Кроме них, в ангаре никого не было. Поэтому начало их пути выглядело очень просто. Они вплыли в шлюз станции, и, когда за ними закрылся внутренний щит, вылетели наружу. Кольцевые ворота были слишком узки, чтобы пропустить их, но Хьютай просто переключила ускоритель на другую полярность и платформа в ослепительном ореоле прошла сквозь силовое поле. Они медленно поплыли к югу над окраинами города. Молодежь обсуждала, чем займется после возвращения, но Хьютай понимала, что даже в лучшем случае они никогда не вернутся сюда...
Она вздохнула и направила платформу вверх. В последний момент перед тем, как та стала быстро набирать высоту, она заметила в освещенном дворе группу ару. И вовсе не мирных — с полувэйдовой высоты её острые глаза различили пятнистую одежду и блеск оружия. И она узнала того, кто стоял в центре группы, — тот самый старый ару, который приказал пытать её. Но сейчас Хьютай было уже не до мести...
Глава 11.
Судьба правителя
Нэйс потратил три дня, чтобы разобраться в управлении про-Эвергетом. На четвертый он пустил его в ход. Наземная и воздушная разведка трудилась без устали, выявляя достаточно крупные скопления ару. Нэйс мог накрыть их про-Эвергетом в заранее указанных границах, но с точностью в несколько миль, и без раздумий применял его, если мог убить больше ару, чем людей. Сфера его поражения была — при работе на полной мощности — диаметром в сотни миль, но абсолютно незаметна для тех, кто находился снаружи её, неощутимая, бесплотная. В ней ослабевала интенсивность электромагнитного взаимодействия — совсем немного, но достаточно, чтобы все биохимические реакции, которые именуют жизнью, просто угасли, прекратились. Так что дела определенно шли на лад. Но Нэйс не забыл и о производстве обычного оружия, хотя в нём уже не было особенной необходимости...
............................................................................................
Как бы то ни было, через две недели война была практически закончена — по крайней мере, кончились скопления ару, достаточно крупные для применения по ним про-Эвергета. Нэйс опасался, что в машине закончится ртуть, служившая ей питательной массой, и, по его приказу, круглый резервуар был наполнен ею доверху. Приезжие и беженцы толпились вокруг силового поля энергостанции — это напоминало поклонение жестокому, но непонятному богу. Однако сам Нэйс теперь почти не бывал в ней. Его нынешняя резиденция размещалась в бывшем штабе охраны Контрольного Центра. Тут было не так удобно, как во дворце, но безопаснее, ведь про-Эвергет всегда был под рукой, хотя большинство группировок Акталы и поспешили принести ему уверения в своём нижайшем почтении. И даже его недавние враги делали всё, что он им приказывал. Казалось, что будущее прекрасно и безоблачно...
...........................................................................................
Нэйс очнулся от неуместного утреннего сна. В тревожном настроении — ему вдруг почему-то приснилось, как открылись двери его родного дома и на улицу вышла целая рота ару.
Нэйс ошалело помотал головой, прогоняя бредовое видение. Недаром говорят, что нельзя спать в такое время, но этой ночью он, можно сказать, совсем не спал, и совсем не потому, что занимался государственными делами. Близнецы Ириа и Ириу были удивительны, и он до сих пор не смог решить, какая же из этих двух девчонок понравилась ему больше...
Нэйс вздохнул и осмотрелся. Он находился в кабинете на втором этаже штаба — в том самом кабинете, который занимал убитый начальник охраны центра. Но такие совпадения его совершенно не интересовали. День был жаркий и он растянулся на диване. Через открытое окно в комнату вливался теплый воздух. Повернув голову, Нэйс мог видеть сверкающую громадину энергостанции, возвышавшуюся над деревьями. Кольцеообразный проход через поле отсюда не был заметен. Благодаря усилиям Хьютай, он открывался теперь с помощью единственного радиоключа, который висел у Нэйса на шее. Невольно сжав его, он задумался.
Про-Эвергет позволил покончить с ару почти полностью. Нэйс полагал, что число загубленных вражеских жизней невозможно исчислить никаким образом. Он просто не мог поверить, что это происходило наяву. Правда, множество ару разбежалось по населенным людьми областям, и военные сказали, что им потребуется тридцать дней на окончательную их зачистку. Нэйсу эта цифра не нравилась, но победный финал был неизбежен. Правда, из очищенных про-Эвергетом районов — а они занимали семьдесят процентов территории страны — приходили жуткие сообщения. Говорили, что в этих огромных пустынных районах мертвецы поднимаются и возвращаются в свои дома, но Нэйс не верил в это. С него было довольно и донесений разведчиков.
Хотя Хьютай настроила про-Эвергет так, что поражалась только разумная жизнь, на деле эта избирательность оказалась весьма смутной, и в очищенных районах не осталось и следа млекопитающих. Там погибали также все птицы, хотя всё прочее, включая деревья и траву, сохранялось. Однако людям и файа на всех очищенных от ару землях Акталы оказалось невозможно не только жить, но и вообще быть там сколь-нибудь долго. Вернувшиеся оттуда разведчики говорили, что там их мучают ночные кошмары, а животные впадают в бешенство. Возникли также существенные трудности с продовольствием, так как на одной, уцелевшей трети территории страны оказалось сосредоточено почти две трети её человеческого населения.
К счастью, на главной житнице страны — Великих Равнинах, мёртвых земель не оказалось. Здесь Нэйс избегал применять про-Эвергет. К тому же, этот тысячемильный кусок земли с трёх сторон окружало море и подвоз по нему был несложен. Многим другим "островам" пришлось куда хуже, так как сообщение между ними было возможно разве что по воздуху. Но Нэйса не слишком волновало это. Мечты о будущем занимали его куда больше. Пожалуй, ему следует заняться расширением Акталы до границ действия про-Эвергета, а возможно, и дальше. Пока он, увы, не знал, как это сделать. И решил не предпринимать ничего до возвращения Хьютай — наверняка, та что-нибудь подскажет. Ожидание оказалось достаточно приятным — дела определённо шли на лад. Сообщения налаживались, повсюду возобновлялось производство, и...
Вспомнив о Хьютай, Нэйс нахмурился. Он свалил на неё большую часть своей собственной работы и теперь чувствовал себя... неуютно. Порой, когда ему докладывали о том, как сильно ненавидят его уцелевшие ару, его охватывал неожиданный страх. Он немедля бросил бы Организацию и улетел вместе с Хьютай — если бы та ему это предложила. Но...
Его размышления прервал заглянувший в кабинет Инсу Кари, его первый помощник. Лицо у него тоже было хмурое.
— Чего тебе? — лениво спросил Нэйс.
— Тошно мне, — уныло сказал Инсу. — Хрия, конечно, красавица, но пустоголовая. Я её пялю и туда, и сюда, но никакой радости не чувствую, словно куклу трахаю какую...
— А я-то тут причём? — спросил Нэйс. Он поймал себя на том, что его раздражает этот глупый разговор.
— Ты же правитель! — возмутился Инсу. — Ты же можешь устроить конкурс красоты для девчонок — лет по пятнадцать, семнадцать. Для всей страны. Там хоть можно попробовать будет подобрать что-то приличное...
— Пошел вон, — лениво бросил Нэйс. — Это твои проблемы. Поезди по школам, найди кого-нибудь... я же нашел.
Инсу скривился и вышел. Ни он, ни сам Нэйс не знали, что им остались уже последние минуты мира. Но пока всё было совершенно тихо и спокойно...
.............................................................................................
Сон Нэйса внезапно оказался вещим — двери одного из особняков на окраине столицы вдруг распахнулись и на улицу вышла целая колонна ару, их было не меньше сотни. Колонна неторопливо двинулась к Центру. Вызванный испуганными обывателями наряд полиции почему-то не приехал...
Через несколько минут впереди показались ворота Центра. Перед ними громоздились три гигантских боевых платформы, скорее памятники, чем оружие. Их шнеки были залиты в бетон.
Первыми из защитников Центра ару увидел немногочисленный караул на привратной башне. Бойцы просто не могли поверить своим глазам. Ару маршировали, словно на параде. Это было совершенно непонятно. Не доходя сотни метров до ворот они остановились. Испуганные стрелки было подняли оружие, потом, по зрелом размышлении, решили доложить начальству.
В Центре поднялась суета. Часовые, охранявшие ворота, изготовились к бою, cолдаты из казарм, торопливо похватав оружие, выбежали во двор, потом, когда ворота открыли, на улицу. Они рассыпались перед ограждением, готовясь открыть огонь, но ару не двигались с места.
Подчиняясь окрикам командиров, солдаты вновь бросились вперед, обходя платформы. Не доходя метров десяти до ару солдаты тоже остановились, потом построились и застыли сплошной стеной перед платформами, преграждая ару дорогу к воротам. Те вели себя довольно странно. Однако, ничего даже отдаленно похожего на враждебность видно не было, и, подумав, офицеры приказали не открывать огня.
Через минуту к воротам выбежал спешно вызванный из штаба Инсу Кари. По уму он должен был доложить обо всём Нэйсу, но сейчас он был очень зол на него, да и видеть его ему не хотелось. К тому же, новость ошарашила его. Он и представить не мог, что ару скрытно покинут свои последние позиции и проберутся прямо в столицу.
Никто из собравшихся у ворот офицеров ничего толком не знал. Инсу через открытый люк-пандус вбежал внутрь центральной платформы и через минуту появился на её передней галерее, где когда-то стоял Айэт. И замер, ошалело глядя на ару, — их разделяло не больше двадцати метров.
Когда Инсу показался на галерее, в толпе ару произошли странные изменения. Их колонна рассыпалась и перестроилась в шеренгу длиной метров в сорок. Солдаты нервно защелкали затворами, но ару по-прежнему словно не замечали их.
Инсу решил, что они явились сюда, к резиденции победителя, чтобы сдаться, — что ещё им, в самом деле, оставалось?.. Тем не менее, он спросил:
— Что вам нужно здесь?
Из глубины строя появился очень старый ару в черном балахоне и огромной нелепой шляпе. Верховный Патриарх, насколько понимал Инсу. Ну конечно, подумал он. Кто ещё...
— Сдавайтесь! — противным визгливым голоском крикнул старый ару. — Тогда мы убьем вас всех быстро.
Инсу ошалело приоткрыл рот и замер, растерянно глядя на ару. Он почувствовал, как под его ногами содрогается сталь — платформа разогревала механизмы. Солдаты — их было тут полторы тысячи — построились впереди в пять рядов, держа иглострелы наизготовку. Перед ними проехала колонна наземных боевых машин, развернулась к ару и тоже замерла. Каждая машина была вооружена спаренным пулеметом в башне и восемью управляемыми ракетами в двух бронированных коробках за ней. И этих машин, использующих своё оружие с эффективностью, недоступной для человека, здесь было больше тридцати. Их приземистые корпуса на шести толстых колесах были готовы в одно мгновение ринуться вперёд. За ними стояли здоровенные солдаты с иглострелами наперевес, а за солдатами, словно утесы, громоздились боевые платформы: стволы огнеметов и лазеров в башнях до упора опущены вниз, на галереях полно изготовившихся стрелков. В небе уже жужжали моторы спешно слетавшихся автовертолетов, вызванных Контрольным Центром. Ару же была тут всего сотня. Но все они оказались в мертвой зоне бортового оружия платформ — те не могли поражать ничего, что было ближе метров тридцати. Инсу вдруг испугался — шансов у них нет, но почему так холодно и страшно блестят глаза этих мохнатых тварей?..
Неожиданно он заметил в стороне группу крепких парней, окружавших высокого, атлетически сложенного мужчину в черной одежде и с черными, коротко стриженными волосами — это был мэр столицы, Ратрин Дэйн. Самый верный сторонник Организации из всех высокопоставленных чиновников прежнего правительства, но Инсу вдруг понял, что ару не могли появиться в столице без помощи её властей, и значит...
Невольно он подумал, что видит следующего правителя Акталы. Это пахло уже полноценным заговором, и он растерянно взглянул на стоявшего рядом с ним офицера. На галерее стоял ещё десяток солдат, укрывавшихся за её броневыми щитами и готовых в любое мгновение открыть огонь. Инсу захотел отдать этот приказ, но не смог почему-то издать ни звука. Горло у него перехватило.
Наконец, он смог поднять руку и стал нелепо тыкать ей в собравшихся. Старый ару с отвращением следил за его конвульсиями, но мэр оказался куда более догадливым — он сел в автомобиль, который немедленно тронулся с места. Это уже совсем не понравилось Инсу. Тут что-то готовилось! Что-то кровавое...
Немного опомнившись, он толкнул офицера. Тот ошалело взглянул на него, но, когда Инсу ткнул рукой в ару, понял.
— Внимание! — гаркнул он. — Всем открыть о...
Что-то сочно щелкнуло. Офицер вдруг словно подавился словом, хватаясь за воздух. Инсу увидел, что из горла у него хлещет ярко-алая кровь, заливая мундир, и тут же офицер с тупым деревянным стуком упал на пол замертво.
Вырвав иглострел у оторопевшего солдата, Инсу прицелился в парня на крыше дома напротив, — тот перезаряжал бесшумную винтовку. В это мгновение старый ару выхватил кинжал и метнул его. Клинок сверкнул в воздухе и впился в грудь Инсу. Тот попятился, выронив оружие, хватаясь за рукоять, шатаясь и задыхаясь от жгучей боли. Но расстояние ослабило удар. Остриё засело меж ребрами, лишь пробив легкое. Тем не менее, он изогнул левую руку, пытаясь дотянуться до рукоятки своего пистолета. В этот миг снайпер вновь выстрелил. Пуля задела левое плечо Инсу. Пистолет вылетел из руки и загремел по железному полу.
— Бей-убивай! — визгливо заорал старый ару.
Ару вскинули оружие. Очереди семидесяти коротких автоматов, строчивших непрерывно, на малом расстоянии оказались опустошительными. Они косили солдат, словно траву. Спеша, никто из них не успел экипироваться для боя, тяжелые шлемы и панцири остались висеть в арсенале. Наземные боевые машины тоже не успели ничего сделать — взрывы метко брошенных гранат превратили их в груды полыхающего железного лома. Из труб в руках ару взвились стрелы ракет. Дюжина автовертолетов, не успевших вмешаться в побоище из-за растерянности их операторов, разлетелась огненными шарами.
Увидев, как на месте механических защитников распускаются огненные цветы, Инсу, уже не осознавая происходящего, чисто инстинктивно кинулся в стальную дверь машины. Он и представить не мог, что ару устроят столь страшную бойню.
.............................................................................................
Командир охраны Центра приказал всем открыть огонь — но было уже слишком поздно. Туча уже реактивных гранат, вылетавших из окон ближайших зданий, полетела в платформы. Они, конечно, не пробивали брони — но осколки летели во все стороны, кося собравшихся на галереях солдат. Пули из сотни автоматов ару только дополняли побоище. Обезумевшие от страха люди и файа валились с пробитыми головами, падая под пулями. Уцелевших в первые мгновения боя солдат охватила паника. Они все бросились назад, в распахнутые ворота, под прикрытие ограды, сбивая друг друга с ног. Тех, кто замешкался, ару моментально перебили. Потом они бросились вперед, ловко прыгая прямо по трупам. Платформы оказались окружены. Оказавшись в мертвой зоне их пушек, ару забрасывали бомбы за бронещиты, пользуясь чем-то вроде пращей. Бомбы летели целой тучей.
