| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Неужели она могла от него отказаться? — спросила Альта меня. — Она же его так хотела!
— Так случается у порядочных людей, — ответил я. — Условности ещё так сильны! Но вот на моей памяти каждый такой случай заканчивался к взаимному удовлетворению. Богатые вдовы охотно забывали о мужьях и годами сливались в удовольствиях с молодыми любовниками. Но об этом не напишешь любовной поэмы, только сатирическую. Кстати, вторая цель поэмы, после несчастной любви — показать реакцию общества, непонимание, предрассудки. А главное — какие стихи!
— Стихи хорошие, — согласилась Альта. — А у тебя не было любовных историй такого рода?
И она заглянула мне в глаза.
— Все мои истории такого рода очень быстро начинались и заканчивались, и я, как юный корнет, играл в них пассивную роль, — дипломатично ответил я, моментально вспомнив некую герцогиню, одну жену богатого торговца, а также официальное лицо — статс-даму королевы, всё женщин немолодых, но энергичных. — Забудем об этом.
— Забудем, — согласилась Альта, не отводя глаз. Ее вертикальные зрачки приводили людей в ужас, но я давно уже привык к ним. Сегодня, после прочтения поэмы, они вызывали во мне совсем другое чувство.
— Осторожно, не упади, — тихо сказал я, не отводя глаз от ее змеиных зрачков, и протянул руку — поддержать. Моя ладонь при этом попала прямо на ее грудь.
— Я не упаду, но ты поддерживай меня, — так же тихо шепнула она. — Можешь даже поддерживать сильнее.
Я сжал ладонь, и её зрачки раскрылись. В них была сладкая расслабленность.
— Я забыла сказать, — шепнула она. — Я уже год как совершеннолетняя. Меня можно соблазнять. Конечно, тому, кому я очень доверяю. Ты можешь меня поцеловать? Я хочу быть твоей летающей ящеркой, как ты говорил в детстве.
— Здесь не могу, — опомнился я. — Пойдем-ка в мою комнату.
— Не надо. Не хочу, чтобы ты убрал руку, — слабо сказала она.
Мы сидели чуть ли не в обнимку до заката, перечитывая вслух стихи. Это, конечно, не осталось незамеченным.
На следующий день вечером, после обсуждения новых магических щитов от пуль, мой мудрый учитель Деларюс внезапно сказал:
— Мой мальчик, у меня есть кое-что для тебя. Но сначала скажи мне вот что. Я знаю, что вы с Алтейей старые знакомые. Я слышал, что вы все время проводите вместе. Как вы близки?
Я замялся: мой учитель был приблизительно в восемь раз старше меня, и отмолчаться я не желал из уважения к нему.
— Мы просто друзья, близкие друзья, — сформулировал я.
— Друзья, — повторил архимаг задумчиво. — И ваша дружба развивается, так ведь?
— Да, — честно ответил я.
— Понятно. Скажи пожалуйста, а мог бы ты прямо сейчас безболезненно отказаться от этой дружбы?
Несколько минут я пытался понять его вопрос, потом искренне ответил:
— Нет.
— Я так и думал. Я должен сказать тебе кое-что серьезное.
Я посмотрел на него. Он был очень серьезен.
— Во-первых, о вас ходят разные слухи... но все это пустяки. Твою репутацию сердцееда уже не испортят, а драконесса к репутации среди людей, конечно, равнодушна.
Тут он ошибался, как я понял позднее. Кстати, это у меня он подхватил отцовскую манеру говорить "во-первых, во-вторых", и так далее.
— Во-вторых, ваши дружеские отношения рано или поздно зайдут очень далеко. Таковы законы богов и природы, и я в этом ничего особенного не вижу. Ты же имел романы с эльфийками? Будет роман и с драконессой. Но будущего у этого романа нет. Помни, что драконы в любом случае будут против брака с Алтейей.
Я слушал его и не верил своим ушам.
— ... но самое главное, не должно быть разочарования между вами. Поэтому я, как друг твоего отца, не собираюсь запрещать вам встречаться...
У меня отлегло от сердца. Мне не хотелось нарушать прямой приказ Деларюса о встречах с Альтой, но я бы, безусловно, нарушил его.
— ... но кое-что я тебе должен сказать. Будь очень терпим, мой мальчик. Драконы — существа прямые. Они одновременно сдержанны и гневны. Твоя девочка — молодой, не закончивший обучение дракон, но она не только пряма, а еще умна и эмоциональна. Не доводи её до бешенства — она слишком легко может впасть в него. Помни, что Алтейа, судя по всему, влюбилась в тебя, а это делает её зависимой от тебя. О тебе я не так беспокоюсь, как о тех, кто ей подвернется под руку. Ведь ты понимаешь, что в гневе она может сжечь дом за мгновение, а улицу — за несколько мгновений. И еще...
Тут я с удивлением увидел, что он смутился.
— ... из моего личного опыта... помни, что в человеческом теле драконы — все же не вполне люди. Тело твоей девочки очень тяжелое и имеет твердые мышцы, не боящиеся пули, огня или меча. Если ты хочешь чего-то от нее добиться в интимном смысле...
Тут он вдруг улыбнулся.
— ... будь очень терпелив и попытайся расслабить ее осторожными ласками хотя бы несколько минут. Тебе будет трудно, но добиться наслаждения для обоих вполне возможно. Мне, во всяком случае, удалось, когда я был моложе. И я получил в свое время опыт близких отношений с драконессой.
Я смотрел на него круглыми глазами. Он улыбнулся и сказал:
— Иди, мой мальчик, она ждет тебя.
Я вывалился из дверей лабораторного здания и зашагал к зданию общежития, несколько ошарашенный услышанным. Альта ждала меня на крыльце, по своей привычке начав собирать волосы в конский хвост при моем приближении. Она уже научилась у наших магинь постоянно следить за волосами в школьных мастерских, чтобы не попали куда не надо.
— Что с тобой? — удивилась она. — Тебе что, угрожали?
И её лицо стало твердым.
— Если тебе угрожают, — медленно сказала она, — им не поздоровится. Помни, что мне ничего не будет, я дракон. А тебя я не хочу потерять.
— Нет-нет, — поспешно сказал я, — ничего подобного, никаких угроз. Просто у меня был разговор о тебе с учителем.
— Та-ак, — протянула Альта. Она переняла у меня эту привычку.
— Он спросил меня, как я отношусь к тебе. Я ответил, что только о тебе и думаю.
Она вдруг покраснела.
— Он спросил, как ты относишься ко мне. Я ответил, что очень хорошо.
— Ты сказал неправильно, Сергер, — каким-то странным, шипящим голосом перебила меня Альта. — А должен был сказать, что я тоже только о тебе и думаю.
Я ошарашенно посмотрел на нее. Она робко улыбалась, как Змея когда-то. "Как много у них общего!" — потрясенно подумал я.
— Это правда, — добавила она, поняв мой взгляд.
— Подожди, я закончу. И он сказал: не бойтесь ничего. У него уже был роман с драконессой, и вполне успешный.
Прелестные брови Альты вдруг полезли на лоб.
— Ах, так вот с каким магом сто лет назад встречалась моя тетя!
С минуту мы смотрели друг на друга круглыми глазами. Затем расхохотались, и снова почувствовали себя свободно друг с другом.
— Знаешь... в честь такого разговора можно бы и поцеловаться, — намекнула она.
— Ну не здесь же, на глазах у всех, — резонно возразил я.
— Странно. Ну, ты у нас знаток человеческого поведения. Так где же? — нежно спросила она. — Я сегодня такая доверчивая, что, если ты мною не займешься, меня, такую беззащитную, обольстит какой-нибудь мерзавец.
Она начиталась женских любовных романов в последнюю луну, и регулярно их цитировала.
— Я этого не позволю, — по-рыцарски заявил я. — Кстати, есть отцовский особняк...
— Он слишком большой, и в нем слишком много слуг.
— И комната в трактире "У Лога" на площади недалеко от Школы.
— А, это куда ты водишь своих женщин? Меня тут уже осведомили, что у тебя было много человеческих женщин, и много эльфиек...
— Ложь, всего три эльфийки! — храбро объявил я, приготовившись к тому, что она скусит мне голову. — И давно, еще до войны.
Тут я малость покривил душой, не желая напоминать о Ветке сейчас.
— Это у эльфов в Лесу, что ли?
— Две в Лесу. А две здесь, в их посольстве. Одну ты знаешь, это Ветка. Третья — из дипломатов, добывала сведения, ну а в постель они всегда тащат, если близко знакомы. И семья моя дружит с эльфами, а в таком случае они это считают прямо-таки обязанностью.
— Нимфоманки, — пустила в ход Альта недавно вычитанный термин. — Но два и два равны четырем. Ладно. А как насчет гоблинок?
— Ложь. Была одна наемница по кличке Гоблинша, но она была не моя любовница, а Ветки. Да ты же её видела на фронте.
— А, это та самая, здоровенная? Ну, на такую ты бы не клюнул. А троллихи?
— Ложь.
— Верю. Троллей ни в твоем графстве, ни на фронте не было. Ну, тогда пойдем целоваться в твой трактир.
Мы встали и двинулись в направлении трактира "У Лога". Я думал, что это будет спокойный любовный вечер, но немного ошибался.
Мы вошли в трактир и подошли к стойке. Там сидел хозяин, огромный и вежливый мужик по имени Лог Палор. Он был сын старого трактирщика и умел вести дело. К тому же он успел повоевать и дослужился до сержанта (что, вообще-то, было нелегко для сына трактирщика). В трактире всегда сидели военные, которым он благоволил. Палор был прозван Тихим Логом за любовь к порядку и стремление погасить любую драку в начале. Он говорил: "Ко мне приходите поесть и выпить, а не драться". За такую политику он пользовался большим уважением в местном отделении охраны порядка.
За все время я помнил только одну драку в трактире Палора, когда Горман стрелял в пол. Буяны здесь не задерживались, а прямиком вылетали на улицу, или их уносили в полицию. Дубинка под прилавком и пара крепких вышибал у входа живо приводили шумных посетителей в чувство.
Мне нравилось у Лога. Готовили в трактире просто, но вкусно — и сам Лог, и его жена были отличными поварами. Пиво было всегда свежее, вино и гномий самогон тоже имелись. Ко мне, как к бывшему офицеру, Тихий Лог относился с большим уважением, а мои слуги помогали ему в трактире с порядком или переноской тяжестей, естественно, за лишнюю кружку пива. Я полагал, что Лог давно раскусил моих слуг, так что можно было его просить о помощи в случае нужды.
Я сам на всякий случай, с его разрешения, положил под стойку с заклинанием невидимости свой армейский четырехствольный пистолет — два ствола были заряжены магическими пулями и два — крупной картечью. Никто, кроме меня и моих слуг, не мог коснуться или увидеть его. Между прочим, в процессе подкладывания я обнаружил у него под стойкой обрезанное двуствольное егерское ружье, разрешенное для охоты. Тихий Лог тоже был осторожным человеком.
— Это мой друг, магесса леди Альта, — представил я спутницу. — А это хозяин, лучший трактирщик в столице, Лог Палор Тихий.
Альта улыбнулась и поздоровалась с Логом. Он поклонился и рассыпался в любезностях. Я заказал две кружки красного пива с соленой закуской и стал взглядом искать свободный стол. Альта в это время с интересом рассматривала картину на стене, изображавшую битву огромного как гора дракона с крохотными крыльями и неустрашимого рыцаря в серебряных латах. Губы её изгибались в ехидной улыбочке.
Мы были настроены, можно сказать, любовно, и поэтому Альта держалась свободно, не так чопорно, как обычно держатся драконы, или, скажем, дворянки общаются с простым народом. Возможно, поэтому из-за стола, где сидели какие-то основательно набравшиеся мужики в старой военной форме, числом с десяток, вдруг донеслось:
— А ничего у него шлюха, одета хорошо, и держится без гонора.
Все мысли о губах Альты и о нежных чувствах моментально исчезли из моей головы. Мы с Логом глянули друг на друга и одновременно повернулись к невежливой компании. Краем глаза я заметил, что вышибалы за столиком у входа тоже повернулись к гостям, а мои слуги, скромно сидевшие напротив нас, спокойно, без спешки встали и подхватили за ножки тяжелые табуреты, которыми они обычно орудовали в редких стычках в трактире. Поскольку они были за спиной у кампании грубиянов, все могло кончиться очень быстро. Я оглянулся на Лога — он медленно вытягивал дубинку из-за стойки. Я посмотрел вокруг — посетители все насторожились и приготовились уклоняться от тарелок и стульев, а девушки-подавальщицы привычно отступили ближе к двери на кухню. Только двое за столом слева от стойки, по одежде флотские офицеры, услышав такие отзывы о леди, а значит — о дворянке, тоже встали и взялись за кувшины, недобро поглядывая на пьяных хамов.
Перевес был на нашей стороне, и любой человек, опытный в трактирных драках, понял бы, что оскорбителям не устоять. Увы, грубияны были пьяны хуже, чем сапожники или безработные наемники. Я собрался предъявить им пару крепких слов и заставить их извиниться, или вышвырнуть их из трактира. К сожалению, я не успел. Альта тоже слышала их слова, и, повернувшись, вежливо спросила:
— А это ты о ком, дружок? Ты, выродок старой прогнившей обезьяны!
От ее ласкового голоса у меня холод прошел по коже. Я сразу представил себе, что сейчас произойдет. Все другие, даже и не зная Альты, тоже прониклись ее голосом. Горман и Адабан бросили на меня отчаянные взгляды: они-то знали, что такое моя девушка. Я сделал движение руками в стороны, и слуги, а также вышибалы, поняв меня, быстро сдвинулись в стороны от линии между Альтой и грубиянами, а остальные в том направлении полезли под столы, думая, что я сейчас буду стрелять. К сожалению, пьяные идиоты еще ничего не поняли, и тот же голос нагло произнес:
— А она горячая сучка, хоть и не ученая. Сейчас мы её научим! Верно, ребята?
Остальные бодро поддержали: да, мол, сейчас поучим. О боги, подумал я, это она сейчас вас поучит! Тут Альта сделала короткое движение плечом, и её кружка полетела и со звоном разбилась о голову грубияна. Он свалился на пол, а остальные взревели и начали подниматься из-за стола, но не успели. Альта резким движением молниеносно прошла к их столу и, встав перед ними и оперевшись руками на спинку стула, сказала низким голосом:
— Вы что, недоноски, сгореть решили? Вот я вас сейчас, рожденные из тухлых яиц!
Двое из них успели встать из-за стола, выпрямились, и вдруг их лица побелели от страха. Альта сбросила маскировку, и смотрела на них змеиными глазами; она широко открыла рот, и из него увиделись ряды острых зубов. Она тихо зарычала. От этого рычания все посетители оцепенели от страха — так оно было страшно.
Моряки растерянно посмотрели на меня. Люди явно бывалые, услышав о рожденных из яйца, они моментально поняли, кто перед ними, и что сейчас произойдет. Изо рта у Альты уже медленно пошел дым, когда я преодолел одним прыжком расстояние между нами и ласково сказал:
— Подожди, Альта, милая. Я тоже хочу кое-что сказать.
Альта от неожиданности замолчала и закрыла рот. У меня было несколько мгновений, и я знал, как их использовать. Я набрал воздух в грудь и, используя свой флотский опыт, гаркнул во весь голос:
— Ну вы, дерьмо корабельных котов! Вы что, о
* * *
рели, не видите с кем собачитесь! Сгореть захотели, ж
* * *
лизы сраные?
Несчастные грубияны уже стояли навытяжку с бледными лицами. Их всех пробрало, как только они посмотрели Альте в лицо. Альта задергалась у меня под рукой, но я задвинул ее себе за спину и продолжал:
— Якорь вам в ж
* * *
и осьминог в глотку! Жить надоело, козлы сухопутные? Драконов не видали? А ну, скоты, плати за стол и пошли отсюда на
* * *
, пока леди вас выпускает! Выб**дки портовых шлюх, хотите — чтобы она вас съела?! Ты, парусный подсосник, е
* * *
вымбовкой, плати, сука, моча гнилой каракатицы!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
