— Нет, спасибо, сэр, — хриплым голосом ответил Гарри, отходя в сторону, — я уже в норме. Просто не ожидал.. кое-чего..
— Хорошо, — профессор ЗОТИ махнул палочкой, восстанавливая часть лабиринта, — тогда продолжим.
— Точно все нормально? — уже не в первый раз спросил Рон. Они возвращались в замок после занятия.
Полосу прошли всего пять человек — кроме Гарри, которому прохождение все-таки засчитали, прошли Рон, Гермиона и пара слизеринцев — Нотт и Забини, весьма широко использовавшие темные чары. Остальные так и не смогли дойти до конца. Почти это удалось Симусу, Дину Томасу, Парвати Патил и Эрни Макмиллану. Остальные не дошли и до середины.
— ...Точно, Рон, — немного раздраженно ответил Гарри, — я же сказал, это было неожиданно. Я думал, что встречу дементора, но чтобы это...
— Ты боишься того себя? Того, кем ты стал, когда спас нас от Малфоя? — недоуменно спросил Рон, — почему?
Гарри прикусил губу. Не мог же он рассказать про ту жажду крови и убийств, которая внезапно обуяла его! Чертов Ирраг! Что же он утаил тогда? Что вообще такое эта сфера?
— Простите, ребята, но я не могу сказать, — медленно произнес он, — я... просто не готов еще к этому. Пока не готов.
Рон с Гермионой внимательно посмотрели на него, а потом Уизли махнул рукой.
— Ладно, как хочешь... Слушай, я сейчас иду в Тайную Комнату тренироваться. Мне кажется, я уже довольно сильно продвинулся, не хочешь проверить?
Гарри облегченно улыбнулся.
— Вот это совсем другое дело. Пошли, дружище. Гермиона, ты идешь?
Грейнджер покачала головой.
— Ну уж нет. Вы опять там до вечера застрянете, а если я буду с вами, то ничего не успею сделать из домашнего задания. У кого тогда вы будете списывать?
* * *
Фоукс тихо закурлыкал, высунув голову из-под крыла и сонно осмотрел кабинет директора и его нынешних посетителей. Напротив стола Дамблдора расположились все учителя, пришедшие на ежемесячный педсовет. После двухчасового обсуждения самых безотлагательных проблем, большинство профессоров разошлись по своим комнатам. В кабинете осталось всего несколько человек. У потрескивающего искрами камина, прислонившись к стене, за происходящим хмуро наблюдал Северус Снейп, лишь изредка подававший голос. Прямо напротив Дамблдора сидела профессор Макгонагал, рядом расположился профессор Линдворт.
— Итак, господа, — после небольшого молчания продолжал Дамблдор, — я попросил вас задержаться по одному важному поводу.
— Что-то случилось, Альбус? — встревоженно спросила Макгонагал, потому что вид у директора был несколько хмурым и задумчивым, — что-то связанное с Тем-Кого-Нельзя-Называть?
— Если что-то важное и есть, то это сейчас нам сообщит Северус, не так ли? Вы же только недавно вернулись с собрания у Тома?
— Да, директор, — вид у алхимика был неважный, а на лице видны явные признаки недавних Круциатусов, — Темный Лорд в ярости. Последние два провала — в Косом переулке и неудачный захват Поттера — привели его в неистовство. Плюс к этому уничтожение базы в особняке Нотта. При таких обстоятельствах я удивлен, что он ждал целую неделю, прежде чем собрать Пожирателей. Вероятно, пытался установить личности тех, кто помешал ему тогда. Но в этом, как я понял, он не продвинулся ни на дюйм. Как, впрочем, и мы.
— Ясно, — директор сцепил руки вместе, поставив локти на стол, — что-то еще? По поводу ближайших действий?
— Он опять будет выжидать и продолжать собирать свою армию, — ответил Снейп, — как я уже докладывал ранее, вампиры присоединились к нему, как и две трети английских оборотней. Советую не направлять Люпина в шайки Рида и Пренсвика — они перешли под его знамена две недели назад.
— Хорошо, — Дамблдор откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе, — а теперь перейдем к другой теме. Эдвард, прошу вас еще раз пересказать то, что сообщили мне.
-... когда я подбежал к Поттеру, он стоял на коленях и держался за голову. От предложения пойти в больничное крыло он отказался. Встал сам, и уже через несколько минут выглядел так, будто ничего и не было. Но вот что странно, Альбус.. Разве вы не говорили, что боггарт Гарри — дементор?
— Так оно и было, — кивнул Дамблдор, — но, похоже, теперь страх Гарри изменился.
— Может, тогда это вообще не Поттер? — вклинился Линдворт, — кто мешал тем неизвестным подменить мальчишку?
— Я предвидел такую возможность и проверил ее еще тогда, когда мальчик был в медпункте, — кивнул директор, — но это действительно Гарри.
— Тогда чем же объяснить факт того, что у Гарри новый боггарт? — спросила Макгонагл, — кстати, вы не упомянули, как он выглядел?
Линдворт пожал плечами.
— У меня было всего пара секунд, чтобы рассмотреть его. Поттер почти сразу сжег его мощнейшими огненными чарами — весьма сильно для подростка. Так вот, это был человек, ростом примерно с самого Поттера, не выше. Длинные черные волосы, одет в черную мантию, в руках держал меч — его рассмотреть, увы, я не успел — и волшебная палочка.
— Что же касается вашего первого вопроса, Минерва, то его можно объяснить многими способами, — произнес Дамблдор, — боггарты вполне могут меняться по мере взросления волшебников. Особенно часто это происходит у детей. Они слышат о различных монстрах в сказках и потом подсознательно боятся их. Позже, это притирается и появляются новые страхи. Кто-то боится потерять место на работе, кто-то умереть, кто-то боится за своих близких. Эти страхи, как правило, наиболее долговечны, но и они способны меняться, при сильных душевных потрясениях, к примеру. Тут прослеживается сходство с Патронусами.
— Другое, дело, что с Гарри случай несколько иной. Его боггарт с самого начал был весьма интересным — больше всего на свете он боялся самого страха. Такой боггарт невероятно устойчив. И, если честно, то я и представить не могу, что может быть еще хуже дементоров, — Дамблдор был сильно озадачен.
— Еще с летних каникул с Гарри происходили странные события, — после недолгой паузы продолжил он, — сначала он пропадает на три дня. Потом появляется и вполне логично и правдоподобно рассказывает обо всем, что случилось за это время. Потом его странное поведение в первом семестре. Вы, Минерва, и вы, Северус, уже неоднократно об этом говорили. Такое же странное поведение наблюдается и у мистера Уизли, и у мисс Грейнджер. Насколько я могу судить, они максимально сократили общение со сверстниками, и частенько пропадают непонятно где. Иногда я просил помощи у портретов, но тут все также было безрезультатно — они пользовались мантией-невидимкой Гарри. Лишь однажды Эльрику Беззубому удалось заметить, как они во втором часу ночи возвращались с улицы. Но этот случай был единичным, и тогда я не придал ему особого значения.
— Далее, случай на квиддичном матче. Строго говоря, при таком ударе Гарри должен был погибнуть — а тут лишь переломы рук и ног. Все остальное было в полном порядке! Нет, не подумайте ничего такого, я действительно рад, что все обошлось, но, тем не менее, этот случай довольно странный. После того, как Гарри пришел в себя, я имел с ним непродолжительную беседу. Гарри фактически отказался отвечать на мои вопросы, хоть прямо этого и не говорил. Было совершенно ясно, что он мне не доверяет.
— Не доверяет? Вам? — удивленно прервала монолог директора Макгонагл, — но как же это... он же всегда так уважал вас...
— Насчет уважения я ничего не говорил, Минерва, — пояснил Дамблдор, — Гарри всегда не нравилось то, что я частенько утаивал от него некоторую часть касающейся его информации. Гарри всегда подозревал о ее наличии, он не так глуп, как вы считаете, Северус, — Снейп никак не изменился в лице. После того памятного разговора на Поттера он реагировал, как на других учеников-неслизеринцев.
— Именно тогда, по всей видимости, недовольство мной у Гарри достигло пика. Он сказал мне следующее: я полностью доверюсь вам только тогда, когда вы полностью доверитесь мне.
— Порассуждав над его словами, я принял решение приоткрыть мальчику часть правды. Начало активных действий Вольдеморта только подстегнуло меня. Я рассказал ему о пророчестве. Тут случилась еще одна странность. Я всегда считал, что прекрасно смог изучить натуру Гарри, и в тот вечер я предполагал вполне ожидаемую реакцию. Но Гарри не отреагировал на это. Самое большее, что я смог прочитать в его глазах — небольшое удивление. Мне даже показалось, что там промелькнуло удовлетворение, будто бы Гарри знал о пророчестве заранее, как и знал о том, что его знаю я, и теперь он ждал, пока я соберусь с силами, чтобы его рассказать.
— Но это предположение слишком дико и необоснованно, чтобы быть возможным, — рассказывая, Дамблдор внимательно следил за переменами в лицах присутствующих. Как и следовало ожидать, удивление было эмоцией только профессора трансфигурации, на лицах Снейпа и Линдворта застыли интерес и попытки понять, куда именно ведет ниточка событий, описываемых директором.
— Ну и, наконец, последнее из всей череды, события недельной давности. Гарри с друзьями пропали по дороге на вокзал. Сразу же удалось установить, что Пожиратели к исчезновению не имеют отношения, хотя они действительно пытались это сделать, им помешали. По всей вероятности, те же лица, что и оказавшие помощь аврорам на Косом переулке перед Рождеством. Далее мы обнаруживаем мисс Уизли, не помнящую ничего после отъезда с площади Гриммо. Через пару часов мы находим и остальных с теми же признаками. Ничего другого узнать так и не удалось. Теперь прибавляем новый случай — измененный боггарт Гарри.
— По отдельности все эти эпизоды были удивительны, но не более, — заключил Дамблдор, — однако, все вместе это может значить кое-что невероятно важное. У вас есть мысли по этому поводу, господа? — обратился он к присутствующим.
Профессора сильно задумались. Наконец, возникшую продолжительную паузу прервал Снейп. Разлепив губы, он начал:
— Возможно, Поттером кто-то заинтересовался. Какая-то организация, вряд ли один человек. И вряд ли хоть как-то связанные с Темным Лордом. Связались с ним еще на каникулах, придумали ему подходящую легенду. Поттер наверняка был в панике из-за дементоров и ждал письма с извещением об исключении или прибытия авроров для изъятия палочки. Великолепный момент для оказания помощи. Это вполне объясняет его странное поведение, как и поведение его друзей. Наверняка мальчишка все им рассказал, видимо, доверяет им куда сильнее, чем вам, Альбус, — с едва различимой иронией добавил он и продолжил, — вероятно, люди из той организации были на Косом и позже оказали помощь Поттеру. Чтобы помочь Поттеру без серьезных подозрений вернуться в Хогвартс, они как-то заблокировали его память от постороннего вторжения. Я, как мастер окклюменции, знаю много таких способов. Некоторые из них не пробить и вам, Альбус. Правда, все то, что я сказал, предполагает непосредственное и, по всей видимости, добровольное участие в этой каше самого Поттера, а потом и его друзей.
Макгонагл и Линдворт задумались над этой теорией, а Дамблдор кивнул:
— Неплохо, Северус, у меня самого были похожие мысли. Эта организация, заинтересовавшаяся Гарри, явно недружественная к Вольдеморту и, я могу надеяться, хотя бы нейтральная к нам, действительно существует, хотя, что она собой представляет — нам неизвестно. Именно она участвовала в беспорядках на Косом, срыве похищения Гарри, а чуть позже — в сражении неподалеку от особняка Ноттов.
— Хм, возможно, — медленно протянул Линдворт, — помню, что Аластор рассказывал. Явно поле недавнего боя, но ни одного трупа или раненного. Причем бой достигал вашего уровня, Альбус. Аластор мне прямо сказал — не будь вы сначала на месте похищения, а потом у Министра, подумал бы, что вы там точно побывали. Я согласен с Северусом, — добавил он, — его теория наиболее вероятна. Нужно ее проверить. Возможно, что удастся вытянуть Поттера на откровенный разговор? Он же сказал, что доверится вам после того, как вы доверитесь ему. Вы рассказали Поттеру о пророчестве — теперь его очередь, не так ли?
Дамблдор задумчиво кивнул.
— Пожалуй, вы правы, Эдвард, — сказал он, — мне действительно придется вызвать Гарри и попробовать поговорить с ним начистоту.
* * *
..Он бежал по длинному темному туннелю, изо всех сил стараясь достичь далекого прямоугольника света. Сзади раздавался едва слышный свист, но он не оглядывался, понимая, что стоит оглянуться, потерять время, и пиши пропало.
Стук ботинок о сухой, твердый пол гулко отдавался в голове, но свист перекрыть не мог. Прямоугольник становился все ближе, он уже добегал до самого конца, когда темные нити, похожие на хлысты, хватали его на руку или ногу, дергая назад. Он падал, но еще пытался ползти, с ужасом чувствуя, как нечто поглощает его тело и утаскивает обратно, подальше от спасительного света..
Гарри резко поднялся, держась рукой за голову. Пот шел целым дождем — подушка и одеяло были чуть ли не насквозь мокрыми.
Этот сон повторялся уже которую ночь, но Гарри так и не мог понять его значения. Он не был связан со шрамом и, соответственно, Вольдемортом — после того единственного раза шрам перестал болеть вообще, и Гарри благополучно и думать забыл о нем. Тем более, что этот сон влиял на него куда сильнее. Он появился сразу после того, как Гарри осознал свой истинный страх, и продолжался уже пятый день подряд, сильно выматывая его, хоть днем он не подавал и виду, разве что став немного более мрачным. Гарри понимал, что сон как-то связан с Иррагом, сферой и этой непонятной силой, которую эта сфера испускала.
Парень перерыл все архивы в Замке, пытаясь найти хоть что-то. Но записи о свете Кардахена отсутствовали. Совсем. Огонька с нужной информацией среди множества других просто не существовало. Все, что удалось найти, это то, что Гарри уже было известно — только исторические данные о самом факте создания вещи огромной силы. Но ни о характере, ни о величине и опасности этой силы — ни слова. Было вполне возможно, что ее изъял Райзель при захвате Замка, и она до сих пор у него. Но тогда придется лишь ждать и полагаться на случай, когда опытным путем удастся что-нибудь узнать.
Гарри отдернул полог и немного завистливо покосился в сторону кровати Рона, откуда доносилось достаточно громкое сопение. Вот уж у кого никогда не бывает кошмаров!
Будильник на прикроватной тумбочке показывал полшестого утра. Спать уже не хотелось, и Гарри решил размять ноги. Одевшись, он спустился вниз, в гриффиндорскую гостиную, и вышел в коридор замка, провожаемый неодобрительным взглядом Полной Дамы.
Блуждать по переходам и галереям Хогвартса всегда приносило Гарри особе удовольствие, а уж по ночам к этому прибавлялось некое чувство эйфории. Однако теперь все эти ощущения притупились, и Гарри бездумно брел, куда глаза глядят.
Как-то неожиданно он оказался у входа в Астрономическую Башню и, поддавшись сиюминутному желанию, довольно долго поднимался на самый верх.
Здесь было намного холоднее, чем внизу, к тому же верхняя площадка свободно продувалась со всех сторон. Буркнув в нос согревающее заклинание, Поттер подошел к парапету и присел на перила, меланхолично уставившись вдаль. Впереди, до самого горизонта, простирался заснеженный Запретный Лес, упиравшийся в цепочку относительно невысоких горных пиков, небо за которыми уже начинало бледнеть в преддверие рассвета.
