— Так ты сбежал потому, что Охэйо хотел забрать твое тело? — спросил Васанта.
Малла недовольно мотнул головой.
— Нет, зачем? У него есть свои. К тому же, он привык выглядеть иначе, — не так, как вот я, например. Линия А-1А значит, что я просто сделан несколько лучше, чем обычные марьют. Это совершенно не моя заслуга. Предназначение марьют и в том, чтобы защищать жизни естественных существ, людей. Они должны сражаться при любом перевесе врага, и выживут ли они при этом, или нет — неважно. Вы хотите оказать мне почести, которых я не заслуживаю. Если бы Дайну защитила броня, вы бы не стали хвалить её за прочность, верно?
Васанта выглядел окончательно сбитым с толку.
— Не нужно разыгрывать скромника. Если ты что-то хочешь попросить, говори сразу.
Малла вздохнул ещё раз.
— Вы по-прежнему не понимаете. Марьют — это функция. Нам не нужно ничего, что не нужно для выполнения функции. В этом просто нет смысла. Марьют должен выполнять свою функцию, потому что без неё он — ничто. Ну, я мог ничего не делать. Но тогда они бы нас просто убили. А девчонок перед этим ещё и изнасиловали. У меня просто не было выбора.
Васанта хмыкнул.
— На твоем месте я бы поступил так же. Но у меня получилось бы хуже. Мы тебя спрячем. Охэйо не найдет...
Малла удивленно взглянул на него.
— Он создал меня, понимаешь? Вот эти руки, ноги, глаза — их форма, оттенок кожи, мое упрямство, умение драться — всё. Без него меня просто не было бы на свете. Такой долг невозможно оплатить. Мы, марьют, должны служить тем, кто нас создал. И потом, я всё равно ничего не умею. Чем я буду жить? Да я и не смогу жить, как человек. Это даже опасно.
— Даже если он создал тебя, он не имеет права на твою свободу.
— Послушай... Лишить свободы человека, имеющего друзей, дом, семью — это преступление, хуже которого трудно представить. Но если я построю дом, он только мой, и ничей больше. Если я создам марьют, он тоже мой. Мы владеем всем, что можем создать, как же иначе? Марьют не рабы. Их нельзя продать. Это, впрочем, и невозможно, потому что у сарьют нет денег. Ну, хороший марьют могут поменять или подарить, но это почетно. Я знаю, что такое рабство. Нас не запирают, не наказывают и не бьют. Никто из сарьют не обращается плохо со своими созданиями. Ну, боевые марьют участвуют в сражениях. Случается, и гибнут. Но если впереди всё равно смерть — какая разница? Умереть не страшно. Страшно умереть без пользы.
— А если марьют отказывается что-то делать?
Малла пожал плечами.
— Это значит, что он просто устал. Но если марьют не может выполнять свою функцию, он умирает.
— И ты хочешь умереть?
Малла гневно вскинул голову.
— Нет, не хочу. Я хочу жить. Но я не хочу жить бессмысленно. Охэйо сказал, что я должен стать сарьют. Я умею рисовать. Это творчество. Может быть, если я смогу создать что-то достойное, во мне возникнет Неделимая Сущность. Если честно, я в это не верю. Может, для этого нужна ещё тысяча поколений марьют.
— И ты хочешь ему служить?
— Нет, не хочу. И вообще никому. Кроме Дайны. Ей я хочу отдать всё, что у меня есть — то есть, только себя. Если для этого потребуется умереть — я умру. Но я только марьют. Я даже не знаю, какими должны быть мои чувства на самом деле. Мне просто хочется быть с ней. Заниматься с ней любовью. Я знаю, что это неправильно, но ничего не могу с собой поделать.
Васанта вздрогнул, словно его ударили в лицо. Потом вдруг рассмеялся.
— По-моему, так должен думать любой нормальный парень. Только они не говорят так нагло. Или ты не умеешь врать?
— Умею, вообще-то. Но марьют должен говорить правду — пока от этого не зависит его жизнь, или ещё чья-нибудь.
— Ты хотел бы стать мужем Дайны?
— Да. Разумеется! Но не могу.
— Почему?
— Все марьют стерильны. Создать чистые генные линии — большой труд, они не должны путаться. И потом, дети растут слишком долго. То есть, я могу заниматься любовью, как любой обычный юноша, но от меня не может быть детей. А кому нужен такой муж? И потом, я слишком чувственный. Но Дайна страдала от моего... равнодушия и я не смог... я поступил очень глупо. Поэтому Охэйо и не искал меня, я думаю. Но я всё равно буду стараться, как же иначе?
Васанта вдруг закрыл руками лицо. Малла понял, что опять что-то сделал неправильно, — но, раз он всё равно не мог представить, как должен поступать на его месте человек, это не имело никакого значения.
— Я не знаю, что должен был делать у озера, — тихо сказал он. — Я готов понести ответственность за этот случай.
Васанта удивленно вскинул голову.
— Ответить за то, что ты спас жизнь моей сестры — и впридачу к ней ещё две?
Малла уже в который раз вздохнул.
— Послушай, я понимаю, что те люди были преступниками, — но к смертной казни их никто не приговаривал, так? И не приговорили бы даже в случае ареста, насколько я знаю ваши законы. Произошло убийство. Это очень серьезно. Сарьют давно научились не создавать идеальных солдат и другой гадости. Для войны у них есть машины. Боевые микродроны. Шоггот.
— Ты совершил подвиг, черт возьми!
— Васанта, я даже не знаю, ХОТЕЛИ ли нас убить. И теперь уже никто этого не узнает. Может быть, они решили пошутить — гадкий поступок, но вполне безобидный. Они могли убить нас сразу — но ведь не стали! Даже когда я отказался подчиняться, он в меня не выстрелил. Я не смог понять, чего они хотели, да и не старался выяснить. Я очень испугался. А когда он меня ударил... я просто потерял над собой контроль. Я не мог больше думать. Превратился в обезумевшее от боли животное. Уже само по себе это плохо — а самое ужасное в том, что я даже не знаю, была ли дальнейшая реакция запрограммированной или просто пароксизмом бешенства. Если марьют теряет над собой контроль... так, его должны тщательно исследовать.
— Как?
— Поднять логи памяти, — если они есть, конечно. Если марьют ведет себя неправильно, то он или болен или это брак. Если он болен, его лечат. Если он плохо сделан, то создателю объявляют бойкот... на какое-то время. Собственно, меня интересует, были ли у меня... основания убивать их или нет. Если их нет... ну, я могу убить себя. Хотя мне и не хочется.
— Ланн — логово убийц и подонков. Мало кто пережил встречу с ними. Ты...
— Это можно подтвердить официально? Представить статистику нападений и прочее? Если Охэйо придет сюда?
— Да. Разумеется!
Малла почувствовал себя неуютно. Все вели себя так, словно смерть трех человек ничего не значит. Он уже отчаялся объяснить, что это не так.
— Я, наверно, пойду, — сказал он, поднимаясь.
— Куда?
— Куда-нибудь. Мне надо подумать.
* * *
Едва выбравшись наверх, Малла удивленно замер. В первые мгновения ему даже показалось, что он попал на какую-то совершенно чужую планету: заоблачный свет налился зеленоватой, ядовитой желтизной, словно пробиваясь через тучи хлора.
Юноша пару минут глазел на это невероятное зрелище — пока вслед за ним не выбрался Васанта и другие. Очевидно, они хотели отыскать и вернуть его, — но, едва взглянув на небо, тотчас оставили это намерение. Васанта вдруг выругался и погнал их всех вниз. Малла подчинился без раздумий. Он был даже рад, что надо снова что-то делать.
— Что происходит? — спросил он у Сонны, когда оказался в подвале.
— Вторжение ару. Возможно, даже генеральный штурм столицы. Они уже давно к нему готовятся. Это Отклонение. Рассеивающий щит от орбитального обстрела. Его не подняли бы, если...
— И что же нам делать?
— Мы вернемся в город. Если ару выбросят десант, все силы понадобятся для обороны столицы. Нельзя допустить, чтобы нас разбили по частям.
К ним быстро подошел Васанта.
— Ару послали к нам огромный флот. У нас над головами идет бой — просто что-то чудовищное. Отдан приказ о полной эвакуации Потерянных. Но одна наша группа к востоку отсюда, на временной базе. У них мало оружия и нужен конвой, чтобы привести их сюда. Вы пойдете?
* * *
Они шли по первым этажам домов, по бесконечным анфиладам сумрачных, неотделанных помещений, минуя множество проемов в толстых кирпичных стенах, и путь оказался довольно извилистым. Открытые пространства они пересекали быстрыми перебежками. Малла скоро потерял представление, в каком направлении они идут. Он всё время оглядывался — ему казалось, что за ними кто-то крадется, хотя он никого не видел.
Юноша остановился на миг, перехватив поудобнее тяжелый плазмомет. Кожаный чехол дисраптора при каждом шаге бил его по бедру. Малла хорошо понимал, что и то и другое оружие было лишь лживой иллюзией безопасности — с тем же успехом он мог бы взять пару камешков. Если мегаракеты ару прорвутся к планете... шансов не будет.
Самым обидным было то, что люди первыми создали это оружие. Во время Войны Гнева (её вызвал развязанный ару бактериологический геноцид, опустошивший, в том числе, и Тайат) на крейсеры ставили по восемь 16-гигатонных термоядерных мегаракет. В тот раз люди могли и победить — но их объединенный флот истаял в боях с планетарной обороной ару. Одних только крейсеров было потеряно 630 штук. Обе стороны оказались обескровлены и на долгих двадцать лет установилось шаткое равновесие. Зато теперь...
Они пробирались вперед молча, так быстро, как только можно идти шагом. Желтое свечение туч стало таким темным, словно наступала ночь. Малла не знал, что происходит, и это пугало его. Он не сомневался, что ару никогда не простят людям столь чудовищные потери — и даже не сам геноцид, сколько безумную попытку уничтожить все пригодные для жизни планеты, оказавшиеся вне пределов Союза Детей. А ведь у людей был шанс всё это предотвратить. Во время первой битвы при Каламии, когда ару было всего десять миллионов — десять миллионов на всю Вселенную — отсюда, с Тайат, был отправлен десантно-штурмовой транспорт с дюжиной переоборудованных в бомбардировщики орбитальных паромов. Каждый из них нес сотню ядерных ракет, и этого с лихвой хватило бы, чтобы стереть ару в порошок. Корабль-ракетоносец прикрывали четыре линейных крейсера — свыше тысячи тяжелых лазерных орудий. Ару тогда имели лишь двенадцать эскадрилий истребителей. До сих пор никто не знал, какие они понесли потери... но они уничтожили весь флот. Если бы люди тогда сражались лучше...
Сонна толкнул его в бок. Подняв голову, юноша увидел на берегу озера небольшое здание, облицованное грязно-белыми плитками. Стекла все выбиты, но в остальном оно казалось целым. Поднявшись на его высокое крыльцо, они попали в просторный сумрачный вестибюль, из которого расходились полутемные коридоры. Здесь их уже ждала толпа девушек — лишь несколько из них вооруженных.
— Все собираемся! — заорал Сонна, едва они вошли. — Уходим через пять минут! Отставших ждать не будем!
Все засуетились, забегали, собирая немногочисленные пожитки. Малла отошел к окну, наблюдая за тем, что происходит снаружи. Ему очень хотелось посмотреть на космический бой и сейчас он жалел, что расстался с Охэйо.
Вдруг с неба донесся пронзительный многоголосый свист. Юноша испуганно присел, хотя и знал, что в темной глубине окна его всё равно нельзя заметить. И тут пол под его ногами задрожал от тяжелых, с раскатистым эхом, ударов.
— Началась бомбардировка, — сообщил Сонна, решительно увлекая его в глубину комнаты. — Потом ару выбросят десант. К этому времени мы все уже должны укрыться в Отклонении.
Очевидно, по этой причине сборы оказались недолгими — не прошло и двух минут, как тайат торопливо покинули здание. В нем жила группа девчонок — их парни ушли в рейд, на запад, почти не оставив подругам оружия. Судьбе отряда завидовать не стоило, да и сам Малла понимал, что и для них может быть уже поздно. Ему и Сонне отвели место в самом хвосте колонны — в данных обстоятельствах самое опасное, но юноша был рад этому. Место марьют было именно здесь.
Назад они пробирались по узкому — шириной метра в три — бетонному каньону с отвесными стенами, части дренажной системы района. Дно его было песчаным и сырым, но достаточно плотным — ноги, по крайней мере, не вязли. Тут оказалось неожиданно светло, но каньон поворачивал то влево, то вправо, так что дальше, чем метров на сорок, пути видно не было. Высоко над головой чернели огромные жерла труб. Под ними в песке зияли большие круглые ямы, заполненные водой — их приходилось обходить по кромке или даже вброд. Дно там было каменистое, но вода ледяная, и, погружаясь до пояса, Малла откровенно дрожал. Иногда стены смыкались над головой, и они шли в узких, высоких туннелях, холодных и сумрачных. Как-то некстати вспомнилось ослепительно ясное утро, когда они бродили по этим рукотворным ущельям вместе с Дайной — их отвесные стены поднимались очень высоко и, задрав голову, он видел лишь узкую полоску синего бездонного неба. Верхняя кромка стены сияла ослепительной солнечной белизной, и свет, отражаясь, струился вниз, наполняя застоявшийся здесь туман каким-то волшебным сиянием...
Каньон постепенно стал шире, превратился в запутанный лабиринт из неправильной формы площадок, соединенных прямоугольными туннелями. По небу быстро неслись растрепанные желто-бурые тучи, поднялся ветер, вздымавший тучи песка. Они упорно брели вперед, прикрывая руками глаза. Стало холоднее, казалось, что вот-вот пойдет дождь, и Малла боялся этого — вся эта система предназначалась для отвода воды, и ливень превратит её в бурлящий пенный ад. Раскаты взрывов становились всё чаще и громче, по стенам каньонов метались отблески ослепительных бело-голубых вспышек. Несколько раз реактивные корабли с ревом пролетали, казалось, прямо над головой — и юноша непроизвольно втягивал её в плечи. Он ощущал себя крысой, и это было очень противно.
С какой-то детской злостью Малла подумал, что Инту — боевые микродроны сарьют — справились бы с делом куда лучше Потерянных. Эти автономные боевые единицы были разработаны для поиска и уничтожения затаившегося врага — и, являясь попутно самонаводящейся летающей миной, могли разнести любой небольшой космический корабль или другой подобный объект. Они служили сарьют для зачисток, истребления враждебных форм жизни, при штурмовых атаках или в космических боях. Одно из самых смертоносных их изобретений, Инту были столь маневрены, что попасть в них мог лишь специальный зенитный лазер с компьютерным наведением... или ару с их мгновенной реакцией. Производство Инту даже для сарьют обходилось очень дорого, и какой-то штабной гений решил, что человеческие жизни дешевле — в конце концов, разве все они не оказались здесь добровольно?..
Добравшись, наконец, до бункера, Малла облегченно вздохнул — и тут же услышал очень плохие новости.
— Ару разбили наш флот, — сообщил мрачный, какой-то пришибленный Васанта. — Защитная сеть отогнала их крейсеры от планеты, но большая часть десантных средств прорвалась. Силы ПКО в столице ведут бой — сбито много челноков ару и по крайней мере один штурмовой транспорт — но они пробились под отражающий щит, прямо к Отклонению. Наши наземные войска уже сражаются с ними.
