Исповедь эгоиста. Часть 1

'Хорошо. Мне для начала нужно кое-какие ответы, чтоб принять решение'.

Она слишком поспешно ответила.

'Конечно-конечно'.

'Мне необходимо знать, где служил ваш батюшка, когда это все произошло, какой у вас сейчас год, и где вы сейчас проживаете'.

'Батюшка служил в штабе 13-го армейского корпуса и его обвинили в передаче каких-то планов наступления туркам в начале 1878 года. Сейчас конец марта 1881-го года и живу я с матушкой в Мценске'.

'Хорошо. Пока этого достаточно'.

Перед тем как я окончательно проснулся, на мгновение перед глазами промелькнул настолько явственный красочный образ двух женщин сидящих в полутьме, при свете свечей, одетых в платья позапрошлого века. Все было бы ничего, вот только картинка была очень реалистичная и детализированная, что я не выдержал и затряс головой от возникшего наваждения. Свечи, скатерть на столе, какие-то фарфоровые чашки и чайник на подносе, картины на стене, какой-то шкаф и комод на заднем плане. Все было ну уж очень аутентично и достоверно для обыкновенного бреда и галлюцинаций на почве сотрясения мозга. Да и женщины заслуживали особого внимания — девушка, в простеньком темном платье закрытом под самое горло, с овальным бледным аристократическим лицом, с тонкими чертами, которые заострились при слабом освещении, была мила и даже заплаканные глаза ее не портили. Она сидела за столом, и фигуру и рост оценить возможности не было, но возраст явно не более двадцати лет и вообще не предполагал рассматривать ее как возможную подругу и символ приза. С моим 'сорокетом с хвостиком', она годилась мне в дочери, и этим все было сказано. Вторая женщина, так же одетая не простой крестьянкой выглядела не хуже, хотя возрастом она была, даже может, чуть старше меня, хотя явно за собой следила, но вот что интересно в эти самые мгновения она пристально смотрела мне в глаза, и ее испытующий взгляд явственно отложился в памяти.

И последнее что я увидел и услышал, это как в ее глазах появился ужас пополам с удивлением и возглас 'Кого я вызвала! Как такое может быть!'..

'Ну-ну, посмотрим', — проскрипев зубами, открыл глаза, а ее вскрик все еще звучал в глазах.

'Пойдем, посмотрим, что мне тут сегодня шиза принесла' — пробормотал про себя, и поплелся к компьютеру, в надежде узнать про этого полковника Арцеулова, которого обвинили в предательстве.

Глава 2

Несколько часов копания в интернете не принесли никакой информации, разве что про 13-й армейский корпус кое-что нарыл, но нигде не упоминался штаб-офицер полковник Арцеулов, что и настораживало. Никаких следов, и, значит, все эти разговоры во сне были только моими фантазиями и галлюцинациями. И это для меня было фактически приговором.

Я с трудом дотерпел до обеда, когда у профессора появилось свободная минутка, так как он с утра был занят то с пациентами, то со студентами мединститута.

Он долго меня слушал, задавал четкие вопросы и по мере диалога как-то странно стал на меня посматривать.

— Ну, Саша, скажи, мне в дурку ложиться?

Он как всегда по-доброму усмехнулся.

— Не спеши. Конечно, все похоже на галлюцинации, но есть ряд существенных отличий.

— Какие?

— Слишком четко все прописано и, главное детально. Я ведь тебя не просто так спрашивал про чайный сервиз и орнамент. Ты ни мгновения не задумывался, ясно и без колебаний все описал. Обстановку в комнате, одежду, прически. Не сидел, придумывал, а вспоминал — разницу понимаешь?

— Может где в фильме видел и проецирую?

— Велика вероятность. Хорошо, ты про этого Арцеулова что-то узнал?

— Полный голяк.

— Предположим, ты не больной, об этом говорит вся моя интуиция, но ее к делу не пришьешь, как у вас там говорят. Если допустить, что был такой человек и его реально подставили и он сам застрелился, возможно военные того времени решили все по-тихому замять, не оставляя никаких свидетельств. Тогда честью полка или там дивизии очень дорожили. Поэтому велика вероятность, что в интернете про него вообще ничего нет. А по своим каналам пробовал?

— Какие каналы? Там я уже чужой, для бывших сослуживцев я фактически на другой стороне. Попить кофе вместе, потрепаться ни о чем, обсудить сплетни о бывших коллегах, которые знают все, и значит, утечки не будет, но ни более того. Многие мне сочувствуют, понимая, что сами могут оказаться в такой ситуации, но присяга есть присяга, да и специфика службы просто обязывает. Никто со мной серьезно разговаривать, тем более искать архивную информацию, которая находится вообще вне зоны функциональных обязанностей — не будет. За такие интересы могут и жестко спросить. Нет, тут нужно по историческим архивам копаться, но у меня ни времени, ни ресурсов.

— Понятно. Но в этом есть один плюс.

— Какой?

— Если про этого человека нигде и никогда не упоминалось, значит, ты не мог его спроецировать со стороны и засунуть в свои фантазии. Тут два варианта. Либо ты его выдумал, либо, если покопаться в архивах и найти его следы, с тобой реально общаются люди из прошлого и значит, с тобой происходит нечто невообразимое.

— Саша, ты думаешь, это может реально быть какой-то контакт с людьми из прошлого?

Он опять, усмехнулся.

— Как говорил товарищ Шерлок Холмс, если отсеять все возможные гипотезы, может оказаться, что реальна самая невозможная. Да и тебя, Женя, я давно знаю, чтоб так просто отправить на койку.

— И что делать??

— Тебе? Работаешь, держишь себя в руках и никуда не лезешь и ни с кем ничего не обсуждаешь. Пропишу тебе снотворное, чтоб по ночам девки с просьбами не тревожили, а сам свяжусь с парочкой знакомых, они на истории России зациклены и имеют доступ в архивы. Может, что и накопают.

— Значит, если Арцеулов реально существовал...

— Не будем загадывать, потому что в случае отрицательного результата разочарование даст еще более тяжелый эффект. И вот тогда тебя точно придется на больничку отправлять.

Ну и вот для меня потянулись напряженные дни, хотя, если честно, то на фоне принятия снотворного, я стал высыпаться и, да и пресловутая головная боль ушла куда-то на второй план.

Поэтому я днем работал, а вечером перелопачивал интернет на предмет общей истории Российской Империи и особенно, что касается Балканской войны 1877-1878 годов. В принципе оцифровано было много интересного, но и при глубоком копании никаких упоминаний о полковнике Арцеулове не было, что, как ни странно сильно не расстраивало. Почему-то после того как я увидел ту картину из прошлого, был уверен в реальности всей этой истории и из всех сил реально собирал информацию, для решения той задачи, которую передо мной поставила дочка полковника.

Прошла томительная неделя и наконец-то вечером в пятницу Саша позвонил на мобильный и предложил заехать вечером к нему в гости на чашку кофе и интересный разговор.

Ближе к вечеру нашел повод сорваться пораньше с объекта, выкатив клиенту предъяву, что, так как нет плана скрытых коммуникаций, боюсь при проходе стен пробить электро и водо магистрали, и ответственность за возможные ЧП берет на себя представитель заказчика. Человек, который мог принять волевое решение, главный бигбос, как я знал, в данный момент выгуливал очередную длинноногую куклу в Таиланде, и конечно был вне связи и после нескольких неудачных попыток разрулить ситуацию пожал плечами и отправился к другу на серьезный разговор, который обещал быть очень интересным. Ведь, если у меня однозначно галлюцинации и проблемы с головой, Сашка вряд ли пригласил бы к себе домой, у него принцип — пациентов к себе домой на пушечный выстрел не подпускает. А тут в гости, даже на кофе. Сердце в предвкушении чего-то необычного стучало быстро, чуть-чуть не доходя до аритмии. Ну и конечно новости себя не заставили долго ждать — глаза профессора за очками горели азартом ну уж очень интригующе.

Выполнив положенный ритуал с обсуждением срочных новостей относительно общих знакомых, дегустирования нового рецепта кофе, фанатом которого был профессор и об этом все знали, я все ждал, когда начнется тот особый разговор. А он, гад такой психиатрический, все видел и явно наслаждался моментом — это явно читалось в его хитрых глазах. Я не выдержал:

— Так, доктор Лектор симферопольского разлива, может хватит тянуть кота за бубенчики и издеваться над больным товарищем. По глазам твоим хитрым вижу, что что-то накопал.

Он ухмыльнулся, сдвинул полупустые чашки с кофе на край столика, освободив место, достал тонкий ноутбук, на котором уже были предусмотрительно открыты документы и поставил передо мной.

— Я даже не знаю, что думать в такой ситуации. Сам смотри...

Я углубился в чтение и, если б можно было довольно заурчать от удовольствия как кот, то точно бы замурлыкал. Это был какой-то праздник для моей измотанной неизвестностью души. Да был такой полковник Арцеулов и служил в штабе 13-го армейского корпуса, куда перевелся с повышением из штаба 36-й пехотной дивизии, которая дислоцировалась в Орловской губернии, в которой как раз и находится город Мценск.

Интересно, что информации было не очень то и много, всего несколько абзацев. Я читал про себя и тут же делал выводы и пытался составить первую аналитику.

'Полковник Арцеулов Аристарх Петрович штаб-офицер, 1832-го года рождения. Дворянин. Родился в Херсоне. Поздний и долгожданный ребенок. Отец, потомственный офицер герой Отечественной войны 1812-го, отметился и на Кавказе, в Венгрии, в Польше, дослужился до полковника инфантерии, но выше не поднялся, не хватило связей, но дал сыну путевку в жизнь. В общем, наш Арцеулов пошел по стопам отца, и, как говорится, вырос в казарме, так как рано остался без матери (умерла через несколько месяцев после родов) и его воспитывали денщики отца. Такие редко предают — для них служение России это смысл жизни.

Юнкерская школа, первое звание, служба, Николаевская академия Генерального штаба, кстати, выпущен по первому разряду, что значит, учился хорошо и был отмечен. До августа 1876 года был начальником штаба 36-й пехотной дивизии, откуда был переведен в штаб 13-го армейского корпуса. Во время проведения предвоенной мобилизации в начале 1877 года прикомандирован к штабу 9-го армейского корпуса. И все, больше никаких подробностей, только стоит дата смерти — октябрь 1877 года. И стоит приписка, что имя полковника Арцеулова не числится ни в списках погибших, ни в списках умерших.

Дальше только состав семьи.

Жена, Арцеулова Маргарита Михайловна, в девичестве Семенова, 1840 года рождения. Умерла в 1881 году.

Сын Арцеулов Антон Аристархович, 1860 года рождения, прапорщик, осужден на десять лет каторги за попытку убийства старшего по званию в 1879 году. Умер предположительно в 1882 году.

Дочь Арцеулова Екатерина Аристарховна, по мужу Мезенцева, 1863 года рождения. Дата смерти не известна.

И все. Перечитав еще раз полученные материалы, я повернул голову к другу и посмотрел на него.

— Саша это все, или еще что-то есть?

Он улыбнулся.

— Значит есть. Давай колись, явно еще что-то накопали.

— Да. Только утром по электронке прислали и очень интересовались, чем же это и кого так судьба полковника Арцеулова заинтересовала.

— Вот как. А скажи ка мне, могла ли эта информация, что я тебе поведал, дойти до меня по другим каналам. Может, кто эту тему копал и где-то в инете на каком-то ресурсе выложил, которые не индексируется поисковиками?

— В том то и дело что нет. Семьей полковника Арцеулова в том контексте, что ты продемонстрировал, никто и никогда не интересовался. Сколько войн прошло, и сколько судеб было поломано, одной больше, одной меньше.

— Значит, с высокой долей вероятности можно сказать, что я нигде и никогда не мог слышать эту историю с теми подробностями?

— Вынужден признать — да. Этот же вопрос был задан моим знакомым, и они точно так ответили. Эти данные никогда не публиковались и не оцифровывались. Но они стали наседать, предположив, что мы где-то наткнулись на неизвестные воспоминания современников, где более подробно были раскрыты обстоятельства смерти полковника Арцеулова.

— Ну, может так оно и есть. Я что-то такое видел, но не помню.

Сашка усмехнулся.

— Давай не будем множить сущности, если хочешь, найду специалиста по гипнозу...

Я реально испугался — еще не хватало, что у меня в голове будет кто-то копаться. Там много чего интересного хранится со службы, за что можно к моему оставшемуся недосиженному сроку легко вдогонку получить десятку за разглашение.

— Вот, понимаешь.

— Хорошо, так что там пришло? Еще что-то нашли?

— Да более поздние воспоминания генерал-лейтенанта от инфантерии Моровицкого, который так же был в 1877 году действующей армии и учился вместе с Арцеуловым в Николаевской академии Генерального Штаба. Он там вскользь, так, осторожно упоминает Арцеулова, в контексте, что тот был незаслуженно обвинен и наказан и что с его смертью не все так просто.

— Ого. И в каком году он это писал?

— Да почти перед самой смертью в конце девятнадцатого века, уже, будучи в отставке, генералом.

— Воспоминания публиковались?

Сашка усмехнулся.

— Тоже нет. Ну а все остальное, если было какое-то дело о шпионаже и предательстве, то это уже нужно в спецхране копаться и за красивые глаза туда никто не полезет.

— Ага. Все что касается таких вопросов, может быть засекречено и по наше время.

Сделали паузу, пока профессор пошел на кухню заваривать новую порцию кофе, а у меня было время все обдумать. Прошло несколько минут, пока в турке кипел божественный напиток, распространяя по небольшой квартирке друга-психиатра неповторимый запах. Новые чистые чашечки, маленький поднос и мы вновь смакуем чудо произведенное руками профессора. Он тоже выглядел задумчивым и первым нарушил тишину:

— Давай теперь все систематизируем понятными тебе категориями. Первое — есть канал получения информации. Только что мы определились, что информация имеет высокий уровень достоверности и заслуживает внимания. Но есть определенная, правда не очень высокая вероятность того, что источник информации — подстава. Как действовать в такой ситуации?

Я усмехнулся, поняв, куда клонит мой собеседник.

— То есть нам нужно провести последний тест, который полностью подтвердит одну из версий.

— Как у вас это делалось?

— Ну, я технарь, и не занимался агентурной работой, но общие принципы знаю. Обычно в условиях намеренно создаваемого дефицита времени дается задание или запрашивается информация, которая может быть достоверно проверена по другим каналам. Несоблюдение сроков, либо качество исполнения, либо невысокая достоверность информации дискредитируют источник, либо наоборот подтверждают его ценность.

— Вот, верно и в нашей ситуации мы можем...

Я не выдержал и его перебил.

— Мне прекратить жрать снотворное и запросить у моих, так сказать, абонентов информацию, которую в данный момент времени мы никак не сможем получить ни по каким каналам и подтвердить ее правдивость сможет только твой знакомый историк.

— Он не историк — мой коллега, только помешан на истории офицерства девятнадцатого века, у него кто-то из предков в лейб-гвардии служил. Вот и роется в свободное от психов время где только можно в поисках подробностей. При этом благодаря связям имеет доступ во множество архивов.