Книга 1. Дочь Хранителя. Часть 1

— Галла, ты же способная девушка. Соберись и зажги наконец эту свечку!

— Я вам не Алатти, — огрызнулась я.

— Да при чем тут Алатти? — всплеснула руками наставница. — Не обязательно быть адептом Огня, чтобы выполнить простейшее действие. Это все могут!

Точно — Дан с первого раза справился, а он вообще водник. И Мила смогла. И Вришка-травница. Что же я за неумеха такая?

— Сконцентрируйся. Почувствуй источник.

Почувствовала. Зачерпнула до краев — вот-вот лопну от избытка силы.

— Давай со Словом.

Можно и со Словом.

— Гори!

А фигушки. Не горит, проклятая! Может Слово не то? Хотя я за последние полчаса все синонимы перепробовала на двух Тарских языках.

— Тэсс Гейнра, а может, вы меня разозлите?

Улыбка у нее понимающая: видать, не только Лайс с этим способом знаком.

— Спонтанные проявления дара в состоянии нервного возбуждения — это не то, чего я хочу добиться. Пробуй еще.

Хорошо. Обращаемся к источнику, впитываем потоки энергии. Открываем чакры... Тьфу ты, опять ерунда в голову лезет! Серьезнее надо быть, тэсс Эн-Ферро. А то так и просидите семь лет на общем отделении. И за окном уже темнеет, и впрямь, не мешало бы свечку зажечь...

Ой!

— Вот видишь, получилось.

— Это не я, тэсс Гейнра! Не я!

— Ты-ты. Захотела и сделала. И Слово не понадобилось. Теперь потуши, и можешь идти домой.

— Честно?

— Честно.

Не мудрствуя лукаво, я подошла к столу и дунула.

— До завтра тэсс Гейнра!

А теперь ноги в руки, и бежать, пока колдунья не опомнилась и не заставила повторить то же самое, но уже с помощью магии.

Яшка, кер, которого Лайс купил мне для поездок в Школу, скучал в керсо в полном одиночестве. Хорошо, ребят отговорила меня ждать — умерли бы со скуки, пока мы со свечкой друг друга мучили. А так, наверное, в кабачок после зачета пошли, или к Алатти. Мы у нее часто собираемся: она целый дом сама снимает. Пробовали как-то у меня посидеть, так Лайс потом скандал закатил, что я со своими дружками выспаться ему не дала. Он все-таки устроился в лесничество, сопровождает высокородных тэров на охоте, вследствие чего у него, как у того пса мультяшного к вечеру "лапы ломит и хвост отваливается". А я в Школе не устаю? Мне отдых не нужен? Эгоист!

Ладно, к мальчишкам уже не придирается. А то пристал как-то к Сэллеру Кантэ: какие, мол, у вас, юноша, намерения относительно моей дражайшей сестрицы? Сэл, бедняга, и так не слишком разговорчивый, а после того раза чуть было заикаться не начал. Умеет братишка страху нагнать.

А вот и он, легок на помине! Встречает на полдороги, волнуется.

— Ты чего так долго?

— Практику сдавала. А что?

— Ничего. Сдала?

— А то! Домой придем, покажу, как я теперь умею!

— Ну-ну. Заодно покажешь, куда ты окорок перепрятала.

Вот тебе и трогательная братская забота.

* * *

Эн-Ферро с тревогой поглядывал на оставшиеся свечи, прикидывая в уме, хватит ли имеющихся запасов до конца длани, или нужно завтра же ехать в город. Галла наконец-то освоила простенькое заклинание и теперь радовалась как ребенок, в сотый раз демонстрируя свои способности.

Он бы разделил ее восторги, случись такое в первые дни обучения. Или в первый месяц. Но после того, как девушка провела в Школе почти три месяца, магистр Пилаг ожидал большего.

"21 декабря. Галла успешно сдала практику, и отчисления можно не бояться. Но для нее это слишком мало. Я все так же чувствую в девочке огромную силу, и не могу не удивляться тому, что эта сила до сих пор не нашла выхода. Видимо, школьных занятий недостаточно. Нужно что-то большее. Нужен толчок...".

* * *

— Ольга.

— М-м...

— Спишь?

— Уже нет.

— Я все хотел спросить и забывал: откуда ты? Из какого Мира?

— Не знаю.

Он приподнимается, заглядывает в заспанные глаза.

— Как не знаешь?

— Не знаю.

Прижимается ближе, трется щекой о его плечо.

— Я года в три на Кайру пришла. Откуда — никто не понял. Скорее всего, в спонтанный портал провалилась...

Он вздохнул. Бывает. Гуляла себе девочка с родителями в парке, листики-цветочки собирала, а тут дяденька-дракон не уследил, сместилась пространственная кривая на полградуса от заданных координат, открылось на мгновенье "окошко" — и нет девочки. Девочка уже на другом конце Сопределья, на Кайре...

— Даже имени не помнила. Ольгой меня в сиротском приюте назвали. Десять лет жила там. Потом ушла. Сначала, когда денег не было, ходила, куда повезет. После устроилась. То в одном Мире работа подвернется, то в другом. Я рисую неплохо. Видел на Хилле в Эвтасе Стену Матерей? Я западное окно расписывала!

Что? Стену Матерей?

— Ольга, — он взял ее за подбородок, вгляделся в лицо, — сколько тебе лет?

— Такие вопросы, — улыбается она, — женщинам не задают.

— А если я угадаю?

— Попробуй.

— Пятьдесят?

— Холодно.

— Шестьдесят?

— Теплее.

— Семьдесят?

— Еще теплее...

Не успела Яшку в керсо поставить, Ферт уже несется. И довольный такой, что можно подумать, Триар заболел, и "Народы Тара" отменили.

— Привет!

— Привет.

— Ты правда на свечку дунула?

— Чего? — опешила я.

— Гейнра сказала младшим наставникам, младшие наставники рассказали старшим ученикам, а старшие ученики...

Понятно. Всю жизнь мечтала стать героиней школьных анекдотов.

О, вот и Вришка мчится.

Рыженькая целительница затесалась в наши ряды последней из всех, примерно месяц назад, когда Риска все-таки нашла в учебнике подходящее для отмщения заклинание, и Дану срочно понадобилась врачебная помощь. С тех пор было решено, что такое полезное приобретение, как прибывшая из глубинки травница, мановением руки снимающая боль и заживляющая кровоточащие порезы, нужно держать при себе.

— Галла, привет! А ты правда свечку...

— Правда.

У нас что, других тем для разговоров нет? Видимо, нет. Эти двое уже убежали, наверно места на трибунах занимать: у старших сегодня открытый практикум по общей некромантии: "воззвание" и "упокоение". Говорят, вчера еще мертвяков специально для этого привезли. Ну, пойдем, поглядим. Ни разу еще зомби не видела.

Интересно, Мила с Алатти уже пришли? Дан и Риса вон, под аркой любезничают. Да-да, все как у самых обычных земных детишек: сначала портфелем по голове или десяток ледяных игл пониже спины, а потом глаза в глаза, громы и молнии, и вот она — самая настоящая магия. Не удивлюсь, если они меня даже не увидят.

— Галла!

Все же заметили.

— Привет, влюбленные!

И зачем же так краснеть? Тем более парню.

— Гал, а ты...

— Правда, — привычно отрапортовала я.

— Что правда? — не понял Данвей.

— А что "ты"?

— Сэла с Наем не видела? Там Кьярна водников собирает.

— Кьярна? — удивилась я.

Тэсс Кьярна вела у нас "нечисть" и демонологию. Зачем ей водники?

— Рыбаки вчера приходили, — объяснил друг, — говорят, в заливе шалит кто-то. То ли русалки, то ли Змей морской объявился...

— То ли брага дошла, — закончила я.

Жалобщики в Школу являлись регулярно. Согласно расчетами, что шутки ради ведут Ферт с Наем, практически три четверти жителей Марони и близлежащих сел регулярно страдают от разгула "нечистой силы". А по данным городской стражи, так и есть. Братья Кантэ как-то поведали, что их отец неоднократно жаловался на привычку нерадивых блюстителей закона списывать все нераскрытые преступления на нечисть. Помимо стражников лепту в невеселую статистику вносили пьяницы, нервные дамы и сбежавшая из заезжего зверинца обезьянка.

— Если встретишь близнецов, скажи, чтоб шли в Восточную башню.

— Так вы что, и некромантов смотреть не будете?

Дан взглянул на меня как на дуру.

— Какие некроманты?! Здесь же реальный шанс самому попрактиковаться!

— А. Ну тогда удачи!

Жаль будет, если вместо морского Змея водники столкнутся с происками "зеленого змия".

— Риса, а ты?

— Я иду. Давай только девочек дождемся.

Огневичка с провидицей приходили обычно вместе и нередко опаздывали. Причины у них были самые, что ни есть, уважительные: то у Милы видение, то у Али самовозгорание. Сегодня, видимо, тоже... Нет, сегодня как раз вовремя. У Милары шляпка новая, такая же нелепая, как и предыдущие. У Алатти дырка на платье, тоже новая — еще дымится немного, видно, только что прожгла.

— Ну что, все в сборе? Тогда пошли!

Трибуны были забиты под завязку, но Ферт с Вришкой успели занять нам места.

— Первый ряд?! — ужаснулась Риса. — Да кто ж садится на некромантии в первый ряд?

— Не бойся ты, — успокоил ее Ферт. — Сам Медведь контур ставил. Ближе, чем на десять гиаров ни один мертвяк к тебе не подойдет.

Медведь — это тэр Марко, наш Старший наставник. Самый сильный маг в Кармоле, как говорят.

Прямо напротив нас, по другую сторону поля, высокая трибуна для учителей и почетных гостей. А гости сегодня — почетней некуда — сам Велтар Катара, герцог Марони пожаловал.

— Видишь того красавчика рядом с герцогом? — зашептала мне в ухо Мила. — Его сын. Тоже Велтар. У него в прошлом году жена при родах умерла. Говорят, любил ее сильно, долго от горя опомниться не мог. Только недавно стал в свет выходить.

— Думаешь, это можно назвать выходом в свет? — я указала в центр поля.

Там, на утоптанном снегу лежали в рядок четыре трупа. Мужские или женские — не понятно: все обряжены в одинаковые серые робы, а на головах плотные холщевые мешки, чтоб не было видно лиц. Так и практикантам не страшно, и опасаться не приходится, что кто-нибудь из зрителей узнает в "пособии" недавно почившего дедушку.

Тэр Келай, наш распорядитель, объявил первого ученика, но имени с нашего края поля было не разобрать.

От толпы старшеклассников отделился парень. Наша компания с ним несколько раз сталкивалась — на редкость неприятный тип, один из тех, кто цепляется к первогодкам. Он подошел к ближайшему телу, простер над ним руки и что-то затараторил. Продолжалось это минут пять. Напряженное ожидание на трибунах сменилось раздражением: и почему Медведь не уберет этого неуча, понятно ведь, что ничего у него не выйдет!

Наконец-то. Свободны, тэр ученик, незачет.

Следующий!

Следующей оказалась тощая девица в бесформенном балахоне. Ее воззвания были более продуктивными: покойник после трех минут визгливых выкриков все же пару раз конвульсивно дернулся.

Следующий!

Прошло еще три мага-недоучки, прежде чем мы поняли, что наставники намеренно выставили вначале слабаков, приберегая достойных претендентов для финала. А поскольку этот самый финал обещался быть еще не скоро, все занялись своими делами, в полглаза следя за происходящим. Риса разложила на коленях конспект. Алатти пыталась упрятать в складках платья свежепрожженную дыру. Провидица или провидела, или просто задремала. А Ферт и Вришка затеяли спор о несовершенстве системы образования.

— Ты сам подумай, зачем мне, целительнице, та же некромантия? Зомбировать тех, кого вылечить не удалось?

— Можно и так, — хихикнул универсал. — Или вот, например, станешь ты великой врачевательницей, а я — прославленным боевым магом. И дойдет до тебя скорбная весть о том, что любимого твоего соученика Фертрана Великолепного предательски ранил отравленной стрелой коварный враг. Сядешь ты на верного кера и помчишься мне на помощь... Ведь помчишься?

— Помчусь-помчусь! — уверила Великолепного Ферта будущая великая целительница.

— Молодец! Помчишься ты, значит, а кер твой споткнется на каменистом склоне и свернет себе чешуйчатую шею.

— Скорее я себе шею сверну, если он споткнется.

— Не, ты в норме, а кер откинулся. Что делать будешь?

— Пешком, наверное, пойду.

— Ага. А пока идти будешь, приму я смерть мучительную и бесславную. А учила б некромантию — зомбировала бы кера, быстро доехала и спасла меня несчастного!

— Для таких случаев, — вклинилась я, — лучше левитацию освоить. Или сразу телепортацию.

— А можно кера запасного с собой брать, — добавила очнувшаяся Мила.

— Или еще... — хотела было подкинуть идейку Риса, но отвлеклась на практикантов. — Глядите-ка, у этого получилось!

Добродушного вида толстячок с уже наметившейся лысиной сумел-таки поднять одного из жмуриков, и тот бродил, покачиваясь, перед трибуной наставников. Теперь посмотрим, как скоро его упокоят.

Упокаиваться зомби не хотел, и толстяку потребовалось минут пять, чтобы вернуть его в исходное положение.

— Сейчас веселей пойдет! — обрадовался Ферт.

И правда. Следующий практикант поднял сразу двоих, чем сорвал бурные овации зрителей, уставших от слабеньких потуг предыдущих участников.

Я тоже похлопала, но не слишком энергично. Было во всем происходящем что-то неуловимо неправильное. Переглянулась с ребятами — ничего. Только прорицательница наша как будто нервничает.

— Слушай, Мила, — осенило меня. — Он же к одному покойнику взывал! А второй что же, за компанию встал?

Глаза у Милары сделались совсем уж тревожные. С другой стороны от меня испугано ойкнула Вришка, за нашими спинами прокатился взволнованный шепоток.

Я снова взглянула на поле. Юный некромант все так же водил перед учительской ложей своего зомби, не замечая, что второй из восставших мертвецов бодрыми шагами, почти срываясь на бег, устремился в противоположную от них сторону. В противоположную — то есть, в нашу!

Сзади пронзительно завизжали девчонки с целительского. Перепуганная Риса с ногами влезла на скамью. Алатти напряглась и подняла руку, приготовившись в случае чего кидаться огнем. Вришка попросту зажмурилась. Один Ферт был спокоен, если не сказать — доволен.

— Смотрите, как его сейчас об контур жахнет!

Наверное, уверенность приятеля передалась и нам, потому что, в то время как все сидящие на нашей трибуне разбегались от греха подальше, мы хоть и вскочили на ноги, мчаться сломя голову никуда не собирались. Разве что огневичка скатала в ладони шар пламени, да боязливая Вришка юркнула за спину застывшему в предвкушении увлекательного зрелища универсалу.

— Добегался! — радостно воскликнул Ферт, указывая пальцем на мерцающую полоску защитного контура. — Еще два шага, и полное упокоение!

С моим зрением происходило что-то странное. Я смотрела на серый мешок, скрывавший лицо трупа, а видела злобную черную рожу, узкие глаза цвета кипящей лавы и широкую пасть с длинными игольчатыми зубами.

— Это не зомби, — прошептала ошарашено Мила.

По-видимому, кроме меня, ее никто не услышал. Или не понял. То, что мы с ней сумели разглядеть, остальные не заметили, а к линии защиты уверенно приближался мертвец, внутри которого удобно устроился...

— Джевул!

Спасибо, Милара. А то я никак не могла вспомнить, как зовут одного из низших огненных демонов, легко перешагнувшего рассчитанный на зомби контур.

Ферт окаменел от неожиданности. Закричала Вришка. Попятившись назад, полетела вверх ногами наткнувшаяся на скамью Риса. И только отважная маркиза Весара сделала шаг, отводя для размаха руку.