Он почувствовал, что Ойра положила руку ему на локоть, стараясь успокоить его.
— Сейчас мой муж совсем редко бывает дома, — печально согласилась Дол, но её никто не слушал.
Аоз Рун гневно повернулся к товарищам:
— Видите, что мне приходится терпеть от моего так называемого лейтенанта? Олдорандо сейчас защищен густой непроходимой растительностью — и она становится всё гуще с каждым днем.
Он снова повернулся к юноше.
— Ты трус, если напрасно поднимаешь тревогу.
Лэйнтал Эйн вскинул голову. Позорное обвинение в трусости окончательно разъярило его.
— Нет. Ты забыл, что должен защищать город!
Аоз Рун подошел и встал перед ним. Огромный, в черной шкуре, он буквально горой возвышался над своим молодым лейтенантом.
— Как ты, щенок, трус, сын свиньи, смеешь упрекать меня, своего лорда?! Ты забыл своё место!
— Наоборот, — Лэйнтал Эйн заставил себя говорить спокойно. — Я стараюсь сделать так, чтобы не было оснований для тревоги.
— Тогда веди себя смирно, ты, бесстыжий недоносок. И не смей учить меня!
Сквозь шум дождя на улице послышались крики. Дол выглянула в окно и сказала, что кому-то плохо. Ойра подбежала к ней.
— Назад! — вдруг крикнул Аоз Рун. Однако три пожилые женщины тоже подошли к окну. В комнате стало ещё темнее.
— Пойдем, посмотрим, что случилось, — сказал Тант Эйн. Он, а за ним Фаралин Ферд и Элин Тал стали спускаться вниз. Райнил Лайан остался в тени. Аоз Рун сначала хотел остановить их, затем замер в нерешительности посреди комнаты. Его видел только Лэйнтал Эйн. Он шагнул вперед:
— Я не выдержал, когда ты назвал меня трусом, — сказал он. — Однако ты забыл, что, как наш лорд, ты несешь ответственность за охрану Олдорандо.
Аоз Рун нервно прикусил губу и не слушал его.
— Ты услышал эту чушь от сумасшедшей Шэй Тал? — пробормотал он, но было видно, что он прислушивается к крикам с улицы. Вскоре послышались и голоса мужчин. Женщины у окна испуганно переговаривались между собой.
— Иди прочь! — вдруг крикнул Аоз Рун, отталкивая Дол от окна. Курд, его огромная собака, поднял лай. Лэйнтал Эйн растолкал женщин и выглянул наружу.
Дождь барабанил по земле. Фигуры внизу башни казались серыми из-за водяной пыли. Два охотника подняли с земли чьё-то тело, а Фаралин Ферд обхватил двух пожилых женщин и повлек их под крышу. Они были настолько охвачены горем, что не обращали внимания на то, что уже совершенно промокли под дождем. Они воздевали головы к небу и вода лилась им прямо в открытые рты. Это была жена Датнила Скара, тетка Фаралина Ферда, и вдова брата старого мастера, мать охотника.
Женщины тащили тело от северных ворот и все вымазались в грязи. Когда охотники подняли тело, всем стало видно лицо, покрытое грязью и засохшей кровью. Когда охотники понесли его, голова трупа неестественно откинулась назад. Горло его было вырвано каким-то крупным животным. Увидев это, Дол закричала и забилась.
Аоз Рун вновь грубо оттолкнул её, перегнулся через подоконник и крикнул охотникам:
— Бросьте эту падаль в реку! Старый негодяй не заслужил похорон!
Однако охотники не подчинились ему. Они направились прямо к дверям башни. Вода заливала их, жидкая грязь хлюпала под ногами.
Аоз Рун выругался и выбежал из комнаты, устремясь вниз по лестнице. Захваченный этой драмой, Лэйнтал бросился за ним. А следом — Ойра, Дол и остальные женщины. Райнил Лайан медленно пошел за ними.
Охотники и старухи притащили тело в башню и положили на пол. Мужчины отошли в сторону, вытирая мокрые лица руками. Вокруг трупа немедленно образовалась лужа, в которой плавала солома и щепки. Старухи уткнулись лицами друг другу в плечи и безутешно рыдали. Хотя лицо трупа было покрыто засохшей кровью, Лэйнтал Эйн безошибочно узнал, кто это. Мастер Датнил Скар лежал мертвый перед людьми.
Жена Танта Эйна не выдержала и разразилась рыданиями, перешедшими в непрерывный вопль. Никто не мог сомневаться в том, кто нанес эту чудовищную рану. Все узнали укус фагора. Этот жуткий обычай казни, который существовал в Панновале, ввел в племени ещё Юли Великий, хотя нужда в нем до сих пор не возникала.
Где-то снаружи, в шуме дождя, ждал Вутра. Вутра, вечно воюющий. Лэйнтал Эйн вспомнил о том, что говорила Шэй Тал: Вутра — фагор. Может, он действительно бог — бог-фагор, бог-убийца.
Затем Лэйнтал Эйн вспомнил, как сегодня видел Гойю Хина, ведущего Мика к северным воротам. У него уже не было сомнения, кто виновник этой ужасной смерти. У Шэй Тал появятся новые причины для скорби...
Он посмотрел на искаженные горем лица вокруг него, на довольное лицо Райнила Лайана — и набрался мужества. Он громко выкрикнул:
— Аоз Рун, я объявляю тебя убийцей!
Все глаза обратились на лорда Эмбруддока, который стоял, прижавшись спиной к стене. Лицо его стало вдруг смертельно бледным. Он хрипло сказал:
— Не вздумай говорить дальше, щенок! Ещё одно слово — и я убью тебя!
Но Лэйнтал уже не мог остановиться. Полный ярости, он выкрикнул:
— Это ещё один твой удар против знания! Против Шэй Тал!
Все вокруг удивленно переглянулись. Никто здесь не понял его слов. Аоз Рун вдруг успокоился. И сказал:
— Да, я приказал Гойе Хину казнить Датнила Скара. Это было по закону. Мне рассказали, что этот выживший из ума старик позволил Шэй Тал заглянуть в тайную книгу его гильдии. Это запрещено законами Эмбруддока. И наказание за это — смерть!
Но Лэйнтал Эйн уже не слышал его.
— По закону? Разве это по закону? Это больше похоже на убийство. Это очень похоже на убийство На...
Нападение Аоз Руна было неожиданным. В другой обстановке он не победил бы так легко, но ярость юноши помогла ему нанести удар, и Лэйнтала словно поразило громом. В глазах у него потемнело. Он полетел в угол — и последнее, что он услышал прежде, чем потерять сознание от удара головой об стену, это крик Ойры. Затем он немного пришел в себя и услышал крики, топот ног, почувствовал удары сапогами по ребрам. Он закрыл рукой голову, чтобы её не разбили. А затем его грубо выбросили на улицу. Страшный раскат грома потряс землю.
— Ты больше не мой лейтенант! — проорал Аоз Рун так громко, словно Лэйнтал был в миле от него. — Отныне ты — никто, никто! Только ради Ойры я сохраню твою жалкую жизнь — но, клянусь Вутрой, я убью тебя, если увижу ещё раз! Отныне ты — изгой, и если ты не хочешь кончить так же, как этот безумный старик, тебе остается только одно — уйти вон из моего города!
Лэйнтал Эйн не ответил. Он лежал в грязи и дождь барабанил по его разбитому лицу.
* * *
Дождь продолжался. Плотные тучи неслись над континентом. Грозные явления природы отодвинули в сторону все дела в Олдорандо. Даже непобедимая армия молодого кзанна Хрл-Брахл Ирпта была вынуждена прекратить своё движение и искать убежища в далеких горах Мордриата.
Фагоры тоже ощущали сотрясения земли. Они были вызваны теми же причинами, что и землетрясения в Олдорандо. Далеко на севере земля испытывала громадные сейсмические давления. А когда огромные толщи льда были расплавлены горячим солнцем, грандиозные силы земли стали вырываться наружу. Земля затряслась, начала вздыбливаться.
К этому времени океан, окружающий Кампаннлат, очистился ото льда на большой территории, простирающейся от экватора до тридцать пятого градуса широты к северу и югу. Испарения океанских вод порождали тайфуны, циклоны, которые опустошали прибрежные области континентов по всей планете. Эти циклоны в сочетании с вулканической деятельностью изменяли сам ландшафт планеты, лицо мира.
Все эти глобальные явления изучались с земной станции наблюдения, которую Бри называла Кайдав. Данные передавались на далекую Землю. Ни одна планета Галактики не наблюдалась столь интенсивно, как Геликония. Подсчитывались стада йелков и бийелков, обитающих на северных равнинах Кампаннлата. Их численность угрожающе уменьшалась. Хоксни же, напротив, стремительно увеличивались в числе, так как пищи для них становилось всё больше.
На Кампаннлате жило два вида фагоров, оседлые — без кайдавов, и кочевые племена с кайдавами. Причем кочевали они не только потому, что могли передвигаться на кайдавах, но и потому, что всё время приходилось искать пастбища для них. Армия молодого кзанна состояла из кочевых воинственных племен. Их поход был началом великой миграции фагоров с востока континента на запад, которая будет длиться ещё десятилетия.
Землетрясение сбросило чудовищные лавины с ледника Хиггт. Лавины переполнили горные озера у его основания, их прорвало и по долинам потекла новая река, образованная тающими льдами ледника. Эта река тоже текла на запад.
Новая река — река Мадура — вскоре слила свои воды с рекой Такисса и направила свои воды на юг, в море Орла. Воды реки очень долго были черными, так как несли в себе многие тонны горной породы, раздробленной ледником в пыль.
Именно эта река заставила непобедимую армию кзанна повернуть на восток, задержаться, пока её передовые отряды ищут обход, вместо того, чтобы идти прямиком к Олдорандо. И им не будет предначертано последнее свидание с Аозом Руном. Хотя эта задержка имела малое значение для фагоров, она вызовет изменение социальной истории всей планеты.
* * *
На Авернусе главенствовали ученые, изучающие социальную структуру Геликонии. Но были и те, кто считал свою науку самой важной, — гелиографы. Ведь прежде всего приходит свет.
Звезда B — Баталикс — относилась к спектральному классу G4. Она была немного меньше Солнца — 0,8 солнечной массы, а температура её фотосферы составляла 5600 градусов по Кельвину — тоже 0,8 температуры Солнца. Ей было уже пять миллиардов лет.
Более удаленная звезда, Фреир, вокруг которой вращался Баталикс, была белым сверхгигантом класса A0, известным землянам как Ригель — ярчайшая звезда созвездия Ориона. Радиус его был в сорок пять раз больше солнечного, масса в 14,8 раза больше солнечной, температура поверхности — 11000 градусов — почти в два раза выше солнечной.
Хотя звезда B была под постоянным наблюдением, к звезде A было приковано больше внимания, особенно теперь, когда Геликония и сам Авернус приближались к сверхгиганту.
Фреиру было 10-11 миллионов здешних лет. Он оторвался от родного звездного скопления и 5,6 миллиона лет назад поймал звезду В в поле своего притяжения. Теперь он приближался к старости. Всего через 600 000 лет он должен был стать Сверхновой и положить конец истории этого мира. Интенсивность его излучения была громадной, хотя большая его часть поглощалась атмосферой Геликонии. Но не вся. Бри и остальные люди напрасно радовались ему, ибо излучение Фреира заставляло их тела жить в ускоренном ритме и все жизненные формы на Геликонии проходили свой цикл развития, росли, старились и умирали, примерно вдвое быстрее, чем на Земле. За последние миллионы интенсивность его излучения становилась ещё больше, что изменяло климат Геликонии. Каждое новое Лето Великого Года было чуть-чуть, но жарче предыдущего, и одно из них станет последним. Фагоры недаром боялись и проклинали его...
* * *
Бри стояла на вершине башни с телескопом с руках. Она ждала. Она наблюдала. Она ощущала, как её личные чувства, мысли, изливаются подобно реке в необозримое небо. За её неподвижностью скрывалось несформулированное в слова ожидание чего-то большого, каких-то перспектив, которые были недоступны несовершенной человеческой натуре.
Когда на город опустится темнота, она будет смотреть на звезды — облачность расступилась в достаточной степени, чтобы видеть чистое небо и звезды на нем.
С землей дело обстояло хуже. Теперь Олдорандо был окружен зелеными массивами лесов, разрастающихся с каждым днем, как будто природа задалась целью похоронить город в буйной растительности. Развалины башен были уже еле видны из-за молодых деревьев.
Бри заметила большую белую птицу, парившую над ними. Она восхитилась тем, что птица летит без всяких видимых усилий.
Издали донеслось пение мужчин. Охотники возвращались со шкурами хоксни и Аоз Рун повелел устроить в их честь празднество, как это всегда делалось раньше. Это было также празднество в честь новых лейтенантов — Танта Эйна, Фаралина Ферда и Элина Тала. Хотя Датка даже пальцем не пошевелил в защиту Лэйнтала Эйна, Аоз Рун также сместил и его, и изгнал из города. Он не мог простить Датке, что именно он втянул его в эту страшную историю с двойным убийством.
Бри пыталась остаться равнодушной, но её мысли постоянно возвращались к одному, к её несбывшейся надежде — Датке Дену. Однако и в нем она не смогла найти взаимопонимания. Её настроение было созвучно опускавшемуся вечеру. Баталикс уже скрылся за горизонтом, Фреир скоро последует за ним. Он уже садился, его свет окрасил охрой изнанку облаков на западе. Это было время, когда животные готовятся к приходу ночи, а люди зажигают свечи после наступления темноты или ложатся спать до света.
Отсюда Бри видела людей Олдорандо, возвращавшихся домой. Среди них брела и тощая сгорбленная фигура Шэй Тал. Она возвращалась в свою башню вместе с Амин Лим, усталая и изможденная. После казни мастера Датнила она стала ещё более одинокой. Старого мастера любили и ненависть, общее презрение опустились на неё, как проклятие молчания. Она попыталась последовать последнему его совету — проникнуть в пирамиду короля Дэнниса. Но, несмотря на все усилия, это ей не удавалось. Старая кладка была слишком прочна и легко отражала её жалкие усилия. Люди, которые приходили посмотреть на её работу, открыто издевались над ней, над тщетностью её попыток. И с каждым взмахом кирки лицо Шэй Тал становилось всё угрюмее.
Движимая жалостью и собственным одиночеством, Бри решила поговорить с ней. Шэй Тал осталась единственной среди женщин Олдорандо, которая всё ещё ходила в старой меховой одежде, висящей бесформенным балахоном на её тощей фигуре. Все остальные, даже старухи, уже ходили в хоксни. Пораженная несчастным видом старой женщины, Бри решила дать ей совет, не подозревая, что это изменит историю всей её планеты. Она спустилась с башни и пошла в её комнату.
— Ты сама делаешь себя несчастной, Шэй Тал, — с ходу сказала она. — В земле находится только мрак и мертвое прошлое. Не стремись туда до срока.
Шэй Тал с неожиданным юмором ответила:
— Каждый находит счастье там, где ищет.
— Все твои мысли направлены вниз, под землю, — продолжала Бри, не слушая её. Она показала на окно. — Видишь эту белую птицу в небе? Неужели тебе не хочется парить, как она? Неужели она не возвышает твой дух? Как мне хотелось бы подняться в небо и лететь к звездам!
К удивлению Бри, Шэй Тал встала и подошла к окну, чтобы посмотреть на птицу. Затем она повернулась, откинула волосы со лба и спокойно сказала:
— Ты знаешь, что это за птица?
— Нет. И что из того?
— Ты помнишь Рыбье Озеро и другие встречи с фагорами? Это же птица фагоров!
Она говорила спокойно, назидательным тоном. Бри испугалась, поняв, насколько она была поглощена своими размышлениями, что даже не обратила внимания на столь очевидный факт. Она закрыла рукой рот, переводя глаза с Шэй Тал на Амин Лим и обратно. Казалось, в комнате начали сгущаться тени.
