| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— ... всё будет хорошо, ДжеМин-сси. Сейчас приедем к вам домой и снова будем смотреть её концерт. И почему мне кажется, что я уже слышала этот вальс?
Сзади подходит полковник Хон СонМин.
— Минивэн нашей ассоциации я отправил назад, ДжеМин-сси, — говорит он. — Обратно поедем на моей машине. Вы, юная особа, — обращается полковник к Свете, — Насколько я понимаю, тоже с нами?
— Да, господин полковник, — кивает Света, — Только нам с ДжеМин-сси надо заглянуть в дьюти-фри. Всего на пару минут.
— У вас есть мой номер, ДжеМин-сси, — понятливо улыбается полковник. — Буду ждать вас с девушкой на стоянке.
Один из магазинов дьюти-фри в зоне вылета. Через некоторое время.
Света с мамой ЮнМи выбирают один из горячительных напитков, требуемых для успокоения после пережитого стресса. Рядом собрались почти все родственники группы, тоже не собирающиеся упускать такой важный момент в их жизни. Слышится негромкий шлепок. Это мама ДжиХён приложилась по руке ХёДжуна своей тяжёлой родительской дланью.
— Тебе ещё рано думать о таком крепком, сын! Куплю тебе пива.
Света тихо хихикает в кулачок, а ХёДжун, повернувшись в её сторону и улыбнувшись, лукаво подмигивает. Москвичка, с деланным возмущением фыркнув, отворачивается в сторону, гордо задрав кверху точёный носик. Госпожа ДжеМин убирает в корзинку выбранные французский коньяк и бельгийский шоколад.
— Идём, Света. Надо будет извиниться перед господином полковником за ожидание.
— Конечно, ДжеМин-сси.
ХёДжун с интересом провожает взглядом стройную фигурку подруги ЮнМи, с которой, несмотря на пару встреч на съёмках клипов, ещё ни разу не разговаривал.
— И об этом тебе тоже пока рано думать, сын! — возвращает на землю суровый голос матери младшего брата самого бесшабашного айдола 'Короны'.
Второй этаж на борту аэробуса А380. Первая кабина бизнес-класса на двадцать посадочных мест. Незадолго до этого.
Сразу за комнаткой отдыха, стоя в одном из проходов салона, ЮнМи, наклонив набок голову, с задумчивым видом наблюдает за процессом раскладки её багажа ЧжуВоном в раскрытые верхние ниши для личных вещей. Захлопнув дверцы, 'жених' приступает к аналогичному действу с сумками ЁнЭ, кресло которой находится сразу перед местом её подопечной. Закончив и здесь, ЧжуВон, улыбкой извинившись перед СунОк и АЁн, которым помочь не мог, развернувшись в проходе, загружает уже собственную кладь в транспортные бардачки наверху и сбоку, под иллюминатором, и снова оборачивается к ЮнМи, которая устраивает переноску с кошкой в отделение под монитором.
— Снимайте куртки, — деловитым тоном обращается ефрейтор к девушкам, которые, как недавно объяснила ему Света, находятся на его попечении. — Вы же не хотите, чтобы они помялись? Отнесу их в комнату отдыха. Там у стюардессы специальный шкафчик. Только выньте всё ценное из карманов.
Пожав плечами, ЮнМи снимает свою курточку и отдаёт её 'жениху', оставшись в белоснежной футболке с изображением чёрной кошки. СунОк, ЁнЭ и АЁн, чуть поколебавшись, поступают так же.
ЧжуВон, с ворохом одежды в руках, исчезает в проёме выхода, чтобы через несколько минут появиться оттуда уже без своего пиджака, видимо, тоже сданного на хранение.
— Выпущу тебя, когда ляжем спать, — говорю я, присев, Мульче, лежащей в переноске. — О тебе договорились на самом верху, поняла? Мой сабоним с президентом авиакомпании. Захочешь есть или пить — мяукнешь. В туалет — то же самое. Отнесу тебя туда. Наделаешь в туалетную бумагу. Ещё одно условие — будешь в кресле или со мной, или с СунОк. Никаких хождений по соседям. Договорились? Надо потерпеть одиннадцать часов.
Мульча, не двигаясь, отсвечивает зелёными глазами в сумраке открытого ящичка. Пора заняться собой, но чувствую внимательный взгляд сестры. Поднимаю голову и вижу её слегка поднятые в знак намёка брови.
— Он сзади? — спрашиваю я, уже догадываясь об ответе и выпрямляюсь, одновременно разворачиваясь. 'Женишок' стоит в полуметре от меня и скалит зубы в вежливой улыбке. Видимо, напрашивается на слова благодарности за его высочайшую услугу по освобождению меня и девчонок от лишнего багажа. Это ЧжуВон, конечно, хорошо предложил. В багажных нишах куртки помнутся, а если повесить на микроскопический выдвижной крючок на кресле, будут мешаться. Придётся сказать ему 'спасибо'. Особенно за то, что он не только мою отнёс, но и у девчонок забрал шмотки. Или ЧжуВон зарабатывает на то, чтобы опять вогнать меня в долги и претендовать на мои новые треки? Он может. Вон какая наглая харя. А я сейчас слегка не в форме для споров.
— Спасибо, оппа, за одежду и за онни, — устало провожу я рукой по глазам, с трудом удерживая зевок. Внезапно замечаю, что футболка у ЧжуВона почти такая же, как у меня. Только принт на ней другой — наш с ним совместный портрет в полевой форме в музее агентства, когда меня мобилизовали в армию: я держу в руках пушистого джиндо, а он коварно обнимает меня за талию. И как я тогда не почувствовал? Все силы и внимание ушли на то, чтобы не уронить плюшевого пса из рук под щелчки фотокамер. Почему-то начинает пробивать на смех. Кажется, это что-то нервное. Киваю ему на нагрудный рисунок. — Стильно, модно, молодёжно, ЧжуВон? Или наоборот, ты настолько постарел, что впадаешь в сентиментальные воспоминания о счастливом прошлом?
— И то, и другое, и даже, если захочешь, третье, — отвечает в привычной, чуть шутливой манере, 'жених', но выражение его глаз отличается от прежнего. До сих пор не могу разобраться, что же в нём изменилось. — Смотрю в твои прекрасные глаза, — наклоняется он ко мне, опираясь локтем на спинку кресла ЁнЭ, и я даже чувствую запах его шампуня для душа. Кажется, что и его ноздри слегка шевелятся, обнюхивая меня. Идиотизм какой-то, — Которые навечно отпечатываются в моём сознании, теряю счёт времени, а сердце стучит в два раза быстрее.
Это что он сейчас сказал? Комплимент? Я думал, что у него мозги на место встали, но, видимо, ошибся. Где ЧжуВон нашёл тот угол, в который врезался до полного застывания серого вещества в черепной коробке? Жаль, Света не успела мне его показать.
— Сердце стучит в два раза быстрее? — переспрашиваю я и прикладываю ладонь к его лбу. — Температуры нет, а с сердцем шутить нельзя. По симптомам похоже на тахикардию. Может, пока не поздно, тебе сняться с рейса, Чжувон?
— Это был комплимент, ЮнМи! — вкрадчиво шепчет ЧжуВон, уже вплотную наклонившись к моему лицу. — Комплимент моей прекрасной невесте!
Ясно. Обрабатывает меня на предмет поделиться правами на новые треки. Нашёл дурака. Халявщик и захребетник! Хрен ему!
— Челюсть свело от счастья, оппа, еле разговариваю, — складываю я руки на груди, — И от такой неожиданности чуть не обмочилась, а памперсов, как видишь, на мне нет.
— Намекаешь, чтобы я выдвинул предложение об их рекламе СанХёну? — спрашивает 'жених', едва сдерживая смех.
— Само собой, — тоже надуваю щёки, чтобы не расхохотаться. — Но, чур, это будут парные подгузники. Это даже можно снять в нашем клипе. Представляешь, мы с тобой прыгаем с вертолёта со спортивными парашютами и в розовых памперсах. Я на лету открываю бутылку пива зубами, а ты в этот момент надуваешь воздушные шарики за секунду. Морпехи в действии! Это же сразу с нескольких рекламодателей можно денег срубить. Главное, СанХёна в этом убедить.
— А может, наоборот? Я открываю пиво зубами, а ты надуваешь шарики?
— Можно и наоборот, ЧжуВон. Но памперсы должны быть розовыми.
— Этот цвет требует дополнительных обсуждений, ЮнМи, — отвечает 'жених', — Мне, например, больше нравится красный. Будут памперсы спецвыпуска 'Red Alert'!
— 'Red Alert limited edition'?! — подхватываю я его мысль. — Точно,ЧжуВон. А одну упаковку презентуем тому качку, который хотел с тобой драться. Он будет в красных подгузниках приседать со штангой.
— А-ха-ха! — не выдержав, вдвоём на весь салон начинаем хохотать, представив эту сцену, но раздаётся объявление по громкой связи:
— Всем занять свои места и пристегнуться.
Плюхаюсь в кресло. Поднимаю глаза. Чёрт. Наш с сестрой ряд последний и теперь все, кто сидит впереди, приподнявшись и выставив в проход головы, смотрят на меня. СанХён нехорошо прищуривается, ДжонХван улыбается, ЁнЭ осуждающе поджимает губки, а справа щёлкает камерой СунОк. Да что такого случилось? Уже и поржать нельзя с другом. Тем более, что в салоне все свои — из агентства.
— ЮнМи, — трогательно распахнув глаза, шепчет мне онни из-за объектива камеры. — Когда ты найдёшь мне парня? Хочу такого же, как ЧжуВон.Вы так классно смотритесь вместе.
Вот же глупое создание.
— Найду, обязательно найду, — отвечаю я, пристёгивая ремень безопасности.
Машем в иллюминаторы руками. Надеюсь, что мама со Светой увидят наши движения. Взлетаем. Самолёт слегка выравнивается и стюардессы сразу начинают одаривать нас всяким разным: одна принесла набор с лосьонами для кожи лица, бальзамом для губ, зубной щёткой и прочими предметами гигиены, а другая, подкатив передвижной столик, выставила перед нами с сестрой бокалы с водой и шампанским.
Онни умоляюще смотрит на меня.
'Нет', качаю я головой. Такое мы пить не будем.
Приносят меню и винную карту. Снова глядим с СунОк друг на друга. Выбираем европейский ужин, отказываясь от корейского.
— Прошу вас также сделать выбор на ланч, — говорит мне бортпроводница, протягивая ещё один буклетик с меню, — Он будет через пять часов.
Чувствую взгляд слева. И что это ЧжуВон на меня постоянно смотрит? С улыбочкой такой. Располагающей к общению. Наглая, циничная морда. Свалил бы уже в закат. Заказываем с сестрой коньячок. Наконец-то. Под итальянскую ветчину — прошутто, тягучим расплавленным шоколадом он плавно льётся в мой желудок. Ка-айф.
В полудрёме, натягиваю на свои ножки хлипенькие, коричневые тапочки, раскладываю постельку и вытаскиваю из переноски Мульчу. Укрываюсь тоненьким одеяльцем, а замурлыкавшую кошку водружаю себе на живот.
Мгновенно проваливаюсь в сон.
Слышу тревожный мерный звук барабанов. Просыпаюсь и вскакиваю. Где это я, чёрт возьми?
Вокруг — странный полусумрак с угасающим в конце дня голубым небом. И светятся фиолетовые цветочки на фоне зелёного газона. А впереди — типичный американский амбар из деревянных досок. На мне та же чёрная толстовка, в которой был на концерте, только с надвинутым на голову капюшоном. В руке — накрытая серой, словно выделанной вручную, тканью, клетка.
А барабаны стучат. Зовут на помощь. Я даже вижу, кто зовёт. Опять 'этот'. И что же ему не живётся одному? Надоел. Но придётся выручать.
Иду вперёд по широкой тропинке среди тёмных деревьев, словно тянущих ко мне разлапистые ветки. Улыбаюсь. Всё становится понятным. Я — в клипе. И за кадром тоже пою я. А ЧжуВон из подпольного карцера зовёт на помощь, нанося мощные удары толстенной палочкой для ударных, больше похожей на бейсбольную биту, по гигантскому, почти в его рост, барабану, поставленному на бок.
В амбаре устроены гладиаторские игры мягких игрушек из маппет-шоу, а в его подвале мои девчонки из 'Короны' латают иголками с нитками пострадавших бойцов, сброшенных сверху. И руководит всем этим брат жены СанХёна ЮСон, в образе Карабаса-Барабаса. Нагло затягивается кубинской сигарой, с мерзкой ухмылкой пускает вверх табачные кольца и ставит баблишко на своего клыкастого и когтистого протеже. Вхожу в зал.
Голубая, мохнатая и горбатая горилла-единорог ЮСона мочит подряд всех безобидных зверушек, неспособных на сопротивление Злу, под аплодисменты каких-то отщепенцев человеческого рода с небритыми мордами, гнилыми зубами, кривыми ногами и грязными руками с нечищеными ногтями. Зато у этой мрази много зелёных бумажек наличными и никакого сострадания к бедным куклам-гладиаторам. ЮСон проводит большим пальцем руки по своей шее и под этот убийственный знак сначала гибнет милый слонёнок, за ним переламывается через колено тельце маленького медвежонка, отлетает в сторону оторванная голова очаровательного коалы, печально опускается на помост пух от общипанного страусёнка. А мерзкий жирный сводник заливается смехом от созерцания убийств несчастных созданий.
В груди разливается холодная ярость. Подхожу к хиленькому дощатому барьеру и открываю принесённую с собой клетку. Выпускаю на свет Чебурашку. Вот оно! Получите, гады!
Чебурашка стреляет из глаз фиолетовыми лучами ГуаньИнь. Горилла разваливается на мелкие кусочки, уродливые зрители-любители ставок на незаконные бои сбегают в разные стороны, а я, подойдя вплотную к испуганному жирному ушлёпку, срываю с его потной шеи ключ от тюрьмы и выжимаю рукой рычаг открытия люка, ведущего в подвал. ЮСон проваливается вниз и к нему подступают настрадавшиеся куклы. Слышен сдавленный, полный смертельного ужаса, затихающий стон толстяка. Туда ему и дорога.
Открываю золотым ключиком дверь и выпускаю наружу девчонок и благодарно улыбающегося ЧжуВона. Почему-то замечаю в глубине тюрьмы, где пушистые разноцветные маппеты рвут на части тело закончившего своё земное существование ЮСона, дядю. Нет. Кажется, показалось.
Imagine Dragons — Radioactive
Radioactive
Imagine Dragons — Radioactive (The Macy Kate Band)
Radioactive
Почти сразу перед глазами встаёт табличка, растянутая на баннере над многополосным асфальтовым шоссе, заполненным автомобилями:
'Santa Monica'.
Мы с ЧжуВоном стоим в корзине воздушного шара. С нами — пара операторов и кто-то ещё, видимо, инструктор и владелец аппарата. Неужели ЧжуВон договорился о рекламе памперсов? Я прикончу его за это. Оглядываю нас обоих и с облегчением выдыхаю. Нет, мы в обычных летних парных шортах по колено и футболках, а за спинами лёгкие спортивные парашюты. На головах — пластиковые каски с прозрачными масками. Прыгаем одновременно с 'женишком' спинами вниз, обстреливая друг друга из пневматических пистолетов со стрелками-присосками. Я, кажется, попадаю в цель всеми тремя зарядами. ЧжуВон расстроен. Восторженно кувыркаюсь в воздухе в обратном сальто. Приземляемся вместе с 'оппой' прямо на длиннющий пляж, на котором нас уже ждёт целая толпа орущего и снимающего народа.
Очередная чертовщина. Хочу проснуться, но не получается.
Стою один в каком-то длинном, пустом, слабо освещённом коридоре с металлическими дверями по обеим сторонам. Где все? В конце мелькает чья-то невысокая фигурка в синих матроске, юбке и белой бескозырке на голове и призывно машет мне рукой.
— ЮнМи, иди сюда! Быстрее! — глухо выкрикивает она и скрывается за углом.
Кажется, это БоРам, а я где-то в лабиринтах стадиона, на котором идёт наш концерт. Спешу за ней. Нельзя опоздать на выступление. Забегаю в квадратный зал с низким потолком. Здесь уже нормальное освещение, а посередине высится гранитный постамент с каким-то разноцветным тортом на нём.
Перед ним стоит совсем незнакомая мне девчонка одного роста с БоРам. Нет, это молодая женщина. Все её движения очень плавные и, вместе с тем, раскованные. Она с улыбкой вынимает изо рта малиновый чупа-чупс на палочке и ласково произносит.
— Ну что, ЮнМи, пришла пора проверить, кто из нас больше любит мороженое? Приз за моей спиной.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
