Ли Кахори #1

— Иди быстрее, объезди своего коня!

И Ли сделал то, что отец совсем не ожидал — улыбнулся совершенно обворожительной, мужской искренней улыбкой, а глаза осветились счастьем, которого там давно не было. И Уильям ответил такой же. Ли подбросил ключи, схватил их на лету и крепко сжал, а потом рванул из комнаты. Но уже подбегая к лестнице, он резко остановился.

"Надо сказать спасибо! Нужно поблагодарить!"

И подойдя обратно к двери, он уже хотел зайти, но услышал, как отец говорил по коммуникатору — момент был упущен. И он стал окончательно упущен, когда в кабинете прозвучала фраза: "Спасибо, Розари! Спасибо за идею с мотоциклом. Он счастлив".

— Значит "спасибо за идею", значит "он счастлив"! — Лирой закипал. Ключи впивались в кожу под сильными пальцами. — Я ей покажу, как счастлив, благодетельница недоделанная. Велик сломала, решила вот таким путем задобрить. Дура. Своих проблем что ли нет!

Он сам не понимал, почему так жестко, так зло воспринимал каждый ее поступок в его сторону. В пору радоваться — такая забота, такое внимание. Но почему тогда так больно в груди. Ли стал с нажимом растирать ее через футболку. Воздух потяжелел и нос Лироя подрагивал от напряжения, когда живительный кислород входил в тело. Он должен был поговорить и поставить точку в этой благотворительности. Ли посмотрел на руку с красными следами от металла, прищурил глаза и направился в гараж.

Солнце медленно спускалось к горизонту, размывая и искажая его в красном мареве своих лучей. Воздух еще был горяч и вязок и, врываясь в легкие, оставался там густой пеной. Лето было на редкость невыносимым. Ли нехотя слез с белого мотоцикла, поставив его на собственный упор, и размял спину. Он ежедневно подтягивался и разминал мышцы, бегал на тренажере, стоящем напротив огромного окна,которое выходило во внутренний сад, но долго напрягать спину он все равно не мог. Как не пытались его тогда идеально собрать, он все равно остался поломанной куклой. Живучей поломанной куклой.

Мотнув головой, Ли откинул длинную челку с глаз и повернулся в сторону пляжа. Блэй сказал, что она здесь. Оранжевыми бликами отсвечивали брошенные пластиковые бутылки от коктейлей. Кто-то забыл полотенца. Обычный вид после обычного молодежного забега. Криво усмехнувшись, он стал ждать. Мимо него проходили хихикающие девчушки, загорелые парни или целые компашки, опьяненных то ли алкоголем, то ли солнцем. Он ждал.

Вдалеке послышался гогот и женский смех. Здоровенный парень, схватив изящную девушку, пытаясь водрузить ее себе на плечи. Но то ли координация его была уже подпорчена напитками, то ли девушка слишком сильно упиралась, итогом стало закидывание ее лишь на одно плечо. Лирой напряг глаза и встал на пути. Компания, не обращая внимания, обтекла его, как река — камень. Бугай, видимо, считал ниже своего достоинства обходить кого-то, а с другой стороны, по лицу Лироя было видно, что и он отвечать умеет.

— Подвинься, айсберг. Видишь, Титаник идет.

— Ты бы девушку на сушу опустил.

— Зачем? — бугай даже опешил от такой наглости.

— Поговорить надо. С ней.

И тут послышался тяжелый вздох, и приятный женский голос с легкой хрипотцой спокойно проговорил:

— Это ко мне, Тит. Друг детства.

Тит поднял брови в изумлении, но девушку все-таки очень аккуратно опустил. Она ласково похлопала его по мощному бицепсу и продолжила:

— Вы идите, а я, наверное, уже домой пойду. Созвонимся.

— Розочка, так ведь сегодня твоя любимая латина, да и тетя хотела тебя видеть очень.

— Я обязательно зайду к ней завтра. Ну все — не скучайте! — и на этих словах попыталась придать движение этому огромному телу. Тело по имени Тит сдвинулось и молча пошло за своей компанией.

— Розочка? С каких пор ты стала Розочкой для Титуса Романо? — Лирой старался говорить хладнокровно, но непонятная злость душила эти попытки на корню. Рори медленно повернулась к Ли, ее взгляд прошелся по нему от его спортивных кед до ворота расстегнутой белой кожаной куртки и остановился на лице. От огромной тоски в ее темных глазах кожу обожгло холодом.

— Что ты хотел, Лирой? Я думала, что наш вопрос закрыт. Деньги я перевела. Еще раз извини за велобайк.

Лирой хотел сказать, что этого не требовалось. Что извинения давно приняты, но увидев, как Рори отвела взгляд и безжизненно уставилась в пустоту, его понесло.

"Значит, с Титом мы милы и нежны. А я — друг детства. Обязанность. Несчастный калека!" — мысли как иглы впивались в нейроны, причиняли боль, злили.

— Во-первых, хотел сказать тебе, чтобы ты не лезла с советами к моему отцу, Розари. Во-вторых, мне не нужны твои деньги. Я переведу тебе их обратно. Блэйлок сообщил мне все по поводу твоего отлучения из семьи. Я не настолько принципиален, чтобы забрать последнее, хотя ты и виновата. В-третьих, прекрати вести себя, как ребенок. Отец не желает тебе зла, неужели так сложно держать свое упрямство в узде?

Не слова — яд. Это походило на отповедь грешнику. Он наказывал ее словами за свою боль. Рори судорожно вздохнула, опустила глаза еще ниже, обошла его и встала рядом с мотоциклом. Ее ладонь очень ласково, на грани интимности, гладила кожаное сидение. Лирой перестал дышать, он следил за ее рукой, как завороженный, не смея даже моргнуть. Но самое главное, что он понял — он хотел, чтобы так она гладила его тело. И только его. С трудом сглотнув, он силой припечатал своей рукой ее ладошку к сидению и тихо проговорил:

— Ты меня поняла?

Он стоял позади Рори, и ее цветочный аромат с солеными нотками от воды будоражил кровь. Рори резко выдернула руку и развернулась к нему лицом. Их тела касались друг друга.

— А что ты сделаешь, Ли, если я тебя не послушаюсь? — и взгляд такой упрямый, а губы совсем рядом. И Лирой прижал ее к себе со всей силы, а в губы впился с жесткостью. Рори забилась в его руках, как птичка в силках. Но он не отпускал, а поцелуй становился требовательнее. И в одну секунду он остановился.

— Лирой! Ты что себе позволяешь? — Рори старалась говорить зло, но голос ее совсем не слушался. Сердце стучало в горле.

— По-моему, не больше, чем остальные твои приятели. А может, и вовсе меньше. — Лицо улыбается, а словно гримаса. Смотреть страшно.

— Почему? — мягкий голос дрожит, а темные глаза наполняются слезами. Но он знает, она не заплачет перед ним. И вопрос этот — не вопрос, а укор.

"Почему ты такой?", "Почему существуешь, а не живешь?" или "Почему столько злости?" А что ответить...

"Потому, что мне нужна от тебя не жалость. Потому, что ты никогда больше не посмотришь на меня, как на мужчину. Потому, что согреваешь своей душой других. Что мне ответить тебе, Рори?! Что ты не мой цветок?!"

— Поехали. Я отвезу тебя домой. — И протянуть шлем, как окончание разговора.

Но Рори побледнела, замотала головой и отпрянула. Несколько секунд она смотрела на него своими бездонными завораживающими глазами, в которых плескалась боль. А когда снова моргнула — они потухли. Розарии резко развернулась и побежала от него, как от проклятого. Ли так и стоял с вытянутой рукой, а черный шлем тускло поблескивал уже на земле. Сердце не могло обмануть — он только что, собственными руками, задушил нежность в ее душе, потушил свет в любимых глазах. В любимой...

"Какой же ты придурок, Лирой! Какой же ты ревнивый сукин сын!" — шептал Ли, но внутри он бился в отчаянии. Почему не хотел принимать себя целиком? Почему оставил место только злости? Ведь он видел. Видел, как она смотрит на него, как ловит взгляд, как старается спрятать это все за бравадой. И как терпит все его колкости, весь его холод.

Лирой завыл, стискивая кулаки, и треснул правой ногой по шлему. Черные осколки разлетелись по тротуару. Он вскочил на мотоцикл, резко активировал систему и, не дав и секунды на по­­лное включение, рванул за своим цветком.

## Нить

Мотоцикл резко затормозил, отчего дорожная пыль взвивалась вверх, покрывая тонким грязным слоем внутренние хромированные декоративные шипы его бесспицевых колес. Одним резким движением Ли соскочил со своего "железного коня" и, блокируя его программы на ходу, кинулся за убегающей фигурой в парк по утоптанной тропинке. Блок сенсорного управления мотоцикла мигнул неоном и погас. Полупрозрачный пластик сомкнулся жесткими створками над потухшей панелью, и машина, будто в анабиозе, осталась ждать своего хозяина.

Рори бежала из последних сил. По правде говоря, она никогда не занималась спортивным бегом, но ведь танцы тоже можно отнести к спорту. Несмотря на задыхающиеся легкие, она двигалась, не сбавляя темпа. Убрала волосы с мокрого лба — долго она так не сможет, и бросила быстрый взгляд назад — никого. Замедлив движение, девушка остановилась совсем. И с судорожным жадным глотком воздуха ее начали душить слезы. Слезы своей непроходимой глупости и наивности. А с чего она вообще взяла, что Лирой кинется за ней? У него таких как она — космопорт в Нью-Йорке. Чтобы окончательно размазать себя по ближайшему дереву, Розари вспомнила Мериэм. Внеземная красавица с Артои — пятой колонии Земли. По сравнению с ней Рори Май была генетическим мусором. Единственное, что она могла ответить на это — они с Блэем родились от любви. Родители не модифицировали их геном, как это делалось повсеместно. На Артои же генетические модуляции были признаком определенной касты, каждая из которых имела определенную панель возможных рекомбинаций.

— Дура! — Рори крикнула, тщетно стараясь стереть слезы с лица.

— Дура! — знакомый глубокий мужской голос эхом повторил ее слова.

Рори замерла, закрыв лицо руками. Но вместо того, чтобы как взрослый человек развернуться, она опять бросилась наутек. И наверное, смогла бы даже пробраться сквозь ближайшие кусты, если бы не крепкая хватка на ее предплечье.

— Рори... — так странно было слышать голос Лироя просящим. Он мягко развернул к себе девушку. Она же как-то затравлено опустила голову, чтобы он не видел ее лица. — Не убегай, пожалуйста. Я все равно догоню.

От этих слов стало еще хуже. Рори готова была провалиться под канализационные трассы. Лирой разговаривал с ней, как с маленькой. Маленькой, глупенькой девочкой. Она представила, как он снисходительно смотрит своими чистыми голубыми глазами и ее просто взорвало изнутри от злости на себя, от ревности к этой Мериэм, от собственной зависимости под именем "Ли Кахори". Она вскинула на него прищуренные глаза.

— А зачем вообще ты побежал за мной? — обманчиво хрупкая рука толкнула Лироя в грудь. — Делать больше нечего? У меня есть кому побегать за мной! — второй толчок, и Ли сделал шаг назад. — А это тебе за несанкционированный поцелуй!

И та же самая рука въехала ему в челюсть.

Вот теперь, тряся головой, Лирой сделал не один шаг назад. Но быстро придя в себя, он, не церемонясь, скрутил руки Рори у нее за спиной и прижал к себе.

— Еще раз такое повторишь — свяжу! — увеличивая строгость фразы, приподнятой бровью. И нежно добавил:

— За поцелуй извиняться не буду...И за этот тоже.

И медленно потянулся к ее губам, давая ей шанс остановить его. Но Рори не смогла. Не смогла остановить ни его, ни себя. Она также потянулась к Ли, смешивая их дыхания. Они оба падали в бездну своих чувств, надеясь упасть не на каменистое дно, а на искрящуюся радугу.

* * *

— Не понял? Мои глаза это видят? — Блэй стоял в дверях калитки, сложив руки на груди. И его поза могла быть какой угодно, но только не расслабленной. Он явно направлял все свои внутренние силы на удержание каменного выражения лица. Перед ним, не стесняясь никого, целовались Лирой и Розари. Щеки Рори порозовели от смущения, и она уткнулась лицом в грудь Лирою.

— Прекрати нас смущать! Дай пожелать спокойной ночи. — Ли не выпускал Рори из своих рук.

— Я тебе сейчас пожелаю долгого эротического пути! Что вообще происходит? Вы же, как кошка с собакой обычно. Она — слово, а ты — в гнев.

— А ты не видишь что ли, что происходит? Мы наконец-то пришли к единому мнению по вопросу наших взаимоотношений.

Блэйлок фыркнул и быстро подошел к сестре, развернув ее к себе за плечи. Наклонился и оттянул ее веко, всматриваясь в зрачок. Рори опешила от такой наглости, а когда поняла, что он проверяет ее на стимуляторы, вообще разозлилась, отдернув его руку от своего лица.

— Блэй, ну ты и зараза. Что ты себе надумал, дурак?

— А ничего. Ничего нормального. Этот, сегодня, — раздраженно махнув рукой в сторону Лироя, — когда узнавал, где тебя искать, чуть с экрана моего телефона не вылез от злости. Я, честно признаться, долго не отвечал. А ответил лишь после клятвы не причинять тебе вреда. И что я вижу! Вы вместе. Нет. Не так. Вме-сте! — еще больше раздражаясь, повысил голос Блэйлок.

— Блэй, ну что ты кипятишься? Ты ведь, наконец, должен быть спокоен. Сестра в надежных руках, — Лирой попытался воззвать к братской ответственности, но, видимо, получилось совсем плохо. Блэй как-то изменился в лице и прорычал в ответ:

— Спокоен? В надежных руках? В твоих, что ли? Что я буду делать с ее разбитым сердцем и слезами, когда у тебя закончится спермотоксикоз? Или когда ты вернешься обратно на факультет, где будешь видеть свою несравненную Мериэм каждый день? Что тогда, Ли?

Блэй стоял напротив Лироя, прижимавшего к себе девушку. Но Ли ощущал всеми рецепторами, что нить связывающая их столько лет с треском начинает разрываться, опадая красной контрольной линией у ног. Друг был прав, как всегда. Если смотреть на ситуацию с позиции разума. Но то, что происходило между ним и Рори не поддавалось никакому анализу. И он не собирался позволять Блэю так хладнокровно и цинично ломать то, что еще не расцвело, не окрепло, но уже пустило свои ростки.

— Блэйлок, забери свои слова обратно и извинись перед сестрой. Иначе я затолкаю их тебе в глотку, — тихо и спокойно произнес Лирой. Но такое спокойствие бывает перед сходом лавины. Блэй сплюнул себе под ноги.

— Так. Все, хватит. — Рори встала между ними. — А ты, — тыкая пальцем в брата, — прекрати обвинять Лироя во всех несуществующих грехах. Если такое случится — будет мне урок, Блэй, слышишь? Не лишай меня права выбора, как отец.

— А ты, — теперь ее палец ткнулся в грудь Лирою, — не смей из-за меня ругаться с Блэем. Он спускает своего зверя с цепи, а ты его слушаешь, Ли. Пусть выпустит пар. Не злись на него, как будто его не знаешь. Это первое. И второе, — она развернулась к нему всем телом и посмотрела в глаза, — если я узнаю, что ты водишь меня за нос и встречаешься с кем-то еще — оторву вторую ногу. Понятно?

— Кристально понятно. — Ли слегка улыбнулся, пристально посмотрев на девушку. Взяв ее руку, он нежно поцеловал ее. — Если ты будешь отрывать мою ногу этими ручками, я прощу тебе любую жестокость.

Блэй закатил глаза, а Рори недовольно выдернула руку назад.

— Ли, ты вообще слышал, что я говорила?

— А я говорил...спермотоксикоз на лицо.

Рори шикнула на брата и глубоко вздохнула.

— Лирой?

— Я все прекрасно понял, солнышко. Я удивлен другому. Вы оба не даете мне никакого шанса. Могу узнать, чем я заслужил такой вотум недоверия?