Мерзкий дождь меня всё же достанет! Водоотталкивающее стазис-поле постоянно держать очень проблематично. Во-первых, потому что силы уходят как в пропасть. Во-вторых, обнаружилась жутко неприятная вещь, которой раньше не наблюдалось при использовании поля — статические разряды меж перьев!

Выше облаков подняться сейчас не рискну. Как-то не внушает мне доверия эта серая пелена с желтизной и болотной зеленью, ощущающимися на грани восприятия. Никакого желания проходить сквозь эту гадость. Да и замёрзну я к демонам на слишком большой высоте. А дышать и так тяжело, тупая боль в лёгких скоро обещает стать проблемой.

И даже с моим преотличным зрением в этой мгле паршиво видно!

— Ва-ан, — позвал я, в несколько взмахов догоняя брата. — Давай в "Призрачный режим"? А то достало...

Светлый тяжко вздохнул. Качнув из стороны в сторону, увеличил лейтэр и сказал:

— Становись.

Не споря, я встал на краешек и отчётливо ощутил, что воздушный диск порядком разряжен! Не может быть, Ван же его перед самым побегом полностью привёл в порядок! Поняв, что я собираюсь снова взлететь, светлый повернулся и крепко схватил меня за ворот.

— Даже не думай, — строго сказал старший брат.

— Не городи чушь, — осадил я, падая обратно в небо. Выровнялся, выворачивая крылья, поймал ветер. Эх, ну насколько же они тяжелее моих прежних! Насколько больше сил, умения, выдержки нужно, чтобы с ними управляться. — Ты один до утра бы продержался.

Ван не ответил. Как бы мне не пришлось его ловить! А то ведь до конца не признается, что ему тяжело и что лететь он больше не может. Осёл упёртый. Послало мне Небо двух братьев, один другого не умнее! И оба старшие. Своеобразное у судьбы чувство юмора! Надо у родителей или дяди нормального брата попросить.

Как следует встряхнувшись, в состояние автопилота я переходить срочно передумал. Не до того. Уследить бы за светлым... хм... упрямцем. Тяжёлый воздух мерзким дождём пригибал к земле. Дышать тоже нелегко. Поднявшись повыше, я старался держать брата постоянно в поле зрения. Мой манёвр Ван разгадал, но снова промолчал. Разве что скривился как будто ему червяк в яблоке попался... Хотя яблоки с живностью брат только так ест и плевал на то, что там ещё и "мясо" в сжеванном фрукте присутствовало.

Скоро просто наблюдать за этим пытающимся увильнуть от пристального внимания упрямцем стало несколько скучно и нудно.

"Апокалипсис" — позвал я, приоткрывая душу.

"Чего?" — отозвался как огрызнулся, зараза.

"Скучно..." — тяжко вздохнул я, стальными когтями сдержав раздражение.

"Эх... ну и что мне с тобой делать?" — брат сразу же сменил настроение.

"Ты ещё не разучился сложные визуализированные комбинации в голове держать?" — добавим в тон каплю ехидства.

"Ха... ну, давай поиграем..." — поддался на провокацию брат.

Попался как младенец на конфетку! Теперь-то мне на тебя даже смотреть не нужно, чтобы знать где, что и зачем. Да и разминку для мозгов... э-э-э... в смысле, для тараканов с опилками в голове устрою!

Конечно, я сказал "ну, давай!", и уже демон его знает сколько времени мы вели мысленную партию в шахматы! Первую партию Ван продул как самый бездарный новичок. Чтобы выиграть вторую, мне пришлось изрядно поднапрячь извилины. Ну, на третей партии я поддался... Потом поле боя попеременно оставалось то за мной, то за светлым. Сейчас, если я считать не разучился, уже восьмая игра идёт.

"Конь F6-D5" — сообщил я, раздумывая, оставить эту партию за братом или попытаться выиграть?

"Слон С1-F4! Шах тебе, дитятко!" — сделал свой ход брат.

Поиздеваться надо мной решил?! Да ты ж под ударом! Не-е, эта партия за мной! Только я собрался назвать ход, как почувствовал, что до того отступившая боль заставила в глазах потемнеть. Твари Хаоса! Твари Хаоса сожри!!!

Когда меня скрутило в приступе выворачивающего лёгкие кашля, ориентация в пространстве оказалась потеряна напрочь. Очнулся полулёжа на лейтэре брата. Ван быстро терял высоту. Кажется, намеренно. Попытавшись снова взлететь, чётко осознал, что мой полёт закончится падением.

— Сиди уж... — процедил сквозь зубы Апокалипсис. — Герой недоделанный...

Не знаю, как брату удалось разглядеть в туманной дымке и предрассветной мгле этот островок, но упали мы на более-менее твёрдую землю. Больно ударившись левым боком, локтем и подмяв крыло, возблагодарил Небо, что мы рухнули не в болотную топь.

— Я сейчас, — быстро сказал брат и исчез во мгле.

Кое-как отодрав себя от земли, попытался встать, но быстро оказался от этой идеи, пока не перестанет кружиться голова и не отступит тошнота. Что-то хреново мне этот спуск дался. Кое-как сел поудобней, чтобы не травмировать сложенные за спиной крылья. Как же непривычно с ними на земле! Мешают они!

Тихий плеск и бульканье в близкой топи привлекли моё внимание. Я хорошо помню, как выглядели невнятные ошмётки обитателей болота, умудрившихся попасть под горячую руку Апокалипсиса. Если мой брат не в настроении — лучше к нему не лезть! Живее будешь.

Тварь я всё-таки увидел до того, как она успела прыгнуть и откусить мне что-нибудь жизненно важное! По-моему, Арис нагло врал, когда говорил, что у них в лесу не выживают инферналы и хаотичные твари. Потому что в трёх метрах передо мной сидела самая настоящая хаотичная тварюга! И довольно откормленная!

Мне знакома эта двухметровая жаба с заполненным мелкими острыми зубами, здоровым ртом и рогатой башкой. Такие встречаются в "Аду" от "тройки" начиная, чем выше цифра, тем круче лягухи. В "семёрке" они уже ядовитые, в "девятке" с бронированной шкурой. Одна такая когда-то чуть не откусила мне ногу.

Когда тварь едва заметно шевельнулась, готовясь к прыжку, я вскинул руку и "тёмная стрела", раня, впилась в плоть монстра. Обиженный рёв пробрал до самых печёнок. Но вместо того, чтобы устрашиться, я, встав на ноги, сам зарычал. На самой низкой ноте. Тварь понятливо квакнула и отвалила восвояси. Сомневаюсь, что теперь сюда сунется подобный хищник. А убей я её — пришли бы на запах смерти падальщики и прочая дрянь. Отбиваться от них — никакого желания!

Силы покинули разом. Нащупав рядом что-то похожее на деревце, опёрся о него, чтобы устоять.

— Идём, — Апокалипсис, кажется, простоял неподалёку всю короткую стычку с жабой. Иначе как объяснить, что он оказался тут, чуть мне стало хуже чем было?

Отлипнув от деревца, я побрёл за братом. В груди болело, и сильно. В середине островка отыскался более-менее удобный пятачок земли, на котором светлый успел выкопать костровище, натаскать торфа и даже каких-то дров. Полив всё это маслом, Ван привычно разжёг огонь.

Проверив внутренние резервы, пока Ван возился с насущными делами, я растянул очень слабенькое "стазис-поле" небольшим куполом над нашим лагерем. Сил не хватает, но пока держусь. На упрямстве.

— Совсем выдохнешься, — проворчал брат.

— О себе побеспокойся, — отмахнулся я.

Поскольку помощник ему я сейчас не очень-то хороший, то рациональнее заняться собой, а точнее, своим состоянием. Прикрыв глаза, сделал то, что сильно не люблю — впал в полумедитативное состояние, приводя себя в относительный порядок. Внутренние резервы, к моему ужасу и немалой злости, опустошены. Это проклятое болото тянет силы! И не только с меня!

— Ван, — позвал я, возвращаясь к реальности. — Ты ничего не чувствуешь?

— Например? — уточнил светлый.

— Например, запах. Трясина, торфяники, гниль всякая, понятное дело. Но вот флёр праха Бездны...

— Болото Мёртвых, — напомнил Апокалипсис, протягивая мне кружку с чем-то горячим. — Где-то здесь истончившаяся граница к одному из хаотичных миров.

В это время что-то вдалеке взревело, взвизгнуло и завыло. Повернув голову в сторону источника звука, я добавил:

— Возможно, что не только к хаотичному.

— Возможно, — кивнул брат.

Чего светлый намешал в моё питьё, так и не разобрал, да и не стремился. Допив кружку, понял, что зверски хочу спать.

— Спи, — сказал брат. — Я посторожу.

— Разбудишь, — ответил, заворачиваясь в свой плащ и пытаясь улечься с этими жутко мешающими крыльями как-нибудь поудобней.

Кое-как устроившись на боку, я скользнул в объятья сна.

...Двойняшки склонились к ноуту и азартно переругивались. Хотя, сомневаюсь, чтобы они всерьёз когда-нибудь спорили или ругались. У них это так — разминка для языков ко взаимному удовольствию.

От мысли посмотреть поближе, чем это мои Маньяки так увлеклись, отвлекла скрипнувшая дверь. В сумрак комнаты ступила легко узнанная фигура в камуфляже.

— Ну что, подобрали ключ? — поинтересовался дед, подходя поближе.

— Нет пока, — вздохнула в ответ Манька.

— Сюда бы Глюка, — протянул Данька. — Он бы быстро разобрался.

— Послать информацию сможем примерно завтра, — сообщил дед. — А пока попробуем ещё поработать...

— Южная окраина Свободного. Южный порт, припортовый район трущоб. Интересно, какого демона вы трое здесь делаете?! — поинтересовался вдруг голос, не узнать который я не мог при всём желании.

— Ван?! — не поверил я. — Ты что, уснул, зараза ушастая?! А на посту кто?!

Встрепенувшиеся близнецы тревожно переглянулись.

— Ну...

— А если нас инферналы или хаосники посетят, да отжуют что-нибудь ненужное?!

— Ребята, это вы или глюки?! — на всякий случай проверила Маня, а Даня в это время сообщил деду несколько интересных новостей.

— Глюк у нас один и это не я! — в голос отозвались мы с братом.

— Оба на связи? — не поверил дед, с каким-то странным прищуром оглядывая комнату.

Не стоит, не поможет, я не дислоцируюсь в одном месте! За окном глубокая ночь, холодно, судя по замёрзшим в лёд лужам, а комнатка похожа на номер в дешёвом клоповнике.

— Данька, быстро дай свою Иглу деду, — сказал Апокалипсис.

— Ну вот ещё! — Маньяк невольно схватился за запястье.

— Потом заберёшь, говорю, быстро деду дай антенну!

Маньяк хмуро вынул из запястья Иглу, в несколько слов объяснил дедушке что это и как пользоваться. Как только антеннка оказалась в запястье деда, Апокалипсис рявкнул так, что моё сознание попыталась отпрянуть подальше:

— Какого демона, дед?! Сам полез и малых потащил за собой!

— Мы не малые! — возмутилась Маня и Даня покивал, соглашаясь с сестрой.

— Вас не спросили! — зарычал брат.

— Не ори, — оборвал дед так, что спорить с ним резко расхотелось.

Но Ван — это Ван.

— Орать я перестану, когда ты возьмешь малых за вороты и пинками отправишь домой! И сам следом поедешь!

— Деда, правда, не лезли бы вы к Даахам, — добавил я, по возможности спокойно. — Тем более, нам пока не до возвращения. Тут такие образовались дела, которые без нас не решить...

Апокалипсис не сдержал смешка. Ответил я направленным эмоциональным потоком. Только вякни. Убью.

Верховный Владыка подавил тяжкой вздох, сел на стул, повернув его спинкой вперёд.

— Куда вас хоть занесло, внуки?

Мы помолчали, не зная что ответить.

— Да вроде как... мы не уверенны... — протянул я. — Но кажется это тот мир, который ты покинул когда-то.

Дед вдруг странно спал с лица, побледнел. И следующей просьбой едва не выбил меня из колеи:

— Узнайте, как там родители и Дарина... сестра моя.

У деда есть сестра?! Не понял... Дед много рассказывал о своём отце, матери и брате, но ни слова — о сестре. У ар'Грахов практически не появляются в роду девочки. Если родилась девочка, по моим сведениям, это нонсенс! Н-да...

— Хорошо, — осторожно отозвался. — Мы всё выясним.

— И возвращайтесь... эх, внуки мои... кажется, пришло время вам кое-что рассказать, пока не поздно. Маня-Даня, — дед сурово поглядел на близнецов, — вы лучше выйдете, разговор... личный.

— Э... кхм, — остановил светлый дёрнувшихся к двери двойняшек. — Мы, вроде как, привязаны к нашим теням, дед. Куда они — туда и мы. И времени у нас не так много. И я не сплю сейчас, не дёргайся, брат мой младший! Я в боевом трансе Хранителя.

— Ладно, — проворчал я, прекрасно понимая, что Вану отдых нужен не меньше, чем мне. — Но разбудишь меня сразу. Рассказывай, дед, мы не на прогулке. Тут местечко такое, что и "седьмой Ад" нервно курит в сторонке.

— "Семёрка" не ваш предел, — усмехнулся предок.

— Но не для ночёвок же! — возмутился я.

— А здесь к "девятке" ближе, — ответил брат. — Не томи, рассказывай.

— Ну, хорошо... — ещё тяжелее вздохнул мой предок. Помолчал, уставившись в пол, собираясь с мыслями. — У меня не два сына, как принято считать. Дарий и Райдан — младшие мои сыновья, — Завоеватель снова ненадолго умолк, и продолжил с осколками льда и горечи в голосе: — А старшего, которого я не уберёг от смерти, звали Лэнхаэль. Светлый Страж Лэнхаэль.

После минутного молчания первое слово Вана было невнятным и явно ругательным.

— Дед, это дурацкая шутка! Отец же тебя был...

— ...младше на тридцать два года, — закончил дедушка. — Я был молод, горяч, холост... влюблён. И Фер убедил меня, что лучше оставить эльфа среди эльфов, где он не будет чужим. Я согласился. Тем более, время было неспокойное, мятежи то и дело вспыхивали... партизанская война длилась годами... Власть моя была ещё далека от абсолютной. А потом и сам Лэнх не захотел покидать свой дом, в котором вырос.

Я слушал дедушку. И всё больше склонялся к мысли, что это всё — сон.

— Ты сын моего сына, Ван. Мой внук. Наследник. Ты ар'Грах, малыш.

В повисшей тишине слышно только как тихо шуршит куллер в ноутбуке.

— Ну, дед... а я ведь тебя совсем не знаю... — первым нарушил молчание я.

Предок не ответил. Только морду совсем кирпичом сделал.

— А мы с тобой и в правду братья, малыш... — голос у Вана хриплый, как будто севший. — По крови и по роду... даже с двух сторон, получается... — горький, истеричный смешок. И нездоровое веселье. — Дед, а не инцест ли стал виной моего появления на свет, а?! А то ведь я Фергорну родич, пусть и не ближний, а твоей матерью была тётка Белого Лиса!

— Линии рода в твоём случае не пересекались. До тебя, — с завидным спокойствием ответил дедушка. — А вот тебе придётся быть внимательней.

Тонкий писк на грани сознания заставил меня вмиг позабыть обо всём.

— Контур!.. — взвыл я.

— Слышу! — рявкнул в ответ светлый.

...Вскочив, не сразу осознал, где я, что здесь делаю и почему у меня меч в одной руке, а арбалет в другой. Взвившийся в воздух на миг раньше брат, тенью скользнул к источнику тревоги. За ним, проклиная онемевшую руку, которую отлежал во сне и плащ, только с третьей попытки упавший с крыла на землю, последовал и я.

Брат странно замер. Только золотые змеи едва заметно шевелились, словно в нерешительности. Увидев то, что заставило его замереть, я опустил оружие.

На берегу, островка, зябко переминаясь с ножки на ножку, стояла златокудрая девочка в старом, рваном, больше похожим на лохмотья, когда-то белом, а сейчас просто неимоверно грязном платьице. Золотые кудри, яркий цвет которых не могла скрыть даже болотная грязь и сильная спутанность, опускались до самых колен, обрамляя детские личико.