Он снова глянул на Ирину. Девушка в этот момент смотрела, на внешне совершенно спокойного координатора, ждущего ответа Земли. Выражения её лица Бобков не видел, но всё равно почувствовал укол ревности. Мысли его отвлеклись от происходящего и пошли совсем в другом направлении.

Ну конечно же, она решила поиграть с ним в надежде, что наконец-то обратит на себя внимание недоступного начальника. А он-то, дурак, принял всё за чистую монету. Конечно, координатор мужик видный и, в общем, не старый, а седина, должно быть, в глазах таких вот сопливых девчонок создаёт дополнительный шарм. Правда, и сам он тоже не урод. По крайней мере, ему не раз об этом говорили. Ну и ладно, красивых женщин на мой век хватит, подвёл для себя итог Виктор.

Этой сакраментальной для отвергнутых воздыхателей фразой он попытался завершить свои невесёлые размышления и сосредоточился на бегущих цифрах. Однако, это плохо удавалось. Слишком абстрактна была пока, приближающаяся к Земле опасность, а сидящая рядом Ирина куда как конкретна.

Безуспешную борьбу с собственными мыслями и желаниями прервал сигнал вызова на посту связи. Виктор глянул на таймер. С момента доклада Горелова центру прошло сорок семь минут.

— Центр вызывает станцию GF-102, — раздался из динамиков знакомый голос одного из земных связистов. Трижды, как положено, повторив эту фразу, он переключил канал связи на руководство Службы. Слышны были отдалённые голоса и какое-то постукивание. Люди в отсеке замерли, напрягая слух, хотя надобности в этом не было — связь сегодня была на удивление устойчива.

Пауза затягивалась. Первый помощник координатора Майкл Говард нервно повёл головой, видимо, собрался что-то сказать Горелову, но в этот момент наконец пошло сообщение. Говорил шеф ВСК Эрих Келлер. Его речь легко узнавалась по резким, словно рубленым фразам.

— Станции GF-102, ваше сообщение получено и подтверждено земными орбитальными телескопами. Объект движется в направлении Земли, поэтому вам предписывается немедленно послать навстречу беспилотный разведывательный космобот. Если объект искусственного происхождения, попытаться вступить в контакт, следуя инструкции номер сто тридцать два из закрытого файла. Пароль доступа получите в конце передачи. Если взаимопонимание будет достигнуто, потребуйте изменения курса. Пусть ложатся на орбиту Марса. Там с ними будет продолжено общение на самом высоком уровне. В случае явно враждебных действий, или неподчинения провести предупредительную стрельбу. Если не поможет — действуйте сообразно обстановке. Разрешаю огонь на поражение.

Келлер помолчал несколько секунд. Из динамиков было слышно его тяжёлое дыхание. Виктор ещё раз удивился качеству связи.

— Обо всех своих действиях и действиях объекта непрерывно докладывать, — снова заговорил он. — Слышишь меня, Горелов? Постоянно держать связь. Всё. Действуй.

Взгляды присутствующих устремились на координатора станции. Тот продолжал сохранять спокойствие. Помолчав короткое время, Горелов начал раздавать распоряжения. На пост управления космическими челноками — о старте беспилотного корабля, на пост связи о — непрерывном докладе своих действий на Землю, на все остальные посты о — готовности к действию в любой момент.

В отсеке управления опять стало весьма оживлённо. Входили и выходили дежурные, непрерывно отдаваемые команды, переговоры, щёлканье тумблеров слились в один монотонный гул. Евгений и Виктор начали проверку готовности систем оружейного комплекса. И уже через пару минут, к своей досаде, обнаружили дефект в отражателе восьмого лучевого генератора, дрейфующего на расстоянии четырёх тысяч метров от центрального модуля. Три часа назад никакого дефекта не было, в этом Бобков был уверен. В чём была причина? Скорее всего, шальной метеорит. Причём обладающий солидной скоростью и массой, так как пробить экран, прикрывающий зеркало, обычному метеору было бы не под силу.

Виктор доложил координатору о неисправности. Тот посмотрел в сторону их поста так, будто они сами проковыряли отражатель. Гул голосов в отсеке затих — все ждали, что скажет Горелов. Пауза затягивалась и Виктор, хоть и был, вроде, не виноват, ощутил себя неуютно: ещё бы, возможно, вскоре понадобятся все средства поражения, а тут один из восьми лучевых генераторов вышел из строя. Хотя, насчёт выхода из строя говорить преждевременно. Система, оповещающая о неисправностях, была спроектирована с элементами перестраховки, так что дефект, возможно, никак не отразится на боевых свойствах генератора. Но всё это можно выяснить только на месте при непосредственном осмотре.

И, словно читая его мысли, координатор скомандовал:

— Оружейники, — так для краткости называли операторов управления средствами поражения, — срочно разобраться с проблемой на месте. Срочно!

— Есть, — по-уставному отозвался Бобков и внутренне поёжился: придётся облачаться в вакуум-скафандр радиационной защиты и лезть в 'голую пустоту', как он про себя называл открытый космос. Виктор вообще не любил таких выходов, хотя никому в этом никогда бы не признался. Тем не менее, хочется, или не хочется, а идти придётся.

— Так, — поднялся с кресла Бобков. — Жень, вызывай Яна, пусть сразу идёт в шлюзовой, я буду ждать там. Пойдём к генератору. Минут через десять выпускай ремонтного киба.

Виктор помолчал, прикидывая, какие еще указания дать. Но рассудив, что Зарецкий знает свои обязанности не хуже его, решил от 'ЦУ' воздержаться. Только попросил:

— Держи меня в курсе, всего что тут происходит.

Зарецкий кивнул.

Направляясь к двери, Виктор не удержался и снова глянул на Ирину. Она смотрела на него с тем же выражением лёгкой растерянности. Бобков забыл все плохое, что думал о ней, и ободряюще подмигнул.

Глава 2

В шлюзовом отсеке Бобков, как мог быстро, облачился в вакуум-скафандр радиационной защиты. Виктор уже заканчивал, когда в 'предбанник' вошёл Ян Малевский — высокий красивый блондин с удивительно голубыми глазами. Ян был родом из Польши и выполнял обязанности первого помощника командира поста вооружений.

— Привет, — произнёс он. — Что случилось? Женька ничего толком не объяснил.

У Виктора Ян всегда вызывал раздражение. Видимо, своей излишней правильностью. И еще — он всегда сохранял небольшую, но хорошо ощутимую дистанцию между собой и другими членами экипажа.

Пока Ян надевал скафандр, Бобков обрисовал ситуацию.

— В общем, нужно разбираться на месте и произвести ремонт, если необходимо, — заключил он, помогая Малевскому закрепить шлем. — Причём, ремонт срочный. Сам понимаешь.

Ян кивнул и направился к открывшемуся входу шлюзовой камеры. Виктор двинулся за ним. Войдя в камеру, он нажал кнопку режима выхода в пространство. Вход в станцию закрылся. Загудели насосы, откачивающие воздух. Минуты через три дрогнула броневая заслонка внешнего люка. Остатки воздуха с лёгким хлопком вырвались льдистым облачком наружу, заставив покачнуться ждущих в камере людей. Когда люк открылся полностью,

Виктор, легко оттолкнувшись, выплыл из камеры. Как и всегда, в первый момент пребывания в открытом космосе, у него возникло чувство удушья. Тут Бобков ничего не мог с собой поделать. Захотелось обратно на кажущуюся такой надёжной глыбу станции. Проблема страха перед выходами в открытый космос обнаружилась еще в бытность его курсантом. Но, благодаря хорошему самообладанию, Бобкову удавалось скрывать от преподавателей эту свою фобию. Со временем страх уменьшился, но не пропал совсем. Виктор привычно подавил рвущуюся наружу панику и огляделся в поисках ремонтного киба. Тот висел метрах в десяти от него, возле грузового отсека. Виктор махнул рукой висящему рядом Яну и, включив ранцевые двигатели, двинулся к кибу. Ремонтник представлял собой слегка сплюснутый с полюсов сфероид с раструбами двигателей в задней полусфере. Весь инструментарий находился внутри и по мере надобности выдвигался из отверстий в наружной оболочке.

Приблизившись к кибу, Виктор откинул крышку минипульта на плече своего скафандра и набрал код подчинения. Автомат ответил условным радиосигналом, прозвучавшим в динамиках шлема коротенькой незатейливой мелодией. Виктор уже голосом отдал команду.

— Выдвини две штанги для буксировки.

С двух сторон ремонтника вышли из гнёзд два коротеньких тонких стержня с кольцами на концах.

— Ян, цепляемся, — скомандовал Виктор и присоединил карабин с коротким фалом от скафандра к штанге. Удостоверившись, что Малевский проделал то же самое, приказал кибу:

— К восьмому лучевому генератору.

Позади киба сверкнуло пламя выхлопа, фал натянулся и киб, набирая скорость, двинулся к указанной цели, буксируя обоих космонавтов.

Генератор быстро приближался. Он представлял собой огромную — пятьдесят метров в диаметре — чашу отражателя, отводящую при ядерном взрыве неиспользованную в импульсе энергию и выходящие из неё стрежни преобразователей, числом восемь и длиной сто пятьдесят метров. К сооружению были пристыкованы двигатели для наведения комплекса на цель и компенсации, образующегося при подрыве ядерного заряда реактивного момента, баки с горючим для них, контейнер с ядерными зарядами и герметическая гондола с электроникой, без которой было бы невозможно эффективно управлять этим самым совершенным и мощным, на текущий момент, оружием, придуманным человеком.

Киб завис метрах в тридцати от установки, чуть сбоку от отражателя. Лезть сразу в чашу Виктор не решился — нужно было замерить уровень радиации, так как именно этот комплекс участвовал три месяца назад в тренировочных стрельбах и, хотя проходил необходимую дезактивацию, остаточный фон здесь оставался, а величина его могла зависеть от множества причин. Космонавты отцепили буксировочные фалы. Виктор, подумав с минуту, послал ремонтника проверить уровень радиации и оценить повреждения. Киб скрылся за изгибом отражателя. После недолгой паузы он доложил, что дефект обнаружен, а радиационный фон не превышает возможностей защиты скафандра. Можно было осмотреть повреждение.

— Не нравится мне это. Слишком быстро нашёл, — включая ранцевый двигатель, проворчал под нос Ян.

Виктор мысленно согласился с мнением спутника. Терзаемые недобрыми предчувствиями, они устремились, к висящему в верхней части гигантской вогнутой поверхности, ремонтнику. Самые худшие опасения оправдались: Бобков уже издали заметил, что натворил метеорит, а происшедшее, несомненно, было его работой. Экран, покрывавший зеркальную поверхность полуметровым слоем вязкого губчатого вещества, был сорван на площади не менее полутора десятков квадратных метров и, хотя ослабил удар по зеркалу, не дав пробить отражатель насквозь, сделал в поверхности безобразную выщерблину диаметром полметра и глубиной сантиметров пять. Плюс ко всему — осколки, разлетаясь, повредили зеркало ещё в нескольких местах, но главным была эта уродливая воронка. Исправить такое повреждение меньше чем за сутки не представлялось возможным. Нужно было поочередно наплавить двенадцать грунтовочных слоёв, лежащих под отражающей поверхностью, а затем напылять слой за слоем само зеркало. И это ещё не всё — самой длительной и кропотливой операцией была полировка, благодаря которой поверхность заплаты приводилась в соответствие с поверхность всего зеркала.

— Да-а... — протянул Ян. — Хуже некуда. И главное, насколько я понимаю, мы в цейтноте?

Виктор машинально кивнул, но, вспомнив, что под шлемом Ян не увидел этого движения, произнёс:

— Ты прав, но делать все равно надо. Займись пока кибом, пусть очистит место и зафиксирует мелкие повреждения. Вызови два вспомогательных ремонтника с необходимым оборудованием и материалами, пусть работают. Я свяжусь с Гореловым.

— Понял, — откликнулся Ян.

— Ну и ладно, — Виктор вздохнул, предчувствуя неприятный разговор, и вызвал центральный отсек.

Тут же отозвался Зарецкий.

— Ну как у вас? Что с отражателем?

— Как там объект? — задал встречный вопрос Бобков. — И вообще, как обстановка? Я же просил информировать.

— Извини, закрутился тут совсем, — голос Евгения звучал виновато. — Координатор дал приказ о повышенной готовности для нашего хозяйства. Я вызвал Клайда и Сергея, но всё равно маленько замотались. Сам понимаешь, проверка систем по первой категории.

— Ну ладно, — прервал извинения Виктор. — Что ещё?

— Была связь с Землёй. Ничего нового, в общем, только подтвердили ранее сказанное и намекнули на возможность с нашей стороны самых жёстких мер, и... — кто-то отвлёк Зарецкого, было слышно, как он, отведя в сторону ларингофон, отвечает. Затем снова раздался нормальный голос.

— Запустили беспилотный разведчик. Только что. Сблизится с объектом примерно через шесть часов. Изменений в поведении последнего нет. Вот пока и всё, — Евгений сделал паузу. — Ну как там с отражателем?

— Хуже быть не может. Дай мне связь с координатором.

Зарецкий, видимо, обиделся на резкий тон и нежелание говорить с ним о характере повреждений. Ничего больше не сказав, он переключил Виктора на командирский пульт.

После недолгого ожидания в динамиках раздался хрипловатый голос Горелова:

— Слушаю, Бобков.

Виктор обрисовал ситуацию.

— Говоришь, не менее суток... — после длиннющей, как показалось Виктору, паузы произнёс координатор. — Сократить сроки никак нельзя? Пустить на это побольше кибов, людей наконец!

— Невозможно, — отозвался Виктор. — На мелкие повреждения — да, можно пустить несколько ремонтников. Часов за десять-двенадцать они справятся. А с основным повреждением одновременно может работать только один киб — слишком мала площадь. Присутствие людей вообще не нужно, автоматы сами знают, что делать. Конечно, мы зададим программу максимально интенсивную. Но даже в этом случае — сутки, как минимум.

— Ну хорошо, — голос координатора звучал устало. — Озадачивайте ремонтников и возвращайтесь. Только постоянно держите их на контроле, простоев быть не должно. Всё, конец связи.

В динамике щелкнуло и вновь раздался голос Зарецкого:

— Пост управления оружием. Какие будут распоряжения? — голос Евгения звучал сухо.

Действительно обиделся, подумал Виктор и отозвался:

— Пока никаких, — и после недолгого молчания добавил. — Ладно Женька, не обижайся. Ты и так всё услышал, зачем повторять одно и то же по два раза. Тем более, такие новости.

— Да я ничего, — сразу изменил тон Евгений. — Я всё понимаю, конечно. Может, всё же нужна помощь какая-нибудь?

— Нет, мы тут сами. Через полчаса возвращаемся.

— Ну ладно. Отбой.

Виктор отключился и посмотрел на место повреждения. Ремонтник уже деловито ползал по поверхности отражателя, сбивая куски экрана ударами сжатого воздуха. Со стороны станции приближалось ещё три киба. Ян и Виктор быстро задали им программу и вернулись на станцию, предварительно поручив следить за работой с пульта Сергею Агееву, механику их поста.

Всю дорогу до станции и во время шлюзования Бобкова не покидали тяжёлые мысли о злосчастном восьмом лучевом генераторе. Утешала только надежда, что до крайних мер дело, возможно, не дойдёт и с незваными гостями удастся поладить миром. Как только шлюзовая камера наполнилась воздухом, и Ян с Виктором начали снимать скафандры, из динамиков громкой связи, находящихся в нишах под потолком, раздался голос координатора: