Его благородие

Примечание Марфы Никаноровны

Я всё боялась, что моему больному не понравится мой простой крестьянско-мещанский домик и он будет воротить нос от своего нового жилья. Баре всегда живут не так, как простой народ. Но мой жилец сразу почувствовал себя как дома, и я сразу сняла другие вопросы, показав ему комнату, место умывания, бритвенные принадлежности. Так же естественно он стал помогать мне накрывать на стол и за столом вёл себя, как хозяин, который еще не вступил в свои права и выказывал полное уважение своей хозяйке. Скажите, какой женщине это не понравится? Наконец-то с появлением мужчины в моём доме появились остро отточенные ножи, которые режут всё, к чему ими прикоснёшься. А с каким юмором он отнёсся к тому, что я курю? Это просто удивительно. Многие медицинские работники курят, особенно, когда им приходится работать в прозекторской.

Глава 6

После обеда был объявлен "адмиральский час", который закончился в сумерки. Копившееся напряжение спало и стало легко жить, ощущать себя человеком этого времени, отбросив в сторону заботы того, будущего времени. Всегда надо жить в том времени, какое сейчас на дворе.

Когда я встал, были уже сумерки и на столе стояла керосиновая лампа, а Марфа Никаноровна сидела за столом с гитарой с красным бантом на грифе и перебирала гитарные струны, тихонько напевая:

Жалобно стонет ветер осенний,

Листья кружатся поблёкшие.

Сердце наполнилось тяжким сомнением,

Помнится счастье ушедшее.

Помнятся летние ночи весёлые,

Нежные речи приветные.

Очи лазурные, рученьки белые,

Ласки любви бесконечные.

Увидев меня, хозяйка резко прервала музыку и отложила гитару:

— Сейчас чай будем пить.

Я взял гитару хозяйки и прошёлся по струнам сверху вниз. Она прекрасно звучала и была настроена человеком, явно обладавшим музыкальным слухом. В училище я брал уроки игры на гитаре у моего товарища, который прекрасно владел этим инструментом. За четыре года я довёл уровень владения гитарой до уровня господина Высоцкого, бывшего популярным народным певцом моего времени.

— Я уже слышал этот романс на слова господина Пугачёва в исполнении Вари Паниной, — сказал я, — я попробую продолжить его и если я где-то буду фальшивить, то вы подпойте мне.

Я прокашлялся и постарался подстроиться под ту мелодию, которую играла Марфа Никаноровна, а затем негромко запел:

Всё, что бывало, любил беззаветно я,

Всё, во что верилось мне,

Все эти ласки и речи приветные

Были лишь грёзы одне.

Грёзы, так что же к чему пробуждения

Осень и холод, и тьма;

Ужель исчезла пора увлечения,

Счастье, любовь без ума.

Но ужель исчезли навеки дни счастия

И осуждён я судьбой

Жить без любви и без слова участия

Жить с моей старой тоской!

Мы пели на два голоса и у нас очень здорово получилось. После окончания романса я поаплодировал музыкальным способностям хозяйки.

— Если я не найду работу, то мы сможем вместе с вами выступать с романсами, — сказал я, — и, уверен, общество ответит нам своей благодарностью.

— Фантазёр вы, — засмеялась хозяйка, — давайте чай пить.

После чаепития оставалось примерно два часа личного времени до отхода ко сну. В России тогда ложились очень рано, кроме аристократов, ездивших туда-сюда с визитами и богемной части населения, просыпавшихся сразу после полудня. Остальные вставали очень рано и шли по своим рабочим местам.

Телевизора не было, радио не было, компьютеров и интернета тоже не было. Хотя, в моё время интернета и компьютеров в СССР не было в помине. В мире были, а в СССР не было. Были громоздкие электронно-вычислительные машины, площадью с огромную пятикомнатную квартиру, которые работали на перфокартах и машины чуть поменьше, работавшие на перфолентах. Главными там были перфораторы, которые пробивали дырочки в перфокартах и перфолентах. Мир, как всегда, скаканул вперёд нас лет на тридцать, а мы все кричали, что это мы самые первые, потому что не с чем было сравнивать, так как никто не мог выехать за границу, на страже которой стойко стояли советские пограничники, для которых "Границы СССР священны и неприкосновенны".

Марфа Никаноровна, убрав со стола, сидела и лампы и что-то вязала крючком, то ли новую салфетку, то ли кружевные манжеты, то ли воротник для платья сестры милосердия.

Я взял гитару и тихо перебирал струны, наслаждаясь их звучанием и ясно видимой вибрацией в зависимости от силы нажатия. И вдруг мне на память пришла шуточная песня о новобранце на войне.

— Я тут вспомнил одну шуточную песню про медиков и войну, — сказал я, — только она шуточная и поэтому её нужно воспринимать с юмором.

И я запел:

Бежала по полю Елена по колено

В больших кирзовых сапогах.

За нею гнался Афанасий

Семь на восемь восемь на семь

С большим спидометром в зубах,

Скорость мерять.

Ко мне подходит санитарка

Звать Тамарка,

Давай тебя перевяжу

Грязной тряпкой сикось-накось

И в санитарную карету

"Студебеккер" Беккерстудо

С собою рядом положу,

Для интересу, я не против,

только сзади, чтоб не дуло...

— Что такое Студебеккер? — спросила хозяйка.

— Это американская автомашина, на войне просто незаменима, — сказал я, задумавшись.

Надо поменьше рассказывать людям о том, чего ещё нет у них. Страна православная, в переводе с латинского — ортодоксальная, попы там занимают важное значение и являются государственными служащими идеологического направления. Правящий Синод вообще контролирует деятельность армии, флота, министерств просвещения, юстиции. Есть даже ведомство православного вероисповедания, осуществляющие дискриминацию представителей других конфессий. Я всегда интересовался вопросами истории и имею отдалённое представление, о нравах и порядках дореволюционной России.

— Вы знаете, — сказала Марфа Никаноровна, — мне кажется, что вы человек военный. Военные мотивы постоянно проскальзывают в вашей речи, а офицерская выправка так и прёт. Вы только не обижайтесь на это. Вам нужно будет поступить на военную службу, и вы сразу найдёте себя, возможно, что и вспомните всё, что забыли.

— Да уж, — сказал я, — был такой мудрец Козьма Прутков, так он по поводу военной службы говорил так:

Если хочешь быть красивым, поступи в гусары. Не всякому человеку даже гусарский мундир к лицу. Так что, это палка о двух концах. Человек военный связан присягой, уставами, традициями, распорядком дня, судьбами подчинённых людей. Тут нужно крепко подумать.

— Вам мундир будет к лицу, — сказала хозяйка и стала убирать вязание в корзинку.

Кукушка в часах прокуковала десять раз.

Закончился первый день на свободе.

Я не сразу уснул, потому что обдумывал, как мне дальше жить и чем заниматься. Как это у Маяковского? Юноше, обдумывающему житье, решающему, делать жизнь с кого, скажу не задумываясь — делай её с товарища Дзержинского. Я уже делал свою жизнь с Дзержинского. Наше пограничное училище носило имя выдающегося чекиста товарища Феликса Эдмундовича Дзержинского. Но не пойду же я к имперским властям и не скажу, что я офицер Комитета Государственной Безопасности и давайте, принимайте меня на воинскую службу поручиком. Нужно доказать, что я военный. И нужно доказать, что я не пролетарского происхождения, иначе путь в военную иерархию будет закрыт. И следующее. Нужно иметь разумную наглость и не скромничать в паблик рилейшенз своей персоны.

Отец мне рассказывал, что у них на войне были два лейтенанта. Один, как говорится — слуга Царю и отец солдатам. Уважительный, требовательный, солдат обучал на совесть. А второй балабон, но выступал на всех собраниях, как только завидит начальство, так сразу начинает песочить своих солдат. Так вот этот балабон и пошёл по службе, прыгая через ступеньки. Скольких он солдат положил, одному Богу известно, но к концу войны стал генералом. Так что, и ты, сынок, в тени не сиди. Показывай, что ты многое умеешь, только упаси Бог показать, что ты умнее своих начальников.

Примечание Марфы Никаноровны

Когда мой больной взял в руки гитару и стал петь романс, этим он меня покорил окончательно. Вот, девушки и женщины, сознайтесь и скажите честно, у кого есть такой муж? Я не хвастаюсь. Но если счастье пришло в твой дом, то к нему нужно относиться бережно и ни в коем случае не гнать его от себя. А мой больной, я пока не знаю, кто он, но по всему он настоящий полковник.

Глава 7

Проснулся я достаточно рано. Привык спать по восемь часов, вот внутренний будильник и разбудил.

Был седьмой час. Зажёг лампу, стоящую на столе. Оделся, негоже в трусах бегать перед женщиной, сдающей тебе квартиру.

Марфа Никаноровна уже встала и растапливала русскую печь.

— Хлеб я не пеку, покупаю в булочной, а вот для обогрева печка хороша, — разъяснила она мне. — Когда дрова прогорят, кочергой нужно поворошить уголья, чтобы они стали мелкими и дождаться, чтобы над ними погасли синенькие огоньки. Это угарный газ, могущий привести к смерти человека. После того, как угольки перестанут светиться, нужно закрыть вьюшку в трубе над печкой. Понятно?

— Так точно, — сказал я и попытался щёлкнуть каблуками несуществующих сапог.

Мы обо засмеялись

— Я, кажется, придумала, как вас одеть, — сказала хозяйка, — посоветуюсь с Иннокентием Петровичем. Думаю, что вам это понравится.

Завтракали свежим молоком с черным хлебом. Молочница приходила ровно в шесть часов. Обедать буду один.

После завтрака Марфа Никаноровна сняла меня мерки при помощи портновского сантиметра, в том числе и размер ноги.

— Сорок второй размер, — сказал я.

— Да, как раз длина стопы двадцать восемь сантиметров, — сказала МН, я так буду называть её, потому долго писать имя и отчество.

— Откуда вы знаете, что двадцать восемь сантиметров это сорок второй размер? — удивился я.

— Это очень просто, — сказала МН. — Французы придумали, а мы поддержали, размер обувной колодки измерять в штихах. Один штих равен двум третям сантиметра. Двадцать восемь сантиметров делим на две трети. Это двадцать восемь умножаем на три и делим на два. В результате получается сорок два. Это и есть размер обуви.

— Здорово, — изумился я. — Вы просто специалист во всех вопросах.

— Да какой там специалист, — сказала МН, — просто знаю немного обо всём. Вы не помните, что ваш Козьма Прутков сказал о специалистах?

— Помню, — засмеялся я, — специалист подобен флюсу, полнота его односторонняя. А я знаю, что эрудированный человек знает всё о немногом и понемногу обо всём.

— Какая-то мудрёная формулировка про эрудитов, — сказала МН, — я пошла в присутствие, а вы тут осваивайтесь.

Я остался один. Чем заниматься дома, когда ты один и нет никаких средств массовой коммуникации? Никто тебе не позвонит, никто не обгадит тебя в соцсетях, никто не сообщит о событиях, которые только что произошли в мире. В моем 1985 году тоже не было соцсетей, но, худо-бедно, было радио и телевидение, да ещё у меня была работа и к девяти часам я тоже должен был идти в присутствие с ненормированным рабочим днём, который волей начальственных лизоблюдов превращался в рабочий день без нормы. А тут ещё перед моим исчезновением центральный комитет коммунистической партии принял постановление о борьбе с пьянством и алкоголизмом. Представляю, во что выльется эта борьба. Как бы кровушкой не захлебнулись от этой борьбы.

Ладно, начнём день, а потом что-нибудь придумаем. Утро начинается с рассвета и утро офицера начинается с бритья.

Я взял тёплую воду, полотенце и пошёл в комнату бриться. В чашечке приготовил пену, намазал помазком лицо, это элементарно, а потом взял клинковую бритву, которая долго была в использовании и её лезвие от заточки напоминало дугу. Меня как-то брили опасной бритвой, но та бритва была современной и в неё вставлялись половинки лезвий безопасной бритвы. В каком-то кино я видел, что опасную бритву заправляют на кожаном ремне, благо такой был в комплекте, который остался от отца МН.

Подправив на ремне опасную бритву, я приступил к процессу бритья. Натянув кожу на левой щеке, я начал сбривать выросшую за полтора суток щетину. Бритва скрипела, но сбривала волоски бороды. Потихоньку я начал приноравливаться, но в трёх местах легонько порезался. Проведя рукой по лицу, я установил, что что осталось немало огрехов, как у косаря, который спустя рукава косил выделенную ему делянку. Ладно, для первого раза сойдёт.

Поискав перевязочные материалы, я нашёл газету "Губернские ведомости" за прошедший год. Оторвав три полоски бумаги, я приложил их к местам порезов. Толстая пористая бумага прилипла и остановила кровотечение. Старый приём. Мой отец тоже брился опасной бритвой "Золинген", которую он привёз из заграничной экскурсии в Германию в 1945 году, и когда были порезы после бритья, то он их заклеивал либо папиросной, либо газетной бумагой. Век живи, век учись.

Я закурил тонкую папиросу и рассмотрел коробку с папиросами. Похоже, что это дамские папиросы. На цветной коробке написано: папиросы "ДюшесЪ", 20 штук, цена 6 копеек. Табачная фабрика Колобова и Петрова, С. Петербург. По углам восемь золотых медалей. В центре медальон с грудастой девушкой в платье с глубоким декольте и золотыми волосами, которая держит в руках маленький поднос с грушами. Но папиросы хороши, достаточно ароматны и не дерут горло, как самосад.

Подымливая папиросой, я взялся за газету. Последние числа 1906 года. Реклама, сообщения о получении чинов, награждении орденами, объявления о свадьбах и похоронах, получении новых колониальных товаров. На третьем листе статья корреспондента Демьяна Кривощёкова "Что было и что нас ждёт в будущем".

Статья была изложением событий, которые произошли в мире и попыткой предсказать, что будет в этот, нынешнем 1907 году.

Год выдался насыщенным. Революционное движение пошло на спад.

В январе полиция разгромила Красноярскую, Гурийскую, Владивостокскую, Читинскую, Марковскую республики, разогнала Совет рабочих депутатов Баку.

В подмосковной Коломне прошло первое собрание членов Клуба любителей шахматной игры. Флигель-адъютант Джунковский утвердил Устав клуба.

В феврале в Англии спущен на воду первый дредноут.

В мае Всеобщая конфедерация труда Франции провела всеобщую забастовку промышленных рабочих с требованием установления восьмичасового рабочего дня.

В России состоялось первое заседание Первой Государственной думы Российской империи. Через месяц Дума была распущена, и большинство депутатов подписали Выборгское воззвание, призывающее к пассивному сопротивлению властям (гражданскому неповиновению), то есть: не платить налоги, не ходить на военную службу и т. д.

В июле финский сейм принял Конституцию.

В ноябре вышел Указ о выходе крестьян из общины. Сейчас крестьяне могут свободно заселять пустующие территории империи.

Завершилась первая Сихотэ-Алиньская экспедиция штабс-капитана В.К. Арсеньева.

В декабре иранский шах подписал разработанную меджлисом конституцию.

В будущем 1907 году в России все будет хорошо.

Парень, однозначно, пропагандист, но он хорошо, хотя и кратко изложил основные события, происходившие в революционной России в 1906 году.

Примечание Марфы Никаноровны