Оружейник на Фронтире ( Фальсификатор)

Назначены соревнования были на 30число третьего месяца, на стрельбище в Порто-Франко, то есть у нас.

Тридцатого утром, оставив в мастерской Бориса делать очередную ложу, пошли с Катей на открытие соревнований. Первым делом меня направили в судейскую, получить стартовый номер, который один на все упражнения. Удивительно, но на нем внизу было напечатано только имя и должность. Как позже оказалось, в таблице результатов наоборот, была фамилия, инициалы и город, наверно из соображений безопасности. Дальше все как привычно, построение участников, речь какого-то полковника, представление спортсменам судейского коллектива и фраза старшего судьи "объявляю соревнования открытыми".

Через полчаса был старт в "стандарте", мы пошли в галерею, и около часа смотрели на соревнование. Кате все было в новинку, а я всматривался в результаты и снаряжение товарищей. А посмотреть было на что, большинство со спортивными винтовками, только у нескольких участников были снайперки с установленными мушками и диоптрами. Участник за номером 58 очень долго рылся в своей сумке, а потом стал страдать от планки "пикатинни" снизу цевья своей винтовки, которая ранила ему левую руку своими выступами — то платок подкладывал, то коробку от патронов. Подошел к судье линии огня, попросил передать бедняге набор шестигранников, который носил в кармане. Стрелок обрадованно огляделся, открутил планку и продолжил стрельбу.

Но через час Катя соскучилась и мы вернулись домой.

Второй день был старт пистолетных соревнований. Из-за разнывшейся Алисы, Катя осталась дома, выяснять что с дочкой. Подъехав к стрельбищу, убрал "парабеллум" в кофр, и кобуру туда же. В туалете пристегнул номер на спину рубашки, и пошел на проверку оружия. Разумеется, усилие спуска пистолета было в пределах нормы, запомнил, на каком столе стреляю и пошел в галерею. Заняв место, огляделся. Первое что удивило — несколько женщин на разных номерах. А за первым щитом сидел в инвалидной коляске широкоплечий совершенно черный негр в светлой орденской форме. Видимо пропустил в регламенте что смешанные соревнования.

Оружие стрелков отличалось разнообразием — и служебные "беретты", и много М1911-х, в общем, целая выставка оружия. А вот специализированных спортивных пистолетов ни у кого не было видно. После команды "огонь" начал пристрелку по пробной мишени, заряжая в магазин по пять. Через пяток серий понял, что все пробоины собираются внутри десятки, сменил мишень на зачетную, две серии по пять, смена мишени... очки старался не считать, но девяток было мало, ветер почти не мешал, а скорее помогал, сдувая мираж. После шестой мишени положил пистолет на столик, повернулся, сказал "стрельбу закончил". Сзади было несколько зрителей. Поздоровался и пошел смотреть таблицу результатов. Ее заполняли неторопясь, но четыре -пять серий по десять было у многих. Здешние судьи, как и в том мире, писали результаты от 90 до 96 черной ручкой, и выше 95 красной, а цифры меньше 90 были синими.

Ровных красных строчек было не очень много, около десятка на сотню участников.

Кому-то досталась и нехорошая пометка "DQ", уж не знаю за какое нарушение.

Перед командой "Стоп, упраженение закончено" на рубеже было всего двое стрелков, которые с грустным видом пошли смотреть на синие циферки в турнирной таблице.

Через некоторое время выяснилось, что участники с пятого-шестого, девятого-десятого мест имеют совершенно одинаковые результаты, и судьи назначили дополнительные десять выстрелов.

Стрелки вышли на рубеж, пробные пять выстрелов, десять зачетных, и места определились окончательно.

Объявили результаты.

Первым был служащий Ордена из Нью-Рино, некий Андре Вайсмюллер, топограф по профессии.

На втором месте услышал свою фамилию, и третьим был сержант Дональд Кинг, заведующий арсеналом с базы "Северная Америка".

Судьи засуетились, кто-то прибежал с досками на плече, которые и приставили к почетной трибуне, чтобы закатить туда бравого сержанта, которым и был тот негр в коляске.

После награждения небольшими кубками на подставках и грамотками в рамке, большая часть стрелков и зрителей дружною толпой повалила в ближайшее кафе, которое бесхитростно называлось "Триггер". Меню было строго безалкогольным, разумеется. Встретил в толпе и Майкла Оззи, и Джима Элингсона, и еще несколько знакомых. Разговоры как обычно скатились к оружию, но тут позвонила жена, сказала срочно возвращаться домой.

Третий день был посвящен стрельбе из винтовки из трех положений на шестьсот метров, по двадцать выстрелов. Задумался, с чем идти? Вообще-то эта дальнсть для "триставосьмого", но винтовки этого калибра просто не было, а выступать с самозарядное ФГ это слишком большой оптимизм. В общем, решил идти с "тристатридцатьвосьмой". Снарядил сотню патронов с легкой пулей, проверил остальное снаряжение, нашел в коробках свои стрелковые перчатки.

Утро началось с со слабого ветра в спину, то есть с востока. Сначала стреляли стоя. Тут мои шансы на победу рассеялись напрочь. Попадания даже в "семерку", весь разброс по горизонтали, от утраты навыков. С колена пошло чуть лучше, хотя бы из восьмерки не выходил. И стрельба лежа, в которой выбил посильные винтовке сто девяносто девять.

В зачетной таблице оказался на почетном шестьдесят пятом месте.

Пистолетные соревнования на четвертый день начались с удивления судей, которые первый раз в жизни видели пистолет Хайдурова, особенно с номером 0001 на коробке. Упражнения были олимпийскими — по четыре пятипатронных серии за четыре, шесть и восемь секунд. Мне досталось стрелять в четвертую смену, поэтому сидел в галерее среди зрителей и смотрел, как и из чего стреляют другие. Тяжелее всего было владельцам "рюгеров" и других пистолетов для начального обучения. Большинство из них просто не успевали поразить пять мишеней в коротких сериях. Но были и спортивные "вальтеры" и "файны", очевидно, что собственно соревнование будет среди их владельцев.

Наконец моя смена. Вышел на рубеж, достал пистолет из кейса, несколько раз вскинул вхолостую на первую мишень, дожим спуска, щелчок, перенос... вроде здесь как в том тире. Команда на старт. Через несколько секунд — щелчок поворачивающихся мишеней, вскидка, дожатие спуска на подъеме, выстрел в момент касания мушкой нижнего края десятки, перенос, дожатие... и так серия за серией, между которыми "положить оружие", " осмотр мишеней" и дальше по кругу. Перед последней серий, идя к рубежу, заметил некоторое шевеление среди зрителей. Команда "старт", поворот мишеней, дожим, перенос, щелчок в стену за пятой мишенью.

Обернулся — толпа зрителей за спиной.

После отбоя убрал пистолет в кейс, пошел к таблице — 596, очень неплохо. Начались вопросы от окружающих стрелков, закончивших выступать, с вопросом, что за пистолет? Пошли всей компанией в комнату чистки оружия, где пистолет очень внимательно рассматривали, пришлось объяснять, кто автор идеи, и в чем секрет такой стрельбы. Раздал все визитки желающим приобрести такой же.

На награждении рядом оказалась очень красивая черноволосая женщина, как было написано на номере — помошник шерифа из Аламо. Она заняла второе место, стреляя из пистолета фирмы "файнверкбау", а бронзовый призер куда-то ухитрился уехать до награждения, и судьи, посовещавшись решили что найдут его завтра на следующих соревнованиях.

Пойти в кафе в общей компании не удалось, надо было готовится к завтра и тысяча шестистам, то есть снарядить около сотни "четыреставосьмых" к своей винтовке.

Жаркий день, слабый трюковый ветер, когда около стрелка он на пять часов, а около мишени на семь. На стрельбу два часа, положение лежа с мешка, слева от винтовки стоит подзорная труба на штативе, пот заливает глаза, под навесом настоящий парник, не то что вчера. Так начался предпоследний день соревнований. Для полного комфорта справа и слева расположились владельцы полудюймовых браунинговских калибров, одна вроде "барретт", а вторая неизвестной модели. Хотя стрелку с первой приходилось еще веселее, при положении лежа выступавший назад за плечо кожух на этом плече и лежал, похоже причиняя владельцу немало боли от отдачи. Но при каждом выстреле этого орудия здоровенная гильза, крутясь, шлепалась на песок в кучу своих предшествениц перед моей подзорной трубой, отчего то и дело мелькала мысль, что как бы не лишиться оптики.

Пристрелочные разлетелись по черному кругу довольно сильно, но в стократную трубу сквозь уже появлявшийся мираж было понятно, куда крутить поправки, которых понадобилось буквально три щелчка по высоте. Начал стрельбу зачетных, стреляя под ветер, или с небольшим выносом прицела, но не крутя барабанчики больше.

После стрельбы почистил винтовку, и пошел смотреть стрельбу второй смены. Самозарядные полдюймовые похоже сегодня не в призерах, более-менее хорошая стрельба была у "авешек", и еще у нескольких магазинок.

Когда обьявили результаты, это был настоящий шок. Восьмое место — вполне хорошо для в первую очередь оружейника, но когда все три призера после награждения, углядев меня в числе зрителей, пошли здороваться и благодарить за "четыреставосьмые" и прессы... это был удивительный момент. И самый полезный для дальнейшей работы. Все-таки соревнование это еще и состязание оружейников, и в нем в данном месте и в данный момент самыми кучными оказались здешние, новоземельные винтовки. Тут появилась Катя с близняшками в коляске, приехавшая аккурат к награждению, чтобы не отшибать дочкам слух выстрелами мощных винтовок. Результат мой ей понравился, она почему-то была уверена, что займу место не дальше десятого.

Пистолет на пятьдесят метров оказался не самым популярным упражением, в галерее было хорошо если полсотни стрелков, меньше четверти от общего количества. Половина с Тозиками35, Штайры, Морини — весь спектр староземельных олимпийских пистолетов для этого упражнения. Вот только какой остроумный человек назначил его на следующий день после мили?

Плечо очень хорошо прочувствовало здоровенные навески шестидесяти выстрелов накануне, и просто ровно стоять на рубеже было весьма непросто. Но вот прозвучала команда "старт". Еще раз сосредоточился на стрельбе, прикрыв глаза и представив себе "зеркальную линзу", вмещающую меня и мишень. С полуприкрытым глазом поднял пистолет, посмотрел на почти неподвижную мушку, выстрел...

Пристрелочные сначала летели ровно, перешел к зачетным.

Но как не сосредотачивал внимание, плечо... проклятое плечо... испробовал все приемы аутотренинга, просидел на табуретке минут десять после второй серии, но заканчивал стрельбу уже просто скрипя зубами и плечом.

Таблица результатов просто шокировала, сто, девяносто девять, сто, девяносто пять, девяносто и восемьдесят пять.

И самое обидное во всех мирах четвертое место. А тройка призеров — они честно признались, что просто не стреляли на милю из винтовок, тем более что с "помошников шерифа" никто результаты не спрашивает, в отличие от бойцов Патруля.

Но мои странные результаты вызвали бешеный интерес — из чего? Что за пистолет позволяет стрелять так хорошо?

Пришлось открывать сумку. Но сначала никто не понял разницу с "тозом", пришлось снимать рукоятку и объяснять, что весь "стреляющий блок" — ствол, затвор, прицел, скреплены с рукояткой через направляющие, и при выстреле прямолинейно откатываются назад, и удар в заднем положении происходит уже когда пуля улетела от ствола дальше чем на метр. Это устраняет главный недостаток матчевого пистолета — подъем ствола до вылета из него пули, который происходит от отдачи. Тут же отдача прямолинейно отбрасывает ствол, уравновешенный относительно оси, и неравномерность хвата рукоятки просто перестает влиять на возникающее плечо сил и подброс ствола.

— Чья идея?

— Совместно с Хайдуровым и Герценом еще лет десять назад придумали, но тогда по тем русским законам сделать в металле не смогли. Ну а тут — в прошлый мокрый сезон вспомнил и сделал.

— Так это тоже ваше оружие?

— Есть немного...

Домой ковылял с сумкой в левой руке, правая после аутотренингового "отката" висела плетью, но с целой стопкой адресов возможных заказчиков на такие пистолеты.

Сложна жизнь конструктора-оружейника на Новой Земле...

30.03.27

Следущая неделя прошла в спокойной работе над охотничьими винтовками, но вот подросток-почтальон принес толстый конверт с обратным адресом из Веймара. В нем был объемистый документ о том, что управление образования Немецкого союза устало страдать от жалоб школ на крайнее разнообразие малокалиберного оружия, из которого дети учатся стрелять. Да и соревнования проводить непросто, если у одного охотничья винтовка с впаянной мушкой, а у другого спортивная. В общем, посчитали, подумали и объявили конкурс на создание винтовки и пистолета для обучения стрельбе.

Занудно описывались требования к оружию и этапы конкурса, которых было три. На первом из поданных образцов стреляли работники оружейной школы, на кучность из тисков. Если в ходе настрела в три тысячи у одного участника сломаются два экземпляра, то он выбывает за неумение делать долговечное оружие.

На втором этапе уцелевшее оружие давали в руки группе в тридцать стрелков возрастом от шести до шестидесяти лет (новоземельных), и самого разного телосложения, вес участников от 30 до 130 кг. Стрелкам выдаются условные номера, и каждый делает по пять серий в десять выстрелов по мишеням, а результаты стрельб сводятся в таблицу. Сначала пунктуальные немцы предполагали вычислить средний результат каждого стрелка при стрельбе из разного оружия, а потом сделать вторую таблицу — какое оружие у данного стрелка покажет себя лучше или хуже среднего. Предпочтение будет за тем, чье оружие покажет себя лучше среднего у большинства стрелков.

И наконец третий этап — два лучших конструктора приглашались в Веймар, в оружейную школу, на базе которой и проводился конкурс. Там им придется говорить с технологами окрестных заводов, чтобы определить, какие части оружия какой завод будет делать, и сколько чей образец будет стоить.

Сами стволы и сборка на базе оружейной школы. Немцы решили не строить оружейный завод, а распределить детали по обычным.

По оплате тоже ничего сверхоригинального не придумали — по три тысячи каждому, кто чье оружие прошло первый этап отбора на прочность. А выигравший конкурс получает по пять экю с каждого изготовленного экземпляра оружия, в течение двадцати лет или до конца своей жизни, если он проживет меньше. Выплаты не наследуются. За это конструктор обязан приезжать или как-то еще участвовать в устранении проблем с производством.

Вот такой конкурс. Разумеется, изложено все было очень подробно, на десятке страниц.

Посоветовавшись с Катей, решили что участвовать буду, но автором оружия укажу Катю.

— Зачем мне это?

— Страховка. Это опасный мир, и если со мной что-то случится, деньги тебе не помешают

— Но у нас есть некоторые сбережения...

— Ну и что?

В общем, убедил жену и взялся за проектирование.

С винтовкой было все понятно — короткоходовый рычажный затвор, как у БИ-7, упрощенный намушник, два варианта прицела, версия калашниковского и спортивный. Магазин на десяток патронов, взаимозаменяемый с пистолетом. В каком-то диком азарте вычертил ее за четыре дня.