Колесо судьбы

— Не смей извиняться за это, — наконец, оторвавшись от моих губ и склоняя голову назад к шее, сбивчиво прошептал мой оборотень. — Мне нравится, как сносит крышу от твоего запаха и укуса. Но совсем не нравится, как на тебя реагируют другие мужчины.

— Я... О, Боже, — страдальчески застонала, наконец, сообразив где мы находимся. — Только не говори, что я накинулась на тебя при всех.

— Не совсем, — послышался довольный смешок и к шее дотронулись нежным поцелуем. — Мы успели немного отойти, ушли бы дальше, если бы придержала свои клычки хотя бы на пару минут.

В замке нас встречал сам Хранитель Знаний с тревожными известиями — Ирсае удалось каким-то образом сбежать из темницы на самом деле, а Артен все никак не теряет надежды отыскать свою сайринэ. Ее необходимо отыскать и вернуть назад в темницу или устранить.

— А что с Ирсаей? — подала голос Мария и покачнулась. — Ей нельзя оставаться здесь, она сделает Артена несчастным, когда прибудет его Избранница. Ненужно возвращать ее, пускай убирается.

Подхватил на руки свою Возлюбленную и, опустившись в кресло сам, устроил ее на своих коленях. Голос девушки был слабым и мне абсолютно не нравилось это ее состояние даже несмотря на все уговоры, что таким образом набирает силы ее дар. А вот ее слова мне понравились — сразу полегчало на душе и я, наконец, со спокойной совестью могу сделать то, что хотел изначально...

Отыскал глазами правую руку Зайкери, который находился тут же в комнате и слышал каждое сказанное Марией слово, и молча кивнул ему. Конечно, Артену придется пережить не самые приятные минуты, когда жизнь его лже-Избранницы прервется, так как демоны чувствует смерть тех, с кем проходят церемонию единения. Но другого выхода я не видел — обязательства взятые парой во время церемонии расторгнуть может только смерть одного из них.

Едва за моим охотником закрылась дверь, как тут же в нее вошел Артен, волоча за собой кого-то напоминающего сильно потрепанного темного эльфа.

— Это еще что за черт, — устало пробормотал, развалившийся в кресле Тириан.

— Это не черт, это посланник от Темного королевства к Францору. Сцапал его, когда он и его ребята пытались организовать очередную дыру в магическом щите, — прошипел Артен и, швырнув помятого мужчину нам под ноги, развернулся и вышел из малой гостиной.

Что стало с остальными 'ребятами' даже не хотел спрашивать. Снова где-то внутри заворочалось чувство вины, но на этот раз не потому, что вскоре моему брату придется пережить адскую боль из-за потери своей сайринэ, а потому, что в свое время не был достаточно настойчивым и не выбрал его из лап этой вертихвостки. Артен был бледным, уставшим и осунувшимся — на его плечи будто разом свалились вся тяжесть мира и он вот-вот прогнется под ней. Хотелось поддержать его, утешить, сказать, что в его жизни еще ничего не потеряно, но я понимал, что сейчас, все эти заверения будут для Артена пустым звуком.

— Криишту, если ты не против, я поднимусь в покои — хочу немного отдохнуть, — прошептала Мария и подняла свою головку с моего плеча, явно намереваясь покинуть нас.

Поднялся вместе со своей парой на руках и вопросительно взглянул на эльфа, который сейчас изучал постепенно приходящего в себя темного.

— Тириан? — спросил я.

— Да иди уже. Я сейчас разберусь, — недовольно поморщившись, ответил друг.

Кивнул и широким шагом направился в сторону выхода — нужно будет пригласить целителя, так как состояние Марии меня не на шутку тревожит. Некстати вспомнилась беспомощность этих самых целителей, когда моя пара была ранена — они абсолютно бесполезны.

Зашел в покои и, избавив от тяжелого платья, бережно уложил свою ношу на кровать, дотронувшись невесомым поцелуем к полуоткрытым губам.

— Криишту, перестань, — устало улыбнулась малышка и сонно зевнула, не давая мне отстраниться. — Я же говорила тебе, что из-за моего состояния не стоит переживаться. Считай это еще одной... как ты там говорил?.. трансформацией. Тем более что это будет недалеко от правды. Мои силы стремительно растут и, разумеется, это требует дополнительной энергии. Так что перестань хмуриться.

Поцеловав меня еще раз, девушка свернулась калачиком с явным намерением снова провалиться в сон. Тяжело вздохнул, признавая, что мне не остается ничего другого, как поверить ей на слово. Прилег рядом, притягивая Марию к своей груди и дотронулся губами к левому плечу, где сейчас черным клеймом виднелся знак Богини Судьбы.

Очень скоро дыхание Марии выровнялось, а я, нехотя оторвавшись от тепла ее тела, отправился назад, к Тириану, Ореакори, Оршану и темному эльфу, которого притащил Артен. Проходя мимо прохода, ведущего к покоям брата, затормозил, но, покачав головой пошел дальше.

— Ну что? — едва закрыв за собой дверь малой гостиной, спросил я у эльфа.

— Ничего хорошего, Криишту, — приоткрыв один глаз, ответил Тириан. — Он действительно был посланником от темных к Францору. Кстати, если ты не против — я уже попросил увести его и показать твое подземелье. А вез он вот это.

В меня полетел сложенный клочок бумаги, развернув который прочитал выведенное рукой самого Тирана абсолютно бессмысленное четырехстишие.

— И что это?

— Загадка, разгадав которую, Францор должен был понять, где искать камень энергии огня, — ответил Ореакори.

— Бред, зачем ему это, если достать камень все равно сможет только стихийник.

— Это мы с тобой знаем благодаря твоей Марии, — пожал плечами Оршан, — а Францор считает, что главная проблема — найти место, где камень спрятан.

— Кстати один ему уже удалось достать — камень аройш, — устало протер глаза Тириан, который в отличие от всех нас так и не поспал, пока мы летели на Дракосе. — Что он рассчитывает с ним делать неизвестно, но этот темный уверен, что с его помощью они надеются организовать воскрешение Даркоуса.

— Поэтому мы решили, что я отправлюсь в гости к Францору, — подал голос Оршан, — разумеется, вместе с остальными 'ребятами', которых так любезно не предоставил для изучения демон. Так что с сопровождением придется импровизировать.

— Ты уверен? — с сомнением посмотрел на рионата.

Вместо ответа Оршан криво ухмыльнулся и через мгновение передо мной уже сидел темный эльф с одной поправкой — не помятый и побитый, а вполне невредимый. Да уж, как я мог забыть об этой его способности?

— И потом, Мария предупреждала, что впереди меня ждет испытание и награда, — возвращая свой обычный вид и загадочно улыбаясь, закончил мужчина.

И когда это только она успела уже что-то наобещать этому Оршану?

Спустя несколько часов решили, что в путь отправятся Оршан, три мага, два стража, один охотник и Тириан, так как его дар может пригодиться на проклятых землях. Мне категорично не нравилась затея — лезть в земли, кишащие проклятыми. Но также я понимал, что, даже скинув со счетов возможные неприятности, которые может нам принести находящийся в руках Францора камень, его необходимо достать.

— Криишту, не переживай, с ними все будет хорошо — иллюзии Оршана надежно защитят их, — попыталась успокоить меня Мария, едва я зашел в свои покои.

— Откуда ты...

— И вы думаете, что вернув эти части артефакта сюда, практически под нос Аолу и Даркоусу, в Ниялонии удастся сохранить мир? А эти порталы? Мы столько сил потратили в свое время, чтобы запечатать все проходы, а вы так просто, раз за разом разрушаете печать?!! И вы говорите, что это во благо Ниялонии?!! — голос красавицы все сильнее выдавал недовольство и тревогу верховной Богини.

— Они правы, — послышался откуда-то с конца зала звонкий голос и все обратили свои взгляды еще на двух девушек, которые, видимо, только вошли в зал. — Ниялонии необходима свежая кровь, которая возродит ее былое величие...

— Мы готовились к этом как только пробудились ото сна, — снова встряли в разговор три сестры, — но сейчас все время утекло и этому миру необходима Ведающая... так же как и остальные.

— Мы слишком долго отсутствовали тут, пытаясь навести порядок в другом мире... — снова перебила девушек только что прибывшая.

— Тихе права правительница, сначала мы просто ушли в другой мир, оставив все на самотек, а потом спали не один век, восстанавливая наши силы, которые были высосаны миром без магии, — снова в один голос пропели три девушки.

— Мы с Мойрами решили, что пора, наконец, взять судьбу нашего детища в свои руки, — продолжила мысль Тихе. — Слишком тревожно стало на проклятых землях, слишком часто над ними начал клубиться черный туман. Кому как не тебе знать — если дать Аолу восстать для него спрятанные в других мирах части артефакта не станут помехой. А собрав его, он вернет все свои силы, вытянутые у него через эту алчную пешку.

— И на этот раз он не повторит свою ошибку, не даст Даркоусу доступ к своей черной магии, — подхватили Мойры.

— Это уже не имеет значения, — ответил закованный в броню огромный черноволосый мужчина, — Ниялония слаба, она так и не смогла восстановить силы после Великой Битвы. Достойных воинов мало, древняя магия исчезла...

— ...без нее Ниялонии не устоять перед возродившимся Аолом и его марионеткой, — согласились с мужчиной девушки.

— Мы сможем защитить этот мир, — снова разнесся по залу холодный голос верховной Богини.

— Нет, Госпожа, — в один голос ответили Мойры. — Вы, должно быть, забыли, что нам запрещено вмешиваться. В противном случае мир будет погублен. Хватит и одного вмешательства Аола.

— Они правы, милая, — подал голос доселе молчавший и что-то обдумывающий грозный мужчина на троне. — Нам нужно было быть более осторожными и не оставлять Ниялонию без присмотра, да еще и с Аолом. Он всегда был против создания живого мира. Пустота и хаос — вот где он чувствует себя как дома.

— Хорошо, — сдалась, наконец, величественная женщина, — но объясни мне Богиня Судьбы, по какой такой причине вы отправили на поиски артефакта преданного Даркоусу правителя темных демонов?

— Он более не будет предан пешке Аола, — послышался томный голос и все обернулись к вальяжно развалившейся на небольшой софе девушке, с неприязнью рассматривавшей что-то в своих руках.

— С чего ты это взяла, Афродита? — нахмурился верховный Бог.

— Пелена, многие века застилавшая его глаза падет, и он сможет вернуться на правильный путь. Мы с Богиней Судьбы позаботились об этом, — две девушки обменялись загадочными улыбками.

Поднявшись с грацией кошки, Богиня Любви плавной походкой направилась через залу к мускулистому загорелому мужчине с огненными волосами:

— Гефест, уничтожь это в своем огне. Я не хочу, чтобы нечто подобное еще когда-нибудь попадалось мне в руки. Это насмешка над моим даром этому миру и надо мной лично. — Отдав Богу Огня рассматриваемую до этого безделушку, Афродита снова вернулась на свое место.

Гефест взглянул на оказавшуюся у него на ладони серьгу в виде алой капли и, почувствовав черную магию, кивнул каким-то своим мыслям, пряча вещицу в карман.

— Милый, это заговор. Они тут устроили самый настоящий заговор, а мы об этом узнаем, чуть ли не самыми последними! — сменила гнев на милость и шутливо насупилась верховная Богиня, от чего вызвала нежную улыбку своего супруга. — Ну, рассказывайте затейницы, чего вы там еще надумали?!!

— Ничего особенного, мама. Просто когда Тихе сказала, что 'пора взять судьбу нашего детища в свои руки' мы именно имели в виду судьбу самого мира и его детей в частности. Зачем даром отправлять двух одиноких воинов в другой мир? Вот мы и решили совместить, как там говорят?.. 'приятное с полезным'... и сделать им подарок, от которого они просто не смогут отказаться, — выдала Богиня Любви с игривой улыбкой.

Несмотря на недосказанность, все в зале мгновенно поняли о каком 'подарке' идет речь. Дело в том, что именно Афродита подарила мужской половине Ниялонии возможность чувствовать и узнавать свою пару. Такой же подарок она хотела сделать и существам другого мира, но ужаснувшись их непомерной жестокости и тому, как легко они могут причинять боль своим половинкам, тут же отказалась от этой затеи, заявив, что они не заслуживают на подобный дар.

— Кстати, — игривость Богини Любви моментально сменилась крайней серьезностью, — Аполлон, ты подумал над нашими словами?

Смуглый мужчина с золотыми волосами и голубыми словно безоблачное небо глазами с недовольством взглянул на свою сестрицу.

— Ты же знаешь, я не хочу этого делать! — буквально прорычал Бог.

— Но ты также понимаешь, что сделать это необходимо. Второго подобного по могуществу существа в этом мире никогда не было и не будет. Он необходим сейчас. Мы бы и не обращались к тебе, но ты сам знаешь — вернуть жизнь существу может лишь его создатель, — послышался голос одной из Мойр.

Именно Аполлон был создателем стража Ниялонии. И настолько сильно Бог привязался к своему творению, что теперь и слышать не хотел о возрождении стража и возрождении его боли от предательства, потери своей любимой и убитых алчным дедом детей.

— Ну же, братец, ты зря так переживаешь за свое любимое творение. Она не была его Истинной, — не обращая внимания на полный недовольства взгляд, промурлыкала Афродита. — Я же обещала тебе, помнишь? От подарков Богини Любви никто и никогда не отказывается.

Оторвав обещающий страшное возмездие взгляд от своей чрезмерно настырной сестры, золотоволосый Бог перевел его на другой конец зала, где отыскал обнимающего прекрасную Персефону темноволосого и черноглазого мужчину. Последний при этом, показав жестом, мол, 'делай, что хочешь — мне пофиг', уткнулся обратно в шейку своей спутницы. Поняв, что поддержки ему тут не найти, Аполлон тяжело вздохнул, признавая свое поражение, и снова взглянул на Афродиту.

— Хорошо, я верну стража Ниялонии, но не сейчас — мне нужно время! — Уже уходя из залы, мужчина не заметил довольного взгляда Богини Судьбы и Богини Любви. Даже Зевс с Герой были рады тому, что кому-то все-таки удалось уговорить их упрямого сына вернуть могущественного стража.