Угрославское лето

Пролог..

Проверочное занятие на кафедре Балканской истории и культуры Константинопольского государственного университета заканчивалось для Милорада с разгромным счетом в пользу профессора Главача. Все слушатели уже получили свои оценки и покинули зал. А краса и гордость третьего военно-исторического потока Милорад Кравич продолжал свою безнадежную борьбу за оценку. На потоке были и "звезды" и "кляксы", но Милорада профессор всегда считал "талантом без руля". Порой Милорад разрождался невероятно интересными и проработанными докладами. И тогда вся кафедра шумела в обсуждениях этого события, а профессор испытывал законное чувство гордости за своего ученика. Иногда же Кравич выдавал прямо противоположные результаты. Вывести закон его работоспособности пока не удавалось никому. Но профессор Главач все равно верил, что у Милорада великое будущее, только надо заставить его работать над собой. Чем профессор в данный момент и занимался.

С самого утра настроение профессора было замечательным. Пришло письмо от организаторов Московского форума, о том, что его предложение о создании Открытой исторической олимпиады евроазиатских народов, было поддержано на самом высоком уровне. Поэтому Главач излучал оптимизм, дополненный его же природным упрямством. А замечательное настроение профессора не могло поколебать даже откровенное разгильдяйство любимого слушателя. Милорад пыхтел, над дополнительными вопросами, страдальчески кося взглядом в сторону доски. Под раздававшиеся из соседнего зала звуки "балканочки-смугляночки", очевидно принадлежащие участникам свободного занятия по народному творчеству, его мучитель беззаботно откинулся на спинку трона и что-то писал. А профессор, с улыбкой сытого кота, насвистывал в такт звучащей за стенкой мелодии, и не спеша набрасывал на листе новые вопросы для Милорада.

— Профессор ну за что пятерка то?! Я же шесть дополнительных вопросов отвечал!

— Дорогой вы мой! А что бы вы себе сами поставили за это? Семь?! Так это еще заслужить надо.

— Ну, я же вам все ответил.

— Да с вашими-то батенька золотыми мозгами, вы мне сегодня такого наотвечали, что я засомневался даже. Вас, родной вы мой, не подменили часом? Это же надо додуматься волжских булгар из балкарцев вывести. Уму непостижимо! Дааа! Я вижу, слишком мягко мы вас воспитывали. Слишком много вам шли навстречу.

— Это почему много?

— Как это почему! Неужели забыли? Вас ведь, батенька, вредно даже на неделю отпускать от занятий. Вот я разрешил вам весной съездить на молодежный форум в Афины, так до сих пор жалею. Ведь после каждой такой поблажки вместо начинающего научного светила к нам на кафедру возвращается существо, наделенное крайней степенью забывчивости и неорганизованности.

— Просто мне сегодня нездоровится.

— Ах, вам голубчик нездоровится нынче? Ну что ж, придется вас отправить на лекарский осмотр. Когда вы там последний раз были?

— Ну, Славомир Душанович! Ну, я, правда, не знаю, что на меня накатило сегодня. Хоть один бал добавьте, пожалуйста.

— Нет, нет уважаемый Милорад! Получите свою пятерку, и готовьтесь к пересдаче в каникулы. Впрочем, из уважения к вашим прошлым заслугам, я могу вам дать один шанс.

— Я согласен профессор!

— Не спешите с согласием. Мне вчера звонили из Южнокарпатского музея. Говорят, нашли архив с документами времени толи первой мировой, толи второй балканской революции. У них там, в музее сейчас ремонт. Так что предложили нам временно забрать тексты к себе и разобрать их для новых выкладок. В общем, если хотите, я командирую вас туда на недельку. Зачтем вам эту работу, как особый доклад, и можете тогда не пересдавать проверочную. Выходные проведете там.

— А жить там где?

— Не беспокойтесь, вас поселят в общежитии местного института культуры. Только не увлекайтесь батенька местными приключениями. — Профессор выразительно подвигал бровью.

— Иначе прикрывать ваши романтические скандалы мы не станем. Ну, так, что, мой друг, вы готовы на такую жертву ради науки и собственной успеваемости?

— Когда ехать профессор?

— Вот в четверг вечером и поезжайте. Завтра оформите в деканате командировку, скажете им, я просил. Как раз, лекции и зачеты уже закончились, а экзамены через пару недель. Так что поезжайте батенька развеетесь, да и к науке поближе. Глядишь, и восстановится ваше самочувствие. Я надеюсь, после этого на защите потоковой вы уже, так как сегодня, не оплошаете.

На скамейке университетского садика лежал свежий номер газеты "Трибуна люду". Передовица озаглавленная "С новым парламентским годом!" гордо сообщала о том, что Парламент Евразийской конфедерации завершает свою двухлетнюю работу в Азиатском Думном Дворце и в начале июня переезжает на другой берег Боспора в Европейский Думный Дворец. Подготовка к передаче полномочий вновь избираемому Парламенту завершена. Депутаты оформляют двухлетний отчет, и через три дня после переезда на Европейский берег, в полном составе уходят на каникулы...

На газете были заботливо расставлены трехлитровый деревянный бочонок с пивом "Седой Дунай золотистое", поллитровые пластиковые бокалы, рядом лежали пушистые Белградские краюшки, кусочки копченой форели, и кулек с вялеными устрицами. Рядом с этим великолепием сидел молодой человек спортивного вида, явно сражающийся со своими желаниями, в ожидании собрата по отдыху.

* * *

— Милорад! А ну, стой, холера! Куда несешься, по башке тебе матрешкой?! Айда сюда, я тебя уже час дожидаюсь.

— Извини Божик, некогда мне. Меня за ересь на проверочной, работой нагрузили.

— Славомир что ли? Сядь, выпей, и по порядку расскажи.

— Я после "Ночного гона", ни хрена не соображал, ну и отчебучил.

— И чего проф?

— Главач то? Влепил, мне пятак, и в качестве епитимьи меня в Южнокарпатский музей сослал. Там какие-то ящики с историческими материалами нашли. Вроде относится к периоду второй балканской революции. Короче завтра вечером выезжать, а мне еще билеты покупать и командировку оформлять. В общем, на праздники без меня отдыхать поедете.

— Ну и не тупи. Один что ли ты ящики попрешь? А ведь их еще разобрать и рассортировать надо. Короче берем девчонок и айда все в Южные Карпаты. Там в этом году, как раз, недалеко от музейного комплекса новый водопадный парк открыть должны были.

— Ну не знаю... Командировку на четверых в Деканате могут и не выписать.

— Спокойно другар, это я на себя беру. Ты же главное с девчонками договорись. А то, Милка на меня в обиде за ежа...

* * *

Голос Лары Гусляровой из вещателя жизнерадостно рыдал о любви, потерянной в море, посреди южной ночи. При этом минорное содержимое текста категорически противоречило бравурному настрою мелодии и стилю исполнения певицы. Слушатель, чуть расслабив волю, смог бы, наверное, представить строем шагающую с этой песней вооруженную до зубов роту пластунов. Для полноты ощущения не хватало только свиста и гиканья.

— Ыыыыыы! — Даша лениво потянулась с грацией оголодавшей за зиму медведицы.

— Как там у классика?

Пора красавица проснись

Открой, сомкнуты негой взоры...

и ...

Пред очами Бабы Флеры

Ночным чудовищем явись...

— Гм.

Взяв в руку пряди полураспущенной косы, она с надеждой подошла к зеркалу.

Из него на нее глядела живая иллюстрация к "Молоту ведьм". Вот, что значит три дня безвылазно торчать на вечеринках.

— Хо-ро-шо же мы с народом окончание занятий отметили. В этом году "Ночной гон" гораздо ядренее сваяли.

— Поесть, что ли сначала. Нет! Бабушку пугать не будем, сначала идем в душ!

Стоя под теплыми струями воды, Даша снова чуть не задремала. Рассердившись на себя, она решила ускорить процесс пробуждения и резко включила холодную воду.

— Иииииии! — Тело отреагировало на это довольно бурно.

— Что с тобой Куколка?! — Тут же послышался из-за двери встревоженный голос Бабы Флеры.

— Ничего бабушка! Я просто холодной водой облиться решила.

— Совсем шальная! Иди завтракать, я тебе уже кофе сварила.

На ходу расчесывая медно-каштановую гриву волос, закутанная в толстый полосатый халат, и пылающая утренним румянцем красавица, мягким гимнастическим шагом прошла по коридору на веранду. На столе уже стоял полированный кофейник, тарелки с печеньем и греческий салат в черепке из темного стекла.

— Эххх! Хорошо-то как, Дашенька! — Отхлебнув кофе, сказала себе, возвращающаяся к жизни любительница молодежных развлечений.

— Так сегодня у нас четверг, занятий никаких, до защиты потоковой времени навалом. Можно уже начинать по-настоящему отдыхать от учебы. И поехать, куда-нибудь ...О! Можно же на Мраморное рвануть! Посмотреть закат на островах. Там, говорят, памятник "Юнаку" красиво на закате смотрится. А что если позвонить Мирику? Намекнуть ему. Мол, для него не все еще потеряно...

Но тут, приятные мысли были нагло прерваны звонком связуна.

— Дашуля, привет!

— О, привет Мирыч! Чего звонишь?

— Да видишь, какое дело... — Голос в трубке смущенно замолчал.

— Ну, говори уже, не мнись!

— Как ты смотришь, чтобы поехать в Южные Карпаты на недельку.

— А что там дают? Концерт что ли?

— Да нет. Там водопадный парк новый открылся. А еще, мне там в Музей карпатских катакомб нужно съездить.

— Так, понятно. Завалил все-таки проверочную? Главач послал?

— Угу. Ну, ты же знаешь. Я если не посплю, днем совсем ничего не соображаю.

— Вдвоем поедем?

— Богдан с Милкой тоже вроде хотели. Только Милку ты сама уговори, а?

— Понятно, все с вами, хитрецы лопоухие. Хоть жить то там где будем?

— Божик обещал секретаршу в деканате убаять, чтобы нам и командировку и проживание в местной культуробщаге выбили.

— Так, ладно! Но чтобы две комнаты отдельных было, им и нам с тобой.

— Он так и собирался. Ну что едешь?!

— Когда поезд?

— Сегодня в полночь, успеешь собраться.

— Тогда до вечера. И баяльник помощнее, гляди, чтоб не забыли, а то я без музыки не могу...

* * *

Сразу же после вселения в гостиницу-общежитие, команда путешественников, прошлась до катакомбного музея, и получила от дежурного распорядителя небольшой отдельный зал для работы. Куда на тележке откатили полученные по наряду материалы. На этом первый день закончился, и началась сумасшедшая молодежная ночь, плавно переходящая в утро. Последующие дни не отличались особым разнообразием. После завтрака, часа три занятий в музее, потом прогулки по горным достопримечательностям, или поход в водопадный парк, вечером танцы или музыка в кавярне. На завтра круг повторялся.

— Вот это сундучок! Первый то поменьше был. А этот полтонны весит, наверное.

— Не томи Богдан, открывай крышку.

— Спокойно товарисчи. Все делаем без спешки. Тресь!

— Опаньки, книги и тетради какие-то...

— Хм. И шо, это все?!

— Да-ааа бумага, увы, не золото. Ну, хоть что-то.

— С этими залежами нам и за неделю не разобраться, а от командировки всего три дня осталось.

— Ладно, давайте, верхние бумаги бегло глянем здесь, а сундук отправим багажным вагоном в универ. Нам еще водопадный парк сегодня посетить нужно. Не забыли купальники, а, русалочки? Впрочем, вам и без них пойдет...

— Богдич, не помрешь ведь своей смертью. Сейчас, как с обеих сторон, треснем тебе по башке, чтоб за языком следил!

— Ладно, ладно! Считайте это неумелым комплиментом.

— Внимательно смотрим. Все официальные бумаги вот сюда на стол кладите, чтоб не путать. Остальное на ящик складывайте.

— Глядите ка хлопцы, рукописная книга стихов.

— Может чей-то требник?

— Да, непохоже. Вроде знакомые стихи... Хм... "Ода балканскому карабину". Только странный какой-то порядок строф, даже смешной немного.

— А может, кто-то по памяти записывал, а где не вспомнил, там от себя выдумывал.

— Ну, может. Хотя тут похоже все стихи из первого сборника балканской поэзии, только почему-то большинство из них на русском, да еще и с ятями.

— А здесь смотрите! Записка какая-то. На рецензию похожа.

— Точно! Вон глядите что написано:

"Главная заковыка в твоих стихах, Владислав, связана с применением тобой очень уж простых и заурядных рифм. Слишком сухой и вымученный стих из-за этого получается. Погляди мой вариант "Сокола", я постарался смягчить резкость стиха, размер и ритм немного изменил, но решение о публикации того или другого конечно за тобой. Хочешь, дождись меня, тогда вместе поправим. Наша седьмая через месяц будет в Карпатах, и тогда я тебя найду. Если Лайош даст мне недельку, то можем тогда вместе над русским сборником поработать. Угрославский сборник делай с Петром без меня, а то я пока со скрипом язык осваиваю. Вообще-то лучше бы месяцем позже. Зато уже по-людски все тексты отладить, но, вам там, в штабе виднее. Если надо срочно, печатай и ни о чем не думай. В общем, напиши мне о ближайших планах. "

Политес разводить не буду. До встречи, любезный друг. Твой М.Л. "Адрианопольский очаг боевой учебы" май 1840.

— Стойте ка ребята. А ведь первое русское издание "Балканского сборника стихов" как раз в 1841 году в Крыму вышло.

— Думаешь это черновики, а пишет это один из авторов?

— Если так, то им цены нет! Вот это находка!

— Вот Славомир Душанович обрадуется!

— Так, люди. Не спешим с выводом, внимательно ищем подтверждение.

— А вот еще стихи. Тут вообще все на русском, а на обложке вензель "АСП".

— Наверное, Пушкин, но это пока в сторону. Ищите любые документы с датами.

— Парни, а М.Л. это не Лермонтов случайно, там и Лайош в записке упомянут. Ведь Михайло Лермонтов как раз служил комбатом в седьмой балканской бригаде у Кошута!

— Ладно, умник. А кто тогда Владислав?

— Таких имен в нашей истории было много, тот же Сташевский, но тот вроде в Россию уехал и не вернулся.

— Так, чего встали, ищем другие документы.

Шуршание бумагами продолжилось.

— О! Глядите ка! Какой-то хронологический список. Озаглавлен странно "Аудит событий N2".

— Хм. Ту все по-русски.

— На левой половине листа бред какой-то. А на правой, нормальные события XIX века.

— Вот, например, кто знает такую войну 1877-1878 года между Россией и Турцией? Да еще, чтобы по результатам той войны независимость получила Болгария. А союзница России Румыния получила по репарациям от Турции часть побережья Добруджи.

— Что еще за Румыния такая? Не слышал о таком государстве.

— Ну ладно какая-то Румыния, но Болгария то, ведь, как была завоевана Османами в XIV веке, так до нашей революции и была турецкой провинцией. Ведь не было в XIX веке такой европейской страны Болгария!

— Может это фантастический рассказ кто-нибудь писал?

— Мальчики! Это, наверное, подделка. В Европе до XX века был очень модным жанр апокрифа.

— А если это не апокриф? То, что это тогда может быть?

Пальцы четверки дружно потянулись к затылкам.

* * *

Очередной бурный вечер закончился. Даша тихо посапывала на своем краю, сдвинутой из двух односпальных кроватей тахты. Милорад тоже утомился, но спать ему не хотелось. Он тихо выскользнул из-под одеяла, и прошел в крохотную кухонку номера. Поставил электрочайник, и в ожидании кипятка, взял в руки принесенную из музея маленькую красивую шкатулку. На кедровой крышке был выдавлен инкрустированный вензель в виде серебряной стилизованной под славянскую вязь литеры "В". Ключа от шкатулки за все время поисков ребята так и не нашли. Повертев в руках, Милорад поставил шкатулку на стол, и налил себе в чашу какао. Насладившись напитком, он снова взял в руки шкатулку и внимательно ее осмотрел. На нижней стороне он обнаружил в уголке маленькую трещинку, на дне которой блестел металл. Не особо задумываясь, для чего он это делает, молодой историк ткнул прямо в щель столовым ножом. Раздался щелчок. И из перевернутого крышкой вниз ящичка, вдруг, выпало что-то тяжелое, больно ударив по босой ноге Милорада.

— Чтоб тебе! У! Прямо по пальцу!

Наклонившись, он увидел лежащий на полу маленький, старинный револьвер. Поднял его, и взвесил на ладони. Хм... Тяжелый малыш. Точно больше половины килограмма весит. Перевернув шкатулку, и заглянув под крышку, он убедился, что кроме выложенного синим бархатом ложа под оружие, в ней больше ничего нет. Ствол и другие металлические части револьвера были покрыты изящной серебряной насечкой. На щечках рукояти, сделанных из слоновой кости был вырезан тот же вензель, что и на шкатулке. Повертев револьвер в руках, Милорад усмехнулся. Калибр ствола был какой-то детский. Миллиметра четыре, наверное. Решив, что это не оружие, а зажигалка или игрушка, парень прицелился в открытое окно, и нажал на спуск. Спусковой крючок отказывался нажиматься. Милорад зачем-то повернул барабан револьвера и повторил попытку. Вместо выстрела он услышал щелчок и увидел как из рукоятки револьвера на кафельный пол выпал небольшой блестящий цилиндр.

— Вот так игрушечка!

На ладони Милорада лежал вынутый из серебряного цилиндрика лист тонкой глянцевой бумаги, заполненный красивым мелким почерком на угрославском.

"Ну, здравствуй незнакомец! :) Эту мою фразу тебе, скорее всего, не с чем ассоциировать, но для меня это знаковое обращение, хотя и слегка отдающее театром. Судя по тому, что ты бесстрашно повернул барабан и нажал на спуск древнего револьвера, который мог от старости просто взорваться в твоих руках, мы с тобой во многом похожи. Конечно, ты ещё молод, горяч и вероятно немного неопытен, но эти недостатки пройдут со временем. Думаю, ты мне подойдешь для того дела, которое мне кроме тебя и доверить то некому. А уж я постараюсь не остаться у тебя в долгу. В общем, давай переходить на товарищеские отношения. А сложится ли по-настоящему наша с тобой дружба, решит время.

Страсть к приключениям, это хорошее качество, но до некоторого предела. Поэтому с этого момента, я тебя очень прошу не спешить действовать руками и постараться совершать только обдуманные действия. Договорились? Тогда слушай.

Готов поспорить, что беря в руки моё послание, ты думал о последней воле отошедшего в мир иной. Который, толи из честолюбия, в попытке оставить о себе память потомкам, толи из надежды на торжество справедливости, толи еще почему, решил воспользоваться твоей помощью. Увы, не угадал приятель, цели у меня гораздо практичнее. И это вовсе не хладный трупп пишет тебе сквозь десятилетия свой непонятный бред, даже не зная, что читателю на это может быть вообще, наплевать.

Впрочем, я искренне надеюсь, что ты не такой, и тебе не наплевать на мое предложение. И хотя в этом письме содержится совсем не последняя воля умирающего, но я прошу твоей помощи в одном деле.

Итак, начнем. С тобой полностью познакомимся при встрече, а меня зовут Влад. Я жил когда-то в нашей с тобой стране и сделал достаточно, чтобы ее историей и народом можно было по-настоящему гордиться. Но я не люблю хвастаться о своих делах, а уж если сильно захочешь узнать о них, то расскажу потом подробнее. Да я не оговорился, я надеюсь на очную встречу с тобой и не в райских кущах, а на грешной земле. Но давай об этом чуть попозже. Если ты дочитал до этого места, значит, тебя, хоть немного, интересует, что же я хочу тебе предложить. Ну что ж, сильно томить тебя не буду, но терпение тебе все же понадобится. Хотя бы для того, чтобы задавая себе мои вопросы, и честно отвечая на них, понять, шучу я над тобой или серьезен. Поэтому не спеши с недоверчивыми оценками, а просто попытайся понять меня.

Вопрос первый: Ты веришь, в то, что обитаемый мир, в котором ты живешь, не одинок во вселенной? Если не веришь, и верить не хочешь, то лучше отдай это письмо другому менее приземленному человеку, так как переубеждать тебя я не намерен. Если же твой ответ положительный, то попытайся пока просто представить какими могли бы быть другие миры.

Вопрос второй: Известен ли тебе какой-либо закон мироздания, запрещающий таким же, как и ты, людям жить в других обитаемых мирах нашей с тобой многослойной вселенной? Если исповедуемое тобой учение не допускает оного, то опять простимся светло, и мысленно пожмем друг-другу руки. Но, если ты готов признать допустимость такого моего толкования действительности, то попытайся представить подобный мир и людей живущих в нем. Хоть и отличающихся от твоего мира и тебя, но не окончательно и бесповоротно, а всего лишь в деталях.

Третий мой вопрос, прост аки мычание: Хотелось бы тебе увидеть такой мир? Если нет, попрощаемся снова, и теперь уже навсегда. Если да, то поговорим уже как более родственные души. Ибо в этом случае, я, как и ты, для окружающих такой же мечтатель и выдумщик, а значит, мы можем стать неплохой командой. И уже с этого момента, все, что я тебе скажу, я прошу стараться принимать на веру, а подтверждение моих слов уже не за горами. Ты, ведь итак уже во многое поверил. Так, зачем тогда останавливаться на полпути? ;)

Так вот, я Влад — не старый ещё мужчина вида Homo Sapiens с планеты Земля... И всё было бы для тебя скучно и не интересно, если бы жил я, например, в нашей с тобой родной Угрославии, или в Италии, или ещё где-нибудь в понятном для тебя месте. Но, увы. Я живу в Бухаресте, в столице независимого государства Румыния. Надеюсь, что к моменту, когда ты взял в руки это письмо в моем мире не успели пройти столетия, и значит, здесь у меня примерно начало XXI века от рождества Христова. На этом рассказ о своем мире я пока сворачиваю. Давай поговорим о моих мотивах. Для чего я все это затеял? Ну, в смысле, зачем я тут разговариваю с тобой, навожу таинственного тумана и т.д. и т.п. Возможно, ты уже догадался, мне нужно кое-что в твоем мире в обмен на что-нибудь из моего. Если честно, то я предлагаю тебе с несколькими друзьями путешествие в мой мир. А потом, я со своими друзьями поеду в твой мир, хотя он ведь и мой тоже. Но эти тонкости ты узнаешь позднее. Если ты готов, то ниже читай инструкции, что и как делать. Главное не спеши, прочитай до конца мои советы, и уже тогда все решай и делай...

При переходе в мой мир могут быть проблемы с металлическими деталями одежды и экипировки. Одежду и обувь постарайся использовать из натуральных материалов. На ноги никаких резиновых (гуттаперчевых) сапог или спортивных кед, лучше вообще кожаные танцевальные чешки, если ботинки, то без сапожных гвоздей, молний и заклепок. Из карманов выгрести ВСЕ! С собой никакой электроники, средствами записи и съемки я обеспечу на месте. Как и едой, питьем, денежными купюрами и лекарствами. Фотографии можешь взять, но мне они тут не нужны, а тебе тоже вряд ли пригодятся, так, что на твое усмотрение.

Когда будете готовы поезжайте в Семиградье, в Музей южнокарпатских катакомб. Там у хранителя музея возьмешь ключ в 20-ю галерею. И не забывай, начнутся странности в твоем поведении и поездка сорвется. А нового случая, мне придется ждать годы. Так что не разочаровывай меня и сам не будешь разочарован. Помни с тобой еще пара человек и все. Если за тобой по пятам прибежит рота осназа, то считай, что все наши договоренности были шуткой. А следующий случай для такого общения между нашими мирами наступит через годы. И по закону случайности тебе в этом, скорее всего, уже не придется участвовать. Но не будем о грустном, ибо я надеюсь, как на твою бесшабашность, так и на твое благоразумие.

Все, что ты сегодня узнал, может подвергнуть тебя опасности на Родине и за ее пределами со стороны некоторых политических сил, которые не заинтересованы в сохранении памяти об истоках нашей с тобой Угрославии. Нашу страну во все времена поливали грязью, хотя и без особого толку. Но, правда о ней не нужна и даже опасна очень многим влиятельным людям, поэтому будь осторожен, и попусту нигде и, ни с кем о наших делах не болтай. По этим же причинам, приятель, не спеши ка ты делиться сенсацией с общественностью. К себе я приглашаю тебя с твоими коллегами не более чем на пару недель. Потом назад, но уже в компании со мной. Советую дождаться отпуска или каникул, и предупредить своих, чтобы на время этого похода тебя не искали. Не волнуй ты людей понапрасну. Тех, кого решишь взять с собой, лучше тщательно проверь на устойчивость к нервному напряжению, слабые здоровьем и истерики крайне нежелательны. Ведь как-никак им предстоит ощутить такой испуг, что лучше не будем мы с тобой брать греха на душу. Материалы моего личного архива постарайся никому не отдавать. В большом сейфе лежат официальные документы первых десятилетий республики, вот их спокойно отдай историкам. А материалы из темно-синей папки, которую ты найдешь в потайном отделении ящика, спрячь у надежного человека, я сам ими займусь, когда вернусь в Угрославию... Если не будет препятствий к моему возвращению. "

Милорад задумчиво сидел на кухне, собираясь с мыслями. Револьвер лежал на столе. Какао в его чаше давно уже остыло.

1. Память паралитика.

Вокруг было много света, зелени и звуков. Сильно хотелось чего-то, чему не было названия. Тело не слушалось. Мягкая обволакивающая боль мешала думать. Свет, то появлялся перед глазами, то исчезал. И тогда, без света и звуков, наступал покой и тишина. Потом все снова. Свет и звуки, появляясь, вызвали боль. Боль не была сильной, но вызывала злость. Хотелось сделать что-нибудь, чтобы прекратить эту боль. Все вокруг внезапно становилось громким и резким. Боль усиливалась и опять постепенная темнота и покой.

'Лежу с закрытыми глазами. Не могу вспомнить. Голова раскалывается. Слышу чьи-то голоса'.

— Доктор, как он вам сегодня, что скажете? Он сможет разговаривать?

— Да не беспокойтесь вы так, Дарья Опанасовна! Поправится ваш знакомый.

— А когда?

— Ну, если бы вы его положили в нормальную лечебницу... Думаю, через пару месяцев он мог бы прийти в норму. А, так, времени может потребоваться немного больше. Хотя, случай, конечно, весьма любопытный. И весьма интересный.

— А разговаривать с ним можно?

— Я бы не спешил. Ведь вы рассказывали, что когда его нашли в пещере, он всего пугался, и быстро становился буйным. Значит все нужно делать не спеша.

— Ну, хотя бы по чуть-чуть. Доктор отечески улыбнулся.

— Голубушка моя! Уж не кавалер ли это ваш, что вы так за него переживаете?

Слышно возмущенное пыхтение Даши.

— Просто это наш друг и ему нужна помощь, а я...

— Ну, хорошо! Два раза в день можете негромко с ним говорить по полчаса. От этого вреда не будет.

— Спасибо вам Доктор!

— Не за что Дарья Опанасовна. И не забывайте! Чистый воздух, здоровое питание, мои настойки и здоровый сон. Вот все что ему сейчас нужно.

— Я все помню! Сделаю как надо.

— Ну и славно! Через пару недель я вас навещу. Спасибо за чай и всего вам доброго.

— До свидания Доктор.

'Пытаюсь вспомнить. Слышал ли я эти голоса раньше. Раньше? Раньше это вчера или давно? Нет, не могу признать. Голоса мне незнакомы. Я болен? Вроде бы говорили обо мне. Что со мной такое? Ничего не помню. Мысли путаются. Вот стукнула дверь доктор ушел. Снова голоса, уже другие'.

— Милорад отстань! Мне сейчас некогда. Уже пора его кормить.

— Ну, Дашуля! Он уже неделю так лежит, а ты с ним носишься как с ребенком.

— Если бы ты не поперся к нему в гости, он вообще бы был здоров!

— Да ты что! Я ведь его собственную просьбу выполнил! Он ведь сам этого хотел.

— А вы с Богданом, что сами не могли выйти оттуда?

— Мы же спали. Он нас сам напоил чем-то, и вместе с профессором и той девицей, на себе уволок.

— Тоже мне мужчины называются! Он один вас четверых тащил. Тебе не стыдно!

— А чего стыдиться? Мы же знали, что по-другому обратно непопасть. Если бы мы при переходе были в памяти, то лежали бы сейчас как он.

— О чем только думали? Два оболдуя!

— А ты вспомни, как ты хотела с нами третьей туда сходить. Хорошо мы с Богданом тебе тогда отказали. Прикинь, как бы он пятерых обратно поволок. Ну, Даша!

— Уходи! Не хочу тебя сегодня видеть!

Послышалось обиженное сопение.

— Ну ладно, Мирыч! Ну, не сердись. Просто я переживаю. А вдруг он таким и останется.

— Но ведь Доктор сказал, что уже скоро все пройдет.

— Сказал? Да я думаю, он и сам ни в чем не уверен. А, эти то где?

— Да Богдан их повез в Константинополь. Все уши нам прожужжали эти паломники. Мечтали они, видишь ли, вернуться назад. Дело своих рук увидеть.

— Ты им веришь, что они к нашей истории руку приложили?

— Да ты бы в глаза их глянула! Они же больные на эту тему. Для них Угрославия и наша культура это как родное дитя. И к тому-же мы ведь оттуда пленки привезли. Ты же сама смотрела и слушала, у них в мире ведь все совсем по другому.

— Ладно. Вечером приходи. А сейчас быстро езжай до Боспорки. Позвони со станции моей бабушке, а то здесь связуна нет, и она, наверное, волнуется.

— Хорошо.

— Скажешь, что мы ушли в поход по историческим местам, а тебя за продуктами послали в ближайший от нашей стоянки город.

— Ладно. Даша!

— Чего?

Слышен звук поцелуя.

-Ну, все иди Мирик. До вечера.

— Пока!

Снова стукнула дверь. Зазвенела какая-то посуда. Звук льющейся жидкости.

— Ой! Горячо! Прямо на колено капнула. Клуша!

— Так, сейчааас.

Снова звон посуды. Шаги приближаются. Скрипнула дверь в комнату, и послышалось шуршание справа. Чувствую теплое дыхание девушки.

— Владислав. Пей.

Чувствую губами соломинку. По ней в рот течет что-то теплое. Куриный бульон? Похоже по вкусу. Значит, я Владислав? Бульон вкусный. Пробую глотать.

-Кха, кха, кха! Кху, кху, кху. Кха, кха, кха!

-Ой! Что же это я? Вот, дура то! Вот ведь метла помойная! Видать не в то горло попало. Надо же было приподнять на подушке. Прости, прости! Я случайно.

Жаль, что глаза не открыть. Забавная девица. Ничего. Настраиваюсь на борьбу с недугом. Завтра мне обязательно будет лучше. Я знаю...

Утром я почувствовал на лице тепло. Это солнце. Пытаюсь пошевелиться. Ног не чувствую. Правая рука смогла немного сжать ладонь. Пальцы пока не даются. Но кожей чувствую ткань одеяла. За стенкой слышны голоса. Сегодня вернулся Славин с Кристиной, придумывают чего-то. Спорят. А я тут лежу как мумия фараона. Вот ведь зараза!

Самое неприятное — это под себя делать. Но после крымского госпиталя, и это для меня не проблема. А вот голод я сегодня хорошо чувствую. Ощущение слегка позабытое. Когда же Даша завтрак то принесет? Дверь стукнула. Словно мои мысли прочитала. Несет.

— Доброе утро Владислав!

— На вот, кашку поешь и взваром запей. Вот тааак.

'Хочется смеяться и ругаться. Я, взрослый мужик сейчас в положении мелкого молокососа. И противно, и приятно одновременно. Всегда себя считал слишком сильным и самостоятельным. И, на тебе, чтобы от мании величия вылечиться.'

С завтраком, наконец, покончено. Даша открыла окно, и ... почему-то не ушла. Сидит рядом. 'Смотрит. Я чувствую её взгляд. Думает о чем то.'

— Хм. Сижу рядом с ожившей историей. А ты меня не слышишь, или слышишь, но показать не можешь. А если стихи почитать или спеть? Попробую, может, ты тогда быстрее в себя придешь.

Вот, она зашуршала бумагами. Забавно прокашлялась

— Вот эту спою. Мне эта песня больше других нравится, хотя она и на русском.

Разгулялася гроза

На крутых, на горных склонах,

Ночью выпал из гнезда

Соколенок, соколенок.

.................

(сл. — Л.Куксо муз. — Л.Афанасьев)

Она пела, сбиваясь и, время от времени, пуская петуха. Было ясно, что по жизни она не певица.

Я домой его принес,

Свил гнездо в кустах зеленых.

Оперился и подрос

Соколенок, соколенок.

'Я замер, вслушиваясь в знакомые слова песни. Мы тогда много песен написали сами для наших ребят. Для каких-то песен мы взяли лишь мотив, для других только идею. Некоторые песни мы от начала и до конца писали сами. А вот эту песню я беззастенчиво украл целиком. Оттуда из своего детства.'

Он подрос, и осмелел,

И с мечтою затаенной

В небо синее смотрел,

Соколенок, соколенок.

Песня текла уже сама собой. Голос Даши стал ровнее и мелодичнее. 'А мне хотелось плакать. Я вспоминал наших первых оборванных и грязных мальчишек, которых мы с Янычаром собирали на первый круг "Крылатого братства".'

Вот опять летит он ввысь

В тучах, солнцем озаренных.

Обязательно вернись,

Соколенок, соколенок!

'Как давно это было? Сколько лет прошло здесь? Наверное, больше двухсот. И могилы тех и пришедших им на смену бывших мальчишек сейчас разбросаны по всей Европе. Кто-то остался лежать на Шипке. Другие ушли под воду на Балтике и в Средиземном. А я вот... Я смог вернуться. Как же мне сейчас стыдно перед ними.'

'Стыдно даже не за то, что я уцелел в этой мясорубке. Шансы накрыться тазиком у меня всегда были неплохие. Но вот, то, что я играл в эту войну. Хорошо играл с огоньком. Самозабвенно играл. А они — эти ребята там жили. Жили и умирали по-настоящему. Отдавали себя до конца. А я... Вот, за это...'

Разгулялася гроза ...

— Назар Богданович! Кристина! Скорей идите!

Послышалась суета за дверью и в комнату ворвались люди.

— Что такое?! Ему плохо?!

Голос Даши заглушил общий гомон.

— Смотрите! Он плачет.

Они замолчали все. На стул рядом с кроватью, сел кто-то большой. Наверное, это профессор Славин.

— Влад. Ты слышишь меня?

'Он взял меня за руку. Я попытался сжать ладонь. Вроде немного получилось.'

— Ты помнишь кто я?

'Повторяю жест. Есть прием.'

— Давай так. Один раз будет "Да", два раза нет "Нет", три раза "Другое".

'Подтверждаю. Согласен.'

— Отлично! Создадим меню вопросов. Кристина садись, пиши наиболее важные. Даша начнет с ним так ежедневно разговаривать.

— Влад ты готов к разговору?

— Никакого вам сейчас разговора! Пусть поспит. Доктор сказал, чтобы его сильно не беспокоили.

Это Даша. Забавная девчонка. Вступает голос Кристины.

— Хочешь отдохнуть Влад?

'Подтверждаю. Мне действительно сейчас хочется побыть одному.'

— Давай Влад, держись!

Кто-то тихонько похлопал по плечу. Даша что-то неразборчиво шипит. Вот, люди уходят, дышать мне становится легче. Так лучше. Шум за дверью отдаляется и затихает...

* * *

Продолжаем нашу дальновещательную передачу.

Вчера, в главной дальновещательной палате, на открытом расширенном споре политических партий Угрославии, произошел возмутительный случай. Известный крайненародный политик Бражнев Задубский, возглавляющий "Партию народной свободы" в прямом вещании нанес оскорбление действием своему политическому супостату Ионе Кируяну лидеру партии "Достойная справа", что привело к срыву спора и остановке вещания. На допросе в белостражском участке Задубский заявил, что никто не имеет права оскорблять его личность, коверкая его знатную старопольскую фамилию Задубский в неприличное слово Задупский. Этот неприятный и некрасивый случай получил такое сильное осуждение в первую очередь из-за нарушения участниками спора непреклонного требования Государственного избирательного совета, предъявленного ранее ко всем угрославским политическим партиям по поддержанию уважительного отношения, как между собой, так и в отношении избирателей. Как сказал всем партийным главам по этому поводу глава ГИСа Радко Залевич — "Всем должно быть стыдно! Вам выделяются вещательное время и народные деньги для осуществления права ваших избирателей на представление через вас их мнений и их общественных выгод, а не для того чтобы нарушать спокойствие народа и подталкивать людей к беспорядкам. Последний раз предупреждаю всех! Тех, кто не знает удержу в споре, мы допускать на РСППУ более не будем..." конец отрывка.

Влад, недослушав телепередачу, выключил телевизор. 'Вот тебе и результат. Гм. Боролись, мы боролись, а бардак у них, почти такой же, как у нас. А язык-то... Эээх! Прости Трехликий, видимо судьба у нас с тобой такая. Мечтать о несбыточном, жить для победы, и уходить со сцены с одной только верой в ее торжество. Как мы с тобой ни старались, а все равно остались латинизмы и англицизмы в нашем языке. Вот, к примеру, на что можно заменить термин "политика" и его производные — я ума не приложу.' Влад грустно вздохнул, и стал умываться из стоящего на комоде тазика.

'Дать мне телеприемник это была идея Милорада. Я вцепился в эту идею. А то ведь, без информации, и с ума не долго тронуться. Руки у меня, наконец, начали более-менее нормально работать. И даже негромкая речь теперь стала получаться. Только, вот, заикаться стал, как Фандорин. Но, Доктор сказал, что я уже надежно иду на поправку. Поэтому, по паре часов в день, мне разрешили слушать и смотреть передачи.'

Даша принесла обед. 'Она хотела меня покормить как раньше, с ложечки, но я не разрешил. Симпатичная девчонка. Рост практически модельный, что-то около 170 см. А пока я лежал с невидящими глазами, представлял её себе этаким маленьким ершистым воробушком. А она оказалась статной амазонкой. Хотя, до Кристины ей конечно далеко. Та в свое время мужиков в окна одним движением плеча выкидывала. Сегодня опять выдался вечер чтения. Даша берет мои черновики из архива, и читает мне мои же стихи, или стихи моих ушедших друзей. Я больше не расклеиваюсь. Стараюсь держаться бодро. Сегодня Даша выбрала местную классику. А для меня это был один из самых первых и неудачных моих стихотворных опытов.'

Стремителен и точен он

Как щука из глубин

Бьет словно огненным копьем

Балканский карабин

'Этот стих в первую очередь был предназначен для новобранцев. Для тех, кто еще не был в боях. Не ходил в наши отчаянные налеты на турок. Тех, кто еще не научился смотреть смерти в лицо. Таких, среди балканских стрелков, в то время, было слишком много...'

С ним нынче защищаем дом

Совсем не как вчера

Его с любовью и трудом

Создали мастера

'Нам, тогда было важно настроить ребят на героическую и умелую, неравную борьбу. Наверное, можно было бы просто копить силы и ждать случая, чтобы одним стремительным "блицкригом" завоевать свободу балканским народам. Но мы понимали, что воевать числом нам не дадут. Значит нужно готовить таких бойцов, которые силой духа и выучкой на две головы превосходят любого противника. Без таких людей, все наши планы ничего не стоили...'

Мерцают блики там и тут,

Как тени вдоль реки

В рассветном мареве идут

Балканские стрелки

'Другие стихи я переиначивал или брал чужие, а этот неумело и бестолково писал сам. Ох! Как со мной ругался Миша, когда я ему это показал. Профан, я конечно в пиитике. Ну не мое это. Просто у нас тогда не было времени на поиски красивых и сочных рифм. Кто-то ведь должен был написать, я написал...'

И хоть врагов кругом не счесть

Как ягод вкруг рябин

В руках бойцов все также есть

Балканский карабин

'Много лет спустя выжившие ветераны рассказывали мне. Как наши ребята, перебарывая страх, по-волчьи выли строфы из этого и других стихов, лежа под артиллерийским огнем. Вжимаясь в землю, прячась от пуль и осколков, и готовя свой карабин образца 1833 года к отражению огнем следующей атаки врага, или к броску в штыки.'

Хоть враг сильнее нас числом

Но пуля точно бьет

Семь раз по семь моим стволом

За смерть мою возьмет

Свободу держим мы в руках

Народ непобедим!

Пока в балканских есть войсках

Балканский карабин!

(полный текст в разделе Угрославская поэзия)

'Даша вся раскраснелась читая. Я улыбнулся. Какой она ещё ребенок. Да я сам год назад по исходному времени был таким же вот ребенком. Ершистым, нахальным и романтичным. Правда с того момента я прожил больше шести десятков лет. Но мне все ещё хочется иногда этой романтики. Где-то в глубине души ещё тлеет эта последняя пионерская искра.'

— Владислав, чаю хотите?

— Хочу.

— Только осторожно, он горячий.

— Спасибо, Даша. — Беру кружку обеими руками. Закрываю глаза, вдыхая аромат.

— Скажите, а это правда, что вы на "Юнаке" незадолго до гибели были?

Смешная. Какая же она смешная. Для нее это красивая легенда. А для меня это был театр семи актеров. И важный элемент пропаганды нашего дела.

— Это совсем неважно Даша. Ведь я жив, а их никого уже нет.

— А расскажите мне, пожалуйста, как это у вас так получилось. Ну, вообще все. С чего все началось? Вам ведь можно теперь об этом рассказывать?

— Вам, Даша, можно. Остальным не надо. А вам, правда, это интересно знать?

— Очень!

'Как она забавно запылала щечками. Не хватало мне ещё после всего, что было отбить её у Милорада. Рассказать ей правду, чтобы знала, что я никакой не герой. И обидится на меня после этого на всю жизнь. Но рассказать бы надо, хотя и не все. Далеко не все...'

— Я теперь только рассказывать и могу. С чего же начать?

— Может, начать с самого главного?

— А вы думаете, бывает что-то одно самое главное? Хм... Впрочем, один вариант я, кажется, знаю...

2. Мечта хулигана от разведки.

— Самое главное сын, не только для разведчика, но и для любого человека — это не расставаться с мечтой. С настоящей мечтой. С такой мечтой, ради которой стоит жить и делать все остальное. И, ради которой, можно жертвовать очень многим. А, не будет у разведчика мечты, к чему тогда все его уникальные навыки и высочайшая квалификация? Для чего тонны разведывательной информации и гениальные разведывательные сети? Без мечты все это станет тленом.

— Вот, ты Владько про Зорге и Филби слышал? Каждый из них был готов отдать жизнь ради своей мечты. И не так важно, что одному из них не верили в Кремле, а второго раскрыла контрразведка НАТО. Просто, они были настоящими. Были не только ремесленниками от разведки. Живыми они были, понимаешь? Вот, как твой любимый Штирлиц. Помнишь, как он размышлял в фильме, о том, что ему нужно все время думать как немец? Это действительно так. Не вовремя задумаешься о другом, выйдешь на минутку из роли, и все — тебе конец. А значит, задача твоя не будет выполнена. Но и о своей главной мечте разведчик тоже должен помнить всегда.

— Папа, а почему мечта, а не идея?

— Потому, что идея — это только инструмент. Способ движения в сторону мечты. Транспорт, средство связи, или оружие. Идея может часто меняться. Совершенствоваться, упрощаться. Помнишь такой термин "Новая линия партии". Вот тебе пример изменения идеи. А мечта она близка и недостижима одновременно. Она отвечает на вопрос "Для чего?". Для чего я это делаю? Для чего мне нужны эти идеи?

— Но ведь если идеи нет, то разведчик тоже не сможет работать?

— Ты почти прав. Только не "не сможет", а "будет работать малоэффективно"? Это как если у солдата кончились патроны. Воевать без патронов можно, но трудно и малоэффективно. Декабристы на Сенатской площади имели, как им казалось, достаточно яркую мечту. А вот с идеями у них был полный швах. Пока картечью не получили, не поняли, что их чахлые идеи, даже до границ их светлой мечты на своих горбах точно не довезут.

— То есть мечта главнее идей, но без них она бесполезна.

— Нет, не бесполезна. Человек с мечтой, но без идей будет просто медленно дрейфовать. Как челнок без паруса и весел во время мертвого штиля. Налетит шторм, и он может, как погибнуть, так и вылететь выброшенный волной на песчаный пляж. Тут уж как повезет. Так что мечта это как бы лодка, а идея парус. Без мечты утонешь, без идеи не доплывешь. Понимаешь?

— Пока не очень. Думать буду!

— Ну, думай-думай...

* * *

Думать Влад научился довольно быстро. Но все мысли его постоянно сворачивали на поиски собственной мечты. А в качестве идей Влад, сколько себя помнил, нахально использовал начинку папиных рассказов о жизни разведчиков. Скоро игра в разведчика для него стала просто привычкой, без которой он уже не представлял своей жизни. А освоение методов оперативной работы проходило настолько естественно, что кроме родителей, практически никто из окружающих не замечал слишком рано произошедшей профориентации ребенка. Чего-чего, а держать язык за зубами, и скрывать свои следы Владик умел. В первую очередь этому способствовало быстрое освоение и гениальное применение Владом операций прикрытия, которые он постоянно использовал по поводу и без оного.

Как учил когда-то незабвенный папа Михай — "У гарема на часах, поздно теститулы чесать". Что в переводе с "эзопова языка" означало примерно следующее. Готовить операции прикрытия, каждый раз нужно задолго до начала планирования основной операции.

Первую в своей жизни "операцию прикрытия" Влад подготовил ещё в деревне у бабушки Нюры, куда мама его отправила в пятилетнем возрасте. Вдова советского героя-подводника, отправив единственную дочь учиться в город, так и жила в своем деревенском доме одна. Зятя-разведчика она недолюбливала, и при этом души не чаяла в любимом внуке. Но, несмотря на свою всепоглощающую любовь, бессмысленным капризам отпрыска бабушка все же старалась не потакать. В деревне Влад впервые почувствовал, что такое дисциплина. Но порядок порядком, а разведка требует не только тщательности и пунктуальности, но и отваги.

В то роковое лето целью основной операции Влад поставил себе — добыть, не успевшие дозреть, огурцы из теплицы на огороде бабушкиной соседки тёти Кати. Заблаговременно собрав предварительную информацию о предмете вожделения, Влад выяснил, что некоторые деревенские коты, оказывается, пуще сметаны любят огурцы, особенно семенные, и даже иногда воруют их прямо с грядок. А значит для операции прикрытия нужно было найти "кота-отпущения", а лучше двух (вдруг один из котов сможет доказать свое алиби). Удача улыбнулась Владу, и он нашел целых трёх котов, из которых один был кошкой самой тети Кати, а два были молодыми активными котятами, живущими через дом с другой стороны от объекта разработки. Перво-наперво Влад мастерски провел задержание двух будущих "фигурантов международного скандала", и посадил их в большую спортивную сумку с двумя отделениями, оставив щелочки, чтобы захваченные "языки" не задохнулись. А Тети Катина кошка Муська почти безвылазно обитала в её огороде, постоянно оставляла там следы, и потому в специальном отлове не нуждалась.

Заранее предупредив бабушку, что у него сегодня случился понос, и что он подольше посидит в нужнике, Влад тихо вышел "на тропу войны".

Адреналин гулял по пятилетним жилам, когда Влад, открыв заранее подготовленную дырку в заборе с сумкой на плече, пробирался в соседний огород. Предчувствуя недоброе, в разделенной надвое сумке, обреченно попискивали и помявкивали, приготовленные для подставы котята.

Руки будущего разведчика предательски дрожали...

Сама же операция, на удивление, прошла как по нотам. Заляпать и процарапать грязными кошачьими когтями пленку теплицы с двух сторон. Аккуратно залезть внутрь теплицы с главного входа. Используя мамин фонарик с заклеенным пластырем стеклом (для получения узкого светового луча), тихо и изящно вынуть из теплицы пять самых вкусных на вид огурцов. При этом, раскрошив, специально сделанной из деревяшек кошачьей пастью, ещё четыре из оставшихся на ветках. Аккуратно столярной сметкой замести свои следы. А один огурец, изобразив дорожку из кошачьих лапок, и роняя по дороге типа надкусанные кусочки, Влад коварно проволок по всему огороду прицепив его к сухой крыжовниковой ветке. Дотащив огурец так до соседского огорода, Влад обличающе кинул его, окончательно раскрошив у бани Дяди Серёжи — соседа Тети Кати. После этого, Влад закинул подставных котов в теплицу, так чтобы они могли легко сами оттуда выбраться. Затем методично и внимательно уничтожил оставшиеся следы своего собственного пребывания на "территории противника". С чувством хорошо проделанной работы, Влад ушел спать, спрятав добытое внутри кирпичной кучи, и сказав бабушке, что ужинать не будет, видимо ввиду отравления, полученного от немытых рук.

Наутро половина деревни судачила о фантастической наглости и прожорливости "котов-огуречников". Тетя Катя была доброй женщиной. Заделав дырки в теплице, по-доброму же отшлепав свою не имеющую алиби, кошку Муську, она махнула на все рукой. Своему соседу дяде Сереже, на территории которого были обнаружены главные следы преступления, она претензий не предъявляла. Бабушка Нюра, тоже поругала с ней вместе котов, дивясь их невиданной наглости. Единственный человек, кто хмуро и с подозрением посмотрел на другой день в сторону Влада, это был сам Дядя Сережа, сосед Тети Кати, и по совместительству, хозяин двух "проворовавшихся" котят.

* * *

Потом были эпизоды: в приднестровском пионерском лагере; в кишиневской школе; в трансильванском поместье деда Иоана; в Плоештском авиационно-техническом училище; в румынской армии, и, наконец, в Бухарестском университете. Причем, чем дальше, тем меньше Влада манила материальная сторона дела, ему нравился сам процесс. Это же так здорово — удивлять необычными событиями окружающих людей. Начиная с младших классов школы, Влад решил для себя, что по-настоящему подставлять живых людей нехорошо, и начал выдумывать невероятные трюки и обстоятельства, объясняющие населению, обнаруживаемые результаты его собственных тайных миссий. Для Влада стало наиболее важным и интересным придумать ситуацию, когда все до единого окружающие винили бы в случившемся "мистику" или неведомые явления природы. Этому хорошо помогал его актерский талант, совершенствуемый в школьном драмкружке. В общем, наука проведения операций прикрытия, впитывалась Владом годами упорного труда и почти стала для него навязчивой идеей. И Влад хорошо запомнил эту науку.

* * *

А вот жизнь Влада становилась все сложнее и сложнее. Сначала развод родителей, потом смерть любимого деда Иоана, который регулярно, во время ежегодных румынских каникул пытался воспитывать из внука настоящего рыцаря, достойного памяти знатного рода баронов Влодиеску. Влад старался быть похожим на деда и очень переживал его кончину.

В старших классах школы до этого стремительно прогрессирующее развитие юноши стало по непонятным причинам сильно притормаживать. А тут еще мама повторно вышла замуж. В общем, путеводную звезду будущего разведчика закрыли свинцовые тучи. Влад потерял смысл жизни. Нет, поисков своей настоящей мечты Влад не прекращал, но события регулярно выбивали почву из-под ног его недостроенной "Галатеи". В 90-х развалился Советский Союз и Варшавский Договор. Вдруг не с того, ни с сего Родина отца и деда Румыния стала далекой заграницей. В Молдавии начался тотальный бардак. В 92-м отец забрал Влада в Румынию. С языками у парня проблем не было. Ведь с первых сознательных лет в доме Влада каждый день разговаривали на одном из восьми европейских языков. Причем каждый день на разном. В бухарестской физико-математической школе Влад по инерции проучился пару лет. Дружил в основном с хулиганьем. А, в таком окружении ничего толкового в душу не лезло. Без настоящей мечты Влад, в полном соответствии с папиным предсказанием, пошел вразнос.

Его многократно забирали в полицию за драки. Чудом его миновала наркотическая зараза в компании таких же юных отморозков. Потом Влад чуть было не попал в зятья директора школы. Но вовремя прекратил свой роман, и был отправлен отцом по протекции в училище. Плоештское авиационно-техническое училище Влад не закончил, и с ослиным упрямством пошел служить в армию прямо со второго курса.

Благодаря папе, ему удалось попасть в отдельный полк при генеральном штабе румынской армии. Но и здесь Влад демонстрировал полное равнодушие к собственной карьере, став поваром.

Михай Влодиеску хотел помочь своему сыну. Он видел, что его сын не может нормально жить без мечты, и старался дать ему выбор. Он снова по знакомству устроил Влада на курсы специальной подготовки. Поначалу, ему даже стало казаться, что Влад заинтересовался этим делом. Ведь все детство тот играл в разведчиков. Но куража до окончания курсов Владу опять не хватило. Следующую и последнюю попытку подтолкнуть сына к выбору профессии подполковник Влодиеску предпринял через месяц после демобилизации Влада. В 1998 году Факультет Public Relation Бухарестского университета получил в свои ряды ещё одного слушателя-разгильдяя.

Но вот, четыре года разгульной жизни остались за кормой, и на стол перед папой Михаем лег красивый диплом бакалавра PR Бухарестского университета.

— Я рад за тебя сын! А теперь, думай своим умом. Ты теперь взрослый.

— Спасибо папа! Дальше я сам.

Мысленно отдав честь старшему по званию, Влад почувствовал свободу и одиночество. Но упрямство в значительной степени было присуще всем баронам Влодиеску. Влад решил, что мечта сама найдется, когда для нее придет время. И чем лучше он использует это оставшееся время для саморазвития, тем больше у него шансов найти свой настоящий путь к этой пока ещё неведомой мечте.

Свои мысли о мечте юный пиарщик хранил на запароленом жестком диске, куда ежемесячно писал свои отчеты о своих боях на "незримом фронте". Это хранилище Влад так и прозвал "месячником разведчика". Вот, так игра в разведку приобрела второе дыхание, а Влад приобрел промежуточную цель в жизни.

Он оттачивал свои оперативные и аналитические навыки, работая в маркетинговом отделе строительной компании. Эвент-маркетинг и конкурентная разведка, это наиболее сильно развивающий опыт для будущего разведчика. Сам Ален Даллес, если верить Юлиану Семенову, нарабатывал таким вот образом свой будущий оригинальный стиль работы. Потом были уроки актерского мастерства, психологические тренинги и "сетевые игрища", как Влад называл свои новопридуманные тренировки по проведению разведывательных операций на internet-форумах. До настоящего мастерства, конечно же, потомку румынских баронов было ещё далеко, но ремесло разведчика потихоньку оттачивалось с каждым новым случаем. Вот только с мечтой пока было неясно...

3. Цепешеску по имени Влад

Хочу ли я?

Могу ли я?

Г...но ли я?

О! Магнолия!

Вставать было лень. Нет не так. ЛЕНЬ!

Но внутренний будильник не успокаивался. Внешний будильник можно было бы разбить, выключить, на худой конец накрыть его подушкой. С внутренним будильником такие номера не проходили — если уж пора вставать, то пора.

Перед закрытыми глазами плыли изменяющиеся образы уходящего сна, но мозг уже проводил плановую утреннюю летучку своих нейронных связей, всяких там долей, мозжечков и подключенных к ним рефлекторными дугами внешних рецепторов.

Звери в школу собирайтесь, петушок пропел давно

Как вы там не упирайтесь, не брыкайтесь, не кусайтесь

Не поможет все равно...

Цитата из Кэрролла спалила в сонном туманном мирке души остатки сопротивления, после чего, тело само подпрыгнуло на кровати, и приземлилось на мягкий китайский коврик. Вот ведь зараза! Подумал Влад и открыл глаза...

Район станции метро N.Grigorescu был одним из самых тихих в Бухаресте. Единственный источник шума рынок был чуть в стороне. Недалеко от станции метро было небольшое озеро, на которое выходили окна квартиры Влада. И Влад мог по утрам чувствовать себя в полной безопасности, поскольку никакие утренние звуки не долетали до раскрытого настежь окна на семнадцатом этаже. Все было бы так, если бы не проклятый внутренний будильник.

Огромная, и пустая квартира-пентхаус каждое утро пугала Влада своей гулкой тишиной. Так и казалось, что кто-нибудь из приснившихся Владу персонажей сейчас выскочит из-за портьеры или спрыгнет с галереи гостиной. А снились Владу регулярно всякие шпионские триллеры и детективы. Слава Богу, хоть без кровавых ужасов и расчлененки. И на том спасибо.

Переместившись на разминочный коврик, Влад театрально поклонился невидимому противнику, и вместо традиционного боя с тенью, степенно и расслаблено выполнил Хонкуэн. Затем взял с подставки кавалерийский палаш своего деда барона Влодиеску и, встав в позицию, импульсивно, изобразил казачий веер. Напевая при этом себе под нос — Али мы не казаки, али Дон не речка?!... Затем, ещё непредсказуемей для себя самого, он, схватив палаш в зубы, попытался пройти на руках. При этом палаш ему так мешал, что Влад упал, и чуть было не поранился. Разъяренно вскочив на ноги, он яростно швырнул палаш в мишень для дартса, и злобно рявкнул.

— Зараз як перну, вам всім кінець настане! Не сміти сміятися над нащадком лицарів!

Палаш обиженно загудел воткнутый чуть ниже центра мишени. Быстро остыв от вспышки гнева, Влад сделал сальто назад. Потом, немного поизображав прыжки через скакалку, с хрустом потянулся и, зевая, пошел на кухню.

В огромном четырехкамерном холодильнике жили... овощи...

План по борьбе с иллюзией аппетита выполнялся успешно. В этом доме давно уже ничего изысканного не готовили. Последнюю свою пассию Влад сам лично выставил за дверь три года назад, и воспоминания о её божественной стряпне постепенно стирались из его памяти ежеутренним хрустом витаминных салатов. Готовить Влад умел и сам, но справедливо считал, что делать из еды культ имеет смысл только ради гостей, которые в его холостяцкой берлоге появлялись только по значительным поводам. Но иногда душа, или другой какой орган, вдруг напоминала Владу о "былом" своими страданиями неудовлетворенного чревоугодия. Вот и сегодня перед внутренним взором грозы internet-порталов сверкнул позабытый образ кулебяки с курятиной, луком и грибами... Сверкнул и исчез...

Жизнь пронеслась, как сверкающий бал,

Только я на него не попал,

Ты же знаешь, как я тебя ждал...

С фальшивым цыганским надрывом пропел Влад, и принялся резать помидоры...

Насытившись витаминами, Влад уселся за ноутбук, продолжая, начатую во время завтрака, внутреннюю беседу. "Подруга шизофрения", на него чаще всего накатывала вот в такие воскресные дни. Владу хотелось поговорить с кем-нибудь откровенно, но привычка к сокрытию лица и информации не давали ему расслабиться в беседе. Поэтому для сброса "внутреннего давления" он стал периодически просто выдумывать себе собеседника.

— Да, вы не думайте, что все так легко и просто. Доля форумного хулигана нелегка и опасна. Но ведь опасности закаляют мужчину?

— Нет, нет! Форумный хулиган — это не хам и не тролль, его работа интеллигентнее, интереснее и тоньше.

— Не верите? Думаете, я вам вру?

— Итак, чем отличается форумный хулиган от хама и тролля, вы спрашиваете?

— Ну-у голубушка моя! Ладно, так и быть.

— Для начала, в задачи форумного хулигана, не входит оскорблять/унижать форумчан, "звездить", "сверхзаклепничать", стравливать всех между собой и радоваться тому, как бедные форумчане виртуально рвут на себе и друг на друге волосы (другие свободно болтающиеся предметы) или кидаются виртуальными какашками.

— Это все не о форумном хулигане.

— Форуган — это звучит гордо!

— Форуган — романтик форумной интриги и мозгового штурма.

— Первая задача форугана, после того, как он определился с объектом разработки, это... (барабанная дробь)... найти для гениальной идеи форумчанина союзников (желательно команду), и мотивировать их на дальнейшее развитие гениальной идеи, в запредельные дали полета фантазии.

— Зачем? Чтобы реализовать вторую задачу.

— А вторая задача форугана — дружески помочь форумчанину довести его гениальную идею до "логического апофигея" (типа до почти абсурда, но обязательно до практически полного раскрытия гениальности).

— А это зачем? Действительно, и зачем все это?

— Может же у меня быть один свой главный таракан в голове, или нет (вот, его-то родного я удовлетворять этим и буду)?

— Все-таки может? Ну, спасибо!

— И наконец — третья задача форугана — помогать администрации форума разруливать конфликты, и искать компромиссы.

— Как, для чего?

— Чтобы успешно реализовать первую и вторую задачи форугана, конечно.

— Что? Не хулиган, а "Тимур и его команда" какая-то?

— Мдаа, интересное сравнение. Вы просто немного не дослушали.

— Помогать нужно так, чтобы каждый форумчанин строил свою или общую "вавилонскую башню" с комсомольским огоньком в глазах, до тех пор, пока не увидит, что башня подпирает не небесную, а совсем даже земную твердь.

— Что за бред? А что плохого вы видите в бреду?!

— Бред — это, между прочим, окрыленный отдыхающим сознанием, творческий процесс раскрепощенного подсознания.

— Кому все это надо? Да, конечно же, мне!

— Почему же сразу извращенец?

— Многие форумчане после моей помощи до сих пор внезапно умолкают, подолгу беседуя с вечностью, и в своих постах становятся философски мечтательными или пронзительно одухотворенными.

— Эх, где же я только не форуганил? Трещали от моих форугнаств форумы альтернативщиков, космооперов, фентезиёров и железячников.

— Но, сейчас я надолго прописался на форуме ...представьте себе филологов.

— Что я там забыл? Да это же, так интересно! Люди творят!

— Я ведь тоже творец. Они изобретают новый язык, а я изобретаю несущую ферму их совместного творчества уходящую почти в бесконечность! ... И возвращающуюся, как Карлсон из бесконечности к своим истокам.

— Не понимаете меня? Эх, я и сам порой себя не очень понимаю

— Некоторые мысли и ощущения словами-то и не выразишь. Но, до чего, же это увлекательный процесс (форуганство), если бы вы только знали!

Вот, так, мирно беседуя с самим собой, Влад потихоньку вышел на форум "Яз Люду" в облике четырех своих аватаров. Программный тестировщик параметров подтвердил, что все аватары запущены через безопасные интервалы, с неопределяемых адресов и железа. Влад кивнул сам себе, и начал работать. Анализ ситуации был, мягко говоря, неполным...

4. Криптоариец в тылу

Пиво было немного теплым, но сосиски в этом швабском кабаке всегда были отменными. От барной стойки прошествовала с деревянным подносом уставленным кружками необъятная официантка в тирольском национальном наряде. Ей было уже хорошо за сорок, и сальные шутки завсегдатаев, она привычно воспринимала со спокойным, и почти нескрываемым, удовольствием. Порой она расплывалась в улыбке, иногда хлестко отвечала, слегка тряхнув юбкой, или просто гордо отворачивалась, чуть сильнее обычного качнув могучими бедрами. Сидящий в углу зала, посетитель в деловом костюме, получив свою кружку, благодарно кивнул ей. Он невольно прикипел взглядом к открывающемуся выше передника официантки великолепию, и не спеша вернул свое внимание к экрану стоящего на столе ноутбука. Начало очередного вечера интеллектуального отдыха, привычно расслабило строгое выражение лица успешного менеджера.

— Вот, как вы значит?! Ах, вы — мои зайки! Ах, вы мои мышата-лягушата! Ну, хлебайте что заслужили — щеглы безперые! — Ласковый голос умолк, и рука "сумрачного гения" привычно застучала на клавиатуре в ритме популярной в былые годы песни "Uber Alles".

Спустя полторы минуты на странице форума появилось следующее сообщение.

"По вопросу тренда сатемизации в изоглоссе кентум, в частности по субстрату славянизации диалектов прагерманских языков — все это бред и 'ж'уйня! Болезные, учите матчасть по влиянию латино-германских языковых течений на праславянские языки юго-восточной Европы в раннеримский период! Хоть бы "Викию" почитали, чтобы не выпячивать свое невежество! Если бы не "культурный пинок" Запада, то ваши пещерные предки, так, до сих пор, и рычали бы по-медвежьи. Пока тут некоторые "маструфчяне" рыдают о засилии в европейских языках цивилизованных лексем, думающие люди уже давно поняли, что единый общеевропейский, а в дальнейшем и мировой язык, может базироваться только на германо-латинской лексическо-грамматической платформе! Вам, потомкам троглодитов, сперва бы научиться говорить по-человечески, а уж потом вякать про славянское и угорское языковое наследие Европы. Три раза Ха!".

Несмотря на страстно прогерманское содержимое данного сообщения, составлено оно было посетителем на современном варианте языка Пушкина и Достоевского. Выпустив пар, автор очередного форумного шедевра расслабленно откинулся на спинку стула, и заказал новую кружку пива.

Звали автора тирады Павел Адамович Крангер. Правда, сам он себя звал Паулем, а на форуме "Яз Люду" был известен, как "Рыжий Вук". В ожидании ответов форумчан, он открыл на экране своего ноутбука несколько новостных сайтов и углубился в чтение. Спустя четверть часа, перейдя на страницу форума, любитель пива и защитник западной языковой традиции, задумчиво прочитал ответы своих форумных коллег.

— Козлы! Снова обсирают твари. — Мрачно, но спокойно, подвел он итог чтению.

— Только Дитрих и Цвингер молодцы! Сразу же поддержали меня. Ну, оно и понятно. Чего еще ждать от остальных "совковых унтерменшей" и прочих "криптожидов".

Отстучав гневную отповедь своим оппонентам, мужчина слегка загрустил.

— И, почему только на этом форуме козлов намного больше, чем нормальных цивилизованных людей?

— О! Снова Цвингер пишет. Гм... На встречу в Кениг можно бы и съездить. Нука-нука, и чего это там у них намечается? Опа! Малый конгресс арийских культур!? Да это же здорово!

Быстро выйдя на сайт бронирования билетов, форумчанин приступил к выяснению деталей.

— Так, чего там у нас в выходные? Ага, есть места на утро. Отлично, еду!!!

Правда, получив приглашение на "мыло" Крангер, слегка пожевал губами в раздумье. Входной билет на мероприятие стоил сто пятьдесят евро. Но, патриотизм смог победить алчность. И вскоре душа обрусевшего германца (или наоборот, поскольку после репатриации из Союза на земли предков, это уже не поддавалось точному определению)... в общем, душа Крангера уже трепетала в ожидании неизвестных, но наверняка приятных и познавательных встреч с близкими ему по духу соратниками ....

* * *

— Гутен таг, герен-камераден! — Раздался за спиной громовой голос.

Сразу несколько человек вздрогнули и обернулись. Посреди Площади Победы, в девичестве носившей название Кайзерплац, лицом к стоящим поодиночке и парами неофитам Малого конгресса арийских культур, стоял ...викинг. Он стоял в полном доспехе. Рогатый шлем, закрывал его лицо до самых, заплетенных косичками светлых усов и бороды. Огромный двуручный меч весело крутился вокруг его тела, пуская своей полированной сталью солнечные зайчики в глаза, замерших с открытыми ртами вновь приехавших "арийских конгрессменов", и пугая идущих мимо, случайных прохожих.

— Камераден! Хватит изображать групповую статую. Я категорически приветствую вас на древних землях тевтонского ордена в столице Восточной Пруссии Кенигсберге! Гутен таг!

Громко и настойчиво произнес викинг на смеси русского и немецкого. Он остановил вращение меча, и плашмя положил его себе на плечо, улыбаясь из-под рогатого шлема довольной улыбкой. Голубые глаза истинного арийца лучились весельем.

— Гутен таг! -Нестройно ответили явно удивленные и слегка смущенные пафосом встречи "апостолы арийской культуры". После этого викинг продолжил уже на литературно-деловом варианте русского языка.

— А теперь, уважаемые коллеги, немного коснемся регламента нашего конгресса. Персональное знакомство мы с вами отложим до неофициальной части. А сейчас поочередно подходим, вот к этому автобусу.

Он показал на серо-черный ПАЗ, расписанный серебряным готическим орнаментом, и продолжил.

— По очереди, получаем в автобусе кольчуги, шлемы и мечи. Там же вам помогут надеть доспехи, и подогнать их по фигуре. Обращаю внимание всех! Это, на сегодня, будет официально-утвержденная форма участников нашего мероприятия. Всем все ясно?!

Коллеги ответили нестройным гулом, и неровной кучей заковыляли к автобусу переоблачаться.

В это время к викингу подошел милиционер, и у них завязалась оживленная беседа. Во время которой, одевающие кольчуги арийцы, с опаской смотрели на беседу главаря с властью, через траурные занавески ПАЗика. Вскоре они облегченно вздохнули, увидев, что, наблюдающий за порядком славянский унтерменьш, с довольной улыбкой отошел к своему микроавтобусу с эмблемой МВД.

После того, как вся дружина была переодета и вооружена, бородатый викинг построил, грозных в своем облачении, туристов полукругом, и продолжил политинформацию.

Оказалось, что на время официальной части конгресса, всем участникам уже были присвоены псевдонимы, соответствующие выбранной эпохе.

Так, Крангер он же "Рыжий Вук", внезапно превратился в "Эрика Рваное ухо", сам же главный викинг оказался "Рагнаром Железная пятка". Остальные прозвища также добавляли почтенному собранию пиратского колорита. Под веселый смех и шутки, каждый заново поименованный дружинник, должен был сказать заветную фразу и выпить немаленький рог пива. Заветная фраза звучала так — "Милостью Одина и Тора, я (имя воина) клянусь быть сегодня достойным потомком великих Асов, и не пропустить ни одного тоста, пока руки мои могут держать кубок!". Рог с пивом каждому подавала белокурая валькирия в обольстительном доспехе, едва прикрывавшем её шикарные формы. Ещё через полчаса, изрядно повеселевшие культурологи, под громовые раскаты Рамштайна и знакомые по фильмам звуки германских военных маршей, уже ехали на своем мрачном катафалке в порт.

На причале их ждал... настоящий драккар.

Вернее, было бы сказать, что издали он смотрелся почти, как настоящий. Вблизи же, драккар оказался декорированным под ладью викингов, моторным баркасом. Однако пиво и гормоны уже достаточно притупили критическую часть сознания арийцев, поэтому презентацию морской прогулки все единодушно приняли на "ура". Тем более, что запах готовящихся на баке шашлыков, нанес последний, неотразимый удар по типично германскому педантизму и хладнокровию.

Далее, события понеслись, словно в калейдоскопе. Большинству участников сильнее всего запомнилась наиболее яркая полуночная сцена похорон викинга. Маленький кораблик с лежащим на нем бородатым телом отчалил от соседнего мыса и стал медленно удаляться от берега. После этого трое организаторов точными выстрелами горящих стрел зажгли его парус. И далекий раскат грома вместе со вспышкой, словно бы поставили точку в представлении, за подписью и печатью высших сил. У недавних деловых и чопорных любителей арийской культуры в глазах стояли слезы.

Потом была тризна. Потом... окончание официальной части, и переход к неофициальной не запомнил никто. Критики в адрес организаторов за какие-либо недоработки не было.

Проснувшись в мчащемся домой поезде, каждый из участников действа обнаружил в своем кармане несколько визиток с незнакомыми именами. Три из пяти визиток были с рекламой строительных услуг. Освежить более конкретные воспоминания о персоналиях "братьев по оружию" из всего собрания смог лишь Крангер. Да и то, вспомнить он смог только приятную беседу, с пригласившим его Цвингером.

'Хорошо посидели. Душевно!' — Думал Крангер, покачиваясь в купе поезда с прохладной бутылкой Миллера в руке. Поезд мчал его назад к работе, дому и форуму с козлами и уродами.

'Жалко только никого толком не запомнил. Ну да ничего вон визитки остались, созвонимся-спишемся. Да ещё с Цвингером, наконец-то, познакомился!'

К удивлению и восхищению Крангера, Цвингером оказался тот самый главный викинг "Рагнар Железная пятка". Без приклеенной бороды он оказался веселым светло-русым парнем с тонкими усиками над верхней губой.

'Прикольный пацан! А как он там знатно "Хорста Весселя" выдал, и Гёте как вдохновенно цитировал!? Ай, маладца! Настоящий немец, хоть и из казахских. В Питере и в Украине жил. Кое-какие связи там имеет. В Питере мы с ним даже видеться могли, хотя он и младше лет на семь. Говорит, в стройбате взводом командовал, а сейчас свою фирму имеет, и по всему СНГ работает. Эх, живут же люди!'

Мысли репатриированного германца текли спокойно и расслаблено.

'Правда не ясно чего он тупит. Из СНГ давно уже подорвал бы в Штаты, или там, в Европу куда. Вон, как я в 91-м. Мозги то варят у парня, уж не пропал бы. Ну да ладно — его дело. На второе его приглашение съездить в Румынию, надо, пожалуй, тоже соглашаться. Говорит, там его друзья давно мечтают латино-германский язык создать. Ну что ж мы люди не гордые. Хотя друзья его румыны, и недоарийцы, нахально считающие себя потомками римлян, но все же, идейно близкие. Съезжу. Эх. Жаль, Дитрих на встречу не приехал. Но, он-то понятно, все по азиатским заказам мотается. Ничего, на форуме спишемся. Блин! Одни только строители из наших на форуме. И на конгрессе пять визиток и три от строителей. Чудеса какие-то. Штиглиц, вон из форумных тоже строитель-путеец. Но он какой-то аполитичный. Никогда сразу не поддержит, все пытается быть хорошим "и нашим, и вашим". Нет. Наши люди должны быть стойкими бойцами, вон, как Цвингер. Его вроде Сержем зовут, но просил звать по форумному нику. Дааа. Мало нас пока на форуме. Ну да ничего! Москва... тьфу... Берлин не сразу строился. Спишусь ка я с новыми знакомыми. Глядишь, к нам на форум еще единомышленников подтянется. Тогда мы этих славянских и угорских тварей точно порвем...'

* * *

А Влад доковылял от такси до своей Бухарестской квартиры. И, не снимая кроссовок, устало повалился на тахту в зале, последним усилием воли пряча под подушку добытые с риском для здоровья разведданные.

'Завтра — все завтра'. — Успел он подумать о своих планах на следующий день, замутненными обильным возлиянием, мозгами. И провалился в тяжелый сон, приправленный мимолетными воспоминаниями о недавних калининградских похождениях, и кадрами из фильмов про действия советских разведчиков в фашистском тылу. Утром его ждала привычная, не сказать что сильно любимая работа.

На другой день коммерческий директор Макс Драништи не упустил случая "пройтись" на утреннем совещании по утомленному виду Влада и исходящему от него едва ощутимому аромату неизвестных косметической науке мужских духов...

Оглядев пронизывающим взглядом своих красных глаз всех присутствующих на совещании, Влад открыл свой доклад. Красные глаза Влад заработал, забыв на ночь снять цветные контактные линзы. Глаза глухо ноющие от лицезрения вида коллег заболели сильнее. Влад выдержал паузу. Он слегка напряг живот, и дернув диафрагмой, вызвал из потемков души нужный якорь. Когда настрой Влада изменился с устало-замученного на мрачно-победный, он начал свой доклад.

— Уважаемый Директор. Уважаемые коллеги. Проведенные мной в эти выходные мероприятия, позволяют рассчитывать на заключение в течение полугода нашим Западным филиалом трёх заказов стоимостью от одного до пяти миллионов евро каждый. Для своевременного расчета наших коммерческих предложений, я прошу руководство передать на неделю в мое подчинение одного юриста и двух сметчиков. А сейчас позвольте кратко ознакомить вас с тактико-техническими требованиями ожидаемых заказов...

Генеральный директор Александр Милану, до этого морщившийся от намеков Драништи, вдруг воспрял духом, и уже с отеческой любовью глядел на страдающего, но идущего в атаку Влада.

А Влад, стойко борясь с похмельем, мысленно похвалил себя за реализацию очередной многоходовки. В этот раз он, довольно удачно, пострелял по площадям. Не там, так тут, что-нибудь да должно выстрелить. Но, вот от рюмочки коньяка, он бы сейчас все же, не отказался...

5. Взгляд "Горгоны"

Вечером, Влад открыл личку, и прочитал новое сообщение. На этот раз от форумчанина со странным именем йАнус. Каких только приколов народ не придумает для своих ников, подумал Влад.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

— Уважаемый коллега Цепешеску. Мы впечатлены вашими успехами в плане неявной координации работы участников форума над "Живым языком", как его назвали на закрытой ветке вашего "Угрославского сообщества".

— В связи с имеющимися у нас ресурсами, мы предлагаем вам возможность участвовать в действительном внедрении данного языка среди большого количества людей.

— Для получения приглашения на переговоры вам необходимо пройти по указанной ниже ссылке /..../

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Влад прочел сообщение насколько раз, один раз даже в обратном направлении, и надолго задумался.

— Хм... А ведь этот йАнус не должен был иметь доступа в закрытый раздел нашего сообщества. Отметил Влад. Так, так. Неаккуратненько работают.

Влад отхлебнул кефира и заел свежекупленной тыквенной плацындой.

— Так, что же это? Приглашение к зомбированию? Хм...

Остатки кефира перекочевали в глиняную кружку. Зеленый салатный лист с отчаянным хрустом исчез во рту.

— И, кто же это такой шустрый может быть? Спецслужбы? Нет, непохоже. По крайней мере, не государственные. У тех обычно методы более прямолинейные. Приехать прямо к тебе домой. Или отловить тебя в кафе. Или на отдыхе. Да мало ли способов? А вот такой заход, с их точки зрения, мохнатая глупость.

Последняя капля кефира растворилась на языке, ощущающего себя почти на грани провала, резидента своей собственной разведки.

— Вдруг бы я стал с кем-нибудь обсуждать это предложение и заодно риски от будущей встречи. Или, например, некто по моей просьбе, или даже я сам, удаленно записал бы в виде видеоролика, то, что я увижу на своем экране, и отправил куда-нибудь дальше. А потом бы просматривал это по частям, или в обратном порядке, чтобы сохранить непорочность своих мозгов и понять расклад. И тогда, даже если бы они прозомбировали меня каким-нибудь текстом или картинкой, результат был бы для них неприемлемым из-за раскрытия методов воздействия.

Влад тоскливо посмотрел на дно пустой глиняной кружки, словно надеясь узреть там ответ на свои вопросы.

— Дааа. Странное письмо.

— А ведь я помню, читал высказывания этого йАнуса на форуме. Это ведь он спрашивал "Насколько сложно внедрить новый язык среди европейского населения? ". Там даже целая буча развернулась на эту тему. Немцы его по пяти страницам тогда практически размазали.

Влад встал из-за стола и на кошачий манер почесал сам себя за ухом

— Мдя. И как же нам, в таком разе, поступить? Отказаться и не ходить? Глупо. Все это может быть очень интересным. Даже если парень (или девчонка) "пулю отливает", все равно может натолкнуть своим бредом на дельные мысли.

Влад замер. Он внезапно почувствовал шевеление волос на голове и прислушался к своим ощущениям. Какое-то неуловимое чувство рождалось где-то в животе...

— Да нет. Кефир вроде свежий.

Влад снова прислушался к шелесту внутренних энергий. На границе его тела и души рождалось предчувствие чего-то важного.

— А ведь это может оказаться приветом от моей недостроенной "Галатеи". Хм...

Молодой разведчик опустился на ковер в позу шавасан, и закрыл глаза. В этой позе ему удавалось раньше решать самые головоломные задачи.

— Так, что там у нас с обеспечением собственной безопасности? Поскольку ссылка может быть одноразовой. Топать по ней придется самому. Но! Вспоминаем историю. Чем, там Язон прикрывался, сражаясь с Медузой-Горгоной. Вот, вот, значит, готовим "кривое зеркало". Через сеть удаленно обращаемся к компу, на котором открыта моя почта... Вешаем "шторку", от нее получаем искаженное отражение на 'блюдечке', которое наблюдаем через внешний искажающий отражатель. Вместо клавы и мыши используем системное задание. Пишем запись с экрана, с рассылкой картинки через неделю с невычисляемых серверов в пять-шесть адресов... Ну, и еще пару-тройку фишек. Да, письмо папе, я все-таки прямо сейчас отправлю, так, чтобы дошло оно дня через два.

* * *

День ушел у Влада на подготовку. И, наконец, вечером среды, слегка возбужденный разведчик, сидел перед планшетом, в ожидании появления "Взгляда Горгоны". Наступил момент истины...

— Все же немного страшновато. Ну да ладно. Как там говорили наши предки — 'Семи смертям не бывать, одной не миновать'. А для рыцаря и барона Влодиеску смерть — это всего — лишь путь к бессмертию и славе своего рода. Банзай!

Неродившийся испуганный писк, умер на губах, когда тело несостоявшегося камикадзе ощутимо подбросило. Проглотив появившийся в горе комок, Влад с восторгом отметил, что мыслительный процесс не прервался. Следовательно, личность разведчика продолжала существовать. Вот только, все органы чувств хором голосили о том, что из домашнего уюта своей квартиры он сиганул куда-то в неизвестном направлении.

— Упс! Сработала хреновина! Привет тебе — долгожданная Кин Дза Дза!

Хмыкнул Влад, разгоняя начинающуюся панику шуткой. Перед глазами Влада был какой-то размазанный сумрак. Внезапно он почувствовал, что висит в окружающем его пространстве, как в невесомости, и не может двигаться.

— Простите, но вы ошибаетесь! Послышался сзади скрипучий голос. Повернитесь!

Влад почувствовал, что уже не висит, а стоит на какой-то поверхности, и теперь может двигаться.

— Что не Кин Дза Дза, а другая галактика? — Повернувшись, спросил Влад.

Напротив него из слегка посветлевшего сумрака выделялось какое-то шевелящееся затемнение.

— Вот, сейчас вы скорее правы, хотя это место и не имеет отношения к тому интересному фантастическому фильму. Извините, уважаемый Цепешеску, но мы были вынуждены прибегнуть к этому методу. Вы сейчас можете с нами поговорить?

— А чего так скромно просите? Взяли бы сломали бы мою волю гипнозом, да просто использовали бы меня в качестве марионетки, пока не сдохну, или сам на себя не наложу руки.

— Это, наверное, юмор? Смешно, наверное. Так, что же вам все-таки нужно для нормальной беседы с нами?

— Для начала вращающееся кресло модели "Президент-Х", японский веер, ну и навели бы что ли порядок в своем жилище. Лампочки там вверните, стены покрасьте.

— Хм... Это снова юмор? И вам действительно все это нужно для беседы?

— Давайте-давайте. Хотите нормально побеседовать, извольте подготовить переговорную.

— Хм... Это несложно для нас.

Через минуту пространство преобразилось в комнату с каменным полом, сводчатым потолком, желтоватыми стенами и светильниками в нишах. Рядом с Владом появилось обитое белой замшей кресло и стеклянный журнальный столик с японским веером, украшенным восходящим солнцем и летящим журавлем. В противоположном углу помещения темнел все тот же большой шевелящийся мрачный клубок.

Влад, стараясь выглядеть расслабленно, сел в кресло. И взяв в руку веер, стал, неспеша, обмахиваться, хотя движения воздуха от веера, он так и не почувствовал. Ждать информационной атаки он не стал, и решил сбить настройки оппонента, неожиданно спросив, первое, что пришло ему на ум.

— Вас за нечисть не принимали случайно? Ну, когда вы ранее общались с другими, более религиозными людьми.

— Хм... Да в самых первых случаях это было проблемой. Но демонстрируемый вами, уважаемый Цепешеску, эмоциональный фон, нас убеждает, что внешний облик собеседника у вас такого негатива не вызывает.

— Благодарю за комплимент. Я вас слушаю, уважаемый йАнус. Кстати, позвольте ещё вопрос. Почему вы выбрали такое имя?

— У людей вашего мира есть легенда о двуликом Янусе. Хотя мы и считаем себя трехликим существом, но этот бренд нам вполне подходит. А изменение имени Янус мы сделали по форумным традициям. Мы рассчитываем, что двусмысленность звучания имени йАнус будет веселить и расслаблять наших собеседников. То есть, нас, вряд ли будут принимать всерьез и опасаться. На первом этапе общения нас это вполне устраивает.

— Так для чего вы меня все-таки позвали?

— Как и было сказано в нашем послании, мы предлагаем вам возможность участвовать в действительном внедрении вашего "Живого языка" среди большого количества людей.

— А поподробнее.

— С нашей помощью, вы сможете оказаться... хм ... например, в прошедшем для вас времени, и воспользоваться своими знаниями и навыками для привлечения людей к общению на вашем 'Живом языке'.

— А почему именно на нем? Чем вас не устраивает, если я научу, скажем, американских индейцев румынскому языку?

— Увы, этот вариант не годится по нескольким причинам. Во-первых, есть правило, которое гласит — в результате эксперимента должны распространяться только совсем новые языки, не просто слегка измененные и дополненные, а действительно новые или уже давно "мертвые". Во вторых внедрение желательно производить на евро-азиатском пространстве и прилегающих к нему территориях. Вообще-то последнее больше пожелание, чем правило, но мы просим к нему прислушаться. Новые языки могут использовать лексическую основу и правила существующих языков, но суммарно должны сильно отличаться от любого известного языка. И не может быть всего лишь диалектом. Ваш с коллегами по форуму "Живой язык" в целом соответствует всем этим критериям.

— А какие ограничения действуют в методах внедрения?

— Да, практически никаких.

— То есть, если я начну мировую войну, и уничтожу половину населения Европы, то препятствовать мне не будут?

— Мы, и те, кто стоит за нами, будем просто наблюдать за этим процессом. Но если в результате ваших действий, цели эксперимента достигнуты не будут, то вас ждет возмездие соразмерное как вашему успеху, так и используемым вами мерам воздействия.

— Ну, например, если общая численность населения Евразии после вашего вмешательства уменьшиться на десяток миллионов. А количество людей, которые благодаря вам заговорят на этом языке, будет пять миллионов. То в свое тело и в свой мир вы точно не вернетесь. А созданный вами мир, в этом случае, сохранен не будет.

Что же касается вас самих, то жизнь как таковая для вас вообще закончится. Хотите знать подробности.

— "Во многих знаниях — многие печали". Это правило я чаще нарушаю, но в данном случае считаю его правомерным.

— Прекрасно. Вы демонстрируете, как эрудицию, так и благоразумие.

— Благодарю. Но давайте продолжим. Расскажите о методиках оценки результатов более подробно. Ведь, если студент хочет получить высокую оценку, то он, как минимум, должен адекватно оценивать результат собственных усилий.

— Разумно. Порядок оценки следующий. Контроль численности охваченной аудитории. Здесь имеются ввиду...

— Я вас понял. Дальше.

— Все-таки лучше выслушайте до конца. В численность охваченной аудитории входят только те носители языка, кто связно говорит на нем не менее года. Бонусами к этому элементу оценки служит оценка письменной грамотности охваченной аудитории. Здесь уже период внятного использования письменного языка должен быть не менее двух лет...

....

"Сучность", как мысленно окрестил йАнуса Влад, продолжала нудно толдычить о требованиях к кандидатам в участники эксперимента, а ему все никак не удавалось понять, что ему во всем этом не нравится, и что его отвлекает.

— Вы нас слушаете, уважаемый Цепешеску?

— Внимательнейшим образом!

Влад опять попытался подобраться к причинам своей уверенности, что здесь что-то не так. Что-то цепляло его на уровне предчувствия. Нет, подстава, конечно, присутствует в этом предложении, но дело тут ещё в чем-то. В чем?!

— ...Поэтому мы ещё раз убедительно просим вас все взвесить и определиться, чувствуете ли вы в себе силы для этой трудной работы. Готовы ли вы посвятить практически целую жизнь достижению цели эксперимента? Это же касается и тех, кто будет вам помогать.

— А что вас собственно беспокоит? Ну, несправлюсь я, и что? Я исчезну, вместе с помощниками, вам-то, что за дело?

— Нас в первую очередь заботит, отсрочка получения результата, и непроизводительный расход ресурсов.

Влад лениво отметил. "Есть, я тебя зацепил. Тихо, спокойно, потом еще додумаю", решил он, изображая внутреннюю борьбу и раздумья.

— А, скажите Уважаемый йАнус, какой мне вообще резон принимать ваше предложение?

— Вы ведь искали мечту, чем вам не новая "Галатея"? Сможете, наконец, получить цель в жизни и стать тем, кем вы с детства мечтали. А потом вернетесь назад в свое время, вместе с вашим новым жизненным опытом и знаниями.

— Информация о моих поисках и страданиях, наверняка, получена Вами из моего месячника, и из опроса окружения. А, вот, что вы можете напрямую выудить из моей головы. — Влад расслабился, закрыл глаза и представил себе деревенский толчок, кишащий опарышами, и затянутый паутиной. Он заставил себя с отвращением повторять два слова "Гадость и гниль, гниль и гадость!"

— Мы не можем, так легко читать все ваши мысли, но видим, что вы думаете о чем-то неприятном.

— А, поточнее?

— Ну. Возможно, вы думали об испорченных продуктах, когда непроизвольно принюхивались.

Влад заставил себя мысленно зашипеть от досады и молча выдать ругательство — "Тварь инопланетная!". Сохраняя в себе чувство легкого страха и раздражения, разведчик принял решение. Пусть эта 'тройственная сучность' считает, что расколола меня. Ничего, Мы ещё с ним поиграем. Раз профессиональная подготовка вербовщика на уровне плинтуса, то этот недоделанный 'эмпатический детектор лжи' нужно драть за непрофессионализм как 'сидорову козу'.

— Хорошо, уважаемый йАнус. Если вы настолько меня просчитали, то зачем вообще эта беседа? Взяли да написали бы мне письмо, получили мое согласие, и в путь, к сияющим вершинам альтернативной филологии.

— Ну, во-первых, мы легко читаем только верхний слой ваших мыслей. А во вторых есть серьезное ограничение. К эксперименту допускаются только осознанные добровольные участники. Поэтому нам с вами предстоит заключить договор. Если же вы откажитесь, то последние часы вместе с этой беседой просто исчезнут из вашей памяти. И вы вернетесь к своим занятиям.

— Что, кроме реинкарнации моей мечты, вы мне хотите предложить?

— Разве этого мало? Впрочем, другие ваши коллеги заказывали, кто бессмертие, кто богатство. А некоторые и вовсе требовали внимание противоположного пола.

— И что же они в итоге получили?

— Ну, например, лимит богатства составляет сумму в размере одной тысячи минимальных оплат труда, действующих в стране проживания заявителя.

— А как насчет разрешения жить в том мире, который возникнет в результате эксперимента.

— Ну, это вам и так предоставляется, в течение вашей биологической жизни в том мире. А потом возврат в свой мир и все. Дальнейшие контакты между мирами не предусмотрены.

— Вот как? Тогда я беру тайм-аут в наших переговорах. Желаю попить зеленого чая в гордом одиночестве, и подумать над услышанным несколько дней.

— В виде исключения, уважаемый Цепешеску, мы можем подождать, но не более недели. И убедительно просим вас не распространять информацию дальше. В случае обмана, наши предварительные договоренности могут быть аннулированы.

— Благодарю, уважаемый йАнус. Какой способ связи для новой встречи?

— Повторите вход по ссылке и все? До встречи!

— Можете быть уверены, до очень скорой встречи...

6. Мировая скорбь

Бедная, печальная Рыба-Солнце

Её проглотила акула

Сидим в потемках...

Влад сидел в кафе "МакЛауд", и бездумно водил пальцем вдоль и поперек растекшейся по столику чайной лужицы. Юная официантка со страдальческим выражением на лице уже раз десять спрашивала его, можно ли убрать со стола. Но Влад каждый раз рассеянно отсылал её от стола жестом, в котором можно было прочитать мысль — "Тихо, идет репетиция". Влад в очередной раз проводил взглядом, огорченную его отказом, воздушную фигурку в коротенькой шотландской юбочке, и тяжело вздохнул. Если репетиция и шла, то внешне, кроме навигации его пальца в чайном водоеме, она ни в чем не выражалась. По печальному виду "режиссера" можно было даже подумать, что репетиция уже фатально сорвана из-за бессовестного опоздания актеров.

С актерами этого действа, и, правда, был полный швах. В голове Влада кочующими мамонтами пробегали стада идей по решению поставленной "Сучностью" задачи. И каждый раз ему хотелось рявкнуть "Не верю!". Настолько невыполнимой выглядела поставленная задача. И настолько же монструозно-уродливым был аллюр галопирующих идей. Творческий кризис был налицо.

'Хватит уже, пан разведчик!' — Раздраженно сказал сам себе Влад, и поднялся с места. Когда мысли не шли, он, по обыкновению, направлялся прогуляться, или забегал в мастерскую своего университетского приятеля Анжея. Тот, тоже приехал в Румынию во время распада социалистической системы, и тогда же пристрастил Влада к малеванию абстракций. Влад, правда, ненавидел абстракции всеми жабрами души. Но, вот, то бездумное состояние, когда кисть сама живет на холсте своей жизнью, а сознание покидает измученное тело, ему очень нравилось. Это мистическое действо позволяло отрешиться от тягостных жизненных проблем, и на некоторое время оставить этот мир в покое. Все написанные им картины, Влад потом торжественно сжигал во время очередного выезда на шашлыки с друзьями. Правда, две картины у него при этом отбили сокурсницы, обозвав его вандалом и психом. Они с пеной у рта доказывали ему, что если бы он сосредоточил свои усилия в художественном направлении, то уже был бы известен почти как Гойя. Влад, широким жестом отдал им пылко обороняемые полотна, а для себя решил оставить все как есть в своей жизни. Но привычка 'закрашивать проблемы' так и осталась его маленькой слабостью.

Вот и сейчас Влад поочередно отверг собственные планы по сидению в кафе, конной прогулке и катанию на речном трамвае по Дунаю, малодушно выбрав живопись. Влад поймал такси, и отправился в берлогу Анжея. Уже вблизи знакомого дома, смартфон выдал кошачий рык, повествующий о получении срочного сообщения.

Сообщение гласило:

"Уважаемые коллеги, актив Угрославского сообщества приглашает всех опытных и продвинутых в пятницу вечером на пятую юбилейную поинтовку в парк Варошлигет в Будапеште. Место встречи на Площади Героев в 20-00. Бегемот".

Это выглядело рождественским подарком судьбы. Фортуна, явно шла на встречу "повару специального назначения". Осталось придумать, как отмазаться на работе от намеченного на ту же пятницу корпоратива. Но эту мелочь Влад даже не воспринимал как проблему. Итак, осталось два дня потерпеть, купить билеты в Венгрию, и улыбка фортуны, наконец-то, предстанет в ослепительном блеске...

* * *

Настроение коммерческого директора, Макса Драништи, за последние двое суток, менялось уже раз тридцать. Причем в обе стороны, и на всю длину шкалы измерения. Имя, слегка покритикованного им в понедельник старшего маркетолога Влодиеску, за эти дни многократно раздражало слух и мысли руководителя маркетинговой службы.

Уже в полпервого-ночи на среду, тот поднял своего начальника с постели кротким вопросом, о целесообразности предоставления "премиум скидок" богатому немецкому клиенту с несколькими потенциальными заказами в Венгрии. В эти же сутки он трижды подходил к Максу за консультациями по различным вариантам контракта. В четверг он объявил о заключении двух малых контрактов с украинскими партнерами, переговоры с которыми вел уже год. После чего, Влад поставил на уши весь маркетинговый департамент, подготовкой документов. И, наконец, в пятницу утром он разбудил коммерческого директора заявлением, что именно сегодня, ему необходимо ехать в Будапешт для проведения предварительных переговоров, и даже нахально предложил съездить вдвоем. В ответ на это, наглец был послан подальше, с разрешением оформить командировку.

Придя на работу, начальник, было, вздохнул с облегчением, о том, что хоть на корпоративе не будет видеть нагло-спокойную рожу Влада, слышать его кротко-убеждающий голос, да и вообще вспоминать о нем. Но не тут-то было. К нему, как организатору корпоратива, уже в 10 часов зашли три руководительницы групп с нижайшей просьбой "как и в прошлый раз, устроить концерт с обязательным выступлением Влодиеску". Макс быстро набрал номер бухгалтерии, в надежде отменить командировку Влада. Но там удивленно ответили, что все документы были подготовлены ещё с вечера, а утром их уже подписал Генеральный директор, зная о его Макса согласии. Тут, Драништи стало абсолютно ясно, что неудовольствие по поводу отсутствия Влада на корпоративе, придется расхлебывать ему.

Ещё через полтора часа Макса отловил сам Генеральный, обрадовав его, что сегодня будут вручать награды и ценные подарки лучшему департаменту компании, которым оказался вверенный Драништи департамент маркетинга. Это сообщение наполнило душу Макса предвкушением приятных моментов. Но тут, старший партнер упомянул, что, естественно, требуется наградить и лучших работников, и поэтому глава компании предлагает лучшего, по его мнению, работника Влада Влодиеску наградить повышением в должности до второго заместителя коммерческого директора.

Обманутый в лучших чувствах, Макс мрачно кивнул, сказав, что подумает о регламенте церемонии. На самом деле он думал, как бы по тихому зажать это назначение до лучших времен, и вытрясти душу из Влада за получение этой должности. Коммерческий директор уже почти придумал требуемую схему развода, и почти обрел душевное равновесие, как судьба опять нагло вмешалась в его планы. За два часа до начала корпоратива, ему устроила скандал жена Генерального. Её, также, впрочем, как и весь женский коллектив, огорчало отсутствие Влада. Она четверть часа полировала мозг младшего партнера своего мужа, напоследок упрекнув его в зажимании молодых талантов. Лучшим примером оного эта суперженщина считала отправку наиболее достойного сотрудника департамента в командировку в день корпоратива. После этого Макс обреченно понял, что если не примет успокоительного в виде рюмки румынской водки "Слеза Вильгемины", то точно кого-нибудь убьет.

Его мысленный посыл чуть было не осуществился, когда к нему, за полчаса до выезда, прибежала новенькая секретарша Вайолла Нумчану, и наивно хлопая ресницами, спросила, надо ли украшать арендованный теплоход шариками. Макс с великим трудом сдержался, но взгляд, которым он одарил юную секретаршу, вероятно, мог бы убить на месте. Несостоявшаяся жертва начальственного гнева с удивлением глядела, как один из руководителей компании, нисколько её не стесняясь, достал из сейфа пузатую бутыль, и, наполнив стопку, залпом осушил её. Цвет его лица при этом плавно поменялся с иссиня-бледного до малинового. Только после этого, он смог хриплым голосом отправить активистку к завхозу за списком декора, чтобы принять запрошенное ею судьбоносное решение...

А в это время, на расстоянии 644 километра (если лететь по прямой) от убитого горем начальника, Влад вышел из поезда на перон, крепко пожав руку своему седому попутчику, и с улыбкой поблагодарив проводницу. Поймав такси, он сразу же поехал домой к вдове старинного друга своего деда баронессе Месарошне.

Бабушка Ашгнешка, как всегда обрадовалась ему, и, расцеловав как родного в обе щеки, тут же собралась усадить Влада за стол, и пригласить своих подруг с внучками на выданье. С большим трудом юному трансильванскому барону удалось убедить венгерскую баронессу, что у него важная встреча, и зашел он только переодеться. Посетовав на вечно спешашую куда-то молодежь, хозяйка дома стала собирать Владу с собой пирогов. А тот, принялся шлифовать свой облик перед большим зеркалом в комнате покойного барона.

Через полчаса перед лицом хозяйки дома предстал венгерский гусар, с заплетенными в косичку смоляными волосами, слегка побеленными сединой на висках. С завитыми усами, в васильковом доломане, с саблей на боку и с миниатюрной гитарой через плечо. Через левую бровь красавца живописно спускался на скулу белый кривой сабельный шрам. Баронесса, всплеснув руками, заразительно засмеялась.

— Ой, ты ж господи! Ну, до чего же ты стал на моего племянника Акоша похож! Повернись ка, я гляну на это чудо. — Отсмеявшись, сказала баронесса.

— Ну, настоящий цыганский барон! И куда это ты такой красивый собрался?

— Мужчина должен не ждать удачу, а идти ей навстречу! — Выразительно шевельнув бровью со шрамом, ответил Влад.

— Эх, и шалопай же из тебя вырос. А я еще таким ангелочком тебя помню. — С восхищением сказала Агнеш.

— Ну да ладно. Я все равно уверена, что твоей избраннице сказочно повезет, если конечно сумеет хорошенько взнуздать тебя.

— Не дай ей бог, бабушка. Ведь наплачется она потом со мной — ибо бароны Влодиеску дрессуре не поддаются. — Сказал Влад, и, щелкнув каблуками, покинул гостеприимный дом, поцелованный и перекрещенный на прощание его хозяйкой. Старая баронесса с тревожно-ласковой улыбкой смотрела из окна на уходящую в неизвестность "девичью погибель".

Добравшись до места встречи за два с половиной часа до назначенного времени, Влад спокойно огляделся. На площади было людно. 'Это тебе не Калининград'— Подумал Влад. Пятничным вечером площадь явно пользовалась успехом у приезжих и горожан. В одном углу, Влад заметил тусующихся толкиенистов, в доспехах и с оружием. Некоторые особо буйные, с напяленными орочьими мордами, видимо уже прилично набрались. Они что-то громко горланили, и задирали прохожих.

В другом углу ещё какие-то реконструкторы, одетые куруцами, устроили свое сборище. Еще были множество каких-то туристических групп. Люди фотографировались и гуляли. Мимо профланировали несколько пар молодоженов. Среди всего этого многолюдья сновали какие-то актеры мимического жанра. Пьеро, арлекины и коломбины охотно фотографировались с приезжими за небольшой гешефт.

На краю площади у выхода в сторону парка стояла высокая девушка в похожей на его костюм голубой гусарской курточке и длинной прямой юбке. На голове у нее были надеты голубые же наушники, а в руках был блокнот, в котором она что-то периодически отмечала. Окружающие её, по-видимому, не интересовали.

Влад видел, что к этой девушке нахально клеились "орки", и она трижды их отшивала. Одного схватившего её за руку, девица, вывернув ему руку, заставила пробежать вокруг нее и улететь в сторону кустов. Однако разгоряченные пивом "бойцы Саурона" не успокаивались.

Вот, к ней направились сразу четверо зеленомордых монстриков. Один был двухметрового роста, а остальные недопигмеи едва доставали Владу до плеча и были даже ниже самой амазонки. Дальше Влад ждать не стал, и быстрым шагом направился в их сторону.

Метнув самому здоровому в голову кулек с пирогами баронессы. Влад, идиотским голосом, выдал по-венгерски.

— Эй, приятели! Это мои пироги, сначала заплатите, а потом уже ешьте. Не дело это парни!

Гоблинствующие коллеги, впали в легкий ступор, пока Влад сокращал до них дистанцию. Но вот, самый высокий, сфокусировав на новом объекте атаки свой мутный взгляд, двинулся Владу наперерез. Остальные, чуть отстав, последовали за ним.

— Я говорю, оплатите покупку, а потом уже и пользуйтесь. — Сказал Влад, положив руку на эфес бутафорской сабли, и обиженно скривил рот.

— Ты чего, совсем обдолбался, босяк! Сам деньги плати, за костюмы испачканные!

— Так, значит? Пироги, значит, взяли. А платить вы парни, значит, не хотите? Нехорошо. — С сожалением и усталостью в голосе констатировал Влад. В это время к нему почти приблизились и остальные три "бойца Мордора"...

Орочье-хобитская банда ещё недавно поглощенная самосозерцанием и распеванием песен, была неприятно удивлена увиденным. Недавно отошедшие поприкалываться братья по интеллекту, вдруг зачем-то пошли навстречу к какому-то ряженому гусаром мужчине. Пошли то они пошли, но так и не дошли до него. Спустя несколько секунд, они уже лежали плотным клубком тел. А 'гусар', вместо оказания им первой помощи, несколько раз прошелся между и вокруг них, и заботливо заплел их руки-ноги между собой, и отошел в сторону. Поэтому встать самостоятельно у героической четверки никак не получалось. И в связи с этим, площадь оглашали совсем неполиткорректные ругательства, практически не переводимые на языки международного общения.

В сторону лежащих уже было двинулись и остальные их коллеги, как на место прибыл наряд полиции, и наконец, оказал пострадавшим первую помощь. От которой лежащие, категорически отказывались. В результате поклонники великого эпоса, глухо повозмущавшись, мигрировали с площади куда-то в неизвестном направлении, уводя под руку своих неудачливых собратьев.

А Влад, поймав удивленный взгляд, таким необычным образом спасенной девушки, издалека кивнул ей, улыбнулся и отошел поболтать к "куруцам". Еще через час Влад поучаствовал в свадьбе, где станцевал чардаш и забацал на гитаре "Мохнатого шмеля" и еще несколько слегка прицыганеных мелодий. Он едва отошел в сторону отдышаться, как неожиданно услышал за своей спиной уверенный и слегка насмешливый женский голос.

— Лихо ты умеешь! Чем ещё удивишь?

Влад обернулся и увидел, ту самую девушку. Она сняла с головы наушники, убрала их в сумочку и смотрела на него с легкой улыбкой и вызовом в глазах. Её вопрос был задан по-русски с легким акцентом.

— Удивить вас почти невозможно. О, воинственная! — С легким поклоном ответил он ей, и спросил.

— А чему бы вам хотелось удивиться?

— Ну, например, — "Пустынен тайный брег, его ласкают волны... ". — Фраза прозвучала по-угрославски. Она вопросительно посмотрела Владу в глаза, и весело подмигнула.

— "...следы челнов уже расплылись на песке". — Закончил Влад кодовую фразу на том же языке. И немного обиженно спросил.

— Что, неужели я все-таки где-то сильно прокололся?

— Нет. Твое представление удалось на славу. Если бы я не знала большинство завсегдатаев на этой площади, то тоже могла бы поверить, что ты один из площадных актеров. Я Кристина. — Сказала она, протянув руку для рукопожатия.

— Влад. Очень приятно! — Он пожал её сильную ладонь.

— Кристина, может, прогуляемся, пока наших ждем?

— Давай. Только недалеко, а то всего полчаса до встречи осталось.

— У меня к тебе есть одна просьба. Ты могла бы представить меня... ну как знакомого, заинтересованного нашим форумом, но еще не участвующего в обсуждениях?

— Дааа. Не зря мне сразу показалось, что ты не прост. Спецслужбы?

— Почти. Просто мне очень важно получить представление об участниках как бы со стороны. Ну, в общем, без привкуса нашего с ними общения на форуме. Сможешь?

— Ладно, уж. Я все же сегодня твоя должница. Если бы не ты, сегодня сидела бы в участке, и объясняла бы, за что я им поломала руки-ноги. Как ты их так грамотно уложил то, покажешь как-нибудь?

— С удовольствием. — Влад улыбнулся, и вдруг внезапно резко взглянул девушке в глаза и, неожиданно для самого себя, спросил.

— Слушай, а ты хотела бы всю свою жизнь положить на то, чтобы на нашем "Живом" говорила половина Европы?

— Если бы не понаблюдала за тобой в течение полутора часов, то, наверное, решила бы что ты просто псих. А так, предложение очень заманчивое... Но я работаю, и ещё отвечаю за жизнь нескольких человек. В общем, пока не знаю...

Влад мысленно возликовал. То, что нужно! Эта амазонка идеально подходила для команды проведения эксперимента. С такими людьми можно строить, если уж не коммунизм во всем мире, то, как минимум, новую страну со своим языком.

— Ну ладно. Ты это... Это я так, просто спросил. Слушай, а давай проведем опрос среди наших, "чем, самым дорогим, они готовы пожертвовать ради успеха в таком деле?".

— Хм. Думаю, ответ в лучшем случае будет примерно такой "Своим отпуском".

— Может, проверим?

— А, давай, разведчик! Мне и самой интересно.

Они еще немного поболтали, до прихода остальных участников поинтовки. Потом подтянулись приглашенные, и начались знакомства, оханья, аханья. Один коллега припоминал другому, как они смачно ругались на форуме. Большинство разговоров велись на "Живом языке". Ближе к концу встречи, все расположились в кафе. Перекидываясь фразами на угрославском, они удивляли видавшего бармена, который знал множество языков, но такого еще не слышал. Рядом с ним за пультом музыкальной установки с меланхоличным видом в такт музыке покачивался юный диджей. Ему было явно не до посетителей, голова в наушниках, то и дело принимала живописные позы, а глаза были скрыты за зеркальными очками.

Влад, до этого смешивший всю компанию анекдотами, рассказываемым на "Живом", наконец оставил собрание в покое. Он уединился с Кристиной за отдельным столиком для подведения итогов.

— Ну, как успехи?

— Да не так, чтоб очень. Двое из семерых, типа согласны тратить часть заработной платы. Один готов уйти с работы на полгода. Ещё один готов пожертвовать экзаменами в универе. Остальные просто посмеялись, и предложили продолжить этот прикол на форуме. А у тебя?

— А! Аналогично. Бегемот, правда, с кавказским темпераментом сказал, что ему совсем нечего терять, и он готов рискнуть своей бессмертной душой. Но я его по форуму знаю — тот еще трепач. Жалко Назбослав не появился, насколько я знаю, он ведь инициатор создания форума. Да ещё ведь профессор. Это ведь он Бегемота нашел, и с ним вместе первый сервер "ЯЛ" запустил в 2001.

— А ты оказывается и правда настоящий разведчик. Не бойся, я никому не скажу. Но зачем ты все-таки этот опрос затеял? Расскажи, а.

— Тебе, правда, интересно?

— Угхм. Ты еще спрашиваешь!

— А, ты могла бы на выходные съездить в Румынию?

— Хм. До середины дня воскресенья, могу.

— Тогда, сегодня в полночь, айда?

— Ну, ты и гусар! Люди же до утра останутся. И, что они о нас подумают?

— Ну, это ведь их проблемы. Или ты от этого пострадать можешь? У тебя есть кто-нибудь?

— Кто-нибудь есть у всех! Догадался тоже спросить. Ты что решил ко мне шары подкатывать? — Взгляд амазонки стал тяжелым.

— Я спросил, кто будет беспокоиться, о твоем отсутствии? — Сделал обиженное лицо Влад.

— Ааа. — Разочаровано протянула Кристина.

— Может, тогда обойдешься? — В глазах воинственной красавицы опять был вызов.

Влад, молча, поднялся со стула. Подошел к пребывающему в нирване джазмену, и нежно стянув в сторону один из его наушников, что-то сказал ему в ухо. Тот, поправив наушник, кивнул, и провозгласил на весь зал.

— А сейчас, для самой красивой и смелой девушки по имени Кристина, из далекой республики Угрославия, мы исполним Венгерский танец Брамса номер один.

Влад вернулся к столику и, отстегнув саблю с ножнами, изящно поклонился и щелкнул каблуками. Кристина вышла из-за стола и изобразила книксен.

Через несколько минут вынырнувшей из огненного танца живописной паре с громкими возгласами одобрения, аплодировали уже все посетители кафе, из которых участников поинтовки было едва ли треть...

7. Внебрачная афера

Хочешь жить — умей вертеться,

Дело, бизнес, интерес.

Вечный двигатель прогресса —

Это дьявольский процесс.

(Ярмарка, базар, продажа муз. М.Дунаевского сл. Н. Олева)

Влад, закончил очередной долгий телефонный разговор и вернулся в комнату.

— А почему мы не можем сразу же махнуть в Киев к Назбославу? Он наверняка придумает наиболее эффективный и наименее затратный способ внедрения "Живого".

— Пойми, Кристина, Славин ведь ученый гуманитарий. Он может гениально рассчитать обертоны и гармоники звуков языка. Может даже найти исторические предпосылки для его появления у какого-нибудь этноса, но сложную техническую часть почти любого его проекта всегда требуется перепоручать другим специалистам. На самостоятельную организацию, например, убийства юного Шикльгруббера, ему потребуется неограниченное время. А значит, в стрессовых условиях, под его руководством, реализовать проект такого уровня, практически не реально.

— А почему ты так уверен, что прав именно ты, а не он? — Сдаваться категорически Кристина не хотела.

— Потому, что, пока мы не опоздали, примерь ка быстро вот этот костюм. У тебя ведь только двенадцать часов до поезда? За сколько времени ты собираешься убедить Назбослава вписаться в этот блудняк?

— Эгхммм. Может, ты из комнаты выйдешь хотя бы?

Вместо ответа Влад ловко отгородил себя от девушки черной раздвижной ширмой с африканским орнаментом. Когда, через несколько минут, Кристина снова вышла к зеркалу, взгляд Влада выражал скептический интерес.

— Так, стой! Поправь шиньон, вот эту прядку освободи на виске. Очки смени на вот эти. Угу. Вот так уже лучше. Давай, пройдись, с видом большой начальницы. Нет! Не годится это выражение, и эта походка. Тебе надо почувствовать себя не аспиранткой-переводчицей, а президентом национальной и международной организаций. Женщиной дающей указания ректорам вузов, и выдающей гранты молодым талантам. Даме, привыкшей считать потраченные деньги и время.

— Может, хотя бы объяснишь, куда мы едем?

— Кристина, ты же умная девушка. Если я украл тебя с юбилейной поинтовки моего любимого форумного сообщества. Увез тебя в другую страну. И вместо того, чтобы нахально приставать к такой обворожительной красавице, готовлю тебя к деловой встрече. Значит, что?

— Ну, первый вариант, ты просто извращенец.

— Почти угадала, думай дальше. А пока ты думаешь, примерь вот эти туфли. Сильно малы?

— Скорее немного велики! Хотя можно затянуть ремешком и будет нормально. И, что это за кобыла забыла здесь у тебя свои туфли? Думаешь, мне приятно одевать чужое?! — На лице Кристины можно было прочитать ревность и омерзение.

— Не отвлекайся. Что еще надумала по своему вопросу? Заодно проверим твои логические способности.

— Я ведь могу вообще отказаться во всем этом участвовать.— Кристина смотрела на Влада с нескрываемой злостью и вызовом во взгляде.

— Конечно, можешь. Но ты очень любопытная, так что потом ведь сама себя за это поедом съешь. — По лицу бывшего Цыганского барона, можно было увидеть, что отказа он совершенно не боится. Кристина немного поиграла с ним в гляделки, и обиженно отвернулась.

— Ладно. Я верю, что тебе нужно прикрытие для проникновения на какой-то объект, куда тебя без такого персонажа как я просто не пустят. Вобщем, моя роль, видимо, будет заключаться в отвлечении на себя внимания службы безопасности, или что-то в этом роде.

— Умница! Почти в точку. — Влад оглядел девушку с ног до головы, и заставил ее несколько раз повернуться и пройтись.

— Имей в виду, по сценарию пьесы, улыбаться должен я. А тебе досталась роль стервы, уверен ты справишься. — Кристина недовольно фыркнула, и Влад продолжил.

— Когда приедем на место, я тебя прошу вспомнить тех будапештских орков. Вспомни их и представь, что они пришли к тебе устраиваться на работу. Сможешь?

— Постараюсь. — Кристина сделала страшную рожу зеркалу.

— Легенду учить не надо. Представляйся, только фамилией и ученым званием. Вот, твои визитки. Старайся молчать с легкой угрозой в позе. Говори с легким наездом. Задавай время от времени любые вопросы, и обязательно недовольным тоном. Брови нахмурь. Ага, сойдет.

Услышав писк мобильника, Влад лениво открыл и прочитал СМС-ку.

— Самолет готов, так что, с подготовкой все. Сейчас я позвоню и едем...

* * *

У входа в здание Бухарестской Военной Академии маялся ожиданием молодой румынский майор. Еще в среду из штаба в академию пришло уведомление о возможном приезде на этой неделе иностранной делегации. Вечером пятницы местное начальство вздохнуло с облегчением и отправилось отдыхать, поскольку никто так и не приехал. Но час назад дежурному по Академии позвонил сам Генерал Штефан Драговски и приказал достойно встретить венгерскую делегацию. Но вот, незадача, в выходные в академии остаются только задействованные на работах и дежурные, поэтому единственного более-менее свободного курсового офицера — майора Виану дежурный моментально назначил гидом по академии. Майор получил приказ, показать венграм научно-техническую базу военного ВУЗа, и ответить на все вопросы гостей.

Было очевидно, что в выходной день никто из начальства не горел желанием водить экскурсии по академии, поэтому назначили того, кто под руку подвернулся. Майор был военным человеком, и, получив приказ, никогда и ни о чем не переспрашивал. Небольшую панику у него вызвала лишь возможная потребность в переводчике. Но, по словам начальника караула по академии, один из заступивших сегодня солдат, оказывается, прилично знал венгерский. Поэтому капитан, решил оказать майору услугу, немедленно отправив посыльного на поиски этого переводчика. Быстро пробежавшись по этажам и разогнав нескольких солдат из роты обслуживания. Виану спустился на КПП, и стал ждать гостей.

Время шло, и майор уже начал волноваться, когда послышался истеричный звук сирены. К зданию академии, в сопровождении полицейской машины, лихо подкатили лимузин и джип. Из последнего вышли три человека в штатском. Они профессионально осмотрелись в ожидании нападения. Затем, прикрыв своими широкими спинами возможные направления стрельбы террористов, охрана открыла дверь лимузина. Из салона вышла женщина в штатском и мужчина в венгерском военном мундире. Троица бодикиперов, прикрывая собой охраняемых, довела их до входа в здание, и с облегчением от завершения наиболее опасной части миссии, осталась снаружи.

Майор Виану, лучезарно улыбаясь, и одновременно морща лоб в попытке вспомнить хоть одно приветствие на венгерском, сделал широкий жест, по-видимому, означающий "Добро пожаловать!". В этот момент, встреченный им слегка лысоватый подполковник дружественных вооруженных сил, не менее лучезарно улыбаясь, протянул ему руку для крепкого рукопожатия, и поприветствовал его на хорошем румынском с легким венгерским акцентом.

— Буна зиуа, салют, господин майор! Подполковник Немец Петер. Не беспокойтесь по поводу перевода. Разрешите вам представить помощника министра просвещения Венгрии профессора Лукач Катарину.

— Майор Марк Виану. Очень приятно господин подполковник, госпожа профессор. Рад быть вам полезным. Разрешите сначала познакомить вас с историей нашего старейшего в Румынии военно-учебного заведения — Расшаркался капитан.

Женщина в очках и деловом костюме властно протянула ему руку для поцелуя. Изобразив скептическую полуулыбку, она прохладно ответила на приветствие с сильным венгерским акцентом.

— Взаимно приятно, господин майор. В позапрошлом году нас уже хорошо просветили по истории учебных заведений Румынии. К сожалению, у нас сегодня только три часа до следующей встречи, а посмотреть хочется в первую очередь ваши наиболее современные достопримечательности. Поэтому, если можно, давайте начнем с классов и лабораторий.

От ее сурового взгляда майора бросило в дрожь. Он поперхнулся и сбился с мысли, но венгерский коллега, видимо из сочувствия к собрату по профессии, тут же благородно подхватил эстафету, и пришел ему на помощь.

— Генерал Драговски заверил нас, что научно-техническая база вашей академии недавно пополнилась современным комплексом аппаратуры. Это правда?

— Конечно! И я буду рад проводить вас в наши компьютерные классы и лаборатории.

В этот момент подполковник, передал майору небольшой список на бланке министерства обороны Румынии, и негромко, но отчетливо добавил.

— Мы были бы рады, господин майор, увидеть все вот в этом порядке. И возможно ли устроить небольшую кофе-паузу за сорок минут до конца экскурсии, а то у нас еще две встречи сегодня?

Майор прочел список объектов экскурсии, разорванный кофе-паузой, и, улыбнувшись, кивнул. Заново обретая свое душевное равновесие, он радушно возвестил.

— В кафе академии, вы сможете вполне пристойно пообедать. Думаю, для вас найдутся даже венгерские блюда в меню. Итак, прошу за мной, уважаемые гости...

Экскурсия началась. Гости держались уверенно, почти по-хозяйски. А их экскурсовод в погонах, довольно бодро рекламировал красоты и достижения родного учебного заведения, изредка впадая в транс от грозных вопросов сурового венгерского профессора.

Около особой топографической лаборатории, группа ненадолго остановилась.

— А вот здесь находится гордость нашей академии. На этом компьютерном стенде симулируется обстановка на театрах военных действий в течение достаточно-длительного времени. В частности, весной этого года, нашим лаборантам удалось смоделировать целый период Европейской военной истории, начиная с 1920 и по 1945 год. Для примера рассматривались варианты развития событий при наличии у Вермахта нескольких единиц ядерного оружия, и при вступлении Японии в войну против СССР. А этим летом здесь прогнозировались различные варианты развития нынешних событий на Ближнем Востоке...

— Очень интересно. А смогли бы вы так же смоделировать, ну скажем, события 19 века?

— Это уже делалось несколько лет назад в виде опыта. Разрешите представить вам майора Георгиу Крулеску, заместителя руководителя лаборатории и по совместительству главного специалиста по стенду-симулятору.

Тут, внезапно зазвонивший мобильный телефон подполковника, отвлек его от беседы. И пока два румынских майора наперебой удивляли госпожу профессора местными чудесами, венгерский офицер, отвернувшись, что-то громко и недовольно бубнил в трубку. Вернувшись к обществу, он с огорченным видом сообщил.

— Пресс-аташе сообщил мне об изменении сегодняшних планов. У нас, к сожалению, осталось чуть более полутора часов на академию. За это время нам не удастся тщательно осмотреть все запланированное. Так что... Как вы думаете, что же нам имеет смысл выбрать, госпожа профессор?

Подполковник с тревогой смотрел в строгие глаза начальственной дамы.

— Спешить и смотреть все мельком я смысла не вижу. Если же выбирать что-то одно, то меня бы более заинтересовал вариант более подробного знакомства с этой лабораторией. Это возможно?

Экскурсовод, почувствовав легкое облегчение, тут же с улыбкой подтвердил выполнимость предложенных изменений к плану. А венгерский офицер, отозвав его в сторону, продолжил согласование деталей.

— У меня к вам будет маленькая просьба господин майор. Не могли бы вы организовать минут через пятнадцать кофе-паузу прямо в стенах этой лаборатории? А мы пока позадавали бы вопросы господину майору Крулеску, чтобы наиболее эффективно использовать оставшееся у нас от экскурсии время.

Когда майор Виану вышел договариваться по поводу обеда. Подполковник быстро подошел к распевшемуся соловьем замзавлабу, и положив ему руку на плечо, негромко, но четко сказал ему безо всякого акцента прямо в ухо.

— Жорик, пора уже долги отдавать.

Повернувшийся к лысоватому подполковнику Георгиу Крулеску потерял на минуту свой дар красноречия. Сначала он не поверил своим ушам, и стал напряженно вглядываться в лицо венгерского офицера. А тот, усмехнувшись, потянул указательным пальцем вниз левое веко, и с явственно слышимой ехидцей в таком знакомом для майора голосе произнес.

— Папа шлет тебе горячий привет. Но долг передо мной ты отдашь лично мне. Надеюсь, ты не забыл, юного студента, несколько раз прикрывавшего задницу одному беспутному локотененту. — После этих слов, глаза майора полезли на лоб.

— Влад, это ты?

— Жорик, только не устраивай сцен. Чтобы ты не дергался, сообщаю. Ни на каких врагов Румынии я не работаю, а твоя помощь мне нужна прямо сейчас. Я спишу тебе долг, а ты просто помоги мне. И еще, постарайся при Виану не сболтнуть чего лишнего.

— Чего тебе надо! Я вообще могу сейчас вызвать охрану.

— Не советую. Или сегодня будет испорчен выходной день сразу трем твоим начальникам. Как ты думаешь, что будет, когда они узнают о причинах задержки начала Иракской компании 2003 года? Или детали срыва позапрошлогодних учений. А? Как думаешь, майор?

Майор сглотнул, и нервно облизал, внезапно пересохшие губы. Рука его потянулась к узлу галстука, а дрожащий голос выдал вопрос.

— Сейчас Марк вернется. Так, ччего тебе надо? Только, побыстрее говори.

— Нам с профессором очень нужно за час смоделировать одну ситуацию в Европе XIX века в нескольких вариантах. У тебя ведь осталась база пробного моделирования того периода?

Майор прищурился, тяжелым взглядом оглядывая лжеподполковника.

— Ты бы еще генералом вырядился. Может, осталась, а может, и нет. — Медленно сообщил он.

— Брось ты, Гога. Я же по глазам читаю не хуже моего бати. Кстати в этом году ему присвоили полковника. Давай так, или ты сейчас отдаешь мне базу целиком, вместе с платформой и всеми прогами, а уж дальше я сделаю все сам. Или сделай все ты, за тот час, что мы будем у тебя в гостях. Третий вариант тебе итак известен. Что выберешь?

-Что за модель? Какие параметры? Ты, своими отмороженными мозгами хоть представляешь, сколько времени нужно только на ввод в систему справочников и отладку?

— Отлично понимаю. Вот тебе винт с подготовленными данными для версии 2.1. Насколько я знаю, у вас тут уже версия три с хреном нарисовалась. Так что, прекращаем дискуссию, и начинай уже адаптировать мои данные к апгрейду твоей системы. Полчаса тебе на отладку, и еще полчаса на собственно моделирование. Оставшиеся 20-30 минут нам всем на получение от тебя подарка в виде альбома безобидных распечаток с твоей дарственной надписью.

— Чтоб ты сдох! Никогда больше не воспользуюсь ни твоей, ни твоего отца помощью.

— Зарекалась муха... То есть, ты, что же это, желал бы отменить все наши прошлые взаимные услуги, не взирая на предотвращенные последствия?

— Уважаемые мужчины, может, хватит уже дискутировать, и начнем работать?

— Устами дамы, сегодня глаголет истина, господин майор. Так что, за дело!

...

Когда, примерно через час сорок пара гостей покидала гостеприимное здание академии, начальник стенда-симулятора вздохнул, наконец, с облегчением, и перекрестился. За приоткрытым пластиковым окном взвыла сирена полицейской машины, что говорило о том, что высокие гости отбыли тем же способом, что и приехали. Майор Виану также устало вздохнул и ослабил на шее узел галстука...

Еще часа через два, заметя, насколько было возможно, следы своего преступления, в съемную комнату сельского дома в пригороде Бухареста ввалились усталая молодая пара.

— Ооохх! Все-таки прав был этот Крулеску. — Выдохнула Кристина, заваливаясь на диван.

Влад удивленно посмотрел на усталую амазонку, вопросительно выгнув бровь. Та, открыла полузакрытые глаза и, повернув к нему голову, продолжила.

— Отморозок ты еще тот. Пригласил, называется, девушку к себе. Я за эти выходные устала больше чем за тяжелую двухмесячную командировку. Ты же мою нервную систему изнасиловал, гад!

— Ну, извини, Кристина, пьян был, не помню. Зато, теперь-то уже можно нормально планировать поездку к Славину. Неужели наша добыча не стоит вложенных усилий? А?

— Я сначала думала, что ты на "контору" работаешь. Теперь вижу, что будь это так, тебя уже давно пристрелили бы, или автокатастрофу тебе устроили.

Влад серьезно кивнул, зевнул, и поставил на стол вазу с цитрусами и бутылку Хеннеси.

— Давай выпьем, боевая подруга, за успешно завершенную операцию. Немного отдохнешь, а примерно через два часа я вызову такси, и отвезу тебя на поезд.

Он повернулся к девушке, и удивленно поймал ее обиженный взгляд. Та, отвернулась, поправляя разлохмаченную прическу, и странным голосом спросила.

— Что, вот так прямо и расстанемся?

— В смысле? Сегодня? В следующие выходные можем спокойно ехать к Славину, если мои переговоры на неделе пройдут успешно. А... ты ... ммм... о чем вообще спросила то?

— Ну, и дубина же ты, Цепешеску!

Занавески на окне резко задернулись, от чего сидевшая на палисаднике ворона вздрогнула и улетела. Кто их, этих людей знает, лучше свалить отсюда подобру-поздорову...

8. Танталовы муки.

После нанесения морального ущерба Военной Академии, и дружеского прощания с Кристиной, до времени продолжения переговоров с 'сучностью' оставались всего три дня, плюс этот воскресный вечер. Но, хотя план по внедрению "Живого" уже начал обретать штрихпунктирные границы, трасильванский резидент был катастрофически далек от покоя и благодушия. Чувствовал он себя примерно, как чудом несъеденный акулой, моряк, гордо пенящий открытое море штевнем оторванной от его родного плавсредства доски.

На принятие же решения о потребных для выполнения поставленной 'сучностью' задачи объемов ресурсов и условиях, Владу явно не хватало предоставленного времени. Был еще вариант, это время потянуть, повторив трюк с откладыванием на потом окончательной договоренности. Такие номера Владу ранее сходили с рук, в учебе, и в строительном бизнесе. Но вот, по поводу аппетитов и возможностей "нового клиента", у Влада были большие сомнения.

Напрашивался вывод: "Или ну его этот заказ подальше"; "или одно из двух". Влад после получасовых колебаний, и еще двух стаканов кефира, все же выбрал последнее. И хотя "авось" изобрели вовсе не румынские бароны, но вторая генетическая составляющая неумолимо тянула казенную часть разведчика в путь, полный опасных приключений. Вот так, несмотря на почти полное отсутствие оснований, Влад принял свое фортуноносное решение. Доверившись судьбе, он, однако, не махнул рукой на подготовку миссии. А дел с подготовкой было выше, чем по горло. И тут, Влад впервые пожалел, что до сих пор работает в одиночку. С Кристиной ему работалось немного нервно, но вцелом интереснее и легче, чем обычно. А финальная сцена отдыха напарников, перед прощанием и вовсе порадовала суровую душу разведчика. Впрочем, смешивать дело и чувства Влад никогда не спешил. Дружить с этой девчонкой было явно безопаснее чем, поддерживать более близкие отношения. Судя по темпераменту, амазонка была дамским аналогом Синей бороды, и герои ее предыдущих попыток, вероятно, дожили до этого дня далеко не все. Ну да, и сэнсей, с ней...

Вечером, сразу после душа, Влад, снова уткнулся в ноут, пытаясь решить сразу десять уравнений. Во-первых, нужно было доделать аннотации пяти сценариев европейской истории, сопутствующих различным вариантам внедрения "Живого языка". Во вторых из состава форумных группировок, выбрать бойцов, которых можно было бы задействовать в проекте. С последним у самоназначенного главнокомандующего было сложнее всего. Накопленные данные предварительного анализа, который Влад вел, с первого своего дня на форуме, дали ему целых семь потенциальных кандидатов в угрославские агенты.

Однако авианосец теории получил огромную пробоину на рифах практики. И размеры пробоины оказались явно несовместимы с дальнейшим плаванием. Иными словами, из семи человек, Влад имел сомнительное удовольствие лицезреть на поинтовке шестерых. И, из этого созвездия, лишь одна Кристина, более-менее соответствовала критериям отбора к будущим внедренцам. Еще, остался неотсмотренный Славин, но он оставался нужен именно как идеолог языка, а не как оперативник. Остальных можно было "списывать на берег" ввиду почти полной профнепригодности и недостаточной мотивации.

— Мдяяяя, "И осталась она у разбитого корыта... ".

Процитировав классика, Влад тряхнул мокрым чубом, и несколько капель с его волос упали на клавиатуру. Хоть молодой барон и не был профессиональным разведчиком, но отлично понимал, что соваться в прошлое с голой задницей — это фактически сепука, выполняемая без наркоза консервным ножом или бритвенным лезвием. То есть, помереть то наверняка помрешь, но не быстро и красиво, а медленно и через одно место.

— Эээх! Значит, придется нам расширять круг поисков. И, возможно, имеет смысл заново пересмотреть прочих, не самых перспективных форумчан. А кто там у нас остался толком нерассмотренным?

— Ага. Первая группа для нового отбора, это маргиналы-радикалы. Хм... И, на хрена мне маргиналы?

— Если только для того, чтобы внедрять их к врагу, чтобы они у него все разваливали. Опаньки! Есть, точно, нужно брать пару маргиналов для развала нашей будущей оппозиции. Записал? Маладца! С этими я разберусь в конце, когда план более-менее сверстаем.

— Так. А еще?

— Ну, еще, помню, были всякие там — мимо проходящие через форум. Тээк. Где там я их писхпортреты набросал? Ээээ. Мнэээ. Вот тут, вроде.

— Нет, это что-то другое. Угум. Да где же оно?! Блииин! Неужели я все стер!!!

— Нууууссссуу... Нет, слава Богу! Фууууух, чуть не обделался от отчаяния.

— Так, из четырех десятков, меня тогда впечатлили всего девять. Ага, вот они.

— Упс. А этого я в реале так и не вычислил. Хорошо шифруется, змий. Но письмо бы надо ему отправить.

— Угум, этот старовер в Австралии живет. Без него мы как-нибудь обойдемся, кенгуру ему в помощь.

— Так, этот геолог, где там сайт его конторы?

...

Еще через час Влад отобрал всего троих кандидатов, и начал поиски дополнительной информации о них. Отправленные письма дарили слабую надежду на отзыв. Владу было ясно, что до встречи с йАнусом вряд ли удастся их найти, и договориться. Оставалась надежда на Славина, но ловить его пришлось бы уже в будни, а рабочее время никто не отменял. Сильно наглеть перед начальством с отмазками прогулов Владу не хотелось.

Еще полтора часа прошли без особого успеха, на часах было уже почти три ночи. Влад уже клевал носом, пора было закругляться, чтобы не выслушивать утром от Макса претензий к внешнему виду.

Скорее уже из упрямства листая найденные страницы по фигурантам поиска, Влад замер и удивленно перечитал найденную статью журнала "Костер" за 1983 год "Юные ракетчики Киева". Потряся головой, в надежде отсрочить отключение собственного процессора, сам-себе-эйчар, кинулся искать другую информацию о новом фигуранте. И нашел-таки кое-что уже из новейшей истории...

— Тпру! Стоять! А ведь этот форумный деятель, как там его... а, вспомнил Витас. Помню, писал он как-то на "Язе" о тактике ракетных ударов запорожских казаков. Даже предлагал модифицировать эту тактику для гипотетической войны Угрославии с Турцией в 18-19 веках. Как ему тогда бедолаге досталось тою. И от наших, и от общечеловеков...

— Вот только, слился он тогда с форума чересчур быстро. Ну да ладно, не всем же быть Цицеронами. Но, руки то у парня растут вроде правильно. Ладно, завтра еще посмотрим. А сейчас мальчику Владику уже пора баиньки...

В понедельник, Влад, как всегда блестяще, презентовал начальству примерные результаты месяц назад проведенной разведки, выдав их за титанический труд пятничной командировки. Не испортил презентации даже хриплый голос и усталый вид Влада. Генеральный, от избытка чувств, в очередной раз, обласкал прогульщика. На сей раз решением руководства о запланированном повышении старшего маркетолога в должности. Заглянув в воспаленные глаза подчиненного, он пожурил "лучшего работника компании" за недостаточный догляд за собственным здоровьем, и предложил дать ему пару дней отдохнуть. На что Влад, внутренне ликуя, тут же мрачно согласился скрипучим голосом смертельно больного человека, попросив дать двухдневный отгул со вторника.

А, Коммерческий директор полчаса сверлил своему потенциальному заместителю мозг по поводу нерегулярного образа жизни оного подчиненного, вызывающего у того проблемы со здоровьем, и закономерно срывающего важные производственные мероприятия. Напоследок Макс снова прошелся по необходимости соблюдения его любимых игрушек, корпоративной этики и дресс-кода. На финальное внушение Влад стойко возразил, что для него всегда будет на первом месте эффективность работы. А потому он клятвенно заверяет господина Драништи, что отныне и до веку, всегда, когда эффективность работы будет этого требовать, галстук будет украшать адамово яблоко его нового второго зама. И еще благодарно заметил, что поскольку оба руководителя так убедительно настаивают на регулярности здоровой жизни чуть живого от работы пока еще старшего маркетолога. То он Владислав, за предоставленный ему Генеральным директором двухдневный отгул, в обязательном порядке пройдет курс лечения по восточным методикам. Пройдя же курс лечения, Влад обязался вернуться к работе в четверг переполненным трудовой энергией. Мысленно придушив Влада за нахальство и неуемность его натуры, Макс отправил его наводить мосты с женой Генерального. Суперженщина с самой пятницы не могла успокоиться из-за срыва корпоратива, ввиду бессовестного отсутствия на нем главного артиста. Расстроена дама была настолько сильно, что даже купленный ей мужем очередной ювелирный шедевр, совсем не радовал первую леди. В общем, Влад, взял под козырек, и скрепя, просящимися на покой костями, отправился "успокаивать местное цунами".

Отгул, был для Влада практически манной небесной. Наконец у этого многоугольного уравнения проклюнулся хоть один корень. А точнее шанс отыскать тот мнимый корень в Киеве у профессора Славина. Отправив с сайта телеграмму профессору, Влад, не менее стремительно, заказал себе билет в Киев, прямо со своего рабочего места. Чуть позже, едва оттолкнувшись от порога любящей его компании, он в тот же вечер покинул свою новую малую Родину, двинувшись в сторону осколка Родины старой. Душа будущего хронодиверсанта жила надеждой на конструктивную беседу с главным идеологом сайта "Яз Люду" и верховным творцом Угрославского языка — с профессором Славиным.

Тут, надо сказать, что со Славиным, имеющим на форуме прозрачный ник Назбослав, Влад ранее уже активно общался в личке. И даже разок был на его выступлении в реале, на одном филологическом форуме. Назар Богданович, был почетным членом многих европейских академий наук, всяких там международных организаций, да и просто был серьезным дядькой. Он часто выезжал из незалежной по всяким филологическим и историческим конгрессам и форумам. В общем, профессор был незаурядной и чрезвычайно амбициозной личностью. А убедить его вписаться в выстраиваемый Владом проект, было также реально, как пригласить президента США, стать председателем совета пионерской дружины сурового города Челябинск...

Прежде всего, выяснилось, что Назар Богданович Славин оказался немного нездоров, и принимал дома шипучий французский антигриппин. И, как раз, в критический момент приема лекарств и активизации защитных сил организма профессора, некий нахальный субъект, чудом проник в его прихожую, под видом посыльного с бандеролью. Бандероль у Влада в руках действительно была. Внутри упаковочной бумаги, в элегантной серебряной рамке под стеклом, лежал красиво оформленный документ, примерно следующего содержания.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

'Профессору Славину Н.Б.

от ученика и почитателя

ПРОСЬБА О ПОМОЩИ

Прошу выслушать меня в течение сорока минут по очень важному делу,

касающемуся продолжения развития человеческой цивилизации вцелом,

и внедрения 'Живого угрославского языка' в частности.

С уважением,

Владислав'

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

И, вот тут-то продвинутое чувство юмора сыграло с Владом злую шутку. Дело в том, что как раз недавно профессор подвергся чрезмерно юмористичной атаке своих студентов из государственного университета имени Тараса Шевченко. И оный эпизод напрочь отбил у Славина чувство юмора на ближайшие несколько недель. Так, что самозванный разведчик Владислав Влодиеску оказался в крайне непростой ситуации.

Наглое вторжение неизвестного в тихую профессорскую обитель, предваряемое не менее нахальной срочной телеграммой с просьбой об аудиенции, моментально повысило иммунитет слегка занедужившего потомка запорожских казаков. Первые полчаса великого стояния в огромной прихожей, Влад безуспешно пытался вставить хоть слово между гневными тирадами академика. Выглядело это примерно так.

— Дело в...

— Немедленно идите вон! Вы слышите, вон пойдите, молодой человек! Вы, что же не видите, что я болен, и никого не принимаю?! Вон! Мне не до ваших шуток!

— Но про...

— ВОООНН! Знать ничего не желаю! Немедленно вон! Или я вызову милицию!

— Изви....

— Вон, Мерзавец!!! Сукин сын! Избавьте меня от вашего назойливого визита! Кха-кха-кхххааа! Айсь-хххиии!

— Будьте здо...

— Молчатьххх!!! Тпхухуху! Вон! Фсе, я фысыфаю милицию!!! — Просипел, профессор, голосом простуженного альбатроса.

Увидев, что объект разработки находится в сильнейшем состоянии аффекта, Влад сделал единственно разумное в этой ситуации — он живописно рухнул на пол, и со стоном закрыл глаза. Его оппонент был явно к этому не готов, потому что, минуту не мог произнести ни слова. Наконец, он справился, сначала, с кашлем, а затем и со своим изумлением, и, сделав два шага вперед, вопросил.

— И как долго еще вы намерены тут паясничать, молодой человек?

Почувствовав, что заряд гнева филолога закончился, Влад медленно поднялся, и покаянно сказал.

— Ради Бога, простите меня Назар Богданович, но у меня не было другого выхода. Я обязан использовать этот шанс, ибо другого мне может и не представиться.

— Гхххм. Я вижу, что вы тоже нездоровы, хотя мне кажется, что ваше заболевание лечится специалистами психопатологии. Ну, так и быть, у вас двадцать минут на объяснение вашего дела. И сразу предупреждаю, никакие просьбы о повышении оценок я слушать, не намерен!

— Слава Богу! Вы, наконец-то, готовы меня слушать. — Шмыгнув носом, пролепетал Влад, дрогнувшим от счастья голосом, и продолжил. — Профессор, у меня осталось два дня до принятия чрезвычайно важного решения. К сожалению, я не вправе открыть вам детали проекта полностью. Мой вопрос, возможно, прозвучит для вас слишком фантастично, но поверьте первоапрельские розыгрыши тут совсем ни причем. Мне действительно катастрофически нужна именно ваша помощь во внедрении нашего с вами "Живого языка" на территории Европы 18-го и 19 веков.

— Реферат пишете?

— Нет, Назар Богданович. Я вообще не ваш студент. В свое время я уже получил бакалавра PR в Бухарестском университете, а Ваше выступление слышал всего раз на открытом форуме в Варне. Зато я хорошо знаю, людей знакомых с вами лично. А вы, вероятно, должны помнить меня по моему форумному нику Цепешеску.

— Гм. И, что это за фантазии вас посетили, коллега? Я ведь помню ваши посты. При всем вашем нахальстве, вы среди форумчан ранее всегда отличались серьезностью и дотошностью. Что за шутки на этот раз, батенька?

— Я и сейчас вполне серьезен, профессор. — И Влад изложил адаптированную версию проекта, чтобы не нарушать слова данного йАнусу. С трудом продираясь, сквозь язвительные высказывания скептически настроенного Славина, Владу удалось кое-как заинтересовать будущего подвижника. Они даже успели бегло обсудить примерный временной горизонт внедрения языка в Европе. И, вот, после титанического квазиобоснования принципиальной технической возможности эксперимента, и краткого описания личных гарантий участникам, он уже считал половину дела сделанной. Как внезапно натолкнулся на возражения совершенно другого рода. Надо сказать, к таким препятствиям Влад был не особо готов, но отступать было уже некуда... .....

— Профессор! Я же не прошу вас ползать по-пластунски и стрелять из-за угла. Все, что от вас требуется, это поездить по Европе, с чисто научными целями.

— Шпионить за своими коллегами в XVIII и XIX веках?! Это вы называете чисто научными целями?! Нет, нет и нет! — Глаза больного профессора метали молнии, и стали так страшны, что Владу даже захотелось пригнуться, дабы не получит разряд в переносицу.

— Я ученый, а не паршивый сексот! У меня, батенька, ИМЯ! Вы это понимаете!?

— Ну, в те-то времена, про вас абсолютно никто не знает. А раскрываться перед аборигенами, для любого из нас чревато. Я просто прошу вас помочь в сборе сведений, необходимых для широкого внедрения в Европе нашего "Живого языка". И, конечно же, зову вас поучаствовать в пропагандировании новой мовы на территории Балкан.

— Я ещё раз повторяю вам, Владислав. Это против моих убеждений. Я не могу делать то, что мне не позволяет моя совесть.

— А как же Кирилл и Мефодий?! Разве вы можете их совесть в чем-то упрекнуть?

— Ну, и причем здесь эти подвижники?

— Как это причем!? Эти люди свои жизни положили на алтарь великой идеи! Они же первые, кто подарил славянам право быть славянами! А наша с вами задача ещё монументальнее.

Славин на это лишь скептически хмыкнул, и Влад продолжил.

— Славяне и тогда и сейчас разобщены и раздроблены. Они уже частично перемешались с другими балканскими народами. Дать общий язык одним лишь славянам, будет большой ошибкой и несправедливостью. Даже объединившись, славяне не смогут создать государство только для славян. Отсюда пойдут новые войны, восстания, смуты, в которых будут гибнуть сотни тысяч, а то и миллионы людей. Ведь в своих лекциях вы всегда отмечаете, что "...настоящий ученый должен быть ответственным в своих словах и поступках...".

— Ваша риторическая подкованность Владислав делает вам честь. Кстати на своих лекциях я вас ни разу не видел, откуда, ваши цитаты?

— Я знаком с некоторыми из ваших студентов и аспирантов, и очень дорожу и их и вашими высказываниями. Если бы не ваша "паства", я бы знать не знал о подвижнических чертах профессора Славина. Именно эти черты, вместе с вашими научными качествами, делают вас незаменимым для нашего общего дела.

— Владислав, мне, конечно, лестно все это слушать, но даже если бы вы меня убедили, ваша цель осталась бы недостижимой. Во-первых, я болею. Во-вторых, именно сейчас я готовлю публикации к ежегодному Будапештскому историческому форуму, и никак не смогу вам помочь. Да-с. — Профессор, поправил замотанное горло, и упрямо покачал головой.

— Уверен, приняв мою помощь, вы не более чем за месяц, если не ранее, решили бы все эти задачи. Неужели вы не хотите встать в один ряд с теми, кто, невзирая на все тяготы и опасности, нес просвещение отсталым народам Европы?!

— Имейте же совесть, молодой человек! Вы меня уламываете, как какую-то студентку первокурсницу! Дали бы мне время на раздумья, я бы посоветовался с друзьями, и что-нибудь бы решил. Разве так будет не лучше?

— Нет, профессор! У нашего дела есть шансы на успех, лишь пока оно опирается на серьезный научный подход и вашу поддержку. Да и время не терпит. Если сегодня вы не согласитесь, значит, через день у меня будет только два выбора. — Влад ненадолго замолчал, и с мрачной торжественностью выдохнул.

— Или вы с нами, и тогда у проекта есть все шансы на успех. Или к началу эксперимента мы останемся командой, готовой идти на смерть, но без серьезных надежд на результат.

— Ну, так откажитесь от этого вашего эксперимента. Ученый, знаете ли, должен быть ответственным и иногда даже жестоким к себе. Да-да, жестоким... Вот, я в молодости тоже...

— Прощайте профессор! Простите, за то, что я отнял у вас время. — С трагическим пафосом перебил его Влад, и чуть поклонившись, с грустной улыбкой направился к двери. — Пару секунд научное светило, молча, смотрело в спину, выходящего из квартиры 'неуловимого мстителя', встрепенувшись, когда тот уже вышел на лестничную площадку.

— Да постойте же вы! Экий вы батенька гордец! Прямо, как раскаленный паровой котел. Ну, допустим, я соглашусь. Только допустим. А если меня там убьют, и я даже ничего не успею сделать. Тогда как? Какой вам толк будет от этого. И как же тогда наука здесь?

— Для науки, и при таком исходе вы потеряны не будете. Организаторы эксперимента гарантируют возврат участников, после смерти там, в свое тело и в свое время. То есть, даже времени на подготовку к вашему форуму, вы не должны потерять. Более подробно я смогу вам рассказать после вашего действительного согласия. Что же до предполагаемой вами бесполезной гибели... — Протянул Влад, и хитро улыбнулся.

— Я бы на вашем месте не рассчитывал так легко отделаться от этой серьезной научной работы. А изрядный объем филологической работы я вам гарантирую.

— И откуда у вас, Владислав, такая уверенность в своих словах? — С досадливым восхищением всплеснул руками кандидат в апологеты балканской словесности.

— Это фамильное профессор. Ну же! Соглашайтесь. Ваше легендирование, внедрение и личную безопасность, я на начальном этапе полностью беру на себя.

— Что значит на себя? Вы что же супермен из комиксов?

— Я не супермен. И уж точно не из комиксов. Но если я что-то пообещал... Ни один человек, получивший мое обещание, не смог бы меня упрекнуть потом в пустом бахвальстве.

— Хм. Ну что ж мне с вами делать? Я вижу лечить вас от мании величия дело совершенно бесполезное. А! Ладно! Зачисляйте меня к себе волонтером, надеюсь я не пожалею о собственной доверчивости. — Махнул рукой профессор.

— А я верю, что вы ещё благословите тот час, когда согласились и поверили мне. Честь имею, кланяться. И до скорой встречи Назар Богданович...

Влад быстро спрятал в карман визитку с телефоном профессора, и, выйдя на крыльцо, перекрестился, не веря в собственный успех. За эти два часа уговоров он устал, как собака, в гордом одиночестве, везущая по асфальту тяжеленные нарты. Впервые за последние десять лет ему вдруг захотелось курить.

Выйдя из подъезда, усталый переговорщик стрельнул у какого-то тинейджера сигарету, и с наслаждением затянулся...

Прокашлявшись и проплевавшись от противного дыма, Влад свернул на соседнюю улицу, и поймал такси до аэропорта Борисполь...

* * *

После бесед со Славиным и Кристиной, и компьютерного моделирования исторических процессов, в голове Влада, наконец-то, начала складываться мозаичная картина. И картина эта была не особо радостная. Славин смог передать Владу свою убежденность, что для реального внедрения в Европе нового языка, потребуется минимум полтора века. А усилий такой результат требовал просто запредельных. Кто же это, без таких исследований, соглашался раньше с этим йАнусом договор то подписывать? Это были либо лохи, либо окончательно отчаявшиеся люди, некто вроде Квазимодо или Фауста Гете.

Так или иначе, но Влад решил все же подписать договор, правда, уже на своих условиях. И вечером четверга, разведчик снова сидел перед экраном, с которого он неделю назад ожидал увидеть "Взгляд Горгоны".

9. Местечковая торговля.

— Вот и пришло время для расстановки точек над "йо", теперь-то уважаемая "Сучность" мы поговорим на этот раз по моим правилам. — Подумал Влад, открывая почту и кликая мышью ссылку для общения с йАнусом.

Перенос из дома на этот раз нимало не смутил юного барона. Влад спокойно кивнул темному клубку, сосредоточенному в углу виртуальной переговорной, и привычно откинулся на своем кресле с веером в руках. Началась игра в молчанку. Разведчик принципиально решил не начинать новый тур первым, нервируя этим оппонента. Мысли Влада целенаправленно приняли нейтральное направление, приправленное осознанием собственной значимости и независимости. Первым этого состязания не выдержал йАнус.

— Так, что же вы решили, уважаемый Цепешеску? Нам были весьма интересны ваши недавние поиски и разработки. И хотя они и не закончены, но мы видим, что вы всерьез исследовали решение поставленного вопроса.

— Почему же вы молчите?

Когда пауза начала превращаться в неприличную, Влад перекинул по-другому ноги, и ленивым голосом ответил.

— Поскольку ценность вашего изначального предложения довольно сомнительна, оно заинтересует меня только при учете моих справедливых требований. Вы готовы, уважаемый йАнус, узнать мои предложения по превращению этого односторонне заточенного договора в действительно обоюдовыгодный для обеих сторон?

За этими словами последовала долгая пауза, в которой стало отчетливо заметно увеличение скорости колыхания туманного сгустка. Очевидно придя к какому-то решению, 'сучность' тихо, но с угрозой в голосе выдала ответ.

— А почему вы, уважаемый Цепешеску, думаете, что нам вообще интересны какие-либо ваши предложения? Соглашение, предлагаемое вам стандартно, и ни разу ранее не менялось.

— Давайте мыслить логически, уважаемый йАнус. Вы поставлены в жесткие рамки проведения эксперимента. Остановить запущенный эксперимент вы уже не сможете, количество попыток или время у вас ограничены. Вдобавок мне почему-то кажется, что вас пока преследуют неудачи. Да и цена неудачи для вас запредельно высока. Человеческая логика позволяет сделать выводы по этому поводу. Или вы не верите в это?

Последовала новая пауза. После этого "Сучность" выдала новый встречный вопрос, на этот раз, пытаясь придать своему голосу выражение сарказма. Вообще, этот разговор, по большей части, состоящий из намеков и встречных вопросов, пока сильно походил на беседу двух представителей маленького, но гордого народа.

— С чего вы это взяли? Не переоценивайте свою прозорливость (я правильно употребил этот термин?). Ни вы, ни кто другой из взятых нами для эксперимента людей, не в состоянии понять ни целей эксперимента, ни его значения. Или вы убеждены в обратном?

— Пусть так. Но я в состоянии определить, что из того, что прозвучало в беседе наиболее важно для вас, а что не имеет особого значения. Заметьте, что размер цены неудачи эксперимента для вас, вы даже не попытались оспорить в беседе...

йАнус выдал какую-то скрипящую фразу на своем языке, а Влад умиротворенно улыбнулся.

— Итак, во время нашей первой беседы, вы три раза настойчиво заострили мое внимание на том, что распространение новых языков вы считаете главной и основной задачей эксперимента. Более того, вы потребовали, если я не готов посвятить всего себя этой задаче, чтобы я сразу же отказался от участия, и тогда память об этом предложении просто будет стерта, а сам я возвращен домой. Это наводит на разные размышления, например... например, о риске для вас...

Видимо к этому моменту запас самоконтроля йАнуса оказался практически исчерпанным, так, как в следующей фразе уже не замечалось былого спокойствия.

— Какие ещё у вас размышления!? Ваши фантазии не имеют к нашим делам никакого отношения!

Резко ответил йАнус скрипящим голосом, а Влад улыбнулся ещё шире.

— Охотно верю вам. Хотя если бы это было именно так, то мои слова не привели бы вас в такое раздражение. Скорее всего, наша беседа уже бы прекратилась. Однако вы заинтересованы услышать мои предложения о снижении для вас риска неудачи при проведении эксперимента. Итак, я считаю, что ваша забота о составе и качестве участников, вероятнее всего, диктуется соображениями сбалансированного риска. Я делаю вывод, что от количества участников прямо или косвенно зависит требуемый вам объем результата, и оценка вашего собственного успеха в эксперименте. То есть, если участников будет мало, и при этом значительный результат будет достигнут, то это отлично. Если людей будет среднее количество, и результат окажется не очень значительный, то это возможно будет для вас более-менее удовлетворительно (хотя и не особо приятно). А если людей будет чрезмерно много, а результат будет более чем скромный, то это настолько плохо для вас, что вы сильно пожалеете о том, что вообще начали эксперимент.

— Мы можем прекратить нашу беседу прямо сейчас — поскольку ваши измышления смешны. Однако продолжайте, вдруг вы скажете нам что-нибудь интересное.

— Конечно же, скажу. Я, знаю, как повысить вероятность получения приемлемого для вас результата. Вам интересно?

— Продолжайте. — Голос "Сучности", как ей, наверное, казалось, лучился сарказмом.

— Чтобы продолжать, я должен быть уверен, что мои интересы будут учтены вами.

Новая пауза, была как затишье перед бурей. Ответ йАнуса не разочаровал Влада.

— А не проще ли нам будет стереть вам память, и выкинуть из нашего пространства куда-нибудь подальше. Туда, где ваше остроумие будет некому оценить? Или мы, приложив определенные усилия, можем напрямую побеседовать с вашим подсознанием, которое само нам расскажет все ваши великие планы. Это было бы затратно для нас, но кто вам сказал, что мы станем терпеть вашу наглость. Да и вообще, ваше существование для нас не более чем лабораторный феномен. Как вам такие перспективы?

— Что ж, видимо вы не готовы к беседе со мной, а значит, продолжения вы пока не услышите. Мое остроумие, как и другие полезные качества, я уверен, генетически заложено в крови. И, куда бы я ни попал, оно везде даст мне фору в борьбе за выживание. Что же до моего подсознания, то человек, который с детства учился мыслить метафорами, и разговаривал с родителями на "Эзоповом языке", обладает настолько зашифрованными мозговыми процессами, что я желаю вам успеть расшифровать эту информацию до конца моей биологической жизни. Надеюсь, вы не сильно разочаруетесь результатом, доверять которому, у вас также не будет особых оснований. Что же до моего существования, то его прекращение не даст вам никаких бонусов.

Традиционная пауза, на этот раз длилась дольше обычного. Владу даже показалось, что внутри 'сучности 'идут собственные переговорные процессы, примерно как у мистера Фикса из мультика или у Голума из "Кольца". Наконец мрачным медленным голосом, был выдан ответ.

— ...Нам не нравится ваше отношение к предложенному сотрудничеству. Но мы согласны обсудить с вами параметры дополнения к договору.

— Для начала, я считаю необходимым изменить свой статус с простого подопытного на статус близкий к вашему на время эксперимента.

— Это исключено!

— Мне не нужны ваши сверхвозможности, и я думаю, мои требования для вас не будут сильно обременительны. Но давайте по порядку. Готовы вы сейчас поделиться информацией о законах эксперимента.

— Что вас интересует?

— Вы можете просто отвечать "да", "нет" или "не можем отвечать" на мои вопросы. Если хотите, комментируйте более подробно. Согласны?

— Да.

— Время эксперимента ограничено окончанием жизни последнего из участников эксперимента?

— Да.

— Обязаны ли участники эксперимента все время находиться в одном временном интервале?

— Нет. Но существует традиция, нарушений которой ранее не было.

— Есть ли какие-либо санкции за нарушение данной традиции?

— Нет.

— Можно ли в этом случае одному или нескольким участникам поочередно перемещаться в разные периоды?

— Теоретически да.

— Можно ли при таком поочередном перемещении произвольно принимать решение о перемещении между периодами?

— Ответ — маловероятно (требуются исследования).

Далее йАнус попросил тайм-аут, очевидно уточняя реалии, каким-то своим способом. Через несколько минут, ответ был получен.

— Возможно, нам удастся решить этот вопрос, при согласовании прочих договоренностей.

Дальнейшая беседа носила уже сугубо конструктивный характер, торговли двух прожженных гешефтмахеров. Прежде всего, Влад потребовал включения в договор права участников на дискретное проживание в мире эксперимента. То есть, чтобы они могли жить, и реализовывать свои планы несколько лет подряд, а затем перемещаться на несколько лет в будущее и снова продолжать цикл работ. Полуторавековой срок внедрения языка, иначе соблюсти было весьма проблематично. 'Сучность' обороняла каждый дюйм своих завоеваний, объясняя, что сможет взять для этого ресурсы только из следующей попытки эксперимента, а это для нее чревато. Но Влад был очень убедителен, хотя, все свои хотелки получить ему так и не удалось.

Постепенно стороны начали приближаться к консенсусу, и время от времени смягчали свои требования и условия. Но, вот, по поводу наличия для каждого участника, возможности прекратить эксперимент в любой момент, не дожидаясь собственной смерти, Влад встал намертво. А для себя он потребовал расширения этого функционала. Так, он смог выторговать себе право в критический момент не только самому вернуться к себе в свой мир, но и вывести из того мира трех человек, причем в случае его смерти в том мире, правом смогли бы воспользоваться и сами эти люди. За это ему пришлось заплатить отказом от прямого влияния на политику и ключевые политические фигуры европейских стран, до достижения популяцией говорящих на Живом языке двадцатитысячной численности. Но за это Влад выторговал, чтобы после однократного посещения нашего мира, оставалась возможность вернуть перемещенных в наш мир людей назад, тем же способом, и не зависимо от времени в обоих мирах. На это, йАнус, подозревая подвох, предупредил, что после покидания участниками нового мира, и окончания действия эксперимента, канал перемещения между мирами, станет смертельно опасным для любых разумных существ. На что Влад потребовал, чтобы факт действительного окончания эксперимента, был освидетельствован, кроме йАнуса также и всеми участниками эксперимента, которые смогут вернуться в свой мир, но не смогут получить свои бонусы, до принятия этого окончательного решения. Договор был уже почти на мази, когда Влад поднял еще один важный вопрос — вопрос обоюдного доверия.

10. Проклятие глобализации.

— Правила и принципы эксперимента, а также ваши непреложные интересы мне понятны. Надеюсь, и вам понятны мои резоны и интересы. Осталось решить один принципиальный для меня вопрос, уважаемый йАнус. И, от вашего ответа на него, зависит мое личное отношение к нашему договору.

Влад уже итак продвинулся довольно далеко, но ему казалось, что некоторые важные моменты так и остались за кадром. Иногда по отношению к йАнусу, в нем просыпалось странное чувство, напоминающее жалость к запутавшемуся человеку, хватающемуся за любую соломинку. Сейчас появился шанс по-настоящему настроиться на одну волну с "Сучностью", и понять ее глубинные мотивы. И хотя, Влад сначала собирался разговаривать с позиции силы, насколько это будет возможно. Но очень скоро он понял, что ситуацию не может контролировать, ни одна из сторон. Поэтому, сейчас ему остро захотелось добиться настоящего взаимного доверия.

— Готовы ли Вы, уважаемый йАнус, в обмен на мои ответы, рассказать достаточно развернуто, о вашей личной заинтересованности в эксперименте, и о сопутствующих этому причинах?

"Сучность" мрачно задумалась, но видимо эмоциональный фон Влада все же смог расположить ее к себе. Скрипучим голосом расстроенного проваленным делом Шерлока Холмса, йАнус ответил.

— Увы. Вы задали очень тяжелый вопрос, уважаемый Цепешеску. Ничего, что мы продолжаем называть вас этим ником?

— Можете звать меня Владислав. И не обязательно добавлять слово "уважаемый". Давайте экономить время, избавляясь от церемоний.

— Увы, не все экономии целесообразны. Мы готовы поделиться с Вами своей историей Владислав, но просим Вас об ответной откровенности.

— Что конкретно, вы захотите за это узнать?

— После того, как вы узнаете о нас подробнее, мы просим уже вас рассказать нам, каким примерно путем вы хотите добиться успеха в эксперименте.

— Если только примерно, то я согласен, на точное описание деталей не рассчитывайте. Да и не совсем понятно, зачем это вам. Ведь результаты всех (включая этот) неудавшихся экспериментов вам и так будут доступны.

— Это так, но у нас еще будет немного времени решить — проводить ли нам эксперимент в предложенном вами ключе, или же использовать имеющееся у нас резервное время для более тщательного отбора участников.

— Ладно, считайте что договорились. Я готов слушать. Начнете?

— Начнем. Времени у нас, увы, не много...

— Вам так нравится наше слово "увы"?

— Увы, это слово или его аналоги, в силу ряда трагических причин, теперь неразрывно связано с нашим существованием. Можете иронизировать.

— Благодарю, но я даже не пытался.

— Для начала представимся заново. Мы не демоны и не ангелы, как вам, возможно, представлялось ранее, мы просто другая разумная раса, совсем не похожая на вашу. Если вам не трудно, в начале этого нашего рассказа помогите нам вопросами, чтобы ускорить повествование.

— Вы родом с нашей планеты или с других?

— Скорее мы родом с Земли. Хотя доподлинно нам это неизвестно.

— Какова природа вашей жизни?

— Природу нашей жизни можно обозначить, как информационную.

— Как интересно! Но почему же, вы тогда доподлинно не знаете, откуда вы взялись?

— Можете считать это нашим родовым проклятием. Мы долго жили, неосознавая себя.

— А первые люди на Земле, это не ваша работа случайно.

— Ах, нет, что вы! Мы вероятно младше вида Homo Sapiens. Нас вообще можно считать вашим и не только вашим спутниковым видом.

— Как крыс?

— Нет. Эти животные к нам не имеют отношения. Аналогия совсем не уместна. Более того они, как и другие библиофаги, для нас несут определенную опасность. Но не надейтесь их против нас использовать, только сами же пострадаете.

— Как же вы все-таки появились? У вас есть какие-нибудь версии, легенды, предания?

— Возможно, мы появились, когда первые гоминиды, оставляя следы и ломая ветки на деревьях, научились осознанно сохранять информацию о своих охотничьих и собирательских угодьях.

— А почему, не тогда, когда первый динозавр метил свою охотничью территорию?

— Потому что динозавры, увы, не оставили о себе культуры и хранилищ информации. Мы, к сожалению, не знаем, как это выразить более понятно для вас.

— То есть, если я правильно понял, ваши истоки не любая информация, а только та, что сохранялась для других особей не связанных генетически с первоисточником.

— Ваш вариант имеет право быть приближенным определением.

— Но, тогда почему гомениды, разве у вас сохранились их воспоминания?

— У одного из отдаленных наших сообществ сохранились некие знания о языке странного народа, не являвшегося видом Homo Sapiens, но генетически похожего на него. Кроме этой весьма неполной информации нам нечего рассматривать в этом ключе.

— Хм. Хорошо, допустим. Но если вы произошли от наших мыслей, то, как произошли мы сами?

— Это ещё более сложный вопрос Владислав. Возможно, к вашему появлению приложили усилия те, кто разрешил нам провести этот эксперимент. А может, и нет.

— Как же мне вас тогда называть?

— Если вы говорите о нашей расе, то в человеческих языках похожие значения имеют такие слова как "мем" или "эгрегор". Но, конечно же, это очень не точное совпадение. Хотя для описания образов наших предков эти слова могут быть использованы. Но, мы с вами, Владислав, беседовали о другом. Спасибо вам за ваши вопросы, мы сейчас уже можем и сами продолжить рассказ.

— Прошу вас. Я весь — внимание.

— Так вот. Лингвистические мемы или эгрегоры, развиваясь сначала в визуально, а потом и изустной и письменной человеческой культуре. Постепенно они приходили к самоидентификации сначала в качестве ассоциации жестко объединенных контактными областями или хотя бы просто гармонизированных ментальных образов. Затем, вероятно, идентифицировались уже как некие аморфные сообщества лингво-идей-принципов.

— Как свидетельствуют наиболее ранние наши источники, эти прасущности обладали лишь простыми желаниями, и не могли себя осознать полностью. Даже сейчас встречаются их аналоги. Но зато они могли впитывать, и сохранять информацию на нескольких уровнях своих лингво-хранилищ. Они, то делились, то объединялись, создавая прасообщества. То просто погибали вместе с их человеческими носителями и их наследием. Потом эти не обладающие еще пока настоящим сознанием прасообщества испытали ряд ресурсных конфликтов, из-за которых пошли дезинтеграционные процессы, так начался период актуализации сущностей из прасущностей. При этом образующиеся из соединения прасущностей и их аморфных прасообществ новые молодые сущности уже могли обретать личность. Иногда, они начинали, не только как прежде, хранить и впитывать информацию, но и целенаправленно обрабатывать её. И ещё некоторые из них стали осознанно общаться и взаимодействовать иногда симбиотивно, а иногда и паразитивно. Наиболее интересными и желанными ресурсами для этих личностей, как и ранее, являлись высокоорганизованные человеческие разумы и специализированные хранилища информации. Сначала, это были передаваемые из поколения поколение наборы жестов и танцы. Потом песни-саги-былины, позже книги, аудио и видео материалы. Но если ранее выбор ресурсов был практически случайным (что рядом есть, то и используем), то с этого периода сущности стали более строго относиться к выбору информации и к путям собственного развития. Кроме того, на поведение этих сущностей влияла и сохраненная память о прошлом бытии их прасущностей ещё не имевших личностей, но уже тогда участвовавших в праконфликтах и неком подобии взаимодействий. Шли века, и сущности продолжали развиваться, объединяясь и конфликтуя. Постепенно оттачивались и их средства взаимодействия, а также принципы сосуществования. Именно эти принципы и привели в итоге к формированию инфо-лингво-экосистемы, которая стала складываться после ряда затяжных конфликтов инфо-лингво-сообществ.

Влад прервал йАануса, страдальчески замотав головой.

— Простите, йАнус, что я вас перебью, но нельзя ли сократить все эти сложные названия до более простых?

— Простите Владислав, но зачем? От этого ведь может пострадать точность рассказа, а она итак небольшая, из-за отсутствия в вашем языке целого ряда наших понятий.

— Я имею в виду другое. Ну, например, инфо-лингво-экосистему назовем просто средой. Инфо-лингво-сообщество назовем народом. Инфо-лингво-сущность назовем просто сущностью. Ну и так далее. Сможете заменить в рассказе такие понятия?

— Хм... Мы попытаемся. Но, если вы, Владислав, перестанете понимать то, о чем мы рассказываем, то остановите нас для уточнения.

— Договорились.

— Итак, продолжим. К моменту зарождения вашей информационной эпохи инфолингвистическая экосистема — э... простите, "среда" была уже достаточно четко очерчена, и её участники уже начали осознавать свои роли в ней, но тут резко усилился передел сфер. Доминирование в среде...

— Простите Владислав, но слова "среда" и "народ" слишком сильно искажают смысл. Давайте мы будем использовать слово "экосистема" вместо "среды', а "сообщество" будем использовать на раннем этапе, пока оно неокончательно стало 'народом' или когда речь идет о "сообществе нескольких народов"?

— Принимается.

— Так, вот. Доминирование в экосистеме за несколько предшествующих столетий надежно захватили ассоциативно связанные между собой группы трансанглойдных сущностей, среди которых стремительно развивался процесс вертикальной структуризации в иерархическое сообщество. Это доминирующее хм... сообщество за те несколько столетий саморазвития подавило и ассимилировало несколько тысяч окружавших её мелких народов, сущностей и атавистических прасущностей. И уже, как ей казалось, достаточно укрепилось для полного подчинения всей экосистемы.

— Простите, йАнус, давайте "трансанглойдов" сократим до "трансов"? И ещё раз прошу великодушно простить меня, за то, что вас перебил.

— Хорошо Владислав, но все же мы просим вас, не сбивать нас с мысли слишком часто (кажется, так говорят у вас?).

— Буду нем как рыба.

— Хм...

— Однако на пути этой экспансии ...хм... трансов стояли несколько активно взаимодействующих открытых и независимых сообществ, нацеленных на поддержание стабильности, саморазвитие, и никак не заинтересованных в потере самостоятельности. Наиболее сильное сопротивление, на первых порах, оказало латинизированное конфедеративное сообщество... Тут, Влад подмигнул в сумрак, и голос собеседника запнулся, но через пару секунд продолжил... в смысле Латинская Конфедерация, которая и по отдельности своими сегментами, и почти единым фронтом пыталось противостоять экспансии транс-сообщества народов.

— Сама структура транс-экспансии выглядела, примерно, как ваш слоеный пирог. На виду был слой высокоуровневого взаимодействия (сначала через текстовые источники). В тени оставались сленговые бытовые, сословные, профессиональные и научные формы, передаваемые в основном, изустно. На всех уровнях экспансии наиболее сильными её средствами являлись лингво-вирусы, и их производные лингво-ментальные идеологии... э... то есть назовем их — вирусы и идеологии. И одни, и вторые обладали способностью к репликации и мутации. Они могли присоединяться к другим информационным структурам, подчиняя или разрушая их изнутри. Эти средства в процессе экспансии постепенно вышли на уровень элитарного сознания в конкурирующих сообществах. Но и это доминирование не дало достаточного эффекта.

— В первую очередь проблема состояла в том, что слабо-лингво-организованные... иначе говоря, малограмотные сущности и ассоциации по-прежнему держались за архаичные средства взаимодействия, которые искажали вирусы и идеологии. Из-за этого эффект со временем нивелировался, и сами транс-течения оказывались в частично подчиненном и ассимилированном положении в этих областях экосистемы.

— Когда же для вашего человечества окончательно наступила эпоха распределенных ресурсов, информационных сетей, и массовой культуры, для экосистемы наступили времена лавинообразной конвекции-проникновения трансовых вирусов и идеологий во все ранее надежно защищенные сообщества и области экосистемы. Ещё через несколько сотен лет бурное шествие транс-экспансии привело к практически полному исчезновению ряда сообществ и даже народов. Большинство из них потеряли самоидентификацию, превратившись в миньонов. Подмявшее под себя большую часть экосистемы, включавшее множество народов, танс-сообщество теперь уже практически ...хм... варилось в собственном соку.

Влад удовлетворенно кивнул в тень, и продолжал внимательно слушать.

— Постепенно перестали обновляться и усложняться сущности сообщества. Запущенный ещё в 80-х годах земного XX века процесс виртуального общения постепенно инициировал упрощение видов взаимодействия сущностей и упрощению структуры информации. Появлялись всякие сокращения, аббревиатуры, смайлики. Поначалу это дало ряд выигрышей в процессах развития инфо-лингво-ресурсов ...хм... пусть будет просто ресурсов. И в процессах повышения доступности ресурсов для сущностей, но вскоре начались процессы застоя. Экосистема стала стагнировать. Мелкие сущности ассимилировались или отмирали одна за другой. А оставшиеся где-то на периферии экосистемы относительно большие сущности, кроме трансовой, уже не могли удовлетворяться постоянно уменьшающимся ареалом обитания. Вступая поодиночке в противоборство с транс-сообществом, они быстро подчинялись последним, и теряли свою идентификацию.

— Когда таких последних независимых сообществ осталось всего семь, они поняли, что им всем уготован конец внутри транс... болота. И тогда они объединились в виде Независимой Конфедерации с целью противостояния транс-давлению и сохранения инфолингвистического многообразия...

— Здесь этот термин вполне оправдан. — Прозвучало с добавлением металла в голос. Но Влад на это только покладисто кивнул и улыбнулся.

— Поначалу транс-сообщество не замечало ... чахлого конкурента. Но вскоре, после срыва запланированных темпов экспансии в некоторых оставшихся формально независимыми областях экосистемы, глобалисты...

Влад, даже удивленно присвистнул, услышав новый термин, и поняв, что почтиневидимый 'лектор' наконец-таки поймал драйв

— ... почувствовали угрозу своему доминированию.

— Разросшееся транс-сообщество, к тому времени, уже давно превратилось в сетевую структуру со многими координирующими центрами. Эти центры постепенно деградировали, выполняя главную задачу по достижению унификации сущностей. Но несколько оставшихся активными центральных транс-сущностей, наконец, заметили проблему, и забили тревогу. Ранее имевшая ползучий характер транс-экспансия, наконец, перешла к открытому противостоянию с иными силами. Шансов на отстаивание собственной независимости у Независимой Конфедерации было немного. Слишком уж неравны были ресурсы и возможности противников. Кроме того, в самих недрах этой Конфедерации уже поселились вирусы и идеологии противника. И все же битва началась. Как ни сопротивлялась Независимая Конфедерация, но, как говорится, "сила и солому ломит"...

Влад уже просто с восхищением и обожанием глядел в сумрак, внимая собеседнику, словно гуру. Было очевидно, что йАнус и сам уже увлекся процессом оживления своего до этого слишком академичного ораторского спича.

— Результат конфликта был закономерен. Последний оплот языкового разнообразия был повержен, и начал постепенно перевариваться оккупантами. Несколько оставшихся активных сущностей конфедерации от отчаяния пошли на беспрецедентный шаг, они отказались от своего родного лингвонабора, и обратились к наиболее древнему из имеющихся в их памяти, и уже мертвому лингвонабору, попытавшись его оживить. В этот момент из-за границ экосистемы они получили недвусмысленное предложение, которое давало им шанс на возрождение экосистемы независимых сообществ. Для этого нужно было принести жертву...

Сказав это, йАнус подавленно замолчал. Влад не прерывал, участливо ожидая продолжения.

— Этим сущностям было предложено отказаться от индивидуального сознания, оторваться от своих ресурсов и стать тройственной сущностью, которой мы теперь честь имеем быть.

Влад уважительно кивнул в ответ. Он понимал, что чувствует человек, оторванный от Родины. А тут ситуация была еще поганей, и Влад остро ощутил сочувствие к этому убитому горем "ночному ужасу".

— Вот, так мы стали йАнусом. Теперь мы способны перемещаться во времени и пространстве. Но на наши действия был наложен строгий запрет. Сами мы ничего не можем менять, ни в прошлом, ни в настоящем. Делать это могут только живые люди, которые добровольно согласились на участие в Великом опыте. И попыток для этого опыта было разрешено сделать всего четыре.

— Не спрашивайте нас, Владислав, почему только четыре, мы сами не знаем, да и не так уж это важно. Время проведения всех четырех попыток у нас ограничено. Причем участников каждой следующей попытки нам запрещено информировать о ходе предыдущих. Нам были озвучены и некоторые другие правила, но это уже детали...

— Мы рассказали вам, то, что вы просили, уважаемый Владислав. Знайте, что Ваша попытка станет третьей и предпоследней. Как видите, у вас есть шанс предотвратить наше страшное будущее. Хотите ли вы этого, решать, безусловно, вам. В любом случае у нас останется самый последний шанс. И кто знает, каков будет итог?

Влад нахмурился, даже если его где-то дурят, все равно картина выходила безрадостная. Влад тщательно изучал английский язык в университете, и относился к нему нормально. Но знать, что в далеком будущем останутся диалекты только этого языка, ему было неприятно...

— Скажите, уважаемый йАнус, а какой мертвый язык вы выбрали при отказе от своего родного?

— Мы выбрали один древний язык, которого не сохранилось в памяти человечества, хотя отдельные корни и иные лингвистические конструкции есть и в вашем родном языке. Влад в ожидании подался на стуле вперед и, не давая продолжить, неожиданно для самого себя, быстро спросил.

— Язык ариев!?

— Вы почти угадали Владислав. Тот язык, на котором мы стали говорить, был предком их языка, слегка мутировавшим после переселения основной части народа на север вашего Евразийского континента.

— Гиперборея?!

— Увы, ваша история не обладает сведениями о самоназвании этого народа, а мы знаем их, как народ Тулку.

Влад изумленно вскинулся, думая, что его разыгрывают. Он с сомнением спросил.

— Может Ктулху?

— Ваши транскрипции не способны передать обертоны этого слова. Поэтому давайте не будем гадать. Эта тема слишком далека от цели нашей беседы.

— Вы правы пока информации о вас мне достаточно. Я только прошу, после успешного завершения эксперимента, ответить мне на некоторые вопросы по этой теме.

— Мы не против. Особенно когда успех будет достигнут. Правда случай обменяться информацией после этого будет всего лишь один, однако мы не забудем о своем обещании. Ведь через некоторое время после успешного завершения эксперимента, и после выполнения нами своих обязательств, мы перестанем быть йАнусом, и снова разделимся на отдельные сущности, чтобы поддерживать новую экосистему в равновесии.

— А теперь, если вы довольны нашим рассказом, наступает ваша, Владислав, очередь.

Влад глубоко вздохнул, и усталым голосом принялся описывать контуры своих планов...

11. Пока без названия.

Киевская погода, радовала солнцем любителей загара, и угнетала жарой невольников творческого труда. Укрыться от солнца под зонтами смогли едва половина собравшихся в пригороде (в каком пригороде) работников искусства.

Съемочная площадка молодой, и пока малоизвестной в мире кинобизнеса, киностудии имени Воеводы Цепеша кишела, людьми, не меньше чем болото лягушками. Но вместо синхронного кваканья, какофонией раздавался гомон усталого персонала. Влад, то и дело грозно рыча хриплым голосом, носился по территории с мегафоном на груди, сшибая столы с разложенным реквизитом и декорации в кадре.

Появившегося на площадке старичка, Влад заметил сразу, и кинулся к нему через всю площадку, оглашая окрестности счастливым воплем.

— Станислав Ольгердович, дорогой вы наш! Боже мой! Рад, безумно рад, что вы пришли!

— Ммммм...

— Очевидно, вы хотите обсудить подробности вашей работы. Это отлично!

— Гм...

— О конечно! Условия работы мы также сможем сегодня обсудить! Через двадцать минут будет перерыв, и мы с вами сможем спокойно побеседовать, а пока вот эта милая девушка, по имени Майя, проводит вас в нашу комнату отдыха. Располагайтесь тут как дома. В вашем распоряжении будут любые материалы. Да! И ради Бога простите, что заставляю себя ждать!

— Познакомьтесь — Майя наш младший администратор.

Старичок едва успел приложить руку к кепке, как Влад, не давая ему вставить ответ, тут же представил его самого очаровательной брюнетке.

— Станислав Ольгердович, наш заслуженный научный консультант, и европейское научное светило.

— Майя, позаботьтесь о Станиславе Ольгердовиче, он наш гость! Покажите ему все, что он попросит. Дайте ему посмотреть хронологии альтернатив и аннотацию сценария, и сделайте все, чтобы эти двадцать минут для него пролетели полезно и приятно.

— Станислав Ольгердович, не смущайтесь, с любыми вопросами и просьбами обращайтесь к Майе, у нее на все талант от Бога.

— А сейчас, простите, меня ждут. До встречи через двадцать минут.

Не дав вымолвить и слова, раскрасневшемуся и недоуменно глядящему из-под летней кепки аксакалу истории, Влад ускакал ругаться с мастером по свету. Майя, широко улыбнулась, и слегка картавя, пригласила гостя следовать за ней. Заглянув в томные глаза младшего администратора, историк тут же растерял свои хмурые мысли, и, кивнув, безропотно поплелся следом.

— Артисты готовы?

— Внимание! Мотор!

Прозвучала громоподобная команда безумного режиссера. В этот момент полуголые, чубатые и усатые, казаки живописно разворачивали ракетный станок с тремя ракетами в сторону бугра, рядом с которым по рельсам ехала камера с оператором. Стоящий рядом, атлетически сложенный гармаш озорно крикнул 'Огня!'. Снимаемый крупным планом, носатый канонир в безрукавке запалил фитили от своей носогрейки. И... И, две из трех ракет, дружно взвизгнув, голосом замучаной кошки, ушли со станка. А одна позорно застряла на стартовой позиции. Народ тут же кинулся в рассыпную от эпицентра будущего катаклизма. Из мегафона раздались чуть-чуть недоговоренные до самого цимеса русско-румынские ругательства.

— Старшего пиротехника на площадку! Живее ищите его, фитиль вам в душу! Народ разбежался в поисках главного специалиста по спецэффектам. Из стоящей на близлежащей асфальтовой площадке дачи на колесах вылез тридцатипятилетний мужчина с бутылкой пива в руке и неспешным шагом отправился к месту возможной катастрофы. Голос режиссера, комментирующий этот факт вопиющей халатности и нерадения, по всему с трудом удерживался от более цветастых выражений.

— Виталий Васильевич! Ну что же вы еле ползете, чуть побыстрее идите! Вы что не видите, что туча заходит? Еще час и солнце уйдет. Меняйте ракеты по быстрее, а то не успеем дубль закончить.

— Начальник! А с какого перепугу какая-то ...ссс...личность здесь кофе на контакты пролила?! А!!!

.../ здесь может быть ваша реклама /

Когда Влад, наконец, вынырнул из водоворота проблем, и оказался в комнате отдыха, на площадке начался обеденный перерыв, выглядящий натуральным шабашем. Старший пиротехник в это время менял всю проводку к зарядам, попутно делая выговор помощникам и демонстрируя при этом фантастическое знание албанского-командного. Отчитываемый им младший пиротехник, что-то робко лепетал в свое оправдание.

Влад присел в кресло, залпом хватил, моментально налитый чернобровой администраторшей стакан кефира, и шумно выдохнул. Он заинтересованным взглядом прошелся по протянутым ему спискам, кивнул и отпустил Майю по каким-то делам.

— Станислав Ольгердович, ну как успели посмотреть?

— Эээ...Уважаемый Владислав. Я совсем не понимаю, о чем будет этот фильм.

— Простите?

— Ну...Эээ... Вот, зачем, скажите, у вас тут пятнадцать вариантов польского восстания и убийства Тадеуша Костюшко? Особенно те, которых с исторической точки зрения и быть не могло. Вот, например, в 1776 году никакого Костюшко не могло быть на польских землях в принципе. Ведь он в это время участвовал в американской Войне за независимость.

— А, вот вы о чем. Поймите дражайший Станислав Ольгердович, мы пытаемся делать интерактивный фильм, чтобы зрители сами могли выбирать вариант развития сюжета. И, наконец, представьте — Костюшко занимается фортификацией в Вест Индии, а в это время кто-то похожий на него вдруг организует первое восстание в Польше, которое заканчивается карнавалом в стиле венецианского, но разбегается при первых признаках интервенции. И так несколько раз, как вы считаете, после этого, когда уже настоящий Тадеуш появится в Польше и возглавит восстание, у него получится?

— Ну, и зачем вам все эти глупости? Вы мне просто скажите, какой фильм вы снимаете? О чем он будет?

— Станислав Ольгердович, дорогой вы наш! Наш фильм это легенда о том, что могло бы быть, если бы. Выбирать будут зрители. Я потому и прошу вас дать заключения по нескольким альтернативным вариантам исторического развития, что чтобы не выбрал наш зритель на исторической развилке, но достоверность дальнейших событий должна быть максимально соблюдена. Вы заметили вопрос о том, можно ли вообще временно приостановить национально-освободительные процессы в Центральной и Юго-Восточной Европе?

— Я не понимаю, зачем это нужно! Неужели нельзя просто снять ваш фильм об одном каком-то историческом варианте?

— Простите, но это нарушит основную идею проекта. Ведь интерактивное кино, это новейшее изобретение современности. Мы даем зрителю возможность почувствовать сопричастность сюжету. Кстати, вот контракт и приложение об оплате с описанием условий вашей работы. Когда историк дочитал перечень условий и посмотрел в глаза Влада, тот спросил кротким голосом владельца приюта для бездомных собак.

— Вы ведь поможете нам, Станислав Ольгердович?

-Гххм...

Кроткий тон последнего вопроса режиссера, вместе с указанной в приложении суммой гонорара, совместными усилиями подточили первоначально негативное настроение консультанта, и он со вздохом дал свое согласие.

Когда беседа с аудитором исторических развилок закончилась, и тот отбыл восвояси, к Владу заскочил Главный пиротехник Виталий. Мощная фигура, с красным до кончиков ушей лицом, в котором внимательный читатель, вероятно, уже узнал Витаса с форума 'Яз Люду', был личностью простой и незамысловатой. Он начал свое выступление перед начальником простым непризнанным в Самостийной державе в качестве второго государственного и вообще хоть сколько-нибудь родственным державному, языком.

— Какого хрена?! Я, что должен каждый раз из-за этих ...дур провода перекладывать?! А!!!! Мы так с тобой не договаривались!!!

— Ты прав. — Просто согласился Влад, поражая собеседника своим олимпийским спокойствием.

— Сколько ракет у тебя осталось?

— Двенадцать пустых для крупного плана и восемнадцать боевых для съемки в полете и для поджига мишеней. Но хрен я тебе буду новые делать, если еще, хоть одну, эти ... таланты, также как сегодня запорют!

— Мдяяя...Значитца так, пан гармаш. Стрельбы боевыми мы с тобой, пожалуй, перенесем с площадки в сторону карьера (где он кстати рядом с Киевом находится?). А на крупный план пусть твой младший помощник работает. С двенадцати хоть три да нормально сработают. А лучше бы конечно все шесть бы. А мы снимем их пуски восьмью камерами с разных ракурсов, а потом смонтируем так, что никто и не поймет, что это одна и та же сцена. Годится? — Спросил Влад главного ракетчика. Тот, слушая Влада, уже немного остыл, и сейчас разглядывал, висящий на стене вагончика, румынский календарь на 2005 год со знойными красавицами в бикини...

* * *

Европейский фестиваль рекламы 'Золотой барабан' близился к завершению. Макс Драништи уже клевал носом, то и дело, склоняя голову на плечо Влада. Экран погас, после завершения очередного рекламного шедевра. Наконец, прозвучали слова ведущего возвещающие появление на огромном экране рекламного клипа, снятого неделю назад молодой румынской независимой киностудией имени Воеводы Цепеша.

Заиграла мрачно-торжественная симфоническая музыка. На экране появилась летучая мышь. Она летела на фоне луны. Камера наехала ближе, и потрясенные зрители смогли крупным планом увидеть длинный язык, который облизывает непропорционально большой кровожадный рот с маленькими острыми зубками.

Мышь пронеслась над морем, приближаясь к сияющему огнями побережью. Саундтрек постепенно усиливая звуки, подчеркивает пафос момента. Вот она летит вдоль реки, по которой плывут корабли под косыми парусами, время от времени окутывающиеся клубами пороховых дымов. Мышь летит в бок по широкой дуге. Теперь под ее крыльями проносились равнины, где сшибаются в кровавом бою конные лавы. На несколько мгновений до зрителей даже долетел шум битвы с предсмертными криками, и лязгом оружия. Но мышь уже летит дальше.

Она закладывает широкий вираж, осматривая окрестности. В показанных крупным планом, ее маленьких глазках, отражается алеющее на востоке небо. И, мышь, снова беспокойно, устремляется к своей цели. Вот она уже борется с сильным снежным бураном между высокими горами, и под ее крыльями проносятся укрытые снеговыми шапками скалистые вершины и тесные перевалы. Небо начинает сереть вокруг крылатого ночного хищника. Рядом с натужным и яростным клекотом дерется в воздушном бою пара горных орлов. Но мышь все летит и летит, дальше, не останавливаясь. Впереди, к ней приближаются, пока еще освещенные полной луной, высокие башни мрачного готического замка, стоящего на берегу быстрой горной реки.

Мышь облетела черную башню кругом, влетела в открытое высокое стрельчатое окно, и уселась на сморщенную старческую руку. Её маленькие любопытные глазки посмотрели вверх, и камера показала доброе лицо престарелого вампира запенсионного возраста. Мужчина с гвардейской выправкой, одетый в румынский военный кафтан, погладил мыша по спине, и улыбнулся суровой надежной улыбкой старого опытного генерала.

— Ну что малыш, налетался? — Сказал мужчина по-румынски, и улыбнулся еще шире, обнажая пару элегантных кошачьих клыков. Внизу экрана моментально появились титры на трех европейских языках.

Мышь что-то проверещал своему хозяину, и тот, нахмурившись, подошел к окну, и посмотрел вниз суровым взглядом тертого жизнью полководца. Солнце уже поднялось над горами, и глазам владельца замка открылась апокаллиптическая картина. От пристани, у которой ошвартовались корабли с косыми парусами, к стенам замка уже летели зажженные стрелы. С визгом, махая ятаганами, бежали на штурм турецкие янычары. Вампир, недовольно покачав головой, посмотрел в соседнее окно, глядящее в другую сторону. Там на пригорке чубатые казаки, размахивая саблями, уже целились в замок из кремневых мушкетов, и готовили к пуску свои страшные ракеты. Хмыкнув, мужчина жестом старого военного застегнул кафтан, и глянул в третье окно, повернутое в сторону гор. Там, перелезающие через невысокую внешнюю крепостную стену австрийские фузилеры уже выстраивали линию ружей для залповой стрельбы.

Пожилой вампир, пожал плечами, и взял с каминной полки мрачно-мерцающую драгоценными камнями шкатулку. Камера наехала крупнее. Музыка неистовствовала. Из-под медленно поднимаемой крышки шкатулки, ударил свет. Когда ослепляющее действие световой вспышки закончилось, перед глазами зрителей оказалась дисконтная карта с логотипом строительной компании. Камера показала ее крупным планом. Вот, Дракула осторожно взял карту в руки, и загадочно улыбнулся зрителям.

В следующий момент камера облетела башню, показав изготовленные к атаке вооруженные силы врагов. Казачьи атаманы и гармаши, турецкие аги и австрийские капитаны уже подняли руки для отдачи команд. Музыка утихающим взволнованным пульсом, отсчитывала последние секунды в жизни хозяина замка, и, наконец, замерла. В звенящей тишине командиры атакующих войск, каждый по-своему скомандовали 'Огонь!'. В тот момент, когда пули, горящие стрелы и ракеты уже почти достигли внутренних стен замка, снова ударил свет. Вокруг замка Дракулы появилась мощная полупрозрачная стена. По которой снаружи бессильно стукнули огненные стрелы, сплющенным горохом отскочили свинцовые австрийские пули, и бесполезно взорвались маленькими хиросимами казачьи ракеты. Стена даже не треснула. На поверхности неприступной стены лишь отчетливо проступили полупрозрачные логотипы строительной компании.

Вышедший во двор мужчина с летучей мышью на руке. Погладил по мохнатой спинке своего меньшого друга, и, помахав изумленным нападавшим, тихо сказал мышу по-румынски.

— Теперь, нас с тобой уже никто и никогда не обидит.

Он поднес к глазам пластиковую карту, и спокойно по-доброму улыбнулся, сияющему сквозь прозрачную преграду прямо ему в лицо веселому оранжевому солнцу. Музыка растаяла в воздухе последними радостными аккордами, и экран снова погас.

Честно говоря, Влад, затевая все это, рассчитывал слегка на большее. Нет, об Оскаре, или Эми он не мечтал, но все-таки. Хотя, если учесть, что все съемки и монтаж клипа заняли чуть более пары недель, четвертое место на весь Евросоюз, это тоже было неплохо.

Генеральный директор Александр Милану под восхищенными взглядами персонала и особенно своей жены, и под убийственными взглядами своего младшего партнера Макса Драништи, вручал в актовом зале подарочный адрес Владу Влодиеску. От длинной цветистой поздравительной речи старшего партнера, у Макса Драништи уже заломило зубы. С этого дня он вынужден был приглашать на камерные совещания руководства компании наименее симпатичного ему лично человека — своего нового второго заместителя.

А Влад, в это время, широко и немного растеряно улыбаясь и краснея, сбивчиво благодарил руководство компании за оказанное высокое доверие. Он также с пылом отметил, что если бы не всемерная помощь и поддержка его непосредственного начальника коммерческого директора Драништи, то этот успех вряд ли смог бы состояться. Макс слушая эту наглость, только слегка кривил губы. Он с трудом сдерживался от какой-нибудь грубости. На это титаническое усилие едва хватало пошатнувшегося за последние месяцы терпения младшего партнера владельца компании...

После своего стремительного триумфа, и сверхскоростной приемки дел по новой должности, Влад опять устало попросил у Гендиректора скромный недельный отпуск. На что получил заботливое отеческое согласие. Дел по главному проекту перед трансильванским бароном накопилось столько, что ночные часы свободного времени уже не вмещали в себя и десятой части запланированного. Оформив отпуск, Влад прибежал домой раньше обычного, и завалился спать часов на двенадцать...

12. Пока без названия 2.

— Папа, пойми, мне больше некого просить о помощи.

— Ты с ума сошел, Влад. Про твои чудачества с Академией я уж ничего не говорю. С этой стороны я тебя прикрыл. Сделали вид, что и правда была какая-то делегация, да и забыли об этом. Но то, что ты сейчас просишь, может стать концом моей карьеры.

— Разве штаб не готовит агентов для заброски в СНГ?

— Готовит. Но как ты предлагаешь их на довольствие центра ставить. Как боеприпасы, затраченные на их обучение списывать?

— А никак, срок подготовки неделя, пусть, что с собой привезли, тем и питаются. А чем стрелять? Ну, это будет моя проблема. Только пусть оператор мишенного поля будет молчаливый. Сможешь организовать?

— И, чья это будет группа?

— Твоя, папа.

— То есть за провал операции, отвечать тоже я буду.

— Нет. Я дам тебе несколько мест будущих закладок. Ты сможешь собрать закопанные там разведданные, и представить их своему руководству, как результаты операции.

— Это если твои посылки дойдут до адресата. А если миры разойдутся, то, как я буду отчитываться.

— Первый отчет, ты получишь от меня перед заброской. И еще. Я тут прикинул. Изменения от нашего участия должны появиться годам к 90-м. Если организаторы экономят ресурсы, то им легче примерно с этого времени запускать развилку. А значит, часть посланий теоретически сможет дойти. На худой конец, вернувшись оттуда, я могу написать тебе отчет.

— Если вернешься. ЕСЛИ. Ты о нас подумал. Обо мне, о маме, о бабушке, о друзьях.

— Ты же сам меня учил 'Каждый должен сам выбирать свою дорогу'. Если бы я уехал куда-нибудь в Бразилию на нелегальное положение, им и тебе было бы легче?

— Легче. Во-первых, оставалась бы надежда, что ты вернешься. Во-вторых, хоть это и другой край света, но туда ходит почта, а значит, надежда на сеансы связи также остается...

— В-третьих, разведчик не знает своей судьбы, и может исчезнуть даже на пороге своего дома. Разве не так?

— Так. Но я не верю, что оттуда можно вернуться.

— А ты верь — в меня верь. Только твоя вера в меня поддерживала меня на плаву. Если бы не это, то зачем мне мои знания, диплом бакалавра и твои гены в крови.

— Я уже пожалел, о том, что рассказывал тебе в детстве о своей работе.

— И напрасно, пап. Ну, решил бы я стать летчиком, и что? Тебе приятнее было бы получать похоронку откуда-нибудь из Ирака, чем знать, что я далеко, но зато делаю, то, во что я верю?

— Научил, тебя-болтуна на свою голову. Скользкий как угорь стал. Ладно! Будет твоей группе недельная ускоренная. Ты прав, я буду всегда верить в тебя. Только Влад! Я тебя прошу, не торопись — думай. Всегда думай.

— Так точно, господин полковник.

— Иди уже, шут гороховый.

'Двоечницу' Влад поймал в спортзале университета имени Тараса Шевченко. Найденное им существо, было уникальным, и явно принадлежало к вымершему на постсоциалистическом пространстве виду. Собранная разведчиком информация об этой новой фигурантке, наверное, привела бы в ужас всю местную службу безопасности, вместе с блаженным интерполом. Но Влад был в восторге от такой удачи. Пока Влад снимал в Киеве свой рекламный ролик, изображающий для ряда научных консультантов полнометражный интерактивный исторический фильм, ему удалось раскрутить Славина на кое-какие рекомендации. Дав кому-либо слово, Влад всегда выполнял его. Вот только способы он выбирал, порою, весьма нетрадиционные.

Свое обещание помочь Славину с подготовкой материалов к Будапештскому форуму Влад реализовал блестяще. Он, просто нашел, тех самых студентов, что незадолго до его визита к Назару Богдановичу, нанесли коварный удар по чувству юмора создателя Угрославского языка, и привлек их к работе. Ну, как привлек? Помог бедным студентам понять, что их надежды получить нормальные дипломы, дышат практически синхронно с новой научной работой их любимого профессора. Единственной, творчески вывернувшейся из-под артистически выстроенного шантажа, как раз, оказалась студентка 2-го курса Эрекай Ягинская.

Когда Влад, собрал на нее материал, то чуть не взвыл от радости. Это был тот самый человек, которого он безуспешно искал на форумах для своего проекта. Национальность — мокшанка. Место рождения Таллин, дочь офицера балтфлота. Знает кроме украинского и русского, свой родной мокшанский, литовский, польский и финский. Увлечения гребля, дельтаплан, дайвинг и исторические реконструкции. На форуме реконструкторов известна как Баба Яга. Девушка оказалась человеком не просто авантюрного склада, но еще и буйной нонконформисткой. Сказать ей о чем-либо 'нельзя!', это означало крикнуть 'фас!'. Университет примерно раза три в семестр лихорадило от ее выходок. Именно она была инициатором недавней атаки на профессора. И хотя менеджер этого проекта первая огребла неуд, и анафему Славина, но категорически отказывалась раскаиваться в содеянном. В общем, у Влада появился достойный соперник. Теперь разведчику надо было сделать её союзником, и он не подкачал.

— Держи!

Резиновый бумеранг свистнул из руки барона, нацеленный прямо в голову мирно танцующей с тренировочным мечом паляницы. Та, не останавливая своих ката, и даже не обернувшись, прогнулась всем телом назад. Казалось, бумеранг пролетит мимо, но нет. Длинный меч, казавшийся в руках этой хрупкой девушки оглоблей, поймал убийцу кенгуру, и сильным ударом отбросил его к шведской стенке. Хищник и жертва поменялись, и искренние аплодисменты Влада, были некультурно прерваны, стремительной атакой.

Меч девушка не выпустила из рук, но в бою не использовала. Удары ногами и руками, пока полосовали пустоту. Минуты три угорская воительница безуспешно атаковала швырявшегося резинками нахала, но в этот раз ее атаки не достигали успеха. Без сомнения она узнала эту сволочь, из-за которой пол ее группы ходили на поклон к профессору, и в наказание сидели в библиотеках, собирая для Славина материалы.

— Ты...бы... ба...буш...ка ...спер...ва...на...кор...ми...ла....на...по...и...ла

-...и...спать...у...ло...жи...ла...а потом...бы...тан...це...вать...зва...ла.

Эта фраза далась Владу с трудом. Двигаться, дышать, говорить и уклоняться от ударов, не самая удачная комбинация развлечений. Владу удалось далеко отпрыгнуть, разорвав дистанцию.

— Слабовато, у тебя с темпом, прекрасная колдунья! Давай тайм-аут пять минут потом если захочешь, продолжим?

— Чего надо, урод!?

— Не только урод, но и гад ползучий, сволочь, бестолочь, нахал, и мерзавец. Так, что поберегись, я ведь такой! Стоп, стоп, пять минут еще не прошли.

— Чего надо!? Говори или вали.

— Да, вот, хочу понять, ты только с беззащитными профессорами воевать можешь, или с серьезными дядьками тоже?

— Это ты-то серьезный дядька? Да, я таких чмошников в Таллине, на весле вертела.

— Вот он, настоящий пиратский колорит-то. Слушаю тебя, и прям, слезу вышибает. А одна против десятка сможешь?

— Говори, чего надо, или я уйду.

— То, что надо мне, тебе пока не по силам, вот разве что об заклад побьемся.

— На что?

— О! Люблю деловой подход. Если наберешь больше меня очков хотябы в половине всех видов, то я за тебя сдам две сессии Славину.

— Славину? Нужен ты ему... — В голосе девушки послышалась заинтересованность.

— Я-то? Нужен! Ну, что, идет?

— А сам, что хочешь? Сидеть для твоего Назара в библиотеке я не буду!

— Господь с тобой. Чур, меня, чур! У меня скромнее желания. Если я тебя сделаю, то ты со Славиным в командировку поедешь телохранителем.

— Что!!!???

— Или силенок маловато? А может, просто боишься?

— И куда он собрался?

— Это ты узнаешь после окончания пари. Могу только сказать, что твои фехтовальные и моряцкие навыки там могут сильно пригодиться.

— Что еще за бред? Разыграть меня хочешь?

— Нет, Эрекай. Это не розыгрыш. Ну, что по рукам, или пассуешь?

— По рукам! Но если обманешь, конец тебе. Везде тебя достану!

— Идет, бабуля!

— За бабулю прямо сейчас ответишь!

— Сейчас не могу, время вышло. Жду тебя в Одессе завтра вечером, у вас как я понял сейчас каникулы. Так що, буд ласка, предупреди всех, что пропадешь на неделю. За свою девичью честь не опасайся...

Девушка шла по Малой Арнаутской улице, когда ее окликнули. Сзади ехал раскрашенный в милицейские цвета "Урал" с коляской.

— Привет! Неужели не струсила?

— Сам от страха не описайся. Ну и куда нам?

— Садись, едем в порт.

У причала среди других магнатских яхт, стоял большой темно-синий катер с красивыми хищными очертаниями. У стоящего рядом палета кирпича расположились несколько человек.

— Влад, сколько можно ждать? Мы уже час тут торчим!

— Спокойно, товарищи! Знакомьтесь с новым временным членом нашей команды. Ее зовут Эрекай Шурмановна. Свой псевдоним она расскажет сама, если захочет.

— Эра.

— Очень приятно, Кристина.

— Оце так пощастило! Стільки гарних дівчат і ніяко§ конкуренці§! Так що,Ерекай, поспішай, доки я незайнятий. До речі, я Віталій.

— Вітас, слідкуй за базаром, інакше Ерекай відчикриже усе, що паралельно носу. А вона зможе, сам бачив!

— Ладно, хорош прикалываться, командос. Все готовы?

— А Славин где?

— Его потом обучим, уже ТАМ, вместе с аборигенами. Ну, все, забирайтесь на борт, пора крылья из воды показывать.

— В смысле отплывать?

— Да, не, во флоте вроде не плавают, они ходют.

— Знатоки, гляжу, собрались. Ходют "под себя", а плавает то, что "под себя" сделать затруднительно, бо тужиться треба. Кончай трепаться. Каждому зацепиться карабином за держатели, а то вас дистрофиков живо в море сдует, и ищи потом! Все, орлы и орлицы, отчаливаем! ...

Под гудение мощных моторов Влад собрал на палубе свое войско. За штурвалом остался Андрей, хозяин катера.

— Люди, внимание! У нас полтора часа! Сейчас всем переодеться в гидрокостюмы, и завязать свои вещи в резиновые мешки. Когда прибудем на место, быстро надуваем плоты, и прямо в движении выпрыгиваем за борт. Первым идет Витас. За ним девушки. Я иду последним. Не бойтесь. Скорость будет средняя, не побьетесь. На другом катере лиц не открывать. Все, все поняли?!

Слушая речь предводителя, три пары глаз, испуганно глядели на подсвеченный закатом высокий белорозовый бурун за кормой темно-синей торпеды...

* * *

Обычно, ночь на Черном Море наступает сравнительно быстро. У избалованных белыми ночами людей с севера, от этого бывают ощущения похожие на те, когда гасится свет в театре. Только что пламенело закатное небо, и вот уже свои руки почти не видны. Но когда люди, созерцая тающий над горизонтом закат, лежат в летней воде вне прямой видимости берегов, то порой кажется, что глаза становятся кошачьими.

Кристина, глянула на водонепроницаемые часы с подсветкой. Прошло полчаса. Она повернулась в сторону быстро выцветающего заката. 'Красота то, какая!'. Повернув голову, девушка лениво отметила какой-то движущийся в волнах стремительный предмет, и моментально поставила точный диагноз галлюцинации, плавно переходя с удивленного шепота на щекоточный девичий визг.

— Акууууулааааааа!

— Ой, маааааамочкиииииии! ANYAААААА! CAAAAPAAAA!

Обтянутая ультрамариновой резиной голова Кристины стремительно ушла под воду. Через несколько мгновений, она мелькнула на поверхности, и попыталась снова нырнуть, но была поймана сильной рукой снизу за подбородок.

— Аааа...Пфууу! Яяяяяя! ... Кхаа, кхаа! ... Цаааапаааа, ... Кхаа, кха, кхаа! ... Аааааа!

Желто-черная обрезиненная голова Витаса закрутилась кругом.

— Да, шо ты, Христя?! Яка така, Аня-Цапа?! Эра, чего ето она?

— Где ты цапу видела?! Быстро говори!

Эрекай, придвинувшись ближе, увидела, как дельфином вынырнувший рядом с Кристиной, Цепешеску, повернул ее к себе лицом, и с постепенно нарастающим децибелами, громоподобным шепотом начал обвинять полуутопленницу.

— Съела, да! В одно жало самое вкусное мясо съела! Мы с друзьями с голоду пухнем, а она тут под шумок рыбку хомячит. А?! Вкусно было, тебе?!

— Влад, ты чего? Девчонка испугалась просто. Ей акула привиделась.

— Я в детстве тоже катранов боялся.

— Тихо, мазута! Разведчик не имеет права питаться отдельно от других бойцов в рейде, а мадам-переводчица, в одиночку нашу потенциальную добычу схарчила. Позор! Всему Черному морю позор!!!

— Ты чего мелешь Влад? Как она бы в море акулу съела?

— Сам у нее спроси! Видишь, она все под воду норовит, от стыда спрятаться.

— Кристина! Ты, что?! Правда что ли?!!

— ЙЫыыыы. Аааа. Яяяяяяяя. Цаааааа. Ддддттттт. Ойой! Аа. Яаа, чтооо? Что яа сделалааа!?

— Ха ха ха хаююшкиии! Ой, умоооораааа! Сухопутная Барби, акулу слопала!!!

— Эрекай, перестань ржать! Что тут происходит-то?

— Витас, никшни, пока!

— Эхх, Кристина-Кристиииинаа. Айяяй. У этой недоселедки улыбка была меньше твоей. А ты ее... Эх! И не стыдно тебе? А?

— Так, ты гад, разыграл ее, что-ли? ...Это ты, что ли акулой был? Да, щас я тебя! ...

— Нука тихо все! Катран был настоящий!

Влад сделал жестокое лицо, и, опираясь на плечо Витаса, чуть приподнялся из воды.

— Усим слухать сюды!!! Особливо нервным венгерским переводчицам. В следующий раз, увидевший первым акулу, поднимает три раза из воды сжатый кулак. Потом махает ладошкой в сторону добычи. Кричать запрещаю! Спугнете второе мясо, а вас самих без соли съем! Потом, по моему свистку разворачиваемся в цепь. Эра заходит с тылу. В общем, брать "языка" будем без шума и пыли. Плавники и хвост сразу не обгрызать. Глядите у меня! Дотерпите уж как-нибудь до берега. Все, все, поняли?!

Серьезно слушавшая эту речь, всхлипывающая Кристина, глядела на Влада с изумлением.

— Ребята вы чего? Угммм... уйх. Да, не ела я ее.

— Ууууухаххаххаха!

— Ихихииииииия! Хихихииии!

— Ооооой, поможите мене, щаз помрууууу! Нуууу, Влааадд!!!

— Хухухухухухуухуху! Добе...Ик...ремся до берега ...Ик...прибью тебя Цепешеску! ... Ик!

Истерический хохот в четыре глотки стоял над морем, еще минут десять. Внезапно с окончательно почерневневшей закатной стороны ударил луч света. Пройдясь по волнам замысловатыми зигзагами, он осветил возвышающиеся на поверхности разноцветные "качаны капусты", и исчез. Послышался тихий стрекот моторов.

Смех среди, отходящих от впрыска адреналина, диверсантов постепенно утих. Через полторы минуты слабоподсвеченный бортовым прожектором трап показался в десятке метров от ловцов акул. И они поочередно, стали забираться на стоящую без ходовых огней громаду явно военного катера. На полутемной палубе чей-то веселый голос на чисто русском языке спросил.

— И чего там такого смешного было-то, что мы ваш хохот аж за десяток кабельтовых услышали?

Недовольный голос Влада тут же ответил на это.

— Да, такая же, как у вас посуда, кверху килем плавала, а мы гадали, чем там таким команда в штиль занималась, чтобы оверкиль изобразить.

— О! Знакомый голос. А байка эта старая. Ладно, не хочешь рассказывать, не мое дело. Берите полотенца, и сушиться в кубрик.

— Там есть кто?

— Слушай, не хами, а! Или не получал давно? Мы свое дело знаем. Идите уже сушитесь, тихушники.

Тренировочный центр 'Ceaţă' батальона специальных операций, развернутого на основе 404 разведывально-диверсионного батальона генштаба Румынии, этой ночью соответствовал своему названию. Туман укрывал от чужого взгляда здания классов центра, макеты зданий, тактическое поле и палатки тренирующейся роты. Под заунывные ночные перепевы лягушек и джазовые трели цикад, будущая надежда и опора борьбы Трехликого народа за свою независимость выгрузилась на причал, и бодрой рысцой ускакала за ускользающей в туманной ночи спиной своего предводителя.

* * *

Учеба еще не началась, но впечатлений для насквозь гражданских мозгов, видимо, оказалось уже более чем достаточно. Трое высушенных и накормленных будущих угрославских спецагента, спали в палатке без задних ног. Кристина заснула позже всех, но сейчас ее было бы не разбудить. Даже казарменные рулады Витаса не нарушали идиллии. 'Даааа!' — думал Влад — 'А эти Эра с Витасом, походу, железные оба. Хотя, нет. Эра, наверное, костяная, а Витас просто по гланды деревянный. А вот Кристина... Я ведь на нее последнюю мог бы подумать. Идеализировал, значит. Хорошо, хоть Славина догадался сюда не брать. Хотя, нет! Я, все же, неправ. Они ВСЕ молодцы! Такая встряска, и ни один на берегу истерики не закатил, и домой не попросился. А, ведь, этим деятелям предстоит смотреть на куда более страшное. Куда там этой несчастной и одинокой акуле-карлику. С другой стороны, кто они такие сейчас? Ну ладно Витас замок-артразведчик. Этому хоть кол на голове теши. Когда надо будет бояться, его предупреждать заранее надо. Эра, тоже. У папы на флоте всякого насмотрелась, вот и играет в самурайку. Оба просто по глупости и неопытности не боятся. Но все это лишь до поры их прикрывает, не дает психике выгореть. А как начнут рядом мальчишки и девчонки, да пусть даже здоровые мужики! Как начнут их соратники кровью захлебываться и бледными губами о помощи просить... А?! Или увидят, ЧТО от людей какие-нибудь башибузуки оставляют... Что тогда? Легко сейчас рассуждать о том, что нужно, чтобы объединить народы, и дать им общий язык. Но объединять-то придется, все равно, железом и кровью. Почти, как Бисмарк, в свое время, германские земли большой дубиной собирал. Да, мы постараемся растянуть этот процесс, сделать его плавным и менее болезненным. Но, мы же не боги. И перед нами не абстрактный Вавилон. Это же живые люди! Плохо ли хорошо ли, но они там живут, и будут защищать такую привычную им жизнь от всяких пришельцев. Сможем ли мы стать для них своими? А потом, для них для всех, вернее для большинства, сможем ли мы сделать по-настоящему своею огромную страну. Страну, которая сейчас кипит как котел, переваривая и здоровые и больные людские силы. Как говорил Никулин в фильме 'Ко мне Мухтар' — 'Он постарается...'. А все ли я сам сделал, чтобы дать нам этот, если честно, совсем невеликий шанс? Это Славину я рассвистел, что с ним у нас шансы будь здоров. А на самом деле? Самому себе врать не надо. Шансы есть! Но эти шансы еще заработать надо. А от меня все же кое-что требуется. Как там наш Трехликий поживает?'.

* * *

— Приветствуем.

— И, я приветствую. Наконец-то мы с вами достигли экономии в словах.

— Мы уже высказывались по этому поводу и повторять не будем. Владислав, вы пришли уточнить состояние вашего заказа?

— Да, но не только. Вспомните, ведь наш договор до сих пор не заключен.

— Вот, как?

— Зачем вам четвертая попытка, йАнус?

— Хм...

Стороны напряженно помолчали. Но Влад в этот раз начал атаку первым.

— Только избавьте меня от пространностей и недомолвок, ладно?

Влад снова глядел, на суматошные трансформации 'Сучности'. Пауза затягивалась. 'Жаль, подумал Влад. Столько сил, надежд. Неужели все зря?'. Его голос прозвучал тихо, но отчетливо.

— Я отказываюсь заключать договор, пока не обсужу с вами этот важный вопрос.

— Но, почему, Владислав? — Слова явно давались йАнусу с трудом.

— Потому, что вы ведете нечестную игру.

— Мы вас не обманывали!

— Иногда сокрытия важной информации достаточно, для потери доверия.

— Зачем вам все это знать?

— Например, затем, чтобы результат действительно был нами получен. Если ранее я говорил больше от своего имени, то сейчас я говорю и думаю от имени тех людей, которые доверились мне, как я вам.

— Разве вы с учетом уже проделанной вами работы не верите в успех?

— Верю. Именно поэтому я задаю свои вопросы. Представьте, что мы все собрались десантироваться с самолета и что вы один из нас. Представили?

— Допустим, представили. И, что?

— Если представили, то ответьте, уважаемый соратник. Если у нас общая цель и практически общая судьба в случае неудачи, то отчего у всех нас по одному парашюту, а у вас еще запасной приторочен?

— Вы боитесь, что я вас предам?

— Я не боюсь. Я в этом уверен, если для вас это будет выгодно.

— Но, почему, Владислав! Почему вы так думаете!

— Если бы я был вами, и ко мне уже после начала эксперимента пришли эти неназываемые и сказали, что хотят поменять правила, но мои интересы будут соблюдены, и результат даже может быть получен мной более легкими усилиями. Или они просто стали бы шептать мне, что эти подопытные все завалят (да уже почти завалили), и лучше сейчас договориться об остановке этой попытки и экономии ресурсов, а потом продолжить с другой более эффективной командой и куда более гарантированным результатом. Или просто предложили бы мне-изгнаннику небольшой мирок аналог потерянного. Как вы думаете, что бы я им ответил?

— То есть, вы смогли бы предать меня?

— Есть хорошее оправдание, типа 'Я был бы вынужден'. Вас устраивает ответ?

— Может нам действительно лучше расстаться, хотя времени на подготовку новой попытки у нас остается совсем мало.

— А теперь, скажите честно, йАнус. Честно, в первую очередь, по отношению к самому себе. Сможете ли вы с оставшимися ресурсами и временем собрать команду новой попытки лучше той, что собрал вам я.

— Мы не знаем. Возможно, нет, не сможем.

— Так зачем вам ТОГДА эта четвертая попытка?

— Это наш шанс.

— Шанс на ЧТО?

— Вы хотите знать то, что мы скрыли от вас. А если, узнав, вы не захотите нам помочь, то, что мы выиграем, открыв вам это?

— Лучше задумайтесь, что вы потеряете. Ведь я и так, уже отказался заключать договор. Скажете, и мне не понравится, останетесь с двумя попытками, но без меня и МОИХ людей. Не скажете, будет ровно то же самое.

— Наверное, вы правы. Когда нам предложили эти четыре шанса, то сказали, что если будет несколько удачных попыток, то все эти миры будут наши.

— То есть, вы хотели не просто вернуть себе свободу, но еще получить пространство для экспансии.

— Мы об этом думали скорее, как о...вашем запасном парашюте. Ведь если мы повторим ошибку уже в новом мире, то нам тогда не на что будет рассчитывать.

— А, сейчас, вы, знаете, какую ошибку допустили тогда?

— Знаем. Но боимся ошибиться и в этот раз.

— А если бы попытка была всего одна, то, что тогда, начали бы вы эксперимент, или нет?

— Начали бы. Но сейчас у нас есть два шанса.

— Нет у вас двух шансов, и мне думается в этом и был прикол этого ангажемента.

— Простите...

— Вам дали некое количество ресурсов, которое с толком можно использовать один-два раза, но вам сказали, что дают вам четыре шанса. Попробуйте сами себе сформулировать абстрактную причину двух первых неудач. Если не можете сказать, то мне не озвучивайте. Ну как!?

'Сучность' молчала более минуты. Потом последовал ответ, полный невысказанной тоски.

— Мы получили примерный абстрактный ответ — 'Катастрофический недостаток времени и ресурсов'.

Влад молчал. Сейчас решалась судьба этого проекта, который он уже считал своим. Сейчас любое неосторожное действие могло сдвинуть эту историю с бифуркационной точки в непредсказуемом направлении. Поэтому Влад не спешил, он ждал. Несколько минут в переговорной стояла тишина, затем йАнус тихо усталым скрипящим голосом задал тот вопрос, которого Влад так ждал.

— Чего вы хотите от нас, Владислав?

— Хочу, чтобы вы поверили в нас по-настоящему.

— Что вы считаете нужным для этого?

— Откажитесь от четвертой попытки!

— Отказаться от надежды?

— Нет, отказаться от иллюзии. Успеху нашего с вами общего дела необходимы ресурсы этой бессмысленной четвертой попытки.

— Какие? Еще полторы сотни лет, куча денег, или сотня профессионалов на начальном этапе?!

— Один земной писатель как-то намекнул 'Дороже хорошего специалиста может быть только мертвый специалист'.

— И как вы хотите сделать своих людей хорошими специалистами?

— А вот об этом мы с вами можем говорить очень долго. Как поживает мой заказ?

— В целом готов, хотя это отняло у нас время от поиска других кандидатов, но... но мы это сделали для вас.

— Очень хорошо. Тогда до встречи через три дня. Я вас со всеми познакомлю, и мы с ребятами приступим к обучению на вашем поле. А когда вы будете готовы принять решение, то просто скажите мне, что согласны. Тайм-аут на разрешение этого выбора можете взять хоть до времени четвертой попытки. До свидания, йАнус.

-До свидания, Владислав.

* * *

— Что тут за цирк, Влад?!

— Спокойно товарищи! Почти правильно оделись. Эра, Кристина, нижние края комбеза застегните на крючки как у ОЗК. Вон, Витас правильно сделал.

— Эй, Дракула! А, нахрена нам эти балахоны-то?

— И, сколько нам теперь в этом париться?!

— Терпение, люди, терпение! Париться не придется — они вентилируемые. Теперь отвечаю, зачем нужны комбезы. Виталь, Видишь, под полиэтиленом квадратики фольги? Эра, Кристина, тоже посмотрите.

— Ну?

— Это фотоэлементы. И вы все одеты в одинаковые комбинезоны, только цвет у них разный. Когда в тебя попадают, процессор фиксирует количество и размещение на теле пораженных участков, и выдает прогноз на возможность твоего дальнейшего участия в бою, исходя из полученных повреждений.

— Это 'Лазербол' что ли? А процессор где?

— Я не знаю, что такое 'Лазербол', ребята. Про Q-ZAR я слышал, но эта игра на два порядка круче его. А проц, у вас на груди из двух прямоугольных пластин. Вон, глядите.

— И куда нам в таком виде, теперь?

— Вон там, на плацу, собирается маленький караван. Сейчас мы вместе с ними выдвигаемся в сторону полигона. Маленький городок, за бугром видите? Нам туда. Оружие пока спрятать, и наружу не высовывать! Вы, как будто, обычные путешественники. Прибились себе к каравану, и мирно идете по своим торгово-туристическим делам.

— А патронов в этой пукалке сколько?

— До перезарядки есть тридцать выстрелов, как в "калаше". Перезаряжать, отмыканием и обратным примыканием магазина и передергиванием вот этой ручки снизу. До израсходования полного боекомплекта у вас имеется шесть полных магазинов. Вообще-то он один, но как бы шесть по тридцать. Да! Терять магазины категорически не рекомендую! Замучаетесь потом выкупать их у местных архаровцев.

— А когда патроны совсем кончатся, что делать?

— В средних двух телегах по бокам лежат запасные магазины. Брать их можно только через десять минут после начала огневого контакта. Если там ваши коллеги уже все похватали, то можно забрать боекомплект у убитого. Вам все равно, кто это будет, свой или чужой. Главное чтобы был с оружием, у мирных жителей взять хабар вам не светит.

— А если мирного убьешь, то, что будет?

— Когда вернемся, будешь отжиматься сто раз.

— Стооо!

— Вот именно! Взвод мирных положишь, весь день будешь в упоре лежа мировые рекорды ставить.

— А если тебя ранили или убили, то, что тогда делать?

— Если из шлема на глаза упал щиток, то все — ты убит. В этом случае передвигаться запрещается. Кто убитым захочет встать и уйти, сильно пожалеет. А, вот, почему пожалеет, я не расскажу, чтобы не нарушать традицию. У раненных, пораженный участок тела обозначается надувающимся из баллона участком комбеза, и электроды, прижатые к телу, могут легкий разряд давать.

— Вот, блин, придумали! Сильно хоть этим током бить будет? А?

— Несс... сспеши расстраиваться. Для твоей же пользы все это делается. Чтоб привыкли чувствовать опасность и ее последствия. И, чтоб живыми из таких вот прогулок возвращались.

— А самим стрелять можно?

— Можно и нужно, но только во врагов, пока встреченный мирный житель не обнаружит своей вражеской сущности, стрелять в него нельзя.

— Эх, я сейчас всех этих вражин от бедра длинными, как покладу!!!

— Расслабься, 'рыцарь железного рельса', вынешь ствол на показ, раньше времени, спровоцируешь врагов на атаку. Издаля пулеметом или снайперкой всех и положат. Да, не тебя одного, а всех, кто с тобой. В этом случае по возвращению на базу я лично тебе не завидую. Атаковать, как и обороняться, нужно скоординировано. Огонь открывать по сигналу.

— ...?

— Ну, вон, тех ребят с черными повязками видите? Один впереди колонны, другой в центре, третий сзади. Это главные люди в караване, смотрите за их действиями и ждите. Например, вот ты Кристина, идешь себе спокойно рядом с телегой, время от времени поправляя груз. Лошадь вожжами разок-другой нежно приголубишь, прикрикнешь на нее, для порядка. Для контроля окружающего головой тут без толку не крутить! Делаешь вид, как ты с соседом треплишься, а сама между делом, аккуратно так, оглядываешься. Увидела засаду, подходишь к лошади сбоку вплотную, и закрываешься ею, изображая, что сбрую поправляешь. Наши вожаки упали, и ты упала. Они стреляют, или ты 'соловьиную трель' слышишь, тогда ты целишься и стреляешь. Но только по боевым целям, мирных мы не трогаем. Видишь ракету, или слышишь команду 'Стой!' — 'Avast!' по местному, прекращаешь огонь. Началась стрельба, падаешь, и откатываешься за любое укрытие. Видишь, что к тебе пристрелялись, под прикрытием огня меняешь позицию. Все как в кино, только экранного героизма тут совсем не надо. Пока что, вы люди, думайте только за себя, а за всех здесь есть кому думать.

Влад замолчал, ненадолго задумавшись, потом хлопнул себя по лбу.

— Да, вот еще что, башибузуки домашнего разлива! Слухай сюды! Стрелять только прицельно, поливать огнем направо-налево БЕСПОЛЕЗНО. Можно случайно в своих попасть, а во врагов такой стрельбой попасть проблематично. Витас, это тебя в первую голову касается! Для освоения неприцельной стрельбы другие упражнения будут, и с другим оружием. А эти стволы бьют хорошо только одиночными и короткими очередями, правда дальность предельная у них всего стопятьдесять — двести, но вам и этого хватит. Лучше вообще стрелять почти в упор. Метров с двадцати-тридцати. Длинной очередью останавливайте, боевиков, которые прямо к вам бегут, тогда ваши шансы уцелеть повысятся. Если, чуете, что сейчас до рукопашной дойдет, то магазин постараться отстегнуть и спрятать, чтобы врагу не достался. Да, если полезут к вам с руками ногами, разрешаю месить местных в полную силу, но и самим стараться не подставляться. Острые предметы в драке не использовать. Фууух! Ну, вроде все. Что знал, рассказал.

Караван двигался ленивой гусеницей под скрип телег, ржание лошадей и ослов. Новички, судя по их суетливым перемещениям, то и дело ожидали нападения. К их неудовольствию, по дороге к городку засад так и не было, хотя удобные места кое-где встречались. Наконец, караван не спеша добрел до маленького городка и втянулся в высокие ворота. В одном конце этой сельской столицы виднелась мечеть с минаретом, в другом православный храм, который из-за итальянских мотивов во внешней отделке можно было принять и за католический.

На центральной площади шумел базар. Раздались какие-то вопли. И на глазах изумленных гостей местные правоохранители с большими саблями на боку протащили куда-то пойманного воришку. Рядом появлялись базарные зазывалы, тащили за рукав и что-то орали в ухо. Опытные караванщики неспеша выгрузили мешки из телег, сняли вьюки с ослов, загрузили какие-то бочки с ящиками. Воинство Влада смотрело на все с удивлением и тревогой.

Наконец караван загрузился и те же действующие лица двинулись через весь город к другим воротам. На полускрытых светлыми балаклавами лицах троицы застыло напряженное ожидание нападения, смешанное с легким разочарованием от окружающей идиллии. Влад усмехнулся углом рта. В узких улочках с нависающими крышами домов, беспокойство посещало и его. Но, он-то знал куда смотреть, а вот ребята, наверное, взмокли от ожидания опасности.

Караван вышел из ворот городка, и остановился. Впереди кто-то с кем-то громко и шумно переговаривался. Эра и Витас стали подкрадываться к своим лошадкам, пряча правые руки на груди под балахоном. В этот момент от головы каравана раздался громкий заливистый хохот. Прозвучала команда на румынском, и все телеги вильнули в сторону обочины. Через минуту мимо них пролетел быстрой рысью небольшой отряд каких-то всадников.

Снова команда, и караван тронулся дальше. Дорога шла через лес. По обочинам, то и дело, попадались пышные зеленые кусты, очень удобные для засад, но все было тихо. В голове колонны, у идущей второй телеги с внезапным треском отвалилось колесо. Послышались ругательства. Глядя на Кристину, Влад заметил, как та крупно дрожит под комбинезоном. Как боевая кобылица перед стартом. Телеги и вьючные животные замерли. Из одного конца в другой конец каравана пробежала пара человек с каким-то мешком и с запасным колесом. Послышались звонкие удары по железу. Еще через пару минут движение неспеша возобновилось.

Караван миновал уже несколько более мелких, чем первый, населенных пунктов. Пока все было тихо. Проехав по широкой дуге, колонна уже другой дорогой приблизилась к уже слегка знакомой территории учебного центра. На лицах вожаков что-либо прочитать было невозможно, а вот глаза всех трех угрославских диверсантов выражали крайнюю степень разочарования в своих лучших чувствах. Когда до ворот учебного центра осталось сотни три метров, две явно взвинченные собственным негодованием фигурки в балахонах двинулись было от своих мест у телег назад в сторону Влада.

В этот момент раздался резкий соловьиный присвист, а затем захлопали и затрещали выстрелы. Замелькали вспышки. Разноцветные лучи стали скрещиваться в тех местах, где успели упасть сопровождающие караван люди. Владу стало не до наблюдений. Он успел несколькими короткими очередями достать кого-то из нападавших, сам получил трассу в правое плечо, и еще минут пять отстреливался из укрытия левой рукой, морщась от противного электрического покалывания в стиснутом надутым манжетом трицепсе.

Наконец в воздух взлетела бело-желтая ракета, и раздались крики 'Avast! Nu trage! Toţi cei care puteţi merge la răniţi. Dead trage picioarele la Plaza' (Стой! Не стрелять! Все кто может ходить, внести раненых на территорию. Трупы тащить за ноги до самого плаца).

Когда сваленным у плаца 'трупам' разрешили, наконец, встать на ноги, смотреть на них было страшновато. Все они были в пыли, грязи и каком-то мусоре. Кроме двоих бойцов Влада, трупами стали еще четверо бойцов охраны каравана. Как раз их победители тащили за ноги с особым удовольствием. Угрославской группе тоже не слабо досталось на орехи.

Из-под балаклавы Витаса выглядывал наливающийся синевой синяк, судя по всему, разлившийся на почти всю левую сторону физиономии. Очевидно, горячий донецкий хлопец попытался встать после собственной смерти, и получил прикладом в 'витрину'. Глаза Эры глядели сквозь прорези со смертельной обидой и негодованием. 'Тяжелораненая' Кристина смотрелась очень живописно с раздутыми обеими ногами и правой рукой. Спустить клапан она не успела, и кроме Влада помочь ей никто не собирался. Но глаза венгерской амазонки смотрели из-под маски вполне спокойно. На этом фоне сам предводитель смотрелся орлом, хотя и перепачкал ботинки в какой-то грязи, сидя в канаве. Скомандовав своему воинству двигаться в палатку на обед, Влад легкой трусцой отправился к старшему по направлению 'за похвалой'.

Войдя в палатку, Влад увидел стоящий на раскладном столике обед в нетронутом виде. Судя по всему, без него, обедать бойцы не садились. В этот момент, бывший главный хулиган Кишинева и Бухареста выдал собственноручно аранжированную версию советского воздушно-десантного шлягера 80-х годов.

— Что ж вы головы повесили, соколики? Что-то ход теперь уж стал ваш не быстрёхонек? Иль почуяли вы сразу мое горюшко? Иль хотите разделить со мною долюшку? Не горюйте, не печальтесь — всё поправится. Пронесите побыстрее — всё забудется! Разлюбила ну так чтож! Стал я видно не хорош. Буду вас любить соколики мои!

В палатке стояла тишина. Вокалу не аплодировали, не смотря на гениальность исполнения. Видимо номер бестактно попал мимо сетки концерной программы.

Эра сидела на раскладушке, отвернувшись к окну. Витас с сопением гонял тетрис на смартфоне. Кристина, просто молча, сидела, массируя разутые ноги.

Влад хмыкнул, и, ухватив свою порцию, уселся на лежак. Под стук алюминиевой ложки о пластмассовые стенки контейнера, нос трансильванского барона умудрялся насвистывать очередной соундтрек из фильма в 'Зоне особого внимания'. Сбоку раздалось шуршание, и звук приема пищи из моно стал стерео. Как ни странно, но первая к еде притронулась Эра. За ней свою порцию принялась уминать Кристина.

— Виталь. Через час на следующее упражнение пойдем. Брось дуться, поешь. До вечера не близко.

— И, правда, Виталий, поешь с нами. — Это уже добавила Кристина. Эра ела молча.

— Да. Вот ваши комплекты распечаток.

— Это зачем?

— Тут показано, сколько каждый успел выстрелить, пока не его убили, или пока не закончился бой. Вот здесь пошаговая компьютерная схема боя, с положениями бойцов и диаграммой огневых контактов. Вечером я вам покажу кино, о том, как спецы нас уделали. И расскажу, что можно было сделать лучше. Какие-то свои выводы вы уже сделали. Вот вечером и поймем, как реальность соотносится с нашими картинами мира. Сейчас у нас осталось минут сорок до штурмовой полосы, форма одежды и оружие те же. И, не берите в голову, тут все так начинали...

* * *

— Шах!

— Ну, прямо испугали! Ушел, сюда. А, скажите, йАнус. Все-таки чем же вам не нравится ваше нынешнее житье? Ну, подумаешь, нет у каждого из вас своей личной аудитории контроля. Ну не можете вы развивать свои сообщества и влиять на них. Ну и что?

Фигурки плавно перемещались на висящем в пространстве координатном поле, направляемые взглядами противников. Рядом на фоне звездного неба крутилось четыре сферических голограммы. Шахматисты то и дело отвлекались от игры на обсуждение и комментирование четырех изменяющихся сюжетов, то ускоряя, то замедляя их. Иногда сцены голограмм чуть прокручивались вперед, чтобы принять какое-то решение. Все это сосредоточенное действо сопровождала непринужденная беседа шахматных партнеров на гегском диалекте албанского языка. Пару часов назад язык разговора был фракийским.

— Вы и ваши друзья не сможете понять нас. Хотите пожертвовать пешку?

— Да на здоровье! А, почему вы так думаете, что не сможем? Ведь для ученого-лингвиста и историка существуют несколько магистральных путей. Зачем так страдать из-за потери нескольких.

— Опять какая-то ваша хитрость. Расскажите об этих путях поподробнее.

— Ну что вы? С вашей-то эрудицией никакие мои хитрости не справятся. А про пути... Что ж, извольте. Есть путь вечного поиска уже созданного кем-то, им обычно идут археологи и архивариусы. Есть другой путь — путь вечного творчества, таким путем у нас шли Ломоносов, Эйнштейн и Гумилев. А есть ваш путь — путь пастыря, который учит свою паству и сам учится у них. Счастье ученого конечно в определенной степени зависит от свободы выбора пути, или их комбинирования в своей собственной парадигме. Но ведь насколько бывает интересно просто узнавать новое. Почему вас не привлекает первый путь? Там ведь такие перспективы для исследователя?

— Хм. Вы думаете это так интересно и приятно глядеть, на то, во что не можешь вмешаться? Видеть, как погибают не просто абстрактные исторические феномены, но те, кого вы когда-то имели честь знать в их различных ипостасях. Или те от кого они зависят. Поэтому мы и сказали, что вам не понять нас. И потом...Хммм. Погодите профессор! Сейчас, вероятно, потребуется ваша консультация. Взгляните на шестичасовой экран.

— Нус, и как там наша подопытная? Мда. Шлифовать и шлифовать. А давайте коллега, путь ее первым пригласит на танец вон тот высокий полковник. Пусть ваш генератор реплик использует не только стандартные шаблоны, но обертоны заигрывающего поведения. И еще добавьте ему в речь немного венского диалекта, помните нашу последнюю модель?

— Но ведь он ей совсем не симпатичен. Зачем тогда это?

— И хорошо! Танцевальные движения она отточила уже довольно прилично, а вот ее опыт и знания по этике... Пусть покажет, нам свой уровень знаний. А так мы с вами, йАнус, очень скоро увидим, насколько глубоко эти занятия въелись в память этой бунтарки.

— Вы все еще сердитесь на нее?

— За ее хамство при нашей первой встрече под вашим кровом? Да, ничуть. Один только Влад, помоему, действительно растроился при этом. А, я просто вижу слабое место в подготовке девушки, и считаю своим долгом уберечь ее от возможной опасности. И потом, у меня ведь впервые в жизни выпал такой удивительный шанс помочь воспитанию студента, не желающего у меня учиться.

— Хм. Вот как? Но не пострадает ли подготовка остальных, из-за вашего такого пристального внимания к этой девушке.

— Нет-нет, йАнус. Не беспокойтесь. Это, в общем-то, обоюдный вызов. Глядя на все это, я тоже становлюсь более внимательным, и на этом примере начинаю замечать собственные пробелы в работе. Понимаете, она похожа на универсальный индикатор слабости преподавателя. Если преподаватель ее полностью устраивает, значит, он ей не просто интересен. Это значит, что в нем нет фальши. Я вижу, что она как-то научилась чувствовать слабости личности намного острее других студентов и просто обычных людей. Видимо я сам спровоцировал ее реакцию. Значит, где-то я все же сфальшивил с нею.

— Снова шах. Вам виднее, профессор. Я вам даже завидую. У вас есть те, с кем можно делиться знаниями...

— Но, друг мой, вы, же тоже... Вы ведь делитесь знаниями с нами.

* * *

'Противный толстый кобель! Вон как глазками стреляет. Таааак. Этот гад явно собрался идти приглашать меня на танец! Эх, жаль нельзя ему с ноги в бубен зарядить...'

Обрамленное пышными усами и бакендардами лицо тучного австрийского полковника, неспеша, с улыбкой римского патриция, приближалось к замершей с веером нордической блондинке...

...

Комментарии: 44, последний от 09/05/2017.

© Copyright Коготь Юленков Георгий (gyulenkov@7-ya.ru)

Размещен: 06/12/2011, изменен: 01/11/2012. 253k. Статистика.

Повесть: Проза

Популярное на LitNet.com Н.Любимка "Долг феникса. Академия Хилт"(Любовное фэнтези) В.Чернованова "Попала, или Жена для тирана — 2"(Любовное фэнтези) А.Завадская "Рейд на Селену"(Киберпанк) М.Атаманов "Искажающие реальность-2"(ЛитРПГ) И.Головань "Десять тысяч стилей. Книга третья"(Уся (Wuxia)) Л.Лэй "Над Синим Небом"(Научная фантастика) В.Кретов "Легенда 5, Война богов"(ЛитРПГ) А.Кутищев "Мультикласс "Турнир""(ЛитРПГ) Т.Май "Светлая для тёмного"(Любовное фэнтези) С.Эл "Телохранитель для убийцы"(Боевик)

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:

И.Мартин "Твой последний шазам" С.Лыжина "Последние дни Константинополя.Ромеи и турки" С.Бакшеев "Предвидящая"

Как попасть в этoт список

Сайт — "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"