Чистилище для неудачника

А ведь кроме денег были и другие ценные вещи. Шелковые отрезы, бочонки со специями, всякие безделушки и драгоценные камни с украшениями из шкатулок и от гарема. Одежда дорогая и даже оружие. Как это ровно разделить было не ясно никому и поступили гораздо проще. Опять же ничего не выдумывая. Посадили Смиляну спиной и тыкали пальцем в случайные вещи, сложенные кучками на соответствующее число вернувшимся: 'Кому?'. Два раза одно имя называть запрещено и чтоб по склонности женской кто лишнего не получил и чтоб другой ни с чем не остался.

Выходило этому густо, тому похуже, хотя жаловаться все одно грех. Если мне попалось полное воинское снаряжение для всадника: шлем, панцирь, кольчуга, сабля, кончар, два пистоля, копье, саадак, щит и все это украшено разными драгоценными камнями, золотом и серебром, то пан Хмара стал обладателем десятка шикарных соболей, золотого блюда и изумруда, размером с фалангу пальца. Я не ювелир, но стоить такой камень должен не меньше пары сотен динаров. А может и больше, в зависимости от наличия трещин в камне. Зато некого виноватить и достаточно весело просидели всю процедуру дележки.

— Кстати, перца Орден не возьмет по хорошей цене? Бочонок имеется.

Не так чтоб очень дорог в наших краях, фунт за пятнадцать грошей, однако куда мне девать такое количество? Будет на мелкие расходы, если согласится. А он не откажется.

Алексей между тем нервно встал и выглянул в окошко.

— Вот там, на площади, полтораста с чем-то тысяч золотом в телегах?

— Ну не нести ж в руках от пристани, пришлось нанимать возы.

— Пшемислав! — заорал он, аж вздрагиваю от неожиданности.

В дверь моментально влетает с обнаженным клинком стоявший в карауле кмет из орденских.

— Да, мой господин, — несколько растеряно говорит, обнаружив отсутствие необходимости рубить злоумышленника.

Посетители разные бывают. Иные крайне недовольны. Это ж финансы и обиды всегда вероятны. Потому и ждут снаружи вооруженные люди окончания переговоров.

— Хорунжего ко мне! Вместе с сотней. Поднять по тревоге! Наш шайкаш готовить к выходу. Чтоб команда через час на борту была.

Тот поспешно выскочил, так и не поняв в чем проблема. Гость смирно сидит и не кидается с ножом на подскарбия.

— Вы понимаете, — уже мне, крайне серьезно, — что сегодня об этом будет знать весь город, а через неделю под стенами стоять орда в полном составе?

— Не возьмете?

— Конечно приму! — почти крикнул Алексей. — Это ж какие возможности! Но и проблемы тоже. Зовите уже своих. Будем считать.

Приятно иметь дело с ответственным человеком. И охрану организовывает и часть ценностей сразу вывезет. Или сделает вид на чужие глаза и уши. Молодец. Я б тоже не стал держать в подвале все это. И избавляюсь от опасного груза при первой возможности.

— Перец-то не подмок? — совсем другим тоном спрашивает, когда уже на пороге.

Часть 2

Капитан бандеры.

Глава 1

Неприятный сюрприз.

Что-то странное влезло в сон и невольно насторожило. Прислушался и улыбнулся, сообразив. Капель. Льдинки тают. Весна пришла, не успел оглянуться. Осторожно потянулся и сел, стараясь не потревожить Лукерью. Не вышло. Спала она чутко и сейчас сразу дернулась, глянув тревожно.

— Утро, — говорю, — пора вставать.

Обычно она первая подхватывается и еще до рассвета в трудах, аки пчелка. В любом хозяйстве есть чем заняться, одних свиней штук тридцать, да мерин с двумя волами, а благодаря моим усилиям к прежней живности добавились корова с теленком, да три лошади с козой. От верблюдов отказываться не стала, как и от овец, продала за хорошие деньги и деловито припрятала на будущее. Я ее прекрасно понимаю. Сегодня здесь, завтра там, а у нее двое детишек. Потому еще и за постой исправно плачу и больше обычного.

Глянула в заклеенное осколками слюды окошко, в темную муть, и моментально поднялась, поворачиваясь спиной. В комнате тепло из-за большой печи, а то иногда и скот прямо в избе содержат. У нас отдельный хлев, хотя и можно пройти прямо отсюда.

В постели, мы, как водится, голышом, но почему-то упорно стесняется при свете показываться. На самом деле руки жесткие, мозолистые. Лицо тоже с морщинками у глаз, хотя вряд ли сильно больше двадцати исполнилось. Она и сама толком без понятия сколько лет. Но под одеждой тело гибкое, кожа удивительно гладкая и нежная. Не успела еще состариться от тяжелой работы. Да и горячая на любовные утехи, распробовав. Прежде то лежала спокойно, пока муж получал требуемое и неслась дальше. И вдруг, большой сюрприз, оказалось, эти игры еще и приятны.

Мои прежние дамы неплохо обучили доставлять удовольствие женщинам и не торопиться. Но и Марта, и Сирик вели за собой, а здесь я оказался главным. Так и живу в блуде в очередной раз, хотя и не считаю великим грехом. Никого мы не обманываем, ее муж сгинул летом, когда пришли кочевники. Алексей оказался прав. Слух быстро дошел до аулов. Правда все ж потребовалась не неделя, а почти два месяца, пока пришли большой силой и обложили Белгород. Уж не знаю на что рассчитывали, только к тому времени ни большинства ценностей, ни меня в городе уже не оказалось.

Не успел вернуться со двора, как с печи, пихаясь слезли двойняшки Лукерьи.

— Моя сегодня очередь! — возмутился Касьян.

— Твоя, — предупреждаю намечающуюся драку, подаю голос.

— А Лука мамке пока поможет.

Мальчишке это вовсе не понравилось, но спорить не стал. Меня они крайне уважают. Нет, не считают отцом. В шесть лет и притом, что погиб недавно, забыть не успели. Просто вечерами с ними иногда вожусь. И позволяю бегать на тренировки. Даже объяснил, как пистоли и пищаль заряжаются и позволил пару раз пальнуть, после чего вознесся на недосягаемую высоту в их глазах. Детям стрельца эта наука точно пригодится. В крестьяне не пойдут.

Касьян с довольным видом притаскивает кружку с теплой водой и зеркальце. Мне оно досталось по случаю в числе другой мелочи не так давно. Фряжской работы и где взяли куманы можно только догадываться. Уж точно не в хижине у мужика. Стоит такого качества с хороший дом, не смотря на малые размеры. Рамку, безусловно, делали позже. Уж больно мотивы орнамента хорошо знакомые. Но и она, сама по себе, из-за серебра и камушков янтаря, жемчуга и лазурита тоже дорогущая. Наверняка жена хана пользовалась. Но мне плевать. Главное бриться, глядя, удобно. Конечно, можно и самому держать или поставить, но зачем отказываться, когда детям нравится помогать.

— Правее, — говорю и получаю нужный обзор, скобля франкской бритвой.

Вот язычники они, но умеют качественные вещи делать. У нас такой стали не делают и зеркала тоже не делают. Зато мы умеем замечательно отнимать у прежних владельцев. Это я и про словен, и про номадов.

Отряд распался почти сразу, как дуван поделили. Богумилы ушли домой, кое-кто отправился на Днепр с Сарычем. Четверо уцелевших расцов во главе с Хмарой и почти все приставшие к нему до набега весело спивались по трактирам. Даже недавно слезно просившиеся под руку кметы попросили разрешения уйти. Трудно осудить. Зачем подставлять голову, когда уже такие деньжиша имеешь? Остались лишь мои самые первые товарищи и, естественно Мефодий со Смиляной. Этим просто идти было некуда. Даже с серебром их никто не ждал нигде. Разве кат у дыбы. Понятно, я про бывших воровских.

Зато моментально набежала толпа народу, просясь в новый поход. Здесь, как в Запорожье, полно буйных вольных людей. Им абсолютно не мешали мой возраст и даже прямое утверждение, что второго такого куша не случится. Подобная удача бывает раз в жизни. Очередная сомнительная рожа ухмылялась и послушно кивала, продолжая выражать страстное желание погулять и шаблюкой помахать. А покажи кого рубать, атаман. А мы со всем усердием.

Попутно пришел Ус с остатками своей бандеры и кто поумнее увидел разницу. Нельзя сказать совсем уж ничего не привез. Все ж взяли в городе немало добра, но уже на отходе перехватили галеры. Бой был жаркий. Добрая половина шайкашей сильно пострадала в бою и многие утонули. Победы явной никому не досталось, зато потерь много.

Про Некраса и вовсе ничего не слышно. Потом узнали, что он сильно задержался, грабя окрестности и попал под удар примчавшиеся конницы. Часть его людей ушла, но сам сгинул, что крайне удивило. Я ж не вмешивался! И в прошлый раз он кинулся грабить корабли с посадом. А потом с трудом унес ноги от тех самых галер. Но голову не потерял! Ох, даже где не хочу, оставляю следы кровавые. Всем хорошо не выйдет сделать.

В целом, когда пошел на север, к Днепру, имелась у меня в подчинении добрых две сотни недобрых молодцев, да дополнительно пол сотни богумилов и столько же липков. Есть такой народец в берладских землях. Ушедшие от монгольской власти куманы. Веры они теперь нашей, а навыки прежние. Стреляют с коня и скачут не хуже родичей. Всегда полезно природных кавалеристов под рукой иметь.

Если честно, толковая цель у меня на тот момент напрочь отсутствовала. Хотелось пройтись до Северного Донца и тамошних поселков. Глядишь и связи завел бы с черкасами Дона. Тем более, один такой с собой и вроде не трепач. И тут подвалила удача. То есть, кому как. Белгородцам и здешним крестьянам вряд ли пришлись по душе заполнившие их землю чужаки из степи. Правда Орден заранее предупредил округу и почти все успели уйти за стены. Но кому приятно, когда его дом и запасы жгут?

Болтают под десять тысяч пришло. Я разумею — врут. Едисанская орда не больше восьми выставляла при максимальном напряжении. Для набега хватит. Брать города — кишка тонка. Нет у них ни осадных пушек, ни нужного числа. Потому и штурм провалился, а потом разбежались вокруг, в надежде ясыря набрать. Когда подошло войско из Тернополя, а мне задним числом говорили не свыше трех тысяч набрали, связываться налетчики не стали и ушли не солоно хлебавши.

Но два месяца степь была пуста. Риск немалый, но он себя оправдал сторицей. Я с бандерой упал на ихние аулы с северо-востока, откуда не ждали. Три сотни человек в такой ситуации немалая сила. Есть аулы небольшие, на несколько юртов, бывают и на сотни, однако когда мужчины ушли воевать, кто защитит от нападения? Мы обрушивались внезапно, как коршун когтит зайца и принялись творить то, что они привыкли делать сами. Выворачивать кочевья наизнанку, рубя сопротивляющихся, забирая детей и подростков и угоняя скот. Воистину, как мобеды говорят: 'Каждому воздастся его же мерой'.

Нельзя сказать, вышло нечто вроде прежнего по части дувана. Но все ж немалые табуны коней, рогатого скота, тех же верблюдов, золотых и серебряных украшений набрали. Да и рабов нахватали изрядно. Потом цены на невольников изрядно упали, но главное-то все снова убедились: Воронецкий удачлив и щедр. Потери? Как без них. Тем не менее, все родичи погибших получили их долю, а остальные тоже не остались внакладе. Одних лошадей каждый получил с десяток.

На руках меня не носили, но подходили уже и серьезные атаманы поговорить о том о сем и пощупать почву на будущее. Репутация победителя и знающего куда идти за чужим добром великая вещь. Я не торопился. Во-первых, нужно иметь хорошую цель, а во-вторых серьезный отряд. Не так, чтоб сегодня набежали, завтра пьют по углам. Ведь я прекрасно помнил, что ждет впереди. Гражданская война во всей красе.

Идти под чью-то руку все равно придется, чай не родич государю (на самом деле очень дальний, в седьмом колене и по женской линии) и рода за мной нет, но чем крупнее отряд с собой приведу, тем больше станут считаться. Вот и тщательно отбирал кандидатов. Остальным нечто расплывчатое обещал. Будет срок, буду разбираться. Пока и сотни, лично моей, достаточно. Хочу быть уверен в каждом.

К тому же занятия наши с Ляхом продолжались. Очень долго я не мог переступить порог и ответить Зверю в себе. Не так это просто, как кажется. Убийцей быть недостаточно. Но все ж сумел. Сам не понял, как. Просто однажды проснулся и понял, о чем талдычит третий месяц лекарь. Буквально осенило, как когда-то с буквами в детстве. Повторял неделями тупо за учителем аз-буки и вдруг увидел, как складываются слова. И начал сходу бегло читать. Так и тут. Теперь оставалось научиться вовремя остановиться, чтоб бревном не лежать после схватки или пуще того, не свалится внезапно в битве.

На рассвете чинно помолились и Лукерья выставила на стол нехитрое угощение. Нормальные люди едят два раза в день, утром и вечером. Разве иногда в полдень сухарь погрызут с луковицей. С пищей, кстати, тоже неплохо. Мы с Мефодием регулярно ходили на охоту и недавно приволокли косулю. Так что, в отличии от обычного набора, присутствовало мясо к каше и пироги, опять же с мясом. Даже при муже они так часто его не ели. Крестьяне разве по праздникам употребляют. Рыба — да. Ее кругом полно, а дичь все больше птица и то в сезон.

— На базу кто-то, — сказал внезапно Касьян.

За такие штуки, как слова за едой без разрешения старшего можно и в лоб получить. Причем не обязательно ложкой. Бывает большак и кулаком приложит. Не лезь поперек батьки!

Я не стал заниматься воспитанием и посмотрел на Лукерью. Этикет. Я постоялец, не хозяин. Не мне гостя встречать. Хотя шляются регулярно именно ко мне и, если не отсутствую, не считаю зазорным спросить лично кто и зачем пришел. Но сейчас мы завтракаем.

Она поднялась, тут и стук очень уместно прозвучал. Не заполошный, как бывает, когда нечто случилось. Уверенный, но не наглый. Когда заявляются чиновники драть налоги или еще за какой надобностью они не стесняясь колотят.

Пригибаясь, из-за низкой двери, почему-то иначе даже в замках не строят, вошел Ясек Стадницкий. Заметно откормился и щеки уже не впалые, да и одежка богатая, пусть и орденская. Что не врал по положение стало понятно сразу. Скорее уж преуменьшил прежнее значение. Уж больно приветливы оказались в Белгороде с ним. Но особо мы не общались. Практически сразу отправился в Тернополь с обозом и в дальнейшем не встречались.

— Будь благословен ваш очаг, — с поклоном сказал, снимая горностаевую шапку. Обычный брат Ордена в такой не ходит, — и вечно горит в нем огонь. Пусть достаток не покинет дом и предки будут довольны деяниями потомков. Дай Свет вам всем здоровья.

Мы дружно ответно поклонились, с соответствующими ответами. Даже детям не понадобилось напоминать. Они в последнее время насмотрелись на самых разных типов и уже не стоят, разинув рты в изумлении.

— Не побрезгайте угощением, — говорит Лукерья, показывая на стол.

— Прости хозяюшка, — прижимая руку к сердцу и снова низко кланяясь, — спешить надобно. В крепость с вестями. На улице ждут. Уж очень хотелось повидаться с паном Радославом. Да и зашел то не зря, письмецо привез. От сестры его любезной.

Он извлек из-за пазухи послание с знакомой печатью.

— Еще загляну, — не отдавая, еле заметно кивнул на выход. — Позже.

Я послушно двинулся провожать, недоумевая. Не представляю, в чем секретность. Да, обещал передать через Орден письмо, отправляясь из Белгорода, так когда это было.

— Слушай меня внимательно, пан Воронецкий, — сказал за дверью, небрежно сунув грамоту. — Царь царей жалобу прислал государю нашему Брячеславу, пусть здравствует вечно. Налетели де воровские черкасы и ограбили город. Да не просто людишек побили, а его казну, что обидно, забрали. Еще и по именам поименованы некоторые, но ты первый. Некраса пытали, он всех назвал, а уж про деньги и кто их унес аж куманы в курсе. Государь давно вынашивает планы нападения на Визант.