Последний храм. Наследник.

— Он свалил Громохода! С дингом! — Ухмыльнулся Тарк. А народ за спиной засмеялся и заулюлюкал.

— Вот как? — Усмехнулся дворф. — Тогда без сомнения стоит на это глянуть. Проходите.

Мы всей гурьбой, человек в двести, спустились по длинному и узкому лестничному пролёту вглубь земли. Я присвистнул, когда увидел помещение клуба и его обстановку. Пещера, размером со средненький стадион, сверкала и переливалась магическими огнями и всполохами. Низкие столики с мягкими кожаными диванами. Длинная метров тридцать стойка с батареями бутылок позади барменов. Бармены-игроки, а не НПС. На одной из стен огромный, белый экран транслировал клипы местного производства от игровых звёзд. Часть игроков устремилась к человеку у экрана.

Все разбежались по столикам, занимая места и требуя выпивку. Засновали между столиков девчонки из обслуги. Тоже игроки.

— Где это мы? — Спросил я Аби, пока Тарк убежал к экрану.

— В элитном клубе Вольнограда. Сюда пускают только бойцов с метками.

— И что вся обслуга игроки? — Удивился я.

— Да. Это фишка клуба. Снорг странный немного, но дело знает. Его клуб один из лучших в Руоле. И один из самых дорогих.

Экран мигнул пару раз и появилось видео моего боя. Рядом сияя, как начищенный пятак, приземлился Тарк.

Когда запись дошла до того как я поднял уровень и моей фразы "динг, детка!", зал снова заорал "грац", вторя крику с экрана. А Тарк чуть ли не оргазмировал в экстазе.

— Народ, может, объясните, что это все значит?! — Я кивнул на экран и игроков, беснующихся в клубе.

Объяснили. Иногда, появляются идиоты, которые желая подняться в боях, криво раскачивают статы, при этом являются магами. И пробуют поднять свой рейтинг. Иногда, но очень редко из этого что-то и получается. Но такие игроки зачастую очень скоро понимают, что кроме уличных драк, они ни на что не способны. В рейде и пати от них толку нет. А в драках сильно не поднимешься по уровням. И они тихо уходят на реролл. Но никто ещё из них не смог свалить воина или рогу на двадцать уровней выше себя.

Ещё один момент. Взять в драке уровень с противника считалось верхом издевательства над врагом. Особый шик. Потому и взбесился Громоход. Мало того, что его маг-тряпка избил, так ещё и уровень на нем взял и это всё при свидетелях. Многие пытались так опыт подгадать, чтобы в бою взять уровень. Но случалось это довольно редко.

Мне было намного легче. Кроме того, что двадцатка максимальный маятник по бонусам к опыту, так ещё я как маг воевал не своей специализацией. А всем классам срезали опыт за урон от классовых умений и добавляли за несвойственные классу действия. То есть магу срезали опыт за удары магией и добавляли за рукопашку. А милишникам наоборот, добавляли за удары магией или лечение других.

Потому мой бой стал столь эпичным. Видео с ним же разлетелось среди игроков. А снимали многие, кто был в баре. Очень редко в городе сходятся именитые соперники или никому не известные, но вот как у меня, в интересных условиях. А все остальные драки стали обыденными.

Вот народ и гулял. И гулял не слабо. Снова полилась музыка. Прознав про праздник, народ из города потянулся в клуб. Приняв на грудь, игроки потянулся на танцпол.

Зрелище было сюрреалистичное. Люди, эльфы, дроу, даже пара некромантов или кого-то из темной братии. И все они прыгают на танцполе под звуки музыки и в лучах магических стробоскопов и лучей света. Большинство при оружии. И все не обращают внимания на расовые различия и прочую шелуху.

Вон Аби и Тарк лихо отплясывают. А в другом месте орк, обнявшись с парнем-дроу, машет кружкой с пивом и что-то орёт последнему в острое чёрное ухо.

Да здравствует толерантность!

Глава 10

Я не проснулся. Я очнулся, так будет правильнее. Голова болела жутко. Перед глазами мигало системное сообщение о получении дебафа "похмелье". Вот зараза. А это-то зачем? Реализм чёртов. Шкала жажды ушла куда-то в красный сектор и не хотела возвращаться. Здоровье и бодрость неподвижно висели на четверти линии.

В огромном зале клуба было тихо. Повсюду лежали неподвижные тела игроков, упившихся до логаута. Им-то хорошо, могут в реал выйти. А мне что делать?

У барной стойки невозмутимо стоял дворф Снорг и протирал полотенцем стакан. Чистый, стеклянный стакан. У барменов это традиция такая? Стаканы тереть. Алладины блин.

Я проковылял к стойке, переступая через неподвижные тела.

— Воды! — Прохрипел, усевшись на высокий стул.

Передо мной стукнула дном о стойку банка рассола с ещё плавающими на дне огурчиками.

Я присосался к горлышку и чуть не замурлыкал от счастья. А потом с недоумением прислушался к себе и уставился на дворфа.

Тот лишь усмехнулся.

— А что, по-твоему, разрабы не люди? — Хрюкнул он.

Ну да. Бодун быстро отпускал. Значок дебафа мигнул пару раз и исчез. Здоровье и бодрость медленно поползли в зелёный сектор.

— Слушай, тебе эту вещь нужно разливать в фиалы и продавать как элики. — Блаженно протянул я, прислушиваясь к ощущениям. Боль уходила и становилось так хорошо.

Бармен снова невозмутимо хмыкнул.

— А мы много выпили? А то у тебя, говорят бар дорогой, а я на мели сейчас. Вон то чудило, — я кивком показал на Тарка, лежавшего на диванчике обняв жену, — вроде, денег мне должно. Но он сейчас в реале, а мне уходить надо.

— Тебе вчера все за счёт заведения выставляли. Традиция. — Пожал плечами Снорг.

Тут только я заметил у него возле ника метку и цифру 3. Ого, а он тут бронзовый чемпион. Ну да. 193-ий уровень не шутка, да и снаряга у него не из дешёвой.

Передо мной на стойке появился бокал пива, покрытый капельками испарины. Я удивлённо глянул на дворфа.

— Это был хороший бой. — Кивнул он. — Мне понравился.

— Спасибо. — Кивнул в ответ я. — Мне сказали, это все твоё? Ну, бар, в смысле.

— Моё. — Флегматично согласился Снорг.

— И люди в обслуге?

— Да.

— А зачем?

— Не всем нравиться бегать по рейдам и подставлять головы под струи пламени или облака кислоты. Вот я и даю им заработать. Да и выходит некоторый шарм у заведения.

— А тебе это зачем? Судя по твоему рейтингу и уровню, ты не боишься ничего.

— Да наскучило мне все. Я уже восемь лет в игре. И зарабатываю больше, чем могу вывести в реал. Вот и даю зарабатывать тем, кто хочет прикоснуться к этому миру, но не в состоянии стать игроком.

— Восемь лет?! — Удивился я. — И всего сто девяносто третий?

— Тут большая часть игроков такие. От сотки до двухсотых. Выше подняться получается не у многих. Нужно быть игроком от бога. Не умирать тяжело, а монстры с уровнями только умнеют. Так что как такового потолка в игре нет, но вот рубеж есть. Только уже твой, личный.

— Вот как? — Я пригубил пиво. В целом ничего неожиданного.

— Не подскажешь, как мне в местный нубятник добраться? Мне друга встретить нужно. — Добавил я, заметив удивлённый взгляд Снорга.

— Давай карту, покажу.

В ответ я развёл руками. Мол, нет такой роскоши.

— Нуб. — Вздохнул дворф.

— Нуб! — Согласился я. Я уже заметил, что высокоуровневым игрокам импонирует, когда человек признает что он нуб, если он действительно нуб. А вот начал бы кричать что, не нуб, скорее всего, Снорг отшил бы меня и ничего не сказал.

Хмыкнув, Снорг начал объяснять на пальцах, как добраться до песочницы. Ничего сложного. Я, оказывается, прошёл почти рядом с ней, когда двигался в город. Километрах в десяти отсюда по моим следам был поворот в укромную долину. В ней и располагалась песочница.

Я обрадовался. Несмотря на поправленное здоровье, я чувствовал себя не совсем в форме. Так что, топать ногами было бы сущим мучением. А так войду в портал и выйду уже почти на месте. Тем более до встречи с Богданом оставались считаные часы.

— Спасибо, добрый человек. — Поблагодарил я, на что гном хохотнул. Я тоже улыбнулся. — Передашь Тарку, что я ушёл по делам, когда он очнётся? Будь добр.

— Не вопрос. — Кивнул дворф. — Я же добрый человек.

Я вышел на улицу, щурясь от яркого утреннего света. За моей спиной с лёгким каменным скрипом сошлись каменные ворота. Я задумался, что делать дальше. До встречи с сыном оставалось несколько часов. Сейчас в реале вечер. Даже, пожалуй, ночь. Уже было, решив пройтись по городу в поиске картографа, сразу же передумал. Из-за ближайшей юрты вынырнул Громоход. Он крался медленно и был очень прозрачным. Его стеллс почти перекрывал мою интуицию и наблюдательность. Но лишь почти. Его криво раскачанные статы делали из него такого же плохого рогу, как мои из меня никудышного мага. Понаблюдав за его усилиями, я шарахнул в него молнией. Пока он соображал, что произошло, я открыл портал на выбранное место и, не слушая несущиеся в спину проклятия, скрылся в нем.

Дорогу пришлось искать. Так что Эндро оказал мне неплохую услугу и я не опоздал. А пришёл чуть раньше назначенного срока.

Пришлось сидеть у тонкой невидимой плёнки, ограждающей песочницу от большого мира. Она не пропускала сквозь себя ни людей, ни вещи. Но звук проходил. Так что говорить нам, по-видимому, придётся прямо здесь.

— Ну, здравствуй, отец! — Улыбнулся мне Богдан, подходя к границе.

— Ну, здравствуй, сын. — Вернул улыбку я. — Как вы там без меня? Совсем расслабились, наверное?

— Некогда нам расслабляться. — Хохотнул Богдан. — И без тебя жизнь воспитывает, так что приходиться крутиться как белке в колесе.

— Ладно, бать. — Посерьёзнел Богдан, когда мы отошли подальше от дороги. — Как у тебя тут дела?

— Да, по-разному. — Пожал я плечами. — Но, откровенно скажу, пока не сожалею ни о чем. Плюсов намного больше, чем минусов. Если бы ты меня тогда не настращал с этим квестом, я бы и не волновался.

— Да уж. Не совсем того я тебе желал, когда подписывался на это. — Богдан обвёл рукой вокруг.

— Так что с ним не так? С квестом этим.

— Бать, что ты знаешь про игру вообще и про богов местных?

— Ну, богам жертвуют искры и деньги, а они подарки дарят. А в игру играют. Так вроде бы? Ничего не перепутал?

— Верно. Но слишком приблизительно. Бать, боги это люди.

— Не понял. — Удивился я.

— Боги, это люди. Очень богатые люди. Даже не так. Это люди, у которых есть реальная власть. И я говорю не про губернаторов и президентов, а про тех, кто манипулирует даже ими.

— Ты это серьёзно? Звучит как очередная сенсация по раскрытию всемирного заговора масонов или прочих таких же.

Богдан сел на землю, показывая, что разговор предстоит долгий. А в ногах правды нет.

— Вот видишь, я же говорил, что вкратце рассказать не получиться. Вопросов будет больше, чем ответов. Ты ведь знаешь меня. Я в СБ пошёл только потому, что люблю решать задачки. Собирать пазлы из разрозненных крох информации. Это моё второе хобби, после космоса. Так вот, все что я тебе скажу ничем не подкреплено. Все выводы я сделал из косвенных улик и фактов. Если собрать их воедино, то получается размытая, неполная, но вполне узнаваемая картинка. В этом мире есть серые кардиналы. Они вне национальности, вне стран. Они выше этого. Они боги, даже в реале. Ну, почти боги.

— Звучит бредово. — Задумчиво проговорил я. — Мировое господство. Вселенское зло. Попахивает бульварщиной.

Не доверять Боде не было смысла. Он действительно любил решать задачи. И дураком не был. Насколько я знаю, сейчас он получает третье высшее образование.

— Уверен? Давай тогда зайдём с другой стороны. Что если Великий Раздолбай не первый? Точнее, что если он первый раздолбай, но не первый из великих.

Вот тут я крепко задумался. В этом был смысл. Про Великого Раздолбая знали все. Это человек изменил мир. И сделал это походу дела. Даже не стараясь.

В начале нашего века родился мальчик, в семье олигарха средней руки по фамилии Великий. Даже не в семье. От него забеременела совсем молодая стриптизёрша и побоялась признаться отцу ребёнка в этом. Великий — дядька был суровый. Свой капитал он сколотил в лихие девяностые. Так что его побаивались все, кто знал. Но у ребёнка что-то было не в порядке с мозгом. И врачи сказали, что жить ему осталось не больше нескольких лет. В отчаянии, мать все же пошла к Великому и все рассказала. Она не была проституткой. Даже в стриптиз пошла от того, что мать болела, очень нужны были деньги. Но мать умерла, а теперь ещё и сын болеет. А она так и не была ни с кем после него. Да и до него, у неё был парень в своём селе, но давно. Потому она точно знала, чей у неё ребёнок. Вот только с капиталом в девяностые, Великий приобрёл и два пулевых. И врачи сказали, что отцом ему уже не быть. Девчонку он чуть не закатал в асфальт, решив, что его разводят. Но все же взял кровь на анализ ДНК. И был сильно удивлён. Сын был от него. И очень огорчён, что его единственный наследник может умереть в раннем детстве.

На девчонке он женился, а сына признал. И провозил его по всем светилам медицины. Но все только разводили руками. Нестабильная структура коры головного мозга. Если не умрёт, то будет имбецилен в лучшем случае.

Но их прогнозы не оправдались. Сашка Великий, как назвали мальчугана, выжил. Даже более того. Он был гением. С неустойчивыми нейронными связями или как-то так. В честь него потом даже синдром назвали. Дело в том, что за каждое чувство или действие в мозгу отвечает определённая зона. Так вот у Раздолбая эти зоны могли расширяться за счёт соседних. Если он увлекался чем-то и начинал напрягать разум, наиболее задействованные зоны начинали расширяться. Если они были не нужны на данный момент, они снова выравнивались. То есть он мог быть как Моцартом, так и Эйнштейном, или Айвазовским. Все зависело от его желания.

Может быть на этом бы история и закончилась, но парень был раздолбаем. И прозвище свое получил ещё в школьные годы. Школу он закончил в 15 лет с золотой медалью и кучей скандалов. Последние из них на сексуальной почве. Он совратил молодую учительницу и двух одноклассниц. И как утверждали все, именно он совратил. Как? Все говорят, что Раздолбай всегда добивался того, чего хотел. И был невероятно искусным манипулятором и стратегом.

В институте у парня, которого отец просто боготворил, началась разгульная жизнь студента и мальчика из золотой молодёжи. Все доступно, все можно, все интересно. Девушки, алкоголь, оргии, экстрим. В конечном итоге, наркотики. Вот на них его и переклинило.

Наркотики как-то по-особому влияли на его сознание, и он не мог от них оторваться. Это продолжалось до тех пор, пока отец не приехал навестить сына и не поймал того с иглой в руке.

Великий-старший очень любил сына. Потому, когда Раздолбая выписали из травматологии после разговора с отцом, тот приставил к нему своих людей. Чтобы те не давали ему доступа к наркотикам и алкоголю. Да и сам Сашка понимал, что это тупик. Наркотики убивают.

Но ему они были нужны. И дело было не в ломке, а именно в действии наркотиков на его необычный мозг. Тогда-то он и решил, что можно пойти другим путём. Мозг лишь процессор. Сложный, биохимический, но процессор. На него можно воздействовать не только химически, но и другими способами. Создавать альфа волны или заставлять работать, как хочется, путём обмана. Сымитировать наркотический приход. Вот этой идеей он и загорелся. Нашёл ещё двух гениев. Ольгу Соболенко — хакера от бога. И Юрия Звенигородского — кибернетика. Втроём они буквально на коленке склепали первую нейрокапсулу. Правда, многие потом утверждали, что они для этого взломали несколько засекреченных баз данных исследовательских центров разных стран. В основе технологии вирткапсул лежали принципы психотронного оружия разрабатываемого многими странами.