Командировка

Вырви ведьме глаз, кажется, перепутала духи!

Ничего, выветрится быстро. Сомневаюсь, будто эта штука действует. Даже за дарх. Иначе бы женщины давно раскупили и превратили жизнь в мужчин в добровольное сексуальное рабство.

— Пожалуй, лучше перенести совещание, — надтреснутым голосом, будто каждое слово давалось с трудом, резюмировал Лотеску. — Пока госпожа ишт Мазера не проветрит помещение, продолжать невозможно. От её духов болит голова.

Начальник метнул на меня гневный взгляд и велел убрать посуду.

Чашки мыла долго: не хотелось возвращаться на рабочее место. Ничего хорошего там не ждёт. Сорвала совещание, получила выговор.

Когда вернулась в приёмную, дверь в кабинет главы Карательной инспекции была открыта. По комнате, будто зверь по клетке, расхаживал Лотеску. Заметив меня, приказал войти и прихватить ежедневник.

— Магдалена ишт Мазера, существуют негласные правила, по которым подобные запахи запрещены, — отчеканил начальник и поспешил сесть.

Пальцы вновь принялись терзать карандаш, только уже другой. Его собрат, видимо, погиб смертью храбрых в переговорной.

— Я понимаю, хассаби, — покаянно склонила голову и закрыла окно: уже проветрилось.

Подошла к столу и раскрыла ежедневник. Каждое утро я обсуждала с начальником распорядок дня. К примеру, сегодня у него совещание, звонок в Министерство, поездка в Ведомство, разбор месячных отчётов начальников отделов...

Вздрогнула, ощутив прикосновение пальцев. Они прошлись по запястью и слегка пощекотали ямочку ладони. Вопросительно посмотрела на Лотеску. Тот сидел, сжав челюсти, и сложив руки на коленях, как школьник. От меня отвернулся, делал вид, будто заинтересовался книжными полками. Ага, и не трогал. Не иначе, в Инспекции завелись духи.

— Магдалена, близко подходить не надо. И наклоняться тоже, — с трудом выдавил из себя начальник.

Он дышал так, будто пробежал десяток миль. Кадык подёргивался, пальцы сминали ткань брюк.

Взгляд невольно скользнул на ширинку. Ого! Бедный, как Лотеску держится?

Ну да, не очень-то и держался, потому что в следующую минуту поцеловал, жадно, нетерпеливо, чтобы тут же оттолкнуть и сухо извиниться.

— Потом обсудим, Магдалена. Что-то мне нехорошо, — пробормотал Лотеску и встал.

И, сообразив, что я могу увидеть, поспешил повернуться боком. Правда, в таком ракурсе впечатляло ещё больше. Невольно засмотрелась. Мужчине есть, чем похвастаться.

Кажется, Лотеску перехватил мой взгляд, потому что нахмурился.

— Вам помочь? — не подумав, ляпнула я.

— Чем? — с глухим недовольством спросил начальник и расстегнул ещё одну пуговицу на рубашке.

Штаны... Шайтан, да там ремень скоро не выдержит!

Потрясающее зрелище, если честно. До этого думала, такое только в книгах бывает. И, вырви ведьме глаз, возбуждает!

— Магдалена, ступайте домой, я вас отпускаю.

Лотеску решил проблему радикально. Во-первых, отвернулся, во-вторых, сплавил с глаз долой. Только у меня нашлось другое решение. Мне не двадцать лет, знаю, Лотеску сейчас нужна помощь. Да и ведьмочка внутри советовала поступить именно так. Никому больше из Инспекции не стала бы, а Лотеску — да. Хотя бы за то, что я теперь сыта, обеспечена и на любимой работе. Не секретарской, разумеется, а той, за которую мне доплачивали. Да и если на то пошло, натворила бед я, мне и расхлёбывать.

Подошла вплотную и решительно потянулась к ремню брюк начальника.

Сильное возбуждение само не пройдёт, наверняка придётся сидеть в туалете и быстро пытаться расслабиться. А это для здоровья не полезно. Лотеску — мужик хороший, от меня не убудет.

— Ишт Мазера, вы с ума сошли?! — зашипел начальник, ощутив мои поползновения. — Немедленно прекратите!

В следующий момент меня ударили по руке, но пальцы уже успели расстегнуть ширинку и коснуться... Хм, очень большой проблемки. Через трусы, но и этого довольно. Тело Лотеску мгновенно откликнулось, а сам он, побагровев, рявкнул: 'Вон!'

Однако, зуб даю, мужское достоинство начальника стало ещё напряжённее. Хотя куда уж больше!

Я, наверное, авантюристка по натуре, потому что сделала это. Пальцы оттянули резинку и дотронулись до... проблемы. Лотеску попытался воспрепятствовать, перехватил запястья, но у меня оставался козырь. Плавным движением скользнула на колени и наклонилась, вспоминая, как это делается. Стимулировать ничего не надо, там всё готово и ждёт. Вздулось, затвердело.

Эх, неудобно с вытянутыми руками, будто рабыня, но действительно жалко. Эрекция запредельная.

Начала неуверенно, приноравливаясь и привыкая ко вкусу.

Лотеску застыл, обмер от такой наглости. Ещё бы, не каждый день девушки стягивают зубами бельё и принимаются ласкать самое дорогое. А уж от меня и вовсе не ожидал. Я ведь категорически настаивала: никаких сексуальных отношений. Но, честно, не могла я его в таком состоянии бросить!

Ох, как там, внизу, откликнулось! Само норовило забраться поглубже.

М-да, когда я в последний раз сосала мужчине? Да в студенческие годы. Парни вечно торопились, приходилось так. Ничего уже не помню, придётся заново осваивать территории. Надеюсь, выдержу. Пока ничего, даже в ритм вошла. Привкус, конечно, есть, зато член так пульсирует! Можно подумать, мы нормальным сексом занимаемся. И это возбуждает. Я впервые испытала влечение со времени смерти Тайрона.

Лотеску отпустил руки и затих. Не ругался, не сопротивлялся, просто стоял и вздыхал. Ну, и периодически заправлял мне за уши волосы. Взглянуть бы на выражение лица, только, боюсь, раскраснеюсь от стыда.

Устроилась удобнее и продолжила, постепенно входя во вкус. Объект достоин всяческих похвал!

Так, а если поглубже?

Что, уже не вон?

Да, прогнулся в спине, задыхаясь от желания, отпустил мои волосы.

Член вздыбился ещё больше. Ничего, пара минуточек и полный порядок.

Руками решила себе не помогать, устроила ладони на напряжённых мужских ягодицах и подключила язык. Он прошёлся по всей длине, а потом вернулся к самому чувствительному месту.

Пальцы же не отказали в удовольствии потискать мужскую попу.

Тренированное у Лотеску тело, приятно трогать. И пахнет тоже хорошо.

Неприятный, тошнотворный привкус во рту — неизбежный спутник подобных ласк — сменился фисташковой ноткой. Ну да, тут же от питания зависит, а Лотеску всякую дрянь не ест. И совсем не против, что я задницу лапаю. Хотя, чему тут противиться, за бесплатный-то минет!

Твёрденький, сладенький, большой и толстенький, со вздувшимися венками. Просто леденец, Магдалена, думай, о леденце. Да и когда ещё ты возьмёшь в рот такое чудное достоинство? Безо всяких шуток, красивое, гладенькое и такое податливое. Шайтан, даже приятно посасывать!

Придвинулась ближе и на миг полностью взяла в рот, чтобы, сдавив, мучительно медленно для мужчины пройтись губами от курчавых волос до нежнейшего сочившегося желанием атласа.

— Магдалена... — хриплый вздох, ласкающий слух. — Шайтан, перестаньте!

Никогда я не испытывала такой власти и уж точно не собиралась заканчивать. Даже забавно, какая-то ишт Мазера целиком и полностью подчинила себе хассаби.

Но южанин!..

Пальцы Лотеску судорожно вцепились в столешницу. Да, я чувствую, знаю, тяжело с такой эрекцией сдерживаться, но впереди самое интересное. Не особо люблю подобные ласки, но ради такой благодарности постараюсь. И ради такого чудесного предмета. Он у мужчин разный, некоторые в рот даже под прицелом не возьмёшь. А тут сама себе удивляюсь, не хочу расставаться.

К языку и губам подключились пальцы. Надеюсь, дверь заперта, а то застукают главу Карательной инспекции за весьма пикантным занятием.

— Либо ты сейчас же... Лена!

Уже не приказ, а мольба. В первый раз назвал уменьшительным именем. Понимаю почему: держится из последних сил. С таким темпераментом тихо кончить не выйдет.

Краем глаза заметила торопливое движение. Ну да, чары звукоизоляции лишними не будут.

Даже занятно, закричит ли во время оргазма? Ставлю половину жалования, что да. Горячий молчаливый южанин — ха, невозможно.

Однако, как же мы слабы на передок! Или дело во мне? Помнится, читала, мужской оргазм разный бывает, а если уж партнёр из последних сил не застонать пытается: лицо-то надо перед подчинённой блюсти, то испытывает к женщине сексуальное влечение.

Ещё немного, хассаби, ещё чуть-чуть, вам пока рано. Зато через пару минут наслажусь вашими стонами.

Лотеску таки не выдержал сладкой пытки и, вздёрнув на ноги, повалил на стол.

Всё произошло так быстро, что даже охнуть не успела. И бурно, начальник после загнанной лошадью дышал. Я же потирала отбитую об стол попу. Осуществила главную женскую фантазию — в кабинете, в разгар рабочего дня. И на том самом столе, который мне так нравился. Жёсткий он, между прочим.

Спасибо, не в рот. Вот это ненавижу. Фисташки фисташками, а сплюнула бы.

Осторожно сползла и подтянула трусики. Отвернувшись, вытерла губы и обернулась к Лотеску. Тот уже пришёл в себя, торопливо застёгивал ширинку. Судя по мрачному выражению лица, шалость закончится дурно. Но ведь ему нравилось! Даже не так, он млел от моих губ и рук.

— Вы хотя бы понимаете, что творите?! — зашипел начальник, нервно поправляя ремень. Кадык дёргался, на щеках проступили два розовых пятна — последствия возбуждения, сменившегося яростью. — Это статья, Магдалена!

— Заявление подадите?

Похоже, я перестаралась. Нравилось ему! Вот как ему нравится-то, Лена, аж трясёт.

— Вы прекрасно знаете, что нет, и знаете почему, — с глухой злобой Лотеску и тут же перешёл в атаку: — Что на вас нашло? Мужика давно не было?

— А ваши довольные стоны мне почудились, — дерзко ответила я. Терять-то нечего, давно всё потеряла. Подумаешь, 'волчий билет', сущая безделица по сравнению с судебным разбирательством. — И вам самому не смешно? Изнасиловала! Хрупкая девушка — вас. Ещё скажите, нож приставила и надругалась.

— Я сейчас сам над тобой надругаюсь! — рявкнул Лотеску.

От страха даже присела. Да-а, кричит он редко, но если уж случается, очень страшно.

Начальник пересёк разделявшее нас расстояние и ухватил за подбородок — нарочито грубо, болезненно. Буквально сжал челюсти, так, что мышцы свело. Даже слёзы из глаз брызнули. Воистину, никогда не становись между мужчиной и его честью! Даже обидно стало. Не связывала же я Лотеску, чтобы трусы стянуть!

Ой, мы, кажется, меня хотим! Глаза злющие, а зрачки выдают. Сказать или нет, чем случайно надушилась и что по ошибке заварила? Вот бедняга и мучился наряду со всеми, кто тот чаёк выпил и моими духами надышался. Начальника-то я пожалела, напрасно, как выяснилось.

— Рассказывайте! — потребовал Лотеску и несколько раз глубоко вздохнул, унимая рвавшийся в бой организм. — Что это и, главное, зачем? Кавалеров не хватало? Так, по-моему, с этим проблем нет. Тот же Нару хвостом ходит, слюной капает.

— Это духи с феромонами. Дорогие.

— Вижу! — скривился начальник.

Видимо, совсем плохо. Ну да, с его южной кровью-то! Головой надо было думать, Лена, а не тестировать чужие покупки. Но кто же знал, я ведь думала, фигня, обычный аромат, спросонья схватила вместо обычных духов, а мужчины действительно с ума сходят. Вот, Лотеску снова воротник рубашки жмёт, брюки начинают жить собственной жизнью. Быстро же! Вот и верь после этого, будто с возрастом мужские способности ослабевают. Да тут восемнадцатилетние нервно курят в сторонке!

— Я помочь хотела, чтобы не мучились, как тот же хассаби Алард, — обиженно буркнула в ответ. Юбка сползла, на колготках стрелка — вот как теперь работать? Надеюсь, хоть пятен нет, а то кончал бурно. — Вам бесплатный секс перепал вместо рукоблудства, а вы недовольны.

— А в чае что? — упавшим голосом поинтересовался Лотеску.

На меня он не смотрел, но я и так чувствовала витавшее в воздухе возбуждение.

— Травки. Я упаковку перепутала.

— Перепутала? — с придыханием — сказывалось действие средства — прошипел Лотеску и отпустил-таки подбородок. — Это кому так не повезло?

По-моему, очень даже повезло. У обоих: Алины и её друга, — намечалась чудесная ночь и примирение.

— Шайтан, сколько вы туда положили? — с беспросветной тоской простонал начальник и отошёл к окну.

Подумал и распахнул, жадно глотая воздух. Значит, совсем плохо.

— Ну, — стушевалась я, — это подруге. Её мужчина, скажем так, совсем на неё не смотрит. Вот и решили подстегнуть к решительным действиям.

— Меня-то за что?! — это уже походило на животный вой.

Лотеску с мольбой глянул на меня. Он вновь теребил многострадальную рубашку. Не стоило застёгивать воротничок.

— Смойте с себя эту гадость, очень прошу! Или мечтаете быть изнасилованной всей Инспекцией? — голос его обрёл твёрдость и прежнюю властность. — Поверьте, мужчины на ваш запах однозначно и не слишком адекватно реагируют. А ещё лучше берите выходной и идите отсюда, ишт Мазера. И никогда, никогда, слышите, не тащите на работу такую гадость!

— Вовсе это не гадость, — обиженно буркнула я, отчаянно пытаясь привести себя в порядок, — а качественный товар.

— Да плевать я хотел, что это! Уволю к... — Лотеску в последний момент удержался от резкого словца и расстегнул уже вторую пуговицу. Дышал часто-часто, чуть ли испариной не покрылся, зрачки окончательно слились с радужкой. Спина напряглась, будто от судороги. — С такой статьёй, что улицы подметать не возьмут.

— Уйдите, а? — вкрадчиво попросил начальник и уткнулся лбом в стекло.

Хихикнув, подумала, как же слабы мужчины. Какой-то запах, а уже себя не контролируют.

Забавно было бы ещё раз взглянуть на Аларда. У него так лицо от ярости перекосило.

Оправила юбку и привела в порядок стол: секретарские обязанности никто не отменял. Где тут ежедневник? До того, как отношения вышли за рамки чисто служебных, мы обсуждали распорядок дня. Надо взглянуть и всё подготовить. После этого домой, раз уж начальство гонит. Не хочу, чтобы из-за меня сорвалась важная встреча.

— Хорошо, — Лотеску обернулся с мрачной решимостью на лице, — я предупреждал. Не жалуйтесь потом.

Он шагнул к столу, потянулся за увольнительным листом, но тут его взгляд упёрся в мою грудь, и инстинкты взяли вверх над разумом.

Кое в чём Лотеску оказался прав, мужчины у меня не было давно. После Тайрона я даже случайных знакомств не заводила. Наверное, поэтому тело и среагировало, благо начальник сделал всё возможное. И невозможное.

Ох, даже не знаю, как потом работать!

Бумаги и прочие мелочи полетели на пол. Блузку на мне фактически разорвали, лифчик стащили. Трусики пощадили, просто стянули вместе с колготками. Дальше без лишних слов сжали груди и раздвинули ноги.

Одним толчком! Из груди будто воздух выбили.

Лицо злобное, бёдра льнут к моим в бешенном ритме.

Теперь тяжело дышала уже я. Странно, никогда не возбуждалась от насилия, но страсть Лотеску... Думала, такая только в романах. Хотя, памятуя о той единственной ночи и придыхании, с каким говорят о южанах... Словом, я совсем не против, продолжайте в том же духе, хассаби. Вы знаете, как это делается.