Девушка еще успела отметить, как попытался ее поддержать Коэл. Но тут снизу, вдогонку "взрыву", накатила темная волна гнева и страха, если можно прировнять подобное к человеческим чувствам. А что, помимо чувств, нес этот дикий поток, она понять не успела. Ее просто смыло, увлекая ко дну какой-то черной бездны.

Очнулась Светлена уже внизу, у озера. Вынырнула, выбралась. Но напряжение не отпускало. Ей казалось, что у нее выбили опору из под ног. Во всех смыслах. И, хотя теперь она вроде бы зацепилась, и стоит достаточно твердо, все равно почему-то зыбко вокруг. На секунду пришло ощущение, что какая-то невидимая ткань везде, куда только можно дотянуться, гниет, норовя осыпаться трухой. Но стоило девушке вздохнуть поглубже, в попытке собраться, и незримые ниточки снова заняли законные места. И перестали восприниматься.

Светлена почти не обратила на это внимания, потому что все мысли заглушил панический шепот ее стихии. И было бы смешно, если бы не было так страшно. Никого не удивит, если человек испугается рева урагана, безумного грохота грома, и даже куда менее громкого треска пламени. Но вот мягкий шепот воды сложно воспринять как угрозу. Другим сложно. Девушка же сполна хлебнула тот коктейль "чувств", что на самом деле скрывался за ним. И это лишь укрепило ее желание действовать.

Безмолвный диалог с Коэлом дался Светлене нелегко. Конечно, он понимает ее лучше любого другого. Но понять и принять — не одно и то же, кто бы что ни говорил по этому поводу. И все же Коэл ее принял. Со всеми недостатками, которые порой можно смело считать достоинствами. И со всеми достоинствами, некоторые из которых на чей-то взгляд окажутся недостатками. А еще, со стремлениями и целями. Принял теперь не на словах или в мыслях — на деле: он позволил ей остаться.

Как же вода встречала ее! Накатили радость-надежда и уверенность. Словно она здесь — взрослая и мудрая, а стихия всего лишь ребенок, сильный, но беспечный, и растерявшийся перед лицом нежданных неприятностей. Стоило Светлене коснуться беспокойной поверхности озера, и ее смутные представления о том, что же делать, обрели более четкие границы и формы.

Через минуту, погружаясь все ближе ко дну озера, Светлена считала, что вполне справится со всеми проблемами. Пусть и не без труда, но справится. "Лишние" тревоги она довольно быстро отогнала от себя, чтобы не сбивали с настроя. Если бы она получше прислушивалась к себе, то возможно, все произошло бы по другому. Нашлись бы другие решения. А может и нет, ведь ошибок, по сути, она не совершала.

Первое, что Светлена сделала — попыталась понять причину пробуждения пламени. Старейшины говорили о веках спокойствия, самой ей в прошлый раз показалось, что у гномов есть еще как минимум пара лет. И что же? Почему все не так?

Чем ближе ко дну, тем горячее. Когда потоки стали обжигающими, девушка остановилась. Спасало то, что озером водоем назывался условно, ну, или по незнанию гномов. Как она убедилась еще в прошлый раз, это подземная река. И течение, пусть и медленное, очень кстати остужало страсти.

"Нет, никто извне не вмешивался в работу Сердца. В том, что происходит нет ничьей вины", — в этом Светлена убедилась почти сразу же. "И то, что я воду успокоила, тоже не причем. Тогда в чем же дело? Что-то внутри, это все внутренний разлад?

Или... наоборот? Ведь артефакт заработал сильнее, пусть и сместив направленность с воды на землю. Сильнее, а не слабее! Разладилось — наладилось. Точно, а ведь старейшины что-то там намудрили. Починили, что ли, на свою голову?", — мысли, догадки. Но по-настоящему вникнуть в то, что твориться с Сердцем, у девушки упорно не получалось. Сложно воде понять огонь, почти невозможно.

"Что ж, раз нельзя предпринять осмысленные действия, обойдемся так. Нет возможности надавить на какие-то конкретные точки? Придется использовать общие средства. Почти как в прошлый раз, будем просто успокаивать", — решила Светлена.

Сложно описать то, чему у людей нет и не может быть названий. Смотреть без глаз, слышать без ушей, ощущать что-то, не проводя сквозь призму личных суждений и отношений, а самой сущностью. Такой же непонятной, как и методы, восприятия...

Девушка работала, именно работала со стихией. Очень плотно. Грань растворения — вот она, совсем близко, даже и шаг делать не надо, полмысли хватит пересечь. Но продолжалось это совсем не долго. Чтобы перенаправить излишки тепла от земли к воде, нужно подобраться поближе. Не ей самой естественно, только водным потокам. И еще — стоит поспешить. А значит, участок соприкосновения должен быть как можно шире. После той тряски, что уже произошла, по дну, как и по стенам, поползло множество трещинок. И вот теперь тоненькие струйки упорно просачивались ниже. А где не могли — проламывали себе путь, вода ведь умеет это не хуже пламени, только в обычных условиях гораздо медленней.

Собственноручно ломая природную защиту, Светлена сильно волновалась. И это при том, что она прикладывала все усилия, чтобы держать себя в руках, и не тревожить воду еще больше. Но тут ничего не поделаешь — даже представить, что произойдет, когда скалы сдадутся, было ЖАРКО.

Она чуть-чуть опоздала. Или почти успела. Как ни взгляни, результат один — новый скачок в работе Сердца и еще один подземный толчок. Толчок, который окончательно сломил скальную плиту, отделявшую стихии. Девушка увидела, не глазами, нет, как плеснуло ей навстречу пламенем. И оказалась за той гранью, что до сих пор не переступала ни разу — она по-настоящему растворилась. Но, странно это или закономерно, ни цели, ни желания не забылись. По крайней мере, главные сейчас.

Жарко. Скала в самом низу вязкая, расплавленная. Сталкиваясь с ней, испаряешься с яростным шипением, бурлящими столбами прорываясь наверх, смешивая спокойствие и гнев. Надо! Да, с каждой новой встречей, непрерывной встречей, она чуть холоднее. Жарко-жарко. Трещина-граница — безумие. Это боль? Нельзя уходить так быстро. Неправильное пламя! Не хочет гаснуть. Теплу уже нет места. Пусть течет дальше быстрее. Быстрей, чем всегда. А сюда — холод. Еще-еще. Тепло не успевает уходить. Ну и пусть, главное, чтобы успевал холод, иначе смерть. Жарко-жарко-жарко. Давно хотелось омыть эти скалы. И выше. Зачем нужны границы. А ведь это весело...

Тревога? Тревога. Что? Кто!

Светлена очнулась, если можно так это назвать, потому что она по-прежнему ощущала себя водой. Бурляще-текуче-кипящей. Только теперь она понимала, что не успевает одновременно уводить разогревшиеся сверх меры потоки и принимать новые, еще прохладные. Но остужать важнее, поэтому уровень воды все прибывает. И будет прибывать.

Коэл тревожится за нее. Но все нормально. Теперь. "Все будет хорошо", — эта волна должна быть теплой, ведь она для него.

Почти-равновесие длилось и длилось. Вот те тоннели, что находились на одном уровне с бывшим берегом озера, затоплены. Вот волны довольно облизывают ступени первых подъемов. Наконец Светлена поняла, что переоценила свои силы. Вернее переоценила возможности воды как проводника, и, к сожалению, приуменьшила мощь Сердца. "Хуже не придумаешь, и остановиться нельзя, и изменить ничего не получается. Подвешенное состояние, будь оно неладно", — поверхность и так неспокойной воды пошла водоворотами. "Т-ш-ш. Не может у этой задачи не быть решения. Приемлемого решения, а не глупого ожидания пока здесь все затопит. В конце концов, так уже у меня самой может не хватить сил. Насколько я смогу растворится, не теряя себя окончательно, проверять как-то не хочется", — и Светлена, как в первую минуту, попыталась охватить все окружающее внутренним взглядом, прочувствовать и понять.

"С водой все ясно. Течение только ускоряется, и это хорошо, но помогает слабо. Пламя? Нет, тут кажется, стало лишь хуже. Если до столкновения я его просто не понимала, то теперь оно вообще злое, враждебное. Или оно не на меня злится? Ладно, сделать с ним я ничего точно не могу. Земля?", — девушка с некоторым удивлением прислушалась к молчаливому недовольству скал. По трещинам, у границ столкновения воды и огня, камни крошились — щебень, песок, пыль. Расколотая донная плита, нагреваемая с одной стороны, и охлаждаемая с другой беззвучно стонала.

"А ведь еще немного, и ее недовольство обернется новой судорогой. Помощнее прежних. Словно копошение двух неугомонных соседей наконец разбудило третью присутствующую стихию, медлительную землю. И если еще и она начнет изливать раздражение, то не поздоровится никому.

Но как я вообще это чувствую?" — Светлена все же задала себе этот, логичный в общем-то вопрос.

Ответ не пришел, не нахлынул, не налетел. Нет, просто какая-то не замечаемая до сих пор часть, наконец, проснулась. И возникло понимание — на самом деле она всегда была здесь. Мелькнула и пропала картинка — девушка стоит на самом краю обрыва, смотря на море. Взгляд не ловит ничего, кроме воды, но земля под ногами от этого никуда не исчезает. Невидима, но ощутима. Лишь смутно отметив неполноту картины, Светлена вспомнила и слова Владыки сирен, про то, что со временем ей будут доступны все стихии.

"Надо же, до чего я уже, оказывается, привыкла считать себя просто повелительницей воды. Конечно, ведь она показала себя самой радушной, самой близкой и послушной. Да и мне, ограничив восприятие, куда проще не вспоминать, кем я постепенно становлюсь. Какие тут могут быть претензии к другим, что, мол, сложно меня принять, когда я сама не спешу это делать?" — еще чуть-чуть она позволила грусти царапаться где-то внутри, а потом поймала ее за хвост и выставила вон — пришла пора действовать.

Светлена, вспомнив первый опыт общения со стихией, постаралась получше ощутить землю, ближайшие пещеры-стены-переходы, монолит скал, сменяющийся рыхлым песком, пустотами, жилами металлов и россыпями других, горящих искорками странной жизни, камней. Не сразу, но получилось. "Да уж, это совсем не податливый инструмент для выполнения мелких прихотей", — подумалось ей.

Воду без контроля оставлять тоже было нельзя. Получилась дикая двойственность восприятия, особенно там, где вода заключала камень в текучие объятья. "А каково будет, когда добавится воздух? Сейчас лучше не представлять.

Ладно, инструмент-не инструмент, но Огненное Сердце Гор (а ведь действительно как будто сердце бьется!) необходимо угомонить. Что теперь в моих силах?" — некоторое время Светлена вертела вереницу образов от стихий то так, то этак, пытаясь оценить новые возможности. Она искала такой выход, чтобы сложился баланс обмена теплом. Приняв за основу, что Сердце теперь будет постоянно вырабатывать излишки жара, девушка решила первым делом расширить подземное русло реки. Сказано — сделано. Стены туннеля по всей длине до поверхности дрогнули, и неохотно подвинулись.

На верхних уровнях, почти неощутимых — то ли сил не хватает, то ли опыта, что-то обрушилось. Холодок навязчиво мазнул по мыслям девушки. Страх? Вина? Был ли там кто? Ни узнать, ни исправить — ведь отвлечешься, и станет только хуже. Земля уступала, как показалось девушке, с тяжелым вздохом. Уровень воды прекратил подниматься.

Потом Светлена перебирала всевозможные варианты, вплоть до противоположных. Рассматривалось все, начиная от "полностью закатать Сердце в камень и засунуть поглубже" до "вытолкнуть его прямо в воду".

В результате получилось следующее. Сердце все же пришлось полностью погрузить в своеобразный кокон из скал. И уже его — еще ниже под землю. Когда-то к артефакту вел узкий переход, но он обрушен, и, как поняла девушка, довольно давно. Значит, гномы как-то на расстоянии способны управлять им. Наверное. Вот пусть и дальше так поступают. Кокон — немаленькая сфера, по всей поверхности кроме основания, на котором он лежит, омывается водой. Толщина каменных стенок такая, чтобы отдавать как можно больше жара, и при этом не развалится, по крайней мере прослужить достаточно долго. Мера, без сомнения, временная. Что потом будут делать гномы вообще неясно, видимо придется-таки им уходить из Закатного града через несколько лет. Гарантировать больший срок службы она не может. Еще немного помудрив, в попытке улучшить дело своих рук, хотя правильнее сказать своей воли, девушка решила — хватит.

Получившуюся систему Светлена идеальной бы не назвала. Но она заработала. Теперь при всех всплесках у гномов будет затапливать нижние два-три яруса, но землетрясений больше не случится.

Артефакт как бы запечатан. И вряд ли кто кроме нее эту печать снимет, ведь магов у гномов теперь нет. А когда печать рухнет сама, то будет разрушен и весь город. Получилось что-то вроде огромной магической мины замедленного действия. "Еще организовать предупреждение, чтобы гномы, если будут тут жить, успели вовремя уйти при опасности. Вот так.

Да, определенно не лучший вариант. Но пока это все, на что я способна", — поняла девушка, только теперь ощутив невероятную усталость. Сейчас ей бесконечно утомительными казались и тягуче-медленная работа с землей, и бурная, напористая, с водой. О том, как вернуться к нормальному восприятию она даже задуматься не успела. Закрыла мысленно глаза, расслабилась, и вот уже легко, как пузырек воздуха, скользит к поверхности. А вода-то стоит высоко, но не настолько, чтобы добраться до верхнего края обрыва. Пришлось понырять, поплавать.

Коэла, который уже ждал ее у одного из спусков, она нашла легко. У него тоже, как показалось девушке, много новостей, но думать об этом не хотелось. Светлене вообще ничего не хотелось, только лечь, и не вставать подольше. И пусть все проблемы, предчувствия, угрызения совести, заслуженная гордость, радость и тревоги подождут до завтра. А лучше — до послезавтра.

* * *

Как ни странно, но бесконечная, казалось бы, чехарда событий, подошла к концу. Не совсем конечно, на это надеяться глупо. Но она сменилась периодом покоя, так необходимого уставшим телам и душам.

Коэлу не долго пришлось ждать любимую — спустя примерно полчаса, как он спустился вниз, она вынырнула из довольно горячей воды. "Ванна, и на магический подогрев тратиться не надо. Только как жарко тут было час назад, если до сих пор словно в парилке?" — думал он, помогая выбраться Светлене. Коэл быстро ощутил, насколько же она устала, и без лишних разговоров подхватил девушку на руки. "Кажется, сегодня день такой, что с утра и до вечера мне носить свою любовь у самого сердца. Впрочем, я и во все остальные дни от этого не откажусь", — настроение у него минута за минутой только улучшалось. Ведь все кончилось хорошо. Ну, или не кончилось. Разве это важно? Будут трудности, так ведь будут и время, и силы, чтобы с ними справляться. Пока они вдвоем, все будет.

Надземная часть Закатного града после землетрясений оказалась оживлена как никогда. Множество гномов захотело срочно погостить у друзей, родственников и просто знакомых наверху. И почти никому, по возможности, не отказывали. Некоторые гномы, что победнее, уходили в горы "на охоту", "на разведку", и еще множество "на ", чтобы отойти от впечатлений, забыть страхи и вернуться к нормальной жизни и работе. Те же, у кого хватало мужества, раскапывали обрушившиеся части пещер и переходов. Обвалы для подгорных жителей, благодаря тому, что они все делали на совесть, дело редкое. Но не совсем уж необычное. Кого-то откапывали. Живыми. Мертвыми. Когда они пострадали, от чего обрушился тот или иной свод? Кто ж теперь скажет.