Ленка-пенка

Подошла. Да, точно, ещё один труп. Ребёнок. Не пойму, мальчик или девочка? Моего возраста примерно. Пальто серое, валеночки чёрные. Наверное, шёл куда-то и не дошёл.

Сашка с Костиком быстро раскапывают труп, а Арсений побежал звать труповозку. А что это рядом с ним лежит? А, понятно, бидон валяется. За водой, значит, ходил. С бидоном. За водой. Серое пальто. С бидоном за водой?!

Бидон!! Это... да, это его бидон, я помню! Он всё-таки дошёл до Невы и набрал там воду. Бидон наполовину полон льдом. Вот только донести эту воду до дома он не смог.

Как странно.

Я умирала и прощалась с ним. А он не дошёл. И теперь я жива, а он нет. Как странно. Ведь он был сильнее. Выжить должен был он! Несправедливо.

Подъехала труповозка. Забирают тело. Но сейчас не декабрь 41-го, а конец марта 42-го. Сейчас не складывают покойников как брёвна. Ему прицепили на ногу нанизанную на проволоку дощечку с номером и поинтересовались, не знает ли его кто. Его похоронят не в братской могиле.

Конечно, знаем. Лицо страшно изуродовано смертью, но узнать всё равно можно. И я, и Саша его узнали. Это он. С наших слов женщина записала в тетрадку, где он жил и кто его родители. И даты рождения и смерти записала.

Я дату рождения не знала, а Сашка знал только примерно, один раз приходил к нему на День Рождения. Это во второй половине июля было, точнее он не помнил. Зато я точно знала дату смерти. Он умер 16 декабря, в тот самый день, когда мне людоеды свои страшные котлеты продали. Вот, так его и записали.

Смирнов Валентин Владимирович, 20.07.1930 — 16.12.1941...

Глава 43

— Ле-е-е-енка!! Ле-е-ен!!!

...

— Ле-е-е-ена!!!

— Чё орёшь, ненормальный? — выглядываю я с тряпкой в руке из игровой комнаты, где окна после зимы мыла.

— Лен, там Сашка тебя к телефону! — кричит возбуждённый Арсений. — Быстрее, случилось срочное что-то!!

Срочное? Сашка? Он с утра пошёл сегодня в нашу школу, помогать старшеклассницам окна в классах стеклить, нам стёкла привезли наконец-то. И что у него случилось? Телефон в школе есть только в кабинете у директора. Что могло случиться такого важного, чтобы Сашка пошёл к директору и попросил позвонить по телефону? К директору!!

Бросив тряпку, как была, с немытыми руками, бегу к телефону, он у нас в приёмной у завстоловой стоит. Прибегаю — трубка на столе лежит, тётя Люда рядом невозмутимо читает газету.

— Алло!! — ору я в трубку. — Сашка?!

— Да!! — слышу знакомый голос. — Лен, быстрее, времени нет совсем. Беги к Ждановке, прямо как есть, некогда одеваться. Где столб такой покосившийся фонарный, помнишь? Беги!

— Что случилось-то?

— Беги быстрее, позже объясню. Сразу беги, мы едем уже.

— А мне...

— Быстрее!!

Вот чёрт! Что делать-то? Сашка трубку бросил уже. Ну, раз просит — значит нужно так, что-то действительно очень важное. Потому я одеваться не стала, только туфли переобула уличные, а так прямо в халате рабочем и понеслась. Что же там?

Прибегаю к столбу — и почти тотчас мимо меня грузовик проезжает. В кузове — полно ребят и девчонок наших, из школы. И вижу, как Сашка лихорадочно стучит кулаком по кабине. Машина притормаживает, я бросаюсь к ней, протягиваю руки, сразу несколько мальчишек хватают меня и легко втягивают в кузов. Сашка опять стучит по кабине, и грузовик снова начинает набирать скорость. Мы куда-то спешим.

— Да что случилось-то, Саш? — спрашиваю я его, протолкавшись поближе к брату.

— Мы опаздываем.

— Куда опаздываем?

— На матч.

— Куда?!

— На матч. На футбол мы едем!..

* * *

...Дмитрий Фёдоров (вызван с Карельского перешейка). Анатолий Викторов (зам. политрука медсанчасти). Георгий Московцев (рядовой, вызван из-под Красного Села). Ворота команды "Динамо" защищает командир катера Виктор Набутов. А теперь, состав команды Краснознамённого Балтийского флота. Иван Куренков ("Спартак"), Анатолий Мишук ("Зенит")...

* * *

Офигеть. Футбол. Мы вот с такой скоростью подорвались и неслись, чтобы смотреть футбол. Я и в мирное-то время никогда не смотрела его, но тут... но сейчас... футбол. В осаждённом врагами городе мы играем в футбол. В футбол! И пусть Гитлер хоть удавится со злости, но мы играем в футбол!!

Сегодня 6 мая, среда, в субботу у меня день рождения, но сегодня, 6 мая, в окружённом фашистами Ленинграде проводится футбольный матч. Ленинградцы играют в футбол!

Мы буквально в последнюю минуту успели, игроки уже вышли на поле и комментатор начал объявлять состав команд. Пока он делал это, я вместе с ребятами пробралась на трибуны. Вернее, на то место, где раньше были трибуны.

Да, трибун на стадионе имени Ленина больше не было. Сама бетонная чаша стадиона уцелела, но от трибун теперь в лучшем случае сохранились головешки, тут явно пожар был. А местами и головешек не сохранилось — вероятно, окрестные жители растащили на дрова то, что само не сгорело.

Матч, тем временем, уже начался.

* * *

...Архангельский пасует Алову... тот передаёт мяч Михайлову... и динамовцы устремляются в атаку к воротам краснофлотцев. Московцев обводит защитника, сильно бьёт по воротам от границ штрафной площади, но вратарь балтийцев начеку, он отбивает мяч. Угловой удар...

* * *

Боже ж ты мой! Какой, ну какой им футбол?! Им лежать нужно, они ведь едва ходят! Не все, конечно. Которые фронтовики — те ещё ничего, даже бегать пытаются. А вот наши, кто зиму в городе провёл, так таких сразу видно. Худющие, из трусов и маек голые руки и ноги торчат. Некоторые временами даже шатаются.

Но — абсолютно у всех форма чистая и выглаженная, все красиво подстрижены и гладко выбриты. В общем, видно, что люди готовились к матчу, как могли. Им бы ещё питаться получше.

* * *

...рукой выбрасывает мяч из своей штрафной площади. Мяч подхватывает Мишук... пас Горбачёву... тот делает навес в сторону штрафной площади и... ай-яй-яй! Судья останавливает встречу и жестами просит врача выйти на поле...

* * *

Ну, вот, что я говорила? Какой им футбол-то?! Кто-то из краснофлотцев попытался ударить по мячу головой. Прыгнуть-то он прыгнул, даже по мячу попал, только вот этот мяч его с ног сбил. Теперь на земле лежит, шевелится, но сам встать не может.

Подбежал... гм... в смысле, быстро подошёл доктор в белом халате и с саквояжем. Что-то дал понюхать лежащему на земле футболисту, а затем помог тому встать на ноги. К ним подошёл главный судья, и они втроём принялись о чём-то разговаривать. Я, понятно, не слышу, о чём они там говорят, мне далеко очень. Отсюда мне видно только, как футболист упрямо качает головой и, кажется, спорит и с врачом и с арбитром. Наконец, последний раздражённо машет рукой и кивает врачу, который тотчас уходит с поля.

Свисток!

Мяч в игре!!

* * *

...выполняет угловой удар. Алов бьёт по воротам! Штанга! Мяч отскакивает к Сазонову... пас Фёдорову к границе штрафной площади... мощный удар и... гол!!

На шестнадцатой минуте встречи команда "Динамо" открывает счёт. Гол забил Дмитрий Фёдоров. Один-ноль, дорогие товарищи ленинградцы.

* * *

Ну вот, нашим гол забили. Хотя те тоже наши. И эти наши. Тьфу, запуталась совсем. Кажется, я болельщиком становлюсь и мне, отчего-то, больше краснофлотцы нравятся, чем динамовцы. Не знаю даже, почему. Может, потому что краснофлотцы явно слабее и мне их жалко. В смысле, не играют слабее, а чисто физически слабее, среди них больше тех, кто всю зиму провёл в городе. На фронте же, как ни крути, но питались существенно лучше. У них там других опасностей полно, конечно, но вот такой катастрофы с едой, как в городе, не было.

Ай! Стоящий за моей спиной Кузнецов из 7-А покачнулся и довольно сильно толкнул меня, мы с ним оба едва не упали. Ладно, ладно, я не сержусь, Миш. Конечно извиняю, ты что? Ребят, да помогите же ему!

Мишка Кузнецов только на прошлой неделе из госпиталя выписался, у него крайняя стадия дистрофии была. Буквально, с того света вытащили его. Но хоть он и выздоравливающий теперь, но всё-таки далеко не здоровый. По-хорошему, его не нужно было брать на матч, ему бы в постели полежать ещё. Но разве остановишь?! Мальчишка. Футбол!

* * *

...и счёт становится три-ноль в пользу команды "Динамо". За пять минут до конца первого тайма Аркадий Алов забивает третий гол в ворота команды краснофлотцев.

Но моряки-балтийцы не унывают и не падают духом! С центра поля они начинают очередную решительную атаку на ворота Виктора Нубутова.

Зябликов врывается в штрафную площадь динамовцев... удар!... и мяч уходит на угловой...

* * *

Чёрт, что-то Кузнецову плохо стало, он устал стоять на ногах. Правой рукой он обнимает за шею своего одноклассника, а левой — Вику Королёву из 9-Б. Сам же Мишка практически висит на них и, кажется, вот-вот сознание потеряет. Видя такое дело, кто-то из девчонок-семиклассниц (не помню, как зовут её), вытащил из кармашка на переднике крохотный бумажный свёрточек, аккуратно развернул его и сунул Мишке в рот кусочек сахара. Мальчишка сразу заметно повеселел и принялся этот сахар сосать. Всё равно ему сесть нужно, а ещё лучше — лечь. Только тут негде садиться, вокруг только грязь, какое-то перекрученное железо, обломки бетона и головешки.

Может, в перерыве попробовать его к раненым пристроить? Они там, я вижу, сидят на чём-то некоторые. Наверное, с собой стулья принесли. Вообще, зрителей совсем немного, стадион почти пуст, но это и понятно. Зрителей же вон с какой поспешностью собирали, ведь никто не знал заранее про этот матч. Вот если бы афиши хоть за пару дней расклеили по городу, уверена, народу бы полный стадион набился. А так тут кроме нас есть ещё небольшая кучка каких-то служащих, десятка три военных и довольно приличная толпа раненых. Наверное, из какого-то ближайшего госпиталя выздоравливающих и легкораненых привезли.

Скорее бы перерыв уже, я тоже стоять на одном месте устала. Представляю, каково игрокам на поле, ведь они не стоят на месте, как я, а бегают. Причём, бегают довольно шустро. Такое впечатление, что у них сил прибавилось, в начале матча бегали явно медленнее.

* * *

...даёт свисток. Итак, товарищи, первые сорок пять минут игры истекли. При счёте три-ноль в пользу "Динамо" команды уходят на перерыв.

Напоминаю, что согласно регламенту встречи игра проводится в два тайма по сорок пять минут каждый. Перерыв между таймами — двадцать минут.

Команды покидают поле и направляются в сторону раздевалок. Что ж, можно немного перевести дух и собраться с новыми силами. Перерыв!..

* * *

Фух, вот и перерыв. Жалко, сесть тут совершенно некуда. Кузнецова же, как я и думала, аккуратно поволокли в сторону скопления раненых. Вижу, там ему кто-то уступил свой стул, на который Мишка и уселся с явным облегчением. Вот, пусть отдыхает.

Среди раненых же, тем временем, началось какое-то копошение и шевеление. Какой-то моряк с забинтованным горлом ходит между раненых бойцов со своей бескозыркой в руках и многие что-то ему в эту бескозырку кладут. Наконец, моряк спустился с трибуны и куда-то пошёл с этой своей бескозыркой. И только когда он проходим мимо нас, я поняла, что именно собирали раненые. Моряк нёс полную, даже с горкой, бескозырку сахара и кусочков хлеба. Куда нёс? Ну, это понятно мне стало ещё до того, как он скрылся в раздевалке. Конечно, это для футболистов раненые собрали.

И тут наш комсорг школы, Женька Колокольцев, сказал громко: "Ребята, а мы?! Давайте тоже соберём, у кого что есть и кто... кто может отдать". Затем он снял с головы свой картуз, вытащил из внутреннего кармана пиджака половинку сухарика, положил его в картуз и дальше стал с этим картузом ходить среди нас.

Сашка рядом со мной посопел носом, но достал свою коробку из-под папирос. Он в ней кусочек хлеба держит и везде с этой коробкой таскается. Даже спит с ней, даже в баню её носит с собой. И хотя Сашке было безумно жалко отдавать хлеб (хлеб!!!) каким-то совершенно незнакомым, в сущности, людям, он всё равно этот кусочек положил в шапку Колокольцева.

И так почти все, почти все что-то клали в шапку. В основном сахар, его проще всего с собой носить. Мне же было безумно стыдно, когда Колокольцев проходил мимо меня. Я ничего, совсем ничего не дала. У меня просто ничего с собой не было, ведь я так и стояла всё ещё в рабочем халате. И это при том, что дома у меня есть целое богатство. В моей жестяной баночке из-под карамелек лежит засушенный кусочек хлеба, целая конфета и ещё половинка конфеты. Причём это не соевые конфеты, а самые настоящие! Галина Степановна рассказала нам, что сейчас эти конфеты специально для детских домов и садов везут с большой земли самолётами. В декабре вот так же перебрасывали авиацией мясо для детдомовцев и для госпиталей, а сейчас конфеты везут...

* * *

...забивает четвёртый гол в ворота сборной Балтфлота! Прошло всего лишь две минуты с начала второго тайма, а команда "Динамо" уже выигрывает четыре-ноль! Да, отыграться краснофлотцам будет явно непросто.

Итак, моряки вновь начинают с центра поля... простите...

Товарищи, внимание! Только что штаб МПВО объявил воздушную тревогу. Воздушная тревога, товарищи! Я вынужден приостановить матч. Прошу всех игроков и болельщиков немедленно спуститься в бомбоубежище. После отбоя воздушной тревоги игра будет продолжена с этого же места...

* * *

К счастью, тревога в этот раз была совсем недолгой. Я даже и посидеть толком не успела (в бомбоубежище были лавочки). Только вот спустились, разместились — и отбой дают. Быстро фашистов разогнали.

Но пока мы спускались в бомбоубежище, я краем уха слышала из разговоров взрослых, что во время первого тайма фашисты, оказывается, обстреляли артиллерией запасное поле стадиона имени Ленина. Наверное, узнали откуда-то про футбол и решили нам сорвать его. Только то ли ошиблись они, то ли не ожидали, что игра не на запасном поле будет, а на основном. В общем, никуда они не попали, лишь на пустом поле воронок понаделали.

Вот, вернулись мы, значит, обратно на трибуны. Только на этот раз поближе к раненым из госпиталя встали — и Кузнецов с нами рядом на стульчике сидит, да и вообще место почище будет, чем то, где мы первый тайм стояли. Тут пожара не было, головешки не валяются повсюду, а отсутствие скамеек объясняется тем, что их на дрова зимой разобрали.

Да, почти чисто здесь, так, мелкий мусор вроде прошлогодних опавших листьев. Ну, бумажки ещё какие-то местами валяются. Сашка на одну бумажку наступил, но сам не заметил этого, его больше происходящее на поле интересует.

Ха, да это не просто бумажка! Хоть Сашка и стоит на ней, но я всё равно узнала её, видела не раз и даже читала. Это листовка фашистская, они такие весь апрель над городом разбрасывали, везде мусорили. Интересно, какой идиот у фашистов такую дурь сочиняет? Глупость же несусветная!

Ленинград — город мёртвых. Германцы — культурный народ. Сдавайтесь, как сдался Париж! Требуйте от комиссаров мирной передачи города Германии! Ага, сейчас, вот только валенки зашнуруем и сразу побежим требовать сдаться. Неужели фашисты серьёзно надеются, что Ленинград сдастся? Какая глупость неимоверная! Ещё и лозунг такой дурацкий накарябали.