Биография Толкина

И опять отќвет часќтичќно наќвяќзан обќстоќятеќльсќтваќми. Месќта жиќтеќльсќтва воќвсе не быќли выќбраќны: это проќсто быќли доќма, коќтоќрые он наќхоќдил, руќкоќводсќтвуќясь мно-гиќми соќобќраќжеќниќями. Возќможќно, но поќчеќму же тогќда его дуќша не восќстаќла проќтив? Отќвет: иноќгда так оно и быќло, для неќмноќгих друќзей — вслух, да еще в дневќниќке. Но боќльќшую часть вреќмеќни это быќло не так, и, по всей виќдиќмоќсти, объќясќнеќние ле-жит в убежќдеќнии Толќкиќна, что мы жиќвем в падќшем миќре. Есќли бы мир не был та-ким, а люќди не быќли грешќны — он сам проќвел бы бесќпеќчаќльќное детсќтво с маќтеќрью в раю своќих детсќких восќпоќмиќнаќний (скаќжем, в Сэйрќхоќле). Но злоќба миќра отќняќла у ма-леќньќкоќго Роќнаќльќда мать (он был соќверќшенќно увеќрен, что она умерќла из-за жесќтоќко-сти и безќдуќшия ее родќных), и вот даќже сэйрќхоќльсќкие окрестќноќсти бесќсмыќсленќно униќчтоќжеќны. В этом миќре, где неќвозќможќно соќверќшенсќтво и исќтинќное счасќтье, разќве так уж важќно, в каќком окруќжеќнии жить; боќлее тоќго, разќве суќщеќственќно, каќкую оде-жду ноќсить и чем пиќтаќтьќся (есќли есть проќстая еда)? Все это быќли вреќменќные неќсо-верќшенсќтва, и приќтом скоќроќтечќные. В этом конќтексќте поќдобќное отќноќшеќние к жизќни быќло глуќбоќко хрисќтиќансќким и асќкеќтичќным.

Есть и друќгое объќясќнеќние столь явќноќму неќвниќмаќнию к внеќшним стоќроќнам жизќни. К тоќму вреќмеќни, когќда Толќкин доќстиг средќних лет, его воќобќраќжеќние боќлее не нужќдаќлось во внеќшнем стиќмуќлиќроќваќнии. Точќнее выќраќзиќтьќся, оно уже поќлуќчиќло все нужќные стиќмуќлы из ранќних лет, тех лет, когќда смеќняќли друг друќга соќбыќтия и ландќшаќфты. Поќэтоќму оно могќло расќцвеќтать, пиќтаќясь исќклюќчиќтеќльќно наќкопќлеќниќями в паќмяќти. Вот как сам авќтор "Власќтеќлиќна Коќлец" объќясќнял этот факт, опиќсыќвая со-здаќние своќей книќги:

"Скаќзаќние пиќшеќтќся не отќтоќго, что скаќзиќтель гляќдит на лисќтья деќреќвьев, не от-тоќго, что он знаќет боќтаќниќку и поќчвоќвеќдеќние; но расќтет оно поќдобќно саќженќцу во тьме из лисќтвенќноќго пеќреќгноя мысќлей: из всеќго, что когќда-то быќло виќдаќно, чиќтаќно, обќмысќлеќно, что быќло давќным-давќно заќбыќто, заќброќшеќно в глуќбиќнах. Нет соќмнеќний, что тут боќльќший отќбор, чем у саќдоќвниќка — тоќго, что броќшеќно в комќпоќстќную куќчу, а мой пеќреќгной явќно был боќльќшей часќтью линќгвиќстиќчеќским."

Выќраќщиќваќние плоќдов земќных треќбуќет пеќреќраќбоќтки маќтеќрии, что заќдоќлго до этоќго доќбавќляќлась в поќчву раќди утучќнеќния, и, по слоќвам Толќкиќна, вся она браќлась поќчти полќносќтью из ранних впеќчаќтлеќний. Их наќбраќлось досќтаќточќно, чтоќбы песќто-вать роќстќки его вообќраќжеќния; доќполќниќтеќльќных не треќбоќваќлось, и авќтор их не исќкал.

Расќсмаќтриќвая стаќрые фоќтоќграќфии Толќкиќна, мы, поќхоќже, что-то выќясќниќли о нем, так что, поќжаќлуй, нам стоќит пеќрейќти от внеќшнеќго виќда и окруќжеќния к гоќлоќсу и маќнеќре гоќвоќрить. С юносќти и до конќца жизќни он гоќвоќрил звучќно, поќчти звонќко, ес-ли учесть скоќрость и неќразќборќчиќвость реќчи. Веќроќятќно, здесь неќтрудќно впасть в пре-увеќлиќчеќние, преќвраќтить опиќсаќние в каќриќкаќтуќру на проќфесќсоќра, коќтоќрый сам не слы-шит, чеќго борќмоќчет. Толќкин гоќвоќрил быќстро, не осоќбенќно четќко, но есќли слуќшаќтель приќвыќкал к таќкой маќнеќре, то не соќставќляќло труќда поќнять боќльќшую часть скаќзанќноќго. Трудќность в поќниќмаќнии быќла не столь фиќзиќчеќскоќго, сколь инќтелќлеќкќтуќальќноќго хаќра-кќтеќра. Проќфесќсор так быќстро пеќреќхоќдил от одќной мысќли к друќгой и наќстоќльќко ино-скаќзаќтеќльќно гоќвоќрил (явќно предќпоќлаќгая, что слуќшаќтель знаќет стоќльќко же, скоќльќко он сам), что ниќкто, за исќклюќчеќниќем равќных по знаќниќям, не успеќвал за хоќдом расќсуќжде-ний. Не хоќчу скаќзать, что быќстрая речь боќлее доќстойќна поќриќцаќния, чем умќная. В этом слуќчае Толќкиќна по спраќвеќдлиќвоќсти можќно быќло бы обќвиќнить в пеќреќоценќке умсќтвенќноќго уровќня слуќшаќтеќлей. С друќгой стоќроќны, можќно скаќзать, что он не очень-то заќбоќтилќся об отќчетќлиќвоќсти дикќции, поќскоќльќку гоќвоќрил на саќмом деќле для саќмоќго сеќбя, разќвиќвая собсќтвенќную мысль без каќких бы то ни быќло поќпыќток заќвя-зать беќсеќду. Опреќдеќленќно так оно быќваќло в поќследќние гоќды, когќда он был лиќшен инќтелќлеќкќтуќальќноќго окруќжеќния и выќнужќден гоќвоќрить моќноќлоќгаќми. Но и в прежќние вреќмеќна Толќкиќну можќно быќло броќсить слоќвеќсный выќзов, поќдвигќнуть его на дисќкус-сию, и он был споќсоќбен и выќслуќшать, и с энќтуќзиќазќмом отќвеќтить.

Коќнечќно же, на Толќкиќне ниќкогќда не стоќяла пеќчать саќмоќвлюбќленќноќго чеќлоќве-ка, слуќшаќющеќго тоќльќко саќмоќго сеќбя и ниќкоќго боќльќше. Он всегќда выќслуќшиќвал и всегќда соќпеќреќжиќвал раќдоќстям и гоќреќстям. В реќзуќльќтаќте он легќко заќвоќдил друќзей, хо-тя в неќкоќтоќром смысќле был суќхим чеќлоќвеќком. Он мог с удоќвоќльсќтвиќем разќгоќвоќриќть-ся в поќезќде с беќженќцем из Ценќтраќльќной Евќроќпы, в люќбиќмом реќстоќраќне — с офиќци-анќтом, в отеќле — с порќтье. В комќпаќнии таќкоќго роќда он всегќда сеќбя чувсќтвоќвал, как рыќба в воќде. Вот что Толќкин наќпиќсал о своеќй жеќлеќзноќдоќрожќной поќездќке в 1953 гоќду (он возќвраќщалќся из Глазќго, где чиќтал лекќции о "Сэќре Гаќвейќне"): "Всю доќроќгу от Мо-теќруќэлќла до Вулќверќхэмќптоќна я ехал в комќпаќнии маќлеќньќкой деќвочќки и ее маќмаќши-шотќлаќндќки. Я их спас от стоќяния в коќриќдоќре пеќреќполќненќноќго поќезќда: им разќреќшиќли ехать в перќвом класќсе без доќплаќты, поќскоќльќку я заќвеќрил конќтроќлеќра, что очень рад их обќщесќтву. В наќграќду пеќред наќшим расќстаќваќниќем (я шел обеќдать) девќчонќка заќяви-ла: "Мне он очень нраќвиќтќся, но ни слоќвеќчќка не разќбеќру, что он гоќвоќрит." В отќвет на это я тоќльќко и мог проќмямќлить, что поќследќнее всяќкий о сеќбе моќжет скаќзать, а вот перќвое — куќда реќже."

В свои поќследќние гоќды он был друќжен с такќсиќстаќми, услуќгаќми коќтоќрых по-льќзоќвалќся, с поќлиќсмеќном, патќруќлиќроќваќвшим улиќцы неќдаќлеќко от его бунќгаќло в Борн-муќте, со "скаќутом" колќлеќджа и его жеќной, коќтоќрые быќли его приќслуќгой до конќца. В таќкоќго роќда дружќбе не быќло элеќменќта снисќхоќждеќния, проќсто он люќбил обќщесќтво, а эти люќди быќли блиќже всех. Неќльзя скаќзать, что у проќфесќсоќра Толќкиќна воќвсе от-сутсќтвоќваќло класќсоќвое саќмоќсоќзнаќние — скоќрее наќобоќрот. Но именќно блаќгоќдаќря собсќтвенќной увеќренќноќсти в жизќненќном стаќтуќсе у Толќкиќна отќсутсќтвоќваќло каќкое-лиќбо чвансќтво умом или офиќциќальќным поќлоќжеќниќем. Его миќроќвозќзреќние, соќгласќно коќто-роќму у кажќдоќго чеќлоќвеќка есть или должќно быть свое месќто, выќсоќкое или низќкое, по-жаќлуй, можќно быќло бы наќзвать стаќроќмодќно конќсеќрваќтивќным. С друќгой стоќроќны, оно деќлаќло его очень симќпаќтичќным в глаќзах приќятеќлей — ведь безќжаќлоќстќны именќно те, кто не увеќрен в своеќм стаќтуќсе, те, кто чувсќтвуќет неќобќхоќдиќмость в саќмоќутверќжде-нии, а раќди этоќго гоќтов топќтать ноќгаќми друќгих. Выќраќжаќясь соќвреќменќным языќком, Толќкин приќдеќржиќвалќся праќвых убежќдеќний. Это выќраќжаќлось в поќчиќтаќнии моќнарќха и страќны, в неќвеќрии в людсќкие заќкоќны. Он наќхоќдилќся в опќпоќзиќции к деќмоќкраќтии, ибо не веќрил в ее коќнечќную поќлеќзность для своќих друќзей. Одќнаќжды он наќпиќсал: "Я не "деќмоќкрат" хоќтя бы поќтоќму, что "смиќреќние" и раќвенсќтво — дуќховќные принќциќпы, ко-тоќрые быќли исќкаќжеќны в поќпытќке сдеќлать их меќхаќниќчеќскиќми и форќмаќльќныќми. В ре-зуќльќтаќте мы поќлуќчаќем не всеќобќщее скромќное смиќреќние, а всеќобќщую наќпыќживќшуќюся горќдыќню — как есќли бы орќку удаќлось заќпоќлуќчить коќльќцо власќти — и вследсќтвие то-го имеќли и имеќем рабсќтво." Что каќсаќетќся обыќчаќев стаќроќго феќодаќльќноќго обќщесќтва, то вот что он гоќвоќрил об уваќжеќнии к старќшим: "Приќподќнять шляќпу пеќред сюќзеќреќном — это черќтовсќки плоќхо для сюќзеќреќна, но черќтовсќки хоќроќшо для вас."

Что еще мы моќжем увиќдеть? Возќможќно, кое-что нам скаќжет таќкая деќталь: его воќобќраќжаќемый день наќчалќся с заќутреќни в церќкви св. Алоќизия. Люќбая скоќльќко-ни-будь подќробќная биоќграќфия должќна упоќмяќнуть о важќном месќте реќлиќгии в его жизќни. Толќкин был полќносќтью преќдан хрисќтиќансќтву, а конќкретќно — каќтоќлиќчеќской церќкви. Это не ознаќчаќет, что единсќтвенќным исќточќниќком утеќшеќния быќли для неќго обќряќды его реќлиќгии: он сам устаќноќвил сеќбе жесќткие праќвиќла поќвеќдеќния, осоќбенќно в часќти исќпоќвеќди пеќред приќчасќтиќем, а есќли (что часќто быќваќло) он не мог заќстаќвить сеќбя пой-ти на исќпоќведь, то и приќчасќтие доќброќвоќльќно отќверќгаќлось, и Толќкин наќхоќдилќся в до-стойќном жаќлоќсти соќстоќянии дуќхоќвной поќдаќвленќноќсти. Друќгим исќточќниќком огорќче-ний в поќследќние гоќды быќло ввеќдеќние служб на родќном языќке: исќпоќльќзоќваќние в ли-турќгии анќглийсќкоќго вмесќто лаќтыќни, коќтоќрую он знал и люќбил с детсќтва, быќло тяќже-лым удаќром. Тем не меќнее даќже с таќкой служќбой в скудќно обќставќленќной хеќдиќнг-тонсќкой церќкви, в коќтоќрую Толќкин хоќдил, буќдуќчи уже на пенќсии, и где его поќрой разќдраќжаќли детсќкий хор и плач маќлыќшей, он, поќлуќчив приќчасќтие, исќпыќтыќвал глуќбо-кую дуќхоќвную раќдость, соќстоќяние подъќема, коќтоќрое ниќчем друќгим не доќстиќгаќлось. Слеќдоќваќтеќльќно, реќлиќгия предќставќляќла соќбой один из важќнейќших элеќменќтов его лич-ноќсти.

Его приќверќженќность каќтоќлиќциќзму можќно объќясќнить, во-перќвых, чисќто ду-ховќныќми моќтиќваќми, во-втоќрых, люќбоќвью к маќтеќри, коќтоќрая сдеќлаќла его каќтоќлиќком и, по его убежќдеќнию, умерќла за каќтоќлиќчеќскую веќру. И в саќмом деќле, заќметќно, что люќбовь к ее паќмяќти — веќдуќщая сиќла всей жизќни и творќчеќства Толќкиќна. Смерть ма-теќри обќраќтиќла его в песќсиќмиќста, точќнее скаќзать, от этоќго он стал подќверќжен внеќза-пным смеќнам наќстроќения. С тех пор, как Роќнальд поќтеќрял мать, исќчеќзло ощуќщеќние беќзоќпаќсносќти, и к его приќродќноќму оптиќмиќзму приќмеќшаќлось глуќбоќкое чувсќтво не-увеќренќноќсти. Веќроќятќно, именќно в реќзуќльќтаќте этоќго он ниќкогќда не был сдерќжан в чувсќтвах: люќбовь, воќодуќшеќвлеќние, отќвраќщеќние, гнев, неќувеќренќность в сеќбе, чувсќтво виќны, смех, — все это полќносќтью, со всей сиќлой овлаќдеќваќло им, и в тот моќмент ни-каќкие друќгие эмоќции не приќмеќшиќваќлись. По этой приќчиќне он весь был соќткан из конќтраќстов. Буќдуќчи поќгруќжен в черќные мысќли, он мог преќбыќвать в увеќренќноќсти, что наќдеќжды нет ни для неќго, ни для миќра воќобќще, а поќскоќльќку часќто слуќчаќлось, что именќно таќкие мысќли он изќлиќвал на буќмаќгу, то дневќниќки боќльќшей часќтью отќраќжаќют пеќчаќльќные стоќроќны его наќтуќры. Но чеќрез пять миќнут в друќжеќской комќпаќнии он мог поќзаќбыть всю свою мрачќность и блисќтать юмоќром.

Тот, кто так подќдаќетќся эмоќциќям, веќроќятќнее всеќго, не циќник. Толќкин ниќкогќда и не был циќниќком — слишќком близќко к сердќцу приќниќмал он все, чтоќбы быть инќтел-леќкќтуќальќно отќстраќненќным. Свои взгляќды он всегќда гоќряќчо отќстаќивал и не мог быть безќраќзличќным к тоќму, что его волќноќваќло. Иноќгда это приќвоќдиќло к странќным реќзуќль-таќтам. Наќприќмер, его галќлоќфоќбия (саќма по сеќбе поќчти неќобъќясќниќмая) выќзыќваќла не-приќятие не тоќльќко тоќго, что он поќлаќгал тлетќворќным влиќяниќем франќцузсќкой кухќни на анќглийсќкую, но даќже саќмоќго норќмансќкоќго заќвоќеваќния, коќтоќрое он восќприќниќмал так, как есќли бы оно слуќчиќлось в его вреќмя. Таќкой эмоќциќонаќльќный фон остаќвил свой отќпеќчаќток в виќде страсќти к соќверќшенсќтву в люќбой пиќсьќменќной раќбоќте и в его неќспоќсобќноќсти фиќлоќсофсќки пеќреќноќсить доќмашќние неќприќятќноќсти. Наќобоќрот, они глуќбоќко пеќреќжиќваќлись.

Есќли бы он был властќным чеќлоќвеќком, таќкие сиќльќные эмоќции сдеќлаќли его не-сносќным. Но он был очень скроќмен. Это не ознаќчаќет, что авќтор "Власќтеќлиќна Коќлец" не имел ниќкаќкоќго поќняќтия о своќих таќланќтах — наќпроќтив, он очень хоќроќшо пред-ставќлял сеќбе меќру своќих споќсобќноќстей и тверќдо веќрил в возќможќность быть и преќпо-даќваќтеќлем, и пиќсаќтеќлем. Но он не счиќтал эти таќланќты чем-то очень важќным (в реќзу-льќтаќте приќшедќшая поќзднее слаќва веќсьќма его удивќляќла) и уж точќно в нем не быќло горќдоќсти за свой хаќраќкќтер. Каќкое там: он чуть ли не траќгиќчеќски расќсмаќтриќвал сеќбя как слаќбоќго чеќлоќвеќка — еще одќна приќчиќна для поќгруќжеќния в глуќбоќкий песќсиќмизм. Но здесь смиќреќние приќвоќдиќло к обќратќноќму реќзуќльќтаќту: сиќльќноќму ощуќщеќнию коќме-дийќноќсти своеќго авќтоќпорќтреќта — слаќбоќго предќстаќвиќтеќля роќда чеќлоќвеќчеќскоќго.

Он мог смеќятьќся над кем угодќно, но в перќвую очеќредь — над саќмим соќбой, и полќное отќсутсќтвие чувсќтва собсќтвенќноќго доќстоќинсќтва могќло приќвесќти (и приќвоќди-ло) к поќвеќдеќнию расќшаќливќшеќгоќся шкоќльќниќка. В тридќцаќтые гоќды на ноќвоќгодќнюю веќчеќринќку он наќпяќлил на сеќбя выќвоќроќченќный туќлуп и выќмаќзал лиќцо беќлой красќкой. Так он изобќраќжал беќлоќго медќвеќдя. А то он мог выќряќдиќтьќся анќгло-сакќсонсќким во-ином с тоќпоќром и гоќняќтьќся по доќроќге за пеќреќпуќганќным соќсеќдом. Под стаќрость он приќхоќдил в восќторг, когќда удаќваќлось подќсуќнуть неќвниќмаќтеќльќноќму проќдавќцу свои зубќные проќтеќзы в приќгорќшне меќлоќчи. Он пиќсал: "У меќня очень неќзаќмысќлоќваќтый юмор, и даќже блаќгоќжеќлаќтеќльќные криќтиќки наќхоќдят его утоќмиќтеќльќным."

Странќный и сложќный чеќлоќвек, и эта поќпытќка изуќчить его личќность не очень-то мноќго нам даќла. Но, как скаќзал в одќном из своќих роќмаќнов устаќми одќноќго из пер-соќнаќжей К.С. Льюќис: "Я, поќниќмаќете ли, приќшел к убежќдеќнию, что изуќчать чеќлоќвеќка неќвозќможќно, можќно тоќльќко поќнеќмноќгу и все боќльќше узнаќвать его — а это соќвсем друќгое деќло."

ГЛАќВА 3. "ОН БЫЛ ВНУТќРИ ЯЗЫќКА"

Есќли изќнаќчаќльќно ваш инќтеќрес к Толќкиќну был инќтеќреќсом к авќтоќру "Власќтеќли-на Коќлец", то вас моќжет отќпугќнуть персќпеќкќтиќва чтеќния глаќвы, поќсвяќщенќной Толќки-ну-преќпоќдаќваќтеќлю, и есќли у нее быќло соќотќветсќтвуќющее теќме наќзваќние, то чиќтаќтель опреќдеќленќно бы ожиќдал чеќго-то очень нудќноќго. Так вот, перќвое, о чем я хоќчу за-явить, — это воќвсе не нудќно. Не быќло двух Толќкиќнов — преќпоќдаќваќтеќля и пиќсаќтеќля. Оба быќли одќним и тем же чеќлоќвеќком, две стоќроќны личќноќсти пеќреќсеќкаќлись, да так, что граќниќцы быќло и не разќлиќчить, а скоќрее всеќго даќже этих двух стоќрон не быќло — проќсто одќни и те же мысќли, одќно и то же воќобќраќжеќние поќлуќчаќли разќличќное воќпло-щеќние. Слеќдоќваќтеќльќно, есќли мы хоќтим раќзоќбраќтьќся в его пиќсаќтеќльсќком труќде, стоќит поќтраќтить скоќльќко-то вреќмеќни на анаќлиз преќпоќдаќваќтеќльсќкой деќятеќльќноќсти.

Перќвое, что наќдо поќнять, — поќчеќму он люќбил языќки? Об этом мы уже доќста-точќно знаќем из исќтоќрии его детсќтва. Воодушевление от валќлийсќких надќпиќсей на угоќльќных ваќгоќнах, от "поќверќхноќстќноќго отќблесќка" греќчеќскоќго, от странќных форм готсќких слов в купќленќной по слуќчаю книќге, от финсќкоќго языќка "Каќлеќваќлы" поќкаќзы-ваќет, что Роќнальд был неќобыќчайќно чувсќтвиќтеќлен к звуќчаќнию и виќду слов. Для дру-гих таќкое же месќто в жизќни заќниќмаќет, наќприќмер, муќзыќка. Дейсќтвиќтеќльќно, отќклик на слоќва был поќчти полќносќтью эмоќциќонаќльќным.