— Разумеется. Иначе шиноби в бою только и делали бы, что перехватывали контроль над техниками противника, вместо того, чтобы блокировать их с помощью своих. Чакра повинуется лишь тому, кто её создал. Когда она уже приняла форму конкретного дзюцу, это правило практически нерушимо. Когда она пассивна, то есть представляет собой лишь энергетический резерв, восстановить синхронизацию можно — либо длительной медитацией, либо пропуская её через свою Кеиракукей. Но первый метод по понятным причинам на поле боя малоприменим. Второй в принципе использовать можно, при подходящих условиях. Но не к заряженному булыжнику, мимо которого шиноби пробегает в пяти метрах.
— Я знаю, о чём ты думаешь, — хмыкнул Какузу. — "В этой форме, с восемью ногами, он не сможет так резво бегать, и я легко от него оторвусь".
— Ты что, менталист? — проворчал Сакон себе под нос, даже не думая снижать скорости. Без глаз брата, который всегда прикрывал ему спину, было сложно уклоняться от выстрелов Акацуки, но он пока с этим справлялся.
— Нет, я просто в два с половиной раза старше вас обоих, вместе взятых. Просчитать таких молокососов мне нетрудно. В том числе и твою ошибку.
Окаменевший кулак, способный пробить крепостную стену, выстрелил вперёд со скоростью ракеты — на стремительно удлиняющихся нитях Джионгу.
И был легко пойман массивной ладонью в латной перчатке из камня.
— Извини за задержку, — буркнул Джиробо. — Увлёкся рыбалкой по дороге...
— Твой командир что, издевается?! — возмущённо прорычал Хидан, приближаясь ко мне с маниакальной жаждой крови в глазах. — Выставить против меня такое ничтожество! Я даже не уверен, что такая жертва будет угодна Джашину-сама!
— Не уверен — не дерись, — лениво пожимаю плечами, стараясь держать автомат с как можно более расслабленным видом. — Я, знаешь ли, вообще не люблю сражения. Может просто посидим, поболтаем? У меня есть много вопросов, которые я бы хотел тебе задать.
— Заткнись! Не можешь быть достойной жертвой, так хотя бы не позорься! Джашин-сама, я клянусь мучительно убить каждого, кто сегодня встанет на моём пути, будь то мужчина или женщина, ребёнок или взрослый, друг или враг, крестьянин или даймё, слабак или великий воин!
Мелькнула в воздухе чёрно-красная тень, что-то вспыхнуло в глазах, а через мгновение я обнаружил себя насаженным на сук соседнего дерева. Чёрт, одно дело — знать, насколько быстро могут двигаться ниндзя, ускоряя свои движения чакрой, и совсем другое — ощутить это на себе. Особенно это касается рукопашников, которые не владеют ниндзюцу. Хидан, конечно, не Майто Гай, но мне и его хватит с избытком. Пока я один раз подниму автомат, он меня три раза на куски порвёт. Не то, что я бы назвал справедливым соотношением.
Правда, Хидан оскорблён не в меньшей степени.
— Где кровь?! — возмущается он, прыгая над моей проколотой тушкой. — Где кровь, б...дь?! Я спрашиваю! Что я принесу в жертву Джашину-сама?
Первый взмах косы оставляет меня без руки, второй — без головы. Эх... придётся пропустить самые сочные выражения, которые выдаёт Хидан, увидев, как я восстанавливаюсь. Японский мат — вещь редкая и потому драгоценная. Хотя ладно — попрошу Таюю, она мне этот дефицит мигом восполнит.
— Да что ты, б..., вообще такое?! Из какой ж...ы ты вылез, ..., ... тебя через...
Коса опускается снова и снова, я уже воскресать устал. Но выражение лица Хидана в этот момент просто бесценно. До него постепенно доходит, что его торжественная клятва в принципе невыполнима. Что ж, по крайней мере основную задачу — задержать его — я с блеском выполнил. Правда не совсем так, как намеревался... но тоже неплохо. Теперь бы ещё до автомата как-нибудь добраться...
— Это самое подлое! — удар. — Гнусное! — удар. — Вонючее! — удар. — Тупое! — удар. — Педерастическое дзюцу... — удар, — какое я когда-либо в жизни видел! Это оскорбляет Джашина-сама! — удар. — Хуже! Это оскорбляет меня! Как ты это делаешь, г...н?! Как?! — два быстрых удара. — Признавайся!
— Как... я признаюсь... если ты меня всё время... на куски рубишь... придурок? — похоже, его тон общения заразен.
Хидан корчит совершенно жуткую рожу, но всё-таки опускает своё жуткое оружие.
— Отвечай, чтобы я мог тебя наконец убить! — да, с логикой у этого парня явно слабовато.
— Вряд ли у тебя получится. Видишь ли, таких как я вообще нельзя убить. Никаким оружием. Ты просто выбрал себе не ту цель.
— Ах ты, сука, издеваться?! Это мы ещё посмотрим! Я нарежу тебя на куски и найду, где в твоей вонючей туше центр регенерации!
Хммм... а ведь парень не так глуп, как кажется. Или это опасность невыполнения заповедей Джашина так простимулировала его мозги? Мыслит он абсолютно правильно. Если тело восстанавливается после любых повреждений, значит, механизм восстановления не является частью тела.
Вот только где он может находиться?
Вариант первый — таким центром является тот, кто проводил ритуал Эдо Тенсей. Но если убить призывателя, ритуал не отменяется и бесконечная регенерация не исчезает.
Вариант второй — в самом теле, как некая печать, самовосстанавливающаяся чакроструктура. Третий — в теле, в его материальной части, на микроуровне, молекулярном или ещё глубже. Четвёртый — где-то в другом измерении.
Уверен, что Кабуто знает ответ. Только если бы я спросил его раньше, он бы не ответил. А сейчас — может даже и к лучшему, что я не знаю. Это значит, что ответ из меня не выбить, и я сам его случайно не разболтаю.
Саске всё-таки умница, гениально распределил противников. Любой нормальный ниндзя просто связал бы бессмертного, но слабого противника, и пошёл дальше. Но жрец Джашина так не может — ему позарез нужно сделать со мной именно то единственное, что сделать нельзя! Убить! Прикончить! Уничтожить!
Коса с противным хрустом разрубает меня наискосок, от правого плеча до левого бедра. Н-да, это не то, что я бы назвал научным методом исследования...
БУМ!
Саске, ты гад! Я тебя прибью... то есть прибил бы, если бы имел такую возможность.
Я не знаю, кто именно вшил взрывные печати в мою одежду. Вполне вероятно, что это был Орыч или Кабуто, а Саске просто увидел их Шаринганом. Я также не имею представления, кто их активировал — может быть никто, может они автоматически сработали, когда Хидан рассёк их косой.
Но в том, что Учиха отправил меня в бой, зная об этом "сюрпризе" — я не сомневаюсь абсолютно. Этот пацан всё рассчитывает и использует. И вполне понятно, почему он не счёл нужным меня предупредить. Лучшая приманка — та, которая не знает о собственной роли. Управлять лицом и глазами, как ниндзя, я ещё не умею. Хидан мог догадаться, что я чего-то жду — и вовремя отпрыгнуть. А так ловушка сработала в лучшем виде.
Печати чертовски мощные. Более чем достаточно, чтобы порвать нас обоих на куски. Только я после этого соберусь. А Хидан без посторонней помощи — нет.
Всё логично до ужаса. Но все равно немного обидно.
И ещё обиднее то, что оно не сработало. Хидан встаёт с земли. Голый по пояс, обгоревший, очень злой... но вполне боеспособный.
— Чо, придурок, думал, так просто меня вывести из строя? Я два раза в одну лужу не вступаю, дебила кусок! Я уже понял, что вы тут любите со взрывчаткой баловаться! Я укрепил чакрой свои кости и связки, чтобы их нельзя было порвать ударной волной! А всё прочее мне не страшно!
Он взмахивает косой. С нечеловеческой быстротой... только на полметра мимо того места, где я стою.
— Верно, но ты упустил одну маленькую деталь. Ты не надел бронированные очки или шлем. У тебя выгорели от взрыва глаза, и думаю, понадобится не минута и не две, чтобы их регенерировать. Так что остаток боя тебе придётся провести слепым. Не сомневаюсь, что такой умелый боец, как ты, мог бы справиться со мной — и даже с более серьёзным противником — полагаясь только на слух. Вот только со слухом у тебя те же проблемы. Тебе ещё и барабанные перепонки ударной волной разорвало, не так ли? Ты даже не слышишь, что я говорю.
Ответом становится трёхэтажный японский мат. На всякий случай отхожу подальше — Хидан наослеп гвоздит своим жутким орудием во все стороны, надеясь зацепить меня хотя бы случайно. И если один раз насадит на лезвия — уже не отпустит. А я остался без единственного оружия — взрывом автомат разнесло в щепки, мне даже не пришлось его применить. Лезть в рукопашную с шиноби — увольте. Пусть его другие вяжут, а я свою работу сделал.
— Ты тратишь слишком много времени и сил на поддержку своей команды, братик, — немного разочарованно заметил Итачи. — Как ты намерен бросить мне достойный вызов, если один твой Шаринган занят анализом девяти сражений, а второй — поддержанием управляющей иллюзии?
— Пшшшш... — вместо фырканья в боевой форме получилось презрительное шипение. — Я не собираюсь тягаться с тобой в том, в чём ты заведомо сильнее, — покачал головой Саске. — Чтобы победить тебя, мне Шаринган не понадобится. Приберегу его для других противников.
— Ты... отдал свои глаза?! — ужаснулся Итачи.
— Точно, братик. Твой Шаринган тебя не подводит. И только попробуй сказать, что я сделал глупость. Я пожертвовал парой глаз, но ты — целым кланом.
— У кого они? — голос Итачи был делано небрежен, но усиленный слух Саске на втором уровне печати легко вылавливал колоссальное напряжение.
— А ты напряги глазки, и сам всё увидишь, — так же "спокойно" отозвался младший брат.
"Мне нужно выбить его из равновесия... пока он умерено удивлён... моё поведение не укладывается в сценарий, который он сочинил...или Томино всё же прав, и это сценарий придуман Кишимото Масаши из его мира? Неважно, важно что я не собираюсь играть роли, которые они мне предусмотрели!"
— Ты советовал мне стать сильнее и учиться ненавидеть, братик. Извини, что я не последовал твоему совету. Вместо этого я стал умнее и учился думать.
— Большая ошибка с твоей стороны, — покачал головой Итачи. — Второго шанса я тебе не дам. Думаешь, все проблемы в жизни можно решить умом?
— Я не Мадара, чтобы решать все проблемы мира. У меня есть только одна серьёзная проблема — это ты.
— Тут ты прав. Но ты так и не понял, что значит быть Учихой, Саске-кун. Жизнь Учиха — это страдание, предательство и жестокость. Только проходя по грани безумия мы можем стать сильнее. Ты хочешь отомстить за клан, который выдумал сам — а выдумки не обладали силой никогда.
— Это тебя Пейн научил или ты сам насочинял для собственого оправдания? Решил стать вторым Мадарой? Не получится, ты слишком слаб для этого...
— Не тебе судить мою слабость или силу, глупый младший братик. И не тебе упоминать имя Мадары. Через полчаса ты будешь мёртв, а я заберу твои глаза, где бы они ни находились. Я получу Вечный Мангекё Шаринган, способный выдержать использование самых мощных техник. Впрочем, я могу тебе дать время, чтобы приживить их обратно, чтобы бой был интереснее.
— Обойдусь без подарков от предателей. Хватит разговоров. Защищайся! — и Саске рванулся вперёд со всей скоростью, какую только позволяла вторая стадия. Итачи среагировал с опозданием — крошечным, но уловимым. Да! Система маскировки работает! Он не может предвидеть сквозь броню "чужого".
— Катон: Гокакью но Дзюцу! — мощный огненный шар вспыхнул на том месте, где только что стоял Саске. Конечно, Итачи не собирался повредить брату такой примитивной атакой, давно ставшей "подписью" их семьи наряду с Шаринганом. Всего лишь остановить разбег и заставит свернуть, уклоняясь.
Вместо этого Саске взревел, создавая ударную звуковую волну, которая пробила "дорожку" в слое огня. Через этот "тоннель" он и пронёсся, не снижая скорости, пока Итачи был вынужден защищаться от собственного пламени, которое летело прямо ему в лицо. Неуловимое мгновение... но Саске этого хватило. Резкое обманное движение, удар головой слева — и тут же хвостом справа... В последнее мгновение Итачи успел применить замену и подсунуть вместо себя вороньего клона. Саске раздражённо полоснул когтями по воздуху, убивая трёх не успевших уклониться птиц.
"Вороньи клоны энергетически дёшевы — на них уходит куда меньше чакры, чем на теневые... Я могу в ответ создавать змеиных клонов, но не так быстро... нужно с этим что-то сделать, иначе бой затянется, пока я не вернусь на первый уровень..."
Звериный клон по сути представляет собой комбинацию трёх других, более простых техник.
Делай раз — пользователь призывает кучу мелких контрактных животных или одно крупное, но в любом случае низшее — с минимальным интеллектом, чтобы не возмущалось, когда им пожертвуют.
Делай два — призывы используют групповое хенге, превращаясь в точную внешнюю копию призывателя.
Делай три — на полученную куклу сверху "накидывается" оболочка, аналогичная теневому клону — только из более тонкого слоя чакры, весом граммов сто, не более. После этого копия обретает способность мыслить, как оригинал, а также применять его дзюцу.
В силу сложности эта техника несколько более медленная, чем теневое или стихийное клонирование (только если исполнитель не Итачи). Но у неё есть два важных преимущества. Во-первых, она не просто экономит чакру — она позволяет по желанию определить "заряд", который ты хочешь вложить в каждого клона — и соответственно, время его существования, количество и мощь дзюцу, которые он сможет применить. У всех других клонов энергозатраты определяются "автоматически", самой природой техники — поровну с оригиналом в случае теневого клонирования, фиксированный расход на каждого стихийного.
А во-вторых, что не менее важно, масса звериных клонов в точности равна массе оригинала, что позволяет применять на них замену в любой момент. Стихийные клоны обычно несколько легче или тяжелее оригинала. Каменные — НАМНОГО тяжелее. Теневые — НАМНОГО легче.
"Чтобы создать вороньего клона, Итачи тратит примерно 0,3 секунды. У меня на змеиного уходит пять секунд, и то в идеальных условиях... — понятно, что условия на поле боя идеальными никак не назовёшь. — Замену на клона он применяет за одну десятую секунды, причём без ручных печатей... Мне на то же самое понадобится не меньше половины секунды... Но он экономит чакру, поэтому будет снабжать свои копии минимальным запасом — на одну-две простых техники. Хорошо, что в боевой форме я могу их отличить — у клонов отсутствует сердцебиение и электрические поля мозга..."
Увы, просто игнорировать клонов он не мог. Даже бледное подобие Итачи, с парой сотен граммов чакры и без Шарингана — это всё-таки Итачи. Гений клана Учиха, способный надрать задницу глупому младшему братику одной рукой и с завязанными глазами. Конечно, на втором уровне джуина разница не столь велика... но достаточна, чтобы к нему нельзя было повернуться спиной.
Быстро убить себя клоны тоже не дадут — на каждого придётся потратить хотя бы две-три секунды. Можно использовать мощные атаки по площадям, проламывая их защиту грубой силой. Можно также создавать собственных клонов. Но всё это приведёт к тому, что Саске быстро истощится. Он ведь не Наруто с бездонными запасами...
Хотя... вот сейчас!
