Лис Адриатики

Правда, у Ивана на этот счет было иное мнение, и рассказ его насторожил. Поэтому решил уточнить подробности.

— Давут, кто именно и где это говорил?

— В таверне трое стражников разговаривали за бокальчиком вина, а я неподалеку сидел и все слышал. Они как раз из того разъезда, что обнаружил погибших. И они присутствовали при осмотре места преступления полицейскими сыщиками, поэтому слышали их разговоры.

— Постарайся вспомнить все детали. Как именно были убиты стражники? Холодным оружием — это слишком расплывчато. Рубящим ударом сабли, который ни с чем не спутаешь, или колющим ударом? Который можно нанести как саблей, так и ножом?

— Хм-м... Это так важно?.. А, вспомнил! Они говорили, что у убитых были только колотые раны. Причем тот, кто осматривал убитых еще до прибытия полиции, обратил внимание, что у одного из них — у командира разъезда, на мундире остались следы, как будто вытирали нож от крови.

— У о д н о г о?

— У одного.

— И никто из стражи не стрелял?

— Никто. Все пистолеты и ружья, которые нашли, оказались заряженными.

— Тебе это не кажется странным?

— Кажется.

— Сколько было стражников? Шесть? И следы от вытирания ножа об одежду только на одном? Что же это за преступники такие неаккуратные? Я не верю, что здесь по ночам разгуливает многочисленная банда, вооруженная шпагами. Которыми, кстати, тоже можно наносить рубящие удары, как и саблей. Но их почему-то нет на телах убитых — одни лишь колотые раны. То есть, работали ножами. Банда, которая может одними ножами без труда расправиться с хорошо подготовленными шестью стражниками, ни один из которых даже не успевает выстрелить. Причем банда настолько неаккуратная, что только один из нее вытирает нож после применения. Ты сам-то в это веришь?

— Мне это самому показалось подозрительным. Но почему же тогда сыщики настаивают на многочисленной банде?

— Уверен, что между собой сыщики все обсудили как раз таки с учетом обнаруженных непоняток. Но при посторонних, то есть при стражниках, они говорили совсем другое. Как раз то, что ты и слышал в таверне. Полиции совершенно не нужно, чтобы истинные подробности этого дела стали широко известны. Поэтому чем более нелепые слухи будут распространяться, тем лучше для расследования. Ведь скрыть факт уничтожения конного разъезда все равно не получится. Поэтому остается только исказить его как можно сильнее. Ты думаешь, у нас действуют не так? Или в той же Франции, или Венеции?

— Пожалуй... Но это что же получается? Преступник был о д и н?!

— Не один. Двое. Предполагать наличие какого-то случайного свидетеля, от которого избавились, глупо. Тем более, в этом случае не было никакого смысла уродовать ему лицо. Из этого следует вывод — один преступник убил другого. Зачем он это сделал — не знаю. Но он почему-то хотел сделать невозможным опознание своего подельника. Все говорит именно о таком развитии событий.

— Хорошо, но причем тут брошенный венецианский корабль?

— Не знаю. Либо это два разных события, случайно совпавшие по времени, либо команда этого корабля была как-то причастна к этому делу, вот и решила исчезнуть, поскольку не все прошло гладко. Слишком мало данных.

— Было еще кое-что. Я толком не понял, они говорили об этом очень тихо, но мне показалось, что полиция обнаружила еще деньги и ценности, которые просто разбросали вокруг. И судя по рожам стражников, денег и ценностей там изначально было гораздо больше, чем нашли сыщики.

— А преступник-то не дурак! Самый верный способ задержать погоню — разбросать вокруг деньги. Причем так, чтобы их сразу же заметили. Уверен, что служивые сначала прикарманили то, что смогли найти, и только потом послали за полицией. И все равно, к их огромному огорчению, нашли не все.

— Но как один человек может совершить такое? Ведь это невозможно!

— А какие-нибудь мысли по этому поводу у тебя есть?

— Есть... Только не обижайся, Хасан. Похоже, что здесь поработал твой... соплеменник. Не знаю, как сказать по-другому. Простому человеку такое не под силу.

— Я тоже так думаю... И это мне очень не нравится... Кто же это без спроса на м о ю делянку залез?

Глава 8

Сюрпризы продолжаются

Возвращение обратно прошло на удивление спокойно. Разведчикам удалось незамеченными покинуть Триест, добраться до места встречи на побережье, куда пришла "Шахин", и вернуться в Дубровник, который по стечению обстоятельств стал их базой. Благо, власти Дубровникской республики никаких препятствий турецким "контрабандистам" не чинили, закрывая глаза на их возню в Дубровнике. Хотя и догадывались, что никакие это не контрабандисты, а военный корабль Османской империи, лишь прикрывающийся личиной контрабандистов. А на многочисленные гневные ноты протеста посланника Венеции местные власти отвечали вежливыми формальными отписками, где основным аргументом было "информация не подтвердилась". Впрочем, никто из "контрабандистов" не обольщался по поводу искренности гостеприимства хозяев. Стоявшие на рейде корабли тринидадцев, готовые в любой момент снести все на берегу своей артиллерией и высадить десант морской пехоты, заставляли Дубровникскую республику тщательно поддерживать свой нейтралитет. Который, впрочем, был ей очень выгоден. Как в материальном, так и в политическом плане. Но в этом тихом с виду омуте кипели нешуточные страсти. Турецкая, венецианская, австрийская и бог еще знает какие разведки развили здесь бурную деятельность, причем каждая старалась обеспечить "нейтралитет" Дубровника в свою пользу. Какие у кого были конкретные успехи, Иван не знал, поскольку формально это был не его уровень. А проявлять излишнее любопытство, привлекая к себе ненужное внимание, не стоило. Возможно, гораздо больше знали те, кто работал в самом городе, но связи с ними у "контрабандистов" не было. Находящийся в данный момент в Дубровнике Рауф тоже знал немногим больше. До настоящих секретных дел янычарского офицера не допускали. Очевидно, ими занимались те, кто не был на виду у всех, и не имел какой-либо официальной связи с Османской империей. То, что такие люди есть в распоряжении султана, Иван знал достоверно. Рауф же был из янычар, давно находился на действительной военной службе, поэтому достаточно засветился. Вот турецкое командование и предпочло не рисковать, спихнув на него разнообразную черную работу, которой в разведке тоже хватает.

Прибытие в Дубровник тоже прошло тихо. Портовые власти уже знали, что проблем с "Шахин" нет, хороший бакшиш обеспечен, а чем эти непонятные турки здесь занимаются — это их дело. Главное, чтобы шума не было. Все прочее — "коммерческая тайна". И в подтверждение наличия таких "коммерческих тайн" на борт сразу же прибыл Рауф, едва портовые власти покинули "Шахин". Встреча прошла бурно. Ознакомившись с доставленной информацией, Рауф очень удивился такому успеху и пообещал, что за достойной наградой дело не станет. А пока всем отдыхать и не выходить из образа "контрабандистов". Чем меньше здешнего народу догадывается об истинной роли "Шахин", тем лучше. А Рауф обеспечит нужную активность, чтобы у посторонних соглядатаев не возникло сомнений — "контрабандисты" что-то привезли, и теперь выгружают на берег под покровом ночи. А что именно — "коммерческая тайна".

Раз начальство приказало "не выходить из образа", надо выполнять. Тем более, это полностью согласовывалось с планами Ивана, которому нужно было обязательно встретиться с тринидадцами. Поскольку формального повода для посещения флагмана тринидадской эскадры, стоящей на рейде Дубровника, у него не было, придется действовать окольными путями, — через Мирослава Драгоша. И для этого придется снова посетить "Стари Град", что ни у кого не вызовет подозрений, даже если его там опознают. Капитан турецких "контрабандистов" совсем не прочь отдохнуть после очередного успешного вояжа, а "Стари Град" для этих целей подходит, как нельзя лучше. Об этом в Дубровнике все знают. Что, правоверному нельзя пить вино? Так ведь нельзя пить то, что сделано из забродившего сока винограда! А про другие напитки, сделанные не из винограда, в Коране ничего не сказано! С этой оригинальной отговоркой турок, желающих вознести хвалу Бахусу, Иван был знаком давно. Причем сами турки посмеивались над этим. Но, как это ни парадоксально, в Коране действительно была такая хитрая лазейка для "страждущих", давно ими обнаруженная. и позволяющая формально не нарушать запрета на питие. Разумеется, это касалось не твердолобых религиозных фанатиков, а "обычных" турок. Поскольку в основной своей массе турки религиозным фанатизмом, касающимся соблюдения различных запретов, особо не отличались. Хотя и не афишировали данные факты. Поэтому просто толковали Коран так, как им было удобно в данный момент.

Дубровник довольно сильно изменился с момента предыдущего посещения. На улицах стало намного больше чужестранцев, и все говорило о том, что торговля здесь процветает. Кому война, а кому прибыль. Иван шел по улицам и с интересом глядел на кипящую вокруг жизнь богатого торгового города. На всякий случай, оделся в местную одежду, изображая городского обывателя. Хотя и понимал, что те, кто им интересуется, все равно раскусят такой нехитрый маскарад. Но надо соблюдать правила игры. Если бы он сошел на берег в дорогой одежде состоятельного османа, или вообще в турецком военном мундире, то такого демарша здесь бы просто не поняли. А так, все в пределах приличий. Контрабандист — он и есть контрабандист. Лицо сугубо частное, и никаким образом к турецким служивым людям не относящееся.

Хвост за собой Иван заметил довольно далеко от "Стари Града". Соглядатаи выглядели, как местные обыватели, но качество их работы заметно отличалось в лучшую сторону от тех, что следили за ним в прошлый раз. Вели его очень умело, и если бы не дар характерника с соответствующей подготовкой, то заметить их обычному человеку было бы практически невозможно. Впрочем, вскоре все выяснилось. За очередным поворотом на соседнюю улицу он нос к носу столкнулся со старым знакомым — с капитаном Гарсиа, офицером Особого отдела тринидадских экспедиционных сил в Средиземноморье. Капитан был одет, как местный лавочник, и встреча выглядела совершенно случайной. Но приподняв шляпу и извинившись на сербском, что налетел на прохожего, особист тихо добавил на русском.

— В "Стари Град" не ходите. Таверна "Золотой фазан" через два квартала прямо. Ждите меня там.

И как ни в чем не бывало пошел дальше. Иван очень удивился. Получается, за время его отсутствия здесь произошли какие-то важные события, и командование тринидадцев считает необходимым о них сообщить. Причем послали человека, которого он знает лично, чтобы исключить любые случайности. Ладно, поглядим, какие очередные сюрпризы ожидаются.

Таверна "Золотой фазан" по своим размерам и "уровню" посетителей заметно уступала "Стари Граду". Несмотря на довольно ранний час, заведение не пустовало. Правда, публика была в основном из разряда тех, к кому лучше не поворачиваться спиной на вечерней улице. Подозрительно окинув взглядом Ивана, облик которого никак не вязался с данным местом, местные завсегдатаи продолжили свои занятия. Кто ел, кто пил, кто играл в карты, кто в кости. Вокруг стоял шум, сквозь который иногда прорывались возмущенные крики очередного проигравшего, обвиняющего соперников в жульничестве, и женский визг вперемешку со смехом. Дам разных возрастов здесь тоже хватало. Причем общая у них была только профессия. Но скандалов и драк не было. За соблюдением порядка внимательно следили звероподобного вида вышибалы. В общем, ситуация самая обычная для заведений подобного уровня в любом европейском портовом городе.

Раз уж пришел, то нельзя выходить из образа. Иван нашел место в уголке, откуда хорошо просматривалась вся таверна вместе с входной дверью, сделал заказ подскочившему мальчишке, и дал понять местным жрицам любви, что в их услугах не нуждается. После чего от него отстали. За исключением разве что некоторых лиц, оценивающих его с точки зрения перспективности грабежа, коих он определил моментально. Но прямо здесь его грабить не будут, иначе может пострадать репутация "Золотого фазана". А подобного кабатчики не прощают разбойному люду, высматривающему "добычу" в их заведениях. В следующий раз возмутителей спокойствия даже на порог не пустят, дав пинка. И это в лучшем случае. Ну что же? Неплохо будет разжиться свежей информацией, заодно несколько сократив поголовье местных бандитов. Если все же полезут на рожон, соблазнившись такой доступной с виду добычей...

Иван про себя усмехнулся. Надо же, как его обманчивая безобидная внешность привлекает внимание вороватой публики. Интересно, а что будет, если в следующий раз при выходе в город девицей одеться? Наверное, вообще проходу не дадут. Но тут это пока без надобности. А вот в Триесте можно будет устроить такой маскарад. Ведь в Тунисе все прекрасно получилось! Хоть там он был закутанный в хиджаб по самые глаза, а здесь придется ходить с открытым лицом, но какая разница? Физиономией и статью он и впрямь похож на девушку, а кинжалы можно и под европейским женским платьем спрятать. Дальше все будет зависеть от конкретной ситуации. В любом случае, девице высокого происхождения, или служанке из простолюдинок, гораздо легче проникнуть в дом того, кто представляет интерес для разведки, чем парню. Нельзя же все время под отводом глаз работать, ведь так ни с кем не поговоришь. А поговорить кое с кем надо. Ой, как надо! Либо добровольно, либо добровольно-принудительно. Ну, а то, что их скоро опять пошлют в Триест, можно не сомневаться. Уж очень интересные дела там затеваются. В Триесте, который буквально пару лет назад был ничем не примечательным захолустьем на задворках Священной Римской империи германской нации. И за эти два года вырос, как на дрожжах, став богатым портовым городом.

Изменение обстановки Иван заметил сразу. Четверо мордоворотов уселись поблизости, заказали пива и начали играть в карты, шумно комментируя действия друг друга. Но провести характерника не удалось. Он сразу же понял, что эта четверка следит за ситуацией, одновременно перекрывая обзор тем, кто мог бы следить за ним самим из зала. Через пару минут в таверну вошел капитан Гарсиа. Что же, все сделано довольно грамотно. Отсекается возможная слежка, и сидящие рядом "картежники" создают столько шума, что подслушать разговор будет просто невозможно, если вдруг неподалеку окажутся любители чужих секретов. Гарсиа сразу же направился к нему, и тоже заказав пива, наконец-то поздоровался, причем на русском.

— Добрый день, Хасан! Рад тебя видеть! Не лучшее место для встречи, но ситуация вынудила. В "Стари Град" сейчас соваться нельзя, там венецианцев полно. И тебя могут узнать.

— Добрый день, дон Альберто! Или как Вас сегодня называть?

— Вообще-то я не Альберто, а Диего. Альберто — мой оперативный псевдоним, и раньше я им частенько пользовался. Но сейчас уже "в поле" не работаю, в Алжире по привычке им назвался. И давай без лишнего титулования. Просто Диего.

— Хорошо, Диего. Если мы так неожиданно встретились, то значит случилось что-то важное?