Ведьма. Наивная.

Я нашла его в центрезала и шепнула: 'Идем'. Мой вомпирчик кивнул в, обхватив меня за талию, повелкуда-то.

Сначала мы целый часлюбовались полной луной на террасе, и Драко сказал мне:

— Все браки междувампирами свершаются в полнолуние...

— Романтично, — ясмотрела на сверкающие в небе звезды.

О, отныне я большеникогда не увижу солнца, и каждую ночь смогу гулять с мужем под луной. Какоесчастье. Я всегда так и представляла настоящую любовь: звезды, месяц, он и она,и больше ни-ко-го.

Его холодные губыслились с моими горячими в страстном поцелуе,, и он взял меня на руки и унес всвою комнату. Там в углу стоял черный гроб, как и у отца Драко. Он посадил меняна диванчик у окна и убрал волосы с шеи...

— Не бойся, это небольно, расслабься.

Холод от его рук прошелпо моим плечам, сорвал с меня платье, которое ненужным грузом упало на мягкийкрасный ковер.

Мягкие губы вампираласково щипали меня за щеку, за ухо, за шею... моя голова коснулась гобеленадивана, и тут... мои глаза широко распахнулись, мне показалось, будто кто-товонзил мне в шею две широких острых иглы. Но я не кричала, и больно мнедействительно не было. Словно заморозило мне шею, мне было не вздохнуть, и явидела только одно — алый крест с золотыми фентифлюшками, нарисованныйнеизвестным мне живописцем. И я чувствовала, как ледяной холод тела моегобудущего мужа проникает в мои жилы. Его грудь лежала на моей, но в нем небилось сердца...

— Я тебя люблю, люблю,люблю, ты меня слышишь? — огонь объял мое обнаженное тело.

Знакомый голос. Драко,мой милый Драко. Я закрыла глаза и провалилась в забытье.

* * *

Я ее предупреждал.Намеками, потому что напрямую сказать стеснялся. И она попалась в тот самыйкапкан.

Разве можно быть дотакой степени любопытной, чтобы напиться крови вместо вина! Да, я ей не сказал,что если человек изопьет из вампирского бокала, то начнется процесс обращения.Тогда разум его притупится, и человек станет подвержен зову до такой степенисильно, что его невозможно будет вывести из состояния гипноза.

Вампиры — хитрые твари.Они никогда своего не упустят. Зато я отдал свою подопечную им из рук в руки.Надо было хватать ее в охапку и бежать из этого замка еще вчерашней ночью послеисцеления зуб этого Вико.

Как мне не понравиласьреплика старого вампира о том, что он жаждет свежей крови. Если не Марию, томеня, точно покусают.

И вот я вижу, какимнаглым образом эти двое опоили мою подопечную. Да, да, да, я буду рад, если ееот меня заберут, да, я не попаду под трибунал, если Мария выйдет замуж заДрако, как она и грозится. Но что-то тревожное бьется в моей груди. И имя емусердце. Но что-то противное щиплет мою душу. И имя ему совесть.

Почему-то, когда яувидел красноглазую Марию, крутящейся у зеркала и хвастающей о скором еезамужестве с Драко, мне стало не по себе. 'Не допусти этого, Димиан!' -пронеслось у меня в голове.

Я постараюсь. Я спряталФильку в астрал и на цыпочках отправился вслед за девушкой. Я не знал, чтоделать, главное, не допустить полной инициации. Тем более, эта ненормальнаярешила в ту же ночь лишиться девственности. Ой, будь я девушкой, никогда бы нестал спать с вампиром, будь он трижды красив. А вампирки меня не прельщали. Яне любил их худые лица и впалые глаза, и с этим ничего не могли поделать дажесильные привороты.

Помнится, был у нас вмагической школе один урок на тему 'Устоять перед зовом'. И магистр привел намв лабораторию как раз похотливую девушку-вампира. Она опоила меня кровью,оговорила, очаровала, но своего не добилась, мое заклятье, которым я защитилсобственный разум, не позволило ей полностью завладеть моей душой. За это яполучил высший балл. А теперь мне надо было достать из пасти вампира мойподопытный экземпляр.

Мне вдруг подумалось,что если я в отчете напишу о геройском поступке спасения очарованной вампиром,то это очень сильно повысит мой балл, потому что избавить от влечения к вампиру— очень сложно.

Я затаился в кустах натеррасе и наблюдал, как мило ворковали Мария с Драко, и чуть не уснул, когдавдруг заметил, что жених тащит невесту прочь с балкона.

Мне пришлось держатьсяна расстоянии. Поэтому я чуть не опоздал. Когда я вбежал в комнату, раздетаяМария уже лежала на диване, а вампир, расстегивая брюки, впился в ее шею. Глазамоей подопечной были похожи на два красных стеклянных шара, рот открыт, а пошее, там, где зубы Драко впились в ее артерию, текла струйка крови.

Это было страшно, и сэтим надо было срочно что-то делать. Инициация закончилась, главное, неупустить теперь возможности отменить уже содеянное. Судя по тому, что Мариялюбила называть себя пречистой, я надеялся, что она девственница в своидвадцать лет...

Я закрыл глаза ипрочитал заклинание. Вампир и заметить не успел, как невидимая пленка окуталаего тело и подняла в воздух.

Он метался и кричал, онне понимал, что с ним происходит, зато я прекрасно знал, что с ним делать. Явыбросил брыкающееся тело в окно. Насколько я помнил, замок был окружен рвом,получалось, Драко по моим расчетам должен был свалиться в окружающий Розенштадтводоем. За два часа до рассвета он сумеет выбраться оттуда только про оченьбольшом желании и воле к жизни. Но это меня не интересовало: спасется -молодец, если нет — сам виноват.

Я встал радом спрактически бесчувственным телом моей подопечной. Чтобы отменить инициациюдевственницы, нужно сделать ее женщиной, говорилось в учебниках. И это должнопроизойти по любви. Последнее условие не выполнялось, и я представил, чтозавтра стану вампиром, и закончу школу живым мертвецом.

Я не любил Марию никапельки. Ее упругая большая грудь не возбуждала меня. Мне не хотелось прижатьк груди эту сломанную только что игрушку, из артерии которой каждую секундувыливалось по полбокала крови. Липкая красная жидкость впитывалась в гобеленодеяла, а моя подопечная, теперь уже не гипотетическая мерисью, а вампирша,шептала 'я люблю тебя', явно обращенное не ко мне, а к Драко.

— Я тебя люблю, -повторил я за ней эти три слова.

Получилось как-то легко,когда не смотришь в ее голубые безумные глаза. Нет, если я не верну ее кнормальному состоянию, то уже никогда не услышу ее звонкий смех, никогда несмогу насладиться ее подлыми шуточками, и у меня больше не получится спорить сней о спасении Фуфляндии. Вампиру это ну нужно.

Я взял ее за подбородоки посмотрел в неживые красные глаза.

— Я люблю тебя, слышишь?

Правда ли это? У менянесколько раз возникало желание обнять эту девушку, возможно, и поцеловать, ноне больше. Мы прошли с ней немало дорог. Мы вместе почти месяц. И каждое утро,просыпаясь рядом с ней я думал — лучше бы она спокойно жила в своем мире, небыла знакома со мной и нога бы ее не ступала на земли Фуфляндии.

Лучше было бы так. Нослучилось иначе. Томиус достал мне именно ее, назвав мерисью. Я в ответе занее, я не могу бросить ее на полпути. Это работа. Я не хочу отдавать еевампиру. Какова была моя ярость, когда я выбрасывал его в окно. Я хотелзащитить ее от этого шага. Это любовь. Слабая, но любовь. Она хотела переспатьсо мной. А я — нет. Я говорил, что не испытываю к ней ни малейшего чувства. Этобыла ложь. Я говорил наперекор, чтобы не чувствовать себя тряпкой.

— Мари, слышишь? Я люблютебя! Люблю, люблю, люблю!

Я крепко обнял ее ихотел приподнять, но запекшаяся на подушке кровь не дала мне этого сделать.Легким движением пальца я провел по шее, и рана затянулась. Я прижался к еехолодной щеке... У нее такая кровопотеря. Пролежит три недели без сознания...

И поцеловал. Потом ещераз... а потом меня обуяла страсть. Самая обычная страсть к женщине, кою я не могвыплеснуть в своей неразделенной любви к Нюкукулюэль, к невзрачной магичкеКатрин, что отчислили на первом курсе, к моей наставнице по боевой магии... Впоследнем случае я бы стал посмешищем на всю школу. Я наколдовал свою любовь.Просто выдумал ее, представил, что от этого Марии станет лучше. Пусть я будулюбить ее, противную моему сознанию, но пусть она не достается нечестнымвампирам или вечноживущим эльфам. Мария дурна, но она недостойна быть игрушкойдля нелюдей.> lang=EN-US>We are standing closely skin to skinPlayin' a very old gameIn this game of love you always win

Так, вроде, говорилось вее любимой песне. Мы с тобой радомlang=EN-US , щека к щекеlang=EN-US , Марияlang=EN-US , увлечены древнейшею игрой, и вэтой игре любви в любом случае ты победишь... Ты хотела отдаться в эту ночь. Немне, другому. Но и от меня ты без ума. И я уверен, ты будешь счастлива, узнав,что с тобой случилось после поцелуя вампирских губ.

Железная пряжка моихкожаных штанов тяжело ударилась о паркет... как я небрежен... И все же молваговорит правду, из Розенштадта никто еще не выходил прежним.

Глава 7. Мастер иллюзий

Когда я открыла глаза,то обнаружила себя лежащей на синем диванчике в огромной комнате с краснымиобоями. В углу стоял черный гроб. И я сразу вспомнила, где я нахожусь.Вампирский замок Розенштадт... Вчера, если мне не изменяет память, была шумнаявечеринка, и я пила красное вино. А закончилось все, как в анекдотах прокорпоративные пьянки — голова раскалывается, шея болит, и кто-то лежит сверху.

От последней мысли мнестало не по себе, и я медленно перевела взгляд с красного креста на потолке намускулистое мужское тело, обнимавшее меня. Его ровное дыхание теплым воздухомгрело мою обнаженную грудь. Он чуть пошевелился... Тяжело лежать под полусотнейкилограммов чужого тела. Машинально я погладила его по голове и посмотрела впо-детски наивное лицо спящего Димиана.

Я с ним. Только я и он.Тут. В Розенштадте. Почему? Как я могла такое допустить? Нет, я не собираласьлить слезы по утраченной девственности. Я прекрасно понимала, что произошлоэтой ночью. У меня в голове не укладывалось другое: как я могла упустить тот момент,когда мы пришли сюда, и он поцеловал меня. Я была на двести процентов уверена,что случилось все с обоюдного согласия, по любви. Димиан просто не могизнасиловать спящую меня.

— Ди, — я перебирала егошелковистые черные волосы, — мой милый Ди....

Я услышала топот вкоридоре и лениво повернула голову. Это движение отозвалось нестерпимой болью вшее, и я вскрикнула.

— А... что? — магпосмотрел на меня заспанными красными глазами.

— Не знаю, — пробубнилая себе под нос. — Кто-то идет.

Эти слова послужили оченьсильным заклинанием моему любимому Димочке. Он вскочил с меня и, завернувшись впростыню, кинулся в коридор. Пока он отсутствовал я быстренько оделась ввалявшееся на полу платье и подбежала к зеркалу, приводить прическу в порядок.

Ох, и страшна же я былапосле вчерашнего. Как еще Димиан мог меня такую любить всю ночь. Тушь потекла,помада размазалась, волосы сбились в одно большое гнездо, а справа на шее язаметила большой синяк. Что бы это значило.

Аккуратно я прикоснуласьк набухшей артерии, и она отдала адской болью. Неужели меня кусали вампиры? Илиэто просто лимфоузел увеличился из-за чего-то. У меня такое бывало, проблемы сщитовидной железой. Я уже три года сижу на йодомарине, а она никак неуменьшается. Вполне возможно, болезнь перешла на новую стадию. Надо будетпоказаться врачу, как вернусь в Москву.

Когда Ди вернулся, я ужепривела себя в порядок и сидела на синем диванчике, рассматривая черное пятно уподлокотника, на котором я спала.

— Я же говорил тебе несвязываться с вампирами, — он окинул меня полным ненависти взглядом и тут жезалез в штаны.

Не обращая на менявнимания, он обошел диван в поисках рубашки и, не найдя ее, взял меня за руку ипотащил к выходу.

— Уходим отсюданемедленно, поняла? — голос его был резок, словно он командовал мной, а не яим.

Хотя, это Димиан былмоим телохранителем и защитником, и Избранными по правилам фэнтези управлять неположено.

— Но почему? — я стоялакак вкопанная.

— По кочану! — заорал онна меня.

Только что нежнообнимал, а уже... Ладно, послушаюсь. Кто знает, не останься я на вечеринкувампиров, может и запечатлелся бы самый романтичный момент моей жизни в памяти,а теперь я только знала, что мы с Ди этой ночью были вместе. Я так надеюсь, чтоон перескажет мне во всех подробностях.

Я выбежала за нимследом. Идти на шпильках было неудобно, особенно по мощеному круглыми камнямиполу Розенштадта. Димиану на это было плевать, он обогнал меня и забрал изнашей гостевой комнаты мою сумочку и сверток с геройской одеждой, в которую я ипереоделась в одном из темных закоулков вампирского дома.

В сандалиях я припустилатак, что сам маг еле догнал меня у выхода. Дверь была заперта.

— Значит, скончался, -непонятно о ком буркнул себе под нос Димиан.

Я хотела было спросить,но маг отодвинул меня в сторону и прочитал неизвестное мне заклинание. В дверитут же образовалась дырка в два на два метра, и мы выбежали в нее.

— А теперь я всеобъясню, — стараясь быть как можно более спокойным, сказал Димиан, когдаволшебный проход закрылся. — Тебя совратили вампиры. Драко хотел жениться натебе. Они с отцом опоили тебя кровью, а потом отпрыск покусал тебя. После онхотел провести с тобой ночь, но тут появился я и спас прекрасную Избранную.Поняла?

Так вот оно что. Понятнотеперь, откуда у меня кровоподтек на шее, и ясно, что делал Димиан в обнимку сомной.

— Вот они! — раздалсявой, и с башен над воротами на нас полетела белая простыня.

То было одно изпривидений из вампирского дома. Мы с Ди кинулись в стороны, и бесплотный духсовершил мягкую посадку на каменистую дорогу. Привидение не могло решить, накого нападать, но тут к духу на помощь пришла подмога.

Я начала припоминать,какие заклинания могут оказаться вредоносными для привидений, но мневспоминалась только игрушка 'Покемон', в которой души не чаял мой маленькийбратец. Итак, огонь на них не действует, вода проходит сквозь их тело, здесьнужны пси-волны — поняла я.

И скрестив руки на грудия представила, как мои глаза начинают излучать чуть заметные круги. Голубые,розовые, желтые, сверкающие всеми цветами радуги, они исходили от моих глаз инаправлялись на левитирующих неподалеку призраков.

Сначала бесплотные духипытались что-то сказать, но их речь замедлилась, и они зависли в воздухе.

Димиан, тяжело дыша,облокотился о березу. Мне почему-то показалось, что он выложил немало магическихусилий, чтобы помочь мне справиться с привидениями. Хотя, честно сказать, завсе наше с ним путешествие я только пару раз заметила, как этот ленивыйволшебник обращался к колдовству.

— Бежим! — скомандовалая, направляясь к столбику, где мы привязали своих скакунов.

Но там нас ждалоочередное разочарование.

И моя Муму, и белый коньДимиана бездыханные лежали на траве. Глаза их были открыты, но закатились.

— Они мертвы? — в ужасевскрикнула я, впервые в жизни увидевшая трупы животных.

— Негодяи! — Ди полнымненависти взглядом посмотрел на Розенштадт, а потом присел перед телом своегоскакуна.

Он провел рукой по шееживотного и выругался на неизвестном мне языке. Это по его интонации я поняла,насколько маг был недоволен. Вампиры выпили наших лошадей. Это значило толькоодно: они не собирались отпускать нас из замка живыми, несмотря на все уговорыс Драко и его отцом.