Оружейник на Фронтире ( Фальсификатор)

Патрульные закончили писать протокол, отдали мне копию протокола и "трофеи" с жуликов — бразильский клон "беретты 92", запасной магазин и горсть патронов к нему, револьвер с клеймом нью-йоркского полицейского департамента на щечке рукоятки, картонку с патронами, два разноразмерных ножа в ножнах, горсть серебряных монеток и пеструю стопку экю.

Все это пришлось убрать в тряпичную сумку, которую принес Карел.

Патрульные уехали.

— А может с заказом закончим? — предложил им.

Украшения валялись под столом, не пострадав. Осмотрев их, сказал что все отлично, и попросил добавить к заказу две коробочки — для всего золотого гарнитура одну, а вторую мне надо побольше, примерно "А-пять" размером.

— А что за серебряное украшение? Мы с мужем так и не придумали, где и как их носят.

— Это вообще-то купальник, как у Молли Симс — ответил им.

— Купальник....

Отсмеявшись, супруги принесли пинцет и бокорезы, и совместными усилиями прикрепили серебряные цепочки к ушкам украшений, и убрал в коробочку, которую вручил мне, спросив, не буду ли против, если они будут делать и продавать копии этого комплекта?

— Может копии не надо? Придумайте свой дизайн...

— Договорились.

Инге заперлась в магазине, повесив табличку "перерыв" на дверь, а Карел отвез меня на своем открытом джипе, чем-то похожем на старый-старый "виллис". Пока он прогревал машину, из их магазина донесся звук моющего пылесоса.

— Это наверняка, не первые грабители — спросил Карела.

— Шестой или седьмой случай за все пять лет нашей жизни здесь — ответил он.

Доехали молча — приходилось сидеть прямо, не касаясь спиной сиденья, да и говорить было неприятно.

Увидев меня, жена сильно побледнела, и бросилась на шею.

— Куда ты опять влип?

— Осколки строительной плитки, ничего опасного — ответил ей.

Закрыл и запер наружную дверь, повесил табличку "перерыв", и со словами

— Это тебе на годовщину нашей встречи — и открыл коробочку.

Примерка гарнитура и верчение перед зеркалом перешли в примерку купальника, а уж она закончилась на газоне рядом с бассейном. Надев на себя все подарки, зеленоглазая улеглась загорать на газон около бассейна. Там же на краю бассейна мы очень аккуратно отметили годовщину знакомства — заметный животик и промокшие кровью бинты диктовали обоюдную осторожность, и пошли в дом обедать. Сменили мне повязку, надел рубашку потемнее, чтобы не были видны бинты. Снял с входной двери магазина табличку "перерыв". За обеденный стол Катя села все в том же виде, в котором была у бассейна — она не могла нарадоваться на подарки.

И тут звякнул дверной колокольчик.

Посетители были очень колоритной парой — похожий на Геракла высоченный под два метра, мужчина в летной форме, и миниатюрная дама ростом хорошо если метр пятьдесят, с тихим голоском и тощей фигурой. И если бы не двое малышей лет трех и пяти, она сошла бы за дочку. Вошедший громогласно представился:

— Анд-д-рей По-о-лунин! Билл к вам направил за советом!

И поставил на стол оружейную сумку, из которой достал какой-то клон "девяностовосьмого" маузера на ореховой ложе и с широким "африканским" целиком.

— Купил перед переездом сюда, продавец сказал что патрон распространенный, но у Билла их нет, и на базах тоже.

При осмотре винтовки нашлась маркировка "505Гиббс", а изготовителем оказалась "Дакота".

— Таких патронов нет, но помочь могу. Гильза Гиббса послужила основой для снайперской "четыре ноль восемь", поэтому возможна обратная операция — "раздуть" гильзы под этот калибр, а потом переснарядить, пули нужные есть.

— Так, а пулелейку и прочее для переснарядки сделать можете?

— Прессы готовые, матрица... готовой нет, но к завтряшнему дню будет. Вы в Порто-Франко надолго?

— На неделю где-то, приехал из Аламо груз встречать, там все проверить надо тщательно, чтобы орденцы не напутали чего.

— Отлично, а сколько готовых патронов надо?

— Сотни хватит, и для переснарядки принадлежности, и инструкцию напишите.

— Про пороха спроси — вмешалась супруга

— Хомячок, и без тебя помню — ответил он ей с нежностью в голосе.

— Тогда заходите послезавтра или через три дня, постараюсь за два дня успеть — ответил ему.

Осмотрев весь ассортимент, семейка ушла.

До вечера матрица под "Гиббса" была готова, развернул в испорченной заготовке ствола патронник под него, снарядил сотню с небольшим гильз пистолетным порохом, ватным пыжом и мукой до полного объема, а поездку на стрельбище решил отложить на утро. Фрезерование пулелейки под "проволочнооболочечные" заняло остаток дня.

На стрельбище поехал с утра, файрформинг не занял много времени, отливка оболочек тоже. Еще раз похвалил себя за предусмотрительность, что сделал заранее комплект штампов под пульные оболочки "пятьсотпятого", понимая что когда-нибудь его снаряжать придется. Вытяжка, отжиг, вторая вытяжка, запрессовка сердечников — эти операции были привычны и не занимали сильно много времени.

А вот полученное письмо из Веймара очень порадовало. Вообще-то переписка с заводом "Вернер и сыновья" тянулась уже недели три, сначала спросил их, есть ли у них точное литье нержавеющей стали. Но ответ только удивил — " хотим освоить, но есть проблемы, а вы в литье понимаете". Написал что приходилось модели готовить и заформовывать, но дальше без меня было. В ответ они пригласили в гости, попросив телеграфировать перед выездом. Написал, что на днях смогу приехать, и засел за изготовление литейной модели рамки "шпалочки", со всеми напусками и припусками. Фрезерование ее заняло полдня, затем отполировал, достал ведро с силиконовой резиной и бутылочку отвердителя, с грустью прочитал срок годности, и подготовил все для заливки "резинки". Дальше все делал по технологии...

Утром из веревки и двух зажимов-крокодилов соорудил "раздиратель", положил веревку на пол серединой, наступил на нее, положил "силиконку" на колено, сделал волнистый надрез на силиконовой форме, зацепил крокодильчиков за его края и развел колени в стороны, отчего веревка натянулась и потянула силикон в стороны. Через десяток минут кропотливой работы форма была разрезана, металлическая модель вынута из нее. Внимательно осмотрев форму, не нашел в ней никаких недостатков, кроме пары крошечных пузырей.

Упаковал сделанное в бумагу и убрал в подпол в кухне.

Здоровяк-авиатехник зашел перед самым обедом, забрал все заказанное и вдобавок купил "шпалочку" с тремя сотнями патронов. Прогулялся до почты, отправил телеграмму в Веймар, что завтра приеду.

— Так, а куда это ты с тремя винтовками собираешся? — спросила жена.

— На металлургический завод в Веймар, завтра утром. А винтовки просто показать, если будет интерес к моим работам, видишь же, что двуствольная в гравировке, с витрины.

— Ну ладно, только осторожнее будь, а то с твоей везучестью... меня уже тут просветили, какая плитка и откуда на тебя упала позавчера.

— А кто просветил?

— Так Инге вчера заходила, пока ты на стрельбище был. Она уж не знала, как тебя благодарить, и пересказала, что со слов следователя, те покойники "за ленточкой" ограбили десяток ювелирных магазинов по всей Калифорнии, и убили минимум человек пять.

— Нифига себе, неудачно они в магазин зашли...

— Ну да, а мне каково?

— Ладно — ладно, все плохое опять закончилось в нашу пользу.

После обеда зашел в "офис" повесить на витрину винтовку, глянул в окно и удивился — из небольшой, явно городской машины вышел врач в белом халате с пятнами крови, и чем-то похожим на ружье в руках, и направился к двери. Погладив пальцем выбрасыватель "парабеллума", показывавший что в патрон в патроннике, крикнул жене чтобы пошла наверх.

Врач осторожно открыл дверь и с порога сказал:

— Вы оружейный мастер? Можете выяснить, отчего взорвалось ружье нашего пациента?

У принесенной травматологом береттовской самозарядки был выломан кусок стали на правой боковой стороне патронника, погнута ствольная коробка, а на расщепленном цевье темнели пятна крови. Осторожно взяв со стола ружье, вывинтил крышку магазина, поймал пружину, и на стол один за другим скользнули несколько патронов. Но каких! Два 12-го калибра , один 16-го , и еще один 12 — го калибра

— А откуда это чудо-оружие поступило? — спросил врача

— Новый переселенец, позавчера "из-за ленточки", остановился в гостинице, пошел на стрельбище, поставил мишени, выстрел и взрыв. Другие стрелки перетянули ему руку жгутом и повезли к нам.

Осторожно заглянул в магазин — теперь пусто.

Попытка разобрать ружье не удалась, оно было заклинено наглухо. Достав фонарик, посветил в вылом патронника — впереди него в пульном входе остались кольцевые следы.

— Вот смотрите — видите где патронник заканчивается, кольцевые канавки смятого металла?

— Вижу

— Похоже что потерпевший каким-то образом зарядил в ружье вперемешку патроны шестнадцатого и двенадцатого калибра, и меньший провалился в патронник до упора шляпкой в пульный вход, выстрел не произошел, тот бедняга дослал второй патрон, нажал спуск и взрыв.

— А могли патроны разных калибров оказаться в одной коробке из-за вины изготовителя?

— Крайне маловероятно, патроны изготовляются и упаковываются автоматической линией, и разные калибры делают в разных цехах. Скорее всего, этот человек раньше не имел дела с оружием, а перед переходом купил его с рук, как и патроны. Кстати, откуда этот бедняга?

— Не знаем, его без сознания привезли, но по айди скорее всего шотландец.

— Тогда понятно, с их оружейными законами, может первый раз в жизни ружье в руки взял.

— А по другой причине патрон взорваться не мог? — спросил врач.

— Если бы не второй "шестнадцатый" в магазине, можно было бы в порядке шпионских заговоров предположить, что ему подсунули патрон с взрывчаткой вместо пороха, но это уж очень странно будет.

— А починить ружье можно?

— Практически нет. Ствол уничтожен, ствольная коробка покорежена, что с затвором — не знаю. То есть под замену все, кроме спускового крючка и приклада, он вроде не треснул.

— Благодарю за совет, а то у нас практиканты и медсестры чего только не думали.

— А зачем вообще надо выяснять причину взрыва?

— Порядок такой, если раненого привезли, нужно выяснить, кто, как и когда его ранил.

— Понятно, тогда смело пишите "виновными в происшествии являются авторы оружейных законов родины потерпевшего".

Врач долго смеялся над этой фразой, забрал обломки ружья и ушел.

8.10

Дорога на север в сторону немецких земель тянулась мимо многочисленных заводов, заводиков и сервисов, вывески "Сборка комбайнов", "Изготовляем прицепы", и "Все для фермера" стояли примерно через километра два-три, иногда попадались пересекающие дорогу рельсы заводских подъездных путей. Удивительно, что предприятия не жались одно к другому в промзону, а похоже что располагались вольготно, с километровыми промежутками. Вспомнилась фраза из учебника по расчету резервуаров "... в результате аварии крышка котла пробила крышу и упала на территорию соседнего предприятия....". Вот уж такое здешним заводам не грозит в ближайшие десятилетия. Слева и справа то колосились поля, то сияли стеклянными крышами какие-то то ли теплицы, то ли фермы. Навстречу попалась колонна из пяти трейлеров, везших куда-то зерноуборочные комбайны, выкрашенные в белый цвет и с фанерками на окнах.

Через час вдоль дороги начали тянуться села или может быть небольшие города, с немецкими названиями и аккуратными каркасными или чаще кирпичными домами. Невысокие заборы со стороны дороги, цветники, детские площадки в промежутках между кварталами. Мне показалось, что попал куда-то в Закарпатье, и вот-вот на поросшем лесом холме вдалеке покажется древний замок.

Конечно, приметы менее спокойной жизни на фронтире попадались, то перед мэрией ( или еще сельсоветом?) стоял какой-то колесный броневик, то после выезда из города возвышалась виселица, с плакатом под ней, что за год тут повешено восемь дорожных грабителей, причем цифра была явно намалевана мелом, намекая криминальным элементам на возможность ее увеличения за их счет. Да и сами дома за заборами не жались к проезжей части, а стояли чуть поодаль, метрах в ста, отчего было ощущение, что едешь по Ленинскому проспекту, а не по деревенской, в сущности, улице. Вывески трактиров и гостиниц безискусно были украшены разными сочетаниями кружек и разных блюд, или девушками с кружками в руках.

Примерно через часа два езды поселки стали как-то короче, и каждый из них предварялся большой огороженным сеткой выставочной площадкой, с продукцией того заводика, вокруг которого и возник поселок. Исключением были только большие застекленные то ли теплицы, то ли крытые рынки, попавшиеся в паре мест.

Радиостанция, стоявшая на дежурной частоте дорожных путешественников — первом канале Си-Би, то и дело ловила переговоры "Курт, где ты пропал со своим краном, ветряк собран уже" или " скважина во дворе за сараем, осторожнее со своим трубовозом", и прочее и прочее... Но никаких важных сообщений или призывов о помощи к счастью не звучало.

Перед очередным перекрестком попался указатель "Веймар 50 км вперед", посмотрел на одометр, и обнулил дневной пробег — механический завод семьи Вернеров находился в пяти км до города.

Через сорок четыре км справа начался сетчатый забор, за которым виднелись цеха. Повернув по указателю, подъехал к воротам. Слева за ними был виден стол под навесом, за ним домик, а за столом сидел подросток лет пятнадцати и читал книгу.

— Мне бы к Гансу Баху или Петеру Вернеру проехать — сказал ему, подойдя к воротам.

Парнишка посмотрел в толстую тетрадку на столе

— А вы по литью специалист, Дмитри Саблин?

— Да.

— Пожалуйста, ворота откатить можете?

— Откатив воротину, подошел к столу и заметил, что левая нога ниже колена у парнишки была в бинтах, а около стола стоял костыль.

— Что с вами?

— На уроке токарных работ тельфер закрепил плохо, деталь из станка выронил, так что теперь недели три только теорию изучать, вот и попросился здесь посидеть, а не дома, чтобы стипендию не сокращали.

— Осторожнее надо быть, меня учили, что рабочий день заканчивается не тогда, когда станок выключил, а когда дома за стол сел.

— Учту. А вам надо вон в тот цех — показал на строение под округлой крышей, двери модельного цеха справа за углом. Машину лучше у забора ставьте, а не у стены цеха, чтобы погрузчики не зацепили.

Проехав ворота и закрыв их за собой, поставил машину на размеченное парковочное место у цеха и зашел в дверь с надписью "Modelabteilung" над деревянными двустворчатыми дверями.

Помещение было достаточно большим и светлым, благодаря окнам в крыше. Вдоль левой стены тянулся ряд верстаков, вдоль правой в ряд стояли большие ящики с формосмесью, а посередине на тележке находился ящик, около которого двое рабочих что-то сосредоточенно делали.

Поздоровался. Старший махнул рукой, что подождите чуток, и крикнул что сейчас стержень закрепляют.

Минут через пять он подошел ко мне и представился — Бах Ганс, мы с вами переписывались.