Угрославское лето

Вот, она зашуршала бумагами. Забавно прокашлялась

— Вот эту спою. Мне эта песня больше других нравится, хотя она и на русском.

Разгулялася гроза

На крутых, на горных склонах,

Ночью выпал из гнезда

Соколенок, соколенок.

.................

(сл. — Л.Куксо муз. — Л.Афанасьев)

Она пела, сбиваясь и, время от времени, пуская петуха. Было ясно, что по жизни она не певица.

Я домой его принес,

Свил гнездо в кустах зеленых.

Оперился и подрос

Соколенок, соколенок.

'Я замер, вслушиваясь в знакомые слова песни. Мы тогда много песен написали сами для наших ребят. Для каких-то песен мы взяли лишь мотив, для других только идею. Некоторые песни мы от начала и до конца писали сами. А вот эту песню я беззастенчиво украл целиком. Оттуда из своего детства.'

Он подрос, и осмелел,

И с мечтою затаенной

В небо синее смотрел,

Соколенок, соколенок.

Песня текла уже сама собой. Голос Даши стал ровнее и мелодичнее. 'А мне хотелось плакать. Я вспоминал наших первых оборванных и грязных мальчишек, которых мы с Янычаром собирали на первый круг "Крылатого братства".'

Вот опять летит он ввысь

В тучах, солнцем озаренных.

Обязательно вернись,

Соколенок, соколенок!

'Как давно это было? Сколько лет прошло здесь? Наверное, больше двухсот. И могилы тех и пришедших им на смену бывших мальчишек сейчас разбросаны по всей Европе. Кто-то остался лежать на Шипке. Другие ушли под воду на Балтике и в Средиземном. А я вот... Я смог вернуться. Как же мне сейчас стыдно перед ними.'

'Стыдно даже не за то, что я уцелел в этой мясорубке. Шансы накрыться тазиком у меня всегда были неплохие. Но вот, то, что я играл в эту войну. Хорошо играл с огоньком. Самозабвенно играл. А они — эти ребята там жили. Жили и умирали по-настоящему. Отдавали себя до конца. А я... Вот, за это...'

Разгулялася гроза ...

— Назар Богданович! Кристина! Скорей идите!

Послышалась суета за дверью и в комнату ворвались люди.

— Что такое?! Ему плохо?!

Голос Даши заглушил общий гомон.

— Смотрите! Он плачет.

Они замолчали все. На стул рядом с кроватью, сел кто-то большой. Наверное, это профессор Славин.

— Влад. Ты слышишь меня?

'Он взял меня за руку. Я попытался сжать ладонь. Вроде немного получилось.'

— Ты помнишь кто я?

'Повторяю жест. Есть прием.'

— Давай так. Один раз будет "Да", два раза нет "Нет", три раза "Другое".

'Подтверждаю. Согласен.'

— Отлично! Создадим меню вопросов. Кристина садись, пиши наиболее важные. Даша начнет с ним так ежедневно разговаривать.

— Влад ты готов к разговору?

— Никакого вам сейчас разговора! Пусть поспит. Доктор сказал, чтобы его сильно не беспокоили.

Это Даша. Забавная девчонка. Вступает голос Кристины.

— Хочешь отдохнуть Влад?

'Подтверждаю. Мне действительно сейчас хочется побыть одному.'

— Давай Влад, держись!

Кто-то тихонько похлопал по плечу. Даша что-то неразборчиво шипит. Вот, люди уходят, дышать мне становится легче. Так лучше. Шум за дверью отдаляется и затихает...

* * *

Продолжаем нашу дальновещательную передачу.

Вчера, в главной дальновещательной палате, на открытом расширенном споре политических партий Угрославии, произошел возмутительный случай. Известный крайненародный политик Бражнев Задубский, возглавляющий "Партию народной свободы" в прямом вещании нанес оскорбление действием своему политическому супостату Ионе Кируяну лидеру партии "Достойная справа", что привело к срыву спора и остановке вещания. На допросе в белостражском участке Задубский заявил, что никто не имеет права оскорблять его личность, коверкая его знатную старопольскую фамилию Задубский в неприличное слово Задупский. Этот неприятный и некрасивый случай получил такое сильное осуждение в первую очередь из-за нарушения участниками спора непреклонного требования Государственного избирательного совета, предъявленного ранее ко всем угрославским политическим партиям по поддержанию уважительного отношения, как между собой, так и в отношении избирателей. Как сказал всем партийным главам по этому поводу глава ГИСа Радко Залевич — "Всем должно быть стыдно! Вам выделяются вещательное время и народные деньги для осуществления права ваших избирателей на представление через вас их мнений и их общественных выгод, а не для того чтобы нарушать спокойствие народа и подталкивать людей к беспорядкам. Последний раз предупреждаю всех! Тех, кто не знает удержу в споре, мы допускать на РСППУ более не будем..." конец отрывка.

Влад, недослушав телепередачу, выключил телевизор. 'Вот тебе и результат. Гм. Боролись, мы боролись, а бардак у них, почти такой же, как у нас. А язык-то... Эээх! Прости Трехликий, видимо судьба у нас с тобой такая. Мечтать о несбыточном, жить для победы, и уходить со сцены с одной только верой в ее торжество. Как мы с тобой ни старались, а все равно остались латинизмы и англицизмы в нашем языке. Вот, к примеру, на что можно заменить термин "политика" и его производные — я ума не приложу.' Влад грустно вздохнул, и стал умываться из стоящего на комоде тазика.

'Дать мне телеприемник это была идея Милорада. Я вцепился в эту идею. А то ведь, без информации, и с ума не долго тронуться. Руки у меня, наконец, начали более-менее нормально работать. И даже негромкая речь теперь стала получаться. Только, вот, заикаться стал, как Фандорин. Но, Доктор сказал, что я уже надежно иду на поправку. Поэтому, по паре часов в день, мне разрешили слушать и смотреть передачи.'

Даша принесла обед. 'Она хотела меня покормить как раньше, с ложечки, но я не разрешил. Симпатичная девчонка. Рост практически модельный, что-то около 170 см. А пока я лежал с невидящими глазами, представлял её себе этаким маленьким ершистым воробушком. А она оказалась статной амазонкой. Хотя, до Кристины ей конечно далеко. Та в свое время мужиков в окна одним движением плеча выкидывала. Сегодня опять выдался вечер чтения. Даша берет мои черновики из архива, и читает мне мои же стихи, или стихи моих ушедших друзей. Я больше не расклеиваюсь. Стараюсь держаться бодро. Сегодня Даша выбрала местную классику. А для меня это был один из самых первых и неудачных моих стихотворных опытов.'

Стремителен и точен он

Как щука из глубин

Бьет словно огненным копьем

Балканский карабин

'Этот стих в первую очередь был предназначен для новобранцев. Для тех, кто еще не был в боях. Не ходил в наши отчаянные налеты на турок. Тех, кто еще не научился смотреть смерти в лицо. Таких, среди балканских стрелков, в то время, было слишком много...'

С ним нынче защищаем дом

Совсем не как вчера

Его с любовью и трудом

Создали мастера

'Нам, тогда было важно настроить ребят на героическую и умелую, неравную борьбу. Наверное, можно было бы просто копить силы и ждать случая, чтобы одним стремительным "блицкригом" завоевать свободу балканским народам. Но мы понимали, что воевать числом нам не дадут. Значит нужно готовить таких бойцов, которые силой духа и выучкой на две головы превосходят любого противника. Без таких людей, все наши планы ничего не стоили...'

Мерцают блики там и тут,

Как тени вдоль реки

В рассветном мареве идут

Балканские стрелки

'Другие стихи я переиначивал или брал чужие, а этот неумело и бестолково писал сам. Ох! Как со мной ругался Миша, когда я ему это показал. Профан, я конечно в пиитике. Ну не мое это. Просто у нас тогда не было времени на поиски красивых и сочных рифм. Кто-то ведь должен был написать, я написал...'

И хоть врагов кругом не счесть

Как ягод вкруг рябин

В руках бойцов все также есть

Балканский карабин

'Много лет спустя выжившие ветераны рассказывали мне. Как наши ребята, перебарывая страх, по-волчьи выли строфы из этого и других стихов, лежа под артиллерийским огнем. Вжимаясь в землю, прячась от пуль и осколков, и готовя свой карабин образца 1833 года к отражению огнем следующей атаки врага, или к броску в штыки.'

Хоть враг сильнее нас числом

Но пуля точно бьет

Семь раз по семь моим стволом

За смерть мою возьмет

Свободу держим мы в руках

Народ непобедим!

Пока в балканских есть войсках

Балканский карабин!

(полный текст в разделе Угрославская поэзия)

'Даша вся раскраснелась читая. Я улыбнулся. Какой она ещё ребенок. Да я сам год назад по исходному времени был таким же вот ребенком. Ершистым, нахальным и романтичным. Правда с того момента я прожил больше шести десятков лет. Но мне все ещё хочется иногда этой романтики. Где-то в глубине души ещё тлеет эта последняя пионерская искра.'

— Владислав, чаю хотите?

— Хочу.

— Только осторожно, он горячий.

— Спасибо, Даша. — Беру кружку обеими руками. Закрываю глаза, вдыхая аромат.

— Скажите, а это правда, что вы на "Юнаке" незадолго до гибели были?

Смешная. Какая же она смешная. Для нее это красивая легенда. А для меня это был театр семи актеров. И важный элемент пропаганды нашего дела.

— Это совсем неважно Даша. Ведь я жив, а их никого уже нет.

— А расскажите мне, пожалуйста, как это у вас так получилось. Ну, вообще все. С чего все началось? Вам ведь можно теперь об этом рассказывать?

— Вам, Даша, можно. Остальным не надо. А вам, правда, это интересно знать?

— Очень!

'Как она забавно запылала щечками. Не хватало мне ещё после всего, что было отбить её у Милорада. Рассказать ей правду, чтобы знала, что я никакой не герой. И обидится на меня после этого на всю жизнь. Но рассказать бы надо, хотя и не все. Далеко не все...'

— Я теперь только рассказывать и могу. С чего же начать?

— Может, начать с самого главного?

— А вы думаете, бывает что-то одно самое главное? Хм... Впрочем, один вариант я, кажется, знаю...

2. Мечта хулигана от разведки.

— Самое главное сын, не только для разведчика, но и для любого человека — это не расставаться с мечтой. С настоящей мечтой. С такой мечтой, ради которой стоит жить и делать все остальное. И, ради которой, можно жертвовать очень многим. А, не будет у разведчика мечты, к чему тогда все его уникальные навыки и высочайшая квалификация? Для чего тонны разведывательной информации и гениальные разведывательные сети? Без мечты все это станет тленом.

— Вот, ты Владько про Зорге и Филби слышал? Каждый из них был готов отдать жизнь ради своей мечты. И не так важно, что одному из них не верили в Кремле, а второго раскрыла контрразведка НАТО. Просто, они были настоящими. Были не только ремесленниками от разведки. Живыми они были, понимаешь? Вот, как твой любимый Штирлиц. Помнишь, как он размышлял в фильме, о том, что ему нужно все время думать как немец? Это действительно так. Не вовремя задумаешься о другом, выйдешь на минутку из роли, и все — тебе конец. А значит, задача твоя не будет выполнена. Но и о своей главной мечте разведчик тоже должен помнить всегда.

— Папа, а почему мечта, а не идея?

— Потому, что идея — это только инструмент. Способ движения в сторону мечты. Транспорт, средство связи, или оружие. Идея может часто меняться. Совершенствоваться, упрощаться. Помнишь такой термин "Новая линия партии". Вот тебе пример изменения идеи. А мечта она близка и недостижима одновременно. Она отвечает на вопрос "Для чего?". Для чего я это делаю? Для чего мне нужны эти идеи?

— Но ведь если идеи нет, то разведчик тоже не сможет работать?

— Ты почти прав. Только не "не сможет", а "будет работать малоэффективно"? Это как если у солдата кончились патроны. Воевать без патронов можно, но трудно и малоэффективно. Декабристы на Сенатской площади имели, как им казалось, достаточно яркую мечту. А вот с идеями у них был полный швах. Пока картечью не получили, не поняли, что их чахлые идеи, даже до границ их светлой мечты на своих горбах точно не довезут.

— То есть мечта главнее идей, но без них она бесполезна.

— Нет, не бесполезна. Человек с мечтой, но без идей будет просто медленно дрейфовать. Как челнок без паруса и весел во время мертвого штиля. Налетит шторм, и он может, как погибнуть, так и вылететь выброшенный волной на песчаный пляж. Тут уж как повезет. Так что мечта это как бы лодка, а идея парус. Без мечты утонешь, без идеи не доплывешь. Понимаешь?

— Пока не очень. Думать буду!

— Ну, думай-думай...

* * *

Думать Влад научился довольно быстро. Но все мысли его постоянно сворачивали на поиски собственной мечты. А в качестве идей Влад, сколько себя помнил, нахально использовал начинку папиных рассказов о жизни разведчиков. Скоро игра в разведчика для него стала просто привычкой, без которой он уже не представлял своей жизни. А освоение методов оперативной работы проходило настолько естественно, что кроме родителей, практически никто из окружающих не замечал слишком рано произошедшей профориентации ребенка. Чего-чего, а держать язык за зубами, и скрывать свои следы Владик умел. В первую очередь этому способствовало быстрое освоение и гениальное применение Владом операций прикрытия, которые он постоянно использовал по поводу и без оного.

Как учил когда-то незабвенный папа Михай — "У гарема на часах, поздно теститулы чесать". Что в переводе с "эзопова языка" означало примерно следующее. Готовить операции прикрытия, каждый раз нужно задолго до начала планирования основной операции.

Первую в своей жизни "операцию прикрытия" Влад подготовил ещё в деревне у бабушки Нюры, куда мама его отправила в пятилетнем возрасте. Вдова советского героя-подводника, отправив единственную дочь учиться в город, так и жила в своем деревенском доме одна. Зятя-разведчика она недолюбливала, и при этом души не чаяла в любимом внуке. Но, несмотря на свою всепоглощающую любовь, бессмысленным капризам отпрыска бабушка все же старалась не потакать. В деревне Влад впервые почувствовал, что такое дисциплина. Но порядок порядком, а разведка требует не только тщательности и пунктуальности, но и отваги.

В то роковое лето целью основной операции Влад поставил себе — добыть, не успевшие дозреть, огурцы из теплицы на огороде бабушкиной соседки тёти Кати. Заблаговременно собрав предварительную информацию о предмете вожделения, Влад выяснил, что некоторые деревенские коты, оказывается, пуще сметаны любят огурцы, особенно семенные, и даже иногда воруют их прямо с грядок. А значит для операции прикрытия нужно было найти "кота-отпущения", а лучше двух (вдруг один из котов сможет доказать свое алиби). Удача улыбнулась Владу, и он нашел целых трёх котов, из которых один был кошкой самой тети Кати, а два были молодыми активными котятами, живущими через дом с другой стороны от объекта разработки. Перво-наперво Влад мастерски провел задержание двух будущих "фигурантов международного скандала", и посадил их в большую спортивную сумку с двумя отделениями, оставив щелочки, чтобы захваченные "языки" не задохнулись. А Тети Катина кошка Муська почти безвылазно обитала в её огороде, постоянно оставляла там следы, и потому в специальном отлове не нуждалась.