Пилот ракетоносца 2 (Эрик Минц)

После награждения, начался собственно прием. Никаких речей, никаких официальных церемоний. Все, что требовалось, уже было сказано и сделано, теперь приглашенным предлагали просто расслабиться, — насколько это возможно на официальном мероприятии такого уровня, — и отдыхать, вкушая земных радостей, представленных классической музыкой в исполнении струнного секстета, а также изысканными блюдами и напитками. Весьма достойное завершение торжественной церемонии. Тем не менее, если бы это было возможно, Эрик предпочел бы уйти. Его угнетали размеры зала и количество людей, хаотично перемещавшихся между фуршетными столами. Но уйти он не мог. Во-первых, он был здесь не один — а Вере прием понравился, она же впервые в жизни сама являлась "героем торжества", — а во-вторых, ему и самому было неудобно покинуть Адмиралтейство — вот так, сразу после вручения наград. Могло показаться неуважительно по отношению к лорду Кёблеру, не говоря уже об адмиралах Мельнике и Моргенштерне. И это он еще не принял в расчет другие заинтересованные стороны, а они, как тут же выяснилось, тоже присутствовали на приеме. Не успел Эрик найти в толпе Эльгу и, познакомив ее с Верой, предложить дамам обмыть награды где-нибудь в сторонке, как его вежливо окликнул некий молодой человек в форме поручика гвардии.

— Господин лейтенант, — осторожно тронул Эрика за руку гвардеец, — с вами хотел бы приватно переговорить статс-секретарь двора граф Клингер. Пожалуйста, следуйте за мной!

Эрик мысленно выругался, но внешне своего отношения к приглашению ничем не выразил. Он не очень хорошо представлял себе, чем именно занимается статс-секретарь при императорском дворе, но предполагал, что, если тот посылает в качестве "делегата связи" гвардейского офицера, то, наверное, имеет на это право. Перечить таким "крутым перцам" себе дороже, даже если статс-секретарю всего лишь стало любопытно, каков он на деле, этот Эрик Минц.

Следуя за поручиком, Эрик прошел наискосок через весь огромный зал и, войдя вслед за гвардейцем в неприметную дверь, спрятавшуюся за дорической колонной, оказался в просторной гостиной, где в кожаных креслах сидели адмиралы Мельник и Моргенштерн и некий неизвестный Эрику штатский, который, наверняка, и являлся пресловутым статс-секретарем двора. Между тем, дверь за его спиной сразу же закрылась, присутствующие повернули головы на звук, и Эрик, сделав два шага вперед, козырнул и представился по всей форме.

— Вольно, лейтенант! — разрешил Мельник, как старший по званию. — Проходите, садитесь, — указал он на свободное кресло. — Знакомьтесь, это граф Клингер, статс-секретарь двора.

— Рад знакомству, ваше сиятельство! — вежливо поклонился Эрик и сел в предложенное ему кресло.

— Господин лейтенант, — кивнул ему граф, — буду краток. Его величество возложил на меня ответственную дипломатическую миссию. Я должен возглавить особое посольство на Фронтир, с тем, чтобы начать переговоры с дипломатическими и военными представителями Трилистника и Холода. В случае успешного продвижения переговоров, мне предложено возглавить посольство на Холод и организовать там наше постоянное дипломатическое и торговое представительства.

Упоминание о Холоде Эрику не понравилось. Похоже, статс-секретарь не собирался дивиться на него, как на "невидаль заморскую", а всего лишь предполагал использовать в своем непростом предприятии. Впрочем, несмотря на головную боль, Эрик сообразил, что пока это все еще не приказ, иначе разговор шел бы совсем в другом ключе, да и не с такой фигурой, как граф Клингер. Приказать ему следовать, "куда велено", мог и кто-нибудь из подчиненных статс-секретаря. Наверняка же, среди них есть и флотские командиры, раз предполагаются переговоры по военным вопросам.

— Какие-то вопросы? — неожиданно остановился статс-секретарь. Возможно, заметил что-то в глазах Эрика или в его лице.

— Никак нет, ваше сиятельство.

— Ну-ну... — поджал губы граф. — А то мне показалось... Впрочем, неважно! Вы мне нужны в посольстве, господин лейтенант.

— Я служу на флоте, ваше сиятельство, — вежливо ответил Эрик.

Получалось, что он все понял правильно. Не ясно было только одно, с чего бы такой шишке, как этот граф, обращаться к нему напрямую, да еще и сразу после награждения.

— Я вас с флота увольняться не призываю.

— Тем более, — стараясь держать себя в руках, мягко возразил Эрик. — Я боевой офицер, ваше сиятельство. Политесам не обучен, могу ненароком сказать что-то недипломатичное...

— На одном из шести языков.

— Простите? — нахмурился Эрик.

— Мне сказали, что вы владеете шестью языками, это так?

— Да, это правда, — согласился Эрик, с трудом удерживая себя в сознании. Голова была тяжелая, боль слепила глаза, пульс отдавался в ушах, как удары в гонг. Приступ, как обычно и случается, начался совсем не вовремя.

— Кроме того, разведка полагает...

— Прошу прощения, ваша светлость, — Эрик смотрел на статс-секретаря, но видел сейчас всего лишь расплывчатую тень, — но, по моему мнению, разведка сама толком не знает, о чем говорит. У них там одни гипотезы без подтверждения. В любом случае, спецслужбы, которые за столько лет не удосужились узнать, что там и как, "за границами обитаемого мира", как минимум, не заслуживает доверия.

— А как максимум, — неожиданно вступил в беседу адмирал Мельник, — заслуживает презрения.

По всей видимости, он остался доволен репликой Эрика, это настроение Эрик уловил даже в том состоянии, в котором сейчас находился.

— Что вы имеете в виду? — повернулся к адмиралу статс-секретарь.

— Я имею в виду, что ни дипломаты, ни разведчики со своей задачей не справились и серьезного доверия у меня не вызывают. Полагаю, у государя императора тоже. Иначе зачем посылать туда вас?

— Что ж, тут вы правы, — не стал спорить граф. — Что вы предлагаете?

— Я полагаю, что в посольстве или, лучше сказать, в миссии на Фронтир вам нужен толковый советник от ВКС. Кто-нибудь в ранге вице-адмирала...

— У вас есть конкретная кандидатура, я прав?

Эрик пытался следить за ходом разговора, но по-прежнему не понимал, зачем он здесь. Этот разговор явно не был предназначен для его ушей. Тогда что?

— Да, — подтвердил догадку статс-секретаря адмирал Мельник. — Контр-адмирал Север. Опытный флотоводец, широко образованный офицер, умный, решительный и осторожный. Полагаю, лучшей кандидатуры нам не найти.

— Допустим, — кивнул Клингер. — Контр-адмирал, вице-адмирал... Я понимаю и одобряю ход вашей мысли, господин главнокомандующий. Но, я полагаю, что адмиралу потребуется свой аппарат...

"Он сказал главнокомандующий? — удивился Эрик. — Но об этом должны были объявить по флоту... Или нет?"

Ввиду военного времени могли и не сообщить.

— Вы совершенно правы, граф, — между тем улыбнулся Мельник, явно довольный возникшим между ними взаимопониманием. — Полагаю, адмиралу нужен будет небольшой, но эффективный аппарат, в котором найдется место и для лейтенанта Минца. Вот посмотрите список кандидатур и наши особые требования...

С этими словами адмирал передал статс-секретарю листок бумаги, исписанный мелким почерком.

Даже несмотря на свое плачевное состояние, Эрик отметил с особым интересом тот факт, что бумажные документы в империи — во всяком случае, в высших эшелонах власти, — давно уже не в ходу. Тем не менее, документ был именно бумажным.

— Любопытно, — задумчиво произнес Клингер, закончив чтение. — Не вижу ни одной причины, чтобы ответить отказом.

— Отлично, — кивнул Мельник. — Значит, решено!

— Вы свободны, кавалер, — кивнул он Эрику.

— Лейтенант, — поднялся со своего места Моргенштерн, — следуйте за мной!

— Есть, следовать за вами! Честь имею, господа!

Далеко идти, впрочем, не пришлось, и слава богу. Эрик готов был грохнуться в обморок, и уже даже не переживал по этому поводу. Было настолько больно, что стало уже все равно.

— Садитесь, Эрик!

Они прошли по короткому коридору и оказались в другой гостиной, мало чем отличающейся от предыдущей. Тут тоже стояли кресла, в одно из которых Эрик сел, даже не удивившись, что Моргенштерн обратился к нему по имени.

— Коньяк?

— Спасибо, но лучше стакан воды. Если можно.

— Можно, — озабоченно кивнул адмирал, постоял пару секунд, изучая Эрика, и пошел за водой.

— А теперь, как на духу, — Эрик не заметил, как вернулся Моргенштерн, а тот стоял перед ним и протягивал хрустальный стакан, наполненный на три четверти. — Насколько все плохо?

— Плохо, — выдавил из себя Эрик, принимая стакан.

— Когда собирались мне об этом доложить? — Адмирал сел в кресло напротив Эрика и достал сигару.

— Полагал, что само пройдет, — признался Эрик, сделав несколько жадных глотков и почувствовав некоторое облегчение. — Я бы не принял управление кораблем в таком состоянии.

— Верю.

— Я... — начал было Эрик, но адмирал его остановил.

— Помолчите, Эрик и послушайте, — он достал сигару, обнюхал, удовлетворенно цокнул языком, обрезал крошечной гильотинкой и, наконец, раскурил.

— О том, что все плохо, знаем только мы с адмиралом Мельником, — сказал, выдохнув дым первой затяжки. — Лаборатория отчитывается напрямую ему и мне, поскольку мы и инициировали проверку. Мне, знаете ли, еще наши госпитальные на крейсере нашептали, вот я задействовал свои связи.

Между тем, Эрик выпил всю воду и почувствовал, что ему становится легче, но до "полного ажура" было еще далеко.

— Профессор Кемпер утверждает, что ваш недуг не смертелен, но это он вам и сам сегодня сказал. А вот чего он вам по моей просьбе не сказал, имея в виду награждение и прочие подробности, — адмирал повел рукой с зажатой в пальцах сигарой, словно бы показывал, какие именно подробности он имеет в виду. — Пилотировать вам сейчас нельзя, Эрик. Это печально, но это факт. Кемпер, правда, считает, что за полгода-год вы должны восстановиться. И мы оба, я и адмирал Мельник, очень на это надеемся. К слову сказать, заранее прошу прощения за то, что лезу в ваши личные дела, Эрик, но думаю вам стоит знать. Борис в ваши отношения с Верой вмешиваться не станет и сообщать ей о том, насколько все плохо, не будет. Но лично я рекомендовал бы вам перед любимой женщиной не таиться. Она, как мне кажется, и сама обо всем догадывается, но, разумеется, это никоим образом не мое дело.

— Спасибо, — поблагодарил Эрик. — Можно я возьму еще воды?

— Разумеется, — кивнул адмирал. — Но не сразу.

Он встал прошел куда-то в глубину гостиной и вернулся к Эрику с небольшим кожаным футляром.

— Вот, посмотрите, — Моргенштерн открыл футляр и показал Эрику его содержимое.

Там одна за другой в бархатных гнездах лежали небольшие пластиковые ампулы. Три, обозначенные номером "1", три, обозначенные номером "2" и еще три, обозначенные номером "3".

— В первом номере сильное обезболивающее, — объяснил адмирал, — сработанное специально под ваш, Эрик, организм. Особенно хорошо помогает от головных болей и болей в позвоночнике, которые, как мне доложили, должны вас посещать довольно часто. Двойка поможет не потерять сознание, справиться с тошнотой и головокружением. Третий номер, — указал адмирал пальцем на ампулы, обозначенные цифрой "3", — это стимулятор. На случай, если вам, лейтенант, нужно будет срочно прийти в норму. Часа на четыре обещают вам вполне нормальное самочувствие. Так что держите и старайтесь всегда иметь этот набор при себе. И не экономьте. К утру в вашу комнату на "Омуте Планка" доставят запас этих "снадобий", а это вам "на сейчас", чтобы головой не мучиться. Вы все поняли?

— Так точно! — Эрик не знал, что сказать, и как себя вести. Но было очевидно, что он переоценил себя и недооценил других. — Разрешите...

— Идите, Эрик, — кивнул адмирал. — Я подожду. Нам еще надо кое-что обсудить.

Эрик сходил к бару, налил себе полный стакан воды и хотел, было, выпить сразу же на месте, но вспомнил о футляре, который продолжал держать в руке.

"Что ж, — решил он, наскоро обдумав сложившуюся ситуацию, — когда-нибудь все равно придется попробовать... Так отчего бы не сейчас?"

Он достал первую ампулу, свинтил крошечную головку и энергично вытряхнул несколько капель горьковатого снадобья себе на язык.

"Терпимо".

Запил лекарство водой и достал вторую ампулу.

"Ну, помолясь..."

На этот раз жидкость имела отчетливый запах травы и вкус березового сока. Не сок, разумеется, но очень похоже.

"И вдогон..."

Возможно — и даже скорее всего, — Эрик не нуждался сейчас в третьем зелье. Но, с другой стороны, когда и попробовать, если не сейчас, когда прием еще только начался, а встреча с бывшим командиром обещает быть приятной во всех отношениях?

Третье лекарство, как ни странно, оказалось без вкуса и запаха, и никаких немедленных эффектов сразу за приемом не последовало. Вот голова явно стала болеть меньше, и тошнить тоже перестало. Но, может быть, он сам себя в этом уговорил? Кто-то рассказывал — Эрик и помнить забыл так давно это случилось, — что человек себя во всем может уговорить. Даже ходить босиком по раскаленным углям...

— Ну, вы там как, лейтенант? — окликнул его Моргенштерн, и Эрик, быстро допив оставшуюся воду, вернулся к адмиралу.

— Спасибо, — сказал он, садясь в кресло, — действительно помогло.

— Ну, и отлично, — пыхнул сигарой Моргенштерн. — Хочу вам, Эрик, кое-что объяснить в надежде на ваше благоразумие и осмотрительность.

— Слушаю вас, ваше превосходительство, — вежливо ответил Эрик.

Ему действительно стало легче. Боль уходила, головокружение прекратилось...

— Без чинов!

— Так точно.

— Ну тогда, слушайте, — снова пыхнул сигарным дымом адмирал. — Вы мне симпатичны, Эрик, и не мне одному. Адмиралу Мельнику вы тоже нравитесь. Он, вообще, уважает умных героев. А вы, Эрик, умный человек и к тому же осторожный. Только не в бою. В бою вы, и в самом деле, герой. Весьма необычное сочетание качеств, и думаю, я разобрался, кто вы такой и что с вами происходит. Тяжело выбираться из той клоаки, откуда вы начали свой путь. Даже с вашими способностями, внешностью и умом. И то, чего вы добились, вызывает искреннее уважение. Талантливы, порядочны... и много что еще. Но не заблуждайтесь, ни я, ни Мельник не смогли бы сделать для вас многое из того, что делаем, без откровенной поддержки с самого верха. Вы понравились императору, и это открывает перед вами многие двери, в некоторые из которых, однако, входить не следует. Но и не воспользоваться открывшимися возможностями — грех. Вы все поняли, лейтенант?

— Так точно! — Получалось, что некоторые из его интуитивных догадок были более, чем обоснованы.

— Хорошо. Тогда перейдем к статс-секретарю. Граф Клингер человек умный, но себе на уме. Потому император его и выбрал. Не дипломат, но зато аристократ с немалым для гражданского человека чином. К тому же образован и обладает широким кругозором. Однако министерство иностранных дел и разведка обойти себя совсем уж по наглому не позволят, и такую редкую возможность, как миссия на Холод, не пропустят. Облепят графа со всех сторон, и возразить, вроде бы нечего. Миссия носит явно выраженный дипломатический и разведывательный характер. Вот тут и появляется адмирал Север, которому вы, Эрик, к слову сказать, тоже нравитесь. Север будет служить противовесом и дипломатам, и разведчикам. И опять-таки возразить нечего. Без представителей флота посольство будет ущербным, а с ними — серьезным игроком. К тому же, адмиралу потребуется аппарат, а в нем найдется место и для разведки ВКС и нашей же контрразведки.