблемы и погрузиться в тишину. Она удобно устроилась в кресле, нашла самое вольготное положение и вслушалась. Возникло состояние опьянения, тело перестало существовать, ее пронизал покой. Она вспомнила Бишу, когда он сравнил ее с сытым барсом. Эл улыбнулась своим мыслям и, совсем расслабив тело, развалилась в кресле. Она сосредоточилась только на ощущении покоя, мысли успокоились. "Когда-нибудь я хочу обрести такое состояние навсегда..." — подумала она. Она не спала и не теряла ощущение реальности, сознание не покидало ее.

Потребовался какой-то совсем короткий срок, чтобы к ней вернулись силы. Она встала на ноги. Она помнила такое состояние, оно возникало каждый раз, когда она приходила в себя после очередной трансформации, когда она служила наблюдателем на этом судне. Кусочки далекого прошлого, далекого, как ей казались, выскальзывали из памяти и складывались в мозаику. Теперь она знала точно, что весь прошлый опыт, все навыки, приобретенные в те времена, она использовала в последствии. Они помогли ей обрести другое качество, после того, как она "воскресла" в лабораториях Нейбо. "Память удивительная вещь", — часто она повторяла эту фразу самой себе. Каким-то удивительным образом ее тело сохранило способность помнить прежний опыт, когда она забыла, кто она и чем прежде жила и занималась. Тело сохранило память о трансформациях. Не будь того странного опыта с переходом в другие существа, она не сжилась бы с новым образом, который уготовил ей Нейбо, и не смогла бы сопротивляться ему. Как? Загадка. Понять бы. Только не время. А когда оно наступит? Бишу удивительно мудро заставил ее размышлять в другом направлении. До прилета сюда, она плохо представляла, как ей действовать. Какие меры предпринять. План рождался сам собой. Мысль работала мгновенно.

Она покинула зал. Ее никто не остановил. Эл припомнила, что этот отсек крейсера предназначался для экстренных встреч. Тут располагался самый крупный центр переброски, отсюда за мгновение можно попасть в любой уголок корабля. Эл нашла кабину переброски. Без специального устройства землянин не мог воспользоваться камерой, члены экипажа носили на кисти браслет, который адаптировал местную систему управления для понимания ее соотечественников. Эл прежняя, когда-то служившая на этом корабле, вызубрила манипуляции с переброской наизусть. Браслет ей был не нужен. Она закрыла глаза и в слепую набрала нужную манипуляцию в трехмерном пространстве. Характерный звук. Да. Она выглянула из камеры в другом месте корабля. Эл удовлетворенно кивнула и продолжила свое развлечение.

— Что вы здесь делаете?! — возмутился член совета Галактиса по разведке.

— Хочу беседу продолжить, — ответила Эл.

— Как вы оказались в моих комнатах?

Эл указала на камеру переброски.

— Меня уверили, что вы не можете перемещаться по кораблю, — заметил член совета. Он был настоящий.

— Я служила на этом судне достаточно долго, чтобы узнать работу системы. В мои функции, как наблюдателя, не входило изучать систему переброски, но я ужасно любопытна, и память меня не подвела. Я вспомнила, как пользоваться системой.

— Как вы меня разыскали?

— На корабле несколько хорошо защищенных мест. Генераторные отсеки, причалы, но они охраняются в живую. Встречаться с существами, которые там водятся, я бы не рискнула. Рубка. Там всегда дежурная группа. Я подняла бы панику, появившись там. Вы не управляете кораблем, делать вам в рубке нечего. В гостинице я уже была. А это — капитанские апартаменты. Поскольку прежний капитан был человеком, как я, и гуманоидом, как вы, тут единственная система, которая может защитить меня и вас от посягательств. Простая дедукция, — объяснила Эл.

— Простая дерзость, — поправил ее член совета.

— Извините. Вы послали дубль вместо себя. Понимаю. Простите за дерзость. Я оставлю вас в покое.

— Вы пришли без угроз и коварных целей. Оставайтесь. Я хочу говорить, — его интонации стали покровительственными. — Меня предупреждали, что вы изобретательны и подвижны.

— Я знаю, что у вас и у меня мало времени. Беседа без посторонних устроила бы нас обоих, — намекнула Эл.

— Признаюсь, что вы меня удивили и испугали. — Он указал ей, куда она может сесть. — А сейчас выказываете расположение. Мне известно, как вы изысканно опасны.

— Тогда почему мне так легко позволили покинуть прежнее место? За мной не следили?

— Вы дали слово.

— Теперь вы меня удивили, — сказала Эл. — Ко мне относятся то очень настороженно, то безгранично доверяют.

— Нам известна ваша честность. Вы дали слово, вам верят. Вы ждали осуждения или суда? Может ареста? Ничего этого не будет. Вас смутило, может быть, обидело, появление моей модификации. А нас, совет, смутило, что вы очень откровенно изложили своим соотечественникам свое пребывание в кругах наших противников, чем вызвали их неприязнь. Почему вы так поспешно открылись?

— На Земле я следила за тем, что происходит после смерти главы империи. Мне многое известно и развитие событий заставило меня вмешаться. Мне предстояло вернуться сюда, потом меня бы выслушали, процедура заняла бы время. Я решила действовать кратчайшим путем. Сообщение с Земли гарантировано попало в ваши руки и в руки пиратов одновременно. Теперь они узнали, что Нейбо их обманывал и предал. Начинается новый виток развития событий. Не могу остаться в стороне.

— Предосторожность не была бы лишней. Так совпало, что одновременно с вашими откровениями появился ваш шлем, и простое сравнение дало возможность установить правду. Вам повезло. Тот, кто хотел вам навредить, только помог. Даже если мы захотим вас судить, то только после окончания войны. И исследований. Сейчас нет нужды в разбирательствах. Вы уже приговорены. Другой стороной. Понимаете?

— Понимаю.

— Вы покинули Землю по принуждению?

— Да. Меня попросили улететь. Даже организовали для меня специальный рейс. Вы не знаете?

— Связь с Землей затруднена. Информация доходит с опозданием. Буферная зона, занята нашими противниками. Совет Галактиса позаботится, что бы вы получили, если не право на возвращение, то визу на родную планету. Вы туда вернетесь?

— Я нужна тут. Ситуация развивается не в вашу пользу, — сочувствующе произнесла Эл.

— Да, — подтвердил член совета.

— У меня есть предложение. Я хорошо знаю, что происходит на той стороне и готова помочь. Захочет ли Галактис принять мои услуги?

— Мы не рассчитывали на сотрудничество. Вы готовы вступить в новый союз с нами? Вы рискуете собой.

— Я знаю, что делаю. Мне не известны все планы, которые вынашивал Нейбо. Я не могу нейтрализовать последствия всех его замыслов. Я попытаюсь довести до конца мои собственные планы. Если мне позволят. Я готова изложить их совету Галактиса и ответить за результаты. Если повезет, ход войны изменится.

— Вы не уверены. Я чувствую, что вы не уверены, — заметил член совета.

— Я не уверена, потому что мои предложения заставят изменить некоторые принципы в отношениях с пиратами. До этого момента Галактис не шел на уступки. Только вынужденные. Нейбо успешно навязывал вам свой ход войны. Вы доверяете мне. Хорошо. Я действительно могу помочь. Все должно происходить быстро.

— Я могу быть посвящен в ваши планы? Я донесу их до совета. Вы говорите убедительно. Рассказывайте. Я выступлю, как доверенное лицо и оповещу совет от вашего имени. Это сохранит время, которым вы так дорожите, — снисходительно сказал ее собеседник.

— Хорошо. Империя Нейбо — отлаженная система взаимодействия цивилизаций. Простите, не хуже Галактиса. Каждый народ занимал определенное место в иерархии, и не все были довольны своим положением. Недавно появился новый обычай — делить завоеванные территории или материальные ценности, как повезет.

— Этот обычай возник с вашим появлением, не скромничайте излишне. Вы намеренно внесли смуту. — Он выказал всем своим видом, что хорошо осведомлен.

— Мне повезло. Империя держалась на страхе и доверии к Нейбо. Страх удалось смягчить, а теперь и доверие подорвано. Нейбо обманул всех. Чем раньше пираты узнают об этом, тем быстрее начнется процесс разрушения империи. Недовольные были всегда. Есть целые народы, которые непосредственно не участвовали в войне. Есть народы, которые занимаются лишь научными изысканиями и совершенствованием технологии, строят корабли, торгуют, снабжают флот. Они делают работу не связанную с войной. Им достается большая часть добычи. Есть народы, которые поставляли Нейбо пилотов, военных, обслуживали флот и убивали, они агрессивны. Они всегда недовольны положением. Нейбо всегда их ценил меньше других, но в разделе добычи они стали отвоевывать себе большую долю. Отсюда разногласия. Они первые сцепятся друг с другом и вовлекут в это вас. Не секрет, что среди народов Галактиса есть те, кто готов продолжить войну. Например, мои соотечественники, которые готовы ввязываться в военный конфликт до окончательной победы, которая сомнительна. Если бы земляне знали, какая роль была уготована им Нейбо! Пираты рвутся расширить границы. На очереди мой мир. Война идет и будет продолжаться для тех, кто убивал, кто агрессивен, кто желает воевать. Если всем территориям и кланам пиратов будет угрожать расправа, они объединяться. Там мощный флот, сильнее, чем у союза. Первый удар будет прямиком по моей родной системе. Вы либо проиграете, либо будете измотаны войной. Но если всем без исключения дать шанс изменить положение и перестать воевать, то, возможно, я подчеркиваю, возможно, война постепенно стихнет. Не сразу, даже медленно. Я предлагаю очень проигрышный для Галактиса вариант — отказаться от войны. Занять оборону и отдать территории, на которые пираты претендовали до последнего времени. Остаться в обороне.

— Это невозможно.

— Поверьте. Сработает. Они не смогут контролировать такие огромные территории. У них нет вожака. У них нет правителя равного Нейбо. Его никто не заменит. Я помню периоды, когда многие из подчиненных Нейбо шептали, что война — это уже лишнее. За время войны империя пиратов чудовищно разбогатела. Многие кланы спорили и выказывали открытое недовольство своим положением. Еще при жизни Нейбо. Сейчас они начнут устанавливать новые порядки, передерутся друг с другом. Буферная зона — огромный куш, но миров для оккупации там немного, их можно пересчитать.

— Там все торговые пути.

— Пути можно изменить. Нужно поощрить создание колоний, похожих на Барселлу. Освоение колонии оттянуло от Нейбо кое-какие силы, их немного, это только первый опыт. Удачный опыт. Я там была. Если Барселла получит новый статус и поддержку Галактиса, появятся другие колонии.

— Вы опоздали, — не без сожаления сообщил галактожитель.

— Объясните.

— У нас действительно не хватает сил, для того, чтобы все контролировать. Вы отлично осведомлены. Часть территорий мы отдали под контроль землян. Они сочли, что колония обладает военным потенциалом и имеет оружие. Такой сосед опасен. Было решено расформировать колонию. Поселенцев заставят покинуть планету, а коммуникации разбомбят и разберут.

— Это неправильное решение! Я могу его оспорить! Остановите их!

— Вы можете поручиться своей честью, свободой и званием, что эта планета не опасна.

— Я там была. Я участвовала в ее создании. Там были военные технологии, это правда, но их использовали для скорого создания колонии. Там нет оружия. Могу поклясться, там нет ни одного военного объекта, только корабли. Но какой корабль сейчас не военный? После разгрома, вы их уже не остановите. Еще одной реальной силой будет больше. Терять станет нечего. Там собрались те, кто рисковал быть приговоренным Нейбо к смерти за измену. Пусть совет прикажет прекратить. Вы можете.

— Нужен посланец и немедленно. Сроки уже назначены. Чтобы переубедить землян нужно постараться. Они несговорчивы, ваши соплеменники.

— Кто у них командор? Я сама с ним поговорю. Дайте сутки. Оттяните нападение. Я попытаюсь. Я смогу их убедить.

— Вы даже в облике переменились, капитан. Такая уверенность. Вы умеете управлять флотом? — последний вопрос показался Эл странным.

— Разумеется.

— И сможете предусмотреть ход военной операции?

— Я смогу разобраться в ситуации. Я планировала атаки. Приемы Космофлота мне известны.

— Вы проявили предусмотрительность. Появились во время. Вы готовы сотрудничать. Мы принимаем ваши услуги. Совет Галактиса решил вас поощрить. Для нас ваш вклад в развитие и ход войны неоспорим. Торнианский народ вас уже возвеличил. Совет Галактиса принял решение представить вас к званию командора флота Галактиса. Мы не нашли лучшей награды для вас, что не исключает ответственности за ваши действия потом. Поскольку звание достаточно высоко, вы имеете право выступать перед советом и быть его посланником. Случай подходящий, хотя при других обстоятельствах, я бы долго размышлял, брать ли вас на службу. Вы, все же, непредсказуемы. Совет Космофлота Земли согласился принять наблюдателя Галактиса с правом участия в военных советах. До сих пор должность пуста. Вас устроит такое положение? Вы быстрее поймете соотечественников.

— Меня интересует лишь будущее Барселлы. Ни должности, ни звания мне не нужны. Вы гарантируете независимость колонии?

— Галактис возьмет ее под покровительство, если ее удастся сохранить.

— Я возьмусь быть посланником только на один рейс. Этот случай и не больше. Я не гожусь для службы в моем нынешнем состоянии, — заявила Эл.

Она уже готова была сорваться с места и бежать.

— Идите. На том же пирсе, куда вас привезли, стоит судно. Оно ваше. Там вы найдете знаки отличия и реквизиты посланника. Препятствий не будет.

— Спасибо. — Эл коротко кивнула и исчезла в камере переброски.

— Невероятное существо. — Член совета Галактиса проводил ее взглядом.

Эл выскочила на пирс, на ходу едва не столкнувшись с небольшой группой существ. Не извинившись, она промчалась по длинному широкому трапу и остановилась. На пирсе стояло шесть небольших кораблей.

— Который мой? — в слух спросила она.

Эл повертелась на месте, выбирая корабль. Оглянулась — пирс пуст. Если кто-то ту и был, то с ее появлением, предпочел скрыться. Эл исключила два похожих корабля. Они не производили впечатление скоростных. Третий многопилотный, рассчитанный на экипаж, не для нее одной. Осталось три. Эл скользила взглядом до тех пор, пока в голове не мелькнул странный образ. Она подошла к кораблю похожему на ртутное пятно, только красивой формы. Одно касание ладонью о корпус и память выдала череду картин.

— Геликс...

— Забыла... — прозвучал, как ей показалось, грустный голос.

Она не ожидала ответа.

— Добро пожаловать на борт, командор, — звучно произнес Геликс.

Через мгновение Эл стояла посреди овального зала занятого одним огромным креслом.

— Я узнал тебя с трудом. Ты другая. Так мало параметров, которые могли бы сойтись. Если бы меня не предупредили... — он как прежде был болтлив.

— Где моя форма и какие-то еще предметы? Ты знаешь, что такое Барселла? — перебила Эл.

— Да, знаю.

Через минуту Эл стояла в роскошной одежде, подобии балахона испещренного замысловатыми знаками.

— Туда. Там флот землян. На всей скорости, на какую ты способен, — скомандовала она.

— Мгновенное перемещение, — предложил корабль. — Только сядь.

Когда Эл высадилась и бросилась бежать по пирсу земного крейсера, Геликс грустно произнес:

— Ни здравствуй, ни прощай, ни как дела. Где твоя вежливость? Ты опять много двигаешься, Эл. У тебя провалы в памяти, плохое самочувствие. И бешенный темперамент. У тебя не было такого темперамента. Это от плохой крови, если то, что течет в твоих жилах попадает под научное определение человеческой крови... До чего я дожил...

Командор встретил Эл с выражением крайнего удивления. Он не ожидал увидеть в качестве посланца человека, девушку, весьма странную. Совершенно седые волосы не вязались с красивым бледным лицом без единой морщины. У нее был усталый вид.

— Приветствую, — неопределенно произнес командор. — Вы посланец?

— И у меня чрезвычайное требование. Остановите налет на Барселлу. — В ее голосе прозвучала не рекомендация, а требование.

— Я полагал, что приветствие и необходимая вежливость — часть церемонии знакомства. Отчего-то мне знакомом ваше лицо.

— Вот мои реквизиты. — Эл уверенно протянула прозрачную гибкую пластину величиной с ее ладонь. — Нет времени на церемонии. Прикажите остановить атаку на колонию.

— На каком основании? — спросил командор и гордо поднял подбородок.

Он был далеко не стар. Того возраста, который обычно поддерживался у землян специальными процедурами. Нельзя было сказать точно, сколько ему лет. От сорока до сотни, может больше. Эл рассматривала его круглое лицо с мощными скулами и тонкими губами, оно было бронзового цвета. Он "сверлил" ее пристальным взглядом. Он скрывал за этой маской раздражение. Ее визит казался ему унизительным. Эл не давила на него, стоит подождать минуту и с ним произойдет обычное в ее присутствии преображение. Она молчала. Он рассчитывал на беседу и думал, как не допустить ее до вмешательства в дела его эскадры. Он видел ее в качестве наблюдателя, который только смотрит.

Вот оно! Сначала смягчился его взгляд. Началось! Потом губы растянулись в заискивающей улыбке.

Эл сделала два шага назад и спиной почувствовала присутствие. Поворот. За спиной стояло несколько смущенных человек. Кто-то разглядывал ее, кто-то ее одежду. Эл по глазам определила, что они впали в состояние эйфории, как командор. Она снова повернулась к нему.

— На какое время назначена первая атака?

В этом состоянии он ответит на любой вопрос, согласиться с любым предложением.

— Первый эшелон штурмовиков уже вылетел. Сорок пилотируемых и шестьдесят автоматов. Через час он будет на исходных позициях, — ответил командор и сам удивился собственной сговорчивости.

— Сколько атак планируется? — грозным тоном спросила она.

— Шесть. Разными эшелонами. — Лицо командора попыталось улыбнуться, но его ум находился в противоречии. — Я вас знаю. Я вас видел.

— На переговорах с Нейбо, — кивнула Эл. — Я тоже помню ваше лицо.

— Так вы не... — он не договорил.

Эл развернулась и обратилась ко всем собравшимся. Поглазеть на посланца Галактиса собралось уже человек двадцать. Эл ловила шальные взгляды и желала поскорее удрать. Взгляды стали раздражать ее, чего доброго она разозлиться.

— Ни один штурмовик больше не полетит к колонии. Остальных отзовите! — она говорила приказным тоном. — Галактис берет колонию под свое покровительство! Разгрома не будет!

— Это наши территории, — раздался уверенный голос.

Эл посмотрела на того, кто ей возразил. Неужели среди них есть хоть один, на кого не действует ее "обаяние"?

— Вы их только патрулируете. Они не ваши. Подойдите, — позвала его Эл.

Это был разведчик. Он затесался среди любопытных. Достаточно молодой, в сером костюме разведки знаки Космофлота соседствовали с галактическими.

Эл отодвинула полу своего балахона и показала ему край куртки Марата. Через мгновение у нее был союзник. Эл улыбнулась разведчику.

— Вы лично уверены, что на Барселле есть оружие? — обратилась к нему Эл.

— Я там не был. Не знаю, — ответил тот.

— Ну, так узнайте. — Эл равнодушно пожала плечом.

— Нас туда не пустят, там пираты, — объяснил он.

— Там бывшие пираты. Соберите группу и двумя кораблями следуйте к Барселле. Я могу доказать, что она не опасна. Готовы?

— Когда вылет?

— Немедленно.

— Но там будет бой.

— Не будет боя. Колония предупреждена о налете?

— Да, — кивнул разведчик.

— Не будет боя, — заверила Эл. — Я перехвачу эшелон. Ваше дело составить заключение о наличии оружия. Готовы?

— Десять минут. — Он снова кивнул.

— На каком основании вы приказываете? — Это очнулся командор. — Командую тут только я.

— Ну, так командуйте! — Эл повернулась к нему.

— Вы не имеете права тут распоряжаться. — Командор выказал недовольство и голосом, и видом.

— Здесь нет. А на Барселле имею. Если там буду находиться я — посланец Галактиса, вы не будете иметь права атаковать колонию. Пока разведка не осмотрит колонию, ни один выстрел не будет считаться законным.

— Вы собираетесь рисковать жизнью ради кучки отщепенцев? — возмутился командор. — Не пойму вашу позицию.

— Я ясно выразилась. Связывайтесь с советом Галактиса. Узнавайте подробности. Мне некогда.

— Вы опоздали. Первая атака уничтожит основные объекты. Они могут попасть и в вас.

— Как ведется обстрел? — Эл задала не совсем правомерный вопрос, он мог не ответить.

— По усмотрению пилота, — все-таки ответил командор.

— Отлично. — Она слабо улыбнулась. — Пошлите разведку на Барселлу. Я дам точные рекомендации, что осматривать.

— Откуда вы знаете, что там нет оружия? — спросил командор.

— Собственно поэтому совет Галактиса и прислал меня, — коротко объяснила она.

— Я приказываю вам остаться и не вмешиваться. — Командор окончательно очнулся от наваждения.

— Вы не можете мне приказывать. Мы равны по званию, а я старше по положению. Если вашим людям угодно громить планету, стреляйте в меня. Я тороплюсь.

Эл стремительно покинула рубку крейсера, оказавшись за дверью, она сбросила балахон, повесила его через плечо и засмеялась.

— Посланцы Галактиса так себя не ведут, — сквозь смех сказала она. — Церемонии. Вежливость. Меня уволят. Мне следовало вспомнить про хорошие манеры.

Еще одна пробежка до пирса.

— Куда теперь? — спросил Геликс.

Эл бросила одежду посланца прямо на пол.

— Барселла. Но не просто так. Мы должны быть там раньше первого эшелона землян. Раньше часа на два, Геликс. Ты еще не забыл, как прыгать в прошлое? — Эл осмотрелась, словно искала куда обратиться.

— Противозаконно, — сообщил корабль.

— Значит, можешь. Ну, так делай, что я говорю. Или я тут не командую больше? — в тоне Эл скользила ирония.

— Ты стала грубой, — заметил корабль.

— Ты меня злой не знаешь, — намекнула она. — Ну. Одна нога здесь, а другая в прошлом.

— У меня нет ног, — обиженным тоном сообщил корабль.

— Ты будешь болтать или поможешь?

— Мне нужна ты. Ты знаешь точное место, где должна оказаться? Садись и сосредоточься.

— Мне понадобится снаряжение, оружие и никакой связи.

* * *

Ас смотрел с уступа скалы на город. Последний раз. Недавно он проводил корабль, покидающий Барселлу. Теперь на всей планете остался он один. Ас не собирался улетать. Неудача поселения означала конец его надеждам. Обратно к прежнему существованию возвращаться он не желал. Некуда было улетать с этого маленького места в громадном космосе. Родная планета его не ждет. Он будет всеми презираем, а унижаться и просить убежища Ас не собирался. Он не был готов принять неудачу. Он все-таки думал, что земляне отменят разгром. Не его вина, что бывшим противникам не нравится такое соседство. В Барселле видели угрозу. Неизвестно откуда возник слух, что в колонии есть оружие. Барселлу было решено вернуть в прежнее состояние — устроить пустыню. Мстить он не станет, как многие, кто недавно покинул колонию. Он останется.

Ас стоял на скале и ждал налета. Потребуется немного времени, чтобы превратить в пыль и руины его Барселлу.

Поселение, которое условно считали столицей колонии, было маленьким, а отсюда с высоты, казалось потерянным среди долины. За грядой гор та самая злополучная площадка, на которой погиб Нейбо, дальше комплекс энергоснабжения. Скоро все полыхнет и разлетится на куски от взрывов.

Он повернулся спиной к обрыву и посмотрел, как догорает взорванный им последний корабль. Он уничтожил его, чтобы не было соблазна улететь, передумать. Сколько бы он прожил один на корабле? Долго. А нужна ли ему такая жизнь? Нет. Чего ради? Лучше попасть под удар и закончить свое существование.

Он спустился со скалы, чтобы найти подходящее место для кончины, куда обязательно попадут. Объекты в городе создавали фон, который Ас чувствовал, где больше излучение, туда и ударят во время налета. Но, миновав границу поселения, Ас почувствовал перемену. Излучение стало ровным, словно кто-то нарочно погасил все источники. Ас прошел от окраин к центру, потом назад. Он не мог ошибаться, его чутьё говорило, что в районе поселения ничто не выдает мощных источников энергии. Они тут были! Ас чувствовал недоумение и приступ тупости. Он не мог решить, в чем причина. По периметру города несколько станций жизнеобеспечения, к северу система контроля климата, которая интенсивно излучает. Ас дошел до северной границы. Вот она станция климат-контроля. Войдя внутрь, Ас увидел, что атмосфера вокруг планеты быстро исчезает, тает на глазах, изменены многие параметры климата, словно по чьей-то неведомой воле планета, и все что жило на ней, все, что работало на ее благо, замерло. Скоро здесь нельзя будет дышать, температура упадет и колония погрузиться в холод и тьму космоса. Все случиться быстро. Те, кто прилетят громить Барселлу, увидят холод и мрак. Слабые отсветы розовой атмосферы в слабом свете гаснущих источников-солнц — все, что они найдут. Ас не мог понять, что произошло. Он не умрет от взрыва, он просто задохнется и окоченеет.

Ас покинул станцию, он не ошибся, небо потускнело, словно заходит несуществующее светило. Холод еще не чувствовался. Ас фыркнул, осмотрелся и пошел к центру города.

Сначала он хотел забраться на крышу одного из зданий и там принять смерть, потом решил, что глупо в его возрасте куда-то лезть, чтобы умереть. Ас искал место поуютнее. Тут он ощутил совершенно отчетливо постороннее присутствие. Близко от него было живое существо.

— Собираешься проститься с жизнью, Ас? По-моему, рано, — раздался за спиной голос, который он уже не надеялся услышать. Насмешливый тон с язвительными интонациями присущими Нейбо.

— Ты! — не оборачиваясь, сказал Ас.

— Да.

Этот голос звучал для Аса, как музыка. Ас обернулся. Странная фигура, какая-то хрупкая эфемерная, вся в черном, стояла в нескольких шагах от него. Поверх костюма было нацеплено странное снаряжение. Ас не заметил оружия.

— Не надеялся увидеть меня снова? Скучал?

Она подняла темный экран на шлеме. Шлем стал прозрачным, только плотное поле вокруг головы. Бледное лицо, обрамленное белыми волосами. Ас не уловил с первого взгляда произошедшие изменения. Он был сильно озадачен ее появлением, поэтому ни чего не говорил, только смотрел на нее. Она бесшумно приблизилась. Он заметил в одной ее руке плоский конверт. Она подала конверт ему.

— Это костюм. Надевай.

— Зачем?

— Чтобы не умереть.

Недоумение Аса моментально прошло. Он посмотрел сначала на нее, потом обвел взглядом все вокруг.

— Это ты, — заключил он.

Она кивнула.

— Как?

— Есть тайны, которым лучше оставаться тайнами, — серьезно заявила она. Она еще раз тряхнула конвертом. — Замерзнешь.

— А почему ты решила, что я хочу жить? — огрызнулся Ас.

Ас начинал злиться против воли. Он опять ощутил этот сладостный прилив чувств, который она будила в нем. Оказывается, он рад ее видеть. Он хотел ее видеть. Ас успел поймать в себе неестественные для него чувства, поэтому и начал злиться. Она еще и улыбнулась ему молча.

— Откуда ты взялась?

— Прилетела, чтобы уберечь Барселлу от катастрофы.

— Бесполезная затея. Скоро тут ничего не останется. Лучше тебе убраться на свою планету. Домой. — Ас отмахнулся от нее своей грубой конечностью. — Убирайся.

— Это мой дом тоже. — В ее голосе послышались суровые ноты. — Я чувствую ответственность.

— Ты безумная!

— Ас, Ас. Ты же копался в моих воспоминаниях. Ты знаешь, я своих не бросаю.

— Своих?! С тех пор, как ты прикончила Нейбо, у тебя нет своих.

— Верно. А может нет? Ты свой.

— Зачем я тебе? — Ас почти выругался. — Что тебе от этого? Тебя убьют, если найдут здесь.

— Не убьют. Меня еще сначала придется ловить. Благодаря твоим стараниям и Нейбо, я стала неуловимым врагом. Я позабочусь о себе сама. Речь не обо мне. Ты нужен, чтобы Барселла существовала. Ты все здесь знаешь... Ну, почти все. Не верю, что ты хочешь потерять ее. — Она сощурила глаза.

Теперь он осознал, что в ней изменилось. Взгляд. Он стал другим. Он помнил, как раньше она смотрела перед собой, всегда в одном направлении. Ее прежний взгляд был взглядом в никуда. Сейчас она пристально смотрела на него, и по этому взгляду можно было много прочесть. Она смеялась над ним. Ас стал сердиться еще сильнее.

— Убирайся. Дай мне умереть спокойно. — Ас не знал, что ей ответить, поэтому решил грубить.

— Не будет тебе покоя.

— Пока ты тут — не будет. Поэтому — исчезни.

Раздался визг. Резкий звук разрезал тишину. Первая группа штурмовиков пронеслась у горизонта.

— Вот они. — Ас проводил врага взглядом.

Он отвернулся и получил оглушающий удар.

— Прости, Ас.

Ее крепкая рука не позволила телу упасть.

Когда Ас снова очнулся, было совершенно темно. Снаружи доносился гул, а пол под ним постоянно вздрагивал. Ас догадался, что находиться глубоко под землей. Поверхность под ним была шершавой. Он чувствовал ее через тонкую преграду костюма. Он хорошо мог видеть в темноте, но мгла на этот раз была такая кромешная, что его зрение было бессильно что-либо увидеть. Ас пошевелился, боль от удара вернула его к реальности. Он понял, как здесь оказался.

— М-м-м. — Простонал Ас и выругался по-своему.

Он был одет в костюм, дышал через аппарат. Это она. Она где-то близко. Ас постарался сориентироваться без зрения, ворочался и фыркал, привыкая к пространству. От удара чутье притупилось. Она знала, как обращаться с его телом.

— Ты где? — не выдержал Ас.

— Близко, — последовал тихий ответ.

Пол заколыхался сильнее, сверху посыпалась пыль. Новая серия ударов. Ас сжался. Сюда доносился гул, отголосок того, что творилось наверху.

— Где мы?

— В бункере под скалой. Рядом с городом. Не слышу благодарности. Таскать твою тяжелую тушу под взрывами — неприятная работа. Прости. На уговоры не осталось времени, — звучал из темноты мелодичный голос.

— Если ты думаешь, что решишь за меня — не выйдет. Я все равно погибну. Твоей колонии не выжить, а я больше нигде не найду пристанища. Оставь же ты меня в покое! Я хочу, чтобы меня убили. Я умру сам. Как пожелаю. Конец твоей колонии. И мне.

— Моей колонии? Это была твоя идея. Я только помогла. Посмотрим сначала, что получится.

— А что должно получиться?

Она не успела ответить. Пространство вокруг дрогнуло с новой силой, словно в чреве планеты шевельнулся огромный зверь.

— Варвары, — прошептала она. В ее голосе послышались нотки сожаления.

С потолка снова посыпалась пыль и куски камня. Ас замолчал, вжался в пол. Постепенно он начал различать разные толчки, то резкие, от взрыва вблизи, то едва ощутимые. В бункере раздался грохот. Плита перекрытия откололась и упала недалеко от них. Попали прямо в скалу.

— Не очень-то они разборчивы, — сказала она. — Бьют, куда попало.

Она говорила с издевкой и без сожаления. Асу стало больно. Он уже научился различать боль такого рода. Он чувствовал ее, когда погиб Нейбо. Не от потери повелителя болело что-то у него внутри. Нейбо не за что жалеть. Он осознал, что рушится то, к чему он привык. Что она уходит навсегда. Единственное существо, которое стало близким, за много долгих лет его существования среди пиратов. А теперь рушилась планета. Там наверху разрушали его надежды на спокойную жизнь. И Ас завыл от этой боли.

— Где ты? Я хочу видеть тебя! — прорычал он.

Она зажгла маленький фонарь. Тусклый свет ослепил его. Вокруг мелькали частицы пыли, плотной пеленой застилая пространство. Ас увидел темную фигуру в черном шлеме. Она сидела у противоположной стены довольно близко. Он мог дотянуться до нее.

— Ответь мене, за что?! За что?! За что они?! Тут не воюют! Почему ты их не остановишь?! Тебе стоит напрячься и приказать?! Прикажи им?! У тебя власть! Сила! Убей их! Убей! Ты умеешь! Убей их! Убери их отсюда!

— Мне жаль, — коротко ответила она. — Но я не стану никого убивать. Я решу по-другому, Ас. Потерпи.

Голос был равнодушным. Он хотел кричать. Но по старой привычке затих. Что с ней спорить? Все равно, что с пустотой. Ас негодовал молча и буравил ее взглядом. Эл равнодушно сидела напротив. Она не шевелилась, темный экран шлема был опущен. Ас пробовал уловить ее состояние, но не чувствовал. Она защищалась.

Гул снаружи замолкал, потом опять усиливался, снова смолкал.

— Тебя что? Выгнали с родной планеты? — поинтересовался Ас.

— Да. Вежливо попросили удалиться, — подтвердила она.

— Выгнали, — с насмешкой заключил Ас. — Решила тут поселиться? Снова не вышло.

Она не ответила.

— Я знал, что тебя нигде не примут. Слава Нейбо долго будет тебя преследовать. Среди нас тебе не жить. А что Галактис?

— Галактис предпочел не ссориться со мной. Они видят во мне реальную силу. Того, кто способен заменить Нейбо. Они считают, что кланы примут мое предводительство, если я захочу, и война примет новый оборот, — ответила она неожиданно откровенно.

— Тебя растерзают, появись ты среди правителей кланов.

— Галактис так не считает. А тебя растерзают?

— Я только служил Нейбо, но не заменял его. Мне все равно.

— А мне нет.

— Не пойму тебя.

— Ты никогда меня не понимал. Ты только думал, что понимаешь. Даже сейчас ты сидишь и смотришь на меня свысока, как на машину для исполнения воли. Ты считаешь, что превосходишь меня. Недавно кричал: "Убей их. Останови их". Так войну не выиграешь. Войну вообще нельзя выиграть. Нейбо хотел выиграть, где он теперь? Есть шанс остановить войну. Не могу утверждать, что я точно знаю как. Но можно попытаться.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Ты можешь помочь.

— Не желаю. Тем более тебя слушаться.

— А раньше слушался. — Послышался слабый смешок.

— Не правда.

В ответ она только усмехнулась.

— Спроси, хочу ли я тобой командовать? Да ни за что на свете. На что мне подчиненный, который думает, когда я его убью, или как ему лучше умереть. Ты занят только собственной смертью, Ас. Однако, здесь ты пригодишься. Когда-то ты не дал мне уйти, Ас. То, что я скажу, звучит нелепо, но ты был единственным мне близким существом. Я не могу позволить тебе глупо погибнуть.

— Я мучил тебя вместе с Нейбо! Я требовал твоей смерти! Много раз! Я готов был сам тебя убить! Предать! Так почему?! Почему?

— Потому, что ты все делаешь искренне, с полной уверенностью в своей правоте. Ты мне симпатичен.

— Я много раз требовал у Нейбо твоей смерти.

Тут он услышал ее смех. Через пыльное пространство он видел, как вздрагивают ее плечи.

— Так Нейбо и стал тебя слушать, — сквозь смех сказала она. — Очень нужно было Нейбо меня убивать. Скорее наоборот. Он тебя использовал, чтобы испытывать меня.

— Не понимаю. Не понимаю. Я тебе зачем?! — Ас пришел в ярость, ему казалось, что она издевается над ним.

В ее голосе слышались знакомые противные интонации.

— Я уполномочена вести с тобой переговоры. Я обещала совету Галактиса, что уговорю жителей Барселлы вступить в Галактис.

— Что???

Некоторое время Ас не мог выразить ясно свое отношение. Предложение казалось не просто неожиданным, вовсе нереальным.

— Ты все правильно понял, — подтвердила она. — Просьба колонистов о вступлении в Галактис — все, что мне нужно. Без последствий для колонии и ее жителей. Все сначала.

— Даже для меня?

— Да.

— А мое прошлое?

— Ради будущего мира твое прошлое готовы забыть. Если ты не станешь заноситься и выказывать из себя местного правителя.

— Поздно, — простонал Ас.

— Вот вылезем наверх, тогда увидим, — возразила она.

— Тебя послал Галактис? Тебе поверили?

— Я уже сказала. Со мной предпочли сотрудничать. Такой враг, как я им не нужен. Более того, я теперь ношу звание командора их флота. Ты можешь хорошо заработать, если продашь меня бывшим друзьям. — Она снова смеялась над ним.

Ас смотрел на темную фигуру напротив. У него возникло ощущение, что рядом сидит Нейбо.

— Ты прав, часть его живет во мне, — ответила она на его мысли. — И борется. Постоянно пытается меня подчинить. Но есть и другое, чему я не знаю названия, что даже он убить не смог, что не смог выдавить пытками и беспамятством. Настоящее, что живет, не зависимо от того, в каком я нахожусь состоянии. Когда я осознаю свою силу, когда знаю, что она достаточно велика, когда мне хочется убивать, обязательно возникает ТО, другое, что меня останавливает. Мой закон — не карать, а защищать.

— А Нейбо? Он говорил, что ты его убьешь. Он планировал. Я не поверил ему. — Отрывки из разговоров с Нейбо мелькали в памяти Аса, он испытал волнение. — Он знал?

— Он не знал, что это буду я. Что реальный враг — я. Он ждал другого убийцу, который меня учил. Нейбо верил, что придет другой.

— Но он погиб. От твоего удара.

— О-о-о! Он получил то, к чему стремился. Он умел добиться результата. Его целью было — научить меня убивать, чтобы я нарушила свой закон. Может, он догадывался, что погибнет. Не знаю. Он не смог поймать меня на ненависти, так поймал на жалости.

— Мальчишка. Разведчик.

— Да. Точнее, мое прошлое.

По интонации Ас догадался — про сцену освобождения вспоминать не нужно.

— И как же ты стала командором Галактиса? Какие услуги ты им оказала?

— Ну... Я умею управлять флотом. — Он почувствовал лукавство в ее голосе.

— Ты — пират. За это звание не дают.

— Ас, неужели ты никогда не задумывался? Никогда не обсуждал с Нейбо этот вопрос? Он это знал. Меня прислали специально.

— Нейбо искал факты — не прислали ли тебя специально. Не нашел. Я о них не знаю.

— Нашел. Именно поэтому все кто знал — мертвы.

— Как же ты оправдалась? Чтобы опровергнуть все, что Нейбо сочинил про тебя перед смертью, нужны веские доводы.

— Мне помог случай. Некто очень хотел мне навредить. Он выбрал беспроигрышный вариант. Послал шлем от моего костюма в Галактис.

— Шлем! — Ас прошипел. — Он пропал. Его украли, я не уследил кто. Ах, проклятье!

— Негодуешь? Значит, не ты. Теперь я вижу, что не ты. Извини. Я тебя первого подозревала. Вижу, ты защищать меня собирался. У меня есть версия, что его послал сам Нейбо.

Пыль по-прежнему сыпалась сверху, стены дрожали. Ас не обращал внимание.

— Кто? Нейбо? Там была суматоха. — Он быстро соображал. Вспоминал всех, кого видел в первые дни после ее ухода. — Никто не ожидал, что Нейбо не станет. Его костюм я сохранил, все что осталось, и твой, но без шлема. Значит, все стало известно. Тогда тебе грозит не один приговор. Тебя убьют сто раз. Нейбо переписывал все, что было в шлеме. Я знаю про систему записи.

— Про которую из них?

— Которую ты симулировала. Нейбо намекнул мне, что ты его обманываешь. Когда мы шли на сделку по поводу генератора, я уже знал, что тебя разоблачили, и удивился, что ты осталась жива. Очень удивился. Я был потрясен, что он пошел на сделку с тобой, что не уничтожил Барселлу.

— Систем записи было три, — перебила она. — Одну нашла и исправляла я. Ее Нейбо не трогал, он пользовался дублирующей и правил так, чтобы я была виновата в происходящем. Тот, кто делал костюм и шлем, рискнул и соорудил еще одну систему слежения. О ней никто не знал. Ни я. Ни Нейбо. Ее нашли только после того, как полностью разобрали шлем. Ас, тот, кто сделал костюм, — гениальный искусный инженер. И он обманул Нейбо. В третьей системе была вся правда. Тот, кто хотел мне навредить, в итоге, оказал великую услугу. Мне даже оправдываться не пришлось. Запись просто сравнили с моими откровениями. В моей памяти все еще полно пробелов, но основные факты сошлись. Так я стала командором флота Галактиса, они сочли звание хорошей наградой. — Было слышно, как она смеется. — Мне было все равно. Я желала залезть в какую-нибудь нору, чтобы скрыться от всех. Я устала. В тот момент, когда я собралась сложить с себя все звания и отказаться от всех обязательств, я узнала, что Барселлу решили уничтожить. И кто? Мои же соотечественники. Я действительно могла остановить налет. Я заручилась поддержкой совета Галактиса. Эшелон штурмовиков уже стартовал, когда я оказалась на командном крейсере Космофлота. Мне ничего не осталось, как опередить их. В моем распоряжении оказался лучший и быстрый из кораблей. Представляешь. У меня, оказывается, был личный корабль! Так я оказалась тут. У меня есть все полномочия, чтобы присоединить Барселлу к Галактису.

— Если что-то останется. — Усмехнулся Ас, грохот сверху напомнил о реальности.

Он слушал ее речь. Она позволила себе говорить долго. Она не передавала ему мысли, как прежде. Ас слушал звуки ее голоса. Она говорила чисто без намека на акцент, четко произносила каждый звук. Просто музыка. Ас сбросил оцепенение.

— Тебя оправдали, потому что хотели оправдать. Значит...

Она не дала ему закончить фразу.

— Ты можешь меня прибить прямо сейчас. Я признаюсь, меня послали уничтожить Нейбо, и я его уничтожила вместе с его империей. Мне странно осознавать этот факт. Я не понимала, что делаю, просто делала. Я инструмент чужой воли, во всех смыслах.

— Что-то я не чувствую вкуса победы в твоих словах, — саркастически заметил Ас. — Ты не ликуешь от победы. Мне действительно стоит прибить тебя или уж просто ненавидеть, но я не могу. Признаю. Я удивляюсь тебе. Ты выжила. Нейбо был прав, ты — интересный враг.

— Нейбо всегда помнил кто я. Он позволил мне делать то, к чему меня призывал мой внутренний голос. Он ввел меня в свою игру, потому что хотел знать — получиться или нет? Может ли ничего не значащий с виду землянин перевернуть ход событий? Он просто хладнокровно наблюдал за мной и за всем, что творилось. Умирал и смотрел, как гибнет его творение. Он мог вмешаться, когда угодно. Всегда. Я думала, что играю по его правилам, а он играл по моим. Это поразительно. Ты и я усердно помогали ему. Гениально. День за днем он перечеркивал мое прошлое. Он знал, что настанет момент, когда я не смогу стать прежней, не смогу вернуться назад. Он подталкивал меня к этой черте, не теряя ни мгновения. Он великий злодей, до такой степени, что восхищает меня. Нет прежней Эл. Есть новый капитан Нейбо. Его творение.

— Да. Он никогда не проигрывал, — подтвердил Ас.

— Довольно о нем, — резко сказала она.

В тишине стал слышен грохот снаружи. Постепенно шум стал утихать. Она поднялась. Ас посмотрел снизу вверх.

— Я иду наверх, — сообщила она.

Ас тоже поднялся. Она не ждала его, направилась в темноту. Тоннель, по которому она вела был цел. Ас не видел трещин и разломов на стенах. Тоннель сменился узким проходом, а потом превратился в разлом. Ас пролез с ее помощью в узкий проем. Он устал, растянулся тут же у трещины. Снаружи было так же темно, как внутри. В такой тьме трудно ориентироваться. Она шарила фонарем из стороны в сторону, потом поставила его на камни, села рядом.

— Они, скорее всего, били туда, где, по их мнению, спрятано вооружение и стратегические объекты. У них не было схем. Их не существует. Я хочу посмотреть, что осталось, а потом устрою скандал. Я им позволила налет. Пусть оправдаются.

— Что ты чувствуешь? — Ас удивился ее тону. Она ликовала.

— Подожди. Почти ничего не чувствую. Я устала. Пока я только сержусь на них. Но я сориентируюсь.

Она повела его к окраине города. До первых развалин было не больше ста шагов. Ас смог обшарить пространство во тьме.

— Катастрофа! — сказал он. — Я это создал!

Она промолчала. Он старался справиться с яростью, поэтому, чтобы отвлечься, прислушивался к ее шумному дыханию. Ас встал, устроился на обломке камня и старался не смотреть больше вокруг. Вернулись боль и злоба. О! Если бы месть была возможна!

— Мы создали, — вдруг сказал он.

— Что? — спросила она.

— Этот мир создали мы, — повторил Ас. — Без тебя невозможно. Средства. Крейсер. Риск. Ты так и не сказала, откуда он взялся? Откуда?

— А-а, это. — Она стала поворачиваться. — Это из воспоминаний. Кое-кто, который знал, что мне могут понадобиться средства, подсказал мне, где спрятан разбитый крейсер Галактиса. Он был на территории Нейбо, транспортировать его в Галактис, и не привлечь внимание, было невозможно, поэтому его законсервировали. Он пригодился. Я неожиданно вспомнила и поняла, что воспоминание явилось не случайно.

— Память. Я не помню таких воспоминаний. Я не помню о крейсере. Тебе блокировали память? Кто бы мог подумать, что она к тебе вообще вернется! — тихо сказал Ас.

— Она всегда возвращается. Она записана внутри меня. Раньше было так и теперь повторилось. Нейбо истязал меня, но он знал как истязать. Ты сам говорил, что я не простой пациент. Память возвращалась, возвращается частями. Мне кажется, что я все вспомнила, а потом выходит, что есть еще и еще закоулки. Я стала сожалеть, что вспоминаю. Кое-кого и кое-что мне теперь неприятно снова видеть.

— Ты изменилась. Я чувствую, как в тебе возникают противоречия. А раньше не чувствовал. Значит, с абсолютной лояльностью покончено?

— Да. После убийства мне стало труднее. Чем больше я стараюсь вернуться к себе прежней, чем я была, тем труднее сдерживать себя. Ты кричал, почему я их не убью? За что? Они не понимают, что делают. Они мои соотечественники, среди них могут быть те, кого я в прошлом знала. Я не могу их остановить силой. Не имею права. Внутреннего права. У меня есть кодекс, пока я следую ему, я еще не совсем проиграла Нейбо. И все-таки они варвары! — сердито сказала она.

Потом она выбрала ровное место и легла. Ас осмотрелся. Кругом были только руины.

— Где гарантия, что они не пришлют второй эшелон? — спросил Ас.

— Не мешай.

Ас оставил ее в покое. Он ходил среди развалин. Здесь были только частные постройки. Некоторые домики уцелели. Пыль скрывала истинный масштаб разрухи. Ас оценивал обстановку. Ближе к центру он все чаще встречал уцелевшие сооружения, целые кварталы. Ас вернулся назад, туда, где оставил Эл, но не обнаружил ее. Ушла. Он перестал ее интересовать. Она не дала ему погибнуть и просто бросила? Ас снова вернулся в городок. Второе впечатление оказалось лучше первого. Он добрался до станции климат-контроля. Зашел внутрь и наткнулся на Эл. Она копалась в какой-то панели. Экран шлема был поднят, в свете фонаря он рассмотрел ее лицо. Ас решил, что ее костюм не слишком хорошо контролирует среду внутри шлема. Он видел, как крупные капли текут по ее щекам от глаз.

В комнате, где они находились, вспыхнул свет. Ас выругался и быстро опустил фильтр на шлеме. Она убавила освещение. Эл закрыла панель и молча перешла к другой. Она со знанием дела проверила все панели в комнате.

— Неплохо. — Она кивнула. — У нас будет, чем дышать. Проверю источники энергии и попробую запустить систему жизнеобеспечения.

— Откуда ты знаешь, что она цела?

— Не вся, но цела. Сам увидишь.

— Если бы я рушил колонию, то уничтожил бы все.

— Нет источников энергии — нет отражения, нет отражения — нет цели. Подождем. Пусть прилетит разведка. Повеселимся. Мне будет приятно выплеснуть свой гнев.

— Разведка? Что они будут здесь искать? — с недоверием спросил Ас.

— Найдут меня! — грозно сказала она. — Я посол совета Галактиса. Я предупредила командование флота, что окажусь здесь раньше штурмовиков. Они не поверили мне на счет оружия. Можно ли верить пирату, то есть мне, даже если у тебя большие полномочия. Приняли на веру слух, пусть теперь оспорят факты. Пусть объясняются. Я тоже виновата. Было ошибкой пускать Нейбо на Барселлу, но таково было условие нашей сделки. Он сообразил, в чем колония уязвима. Несуществующее вооружение. Здесь использованы методы, с помощью которых строили и защищали военные поселения в космосе. Тот же принцип. Кто поверит, что во время войны в колонии нет оружия. Он натравил не нее землян, через агентов в Космофлоте. Он предвидел, что такое близкое расположение к Земле приведет к конфликту. Проверим, сработает ли мое предвидение? Думаешь, я так просто позволю разрушить Барселлу? Нейбо — злодей, но он умел опережать соперника — полезное качество. Для Галактиса Барселла — пылинка. Для Земли — плохой сосед. Для меня — реванш над Нейбо. Я тоже бываю предусмотрительной. Я знала, что если кому-то и придет на ум разрушить колонию — это будут мои соплеменники. Наследие варварского прошлого: "сначала сравняем все с землей, потом разберемся".

— Почему Галактис не вмешался, они союзники?

— Потому что у Галактиса на все сил не хватает. Их такие намерения удивили, но было поздно. Эти территории под контролем нескольких систем. Не знаю, кто родил идею. Некогда было выяснят. Но я знала, что флот Галактиса не станет крушить колонию, не те методы. Я капитан. Я знала, устройство флота, методы атаки. Я там училась. Редкий пилот доверяет своему зрению, и пользуется своим чутьем. Когда корабль несется на бешенной скорости, пилоту трудно понять верна ли цель. Автоматический корабль работает по программе. Цель — источники энергии. Когда они прилетят проверить, что натворили, будут удивлены. Их ждут разочарования.

— Что ты пытаешься сказать?

— Без осмотра скажу. Они повредили не больше трети колонии и всех ее систем. Они били по фантомным целям. — Он услышал смешок. — Тайком от всех тут по моему желанию соорудили систему против атаки с воздуха. Ложные цели. У всех источников, какие можно засечь есть ложные дублеры, а остальные я погасила. Я опередила их, успела запустить в работу ложные цели и убрала атмосферу и свет. Ты думал, я пришла тебя спасать? Очень нужно. Я заметила тебя во время обхода.

Ас в ответ недовольно фыркнул.

— Фантомные цели.

— Ты не знал. Я сомневалась, что ты используешь Барселлу в мирных целях. Поэтому они не значатся в реестрах. Тут всего так много, что найти их невозможно. Все, что успели защитить, уцелело. Система создания атмосферы. Контроль климата тоже. Если будет повторный налет, они заработают без посторонней помощи. Энергии хватит, чтобы восстановить остальное. Здания можно отстроить. Главное вернуть жителей.

— Где ты возьмешь энергию? Можно скрыть все кроме станций энергоснабжения. Они на поверхности. Я видел повреждения. Никто сюда не вернется.

— Идем со мной, — позвала она.

Они шагали пешком среди развалин. Эл ненадолго отключила шлем, кашляла глотая дым.

— Работает, — хрипло говорила она. — Работают нагнетатели атмосферы. Грязь рассеется и можно будет включить другие системы.

Она снова включила дыхание через фильтры.

Она увела его далеко от города. Ас оглянулся. У них за спиной тьму сменили сумерки. Пыль опускалась. Маленькие искусственные "солнца", погасшие перед налетом тлели снова. Ас не мог поверить, что она права. Нереально. Невозможно.

Ему опять пришлось протискиваться в узкую трещину, потом их ждал долгий спуск в глубокую шахту, потом путь по темному коридору под уклон. Вниз. Вниз. Пока не стало жарко. Она пошарила по стене. Нашла замок. Стена плавно ушла в пол. Открылось помещение залитое нестерпимо ярким светом. Ас почувствовал тошноту. Она быстро закрыла дверь.

— Что это? — спросил он.

— А ты не понял?

Ас с трудом соображал. Он не видел, как хитро смотрят на него два прищуренных глаза.

— Генератор? — неуверенно произнес Ас. — Генератор... Как? Когда? Каким образом?

Она рассмеялась.

— Слишком много вопросов, Ас. Ты всегда думал, что я ничего не имею, не думаю о будущем, что я кукла. Удивляйся, старый пират. Он твой. — Опять он услышал издевку в ее голосе, интонацию Нейбо.

— Я так не думал! — раздраженно заорал Ас. — Я никогда не считал тебя трехмерной куклой! Убить тебя было бы мало! Притащить сюда генератор от крейсера! При Нейбо! Ты безумная! Он не узнал!

— Прячь на виду! — провозгласила она. — Никто кроме нас не знает, что он тут. Он питает планету жизненной силой. Тут могут жить все биологические виды. Много поколений. Для нужд колонии есть неограниченный запас энергии. Она выживет. Наша Барселла. Я хочу, чтобы ты сохранил его. Как тайну. Это гарантия, что Галактис оставит меня в живых, пока я не сказала, где он, они не смогут меня казнить, а пытать не станут, методы у них другие. Генератор не просто источник. Это политическая мера.

— Тебя же помиловали?

— Нет. Меня оставили в покое, до окончания войны. Идем назад. Здесь вредно находиться.

Они возвращались. Ас время от времени произносил в слух.

— Как?

В ответ слышал только смех.

— У меня будет большая просьба. Просьба о помощи, Ас, — обратилась она. — Мне нельзя появляться перед кланами. Ты прав, меня на части разорвут. А ты можешь. Расскажи правду и предложи мир.

— Ты хочешь, чтобы я вел переговоры о мире? Тогда ты зря спасала меня. Меня тоже убьют.

— Тебя сначала выслушают. По крайней мере, умрешь с чистой совестью. Предложи им построить колонии подобные Барселле. Без грабежа и без оружия. Барселлу приняли и других примут. Воевал Нейбо. Без него начнутся междоусобицы. Без Нейбо начнутся битвы между кланами. Убеди их, что мир выгоден.

Ас молчал.

— Убеди их.

— Сначала отстрою колонию.

— Верно.

— Не вышло переделать Нейбо, хочешь переделать меня? — с сарказмом спросил он.

— Это ты мастер переделывать других, — зло заметила она. — Кстати, найди способ возвращать к нормальному существованию тех, кто пострадал от твоих технологий. Ты большой ученый. Так, по крайней мере, отмоешь свою грязную репутацию. Залезть в грязь просто, очиститься труднее и неприятно. Можешь мне поверить.

Долгий подъем давался обоим нелегко. Ас решил оставить последнее слово за собой. Молчал, сопел и полз наверх.

— Свет. Это свет. — Ас был удивлен.

— Я же говорила. Работает.

Они вышли на поверхность.

— Явиться разведка — исчезни. Я сама с ними разберусь. Помни, про генератор. Это тайна. Доверишь ее только преемнику.

— Можешь не повторяться.

Недалеко от трещины Ас заметил серебристое тело. Пыль к нему не липла. Странной формы предмет висел над поверхностью.

— Это мой корабль. Нашел, — пояснила Эл. — Мне пора. Мне нужно перехватить разведку землян. Пусть осматриваются. Я буду среди них.

Она исчезла вместе со странным кораблем. Не простилась.

Ас вслушивался в гул, где-то шумели корабельные двигатели, чужой незнакомый ему звук. Обещанная разведка? Он осмотрел изменившийся пейзаж. Город отсюда не был виден. Возникло чувство, что все было видением.

* * *

Эл шагала к главной рубке земного крейсера. Чтобы не привлекать внимания, она не надела мантию посла. Задача выполнена, маскарад — лишние. Она шла и боролась с кипящей в ней яростью, нельзя себе позволить перейти границы.

За спиной шагал капитан разведки, он шаркал ногами от усталости. Свою команду он отпустил отдыхать, эта бешенная девушка гоняла их по поверхности планеты почти десять часов, большего унижения он в жизни не испытывал. Она была безжалостна и резка. Настроение капитана было мрачным, ему предстояло дать отчет командору.

— Почему вы странно одеты? — спросил он.

Эл обернулась и посмотрела через плечо.

— Что вас смутило? — спросила она.

— На вас комбинезон Космофлота и куртка разведки Галактиса одновременно.

— И при этом я еще командор Галактиса и посол. А в прошлом пират немалого ранга. — Эл криво усмехнулась. — Вас смущает, что я без регалий? Не могу надеть все сразу. Ну не мне же предстоит оправдываться на совете Галактиса, а вашему командованию. Я свою задачу выполнила.

— Вы не похожи на настоящего посла. Вы будто мстите нам. Кто вы? Почему вас послушался наш командор? Почему Галактис вам доверяет? Откуда вы знали, что там нет оружия?

— А действительно мщу. За глупость надо платить, хотя бы моральную плату. Я подчеркиваю. Я бывший пират. Кому как не мне знать, что было в колонии, а чего не могло быть. Налет на колонию — преступление. Но пока назовем это ошибкой. Галактис потому меня и нанял, чтобы ее устранить. Я посол на один рейс.

— Вы действительно служили у них? — неуверенно спросил разведчик.

— Да, — коротко ответила она.

— Вы бежали?

— Не знаю никого, кто смог сбежать от них, — ответила она.

— Тогда как?

Эл снова обернулась и посмотрела недобрым взглядом.

— Меня добровольно вернули Галактису. Я так много сделала для Нейбо, что он меня отпустил.

— Вы шутите? — не поверил он.

— Шутка удалась, — неопределенно ответила она.

— Так это вы?

Она не дала ему договорить.

— Командир, думайте, как будете оправдываться перед Галактисом, как разведчик вы несете ответственность, за произвол. В конце войны мы можем оказаться в одной тюрьме. Посоветуйте командору не упорствовать. Ситуация не в вашу пользу. Если на Барселлу, по моему требованию, явятся эксперты совета Галактиса, командованию флотом придется отвечать за налет. Я буду настаивать на том, что это варварство. А я теперь фигура влиятельная. Вам поручили контроль территорий, а вы разгромили мирную колонию, не проверив ее военный арсенал.

— Это колония пиратов, — виновато сказал он. — Мы так думали. Если бы не вы...

— Если бы не я, вы скоро стали бы прахом посреди космоса. — Эл повысила голос. — Те, у кого сегодня не было оружия, завтра непременно нашли бы его. Мне ли не знать их повадки. Я больше не хочу обсуждать этот вопрос. Сказано достаточно.

Они продолжали путь молча. Он не был с ней согласен, но спорить не решался. Странная особа. Она сердилась и не пыталась скрыть, что для посла Галактиса нарушение этикета. Она держала дистанцию, метра два, три. При попытке приблизиться — отходила. В ее лице читалось презрение.

— Я размышляю, стоит ли мне оставаться здесь послом. Вы правы, мне противно находиться здесь, — ответила она на его мысли. — Мне было бы проще среди пиратов. Они не прикрывают свою жестокость высокими мотивами.

Разведчик подумал, что она, кроме способности влиять на окружающих по своему усмотрению, читает мысли. На планете она воздействовала на разведчиков словесно. Они видели удручающую картину, которую еще ярче окрасили ее резкие комментарии. Чего стоило одно замечание, что пираты могут в отместку превратить Землю в нечто подобное. Да, ей удалось заставить их чувствовать себя виноватыми. Они имели дело с очень влиятельным существом. Ему и теперь было, мягко сказать, неуютно от воспоминаний о разбитой колонии. Картины разрушения все еще стояли перед глазами, словно их впечатали в память. Она заставила его запомнить.

При встрече с ней, на Барселле, он ощутил буквально животный страх. Ее вид был грозным, поведение властным. Она вела себя, не церемонясь, резко отчитала их за то, что они не проверили колонию заранее. Последствия даже одного налета оказались значительными. Она заставила их обойти все поселения одно за другим, осмотреть системы, проверить склады. Оружия они не нашли. Она заставила их вслух признать вину, сделать съемку и отослать не командору их флота, а прямиком в совет Галактиса. Ей достаточно было сказать: "Посмотрите, что вы наделали". Зато, как сказано! Чувство стыда засело внутри. Она вовсе не была дипломатична, он видел послов раньше, галактожители себя так не вели. И все же, она носила одежду посла, с ее авторитетом придется считаться даже командору флота.

По коридору раскатистым эхом рокотали голоса. Они вырвали капитана разведки из круга неприятных воспоминаний.

Из-за дальнего поворота показалась группа людей. Эл издали различила знаки пилотов. Они шагали им навстречу, шумели и махали руками. Слышались крики и возгласы. Они были чем-то сильно недовольны.

Командир разведки обогнал свою спутницу, которая резко остановилась. Он не оглянулся, заторопился, узнав пилотажную группу, которая участвовала в налете на колонию.

— О, разведка! — раздалось сразу несколько возгласов.

Они ускорили шаг и скоро его окружили.

— Объясните, почему нас отозвали? — недовольным тоном спросил старший среди пилотов. — Вам уж точно известно.

Ему предстояло оправдываться. Перед своими. Противно. Не кстати. На этот случай рядом была она. Пусть, так называемый, посол Галактиса объясняется. Он обернулся, но ее рядом не было. Он стал осматриваться. Девушка исчезла.

— Кого ищешь? — послышался вопрос.

— Со мной была девушка, — сказал разведчик.

— Красивая? — с усмешкой спросил чей-то голос. — Ребята, разведка перегрелась под колониальным солнышком. Ему уже девушки мерещатся! Ты прихватил из колонии невесту, командир?

Вокруг раздался громкий хохот. Разведчик огляделся еще раз. Коридор был широкий, прямой, без единого поворота. Куда она делась?

— Так почему отменили атаку?

— После вашего отлета появился посол Галактиса и объявил, что Галактис берет планету под свое покровительство, — начал объяснять он. — Остальные вылеты немедленно отменили, ваш — не успели. Мы все тщательно осмотрели. Там нет оружия. Формально мы не имели права атаковать. Я вам сочувствую, ребята. Нас обвинят в превышении полномочий.

Он оглядел всех, поймал вопросительные недовольные взгляды. Он хотел сказать больше, но они разгоряченные после налета не поймут его. Не им, а ему и командованию флота, придется извиняться за ошибку.

— А как руки чешутся! — сказал высокий смуглый пилот, темноволосый с горящим взглядом. — У меня с ними особые счеты. Ничего, кое-что мне удалось разнести. Может у них нет оружия, но там работала какая-то дрянь, которая сбивала прицелы. Пришлось бить на глаз. Будь моя воля, я бы туда вернулся.

— Брось. Мало ты их громил, Дмитрий. Сотней больше, сотней меньше, — сказал другой пилот.

Они стали обсуждать, как удачно они выбрали план атаки, что все-таки удалось напакостить пиратам.

— Мне нужно идти, — сказал капитан разведки. — Командор ждет.

Он пробился сквозь толпу. Пилоты двинулись дальше. Он снова осмотрелся. Вот она. Она стояла по другую сторону коридора, шагах в двадцати, ждала его, прислонившись спиной к стене. Он подошел.

— Что за трюки? Они не видели вас?

— Не люблю толпу, — тихо сказала она. — Варвары.

Он пригляделся. Ее лицо было странным, бледным в тон волосам, взгляд отсутствующий и злой.

— Вам плохо?

— Мне плохо, — кивнула она. И прошипела сквозь зубы. — Мне стыдно за них.

— Нужна помощь?

— Нет. Я не больна.

— Вы странно себя ведете. Как вам удалось исчезнуть?

— Я не исчезала. Меня не видели.

— Не хотели объясняться с пилотами? — он усмехнулся. — Они бы сказали вам не мало неприятного. Решили поберечь нервы?

— Прекратите. Вы забываетесь.

Она выпрямилась. Он встретился с ней глазами и почувствовал, как холодок пошел по спине.

— Скажите командору, что я покинула борт. Разбирайтесь с Галактисом сами.

— Но вы...

— Я никому, ничего не должна. Вам интересно, что за систему упомянул пилот. Он прав. Это пассивная система обороны. Не запрещается. Не пытайтесь искать, никто вам ее не покажет.

— Вы знали?

— Я ее включила.

— Но когда?

— До налета, разумеется, — в ее голосе послышалось раздражение.

— Вас там не было.

— Это вы так думаете. Не говорите об этом ни командору, ни тем более представителям Галактиса. Если станет известно, что колонию обстреливали в присутствии посла, вашему командору придется подать в отставку.

Она повернулась и пошла обратно в сторону пирсов.

Геликс впустил ее молча. Эл села в кресло и застыла в одной позе. Ей было больно. В груди она чувствовала тяжесть, дышать было трудно. Какие мучительные, сильные чувства. Такую же боль она ощущала, когда сгорел Щит-14. С того дня прошла целая субъективная вечность, но тогда и теперь болела душа у одного и того же человека. Тогда, ей казалось, она потеряла все. О чем же ей переживать теперь, когда все вернулось, почти все? Чем больше она возвращалась к своему прошлому, чем больше вспоминала, тем ощутимее шевелились в ней человеческие чувства. Так болела ее душа. Прошлое и настоящее смешивалось, образуя странные сочетания, вместо радости причиняя боль. Мало того, что она сама переродилась в иное, но и мир ее воспоминаний стал неузнаваем. Эл чувствовала, как снова все теряет.

Она не знала, что на крейсере Дмитрий. Она заметила его среди толпы бушующих пилотов и ужаснулась. Неужели Димка? Она сделала так, чтобы ее не заметили. Она не хотела встречаться с ним, потому что растерялась. А потом стало мерзко от того, что он был на Барселле.

Она скрыла от Аса, как тяжело ей было увидеть разрушенную столицу Барселлы, пусть пострадали только здания, но даже этой малости ей жаль. Она удерживалась, чтобы не дать волю гневу. Все чаще, все чаще наследство Нейбо давало знать о себе. К злобе добавились боль и обида, распаляя внутренний пожар. Эл винила землян за то, что бездумно мстят, и сама была близка к тому, чтобы начать мстить. Она останавливала позывы к жестокости, пока виновники были абстрактными. Но появился Дмитрий, конкретный осязаемый человек, когда-то друг, а теперь варвар с азартным жадным взглядом, жаждущий разнести на куски ненавистную планету. Им владело чувство мести. То же самое чувство горело у нее внутри. Он другой. Это был не тот Дмитрий, которого она помнила.

Картинки их последней встречи на щите промелькнули перед ее взором. Вот она сидит на краю его капсулы, и сонные Димкины очи смотрят на нее с нежностью. Он улыбается детской улыбкой, шутит, морщит нос, говорит такие мудрые слова. Ей было хорошо рядом с ним.

Сегодня она увидела другого человека.

Покинуть крейсер — самое разумное, пока разум еще сдерживает гнев.

Глава 26 Сведение счетов

Ольга прилетела к Лондеру, просто поболтать. Гостеприимный Лондер никогда не запирал дверей, даже в лабораторию. Туда она и направилась. Он сидел к ней спиной, она некоторое время рассматривала его седой затылок. Он был захвачен работой и ничего не слышал и не видел. Обычное состояние для увлеченного ученого.

— Это я, — подала голос Ольга.

— Эл, — услышала она в ответ.

— Нет.

Лондер не повернулся.

— Прости Оленька. Увлекся. Мысли.

— Что вы все зовете меня Оленька. Мне не нравиться. — Оля надула губки, но Лондер все равно не видел ее обиды. — Это не вежливо. Я в гости пришла.

Лондер обернулся и одарил ее приветственной улыбкой.

— Как здоровье?

— Лучше. Если не брать в расчет, что мое состояние неизлечимо. Так считают, — сказала она.

— Неизлечимых болезней не бывает, — безапелляционным тоном заявил биолог. — Нам ли этого не знать, доктор.

— А чем это ты занимаешься? — поинтересовалась Ольга и попыталась заглянуть в экран.

Лондер, как бы случайно прикрыл экран широкой спиной.

— Ерунда, — легкомысленным, но не естественным тоном ответил Лондер.

Ольга решительно подошла и посмотрела.

— Мне интересно. В клинике скучно, мне не позволили работать.

— И правильно делали.

Лондер уже намерено загородил экран. Потом он хотел погасить его, но девушка толкнула кресло, в котором он сидел и Лондер отплыл в сторону. Ольга посмотрела.

— Ерунда? Значит, ерунда? — Ольга сдвинула брови. — Ты опять ею занимаешься. Мне запретил.

— Извини. Я на пенсии, могу делать, что хочу. А тебе вредно.

— Ты обещал бросить.

— Я обещал не искать больше аномалий, — намекнул Лондер.

Ольга выглядела обиженной. Она смотрела подозрительно и казалась от этого милой и наивной. Лондер улыбнулся.

— Ты прекрасно выглядишь. Ты похорошела.

— Не уходи от разговора.

— Я только описал, что вижу. Ты в гости? Хочешь чаю со сладостями?

— Лондер. — Она выразила неодобрение.

Он смотрел хитрыми глазками из-под седых бровей. В его взгляде читалось кокетство, с каким пожилой человек оказывает любезность симпатичной девушке. Ольга не выдержала.

— Перестань так смотреть. Прекрати. Я поймала тебя, так что придется объяснить.

— Я слово дал твоим друзьям, что не буду говорить с тобой на эту тему, — отпирался Лондер.

— Я знаю, что она вернулась, — сказала Ольга. — Я даже знаю, где она.

— Ну и что. Она гость. У нее виза на два месяца.

— Вы общались?

— Оля, — уже строго обратился к ней Лондер, — я не стану обсуждать...

— Почему?

— Ты прилетела с другими намерениями, — сказал Лондер мягко.

— Это все Алик и Игорь. Вы договорились. Бережете меня от неприятных воспоминаний.

— Просто, пора жить дальше.

— А ты?

— Я имею право заниматься тем, что мне интересно. Я веду исследования много лет. Я умею быть беспристрастным.

— Ты ее видел?

— Видел.

— Что с ней?

— Не знаю. Мы коротко общаемся. Она не изменилась. Больше ни слова.

Оля периодически косилась в экран.

— Это другие данные, — заключила она.

— Да я изменил направление исследований. Я не нарушил обещания, я исследую другую область. Как ей помочь, — признался Лондер.

— Расскажи. Мне интересно. Может быть, и я буду думать по-другому.

Лондер отрицательно покачал головой.

— Нельзя просто так что-то вычеркнуть из памяти! Столько лет нельзя выбросить из жизни! — воскликнула Ольга.

— Пока ты не расстанешься с прошлым, мира в твоей душе не будет, — вздохнул Лондер.

— Прятать правду — не метод, — жалобным тоном возразила Оля.

— Ладно. Возьми себе сидение. Вот, упрямая.

...Назад она возвращалась озадаченной и окрыленной. Лондер повернул исследования в другое русло. Конечно, у него опыт, но самое главное он оставался спокойным. Все время. У него хладнокровие настоящего ученого. Она всегда искала аргументы против Эл. Она была слишком пристрастна. Считала себя другом, но искала то, что плохо. Если бы не тот злополучный страх, все могло быть иначе. Лондер смог. Так просто. Он искал Эл-человека. И нашел.

Она изменила курс катера и полетела к поселению "любителей холодного климата". Ей без труда указали, где искать Эл. Ольга нашла ее в большой общей столовой. Эл сидела в дальнем углу. Было время обеда. Крупных размеров повар вежливо предложил Ольге отведать местную кухню. Она согласилась, взяла тарелку с предложенным блюдом и направилась к Эл. Оля решила, что так будет естественнее и проще общаться.

Эл подняла на нее глаза и перестала жевать.

— Здравствуй. Можно? — Ольга посмотрела на стул напротив Эл.

Эл подумала и кивнула. Ольга села, посмотрела на нее, смущенно улыбнулась и поставила тарелку. Ольга замерла на мгновение. Проследила, как Эл отрезала острым ножом кусочек мяса и отправила его в рот. Глаза Ольги постепенно стали круглыми. Трапеза Эл вызвала у нее неоднозначную реакцию.

— Что ты ешь? — робко спросила Ольга.

— Я ем мясо, — спокойно ответила Эл.

— Мясо? Настоящее? Ты не... — Ольга не решилась задать еще вопрос.

— Более того. Я сама его добыла. На охоте.

Ольга подумала, что Эл шутит. Напротив сидела Эл, румяная, как всегда спокойная, желваки играли на скулах, когда она с аппетитом жевала. Ничего общего с тем заморышем, которого Ольга помнила. Произошла явная перемена. Эл-человек, напомнила она себе, но происходящее не казалось реальным.

Подошел повар и поставил перед Эл большой стакан с белой жидкостью.

— Молоко, — пояснил он.

— Спасибо, Чарльз. — Эл наградила его сдержанной улыбкой.

— Может наша гостья желает отбивную? — спросил Чарльз и глазом, который Ольга не видела, подмигнул Эл.

— Пожалуй. — Эл уверенно и резко кивнула.

— Ни за что! — Ольга испугалась собственного выкрика. — Я это есть не буду.

— Оно свежее. Совершенно, — заверил повар.

— Точно. Недавно бегало, — примерно тем же тоном подтвердила Эл.

— Нет, — твердо отказалась Ольга и уставилась в свой салат.

— Она стесняется. В академии на испытаниях она ела ящериц, — тон Эл стал издевательским.

— Просто есть больше было нечего. — Ольга просящим о пощаде взглядом посмотрела на повара.

Чарльз мило улыбнулся и ушел.

От смущения Ольга не знала, куда скрыться. Эл продолжала обед, но Ольге было страшно прикоснуться даже к безобидному салатику. Она смотрела то в сторону, то в тарелку и не видела, как Эл прячет саркастическую улыбку, а ее глазах мелькает злобное лукавство.

Ольга нашла повод для продолжения беседы. Поискала в кармане и вытащила красный мешочек.

— Вот. Это твое. — Ольга положила мешочек на стол.

Эл повела в воздухе ножом.

— Убери. Не здесь, — строго сказала Эл.

Ольга быстро, как по команде убрала мешочек в карман. В животе у нее заурчало.

— Ешь. Ты голодная, — посоветовала Эл. — Я не тороплюсь.

Ольга заставила себя есть и уже не один раз пожалела, что прилетела сюда. В голове все путалась, и она не нашла ничего лучше, как заметить.

— Раньше ты не ела мясо.

— Теперь ем, — кивнула Эл. — Я же их убиваю, почему бы не есть.

Плечи Ольги вздрогнули.

— Зачем? — неуверенным тоном спросила Ольга.

— Убиваю или ем?

— И то и другое.

— Не на людей же мне охотиться. — Эл пожала плечами и отрезала очередной кусок.

Ольга растерялась окончательно. Они разговаривали, Эл вела себя непринужденно, но она опять подумала о нереальности событий. Ольга подумала, что ей следует попрощаться и уйти. Не стоило прилетать.

— Сиди, — приказным тоном сказала Эл.

Ольга почувствовала, как некая сила приклеила ее к стулу. По спине пробежал холодок. Эл доела мясо, запила его молоком и встала.

— Пошли, — позвала она.

Эл поднялась во весь рост. Ольга смотрела на нее и только теперь заметила, что на рукаве комбинезона Эл красуется эмблема Галактиса, а ниже знаки командора. Эл посмотрела туда же и усмехнулась.

— Меня повысили. Я таскаю их, чтобы ни кто не приставал. Галактожителей здесь все еще чуть-чуть недолюбливают. Но не трогают. Пользуюсь свои положением, — объяснила она.

Эл сняла со спинки куртку, подарок Марата, и быстро надела ее.

— Отомри, — шепнула она Ольге.

Они вышли из столовой и направились к дому с названием "Гостиница". Слово само по себе древнее. Ольга перечитала его несколько раз. Они вошли в холл, поднялись на второй этаж по лестнице. Ольга видела лестницы только на картинках и было интересно шагать за Эл, для которой обстановка было очевидно привычной. Эл открыла массивную дверь, просто толкнула ее. Дверь не отъехала в сторону, а распахнулась внутрь комнаты. Комната была маленькой. Стол, кровать и кресло не убирались в стену, а стояли прямо на полу. Эл села на широкий подоконник, а Ольге указала на кресло. Ольга села, сидение шевельнулось из стороны в сторону. Оно вращалось, а не висело в воздухе. Ольга почувствовала себя неловко.

— Итак, ты хотела меня видеть. Я полагала, что ты не придешь. Ты чувствуешь неловкость, потому что не уверена, правильно ли ты поступила, прилетев сюда. — Эл сложила руки на груди и посмотрела в окно. — Не знаю, о чем мы можем говорить.

— У меня есть вещь, которая принадлежит тебе. Медальон. Я хотела его вернуть, — попыталась начать разговор Ольга.

— Неправда. Ты вспомнила о нем в столовой, — возразила Эл. — Убедительно прошу говорить по существу, без завуалированных намеков и тайных мыслей. Я все чувствую.

— Я знаю... Это был порыв... Я хотела тебя увидеть.

— Зачем? Ты стала лучше себя чувствовать?

Эл обернулась и наградила Ольгу взглядом, от которого у той пошли мурашки по телу.

— Эл не смотри так, — взмолилась Ольга. — Я ничего тебе не сделала.

— Не сделала? А чем же ты все время занималась? Вспомни, что было на острове. Вы выпустили меня из контейнера, как зверя на свободу. Ты воспользовалась моей беспомощностью, чтобы проводить свои исследования. Без всякого моего согласия. Ты воспользовалась ситуацией. Я видела себя твоими глазами. Лондер не смог скрыть. И ты считаешь себя другом? Мы убедила Алика, что я — монстр. Возможно. По твоим меркам — это наука, по моим — подлость.

— Ты меня напугала! — выкрикнула Ольга. — Ты опасна! Разве нет?

— Опасна. — На лице Эл отразилось злорадство. — Ты явилась сюда, потому что считаешь, что тебя вылечили, и ты больше меня не боишься.

Эл слезла с подоконника и двинулась на Ольгу.

— Однако, ты стараешься как прежде не поворачиваться ко мне спиной.

Ольга вжалась в кресло. Пока страх не парализовал ее окончательно, она соображала, что делать. Ей хотелось сбежать отсюда. Она достала мешочек с медальоном. Ольга хотела положить медальон на стол и быстро уйти.

Эл ее опередила. Она оказалась радом и развернула кресло, оказавшись за спиной Ольги. Та взвизгнула и попыталась подняться. Эл вдавила ее обратно.

— Куда вы, доктор-р? — угрожающе прошептала Эл.

— Эл не надо. Не надо. Я прошу. Умоляю.

Ольга почувствовала, как похолодели и задрожали руки. Спина заныла, а потом ее сковало той самой жуткой болью.

— Почему ты боишься меня? — шептала ей на ухо Эл, но этот шепот казался угрожающим шипением. — Не пора ли разобраться? Кто же стоит за твоей спиной?

Лицо Ольги исказилось в гримасе боли.

— Не надо. Не надо, — твердила она. — Пожалуйста. Я не хочу. Не убивайте меня.

У нее началась истерика. Ольга закричала, стала дергаться, чтобы освободиться. Сильные руки вжали ее обратно. Боль добралась до мозга и колола острыми иглами.

— Вспомни! — услышала она резкий голос. От этого звука ее точно молнией ударило.

Она различила темный пирс. Вот она эта страшная хватка, которая держит и парализует ее. Пошевелиться страшно, обернуться страшно. Смерть совсем близко.

— Если бы там был Нейбо, ты была бы мертва, — услышала она.

Это была совсем не та фраза, что она слышала тогда. И голос был другим. Все не так. Она же все помнила, до мелочей. Видение всегда было четким. Холодно, больно.

— Если это был он, почему ты боишься меня? Это мой медальон, — настаивал голос рядом. — Это была я.

Голос сделал ударение на последний звук.

— Я!

Ей еще предстоит обернуться, чтобы увидеть темный шлем с яркими молниями, темную фигуру за спиной. Все перепуталось, смешалось, поплыло перед глазами. Пирс вовсе не пирс — это комната в гостинице. Она видела желтую стену с крапинками. Сознание обострилось на столько, что Ольга чувствовала каждое пятнышко, каждую трещинку на стене. И цвет. Такой приятный цвет. Она не думала несколько мгновений. Мыслей не было. А потом все словно встало на свои места. Так ясно и четко.

— Это была ты... — Ольга удивилась звуку собственного голоса.

Она обернулась и увидела близко лицо Эл, очень красивое женское лицо, на котором читалась мука.

Эл высвободила из крепко сжатой Ольгиной руки алый мешочек, достала оттуда цепочку с медальоном, потом одела себе на шею и спрятала под одеждой. Ольга не сводила с нее глаз, словно видела ее впервые. Эл выпрямилась и отошла к окну.

Все было иначе. Ольга не ощущала ни боли, ни страха, ни смущения. Точно проснулась. Тело казалось легким. Фигура в серой куртке, что стояла у окна — это Эл. Кажется, она больше не сердиться.

— Ты здесь живешь? — спросила Ольга.

— Нет. Я арендовала номер для нашей встречи, — ответила Эл. — Мне нужно идти. Я обещала Бишу сходить с ним в горы. Спасибо, что вернула медальон. Прощай.

Эл вышла из комнаты. Ольга несколько раз повернулась в кресле.

— Странно, — проговорила она.

В холле Эл увидела Чарльза.

— Ну? — спросил он.

— Круг замкнулся,— неопределенно ответила Эл.

— Помогло?

— Спасибо, что связался с клиникой. Она поправиться.

— Бишу ждет у меня, — сообщил он. — В комнате все цело?

— Да.

Эл вышла за дверь. Через минуту появилась другая девушка, спотыкаясь, спустилась по лестнице.

— Где Эл? — спросила она.

— Ушла, — ответил Чарльз.

— Я хотела...

— Оставили бы вы ее в покое, — посоветовал Чарльз.

* * *

Дмитрий готовился к посадке и рассуждал : "Если меня никто не встретит, устрою какую-нибудь шутку". Он еще не придумал, какую именно, но уже предвкушал удовольствие от розыгрыша. Он испытывал щенячий восторг. Душа пела и ликовала. Наконец-то, он выпутался из передряг последнего полета, который, к слову сказать, сильно затянулся. Все его друзья уже, наверняка, успокоились, а его ждала порция острых ощущений, пусть завидуют. Не беда, что он пропустил первую встречу.

Он не хотел думать ни о чем плохом. До объявления посадки он стоял перед зеркалом в своей каюте и корчил сам себе рожи, репетируя смешные ужимки. На минуту он признался себе, что разучился шутить, как прежде.

Дмитрий не пытался представить себе встречу. Он торопил время, подогреваемый радостью и азартом.

Вот она Земля! Он с трудом дождался пока пройдет карантин, выскочил на пирс и побежал к терминалу. Была ночь, но порт не был пустым. Он пробился к справочнику и стал разыскивать Эл.

— Ого! А она на месте не сидит! Она улетала? Одна. А звание? Звание. Командор флота Галактиса. Слишком шустро для пленной. Я что-то пропустил. Будет о чем еще спросить.

Он узнал, что она на Земле, нашел адрес. Там сейчас день и он увидит ее. На всякий случай он поискал свою фамилию среди вызовов. Его ждали. Пятый выход. Может там по другую сторону коридора будет Эл? Он пошел. Спокойно. С достоинством. Его обогнало несколько более нетерпеливых. Вот поворот. Зеленая арка с номером.

За аркой стоял Игорь, раскрыл объятья, едва увидел его. Дмитрий быстро соображал, чтобы такое натворить, но раньше оказался в руках друга.

— Наконец-то, бродяга! Добро пожаловать!

Они крепко обнялись. Дмитрий втянул запах. От Игоря пахло Землей. Только тот, кто был далеко отсюда, мог его понять.

— Я готов пищать от счастья! — выдохнул Дмитрий. — Где все? Самое главное — Элька. Хочу видеть ее, прямо сейчас. Ничего не хочу. Ни есть. Ни спать. Хочу ее видеть. Умру на месте. Вы переселились в горы?

Игорь пытался сохранить бодрый вид, но Димку не обманешь. Игорь занервничал. Он вспомнил себя в первый день и во второй, после встречи с Эл. Сначала восторг, потом отчаяние.

— Погоди, — вдруг сказал Игорь.

— Что?

— Не торопись. План такой. Сначала домой, к Алику. Выспишься. А утром решим. — Игорь стал серьезным.

— Чувствую неладное, — заключил Дмитрий. — Друг мой, я не дитятко малое. А ну, говори, что не так.

— Не здесь же. — Игорь развел руками.

— Где Алик?

— Работает.

— А Оля?

— Она на реабилитации. Она опять попала в клинику, но сейчас все хорошо, она почти здорова. Сейчас отдыхает.

— Я не понимаю.

— Что тут понимать, Димка, — не выдержал Игорь. — Не могу я тебе за пять минут все объяснить. Сию минуту ты ее не увидишь. Пошли.

Игорь взял Димку под руку и потянул за собой.

Они летели на восток, и скоро из ночи выскочили в утро. Игорь посадил катер на стоянке у знакомой "высотки".

— Та самая? — спросил Дмитрий. — Я номер не заметил.

— Та самая, — кивнул Игорь. — Только повыше теперь.

Алика дома не было.

— Он что, не желает меня видеть? — спросил Димка недовольным тоном. — Родные мои, вы перессорились, передрались и расстались?

— Почти.

Дмитрий швырнул свою сумку в угол.

— С места не сойду, пока ты мне все не расскажешь. Если все сбежали — отдувайся один.

Игорь тяжело вздохнул.

— Что и собираюсь сделать. Может, сядешь, — предложил он.

Дмитрий театрально встал в позу Наполеона и выставил вперед ногу.

— Я слушаю, — сказал он и поднял подбородок.

— Прежде, чем увидеться с Эл, тебе стоит подготовиться. Успокоиться сначала.

— Наветов не потерплю, — проревел Дмитрий.

— Перестань паясничать, — попросил Игорь. — Не можешь без шуточек.

— А мне только и осталось, что шутить.

— Эл изменилась. Совершенно. Я говорил с ней один раз, и мы договорились больше не видеться. Какое-то время. Оно нужно нам обоим. Чтобы не наделать глупостей, я предпочел остаться в стороне. У Алика и Ольги та же ситуация. В общении с Эл никто не преуспел. Никто.

— Так, значит.

— Да, так. И не спрашивай почему. Я не могу сказать. Я не готов. Мне трудно передать то, что я чувствую. Словно мы свой шанс упустили.

— А Алик?

Игорь набрал полную грудь воздуха, волнение не давало ему говорить, потом шумно выдохнул.

— Он пытался. Она не пошла на контакт. Между ними произошло что-то серьезное. Он не сказал. Он не хотел объясняться с тобой. Поэтому я прошу, не спрашивай у него. А он и не скажет. От теперь молчит, как Эл.

— Ну, что-нибудь ты знаешь?

Игорь увидел, как тает димкин энтузиазм. В глаза его были только вопросы. Игорь хотел рассказать все, но пощадил друга и выдавил с трудом:

— Он назвал ее грязным пиратом.

Димка присвистнул.

— Во как! — Он сделал шаг назад. — Эл прежняя ему бы такого не простила. А эта? Странно, что он еще жив.

Игорь не стал развивать тему и продолжил:

— Ольга не нашла с Эл общий язык, как я понял, еще по пути домой. Что-то на почве исследований. Эл ее сильно напугала. Подробности спроси у Алика. Так будет точнее. Ольга избегала Эл, но недавно она была у нее. Знаешь, после истории с Амадеем мы с трудом общаемся один на один. Я не рисковал расспрашивать. Она опять лечилась и ведет себя странновато. Мы делаем вид, что все в порядке. События потекли непредсказуемо. Эл сейчас — это существо из другого мира. Понять ее мысли и мотивы нормальному человеку не легко. Она бывает агрессивна, поэтому — осторожно. Перед тем как навестишь ее, ознакомься с ее рассказом инспектору Космофлота. Еще те откровения. Димка, стисни зубы, скрепи сердце и засунь подальше свою гордыню.

— Неужели все так плохо? — нахмурился Дмитрий. — Слушаю тебя — ложись, помирай. Ты не был пессимистом, друг.

— Я ее видел. Хочешь правды. На Алика сначала взгляни. Без вопросов все поймешь.

— Значит, свадьбы не будет, — покачал головой Дмитрий.

— Перестань.

— Так. Я хочу сесть. И не давай мне, как ты там назвал, "еще те откровения". Знать ничего не хочу. Чувствовал. Говорил. Нельзя мне было улетать.

Дмитрий долго молчал, не сразу взял у Игоря запись беседы Эл и инспектора. Игорь настаивал. Он хотел любым способом удержать Димку. Тут не до шуток, все слишком серьезно, чтобы так просто отпустить его к Эл. В глубине души Игорь надеялся, что у Димки получиться контакт. Он найдет способ. Они с Эл легче других находили общий язык. Дмитрий — везунчик. Может быть, повезет именно ему.

— Да. Еще кое-что, — вспомнил Игорь. — Если увидишь ее, не говори о Нике. У Эл не в порядке память. Она не вспомнила девочку. Мы не сообщили Нике, решили оттянуть эту встречу, насколько возможно. У Ники взрывной характер и Эл не подарок. Надо поберечь нервы обеим. Молчи и даже не думай. Она мысли читает. Ты тренированный, только не забудь.

Дмитрий кивнул.

Потом он долго работал с записью, дольше, чем она длилась. Игорь слышал, как он повторно прослушивает отдельные куски, иногда по три раза. Голос Эл спокойный и тихий звучал в комнате, повторялись одни и те же слова. Дмитрий что-то искал. Игорь уходил и возвращался, прошел день, он отправился спать. И пропустил момент, когда Димка исчез. Ушел, не предупредив его. Игорю стало страшно. Он не обратил внимания, было ли у Димки оружие. Закрыл глаза и стал вспоминать. Да. Было. Они обнимались в порту, и он задел чехол с излучателем.

Дмитрий рассудил так. Игорь по сути ничего ему не сказал. Алик наломал дров. Оставалось разобраться на месте. Не вяжется то, что он услышал в записи с существующим положением. Если Эл пиратствовала за компанию с Нейбо, что следует из беседы, тогда, как она стала командором? Что-то не сходится в этой истории. Странно, странно и еще раз странно. Зачем и куда она улетала с Земли? Одна.

"Страшно признать. Рассел прав. Она заключила сделку, чтобы выжить. На Эл не похоже. Но кто знает, а вдруг сестрица Эл затеяла игру в смерть, чтобы избавить мир от Нейбо. Получилось. А победителей не судят. Не хочу и не собираюсь. Она — великий человечище. И те, кто на нее зубы точат, еще гордиться будут, что жили с ней в одно время. А может и по-другому, все наоборот. А что я собственно теперь знаю о ней? Ее рассказ. Как все ясно и четко изложено. Продумано. Ровно столько, чтобы не возникло лишних вопросов. Пик актерского мастерства. А какое хладнокровие. Она там другая. Чужая. И говорит, точно про другого человека, не про себя, а за душу берет. А глаза у нее там какие? Какой взгляд. До костей она этого инспектора видит. Что-то не так. Не нравиться мне. Однозначного вывода не сделаешь — ни "да", ни "нет". Выход один — спросить ее. Вот и спрошу. Она не станет уходить от ответа. Если действительно все плохо. Я слово дал. Я знаю, что делать", — размышлял Дмитрий.

Чарльз такую посадку никогда не видел. Катер сел мягко, так что ни одна снежинка не слетела с площадки. Он наблюдал из окна, не выдержал, вышел посмотреть на пилота. Из кабины выскочил крепкий широкоплечий парень с кожей цвета южного загара. Военная форма Космофлота сидела на нем просто идеально. Знаков отличия Чарльз не видел, по посадке понятно, что первоклассный пилот. Молодой человек повернулся к Чарльзу правым боком, от плеча до локтя весь рукав был в нашивках, знать бывалый. Чарльз поднял брови. Молодой человек повернулся лицом к Чарльзу и улыбнулся. Чарльз оторвался от косяка двери и пошел посмотреть поближе. Парень был небрит, что при таком солидном виде, Чарльзу показалось странным. Только что из порта, если форму не снял. Курортник. Темные миндалевидные глаза смотрели из-под бровей. Он осмотрел Чарльза с ног до головы внимательным пристальным взглядом. Он двинулся широким шагом к столовой, приветствовал Чарльза широким уставным жестом. Чарльз различил нашивки, штурман.

— Извините за беспокойство. Это поселение любителей чистого воздуха?

— Холодного климата, — поправил Чарльз.

Тут молодой человек смутился, лицо, до этого казавшееся суровым мгновенно изменилось, оно стало каким-то детским.

— Простите. Воздух тут чудный. Вот я и оговорился. Меня зовут Дмитрий Королев, и я ищу Эл. Простите. Командора флота Галактиса Элли Светлову. Не подскажете, когда у нее приемные часы?

— Прощаю. Понятия не имею, где командор флота Галактиса. Я знаю Элли. А где она сейчас, только ветер знает. Могу утверждать, что в этих горах, — пробасил Чарльз, указав большим пальцем себе за спину.

Дмитрию не понравился тон этого человека. Он был недоволен вопросом или его появлением.

— А точнее? — спросил Дмитрий. — Гор много, а Эл одна. Если не скажете, мне придется поселиться в вашей гостинице и ждать, и я съем все ваши запасы.

— В катер не влезешь, — ответил на шутку Чарльз.

Повар действительно был недоволен визитом. Сначала молодой человек ему понравился. Сразу видно — герой. То, что он прилетел к Элли, насторожило Чарльза. Он давно подозревал, что эти визиты девушке совсем не нравятся, но будучи существом деликатным, Элли не отказывает гостям, а потом уходит мрачная с бледным лицом и пропадает на неделю или больше. Визитеры, кажется, вызывают у нее приступ какой-то таинственной болезни, хотя в поселке она общается со всеми нормально, не бледнеет и не смотрит диким взглядом. Чарльзу уже не нравился любой человек, который спрашивал о ней. Может на этот раз она не придет? Тогда Чарльз проявит все свое гостеприимство и выпроводит гостя.

— Значит, точно вы не знаете? — снова спросил парень.

— Нет. Точно не знаю, — признался Чарльз, что было истинной правдой.

— Придется искать, — вздохнул гость, потом повернулся и пошел тем же широким шагом к катеру.

— Хм. Не найдешь ты ее, — заявил Чарльз. — Бесполезная это затея. Искали тут некоторые, часами сидели. Не найдешь, если она не захочет.

— Я найду, — не останавливаясь, сказал Дмитрий.

Он сел в катер и так же мягко взлетел. Резкий разворот и катер с визгом устремился в сторону гор.

— Ну-ну. Какой шустрый. — Кивнул головой Чарльз, усмехнулся и скрылся в дверях.

Удача улыбнулась Димке. Перемахнув через гряду гор, на развороте он заметил фигуру на леднике. Она стояла неподвижно. О т самого перевала тянулась цепочка следов. Димка ни мгновения не сомневался. Без сопровождения и страховки сумасшедший на такой высоте — только Эл. Он увеличил изображение. Точно. Ветер трепал светлую шевелюру. Она стояла, как статуя. Она слышит шум двигателей, но не оборачивается. Он сделал круг, чтобы привлечь внимание. Вот она уже смотрит в его сторону. Дмитрий похолодел. Лицо каменное, взгляд, как в записи — чужой и неприветливый. Если до этого момента у него были наивные надежды, то они исчезли, едва он увидел ее глаза. Он выключил внешнее наблюдение, чтобы не отвлекаться. Нужно было правильно сесть. Он выбирал место, потом садился аккуратно, опасаясь лавины. Сесть удалось метрах в ста от нее. Эл стояла, сложив руки на груди, он сел справа от нее, а она даже не оглянулась.

Никакого чувства радости, восторга он уже не испытывал. В душе — гнетущая тишина, а потом маленький укол обиды. Он осторожно шел по снегу, хотя не смотрел куда ступает. Он смотрел только на нее. Осталось метров пятнадцать. От сердца отлегло. Дмитрий вздохнул глубоко, от волнения свело живот и горло.

— Элька, — нежно прошептал он.

— Там и стой, — произнесла она на одной ноте. — Как ты меня разыскал?

— Не знаю. Как в детстве. Помнишь. Я всегда тебя находил. У меня чутье на тебя.

Она стояла боком, он видел профиль ее лица и фигуры. Ветер несильными порывами дул ей в грудь, отбрасывал назад волосы, оголяя лицо. Пусть так и стоит. Здорово. Вот теперь ему хотелось взвизгнуть от восторга. Он молчал, на губах играла слабая улыбка. Пусть только не оборачивается. Дмитрий еще не осознал, что не хочет снова видеть ее взгляд. Он снова шумно вздохнул, грудь сдавило, нужно было, как-нибудь избавиться от этого ощущения. Он набрал полную грудь воздуха. Дышать стало еще труднее.

— Ты не привык к такой высоте. Неправда ли, совсем другие ощущения? Вид сверху прекрасен. А маленькие существа копошатся там внизу в потугах, что-то построить. Они и не подозревают, что одной хорошей лавины достаточно, чтобы похоронить их старания.

Дмитрий похолодел. Ее взгляд откровенно подтверждал то, что она говорит. Она стоит, смотрит вожделенным взглядом, внизу — громадные толщи снега, и никто не знает, какие мысли роятся в ее голове. Она повернулась.

— Ты рад, что я жива?

— Конечно. Конечно рад, — механически ответил он.

Чувства захлестнули его, он перестал нормально соображать. О чем тут думать. Эл в нескольких шагах. Странная до жути. Другая. Незнакомая.

— Пожалуйста, не пропадай больше, — произнес он.

Она не ответила.

— Я все знаю, я смотрел твою беседу с инспектором.

— Все знать невозможно. Время идет, события развиваются, кто предскажет, как они потекут. Где мы будем завтра? Правда, пилот?

— Эл, ты меня не помнишь?

— Помню. Хорошо помню.

— Тогда почему ты говоришь "пилот"?

— Я не точна? Ах да, до штурмана дослужился. Поздравляю. Хорошо воевал.

Он смутился. Лучше бы он молчал, и она молчала. Вот так и стояли бы молча. Димка не знал, что ему делать. Острое чувство тревоги подхлестнуло эмоции. Он напрягся в ожидании. Может она шутит?

Она молчала. Он смотрел на нее, потом отвел глаза в сторону. Она не любила пристальных взглядов, он вспомнил.

Ей самой было странно, что он не впал в истерическое состояние счастья, какое случалось у большинства тех, кого она встречала. Что-то оградило Дмитрия от ее влияния. И он не смотрит жадно, не говорит о ее состоянии. Он не понимает, что происходит, и больше никаких других мыслей. Мелькнул вопрос.

— Что будет дальше, Эл? — вопрос вырвался у него сам собой, мгновение назад он не собирался спрашивать.

— Не знаю, — ответила она без паузы.

Он улыбнулся. Потом стал серьезным. Снова улыбнулся. Он решился сделать шаг.

— Стой, где стоишь, — тоном приказа сказала она.

— Эл, я ничего не делаю. Я ничего не делаю. Что решат два шага?

— Стой там, — так же повторила она.

Дмитрий остановился и пожал плечами.

— Хорошо. Стою, — согласился он. — Не сердись, капитан.

— Командор, — поправила она.

Если бы она не сказала этого, он не вспомнил бы о сомнениях, с которыми прилетел сюда.

— Как-то не верится. Как же тебе удалось стать командором, если ты все время провела в плену? — В его тоне не было осуждения, он искренне удивился.

Реакция Эл оказалась странной.

— Это награда за убийство, — произнесла она со зловещим торжеством. — Галактис таким образом решил проявить благодарность. Хотя они едва ли обратятся к услугам нового командора. Много будет хлопот. Они поторопились оказать мне доверие, чтобы не дай Бог, противник не сделал этого раньше. Новый Нейбо — будет слишком.

— Эл, о чем ты? Перестань.

— Ты же заявил, что все знаешь. Понимаю. Тебе не хочется думать, что твой друг — пират. Что он служил Нейбо. Общение с бывшими пленными чему-нибудь научило тебя? Их переделывали, а меня — нет. Никому не хочется так думать. Тебе придется это признать. После твоего ответа и станет ясно, что будет дальше.

— Я не верю, что ты служила добровольно. — Дмитрий в знак протеста замотал головой.

— Нет. Конечно, нет. Мы договорились. Это была сделка.

— Эл, перестань. Ты специально так говоришь. Я не верю. Ты ничего просто так не делаешь. Тебе дали задание в Галактисе, и ты его выполнила. Нейбо мертв. Этим все сказано. И не важно как. Мне не важно. Я вижу тебя живой и мне довольно этого.

— Довольно? — со злостью сказала она. — Довольно. Тогда, какого черта ты делал на Барселле?

— Это пиратская колония. Она опасно близко расположена к Земле. Ведь все случилось там.

— Это мой дом. Я ее создала. Чтобы Барселла существовала, я сделала все возможное и сделаю, если потребуется. — На ее лице был написан гнев. Она смотрела на него, как на врага. — Что? Душу хотелось отвести? Да! Я виновна! Во многом! Слишком во многом, чтобы меня жалеть.

— Эл, что с тобой? Опомнись. Очнись. Все позади. — Дмитрий протянул руки в ее сторону, он хотел успокоить ее.

Он впервые в жизни видел на столько разъяренную Эл. В ее глазах и лице, по всей фигуре было столько злобы, что он отшатнулся. Но вместо обиды или ответного раздражения ощутил только боль. Такую необычную, глубокую, словно у него вынули сердце, и осталась одна лишь боль.

— Перестань, Эл. Не говори больше ничего.

— Больно. Правды боишься. Ну? Каково было бить по ложным целям? Ах, как было обидно, правда? Два часа штурма — все впустую. Руины от жилых домов и редкие попадания по стратегическим целям. И оружие, которого там не было.

— Откуда ты знаешь?

— Я там была, штурман! Не вышло разбить колонию?! И не выйдет!

— Ты была на Барселле? Вот куда ты летала. Какое тебе до них дело? Какой дом?! О чем ты говоришь? Что они с тобой сделали, Эл? Кого ты защищаешь? Это враги. Ты была у них в плену. Что с тобой?

— Если они — враги, то и я — враг. Я была вторым лицом после Нейбо в его империи. Вот — правда. Он использовал меня вместо себя. Когда ты упоительно крушил врагов в очередном бою, там могла быть и я. У нас были хорошие шансы встретиться. И если ты напряжешь свои мозги, то даже вспомнишь, когда именно.

Дмитрий засопел, сжал кулаки и проговорил:

— Это ты меня гоняла, но не стала сбивать. Ты? Я помню. Этот день я навсегда запомнил. Ты. И с Амадеем? Та встреча! Ты?!

— Это правда.

— Были другие?

— Тебе уже достаточно. Согласись, легкомысленно утверждать, что ты все знаешь. Тебе бы следовало подумать, прежде чем ты явился сюда.

Она снова посмотрела на него. Он думал, что увидит ту же ненависть. Но теперь ее глаза были другими, в них смешивалась усмешка и боль, словно ее кто-то сильно и несправедливо обидел. Губы ее криво усмехались.

— Я убила Нейбо, но прежде я служила ему. И сделал это умышленно. Это мой выбор. А вот почему и когда мой лучший друг превратил себя в убийцу и умер сам?... Я не вижу человека, которого помню. Я тебя не знаю. Уходи.

Дмитрий пришел в ярость. Он часто дышал. Голова стала горячей. Он чувствовал, как пылают глаза. Их резало нестерпимо. Это были слезы, но он не замечал их. Ее ярость вызвала ответную волну.

Эл снова отвернулась и так застыла.

Десять шагов. Очень близко. Ему показалось, что он слышит, как взвизгивает генератор его излучателя. Время замерло. И вот его рука поднялась. В прицеле фигура в серой куртке.

— По-моему ты путаешь. Это тебе здесь не место. Когда-то я дал себе и друзьям слово. Не зря давал. Повернись, я хочу видеть твое лицо, — прохрипел он.

Она продолжала стоять, только опустила голову и посмотрела на свои сапоги в снегу. Ее фигура в прицеле казалась маленькой.

— Стреляй. Желаю, что бы этот выстрел избавил тебя от боли и обязательств. Если ты после этого больше никого не убьешь, я пожалуй соглашусь. Может, дашь другую клятву, Дмитрий?

Она обернулась и пошла в его сторону. В прицеле появилось ее лицо. Она смотрела уверенно и спокойно, она остановилась, когда до излучателя оставалось несколько сантиметров, он почти упирался ей в лоб.

— Стреляй. Передумаешь.

Он нажал на спуск. Излучатель дрогнул в руках.

Он забыл о предохранителе. Разряд оказался заблокированным. Прошло только одно мгновение. Сильные руки Эл, сильнее, чем он ожидал, вырвали у него излучатель. Оружие уперлось ему в подбородок.

— Теперь моя очередь. — Он увидел злую усмешку на ее лице.

Раздался короткий сигнал готовности. Дмитрий подбородком ощутил, как нагрелся край сопла.

— Как тебе роль мишени? — шепотом спросила она. — А ведь я это сделаю.

Он гордо посмотрел на нее, но это была только поза, он уже ощущал ужас. Ее лицо стало гримасой ненависти. Она была на голову ниже его, не давая ему опустить подбородок, смотрела жестокими глазами. Потом она резко опустила руку, что-то мигнуло. Излучатель задымился. Она развернулась и швырнула его на ледник. Он стремительно покатился вниз и исчез в ближайшей трещине.

Дмитрий стоял, покачиваясь, его била дрожь. Он услышал слабый голос, ему показалось, что он начал бредить.

— Элли. Эй, горец, где ты? Ты мне нужна. Что у нас с лавиной?

— Убирайся! Явишься еще раз, я тебя убью, — быстро проговорила она и стала спускаться вниз по леднику, удаляясь от него. — Бишу. Слышу тебя. Вызывай помощь. Снег двинулся.

* * *

В комнатах раздался сигнал, кто-то стоял за дверью. Алик метнулся к дверям. Игорь за ним. Двери открылись сами. Потом, как в театре, появился Дмитрий, и они столкнулись. Алик врезался в Димку, а Игорь успел увернуться и встретился лбом с дверью. Димка столкновения не заметил. Лицо его осунулось, он тупо смотрел перед собой, широко раскрыв глаза.

— Жив. Цел, — с облегчением сказал Алик, хватаясь за него, чтобы не упасть.

— Цел, — повторил Дмитрий и посмотрел в глаза Алику. — У тебя глаза красные.

Игорь выругался, не понятно, в чей адрес, и тер лоб.

— Ты видел ее? — осторожно поинтересовался он.

— Видел, — кивнул Дмитрий и продолжал смотреть ничего не видящим взглядом.

— Она с тобой что-нибудь сделала? — спросил Алик.

— Я.

— Что?

— Я нажал на спуск... Предохранитель. — Дмитрий удивленно поднял брови, что далось ему с трудом, и язык у него стал заплетаться. Он посмотрел себе на руки. — А... А потом она... Она чуть не убила меня... Она целилась мне в лицо... Элька... Как же она меня напугала... Я видел смерть... Но такое. Она ненавидит меня... Она меня ненавидит... Не простит.

— Что ты сделал? Боже! Она совсем озверела? Ты-то, что ей сделал? — возмутился Алик.

— Я хотел спалить ее Барселлу, ей это не понравилось, — невнятно ответил Дмитрий.

— Черт побери, для Эл Барселла, что дом родной! — воскликнул Игорь.

— Глаза. Какие у нее глаза. Ребята. Какие у нее глаза. Пропасть. Она ненавидит меня, — твердил пилот.

Игорь подумал, что Дмитрий бредит. Он приблизился, чтобы увидеть зрачки. От Дмитрия пахло чем-то неприятным. Игорь не сообразил сразу.

— Спиртное, — удивился он. — Он пьян.

— Пытался напиться, — пояснил Дмитрий. — Не берет. Руки плохо двигаются, ноги, а башка — ясная-ясная.

— Башка. Повезло тебе. Опять, — прошептал Алик и уткнулся лбом в его плечо. — Фуф.

Вдвоем они уложили Димку спать. Он моментально отключился. Алик сурово погрозил Игорю пальцем и командным тоном произнес:

— Я присматриваю за Ольгой, а ты за Димкой, чтобы по одному их — больше никуда. И сам к ней не летай.

— Не ори. Не ори на меня, — возмутился Игорь. — Не в рейсе. Я не нянька, пусть делает, что хочет. И хватит нами командовать.

Алик сильно сожмурил глаза, долго тер их руками.

— Извини. Я боялся, что она его убьет.

— Странно. А я боялся, что он ее убьет, — заметил Игорь. — Помнишь, он слово дал. Ладно. Я виноват. Я его упустил. А оружия у него сейчас нет.

— Значит, оно теперь есть у нее, — заключил Алик.

— Зачем оно ей? Она сама — оружие. — Игорь пожал плечами.

— Так. Я рапорт пошлю. На Земле ей не место.

— Ты что? Что ты говоришь? Только посмей! Я в твою сторону после этого не посмотрю, — возмутился Игорь.

— Тогда. Я сам попрошу ее исчезнуть. Нужно прекратить.

— Алик? — Игорь взял его за плечи и повернул к себе лицом. — Ты себя слышишь? Ты же любишь ее. Я знаю, что любишь. — Он искал ответ в его лице, но Алик прятал глаза. — Любишь? Нет? Если уже нет. Все равно. Неужели ты ее предашь? Пожалуйста. Не ты. Не надо. Оставь все как есть. Оборвешь связь — возврата не будет. Не известно. Не ясно. Не кончено еще. Остынь, друг.

Игорь подыскивал слова, но не находил. Он держал Алика, не отпускал, как будто так его можно было остановить.

— Я не буду. Извини. Ты прав. — Алик замотал головой. — Я хочу сделать что-нибудь омерзительное, что-нибудь страшное, чтобы ненавидеть себя. Я не смог. Я не нашел пути к ней. Моей любви оказалось недостаточно. Я потерял ее. Живую. Я жить не хочу. Не хочу. Не хочу.

— Я... — Игорь хотел сказать, что понимает его, но передумал. — Ольга потеряла Амадея. Я — Ольгу. Ты и Дмитрий... Ни одна неудача не стоит того, чтобы из-за нее расстаться с жизнью. Пришел в этот мир — живи. Живи, пока сердце само не остановится. Не конец еще. В нашем случае нужно время. Много времени. Просто нужно научиться по другому жить, по другому чувствовать.

— Долго придется учиться.

— Я же говорю. Нужно время.

* * *

— Спасибо, Элли. — Бишу устало опустился в кресло в гостиной своего дома. — Отвели лавину.

Он сидел прямо в верхней одежде, разгоряченный работой и довольный.

— Хорошо. — Он хлопнул в ладоши. — Здорово. Ты лучше любого прибора. Эх, такие способности пропадают. У тебя был гость. Встретились?

— Да. Последний.

— Как последний?

— Я улетаю. С визитами покончено. Меня здесь больше ничто не держит.

— А, может, останешься? Я быстро заскучаю без тебя. Я к тебе привык, — с сожалением сказал Бишу.

— Скоро здесь узнают, что я защитила пиратскую колонию от налета землян, что от моего имени один крупный пират ведет переговоры с кланами об окончании войны. Не будет мне покоя, — устало выговаривала она, останавливаясь после каждого слова.

— Да. Это тебе не по снегу лазать, — согласился Бишу. — Устала?

— Да.

— Хочешь, я скажу тебе комплемент?

— Говори.

— Ты похожа на человека. Правда. Вот, когда я тебя сначала видел — ну, как с неба свалилась, инопланетянка. А сейчас ничего. Уже и с человеком можно спутать.

Бишу рассмеялся.

— Спасибо. Поддержал.

— Оставайся. Я пожалуюсь Чарльзу на твоих визитеров, и он их быстренько спровадит. Он с виду добрый.

— Если бы дело было в них. Это я. Нет, Бишу, все становится не лучше, а хуже. Я не шучу, когда говорю иногда, что мне хочется убить кого-нибудь. Во мне живет зверь и справится с ним все труднее. Все, чем Нейбо меня напичкал, продолжает жить. Я становлюсь такой, каким был он. Я отравлена его ядом. Я знаю, что эта гадина живет во мне. Я чувствую, когда она начинает шевелиться. Однажды я чуть не убила того, кто меня любит, а сегодня, если бы не твой вызов, я прикончила бы лучшего друга. Еще немного и из меня получиться новый Нейбо. Тот отлично осознавал, что делает и как поступает, а я теряю над собой контроль. Мне самой страшно представать, во что я превращусь. Есть только одно существо, которое может или могло мне помочь, но я не могу его найти. У меня будет просьба. Разыщи через Лондера одного разведчика. Его зовут Марат. Передай все, что я сейчас сказала дословно. Пусть свяжется с торнианцами. Они помогут. Мне понадобиться помощь. Если будет хуже, я пойму. Пусть он ждет. Я сообщу место, где и как меня лучше прикончить. Пожалуйста, обещай.

— Боги мои! Элли.

— Спасибо, Бишу. Благодаря тебе, я поверила, что еще человек. Что больше чем человек, что я умею подняться выше, чем темнота во мне. Я знаю, что ты видел меня другой, ты видел другое существо. Его нельзя убить. Ты исполнишь мою просьбу?

— Исполню, девочка моя. Обещаю.

Она улетела и только через несколько дней Бишу решился обратиться к Лондеру, все надеялся, что она вернется или остановит его. Бишу старался быть точен в словах, повторялся несколько раз.

— Ай, беда какая. Ай, беда. — Лондер от известия стал сам не свой.

— Не уберегли, — с болью в голосе согласился Бишу.

— Да куда нам. Там такая силища сидит. Сколько она ее сдерживала. Ай, умница. Сама поняла. Без тестов и без опытов. Без уговоров. Она сделает. Она сильнее.

— Она погибнет.

— Ой, не знаю. Не знаю, — сомневался Лондер. — Помоги ей, Создатель.

Глава 27 Хеум

Справа — борт грузового судна, он не виден в темноте обычным зрением, но она его чувствует, слева — звезды. Она смотрит на них сквозь стену корабля и не замечет суеты на транспорте, идущем бок о бок с ней. Скоро разгрузка судна, до ближайшей базы десять минут полета. Переговариваются пилоты, на корабле шумит жизнь, она не участвует в ней, она только слушает. Ускорение. Все сливается, противный осадок после скачка и снова погружение в пространство с мерцающими точками. Сонное царство. От скачка до скачка она занимается тем, что смотрит на звезды.

Покинув Землю, она почувствовала себя лучше. В темной пустоте космоса меньше суеты. Она стала разыскивать планету Хеум, о которой говорил Зента. Где-то там живет тот, кому она должна передать меч. Последнее обязательство. Она не расставалась с оружием и уже не замечала его, вспоминала, если постороннее внимание концентрировалось на серебристом цилиндре. Тем скорее хочется избавиться от него. Последнее обязательство. О том, что будет потом, она старается не думать.

С самого начала поисков ее ждали неожиданности. Она не нашла ни одной планеты или системы с названием "Хеум". Оказалось, что слово принадлежит к вымершим языкам. Она обратилась к архивам старинных космических карт Галактиса. В разделе блуждающих звезд она разыскала это название. Хеум оказался не планетой, а определением странной местности в пространстве, которая то появляется, то исчезает. Объяснений этому "дрейфу" в сведениях архива не нашлось. В атласе значилось несколько десятков координат, где появлялся мифический Хеум. По карте перемещений она составила расчет. Все казалось вполне осязаемым, он существовал, но она не могла предсказать, где он. Эл не нашла никакой математической зависимости в карте координат. Зато карта появлений Хеума во времени дала результат. Как раз ее специфика, Эл усмехнулась, Хеум перемещался и в пространстве, и во времени. Расчет умышленно не поместили в атлас, чтобы кто-нибудь неискушенный не попробовал определить место положение. Она вычислила не менее пятидесяти точек, где могло находиться "дрейфующее пространство". Слишком много для поисков в одиночку. За свою практику она никогда не встречалась с подобным явлением. В сознании не умещалось понятие непостоянного пространства. То, что есть и то, чего одновременно может не оказаться на месте. Ее предыдущий опыт был связан с миром постоянных форм, стабильных на протяжении длительного времени. А тут, как в присказке: "Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что". Задачка в духе Зенты. Никто на Хеуме не был, и никто его не искал. В районе его пребывания гибли корабли, никаких сведений разведки или исследований не было. Призрак. Его отслеживали только как источник возможной опасности.

Чтобы вернуть оружие, предстояло понять, куда и как его вернуть? А это требовало времени, и как показала практика не малого. Она поселилась в одной из уединенных колоний Галактиса. О службе по званию и думать было нечего. Ей позволили самой выбрать место пребывания, что уже хорошо, в остальном, ее намеки на службу проигнорировали. После неприятных формальностей у нее появился свой, настоящий, устроенный по местной традиции, дом. Потом, благодаря Асу, она получила корабль. От услуг Геликса ей пришлось отказаться. Ее личное средство передвижения норовило ее исследовать, что не удивительно для исследовательского корабля. Эл не жаждала быть объектом изучения. Бывшее судно Нейбо оказалось в ее распоряжении. Она была единственной, кто мог им управлять, а иметь у себя опасное наследство никто не желал, личность Нейбо, даже мертвого, была окутана легендами, и все, что с ним связано, вызывало суеверный страх. В том числе и она, как двойник и убийца Нейбо. Ас предложил ей забрать корабль. Судно могло защитить ее. Пираты строили планы относительно ее поимки, назначили приличное вознаграждение, но искать с ней встречи, смельчаков не нашлось. Она и не думала скрываться, но никто не побеспокоил ее. Пришлось искать способ, как обеспечить свое существование. Она предложила услуги по сопровождению кораблей и грузов, не скрывая ни первое имя, ни второе, ни свое прошлое. Желающих неожиданно оказалось больше, чем достаточно. Появление корабля Нейбо рядом с транспортом гарантировало безопасность или видимость таковой. У желающих поживиться за чужой счет не возникало желания связываться ни с самим капитаном Нейбо, ни даже с его кораблем. Эл могла проводить огромное количество времени в полном уединении и при этом заниматься делом. Так она просуществовала какое-то время. Неуловимый Хеум никак не попадал в поле ее зрения. Дважды она оказывалась в рассчитанном месте, но он не давался ей, как заговоренное пространство. Хеум, как мираж, существовал пока только в ее воображении.

По роду своих занятий она знала обо всех событиях касавшихся войны. Ожидать, что Ас скоро решиться на переговоры не стоило с самого начала. Война продолжалась. Действия кланов никто не координировал, транспортные пути оставались самыми неспокойными в космосе. Решаясь на охрану судов, она привлекала к себе внимание, рассчитывала на стычки, но к большому удивлению напасть на нее до сих пор никто не решился. Эл мало тревожила собственная безопасность, она ждала гибели. Молва бежала впереди нее, чудом уцелевшая Барселла, стала солидным аргументом в ее пользу. Из неизвестного пленного она превратилась в значительную фигуру.

Возникло затишье. Она ждала, что однажды ей просто повезет. А потом возник этот странный капитан. Он навестил ее лично, что она старалась не допускать. Он нашел ее не в колонии, на одной из перевалочных баз, где она задержалась из любопытства, отдохнуть и выбрать из списка очередного клиента. Он прервал ее отдых и оказался привлекательным с виду существом не похожим на человека. Он привлек ее внимание ненарочитой вежливостью, от него исходило достоинство. Он не боялся ее, как многие, кто обращался за помощью. Он был из тех, на кого ее "чары" не действовали, не часто она встречала того, кто не приходил в ненормальное расположение духа от ее присутствия. Он не назвался, сообщив, что в его культуре не принято себя называть. Эл было все равно. В его предложении сопроводить корабль не было ничего особенного.

— Вы хотите воспользоваться моими услугами? — спросила она равнодушно.

— Завидев ваш корабль, мародеры испаряются, — сказал он с величавой интонацией. — Я хочу ваши услуги.

— Не гарантирую, что соглашусь, — неопределенно сказала она не его языке. — У меня много предложений.

— Командор ищет Хеум. Согласитесь, если узнаете, что мой путь будет пролегать в близи его место расположения? — с тем же достоинством сказал он. — Вы мне нужны только на половину пути. Я знаю, что мне грозит нападение. Мой груз — военные корабли. Обратно я полечу пустым. Сопроводите меня через сомнительные места, а я сопровожу вас до Хеума.

— Не многим известно, что такое Хеум, — заметила она.

— Мне известно.

— Мои услуги недешевы, — намекнула Эл.

— Скажите, что и сколько необходимо доставить на Барселлу, и они получат груз.

— Вы хорошо подготовились к встрече.

— Я намерен вас нанять, и не вижу повода для отказа. Мне нужна безопасность, вам — Хеум.

— Свяжитесь с Барселлой, вам сообщат, что доставить.

— Уже связался и уже доставил. Заранее. Как знать, этот полет может стать последним для вас. Я не хочу, чтобы вы считали, что ваши услуги останутся неоплаченными. Оплачено вперед. Я — честный торговец.

Он был слишком хорошо воспитан, слишком обаятелен, чтобы ему отказать. Она наградила его улыбкой. Согласилась.

Так у нее появилась возможность третьего подхода к таинственному Хеуму. Этот транспорт оказался хорошо охраняемым. Кроме нее у капитана на борту разместился свой минифлот. С дюжину злых пилотов, которые некогда служили Нейбо. Узнав его корабль, они огрызались, как злые псы, но тронуть не посмели. Эл знала, что они не нападут. У них отличные маленькие военные корабли, но с мощным судном Нейбо им не справиться всем скопом, если только они не призовут еще три раза по столько своих сотоварищей. Капитан, что нанял Эл, быстро приструнил их. Каждый занимался тем, что обещал. Эл на борт не поднималась, остальная охрана разместилась на свободных от груза палубах корабля.

Не было даже намека на присутствие посторонних. Если будет нападение, соперники воспользуются новыми кораблями, перемещающимися скачком. Узнать о нападении можно будет в то мгновение, когда они появятся. Она знала основные изъяны корабля. У нее возможностей больше. У нее особые отношения с новым флотом пиратов. Эл представила, как отгонит их прочь, потом напугает, если не подействует, будет уничтожать их с небольшими перерывами, чтобы оставшиеся в живых успели одуматься и удрать. Остальная охрана пусть действует, как у них принято.

Скоро конечная цель путешествия. Нападения не произошло.

Последний скачек. Она возникла как раз посреди маленькой эскадры штурмовиков. Вот они. Хороший ход. Они не появились сами, они вычислили, где появиться добыча. База рядом. Пираты просто захватили базу. Командир у них дерзкий. Крупный корабль Нейбо снес бортом одну машину, потом другую. Он напоминал ворочающееся среди добычи животное. Остальные веером ринулись прочь. Часть от нее, другие освободили пространство для транспорта, который сейчас возникнет на безопасном расстоянии. По положению ее корабля они определили, где будет грузовик. Рискуя столкнуться, с возникнувшим грузовиком, она направила корабль на скопление штурмовиков. На нее пошла волна огня. Корабль обожгло, она увернулась, но так, чтобы сделать дыру в рядах атакующих. По ней не прекращали стрелять, с боку и сзади.

— Неужто, настоящий бой? — задала она вопрос в пустоту. — Хорошо. Вызов принят. Увидим, кто из нас быстрее соображает.

Тело корабля Нейбо врезалось в крайнюю в четверке атакующих машину. Осколки задели два ближних штурмовика.

— Где три там и четыре, — произнесла она.

Четвертый быстро сообразил, что нужно удирать и юркнул прочь. Она похвалила его про себя.

Вот и транспорт. Громадина грузовика возникла вдали. Она оказалась далеко от расчетного места. Отсюда было хорошо видно, как перестроились нападавшие. Что это было? Ошибка штурмана или случай, но грузовик возник в стороне, от нужного места и первая атака задержалась. Достаточно времени, чтобы она поняла следующий шаг противника. Эл пустила в ход оружие, чего раньше не делала, нападавших было слишком много, она оттягивала время, чтобы дать возможность охране судна приготовиться и вылететь с пирсов. Эл воспользовалась возможностями своего корабля, чем не обладали ни пираты, ни ее подопечные, маневренность и мгновенное перемещение на короткие дистанции. Вместо того, чтобы лететь на врага, она возникла среди них. Она задела бортом один из маленьких кораблей пиратов, они сгрудились слишком плотно, потеряли строй — началась свалка, пираты, как она и предполагала, стали стрелять друг в друга, тот, кто хотел уцелеть сбивал летевшего на него по инерции соседа. Эл с кораблем исчезла из эпицентра и возникла в другом месте. Повторить свой маневр дважды ей не удалось, как только она возникла, штурмовики разлетелись в разные стороны. Расчистив проход транспорту, она стала гоняться за группами нападавших, отгоняя их все дальше и дальше. По ней уже не били. Мелкие корабли охраны транспорта накинулись на противника. Стало очевидно, что атака пиратов захлебнулась.

Она слышала их.

— Это не Нейбо! Куда?! Не Нейбо! Опомнитесь! Всего лишь его корабль! Убейте его!

Кто-то пытался вернуть разбегавшихся пиратов. Очевидно, главарь. Она стала искать его. Он управлял не новым штурмовиком, а кораблем помощнее, в схватку не вступил, находился в удалении от места битвы. С таким кораблем бортом не столкнешься и с первого удара не уничтожишь. Одна из машин личного арсенала Нейбо. Эл летала на таком, у него большая скорость и мощное вооружение, но он хорош только для отличного пилота. Операцией руководил некто из ближайшего окружения Нейбо. Кто?

Она проникла в его разум. Неро! Неужели этот лизоблюд мог спланировать такой штурм? Слишком грамотно для Неро, плохо владевшего военным искусством. Он не главарь. Искать главаря она не стала. Сразу забыла о нем. Совсем недавно в последнем разговоре с одним назойливым галактожителем, она услышала сомнение по поводу правдивости ее рассказа о своем прошлом. И он был не единственным. Сначала ей поверили, потом мнение изменилось. Ни ее рассказ, ни шлем, оказывается, не так убедительны, как личное свидетельство одного из тех, кто участвовал в пытках, кто знал о ее пребывании у Нейбо после того, как она потеряла память. Неро был таким свидетелем. Чего желать еще, как не такой добычи? Притащить Неро в Галактис, как живое доказательство своей правоты.

Она была совсем близко от него. Его корабль не двигался. Место для наблюдения выбрано хорошо. Рядом был непонятный источник помех. Она с трудом могла оценить ситуацию и услышать Неро, едва улавливала его состояние. Трудно будет внушить ему не убегать и сдаться. Он был напуган. Его ум был в смятении. Ни одной толковой мысли. Только сумятица и страх. Вид знакомого корабля, идущего не него, привел Неро в ужас. У него попеременно возникали мысли о двойнике, потом о самоубийстве. Неро не мог решиться атаковать, потом решил, что страшный корабль убьет его. Он собрался сбежать. Она усмехнулась. Ему не уйти. Она позволила ему запустить двигатели. Пусть попытается. Она считала его существом низким и омерзительным, чем-то вроде паразита. Он любил смотреть, как ее истязали. Пусть помечется. Она не могла сейчас отказать себе в удовольствии поиграть с ним, как хищник с добычей. Внутри возникло чувство злорадного триумфа. От нее он не сбежит.

Неро метался в пространстве, стараясь оторваться от преследователя. Страшный корабль не отставал. Транспорт выкинул энергетические ловушки для кораблей. Охрана или добивала остатки пиратов, или загоняла в ловушки. Капитан транспорта обратно вернется не пустой, а с грузом пленных. Пусть окажет ей услугу и подарит Неро совету Галактиса с надлежащими инструкциями.

Ей надоело преследовать добычу. Она решила загнать Неро в ловушку. Ужас лишил его разума, корабль нелепо кувыркался, словно им управлял сумасшедший. Она догнала его. Намерения Неро удивили ее. Повинуясь инстинктивному желанию уйти от зловещего преследователя любой ценой, он готов был убить себя.

— Что ты делаешь, безумец?! — воскликнула она в слух. — Вернись. Ты останешься жив. Вернись. Мне твоя жизнь не нужна. Вернись.

Вряд ли он слышал ее посыл. Она описывала вокруг него то большие, что совсем малые круги. Он метался без всякой стратегии, уловить, куда он направит корабль, она не могла. В мыслях Неро отсутствовала какая-либо логика. Он искал смерти. Последний вираж оказался самым крутым. Корабль Неро ревел на развороте и сделал не то, что она планировала. Он врезался в нее, потом возникший откуда-то штурмовик, а потом две маленькие машины охраны налетели на него. Взрыв был страшный. Ее корабль содрогнулся, волна понесла его в сторону. Потом она опять столкнулась с кем-то, корабль потерял управление. Сначала его затрясло, потом резко дернуло в сторону, словно борт зацепился за незримую нить и изменил направление полета помимо ее воли. Потом она совсем потеряла с ним связь. Чувства внезапно притупились на столько, что ей стало сложно ориентироваться. Ей показалась, что некая сила тянет ее прочь от места столкновения. Корабль дрогнул и завыл, словно его рвут на части. Она видела картину со стороны. Ее несла в сторону неизвестная волна, не взрывная, куда мощнее. Корабль Неро горел, врезался в поле ловушки, разлетаясь на части. Резкая вспышка! Ничего не осталось, только мелкая пыль.

— О! Нет! — крикнула она.

Потом исчезли звезды, все поволокло туманом, серым непроглядным, словно ее затянуло в густое облако, такое плотное, что никакое излучение не проникало сквозь него. Она оказалась точно под колпаком. Тишина. Тишина. Падает она? Висит? Движется? Никакого ощущения движения. Только оглушительная тишина.

Она видела только стенки корабля перед собой, чувствовала слабый контакт с системой управления и ничего вовне, за границей бортов.

Она напрягала свое внимание, ждала когда обстановка изменится, достаточно слабого звука, колебания, шевеления, — все сойдет, чтобы оценить ситуацию. Ожидание тянулось и тянулось. Ничего. Так тихо, что не слышно стука собственного сердца. Что же это?! Потом ей уже казалось, что время потерялось вместе с остальными ощущениями и измерениями, просто пропало. От этого "нигде" она испытала покой. Состояние напоминало ее сны или забытье, ничего не менялось. Совершенно. Времени нет, пространства нет, серо и мрачно.

Удар! Грохот! Будто кто-то проламывает корпус корабля. Но у корабля нет курпуса, он больше чем на половину — энергия. Значит рушится что-то снаружи. Еще удар. Уже по ней. Она именно физически ощутила, как ее ударило снизу и в бок. Не сильно, без боли. Путы системы управления не выдержали, порвались. Быть не может! Ее вынесло тем же единственным ударом за пределы корпуса, и вот, она летит сквозь серую пелену. Приземление было весьма осязаемым. Она плюхнулась в жижу, густое месиво, наподобие грязной лужи. Жижа смягчила удар, она с головой оказалась в ней, голову спас шлем. Сработал инстинкт. Она нащупала ногами относительно твердую поверхность и встала на нее, оказалось не глубоко, она стояла по колено в густом месиве, стряхивая с себя клочья массы, освобождая обзор. Шлем не отфильтровал атмосферные осадки, едкая среда, вызвала поток слез. Она плотно закрыла веки, чтобы не потерять глаза. На ней не было хорошего защитного костюма, только легкая, герметичная одежда пилота. Она не прибегала к серьезной защите, чтобы при случае сразу погибнуть.

Она старалась напрячь чувства. Ничего. Когда-то она жаждала потерять обостренные ощущения, а теперь была беспомощна.

— Выбирайся оттуда. Отравишься, — прозвучали в ее голове ясные четкие слова.

— Кто здесь? — про себя задала она вопрос.

— Выходи. Иди на мой голос. Ты хочешь жить или задавать вопросы?

Она двинулась по колено в жиже. Идти было тяжело. Ноги с трудом нащупывали твердые пласты. Голос не повторился, но она безошибочно выбрала направление и скоро обеими ногами ощутила твердую почву.

— Это планета?

— Открой голову. Вытри свои глаза.

Она подчинилась. Сняла шлем, проку от него никакого. В лицо ударила сильная струя жидкости. Теперь к ней вернулось обоняние. Жидкость обожгла лицо и пахла какой-то смолой.

— Тебя следует вымыть. Ужасный запах. Из всех мест для падения ты выбрала именно это. Да. Самую грязь. Можешь открыть глаза.

Эл сощурилась, потом осторожно приподняла одно веко, сквозь щель едва было видно серое марево. Она открыла глаз шире, ничего не изменилось. Она старалась рассмотреть себя, но видела только туман.

— Я повредила глаза.

— Да. Зрение вернется. Твое тело умеет восстанавливаться, — звучало у нее в голове.

— Где я?

— А как ты думаешь?

— Определенно, это не пустота. Не звездное пространство. Либо планета, либо я брежу или умерла.

— А точнее.

— Планета?

— Точнее, — настаивал голос.

— Хеум, — выскочило у нее первое, что пришло на ум.

— Давно не слышал такое древнее название. Хеум. Верно.

— Хеум! Я здесь?

— Определенно ты здесь? Поспорь сама с собой.

— А кто вы?

— Вы? Я тут один.

— Ты.

Что-то совершенно невнятное и плохо произносимое мелькнуло в ее голове.

— Не понимаю. Я Эл.

— И все?

— А что еще нужно?

— У тебя есть титул?

— Капитан. Звание.

— И все?

— Командор. Тоже звание.

— Капитан, командор. А еще? Какое положение ты занимаешь в своем мире?

— Это сложный вопрос. Изгой, пожалуй. Больше ничего.

— Значит, ты не знаешь, кто ты, — заключил ее собеседник.

— А что еще нужно?

— Довольно об этом.

Наступило молчание. Она ждала еще вопросов, он не спрашивал.

— Мне трудно дышать. Я ничего не вижу и плохо себя чувствую. В корабле есть еще костюм. Я пойду, возьму его.

Только вот где корабль? Она стояла в густом сером тумане, после падения потеряла всякую ориентацию.

— Ты привыкнешь, — равнодушно отозвался ее собеседник.

Она опустилась на колени, стоять было тяжело, состояние, как после длительного пребывания в костюме Нейбо. Она искала равновесие, чтобы не упасть.

— Где корабль? — спросила она.

— Ты привыкнешь. Тебе не нужен корабль.

Она повалилась вперед. Тело больше не слушалось, она потеряла сознание.

Забытье оказалось коротким. Она очнулась. Ее тело лежало на чем-то мягком. Удобно и уютно. Дышала она ровно, ее не мутило. Ощущения были совершенно нормальными, словно она спала и проснулась. Она продолжала лежать. Ее снова поразила тишина. Тихо. Невероятно тихо. Первая мысль была о том, что она все-таки умерла. Эл попыталась открыть глаза. Над нею купол с яркими вкраплениями. Сначала она приняла увиденное за звезды, постепенно картина перед ее глазами изменилась. Это был потолок. Круглый потолок. Она лежала и разглядывала его, пока не стала различать трещины и разводы. Зрение вернулось к ней. Она вспомнила падение и ослепление. Там был кто-то.

— Что ты думаешь о тишине? — услышала она нормальную человеческую речь, на чистейшем, земном языке.

От звука голоса Эл дрогнула. Она повернула голову на звук, сквозь полумрак различила небольшую тень. Сложно было определить, кто был темным комком без движения, стоявшем или сидевшем в трех шагах от нее. Она удивилась, но ей задали вопрос. Эл сосредоточилась, чтобы верно и точно на него ответить.

— Тишина. Да. Тишина. Это прекрасно. Несколько последних лет я провела в состоянии далеком от покоя. Я не понимала. Хорошо, что не понимала. О, как трудно чувствовать движение и мысли других, эти эмоции, порывы, всплески. Шум. Бесконечный постоянный шум. Я мечтала о тишине. О такой совершенной тишине. Я ничего не слышу. Ничего не чувствую. Я сплю или умерла?

— Как сложно. Нет. Ты живешь.

— Живу. Все еще живу. Как жаль. Кто ты? Где я нахожусь?

— Сюда я прихожу, чтобы отдыхать. Тебе удобно?

— Очень. Давно я не чувствовала себя так хорошо.

— Ты необычно себя ведешь для пришельца, для потерпевшего катастрофу. Ты не ищешь.

— Вся моя жизнь — катастрофа. Провалилась неизвестно куда. Хотя известно. Хеум. Значит, ты Од. — Она размышляла неторопливо, мысли текли медленно. В этот момент ничто не тревожило ее. — Я искала и нашла. Если я не нашла Хеум, то Хеум нашел меня.

— Это верно, — подтвердил ее собеседник. — Я верно понимаю? Без своих редкостных острых чувств ты ощущаешь себя лучше?

— Как никогда.

— А сверх возможности?

— Их нет. — Она подняла руки и тряхнула ими в воздухе. Потом воскликнула восторженно. — Их нет! Какое счастье!

Она пришла в возбужденное состояние, села, продолжая рассматривать в сумерках свои руки.

— Их нет. Я их не чувствую. Я слышу и вижу, я дышу и этого вполне достаточно. Достаточно. Как когда-то. Как когда-то.

Она заметила на руке браслет с цилиндром.

— Вот. Я должна это отдать. Если вы Од, то эта вещь ваша. — Она потрясла кистью. Цилиндр болтался на браслете.

— Почему ты решила, что он мой? Он твой. Он у тебя. Хозяин — ты.

— Не я. Я обещала Зенте передать его сюда на Хеум, тому, кого зовут Од. Од — это вы.

— Это я и я один. Меня не много, но ты говоришь так, словно меня много.

— Традиция моего народа, — объяснила она. — Обращаться во множественном числе к старшим, незнакомым, уважаемым.

— Я подхожу под все твои определения? Но последнее? За что тебе меня уважать? Ты не знаешь, кто я. Ты не испытываешь ни страха, ни тени смущения. Разве только долю любопытства. Ты странное существо.

— Я действительно не чувствую страха. Чего мне опасаться? Смерти? Я искала ее? Мучений? Чего? Я встретила незнакомое существо. Мне интересно.

— А уверяешь, что не чувствуешь. Так же, как не чувствуешь сейчас свои способности. Не значит, что их нет. У тебя талант удачно падать, находить почву под ногами и почву для контакта. Почему ты решила, что вещь на твоей руке моя?

— Так сказал Зента. Ты знаешь, кто это? Я обещала вернуть цилиндр на Хеум. Зента назвал имя.

— Да. Оружие создал я. Но мне оно не принадлежит. Отдай его тому, кто его вручил.

— Неужели память меня обманула? Я помню разговор. Хеум. Од. Обещание. Все плод моего воображения? Тогда, что я тут делаю?

— Это иной вопрос. Ответь на него.

— Я не знаю другого ответа. Я уже ответила.

— Ты понимаешь, куда ты попала?

— Нет. Не знаю как? Не знаю зачем? Не знаю, как выбраться отсюда?

— Последним вопросом я бы не спешил задаваться. Сначала, ответь на предыдущие, — посоветовал Од.

— Как?

— Для начала разберись со своей памятью. Что ты знаешь? Что ты помнишь? Откуда идут воспоминания? Ответы найдутся. Сюда не приходят так просто. Сюда приходят, чтобы найти ответы. Хеум не открывается чужим. Тебе открылся. Размышляй.

Он был прав, ощущения не исчезли совершенно. Например, только что она почувствовала, что осталась одна. Ей осталось лежать и удивляться. Она снова легла на мягкую подстилку. Необыкновенно удобно. Удобно. Эл задумалась над этим. Когда она последний раз думала об удобстве? Когда искала уединения на Земле. С каких пор комфортное состояние привлекло ее внимание? С тех пор, как она думала о себе, как о человеке. Она уставилась в потолок. Но какое сладкое ощущение — лежать и смотреть вверх! Покой. Совершенный покой.

Вопросы, которые задал Од, всплыли в памяти. Замелькали образы, ожили. Воспоминания. Она уже знала механизм, по которому они являлись, стоило потянуть заветную нить. Сцена последнего свидания с Зентой ярко прошла перед ее глазами. Беседа до последнего слова. Купол словно отразил их обоих, и как в голографическом кино, она увидела себя со стороны. Себя? Тот образ, что принял Зента. Она видит себя и разговаривает сама с собой. Она держит в руках серебристый цилиндр и рассуждает о силе удара. Она должна быть мгновенной, без единой посторонней мысли. Другая картина — удар, который точно нанесла по фигуре Нейбо. Не тот, что показал Зента. Нужно было проткнуть фигуру, а не разрубать ее. Ошибка? Она вздрогнула, и видение пропало, снова перед глазами был купол потолка. Сердце колотиться и в животе словно пружина, скрученная до предела.

— Реальности бывают разные. Если ты вспомнила недавнее прошлое, не означает, что ты знаешь о себе все, — раздался голос, вновь возникшего Ода.

Эл приподнялась на локтях и посмотрела в его сторону. Фигура стояла в тени, и Эл никак не могла различить, что представлял из себя Од. Впрочем, сейчас ей было все равно, как он выглядит.

— Я помню все, что было со мной с момента моего рождения.

— Ты имеешь в виду обозримое прошлое, — добавил Од.

— Да. Всю мою жизнь, — подтвердила она.

— И ты вернула трон и заняла свое место?

— С троном все ясно, а со своим местом по праву рождения... Кто знает ответ на такой вопрос, тому нечего искать.

— Ты не знаешь, — заключил Од.

— Не знаю. Я знала себя несколько лет назад. И помню, как задавалась вопросом: кто я? Я знала немного и пугалась самой себя, своих возможностей. Сейчас я чувствую себя не лучше, а знаю еще меньше. Парадокс. Я могу проникать в суть процессов и вещей, других существ, вмешиваться в чужие судьбы, устрашать, ненавидеть, оберегать. Но я не знаю — кто я. Я и не хочу отвечать на вопрос: кто я? Я просто боюсь отвечать на этот вопрос.

— Недавно ты говорила, что страха нет, — намекнул Од.

— Я заблуждалась. Есть. Ты прав нужно было только начать размышлять.

— Ты самой себе кажешься неизвестным зверем. Запуталась.

— Я не совсем зверь, я не живу инстинктом, я еще могу собой владеть. Пока могу. — Она остановилась и задумалась. — Кстати о звере. Если Зента направил меня не по адресу, тогда, что он хотел? Он назвал и место, и имя очень точно. Я вспомнила. Это Хеум, а ты Од. Никаких противоречий с моими воспоминаниями. Кому вернуть оружие? Просто оставить его тут?

— Нет. Здесь не должно быть орудий мести. Ты уверена, что свершилось предназначение этой вещи?

— Я не могу утверждать. Я не могла им воспользоваться. Не в моих руках. Не в моих силах свершить месть. Если и задавать вопросы, то самому владельцу — Зенте. Да где его искать? — Она повысила голос.

— Ты злишься.

— Если я повстречаю его, мне будет, что сказать. Его затея дорого стоила. Вот кто из нас настоящий зверь.

— Ты хочешь знать кто ты?

— Сначала, я верну оружие. Остальные вопросы — потом.

— Метущаяся душа, успокойся. Ты помнишь себя другой. Кто из вас лучше? Прошлая или нынешняя?

— Пустой вопрос. Я не могу вернуть прошлое.

— И это говоришь ты. Разве ты не проникала сквозь время?

— Это было давно. И не в силах изменить себя прежнюю.

— Ты не пользуешься своим истинным даром.

— Эл прежнюю не вернешь таким способом.

— Как знать. Окажись ты в прошлом...

Произошла метаморфоза...

Вот она стоит в зале на борту крейсера Торна и ждет его. Она рассматривает пол и свои ботинки. Он не придет. Она знает, что он не придет. Она знает, что будет потом. Лица друзей сквозь экран капсулы, Алик исполненный любви и надежды. Сердце сжалось. Еще немного и Торн скажет, что она скоро встретится с Нейбо. СКОРО. И год на Щите-14 пролетит незаметно, среди бури эмоций, адской работы и побед. А потом последний разговор. С Аликом. С Димкой. С Зентой. С Торном. Торн скрывал тревогу. Он чувствовал, что видит ее последний раз. Она не могла тогда понять до конца, чего стоило этому человеку отпустить ее. Она не придала значения его волнению. Торн никогда не волновался в ее присутствии. Не просто капитан и наставник, а друг. Она слишком торопилась назад. А потом... Все остальное будет потом... Потом будет то, что не представилось бы ей в самом жутком кошмаре.

А пока она стоит в зале и ждет. Ждет. Ждет. Не задан еще тот самый роковой вопрос. Она стоит и знает свое будущее, наперед, без купюр Зенты, без предосторожностей Торна. Она видит свою будущую жизнь. Можно остаться, можно сказать: "Нет". Исчезнуть. Уйти назад, домой, в свой двадцатый? Нет.

— Нет... Нет... — Она очнулась.

— Пока в тебе еще говорит разум. Но ты знаешь, немного осталось. Скоро его поглотит темнота. Не останется той, что ты помнишь. Явится другое существо.

— Я скорее умру, — твердо говорит она. — Он меня не получит. Не будет другого Нейбо. Не будет. Я отдам меч. Чем скоре — тем быстрее конец.

— Ты так уверена? Ты веришь в простой конец? Верно, что в тебе сила. Хочешь умереть. Умри. Здесь. Если сможешь. Тому, кто сюда пришел, нет возврата назад к прошлому. У тебя был выбор. Ты отказалась.

Она всматривается в темноту.

— Здесь, — повторяет она. — Все правильно. Все было правильно. Я смогу. Я понимаю. Здесь. — Она слабо улыбнулась, потом ее лицо расцвело в широкой улыбке. — Как?

— Ты выйдешь отсюда и пойдешь прямо. Там в лощине есть место, где тебе предстоит испытать себя. Сказать не достаточно. Сделай. Умри.

— Как?

— Ты поймешь.

Она поднялась с уютной постели, осмотрелась. Голова стала кружиться, пространство вокруг поплыло.

— Иди, — настойчиво сказал Од.

— Меч. — Она подняла руку с браслетом.

— Он принадлежит не мне. Он тебе пригодиться.

— Там?

— Иди.

На продолжение разговора рассчитывать не пришлось, Од растворился.

Она двинулась в указанном направлении. Прошла сквозь стену. Глаза снова стали слезиться, ноздри щекотал кисловатый и не слишком приятный запах. Она шла вперед, не осматриваясь, не оглядываясь. Под ногами что-то мягкое, ноги по голень утопают в этой массе. Чем дальше она шла, тем неувереннее чувствовала себя. Странная задача. С каким трудом она стала соображать. Мысли вязли так же как ноги. Само пространство вокруг, словно, не давало ей ясно мыслить. Шаг за шагом. Шаг за шагом. Куда? Сколько будет продолжаться этот путь?

"Это мои последние мгновения. Должно быть что-то торжественное. Мерное шествие. Как я должна себя чувствовать? За эти годы я привыкла к постоянному ощущению смерти. Еще какое-то время", — думала она.

Она продолжала свой путь, ступая в мягком месиве. Шаг за шагом. Шаг за шагом. Что в местном понимании — лощина? Серое марево кругом. Не видно же ничего. И стоило ей так подумать, как она буквально натолкнулась на нечто развесистое, походившее на сеть. Эл остановилась.

— Куст. Во всяком случае, у этого есть ствол и ветки. Пусть будет кустом.

Она обошла предполагаемое растение. Через какое-то расстояние от куста стали попадаться камни, на вид настоящие. Пусть будут и камни. Постепенно стало светлее. Сумерки, как перед рассветом. Серое марево уже больше походило на серо-голубой туман. Потом из тумана вынырнули два невысоких холма. Тусклый свет позволял рассмотреть месиво под ногами. Оно походило на плотный ковер пожухлой осенней земной травы, только уж очень густой. Вокруг было тихо. Шаги и шум движений тонули в тишине. Она вздохнула, услышав шум собственного вздоха, поняла, что не оглохла.

Она не думала о смерти, о близости собственного конца. Она смотрела перед собой и задавалась уже возникшим однажды вопросом. Есть ли что-нибудь в этом мире, что могло бы удержать ее, вернуть в гремящий мир, заставить жить? Ничего. Перспектива превратиться в существо подобное Нейбо укрепило ее решимость умереть.

В этот самый момент рядом и возник он. Она испытала странное ощущение. Оно было ей знакомо. Она уловила тот самый момент. Трансформация! Так она себя чувствовала, когда ее тело приобретало другую форму. Произошло то, чего она не ожидала. Туман рядом в шаге от нее сгустился, у сгустка были точные очертания. Она увидела человеческую фигуру, голова руки, ноги просматривались очень четко. Фигура колыхнулась и стала отходить в туман. Эл двинулась за ней. Туман все сильнее сгущался, так быстро, что она уже различала черты лица. О, космос! Это была она сама!

— Странно себя чувствуешь? — услышала она собственный голос. — Не удивительно, после стольких лет.

Эл смотрела на себя со стороны. Вид у нее был измученный. Это не то, что отражение в зеркале, хуже. Белые волосы уже не вились, им сил не хватало загнуться в кольца. Лицо изможденное с ввалившимися глазами — лицо моложавой старушки. Но взгляд был ясным, пронзительным. Тело обтягивал синий костюм Космофлота с капитанскими знаками, выдавая худобу. Копия была иначе одета, чем она. Эл двинулась на нее.

— Тебе, как прежде, чуждо чувство опасности. Так и не научилась, — произнесла копия.

Фигура сделала шаг в туман, словно намереваясь скрыться. Эл шагнула за ней и в следующий момент отскочила в сторону. Массивная другая фигура двинулась на нее. Рука Эл рефлекторно сжала цилиндр, синяя струя вырвалась из сопла. Он был похож на Нейбо.

— Зента!!!

Он ничего не ответил. Он молчал, и этой паузы было достаточно, чтобы Эл почувствовала прилив злости. Внутри поднялась настоящая буря.

— Такой встречи ты не ожидала, — произнес Зента своим глубоким голосом. — Какая ярость. Ты не рада видеть меня, капитан? Или тебя смутила моя внешность?

Эл чувствовала себя странно, словно ее существо разделилось сначала надвое, потом натрое. И все они были разными. Эл тряхнула головой. Первое, что ей пришло на ум то, что она видит галлюцинацию, что она снова впала в состояние видений.

— Нет. Я не видение. Я настоящий, — произнес Зента, и его массивная конечность оказалась около лица Эл. — Прикоснись.

Эл хотела коснуться его, но отдернула руку.

— За многое время моего существования, мне приходится признать, что я не учел одну деталь. Ты выжила. Я верил, что он тебя убьет, — сообщил Зента.

— Неужели? Мозгов не хватило? — язвительно заметила она. Зента засопел в ответ. — Остынь. Я тоже умею злиться.

— Ты не довольна моим появлением, — констатировал Зента. — Ты искала меня.

— Тебя не было, когда ты был нужен. Ты сбежал. Ты позволил погибнуть Торну. Мерзавец. Когда-то я верила, что ты лучше и мудрее, не смотря на твою злобу и презрение ко всем без исключения.

— Ты хочешь выяснять отношения? — тоном угрозы спросил Зента.

— Просто жажду. Испытываю непреодолимое желание сказать тебе, какой же ты негодяй.

— Звереныш отрастил ядовитый язык, — издевательски заметил Зента. — Давай, выскажись, давно я не слышал твоих глупых речей.

— Ах, ты дрянь. Ты даже не понимаешь. И тебя не мучает совесть? У тебя вообще есть совесть? Хотя, зная одного твоего соплеменника, ныне покойного, могу утверждать, что такое понятие вам обоим было чуждо. Знаешь, а Нейбо был лучше, чем ты. Он творил зло, был злодеем и не скрывал этого. Не прятался. Он лично сражался со своим врагом. А ты вместо честной схватки трусливо сбежал. Торн мертв, другие, многие, тоже мертвы. И я. Посмотри, во что я превратилась? Ты знал. Ты все знал с самого начала. И послал меня туда. Позволил послать. Это было твое сражение, твой долг. О, какая я была наивная. Я верила тебе. Я уважала тебя.

Эл протянула руку и сжала цилиндр. Синее излучение вспыхнуло сильней.

— Видишь? Он еще действует, — с угрозой произнесла она и махнула оружием.

— Надо же? Кто бы мог подумать. В твоих руках? Неужели. — Зента продолжал издеваться, а в Эл все сильнее закипала злость, пламя стало белым. — И что ты сделаешь?

— Если бы ты знал, как мне сейчас хочется прикончить тебя! Как мне этого хочется! Больше всего! Но я не сделаю. Не сделаю. — Ей стало очень трудно говорить. Она почувствовала, как в ней борются два существа, а третье смотрит: кто победит. Желание ударить мечом по фигуре было нестерпимым. Тело стало греться, глаза, словно, обожгло огнем. Она почувствовала, как в руках нарастает напряжение. Зрение стало странным. Зента предстал, как множество оболочек, она видела его насквозь и знала, совершенно точно знала, куда наносить удар, чтобы его убить. Она почувствовала странное его состояние. Его чувства здесь, в атмосфере Хеума, притупились, так же как у нее. Она ощутила свое превосходство и торжество. — Ты боишься меня. Боишься. Великий Зента боится! Ты уверял, что оружие бесполезно в моих руках. В руках, так называемого, звереныша. Проверим?

Белое излучение рассекло воздух. Струя стала больше.

— Страшно? — с презрением произнесла она.

Сильным ударом Зента пытался выбить меч, браслет лопнул, освободив ее кисть, но Эл удержала цилиндр. Она была готова кинуться на противника. Зента метнулся в туман.

— Ты говорил, что однажды я пойму, что во мне сидит. Так вот! Звереныш вырос, Зента! В зверя! Выходи, мерзавец. Если бы я знала. Ты предал человека, который сохранил твою жизнь, моего друга, он позволил тебе жить, как тебе хотелось. Если не за себя, Бог со мной, я все равно не могу жить в таком состоянии, за Торна. Я убью тебя. Выходи и сражайся!

— Это говоришь не ты, — раздался из тумана голос Зенты. — Ты меня не убьешь. Духу не хватит.

— М-м-м. — Со злобой промычала она и направилась на голос. — Ошибаешься.

Она настигла его. Они сцепились. Массивный Зента не ожидал такого напора от небольшого измотанного существа. Он сильно сдавил ее руку, и она выпустила меч. Он не успел его ухватить. Отпустил ее, чтобы подобрать оружие, но она не позволила ему отвлечься. Тогда он сам напал на нее. Следующая серия ударов не достигла цели. Она была ловкой. Зента догадался, что она видит его слабые места по тем точным ударам, что она наносила. Она вцепилась в его холку и впилась в ее зубами. Укус был отчаянной и точной мерой. Он ослабил хватку.

— Моя слюна все еще ядовита для тебя? — услышал он ее искаженный яростью голос.

— Остановись, что ты делаешь? Не ты этого хочешь, а он. Очнись и послушай.

Он стряхнул ее с себя. Эл отлетела на приличное расстояние. Зента не дал ей подняться, она оказалась прижатой к мягкой траве. Он не давал ей двигаться.

— Я все знаю. До последней мелочи. Каждую секунду твоей никчемной жизни, как только мы расстались. Я был в тебе. Моя часть была в тебе. Не знала, что я на такое способен? Ты не могла меня ощутить, а он почувствовал, он ощутил мою силу, он понял, кто ведет с ним войну. Думаешь это ты? Да, и ты тоже. Даже в большей мере. Он искал в тебе меня. Он хотел меня поймать. Мне необходим был посредник. Я тебя предупредил. Это был твой добровольный выбор. Ты сказала Торну: "Да". Я знал, что в тебе большая сила, звереныш, но понял какого она свойства, когда влез в тебя. Ты думаешь, что убила его? Глупая! Он в тебе, и ты это знаешь! Не мечом ты поразила его. Не моим оружием. Своей собственной силой. Борись!

Зря он это сказал. Он уловил в ее голове четкую картину. Сейчас она ударит. Зента метнулся в сторону, его обожгла огненная волна.

— Больно, — проревел он. — Но ты промахнулась.

— Только приблизься, — пригрозила она.

— Уймись! — рявкнул Зента.

— Ты влез в меня! Негодяй.

— Если бы не мое вмешательство. Он не пощадил бы тебя. Ты живешь благодаря мне.

Она изловчилась и подобрала меч. Зента скрылся в тумане.

Эл смотрела на яркое сопло длинной больше ее роста. Она удивилась собственной силе. Замерла. Остановилась в ожидании, готовая в любой момент броситься в туман. Эл медленно поворачивалась.

— Ты слишком хорошо владеешь этим оружием, чтобы я нападал на тебя. Я не настолько глуп. Остынь. Ты победила. Ты ранила меня. Не так сильно как Нейбо, но мне хватит этой раны до конца дней. Мне повезло, что она не смертельная. Тебе не нужен этот меч, — бормотал Зента уже спокойным тоном. — Брось его.

Эл смотрела на свои трясущиеся руки. Ярость схлынула. Струя потускнела, а потом погасла.

Зента вынырнул из тумана огромный и страшный. Она не видела, куда ранила его, но сама мысль, что она может его убить, грела душу.

Эл хмыкнула, поджала губы и посмотрела на него из-под бровей злым взглядом. Она бросила меч в сторону Зенты.

— Возьми свое оружие и убирайся. Видеть тебя больше не хочу. Никогда. Дай мне умереть без твоего присутствия. Я забыла, что пришла сюда не с тобой даться, а умирать. Убирайся. Не мешай мне, — с презрением сказала она.

— Поразительно. Он не смог тебя убить, не захотел. Более того, он отдал тебе свою силу, выбрал тебя наследником. Мои соплеменники удивились бы, — не обращая внимания на ее слова, сказал Зента, без тени злости. — Ты исполнила все. Даже больше, чем ждали от тебя. Ты не жертва. Ты победитель. И ты хочешь закончить свою жизнь в этом странном месте? Ты не хочешь жить?

— Так не хочу. Не родится новый Нейбо. Не будет так. Это мое решение. Я хочу избавить всех от этого зверя, окружающих и себя, — уверенно, даже с пафосом сказала она.

— Вот то, чего он так и не смог понять. Тебе не нужно его могущество. Даже собственная жизнь не имеет цены. А если бы тебе дали шанс все начать заново, что бы ты ответила?

— Меня никто не ждет, мне некуда идти.

— А Ника? Ты помнишь ее?

— Ника...

Как получилось, что среди шквала воспоминаний не нашлось места для маленького существа? Она не вспомнила ее. Ника.

Она выглядела растерянной. Она смотрела на Зенту широко открытыми глазами, глазами ребенка, которого он знал давно. Перед этим открытием Эл была беззащитна.

Зента оказался близко. Она подпустила его вплотную.

— Знаешь, девочка. Мне тебя жаль. Если ты думаешь, что я не чувствую вины, ты ошибаешься, — сказал он вкрадчиво. — Но я должен мстить.

Зента сжал меч. Сопло вырвалось и пронзило ее живот. Эл вскрикнула, ее глаза стали еще шире, в них отразилось удивление.

Глава 28 Ника

За окном высотки завис Геликс. Он причалил со стороны балкона. Алик заметил его первым. Серебристое тело корабля закрыло свет. Он увидел в окно, как Ника спрыгнула на пол. Алик пошел встречать ее. Не сказав ни слова, Ника ударила его ботинком ниже колена. Алик взвыл от боли и запрыгал на месте.

— Ты что, бешенная?! — закричал он.

— Почему?! — заорала Ника так громко, что оповестила о своем появлении всех.

Алик тер ушиб. Было очень больно.

— Почему?... Вы!... Все!... Никто мне не сказал!... Как вы могли?!... Дураки вы все!... Черствые идиоты! — орала она.

— По воплям ясно, кто пришел, — выходя на балкон, говорил Дмитрий. — Где здрасте, леди?

Ника подошла к нему и собиралась пнуть. Дмитрий успел увернуться.

— Промахнулась. Не тот вираж, — высказался он без тени раздражения.

Он схватил Нику за шиворот и держал на расстоянии вытянутой руки. Она не унималась, выкрикивала ругательства, пытаясь достать до него то ногой, то кулаком, попадала в пустоту. На время ее ударов Дмитрий отталкивал ее от себя и снова ловил за шиворот. Тогда она начала лупить кулаками по его вытянутой руке, кричала, а потом разрыдалась. Ревела она так же громко, как ругалась.

На балкон выскочили Оля и Игорь.

— Что ты, девочка? Погоди. Выслушай, — старался успокоить ее Игорь. Он приблизился к Нике и получил сильный удар кулаком в бок. — Больно!

— Я вас всех ненавижу! — с ревом выкрикнула девочка.

— Да угомонись ты! — прикрикнул Алик. — Отпусти ее,с Дмитрий!

— Идите все в тар-тарарам, в ближайшую черную дыру, ко всем чертям! И ты в первую очередь! Эгоист! — не унималась Ника. — Я что ребенок?! Маленькая?! Эл жива! Почему я узнаю последняя, от посторонних! И вы ее еще отпустили?! Какие вы близкие люди после этого!

— Отпусти ее. — Еще раз сказал Алик к Дмитрию.

— Нет. — Дмитрий отрицательно замотал головой. — У нее истерика. Еще силу в ход пустит. Сейчас.

Дмитрий схватил Нику, перебросил через плечо и понес внутрь дома. Она колотила его кулаками по спине.

— Пусти!! Пусти! — кричала она.

Ольга и Игорь поспешили за Дмитрием. Алик обернулся к Геликсу:

— У кого же она научилась таким манерам?

— Очевидно, каждое короткое общение с землянами не проходит для нее впустую, она чрезвычайно любознательный ребенок, — ответил Геликс.

— Она невоспитанный ребенок.

— Вы поступили неправильно. Нику нужно было поставить в известность о возвращении Эл. Она узнала о ней из сводок. Я отказывался доставить ее сюда раньше. Она очень зла на вас и готовилась причинить вред. Обижаться на нее не стоит, агрессия — часть ее истинной природы. А воспитанием ее последние годы, в пункте хороших манер, никто не занимался. Она считает землян существами ниже ее самой, отчего повышенная самооценка и презрительное отношение. Если рассматривать сами основы — девочка не виновата.

— Хватит, Геликс. Перестань читать мне лекции. Может быть, по твоим меркам, она ведет себя допустимо, по человеческим меркам — она хамит. Я ей не позволю никого оскорблять. А по поводу грубости, я догадываюсь от кого наследство, — высказался Алик.

Он повернулся к кораблю спиной и ушел.

— Сейчас ты и сам пренебрег этикетом. Намекаешь на Эл, но она никогда не думала обо мне, как об умной машине. Она не ругалась грязными словами. Здесь применены неравноценные категории, капитан, — рассуждал в слух Геликс.

Алик его не услышал. Он отправился посмотреть, что затеял Дмитрий. Из душевой доносились возня, шум воды и визг Ники. Потом раздался грохот, словно стена рухнула. Наступила тишина.

— Пойду, посмотрю, наверняка, есть жертвы, — сказала Ольга. — Вот кому нужно было поручить ее воспитание.

Ольга заглянула в душ. Вода не лилась, едва капала с потолка. Дмитрий сидел на полу, держал Нику в объятиях, она уткнулась ему в грудь и плакала. На щеке у него красовалось несколько глубоких царапин, след ногтей. Ольга заметили укус на кисти. Эти двое были совершенно мокрые. Система управления была выворочена из стены, осколки облицовки валялись повсюду. Дмитрий скорчил Ольге рожу, что означало: "уйди". Оля послушно скрылась за дверью.

— Ушла, — недовольным тоном заметила Ника. Громко всхлипнула и добавила. — Я не нашла Эл.

— Ничего. Мы ее найдем, — вздохнул он. — Найдем.

— Ты не можешь. Она тебя чуть не убила, — не поднимая глаз, прогудела Ника. Она громко всхлипнула, так, что плечи поднялись.

— Было дело, — вздохнул Дмитрий. — Вспомнить страшно. Впервые в жизни я напился спиртного в диком количестве. Представь себе, не был пьян. А потом, я несколько дней спать не мог, так она меня напугала.

— Напугала? Она другая? Да?

— Да. Совсем другая. Мы наделали много глупостей. У нее что-то с памятью, она не помнила тебя. Мы боялись, что ты расстроишься.

— Я расстроилась.

— Я вижу.

Он тихонько гладил Нику по мокрым холодным волосам. Она еще крепче прижалась к нему. Она замерзла, повсюду была вода, которую Ника не очень любила, но отрываться от Дмитрия она не хотела. Так приятно было прижаться к нему и плакать. Он сидел и ждал, пока она успокоится. Ника продолжала всхлипывать, плечи ее вздрагивали, она дрожала от холода, но не отпускала его.

Он поднялся вместе с ней.

— Тебе надо переодеться. И мне, — уговаривал Дмитрий. Он обернулся лицом к большому зеркалу. — Вдруг простудишься. А ты молодец, ловкая. Физиономию ты мне хорошо расцарапала.

— Я вылечу.

— Нет. Позволь я оставлю это на память.

Поскольку Ника не сопротивлялась, он вышел из душевой с ней на руках. Она спрятала лицо, уткнулась лбом в его плечо. Он прошел через зал в одну из спален. Там он поставил Нику на пол и плотно закрыл дверь.

— Найди себе одежду. Тут есть все размеры, — сказал Дмитрий, указывая на шкаф. — Я пошел.

— Не уходи. Пожалуйста. — С мольбой полепетала Ника и собиралась снова зареветь. — Я не хочу быть одна и видеть никого не хочу, только тебя.

— Ладно, — кивнул Дмитрий. — Переоденусь и приду.

— Тут же есть все размеры, — намекнула Ника.

Дмитрий хитро улыбнулся.

— Я закажу нам что-нибудь вкусненькое перекусить. После битв я всегда есть хочу. — Дмитрий постучал себя по мокрому животу.

В этот момент он сам был похож на большого ребенка. В карих глазах играло озорство. Он надул губы, копируя ее недовольство, а потом скорчил Нике гримасу. Она улыбнулась, и довольный собой молодой человек скользнул за дверь.

— Ну что? — спросила Ольга, подбегая к Дмитрию. — Как она?

— Пока тихо. Хватит тут сновать, забыли, что она чувствует.

— Ну и физиономия у тебя, — заметил Игорь.

— И кровь, — добавила Ольга, — нужно заклеить раны.

— Не раны и были. Мышка покусала. Займитесь делом. Оленька, закажи раненому покушать, а ты, Игорь, душем займись, мы его сломали в пылу битвы. Будь она постарше — ребра бы мне переломала. Забудьте, что было. А капитан где? — Дмитрий поискал взглядом Алика. — У него не перелом?

— Он заперся у себя, — сообщила Ольга. — Скорее бы в рейс. В космосе ему станет легче. Пусть побудет один. Он снова начал замыкаться в себе. Переживает.

— Пойду, переоденусь, — решил прекратить разговор Дмитрий.

Он вернулся к Нике со стопкой блинов на большой тарелке, вареньем и сладкими орешками. Ника недоверчиво посмотрела на еду.

— Что это? — спросила она.

— Еда моего детства, — сладко пробасил Дмитрий. — Мы с трудом нашли такое. Еще готовят. Натуральная пища.

— И как это есть? — спросила девочка.

— Руками, — ответил Дмитрий.

Он поставил кушанья на стол и продемонстрировал, как должна происходить трапеза. Ника наблюдала, как он жадно кусает от свернутого в трубочку блина.

— Такие блины пекла моя бабушка. Нет. Она пекла лучше, — заметил Дмитрий.

— У тебя была бабушка? А кто это такая?

— Ника. Ты такая умная и не знаешь, кто такие бабушки? — Дмитрий искренне удивился.

Ника села с ним рядом за стол, стащила с тарелки блин, скатала в трубочку, в точности как он, и макнула в варенье. Она откусила крохотный кусочек, скептически прожевала.

— Интересно, — дала она заключение.

— Ешь, не отравишься, — посоветовал Дмитрий.

Ника съела блин. Подумала и взяла следующий.

— И все-таки, кто такая бабушка? — спросила она.

— В моем случае, это была мама моего отца, — ответил Дмитрий и перестал жевать.

— Тебе грустно? Это было давно в прошлом.

— Да. В таком прошлом, что оно уже моим не кажется.

— В двадцатом веке?

— Да.

— Ты оставил ее там?

— Она умерла до того, как мы ушли.

— Ой. — Ника втянула голову в плечи. Дмитрий испытывал странные чувства, ему стало не по себе от воспоминаний. Ника отчетливо ощутила его растерянность. — Прости. Не грусти, пожалуйста.

— Это не грусть, малыш, я давно не вспоминал, откуда я тут взялся. — Дмитрий тяжело вздохнул. — Не верится.

— Ты хочешь вернуться?

— Без Эл — невозможно. Она перемещается во времени. Без нее ни я, ни Алик не можем вернуться назад. И без нее я не хочу возвращаться, даже если чудо произойдет.

— Чудес не бывает. Есть законы, — авторитетно заявила Ника. — Ты хочешь ее разыскать? Я знаю, что хочешь. Тебе страшно.

— Я не могу толком разобраться в своих чувствах. Иногда, я нестерпимо хочу ее найти, с другой стороны понимаю, что Эл нужно оставить в покое. В том, что случилось, она разберется сама. Мы ей не поможем. Не тот масштаб. Но старые связи, чувства тянут к ней. До ее освобождения я не задумывался, что будет потом. Ничего не планировал. Ведь Амадей советовал мне. Теперь не знаю, как жить дальше. В той стычке она за несколько минут вывернула меня на изнанку, заставила посмотреть на все происходящее другими глазами. Я точно спал и проснулся. Что я делал, что делаю, куда дальше? Свойство у нее, что ли, такое?

— Ну, хоть кто-то из вас понимает, — кивнула Ника. — Ее надо искать. И можно найти. Геликс ее найдет. Я его отпущу, сама останусь с вами, и буду летать в вашем экипаже.

— Алик тебя в экипаж не возьмет. Тем более, после сегодняшней выходки.

— Пассажиром возьмет. Иначе я скажу ему, что буду искать ее одна, он испугается и не отпустит меня. Он не хочет меня видеть, я слишком на нее похожа. Но ему придется смирить свой норов, и держать меня при себе.

— Ты опять манипулируешь другими. Ника, ты опять забываешь о том, что у людей есть чувства, и их надо уважать.

— Очень ты меня уважал, когда мочил под душем. Кто бы говорил о вежливости. Да ты сам — первый грубиян. Подшучиваешь над другими. Девушки в тебя влюбляются, а тебе наплевать на их чувства. И на мои, — последнюю фразу Ника произнесла смущенно.

— Нет-нет. Так мы снова поссоримся. Что-то грустный у нас выходит ужин, — запротестовал Дмитрий.

— Еще скомандуй: "марш спать".

Дмитрий потрепал Нику по волосам.

— Все-все. Тихо. Хватит эмоций на сегодня. Душ сломан. — Он засмеялся, Ника насупилась. — Расскажи, что новенького ты усвоила?

— Я могу одним прикосновением считать информацию о другом человеке. Я еще плохо читаю, но самые острые впечатления вижу очень четко. Еще выяснилось, что у меня никакой склонности к мутациям. Я же копия Эл. Я спросила у своего наставника, почему, я не могу превращаться в других существ. Знаешь, что он ответил мне. Что это свойство высшего порядка. Чтобы просто понять другое существо нужно отказаться от себя, забыть о том, что знаешь сам, свой опыт, полностью переключиться на другой объект. А подражать... — Ника стала подбирать понятное выражение, — высший пилотаж. Я так и не поняла механизма. Такой он сложный для простого смертного. Я даже обратно мутировать не смогу. Я утратила оставшиеся связи, потому что выросла. И знаешь, я теперь не очень-то копия Эл, я сама по себе. Я выросла. И что самое неприятное, я — человек.

— По-твоему быть человеком плохо? — спросил Дмитрий с ухмылкой.

— Есть и более высокоорганизованные существа. Люди не лучшие.

— Люди — это люди, — заключил Дмитрий. — Ты просто видишь только форму. Любой человек — прежде всего возможности. Возможности развиваться, совершенствовать себя, улучшать, взаимодействовать с другими и постоянно учиться. Всегда. Каждую минуту. И самое замечательное, что нет предела совершенству. Но только надо помнить, что любое дело нельзя делать только ради себя и собственных интересов. Цель всегда должна быть где-то там. — Дмитрий ткнул пальцем в потолок. — Всегда выше твоих возможностей. И цель должна быть непременно благородной. Ты — человек, ты — возможности. Тебе повезло больше, чем другим. У тебя была Эл. Отличный пример. Ты получила хороший набор возможностей, так воспользуйся ими. Подумаешь, человек. Эл всегда хотела быть человеком. Твое сознание — вот истинный механизм действия.

— Ты говоришь, как мой наставник. — Ника посмотрела на Дмитрия с уважением. — Вместо того, чтобы шутить, ты бы говорил почаще умные речи. Ты такой, оказывается, умный. Ты только шутишь или сердишься, летаешь, а когда не летаешь, тогда спишь или ешь. Где же твои возможности? Ага, сам не знаешь.

Дмитрий затрясся от смеха.

— Чувство юмора — хорошее достоинство. Вот тебе бы стоило его развивать, — посоветовал он.

— Не отшучивайся. Опять. Вот сам скажи, чего ты сам хочешь достичь? Цель. А твоя цель какая? — Ника стала толкать его в бок локтем.

— Прежде всего, я перестану воевать. Не внешне. В своем уме, в душе. А потом, я найду Эл и извинюсь, — серьезно сказал Дмитрий. — А что о высокой цели. Я хочу ее понять, дотянуться до нее. И в следующий раз, когда она захочет что-нибудь сделать, я буду рядом и постараюсь помочь и защитить. Я хочу ее защищать.

Ника посмотрела на него с удивлением.

— Очень ей нужна твоя защита.

— Нужна. Я знаю. Она тогда, на щите рассказала мне. Все рассказала. Я проспал. Она мне рассказал правду. Мне, понимаешь. Она мне доверила то, что не доверила больше никому. Она надеялась на меня, что я пойму. Ей был нужен союзник. Она меня выбрала.

Ника вздохнула.

— Да. Ты был для нее очень важным человеком. Я всегда знала, что она предпочитает в первую очередь делиться с тобой, но она молчала. Она думала, что навредит вам. Что должна решать сама. Она за вас всегда беспокоилась. Как однажды сказал мой наставник, вы были ее слабым местом.

Ника коснулась руки Дмитрия. В этот момент воспоминание о стычке с Эл пронеслось перед его глазами. Ника резко отдернула руку. Дмитрий увидел, как изменилось ее лицо. Ника сжалась в комок.

— Это не Эл, — жалостно пролепетала она.

— О, черт, ты увидела?!

Можно было не спрашивать.

— Что значит не Эл, малыш?

— Я не понимаю. Это... другое существо в Эл.

— Там была не она? Девочка, это важно. Пожалуйста, Ника, сосредоточься.

Дмитрий протянул ей руку и приготовился вызвать воспоминание.

— Нет. Не надо. — Ника вскочила и отбежала от него на пару метров. — Это Эл, но там еще один.

— Господи. — От своей догадки Дмитрий похолодел. — В Эльке Нейбо.

Он вскочил и стремительно вышел. Ника испугалась, что осталась одна и побежала за ним.

Дмитрий стоял посреди зала. Ника обошла его и заглянула в лицо. Он был напуган, смотрел перед собой.

— Я не могу им сказать, — сказал он сам себе. — Нельзя. К кому обратиться? К Лондеру?

— И к Расселу, — добавила Ника. — Летим. Геликс тут.

— Ника, ребятам ни слова, особенно Алику, — попросил Дмитрий.

Девочка кивнула.

Через несколько минут, они сели на песок около дома Рассела. Через пятнадцать минут рядом приземлился катер Лондера. Рассел вышел к ним. Они совещались прямо на берегу. Дмитрия словно холодной водой окатили, оказывается и биолог, и инспектор были хорошо осведомлены относительно пребывания Эл на Земле. Лондер в след высказанному предположению Дмитрия только плечами пожал.

— Ты знал? — воскликнул Дмитрий.

— Догадывался, — подтвердил Лондер. — Не кипятить, парень. Тебе бы сейчас на корабль и за ней? Мало досталось в прошлый раз?

— Откуда ты знаешь?

— Там ждали лавину и вашу стычку записали. Бишу изъял запись, не то объяснялся бы ты сейчас с инспекторами, на каком основании ты стрелял в командора Галактиса.

— О, Великий космос, — Дмитрий закрыл лицо руками. — Что же твориться?

— Марат за ней следит, — спокойно сказал Лондер. — Впрочем, она не прячется, гоняет пиратов от торговых судов. При всем ужасе ситуации Эл неплохо распорядилась своей агрессией. Она даже умудрилась заработать на этом, что компенсировало ту разруху, которую наши устроили на Барселле. Капитан Нейбо хорошо справляется с новым амплуа. Нам остается ждать.

— Где она? Лондер, где? — взмолился Дмитрий. — Где она?

— Летает.

— Скажи ему правду, — попросил Рассел.

Дмитрий посмотрел на Рассела, потом перевел на Лондера вопросительный взгляд.

Ника поступила проще. Она подошла и невзначай взяла Рассела за руку.

— Что задумала Эл? — задала она вопрос.

Лондер посмотрел на девочку потом на Дмитрия.

— Она решила от него избавиться. Только она может. Сама. Не вмешивайтесь.

— Никаких действий, — настоятельно сказал Рассел. — Никаких. Можете отслеживать ее, но близко к ней не подходите.

Потом Дмитрий сидел в салоне Геликса, уставившись в одну точку.

— Он соврал, — сказала Ника. — Она не собирается избавиться от Нейбо, она собирается избавиться от себя. Эл хочет, чтобы ее убили.

Дмитрий поднял на нее глаза. Он был поражен еще больше. Ника стояла рядом. Лицо ее было бледным и несчастным. Она готова была заплакать.

Дмитрий ударил себя кулаком в грудь, чтобы избавиться от скопившегося напряжения.

— Ее не надо искать. Если она выживет, сама нас найдет. Если она меня вспомнит, то обязательно вернется. Она обещала, — сказала Ника.

Дмитрий смотрел на нее, не отрываясь. Ника подошла, села к нему на колени, потом обняла за шею и прижалась к нему. Он почувствовал прикосновение ее губ к своей щеке.

— Она вернется. Она обещала.

Глава 29 Вопросы

— Очнись. Очнись. Очнись...

Кто-то рядом постоянно повторял одно и тоже, как молитву. Она слышала певучее "очнись". Оно шло откуда-то издали, будоражило ее, смешивалось с болью. А боль была страшной. Разве может быть больше боли, чем она помнила. Она не привыкла к ней. Она только знала, как ее ослабить. Уйти. Забытья. Снова пытки? Откуда? Кто? Сначала? Опять? Неужели может быть столько боли?

— Очнись. Очнись, — повторял голос, доводя ее до исступления. — Очнись.

Это "очнись" не давало ей уйти, освободиться, устремиться туда, где свет и свобода. Бесконечное "очнись". Стоило ей провалиться в темноту и заглушить боль, как голос рядом звучал все настойчивее.

— Очнись. Очнись.

Она услышала свой стон. Открыла глаза.

— Оставь меня. Перестань меня мучить. Я не сдамся. Я уйду. Бо-льно.

— Все закончилось, — услышала она.

Вместо бесконечного "очнись" она услышала другое сочетание слов.

— Постарайся открыть глаза и не закрывай, пока не устанешь. Ты жива.

— Нет. Это ложь.

— Ты жива, — повторил голос. — Тебе очень больно. Так болит твое тело.

— Мне очень больно, — это были последние слова, на которые у нее хватило сил.

— Открой глаза. Ты не умрешь. Здесь не умирают. Потом найдешь себе другое место. Не в моем Хеуме. Тут не место мертвым.

Она открыла глаза. Перед глазами муть. Туман.

— Смотри. Не закрывай глаз.

Снова туман. Глаза стали влажными. Она плакала от боли. Каждый вздох приносил новую волну.

— Боль пройдет. Ты должна осознать, что жива. Очнись.

— Не повторяй больше это проклятое слово, — со стоном выдохнула она.

— Лежи и слушай. Слушай мой голос. Слушай рассказ об этом месте. Ты знаешь такое состояние материи, как мысль. Ты даже умеешь управлять ею. Правда бездарно, но кое-что ты узнала сама. Ты поймешь, что я говорю. Все что тебя окружает — порождение мысли. Помнишь, ты искала Хеум? Ты устремилась к нему мысленно. Ты хотела найти. Первую ошибку, которую ты совершила — расчет. Ты рассудила правильно, есть закон перемещения. Но чтобы познать закон, нужно знать больше, чем знаешь ты. Был другой путь, довериться своей интуиции. Ты отправилась в этот полет, потому что капитан произнес название. Ты спросила себя, зачем он назвал Хеум? Многие ли знают, что это такое? Ты отозвалась. Ты ждала встречи. Зачем ты погналась за глупым трусливым существом? Что оно могло изменить в твоей судьбе? Оправдать тебя? Тебе нужно оправдание? Хеум был твоей целью. Такие пространства открываются не всем. Здесь свои законы. Тут находят ответы. Тебе предстоит найти ответы на все вопросы, которые ты себе задашь. Для этого тебе не нужно умирать, двигаться, и говорить, тебе нужно думать. Думать правильно.

— Я жива.

— Да.

— Почему?

— Потому что никто здесь тебя не может убить. Здесь ты в безопасности.

— Зента. Он был.

— Да он был здесь. Он позвал тебя сюда. Он послал за тобой. Он знал, что ты не откажешься. Все было сделано заранее, так, чтобы ты не отказалась.

— Мы дрались.

— Битва была реальной.

— Где он?

— Ушел.

— Я ранила его. Я укусила его.

— Не только. Ты сильно его изранила. Ты ловкий соперник. Он не ожидал такой схватки. Он получил, что заслуживает. Одной раны ему хватит до конца своих дней.

— Я знала куда бить, я знала, как его убить. Я видела.

— Ты не убила его. А он не убил тебя. Сюда он пришел сражаться с Нейбо, совершать свою месть.

— Но оружие. Я помню, он ударил меня.

— Ты забыла. Оружие применяется против того, кому предназначено. Не тебе. Твоя рана только сильный ожог, не смертельный для тебя. Тебя так же трудно убить тем оружием, как Нейбо трудно было убить тебя. Зента следовал древнему обычаю, но перед этим он хорошо изучил Нейбо. Он сжег все, что ты успела взять от Нейбо. Нейбо в тебе. Нейбо в твоем сознании.

— Мне очень больно. Из-за боли я не чувствую тела. Но я не ощущаю той страшной силы внутри. Присутствия. Мне легко. Я, кажется, целую вечность не чувствовала такой свободы.

— Его нет. Он навсегда покинул твое тело и твое сознание. Болит все, чем он завладел. Он сросся с тобой. Теперь его нет. Потому и чувства такие. Осталась ты. Когда ты разберешься, где ты действительно чувствуешь боль, то сможешь избавиться от нее. Я вылечу тебя. Потребуется некоторое время. Оно есть у тебя.

— Осталась я. Знать бы, что там осталось?

— Тебе придется все вспоминать сначала. Задавай себе вопросы и сама отвечай на них. Быть может, многое откроется в другом свете. Ты пережила большой опыт. Стремительные события. У тебя не было возможность достаточно осмыслить свою жизнь. Лежи тихо и вспоминай. Ты отыщешь ответы. Найдешь новые вопросы.

— Зачем? Ты сказал, что с Хеума никто не возвращается.

— Ты услышала неверно. С Хеума нельзя уйти таким, каким пришел. Разве ты станешь возражать, что ты тогда и сейчас одно и тоже. Размышляй. Не шевелись. Ты мечтала о покое. Вот он. Отдыхай и думай.

Мысли текли. Здесь, казалось, все происходит медленно. Она вспоминала, как стремительно принимала решения прежде, почти мгновенно. Память восстанавливала прежние картины, каждую из которых она могла снова оценить, свежим восприятием. Так, многое из ее недавнего прошлого, она действительно видела по-другому.

Боль не уходила. Это она руководила ее мыслями. Как и предсказал Од, она стала различать оттенки боли. У нее не болели только голова и сердце, остальные части тела ныли на разные лады. Особенно живот. Боль становилась сильнее, как только она вспоминала Нейбо или Зенту.

— Не думай о них, — посоветовал Од. — Они прошлое. Тебе не нужно перебирать воспоминания. Ищи ответы.

Она дошла до исступления. Скорее всего, она и Од понимали под ответами разные вещи. На размышления ушли все силы. Она забылась сном.

— Очнись. Очнись, — услышала она опять.

— Я слышу. Я устала.

— Ты неправильно мыслишь. Думай в другом направлении.

— Не так уж бесполезно пересмотреть заново прошлое. Не верится, что все это случилось со мной?

Од снова исчезал и опять появлялся. В тишине и одиночестве Эл понемногу стала справляться с болью. Опыт пыток пришелся кстати. Она отчетливо понимала, какая часть тела и как болит. Чтобы облегчить боль, нужно отвлечь сознание от источника. Она начинала думать о том лучшем, что было в ее жизни. О детстве, о приключениях в других временах. Эл сделала открытие, которое перевернуло ее сознание. Обладая даром перемещаться, она уделяла своей способности ничтожную долю времени. До сих пор она не знала, почему она может это делать. Последние несколько раз она не пользовалась своим даром, а прибегала к услугам Геликса. Эл замерла.

— Думай, — раздался рядом голос Ода.

— У тебя нет желания, как Зента, назвать себя тупицей?

При упоминании Зенты тело снова заныло.

— Столько лет ты потратила на то, чтобы управлять полетами в космосе. Не глупо ли это выглядит по сравнению с тем, что ты действительно можешь? — добавил Од. — Командор.

— М-м-м, — Эл простонала. — Не знаю.

— Это не ответ.

— Мне нравиться летать.

— Когда же последний раз ты испытывала удовольствие от полета?

— Когда летела сюда.

— Неправда. Ты смотрела на звезды. Тебя тянуло к ним, а полеты здесь только способ созерцания. Ты думала о сотнях тысяч существ во Вселенной. И ты спрашивала себя, где твое место? Ты отыскивала место, которое тебе принадлежит по праву рождения. Рождения. Эл.

— Откуда ты знаешь?

— Зента сказал. Он сделал интересное открытие, поселившись в твоем существе. То, что Нейбо не видел снаружи, Зента видел изнутри.

— Мое видение.

— Да.

— Мне казалось, я выполнила задание. Сейчас уже не кажется.

— Вот и первый ответ. Дар, Эл, никогда не дается просто так, он прилагается к сверхзадаче. У тебя есть долг выше, чем твои прежние обещания. Половину этой жизни ты провела в поисках. И какой успех?

— Ничего. Неужели до конца дней я буду искать ответ на вопрос: кто я и где мое место? — с досадой воскликнула она.

— Я ищу каждый день, — признался Од. — Не вижу в этом трудности, только безграничные возможности.

— Ты? — Эл напряглась и опять застонала от боли.

— Я только скромный обитатель Хеума. И я не так много сделал для тебя, как, например, Марат или Бишу.

— Ты и их знаешь?

— Твои воспоминания. Я вижу их так же ясно, как ты.

— Бишу. Марат, — повторила она. — Боже мой, на плечи Марата я хотела взвалить собственное убийство! Я не понимала, что делаю. Жестоко.

— Какое точное замечание. Вот еще один ответ.

Од продолжил задавать вопросы, и Эл забыла и о боли, и об усталости. Открытий оказалось больше, чем она думала прежде. Некоторые действия, которые она раньше считала верными, теперь казались абсурдными. Главное правильно задать вопросы!

— Что же выходит, я совсем не должна была вступать в поединок с Нейбо? А предсказание? — восклицала она.

— Не всем предсказаниям нужно верить. Те, кто умел видеть, увидели в тебе механизм для осуществления своих намерений. Ты им доверилась. Таково твое свойство. Ты была наивна и доверчива, еще неопытна, ты честна и ждала того же — свойство юности. Не зная своих способностей, ты ринулась исполнять задачу, которая лежала не на твоих плечах. У тебя есть сила, не каждый искушенный устоит перед соблазном ею воспользоваться. Зента не устоял. Если я спрошу, кто истинный соперник Нейбо, что ты ответишь?

— Я отвечу — Зента.

— Это он нареченный враг. Не ты. Даже в приливе дикой ярости здравый смысл тебе не изменил. Ты правильно рассудила. Зента воспользовался вместо честного поединка низменным средством. Отвлек внимание Нейбо от себя. Он понял, что Нейбо не устоит перед соблазном использовать твои потенциальные возможности. Универсальное существо, способное постигать других и перерождаться. Сила, которой Нейбо не смог овладеть на своей планете и в долгих скитаниях. Он отсек твое прошлое и получил чистый эквивалент силы. Он так и не понял, что кроме силы, есть высшая память и духовные качества, которые убить нельзя, не разрушив все существо. Зато другой твой невольный союзник, Ас, осознал гораздо раньше, что натворил Нейбо. Его инстинкт самосохранения безошибочно указывал ему, на чью сторону склониться, чтобы выжить. Ас не ошибся.

Од приблизился. Она видела размытую тень без четких границ, от боли видно притупилось зрение, она едва различала очертания Ода.

— Теперь я могу исправить то, что сотворили с твоим телом два этих изверга — Зента и его соперник. Варварская была раса, за то и поплатились. Успокойся. Новые открытия сильно возбудили твое сознание, ты забыла о боли. Чувствуешь, она ослабла. Лежи тихо. Не шевелись, не теряй сознания. Мне нужно, чтобы ты сознательно прошла излечение. Боль уйдет.

— А Зента, что с ним будет?

— Он найдет себе приемника, воспитает, передаст свои знания и умрет. Сейчас забудь о нем.

— Желаю, чтобы у него не скоро получилось осуществить эту задачу.

— Ты еще сердишься? Ты не справедлива к нему. Не забудь, он многому тебя научил. Тебя он тоже не забудет. Урок ему. Путь не вмешивается в чужую эволюцию. Теперь успокойся.

Од навис над ней, потом растворился, и ей показалось, что ее вытолкнуло из тела. Эл не удивилась, не впервые было такое. Боли не осталось, только ощущение легкости и свободы. На том месте, где было пятно, которое Эл считала Одом бил сильный свет. Но он не ослеплял ее, она сама была таким же светом, только менее ярким.

— Я помню подобное состояние. Я вернулась и чувствовала себя точно так. Я напугала Аса, — с восторгом подумала она.

— Перестань вспоминать. Ты увлекаешься своим прошлым. Ты тянешь себя туда, откуда на самом деле хочешь уйти. Хочешь, я верну тебя назад, и ты вынесешь всю процедуру в теле?

— Нет уж.

— Тогда умолкни. Наблюдай. Придет пора и тебе пригодиться мое знание. Прежде чем причинять боль другим нужно научиться ее излечивать. Учись.

— Этот постулат я уже слышала. Я знаю его с детства.

— Да. Знаешь. Займись чем-нибудь.

Из такого состояния и Хеум показался иным — залитое сиянием пространство без видимых границ. С "такого ракурса" он напоминал сияющую галактику, которая непрестанно ровно движется. Объяснить и облечь в понятные уму определение такое знание оказалось невозможно. Хеум с первого впечатления казался ей иллюзией. Теперь иллюзия усилилась. Противоречия объединялись. Форма и отсутствие таковой, наполненность и пустота, ясно и очевидно и в то же время тайна, границы и их отсутствие. Она осознавала, что сможет ухватить столько, сколько вместит ее сознание, оказавшееся весьма скудным, а остальное более обширное останется непознанным — безграничность. Хеум был целым миром, пропитанным потоками, массой всего живущего и в то же время пустым. А Од? Она не задалась прежде вопросом: кто он? Од не единственный обитатель Хеума, как утверждал Зента. Нет. Од был всего лишь единственным существом, с которым она могла общаться. Она слышала только его речь и видела только его. Од не нуждался в демонстрации себя, это она его таким представила, и этот образ прочно засел в ее сознании. Од утверждал, что таким его видит только она, его видимый образ не больше, чем плод воображения, мутная тень — не результат плохого зрения, а ее невозможность видеть. Он не знал ее языка, но сделал так, чтобы она беспрепятственно понимала его. Кто же такой Од на самом деле — осталось загадкой.

Однако путешествие оказалось не долгим, он вернул ее назад.

— Как твоя боль? — спросил он.

— Ее нет, — призналась Эл.

— Отсутствие боли еще не есть полное выздоровление. Ты попытаешься подняться, но не сможешь. Тебе следует много отдыхать, полную силу ты обретешь, когда покинешь Хеум.

— Я смогу покинуть Хеум?

— Будь терпелива.

Од не помогал ее телу оживать, она восстанавливала способность владеть телом сама, собственного опыта было предостаточно.

— Не соверши ошибку, — предупредил Од. — Не надо адаптировать себя для жизни на Хеуме, возвращайся в человеческое состояние. Ты давно жаждала быть человеком, нет никаких преград для этого.

Она могла ходить, прекрасно владела телом и привыкла к местным условиям. Од выпустил ее из купольного убежища.

— Разве не удивительно? Это я? Или всего лишь видимость, как все здесь? — спрашивала она, разглядывая собственное изображение в гладкой поверхности лужицы. — Я такой была когда-то, может быть, лет десять назад.

— Ты никогда уже не станешь прежней, — напомнил Од. — Нравиться?

— Неужели это я?

— Что ты под этим понимаешь? Тебе дарована не только внешность, но и другие качества. Видимость — только результат работы. Неужели твой ум тоже помолодел на десять лет? Не слишком увлекайся. Это Хеум.

— Ты загадываешь мне загадки?

— Здесь нет загадок. Только ответы. Ты поняла, что такое Хеум?

— Не-е-ет.

— Скромно. И не узнаешь. Для этого здесь нужно поселиться навсегда, а ты гость. Важно, чтобы ты правильно оценивала себя. Ты должна учиться пользоваться телом, способностями, возможностями, которые предоставляет жизнь. Ты отвечаешь за все, что случается с тобой и теми, кто тебя окружает. Дар — огромная ответственность. Не сможешь справляться с ним — лучше исчезнуть. Неизвестно, чего будет от тебя больше — пользы или вреда.

— Научи меня.

— Я не могу. Ты не готова до конца осознать, что ты есть, но в нужное время придут ответы на те вопросы, которые ты себе задашь. Поле твоих действий — проявленный мир, а Хеум — не для тебя. Мне нечему тебя учить. Ты знаешь достаточно, научись прежде пользоваться тем, что имеешь. Твоего нынешнего опыта тебе хватит на долгий срок. Осознай то, что успела взять. Нейбо — хороший урок и хороший учитель. Мудро учиться у врага, но не поступать так, как он. То, что ты у него узнала еще нужно суметь использовать, не становясь им. Тебе нужно стать собой. Какой вопрос ты задала?

— Кто я?

— Ищи ответ.

— Тут я его не найду.

— Отлично. Я вернул тебе то, что отнял Нейбо, и с чем так варварски обошелся Зента. Тот тонкий механизм, через который ты проявляешься в так называемом реальном мире. Ясно ли тебе?

— Вполне.

— Есть еще и сила, свойств которой ты не знаешь.

— И только через этот механизм я могу ее провести.

— Ты быстро учишься. Прими совет. Береги то, что имеешь. Раны не украсят и не улучшат, и не все из них можно залечить. Ты узнаешь о себе еще очень многое, сохрани то, что имеешь. Ты выбрала путь сражений. Найди им меру. Будет лучше, если бы в битвах, а тебе их не избежать, рядом с тобой стоял кто-то, кто тебя защитит, примет твои раны на себя. Твой Хранитель.

— Телохранитель. — Эл не смогла не улыбнуться.

— Не смейся. Он у тебя есть, только найди его.

Он оставил ее сидеть около лужицы. Эл последний раз вгляделась в свое преобразившееся отражение.

— Странно. Странно все это, — повторила она.

Од то появлялся, то исчезал. Она совершенно окрепла. Ее начало тяготить безвременье и бездействие. Однако, Од, едва обмолвившийся о возможном возвращении, больше не затрагивал эту тему. Он игнорировал ее вопросы о том, когда она покинет Хеум. Уходили в прошлое тяжелые воспоминания, она не боялась мыслей о Нейбо, не вздрагивала при воспоминании о пережитых муках и плене, память словно заволокла прозрачная пелена, через которую прошлое уже не виделось в резком уродстве.

— Ты вернешься назад, — однажды сказал Од.

— Когда? Как? — Эл удивилась.

— Как тебе хочется, — был странный ответ.

— Неужели у меня есть выбор?

— Одни вопросы. Выбор есть всегда? Разве столь простая истина тебе не известна? — он словно дразнил. — Мыслишь ты ясно. Представь себе возвращение. Ты не можешь только одного — сесть в свой корабль и улететь, потому что он разбит.

Эл замерла, некоторое время от неожиданного известия она не могла пошевелиться.

— Од, ты играешь со мной?

— Яснее и быть не может. Неужели твое воображение не может тебе помочь. Просто ответь на вопрос: как ты хочешь вернуться?

— Скорее, как я могу вернуться?

— Поразительная глупость. Хорошо. Отвечай на свой вопрос. Я оставлю тебя.

Од исчез.

— Хорошая задачка. А, чему удивляться? С тех пор, как я здесь не произошло ни одного лишенного тайн события. Знать бы, где корабль? Найду его для начала.

Поиски корабля заняли у нее много времени. На призыв корабль не отвечал. Ощутить его не получилось, Хеум не то место, где действовали прежние возможности. Оставалось просто искать глазами. Она ходила кругами вокруг своего убежища. Од не возникал, едва ли ему было интересно ее скучное занятие, он дал понять, что ждет решения. Высматривая с сером тумане, хоть какой-нибудь признак корабля, она успевала обдумывать варианты ухода отсюда. Бесплодные вопросы: как? и возможно ли? отошли в сторону. Эл пыталась прикинуть план. Сначала один, потом еще. Она задавала себе вопросы. Как исчезнуть из одной точки пространства и оказаться в другой, где нет Хеума? Где? Эл перебирала пункты: Земля, Барселла, колония, где был ее временный дом. Тут ее посетила догадка. А что со временем? Сколько прошло времени? Здесь ей казалось, что его не существует. Как здесь течет время? При телепортации, которую Эл выбрала, как возможный вариант перемещения, фактор времени играл важную роль. Вариант такого перемещения стал казаться нереальным. Она может налететь на кого-то или в кого-то, случиться беда. Так лучше искать корабль. Она сосредоточилась, старалась вспомнить место. Где там? В первый момент посадки она была заляпана грязью, а едкая атмосфера не давала глаз открыть. Она не видела и не помнила.

Она так остро представила этот момент, что ей показалось, будто тело снова бухнулось в жидкое подобие ядовитой грязи. Она старалась нащупать твердую основу, потом поняла, что грязь снова реальна. Она возилась в едкой жиже. Нелегко было на ощупь выбраться из нее. Она выползла на твердую почву, плевалась, фыркала, стирала с лица и волос комья. В лицо брызнула холодная струя.

— Проклятье! — ругалась она. — Что произошло?

— Забавное ты существо, — раздался рядом голос Ода. — Хорошо, что ты ходишь на своих конечностях. Усвой ты другой способ движения здесь, то обязательно покалечилась бы. Думай сначала. Это Хеум, совсем не то, что твой привычный мир. Открой глаза и посмотри перед собой.

Эл увидела корабль. Полборта торчало из жидкого месива, в которое корабль и она угодили в момент падения. Здесь ничего не изменилось. Глаза слезились.

— Нужно вытащить его.

Она и двинулась к кораблю.

Ей пришлось снова залезть по пояс в жижу, корабль двигался с огромным трудом. Она была еще слаба, усилия до дрожи в руках позволили сдвинуть корабль не больше чем на полкорпуса.

— Тебе, кажется, нравиться эта грязь. Ты словно скучала по ней, так усердно ты в ней возишься. Вылези из нее. Отравишься, — заключил Од.

Ее уже тошнило, голова кружилась, пальцы немели. Через мгновение и она, и корабль оказались на твердой почве.

— Тебе довольно представить свое действие, не обязательно воплощать все мысли сразу.

— Спасибо, — вымолвила она и растянулась на твердой поверхности.

— Так ты решила вернуться? — спросил Од.

— Отремонтирую корабль, — тяжело дыша, ответила Эл.

— Получиться?

— Не сомневаюсь. Не раз чинила его. Нужно только внутрь попасть.

— Желаю удачи.

Од опять пропал. Эл отлежалась, поднялась с земли и приступила к осмотру, сосредоточилась и прошла внутрь. Система управления была искорежена и вызвала у Эл чувство сожаления. Порванные путы, которыми связывалось ее тело с кораблем, торчали во все стороны, их концы утонули в едкой жиже и, скорее всего, уже распались.

— Ничего. Я тебя вылечу. Только вот задача. Я управляла тобой, когда Нейбо был во мне, ты меня теперь даже не узнаешь, еще убьешь чего доброго. А ведь к лучшему, что тебе так досталось. Надо бы отредактировать твою систему восприятия. Отныне человек станет тебе другом. Работы тут — не соскучишься.

* * *

Од наблюдал за ее работой издали. Как он сам признался — никто из его гостей не занимался подобным творчеством. Именно так он назвал попытки Эл ремонтировать корабль. Представления о времени складывались теперь по количеству сделанной работы.

— Тут понадобится целая вечность. Управление, так-сяк, исправно, а вот в каком состоянии корпус, никак не могу определить, — рассуждала Эл во время отдыха, сидя на выступе корпуса.

— Так-сяк, ты погибнешь, если полетишь на нем, — сообщил Од. — Ты все еще понять не смогла, что он ни так, ни сяк не сможет больше летать. Твой корабль погиб.

— Это не мой корабль. Тогда шансов выбраться у меня никаких, — Эл развела руками.

— Единственное, что тебя удерживает здесь — твоя глупость, — сказал Од.

Эл засмеялась.

— Ты мне Зенту напоминаешь, он любил выговаривать, что у меня умишка мало, что я примитивное существо, примитивно мыслю. Уж что имею.

— Неверно. Ничего подобного я не утверждал. Корабль не будет летать. Подумай над иным способом вернуться.

— Каким?

— Используй свой дар.

Эл подняла брови и сглотнула.

— Перемещение во времени? Назад? Или вперед?

— От тебя зависит.

— Ух.

— Решайся. Или ты застрянешь здесь? Я не против, ты забавная. Однако, тебе здесь неуютно. Не так ли?

— Прости. Ты знал. У меня есть желание вернуться, в то время, из которого я сюда попала. Однако, тут со временем что-то происходит.

— Не думай о времени.

— Помоги мне, Од. Я не знаю, как перемещаться. Я испытывала зов, я чувствовала притяжение. Ничего подобного теперь я не ощущаю. Мое тело столько раз менялось. Я выросла. Дар мог быть нарушен моей прежней жуткой жизнью. Единственное, что я понимала раньше это то, что я не могу исчезнуть из одного места и появиться в другом, если не разрешу до конца все вопросы, касающиеся ситуации, в которую я попала.

— Верно. Ты еще здесь.

— Я что-нибудь делаю не так?

— Не важно, что ты делаешь. Важно, что ты думаешь. Думай. Куда бы тебе хотелось попасть?

— Я думала. Если бы был шанс оказаться поблизости от того мгновения, в которое я провалилась сюда. Только я не хочу потерять то, что здесь поняла.

— Может тебе выбрать другое время и место? Ты утверждаешь, что многое поняла. Поняла ли ты, что тебя там не ждут? Почему ты туда стремишься? Ты изменилась, а мир, что тебя окружал — нет. Там мгновение — здесь вечность. Тебе там будет плохо. Уж лучше останься.

— Од, ты не все мне говоришь. Но я чувствую, ты согласен с моим выбором.

— Я ждал, что ты выберешь.

Эл слезла с корабля, приблизилась к Оду. Это издали он казался темным пятном, вблизи превращался в свет.

— Ответ в том, что ты чувствуешь. Я только вылечил тебя от последствий присутствия Нейбо. Все, что ты познала у него в плену останется с тобой и память, и ощущения, и Хеум. Ты не будешь меньше чувствовать, не все встречи окажутся приятными. Ты снова будешь чувствовать и боль, и отчаяние, на этот раз еще острее. Тебе придется освоиться с новыми обстоятельствами, это будет пытка, в которой никто не будет виноват. Такова твоя природа. Твое существо будет чутко отзываться на движение окружающего. Этот здесь ты оглохла и ослепла, потеряла чувствительность, там все будет по-прежнему. Покоя там нет.

— Нет, — голос Эл дрогнул. Она поежилась.

— Подумай.

Он исчез и вернулся. Эл бродила рядом с кораблем.

— Что ты решила? — спросил он.

— У меня есть обязательства. Я возвращаюсь. Не могу остаться здесь. Я чувствую себя лишней. Ненужной. Там у меня есть обязательства. Незавершенные дела. Война не закончена. Меня будут искать. Мое исчезновение породит чудовищные слухи. Там остались люди, которым я небезразлична. И Ника. Теперь я помню о ней. Я связана обещанием вернуться. Наконец, мои друзья, мы нелепо расстались. Нужно исправить ситуацию.

— Ничего у тебя не получится. Ты лишь зря их растревожишь.

— Откуда ты знаешь?

— Это Хеум. Если ты видишь меня, совсем не значит, что он необитаем. Если ты не чувствуешь его границ и не знаешь, что за ними, — не значит, что ничего не происходит. Ты не знаешь, я знаю — разница огромная, Эл.

— Что же мне делать?

— Исчезни. Исчезни из привычного тебе мира. Нет обязательств. Ты сама их придумала. Не вернешь ни прежней жизни, ни прежних отношений. Ты думаешь о друзьях. Они не поймут тебя. Они не готовы принять тебя. Пусть каждый идет своим путем. Вырастет. Поумнеет. Поймет свои ошибки и несовершенство. Не мешай им. Между вами еще есть связь, слабая надежда на возвращение. Сейчас между вами пропасть, война и вражда. Не рви и без того слабые узы. Их привязанность к тебе, ваше общее прошлое — беда для них. Пусть они живут своей жизнью, а ты ищи свою дорогу — место, которое принадлежит тебе по праву рождения. Исчезни из их жизни.

— А Ника?

— Тут я не могу помочь. Не разрешенная ситуация.

— Я встречусь с ней.

— Подумай.

В следующий раз он застал ее сидящей на корпусе корабля. Она опиралась локтями о согнутые колени, запустила руки в шевелюру. Она так и не отходила от погибшего судна, и так глубоко задумалась, что заметила его не сразу.

— Ждешь ответа? — спросила она.

Од не ответил. Глупо спрашивать очевидную вещь.

— Что тебя мучает?

— Твои объяснения. Ты не случайно спрашиваешь, ни один твой вопрос не был случайным. Од, я размышляла над тем, что ты сказал. Я стала осторожной. Мне совсем не безразлично, что будет твориться вокруг. Я борюсь с искушением остаться здесь. Ты дал понять, что не возражаешь против моего присутствия. Но я должна быть там. Я же чувствую.

— Ты верно чувствуешь. Ты рассуждаешь лишь в одном направлении. Остаться здесь для тебя, как бегство.

— Будет честно вернуться и посмотреть всем в глаза. По-другому. По-новому.

— Тебе хочется доказать миру, что ты изменилась.

— Я не хочу, чтобы меня считали монстром.

— А кем ты себя считаешь?

Эл вдруг засмеялась.

— Давно пора остановиться на чем-нибудь конкретном. Я — человек.

— Допустим. А что это такое? Применительно к тебе — не более чем набор качеств тела. Схема.

— Гибкая матрица, — Эл иронически усмехнулась.

— Ты похожа на тех, среди кого выросла. Твоя Ника похожа на тебя. Она человек? Она помнит свою семью? А что ты знаешь о своей семье?

— Я приемная. Я узнала об этом от брата незадолго до плена. Я чувствовала, что не такая как все. Верно. Опыт трансформаций натолкнул меня на мысль, что я не мутант, что мои способности врожденные. Раньше я подозревала, что всему причиной — катастрофа на Тобосе. Ответ Саши был тогда достаточным основанием для того, чтобы я успокоилась. Меня увлекли другие дела.

— Ты оставила выяснение истины на потом. Как делала много раз.

— Ты намекаешь, что я сделала порядочный крюк?

— Ты сама созналась. Поспорь с собой.

Эл снова улыбнулась.

— Ничего не бывает случайно. Ты познала, что за оболочкой скрывается большее, чем окружающие принимают за Эл.

— "Ты как древняя статуэтка. В какую сторону не поверни, ото всюду разный вид", — повторила она давние слова Дмитрия. — Он понимал раньше, чем я. Возвращаться непросто. Я вернусь. Придется совершить невероятное.

* * *

Корабль вырвался из вязкой пелены. Вот он крупный корабль Неро впереди. Вместо толчка бортом, она развернула податливую черную машину Нейбо и отрезала Неро путь к ловушке. Осталось только загнать его на пирс. В истерике Неро в точности выполнил ее замысел, даже внушать ничего не пришлось. Он влетел в створ посадочной площадки. Она за ним. Два корабля заняли много места. Эл стала быстро натягивать одежду для выхода наружу. Она выскользнула за борт. Обернулась. Створка борта уже закрылась за ее спиной. Значит она и Неро в безопасности. Столкновения не будет.

Поверить в увиденное было трудно. Она стояла у борта корабля Нейбо, а совсем близко целехонький корабль Неро. Раздался шум раскрывающегося трапа. Она увидела, как Неро в защитном костюмчике, явно не его роста, улепетывает по пирсу. Инстинктивно Эл побежала за ним. Она в четыре раза была выше Неро и настигла его в несколько прыжков. Ее рука ухватила шиворот костюма. Неро завизжал как придавленная собака и повис на ее руке.

— Ну, здравствуй, — произнесла она на понятном ему языке.

Своим поступком она уберегла Неро от неприятностей. Маленькие охранники корабля, которые так яростно огрызались на нее в начале полета, обступили их. Они угрожающе шипели, подпрыгивали и норовили ухватить Неро за обвисший костюм. Эл подняла свою добычу выше.

— Тебе лучше согласиться с моим обществом, — обратилась она к Неро, повернув его к себе мерзким личиком. Его мохнатые ушки обвисли и вздрагивали. Эл усмехнулась. — Могу отпустить.

— А-я-я-я! — завопил Неро.

— Пошли-ка к капитану, трофей.

Окружавшие их маленькие пилоты шипели, но не тронули ее. Так с Неро навису она проследовала через пирс, потом, когда опасность отступила, она засунула послушного Неро подмышку. Корабль был небольшим, она уверенно шла своей дорогой. Потом остановилась. Эл поняла, что знает устройство корабля изнутри, хотя прежде поднималась на борт один раз. Она чувствовала каждый коридор и закоулок, могла сказать, сколько экипажа на борту, и что он везет. Груз — материалы для производства военных судов и несколько готовых экземпляров. Чувства вернулись! В корабле в пылу погони они были еще притупленными, смена ощущений произошла не мгновенно. Она поняла, что слышит и чувствует пространство корабля до мелочей. Руке, на которой висел Неро, было неприятно, как грязь прилипла. Он боялся, ненавидел ее, он мог сделать что угодно, лишь бы освободиться от ее присутствия. Неро был уверен, что она его убьет. Эл опустила его на пол.

— Иди впереди меня, — приказала она.

У Неро не было выбора, они быстро нашли владельца судна.

— Командор, — приветствовал он ее. — Отличное зрелище. Красивый бой.

— Бой? — переспросила Эл, не соображая, о чем он. Наступила пауза. Она сориентировалась. — Да. Неплохо. Все же вы оказались в неприятном положении. Приношу извинения вместе с этим подарком. Лекарь Нейбо. Обратно вы, определенно, полетите не пустыми.

Эл подтолкнула Неро носком ботинка в сторону капитана, присутствие Неро начало вызывать у нее тошнотворное чувство.

— На что он мне? Его корабль стоит дороже. Может быть, выбросит его за борт? — спросил капитан.

Эл удивилась. При его-то величии и благородстве иметь такие соображения? Она прислушалась и поняла, что капитан питает к этому существу те же чувства, что она — отвращение. Неро для него не имеет цены, как мусор. Тот заверещал и обхватил ее ногу. Предложение капитана испугало Неро больше, чем перспектива мести с ее стороны. Он без перевода понял, что ему грозит, и кинулся к ней, как к защитнице.

— Вы желаете, чтобы я нашла ему лучшее применение? — с иронией спросила она и оттолкнула Неро. — Доставьте его в Галактис, отдайте разведке. Мне он не нужен.

Капитан осмотрел ее.

— Вы изменились. Произошло нечто особое. Я видел Хеум. Так близко я еще никогда его не видел. Красивое зрелище. Красивый бой. Все что с вами произошло, командор — красиво. — Капитан не смотрел на нее, словно рассуждал вслух. Его лицо преобразилось, отразило блаженство. Потом он посмотрел на нее темно-фиолетовыми глазами без зрачков. — Ваша миссия завершена. Свою часть договора вы исполнили.

— Мне нужен ремонт, — сказала Эл.

— Мастерские в вашем распоряжении. На любой срок. Оставайтесь.

Эл оставила Неро капитану и отправилась ремонтировать корабль.

Од предупреждал, что у нее будет мало времени, чтобы спастись. Она успела.

Глава 30 На пороге мира

Полет протекал в ленивой тишине. В начале рейса все напряженно суетились, работали, работали, работали, спустя время до людей начало доходить, что война их уже не ждет. Алик сократил количество ежедневных обходов, реже заказывал сводки из буферной зоны, у него появилась масса свободного времени. Корабль перевозил освобожденных пленных с одной базы на другую, не корабль, а пассажирский лайнер, правда, военный. В прежнем напряжении работали только медики. Ника "приклеилась" к Ольге, она с интересом изучала незнакомых ей раньше живых существ, очень редко она навещала Дмитрия. Ника вообще вела себя отчужденно. Алик не пытался форсировать события, девочка не простила и не простит их замалчивание возвращения Эл. Капитан понимал это по ее взгляду при каждой встрече. Волком она не смотрела только на Дмитрия.

Димка осунулся и похудел, вел себя странно. Его катер ни разу не покинул борт корабля с начала рейса, кроме штурманского дела Дмитрий не брал на себя других обязанностей, дежурил вахту и уходил в каюту, точнее в себя. Поведение друга приковывало внимание Алика и всех друзей, Дмитрий разговаривал с ними не охотно, об откровенной задушевной беседе и речи не было.

Сегодня Алик от нечего делать проверил список сообщений, которые приходили на борт с начала рейса, среди сотен ежедневных посланий он нашел больше двух десятков частных сообщений для Дмитрия. С борта от его имени уходили запросы. Димка вел обширную переписку? С кем? Алик нашел ответ без труда. Димка искал Эл. Алик не просто был озадачен, он разозлился.

Дмитрий сидел в своей каюте, сегодня у него не было вахты, к обеду он не вышел. Каюта оказалась запертой, чего на борту никто не делал. Дмитрий впустил его, встретил угрюмым кивком. Алик потряс в воздухе пластинкой.

— Здравствуй. Знаешь что тут, дружище?

— Мои глаза не считывающий аппарат. Не томи, — неприветливо отозвался Дмитрий.

— Твои задушевные послания. Я проверил почту и нашел интересную переписку. Я хочу объяснений, — пока Алик говорил спокойно.

— Чего? Почему я должен отчитываться? — и без того угрюмое лицо Дмитрия стало просто злым.

— Ты ищешь Эл.

— Противозаконно? — Дмитрий всем видом выразил презрение. — Мое дело.

— Она, кажется, ясно дала понять, что мы чужие. — Алик не скрывал раздражения. — Она тебя чуть не убила. Припоминаешь?

— Это я ее чуть не убил. Предохранитель спас. А она меня отпустила, — равнодушно ответил Дмитрий.

— С условием, что ты не покажешься ей на глаза, — напомнил Алик.

— Я хочу ее видеть, — четко проговорил Димка.

Этот тон Алик хорошо знал. Один из тех случаев, когда Димку "с места не сдвинешь". Он вбил себе в голову идею о встрече и теперь не отступиться.

— Дмитрий, она не хочет нас видеть. Не хочет. Пойми ты. Зачем? — говорил Алик со всей злостью. Упрямство Дмитрия его раззадорило.

— Нет. Извиниться хочу. И вообще, что ты шипишь на меня. Это частное дело. Тебя не касается. Топай, кораблем командуй, а не мной.

Алик уступать не собирался. Он сощурил глаза, всегда так делал, когда сильно злился, посмотрел в глаза Димке и грозно заявил:

— Пока ты в рейсе, будешь выполнять мои приказы. А я приказываю: больше никаких поисков. Мне еще пиратов на борту не хватало. Они ее тоже ищут со всем присущим им рвением. На мне борт, команда, триста пленных и еще ты со своими выкрутасами. Спишу с борта ко всем чертям.

— Да хоть завтра, — усмехнулся Дмитрий. — Баба с возу кобыле легче. Хоть выйди весь на желчь, я все равно ее найду.

* * *

Попытка ремонтировать корабль не увенчалась успехом — это была субстанция корабля требовала много энергии. Мощностей борта, который ее приютил, не хватит, чтобы восстановить корабль Нейбо. Нужна близость мощной звезды. Эл исследовала карты, но все нужные звезды были далеко. Она попросила разрешения остаться до конца рейса и уединиться, чтобы дать всему ее существу привыкнуть к новой обстановке. Мир вокруг опять гудел. Ожил. Звучал. Предстояло адаптироваться в нем.

Полет казался долгим. Груз был доставлен, предстоял обратный путь.

Эл чувствовала потребность в общении, она бродила по кораблю. К ней относились как к гостю, вежливо, оказывали знаки почтения и совершенно не боялись. Существа из экипажа вели себя так спокойно в ее присутствии, словно она одна из них. Они охотно беседовали с ней, удивляясь способности гостьи понимать их. Перемена ее собственного отношения к жизни была очевидна. У нее появилась надежда на полноценное возвращение в этот новый для нее мир.

— Мое присутствие вам не мешает? — задала она вопрос владельцу корабля.

— Напротив, — ответил капитан, — мы рады, что вы у нас поселились. Экипаж приветствует ваше присутствие на борту. Корабль претерпел повреждения в бою, но мои подчиненные утверждают, что ваше пребывание улучшило работу корабля. Появление вас в разных частях моего судна принимают за хороший знак. Мы суеверны.

— Где Неро?

— Он согласился, чтобы его заперли. — Капитан поморщился. — Он изрядная мерзость. Он вас чудовищно боится, но готов молиться на вас, лишь бы я не выполнил обещание.

— Он всегда был трусом, — со вздохом сказала Эл.

— Вы испытываете к нему некие чувства, — заключил капитан. — Зачем вы его спасли?

— Жалость. А разведке он будет полезен. Неро почти все знает о Нейбо... И обо мне.

— Странный поступок. Вы не боитесь, что он вам навредит? — поинтересовался капитан.

— Хуже чем было — не станет. Для меня есть сообщение. Вы не сказали, — намекнула Эл, меняя тему разговора.

— Вы нуждаетесь в покое. Мне не хотелось вас беспокоить.

— Все же.

— Вас разыскивает один землянин. — Капитан сосредоточился, чтобы произнести имя. — Дмитрий Королев.

— Вот как? Что ему нужно?

— Он узнавал, где вы находитесь, — ответил ее собеседник. — Странно, но встречи он не просит.

— Вы ответили?

— Я не поставил вас в известность, поэтому не ответил.

— Мне бы не хотелось, — спокойно сказала она. — А еще?

— Меня просили доставить вас туда, где вы поселились и передать, чтобы вы не покидали поселение.

— Галактис ограничил мое перемещение?

— Да.

Эл посмотрела на капитана, обвела взглядом окружающее пространство.

— Соперники Галактиса затеяли встречу. Вы не должны там появиться, — в голосе капитана скользила приказная интонация.

Она вдруг улыбнулась.

— Кланы собрались на встречу? Мне не прислали приглашения.

— У вас нет транспорта, чтобы лететь туда, — с опасением сказал капитан. — Если попросите у меня, я вам откажу.

Она улыбнулась еще шире.

— Вы верите, что я полечу туда? — сквозь смех сказала она.

— У вас есть возможность их объединить. Я хочу вам помешать.

Она продолжала улыбаться, потом рассмеялась.

— Легенды. Одни легенды, — весело сказала она. — Не опасайтесь. Я никуда не собиралась.

Она молчала, но не уходила. Капитан, переживал напряженное состояние и был удивлен ее поведением. Он ждал конфликта, напора с ее стороны, бунта. Он был хорошо осведомлен, что нрав у этой особы непростой. Однако сейчас, она совсем не та, что вначале их знакомства. До этой встречи он не общался с землянами так тесно и не ждал, что общение станет приятным. После знакомства с нею и вовсе решил не иметь общения с ей подобными. В его уме возник вопрос, может быть все они такие? Насколько опасна ее раса? Он не успел обдумать ответ.

— Ответьте откровенно, кто вас нанял? Вы знали о Хеуме, знали, что я не вернусь? Кто? — спросила она.

Он снова пришел в возбуждение. Эл догадалась, что он не желает отвечать. Зато она увидела четкий образ, возникший в его сознании. Теперь уже не сложно догадаться, кто стоял за ее неожиданным посещением Хеума.

— Капитан одного спасательного судна Галактиса, — ответил он. — Имени я не знаю. Он назвался ненастоящим именем. Такого капитана я не нашел во всем спасательном флоте.

— Вы наводили справки.

— Я навожу справки обо всех, с кем имею дело, — неохотно согласился он.

— Его звали Зента. Он такое имя назвал? — с лукавством спросила она.

— Да. Откуда вы узнали, командор? Вы не можете такое знать. Свидетелей нет.

— Дело прошлое. — Она улыбнулась. — Я догадлива.

Он стал нервничать еще больше.

— Я подозревал, что так закончится. Он не желал контактировать с вами через Галактис. Он не желал огласки. Я лишь оказал услугу, за которую имею хорошее вознаграждение. Я торговец.

— Простите меня за допрос, — извинилась Эл. — Успокойтесь, мои вопросы — только любопытство. Вы оказали мне великую услугу. Я вам благодарна. Никаких последствий не будет.

— Я не очень вам доверяю, — признался капитан. — Вы опасны и коварны.

Эл подняла голову к потолку и не смогла не улыбнуться.

— Да-а-а, — протянула она и посмотрела на собеседника. — Если я скажу теперь, что ваши сведения обо мне в больше мере ложь, вы мне опять не поверите.

— Не поверю, — снова признался капитан. — Я скромный торговец. По нашему договору все соблюдено. Предпочитаю общение с вами в этом русле, остальное ваше дело.

— Ваши слова не совсем то, что вы чувствуете, — возразила Эл.

— Чувства обманчивы, а вы мастер обмана, — неожиданно откровенно завил капитан.

Эл стала серьезной.

— Мне неприятно слышать такое утверждение в свой адрес, но и спорить — глупо, — тихо сказала она.

Она повернулась к нему спиной и удалилась. Ее поразило, как спокойная беседа перетекла в напряжение. "О, Од! Ты был прав!" — восклицала она про себя. Эл ощущала укол обиды. Обвинение капитана ничуть не рассердило ее, остался неприятный осадок от беседы, в груди стало немного больно. Эл вздохнула несколько раз. В уединении она провела какое-то время, чтобы забыть неприятность.

— Эмоции. Так остро. Я обиделась, — рассуждала она. — А что еще ждать в свой адрес после всего, что было. А что ждет меня впереди? Но я же другая! Кто поверит. Меня фактически отправили под арест, пока домашний. А, пусть, что хотят думают. Есть две новости. Ас начал мирить кланы пиратов с Галактисом, и Зента нашелся. Перемены. И какие!

Эл осознала, что потребуется уйма времени, чтобы изменить сложившееся мнение о ней, а еще она сейчас поняла, что не хочет тратить жизнь на то, чтобы кому-то что-то доказывать. Она исполнит все, как решила.

Полет закончился. Она возвратилась в свой дом. Эл стала ожидать разрешение покинуть место поселения. Заработанных средств ей хватило бы на долгое время, на годы ожидания. Но не в ее характере было ждать так долго.

Здесь были жаркие дни и холодные ночи. Свои сутки, свои недели и месяцы. Она вновь занялась ремонтом корабля. Задерживаться тут на долго и чувствовать себя поднадзорным Эл не собиралась. В ней все больше росло желание освободиться от прошлого. Интуиция подсказывала, что долго ее изоляция не продлиться, развязка истории ее пребывания в качестве Нейбо была уже близка. Она была бы рада, если бы о ней вообще забыли. Думать так было наивно. Но она — Эл и никто больше, все что было — только прошлое. Ей хотелось удалиться куда-нибудь, где о ней ничего не известно и начать жить по-другому. Вот, только куда ей направиться? В прошлое нельзя. Есть Дмитрий и Алик, без них возвращение будет ошибкой. Встречаться Эл не хотела. Что-то неприятное поднималось внутри от мысли, что она снова их увидит. Потом пришло чувство вины. Однако, Од прав. Извинениями дела не поправишь. Осталась только Ника. Девочка уже выросла. Какая она теперь? И может быть, у них сложатся иные отношения. Эл не знала, как будет вести себя с нею. Эл ощутила себя свободной в полной мере и вместе с тем ненужной. Два такие разные состояния естественно уживались внутри ее существа. Она спокойно ждала. Неизвестность уже не могла ее напугать. Развязка будет.

Корабль был готов. Она переделала его по той схеме, какая пришла в голову еще на Хеуме, теперь и человек мог им управлять. От корабля Нейбо, по сути, остался угрожающего вида корпус и принципы полета. Эл изменила его функции, а военное назначение сменила на охрану. Она летала на нем над округой, и не могла не заметить, что местные жители прячутся при каждом ее полете. Даже в этом уголке, которого война не коснулась, знали, кто такой Нейбо. Эл прекратила полеты, ходила по поселению пешком, пытаясь наладить отношения. Общение с местным населением не складывалось, людей тут не было, ее сторонились, от помощи отказывались. Эл оставила "аборигенов в покое". Очевидно, что она тут чужая.

Наконец, ей разрешили покинуть поселение. И она вспомнила о Марате.

Она стояла у ограждения огромного балкона двухъярусного зала пересадочного порта. Ее задевали прохожие, наталкиваясь на неподвижную фигуру двуногого существа. Пересеклись сразу два рейса, и она оказалась в толпе. Поток незнакомых существ больше не раздражала ее. Широта восприятия осталась прежней, изменилось качество ощущений. Никто не остановился, не изучал ее, все мирно следовали по своим делам. Теперь она стала для них лишь ничего незначащим встречным. Порт гудел, жил привычной жизнью. На незаметное маленькое существо, стоящее посреди большого зала никто не обращал внимания.

Она закрыла глаза, в этом шуме было что-то гармоничное, мир вокруг существовал в согласии с определенными законами, тёк, как эта толпа в своем русле, он не шумел, он пел свою песню.

Теперь она понимала, что так раздражало ее прежде, это Нейбо так видел мир, ненавидел, бежал от него. Для него вокруг было слишком много того, что он не смог постичь, что не смог принять, как существующее вне его сферы познания. Мир вокруг такой огромный, шумный, наполненный казался ему адом. Его способность чувствовать превратилась в постоянную муку. Одаренный сверхощущениями, обладающий громадным интеллектом Нейбо не смог почувствовать закономерности и гармонию течения жизни. Парадокс? Ему хотелось создать свои законы, вопреки уже существующим? Если что-нибудь не соответствовало его взгляду на мир, он стремился уничтожить раздражитель. Мир ему мешал.

Эл усмехнулась. Теперь вернулась ее собственная способность ощущать. Человеческие или нет — это были ее чувства, удивительные качества ее существа. Мир шумел так же как прежде, только для Эл он пел. Тело не грелось, не билось в конвульсиях, оно отзывалось происходящему. Не все было приятным. Она могла реагировать только на то, что ее привлекало, остальное она игнорировала. Она могла погрузиться в себя, и ничто извне не трогало ее. Она улыбнулась еще раз. Улыбнулась мысли, что имеет право выбирать, как ей чувствовать.

Она явилась в порт не из любопытства. Предстояла встреча с Маратом. Он неохотно согласился встретиться. Она не настаивала, и все же, Марат ответил с опозданием, и сам настоял на "людном месте". Этот порт выбрал он. Он опаздывал.

Марат появился на краю тающего потока. Он ждал, когда поредеет толпа путешественников, пространство зала опустеет. Он не торопился разыскать ее, поскольку ждал от встречи печального исхода. Эл послала ему слабый импульс, заметила, как он встрепенулся. Марат поискал ее глазами, но не увидел, зато, двинулся в направлении балкона. Она отошла от края, чтобы он не заметил ее раньше времени. В шаге от подъемника он остановился, пропустил несколько пассажиров и не двинулся дальше. Эл поискала взглядом свободное место и направилась туда. Он придет, когда будет готов.

Она устроилась на сидении не очень подходящем для ее анатомии, зато отсюда был виден весь периметр балкона. Она начала наблюдать за происходящим и испытывала удовольствие оттого, что никто до сих пор не обратил на нее внимания. Она играла магнитным замком на вороте серой куртки, датчик замка избегал встречи с ее указательным пальцем, она заставляла его двигаться, то по кругу, то по замысловатой кривой. Палец чувствовал колебания поля, как датчик застежки борется с внешним воздействием. Наконец, система замка приняла решение — снаружи присутствует постороннее воздействие вредное для организма. Замок пискнул, взвизгнул и защелкнулся у нее на шее, куртка застегнулась. Развлечение Эл понравилось, на ее лице играла довольная улыбка.

Наконец, балкон почти опустел. Тогда в пространстве подъемника появился Марат. Он увидел Эл, которая сидела в явно неудобной позе. Он напрягся и остановился. Она не улыбалась, смотрела испытующе. Потом медленно встала. Марат ждал, когда она подойдет. Девушка плавно двинулась в его сторону. Вид ее был обычный, никаких признаков усталости или болезненного состояния. Одета она была в точности так, как будто они вчера расстались. Чтобы не мучить его, она раскрыла объятья и чуть улыбнулась. Он смотрел так же напряженно. Он не двигался, очевидно, что не знал, как себя вести, и что ждет его, если он приблизиться. Марат боялся ее. Волнение затмило способность чувствовать правильно. Он был вооружен. Эл приблизилась.

— Спасибо, что пришел, — сказала она первой. — Здравствуй.

Марат наклонил голову и посмотрел искоса. Блеснули белки глаз. Он не смог сказать, даже "здравствуй". Эл вдруг рассмеялась и отвернулась.

— Ты бы хоть оружие включил для уверенности, — добавила она.

— Это ты? — с паузой между словами спросил он. Он произнес два слова с трудом. Сердце Марата бешено билось. — Ты? Эл?

Она кивнула. Он продолжал смотреть недоверчиво.

— Я. — Она часто закивала.

Он сделал пару шагов навстречу. Они обнялись. От волнения у него дрожали руки и все тело. Марат ждал боли, как при их прощании, но его охватила волна восторга, оглушила, он набрал полную грудь воздуха.

-Что происходит? — спросил он и почувствовал, как валится на бок. Крепкая хватка Эл удержала его. Он вцепился в нее, чтобы не упасть. — Я не должен к тебе прикасаться. Я чувствую. Ты другая.

— Испугался? Это ты переволновался. Перестань дрожать. Ты же разведчик, — услышал он шепот у самого уха.

— Пожалуйста, Эл, держи. И скажи, скажи скорее, что мне не нужно тебя убивать.

— Не нужно. Успокойся. Прости меня за просьбу. Я была жестока, — извинилась она. — Ты свободен от всяких обязанностей на счет моей жизни или смерти. Свободен.

Он улыбнулся, показав два ряда белых зубов. Прошла минута или больше, он обрел способность твердо стоять на ногах. Ничего кроме чувства детского счастья он сейчас не испытывал. Марат от радости приподнял ее над подом. Голова снова закружилась.

— Я счастлив. Неужели ты прежняя? Ты. Это ты! Настоящая! — Он не отпускал ее. — Я знаю, что происходило. Я все знаю. Я следил за тобой.

— Разведка. Отпусти меня. Хватка у тебя крепкая.

Он поставил ее на ноги.

— Кто-нибудь еще знает? Ты сообщила?

Эл отрицательно покачала головой.

— А Нейбо, что с ним?

— Его нет. Все. Конец.

— Ты справилась?

Эл отрицательно покачала головой.

— Не я. Не спрашивай меня как. Пусть останется тайной. Сообщи Лондеру, Бишу, можешь Расселу объяснить. Не думаю, что мы оба довольны последней встречей. Но я не сержусь на него. А вот остальным я пошлю вызов сама. Я сама решу.

— Ты летишь на Землю?

— Ближайшее время я не доберусь до Земли. Мне отказали в визе. И черт с ними.

— Правильно. К черту всех. Победа, капитан. Ах, да, командор.

— Никакой разницы. Эл. Для тебя просто, Эл. Куртку на память оставишь?

— Я ее подарил. Ты ее носишь, это мне льстит.

Приятно, видеть этого человека счастливым. Она знала, что видит его если не в последний раз, то расстаются они на долгий срок, но Марату она об этом не скажет. Вот уже второй раз они прощались в порту, оба раза навсегда. Десять лет назад и теперь. Марат совершенно не похож на того парня, который искал путь в разведку и был благодарен за любую помощь. Он не представляет, как помог ей. И хорошо. Они квиты.

— Ты знаешь? Впрочем, ты летала далеко, можешь не знать. Кто-то внутри кланов договорился о перемирии. Они долго совещались. Пираты попросили перемирия, Эл! За последние время, от нападения не пострадал ни один корабль. Ты не знаешь причину? Какая сила повлияла на них? Они терпеть друг друга не могли после смерти Нейбо. Кто эта сила?

Эл в ответ загадочно улыбнулась.

— Не я. Мне намекнули, дипломатично, чтобы меня там близко не было, иначе, арест. Враги помирились. Разумное решение. — Она удовлетворенно кивнула.

— Не поверю, что ты не имеешь к этому отношения. Ты знала? Ты могла воздействовать на ситуацию. Должна была. Признайся. — Марат посмотрел хитро и испытующе.

— Я надеялась. Думаешь, если я побывала среди пиратов, то знаю все их мысли? Меня и близко там не было, — заверила Эл. — Сами договорились.

— Не верю.

— Могу поклясться, — отпиралась она. — Ты торопишься?

— Как обычно. Меня ждут. А я бы провел с тобой целую вечность. Но я думал о худшем, когда шел сюда и поклялся, что вернусь через определенное время, не то меня разыщут.

— Помню я твоих подчиненных. Если они явятся сюда, я себе не завидую. — Эл засмеялась.

— Куда ты теперь, командор? Война, да будет с нами Создатель, кажется, закончилась, — поинтересовался Марат.

— Галактис меня не жалует. На Земле меня не ждут. Исчезну на время. Буря стихнет, пыль осядет. Не беспокойся обо мне.

— При условии, что ты дашь слово, что не станешь рисковать больше так своей жизнью, — назидательно произнес Марат.

— Ни за что я тебе такого слова не дам. — Эл ткнула Марата указательным пальцем в лоб. — Кто ты такой, чтобы брать такие обещания?

Марат громко расхохотался.

— Это действительно ты. Глупо было рассчитывать на другой ответ.

— Предлагаю прогуляться по порту. Ты не опоздаешь.

— Вообще-то меня ждут здесь в порту. Я не знал чего ждать и подстраховался. Прости.

— Как я наивна! С десяток пар человеческих глаз, или не только человеческих, буравят меня со всех сторон, — предположила Эл. — Как меня вообще без поводка выпустили?

Эл сильно махнула рукой. Марат ловко поймал ее кисть.

— Вообще-то они могут тебя уничтожить. Без моего приказа. Так что держись ближе и не сердись. Ты умеешь больше не сердиться? — попросил Марат.

— Я не сержусь. Разумно. Зови их сюда, — предложила Эл. — Я не против большой компании. Вместе прогуляемся.

Эл склонила голову и вздохнула.

— Я рассчитывала, что ты придешь один.

— Нет. После твоего откровения на Земле, после всего, что я узнал от твоих друзей? Я был в жутком смятении. А потом эта просьба. Эл, я бы не смог. Я бы не смог, — признался Марат. — Я думал, что от волнения задохнусь, пока шел сюда.

— Забудь, — с усмешкой сказала она. — Будь я прежней, было бы, о чем рассуждать. Теперь, забудь. Твои соглядатаи могут от нас отстать? Не люблю, когда подглядывают.

— Они делают свою работу. Тебе придется терпеть их присутствие, пока мы не расстанемся. Это условие моего пребывания с тобой.

— Ты на службе. — Эл понимающе кивнула. — Представь, я уже забыла, каково быть постоянно на службе. Чем скорее мы расстанемся, тем меньше у тебя будет забот.

— Это не так. Я действительно, очень счастлив, что ты вернулась. Разве я давал повод думать, что я не искренен? Если я тебе нужен, я уйду и быстро вернусь. Хочешь, я сверну наблюдение, возьму отпуск и побуду с тобой.

"Как он ошибается. Наедине со мной его одного не оставят". — Подумала Эл и рассмеялась своим мыслям. Она не проверила, следят ли за ней, такую беспечность с ее стороны Марат и ожидать не мог. Удивился бы. Од прав, теперь она была беззащитна больше, чем когда-либо раньше.

— Пойдем, я покажу тебе интересную штуку. У меня есть для тебя подарок. Разведке он пригодится. — Она поманила его плавным жестом за собой.

Эл провела его длинными коридорами порта к военным пирсам. У одного из них Марат увидел черную, как смоль, конструкцию, которая была зловеще прекрасна, и которую с трудом можно было назвать кораблем.

— Эл. Корабль Нейбо? — С опасением сказал Марат. — Тебе разрешили здесь причалить? С этим чудовищем?

— Суеверие. — Эл похлопала Марата по плечу. — Он так же опасен, как я. Он слегка смугловат. Вы подружитесь. Управлять им не сложно. Его не нужно бояться.

— Эл? Я не понимаю. Ты хочешь его отдать? Мне?

— Что не ясно? Он твой. Мне он больше не нужен. С Нейбо и прошлым покончено. Этот корабль просто создан для дальней разведки. Боишься? Тогда отгонишь его в Галактис, там разберутся.

— Я не умею им управлять.

— Научишься.

— Я бездарь в пилотировании.

— Не скромничай. Пойдем. Урок первый. Не надо его бояться.

Марат пошел за ней. Эл уверенно дошла до борта. Марат же при приближении чувствовал, как волосы встают на затылке дыбом. Корабль покачнулся, когда Эл приблизилась. Девушка прикоснулась к поверхности обшивки, черная плоскость колыхнулась, как водная поверхность.

— Урок второй. Летает не тело, а сознание. Ты сможешь. Когда попадешь внутрь, дай ему распознать себя. Приручи его, как зверя. Как меня приручал. Он как одежда, удобная одежда для полета.

— Эл, я не могу поверить, что им может управлять любой. Не я, — протестовал Марат.

— Поверь мне. Забудь, что ты знаешь о полетах. Начни сначала. Попробуй.

Эл аккуратно подтолкнула Марата к борту.

— Вспомни, как ты боялся высоты. Здесь, то же самое. Попробуй. Я буду близко. Тебе требуется только отчалить, и ты почувствуешь, как просто летать.

Марат посмотрел на нее. Эл дернула бровью.

— Вперед.

Она наблюдала, как корабль пятится от пирса. Мягко, как хищник на охоте отходит в темноту. Марат аккуратно отчалил, без резких движений.

— Летает не тело, а сознание. Прощай, — тихо сказала она. — Прощай, друг, да сбережет тебя Космос.

Марат был поражен, корабль слушался его. Просто. Он увлекся ощущением полета, детское удовольствие от познания нового затмило чувство опасности. Он не мог осознать, что летал долго. Он тихо причалил, с довольной улыбкой на лице вывалился из корабля и попал прямо в крепкие руки своих подчиненных.

— Командир, ты цел? — спрашивали у него.

— Вполне. Потрясающие ощущения. Эл, им действительно просто управлять! — Он искал глазами девушку.

— Она ушла, — сказали ему.

— Когда?

— Исчезла с пирса, как только ты улетел. Ее забрал другой корабль. Мы не успели ее остановить. Значит, это не похищение?

— Она улетела. — Марат с грустью обвел глазами окружающих.

* * *

Рейс завершен. Их ждала дорога домой. Алик был в рубке, искал на персональном терминале Галактиса свободную вакансию в спасательном флоте. Лететь на Землю он не хотел. Ссора с Димкой привела к взаимной неприязни, они не общались без надобности. Алик чувствовал странное напряжение, что-то должно было случиться. Одни сутки, другие, третьи он не находил себе места. Непременно, что-нибудь произойдет. С началом своего дежурства Алик не выходил из рубки управления.

Игорь в этот день дежурил у информационного терминала. Он вскочил с места, столкнулся с диспетчером, ухватил его за рукав, чтобы не дать парню упасть и заорал во все легкие:

— Конец войне! Пираты попросили перемирия!

Наступила пауза. В рубке и без того было тихо. Все замерли. Алик медленно подошел к Игорю.

— Еще раз, — попросил он.

Игорь обернулся вокруг своей оси и сказал громко и отчетливо.

— Войне конец! Дождались! Перемирие! Земля вышла из войны. Сообщение по Космофлоту! — Лицо Игоря расцвело от улыбки.

Что тогда началось! Люди бросились обнимать друг друга. Известие разнеслось по кораблю в считанные секунды. Алику хотелось увидеть каждого, весь свой экипаж. Рубка не вместила бы весь состав, он попросил всех собраться в зале для встреч, но и там оказалось тесно. Речей от него никто не ждал, единственное, что он смог сказать:

— Я счастлив, что мы дожили до этого дня. Спасибо всем вам.

Он смотрел, как люди ликуют. Искал глазами друзей, но нашел только Ольгу. Она с группой медиков пританцовывала на месте. К ней пробирасля Игорь, и они обнялись крепко впервые за очень долгое время. Игорь поцеловал Ольгу в щеку, она приняла поздравление с радостью и ответила ему. Алик протиснулся к ним.

— Капитан! — Ольга обняла и его. — Все! Все! Я подаю в отставку! Кончилось! Боже мой! Кончилось безумие!

— Димку не вижу, — заметил Игорь.

— Пошли искать, — позвала Ольга и устремилась к выходу. — Он не здесь.

Они шли пешком до каюты Дмитрия, потом долго вызывали его.

— Полагаю, его там нет, — сказала Игорь. — Идем на пирс.

Они нашли его на пирсе. Дмитрий лежал на крыле катера лицом вверх. На шум шагов не поднялся. Алик залез на крыло, склонился. Димка плакал. Лицо его было бледным, а из уголков глаз текли крупные капли.

— Поздравляю, капитан, — голос его не дрогнул.

Алик положил ему руку на плечо.

— Я подаю в отставку, — добавил Дмитрий.

Алик посмотрел на него, потом на Ольгу.

— Вы что все сговорились?

Дмитрий поднялся. Сел. Вытер слезы.

— Все. Отвоевались. Я домой хочу. В двадцатый век, — на одной ноте сказал он.

Молодые люди переглянулись.

— Нику не видели? — спросил Дмитрий.

— Ой, про ребенка забыли. Странно, что она не тут. — Игорь подмигнул Алику.

— Я ее прогнал, — сказал Дмитрий. — Геликс покинул борт десять часов назад. Все это время она требовала, чтобы я летел за ним. Надоела до невозможности.

— Это значит — Эл объявилась, — заключила Ольга и вопросительно посмотрела на Алика. — Мы ждем гостей?

— Я ничего не знаю. Геликс не в моей компетенции, — сурово ответил Алик. — Давайте не будем омрачать счастливое событие.

В этот самый момент прибор связи Алика издал слабый писк. Пришло сообщение. Он посмотрел на рукав.

— Легка на помине. Она просит связаться с ней. — Алик нахмурился.

— Меня! — Дмитрий вскочил на ноги.

— Нет. Меня. Сообщение по официальному каналу. Ей нужен капитан. Прямо как на переговорах, — ответил Алик.

— Ты как будто злишься? — удивился Игорь. — Первое сообщение за полгода. Алик. Радоваться надо.

— Она жива. — Дмитрий выдохнул и улыбнулся. — Жива.

Алик нахмурился и покосился на Дмитрия.

— Я поговорю с ней завтра, — объявил Алик.

— Почему не сейчас? — возмутился Дмитрий.

— Потому что я не готов с ней говорить, — признался Алик.

— Тогда я, — требовал Дмитрий.

Алик показал ему рукав с экраном. Коротенькое сообщение: "Капитан, с вами просит связи бывший капитан Космофлота, ныне командор спасательного флота Галактиса Элли Светлова. Сообщите время".

— Это вызов мне, как капитану. Она даже не лично его послала, через диспетчера. Завтра. Не напирай, Димка. Вот примут твою отставку — делай, что хочешь.

Дмитрий соскочил с крыла, со злостью ударил кулаком в борт и ушел.

— Алик, что с тобой? — Ольга с недоумением посмотрела на него. — Это странно. Не слишком ли ты?...

— Она не просит о личной встрече. Я сделаю так, как посчитаю нужным, — перебил ее Алик.

— Она просит о встрече. Какая разница как. Хороший знак. — Игорь посмотрел на Алика с надеждой — вдруг тот изменит решение.

— А вы двое хотите с ней встречи? — повысив голос, спросил капитан. — Только откровенно. Димку я в расчет не беру, он либо что-то знает, либо лелеет наивную надежду помириться с ней. Сто раз глупо, если припомнить их последнее свидание. Вы хотите ее видеть?

— Откровенно, — повторила Ольга. — Я себя, как-то, странно чувствую. И да, и нет. В одиночку я бы на встречу не пошла. Но я хочу знать, что с ней теперь.

— Я не прочь повидаться. Я долго молчал, думал, не вмешивался. Момент подходящий, — согласился Игорь. — Я не против встречи. Мне будет трудно, но война закончилась, и Эл могут ждать разбирательства в суде. Ее нельзя одну оставлять. Кто останется к ней беспристрастен? Лондер и еще Марат где-то. Ее ждут непростые времена. Мне ее жаль. Эта война — и ее война, и победа тоже ее.

— Она не поймет твоих поздравлений. У меня жуткое подозрение, что она Нику вспомнила. — В глазах Алика отразилась тревога.

— А что тут плохого? — спросил Игорь.

— Девочка и так бешенная, еще встречи с Эл ей не хватало, — пояснил Алик и опустил голову.

— Да-а, — протянула Ольга. — Разделяю твое беспокойство, Алик. Предположить невозможно, что выйдет, если они встретятся.

— Мне нужно подумать. — Алик поднял голову и улыбнулся уголками губ. — Давайте сегодняшний день сделаем праздником. Я не хочу сегодня решать этот вопрос.

На следующий день вызов повторился, Алик ответил к вечеру корабельных суток. На экране возникла фигура Эл. Она была одета так же как в последний раз. Серая куртка Марата была полностью застегнута. Эл была серьезной, бодрой, смотрела уверенно. Взгляд был другим, все еще отстраненным, словно на погружена в себя, но уже более спокойным, чем он помнил. Волосы отрасли ниже плеч. Раньше она не носила прическу такой длины. Они были ей к лицу, так черты казались мягче. Она мочала. Алик перестал ее рассматривать, убрал объемное изображение, сделав его плоским, и почувствовал себя спокойнее.

— Я хочу видеть Нику, — сказала она то, чего он так опасался.

Алик ответил не сразу.

— Это не совсем уместно, командор, — наконец, произнес он строго.

— Она знает, что я жива и желает встречи. Геликс сообщил мне.

— Ты предпочла кораблю Нейбо свой прежний корабль? Прогресс. Эл, пощади ребенка. Ничего хорошего не получиться.

Он старался казаться спокойным, он скрывать волнение, у него плохо получалось. Она посмотрела ему в лицо, обвела взглядом фигуру. Он сжимал и разжимал кулаки. Не было в нем должного самообладания. Настроен он был решительно против встречи. Эл передалось его волнение. Снова вспомнила назидание Ода, она совершенно беззащитна перед такого рода эмоциями — ощутимый удар по нервам. Она отвернулась, закрыла глаза. Лучше бы ей натолкнуться на холодную стену равнодушия. Он не испытывал неприязнь, но еще пара минут общения, и он себе скажет: "Я не хочу ее видеть".

— Это пройдет, — произнесла она. — Нужно время? Я пришлю вызов еще раз.

Она прервала связь.

— Капитан, — голос Геликса напомнил ей, что она не одна. — Он не прав.

— Геликс, я не хочу, чтобы ты постоянно наблюдал за мной, — попросила она.

— Может быть, толпа тебя и не раздражает, ты справляешься с общим фоном происходящего, но дифференцированное столкновение с отдельными личностями может привести к болезни. Алик повел себя жестко, и это плохо отразилось на твоем эмоциональном состоянии, капитан, — заметил корабль. — Нужно поработать над восприимчивостью. Нельзя себя со всеми вести одинаково, так словно с тебя содрали кожу.

— Какое изысканное выражение, Геликс. Общение с земной культурой тебя испортит. Я хотела понять его. Это пройдет. Я прошу, Геликс, перестань меня постоянно сканировать, я чувствую, как ты изучаешь меня. Мне неприятно. Я прошу. Перестань.

— Тебе нужно быть осторожной. Быстро ты не адаптируешься. Два земных года не меньше, прежде чем твой организм привыкнет к новому состоянию, а пока тебе просто необходимо утонченное отношение, покой и гармония со всем, что тебя окружает. Я подыскиваю для тебя подходящее в совершенстве место.

— Ты меня слышишь? Предоставь мне заниматься поисками совершенства, а сам перестань меня дифференцированно и тотально изучать, умник.

— Смею возразить. Я так устроен. Я должен находиться с тобой в контакте, чтобы правильно работать и обеспечивать твою безопасность. Изучать и защищать тебя — моя функция. Я могу делать сканирование через приемлемые для нас обоих промежутки времени, а отказаться тебя изучать, я не могу. Если угодно, в этом мое несовершенство.

— Скорее наоборот. Оставь меня в покое, или я буду летать общественным транспортом.

— Ни в коем случае. Умолкаю.

— Я понимаю, Геликс. Пожалуйста, делай свою работу. Давай вместе найдем компромисс.

— Я согласен. Приступаю к разработке оптимальной схемы. Тебе нужно поспать.

Эл села в кресло, откинулась назад и задумалась. Геликс прав, он в точности повторил то, о чем предупреждал Од перед ее уходом с Хеума. Не все встречи приятны. Она не сердиться и не приходит в ярость как раньше, она спокойно переносит, если кто-то или что-то причиняет неудобства. Нельзя за короткое время исправить то, что копилось четыре года. Од не смог, и она не может. Можно понять опасения Алика, но встреча неизбежна, Ника рвется к ней. Только ради этой встречи она еще здесь.

Призыв Ода: "Исчезни!" — уж очень остро врезался в ее существо. Исчезнуть? Буквально. Было бы здорово. Где найти такое место?

Глава 31 Совершенство

Алик согласился на встречу. Ника устроила бунт, грозилась сбежать с корабля, заявила, что никто не может поступать против ее воли. Алику ничего не оставалось, только сдаться. Он поставил условие, что лично будет присутствовать на встрече. Ника и Эл согласились. Эл выбрала для встречи космопорт-базу на одном из астероидов, как раз по курсу его корабля. Большую часть времени база пустовала, там были все условия для жизни, но постоянного поселения там не было. Алик согласился. Кораблю нужен мелкий ремонт, а экипаж не откажется прогуляться и отпраздновать победу не твердой почве.

Они причалили, когда Геликс уже был там. Алик на час отпустил с корабля экипаж, "от греха подальше". Остались он, Дмитрий, Игорь, Ольга и Ника.

Для встречи открыли один запасной пирс. Эл поднялась на борт прямо с площадки. Алик вышел ей навстречу один. Нику он оставил за массивными дверями под присмотром Дмитрия, который поклялся, что не попадется Эл на глаза. Они с Никой загадочно перешептывались, когда он уходил.

Алик забыл все свои сомнения и осторожность, как только увидел ее. Перемена была слишком заметной. Словно ничего не произошло. Не было этих лет. Перед ним стояла прежняя далекая, почти забытая Эл. Изображение на экране было менее ярким, чем в действительности. У него дыхание перехватило, как только она подошла.

— Капитан, — она кивнула в знак приветствия.

— Эл, — его взгляд скользил по ее лицу, он добавил. — Ты лучше выглядишь. Командор.

— Да. Мне лучше. Где Ника?

— За дверью.

— Хорошо. Объясни ей, чтобы она не подходила ко мне близко.

— Я хотел просить о том же. Девочка очень чувствительна. Не давай ей прикасаться к себе.

Эл кивнула.

— И, пожалуйста, Эл, не внушай ей никаких надежд, — попросил он.

Она снова только кивнула в ответ и отвела взгляд. Он не торопился уходить, старался не смотреть пристально. Отвернулся ненадолго и опять стал рассматривать ее. Может быть, попросить ее остаться, пройтись по кораблю. Час, полчаса. Он, наконец, сознался сам себе, что хотел видеть ее больше, чем Ника, больше, чем кто-либо из них.

Эл ждала, потом вздохнула, откинула с лица прядь волос, посмотрела на Алика.

— Позови ее. Я обещала, что вернусь. Я не могу ее обманывать.

— Она знает, что ты не могла ее вспомнить.

— Спасибо, что не оставили ее.

— Она самостоятельная. Даже слишком, — Алик улыбнулся.

— Ты медлишь. Что-нибудь не так? — спросила она.

— Нет. Сейчас. Я позову ее.

Алик дошел до двери, вручную открыл ее. Ника стремительно ворвалась на пирс, Алик кинулся за ней.

— Держи ее! — Эл крикнула и метнулась в сторону.

Алик постарался перехватить Нику, но поймал пустоту. Ника со всех ног бросилась к Эл, девочка предугадала ее движение. Все случилось за пару мгновений. Ника подбежала и схватила Эл за обе кисти.

— Ника! Нет! — выкрикнула Эл.

— Эл! — радостно завопила она. — Ты вернулась!

Потом лицо Ники сделалось совершенно белым, она втянула голову в плечи, вытаращила глаза и уставилась на Эл. Ее личико выразило ужас. Эл высвобождала руки из ее хватки, но Ника так крепко держала их, что пришлось с усилием разжать ее холодные пальчики. Эл отошла на шаг, Ника двинулась за ней, но потом резко развернулась, прокричала что-то невнятное, сделала два шага в сторону выхода и упала без сознания на пол. Эл стиснула зубы, сжала кулаки и опустила голову.

Алик не мог понять, что случилось. Когда Эл двинулась к Нике, он испугался сам и преградил ей путь.

— Не трогай! — грозно сказал он. — Не прикасайся к ней!

— Она без сознания. Это не опасно, — выдохнула Эл.

— Не опасно? Не опасно?! Я предупреждал! Я чувствовал, что-то случиться! — Он склонился над Никой, поднял ее на руки. — Тебе лучше уйти, Эл, пока она не очнулась. Уходи!

Эл ничего не сказала, развернулась и ушла с пирса. За спиной слышался шум.

— Вот за мной и закрыли двери, — в слух сказала она. — Исчезнуть. Исчезнуть.

Эл сжала руками голову и быстро зашагала подальше от корабля.

Пришло отчаяние. Как нелепо вышло, и ничего уже не исправишь. Направляясь на встречу, она еще немного надеялась на возвращение. Алик. Он увидел, он почувствовал, как она изменилась, он хотел просить ее остаться. Глупая случайность положила всему конец.

Идти здесь было некуда, база маленькая. Эл дошла до улочки шедшей перпендикулярно посадочным дорожкам. Недалеко отсюда виднелась скромная закусочная с витринами во всю стену. Внутри горело освещение, зал был пуст. Эти окна так и манили. Эл непонятно зачем пошла туда, есть она не хотела. Ее манил свет окон. Она не дошла до двери. Остановилась. Дорожку обрамлял замысловатой формы поребрик. Эл села на небольшое возвышение, обхватила руками колени, положила на них голову.

— Слушать нужно было, что Од говорил. Что я наделала? Все. Только и осталось, что умереть. Я хочу умереть, — бормотала она.

* * *

Нику приводили в чувства всей четверкой. Ольга заставила Алика раз пять повторить, что произошло. Он злился с каждым разом все сильнее и повторял, чтобы никто не думал искать Эл. Ника очнулась, смотрела непонимающим взглядом.

— Девочка, — тормошил ее Дмитрий. — Скажи мне, что ты видела? Кого ты видела?

— Ты с ума сошел! — возмутилась Ольга и шлепнула Димку ладонью по лбу. — Забыл, что со мной было?

— Я сейчас... я сейчас скажу... — с трудом выговорила Ника и стала часто дышать. — Только успокоюсь. Димочка, милый. Она... Она... Это она. Соверше...

Ника беспомощно осматривала ребят.

— Настоящая? — переспросил Дмитрий.

Ника, как смогла, кивнула.

— Она такая... Она... — прошептала Ника и снова впала в забытье.

— Что с ней? — спросил Игорь.

— Она увидела, — пояснил Дмитрий.

— Как и мы. Не то, что ждала, — с досадой добавил Алик. — Я сам хорош, я не успел ее остановить, а Эл не успела увернуться. Пропади пропадом эти ее способности!

— Идите все. Один раз очнулась, теперь я справлюсь. Ваша помощь мне не нужна, — Ольга дала понять, чтобы они ушли.

— Эл, кажется, сказала, что не опасно. Да. Она именно так сказала, — вспомнил Алик.

Игорь и Дмитрий послушались его приказа, а Алик не мог утерпеть и пошел искать Эл. Внутри кипела злость пополам с обидой. Экипаж возвращался к кораблю, и он надел маску спокойствия. Ему пришлось подождать, пока перестанут попадаться люди, и решил обшарить окрестности. Долго искать не пришлось. Эл сидела прямо у большой витрины маленького кафе. Одна.

Он подошел. Она сначала даже внимания на него не обратила. Алик встал рядом и смотрел на нее сверху вниз. Она подняла глаза, осмотрела его так, словно не знает кто он. Она пару раз смерила его взглядом, потом пристально всмотрелась ему в лицо. Взгляд был чужим и холодным. Лицо ее приобрело в этой атмосфере мертвенный оттенок, а освещение усугубляло его, синеватый свет играл на ее лице тенями.

"Он видит маску", — подумала Эл.

— Я прошу тебя, Эл, — он решился все же сказать. Пусть она его хоть прикончит. Пусть он, чем кто-то другой. — Улетай куда-нибудь. Подальше. Дай всем успокоится. И не подходи больше к Нике. По-человечески тебя прошу. Слышишь, Эл. Я прошу. Девочка не в состоянии переносить твое присутствие. Не вернешь того, что ушло.

— Я знаю, — равнодушно сказала Эл.

Он чуть не вскипел от раздражения. Все тот же холодный тон и убийственное равнодушие.

— Я пойду. Меня ждут. Экипаж вернулся. Мы улетаем, — отрывисто сказал он.

— Иди, — без интонации сказала она.

Он хотел кричать: "Неужели тебе все равно?" Молчал. Боролся с собой и молчал.

— Не мучай себя так. Ей ничего не угрожает. Она увидела то, что не следовало видеть. Она, как и раньше, слишком любопытна, — сказала она. — Я выполню твою просьбу. Иди. Я вас больше не потревожу.

Она не проводила его взглядом, не стоило будоражить его и без того метущуюся душа. Он теперь тоже не терпел взглядов в спину. Ушел.

— Прости. Простите меня все.

Она продолжала сидеть на прежнем месте, упираясь лбом в колени. В груди все болело. Идти было некуда. Так тихо. Должны были взреветь двигатели, оповещая о том, что уходит корабль. Но было все так же тихо. И еще пусто. Поселение очень маленькое, никто не живет тут постоянно и не задерживается долго. Поэтому тут не было ощущения обжитого, кругом все искусственное, никакого шума. Разве что корабль. Пусто. Куда теперь?...

Эл не почувствовала, как он подошел. Возник. Стоит. Смотрит. Кто?

— Извините мне мою дерзость, — произнес голос.

Ничего подобного она никогда не слышала. Настоящая мелодия. Мягкий тон этого голоса заставил ее поднять взор на его обладателя. Взгляд Эл так и прилип к незнакомцу. Она не смогла сообразить, что чувствует. Рядом стоял человек. Гуманоидом его назвать язык не поворачивался. Он был похож именно на человека! Ни одно существо, которое она встречала прежде, не захватывало ее внимание с такой силой. Мало сказать, что он был прекрасен, даже неверно. Не может быть, чтобы он был из экипажа Алика. Своими новыми чувствами она смогла оценить его. От него исходил такой спектр вибраций, что она ощутила, как "звенит" пространство вокруг. Гармония. Идеальное сочетание. Красиво до опьянения. Ей показалось, что она окунулась с головой в прекраснейшее пространство, как в океан, и вышла с новыми ощущениями. Всего лишь одно существо. Потрясенная небывалым явлением она встала с поребрика. Они были одного роста. Он так же пристально изучал ее. Они стояли и смотрели полностью поглощенные друг другом. В эти минуты Эл забыла обо всем.

— Я еще раз прошу извинить меня, — сказал он.

— За что? — спросила она.

— Я нарушаю ваше уединение.

— Не нарушаете.

— Я могу спросить? Я ищу тут одно создание.

— Создание?

— Полагаю, я не точно выразился.

— Я поняла вас. Кого?

— Мне нужен некто, капитан Нейбо.

— Капитана Нейбо больше нет. Он убит.

— Я действительно не точно выразился. Мне нужен именно тот, кто им был раньше. Более точно... Это же вы.

Наваждение прошло, едва она осознала, кто она и где находится.

— Нет ни того, ни другого, — заявила она.

— Я прошу еще раз извинить меня. Я причиняю вам неудобства. Неужели я ошибся?

Если она его чувствовала, не исключено, что и он чувствовал ее так же. Он, наверняка, знает, что нашел нужное ему существо. Она все еще неотрывно смотрела на него.

— Я могу вам еще чем-то помочь? — предложила она.

Ей не хотелось, чтобы он уходил.

Он будто бы смутился, но при этом не выглядел жалким. В нем было столько явного достоинства. Совершенство. Иначе и не назовешь.

— Это деликатный вопрос. Вы действительно могли бы мне помочь. Вы верно определили, что я имел честь соприкоснуться с вашими ощущениями. Иначе, я не обратился бы к вам. Дело в том, что наши... — он подыскивал определение.

"Параметры", — подумала Эл.

— ... Параметры, — повторил он. — Совпадают. Я давно здесь и очень голоден. Вы не поможете мне разобраться с тем, что я могу принять без вреда для себя. Для начала.

— Вы хотите есть? Это просто, — Эл указала на закусочную. — Тут найдется то, что вам подойдет. Я помогу. Считайте это приглашением на ужин.

Она улыбнулась ему. Он вызвал ее улыбку, не только отзыв, не просто вежливость, он побудил ее улыбнуться внутренне. Он был этакой диковинкой!!!

Она проводила его внутрь заведения. Предложила массу разных блюд. Он перепробовал несколько и выбрал два. Зато размеры порции Эл потрясли.

— Вы сможете столько съесть? — не скрыла она удивления.

Он не смутился. Ничуть.

— Видите ли. Эта среда мне не подходит. Это техногенный мир, чуждый моему мироощущению. Мне приходится создавать вокруг себя микроатмосферу. Вы понимаете, — пояснил он, а Эл понимающе кивнула. — На процесс уходит много энергии. Ее нужно пополнять.

— Я понимаю, — согласилась Эл. — Не утруждайте себя объяснениями. — Она даже стала говорить как он. — Я не совсем вежлива. Ешьте на здоровье.

— На здоровье. Это верно — на здоровье. Спасибо, — поблагодарил он и тоже ей улыбнулся.

Эл обдало холодной волной. В этой улыбке было что-то знакомое. Точно. Алик. При чем тут был Алик? Эл смутилась. Наваждение — не более того. Улыбка была красивой.

— Простите, я даже имени вашего не знаю, — смущенно сказала она. — Хотя неважно. Знакомится необязательно.

— Меня зовут Лоролан, — его имя зазвучало, словно маленький колокол, когда он его произнес. — А вы?

Полагалось ответить ему. Тут Эл растерялась.

— Элли. Мня зовут Элли, — прежде она не называлась полным именем. — Скорее Эл. Так меня зовут чаше.

— Элли, — проговорил он с ударением на последний слог. — Коротко и красиво. Эл — звучит иначе. Сочетание звуков, которое больше вам подходит, но Элли по-настоящему звучит.

От смущения она почувствовала, что краснеет.

— Я предпочитаю короткий вариант, — сказала она.

Он опять улыбнулся и почтительно кивнул в знак согласия.

— Тогда уровняем наши возможности. Зовите меня Лор.

— Хорошо. Я рада нашему знакомству, даже такому короткому, — закончила Эл эту маленькую церемонию.

— Короткому? Вы торопитесь? Я задерживаю вас? — он выказал такое поразительное беспокойство, словно его бросали одного, как ребенка.

— Совсем нет, — успокоила его Эл. — Мне некуда спешить. Абсолютно некуда.

— Но я верно вас понял. Вы хотели остаться в одиночестве. Вы хотите... Простите, но я чувствую вас. Ничего не могу поделать с собой. Даже понимаю ваше состояние. Простите, если я вторгаюсь в недозволенное.

"Он понимает?!" — промелькнула в ее голове.

— Не извиняйтесь. Вы в том невиновны, — остановила его Эл. Выставила руку вперед, чтобы быть более убедительной.

Он вдруг взял ее руку. Его ладонь прохладная, гладкая словно шелк, охватила ее кисть. Такая слабая рука, мягкая, как у женщины. От его прикосновения веяло покоем. Эл замерла, не отняла руку, он положил ее кисть на импровизированный столик и не отпустил.

— Мы удивительно похожи, — заметил он. — Даже мой мир похож на ваш.

— Ваш мир? — переспросила она. — Как странно звучит.

— Почему странно?

— Здесь привыкли мыслить другими критериями. Планеты, звездные системы, созвездия, микро-галактики. Вселенная. Мир? Звучит очень пространно. Мир. Вы так просто сказали, как открыть дверь в соседнюю комнату и войти, — рассуждала Эл.

— Разве вы никогда не входили в соседнюю комнату? — вопрос прозвучал странно. Он понимал, о чем говорит. Она не понимала. — Перемещения без времени вам не знакомы?

Он искренне удивился.

— Скорее, перемещения во времени, — в эту минуту даже собственный ответ ей показался нелепостью. — Мы друг друга не понимаем, значит, ваш мир не так похож на мой. Или мы не сходимся в словаре. Такое бывает.

— Не огорчайтесь, — мелодично сказал он. — Я много путешествовал. Я вас понимаю. Почему вы ничего не едите? Вкусно.

— В этом нет необходимости. У меня другие цели. Еда им не способствует, — заметила Эл.

— Но пища вам необходима, — настойчиво сказал он. Он снова улыбнулся.

— Зачем вам мои объяснения? Я не хочу разрушать вашу гармонию своими, ... — Эл запнулась.

— Тем, что хотите исчезнуть, — закончил он и опять улыбнулся. — Вы не употребили понятие "смерть" поскольку сочли его не точным.

— Откуда вы знаете?

— Вы позволили мне соприкоснуться с вами. Вы были открыты. Я еще раз извиняюсь, но это я вторгся в вашу гармонию. Я и не ожидал, что встречу такое...

— Такое что? — с напряжением спросила Эл. Он знал, что творилось у нее внутри. Глупо было решить, что его привлечет ее внешняя сторона. Ему, наверное, непросто находится рядом с ней. — То что я чувствую, вернее чувствовала, нельзя назвать гармонией. Да. Я не совсем в себе. Вернее была. Теперь по другому. То, что я сейчас ощущаю — иная градация чувств. Чувства переменчивы. О, как это верно. Я сейчас ощущаю себя как...

— Совершенство, — закончил он.

— О-о-о! Вы умеете льстить! Как сладко прозвучало в ваших устах это слово, — она искренне улыбнулась ему.

Диковинка!

* * *

Алик не удержался и вернулся. Отложил отлет на пятнадцать минут. Не обнаружив Эл рядом с закусочной, он стал оглядываться. Вокруг было безлюдно, сумерки скрывали улочки. Он посмотрел в сторону освещенной витрины и действительно увидел Эл. Она была не одна. Статный незнакомец вида просто королевского был рядом с ней. Они сидели друг напротив друга, ели и беседовали. Незнакомец вел себя раскованно и манерно, они говорили так, словно всегда знали друг друга. Он улыбался ей, а Эл, словно завороженная, смотрела на него. Еще бы! Такого красавца Алик отродясь не видывал! Хороша парочка. Он почувствовал, что ревнует. Мгновение. Эл сказала что-то, протянула руку, и он взял ее. Это напоминало самый обычный ничем не прикрытый флирт. Они весьма мило беседовали. Эл то становилась серьезной, то изумлялась. Ее лицо менялось. Она не была такой холодной и бесчувственно, какой была с ним. Вот. Она засмеялась. На ее лице появилась та самая открытая, потрясающая улыбка, которую он так любил когда-то, которой не смог добиться, как не старался.

Алик ощутил себя здесь совершенно лишним. Она и раньше давала понять, что ей никто не нужен. Значит, их встреча не произвела на нее особого впечатления. Этот тип ей интереснее.

Он развернулся и ушел.

* * *

Беседа тем временем продолжалась. Эл не заметила чужого присутствия, потому что сильно была потрясена тем, что сказал ее неожиданный собеседник.

— Спешу развеять ваши сомнения, коль скоро я их виновница. Вы упомянули капитана Нейбо. Он действительно умер, — говорила Эл.

— Но мне был нужен другой капитан Нейбо, его заместитель. А это вы. Нет заблуждения и сомнений.

— Это я. Я та, кого недавно называли "капитан Нейбо". Я говорю это потому, что тут некому нас услышать, а то бы за моими плечами появились бы несколько бравых молодцов, и вы быстренько бы лишились моего общества. Куда бы я не направилась, меня стараются изолировать. Или окружающих изолируют от меня, — Эл развела руками, освободив свою ладонь из мягкой ладони незнакомца. Убаюкивающее ощущение прошло. Она вновь смотрела твердо. — Хочу вас разочаровать. Раз речь зашла о смерти, будем так это называть, то один Нейбо уже умер, другой тоже теперь не существует. Вам не к кому обратиться со своей просьбой.

— Я все же снова извинюсь. Я был не совсем точен в своих словах. Я не успел за событиями. Простите великодушно, что заставил вас снова почувствовать себя не тем, что вы есть, — спокойно и чуть церемонно сказал Лоролан.

— Что я есть? — Эл вздохнула. — Вы высокого мнения обо мне, благодарю. Но на самом деле ничего нет. У меня ничего нет. Меня здесь ничто не держит. Мнение обо мне самое противоречивое. Я хочу уйти.

— Вы избавили ваш мир от Нейбо. Зло повержено. Разве бывает иное мнение?

— Бывает, — утвердительно кивнула Эл. — Мои близкие люди не поверили мне, что говорить о прочих. Тот, кто мог мне помочь — погиб. Тот, кто меня учил — просто спрятался за меня. У меня нет любви, поскольку мой любимый человек не хочет видеть меня нынешней. Мой лучший друг стал так жестокосерден, что мне трудно было бы находиться рядом с ним. А моей воспитаннице трудно быть со мной. Она слишком юна и чувствительна, чтобы переносить мое присутствие. Что до других — они лишь люди, и они несовершенны. Мне в этом, как вы говорите мире, нет места. Я выполнила свой долг. Я хочу исчезнуть.

— Не продолжайте. Вам тяжело говорить, — мягко попросил Лоролан. — Я понимаю. Я когда-то тоже искал свою смерть.

— Вы? — искренне удивилась Эл. — Не могу поверить, и не верю, потому что ничего похожего в вас не нахожу.

— Это было давно. Очень, — снова улыбнулся ей Лоролан. Она все еще была потрясена. Он не дождался пока она придет в себя, и продолжал. — Однажды я осознал, что я не совсем то, что хотел бы иметь. Я осознал свое одиночество и бесконечность, которая меня ждет. Я не буду говорить подробно — слишком долго придется говорить. Примите, как есть. Я осознал, что не так просто исчезнуть, чтобы ничего не осталось. Масштаб моего порыва был не менее вашего. Я искал, я скитался. Желания имеют свойство сбываться. Я нашел место, где все разрушалось. Там всегда царило разрушение. Представьте, что из мироздания вытащили его остов. Да. Да. Именно так. Мне оставалось только решиться. Исчезнуть.

— Если вы тут, значит, что? — прозвучал законный вопрос.

— Я испугался, — Лоролан звонко рассмеялся, так заразительно, что вызвал у Эл улыбку. — Предлагаю вам попробовать. Испытаете ни с чем не сравнимое удовольствие. А я понял, что хочу жить дальше.

— Вы... предлагаете...мне?

— Да. Я могу проводить вас. Коль скоро нет того, кого я искал, то сделаю что-нибудь для вас.

— Вы не шутите?

— Я смеюсь. Но не шучу, — он сказал очень убедительно и стал серьезным. — Вы сделали выбор. Не могу не восхититься им. Все герои заканчивают свой путь именно так. Переход.

— Если бы они это знали, то не становились бы героями, — строго заметила Эл. — Я то всегда верила, что ничего не исчезает бесследно, одно переходит в другое.

— Я не исчез бесследно, не могу ничего сказать на этот счет.

Ее новый знакомый опять улыбнулся. Казалось, вся серьезность происходящего не оставляла отпечатка в нем. Он был таким, каким она увидела его недавно.

— Я согласна, — сказала она.

— Вы не будете брать время на раздумья? Подумайте.

— Я беру ровно столько времени, чтобы мы дошли до моего корабля, — согласилась Эл.

Они вышли вместе на прохладное пространство, пересекли несколько импровизированных улиц и свернули на маленький пирс. Тут мог поместиться один корабль, к нему вела широкая дорога, которая при местном освещении напоминала дорогу, освещенную луной. Было по-прежнему тихо, ее новый знакомый шел, как говорил и смеялся, тихо и мягко, неслышно. Эл даже не ощущала его присутствия в некоторые моменты. Она остановилась у борта Геликса и положила ладонь на гладкую обшивку.

— Мы куда-то летим, капитан? — послышался голос корабля.

— Да, — твердо сказала она и посмотрела на Лоролан.

— Какой курс?

Вместо ответа спутник вопросительно посмотрел на Эл.

— Никуда лететь не придется, — мягко ответил он. — Это так же просто, как открыть дверь в соседнюю комнату. Просто дай мне руку.

— Мы никуда не летим, Гел, — сказала она. — Ты теперь служишь Нике.

— А ты, Эл? — спросил корабль.

— А я ухожу.

Она вложила свою ладонь в ласковую руку Лоролана.

* * *

Экипаж уже собрался. Не было только Ники, она сбежала с корабля, едва пришла в себя. Алик попросил ее разыскать. Ждать долго не пришлось. Она влетела в рубку, задыхаясь, и с порога крикнула:

— Где Эл? Где она?

Глаза девочки были широко раскрыты, словно она чудище увидела.

— Не знаю. Наверное, занята. — Алик подумал о ее новом знакомом. — Она с нами не летит. Зачем она тебе?

— Хочу извиниться, — переводя дыхание, выпалила Ника. — Я нигде не могу ее обнаружить. Ищу. Ее нет.

— Ты запыхалась. Уверяю тебя, она была тут. Я видел ее в кафе. Она с кем-то мило беседовала и никуда не торопилась. — Он подавил очередной приступ ревности. — Она, может быть, не хочет, чтобы ее нашли. Она может такое устроить.

— Нет, не может, — выдохнула Ника.

— Зачем тебе извиняться, ты же не можешь переносить ее присутствие. Это ей в пору извиняться перед тобой.

— Я глупая тупица! Она не виновата! Это я не смогла держать себя в руках, — заявила девочка. — Она тут вовсе ни причем. Когда я почувствовала, что с ней делали, я... я... просто сильно испугалась. Эл не виновата. Я сама залезла, куда не следует. Я просто дура! Я обидела ее. Нужно все исправить, но я не могу ее найти. Она исчезла!

— Ника, прекрати. Успокойся. Переведи дух, а потом займи свое место. Мы уже отбываем.

— Погоди, Алик. — Рядом с Никой встала Ольга. — Знаешь, у меня тоже есть жгучее желание извиниться перед ней. Я считаю, что мы ее просто бросили. Если не назвать это другим словом. Может она нас не простит, но я хочу извиниться. Меня замучила совесть.

— Хорошо. Идите, извиняйтесь. Я подожду, — кивнул Алик.

— Значит, ты угрызений совести не испытываешь? — спросила Ольга.

Алик собирался ей ответить, что когда он видел Эл последний раз, она не очень нуждалась в их обществе и в извинениях тоже, но его оборвала Ника.

— Я не чувствую ее! — завопила Ника. — Вы что не слышите меня!

— Что за вопли, — раздался недовольный голос Дмитрия, и он поднялся из своего кресла. — Вы бы хоть громкую связь их вежливости отключили. Весь экипаж слышит ваши излияния. — Дмитрий посмотрел на Ольгу. Алик отключил связь. Дмитрий снова обратился к Нике. — Скажи, дитя, что ты так орешь?

— Я же объясняю. — Ника стала трясти кулачками перед грудью Дмитрия. — Я хотела разыскать Эл и попросить прощения, но не могу ее найти.

— Эка невидаль. Сейчас попросим Игоря включить поиск и мигом ее найдем,— сказал Дмитрий.

— Да проснись ты, черствый тюфяк! — Ника чуть не пнула Дмитрия, во время сдержалась. — У меня свои сенсоры. Я ее не чувствую! Понятно вам всем!

Она разрыдалась.

— Игорь, — попросил Алик. — Найди Эл, у нас здесь истерика. Скажи, что Ника и Оля хотят видеть ее.

— Не только они. Я тоже, — добавил Дмитрий. — Что? Пришел час раскаяния, девочки? Я тоже не хочу быть последней свиньей.

— Так. Сегодня день массового покаяния. Я видел вашу Эл четверть часа назад в кафе, с каким-то очень импозантным незнакомцем, и она совершенно не была в грустном настроении, — пояснил Алик.

— С каким незнакомцем? — спросила Ольга.

— Не знаю. Никогда раньше не видел, — ответил Алик.

— И ты не подошел к ним? — поинтересовался Дмитрий.

— Я расстался с Эл. Признаюсь не очень вежливо. Потом, как и вы решил извиниться и вернулся. Она сидела в закусочной с тем человеком, и они весело общались. Я был там явно лишний, простите за намек.

— С каким человеком? — изумилась Ника. — Когда я еще ее чувствовала, она была с тобой. Она была такой... такой, как раньше, что ли. Я думала, что вы помирились. Я решила тоже извиниться, а потом вы ушли. Я ее потеряла.

— Ника ты напутала. — Алик разозлился. — Я не был с Эл. Мы расстались сразу после того, что с тобой случилось. Я вернулся потом, через какое-то время, и видел Эл с другим.

— Ясно. Взыграло ретивое, — добавил Дмитрий.

— Заткнись, — рявкнул Алик.

— Стоп! Вы что все белены объелись! — возмутилась Ольга. — У причалов всего два борта. Наш и Геликс. Откуда взялся незнакомец?

— Я не знаю. Это был не я! — Алик снова разозлился. — Он не из нашего экипажа.

— А кто? Где Эл? — Ника снова разрыдалась.

— Игорь, что с поиском? — спросил Алик.

По связи раздался голос Игоря.

— Я не нашел Эл. Я нашел запись, но тут какая-то белиберда, — взволнованно сказал тот.

— Перешли, — приказал Алик.

Вот Эл идет по пирсу. Одна. Подходит к Геликсу. Короткая беседа, она делает шаг. И исчезает.

— Что за бред?! — воскликнул Алик.

— Все. Следов телепартации нет. Она растворилась, — раздался голос Игоря.

— А что было до того. Где тот, другой?

— Какой другой? — Игорь не понимал, что он требует.

— Вызови запись из кафе.

— Из какого кафе? Их тут несколько, — уточнил Игорь.

— Там, где была Эл. Оно прямо перед нашим пирсом, через две улицы.

Наступила пауза. Было слышно, как всхлипывает Ника. В рубке все затихли и смотрели на капитана и его друзей испытующе. Не все понимали, что случилось, и ждали развязки.

Снова пошла запись. Эл сидит в кафе. Опять одна. По ее поведению понятно, что она с кем-то разговаривает. Алик увидел и себя. Со стороны выглядело все нелепо. Он постоял, развернулся и ушел. Все произошло за несколько секунд. Там ему казалось, что прошла вечность.

— Я его видел, — настаивал Алик.

— Что за чертовщина? — удивился Дмитрий. — Игорь, может, ты не в тех частотах взял. — Она действительно с кем-то разговаривает.

— Что есть, — отозвался Игорь. — Сенсоры так работают. Но уверяю. Они переводят всякие вибрации. Радом с Эл никого нет. Значит, он не хотел, чтобы его видели.

— Геликс! — Ника сорвалась с места.

Они бежали на соседний пирс впятером. Тускло освещенная дорожка была пуста. Геликс покоился на своей невидимой подушке. Они слышали только шум своих шагов.

— Эл! — позвала Ольга.

— Эл, отзовись! — поддержал ее Дмитрий.

— Ее нет... Ее нет... — твердила Ника.

— Геликс, ты можешь отыскать Эл? — попросил Игорь.

— Эл исчезла. Я не вижу ее, — сообщил корабль. — Мне очень жаль. Она ушла без меня.

— А тот другой? С ней кто-то был, — напомнила Ольга.

— Да был. Он предложил ей уйти. Его облик был туманен.

— Но я же видел его! — возмутился Алик. — Ника приняла его за меня. Объясни, что ты чувствовала, девочка?

Алик нагнулся и взял Нику за трясущиеся плечи.

— Я не его чувствовала, а Эл, — сквозь слезы сказала Ника. — Я ис..испугалась, по-то-му что она ре..решила ис..исчезнуть. Я не по..нимаю.

— Ты следила за ней. Расскажи, — попросил Дмитрий и присел рядом с Никой на корточки. — Расскажи, как все было, с момента вашей встречи.

— Когда я прикоснулась к ней, я такое почувствовала! Вы даже представить себе не можете, какая она! Что с ней делали! Что произошло! Там столько! — Ника заревела и не могла говорить. — Я потеряла сознание.

— Все не надо. Не говори больше. — Ольга подошла и обняла ее. У нее самой появились слезы в глазах, но она старалась говорить ровно. — Не нужно. Не нужно. Мы ее с ума так сведем. Просто расскажи, как появился тот человек, если это человек, что чувствовала Эл?

— Я испугалась, — сквозь слезы говорила Ника. — Я потом ее нашла, когда он был рядом. Ей было хорошо. Я решила, что Алик с ней, что он ее позвал.

— Что значит, позвал? — переспросил Алик. — Непонятно.

— Это, это то за что она могла зацепиться. Для нее "позвать" что-то значило, — попробовала объяснить Ольга.

— Да, — всхлипнула Ника. — Когда ей ТАМ разрешили умереть, ее позвал один пират. У него было искреннее желание оставить ее в живых и помочь ей. Эл отозвалась на этот зов и вернулась. Она узнала очень, очень много, но ей ничего не было нужно. Ей все равно было жить или умереть, то есть уйти. Здесь ее тоже ничего не держало. Она чувствовала себя ненужной. Она решила исчезнуть. Я не понимаю, что значит — исчезнуть. — Ника опять сорвалась на рыдания. — Нужно было ее позвать. Просто позвать. Я думала, Алик позвал ее, но она почему-то не собиралась остаться. Тогда я решила, что она мне тоже нужна. Я же только испугалась. Я умею чувствовать ее иначе. Тогда я решила ее позвать. Я не успела. Я не успела.

Ольга заплакала, потому что сдерживаться больше не могла. Они стояли вместе обнявшись. Ника уткнулась ей в живот и дала волю чувствам. Ее рев нарушал тишину, Ольга плакала неслышно.

— Эл, прости, — выдохнул Дмитрий. — Прости. О, Боже. — Он сел прямо на дорожку. — ВСЕ!

415

Капитан Нейбо