Посох Богов

-Это южный и северный полюса. Бесконечные льды. А нам туда, — пилот показал на океан, окружавший льды южного полюса. — Все высокогорные базы законсервированы, остались только субокеанические станции. Там, под водой будет тоже красиво.

Внизу простирался океан. Он ритмично поднимал огромную грудь, и низвергал вниз невероятные количества воды. Холодный блеск океанских вод, пояс плавучих льдов и айсбергов, отколовшихся от ледника, всё это потрясло Иннаресми.

Рука пилота потянулась к клавише торможения. Теллум завис у самой кромки воды. По поверхности океана бежала крупная зыбь. Иннаресми во все глаза смотрела на бескрайний ледяной простор, на стальную воду в обрамлении лиловатого льда, словно хотела навсегда впитать в себя это незабываемое зрелище.

-Погружаюсь, — сказал пилот, и вода, бурля, стала подниматься вдоль прозрачных стенок фенеструма.

Освещение быстро менялось. Теллум стремительно погружался в воду, и вместо солнечного света в кабине сгустился голубоватый полумрак. Казалось, океан поглощает теллум как маленбкую серебристую рыбку. Холодная сила тёмных глубин поразила Иннаресми сильнее глубин космоса. Плотный серебристый донный песок, тёмные подводные скалы были красивы таинственной подавляющей красотой, неизвестной ей ранее.

Впечатлительную Иннаресми переполняла целая гамма чувств. Она влюбилась в живую планету больше, чем по рассказам и пиктурам Намму. И это была любовь с первого взгляда.

Нибирийка с благодарностью посмотрела на пилота.

-Как тебя зовут? — спросила она.

-Татмис.

-Я не забуду. Татмис. Спасибо.

-Смотри, — нибириец кивнул на обзорный экран.

Иннаресми ахнула.

За прозрачной стенкой прямо у неё на глазах расцветал сияющий цветок. Что-то похожее на белые горные флоссы, цветущие на Нибиру весной. Пять лепестков совершенной овальной формы и круглая сердцевина, меняющая свою окраску в течение дня от глубокого пурпура ночью до нежно-лилового ранним утром. Горные флоссы ценились за изысканный аромат.

Но этот подводный цветок не благоухал, он сиял.

-"Сиппар-2", — произнёс Татмис.

Теллум медленно приближался к "сияющему цветку". Будто боясь пропустить что-то, Иннаресми, не отрываясь, рассматривала станцию. Отсеки-лепестки лили яркий белый свет сквозь огромные фенеструмы, создавая эффект сияния станции-цветка.

Татмис аккуратно пристроил теллум к отсеку-причалу. Пока автоматы стыковочных устройств соединяли шлюзовые сочленения остиумов теллума и станции, Татмис записал для Иннаресми свой личный код.

-Буду рад услышать, как ты здесь устроилась.

-Обязательно свяжусь с тобой, — Иннаресми крепко пожала ему руку.

На станции её уже ждали. Высокий золотоволосый нибириец, в котором Иннаресми сразу узнала Эстана, сказал, протягивая ей руку:

-Рады приветствовать вас на "Сиппаре-2", научной субокеанической станции экспедиции "Земля-2". Я — Эстан, командир станции.

-Аната, врач, — красивая нибирийка из Пятого Поколения протянула ей ладонь.

Она обменялась рукопожатиями с Эстаном и Анатой.

Иннаресми знала их лица. Эта была легендарная команда "Сиппара". Участники невероятных событий и одного из самых масштабных экспериментов. Намму сама рассказывала ей обо всех. Дамкина и Аруна — связь, Тиона и Тару — пилотирование дальних звездолётов и астронавигация, Аната и Танфана — медицина, Нисаба и Ярри — пилотирование лёгких катеров, вооружение и защита, Сиват — генетика-биология. Неужели она сможет не просто видеть и слышать их, она будет работать с Эстаном и его командой?!

Иннаресми украдкой посматривала на идущего рядом с ней нибирийца. Она знала, что Эстан очень дорог Намму. Она видела, как прекрасное строгое лицо её наставницы становилось другим, нежным и мягким, при каждом упоминании его имени.

-Сегодня за обедом, в неформальной обстановке, как у нас принято, мы представим вас всем членам экипажа. А пока вы можете отдохнуть в своей комнате. Аната проводит вас.

Аната улыбнулась и кивнула на запястье Иннаресми:

-Я введу данные с вашего инвелигабиса в свою диагностическую аппаратуру.

Комната была просторной. Косые лучи освещения, падающие сверху, перекрещивались, создавая эффект сияния. Она приглушила его, создав мягкий полумрак, закрыла фенеструм, настроила панорамные экраны на земные пейзажи и долго любовалась зелёной травой, золотым прибрежным песком, пенистым океанским прибоем и сверкающими в рассеянном свете земного дня снежными вершинами земных гор.

Глава 2. Подруга детства

Утро, наступившее вслед за первой ночью, проведённой в нашем старом доме после приезда, началось для меня с чашки чёрного кофе. Может быть, из-за воды или из-за терпкого чуть горьковатого аромата, проникавшего в окно из сада, но его привкус показался мне необычным. Я смаковала остающийся на языке вкус, прислушиваясь к своим ощущениям. Меня окружала такая плотная тишина, словно я была с головой укрыта ватным одеялом.

Возможно, из-за этого, моё одиночество казалось вселенским?

Вспомнив сон, я замерла с чашкой в руке. Перед внутренним взором возникли образы того города, что пригрезился мне вчера днём, его каменные мостовые, странные пейзажи и невероятные краски. Откуда-то выползло и змеиным колечком свернулось на сердце тревожное чувство. Мне никак не удавалось избавиться от него. Возникла жгучая потребность сделать что-то очень обыденное. Мне было просто необходимо вернуться к ежедневным заботам и поскорее стереть воспоминания о немыслимых приключениях в стране грёз, сбросить яркие навязчивые образы.

Я вышла из дома и энергично зашагала в сторону центра города, туда, где были магазины, автобусы, светофоры, пешеходные переходы, мосты, туда, где было много людей, где на улицах города своим чередом шла крепко сплетённая, как корни растений, повседневная жизнь маленького провинциального городка.

Пройдя пару десятков метров в этом направлении, я вдруг заметила, как большая рыжая кошка спрыгнула с крыльца дома, что стоял чуть впереди на другой стороне улицы. Кошка замяукала и пошла рядом. Я бросила ей тихое "кис-кис", и продолжала идти, рассматривая резные наличники и "архитектурные излишества" двухэтажного деревянного дома, рядом с которым шагало рыжее животное. Всё это напоминало мне что-то.

И вдруг с облегчением я вспомнила, что здесь, на первом этаже жила когда-то моя подружка Тамара.

"Вот что может быть сейчас очень полезным: встретиться со старой знакомой, вспомнить детство".

И я изменила свои намерения. Мой первоначальный план "остаться наедине с собой" был заменён на "встречу старых подруг". Да, и любопытно посмотреть, какая же она стала, Тамара Туманова?

Я пересекла пустынную улицу, потом деревянный мостик через канавку. Рыжая кошка неслышно приблизилась, и упруго выгнув спину, стала тереться головой о мои ноги. Я её погладила. Прикосновение к мягкой пушистой спинке было приятным. Но не это было главным. Утомительное навязчивое ощущение дежа-вю, с утра не отпускающее меня... И кошка смотрела мне прямо в лицо своими жёлтыми широко открытыми глазами. Смутное, как обрывки сероватого тумана, беспокойство коснулось моего сердца, когда я остановилась возле дома. Это уже начинало меня беспокоить.

Беглый взгляд не заметил вокруг ничего необыкновенного. Ухоженный полисадник с георгинами, резные наличники на окнах, жасминовый куст напротив...

Замешкавшись, на секунду я засомневалась, удобно ли будет вот так, через десять лет, без приглашения и повода ввалиться к совершенно уже незнакомому человеку. Было глупо топтаться на пороге чужого дома, и я уже сделала движение, чтобы уйти, но....

Уже повернулось колёсико в невидимом механизме моей судьбы. Я словно находилась в некой опорной точке и должна была принять какое-то важное решение. Моя память усиленно сбрасывала всё лишнее, как скорлупу. Что-то ностальгическое, мимолётное, может быть, запахи, звуки или забытые образы. Какие-то неуловимые вибрации пронеслись сквозь меня. Здесь, в этой точке пространства и времени, решалась моя и... чья-то ещё судьба, накрепко сплетённая c моей.

В этот момент дверь распахнулась, и я увидела, как на крыльцо, выметая мусор из коридора большим жёлтым веником, вышла девушка, одетая в тёмный спортивный костюм.

В ту же секунду я узнала её длинные тёмные волосы и точёный профиль. Не было никаких сомнений в том, что это она.

-Тамара? — всё-таки спросила я на всякий случай, хотя была уверена, что это та самая Тамара Туманова, с которой девчонками мы бегали к ручью смотреть на головастиков.

Девушка подняла голову и уставилась на меня чёрными глазищами, словно хотела испепелить. Но вдруг узнала меня, с грохотом отбросив в сторону ведро и веник, кинулась обниматься.

-Зойка?! Неужели ты? Не может быть! Здравствуй, здравствуй!

Она обняла меня так, что я чуть не задохнулась, а потом снова стала оглядывать с ног до головы.

Я была рада, что всё-таки не успела уйти.

— Проходи скорей. Только не обращай внимания на всё это.... Я тут порядок наводила, поэтому у меня полный хавос.

Я немедленно вспомнила, что она и раньше всегда произносила это слово вот так, с ударением на втором слоге, и тогда я не понимала, что оно означает, но теперь знала, что она имеет в виду "хаос". Тамара развела руками так, как будто именно этот "хавос" был целью её уборки.

Я перешагнула порог и, пробираясь между какими-то коробками, по памяти пошла через тёмный коридор туда, где должна была быть дверь. Рыжая кошка шмыгнула возле моих ног и побежела вперёд, словно показывая дорогу.

Тамара шла следом, грохоча ведром.

-Ничего, сейчас я всё быстренько раскидаю, и будем пить чай и разговаривать...

Я сама открыла дверь, ведущую в жилую часть дома, и мы вышли на свет.

Здесь нам захотелось ещё раз рассмотреть друг друга.

Из загорелой девочки с густыми чёрными косами Тамара превратилась в смуглую черноокую красавицу с дивными чёрно-смоляными, как у цыганки, волосами.

"Такая и сглазить может, пожалуй!" — подумала я.

Вскоре мы сидели в просторной кухне, где пахло чисто вымытым деревянным полом, и я, опершись локтями о стол, накрытый скатертью в цветочек, слушала рассказы подруги о тех семи годах, что мы не виделись.

Рыжая Тамарина кошка по имени Шерри лежала у меня на коленях.

-Вы что, знакомы? — пошутила Тамара, удивляясь внезапной кошкиной привязанности ко мне.

— Вполне могли бы. В прошлой жизни. Ведь их у кошек девять, — ответила я, поглаживая блаженно урчащую Шерри.

-А у тебя? — засмеялась Тамара.

-Думаю, не меньше, — улыбнулась я, вспомнив утреннее дежа-вю, и поинтересовалась:

— Почему же Шерри? Может быть, тебе стоило назвать её Бакст, как египетскую богиню-кошку?

-Пусть радуется, что не Муська.

Потом Тамара говорила непрывно минут сорок, пока я накачивала себя чаем по здешней традиции, а потом столько же расспрашивала меня, также, как и я, наливая одну чашку за другой. Потом мы смотрели фотографии, те самые, любительские, что есть у каждого, кто ещё застал те времена, когда каждый кадр был неповторим и неизменяем с помощью фотошопа.

Но я ничего не помню из того, что Тамара рассказывала и показывала мне в тот день.

Когда я засобиралась домой, она вдруг предложила:

-Слушай, Зойка, пойдём завтра со мной в один классный дом. У нас образовалось что-то вроде клуба по интересам. Летающие тарелки, Атлантида, Тибет, Гималаи, паранормальные способности. Ну, и всё такое... Так интересно!

Я не верила своим ушам.

-Ты шутить? Такая ерунда и ты? Впрочем, ты и в детстве любила всю эту чепуху, вечно пугала меня.

-Ну, допустим, чепуха. Допустим, у меня там другой интерес, — многозначительно посмотрела на меня исподлобья Тамара.

-Какой-то уфолог свёл тебя с ума? — беспощадно подшучивала я.

-Есть один...

Тамаре хотелось меня поинтриговать. Она загадочно улыбалась.

— Из-за него-то, собственно, я и в клуб этот попала. Он в нашем медицинском колледже литературу преподаёт.

-Так, подожди, он что, старик что ли?

-Да что ты! Ему двадцать пять, и он просто красавчик! У нас девчонки практически фанклуб его организовали. Он, правда, считает его литературным кружком, а они не столько за литературой туда ходят, сколько на него любоваться. Ну и литература, конечно, тоже... Хотя, впрочем, что касается нашего клуба, всё не так уж безнадёжно глупо. Наш руководитель Павел Сергеевич — историк. Классный такой! Работает в нашем краеведческом музее. Много чего прикольного нам рассказывает. У него интересная теория есть ...э-э-м-м .... Ну, в общем, сама всё увидишь и услышишь. Я зайду за тобой завтра часа в четыре.

-Давай, — тут я поднялась со стула и стала прощаться. — Ну, а теперь пора мне. Засиделась я у тебя.

-До завтра, — улыбнулась Тамара и посмотрела на меня своими чёрными, как ночь, очами.

Домой я вернулась довольно поздно, усталая и какая-то беспокойная. И чтобы утихомирить взбудораженные воспоминаниями и рассказами подруги мысли, решила перед сном почитать.

Многострадальный "Баудолино" никак мне не давался, я снова застряла на одной странице. Тем не менее, мистически настроенный юноша заставил меня вспомнить о загадочных предметах, найденных мною в сундуке.

Я снова достала их и ещё раз повертела в руках.

"Ну, пожалуй, это — медальон и браслет, будем считать так, — рассуждала я. — Вещи стильные. Медальон вполне можно носить".

Глава 3. Око Нибиру

Немного робея, Иннаресми вошла в лабораторию, где склонившись над анализатором, сидел молодой нибириец. Яркое лабораторное освещение золотило его волосы. Иннаресми нравился этот характерный для представителей Пятого Поколения оттенок волос.

Она негромко поздоровалась. Биолог обернулся, и на неё посмотрели широко расставленные ярко-синие глаза. Глаза лазуритового цвета считались символом Нибиру.

-Вы новый генетик? — спросил он после ответного приветствия.

-Да. Меня зовут Иннаресми. Я решила, не дожидаясь официального представления, познакомиться со своим будущим коллегой.

-Что ж, давайте знакомиться. Я Сиват. Рад, что теперь мы будем работать вместе. Располагайтесь, — Сиват показал на кресло рядом с ним.— У вас уже есть опыт работы?

Неизвестно почему, Иннаресми покраснела:

-Нет, только практика на искусственных нибирийских спутниках.

Сиват улыбнулся, и девушка смутилась ещё больше, хотя догадывалась, что Сиват улыбнулся именно этой её особенности, способности смущаться. Её глаза потемнели. Волны неизвестного чувства пронизывали её до самых корней волос, одновременно меняя цвет её кожи с голубовато-белого на нежно-розовый.

-А где вы учились? — Сиват говорил как можно мягче, стараясь, помочь Иннаресми справиться с волнением.

-Я окончила курс генетики в Высшей Нибирийской Академии инопланетных исследований, — потом она значительно добавила. — Я училась у Намму.

Сиват перестал улыбаться.

-Это хорошая рекомендация, — сказал он убеждённо и после небольшой паузы осторожно спросил:

-А что вам известно об участии Намму в проекте?