Человек с мешком-2

— Ну, так чего у вас тут? — повторил я свой вопрос обоим, обменявшись рукопожатиями.

— Да чего? — Аниз пребывал, похоже, в отличном настроении. Изумительный, если подумать, мужик. Бодр в любых обстоятельствах. Сейчас он с явным удовольствием созерцал присмиревшую вокруг толпу. — Обец прислал парламентеров, только и всего, — он усмехнулся. — И потребовал выдать нас. В обмен на Хозяйку. А мы ведь для них действительно чужие. Какое бы там пророчество ни было.

Похоже, Аниз оценивал ситуацию вполне трезво.

— Когда он, — я подумал, — прислал этого своего парламентера?

Аниз понял меня и снова хмыкнул:

— А как раз когда ты облако разогнал, — он взглянул на меня с любопытством и сам спросил: — А это действительно ты?...

О господи! Йя, йя — и танк подбил тоже йя, елки палки... Я только посмотрел на него в ответ. Ну что я объясню кому? Аниз смущенно пожал плечами.

— Ну, он им обещал, что отпустит Хозяйку. И их всех, если они сдадутся. И выдадут зачинщиков. Нас то есть. Сказал, что специально напугал их навьями. Чтобы они знали, что их ждет в противном случае.

— Это он оч-чень интересно сделал, — заметил я.

Вверху опять громыхнуло. Еще. Пара снарядов разорвалась над замком. Нет, ни фига не сам Обец остановил навьев. Незачем ему это делать было при его могуществе.

— И они, значит, ему поверили, — предположил я. И даже без подтверждения ясно было, что я прав. Ладно, понятно. Даже, кажется, можно сообразить, что делать.

— И где этот парламентер?

— Сказал, что вернется по нашему сигналу. По ихнему, то есть. Когда все будет готово.

Замечательно. Восхитительно просто. У меня даже слов нет. С одной стороны. А с другой — вполне обычное дело. Вспомнить того же Емельяна Пугачева. Или Стеньку Разина.

По-моему обоих выдали головой свои же ближние старшины. За обещанное прощение. Элементарный прием всех власть имущих, когда доходит до жареного.

Мне вдруг нестерпимо захотелось просто перестрелять всю эту собравшуюся вокруг толпу правдолюбцев. При первой же действительной угрозе готовых пойти на попятную.

Только с трудом мне удалось подавить это желание. Я повернулся к окружающим нас повстанцам.

— Тело видел кто-нибудь? — гаркнул я как можно громче. — Нет?

Настала озадаченная тишина. Люди недоуменно зашептались.

— Я спрашиваю, — тут я догадался, что можно использовать вшитую в костюм аудиосистему и перестал надсаживать глотку. Окружающие еще более присмирели. Даже подались назад.

— Я спрашиваю! — повторил я. — Видел кто-нибудь захваченную в плен Хозяйку или нет? Или хоть что-нибудь от нее?

Ответа ждать пришлось довольно долго. В конце концов, возникло какое-то бормотание, усилилось, и я смог разобрать угрюмое:

— Он сказал, что она в плену, — фраза больше напоминающая мычание.

— Так какого хрена вы ему поверили?! — это я постарался рявкнуть как можно презрительней. Если что — придется, видимо, пострелять. Жаль только, последнее время опять привык без автомата ходить. — Он вам что — любимый дедушка? Или добрый крокодил?!

Все хмуро молчали. Про крокодила это я уже так, хохмы ради запустил. Но, похоже, буйствовать уже охотников стало немного. Испытавшие действие шокера все еще служили наглядным примером.

Я выждал паузу. Но никаких продолжений не последовало. Так-то.

— Ну вот, — решил я обратиться с небольшим резюме. Хотя мне все еще больше хотелось прострелить несколько этих бараньих лбов. Продавших фактически в самый ответственный момент. — Вопросы есть?

Видимо по тону мои слушатели сообразили, что ответ будет один. Никто ничего не сказал.

— Вопросов — нет! — заключил я. И только после этого понял, что практически дословно процитировал товарища Сухова из "Белого солнца пустыни". Но останавливаться на саморефлексию было некогда. — Засим митинг постановляю считать закрытым. И всех прошу вернуться к выполнению своих обязанностей, — я еще раз оглядел толпу и понял, что всех их так просто не убедишь: — Марш на позиции, идиоты! Вас же в любой момент атаковать могут! Забыли, что ли, щучьи дети?!

Как ни странно, эта реплика, из другого правда уже репертуара, отлично произвела свое действие. Ближние ко мне начали вздрагивать. Точно просыпаться от сна. И спешно стали проталкиваться прочь.

Ох уж эти мне излишки демократии! Я подождал, пока толпа рассосется. Потом велел собраться командирам. И свитским — Гаю, то есть — и Анизу с Ангрестом.

За компанию пригласил Забаву.

— Ну что, — велел я им, когда весь ареопаг оказался в сборе. — Рассказывайте подробно, что здесь произошло.

Сопя и бросая друг на друга косые взгляды, народ начал медленно излагать свои версии событий. При некотором разнообразии, все они сводились все к тому же, что я успел узнать у Аниза.

Правда повстанцы, патриоты своей исторической родины, все еще продолжали бубнить что-то вроде того, что мол, чужаки все равно есть чужаки. И не будь их — все вышло бы лучше.

Я даже не знал раньше за собой такой злости! Едва-едва я не заехал в рыло одному такому вельможе, бурчащему под нос, но вполне отчетливо. Да сколько же можно быть таким идиотом?

— И что, — поинтересовался я после того, как выслушал все заинтересованные стороны. — Вы ничего более разумного, как сдаться Обецу, придумать не смогли?

Ответ был прежним.

Вот тут уж я воистину почувствовал себя в степени белого каления. Если бы не Забава, не знаю, чего бы было дальше. Пострелял бы, наверное, дураков.

Посланница Хозяйки тронула меня за рукав и предложила отпустить приближенных. Чтобы дальше шли командовать войсками. А самим, оставшись, поговорить.

К счастью я уловил в ее тоне какой-то намек. И подчинился. Свитские, продолжая что-то ворчать, довольно послушно, тем не менее, разошлись.

Когда мы остались одни — своим, тесным так сказать кругом — Ангрест, Аниз, Забава и я — Забава и поведала о скрываемой до сих пор военной тайне наивысшей степени секретности — выдрах-диверсантах.

И обо всем с ними связанном. В сложившихся обстоятельствах это следовало признать единственной зацепкой. Причем вполне реальной.

И согласно с ней и действовать. Позаботившись предварительно, чтобы разделить озабоченных поисками виноватых повстанцев и нашу пришлую гвардию Аниза и Ангреста.

Что я и сделал, переправив всех к Вране на позицию. Тем паче там и было единственное место, откуда Обеца реально сдерживали. Самим же нам с Забавой пришлось переквалифицироваться в подводников.

Весьма срочно. Причем я до самого последнего момента и не думал, что пойду с напарницей. Но Забава сумела настоять на своем. Я даже не очень понял, как.

Просто проявив твердость и выдержку. Заявила, что должна идти тоже. И я не нашел, что возразить. Поскольку она, с одной стороны, доверенное лицо Хозяйки...

А с другой — весьма полезный маг. Что тоже немаловажно. Больше-то мне все равно взять было некого. Не Аниза же. А тащить с собой огромный отряд и тем более не имело смысла.

В конце концов, я согласился. "Выдул" снаряжение, мы облачились в гидрокостюмы и отправились в путь.

* * *

Забаву я предусмотрительно облачил в армейский легководолазный скафандр. Дабы не заставлять даму производить эротический стриптиз. Оно конечно, не так уж и плохо было бы... Вот только обстоятельства как-то не располагали.

А затем, подумав, оделся в такой же скафандр и сам. Просто из соображений функционального удобства: можно было оставить на себе весь "спецназовский" комплект. Что немаловажно.

В такое же снаряжение я облачил и Забаву. Коль уж идем мы в диверсионный рейд. Из оружия прихватили подводные пистолеты. Пару контейнеров с кое-каким инструментом. И еще буксировщики.

Дыхательные аппараты с замкнутым циклом обеспечивали нас воздухом на шесть часов. Но я думал, что нужное место мы обнаружим гораздо раньше.

Как оказалось, я несколько переоценил свои силы. Задачка вышла более сложная. Поскольку мы кружили под однообразными сотами час за часом, но искомого не обнаруживали.

А время уходило и уходило. Сколько еще удастся поддерживать тот статус кво, которого мы добились, введя в дело противоградовую артиллерию? И что потом делать?

Бить на поражение? Ядерными? Или чем-нибудь наподобие хлорпикрина? Или уж сразу заман или зарин? И даст ли это какой-либо эффект?

Луч фары прорезал уже ставшую надоевшей кристально прозрачную толщу воды. И все труднее становилось бороться с отвлекающими мыслями.

Совершенно неожиданно Забава поравнявшись со мной, выразительно подергала меня за прорезиненный рукав. Что? Ее рука энергично указала куда-то вверх и в сторону.

Я не понял, но подчинился, сменив направление. И только приблизившись, обнаружил, что привлекло внимание моей напарницы. Зацепившись за что-то хвостом, на краю соты держался трупик выдры.

Выдра была мертва. Смерть наступила от широкой резаной раны во весь бок. Так что странно было даже, что зверек сюда мог доплыть.

И только затем уже мы заметили то, что должно было привлечь наше внимание сразу. Толщина стенок гранитной соты была даже на взгляд значительно меньше, чем соседних.

Вот значит как... Что ж, спасибо, маленький разведчик. Хотя бы за то, что указал путь. Вольно или невольно — неважно. Я посветил, подняв фару, в темный гранитный колодец.

Ничего. Только стены уходящие вверх. Нашли мы его или не нашли? Впрочем, все равно для того чтобы проверить, придется всплывать. Другого выхода нет.

Да и вряд ли в этой тарелке имеется еще одно такое отверстие в днище. Помедлив немного, мы начали подъем.

* * *

ГЛАВА 9.

ЧИСТЫЙ DOOM...

"Тут Иван к нему сигает,

рубит головы спеша..."

Всплывать приходилось медленно. Выполняя баростабилизирующие площадки. Согласно правил декомпрессии. Хорошо хоть имелся таймер, содержащий всю программу всплытия.

И время от времени подающий нужные сигналы. С учетом глубины погружения и времени на ней пребывания. Замечательная штука. Я бы нипочем в озеро без него не полез.

Ну и еще на всякий случай — вдруг воздух кончится — мной было припасено компактное подводное убежище. В виде надувного колокола с искусственными жабрами.

Их у нас как раз не так давно начали выпускать. Удобная штука. В случае чего и отсидеться можно, и баллоны пустые, например, сменить. Благодаря этим двум вещам я как-то чувствовал себя спокойно.

Зато мне, чем дальше, тем больше переставало нравиться вообще все происходящее. Я имею в виду не данное подводное путешествие. Его-то все равно как-то надо было совершить.

Нет, нравиться мне перестало вообще все теперешнее приключение. Поскольку, наверное, увиденная вблизи война не имела в себе совершенно ничего романтического.

Просто скопище плохо вооруженных и снаряженных людей в условиях нежилой тайги дралось с другим таким же скопищем. Со всеми вытекающими неаппетитными последствиями.

И возникало при этой картине только тягостное недоумение: а что — тому же Обецу миром договориться в свое время с окружающими было не судьба?

Чего ради укладывать в землю такое количество народу, как выясняется с последующей же целью уложить еще столько же? Кому и для чего это нужно? Бессмыслица.

И ничем это не отличается ни от каких других войн. Про которые нам известно. А счет таких идет на тысячи. Каждый раз остается слава, увенчанная лавровым венком из костей. И больше ничего.

И для чего мне участвовать в сем местном балагане? Разве что потому только, что уже ввязался. И теперь с Обецом заканчивать надо своего же удобства ради. Чтоб обезопаситься. Вот и весь смысл.

Впрочем, и того немало. О чем думают мои спутники по этому поводу — Хозяйка, Дарек, та же Забава — я даже судить не берусь. Поскольку заметил уже, что мозги у нас совершенно разные.

О рядовых же обеих армий я и вовсе не говорю. Им думать особо некогда. Наверняка каждый старается перегрызть горло врагу и остаться в живых сам. И никаких сантиментов.

Так ни до чего не додумавшись я и дошел до конца подъема. Когда глубиномер показал всего какой-нибудь десяток метров. А вода после глубины стала даже на ощупь мягкой. Несмотря на температуру.

Что меня озадачило в первый миг, так это то, что над нами оказался глухой каменный потолок. Сплошная плита без всяких видимых швов и соединений.

Не может же такого быть... Или мы все же ошиблись? И зря потратили время. Вот вышел бы номер!

Тут Забава проявила еще раз большую, нежели я наблюдательность: подергав меня за рукав и вновь показав рукой. На стену. После направленного в ту сторону фонаря стало ясно, в чем дело.

В каждой грани каменной призмы имелось по аккуратному прямоугольному отверстию уходящему куда-то в темноту. Надо полагать, туннели.

Лихо. Все шесть отверстий были совершенно одинаковы. И не имели никаких внешних отличий друг от друга. В какой же лезть? Подумав бесплодно какое-то время, я, в конце концов, пожал плечами.

Посовещавшись коротко с Забавой — жестами, понятное дело — мы наугад выбрали один из проходов, пометили его и осторожно скользнули внутрь.

Это даже уже становилось интересным! Обец, судя по всему, не просто так соорудил свой секретный водозабор. А с выдумкой. Любопытно, что же эта система ходов значит?

Что-то помнится, по словам Забавы, ничего такого подводные пловцы-диверсанты-выдры своим командирам не сообщали. Да туда ли мы вообще попали, милостивые господа?

Какое-то время погодя ход стал наклонным. Он тянулся, полого поднимаясь до глубины всего ничего — нескольких метров. Я догадался чуть ранее справиться с компасом — ход оказался строго радиальным.

Мы отмахали по тоннелю весьма прилично. Никак не менее полусотни метров. Скутерами старались не пользоваться. В основном работали ногами.

Как оказалось, предосторожность была нелишняя. В свете фар впереди замаячило некое препятствие. При ближайшем рассмотрении оказавшееся решеткой.

Толстые, в руку толщиной прутья, переплетаясь, образовывали довольно большие квадраты. Однако аквалангист в них все одно пролезть не мог. Не говоря уже о нас — легководолазах. Н-да.

Сразу же за решеткой коридор под прямым углом сворачивал вбок. И что было там за поворотом — определить отсюда не представлялось возможным.

Что ж, об этом препятствии доблестные наши подводники тоже ничего не докладывали. Впрочем, для них-то оно вовсе не препятствие. Однако я что-то подобное предвидел. Ай да я.

Контейнер с инструментами, приготовленный заранее, даже не пришлось "выдувать". Препоручив его Забаве, я для начала вынул нож и поскреб прут решетки. Покрытый какой-то темной коркой.

Окалина вроде... Но оказалось, что это просто окись. Решетка была медной. И после первых же соскребов в свете фары мелькнул ядовитый зеленый тон. Я для верности поскреб еще несколько.

После чего уверился в своем предположении. Медь. То ли с железом во времена строительства были нелады, то ли просто Обец рассудил, что обрастать не будет. И действительно — прутья были чисты.