| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Орлов привычно отметил, где стоят вооруженные люди и куда в случае чего бежать, если все пойдёт как обычно, то есть — плохо. Патрули военной полиции в окраины не заходили, а появлению после войны бандитов удивляться не стоило. Здесь, конечно не восточная часть города, но всё же ухо стоит держать востро. Обречённо вздохнув, он вошёл внутрь здания.
В кафе не было посторонних, хотя встречались и тёмные лица сирийцев из долины, торговцы из города и прочие. Ну и, что греха таить, желающие заработать женщины тоже здесь были, равно как и ищущие развлечений мужчины. Запад принёс на восток часть своей не самой лучшей культуры. Успев поколесить за свою жизнь, он имел возможность сравнить. Нет, здесь не горланили похабные куплеты, не отбивали такт ударами пивных кружек по столешницам как в Ирландии, не хватали женщин за все возможные выпуклости и сажая их себе на колени, как соскучившиеся по человеческому теплу шахтёры в Кардиффе. Тут не околачивались шулеры, ищущие пьяных дураков, готовых проиграть в карты только что полученные авансы как в портовом Марселе. Всё было иначе, тихо и пристойно, словно за порядком следили не из-под палки, а на совесть, опираясь на крепкие кулаки или ту же палку, или, скорее всего на грозную репутацию. За угловым столом, в белой рубашке с подвёрнутыми рукавами и чёрном жилете сидел самого внушительного вида мужчина. Стол располагался таким образом, что не заметить его с входа было просто невозможно. У стойки находился ещё один, выбритый наголо со шрамами на щеке и от его взгляда возникало безотчётное желание проверить, на месте ли содержимое карманов и в целости ли портмоне.
Орлов прошёл к стойке, встал подальше от подозрительного типа, попросил у бармена чашку кофе, и принялся цедить маленькими глотками, незаметно рассматривая происходящее в зале. Помимо полупустующих столов на двоих с импозантными дамами, в кафе имелось несколько столов для компаний побольше, за которыми, уткнув носы в тарелки, расположилась публика попроще. Некоторых из них Орлов опознал как бывших техников со своего аэродрома. Лётчиков среди них не было, в основном обслуживающий персонал набранных из местных и совсем мальчики из 'Chantiers de la jeunesse française'. Двое были похожи на инженеров-механиков, а один несомненно офицер, снабженец Жиль, переведённый из обозного эскадрона. Он появился в полку незадолго до капитуляции, когда генерал Анри Денц приказал сложить оружие и интернироваться в Турцию. Толстяка-снабженца не любили за то, что вокруг него всегда крутились красивые бабы, но необходимость его работы признавали повсеместно. Кое-кто даже хвали его, говоря, что он принял должность из благородных побуждений, желая взять на себя самую грязную работу, оградив тем самым от неё остальных. Другие же откровенно призирали за контрабанду гашиша, рассказывая о тысячах франков, прилипших к его ладоням. Вне зависимости от мотивов, в конце концов, все сплетни превращались в пустой трёп. Доказательств ни у кого не было, а службу он нёс без нареканий, волшебным образом обеспечивая всех вовремя и в полном объёме.
Пока Орлов разглядывал собравшуюся публику, в кафе вошёл ещё один посетитель и сразу направился к угловому столу. Мужчина в белой рубашке жестом предложил ему сесть напротив, и они принялись о чём-то беседовать.
— В первый раз здесь?
Подозрительному типу неведомым образом удалось подобраться к Орлову незамеченным. А ведь у боевых лётчиков на подобное выработан целый комплекс. Не без труда удержавшись от того, чтобы не вздрогнуть Орлов ответил:
— Да, — показывая визитку с адресом. — Знакомый подсказал.
Бармен поджёг длинную спичку и, раскуривая сигару, навязчивый собеседник спросил:
— Не нашёл себя на гражданке, а?
— А разве она была, эта гражданка?
Подозрительный тип громко хмыкнул и почесал щёку. Шрамы его совсем не портили, хотя выглядел он так, словно только что кого-то зарезал.
— Ну да, — философски произнёс он, выпуская кольцо дыма. — Война никогда не закончится. Пушки не успевают остыть, как вновь подносят снаряды. Вопрос лишь в том, кто будет следующим, в кого они полетят. Скажу по секрету, Командор собирает людей в Россию.
— А что, здесь уже всё закончилось?
— Ты очередь-то займи, — дал совет незваный собеседник, — Не думаю, что ты захочешь натирать башмаки лаймам. Я ведь вижу, ты нормальный парень. Боевой опыт приветствуется, наличие желания заработать кучу франков обязательно. Работа опасная, само собой, но зато прибыльная.
— А если я просто посмотреть?
— Так тоже можно, — с притворным сожалением ответил Орлову тот, — только не задерживайся, в конце недели мы убываем, и тех сладких условий уже не будет.
Орлов не моргая уставился на него. Стоило отметить, деньги как нельзя вовремя подошли к концу и не случись того неприятного казуса, он бы и не появился так скоро здесь. По крайней мере, не в ближайшие дни. Как говорят мудрые люди: хочешь потерять друга — дай ему в долг.
— Да, — продолжал тот, — через пару дней фьють и поминай, как звали. Транспортники уже готовы. Хотя сейчас свободных мест почти нет, однако я могу взять тебя на заметку. Ты ведь понимаешь, о чём я?
Орлов с минуту изучал его молча, не забывая поглядывать по сторонам. Стоящих над душой вербовщика особо не наблюдалось. Наконец, он ответил:
— Думаю, ты ошибаешься. Свободных мест для моей профессии всегда предостаточно. Спроси у Жиля, который трескает луковый суп, он знает кто я и на что способен.
Тип со шрамами прищурился, криво улыбнулся и после недолгого молчания протянул:
— Значит, ты лётчик... Понятно. Ну, будем считать, вступительную лекцию прослушал. Так что, добро пожаловать.
— Я, пожалуй, сначала выслушаю другие предложения, — ответил Орлов.
Его собеседник одобрительно кивнул и отошёл к дальнему концу стойки, незаметно показав пальцами какой-то жест.
Орлов направился к угловому столу, но, не доходя пару шагов, наступил на развязавшийся шнурок ботинка. Пытаясь сохранить равновесие, он опустил руку на спинку стула. Именно на тот, на котором сидела в ожидании клиента женщина.
— Свободно? — спросил он, вроде как ничего не случилось, и всё было спланировано заранее.
— Присаживайтесь, поговорим, — ответила она, поправляя модные тёмные очки под шляпой.
Молодой человек воспользовался приглашением и щелчком пальцев позвал сирийца официанта.
— Будьте добры бутылку белого вина. Савеньер.
Официант наполнил бокалы.
Пока Орлов строил в уме начало разговора, придумывая на ходу комплименты, женщина скомкала его хитросплетённые нити и произнесла:
— Если вы собираетесь поступить в полк санитаром, то да.
Под её проницательным взором свободных от тёмных очков ему сделалось неловко. Чувственные губы, крупные глубоко посаженные глаза с плавно опускающими ресницами уносили в мир грёз. В ней сочеталось что-то невинное и порочное одновременно. За этим завораживающим взглядом он упустил лежавший на столике предмет — блокнот на сложенной газете с логотипом Красного Креста. А женщина продолжала говорить:
— Если имеете за плечами медицинскую практику, то свободна вакансия фельдшера. В случае наличия профильного образования — место в госпитале. Судя по возрасту, докторской степени, полагаю, нет. Что скажете?
Всё пошло как обычно — то есть плохо. Расхлёбывать последствия конфуза придётся долго. Как можно было спутать приличную женщину с проституткой? Вот почему так не везёт?
— Простите, — извинился он. — Я совершенно не это имел в виду.
— Тогда какого чёрта вы тратите моё время? У входа корзина, там буклеты, прочтите.
Добавив по-русски:
— Вы же не ныряете в прорубь, не потрогав воду? — и вновь перейдя на французский: — Даже черноногий (pied-noir) папуас сообразит.
Собрав всю решимость в кулак, Орлов встал.
— Позвольте представиться, Андре Орлов. Су-лейтенант, 5-я эскадрилья GC III/6, то есть полный лейтенант, представлен к званию 11 июля, но не успел получить. Штаб эвакуировался в Алжир. Три подтверждённые победы и две в группе. Я не хочу в санитары, я лётчик и на самом деле сбил шесть самолётов, но эти...
Сидевшая за столом женщина заразительно расхохоталась. Её смех был не громкий, искренний, заставивший улыбнуться даже Орлова.
— Вы самый невезучий лейтенант, которого я знаю. Александр, — обратилась она к мужчине в белой рубашке, — этот милый юноша к вам. Помните, я рассказывала про гороскоп? Это, несомненно, он!
* * *
Если не брать во внимание все наши потуги по обеспечению альтернативного пути, грузы в Ленинград следовали по оптимально возможному на то время маршруту. По железной дороге они прибывали на станцию Волхов, по степени защищенности от набегов вражеской авиации, не уступающей Смольному. Затем поступали на пристань Гостинополье, где с трудом производилась их перевалка на баржи. Речные буксиры вели баржи по Волхову через шлюз до пристани Новая Ладога, затем озерными буксирами или кораблями военной флотилии грузы доставлялись в Осиновец. Этот участок побережья за короткое время из малопригодной пристани был превращён в порт со своими кранами, транспортёрами и подъездными путями. Оттуда грузы по узкоколейке шли к Ириновской железнодорожной ветке, а далее следовали непосредственно в Ленинград. Участников этого логистического маршрута нужно было кормить, и основная тяжесть по обеспечению легла на область. Ещё в сентябре, охватывающие этот маршрут территории и были выбраны в качестве пилотного проекта реализации денежно-вещевой лотереи. В ней участвовали как трудовые коллективы, так и население. В розыгрыше были представлены тысяча голов крупного рогатого скота, поросята, кролики, птица, корма, семена и разнообразная сельскохозяйственная техника, включавшая в себя трактора и даже рулонные пресс-подборщики фирмы 'Эллис-Чалмерс' (Allis-Chalmers). Иначе как мне было объяснить наличие сена в рулонах. Но был и нюанс, точнее поставленное Наркомом финансов условие, без которого ничего бы не произошло. Лотерейный билет стал как бы дополнением к облигациям займа, которые навязывались любыми доступными способами. Можно сколько угодно рассуждать о войне, как двигателе прогресса, но всегда стоит помнить, как и чем он оплачивается, где главным плательщиком всегда выступает народ, жертвуя своим благосостоянием. Потому что с войной рука об руку следует повышение налогов в прямой и завуалированной форме и инфляция, механизмами которой бессовестно пользуется государство. Пусть наш вклад и оказался не столь значительным, но, как известно, моря наполняются по каплям.
На столбе перед заготовительной конторой Кукольского сельсовета деревни Раменье тускло светила лампочка в жестяном абажуре. Она освещала кусок улицы, ведущий к полустанку и высокое крыльцо с новыми, на днях выкрашенными голубой краской перилами. У самых ступенек, прислонившись к стене, покоился велосипед с фарой. По нему и определяли, есть ли председатель на месте или укатил по своим важным делам. Велосипед был финский, поговаривали, что наградной или даже трофейный, и когда хозяин ехал на нём, по всей округе раздавался собачий лай. Таким образом, дворовые псы реагировали на иностранное изделие, трезвонящие расшатанным язычком звоночка на руле. Но сейчас лая слышно не было, хотя шума создавалось гораздо больше. Новенький, выигранный загконторой в денежно-вещевую лотерею колёсный трактор Renault AFXD рыча мотором, тянул за собой прицеп с высокими бортами набитый сеном.
— К Мефодиевым везут, — авторитетно заявила старуха, опираясь на клюку. — Надо бы и нам соглашаться на кормилицу. Уж как-нибудь вытянем ещё одну животину с телёнком.
— Степаныч сказывал, — прокашлялся дед, натирая лицо барсучьим жиром — если корову с телёнком брать, то десяток гусей надобно вырастить и сдать в контору. Иначе не дадут. Или семью из беженцев на прокорм принять. А ныне зима на носу. Холодает с каждым днём ни сегодня завтра снег пойдёт. Знать бы заранее, сейчас чего уж языком молоть. Корова не коза. Думаю, не выдюжим, даже если соломой с камышом кормить станем.
— Господи! Куда тебе собачнику думки думать? — всучив туесок, усмехнулась старая. — Всю жизнь в последнем вагоне с фонарём 'попку' под колёса подставлял.
— Но, но, но! — возмутился дед. — Без собачника ни один состав на линию не выпустят. Ладно, скоро светать начнёт, потопал я на станцию.
— Топай, — задумчиво произнесла старуха и, дождавшись, пока фигура деда отдалилась на достаточное расстояние, сделала шаг вперёд, закрывая за собой калитку.
Сорок с гаком лет она провожала мужа на работу, крестя того в спину. Дети давно разъехались и уже внучка привезла своих на побывку. 'Перед богом можно грехи замаливать, а просить чего-то, ждать — бесполезно. Всё от человека самого зависит', — решила она про себя.
Опираясь на палку, она пошла в сельсовет, регулярно проверяя завёрнутые в тряпицу червонцы. Историю с удачливыми соседями обсуждали уже не первый день. Сын с фронта прислал Мефодиевым пятьсот рублей с наказом потратить на себя, и старики купили облигации на половину, а на вторую их уговорили взять лотерейные билеты. Казалось бы, со слов еврея из Волхова по надёжным облигациям ожидался хороший прирост в будущем, который наверняка пригодится внукам, а по билетам можно было надеяться на авось, но кто же знал? Мефодиевы выиграли полуторогодовалую пеструшку (чёрно-пёстрая порода коров) и пятьдесят пудов силоса. Правда силос им никто не дал, заменив сеном с кормовой свёклой, но и то хлеб. В отличие от соседей, денег им не присылали, но скопить кое-что удалось. Остановившись, бабка передохнула и с новыми силами продолжила путь, нисколько не сомневаясь, что им с дедом тоже повезёт.
Ноябрь семья железнодорожника встретила с пополнением, обещавшим к весне не только меховые шапки для всей родни, но и бесперебойную поставку мяса. По одному из билетов случился выигрыш — большой контейнер с кроликами.
* * *
Лес, который окружал село Дютьково назывался Коровьем рогом. По левую сторону от дороги он начинался низкорослым ольшаником с кустами ежевики и скрытым под снежным одеялом тянувшегося от речки Мята заросшей ржавой осокой болотца. По правую же — изогнутой полосою молодого граба, за которым наличествовало деревенское пастбище и поднималась сплошная стена деревьев. Там были и сосенки с кудрявыми кронами и стройные березки, и кряжистые дубки. А за ними, в версте от крайнего дома заканчивалось строительство блокпоста у моста через Нару, откуда раздавался рёв цепной пилы и тянули телефонный провод к наблюдательному пункту 154-го гаубичного артиллерийского полка.
За невысоким палисадником бывшего дома купца Мурашова доносились весёлые голоса артиллеристов прерывающиеся задорным хохотом местных девчонок, пристроившихся у калитки. Солдаты толкали застрявшую машину на 'раз-два взяли' но видимо, особо не преуспевали. Грузовик скользил колёсами и справился бы, как бы ни взгорок и буксируемая с полуприцепом зенитка довольно крупного калибра. Посмотрев на это представление из окна, я выложил из портфеля на стол банку французских сардин с яркой жёлтой этикеткой, где на логотипе белыми буквами на чёрном фоне читалась надпись 'Connetable'.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
