Курсовая работа по обитателям болота

Я же сидела в полной растерянности, пытаясь осознать меняющуюся с каждым его словом картинку, и это все никак не получалось.

Кикимор размеренно расчесывал волосы, уже справившись с самым первым и сложным этапом — распутыванием, и теперь плавно скользил расческой по всей длине волос. И не только расческой. Я ощущала, как он приподнимает пряди, дождем обрушивает их обратно на спину, касается подушечками пальцев кожи головы, но не массажем, что позволило бы мне прервать этот внешне невинный ритуал. Быстро и сильно нажимает на некоторые точки, от чего мне почему-то становится легче дышать, и уже не так сильно давит паника.

— Так возмутивший тебя статус в документах — вполне стандартный. Юля, если связь 'риале-риалан' устанавливается с иномирцами, то при регистрации указывается именно такая формулировка, у нас же с тобой все пошло по-другому. Но дело в том, маленькая риале, что никто не должен знать, какая ты для меня исключительная. И насколько я оказался слаб перед тобой, — хрипловатый шепот коснулся уха, заставив вздрогнуть и попытаться отстраниться. — Так получилось, что у Тени теперь есть слабое место. Это очевидно и сейчас, но обо всем размахе моей проблемы никто не догадывается.

— Хватит так себя вести, — помотала головой и начала сбивчиво говорить. — Ты... давай вернемся к прежней линии поведения? Феликс, да, ты мне симпатичен, но я слишком мало тебя знаю, а сейчас вообще боюсь до дрожи в коленях!

— Дрожать можно не только от страха, — сильные руки скользнули на шею и аккуратно сжали, задействовав сразу несколько активных точек. Но... расслабления не было. Наоборот, меня окатило жаром, а дыхание сбилось. — Я знаю, как заставить тебя, глупенькая — он провел носом по шее и хриплым шепотом закончил: — Ты сама будешь гореть желанием.

От таких откровений у меня глаза на лоб полезли, я нервно закашлялась, и зеленый гад участливо похлопал меня по спинке, издевательски ласково приговаривая:

— Ну что же ты, не надо так волноваться!

— Издеваешься?! — задыхаясь, выдавила я.

Мне вручили щетку, и Феликс начал неторопливо заплетать косу, продолжая уже совершено нормальным, бодрым и даже немного деловым голосом:

— Вот, как я уже говорил, все было бы кристально ясно и просто, если бы не одно 'но', — он хмыкнул, иронично продолжая. — Кстати, цени, я откровенен себе по вред!

— Ты так пока ничего и не сказал, — мрачно ответила, начиная приходить в себя. — Только запугиваешь, — Произнося последнюю фразу, я не смогла сдержать издевку. —

Опять изучаешь поведенческие реакции?!

— Нет, — фыркнул Феликс. — Если честно, я просто не знаю, с какого края лучше подойти к самому главному.

— Как бы оно ни было, 'край' ты выбрал на редкость неудачно!

— Ну, что поделаешь, я, что в дружеских, что в личных взаимоотношениях, не очень опытен.

— Так, — я решительно развернулась лицом к бессовестному лгуну. — У тебя близкий круг состоит как минимум из троих. И были еще. И ты уверяешь, что тебе нужен был ВТОРОЙ?! И что ты не знаешь, как общаться?! Ты не одинок, бессовестный зеленый обманщик! — прошипела, подавшись вперед.

Он несколько мгновений скучающе меня оглядывал, потом усмехнулся и вкрадчиво продолжил:

— Юленька, ты сейчас рискуешь нарваться на еще один поцелуй. Искушение велико...

— Хватит! — сжала кулаки я. — Хватит играться! Я тебя не понимаю! Зачем ты так поступаешь, ведешь себя агрессивно, если нам еще сосуществовать как-то надо умудряться?!

Несколько секунд он пристально смотрел на меня, потом поморщился и отрывисто сказал:

— Ладно! Значит так... Дело в том, Юля, что если бы ты не вынудила меня снять кольцо, решение было бы простым и легким для всех — просто извиниться и наговорить много интересного про мужскую психологию, преобразование ярости в сексуальную энергию, и прочую ерунду, — он ухватил мою косу, пропустил кончик между пальцами, потом перекинул мне на грудь и продолжил: — Но! Правда, по моим наблюдениям ты девочка умненькая, а значит не должна закрывать глаза на очевидное. А очевидно то, что мои чувства платоническими назвать никак нельзя.

— И что теперь? — пискнула я, начиная понимать весь масштаб моих проблем.

— А вот теперь выходит на сцену то самое великое 'но', — угрюмо сказал Ла-Шавоир. — Если бы ты не была риале, то проблемы вообще не стояло. Совратить и все. Но я имел глупость повестись на хитрую провокацию Маэжи и провел ритуал, наивно надеясь, что мнение о том, что есть" женщины для общения духовного", а есть для 'бесед' телесного плана' верно, — он рвано выдохнул, а потом неожиданно упал на спину, и теперь, недовольно щурясь, смотрел в небо. Впрочем, голубой свод не удостоился длительного внимания, и Кик снова перевел на меня колючий светлый взгляд. — Плюс ко всему, некоторые девушки умудрились надеть на меня лал, который эмоционально ориентирует на владелицу парного браслета.

— И что теперь? — тихо спросила, ощущая робкую надежду, что зеленый не стал бы меня посвящать в свои развратные планы, если бы собирался их реализовывать.

— А ничего, — ответил Феликс, с иронией глядя на меня, потом сорвал травинку, закусил кончик стебелька и продолжил. — Мне оно надо? Юленька, тебя можно куда-либо тащить только имея самые серьезные дальнейшие планы! — он передернулся и закончил. — А я пока как-то морально не готов к венцу и кольцам, невзирая на то, что, судя по всему, ты мне, и правда, идеально подходишь, — он резко сел, обнял меня за плечи, притягивая к себе, и весело проговорил. — Потому, можешь успокоиться и дышать нормально, а не через раз! Я не заинтересован в усложнении и так непростой жизни, да и думать предпочитаю именно мозгом.

— Радует, — ошеломленно проговорила, даже не пытаясь высвободиться.

— Потому предлагаю тему закрыть и перейти к вопросам, — Феликс решил, что сидеть неинтересно, и снова упал на траву. Так как он и не подумал отцепиться, то утянул меня за собой, и я теперь круглыми от удивления глазами смотрела вверх, ощущая под головой сильное плечо мужчины и хватку его пальцев на руке. — Что ты хотела знать?

Немного подумала и решила начать с самого главного.

— Когда ты меня во дворец сопроводишь?

— Хоть сейчас, — щедро пообещал болотник.

— В чем подвох? — закономерно заподозрила неладное.

— Да, собственно, почти ни в чем, — рассмеялся болотник. — Но дело в том, что в связи с присутствием делегации эльфов, сейчас весьма проблематично с помещениями. Ведь гостей сопровождают также и слуги, потому, со свободными кабинетами у нас сложно.

— И что, совсем нет вариантов? — поразилась я.

— Подходящих только два, — развел руками Кикки. — Один — почти в подвале, и на отшибе, вдобавок там недалеко сбор призраков, то есть весьма холодно и ничего не спасает. А второй хорош всем, кроме соседа. Мастер Смерти.

— Оптимистично, — нервно рассмеялась я и спросила. — А он что, и правда, настолько страшный?

— В свое время только при слове 'Мастер' вздрагивали, — честно признался Феликс. — А в День Мастеров и сейчас предпочитают дома отсидеться. Потому что им в эту пору позволено совершенно все.

— Боятся до писка, — резюмировала я. — А ко мне пойдут на прием в таком свете?

— А куда они денутся? — искренне удивился управляющий. — Не волнуйся, пациенты тебя не минуют!

Мне почему-то невольно вспомнилась фраза 'Согнать к нам гостей!'

— Тогда я согласна, — решительно заявила, от души надеясь, что не пожалею в дальнейшем, и что Мастер Смерти не соответствует экстремально названой должности. Или хотя бы не практикует свои ценные для Малахита навыки на соседях-психологах.

— Как скажешь, — пожал плечами Кик, резко встал и подал мне руку, которую я уже совершенно естественно приняла. Мужчина, непонятно почему, довольно улыбнулся и рывком поднял меня с земли, потом нагнулся за изрядно помятым и даже немного испачканным пиджаком, встряхнул и критически оглядел его. Потом — меня.

— Сплошные расстройства!

Не оставляя мне шанса выяснить причины такого вердикта, он развернулся, и все еще не отпуская моей руки, пошел обратно к машине. Как оказалось, не отпускали меня по вполне оправданной причине. Склон был весьма крут, и если рифленые ботинки мужчины его одолевали вполне результативно, то моим туфлям это оказалось не по зубам, без помощи Феликса, было бы сложно.

Когда мы выбрались, я оглядела встрепанного, помятого и местами даже немного грязного мужчину, белая рубашка которого была в зеленоватых и бурых пятнах травы и земли.

Мда, неоднозначный видок.

— Ты не лучше! — 'добро' заверил меня риалан, распахивая пассажирскую дверцу.

Уже через пару минут мы отъезжали от берега реки, но теперь за рулем сидел тот, кто и должен был.

Правда, спустя несколько минут молчания, Феликс тихо рассмеялся и проговорил:

— Водить ты определенно умеешь, но надо официально сдать на права. Потренируемся, и как буду в тебе уверен — отправлю.

— Спасибо, — радостно воскликнула, мысленно прикидывая, сколько тут стоят машины и смогу ли я себе позволить такую роскошь. Эх, ладно! Все потом!

Глава 13

То, что мы с риаланом сейчас малость не одеты для дворца, я осознала только по дороге в Изумрудный, когда уже показались стены города.

— Феликс... — нерешительно начала. — Мы с тобой немного...

— Грязные, помятые и, судя по состоянию одежды, невесть чем занимавшиеся, — усмехнулся зеленый, с иронией покосившись на меня. — Я в курсе.

Я покраснела и отвела взгляд, расслышав смешок Ла-Шавоира. Вот... жаба зеленая!

— Поэтому мы с тобой сначала едем переодеваться, а потом уже во дворец, — уже нормальным тоном продолжил болотник. — Мне еще к правителю... Этот Гудвин, конечно, принес стране немало хорошего, но и ходы у него, как правило, на грани фола! А нам — подготавливай и разбирайся.

— Что значит 'этот Гудвин'?

— 'Гудвин' — титул, а не имя, — коротко ответил мужчина, проезжая под темной аркой в Изумрудный. — В Малахите своеобразная система наследования власти. Есть артефакт, который указывает на нового Гудвина, как только умирает старый. Правда, только из правящего клана Ла-Дашр. Исключений было всего несколько.

— Но почему так? — удивилась я. — Ведь получается, что на трон садится новичок, который не имеет ни малейшего представления об управлении государством!

— Имеет, — возразил Феликс. — Всем немногочисленным представителям правящего клана дают великолепное образование по специальной системе, которое потом можно быстро и относительно легко вывести на необходимый для Гудвина уровень.

— Забавно, — хмыкнула и откинулась на сидение, наблюдая, как закатное солнце разливает медовую патоку последних лучей по крышам домов, искрится в темном камне, и просвечивает насквозь тонкие элементы декора, что придавало утопавшему в мягком полумраке городу поистине восхитительный вид. Волшебно... Я хочу погулять тут вечером... Очень хочу!

— Зато Малахит процветает, потому как во главе сектора стоят те, кто может с этим справиться. Это лучше, чем наследуемая власть.

— А почему правителями становятся в большинстве своем Ла-Дашры?

— Воспитание, — пожал плечами Феликс. — И нужные качества.

Я замолчала, размышляя о том, что, кажется, начинаю понимать, почему тут такие жители. Если страной уже много поколений правят те, кто имеет к этому предрасположение, кто не сломается под гнетом власти, не станет тираном или, наоборот, превратится в ничтожество, то сектор обречен на благополучие.

Какая чудесная система...

Пока я размышляла, мы свернули на неширокую улочку и остановились у знакомого особняка. Уже за десяток метров я услышала какой-то странный шум и, не в силах определить его природу, начала с любопытством оглядываться. Кик остановил автомобиль, замер и нахмурился, потом тряхнул головой, буркнул что-то вроде 'Да быть того не может!' и вышел из машины.

Когда мне помогли выбраться, я изумленно замерла, потому что какофония звуков слилась во что-то более-менее цельное, и меня посетил абсурдный вывод. Это тяжелая музыка. Рок, проще говоря. Но откуда ТУТ рок?!

Я покосилась на мрачного риалана, но спросить ничего не успела, потому что он отрывисто бросил:

— Если это то, о чем я думаю, удавлю своими руками, и плевать, что это в принципе невозможно!

Не позволяя поинтересоваться причинами такой злости, он взял меня за руку и повлек к дверям особняка, в котором от громкости музыки уже дрожали стекла.

Двери оказались приоткрыты. Кик стал еще более угрюмым, а потом наградил их сильным пинком, отчего створка сильно стукнулась о стенку, а с потолка на пол спланировало несколько хлопьев штукатурки. Я нервно сглотнула.

Мы вошли в холл. Я задумчиво оглядела дребезжащую и качающуюся люстру, прислушалась и одобрительно хмыкнула, так как соло гитары, воющей откуда-то из глубины дома, вызывало уважение. Неплохо кто-то играет!

Феликс тихо, но очень отчетливо зарычал.

На этом этапе двери распахнулись с другой стороны, и в зале появилась Даромира Скелетоновна. Соклетоновна, то есть.

Достойная дама потрясала черным в заклепках и перьях нарядом, экстремальным макияжем и несколькими недвусмысленно булькающими бутылками, трепетно прижатыми к объемной груди. Увидев хозяина, она улыбнулась, потом всхлипнула, вытерла уголок глаза и направилась к лестнице на второй этаж:

— Вот, уже чудеса мерещатся.

— Даромира! — раздался оглушительный рев зеленого чуда. — Что тут происходит?!

Скелетоновна обернулась и скорбно 'просветила'.

— Цветы! Мрачные...

Я проводила взглядом пошатывающуюся фигуру и недоуменно взглянула на кикимора. Кикимор был в ярости, и мне даже не нужно было снимать кольцо, чтобы это почувствовать.

— Это она о чем? — почему-то шепотом спросила и сдавленно зашипела, вырывая руку, которую мужчина слишком сильно сжал.

Кик встревоженно на меня посмотрел, перехватил пострадавшие пальчики и провел над ними ладонью, засветившейся голубоватым светом, после чего несчастные косточки сразу перестали ныть.

— Прости, — извиняюще улыбнулся Ла-Шавоир, потом выразительно поднял глаза к шатающейся люстре и пояснил. — Это 'Мрачные цветы'. Рок-группа и глас оппозиции.

— У вас тут и оппозиция есть? — удивилась я. Хотя, да... недовольные системой имеются всегда.

Наверху прекратили мучить гитару и взялись за виолончель. Красиво, кстати... Играть эти цветики, и правда, умеют. — И, самое главное, что этот глас делает у тебя дома?!

— Пьет, — мрачно поведал кикимор. — Развращает слуг и бьет коллекционные сервизы.

— Пьет, как я понимаю, тоже что-то коллекционное? — нервно хихикнула я.

— Верно, — кивнул Феликс. — Юль, мне кажется, тебе стоит пойти в Нефритовый, а я пока разгоню эту гоп-компанию!

И тут... мне очень не захотелось уходить! Я должна ЭТО увидеть!

И еще, виолончель мучают, и правда, восхитительно! А хорошую музыку я всегда уважала.

Тем временем рокерские мотивы наверху сменились на рок-н-ролльные, и люстра заскакала гораздо интенсивнее. С потолка романтично посыпалась штукатурка.

— Феликс, — я улыбнулась, стряхнула с рукава риалана белую частичку побелки и просительно заглянула в глаза. — Возьми меня с собой, а?