Том 3: Продвижение истины

Имперец понятия не имел, как он будет с этим справляться, ведь он на своём опыте успел познать всю трудность и почти неодолимую силу, которой предстоит противостоять Ж'Даннару, если он хочет выкарабкаться. К тому же под большим сомнением был сам факт того, хочет ли он выкарабкиваться? Если нет — а это наверняка так — то шансы на успех ничтожны. Но попробовать стоит. Скуумовая зависимость — конечно, приговор, однако, приговор — ещё не сама казнь. И нет такого приговора, который нельзя было бы обойти.

Магазинчик "Редкие книги Джобаши" нашёлся довольно быстро. А вскоре, среди завалов старинных фолиантов, всевозможных манускриптов, объёмистых томов с жёлтыми страницами и ещё совсем новеньких книг нашёлся и сам Джобаша — хаджит средних лет, но выглядящий ещё довольно молодо. Грива его была собрана в хвост, а на глазах находились очки для чтения. Джобаша предложил гостю вина, не обделив и себя бокальчиком, и внимательно выслушал Эрирриса.

— Она всё никак не отступится, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он, когда имперец закончил свой рассказ.

— Конечно. Всё-таки, это её муж, хоть и бывший.

— Да, Джобаша знает, ведь мы с Анасси старые друзья. Джобаша и Ж'Даннара знает. Вернее, знал. До сахара. Сахар меняет людей до неузнаваемости, но это относится и к нам, хаджитам.

— Мне известна губительная сила сахара. Анасси сказала, что вы, возможно, сможете как-то помочь.

— От скуумовой зависимости нет лекарства, — покачал головой кот, поправив очки. — Анасси должна была знать. Все хаджиты это знают.

— Все, да не все. Вижу по твоему хитрому взгляду, — улыбнулся Эриррис. — Ты что-то нарыл?

— Джобаша простой торговец книгами. Джобаша может снабдить информацией, но все проблемы её использования останутся на вас.

— И всё же?

— Ну... есть одно средство. Только Джобаша не думает, что оно понравится Ж'Даннару.

— Выкладывай, а там уж поглядим.

Округ Святого Олмса был населён преимущественно бедными слоями населения. Разнорабочий и нищенствующий люд: красильщики и дубильщики, кузнецы и ткачи, гончары и стеклодувы, виноделы и пивовары, произведения труда которых Эриррис уже успел оценить — вот обычный контингент этого района (равно как и соседнего — носящего имя другого святого Храма Трибунала — некого Делина). Именно в этих округах были сосредоточены основные производственные мощности Вварденфелла: множество мелких мастерских, ремесленнических мануфактур и цехов, магазинчиков и лавок, работающих от зари до зари. Но сейчас они не интересовали имперца. Протиснувшись в толпе идущих по своим делам людей и меров, он спустился на нижний уровень — уровень каналов, где собирались в своих притонах низы общества. Нужная "компания" нашлась быстро.

— Ж'Даннар? — окликнул он одного хаджита, сидящего в углу в компании нескольких аргониан и лесного эльфа и с блаженным видом покуривающего скуумовый кальян.

Тот расслышал только со второго раза и лениво указал лапой в сторону, где накрытый какими-то лохмотьями валялся другой хаджит и облизывал большой кристалл лунного сахара.

Всё ещё хуже, чем я предполагал, — подумал Эриррис, подойдя поближе. Вид у него был, прямо скажем, не фонтан. Пришлось изрядно растолкать наркомана, прежде чем тот соизволил обратить хоть какое-то внимание на своего посетителя.

— Что нужно имперцу? — хрипловатым ленивым голосом пробурчал Ж'Даннар и уставился на него чрезмерно широкими зрачками глаз — один из стандартных эффектов сахара.

— Что ты тут делаешь? — не нашёл ничего лучше, что можно было сказать для начала разговора, Эриррис.

— Делаю? Ж'Даннару не нужно дело. Ж'Даннару нужен сахар. И у Ж'Даннара он е-е-есть, — кот сладостно лизнул кристалл, а потом и сам облизнулся.

— Верно, но что ты будешь делать, когда сахар закончится, — он указал кивком на таящий прозрачный кусочек в лапах наркомана.

— У Ж'Даннара не будет сахара. Но у него останутся драгоценности. Ж'Даннар продаст их, а на вырученные деньги купит сахар. И тогда Ж'Даннар будет курить. И радоваться жизни, — расплылся в одурманенной улыбке хаджит.

Уже украл, — понял имперец. — Если так будет продолжаться, то скоро его поймают и убьют при бессмысленной попытке сопротивления.

— А ты-то вообще кто такой? — немного подумав, спросил Ж'Даннар.

— Я Эриррис, друг Анасси, я...

— Понятно, можешь не продолжать! — резко оборвал его тот с внезапно откуда-то появившейся энергией. — Теперь эта глупая дура посылает тебя! Ха! Ты называешь себя другом Анасси! Тогда Ж'Даннар проклинает себя и Ж'Даннар проклинает свою неверную жену! Анасси называет МЕНЯ трусом и дураком, того, кто муж ей, того, кого она должна уважать? И она оставляет меня тут страдать? ОНА глупая, и ты дурак, да. От привыкания к скууме нет лекарства! Весь мир знает!

Эриррис недобрым взглядом посмотрел на наркомана.

— Да, Ж'Даннар жалок, — прекрасно понимая, что значит этот взгляд, сказал хаджит. — Но у него нет выхода. Понимаешь, Ж'Даннар ничего не может сделать. Что может Ж'Даннар? Ничего. Только умолять, голодать, плакать и умирать... Имперцу не понять... — тягостно вздохнул он, поднялся и направился прочь.

Но Эриррис остановил его, схватив за руку.

— Отнюдь. Я прекрасно тебя понимаю, ибо сам через подобное прошёл.

Ж'Даннар остановился и недоверчиво посмотрел на Эрирриса.

— Это не правда. Имперец лжец!

— В чём же по-твоему правда? — стараясь не терять самообладания, убийца решил зайти с другой стороны. — В безысходной медленной смерти?

— Правда в том, что сахар — это всё, что нужно Ж'Даннару. Больше ничто его не интересует! Ни работа, ни мир, ни Анасси, ни ты. Ничто! Только радость сахара.

— Правда твоей зависимости не в этом. Не в радости сахара, а в подавлении сознания, — как можно спокойнее сказал Эриррис, но это только разозлило хаджита.

— Да что ты знаешь о моей зависимости, киродиил!

— Я-то как раз-таки знаю. Потому что сам преодолел её.

— Но я не могу противостоять этой жажде... — простонал наркоман. — Ж'Даннар бессилен!

— Противостоять жажде наслаждений сахара бессмысленно, — невозмутимо продолжал Эриррис. — Но тебе это и не требуется. Послушай! Есть только одна причина, по которой ты зависим, и это не стремление к наслаждению. Это стремление к саморазрушению!

— Ж'Даннар не понимает... Что ты такое гово...

— Слушай меня внимательно! — имперец хорошенько встряхнул кота за тощие плечи, чтобы добавить ему сосредоточенности. — Пока что твоя зависимость нужна тебе. Она выполняет полезную функцию, подавляя твой ум. Когда ты сталкивался с непреодолимыми трудностями, в твоей душе всегда возникало желание уничтожить препятствия, не видя другого выхода. Но поскольку ты слаб, то не можешь этого сделать. Поэтому ты подсознательно тянешься к сахару, который блокирует твои способности мыслить. Он создаёт иллюзию счастья, и ты думаешь, что обрёл силу и уже преодолел все свои проблемы. Но это лишь временные меры, которые не позволят тебе жить, сознательно уничижая других и себя, пока сахар в твоей крови! Твой агрессивный разум — вот причина!

— Что ты хочешь от меня!? Отпусти! — жалобно взмолился наркоман, и тут Эриррис заметил, что довольно крепко сжимает щуплого, облезлого и уже давно немытого кошака и чуть ли не трясёт его. Пронзительный холодный взгляд убийцы и его многочисленное оружие тоже не добавляли расположения со стороны собеседника. Проклятье, теперь он ещё и напуган. Так до него вряд ли что-то дойдёт. Эриррис отпустил Ж'Даннара и продолжил уже более мягко:

— Хорошо, объясню проще, в основе зависимости лежит страх потерь. Когда ты понимаешь, что не можешь контролировать ситуацию, и что твои мечты и надежды рушатся, появляется страх. Его ты пройти не можешь, потому что твой собственный ум мешает тебе. Поэтому чтобы преодолеть страх, надо подавить причину его возникновения — несовершенный разум. И делается это наркотиками. Убери причину, и сахар больше не понадобится.

Ж'Даннар колеблющимся взглядом смотрел на имперца, ничего не решаясь сказать. Он хочет освободиться от сахара, но не верит мне, не понимает, — подумал Эриррис. Действительно, когда то же самое объяснял ему Дро'Вирр, он понял с трудом. И то далеко не сразу. Так, пора использовать последнее средство.

— Вот, — он достал из своей сумки небольшую книгу в тёмной невзрачной картонной обложке. "Исповедь поедателя скуумы" — значилось на ней. — Это подтвердит мои слова.

— Что это? Книга? Ж'Даннар не понимает. Какая ему польза от книги?

— В ней записана правдивая история исцеления данмера от наркотической зависимости. Я говорил тебе о страхе и самоподавлении. Ты не можешь преодолеть страх, потому что не знаешь, как. Ты думаешь, у тебя нет сил, чтобы нормально жить в окружающем мире, но это не так. Эта книга научит тебя находить силу в себе самом, — он вручил "Исповедь" хаджиту. — Она твоя. Прочти её и освободись от рабства сахара. Если кому-то это под силу, то под силу и тебе.

— Ты не слушаешь, — проговорил наркоман, глаза которого смотрели на книгу, но как будто её не видели. — Ж'Даннар не хочет читать. Ж'Даннар хочет только сахар, — он потянулся языком к своему кристаллу.

Всему в этом мире когда-то придёт конец. Но к терпению убийцы это не относилось, так как его конец уже пришёл.

— Ты безвольный идиот! — он резко выбил из руки хаджита кусок сахара на пол и гневно растоптал его каблуком. Это заставило Ж'Даннара отреагировать уже более бурно.

— Да! Ж'Даннар безвольный, безвольный слабак — ты это хотел услышать!?

Это было ошибкой, — поздно понял Эриррис. — Не надо было так говорить.

— Я не это имел ввиду... — хотел было исправить положение имперец, но не вышло.

— Конечно же это! Все именно это Ж'Даннару и говорят, всю жизнь только так и говорили... — приговаривал кот, бережно собирая с пола остатки раздавленного кристалла. — Знаешь, я возьму твою книгу! — распрямившись, резко бросил он. — Даже использую её по назначению! О да, Ж'Даннар продаст её! И купит скуумы! Так и знай!

Наркоман поплёлся от имперца прочь. Эриррис хотел было остановить его и что-то ещё сказать, но хаджит чуть не взбесился:

— Уходи! Убирайся! Оставь Ж'Даннара в покое!

— Чёрт... — тяжко вздохнув, сказал имперец.

Сталь тут бессильна. Равно как и все привычные методы. В управлении острым клинком Эриррис был мастер, но вот слова его были далеко не так остры. Да и могут ли помочь простые слова в подобной ситуации?

Имперец понял, что если догнать хаджита и продолжить настаивать на своём, то это лишь усугубит положение. Угрозы, разумеется, тоже дохлый номер. Как ни прискорбно, но это сражение он проиграл. Ещё раз вздохнув, он пошёл на выход из каналов. Это унылое место уже успело до смерти ему надоесть.

Глава CXIV: Второе задание Кая.

— Давай! Сделай это!

Масалини Мериан в предвкушении и с блеском в глазах смотрела на Амшегара, явно ожидая чего-то грандиозного, как в прошлый раз с телепортацией. Марайн Дрен, Ажира и Гальбедир тоже были тут, причём последние две, находясь на опасно близком расстоянии, не стремились прибить друг дружку и даже не перебрасывались колкими шуточками, что было весьма удивительно. Также в зале Гильдии Магов находилось ещё несколько волшебников. Все взгляды были устремлены на подающего надежды авантюриста. Амшегар немного научился этому заклинанию, тренируясь с поясом призыва. А сейчас он ещё узнал и соответствующую формулу и теперь был готов применить новые знания на практике.

Данмер сложил ладони вместе, закрыл глаза, концентрируясь на нужном эффекте, а потом резко выбросил правую руку вперёд, указывая на место возле себя. Несколько секунд ничего не происходило. Однако потом пространство в месте, куда смотрел Амшегар, слабо запульсировало тёмно-фиолетовым светом.

— Тяни его, тяни!

Авантюрист стиснул зубы и проделал тот же финт со второй рукой, после чего воздух смешался с тёмной дымкой, характерной для вызова нежити, и... возле мага появился скелет.

Ажира прыснула со смеху. У Масалини отвисла челюсть. Гальбедир хотела было подбодрить Амшегара, но не нашла слов. Марайн молча с умным видом почесал подбородок и перевёл взгляд на новоиспечённого "повелителя мёртвых".

— Ты издеваешься!? — обратился герой к "костяному чуду", у которого не доставало больше половины рёбер, одной руки и одной ноги. Скелет неуклюже пытался устоять, но для этого ему приходилось периодически подпрыгивать на единственной ноге.

— Кхх Ххххх!! — последовал шипящий ответ.

— Будь здоров, не кашляй! — Амшегар треснул костяного человека ладонью по спине, отчего его черепушка отвалилась, а сам он оказался повержен на пол, а в следующий момент исчез в тёмно-фиолетовой дымке.

— Что вы здесь вытворяете? — послышался строгий женский голос. В зал вошла Ранис Атрис и поставила руки в боки.

— Амшегар разрабатывает новую грандмастерскую технику: "Призыв Костяного Клоуна", — последовал смешок Ажиры. — При одном взгляде на него противники мгновенно умирают от смеха! — собравшиеся маги захохотали. Кроме Ранис.

— В Гильдии не приветствуется призыв нежити, — серьёзно сказала она. — Это близко к некромантии, а она строго-настрого запрещена.

— Да знаем, знаем, — как следует проржавшись, ответила Масалини, — не мешай развлекаться.

— Призыв бестолковых черепушек — не некромантия. А даже если и так, эти глупые правила никого не интересуют, — поддержала коллегу Ажира, развернулась и пошла к своему алхимическому столу.

— У-у-у! — было видно, что Ранис немного взбешена таким отношением к гильдейским правилам, что случалось уже не в первый раз. — Гальбедир, идём наверх, есть новый заказчик.

— Мне пора, Амшегар, — сказала зачаровательница. — Кстати, твои заказы тоже скоро будут готовы, примерно к вечеру, — она улыбнулась и ушла.

Масалини Мериан пошла к своему рабочему месту, чтобы телепортировать одно посетителя, другие маги тоже вернулись к своим делам.

— Да... — оставшись наедине с Марайном Дреном, Амшегар почесал затылок, — похоже, моё постижение Школы Колдовства будет долгим... Гораздо более долгим, чем Изменения и Мистицизма.

— Ну, ты, конечно, пока ещё не великий Манимарко, но для первого раза...

— Не надо, — прервал его ученик. — Я же вижу, даже для первого раза это полный кошмар.

Немного помолчав, Дрен вздохнул:

— Да. Кошмар.

— Зато мне нравится призывать даэдрическое оружие, — улыбнулся герой. — У меня довольно легко и непринуждённо получается придавать им форму.

— Это так... Но подчинить и вытянуть из Обливиона слабейшие души даэдр, ожидающие очереди для повторного воплощения, с целью последующей их трансформации в оружие не представляет особого труда, ведь они, во-первых, довольно слабы, и во-вторых, сами хотят принять форму, пусть даже оружейную. Как видишь, с душами посильнее дела обстоят сложней. Живые воплощённые существа, даэдры и нежить так просто уже не дадутся.