— Мы уйдем в город? — быстро спросил Сонна.
— Нет. Слишком поздно. Ару уже бомбят и обстреливают Станции, и, так как почти все Потерянные уже ушли, там вывели защиту на полную мощность — уравновесили поля с городским. Опоздавшие будут драться до конца, но шансов у них... — Васанта коротко обрисовал ситуацию.
Ару выбросили десант с трех сторон, полностью окружив территорию Стройки. На ней осталась лишь пара тысяч солдат и тысяч пять добровольцев. С оружием было не лучше — сорок самоходных зениток, восемьдесят БМП и десяток тяжелых орудий. Единственный, хотя и очень небольшой, шанс давала авиация — эскадрилья бомбардировщиков (каждый из которых нес восемь самонаводящихся ракет с гафниевыми боеголовками), восемь скиммеров-разведчиков и пять штурмовых платформ — каждая с батареей из 88 легких импульсных лазеров в брюхе.
— Мы тоже будем сражаться? — деловито спросил Малла. Он понимал, что шансов уцелеть у него нет — но шансы пустить захватчикам кровь были совсем неплохие.
Васанта отрицательно покачал головой.
— Ару бросят на Стройку не меньше сорока тысяч десантников. А у меня осталось только шесть легких скиммеров, дюжина зенитных лазеров и 54 добровольца с дисрапторами и плазмометами. И ещё — полторы сотни безоружных девчонок, которые решили ждать своих парней. Если мы будем сражаться, их тоже всех убьют. Мы все должны спрятаться. Если мы сделаем это быстро, у нас, возможно, ещё есть шанс выжить.
* * *
Взобавшись на ограждающий вал, Малла бросил последний взгляд на мир — и испуганно поежился: небо стало неестественно ярким, ядовитым, зеленовато-желтым, окрашивая землю множеством тревожных оттенков — лишь слабое отражение бушующего в космосе ядерного пожара. Туманные тучи быстро плыли, казалось, над самыми крышами, и это казалось ему очень странным, так как внизу царил мертвый штиль. В воздухе висело нездоровое тепло и какой-то животный запах, тяжелый и неприятный. Вдруг юноша заметил нечто странное — к устью клиновидного двора быстро ползли какие-то желто-серые пятнистые мешки. Они были не очень большие и, присмотревшись, Малла обнаружил, что каждый снабжен десятком коротких толстых щупалец. Это походило на сухопутных осьминогов. Твари ползли к ним с внушающей опасения проворностью и их было много — каждый миг появлялись всё новые.
— Что это? — спросил он стоявшего рядом Сонну.
— Ползуны. Ару сбросили контейнеры с боевыми зверями, и теперь нам всем придется плохо. Ползуны туповаты, но они здорово прыгают и могут забраться почти куда угодно. И они ядовитые. Смерть от их укуса быстрая, но весьма неприятная. Эй, вы, торопитесь! Уходим отсюда!
Уже спускаясь в зал, Малла бросил последний взгляд назад — и тут же пожалел об этом. Вслед за ползунами двигались черные, безликие фигуры, огромные — метра по два с половиной — и смутные, словно покрытые тонким слоем дыма. До ближайшей было минимум метров четыреста — но юношу обдало ощущением смертельной, неодолимой угрозы: ару бросили в бой лоферов.
Лишь когда они скатились вниз и Васанта тщательно запер массивную железную дверь, он немного расслабился. С ними от неё ушли часовые, и все тайат собрались в зале. Они торопливо, небольшими группками, исчезали в лифте. Васанта решил никого не оставлять в подвале, и Малла был согласен с ним.
— Что происходит? — тихо спросил он.
— Я ни с кем не могу связаться. Дикие помехи. Пара часовых исчезла — просто не пришла сюда, и я боюсь их искать.
Юноша оглянулся. Здесь осталось всего человек тридцать. Но сюда вели вентиляционные шахты, — хотя и слишком узкие для человека, — к тому же, он не знал, закрыли ли пропавшие часовые проходы с другой стороны здания...
Они торопливо отошли к толпе. Малла тревожно осматривался, подняв дисраптор. Поток ползунов окружал зал с беглецами, со всех сторон слышались тяжелые и мягкие шлепки, звон стекла, резкий, неприятный свист...
В переполненный лифт втиснулось ещё несколько человек, когда волна ползунов сразу из шести коридоров хлынула в помещение. Казалось, всё это происходит в бреду: в мерцающем, багровом свете угасающего костра метались странные пятнистые твари, шипели, свистели, бросались на людей. Юноша подстрелил одну в прыжке, но другим везло меньше. Его соседу ползун прыгнул на голову и сбил с ног, в один миг превратив сопротивление в конвульсии. Малла без рассуждений застрелил обоих — смерть от яда была слишком мучительной.
Бой длился всего несколько секунд и кровавый туман от дисрапторов — у этих гадин была красная кровь — скрыл почти ползала. К счастью, все здесь были вооружены, и ползунов на какое-то время удалось отогнать. Семь человек погибли. Остальные покинули залитое кровавой жижей помещение. Задыхаясь от висящей в воздухе чудовищной утробной вони, Малла последним нырнул в лифт, и тот немедленно поплыл вниз.
Когда они вышли, Васанта включил что-то на врезанном в гладкую стену распределительном щитке. Двери закрылись, лифт пошел вверх, возвращаясь к подвалу. Вслед за ним на гидравлических опорах поднялось бетонное дно лифтовой шахты — толстая квадратная плита — наглухо закупорив её.
— Здорово придумано, правда? — Сонна отступил, увлекая за собой юношу. — Никто не догадается, что под цокольным этажом этого здания что-то есть.
Бункер встретил их яркой, жужжащей лампами пустотой — почти все его обитатели уже убрались в город. Малла же бросился в душ — он весь был облит горячей, едкой кровью ползунов. Яростно и торопливо вымывшись, он обернул полотенце вокруг бедер и побежал обратно, едва не забыв оружие. Его примеру последовали многие. Теперь, мокрые и полуголые, они собрались у внутренних дверей шлюза. Даже если ару найдут бункер, позиция была очень выгодной для обороны — узкие проемы входа попадали под прицел нескольких десятков плазмометов. Малла сомневался, что ару станут тратить силы на штурм, бесполезный для захвата столицы.
К его удивлению, для обороны убежища даже не нужно было людей — вход защищала тяжелая лучевая пушка и пара автоматических бластеров. Кроме того, у Васанты была дюжина станковых лазеров — по назначению зенитных, но они могли стрелять по любой движущейся цели, в том числе и по пехоте ару. Их расставили так, чтобы прикрыть огнем все главные коридоры — предосторожность нелишняя, если ару смогут пробить крышу. Были и ещё сюрпризы — Сонна начал доставать из ящиков толстые белые диски и крепить их на стены, на внушительном расстоянии друг от друга. В центре каждого блестел темный круг. Малла узнал реагирующие на движение мины — они срабатывали только на живые существа и не взрывались от детонации. Тайат ставили их очень грамотно — сразу за дверями, чтобы их нельзя было заметить и расстрелять издали.
Отступая, они нырнули в коридор за складами. Дойдя до его конца, свернули в комнату с множеством вделанных в стены синих железных шкафов. Потолок здесь был низкий, пол из бетонных плит. Войдя внутрь, Васанта повернул переключатель на втором щитке. Толстые плиты белой эмалевой стали выдвинулись из стен, разделив бункер на отсеки. Затем он наглухо запер толстую стальную дверь, и, достав из-за пояса маленький приборчик, набрал код. Одна из плит поднялась на стальных опорах, открывая ведущую вниз длинную узкую лестницу. Это было нечто интересное — тайник, спрятанный в тайнике.
Они спустились метров на восемь, потом Малла услышал, как плита, опустившись, закупорила вход. Перед ними был ярко освещенный, низкий бетонный туннель. Он ветвился. Они свернули, спустились по второй длинной лестнице, повернули налево, потом направо. Здесь, в самом низу, было душно, пахло водой и сырой известью.
Миновав маленькую железную дверь, юноша попал в длинное узкое помещение, такое низкое, что не мог стоять здесь в полный рост. Его освещали всего несколько тусклых лампочек. Стены здесь оказались осклизлые и мокрые, воздух тяжелый, хотя из решеток в торцах комнаты иногда налетал ветерок. Здесь не было ничего, кроме двух сотен испуганных молодых людей. Они сидели прямо на полу, так тесно, что прижимались друг к другу. Малла устроился в самом углу, возле запертой двери, чувствуя тепло сидевшей рядом Дайны. Никто не говорил. Все молчали.
Времени здесь не было. Один тягучий, общий страх. В царившей здесь абсолютной тишине то и дело, неожиданно резко и пугающе, вздрагивал пол. Из темных проемов воздушки слышались странные шорохи. Малла каждый раз вздрагивал, сжимая дисраптор. Казалось, прошла уже целая вечность.
Что-то происходило. Что-то недоброе. Голова юноши стала тяжелой, в какие-то мгновения он совершенно переставал понимать, кто он и что с ним. Кажется, так же было перед падением Станции... но это не имело уже никакого значения.
* * *
Он очнулся сразу, от сотрясения пола и грома. Кажется, наверху, над ними, ару пробивались в бункер. Свет, как ни странно, ещё горел, хотя стал красноватым и тусклым. Помещение наполнилось стонами, вскриками — люди в нем извивались и корчились, издавая какие-то дикие звуки, словно в бреду. Многие тупо царапали и душили друг друга. Кое-где на телах уже блестела кровь. Малла попытался привести в себя хотя бы Дайну, но не смог — та не реагировала ни на окрики, ни даже на оплеухи, к которым он с отчаяния прибег.
— Нужно убираться отсюда, — прохрипел Сонна, судорожно хватаясь за плечо юноши. — Иначе мы тоже сойдем с ума. Ару уже в бункере... это от них исходит безумие...
— Тогда почему только мы не поддаемся ему?
— Я тоже марьют. Линия Х-7. Разведчик. Меня попросили присматривать за тобой.
— Присматривать? То есть, Охэйо... и Станция... ради меня?
— Не переоценивай себя. Я здесь ради жизней этих молодых идиотов. Охэйо хотел вывести их всех отсюда. Это дело для шоггот и гаубиц, но план обернулся катастрофой... Ох... да пошли же!
На Маллу вдруг словно навалилась огромная толща воды. Тупо осматриваясь налитыми кровью глазами, он заметил маленькую дверцу в дальнем торце комнаты, прямо над полом. Они начали медленно, перебираясь через стонущие тела, ползти к ней, хотя юноша уже плохо понимал, что делает, почему и зачем. Ему казалось, что он не должен оставлять остальных, но вот почему — он не смог бы теперь объяснить.
Дверца была клепаная, железная, толстая, но такая низкая, что в неё пришлось ползти на животе. Малла смутно понял, что оказался первым, и что совершенно не знает пути, но это его как-то не трогало. Отпихнув чьи-то вяло вцепившиеся в него руки, он нырнул в темноту.
Шагов через пять он наткнулся на стену, с трудом развернувшись в тесном проходе, поднялся на четвереньки, потом пополз вперед под низким, неровным сводом, задевая спиной и плечами влажные осыпавшиеся стены. Какая-то многоногая мерзость падала сверху, ползала по спине, пыталась взобраться на руки. Малла несколько раз отряхивался, и, крепко сжав зубы, полз дальше. Эта совершенно темная, пыльная нора с холодным сквозняком казалась ему бесконечной. Тяжело дыша, за ним полз Сонна, и юноша слышал, как его руки и ноги шуршат и цепляются за неровные стены и выбоины в полу.
Внезапно стало гораздо просторнее. Он смог выпрямиться во весь рост, поняв, что стоит на дне тесного бетонного колодца. Сзади доносился какой-то непонятный шум, но он не придал этому значения. Нащупав ржавые скобы, он полез наверх, почти сразу же наткнулся на монолитную крышу, замер, не понимая, что делать. Холодный воздух порывами налетал откуда-то сбоку. Сквозь толщу земли и бетона волнами накатывал прерывистый глухой гул и ступеньки под ногами вздрагивали.
Малла тупо топтался, пока Сонна не стащил его с лестницы и не втолкнул в другую нору, круто идущую вниз. Здесь пахло сыростью. Юноше пришлось лечь на бок, чтобы повернуть в узкой трубе, но, когда он это сделал, впереди забрезжил слабый свет. Судорожно хватая ртом тяжелый воздух, он пополз к нему. Ладони и колени утопали в скользком черном иле. Наконец, он выбрался в грязную бетонную комнату, освещенную тусклой лампой. Здесь было две ржавых стальных двери. Из-за одной, вогнутой внутрь, пробивались застывшие бетонные натеки, вторая распахнута и короткая лестница за ней вела в неподвижную, неожиданно прозрачную воду. Под её слоем виднелась ещё одна дверь, ведущая куда-то в темноту.
Юноша поднял кусок бетона и швырнул туда. По воде пошли ленивые круги. Зеленоватые разводы на стенах немного не доставали до лампы, показывая, что раньше вода стояла куда выше.
— Останемся здесь, — предложил он. — Дальше идти некуда.
— Там, впереди, ангар с маленькой подлодкой, — тихо ответил Сонна. — Ныряй. Останавливаться нельзя. За нами...
Малла, вздохнув, пошел вниз. Через шесть ступеней его нога коснулась воды, ещё через десять он погрузился до плеч. Вода была холодная и это, хотя бы отчасти, привело его в чувство. Он набрал побольше воздуха и, нырнув, сразу нащупал завал. Ему казалось, что тут невозможно проплыть. Он хотел повернуть назад, но чья-то рука потянула его вниз. Указывая дорогу, Сонна заставил его нырнуть глубже и ползти в узкую расщелину. Здесь можно было пробираться только лицом вверх, упираясь в обломки пальцами рук и ног. Через десять ударов сердца юношу начало трясти от холода. Грудь горела от нехватки воздуха — движение под водой поневоле было медленным. Шершавый бетон пола то и дело чиркал по голой спине. При мысли, что он ещё и глубоко под землей, юноша ощутил растущий панический страх. Двадцать ударов сердца, тридцать... Он наткнулся на завал из громадных бетонных глыб — недавно тут произошел взрыв, но пальцы его протянутых вверх рук не встретили опоры. Малла толкнулся ногами, вынырнул, судорожно хватая жгучий, тяжелый воздух. Потом быстро полез наверх, цепляясь за обдиравшие руки изломы, и буквально через три секунды выбрался из провала. Он не понимал, где оказался — темно-желтый, монохроматический свет физически ощутимо давил на глаза, не давая смотреть. Сонна вылез сразу за ним — и тут же разразился серией усталых, безнадежных ругательств.
Заставив-таки себя осмотреться, Малла понял, что они выбрались на самый берег озера, — прямо к ногам нескольких низкорослых черных фигур. Ару оставалось только поднять станнеры и выстрелить.
Серия почти одновременных, невыносимо ярких вспышек отправила его в лишенную мыслей темноту.
Глава 5.
Внизу, за гранью...
Йэннимурский Союз враждебен к чужакам не больше, чем организм к проникшим в него бактериям.
Из "Критики Союза" Келлихата Наммури.
Комментарий Наммилайны: "От организмов, дружественных к бактериям, обычно плохо пахнет".
Вайми встал слишком резко. На миг голова закружилась, и он едва не потерял равновесия. Юноша широко зевнул и старательно, до хруста, потянулся. Секунду он балансировал на пальцах босых ног, потом сел. Сейчас он изучал астрогацию. К его крайнему удивлению, каких-то общих координат во Вселенной не существовало. Только сеть опорных точек — объектов, искусственных и естественных, расстояния между которыми хорошо известны. Сочетание проведенных к ним векторов позволяло определить положение корабля. Точность зависела от объема расчетов и никто из симайа не увлекался астрогацией — это занятие свалили на компьютеры, недостаточно умные, чтобы проявлять лень.
