| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Что это? — спрашивает Рамзан Ахмедов. — Лёха, это чего?
— Ты что, тупой?! Это шэни, они атакуют!
— В космосе? Брось, гонишь. На планете ещё куда ни шло, можно поверить. Но откуда у них боевые космические корабли?
— Не знаю, откуда, но они есть, видишь же!
— Да ещё так много. Их же сотни. Сотни!
— Это какая-то мелочь, — говорит Степанов, — что-то типа штурмовиков. Видите, как они маневрируют.
— О боги, что это за построение? "Пчелиный рой", что ли?
— Куча какая-то невнятная. Они что, такой кучей воевать собираются? Их хоть чему-нибудь учили?
— Смотрите, сторки!
— Где? Где?!
— Да вон же, видишь!
— Их всего штук тридцать. Шэни сожрут их и не поморщатся.
— Не говори "гоп". Ты хоть понял, на чём шэни воевать собрались?
— Не, я ж медик, в типах кораблей не очень.
— Балда ты, а не медик. Я в тот раз просто слив неспелых обожрался, а ты сразу: "Аппендицит! Срочно резать!". А если бы правда разрезали?
— Санёк, я же уже извинился! Зато я вывих тебе вправил тогда в походе, помнишь?
— Помню. Так ты...
— СТОП!! Лёха, чего ты там говорил? На чём Шэни воевать собрались?
— Да на старье каком-то, что-то вроде нашего МиГ-"космо". Такого уже и в учебных эскадрильях не осталось, только в музеях. А у сторков-то штурмовики нормальные, современные.
— Зато их вон сколько! Они же одной массой сомнут.
— Сомнут? Ну, посмотрим-посмотрим.
— Оба! Сторки стрелять начали!
— И попали.
...
— Блин.
— Ребята, они их как салаг делают.
— Да что же это такое-то?
— Сразу двоих. Ребя, эти шэни беспомощные, будто котята.
— А чего они сами не стреляют?
— Да стреляют они.
— Куда? В космос?
— У них ракеты наверняка такие же допотопные, как и корабли. Такими они запарятся в сторков попадать.
— Факт, запарятся.
— Почему?
— Да глупые старые ракеты, у них интеллект, будто у таракана, их обмануть как нефиг делать. Наверняка сторки систему кодов "свой-чужой" раскололи и ракеты шэни не могут их захватить, они сами специально в сторону от кораблей сторков отворачивают, своими их считают.
— Смотрите, попали!
— Где?
— Вон, справа, видишь?
— Ага. Значит, работают ракеты-то!
— Может, одна бракованная попалась, вот и попала сдуру.
— Не, вон ещё раз попали!
— И ещё.
— Во, сразу три. Чего-то шэни резко воевать научились. То мимо-мимо, а тут попадать начали. Ракеты, что-ли, другие использовать стали.
— Нет, не ракеты.
— А чего?
— Парни, я всё понял.
— Чего ты понял, Лёх?
— Это никакие не ракеты, ракетами шэни попасть не могут.
— А что же тогда? Сбивают же!
— Не сбивают. Ребята, это — не ракеты. Это тараны. Шэни идут на сторков в таранную атаку...
* * *
[Орбита планеты Брэссудзе, грузовой терминал, военно-учебный корабль "Александр Казарский", боевая рубка]
— ...на таран.
— Я вижу, лейтенант.
— Товарищ каперанг!
— Да?
— Возможно, это нужно посмотреть, передача по головидению с Брэссудзе.
— А что там?
— Они обещают, что об их борьбе сейчас будет петь молодой землянин.
— Молодой землянин? Любопытно. Ну-ка, выведите это на большой экран.
— Есть.
— Товарищ командор, в кают-компании гардемарины, похоже, устроили митинг. Вот, взгляните.
— Хм...
— Вот он, товарищ каперанг, я сделал.
На экране появилось изображение мальчишки в отглаженной пионерской форме. Заиграла музыка, мальчишка переступил с ноги на ногу и запел невероятно чистым пронзительным голосом:
Добром и словом другу помоги,
И лишь когда грозят ему враги,
Ты можешь силу духа и руки,
Вложить в свой гнев, удары и броски.
Своё непревзойдённое оружие
Для подвига готовь и береги.
— Я его знаю! Товарищи офицеры, я его знаю! Это Женя Самойлов, у меня дочка увлекается, записи всех его выступления собрала.
— Я тоже видел его. Да, это Самойлов.
— А я его живьём видел, жена затащила на выступление. Мальчишка как мальчишка, но поёт действительно здорово.
— Тихо, товарищи офицеры! А это что такое?
Женя закончил петь первый куплет, но дальше песню не продолжил. Вместо этого головизор показывает группу шэни низкого роста (вероятно, молодые особи), которые начали что-то петь под ту же музыку.
— Они повторяют. Товарищи, я не слишком хорошо знаю язык шэни, но сейчас могу уверенно утверждать — они повторяют слова Самойлова на своём языке. Они что, песню перевели?
Молодые шэни допели, и вновь появилось изображение Жени, который продолжил:
Насилье точит сталь,
Но сталь его не вечна,
А ты душою крепче стали стань,
Когда чиста рука, а цели человечны,
Рука крошит отточенную сталь.
В рубке напряжённое молчание. Никто ничего не говорит, все взгляды явно сосредоточены на командире. Первым не выдержал каперанг Геринг:
— ЧТО?! Что вы от меня хотите?!
— Товарищ каперанг, а мы так и простоим в сторонке?
— У нас мир, лейтенант. Мир! Мир — это значит, что нет войны, Вам ясно?
— Так точно, ясно, товарищ капитан первого ранга.
— Тогда занимайтесь своими прямыми обязанностями.
— Есть.
— Шэни уничтожили все штурмовики сторков, товарищ каперанг. Уничтожили только таранными атаками, попаданий ракет в штурмовики сторков не зафиксировано.
— Я услышал и понял.
— Штурмовики шэни движутся в сторону главных сил сторков. Всего их осталось около пятисот, примерно двести погибло в бою с тремя десятками сторков.
— Я услышал и понял.
На экране вновь появился Женя Самойлов. Появился и начал петь второй куплет:
Гордится зло могуществом своим
И тем, что большинство смирилось с ним,
Но разве мы с тобой себе простим,
Когда мы злу урока не дадим.
Своё непревзойдённое оружие
С тобой соединим и победим.
— Товарищ каперанг.
— Что?
— Там... там гардемарины пришли. Много. Около сотни, или даже больше. Похоже, все свободные от работ и от вахты.
— Что им нужно?
— Эээ...
— Идите и разберитесь с ними, товарищ капитан-лейтенант. В конце концов, ведь это Вы у меня зам по воспитательной работе. Вот и воспитывайте.
— Слушаюсь.
— Штурмовики шэни вступили в бой с основными силами орбитальной группировки сторков.
— Я вижу, лейтенант.
— Товарищ каперанг ...
— ЧТО?!! Но что я могу?! У них тут два крейсера. ДВА! КРЕЙСЕРА!!
— Товарищ каперанг, я всё понимаю, но...
— Что "но", товарищ лейтенант? Договаривайте уже, раз начали. Что "но"?
Тем временем, Женя поёт с экрана:
Насилье точит сталь,
Но сталь его не вечна,
А ты душою крепче стали стань,
Когда чиста рука, а цели человечны,
Рука крошит отточенную сталь.
— Но я просто вынужден напомнить Вам, товарищ капитан первого ранга, о человеке, чьё имя носит наш корабль.
Пауза. Молчание. Тишина в рубке, только хор юных шэни поёт на своём языке старую земную песню.
— У него была нормальная команда, — наконец глухо говорит каперанг Геринг. — У него были матросы. А у меня — сопливые мальчишки. Они же дети! Ребята, они ведь дети!! Я не могу отправить их в бой! Не могу!!
— Они — не дети. Они гардемарины Его Величества, и они тоже давали присягу.
— Всё равно они дети.
— Товарищ каперанг! — говорит вернувшийся в рубку кап-лей Зелёный.
— Да, что там?
— Товарищ каперанг, гардемарины требуют...
— Требуют?!
— Да, они именно требуют вмешаться. И это не только их требование, стоящие на вахте и находящиеся в наряде поддерживают пришедших. Это общее требование. Они требуют вмешаться и остановить расправу сторков над шэни.
— Это как же это кто-то посмел хоть что-то "требовать" от капитана на борту его корабля? На борту корабля даже император может меня лишь просить. А они — требуют?!
— А они требуют. Командир, честное слово, команда находится на грани бунта.
— Бунта?
— Мальчишки. Я не могу их успокоить.
В наступившей тишине неожиданно громко звучит звонкий голос Самойлова:
Всегда и всюду жертву защити,
Поверженного в схватке пощади,
Достиг победы, снова к ней иди,
Важнее прошлой та, что впереди.
Своё непревзойдённое оружие
Носи в своей груди и пой в пути.
— Нет.
— Товарищ каперанг ...
— Нет! Мой ответ: НЕТ!!
— Но...
— Идиоты. Вы понимаете, сколько людских жизней нам придётся потерять, если мы сейчас атакуем сторков? Миллионы! Десятки миллионов! Ведь это — война.
— И потому мы будем спокойно смотреть на всё это?
— Будем.
— Почему?
— Потому, что это Я так решил. Кораблём командую я, а не Вы, товарищ капитан второго ранга.
— Но как объяснить всё это гардемаринам? Они не поймут, они же... мальчишки.
— Бунт. Кому-то не дают покоя лавры Джона Сильвера? "Весёлого Роджера" поднять захотели, да? Может, ещё мне чёрную метку вручите, а? У нас тут Императорский флот или Береговое Братство? Так вот, забывчивым напоминаю, что для участников мятежа предусмотрено всего два вида наказания. Два, независимо от пола и возраста. Это либо смертная казнь, либо, при наличии смягчающих обстоятельств, разжалование без пенсиона и права ношения формы. Кто-то ещё хочет бунтовать против Императора?
— О небо, — тихо говорит лейтенант Муравьёв, сидящий на месте Наблюдателя.
— Что там ещё? — недовольно оборачивается в его сторону каперанг Геринг, а уже почти забытый всеми Женя Самойлов невероятно красивым голосом продолжает свою песню:
Насилье точит сталь,
Но сталь его не вечна,
А ты душою крепче стали стань,
Когда чиста рука, а цели человечны,
Рука крошит отточенную сталь.
— Так что там, лейтенант?
— Они...
— Что "они", лейтенант?
— Сторки подвергли часть районов планеты орбитальной бомбардировке масс-бомбами.
— ЧТО?!!
— Сторки подвергли планету орбитальной бомбардировке масс-бомбами.
— И...
— Город Траанг, где начался мятеж, полностью уничтожен.
...
— Мощность взрыва при ударе порядка шести-девяти мегатонн в тротиловом эквиваленте. По предварительным оценкам, число жертв от двухсот до четырёхсот тысяч шэни.
В рубке гробовая тишина.
Капитан первого ранга Геринг с кривой улыбкой на почерневшем вдруг лице молча подошёл к капитанскому креслу. Сел, резко сунул руку в сканер, затем достал маленький фигурный ключик, висевший у него на груди на цепочке. Вставил ключик в предназначенное для него отверстие и повернул. Три раза по часовой стрелке, один раз против, а затем ещё дважды вновь по часовой стрелке. Набрал на клавиатуре код. Бесстрастный мужской голос из динамиков сообщил:
<Полный контроль активирован>
— Перевести боевые системы корабля в активный режим!
<Боевые системы корабля переведены из режима "учебный" в режим "боевой">
— Аварийная расстыковка!
<Аварийная расстыковка противопоказана. Возможные повреждения в случае аварийной расстыковки: разрыв второго...>
— ИСПОНЯТЬ!!!
Корабль чуть дёрнулся.
<Аварийная расстыковка произведена>
— Алёшин!
— Я!
— Курс на сближение с эскадрой сторков. Попробуйте зайти в хвост вон тому толстяку.
— Есть.
— Яковлев!
— Я!
— Приказываю подготовить боеприпасы Особой мощности к боевому применению.
— Есть, подготовить боеприпасы Особой мощности к боевому применению!
— Всё, сынки, это война, — негромко сказал капитан первого ранга Геринг. А затем произнёс самые последние слова, сказанные ещё в мирное время: "Боевая тревога!!"
Гордится зло могуществом своим
И тем, что большинство смирилось с ним,
Но разве мы с тобой себе простим,
Когда мы злу урока не дадим...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
