Когда Омар потянулся к ее груди, Агата увернулась, выхватила у Молоха бутылку, и, одни плавным движением, впечатала в лицо Омара. Молох мысленно признал, что удар отменный, но пользы от него никакой. Слишком слабый. Девушка сама удивилась тому, что совершила, попыталась ударить еще раз, но тут Омар был готов. Он шагнул навстречу Агатиному удару, схватил ее за грудки, тряханул изо всех сил, так что она чуть не упала, и отвесил две хлесткие пощечины. В ушах Агаты зазвенело. Когда она упала, Омар сузил глаза и, нехорошо щерясь, начал медленно отводить кулак назад.

Молох схватил его за плечо:

— Хватит, сержант, — рявкнул он своим лучшим командным голосом. Омар замер. Армейские привычки еще живы.

Омар за свой норов часто попадал к профосам, которые выбили из него лишнюю дурь, так что подчинился прежде, чем сообразил, что никаких командиров здесь нет.

— Она меня ударила, — прошипел он с раздражением, — Я не собираюсь спускать это какому-то паршивому гражданскому!

Он дернул плечом, пытаясь вырваться из Молохового захвата.

— Прекрати, придурок! Ты не помнишь, что в этом городе делают с людьми? Хочешь сдохнуть в одной из этих треклятых банок?

Это Омара остановило. Это любого бы остановило. Тиран Биттлбурга не терпел тех, кто нарушает его законы. Чаще всего преступников просто закрывали в огромных стеклянных колбах и выставляли в парках. Там они медленно умирали от жажды и голода. А мертвые тела продолжали лежать внутри, пока не понадобится освободить место для следующего. Местные жители очень редко нарушали законы.

Омар медленно кивнул, но он повернулся к Агате, которую все еще держал за лацканы шинели, с усмешкой:

— Окей, куколка, это было весело, но нам нужно идти. Вспоминай это как веселый случай, — с этими словами он сорвал с шеи Агаты ее большой медальон в виде золотого трилобита, — Этот сувенирчик я возьму с собой.

Глаза Агаты расширились, но, прежде чем она успела закричать, Омар сделал ей подножку. Она шлепнулась на землю, а он тем временем выскочил из переулка со смехом и помахал рукой:

— Спасибо за сувенир!

Молох рванул за ним, подхватив оба рюкзака, свой и брата:

— Ты урод, — прошипел он. Омар только ухмыльнулся.

Агата попыталась встать. На земле блеснули ее очки, к счастью, целые. Ее гнев, наконец, смог найти слова:

— ВЕРНИТЕ МОЙ МЕДАЛЬОН! — зарычала она и бросилась в погоню по переулку. Она выскочила на улицу и обнаружила только толпу фланирующих солдат и простых горожан. Никаких следов двух воров не было.

Слезы покатились из глаз девушки:

— Вы, жалкие, подлые негодяи! — прорычала она, -Я сообщу о вас Страже!

Ее голос становился все громче и громче, в него вплеталась незнакомая бешеная нотка. Люди вокруг начали поглядывать на девушку с подозрением, а затем и со страхом. Новые обертоны голоса Агаты начали пугать.

— Они прочешут город, и они НАЙДУТ вас, и когда они это сделают, они посадят вас в колбы! А я, я буду приходить к ним каждый день и смотреть, как вы кричите и плачете и царапаете стекло, медленно умирая как паршивые крысы, которыми вы и являетесь!!!

Она перевела дыхание для очередной порции проклятий и в этот момент зрителям показалось, что в ее голову ударила невидимая молния. Агата схватилась за виски и упала на колени, крича от боли. ДРУГОЙ головной боли. Голова у нее всегда болела, когда она погорячится, но в этот раз боль имела такую силу, как будто раскалывался череп. Вокруг девушки собралась небольшая толпа, но никто не подходил слишком близко. Когда с людьми происходит что-то странное — последовать может все, что угодно. Мало было боли, так еще и это внимание... волна смущения захлестнула Агату.

Тут пришла неожиданная помощь: как будто ураганом разметало толпу с одной стороны, и высокая фигура появилась над девушкой. Волосатая рука с зеленоватой кожей протянула Агате фляжку. Девушка подняла взгляд и увидела прямо перед собой заинтересованное лицо ягермонстра. Другого, не того, что она видела недавно.

— Прифет, красафица.

Он улыбался дружелюбно, правда, зубов в этой улыбке все ж таки было многовато.

— Ты ф парятке? Или ты сабираешься префратиться фа што-та гигантскае и сафсем бес адежды?

Эта неожиданная концепция заставила Агату заморгать в удивлении, и в этот момент ее головная боль чудесным образом исчезал, так же, как и появилась. Такое случалось редко. Она поднялась, пошатываясь, на ноги, отчаянно стараясь сделать вид, что поднялась сама только потому, что уже в порядке. А вовсе не потому, что не захотела опираться об охотно подставленную руку ягермонстра.

— Уф... Не в этот раз...

— Ну, визет не фсегда.

Фляжка исчезла с бульканьем. Часы на Рыночной Площади начали бить. Каждый удар отзывался в голове Агаты. Стрелки стояли на семи.

— Не-ет! НЕ-ЕТ!!! Я ОПОЗДАЛА!!!

Агата помчалась вдоль по улице, как будто ею выстрелили. Толпа рассосалась. Второй ягермонстр подошел к своему приятелю:

— Эй, што ты скасал ей? Апять зубаскалил?

— Я ничефо не гафарил! — монстр посмотрел на удаляющуюся девушку и быстро улыбнулся, — Хатя ана очинь приятна пахла...

Опоздала! Опоздала! Опоздала! Доктор Мерло заставит ее прокипятить каждую пробирку в институте, прежде чем позволит пойти домой и его никак не заботит то, что у нее украли медальон. Он был вторым в команде доктора Биттла и, хотя не был Искрой, был таким же безжалостным деспотом, как и они. Он командовал всеми вокруг, как будто хотел совершить открытие, замучив как можно больше подчиненных. Он работал с доктором Биттлом последние двадцать лет и ему не нравилась Агата с того самого момента, как она стала ассистенткой в лаборатории. Но доктор Биттл был тираном и с ним никто не спорил. Временами Агата хотела бы быть ассистенткой в другой лаборатории, но нужно было признать — всю интересную работу доктор делает сам.

Мыслительный процесс сильной Искры трудно проследить, особенно с ее ограниченными возможностями. Но Агата обнаружила, что работа каким-то необъяснимым образом волнует ее. После душераздирающих неудач ее собственных экспериментов всего несколько минут рядом с этим человек, снова наполняли девушку энтузиазмом. Похоже, часть раздражения, которое она вызывала у Мерло, объяснялось тем, что доктор Биттл проводит с Агатой столько же времени, сколько с ним. Она всегда присутствовала при всех важных экспериментах и он всегда спрашивал ее мнение, даже когда рядом был Мерло или ассистент Мерло, доктор Глассвич.

Агата пробежала последний магазин и зеленый газон, который окружал стены Трансильванского Полигностического Университета, и теперь подбежала к огромным воротам, которые охранялись циклопической статуей.

Мистер Ток был самым большим механическим конструктом, которого кто-либо видел и все еще считался самым большим инженерным достижением Тирана. ОН возвышался почти на двадцать метров. Весь город сверял время по часам, встроенным в его грудь. Он выглядел как те маленькие клацы, которые входили в городскую стражу, но был, определенно, смертоноснее. Казалось, что он медлителен, но это была иллюзия, вызванная его огромными размерами. Те, кто недооценивал его боевые возможности — те сами и виноваты. Ток был известен тем, что в одиночку остановил несколько восстаний, одну (правда, плохо организованную) армию и вторжение гигантских слизней. О последнем не любили говорить, особенно за едой.

Каждый год факультеты Университета боролись за право отполировать левиафана перед его парадом по городу, и, как результат, его латунные доспехи ярко блестели в лучах утреннего солнца.

По мере приближения Агаты его блестящие голубые глаза поворачивались в ее сторону, струя пара вырвалась из губ, сделав Тока похожим на старика с пышными седыми усами.

— НАЗОВИТЕ СЕБЯ, — прогремел металлический голос.

Агата застонала. Студенты могли войти через ворота не позднее определенного времени.

— Мистер Ток, это я! Вы видите меня каждый день вот уже одиннадцать лет! Я опоздала и я...

— НАЗОВИТЕ СЕБЯ ИЛИ...

— Агата Клей! Студент 8734195!

— ОБРАБОТКА...

— Давай...

— ОБРАБОТКА...

— Давай!

— ОБРАБОТКА...

— Ну пожалуйста, давай уже!

— ПРИНЯТО. ВХОДИТЕ, СТУДЕНТ.

Огромные ноги начали отодвигаться в сторону, а затем, на мучительную секунду, замерли:

— ВЫ... ОПОЗДАЛИ.

— Я ЗНАЮ! — закричав, Агата стрелой пронеслась мимо гиганта.

Кампус ТПУ состоял из немалого количества зданий и то, в которое стремилась Агата, находилось почти в центре. Кучки беседующих студентов, многие из которых обсуждали электрический феномен, свидетелем которого была Агата. Она промчалась на полной скорости прямо через несколько групп, раскидав студентов в стороны. Все, что те услышали, было "Опаздываю!".

Ее хорошо знали в кампусе, и многие студенты, при виде Агаты, просто отходили в сторону, закатив глаза. Девушка была бы удивлена и потрясена, узнав, что объектом многих обсуждений была именно она. Большинство тех, кто пытался заговорить с ней, отпугивало ее странное поведение, остальных — разговоры с университетскими клерками за плотно закрытыми дверями. Агата Клей была ассистентом самого Тирана, а это означало "НЕ ПОДХОДИТЬ". Что, разумеется, только подливало масла в огонь слухов и сплетен.

Как только она подлетела к массивному каменному зданию, Лаборатории Љ 1, клац-швейцар тут же распахнул перед ней огромные бронзовые двери. Услужливо сообщив промчавшейся мимо Агате, что та опоздала. Чем вызвал очередной отчаянный вопль.

Наконец, она захлопнула шлюзовые двери в Центральную лабораторию и прижалась к перилам, переводя дыхание. Ахнула и притаилась. Под ней, на главном уровне, доктор Хьюго Глассвитч отвернулся от калибратора и мягко спросил:

— Mademoiselle Клей? Вы опоздали.

— Я ЗНАЮУУУУУ!

Доктор поднялся к ней по лестнице как раз вовремя, чтобы обнаружить в своих объятьях рыдающую Агату.

— Это всего лишь маленькое опоздание, — успокаивающе произнес он.

— Мой медальон! Доктор, они украли мой медальон! — выложила она сразу все, что случилось за утро, — В нем были фотографии моих родителей у меня больше ничего от них не осталось и он принадлежал моей матери и его больше не-ет!

Доктор Глассвитч выглядел удивленным:

— Я не знал. Вы никогда не показывали...

— Мой дядя, — перебила его Агата, — дал мне его, прежде чем уйти. Он заставил меня пообещать, что я никогда не сниму его и теперь он исчез и он будет разочарован и он... он никогда... не вернется... потому что я... я тупая и неуклюжая-а!

К ужасу Глассвитча, девушка упала на колени и начала рыдать еще громче:

— Почему? Ну почему я не могу ничего правильно сделать? Что со мной не та-а-ак?

— Агата! Mon Dieu!

Бесполезно. Она рыдала лишь громче. Доктор специализировался в химической промышленности, его опыт общения с рыдающими барышнями был удручающе мал. До сих пор это казалось плюсом, но теперь... Теперь он просто не знал, что делать. Он обреченно огляделся и тут взгляд доктора упал на выпуклость в кармане Агатиного пальто.

— Агата! — он осторожно потрогал ее за плечо, — Покажи мне свою последнюю конструкцию.

Рыдание смолкли, как выключенные. Девушка моргнула и посмотрела на доктора заплаканными глазами:

— Мою конструкцию?

— Oui! — Глассивтч похлопал ее по карману, — Ваш petite клац? Он работает?

Агата встала на ноги и отряхнула юбку:

— Я... Я не знаю.

Она вынула устройство из кармана. Оно выглядело как чересчур большие карманные часы в латунном корпусе. Девушка покрутила заводную головку в верхней части механизма:

— Я... Я хотела показать это вам, а потому — моему учителю.

— Отличная идея, — одобряюще кивнул Глассвитч, — Мы же не хотим зря потратить его время, а? Давай-ка посмотрим.

— Давайте... — Агата нервно улыбнулась и положила устройство на лабораторный стол. Ее указательный палец замер на секунду, а затем вдавил кнопку. Кнопка сделала "Щелк!". Тут же внутри устройства зажужжали многочисленные шестеренки. Клац вздрогнул, небольшой купол в центре крышки раскрылся, явив выпученный глаз, который дергался, исследую окрестности. Чпокнув, выдвинулись две короткие ножки, устройство встало на них, пошатываясь, а затем сделало неловкий шаг вперед. Неожиданно шорох шестеренок остановился с громким "Бдзынь!". Клац затрещал и затрясся. Единственный глаз закатился, устройство начало бешено вращаться, а затем взорвалось кучей пружинок и колесиков. Искореженная половинка корпуса пролетела мимо перепуганных Агаты и Глассвитча и вылетела в окно. Прямо через стекло. Осколки дождем посыпались на пол.

Агата уставилась на ботинки и прошептала:

— Извините... Я... Мне жаль...

Доктор пожал плечами и легконько похлопал ее по спине:

— Ну, по крайней мере, этот хотя бы двигался, прежде чем взорваться. Прогресс, нет?

Девушка удивленно посмотрела на него. Открыла рот...

— Я должен был догадаться.

Оба вздрогнул и обернулись. В дверях стоял второй человек в команде Тирана. Доктор Силас Мерло. Невысокий, тощий, пожилой, который был обязан своему текущему положению не наличием Искры, а въедливости и тщательности. Он потирал голову, держа в руке искореженный кусок устройства Агаты, вылетевший в окно. Девушка мысленно застонала. Навряд ли доктору Мерло была нужна еще одна причина, чтобы сорваться на ней.

Доктор Глассвитч улыбнулся. Он был одним из очень немногочисленных друзей капризного ученого и часто заступался за Агату.

— Доброе утро, док...

Мерло прервал его:

— Я не знаю, Глассвитч, почему вы поощряете эту... У нас и так проблем выше головы.

— Проблем?

— Здесь Барон Вульфенбах.

Кровь отхлынула от лица Глассвитча вместе с улыбкой:

— ЧТО? Слишком рано! Раньше на несколько недель! Мы не готовы!

— Он с хозяином, если вы хотите пожаловаться.

— Нет! Я имел... Что нам делать?

— Мы должны убрать все следы проекта Тирана из вспомогательных лабораторий. Мисс Клэй, уберите эту лабораторию. У вас полчаса.

Агата дико оглянулась. Это была не лаборатория, а воронье гнездо из оборудования и бумаг, разбросанных по всему помещению. Тиран всегда требовал не убирать ничего до завершения текущего проекта.

— Убраться? Одной? За полчаса? Это же не помещение, это зона стихийного бедствия!

Мерло сощурился:

— Не дерзите мне, мисс Клэй. Хозяин может получать удовольствие, наблюдая ваши жалкие выходки, но, если лаборатория будет выглядеть хуже, чем безупречно, вы узнаете, что Барон Вульфенбах делает с некомпетентными сотрудниками. За дело!

Пока двое ученых спешили во вторую лабораторию, Глассвитч нахмурился:

— Силас... Не нужно пугать девочку...

— Послушай, — резко отмахнулся Мерло, — Любимица хозяина может быть полезной хотя бы раз. Увидев, что она натворила, Барон не станет слишком пристально присматриваться к остальному... Понимаешь?

Глассвитч нехотя кивнул.

Тем временем, Агата ошеломленно рассматривала оставленные на нее горы оборудования. "Полчаса?" — прошептала она под нос. "Как можно..." Ее взгляд остановился на двери в кладовую. Девушка довольно кивнула и закатала рукава.