| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Я ничего не забыла, отец. Вот только обстоятельства и действующие лица изменились. Неужели ты не чувствуешь, хранитель наполнен страхом. Дух боится меня, не время отступать.
— Он уничтожит тебя и нас заодно. Хозяин мира всесилен в своих владениях. Отступись! — настаивал холодный маг, но я уже не слушала, уносясь в безумие гнева и отсекая последнюю крупицу человечности в себе.
— Аморан мой, чтобы ты не говорил, — тихо произнесла Водящая души, но слова услышал каждый, как и новый поток зова.
Если не получилось так, попробуем иначе, высокомерный дух поймёт, что не зря боялся. Я сняла щиты, и потревоженная магия моего народа потекла гигантским потоком. Нужно взять всё без остатка, чтобы победить. А цена? Что ж, я привыкла к самым большим ставкам. Маги падали один за другим, опустошенные, но с безумной радостью на лицах, поддавшись эйфории слияния источников. В предыдущий раз массовое слияние чуть не убило меня, а сейчас общая энергия покорно и медленно вращалась вокруг полноправной хозяйки. Но даже объединённой силы всех магов оказалось мало, и я потянулась к другим могущественным существам, души которых прошли через меня, возвращаясь в мир живых.
Ещё, нужно ещё! Моё тело превратилось в колосса, удерживающего непредставимую мощь. От концентрации энергии граница между тонким миром и реальным стиралась. Подобно энергетическому вампиру я жадно пила из подвластных сосудов и требовала отдать всё, до последней капли. Мне не скажут "нет", не воспротивятся, не отгородятся щитами. Все они мои! Их души открыли путь к плоти и магии. Вот она — настоящая власть!
Нужно ещё, больше силы! Хранитель смеет упорствовать. И я нашла, как получить желаемое. Через открытые души Первых обратилась ко всем народам ключевых рас и энергия откликнулась многократно из многих миров. Некому сказать: "Остановись! Довольно!" Абсолютная власть сорвала последние самые тугие тормоза, превращая меня в новую сущность. Тысячи тысяч огоньков безропотно отдавали своё тепло, чтобы стать одной смертельной вспышкой, совершенным оружием. Опустошая, я не убивала, а лишала сил, и всё что оставалось связанным со мной — смотреть куда-то вверх, на изменившееся в ярости лицо Водящей души, огромное, как пламенная луна.
— Дух, отдай Аморана или заберу его силой.
— Тебе не победить в моих же владениях! — гремел голос, но в нём уже сочилось сомнение и ужас.
— Аморан мой!
— Здесь его ждёт счастливая жизнь, а с тобой страдания и смерть в одиночестве и тоске.
— Отдай!
Я готовилась нанести единственный удар. Возможно, этот мир не выдержит и погибнет вслед за хозяином — всё равно. Наглый дух посмел забрать самое дорогое, что у меня было и поплатится за это. Оракул изменил мою сущность, вложив искру огня Творца, и сейчас, под напором воистину божественной мощи, она впервые отреагировала, изменив восприятие мага. Понадобилась чудовищная концентрация сил, чтобы почувствовать её уникальное биение, которое теперь не заглушить, и уловить ещё кое-что важное. Я прикоснулась к миру Творцов. Меня как магнитом потянуло к Амин-яту, стоявшему особняком ото всех. В нём горел тот же огонь, только не искра, а маленькое, едва заметное пламя!
— Снова обман, Плоть. Вернувшись из-за грани, ты не утратил божественности, а просто не набрал достаточно сил. Хитрый, жестокий, коварный, но очень-очень слабый бог. Какая ирония и глупая ошибка! Огонь Творца горит внутри тебя, и никто не помешаешь мне поглотить его!
Обрывками смертного сознания я ещё понимала, что совершаю непоправимую ошибку, что этого делать нельзя, но гнев превратил меня в одержимое существо, готовое на всё. Амин-ят тоже понял это. Сейчас моих сил хватит, чтобы забрать его огонь и самой стать богиней. Ненависть к коварному кукловоду лишь предавала решимости.
— Разве только я обманул тебя? Твой драгоценный Оракул, что так опрометчиво сделал тебе неоценимый и слишком дорогой подарок, тоже знал обо мне, а еще он знал о намерениях хранителя Мотейры и посчитал это приемлемым вариантом во благо Плеяды.
— Очередная ложь! — опешила я и вдруг растерялась, теряя опору, которой была непоколебимая вера моему единственному богу.
Доверие пошло трещинами, потому что Амин-ят сейчас не врал, и от этого становилось только хуже и горше. Эмоции зашкаливало, они мгновенно сменяли друг друга, метясь от полюса к полюсу. Неужели Оракул знал о планах хозяина Мотейры? Тогда кому и во что верить в этом безумном мире? Как жить дальше и зачем? Для чего жертвовать собой и спасать Плеяду миров, если она прогнила до основания и даже высшие сущности предают, называя это любовью. Человек, маг, эльф, дух-хранитель, Творец — в этой цепи нет незыблемого совершенного звена. Те же страхи, та же подлость, только чтобы заметить их, нужно подняться на более высокую ступень. Так для чего идти дальше?
— Нет, Паулина, ты знаешь, что я говорю правду. Мы все хотим одного и того же, чтобы ты оставила прошлое и Аморана в том числе. Твоё место среди равных, бессмертных духов, нас ждёт триединство, а все кто тебя окружают — лишь ненужный балласт. Избавься от него! Пока Аморан существует в твоей жизни — триединству не бывать и этому противится само мироздание. Ты рождена стать богиней, бессмертным высшим духом. Смертным не понять нас. Оставь прошлое и будь со мной.
Но не слова Амин-ята смогли достучаться ко мне сквозь пелену гнева. Хранитель сделал последнюю попытку.
— Посмотри на себя, Паулина. Кем ты стала? Монстр, чудовище, жаждущее уничтожить врага любыми способами, не считаясь с жертвами. Чем ты лучше жестокой Терроны или кукловода, которого так люто ненавидишь? Ты такая же! Очередное безумное и бессмертное чудовище, упивающееся властью и дармовой силой!
— Нет! Нет! — взвыла я, закрыв ладонями лицо, и гнев растворялся в горьких слезах.
— Даже зная, что оставаясь с тобой, Аморан погибнет, пытаешься забрать его. Что же это за любовь? Ты не способна любить, а жаждешь лишь обладать, любой ценой! Впрочем, ты вполне достойна называться новой Терроной, — слова били пощечинами, и каждое достигало цели, находило отклик.
Потеря Аиреля, пошатнувшаяся вера в Оракула и осознанная необходимость оставить Аморана обрушились лавиной, в которой меня перемалывало в щепки. Я сжалась и задрожала, вновь превратившись в хрупкую девчонку с залитым слезами лицом, растерянную и отчаявшуюся. Только на это раз я безутешно оплакивала свою главную потерю — веру и любовь.
— Что же я делаю? Бездна, в кого превращаюсь?
Замутнённый взгляд замер на любимом мужчине. Ужас от содеянного сковал меня. Аморан бился в конвульсиях, пытаясь ногтями разодрать грудь и освободить призываемую мной душу. В пылу ярости я не замечала, что сама убиваю его! Зелёные глаза закатились, с губ слетала кровавая пена, а от дыхания остались лишь предсмертные затухающие хрипы. Чтобы осознать глубину своей чудовищности, требовалось увидеть, как умирает любимый мужчина. Смотри, Паулина, и не смей произносить имени Аморана впредь. Любая связь между нами отныне запретна и я сама разорву её остатки немедленно.
Некого винить или молить о помощи. Боги здесь не причём. Никто не заставлял полностью отдаться гневу, забыть себя и превратиться в подобие сумасшедшей богини. Уже никто не изменит пройденный путь и не сделает меня вновь человеком. Пару недель назад у нас с Амораном состоялся разговор о том что, если он когда-нибудь поймёт, что я хочу владеть им безраздельно, значит, от меня прежней ничего не осталось и нужно бежать прочь, как от огня. Этот момент настал, и первой уйти придётся мне.
Но как оставить любимого, ставшего центром жизни, стремлений и желаний? Как вырвать из груди собственное сердце? Как продолжать дышать и свыкнуться с болью души, которая не притупится, не уйдёт, не утихнет и будет сжигать изнутри вечность? Я, глупая, думала, что знаю о боли и страданиях всё, что испила эту чашу до дна. Какая же это опрометчивая ошибка! Душа может заставить страдать, превратив сознание в кипящую кислоту тоски и горя. Душа — совершенный мучитель для самой себя.
— Он твой, хранитель. Я отступаю, — шепчут пересохшие губы, посмевшие произнести самые трудные слова в жизни. — Забирай его и исцели раны. Связи между нами больше нет.
Шаг назад. Всё кончено, действительно кончено. Вместе с гневом утекало желание жить и бороться. Ради чего? Что ждёт меня в будущем? Все, кого любила — навсегда утрачены. В лучшем случае я потеряю себя, растворюсь в чужом сознании триединства, но до этого горечь утраты сожрёт меня изнутри. Еще недавно сердце пело от счастья и гордости от победы, а сейчас безнадёжность затягивала в липкую глубину. Некуда бежать — не существует места, где возможно обрести покой, даже Оракул не сможет помочь. Нет таких слов, чтобы утешить и облегчить лишь усиливающуюся боль.
Шаг назад. Резкий хриплый вздох, как маленькая смерть. Прощай любовь — слишком много потерь, слишком черно впереди и все пути ведут в никуда. Вот он — мой рубеж, за который не переступить, он не в страданиях плоти, не выдержала душа, потеряв смысл, веру и надежду. В этот раз окончательно.
— Аморану действительно будет лучше и безопасней не помнить о Паулине, — слова вызвали многочисленные вздохи облегчения. — Плеяда сумела создать меня, сможет сделать это снова. Уверена, существуют запасные варианты, ведь так, Амин-ят?
— Не делай этого, Паулина! — тревожно воскликнул бог и кинулся ко мне, но я не позволила приблизиться.
Вокруг маленькой девичьей фигурки вращалась непредставимая мощь, с которой совладает не каждый Творец, не Амин-яту тягаться с подобной силой. Энергия собралась в кокон, уходивший далеко за пределы Мотейры, тонкий мир гудел от перенапряжения. Здесь смешались силы всех рас, переплелась несовместимая ранее магия, пройдя сквозь меня. Если её не израсходовать грянет катастрофа и образуется незаживающая язва на теле Плеяды, что потянется метастазами во все миры. Теперь это знание доступно моему сознанию.
— Я хочу сделать вам подарок на прощание, — безжизненный голос Водящей души шелестел в каждой голове.
Кто-то кричал, плакал, бился о стену силы, разделяющую нас. Но это было уже словно во сне и не со мной. Перед тем как уйти, осталось сделать последнее дело. Я обратилась к каждому мельчайшему потоку, что тёк в гигантском коконе энергии и, получив мгновенный отклик, послала импульс пробуждения жизни. Быть может, моё существование было именно ради этого момента? Быть может это чей-то хитроумный план и меня снова привели к нужным действиям? Уже не важно, вот теперь всё действительно не важно.
Только Водящая души способна сгенерировать подобный уникальный импульс пробуждения жизни. Я делала так и раньше, но сейчас он коснётся всех народов, а не только магов. Во всех мирах родятся долгожданные дети, много-много детей всех рас, необычайно сильных и здоровых. А вместе с ними появится надежда и будущее. Гигантский всплеск жизни, новый виток развития, один на всех рассвет. Юное мощное поколение, под руководством Первых оно остановит деградацию рас. Разве не это самая великая миссия? И я её исполнила сполна.
Импульс растёкся по Плеяде, развеивая собранную энергию. После него внутри осталась лишь оглушающая пустота и горечь, даже слёзы высохли. В последний раз я потянулась к мерцающему сердцу древней пирамиды, на ступенях которой разыгрался заключительный акт моей трагедии. Кукла сожгла себя изнутри и от неё больше ничего не осталось. Святыня, тут же откликнулась, странная воля овладела мной. Внутри пирамиды билось сердце дремлющей силы, что старше самой Плеяды миров, теперь мы разделим его на двоих.
Твёрдая поверхность расплывалась под ногами, медленно погружая моё тело в свои янтарные недра. Пульс замедлялся, пока не затих совсем. Страха не было, лишь жажда забвения. Пусть утихнут звуки мира и голоса в голове, зовущие вернуться. Глаза заволокло пеленой, а потом и вовсе ослепило, но я продолжала ещё некоторое время видеть себя со стороны глазами отца, воющей Аяны, даже тянущегося ко мне Амин-ята. Самый надёжный склеп, самая прекрасная усыпальница для вечного сна самозабвения. Живой янтарь монолита сомкнулся над головой и продолжал тянуть вниз, пока святыня не отпустила сознание и не позволила ему потухнуть насовсем, а вместе с ним прервать и невыносимую агонию чувств.
Последним я запомнила вспышку света Явана и увидела его глазами леденящую кровь, нереальную до оторопи картину. В глубине переливающегося янтаря застыла худенькая обнажённая девушка. Она раскинула тонкие руки, словно в полёте. Алые волосы растеклись волнистым ореолом вокруг лица. Нежные губы исказило страданием, а в невидящих глазах кричала безнадёжность. Невозможно смотреть в их глубину и остаться прежним. Невыносимо даже мимолётно соприкоснуться с застывшей болью, но жить вдали от неё теперь не сможет никто из увидевших прекрасную богиню в камне.
Глава 1
— Не ходи никуда. Останься со мной...— игривый низкий голос заставил глубоко вздохнуть и прервать суетливые сборы. А ведь до выхода из дома оставалось всего полчаса.
Я оглянулась и заулыбалась от бессовестной картины. На моей кровати, живописно и беззастенчиво позируя, развалилось мужское тело. К слову сказать, тело весьма привлекательной наружности. В комплект к рельефным мышцам, прилагалась обаятельная наглая мордашка и три мешка самолюбия, самомнения и самолюбования. Оригинальный коктейль, убойный для слабонервного и впечатлительного женского организма. Умение нежно шептать на ушко милые глупости, неуёмный сексуальный энтузиазм и некий животный магнетизм действовали безотказно везде и всегда. Девичьи сердечки брызгали осколками и хрустели под подошвами модных мужских ботинок, а виновник бодро шёл дальше в поисках новой игрушки. Шел, пока того не заметив, сам стал игрушкой. Моей.
— О, да, малыш, — хмыкнула я, приподняв бровь, — ты всё ещё хорош. Однако старайся лучше, теряешь хватку.
— Стерва, — нежно прошипел Николя.
— Стерва, — согласилась я и отвернулась.
На самом деле моего гостя звали просто Коля, только "просто" мой гость не любил. Выпендреж не позволял отзываться на столь тривиальное имя, вот и появилось романтичное "Николя", сносившее крышу бесконечным пассиям метросексуала местного разлива. Я прекрасно изучила весь репертуар ужимок и поз моего кавалера давным-давно. Признаюсь, что даже зная о его позерстве и кабелиной сущности, иногда всё ещё попадалась на крючок, слишком хорош он был в постели. Но мне хватало ума и опыта никогда не показывать это и всегда внешне оставаться чуть отстраненной и надменной. В нашей эффектной, но чудаковатой паре сверху была я. Естественно меня это положение вещей устраивало, а вот Николя...впрочем, что там себе думал Николя, меня не особо волновало.
Зачем он тогда нужен? Хороший вопрос...Весьма недолгое время я искренне наслаждалась процессом " кто кого покорит и кто останется в слезах у захлопнувшейся двери", однако время шло, победитель был заранее известен, а нас снова тянуло к друг другу. Николя в чём-то отдаленно был моим отражением, и впервые столкнувшись с такой же хищницей, как и он сам, вдруг дал слабину. Ничего необычного для меня, но для парня это стало настоящим шоком.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
