Закон Неписанный.

На следующее утро, я вопреки всем ее "вежливым" просьбам покинуть жилище, встал по-раньше и приготовил завтрак. Завтрак она не оценила, хотя бы потому, что спокойно его съела, вежливо попрощалась и как ни в чем не бывала пошла на работу. Удивительная женщина.

А позже в дом ворвалась до нельзя взволнованная и какая-то взъерошенная словно пуганая пичуга. Поведала об оборотне и я решился на откровенность. Чего скрывать, мне нужна была ее помощь и не хотелось бы снова быть при смерти, боюсь второй раз она меня спасать не станет. Она согласилась и помогла. А потом начала сходить с ума.

Надо же — избранная, великая и ужасная Саломея Штайн, словно ребенок билась в моих руках и размазывая слезы по лицу истерила. А я впервые за все это время назвал ее мысленно Саломеей и мне понравилось это. Ее слезы не останавливались, такая трогательная и такая пугливая. Я понял, что окончательно очарован и одурачен ей. Но всегда можно списать на инстинкты, что были обострены после удачного завершения дела.

Я не стал раздевать ее, просто сорвал одежду, я почти не целовал ее, только слизывал непрекращающиеся слезы. Не касаясь грудей и словно перезревших вишен — сосков, массировал ее живот заставляя женское тело проявлять ко мне не меньший интерес, чем я проявлял к ней. Она сама откинулась на ковер у камина, развела в стороны рельефные, пусть и не женственные, но весьма возбуждающие бедра, совершенно бесстыже выставив себя для ласк. И я ее не разочаровал. Мне редко выпадала возможность получать удовольствие от секса, нет, я не страдал долгим воздержанием, даже наоборот старался как можно чаще посещать женщин. Но обычно это была просто разрядка, я скидывал напряжение, как не посмотри, а секс за деньги — это всего лишь секс за деньги. Поэтому то, что происходило сейчас доставляло мне истинное наслаждение.

-Кто был, кроме инкуба? — неожиданно для самого себя, рыкнул я на Саломею.

-Никого — выдохнула она — иди ко мне...

И я пошел. Накинулся на нее, понимая, что причиняю боль вместе с наслаждением, но не в силах прекратить это. Я не брал, я — покорял. Покорял ее, не давая опомниться, остановиться, устыдиться. Да и не из стыдливых оказалась эта человеческая женщина. хотя, какая женщина? Девчонка, молоденькая и несмышленая девчонка, отдающаяся убийце, врагу, которого боялась.

-Хочу быть сверху — и не принимая никаких возражений она оседлала меня, возможно, я ошибся и мальчишка здесь только я?..

Думал, утром она будет в слезах и в абсолютном отчаянии. Вначале даже не вспомнила, а когда вспомнила не один мускул на ее лице не дрогнул, сделала вид, что ей и дела до этого нет. Что ж, так даже лучше. Для того, что я задумал, так даже лучше...

Я не знаю, что больше было в моем поступке — ненависти, что ей наплевать, что она не считает нашу ночь чем-то большим, чем обычным снятием стресса или попыткой доказать ей свою правоту. Наверное, ненависти. Это неприятно, когда кто-то принимает тебя за средство, я тоже часто... постоянно воспринимал женщин только как средство, но они меня — никогда. Даже в этом она оказалась первой.

Я почти убил ее, а потом сказал, что не стоит благодарности. Так мы и расстались, думал, что навсегда.

Выдержки хватило на неделю, а потом я стал следить за ней, не особо скрываясь. Саломея не сразу, но заметила это и... проигнорировала, я больше не пугал ее, я больше не интересовал ее и это было неожиданно обидно...

Встреча в ресторане, она в черном, такая неприступная и такая открытая. Не таясь, рассказывает о своей жизни, о проблемах и о безвыходных ситуациях. Я понял, что хочу ее — всю, целиком. Не знаю зачем, не знаю как, но я добьюсь ее. Она моя цель. Стала целью, как только я получил тот заказ на мальчишку. Я привык ставить перед собой недостижимые цели и привык их покорять. У нее не было выбора с того момента, как наши глаза встретились в первый раз, с момента, когда я увидел ее растерзанного, почти похороненного в глубине души зверя. А все потому, что у меня внутри такой же зверь, но в отличии от нее, я никогда не пытался от него избавиться...

Самое страшное — это не проиграть, самое страшное — это не почувствовать вкуса победы. Я его не чувствовал, когда она снова оказалась в моих руках, когда ее тело билось в оргазме, я не чувствовал вкуса победы и оттого все мое существо щетинилось и пыталось вырваться на свободу, но я держался. Сделал вид, что не заметил, как она думала о другом, притворился спящим лишь бы не видеть ее спины, этой походки, которой она ускользала от меня, уходила, бросала, я притворился спящим...

Что ж, надо отдать должное ее муженьку. Этот эльф оказался может и не таким уродом, как я, но уж точно не уступил мне. Избить свою жену до полусмерти, а затем попытаться запереть — не это ли низость? Как же я его понимаю, ведь мне бы хотелось сделать с ней то же самое. Заставить ее быть только моей, запереть и не давать уйти, да, я его понимал...

Она сбежала, просто взяла и сбежала. Околдовала очередного идиота и сбежала. Дрянь! Редкостная дрянь! Лгать мне в лицо, лгать глядя мне в глаза... Что же ты за женщина, Саломея? И что же я за глупец, раз позволил тебе одурачить меня? Простить тебе такое? Никогда! С этого момента моя цель не покорить и завоевать, моя цель — поймать и не дать уйти, любым путем...

Думаю, я бы не сошел с ума настолько, если бы она не вытащила меня из тюрьмы, а затем не сбежала снова. Но история, как известно, не терпит сослагательных наклонений. Что сделано, то сделано. И я не буду давать тебе поблажек. Любовь бывает разной: одна — чиста и прекрасна, а другая полна грязи и боли. Первую ты отвергла, растоптала. Прости, любимая, но ты заслуживаешь только второй...

Как же Агния похожа на сестру, но только внешне, она будто ее отражение. Я отыскал ее и собираюсь отвести ключевую роль в своей маленькой игре. Жаль только, что эльфа убить не удасться, но думаю, после встречи с Агнией, ему будет не до Саломеи. Пусть живет.

Все шло удачно, пока Агния не решила убить сестру. Отчасти это я был виноват, точней я был полностью виновен в произошедшем. Сначала натравил Агнию на Саломею, затем не помешал ей пустить с сестру смертельное заклятие, а потом вообще решил проучить Саломею и не оказал ей своевременной помощи. Пришлось обращаться за этой самой помощью к Брилле — старой ведьме, магу крови. И даже признаться, что Штайн — та самая. Брилла помогла, но вот средство, которым она это сделала особенно меня порадовало.

Брилла сказала, что для излечения Саломеи понадобиться кровь древнего добровольно отданная. Я тут же вспомнил о нефилиме — рабе, что всюду таскался за Саломеей, даже пришлось его в игорный дом спровадить, чтобы не помешал украсть ее. Раб согласился встретиться и даже поговорить. Я этим воспользовался. Когда нефилим узнал о судьбе своей неудачной хозяйки, то без лишних вопрос согласился отдать свою кровь. И я этим воспользовался...

Саломея выздоровела, ну внешне по крайней мере. А вот внутренне, ее ноги отказали хозяйке, впрочем не только ноги — все, что ниже пояса Саломея не чувствовала. Мне нравилась ее беспомощность, хотя бы тем, что теперь она просто физически не могла от меня уйти...

Я поймал ее в клетку и заперев ее, выбросил ключ. Теперь Саломеи предстояло навсегда остаться на моем личном острове. Она будет со мной и ничто не сможет ее отобрать...

Шли дни, недели, месяцы, а я так и не мог пересилить себя и взять ее. Я понимал, что она уже никогда не сможет чувствовать удовольствие ни с каким мужчиной, но даже это не позволяло мне воспользоваться ею. А стоило бы, я хотел не только ее, я хотел ее детей... от меня. Магия помогла бы ей выносить плод и родить, дело оставалось за малым — заняться с ней сексом. Но я медлил...

Ее глупая, сверхглупая попытка сбежать — взбесила меня. И через это бешенство ко мне вернулась неуверенность. А что если даже будучи такой, она все равно уйдет от меня. Допустить подобное я никак не могу. Значит пора сделать ее полностью моей и плевать хочет она этого или нет. Никто не может считать меня за это монстром, я и так — монстр...

Я искупал ее, еле сдерживаясь, уложил на кровать и сам долго стоял под струями воды, пока не понял, что все равно себя этим не очищу, только отмою. Когда я вышел из ванной Саломея уже спала, видимо, ей и вправду, все равно. Скинув полотенце, которым до этого обмотал бедра, я лег на кровать рядом. Подумав, снял халат с Саломеи, чем и разбудил девушку.

-Все? Отсрочка закончена? — каким-то пустым голосом, спросила она.

-Да — больше я ничего не сказал, как и она, просто потому, что стал целовать совершенно никак не реагирующие на прикосновения красные губы.

Сколько бы я не пытался растормошить ее, целуя и оставляя следы на нежной коже, прикусывая соски и обводя языком их ореолы. Сколько бы я не возбуждал пальцами и языком самые нежные местечки ее дона, Саломея оставалась ко всему безучастной и тогда я разозлился. Грубо вошел в нее и через десяток рывков извергся потоком в ее влагалище.

-Хочешь ты того или нет, но у нас будут дети и мы будем навсегда вместе связаны ими, как канатом — рявкнул я на нее, спустя пару минут.

-Делай что хочешь, но учти — дети это не средство заставить кого-то оставаться рядом — после чего она отвернулась от меня.

Чего же я добился? Она не ушла от меня, но я все равно вижу ее спину...

Дело ? 4. Тварь ли я дрожащая или право имею...

Глава 10.

И жили они долго и счастливо... А потом познакомились...

Иногда давать кому-то второй шанс — это, как давать вторую пулю тому, кто первый раз в вас не попал потому, что промахнулся.

"Неизбежность", когда-то давно, в прошлой жизни, я задалась целью, найти значение этого слова, но ни в одном словаре не было толкования. Где бы я не искала везде натыкалась на орфографическое и морфологическое объяснение, но ничего о самом слове. И вот, копаясь как-то в старых учебниках по философии, я все-таки совершенно случайно наткнулась на определение слова — "неизбежность". Кратко всего в двух словах было описано это непонятное состояние между уже не отчаянием, но еще не смирением, "неизбежность — судьба, рок". Вот и все.

Ожидание неизбежного только продлевает агонию, в которой постоянно держит напряжение. Я чувствую, что еще чуть-чуть и неизбежность станет обычным смирением. А после смирения — только деградация души, разума и как итог — тела. Я перестану быть собой. Вообще перестану быть. Наверное, Кастл этого и добивается, хочет, чтобы я превратилась в тень самой себя. Куда уже больше? Разве я не стала тенью, после того, как из меня сделали избранную? Разве я не деградировала только чтобы никто не понял, что сломать меня не удалось? Так что? Куда больше?

Из состояния задумчивого анабиоза меня вывела болезненная пощечина. Я с удивлением поняла, что это Кастл опять разбушевался. И чего ему неймется? Ведь я даже сопротивляться не пытаюсь, просто лежу и никого не трогаю. Что на этот раз? Я дышу не так?

Свои вопросы я озвучивать не стала. По его перекошенному лицу видно, что лучше рта не раскрывать. Но смотрится он все-таки комично, волосы спутаны, лицо красное, пот катится по лбу, на шее венка вздулась и такая ярость в глазах, что становится смешно.

-Знаешь, в чем твоя проблема? — не выдержала я.

-И в чем же? — с меня он не слез, только вытянулся на руках, чтобы не давить своим весом на мое тело.

-Твоя проблема в неумении радоваться тому, что имеешь и не пытаться заполучить большее.

-Хочешь сказать, что ты то самое "большее"? — усмехнулся Кастл и смешным его теперь можно было бы назвать с натяжкой.

-Хочу сказать, что трахать меня — еще понятно, но требовать взаимности — это уже наглость — хихикнула я.

-Сегодня я устраиваю прием, небольшой бал в честь незначительного праздника, ты на этом балу будешь представлена гостям — будто и не злился и даже не собирался поиметь меня, Кастл совершенно спокойный и даже вроде чему-то обрадованный откинулся на подушки рядом и сменил тему.

-В качестве кого? — не то чтобы мне было какое-то дело, но все же...

-Скажу на приеме, хочу сделать тебе сюрприз, а сейчас не особо дергайся, мне надо кое-что сделать — убийца поднялся с постели и подошел к камину, в котором как обычно играли языки пламени. Через минуту он вернулся назад.

-Дай мне руку — потребовал он.

-Зачем — почувствовала я подвох.

-Просто — дай! — и мне ничего не оставалось ,как подчиниться тут же внутреннюю часть ладони обожгло чем-то раскаленным, я пыталась выдернуть руку, но Кастл сжал мою ладонь до хруста костей. Сама не поняла, когда начала орать от боли.

-потерпи, любимая, мне тоже не особо приятно — сквозь слезы, что набежали на глаза я разглядела, что Кастл крепко прижал свою ладонь к моей, видимо, положив что-то раскаленное между ними.

-Ну вот и все — наконец расцепил он наши руки — теперь никто не усомниться, что мы женаты.

-Ты совсем чокнулся?! Что это было, черт возьми?! — злость просто топила меня.

-Это? Наш родовой знак, которым скрепляются союзы в моей семье испокон веков. Правда, обычно это безболезненно, поскольку метка остается после брачной церемонии, но увы, любимая, ты уже замужем, поэтому пришлось ставить ее вот так, без анестезии — оказывая мне свою ладонь с выжженной отметиной меча обвитого змеей, великодушно объяснил убийца.

-И сколько мне теперь ждать пока эта дрянь заживет — да, меня не волновало, что значит и для чего Кастл это сделал, волновала меня лишь боль. что жгла руку.

-Около часа. Я бы не стал заживлять ее, но время поджимает, мне нужно чтобы все видели твою принадлежность моему роду.

-Мало того, что я — тут в качестве мебели нахожусь, так еще и клеймил, чтобы наверняка...

-Саломея, будь все так, как ты говоришь, я бы уже давно тебя убил — ласковый тон совершенно не вязался со смыслом тех слов, что произносил убийца, пока ложился назад в постель и стягивал с меня одеяло.

-Знаешь, хотела дождаться случая, подходящего, чтобы сообщить тебе это, но не могу сдержаться, сегодня ты превзошел себя, поэтому так и быть расскажу — повернувшись к Кастлу лучезарно улыбнулась я, хотя от боли хотелось только морщиться.

-Не томи — опаляя горячим дыханием мою шею и вбирая в рот кожу, чтобы поставить так любимые Кастлом засосы, пробормотал убийца.

-Когда меня первый раз взяли в плен темные эльфы, я очень испугалась, если бы не своевременное появление армии оборотней, темные поочередно поимели бы меня и как они грозились я бы из избранной превратилась в обычную шлюху носящую под сердцем их ублюдка. Было страшно, очень... Эй, ты слушаешь? — заметив, что глаза убийцы смотрят с поволокой, в то время, как одна его рука оглаживает меня, а другая пытается пристроить налившуюся плоть к моему лону, толкнула я Кастла в плечо.

-Да-а...

-А по-моему — нет! Остановись, никуда я не денусь! — прикрикнула я.

-Ладно, я весь во внимании, говори и продолжим уже — прикусив мой сосок, с притворным вниманием уставился на меня мужчина.

-Так вот, я испугалась и задумалась, а что если меня действительно возьмут силой и от беременности спастись будет нельзя. И я пошла к магичке, которая специализировалась на предотвращении незапланированных беременностей...