Северные ветры

  Старший синай отвлекся от рассматривания заинтересовавшего его "элемента интерьера" и вскинул голову. На него, не мигая, в упор смотрела давешняя девчонка-полукровка. Золотые, как у лесной кошки, глаза выражали недовольство, раздражение и заинтересованность. Она стояла уверенно и прямо, одной рукой держа за шкирку что-то черное и бесформенное. Рилше присмотрелся и едва не ахнул: как маленький ребенок волочит по полу плюшевого медведя, девушка сжимала воротник третьего... хм, мужчины. Судя по кровавой полоске на шее и безвольно свесившейся голове, на его жизни поставили жирный и однозначный крест.

  Кошка, которую отвлекли от увлекательной игры с полудохлой мышкой. Как бы нам не стать еще одной партией... добычи?

  Девчонка разжала ладонь и медленно пошла вперед. Прямо к синай.

  — Что с ней? — выдохнул Стейн.

  — Она не умеет контролировать себя, совершенно не умеет. Похоже, случился стресс и, как следствие, выброс силы, — ровно ответил Рилше. — Что они хотели от вас, дитя?

  — Отвечай! — Найру сжал руку на предплечье мальчишки, которого предусмотрительно придерживал все это время.

  — Напали... у-убить хотели! Они...

  — Ясно, — отвернулся от него старший синай.

  Двое полукровок на мою голову. Да еще таких! Не слишком ли много на одного конкретно взятого синай?

  — Аэлла! — неожиданно воскликнул мальчик и дернулся вперед.

  — Куда? — вкрадчиво поинтересовался Найру, но тот, казалось, не слышал его.

  — Аэлла! — парнишка рвался к девице. Ну зачем так отчаянно пытаться освободиться, если объект внимания сам идет к вам? — Аэлла... да что с тобой такое?! Очнись, идиотка!.. Ох...

  Мальчишка увидел, наконец, что оставила за собой девица, и изменился в лице. Девчонка тоже заметила пацана и резко остановилась. Нерешительно оглянулась на Рилше, потом снова на мальчика — в ее глазах читалась внутренняя борьба, словно она силилась вспомнить что-то напрочь забытое, но очень важное прежде.

  Синай врезался в память один случай, когда молоденький еще зовущий Ветер, осознавший, что ему предстоит практически пожизненное пребывание в клане, попытался сбежать. Ему почти удалось... Почти. Рилше, в составе поисковой группы, выследил и нашел пропажу — беглецу шла всего лишь пятнадцатая зима. И вот тогда, поняв безрезультатность своей попытки, мальчишка обрушил на поисковиков силу. Грубую, неконтролируемую, абсолютно сырую, силу, носитель которой еще не научился избегать влияния эмоций. У синай существовало малочисленное, ныне упраздненное подразделение — группка нелюдей, способных в случае чего противостоять призывающим. Парню не повезло — он нарвался именно на них. Беглеца повязали, вернули в княжий дом и провели воспитательную работу.

  Сила тяжело переносит ограничения, особенно такая сила, как Северный Ветер, — по существу, частичка пустоты и хаоса, сосредоточенная в нелюдях. А те, кто наделен этим даром как на подбор — свободолюбивые, вольные, со взрывным темпераментом. Хотя последнее, учитывая культивируемую среди синай сдержанность, представить постороннему сложно... Синай вообще, по мнению Рилше, были довольно противоречивым народом.

  Молоденький призывающий, согласно дошедшим до мужчины слухам, покончил с собой, а Рилше очень хорошо запомнил ощущения, которые испытывал при урагане той силы. Слишком уж они были схожи с сегодняшними.

  Рилше решил не упускать такой замечательный шанс: за пару секунд оказался рядом с девушкой и со всего размаху отвесил пощечину. Полукровка не удержалась на ногах и плюхнулась наземь. Примитивная мера, до вульгарности примитивная, но не придуман еще лучший способ вывести из невменяемого состояния женщину, чем отвесить ей смачную оплеуху.

  — Да что ты делаешь, сволочь?! — взвыл паренек и снова попытался вырваться. — Пусти! Пусти, гад! Аэлла! Мерзавцы! Сволочи! Ублюдки! Аэлла! Сестренка!

  "Сестренка? — мысленно переспросил Рилше. — Хм, а все становится интересней и интересней..."

  — Оливер? — неуверенно спросила девчонка.

  Расширенными глазами она смотрела на брата.

  Ураганный шум ветра, воющего в пустоте. Почти нечем дышать. Тяжелая пелена на грани сознания, сквозь которую прорываются звуки оттуда.

  ...ла!

  Что-то знакомое. Что-то... но вот что? Испуганные золотые глаза. Я их уже видела раньше.

  Аэлла!.. Пусти!

  Темные боги! Оливер!

  Калейдоскоп красок, дикая мешанина. Между предыдущим и теперешним моим состоянием слишком сильный контраст. Вздохнуть. Выдохнуть. Сосредоточиться. Нужно сосредоточиться.

  Самоубеждение проходит на ура. Мозг начинает фиксировать происходящее цельно, а не поэтапно как прежде.

  Вот мне интересно, а почему, собственно, я сижу на земле?

  Поднимаю голову и тупо смотрю на Оливера, которого цепко держит незнакомый мне мужик. Рядом стоит.... Так. Стоп. Поворачиваю голову вправо. Однако... а это что за чудо природы, ммм?

  Ой.

  А-а-а-а-а-а! И... в.... На.... Синай!!! Что б им епископ снился! Чтоб к ним родственники на все лето приехали! Чтоб... чтоб... А-а-а-а!

  Нет, вслух я не стала этого кричать, хотя очень хотелось. Просто непередаваемо. А еще появилось малодушное желание зарыться под землю, благо она хорошенько перекопана, и притвориться ветошью. Перекопана? Упс. Это же... Темные боги, что же я наделала.

  Воспоминания нахлынули резко и как-то сразу. Всего пятнадцать минут, а я успела убить троих человек, разрушить пол-улицы, перепугать чуть ли не до заикания Оливера, перекинув его через ограду, и каким-то образом привлечь внимания проклятущих синай. А этим что понадобилось-то?

  Да, дорогая, чрезвычайно своевременный вопрос. А тебе не приходило в дурную голову, что, возможно, это их домик на горизонте высвечивается? Еще лучше будет только — "а почему мне так везет влипать в самые поганые ситуации?".

  Черт, ну почему из всего града Кастороля им приспичило поселиться именно здесь?!

  — А не объясните ли вы нам, драгоценная, что здесь произошло? — вкрадчиво спрашивает синай, стоящий рядом со мной.

  Поднимаюсь на ноги и принимаю максимально уверенный вид. Гмм, попробуйте строить из себя короля положения, если с трудом держитесь на ногах. Синай молча наблюдает за моими манипуляциями. Не такой высокий, как его товарищ, которого я истинно с героическим идиотизмом спасла. Волосы скорее седые, чем белые. Спокойные глаза с чудовищными всполохами золотых искорок. Тонкая ломкая линия губ с едва заметными морщинками в уголках.

  Я проглотила нервный комок в горле:

  — С какой стати я должна вам что-то объяснять, драгоценный?

  — Может быть, потому что у нас находится ваш брат? — вскидывает бровь синай.

  Сволочь. Расчетливая сволочь. Чтоб тебе провалиться, гад блондинистый. Оливер, придурок малолетний, какого беса ты к ним поперся?

  — Может быть, — прошипела я, чувствуя, как вновь начинает подниматься сила. Бешенство, злость. — Только отпустите Оливера, а потом уже будем беседы вести.

  Повисло напряженное молчание. Встречаюсь с братишкой глазами, он выглядит очень виновато. Горе ты мое луковое, что ж делать-то теперь? Касаюсь рукой пояса там, где обычно висят ножны с кинжалом. Если что, будь готов защищаться. Мальчишка кивает, он понимает меня с полуслова.

  — Давайте лучше пройдем к нам, драгоценная, а то вы с трудом на ногах держитесь, — продолжает гнуть свою линию синай.

  Давайте лучше мы по-тихому свалим домой и притворимся, что не встречались?

  А он прав. Я настолько устала, что готова упасть в любую минуту. Коротко киваю. Мужчина делает приглашающий жест в сторону дома. Неуверенно оглядываюсь на тела нападавших. А с ними что делать? В то же мгновение они вспыхивают странным пепельным пламенем и буквально рассыпаются. Остается одна одежда.

  Да что я за зверь такой?

  Мы не торопясь, подходим к дому. Чертовы синай идут молча, явно изображая конвой. Изучающие и заинтересованные взгляды начинают меня здорово раздражать. Да что б вам провалиться! Я украдкой смотрю на того синай, Ольеннэ, кажется, которого спасла. И что меня так на него потянуло? Аж самой стыдно. Может, он ничего не заметил? Ага, размечталась.

  Что сейчас будет... Ночь мы уже практически продержались, осталось и день простоять.

Глава 9.

"Сынок! Ты куришь?! Да я в твоем возрасте!..   Я в твоем возрасте... я... впрочем, кури, сынок".

   Нас проводили в уютную гостиную. И даже предложили присесть. Вежливо так предложили. Мы с Оливером оккупировали небольшой диванчик. Я подтянула мальчишку к себе и крепко ухватилась за его ладонь. Пусть считают, что мне страшно и такое поведение — способ справиться с нервами. Ничего, переживу. На самом деле, это наш с Оливером жест, значение которого можно описать примерно так — "заткнись и не мешай".

   Братик вздрогнул и затравленно посмотрел на синай. Молодец, догадался. К сожалению, он действительно был напуган, и ничего особенного изображать не пришлось.

   Все синай способны читать эмоции или только выборочно?

   Я посмотрела в глаза мужчине, который, похоже, был у нелюдей за главного. Даже если и не читает... то фальшь раскусит на раз. Крупная рыбка. Как бы не хищная.

   Синай не должны считать меня угрозой. По крайней мере, пока. Но, учитывая то, что я опрометчиво продемонстрировала, не опасаться полукровки для них будет сложновато. Значит, врать не получится. Но недоговоренность и некоторую сумбурность можно простить девушке, которая испытала такой стресс? Избалованной дворянке, взбалмошной и своевольной любимой племяннице, которая обижена и немного зла на своего дядюшку?

   Я на мгновение прикрыла глаза, собираясь с духом. Чуть опустить плечи и слегка ссутулить спину, изменить наклон головы, едва заметно вздохнуть. Посмотреть на синай. Взгляд — затравленный, непонимающий. Отвращение к себе за то, что убила троих, причем убила так — в спину, не раздумывая. Страх перед тем, что сейчас будет. Душа нараспашку, все чувства напряженны до предела.

   Синай поверят. Непременно. Потому что во мне сейчас не было ни капли лжи. Я показывала те чувства, которые обычно прячу очень глубоко, и ни одной живой душе не позволено знать о них.

   Рассматриваю комнату. Не поняла. Э... у меня что, в глазах двоится, а? Пара одинаковых синай. Даже одежда идентичная. Лет по девятнадцать по людским меркам. Слишком смазливые мордашки на мой вкус. Близнецы? Хм, не показалось, однозначно. Да уж, любите вы пошутить, Темные боги! За напускным равнодушием близнецов прячется непонимание. Какие-то бледные они, даже для традиционной синайской окраски.

   — Итак... — намекает главный нелюдь. У-у, вражина бледнолицая...

   Исподлобья смотрю на него.

   — Драгоценная, а не расскажите ли вы нам, что произошло?

   "Брильянтовый ты мой! — мысленно умилилась я. — Ишь чего захотел, проказник. Ага, уже бегу рассказывать. Лечу, прям, на крыльях энтузиазма. Может, еще и в падеже скота за прошлый год сознаться?"

   Нет, до чего популярный вопрос в последние дни! Кто бы мне рассказал, я бы с превеликим удовольствием послушала.

   — А что, непонятно? — шиплю. Отлично. Неуравновешенная истеричка. В духе леди Доминики. — Они напали, мне пришлось защищаться.

   — Кто на вас напал? — спокойно продолжает синай.

   — Кто-кто... убийцы! — м-да, более идиотского вопроса он придумать не мог?

   — Вы знаете, кто мог подослать их? Мысль, что вас пытаются ограбить кажется мне довольно абсурдной, — с интересом смотрит мужчина.

   "Мне тоже, — мысленно усмехаюсь. — И я подозреваю, кто мог подослать их, хотя мотивы не до конца ясны..."

   — Да какого демона вы тут словесные баталии устраиваете?! — воскликнула, краснея от злости. Оливер, родной, только не сболтни! А то все мое представление полетит коту под хвост. Только не спрашивай: а не отправилась ли моя крыша в свободное плавание... — Может, для кое-кого это и норма, когда всякие мерзавцы по вечерам подкарауливают... я...я... Вы хоть представляете, что могло случиться! Оливер, я... — так еще немного ссутулиться, нервно сжать руку братца, — я их убила.

   — Но вы, как мне казалось, умеете постоять за себя? — приподнимает брови мужчина.

   — Уметь и убить это совершенно разные вещи, — я отвожу взгляд. — Понимаете? Разные.

   Как приговор прозвучало. Коротко и ясно. Все замолчали. Главный синай смотрит на меня оценивающе. Свежеспасенный красавчик пялится... хм, странно. Вот бы сейчас подойти и настучать по его наглой синайской морде... Мечты-мечты. Та-ак, а это кто у нас такой? Рядом со смазливым синай. Точно! Их же пятеро было.

   Темные боги, как же я устала. Хоть на пол ложись и спи, предварительно послав всех нелюдей на экскурсии по вечным Землям. Глаза жжет...

   — Аэлла, тебе нехорошо? — шепотом спрашивает Оливер.

   — Нет, мне очень хорошо, — язвительно отвечаю я. Тоже шепотом. — Ты даже не представляешь насколько.

   — Сегодняшняя ночь была слишком насыщенна событиями, драгоценная, — снисходительно улыбается синай. А остальные говорить будут? — Мне нужно немного времени, чтобы собраться с силами. Вы согласны подождать в гостевой комнате?

   — Кончено, драгоценный, — отстраненно киваю я.

   Ах, ты... Вот сволочь, а? Такая завуалированная издевка! Умеет, гад, найти слабое место и воспользоваться им. Чувствую, любят тебя в Зачарованны Горах. Как пить дать любят.

   Аккуратная спальня средних размеров. Осторожно прикрытая дверь за нашими спинами. Максимально вежливо. Максимально корректно. Дипломаты, не сказать дурного слова.

   — Аэлла, что за маскарад? — кидается на меня Оливер, как только шаги в коридоре затихают. — Я такой чуши от тебя не ожидал!

   — Ты, может, и не ожидал, — устало плюхаюсь на кровать, — но и господа синай не знают, что конкретно от меня ждать. Подумай, дорогой мой, кому в городе примерно известна линия моего поведения? Да по пальцам посчитать можно! Ты, Кирилл, Райнольт, родственнички... Но станут ли они трепаться? Ребят сразу вычитаем — они слишком привязаны ко мне. Дядя тем более. Не та степень рациональности, чтобы раскрыть наш маленький обман. Нажина сделает все, о чем попросит Касим, а он...

   — А он восторженно внемлет вновь приобретенной родственнице? — ядовито спросил мальчишка. — Как ты можешь так поступать с людьми?

   — Не будь таким идеалистичным, Оливер, — ложусь на спину, закрывая глаза. А хороши нынче хоромы у делегатов. На казенных харчах-то... — Можно ли быть уверенными, как именно поступили бы наши с тобой знакомые в такой ситуации? Если бы знали обо всем? Заметь, я никому, кроме тебя, не рассказывала всего. Исключительно по частям. Братишка, мои поступки могут вызывать осуждение, только в ущерб другим они не пойдут.

   — И ты настолько уверена в этом? Обманув целую кучу народу? — Мои глаза были все еще закрыты, но, судя по тому, как прогнулась кровать, Оливер уселся рядом. Даже если б не это — в последнее время я могла почувствовать его присутствие на расстоянии около сорока метров.