Я вздохнул. В принципе эксперт был прав, но нёс такую откровенную пропаганду, что слушать было противно. Не люблю, когда со мной разговаривают как с дураком — даже когда разговаривают, в общем-то, не со мной, а с настоящими дураками. Я уже хотел было вернутся на более интеллектуальный музыкальный канал, но тут ведущий заговорил об интересном:

— Доктор Гегерик, с визитом гаранта Сделки происходит что-то странное. По некоторым сведениям, посадка проходит не идеально. Предположим, что произошло худшее. Как это повлияет на перспективы Сделки?

— В самой незначительной степени, — без тени сомнения изрёк эксперт. — Кто такой в сущности гарант? Церемониальная фигура, не более. Лишь по традиции на подписании Сделки должен физически присутствовать представитель циклера. Если что-то случится с этим гарантом — пришлют другого, у него же там пять или шесть дублёров подготовлено. Будет обиднее, если при аварии погибнет фаб. Но в конце концов, это лишь первый из восьми, а если выяснится, что в аварии виноваты циклиты, они пришлют нам новый...

И снова, и снова доктор Гегерик безудержно упрощал. Какая же я церемониальная фигура, если я владею паролями запуска фабов? Но чего ещё ждать от откровенно проправительственного пропагандиста? Я вконец разочаровался в этом канале и переключился на следующий. Тут повезло: как раз передавали новости о наших делах.

— ... По сообщению пресс-центра Админкосбеза, циклер завершил импульсный манёвр и вышел на стабильную гелиоцентрическую орбиту, — бодро частила дикторша под тревожную музыку. — Также сообщается, что гарант Сделки Лотмер Сланк благополучно совершил посадку. Сам гарант жив и здоров, спускаемый аппарат и фаб в целости и сохранности. Посадка произошла на дружественной территории Золотой Империи. Ожидается, что в ближайшие дни Сланк прибудет в столицу и откроет церемонию подписания Сделки. Это был экстренный выпуск новостей канала "Драма", а теперь слушайте продолжение классического радиосериала "Другое полушарие любви".

— Я не понимаю, что происходит, — печально заговорила актриса. — Браум сказал, что его посылают в экспедицию на Другое полушарие, но что если это только предлог? В последнюю декаду мне кажется, что он меня избегает... Послушай, Звива, у тебя больше опыта, и я доверяю тебе полностью. Как выяснить правду? Если Браум действительно готов отправиться хоть в ад, лишь бы от меня подальше — я готова его отпустить! Пусть он лучше уйдёт от меня, но останется жив!

— О дорогая Рия, как ты благородна и как наивна... — начала другая актриса с очевидной злодейской интонацией, и я решил, что с меня хватит. Выключил радио и снова поглядел в перископ.

Ага, наконец-то движение!

— 3. Наши люди

Вдоль края поля бегали люди, но не беспорядочно, а все по часовой стрелке, и останавливались через равные интервалы. Меня что, оцепляют? Я прибавил увеличение. Так и есть. У всех копья и круглые щиты, на головах шлемы с гребенчатыми навершиями. Одежда разномастная, никакой униформы, но эмблема на щите одна — голубое поле, а в нём белая оскаленная клыкастая морда зверя со смешным коротеньким хоботком. Заступая на свои посты, копейщики поворачивались ко мне спинами. Хороший знак: они не осаждали меня, а охраняли, вот только от кого? Что-то я не замечал напирающей толпы зевак.

Беготня закончилась. Вдоль оцепления верхом на рыжем в яблоках конероге проехал шагом, несомненно, офицер. Поверх пластинчатого панциря на нём был плащ в бело-голубую ромбическую клетку, на голове закрытый яйцеобразный шлем с пышным белым плюмажем, в руке жезл, в ножнах у бедра длинный меч. Солдаты вытягивались перед ним по стойке смирно и стучали древками копий о щиты. Некоторым офицер поправлял стойку, легонько ударяя жезлом по копью или по гребню шлема. Ветер полоскал его плащ, играл плюмажем, трепал короткие подпоясанные туники рядовых.

Это не ряженые, не актёры, — напомнил я себе. Они реально убивают этими копьями!

Но кто они, собственно, такие?

Государство, на чьей территории меня угораздило сесть, называлось Золотой Империей. То есть нет, так прозвали его колонисты. У местных оно называлось, если перевести по смыслу, Планетархией. Или скорее никак не называлось, потому что официально считалось единственным государством планеты, а остальные — временно отпавшими провинциями. Кстати, земли Консорциата тоже формально принадлежали империи — причём Консорциат это даже признавал. Официально колонисты арендовали территорию у имперцев на 99999 местных дней, и аккуратно выплачивали в казну планетарха приличную ренту.

Планетарху от этого была только выгода, потому что до колонизации регионом к югу от хребта Ахолоц — Южной Трамонтаной — правили полуварварские князья весьма сомнительной лояльности. Они мало того что не платили планетархам ни гроша дани, но ещё и принимали всяких диссидентов и охотно влезали во все внутриимперские смуты — не столько с политическими целями, сколько с грабительскими. Судьба самих этих князей при власти Консорциата весьма интересна и поучительна, но об этом как-нибудь позже.

Судя по карте, я сел недалеко от городка Литимен, центра небольшой одноимённой провинции. Это была внутренняя часть империи, Консорциат не имел здесь никаких интересов, поэтому справочник в моём планшете, увы, почти ничего не знал. "Гражданская провинция третьего ранга, управляется эпархом, налог 800 талантов, полезных ископаемых нет, вооружённые силы — частные дружины (стратии) местных феодалов (аристосов)". Похоже, я очутился в месте, которое даже сами имперцы считали захолустьем. Может, это было и к лучшему?

Итак, что это за воины вокруг моего корабля — имперские войска или стратия какого-нибудь аристоса? Остро не хватало информации. Не хватало связи с Консорциатом. Успокаивало только, что аборигены — или хотя бы их властные структуры — настроены дружественно. Если бы меня решили атаковать огнестрельным оружием, то меня не защитили бы ни обшивка корабля, ни мой пистолет. А огнестрельное оружие, в том числе и артиллерийского калибра, аборигенам было преотлично знакомо.

Очень вовремя планшет засигналил приложением конференц-связи. Наконец-то! Я поспешно принял вызов.

— Согражданин Сланк, рад приветствовать! — забасил бравый командирский голос. На заднем плане приглушённо слышался рокот винтов. — На связи унтер-майор Вервель, корпус аэропехоты Админкосбеза, командир десантной опергруппы быстрого реагирования. Докладываю: группа совершила вылет с авиабазы Фреккер, время полёта ориентировочно два-три часа, связь в ближайшее время будет хреновая — над горами грозовой фронт.

— Рад приветствовать, майор! — Этот десантник понравился мне больше генерала Гегланцера (особенно тем, что употребил слово "докладываю"), и я в знак ответной любезности назвал его более высоким званием. — Здесь аборигены, и они ставят вокруг меня оцепление. Я что-то должен с этим делать?

— Я не спец по аборигенам, Сланк. — Унтер-майор Вервель был явно из тех людей, что переходят на ты уже со второй фразы. — Сейчас подключится консультант по этим делам, у неё и спрашивай.

— Я здесь, здесь! Простите, что опоздала! — послышался запыхавшийся женский голос. — Уф, наконец-то разобралась, как тут всё подключается. Я Звива Окенден, доктор антропологии, эксперт Администрариума по делам аборигенов. Согражданин Сланк, для меня большая честь...

— Давайте без лишних слов, доктор Окенден. — Не очень вежливо, но эти воины всё-таки действовали мне на нервы. — Корабль оцеплен вооружёнными аборигенами, щиты голубые, эмблема — морда зверюги с хоботком. Кто это?

— Саванный вепретапир, — сразу ответила Окенден. (Мне почему-то представилось, что она полненькая, кудрявая, в забавных очочках, в возрасте "уже без возраста"). — А! Вы, наверное, о воинах! — Быстро защебетала: — Ну, формально это кентурия коронной синтагмы Бешеных Вепретапиров, то есть подразделение имперской гвардии, прикомандированное к эпарху Литимена, но как правило, фактически в таких частях гвардейцем бывает только кентарх, рядовой состав — обычный местный сброд. Вы можете заснять их на видео, согражданин Сланк? Достаточно командира. Я бы его идентифицировала по наградам и знакам отличия.

— Можно просто Лотмер, — сказал я в некотором изумлении от её познаний. — Я чувствую, нам с вами предстоит много общаться... Звива... не возражаете?

— О, конечно! — антропологиня прямо расцвела, это чувствовалось по голосу.

— Отлично, видео сейчас будет.

Мы общались вдвоём — бравый унтер-майор Вервель уже вышел из конференции. Должно быть, летел через зону грозы. Ну, пока я в нём не нуждался. Я снял с тубуса перископа бинокуляр и приладил на его место камеру. Смотреть на маленький экран было не так удобно, зато теперь Окенден видела то же, что и я.

— Наведите, пожалуйста, на командира... ага, понятно. Ему килодней пятнадцать, а всё ещё кентарх, борода завита на южный манер, доспехи дорогие, боевых наградных фалер нет ни одной, нет даже латунной цепи с медальоном в честь коронации, хотя их выдавали вообще всем подряд выше декархов... Наш человек! — уверенно заключила Звива.

— Не вполне уловил вашу мысль.

— Это не кадровый гвардеец и вообще не настоящий офицер. Он купил место в гвардии. Раньше, скорее всего, служил в мьюлдорской городской страже или на таможне. Вы знаете, что за место Мьюлдор?

— Конечно. — (Как я мог этого не знать? Приморский город Планетархии на границе с Консорциатом. Крупный, бурно растущий центр торговли и всевозможных контактов между империей и колонистами). — Хотите сказать, что он завербован?

— Нет, просто нажился на взятках. Как и его патрон Реминикс, эпарх Литимена. Знаете, кем он раньше служил, этот Реминикс? Юристом на таможне. Исключительно хлебная должность в таком городе как Мьюлдор. Но не такая престижная, как эпаршество. Реминикс его купил для повышения статуса, ну и притащил за собой прицепом старого друга на должность кентарха. Не знаю лично этого офицера, но могу поискать в базе, наверняка на него есть карточка...

— Звива, подождите, — я с трудом поспевал за ходом её мысли. — Почему вы так уверены, что кентарх наш человек?

— В Золотой Империи есть две партии, — преподавательским тоном сказала Окенден. — Филоксены и ксеномахи. Сторонники и противники союза с нами. Нет, на самом деле всё гораздо сложнее, но пока этого достаточно. Само собой разумеется, что Мьюлдор — опора партии филоксенов, но у них есть сильная рука и при дворе в лице великого евнуха и всей клики планетархини-матери... ладно, это пока лишние подробности... в общем, Реминикс купил должность эпарха только потому, что ему разрешили её купить. Филоксены сочли его нужным человеком на этом месте. Он вывалил гору талантов, но всё равно остался должен, и он будет отрабатывать долг. Можете не беспокоиться, Лотмер. Здешние власти наши с потрохами.

— Откуда вы столько знаете, Звива? — моё изумление всё ещё не прошло. — Столько, э-э, деликатной информации?

— О, я же антрополог-полевик, — ответила она польщённо. — Несколько лет занималась включенными наблюдениями в роли фаворитки протостратига Южной границы, да и сейчас имею сеть информантов... Ой! Я что-то случайно нажала, и пропало видео. Как вернуть обратно?

— Значок в левом нижнем углу. — Образ профессорши в очочках поблёк и растаял в моём воображении. Какая же она на самом деле? Можно установить видеосвязь, но тогда придётся и самому показаться, а я... Эх! Не в лучшей форме. Отложим. — Получилось?

— Да, спасибо огромное... Посмотрите-ка! Вот и эпарх со свитой!

Я перевёл взгляд на экранчик камеры.

Действительно, к спускаемому аппарату приближалась процессия.

Впереди неспешно выступал верхом на крупном красном конероге с завитой в локоны гривой и посеребрёнными рогами, несомненно, эпарх Реминикс. То был мужчина в небесно-синем плаще поверх белой туники с узорчатой златотканой каймой. Никакого оружия и доспехов, на груди — сверкающий золотом медальон на двойной цепи, на голове — синяя, под цвет плаща, феска с золотым ромбом кокарды. Лицо гладко бритое, умное, приятное. Возраст на вид десять-пятнадцать килодней. По бокам — пешая охрана, но совсем другого вида, чем "вепретапиры" из оцепления. Я даже подумал, что это наёмники-колонисты — очень уж современно они выглядели: сине-зелёный камуфляж, заломленные береты, чёрные очки, автоматы через плечо. Правда, таких было только четверо, а за ними вышагивали обычные местные копейщики. Щиты у них были безо всяких вепретапиров — жёлтые с красными косыми крестами. Два воина несли хоругвеобразные знамёна: одно опять-таки жёлтое с красным крестом, другое синее с жёлтым ромбом, а в ромбе — чёрный, вставший на дыбы птицелапый зверь. Свита тянулась и дальше, но задние ряды были неразличимы.

— Звива, жду ваших комментариев.

— Синее знамя с грифопардом — имперское, — немедленно отозвалась Окенден, — жёлтое с крестом — литименское, четверо с автоматами — личная охрана Реминикса, остальные — литименская тагма, чисто церемониальное подразделение, сынки местных аристосов...

— Всё это очень интересно, — перебил я. — Что порекомендуете делать?

— Вы знаете летьянмер?

— Да, конечно, но только классический.

— Это нормально. С простонародьем вы говорите не сможете, но аристосы в официальных ситуациях общаются на классическом. Выйдите к эпарху. Выслушайте приветствие. Скажите что-нибудь любезное в ответ. Обязательно предупредите, что скоро прибудет охрана. Нет, лучше даже так: не предупредите, а попросите разрешения. Не сомневайтесь, он разрешит. Если будет звать в гости — извинитесь и скажите, что по долгу присяги не можете отлучиться из корабля. И ещё: нужно обменяться подарками. У вас есть что-нибудь подходящее?

Я с сомнением оглядел кабину. Нет, меня не снабдили безделушками для такой оказии.

— Аптечка из спаскомплекта подойдёт?

— Отличная идея. Дарите первым — вы гость. Ни от какого ответного подарка не вздумайте отказываться. Если подарят раба — ничего страшного, потом в Мьюлдоре оформим вольную и отпустим. Ну, давайте, Лотмер. Не заставляйте эпарха ждать: это потеря лица для него и очко в пользу ксеномахов.

Ну что ж. Я гарант Сделки — а значит, в первую очередь дипломат. Мне ли бояться переговоров, тем более чисто дружеских?

Выгляжу я, конечно, не лучшим образом, но тут уж ничего не поделаешь.

Я поднялся с кресла. Слишком резко — в глазах сразу потемнело, в ушах зашумело, пришлось плюхнуться обратно, прийти в себя и встать осторожнее. Дёрнул рычаг, чтобы открыть створку обтекателя над люком и трапом. Отщёлкнул замки люка, открыл воздушный клапан, чтобы выровнять давление — снаружи было немного выше, — и, наконец, толкнул люк.

Здравствуй, Келак, ещё раз.

В лицо хлестнул ветер, пахнущий пылью и незнакомыми травами. Глаза сразу заслезились — пришлось зажмуриться. Воины эпарха громко и нестройно забарабанили копьями по щитам. Я широко улыбнулся, помахал, развернулся к ним спиной и принялся спускаться по вертикальной лесенке трапа.

И тут гравитация планеты преподнесла сюрприз.

Меня предупреждали, что такой эффект возможен. Но после того, как мой вестибулярный аппарат выдержал безумную болтанку и верчение при посадке, я самонадеянно решил, что он выдержит всё.