11.15
Патрульный взвод отправляется на свой маршрут, охранять западный периметр цели, предотвращая попытки талибов перебросить подкрепления и захватить или уничтожить любых повстанцев, пытающихся сбежать.
11.20
10-й взвод вступил в контакт с врагом в вади к северу от Навзад, недалеко от Али Зай, где они должны были сообщить Хаджи Мухаммадзаю о планируемом аресте и обыске. Они прижаты и не могут вернуться к своим машинам. Перестрелка превращается в яростный бой, в котором они сражаются за свою жизнь в истинно гуркском стиле.
11.30
Патрульный взвод ведет ожесточенную перестрелку в пересеченной местности, совершенно не подходящей для их машин. Они тоже в ловушке и сражаются за свою жизнь.
Два "Апача" направились в Навзад из Кэмп-Бастиона в 11.30, без понятия что их ждет впереди. Ровно через пять минут "Чинуки" взлетели с передовым отрядом 3-го парашютно-десантного на борту.
Бой начался в оперативной палатке 3-го десантного — ООЦ — так что мы могли слушать только передачи 3-го звена в нашей собственной оперативной палатке. И их скудные доклады об обстановке не давали полного представления о бое. Хуже того, командир 3-го десантного был в воздухе высоко над Навзад, а "Чинуки" вели передачи по незащищенному радиоканалу только тогда, когда это было абсолютно необходимо, опасаясь перехвата.
Горы вокруг Навзад и расстояние между нами, означали что даже если мы настроимся на частоты наземных войск, мы не сможем их услышать. У "Апачей" была хорошая связь из-за их высоты.
Мы собрались вокруг радиста, что бы собрать все крохи, какие только сможем.
Трубы кондицинера были выкручены на полную, но в палатке была жара. Это было похоже на попытку охладить ведро теплого пива кубиком льда.
Первое, что мы услышали от них, это что они прибыли на позицию. Место выглядело тихим. Немного времени потребовалось, что бы узнать, как они ошибались.
11.55
2-й взвод роты "А", поисковая саперная команда и штаб роты "А" с майором Уиллом Пайком приземлились на двух "Чинуках" в 100 метрах к северо-востоку от цели на запланированной точке высадки и немедленно вступают в контакт с врагом. Их авианаводчик Вдова Семь Два.
1-й взвод роты "А" приземляется на их "Чинуке" в 350 метрах к западу от запланированной точки высадки, "Зеленки 6". Они попадают под ужасный огонь и вынуждены пробиваться через оборонительные позиции талибов, что бы остаться в живых. Как только они берут ситуацию под контроль, они все еще должны добраться до цели, что вынуждает их штурмовать стены с использованием лестниц и тащиться под огнем через заболоченные ирригационные каналы.
Командир 3-го десантного остается в воздухе, что бы управлять боем сверху, прикрываемый двумя "Апачами" 3-го звена.
12.00
3-е звено сориентировалось и пытается найти положение всех частей. Это хаос на земле и комбат приказывает им помочь его людям вернуть некоторое подобие порядка в соответствии с его планом.
3-е звено вызывает Вдова Семь Ноль, что бы помочь патрульному взводу оторваться от врага. 3-е звено обрушивает ливень 30-мм снарядов в паутину переулков. Патрульный взвод чрезвычайно благодарен за передышку во вражеской активности и возможность вырваться после сорокапятиминутного ада, когда они решили, что это будет бесконечная перестрелка.
12.05
— Продолжаю прикрывающий огонь — сообщил Крис.
Это должно было вызвать настоящее безумие в сети миссии, потому что он говорил с Пэтом на частоте межвертолетных переговоров между "Апачами". Они не могли на ней следить за передачами из Бастиона, но для нас возможность услышать их была настоящим подарком.
— Я не могу разглядеть усадьбу, они говорят, что стрельба идет из нее — сказал Крис — Я переношу огонь на видимые вспышки в соседнем поле.
В этот момент мы знали, что они вступили в бой.
Мы внимательно прислушивались к любым признакам, при которых мы должны были готовить следующий вертолет. Босс следил за боем в соседнем здании. Мы пытались попасть внутрь, но пришлось снова терпеть. Он сказал ждать нам в нашем оперативном зале.
Все собрались в нашей палатке, что бы узнать, что происходит. После двух с половиной лет тяжкого труда, эскадрилья, наконец, делала то, чему ее учились. Последние несколько дней мы пытались прошибить лбами кирпичную стену и рвались, что бы вступить в бой. Наземные экипажи хотели загрузить "Апачи" и приветствовать их пустыми. Связисты хотели, что бы от докладов обстановки перешли к командам, а техники хотели латать дыры от пуль и отправлять ударные машины обратно в бой.
Следующий голос, который мы услышали, был Пэт. Он снимал талибов в переулках Навзад.
Джон и я обменялись взглядами. Я сграбастал Дикки Бонна. Он собирался взять телефон и поговорить с комэском.
— Предложите нам выдвигаться, сэр.
Комэск приказал нам ждать.
— Бой в Навзад только начался и подкреплений пока не запрашивали — ответил Дикки.
— Никто в Навзад не будет об этом задумываться. Мы должны...
Пэт прервал мои жалобы по громкоговорителю.
— Дикарь Пять Два. Доклад на двенадцать-двенадцать часов. Контакт с талибами повсюду. Огонь с юго-востока района цели. Конец связи.
Бросив взгляд на Джона и Билли, я понял, что им также неуютно как и мне, от того, что мы все еще в оперативной палатке.
Джон и в лучшие времена не мог оставаться неподвижным, он просто физически не мог. Когда он стоял, его руки всегда касались или передвигали что-нибудь в пределах досягаемости. Когда он сидел, он выгибал пятку и сгибал пальцы ног. Даже когда он был в своей раскладушке в полной темноте, я мог слышать, как он дергается в такт музыке своего айПада. По крайней мере, я надеялся, что так оно и есть.
Он танцевал как Джин Келли прямо сейчас и проверял время каждые шестьдесят секунд. Мне было не намного лучше. Мои часы были ближе к носу, чем к запястью. Если бы я продолжил ворчать, скулить, ныть, комментировать, жаловаться, страдать, сравнивать, протестовать, отпускать замечания, хныкать или стонать еще минуту, то я бы официально стал Старым Ворчуном 656-й.
По общей тактической воздушной частоте (ОТВЧ) мы услышали:
— Дикарь Пять Два, это Саксон Опер. Доложите автономность. Прием.
Я едва ему не аплодировал. На запрос босса не последовало никакого ответа, но мы знали, сколько у 3-го звена топлива; нам нужно было двигаться.
Мы умирали от желания отправиться и смешать наш груз с талибами. И если мы не встряхнем доску для скрэмбла, то мальчики на земле в конце-концов понесут потери.
Оба "Апача" были теперь вовлечены в отдельные контакты. Это место, казалось, подверглось нападению берсеркеров.
С Билли, наконец-то, было достаточно. Он направился к Дикки Бонну.
— Слушай, мы должны подняться и у нас должны быть карты местности и цели. Мы должны идти прямо сейчас.
Я кивнул.
— Нам потребуется десять минут, что бы добраться до вертолетов и сесть, и минимум тридцать, что бы его запустить.
Кроме того, добавил я ему, Навзад был в двадцати минутах полета и нам потребуется еще десять минут на ЗНП (Замену На Поле боя), что бы мальчики получили беспрерывную огневую поддержку "Апачей".
— Пат и его люди должны будут покинуть позицию около 13.30 — сказал Билли. — Это значит, что нам надо подняться не позднее 13.00.
Дикки снова попытался, но нам велели ждать.
12.30
1-му взводу удалось соединиться с штабом роты "А" и 2-м взводом. Цель теперь затихла, и они приступили к обыску, ничего не давшему.
Гуркха крепко удерживали врага, но 3-е звено было вызвано Вдовой Семь Три для помощи 10-му взводу в ремонте их техники и отступлении. Прикрытые ливнем 30-мм снарядов, гуркха вернулись в окружной центр Навзад.
Билли был вне себя от разочарования. Джон был близок к взрыву. Ник листал развлекательный журнал "For Him" и давал нам понять, что мы слишком волнуемся.
12.58
Майор Блэк вбежал в нашу палатку. Он пошел прямо к связисту.
— Я должен знать автономность 3-го звена.
Он повернулся к нам.
— Как скоро вы будете готовы?
Он ни разу не предупредил нас о необходимости быть готовыми. Но он хотел, что бы мы пошли, и он хотел, что бы мы пошли сейчас.
Мы были экипажами ГБР и ГРГ, с тридцатиминутной готовностью к выдвижению, так что он сам мог ответить на свой вопрос.
Ник — до сего момента занимавшейся проблемой подтяжки живота за двадцать восемь дней — произвел убедительное впечатление распрямившейся пружины.
— Мы готовы; нам просто нужны карты и детальная постановка задачи.
Умно с его стороны было вмешаться, пока один из нас не взорвался.
Ответ комэска заставил наши челюсти упасть
— Здесь ничего этого не осталось.
Красный туман застлал мне глаза. За то время, пока мы провели в ожидании, мы могли бы сделать несколько наборов. Мы были единственными игроками на поле боя, не имеющими понятия, что кто-то имел ввиду. Мы должны были идти как куча полных придурков. Джон утащил меня за секунду до того, как я попал в беду.
Когда мы выскочили из палатки, мы услышали, как связист крикнул:
— Сэр, они должны уйти в тринадцать тридцать.
Мы не могли успеть и я надеялся, что Талибан это не услышит, потому что 3-й десантный был примерно в тридцати минутах от прекращения ближней поддержки.
Мы рванули за нашим Лэндровером.
— К черту ЗНП — кричал Джон — Давайте просто быстренько свалим с земли. Мы должны быть в воздухе в 13.10.
13.03
Моя голова врезалась в крышу "Лэндровера" одним адски сильным ударом, а затем я был насильно возвращен на место. Двигатель ревел так яростно, что я едва мог слышать, как я думаю. Дверь закрывалась неплотно и пыль заполняла тесное пространство. Меня швырнуло в сторону, и прежде, чем я смог защититься, я вылетел с сиденья и ударился головой о большую гайку под балкой крыши. На этот раз было действительно больно и я увидел звезды.
— Черт бы побрал — я огрызнулся на того, кто был за рулем рядом с Ником — Я знаю, что мы торопимся, но хотелось бы попасть туда одним куском.
Снаружи температура была абсурдно высокой и это превратило наш "Лэндровер" с жестким верхом в печь.
Что бы посыпать мою рану солью, Билли и Джон смеялись как придурки.
Я почувствовал шишку на голове и пожелал, что бы мои волосы не были выбриты так близко к черепу. Толстая волосяная шкура, возможно, не смягчила бы удар, но впитала бы часть крови.
Мои глаза слезились, и пыль, кружащаяся внутри кабины, с удовольствием цеплялась за любую доступную влагу. Я, должно быть, выглядел как клоун.
Несколько секунд спустя, Джон катапультировался вверх и треснулся головой о голую сталь...
— Как аукнется, Джонни-бой.
Мы все разразились смехом. Напряжение немедленно спало; и парни, это нам было нужно.
От оперативной палатки до посадочной вертолетной площадки не было укатанной дороги; это был участок пустыни, теперь напоминающий кочковатое поле. Каждый раз, когда тяжелая техника проезжала вокруг лагеря, она прокладывала постоянно углубляющуюся дорожку в плотном песке. Это превращало поездку в сплошной ад.
Прошлой ночью мы обсуждали лучший способ пересечь море кочек.
— Я изучил все способы вождения вне дороги — похвастался я — Джунгли, пустыня, буш, только скажите. Лучший способ пройти их это дать максимум гари.
Джон исповедовал более методичный подход.
— Если ехать очень медленно, машина прослужит дольше.
Он предпочитал более спокойные варианты в большинстве случаев. Как бывший танкист, он не хотел в спешке чинить какую-нибудь другую машину.
Я не соглашался.
— Быстрая езда и несколько ударов на ухабах лучше для машины, чем огромные угловые нагрузки или удары о камни — не говоря уже о риске застрять.
Теория минимальной скорости Джона определенно не будет проверена в этом случае, потому что 3-й парашютно-десантный был под обстрелом талибов, и нам нужно было ускориться.
К сожалению, месяцы движения превратили мелкий песок в пудру и дул обычный для нас ветер в 10-15 миль в час. Нам нужно было ехать быстрее ветра, что бы не попасть в облако. Вождение вслепую, когда невозможно увидеть конец капота при раскиданных под всей вертолетной посадочной площадке 200 миллионов фунтов в виде вертолетов, было немыслимым. Так что приходилось делать двухфутовые скоростные прыжки на скорости 20 миль в час, но выбор был прост: держитесь.
"Лэндровер" резко, но мягко затормозил. Мы подождали пару секунд, пока пыль осядет, прежде чем пробежать последние сорок метров до "Апачей".
Я воспользовался первой же возможностью, что бы выкашлять кучу пыли. Легкий ветер сдул большую часть оставшейся "пудры" с моего тела, но был слишком горяч, что бы меня охладить.
13.08
Тафф, командир пункта перевооружения и заправки, был готов и ждал. Командир ППВЗ отвечал за "Апач" все время, пока он был на земле, даже если экипаж был на борту. В его обязанности входила загрузка и выгрузка всего вооружения и топлива, а также проверка состояния вертолета при запуске и отключении систем. Вертолет находился под его надежным и всеобъемлющем наблюдении, пока он не отключал провод интеркома от крыла.
У Таффа была большая улыбка, восемь человек команды перевооружения, многие тысячи снарядов, сотни НАР, свыше двадцати самонаводящихся ракет, два пилота "Апача" и вертолет, стоимостью более сорока миллионов фунтов под его командованием и управлением. Это была большая ответственность для капрала, который получал столько же, сколько любой клерк в нашей эскадрилье.
— Все заглушки сняты, а чека Ти-пятьдесят извлечена, сэр.
Маленькая металлическая чека Т50 сидела под крышкой в носу "Апача", прямо под передним окном второго пилота. У нее был длинный красно-белый флажок, что бы убедиться, что мы не сняли ее еще на месте. При вынутой чеке, желто-черное инициирующее устройство, в ввиде собачьей косточки — такое же, как в обеих кабинах, автоматически взводилось. Их задача заключалась в том, что бы подорвать детонационный шнур, вокруг боковых окон, отбрасывая оба фонаря на пятьдесят метров. В случае чрезвычайной ситуации, это была бы работа Таффа, подорвать заряды, если мы не сможем.
Билли провопил ему благодарность.
— Я пойду вперед, Эд — запрыгивай и начинай ее заводить.
Билли начал бегать вокруг "Апача", проверяя, что все заглушки, которые оберегали от пыли и мусора все отверстия, были сняты и машина была готова к вылету.
Я все еще пытался понять, что он сказал. Мы полностью разобрали миссии, отследили все что могли в ходе боя и санкционировали полет, подготовив все так, что я был на переднем сиденье, как наводчик-оператор и командующий в вылете, а Билли на заднем как пилот и командир вертолета.
Каждый полет у военных требует предварительного разрешения, подписанное как капитаном воздушного судна, так и уполномоченным офицером. В нем объявлялись точные условия полета: какой "Апач" летит, дата полета, кто командир вертолета, кто на каком месте летит, как укомплектован жилет выживания для уклонения и побега, планируемое время вылета и планируемое время прибытия. Затем излагалась боевая задача: место взлета, маршрут, место посадки, номер задания, детали задания, любые ограничения (например, минимальная высота полета), и если были, любые ограничения по топливу. Если какая-нибудь из этих деталей была изменена, уполномоченный офицер должен был быть поставлен в известность и внести разрешающие поправки перед полетом.
