Наследники предтеч 1: Выживание

— Пантера, а ты случайно не беременна?

Оторвавшись от очередной партии морского боя с Игорем, я удивлённо воззрилась на Надю.

— Случайно — нет.

— А не случайно? — ничуть не смутилась врач.

— И не случайно — нет.

— Ты уверена? — и голос, и выражение ярко-синих глаз выразили глубокое сомнение в моей правоте. — Просто, если есть хоть малейшие подозрения, лучше не скрывать. Вред я вряд ли причиню, а помочь смогу.

Я тяжело вздохнула.

— Надя, знаешь: чтобы забеременеть, надо сначала заняться сексом. А если его не было, значит, и беременности нет, — разъяснила, как маленькому ребёнку. — Поэтому и уверена.

— Сочувствую, — кивнула Надя, и я недоуменно на неё покосилась. Вроде не издевается.

— Чему?

— Тяжело, наверное, быть одной.

Невольно вспомнив Дмитрия, я ещё раз вздохнула. Странно, что у меня до сих пор остались к нему тёплые чувства, несмотря ни на его изменившуюся внешность, ни на его сексуальные контакты с другими женщинами, ни даже на потерю рассудка. И в виде тролля он мне симпатичен. Стоп! Я яростно потрясла головой, отгоняя непрошеные мысли, и поспешила изобразить снисходительную улыбку.

— Ерунда. Я не чувствую потребности в таких отношениях.

— Тем лучше, — неодобрительно сказала Надя и ушла к очагу, оставив меня наедине со своими воспоминаниями.

К полудню впервые за последние несколько дней распогодилось, и из-за облаков выглянуло ласковое солнце. Чтобы в полной мере насладиться сухим теплом его лучей, я забралась на крышу навеса большого плота, где в полудрёме и провела несколько счастливых часов. Выспавшись, ещё некоторое время любовалась насыщенно голубым небом, размышляя о жизни. Мысленно перебирая все события и разговоры с момента присоединения к учёным, пришла к неожиданному заключению и, спеша проверить его правильность, соскочила вниз и направилась к девушкам.

— Надя, а ты беременна? — спросила без обиняков.

Врач с улыбкой кивнула.

— А кто-нибудь из остальных? — я с подозрением наблюдала за поголовным весельем женского коллектива.

— Все, кроме тебя и Юли.

Сев, я присоединилась к приготовлению раннего ужина. Но уже через пару минут любопытство взяло вверх.

— Юля, а тебе нравится кто-нибудь из парней на плоту? — сказала и тут же поняла, что вопрос чисто риторический, поскольку неоднократно наблюдала её общение с низкорослым химиком.

— Илья, — подтвердила мои умозаключения астроном. — Мы с ним женаты вообще-то.

Я помолчала, пытаясь осмыслить услышанное. Конечно, я уже начала подозревать, что между учёными существуют достаточно серьёзные отношения, но чтобы сразу так... Хоть прямо на их плот переселяйся, чтобы в курсе событий быть!

Украдкой окинув взглядом высокую и дородную Юлю, перевела внимание на химика. Ниже жены более, чем на полголовы, но не уступающий ей в ширине плеч, кареглазый, светлый шатен со слегка загорелой кожей. В отличие от добродушной Юли, Илья как будто всё время настороже, смотрит подозрительно и внимательно. Сложно, представив их вместе, сохранить серьёзность — слишком забавное сочетание получается.

Так, теперь рассмотрим остальные возможные пары. Зеленокожий. Не обделяет своим вниманием сомнительного качества ни одну из девушек, кроме меня, особо концентрируя усилия на Наде с Лилей. Но не думаю, что он составляет пару хоть с кем-то из них. Маркус кокетничает вообще со всеми, и мной в том числе, но больше всего общается с Вероникой и Светой. Подозреваю, что вечно улыбающийся физик просто не может выбрать одну из двух. Сева, скорее всего, уже образовал семью с Верой, судя по их запредельно тёплым отношениям и тому, что ни геолог, ни инженер не пытаются заигрывать с другими. Кстати, если моё предположение верно, то у них очень красивая пара получилась. Невысокая, гибкая, фигуристая голубоглазая красавица со светло-золотистыми волосами, персиковой кожей и нежными чертами лица и благородный аристократ с волосами цвета вороного крыла и темно-фиолетовыми глазами. Аж завидно.

Ну и, наконец, Игорь. Такой открытый и приятный в общении мужчина, как математик, просто не может оказаться без пары. Хотя, кто его любовь, мне вычислить так и не удалось.

— А ещё официальные пары есть? — я потянулась за следующей порцией листьев для зелёного салата.

— Ну, это смотря, что считать официальным, — усмехнулась Юля. — Нас ни в церкви не венчали, ни в загсе не регистрировали.

Я немного обиженно посмотрела на неё.

— Ты ведь прекрасно поняла, о чём я спрашиваю.

— Я живу с Севой, — счастливо улыбнувшись, поведала очевидную истину Вера. — Он самый лучший, — восторженно добавила она.

— А мы с Вероничкой делим Маркуса, — обняла подругу Света.

От неожиданности такого заявления я проглотила недожёванный кусок капустного стебля.

— Как делите? — немного хрипло уточнила, откашлявшись.

— Представь себе, официально! — лукаво улыбнулась Вероника.

— Оглянись вокруг, — спокойно пояснила Надя. — Думаю, ты уже заметила, что женщин в целом несколько больше мужчин. Поэтому и образуются такие, полигамные, семьи.

А я бы смогла делить своего мужчину с другой женщиной? Непрошеная мысль заставила поморщиться. Хотя, если бы этим мужчиной оказался Дмитрий... Стоп, я не хочу снова родить межвидовых уродцев. Значит, нельзя даже думать о такой возможности. Чтобы отвлечься, попыталась переключить внимание на полигамную семью. Две жены, удивительно разные, но если поставить рядом с мужем каждую в отдельности — получилась бы вполне нормальная пара. А так... Света — синеглазая загорелая брюнетка с высокой причёской и очень правильными, почти королевскими чертами лица и такой же фигурой, разве что чуть широковата в плечах. А Вероника — чуть ниже первой ростом обладательница тёмно-коричневой, почти чёрной кожи, огненно-рыжих волос, заплетённых в две нетолстые косички, и оранжевых глаз. Не знай я, что все они одного возраста, посчитала бы агронома ещё подростком. Нет, тело её уже вполне сформировалось, но движения, пластика, живое подвижное лицо, на котором отражаются все эмоции, придавали вид ребёнка. У Маркуса, их мужа, волосы и бородка почти такого же рыжего цвета, как и у Вероники, но вкупе с ярко-зелёными глазами и атлетической фигурой (цвет кожи почти как у Светы) он занимает какое-то промежуточное положение. Наверное, двум таким разным женщинам сложно жить рядом — да ещё и делить одного мужчину.

— И как вы? — сочувственно спросила я.

— Нормально, не жалуемся, — пожала плечами Света. — Маркус старается ни одну вниманием не обделять.

— Только, на мой взгляд, даже слишком старается. Не только своих жён, а ещё и каждую проходящую мимо женщину! — ревниво добавила Вероника.

— А кто с Игорем и Россом? — готовясь позавидовать одной и посочувствовать другой, поинтересовалась я.

— Никто.

— Почему?! — поражённо воскликнула я, не понимая, чем девчонкам не понравился математик.

— А как ты сама представляешь семейную жизнь с Россом? Только честно, — заулыбалась Юля.

— Насчёт Росса у меня вопросов нет, только насчёт Игоря, — пояснила я свой вопрос.

— А он женщинами не интересуется, — подняла холодные, как серый лёд, глаза Лиля. — Впрочем, справедливости ради скажу, что и мужчинами тоже, — снисходительно добавила она, заметив мою растерянность.

Всё равно не понимаю! Такой хороший парень — и никому не нужен! Да будь я одного с ним вида, то точно бы не упустила...

Украдкой покосившись на Лилю, я улыбнулась. Ей бы пару с зеленокожим составить. Он — хищник, она — жестокая снежная королева. Даже её взгляд вызывает ощущения, схожие с теми, которые возникают при пристальном внимании жёлтых глаз Росса. От обоих мурашки по коже и желание сбежать подальше.

Мы ещё не успели приготовить ранний ужин, когда чёрные тучи заволокли небо, и началась гроза. Но непогода не испортила настроения и, поев вместе с остальными, я отправилась вырезать для себя индивидуальную посуду, благо корок от папортошки достаточно, есть из чего выбрать.

Около полуночи, когда дождь ненадолго стих, снова вышла на связь с Аллой. И крепко с ней поссорилась из-за нежелания давать обещания, которые не собираюсь выполнять. Увидев, что уговоры на меня не действуют, Алла психанула, обвинила меня в сговоре с её врагами, после чего удалила из своего списка контактов.

На следующий день первое поколение личинок начало вылезать из всё ещё открытой раны пациента. Поэтому, во время очередного осмотра мы постарались выбрать самых крупных, чтобы они не расползались по всему плоту. Кроме двух ранее выявленных, остальные три вида насекомых патологического влияния, судя по всему, на больного не оказывали, и мы, в свою очередь, их не беспокоили, с умилением наблюдая, как бережно они убирают с открытых тканей кусочки гноя и отмершей плоти. Извлечённых из раны и покрывающего её мха личинок всё это время крутившийся рядом физик забрал, заодно выловив всех расползшихся, и подманивал ими рыбу. То ли из-за этого, то ли из-за чего другого, но улов в этот вечер оказался на редкость удачным: дюжина рыб почти полуметровой длины, по внешнему виду больше похожих на сплющенных с боков змей.

95-е сутки. Река — джунгли — река

Последние несколько дней к Талю то возвращалась сознание, то он опять впадал в беспамятство. И, наконец, этим утром прооперированный окончательно пришёл в себя. Признак, который мы посчитали обнадёживающим, несмотря на то, что у больного почти не было сил даже для того, чтобы ответить на вопрос о самочувствии. Впрочем, если он пойдёт на поправку, то говорить скоро сможет. Надо просто набраться терпения.

Я сидела на краю своего плота, болтая в воде ногами, и наблюдала за группой из семи троллей, дружелюбно махающих проплывающему мимо каравану. За последние три дня даже не высматривая специально, удалось увидеть не меньше троллей, чем за всю предыдущую жизнь в этом мире. Создаётся впечатление, что мы не удаляемся, а наоборот, приближаемся к тому месту, где их больше всего. Уже четвёртый день плывем без остановок. Хочу в лес!

А что, это идея! Если удастся выбраться на берег и залезть на дерево незаметно от троллей... Или даже проще: плюхнуться в воду и, когда последнее плавсредство скроется из виду, взлететь к кронам. Жаль, что наш плот идёт ближе к середине, чем к концу каравана. Но хорошо, что позавчера русло реки сильно расширилось, обзаведясь вдобавок многочисленными рукавами и островками, соответственно, скорость течения уменьшилась, а, значит, я спокойно смогу обогнать плот по берегу. Осталось только выбрать подходящее место, желательно с берегом, поросшим густыми зарослями колючих кустов. В таких местах тролли вряд ли бродят, а спрятаться и переждать, пока все отплывут подальше — самое то.

— Народ, можно я корзины позаимствую? — указала я на две облюбованные ёмкости. По качеству они показались мне на порядок лучше остальных, да и по размеру явно лидировали. К тому же у каждой предусмотрена плетёная крышка — что очень важно для сохранения добычи. Из общей массы самодельных корзин ярко выделялась только ещё одна, остальные находились примерно на уровне моих.

— Зачем они тебе? — поинтересовалась Юля.

— Схожу по деревьям полазаю. Заодно, может, фруктов наберу. А то запасы уже кончаются.

— Не боишься? — Игорь внимательно оглядел берег.

Я пожала плечами.

— Боюсь. Но на плоту сидеть уже не могу.

Зеленокожий понимающе улыбнулся.

— Пусть идёт, если хочет. Она достаточно жила одна, чтобы реально оценивать свои шансы.

Я невольно поморщилась — как же всё-таки раздражает некоторые дурные привычки Росса — например, нынешний язвительно-снисходительный тон и пристальный взгляд.

— Ладно, бери, — кивнула астроном. — Но поосторожней там.

Дождавшись густых зарослей на левом берегу, я спустилась в воду и бодро поплыла в ту сторону, толкая связанные корзины перед собой. Через несколько минут добралась до мелководья и, убедившись, что троллей не видно, залезла в кусты. Некоторое время тихо сидела, прислушиваясь, после чего, обнаружив, что нахожусь буквально в нескольких метрах от большого ствола, прокралась до него и поднялась в кроны. Если все уже знают о моем древолазаньи, незачем скрываться. Другое дело, если бы пришлось использовать флиграв, ведь показывать такие возможности — значит, подставлять себя под удар. Решив не терять времени даром, я немного удалилась от реки и, активно используя флиграв, поспешила вниз по течению, рассчитывая сильно обогнать плоты.

Никогда не устану любоваться окружающей природой. Почти не останавливаясь, но и не слишком торопясь, успевала перехватить где листик, где ягодку, а где и крупного древесного таракана. Грусть и щемящая тоска, со вчерашнего дня поселившаяся в сердце, отступила, и я снова чувствовала себя свободной, как и все вокруг. Хорошо здесь, высоко в кронах! Мир, я люблю тебя!

Резко затормозив, я покрепче ухватилась за ветку и насторожено посмотрела на паукообразную обезьяну, сидящую на соседнем дереве. Та, в свою очередь, тоже не обделяла меня своим вниманием, скорее всего, не слишком довольная, что незваная гостья чуть не прервала её уединение. Ну, мне-то не трудно сменить маршрут, лишь бы она не напала. Медленно, стараясь не делать резких движений, я подалась назад.

Недовольно фыркнув, обезьяна поудобнее устроилась в гнезде, наподобие тех, которые строила я, когда ночевала в джунглях. Стоп! Поняв, что если сама не полезу, агрессии не последует, я успокоилась и, ещё отступив, с любопытством оглянулась на древесного хищника. И только сейчас заметила два небольших живых комочка, вцепившихся в пышную гриву матери, которая, в свою очередь, с тихим ворчанием придерживала детёнышей средними руками. Прямо семейная идиллия.

Больше ничего особенно опасного на пути не встретилось, и через пару часов, посчитав, что обогнала караван достаточно, я приступила к наполнению корзин. Сначала набрала фруктов, потом промежутки между ними заполнила ягодами и костянками. Закупорив плотно набитые корзины, села перекусить, не преминув поохотиться на многочисленную мелкую живность крон.

Шло время, а плоты на реке всё не появлялись, и я забеспокоилась. Может с ними что-то случилось? Или, мало ли, они каким-то образом умудрились меня обогнать? По одной перетащив корзины поближе, устроилась на дереве, чья крона нависала над речным потоком и, чтобы не терять зря времени, приступила к ловле ящериц. Добычу привязала волосяной леской к крышке одной из корзин и задумалась, периодически поглядывая на реку. Если вдруг придётся нагонять плоты, то почти от всей добычи надо будет избавиться — слишком пожадничав, я нагрузила корзины так, что даже одну нести могла с трудом.